Никогда не оставайтесь в долгу (гет)

Никогда не оставайтесь в долгу.

Я прошу вас. Если вам сделали добро, тут же ответьте тем же, подарите что-нибудь, исполните крохотное желание, отдайте деньгами. Только прошу вас — не оставайтесь в долгу! Тем более не перед старыми интриганами жизнь которых уже течет на убыль, а им лишь бы позабавиться!

Будучи школьницей я, естественно, не впитывала ни одну из истин, которую глаголили мне старшие. Одна из которых — не оставаться в долгу. Да, может я уже поднадоела вам с этим и еще много раз буду надоедать, однако это правило я уяснила надолго.

— Боюсь Батшеда Бабблинг никак не сможет поработать у нас в этом году, — сказал с небольшой горечью в голосе старик.

Его седая борода доходила почти до пола, а очки половинки поблескивали в свете каминного огня. Расшитая серебром мантия, словно пышное платье аристократки из древнего рода, прикрыло собой все кресло, в котором сейчас сидел этот старец.

В его левой руке находилось расписанное розовыми цветочками блюдце с золотой каемкой по верху, а в правой руке он держал хрупкую чашку из точно такого же сервиза. Он периодически дул на чай, чтобы тот поскорее остыл и, чуть-чуть прихлебывая, отпивал небольшой глоток.

— Жаль профессора Бабблинг, — сказала девушка, с ногами забравшаяся в кресло. — Время, к сожалению, не щадит никого.

Ее волосы были небрежно собраны в пучок на голове. Гостей сегодня она определенно не ожидала. В отличии от старца, явно готового к серьезному разговору, а оттого и так формально выглядящего.

Она отличалась разительно.

В простых черных джинсах и невероятно большом для нее синем свитере, девушка небрежно сидела в кресле напротив старика и попивала чай из точно такой же маленькой чашечки.

Пара собеседников сидела в уютном домике, притаившемся в глубине спального района на окраине Лондона. Казалось, будь даже в ее гостиной слон — ни один из соседей этого бы не заметил. Однако, девушка то и дело поглядывала в окно в ожидании нерасторопных зрителей или любителей сплетен. Только вот их не было.

И старец с девушкой так и остались спокойно сидеть возле горящего камина в обветшалом, но опрятном доме бабушки Маршалл, почившей несколько лет назад.

— Знаете, мисс Маршалл, — он сделал небольшую театральную паузу. — Я видел много одаренных учеников в своей школе. Вот только с данным предметом могут совладать не все.

Кажется директор небезызвестной школы Хогвартс пытается перетянуть на свою сторону одного из работников Министерства Магии. А если точнее, то Катарину Маршалл, одного из самых юных подмастерье в области древних рун и их перевода.

— Боюсь, я еще не получила звания мастера, Директор, — тихо проговорила девушка и сделала очередной глоток черного чая с добавленным туда бергамотом.

Хоть появление Альбуса и было приятным, однако этот мужчина никогда не приходит без дела. И простой светской беседы за чашечкой чая с ним не проведешь, о чем юной мисс Маршалл было прекрасно известно.

— Для меня это не имеет никакого значения! — чуть посмеявшись сказал старик, ставя свой чайный набор на круглый столик между кресел, чтобы случайно ничего не пролить. — Ваши познания в данном предмете куда выше тех, что необходимы при сдаче экзаменов юным дарованиям. К тому же.

Альбус снова на секунду остановился, будто пытаясь привлечь к себе все внимание. Хотя внимание единственного человека в комнате и так было целиком отдано ему.

— Никто не планирует мешать вам защитить титул мастера, будучи профессором в нашей школе. Подумайте сами, мисс Маршалл, древними рунами занимаются далеко не все ученики школы, к тому же их обучение начинается с 3 курса. Если повезет, то все четыре факультета будут заниматься одновременно.

— Я не спорю с вами, Директор, вот только... — девушка спародировала директора, делая паузу.

Никогда бы не подумала, что будет дразнить своими речами одного из самых великих магов нашего времени. Однако тот лишь улыбнулся уголками своих губ.

— Вот только там у меня хорошая зарплата, да и я напрямую работаю с древними текстами, поэтому я стану мастером гораздо быстрее и стану получать.

— И станете получать шестьдесят галеонов в месяц, которые я буду платить вам ежемесячно, начиная со дня составления договора, — перебил ее Директор. — И добавлю еще десять галеонов, если получите мастера, работая у нас. К тому же ваш отказ после моей помощи с вашей бабушкой просто разобьет мое больное сердце.

Альбус Дамблдор посмотрел в глаза девушки сверху вниз, будто уже чувствовал свое над ней превосходство.

Аделаида Маршалл была великой женщиной. Ее многочисленные научные работы и учебники, составленные ей еще в юном возрасте до сих пор являются основой для многих работ преемников ее деятельности. Будучи Ньютом Скамандером, только вот не в плане зоологии, а по части древних рун, женщина переводила старейшие источники, которые продвигали вперед современные магические науки.

Нелепая гибель постигла бы ее, если бы не Альбус Дамблдор. Схватившись за желанный и древний свиток, женщина обрекла на себя страшное проклятье, постепенно превращающее ее в прах.

— Вы лишь отсрочили ее смерть на несколько месяцев, Директор, — с обидой в голосе произнесла Катарина, прикуривая сигарету.

Курила она достаточно редко. Это помогало снова надевать на свое лицо маску безразличия в сложные моменты.

— Однако, будем честны, ваша бабушка успела закончить все свои незавершенные дела и была к этому абсолютно готова. Глупо мне было бы пользоваться таким прекрасным и ученым человеком как Аделаида.

«Именно это вы сейчас и делаете!» — пронеслось в голове у Катарины, но вслух она не проронила и слова.

* * *

— Я согласна.

Будто у алтаря бракосочетаний произнесла девушка в тот вечер и сильно пожалела об этом уже на следующий день.

Неделя завертелась словно веретено, плетущее свежую нить. В последний раз Катарина совершила рейд на место работы. Она сделала это своим излюбленным способом, чтобы как следует попрощаться.

Этот ритуал включал в себя: одеться, будто обычный магл, убрав рабочую мантию в сумку с чарами незримого расширения, сесть в Лондонское метро, находясь в котором можно было отойти от любого сна. Даже если до этого вылить в себя флакончик умиротворяющего зелья или закинуться парой таблеток снотворного. Затем прогуляться по центру города, расставляя все свои мысли и рабочие наработки по полочкам, и только потом спуститься в Министерство Магии.

В этот раз прогулка вышла более длительной, чем обычно позволяла себе Катарина. Казалось, она целую вечность стояла у входа в Министерство, прежде чем зайти туда.

Естественно, ее начальство уже получило письменное прошение девушки об увольнении и было слегка ошарашено такой резкой смене профессии.

Министерство Англии ни за что не допустило бы утечки кадров за границу, однако, узнав куда собирается идти работать Маршалл, нехотя, но подписали бумаги. Девушке осталось разобраться лишь с документами, лежащими на ее рабочем столе и дело будет сделано — пакуем чемоданы, переносимся в Хогвартс!

Только вот за волшебную ночь, других в Магической Англии не существует, бумаг отчего-то стало в два раза больше. И прощание с любимым дубовым столом закончилось не в намеченные восемь вечера двадцать пятого июля, а в шесть часов утра двадцать шестого числа.

Дважды возвращаться на работу девушка не хотела, поэтому использовала весь свой ресурс, подпитываясь бутербродами, захваченными с собой и приторно-сладким капучино из автомата, зато потом имела честь крепко отоспаться в собственной кровати, чего уже позволительно долго не могла сделать из-за сильной загруженности на своей уже прошлой работе.

Кружка с горячим чаем приятно согревала руки, пока Катарина Маршалл сидела в бабушкином кресле и издали изучала книжные полки своего шкафа.

Пару дней назад Альбус Дамблдор запросил у нее список книг, по которым девушка намеревалась передавать свои бесценные знания. В тот же момент, она схватила со стола пергамент, перо и вывела на листе:

III курс — А. Маршалл. «Руны. Футарк Классический»

IV курс — А. Маршалл. «Руны. Архетипы значений»

V курс — А. Маршалл. «Руны. Классификации и теория сложного перевода»

VI курс — А. Маршалл. «Руны. Сложные рунические связи "

VII курс — А. Маршалл. «Руны. Рунескрипт и палиндромы»

Так же всем ученикам иметь при себе «Словарь Рун»

Довольная своим выбором для каждого курса, Катарина отправила свою сову в Хогвартс. Пути назад уже не было.

Как и сейчас его тоже нет. Чемоданы уже стояли у выхода, личная коллекция книг притаилась в одном, а остатки нужных вещей в другом. Девушка знала, что Хогвартс станет ей родным домом как минимум на этот год, а скорее всего и на все последующие, поэтому она еще много раз будет возвращаться в маленький бабушкин домик ради той или иной забытой вещицы, пока все ее пожитки так или иначе не перекочуют в огромный и каменный замок, больше напоминающий оборонительную крепость, чем школу для юных волшебников.

Катарина Маршалл могла приехать в любой момент лета, потому что ее комната и кабинет уже были готовы встречать нового преподавателя, только вот этот преподаватель был пока не совсем готов. Юношеский максимализм боролся с ответственностью, которую девушка несла перед почившей бабушкой.

— Никто не смеет указывать нам что делать! Кем быть! — кричало правое полушарие мозга.

— Только старый долг перед директором, — устало отвечало левое.

Взрослый с виду человек плавал между двух своих внутренних личностей — отчаянного приключенца со свободной душой и хмурого старика, смирившегося со своей участью.

И, когда старик перевесил своими доводами, связь с каминной сетью оборвалась одним взмахом палочки, а затем и дверь закрылась на тяжелый замок, дополнительно укрепленный чарами.

Девушка, еще секунду назад, стоявшая в летнем платье на крыльце своего дома, исчезла оттуда с небольшим хлопком. И только волшебники смогли бы понять, что она трансгрессировала.

Стоило только вдохнуть носом воздух, как легкие наполнились запахом летнего леса. Цветочная пыльца витала в воздухе и напитывала его своим цветочным ароматом. Теплое летнее солнце летало в самом центре голубого неба. Казалось, до него можно было достать рукой, лопнуть, словно яркий воздушный шарик и напустить на тихий Хогсмид ночь.

В легком голубом платье Катарина Маршалл вышагивала по тонкой лесной тропе в сторону поселения волшебников. Два огромных чемодана то и дело цеплялись за камушки и норовили упасть, однако снова возобновляли свой ход, следуя точно по следам своей хозяйки.

Выйдя, наконец из-за тени деревьев, девушка надела свои солнцезащитные очки и пустилась к все чаще появляющимся то слева, то справа небольшим постройкам. Каменные домики едва доставали до трех этажей, а большего им было и не нужно. За каждым из них, даже не вглядываясь можно было увидеть огромный замок. С кучей башенок, бойницами и величественными воротами. Если дойти до конца дороги, по которой сейчас шла будущая преподавательница Хогвартса, то можно было встретиться с ними нос к носу и понять, что деревянные створки ворот замка куда больше, чем кажутся издалека.

Однако, девушку сейчас совсем не интересовал Хогвартс. Она пропустила обед, трансгрессировав по ошибке в лес. Да, скорее всего домовики постараются и принесут что-нибудь в ее новый кабинет, только вот поприветствовать Хогсмид ей хотелось не меньше.

Всем юным волшебникам, начиная с третьего курса было разрешено посещение данного поселения и когда-то она тоже входила в их число. Закупала фунты сладостей, чернила необычного цвета, чтобы отделять заголовки от общего текста и пила сливочное пиво в компании однокурсников.

Нерасторопные маги то и дело ходили от одного магазинчика к другому. До начала учебного года здесь царило умиротворение, однако стоит наступить сентябрю и Хогсмид снова обретет свою жизнь. Школьники, будто сердце этого места, вновь заставят его кипеть и жить по-настоящему.

Катарина Маршалл, преследуемая только лишь своими чемоданами, открыла дверь одного из пабов, находящегося на главной улочке. На деревянной вывеске было выведено «Три метлы».

— Мадам Розмерта! — привлекая к себе внимание, в помещение, обставленное столами, стульями и длинной барной стойкой, зашла мисс Маршалл.

— Ох, неужто это Катарина!

Привлекательная женщина, вышла из-за барной стойки и, громко цокая каблуками, подошла к девушке и обняла её, словно по-матерински. Её русые волосы аккуратными волнами струились вдоль спины, а корсет туго затягивал талию.

Катарина всегда удивлялась тому, как мадам Розмерта выносила пытку в виде корсета и каблуков. Она была в них ежедневно, так же как и ежедневно работала в пабе с утра и до ночи на ногах. Лишь иногда она присаживалась к гостям за столики, если посетителей было немного или на свой барный стульчик за стойкой, наливая холодное пиво в стеклянные бокалы.

Возможно и не скажешь, но хозяйке паба было уже больше сорока лет, хотя смелые старшекурсники так и пытались сократить разницу в возрасте своими ухаживаниями.

— Очень рада тебя видеть, девочка моя! — улыбнулась женщина и отправила Катарину за барную стойку. — Холодного пива в этот теплый день?

— И пару сэндвичей, — Маршалл присела на барный стул. — Вы будто и не удивились совсем, мадам Розмерта.

— Слухи ходили разные, — загадочно сказала она, наливая пиво. — Будто ты не знаешь как работает Хогвартс! Стоит произойти чему-то, как весть об этом тут же разносится, пока даже последний дурачок не поймет что случилось. Да и Минерва заходила на днях.

Девушка улыбнулась. Никогда бы не подумала, что профессора трансфигурации можно причислить к ряду сплетниц. Однако, судя по тому, что она являлась правой рукой Дамблдора в процессе обучения, то от неё и пошла весть о новом преподавателе древних рун.

Представиться перед всеми преподавателями сегодня Катарина хотела во время ужина. Как это обычно бывает — надеть что-нибудь красивое, вежливо со всеми поздороваться, занять свое место за преподавательским столом, а затем закрыться в своем кабинете до конца августа, чтобы составить полный план учебы, которым она думала руководствоваться до конца своей преподавательской карьеры.

Жуя сэндвич, девушка думала о том, что отставит свое желание стать мастером по древним рунам. Но только на этот год! Вольется в расписание, научится общению с детьми, а потом постепенно начнет выкраивать время на самообразование. Пока это сложно укладывалось в голове у девушки. Будто ей необходимо сыграть на фортепьяно сложную мелодию, используя все десять пальцев, а сейчас она только училась отличать ноту ре от соль.

— Эх, такая молодая, а уже профессор, — тяжело выдохнула мадам Розмерта. — Будто по стопам Северуса. Он ведь тоже молодым на служение в школу пришел.

Катарина чуть не поперхнулась пивом.

Да уж, Северус Снейп, а если точнее — Ужас Подземелий, нередко вызывал странные реакции у учеников Хогвартса. Даже у бывших. Сложно представить себе, что юное дарование, ставшее самым молодым мастером по зельеварению придет преподавать в школу. То есть — третировать школьников.

Катарина самолично получила от него не один «Тролль» за сваренные слишком плохо зелья и, кажется, суммарно получила от него минус пару сотен баллов, упакованные в язвительные и очень колкие замечания.

Однако, девушка надеялась, что такое отношение у Мистера Зельевара только с учениками, быть пристыженной своим коллегой девушке бы очень не хотелось.

— Большое спасибо, мадам Розмерта, буду заглядывать к вам теперь чаще! — сказала напоследок Маршалл и вышла из паба, направляясь в сторону нового места работы.

* * *

— Ну, здравствуй, — промямлила себе под нос девушка.

Она только что вернулась от Директора, который все время улыбался ей будто Чеширский кот, и вот уже пять минут стояла в своем новом кабинете по Древним Рунам. Он находился в самой восточной части замка, на четвёртом этаже, его потолки доходили до четырех метров в высоту, а сам он имел круглую форму, словно кабинет самого Директора.

Небольшой подиум — кафедра, в центре которой стоял тяжелый стол и учительское мягкое кресло. Прямо перед ним — несколько парт, которые вмещали в себя не больше тридцати учеников. За ним — длинная мелованная доска. Она изгибалась, повторяя форму стены. Все остальное пространство занимали книжные шкафы и пара окон. На полках шкафов уже стояла какая-то литература по Древним Рунам и девушка была уверена, что в ее чемодане эти книги также найдутся.

Прямо от кафедры вверх вела небольшая лестница, которая венчалась каменной аркой с дверью. Там должна быть будущая комната девушки.

Надо сказать, что домовики здесь постарались на славу, в небольшом помещении будто не было ни единой пылинки.

Первое, что бросалось в глаза — огромное окно с тяжелыми темными портьерами. Вид был завораживающий. Будто весь запретный лес и часть чёрного озёра расположилась на ее ладони. Она уже знала, что рассветы и закаты будет проводить именно в этом месте. Осталось только распаковать любимый чайный сервиз, чтобы завтрашнее утро в Хогвартсе выдалось идеальным.

При входе в комнату так же стоял диван, направленный своими цветными подушками в сторону старого камина. Он пока не был привязан сети, а просто согревал все вокруг. Даже сейчас хрупкие дрова обугливались в его пламени. Слева от него стоял небольшой столик, видимо для личной работы, а справа была арка, ведущая в спальню.

Левую стену этой комнаты так же венчало окно, поэтому остальная мебель не привлекла особого внимания бывшей ученицы Хогвартса.

Не сказать, что это была какая-то необычная комната. Когда девушка училась на факультете Когтевран у учеников был точно такой же набор мебели. Кровать, ковер прямо под ней, тумба, и шкаф. Различие было лишь в том, что в этой комнате ей предстояло спать одной.

Единственная дверь из спальни вела в туалет. Тоже ничего интересного. Старая чугунная ванна с единственным краном над ней, унитаз и раковина с зеркалом.

Девушка взглянула на настенные часы. Аккуратно разбирать чемоданы сейчас времени не было, а оттого, Катарина раскрыла один из них и почти целиком залезла в него, в поисках чего-то подходящего.

Это был ее первый ужин в окружении новых коллег, но что еще более волнительно — это был ее первый ужин с бывшими преподавателями.

Она была уверена, что они радушно встретят ее, однако девушка имела желание показать то, насколько взрослой и самостоятельной она стала. Ведь даже Дамблдор не так просто пригласил ее занять место преподавателя. Значит она чего-то стоит!

В пять часов вечера, когда девушка привела себя в порядок, надела узкие чёрные джинсы, обтягивающие ее стройные ноги. Не менее чёрные классические ботинки на шнуровке и широкую чёрную рубашку, увенчанную серебряными пуговицами. Она была готова к выходу!

До того момента, пока не решила накинуть на плечи темную длинную мантию, померить свой любимый свитер и вернуться обратно к рубашке, надеть на пальцы любимые кольца из серебра и положить в один из карманов портсигар, потому что вечер обещал быть волнительным.

Затем она накрасила свои губы красной помадой, но спустя пару секунд стёрла ее, заметив в этом нотки вульгарности.

Боясь переборщить при работе со своим образом, Катарина, громко топая ботинками по древнему полу, вышла из своей обители. Не забывая при этом сильно хлопнуть дверью в знак обиды на собственные несовершенства.

Казалось, ещё чуть чуть и она трансфигурирует свой лоб, потому что он кажется ей слишком высоким. Или сделает ещё одну дырку в ухе, чтобы серёжки в них смотрелись симметричнее.

Школа Хогвартс встретила ее своим холодным дыханием, струящемся по коридорам и тёплым светом факелов, которые горели в замке до самого отбоя. Она до сих пор помнила все его закоулки и тайные коридорчики, за счёт которых можно было сократить путь. Это часто спасало ее от опозданий или неловких встреч. Однако сегодня она предпочла пройти самым длинным из всех путей, а по совместительству и законным.

Кружащиеся, то влево, то вправо лестницы вновь разжигали в ней детский восторг, стоило ей только ступить на первую ступень. Казалось, даже сам замок приветствовал ее, прокладывая новому преподавателю быстрый путь до Большого зала.

— Мисс Маршалл!

Этот тонкий голос, казалось не мог принадлежать никому больше, кроме как ее старому декану — профессору Флитвику.

— Профессор Маршалл, — с улыбкой на лице исправила его девушка и пожала руку преподавателю заклинаний.

Большой зал даже в отсутствие школьников будоражил воображение и Катарина не смогла прямо пройти к преподавательскому столу, не устремив свой взгляд к потолку. На нем россыпью сверкали звёзды, а свечи мягко освещали пространство, не проронив с себя ни единой раскалённой восковой капли.

— Конечно, профессор Маршалл, — Флитвик прошёл с ней через зал и усадил на стул возле себя. — Рассказывайте как прошли эти года вдали от нас.

С этого момента и началась череда вопросов и ответов, будто Катарина была единственным игроком в викторине. Все внимание вечера было уделено лишь ей и только перерывы на еду и напитки давали девушке время отдышаться или слегка подумать над заданным вопросом. Каких-то преподавателей и вовсе не было за столом. Скорее всего они уехали на лето, либо решили просто не появляться в зале сегодня. Так, наплыв вопросов в сторону юного подмастерья ещё можно было сдержать.

А оборону, честно сказать, девушка держала стойко!

Хоть за столом рядом с ней сидели только Макгонагалл, Флитвик и Стебель, однако допрос был не шуточным. И девушка вышла из-за стола крайне измотанной. Хотя куриные бёдра с пюре как-то скрасили разговор с преподавателями.

Последним пунктом из списка сегодняшних дел было — покурить и отправиться спать.

И да, девушка как-то уже курила на территории Хогвартса, кажется, курсе на шестом. Только в тот раз она пряталась от чужих глаз за одной из крайних теплиц профессора Стебель. А теперь для этого ей было достаточно лишь выйти на свежий воздух.

И вот, заветная сигарета уже зажата между зубами, а руки держат деревянные спички. Вдох. И спокойствие, словно волшебное зелье разливается от легких до кончика каждого пальца.

— Кажется, вы перепутали местами школу и захудалый трактир, мисс Маршалл, — ледяной голос послышался за ее спиной.

Не было необходимости даже оглядываться, чтобы узнать, что этот голос принадлежит Северусу Снейпу. Грозе подземелий и похитителю факультетских очков. Его голос, словно холодный клинок, выкованный в Адском Огне, заставлял сердце замирать в страхе, а мысли окунаться в отчаяние.

— Уже Профессор Маршалл, — решила уточнить Катарина.

— Это не отменяет того, что курение на территории школы запрещено.

Его голос все ещё доносился из-за спины, но девушка не могла пересилить себя повернуться к бывшему преподавателю. Недалекое прошлое все ещё было способно показать ей всю прелесть прожитых уроков зельеварения, и язвительных фраз, которые потоком лились из Снейпа, стоило ей хоть на грамм переложить в котёл молотых крыльев или помешать варево тридцать два раза вместо тридцати одного по часовой стрелке.

Однако. Она больше не была одной из его учениц, поэтому сделав для себя и для человечества огромный шаг, Катарина повернулась лицом к преподавателю и, сделав ещё одну затяжку произнесла:

— Я услышала ваши пожелания, Профессор.

Только вот профессора уже не было. Он будто провалился сквозь землю. И даже его излюбленного жеста в виде вальяжного взмаха мантией слышно не было. Что уж говорить о шагах! Словно она вообще все это время была одна. А это уже тянуло на шизофрению, либо на одержимость.

Поэтому, не растягивая свою сигарету ни минутой дольше, девушка вновь ступила на порог школы и скрылась в ее коридорах, добираясь до собственного кабинета в надежде скинуть одежду и лечь под тёплое одеяло, у открытого настежь окна.

* * *

— Ну не сможет третьекурсник выучить за один урок Уруз и Турисаз, — говорила сама себе девушка.

Ее темные волосы были небрежно собраны где-то на затылке, а сама она в три погибели сгибалась над тонной макулатуры, собранной на ее учительском столе. Катарина в очередной раз редактировала свои записи, связанные с планом обучения. На этот раз она никак не могла допустить изучение двух рун футарка за один часовой урок.

Витиеватой вязью она уже пустила над мелованной доской рисунки всех рун, для тех, кто только начал изучать этот предмет. Старшекурсникам это было не нужно. Будто перед шестиклашками повесили алфавит, в то время как они уже читают Конан Дойля.

— Ваш обед, профессор Маршалл, — с хлопком в кабинете появился низкорослый домовик.

Он пару секунд смотрел на преподавательский стол. Его большие глаза метались по нему, в поисках свободного места. За неимением его, домовик поставил тарелки и кубок на учебную парту.

— Директор так же просил напомнить Дикси, что профессору Маршалл нужно будет присутствовать на собрании.

— Спасибо, Дикси.

Домовика явно устроил ответ, поэтому с улыбкой он снова исчез из класса.

Кажется, сегодня было уже двадцать восьмое августа. Для Катарины дни летели необычайно быстро. Особенно, учитывая тот факт, что из собственного кабинета она не выходила вовсе. Через домовиков Директор школы пару раз узнавал в порядке ли она и, получая утвердительный ответ, снова пропадал на неделю.

И вот сегодня, спустя три недели, ей предстояло снова появиться в обществе преподавателей на общем собрании, приуроченном к началу учебного года. Снова презентабельно выглядеть и наконец-то принять ванну.

Пергаменты с учебной программой каждого курса были аккуратно сложены по своим местам. Составленные проверочные работы и тесты выстроились в отдельную стопку. Катарина даже на всякий случай построила возле стола удерживающие чары, чтобы ни один сквозняк не потревожил её порядок на столе. И только после всех этих манипуляций она, наконец, смогла подняться в комнату, чтобы привести в порядок себя.

Директор пригласил всех в Большой зал.

— К великому сожалению, и к счастью в том числе, — говорил за столом старик, решивший совместить собрание с ужином. — В нашем составе снова произошли некоторые изменения.

Он отпил из своего кубка, позволяя преподавателям оглянуться и посмотреть друг на друга. Маршалл и в этот раз сидела между профессором Флитвиком и профессором Стебель. По сравнению с ее прошлыми годами обучения состав, видимо, менялся несколько раз, поскольку перед собой она заметила несколько незнакомых лиц.

— Как вы знаете, Патриция Рейкпик, преподаватель защиты от темных искусств, занималась этим летом поиском проклятых хранилищ. И весьма успешно. Она и до этого считалась всемирно известным ликвидатором проклятий, однако, после открытий во время летних каникул, она больше не сможет входить в состав преподавателей Хогвартса из-за своей занятости. Поэтому её место занимает наш прошлый преподаватель по маггловедению — Квиринус Квиррелл!

Катарина заметила, что в отличии от прошлых лет преподаватель стал носить на своей голове странный тюрбан. Видимо, чтобы соответствовать образу преподавателя защиты от темных искусств. Все профессора разразились аплодисментами. И только один человек хлопал в свои ладоши, будто с издевательским подтекстом. Северус Снейп. Ни для кого, пожалуй, не было секретом, что этот человек годами претендовал на место профессора по ЗоТИ.

— Место преподавателя по маггловедению же отдается, — продолжал Директор, прервав своими словами поздравления. — Чарити Бербидж! Некогда закончившей наш Пуффендуй.

И снова зал разразился аплодисментами. Чарити была женщиной чуть за сорок. Но в отличии от мадам Розмерты, вовсе не пыталась делать из себя красавицу. Сеть морщинок опоясывала ее лицо, но от ее смущенной улыбки неосознанно уголки губ тоже поднимались вверх.

— И, пожалуй, последняя замена в этом году, — снова прервал всех Директор. — Но перед этим прошу почтить память Батшиды Бабблинг.

Его бокал взлетел вверх и все профессора последовали его примеру. Отчего-то в желудке слегка прожгло. Магическим образом вместо сока в кубке оказалось вино. А глаза всех присутствующих на миг наполнились горечью. Казалось, что Макгоналл даже смахнула непрошенную слезу своим указательным пальцем.

— Место преподавателя по Древним Рунам занимает — Катарина Маршалл!

Преподаватели снова поаплодировали. Уже не так энергично как в первый раз. Однако, их можно было понять. Многие из профессоров работали с Батшидой годами, дружили с ней, а теперь ее место заняла девушка, которая лишь несколько лет назад закончила Хогвартс.

— А теперь перейдем к делам насущным, — Директор поставил свой кубок на стол. — Ежедневные дежурства также входят в обязанности всех учителей. Они будут составлены к началу учебного года, как только первокурсники пройдут распределение и мы сможем определиться с расписанием занятий.

То тут, то там, были слышны звуки соприкосновения ножей и вилок с тарелками. Казалось, только новоявленные учителя слушали Дамблдора в оба уха.

— Также напоминаю, что отдельные ученики имеют в своем распоряжении Маховики времени, чтобы совмещать несколько уроков сразу. И попрошу завтра с утра зайти в мой кабинет: Северуса, Минерву, Флитвика, Квиринуса и Помону.

Катарину передернуло, но не оттого, что какие-то школьники могут вернуть время вспять. Это было всегда. Такие артефакты доверяли редким ученикам и обязательно доверенным. Ей, в свое время, его, конечно же, не доверили. Нутро Маршалл всколыхнуло оттого, что кто-то называет ее преподавателей по именам. Она даже представить не могла, будто спустя десять лет будет делать точно также. Для нее они по-прежнему оставались в первую очередь преподавателями.

Когда ужин и собрание подошли к своему концу. Девушка решила не изменять своей традиции и выйти через ближайшую дверь на свежий воздух, чтобы разбавить его капелькой табачного дыма.

Совсем скоро начнется ее первый учебный год в качестве преподавателя и она боялась, что с губ юных волшебников будут соскакивать такие вопросы, ответов на которые она и сама не знала. А упасть в грязь лицом перед школьниками ей не очень то и хотелось.

— Вновь нарушаете школьные правила, Маршалл? — с толикой злости прошипел голос профессора Снейпа.

Значит прошлый раз не был признаком ее одержимости.

— Учеников еще нет, сэр, — глядя на Северуса произнесла девушка.

Брови преподавателя были по обычаю нахмурены, а темные волосы так и норовили прикрыть его взгляд. Черный сюртук, классические брюки. Истинный приверженец своего стиля. Казалось, с седьмого курса Катарины одежда Северуса Снейпа ни капли не поменялась.

В своей голове она уже успела развеять образ себя в качестве ученицы. Теперь она воспринимала себя как учитель, а значит имела полное право общаться с другими профессорами на равных. Осталось теперь только донести это до них.

— Отсутствие учеников не даёт вам права курить на территории школы. Если мне придется повторить это еще хоть раз, то.

— Я вас услышала, профессор, — перебила его Катарина, потушив свою сигарету об землю и спрятав бычок обратно в портсигар. — Доброй ночи.

— Нет, это вам доброй ночи! — парировал профессор, а затем на секунду осекся.

Он явно не ожидал такого теплого напутствия от бывшей ученицы. А та, улыбаясь, уже вильнула своей мантией на манер преподавателя зельеварения и скрылась за дверьми Хогвартса. Привело ли это Северуса Снейпа в ярость? О да!

— Молодежи нужно держаться вместе! Да пошли вы к черту! — гневалась на весь мир Катарина в своем кабинете.

Оставшееся до приезда школьников время она решила завтракать и ужинать в Большом зале, чтобы войти в учебный ритм. Все учителя уже приехали в Хогвартс и составляли ей компанию. Только вот стул между Флитвиком и Стебель был вечно занят Септимой Вектор — преподавателем по нумерологии.

— Мы подумали, что вам стоит сидеть с людьми, которые по возрасту ближе к вам, — сказала тогда Макгонагалл.

А старик Дамблдор в тот момент похлопал в ладоши, словно юный малец и, улыбаясь, попросил мадам Трюк освободить место рядом с Северусом Снейпом. Так неловко девушке давно не было.

И с того вечера единственное, что делала Катарина в Большом зале — ела. Сидеть с деканом своего прошлого факультета ей нравилось куда больше. Можно было перекинуться парой легких фраз и обсудить учебную программу. А вот у Северуса спрашивать что-то не было никакого желания. Да и он, насупившись, не глядел никуда дальше своей тарелки.

Двадцать девятого числа план обучения студентов школы Хогвартс по предмету древние руны был готов. И даже больше! Он был отправлен Директору на рассмотрение и одобрение. Старик вернул ей исписанную мелким почерком стопку пергаментов и сказал: «Молодец!». Отчего-то девушка была уверена, что он не дошел и до третьего листа.

Расслабленная, в преддверии пары выходных, девушка надела на себя любимое с рисунком подсолнуха платье и отправилась в сторону Хогсмида. Никто теперь не сможет запретить ей выйти из замка когда ей вздумается, сходить в Запретный лес или выпить пару кружек пива у Розмерты в законные выходные.

Сегодня Хогсмид выглядел более оживленно. Магазинчики уже готовились к приезду студентов, а новый товар то и дело загружался в открытые двери магазинов. Даже мадам Розмерта в своих излюбленных корсете и на каблуках хвалилась своими новыми настойками, которые стройными рядами стояли на полках за ее спиной, пока она наливала девушке холодное темное пиво.

— Надеюсь тебя хорошо приняли, — приветливо улыбалась женщина.

— Конечно! Да и я рада вернуться в стены родной школы в качестве преподавателя.

Точнее девушка была рада делать меньше работы за большую зарплату. Правда первоисточников, которые ей нужно было переводить больше нет, да и развития для себя она здесь не видела. Но как отдых в поисках себя — вполне. К тому же, она воочию увидит Гарри Поттера!

Этот мальчик должен был поступить на первый курс в этом году и ей не терпелось увидеть его собственными глазами. Как и многим, Катарине казалось, что ребенок никак не мог противостоять сильному волшебнику и при мысли о Гарри в ее голове рождалось множество сомнений. Однако, от этого ей еще сильнее хотелось с ним познакомиться!

За разговорами с Розмертой прошло несколько часов. Девушка пропустила ужин в замке, но заменила его едой из «Трех метел», периодически выходила покурить и заказывала еще пива, обсуждая с хозяйкой паба очередные новости волшебного мира.

— Здесь вы смотритесь более органично, — услышала она знакомый голос, выйдя на крыльцо паба с сигаретой в зубах в очередной раз.

И снова язвительный комментарий и колкий взгляд, который ожидает, что его собеседник расплачется от обиды и убежит восвояси.

— То есть, вы хотите сказать, что прировняли детище мадам Розмерты с «захудалыми трактирами»? — парировала Катарина, ведь, кажется, именно такую фразу произнес профессор зельеварения, отчитывая ее в первый раз.

— Нет, — четко произнес он, не выдавая и ноты сомнений. — Я хочу сказать, что это место подходит для курения больше, чем школьный двор.

И, не желая больше продолжать разговор, он зашел в паб.

* * *

— А потом он сказал, что не желает иметь со мной ничего общего, представляешь!

Профессор Маршалл и сама для себя не поняла в какой момент перешла на «ты» с мадам Розмертой. Хоть обстановка и позволяла, но ей казалось, что она еще не скоро перейдет эту черту.

— Думаю, вам стоит закончить с пивом на сегодня, — произнес Северус Снейп себе под нос.

Однако всем было понятно к кому в этом пустом пабе была обращена данная фраза. Мастер зельеварения уже час тянул огневиски из граненого бокала, уткнувшись в какую-то книгу.

— Знаете, а вы правы! — Катарина развернулась на своем стуле и, раскрасневшаяся от доли алкоголя в крови, смотрела в лицо профессора. — Розмерта, а налей-ка мне пару рюмок твоей новой рябиновой настойки!

Радостная от такого пожелания хозяйка паба тут же достала из-под бара две рюмки и налила до краев красноватой жидкости. Обходя с разных сторон столы заведения и, зацепив своими бедрами пару стульев, Катарина села напротив Снейпа. В каждой ее руке было по рюмке. Немного жидкости уже пролилось, пока она лавировала по пабу и липкие от этого рюмки, будто намертво приклеились к ее пальцам.

— Откажусь, — строго сказал Северус и уткнулся дальше в книгу.

— И обидите автора этой чудесной настойки? — давила на больное Катарина.

Снейп перевел взгляд с книги на погрустневшую мигом Розмерту. Она всегда продавала ему огневиски со скидкой, а речь сейчас идет даже не о единичных бокалах. В особо тяжелые дни он имел привычку открыть бутылочку огневиски в собственном кабинете и выпить бокальчик-другой вместо успокоительной настойки, которая имела свои побочные действия.

И расстраивать женщину, которая продавала ему хороший алкоголь, закупоренный сургучом он не имел никакого желания.

— Исключительно ради автора настойки.

Он положил книгу на стол и в один глоток осушил рюмку, даже не чокнувшись с Маршалл. Затем встал из-за стола и попрощавшись с девушками ушел в темноту.

Катарина поняла, что перешла границу дозволенного лишь на следующее утро, если утром можно называть двенадцать часов. Голова нещадно трескалась по швам. Верным решением было бы сходить в Больничное крыло и выпить что-нибудь оттуда, но единственное что сделала Маршалл — продолжила лежать и смотреть в потолок, пока тело не позволит ей встать с кровати и выпить стакан воды.

Холодный душ тоже был ее любимым средством от похмелья, ровно как и плотный обед, чтобы организм получил побольше энергии для возвращения к жизни.

Шум голосов уже лился из Большого Зала, когда Катарина вплотную подошла к полуоткрытым дверям. И как назло единственное место снова было по соседству с мастером зельеварения. Никто конечно же это не планировал и вышло это совершенно случайно.

Не показывая и капли эмоций на своем лице, девушка двинулась в сторону подиума с преподавательским столом. Рука чуть дрогнула, когда Катарина отодвигала свой стул, но тяжелый выдох помог ей прийти в спокойствие и, наконец, сесть.

— Я хотела бы извиниться за вчерашнее поведение, профессор Снейп, — тихо сказала она, чтобы не давать повода новым сплетням.

— А я думал ваше бестактное поведение было лишь плодом моего опьяневшего воображения, — произнес он, разрезая кусок мяса на своей тарелке.

Хотя Катарине казалось, будто он режет ее чувство гордости.

— Держите, — профессор протянул ей небольшой бутылек с прозрачной жидкостью, на что получил вопросительный взгляд. — Я решил, если вы извинитесь, то я одолжу вам немного своего опохмельного зелья.

— Итак — Райдо. Пятая руна футарка. Корневое слово для этой руны — колесо. Как думаете, какую трактовку оно несет в себе?

Профессор Маршалл стояла у доски и вырисовывала на ней фигуру, похожую на заглавную букву «R». Дни летели за днями, недели за неделями, а заготовок к урокам, которые она писала для юных умов с каждым днем становилось все меньше.

Сегодня ее ожидали занятия с третьекурсниками и шестикурсниками. И если первых она обожала до беспамятства, то вторых временами побаивалась. Она, к своему несчастью, все еще была молодой и красивой, а гормоны подростков так и кружили в воздухе, стоило ей запустить стайку ребят от пятнадцати до семнадцати лет в свой класс.

— Верно, Конор! Отсюда и идут варианты трактовки — дорога, маршрут, путешествие. Пять баллов Когтеврану.

Горделивый мальчик тринадцати лет сел на свое место, обрадованный начисленными очками.

— Есть мнение, что эта руна отслеживает ход времени, — Катарина начала неспешный ход между партами учеников. — Руна уберегает его обладателя от неверных действий, подсказывает выход из тупиковых ситуаций, позволяет не растеряться в незнакомой обстановке. Талисман с райдо учит человека ценить и контролировать время, внимательно относиться к мелочам, не растрачивать энергию на конфликты. Если вам в руки когда-нибудь попадется Маховик Времени, будьте уверены — одна из рун, высеченных на нем будет именно райдо.

Катарина взглянула на часы.

— Домашнее задание: придумать три ситуации в которых использование только что изученной руны будет уместно, а также предположить значение райдо в перевернутом положении. Свободны!

Секундный детский гомон сменился на громкий топот, а затем на звенящую тишину, говорящую о том, что Маршалл в классе осталась одна. Она была уверена, что юный Конор был одним из обладателей Маховика Времени. Его усталый вид, но по-прежнему горящие от учебы глаза было сложно не понять. Скорее всего сегодняшней ночью под своим одеялом он будет подсвечивать, лежащий в его руках артефакт, Люмосом и искать ту самую руну.

Катарина закрыла свой кабинет на ключ и отправилась в сторону Большого Зала, куда совсем скоро должны были сбежаться все ученики Хогвартса.

Наконец, когда она заняла за столом свое место, школьники в разноцветных мантиях, толкаясь и смеясь начали садиться за свои факультетские столы. Молодому профессору больше не было необходимости искать место подальше от Северуса Снейпа. В начале осени, пытаясь всеми силами игнорировать друг друга, они вутренне пришли к компромиссу и больше не пытались сделать каких-то выпадов.

— Он добавил корень златоцветника. Это недопустимо, — говорил Северус, хотя его собеседница совсем не понимала что в этом такого.

— Это еще ничего! — говорила ему Катарина. — Малькольм из Пуффендуя решил, что будет уместно подарить мне коробку конфет. Прямо во время урока! Как бы ему отказать, чтобы не разбить юное сердце.

— Разбивайте, профессор Маршалл.

Так и проходили их приемы пищи за жалобами двух профессоров с перерывами на еду. Пока в зале не появлялся он. А именно — Гарри Поттер. Хотя с недавнего времени можно было добавить в его копилку еще один титул — самый юный ловец Гриффиндора.

Стоило Поттеру переступить порог, как Северус обращал все свое внимание на него. То и дело прожигал мальчика взглядом и как можно скорее пытался покинуть помещение, если была такая возможность.

— Если я узнаю, что вы — растлитель малолетних, профессор, я воспользуюсь своими связями в Министерстве и все от мала до велика об этом узнают, — иногда говорила Катарина.

Когда девушка произнесла это в первый раз, профессор перестал разговаривать с ней и продержался несколько дней. А теперь, казалось, что только эта фраза могла вывести Снейпа из трансового состояния во время которого он сверлил мальчишку своим взглядом, вызывая кучу подозрений.

— Не узнаете, — в последнее время начал отвечать ей Северус и возвращаться обратно в нашу вселенную из своих размышлений.

Пока что в глазах преподавателя по древним рунам Гарри Поттер, как герой, полностью оправдывал себя. Тихий, но гордый. Улыбчивый, но вдумчивый. Чего только стоил его первый полет на метле, благодаря которому мальчик получил место ловца в квиддичной команде!

Девушке было совершенно непонятно отчего её коллега так сильно ненавидит юного гриффиндорца. Но у каждого должны быть свои причины, верно?

* * *

К празднику Катарина украсила свой класс. Девушка подвесила под потолком ненастоящих, но от этого не менее жутких скелетов, украсила подоконники тыквами и расставила везде свечи с запахом лакрицы. Она прекрасно понимала, что преподает детям, а оттого и хотела внести в их жизнь еще немного праздника. Совсем не для себя, конечно же.

Один урок сменялся другим, выходной, проведенный в обществе мадам Розмерты или за чашечкой чая с художественной литературой, сменялся другим выходным.

Хотя и выходными это назвать трудно. Большую его часть девушка отсыпалась, потому что выходила в ночные дежурства по школе. Неведомо как, но два учителя должны были следить за порядком всего замка. Ой, простите! Еще и с помощью завхоза по имени Филч.

Нетрудно догадаться, что расписания преподавателя по древним рунам и профессора по зельеварению магическим образом совпадают. Однако, во время дежурств учителя почти не встречались. Они изначально поделили между собой юго-западную часть, которая отошла Катарине и северо-восточную, отошедшую Северусу.

Так их контакт свелся к минимуму.

Маршалл по большей части гуляла у входов в гостинные факультетов, а именно Когтеврана и Гриффиндора, где уже несколько раз встречала ребят, которые собирались уйти, а может и уже возвращались, сделав свои грязные дела. В закрытые коридоры и тайные проходы девушка не лезла, давая особо умным сорванцам пути к отходу.

Парочка негодяев встречалась ей чаще всего — Фред и Джордж Уизли. Девушка каждый раз удивлялась — как у такого примерного и воспитанного парня как Перси Уизли могли быть такие несносные братья. Даже вспоминая их старшего — Билла, по груди расходилось тепло. Он был на пару лет младше Катарины и учился с ней в Хогвартсе в одно время. Был старостой факультета, затем школы и одним из лучших учеников Хогвартса в своем выпуске.

Однако, даже такие хорошие примеры не возникали в головах рыжих близнецов, когда они шли на очередное свое преступление. Но их нельзя было в чем-то обвинять. У каждого поколения обучающихся в Хогвартсе студентов должны быть свои заводилы. Так получилось, что здесь и сейчас это — близнецы Уизли.

Однако, наказания за их проделки не отменялись. Близнецы успели помочь Филчу с уборкой, расставить все книги в алфавитном порядке в библиотеке мисс Пинс и побывать личными посыльными.

— Я уже не знаю что с ними сделать, — молодой профессор уткнулась в свои ладони, даже не притронувшись к обеду.

— Можете иногда отправлять их ко мне. Отмывать котлы от зелий в классе нужно всегда и желательно без применения магии.

— Или ко мне! — вызвалась мадам Трюк, сидящая слева от Катарины. — Младшекурсники вечно вытаскивают прутья из метел своими ногами, пытаясь летать нормально.

— Но не чаще двух раз в месяц! — дополнил Снейп.

— Ко мне можете чаще, — улыбнулась преподавательница полетов на метле и нервозность Катарины немного отошла.

Шестикурсники снова порадовали её своими познаниями, но никак не поведением. Суммарно Маршалл отняла сегодня у ребят двадцать баллов. Она никак не могла терпеть сальные комментарии, хоть они и несли приятный для девушки подтекст. Желаемая стена между ней и учениками начала выстраиваться.

Нет, она вовсе не хотела ту же славу, что имел знаменитый зельевар, однако пыталась создать границу, за которую ученики никак не захотят переходить.

Ближе к ужину по замку стал доноситься запах запечённой тыквы. И, хоть с обеда прошло не так много времени, желудки сводило у всех в замке поголовно. Всвязи с этим Катарина отпустила учеников пораньше с последнего урока и отправилась в свою комнату.

Одевшись более менее празднично, скорее по меркам маглов, чем волшебников. Так как пренебрегла праздничной мантией, остановив свой выбор на слишком большой для девушки рубашке с изображением маленьких черепов, тяжелых и длинных ботинках из кожи. Как и во время своего первого появления в Большом зале, надела на пальцы много серебряных колечек и агрессивно подкрасила глаза, будто рыдала с тушью на глазах всю ночь.

— Достаточно празднично, — сказала Катарина, увидев в зеркале образ героиновой наркоманки восьмидесятых годов.

И спустя несколько мгновений преподавательница древних рун спустилась в празднично украшенный Большой зал. На стенах помещения сидели летучие мыши, а еще одна большая их стая кружилась под потолком.

Если не всматриваться, то они казались огромными черными тучами, накрывшими зал. От взмахов их крыльев потухали свечки, воткнутые в тыквы на столах, но затем загорались вновь, будто невидимые домовики стояли прямо над ними с прозрачными спичками.

Стоило большей части учеников собраться за своими столами, как на золотых тарелках появились невообразимые блюда. Но превалировала, конечно же тыква. Тыквенный пирог, запеченная тыква, тыквенные кексы, казалось, даже леденцы в виде летучих мышек были оранжевого цвета.

Катарина как раз хотела изучить один из леденцов поближе, когда в зал вбежал профессор Квиррелл.

Его тюрбан сбился набок, а на лице читался страх. Все собравшиеся замерли, глядя, как Квиррелл подбежал к креслу профессора Дамблдора. Он тяжело оперся на стол, еще не в состоянии отдышаться, пока наконец не простонал:

— Тролль! Тролль… в подземелье… спешил вам сообщить…

И Квиррелл, потеряв сознание, рухнул на пол. В зале поднялась суматоха. Катарина подумала, что теперь студенты были похожи на летучих мышек, еще минуту назад круживших под потолком, а сейчас испарившихся в неизвестность.

Маршалл заметила, что Дамблдор поднимает свою палочку и направляет ее в сторону потолка. Понадобилось несколько громко взорвавшихся фиолетовых фейерверков, вылетевших из волшебной палочки профессора Дамблдора, чтобы снова воцарилась тишина.

— Старосты! — прогрохотал Дамблдор. — Немедленно уводите свои факультеты в спальни!

Ребята со сверкающими значками на своих мантиях пытались сгруппировать свои факультеты. Получалось это только у Когтеврана. Все студенты Пуффендуя и вовсе старались как можно скорее уйти, а потому и забаррикадировали своей толпой выход из Большого зала.

И как только тролль смог проникнуть в замок? Казалось, они даже не водились нигде поблизости. Катарина вновь и вновь прокручивала в своей голове сценарии того, как тролль мог оказаться в школе. Однако, каждый из них был настолько невозможным, что пришлось выкинуть из своей головы вопросы о том откуда он взялся.

— В колонны по трое! — кричала девушка Пуффендуйцам, помогая Помоне Стебель хоть как-то выстроить их и отправить в гостиную со старостами.

— Большое спасибо, дальше я сама, — сказала преподавательница травологии, когда давка начала рассасываться.

Маршалл улыбнулась преподавателю и пошла по коридорам замка. Главной задачей для всех преподавателей сейчас было обезопасить детей и обезвредить тролля. Быстрый шаг бывшей ученицы сменился на бег, стоило ей заметить темную мантию перед собой.

— Профессор Снейп! — крикнула девушка и мужчина перед ней замедлил шаг. — Давайте искать вместе.

— Это вам не игра в салки, мисс Маршалл! — прикрикнул он на нее. — Я собираюсь узнать кто это сделал.

— Вы думаете, что кто-то запустил сюда тролля? — испуганно спросила девушка.

Ей было страшно представить, что кто-то из учеников или учителей мог устроить такой ужасный розыгрыш.

— Я не думаю, Катарина, я уверен, — яростно произнес он. — Прекратите преследовать меня! Поищите тролля в другом коридоре!

Сказав это, Северус махнул полами своей мантии и быстрым шагом отправился в сторону лестниц. А Катарина ругала его на чем свет стоит. Сначала по имени назвал, а потом еще и накричал. Ну кто поймет этих мужчин? Хоть девушка и гневалась в своем сердце на преподавателя зельеварения, однако развернулась и ушла в сторону южных подземелий.

Никто из этой разгоряченной пары даже не догадывался, что их могли подслушать.

— Прегратите меня преслетавать! Да пошел ты! — ворчала себе под нос бывшая когтевранка.

Пока в одном из коридоров не послышался детский крик.

— Твою мать, — сорвалось с ее губ.

Катарина сломя голову понеслась в сторону звука. Её сердце раздирало оттого, что со стороны коридора вновь послышался крик, только уже мальчишеский. Ей казалось, что если хоть на чуть-чуть сбавить темп, то Хогвартс сможет лишиться одного из своих учеников.

— Отвлеки его!

— Гермиона!

Девушка все отчетливее слышала слова, которые выкрикивали дети, а значит была уже совсем близко. Одна из дверей была настежь открыта — женский туалет.

— Ступефай! — первым делом крикнула Катарина и только потом увидела в кого метнула это заклятие.

В этот же момент дубинка тролля, левитируемая одним из первокурсников, приземлилась прямо на макушку оглушенного монстра. Это было ужасное существо примерно четырех метров ростом, с тусклой серой кожей, бугристым телом и крошечной лысой головой, больше похожей на кокосовый орех.

У тролля были короткие ноги толщиной с дерево и плоские мозолистые ступни. Руки у него были намного длиннее ног, и потому гигантская дубина, которую тролль до этого держал в руке, должна была волочиться за ним по полу, а исходивший от него запах мог сразить получше любой дубины.

Поэтому первое, что сделала девушка — натянула ворот рубашки на нос.

— С вами все в порядке? — спросила она первокурсников.

— Вроде как да, — ответил ей знаменитый Гарри Поттер, вынимая свою палочку из ноздри монстра и вытирая с нее слизь об свою мантию.

Катарина даже думать не хотела о том как она там оказалась.

— Готовьтесь, — произнесла девушка, услышав топот шагов, гулом отзывающихся в коридоре.

Дети непонимающе посмотрели на преподавателя, а та уже мысленно молилась о том, что ее не приплетут к этому странному происшествию.

И мгновение спустя в комнату ворвалась профессор МакГонагалл, за ней профессор Снейп, а за ними профессор Квиррелл. Последний взглянул на тролля, тихо заскулил и тут же плюхнулся на пол, схватившись за сердце. Снейп нагнулся над троллем, а профессор МакГонагалл сверлила взглядом Поттера, младшего Уизли и профессора по древним рунам.

Макгонагалл выглядела очень рассерженной. В этот момент Катарина была очень рада, что в свое время попала к Флитвику. У нее даже губы побелели.

— Мисс Маршалл? — глаза декана Гриффиндора остановились на Катарине.

Она же ничего такого не сделала. Почему ее колени дрожат будто у десятилетки? Она и сама не знала ответа на этот вопрос. Однако, была точно уверена, что ей должны быть только благодарны за обезвреживание тролля!

— Я просто прибежала на минуту раньше, профессор, — спокойно сказала Маршалл, будто это не у нее палочка в руке дрожит от страха. — Когда я обезвреживала тролля, мальчики были в шаге от того, чтобы сделать это самостоятельно.

— О чем, позвольте вас спросить, вы думали? — Макгонагалл тут же переключилась на мальчиков.

В ее голосе была холодная ярость.

— Вам просто повезло, что вы остались живы. Почему вы не в спальне?

Гарри Поттер вновь оказался героем. Даже умудрился принести своему факультету пять очков. Хотя сама Катарина присудила бы гриффиндорцам пятьдесят. Обезвредили тролля! В одиннадцать лет! Просто немыслимо.

Первокурсники были отправлены деканом в гостиную Гриффиндора, а все преподаватели тяжело выдохнули, успокоенные тем, что по Хогвартсу больше не бегает огромное и дурно пахнущее существо. Директор их успокоил тем, что разберется с этой проблемой сам и закрыл за собой женский туалет, отправляя всех преподавателей, словно детей в школьном лагере, по своим кроватям.

— Весело, но страшно, — говорила Северусу Катарина, вдыхая и выдыхая носом воздух, в надежде проветрить его от тролльской вони.

— Ага, — прихрамывая одной ногой, Снейп шел за ней на выход из коридора.

— Торопились спасти детей? — улыбнулась Маршалл, но спустя секунду стала серьезной. — Может проводить вас до мадам Помфри в Больничное крыло?

— Не нужно мне ваше больничное крыло, Маршалл! — сказал, словно отрезал преподаватель. — Идите в свои апартаменты и отстаньте от меня.

— Ну вот и катитесь! Проявляешь к вам каплю заботы, строишь дружественные мосты, а вы орете по поводу и без! К черту!

Раньше ей казалось, что она слишком напирает, как тогда, в пабе. Однако такое безразличие и оскорбления на обычную обеспокоенность вынести не могла. Четко поставив перед собой цель — относится к Снейпу так, как он относится к ней, девушка закрылась в своем кабинете и кинула все вещи в корзину с грязным бельем. Если бы ей самой можно было туда запрыгнуть — она бы так и сделала.

---

Примечания:

Постепенно наступили холода и к началу ноября зелень за окном преподавателя древних рун приобрела желтоватый оттенок. Она смотрела сверху вниз на Запретный лес и представляла, будто к ее ногам рассыпали золото какие-то очень богатые поклонники.

В домашнем халате Катарина пересекла спальню и попала в свою личную гостиную. Открыв настежь окно, тело девушки покрылось мурашками от холода, но она не спешила закрывать створки. Лишь накинула на свои плечи плед и взяла в руки кружку с зеленым чаем.

Казалось, если приглядеться, то в Запретном лесу можно будет увидеть бегающих от хищников животных и мохнатые лапки акромантулов, подошедших слишком близко к кромке леса.

Черное озеро, в свою очередь, представляло зеркальный диск, то тут, то там хвосты местных русалок пускали по нему блики, а гомон квакающих лягушек доносился даже до комнаты профессора Маршалл.

Как бы сильно Катарина не мечтала о золоте, которое богатые юноши кидают к ее ногам, в данный момент её поклонники никак не могли презентовать на звания богатеньких наследников. Сейчас в списке похитителей ее сердца значился Малькольм Пирс.

И именно он магическим образом нашел окно ее личной спальни и с букетом в зубах летел к преподавателю, отвлекаясь от своей тренировки по квиддичу.

Маршалл была уверена, что парню еще аукнется такое исчезновение с квиддичного поля на школьной метле, но она знала, что этот парень что-нибудь придумает в свое оправдание.

— Минус десять баллов Пуффендую! Отработка у Филча! — кричала девушка из окна, принимая букет у летящего на метле студента. — Благодарю, мистер Пирс.

Будь он хотя бы лет на пять старше, то Катарина, возможно и задумалась бы. Но в данной ситуации это было недопустимо.

Рано или поздно все разговоры в ее классе во время уроков сводились к квиддичу. На носу стоял матч между Слизерином и Гриффиндором. В эту субботу все впервые увидят то, на что способен новый ловец львиной команды.

* * *

Субботнее утро выдалось холодным, но солнечным. У всего Хогвартса были выходные. Разговоры о квиддиче становились все громче и громче. Споры по поводу выигрыша одной из команд возникали на пустом месте, а профессора то и дело отодвигали заклинаниями друг от друга петушившихся студентов.

За завтраком все только и предвкушали зрелище, которое через час предстанет перед их глазами.

Человек, так и не научившийся за годы жизни принимать заботу, все так же сидел справа от Катарины и молчал, будто набрал полный бокал сока в свой рот. А она молчала в ответ.

И вот, к одиннадцати часам утра, стадион был забит под завязку. Трибуны, доходившие своей высотой до одной из башен Хогвартса, были окрашены в цвета факультетов. Дети несли с собой бинокли, перекусы и транспаранты, кто зеленого, кто красного цвета.

Как и следовало профессору, Маршалл сидела на преподавательской трибуне. Конечно же, подальше от Снейпа. Ветер нещадно дул на такой высоте и заставлял посильнее кутаться в свои мантии.

Наконец, мадам Трюк с силой дунула в серебряный свисток и взмыла высоко в воздух вместе с четырнадцатью игроками.

Матч начался.

— …И вот квоффл оказывается в руках у Анджелины Джонсон из Гриффиндора. Эта девушка — великолепный охотник, и, кстати, она, помимо всего прочего, весьма привлекательна…

— Джордан! — повысила голос профессор МакГонагалл, специально севшая рядом с комментатором матча Ли Джорданом, приятелем близнецов Уизли.

— Извините, профессор, — исправился тот. — Итак, Анджелина совершает отличный маневр, обводит соперников, точный пас Алисии Спиннет — это находка Оливера Вуда, в прошлом году она была лишь запасной, — снова пас на Джонсон и… Нет, мяч перехватила команда Слизерина.

Достаточно жестокий спорт. Хотя, если бы Магическая Англия решила устроить турнир по игре в плюй-камни, это было бы уже не так зрелищно.

Яркие точки в красных и зеленых одеяниях носились в воздухе то вправо, то влево. Кое-как еще можно было рассмотреть бладжеры, метающиеся в воздухе. Но вот снитча нигде не было видно. Катарина никогда не понимала как человек может рассмотреть этот маленький и очень быстрый шарик на такой большой высоте. Она сама бы сошла с ума. Либо кидалась на любой блеск. Будь то снитч, или сверкнувшее на солнце ожерелье какой-нибудь девушки.

Уйдя в свои мысли, Маршалл не сразу заметила, что взоры всех людей на стадионе устремлены в сторону Гарри Поттера. В то время, пока его команда продолжала бороться за заветные игровые очки, метла Гарри будто сошла с ума. Она вертела его влево и вправо, вверх и вниз, словно пытаясь скинуть мальчика с себя.

Учителя переполошились и локоть Синистры, сидевшей рядом, заставил термос с чаем Катарины Маршалл, упасть на пару рядов ниже. Девушка улыбалась и убеждала профессора астрономии в том, что все в порядке. Сама же она, встала со своего места и увидела крайне интересную картину.

На улице стоял гул голосов, поэтому она была уверена, что ее никто не услышит.

— Мисс Грейнджер? — сердито смотрела на первокурсницу Катарина.

Палочка девочки уже была нацелена на мантию одного из преподавателей. Маршалл посмотрела на верх и увидела Северуса Снейпа.

— Разрешите поинтересоваться что вы собираетесь сделать?

Девочка раскраснелась и убрала свою палочку, но затем горделиво подняла голову и сказала:

— Мы уверены, что метла Гарри так ведет себя из-за профессора Снейпа. Он шепчет что-то под нос все то время, что метла не подчиняется.

— И какое-же заклинание вы собирались применить?

— Хотела наложить чары не обжигающего огня, — потупила взор девочка.

— Спасибо, что не бомбарду, мисс Грейнджер, — улыбнулась профессор и схватила с пола свой термос. — Как хорошо, что я вас не видела, верно?

На секунду Гермиона подумала о том, что ее план по спасению Гарри провалился, пока ее вдруг не осенило.

— Что?

Только спрашивать было уже не у кого. Профессор по древним рунам исчезла из ее поля зрения так же неожиданно, как и появилась. И теперь ничто не мешало ей воплотить свою шалость в жизнь.

— Ой, простите, профессор Квиррел, — сказала Катарина, возвращаясь к своему месту.

Она только что случайно задела своим термосом тюрбан, сидящего рядом ниже профессора защиты от темных искусств. Однако, ответа от него девушка не услышала. На ряду Северуса Снейпа начал вырастать огонь. Он понемногу поднимался по его мантии, пока тот не снял ее и не притоптал ногами. Стоило инциденту произойти, как метла Гарри Поттера вновь стала послушной для своего хозяина и отправилась вместе с ним на поиски снитча, летающего по полю.

Было ли Катарине стыдно? Может быть немного. Исключительно из-за того, что воспитатель из нее никакой. Вряд ли другой преподаватель позволил бы первокурснице поджечь мантию декана Слизерина. Но из-за самой горящей мантии ей стыдно вовсе не было!

И ведь не зря, как только Снейп отвлекся, мучения Поттера прекратились. Теперь в глазах Катарины Северус оказывался злодеем. Если бы не его взгляды на мальчика, может быть она бы и одумалась, но теперь все сходилось как дважды два.

Снейп явно желал убить Гарри Поттера. Если произойдет еще хотя бы один инцидент — она всеми своими силами защитит мальчика. И накатает, наконец, жалобу на профессора зельеварения в подходящие инстанции.

А пока девушка смотрела на то, как Гермиона Грейнджер вернулась на свое место на трибуне Гриффиндора и переговаривалась о чем-то с младшим Уизли.

И в этот же самый момент вселенная доказала, что она на стороне Гарри Поттера. Ведь стоило ему только справиться со своей метлой, как мальчик поймал снитч, заставляя болельщиков Гриффиндора вскочить со своих мест и разразиться воинственными криками.

Счет на табло поменялся с 20:60 на 170:60.

* * *

До рождественских каникул оставалось всего ничего. И вы даже не представляете как Катарина Маршалл ждала этого маленького отпуска. Как бы сильно она не старалась снизить свою нагрузку, но домашние задания были обязательны к выполнению, а значит и к их проверке. Одно дело — задать полтора фута доклада, а другое дело прочитать и оценить двадцать четыре доклада на полтора фута.

Иногда голова Катарины готова была взорваться, а оттого ей так были необходимы эти волшебные рождественские выходные.

Ехать домой не имело для нее ни малейшего смысла. Девушка не хотела провести Рождество в четырех стенах, где ей составили бы компанию только пустой шкаф и пыльные кресла. А поэтому, отпраздновать было решено в Хогвартсе. Заодно и подарить по шоколадной лягушке каждому, кто также одинок в этот день.

Слава богу, учеников в эти каникулы остается не так много. Катарине даже не придется разоряться.

Совсем скоро прошел последний ужин в компании всех учеников Хогвартса. На следующее утро большая часть из них уже садилась в поезд, который отвезет их на главный вокзал Лондона.

Как только это произошло, Катарина зашла обратно в школу, покурив сигарету на пустом дворе и упала на кровать, забываясь в сладком сне. На ужине она также не появилась, сплетничая с Розмертой в пабе и красиво упаковывая шоколадных лягушек. Теперь каждая из них была в разноцветной бумаге с рисунками елочек и с биркой:

“ С Рождеством!

Профессор Маршалл.»

Мелочь, а приятно. Особенно, если ребенку действительно некуда возвращаться. С такими мыслями, Катарина оставила свои подарки в гостиных факультетов и подвесила за бирки к ручкам дверей профессорских кабинетов. И даже Снейпа в эту ночь не обделила, ведь считала себя причастной к его поджогу.

Рождественское утро можно было поистине причислить к одним из самых лучших в этом замке. Сонная дрема никак не хотела отпускать Катарину, ровно до того момента, пока она не зашла в свою гостиную. Прямо возле камина лежало несколько подарков. Хотя она их вовсе не ждала!

Теплые носки со снежинками от Дамблдора, коробка конфет от Малькольма Пирса. Этого еще можно было ожидать. Но вот следующие два вызвали ряд вопросов. Один был в красной упаковочной бумаге и подписан именем Гермионы Грейнджер.

После вскрытия оказалось, что это стеклянная баночка из-под джема, в которой горел огонек. Тот самый, которым девочка подожгла мантию Северуса Снейпа.

"Как и вы, профессор — освещает, но не обжигает" — было написано на небольшой записке, приложенной к подарку.

Какая же милая девочка! Катарина очень надеялась на то, что Гермиона выберет для себя древние руны.

Второй подарок был упакован очень плотно в какое-то подобие крепкого пергамента. Практично. «Северус Снейп» — значилось на уголке подарка. И Маршалл выпустила подарок из рук, будто он был проклят. Мешанина из мыслей бегала в ее голове от одного угла в другой. А как же ссора? А как же тотальное игнорирование? Как же поджог? Он узнал?

Вдох. Выдох. Катарина зажгла камин и закурила в собственной комнате, надеясь, что никто и никогда не узнает об этом.

Одной из мыслей было не открывать подарок и просто закинуть его в камин. Однако, ее пришлось отмести. И медленно, проводя палочкой вдоль подарка, Маршалл проверяла его на наличие заклятий и проклятий. Вроде бы все в порядке.

Все еще страшась за свою жизнь, девушка по чуть-чуть разрывала обертку, пока не вскрикнула, подпрыгнув на месте. С обложки книги на нее смотрел японский монстр с красной ужасной маской на своей морде. И даже это было не самым страшным. Заголовок книги гласил:

«Управление гневом. Как не выходить из себя, спокойно реагировать на все и справиться с самой разрушительной эмоцией»

— Какая мразь! — невольно выругалась Катарина.

Она была уверена, что Снейп вынашивал план этого подарка аж с самого Хэллоуина, если не раньше! Теперь девушка считала себя обязанной подарить что-нибудь ответное на День Святого Валентина или на Пасху, чтобы как следует поработать над подарком.

Хоть Катарина и гневалась, однако книгу на полку положила и даже слегка посмеялась от такого подарка, но не слишком сильно. Она ведь обижена.

Маршалл никогда за свои школьные годы не оставалась на Рождество в Хогвартсе и сейчас сильно жалела об этом. Пир был такой, будто за столы сейчас сядут ученики, начиная с 1980 года выпуска. Потому что еды было столько, сколько два Хогвартса вместе взятых не смогут съесть, потому что лопнут.

Все учителя принарядились в этот день. Дамблдор надел на голову цветочную панамку, Флитвик забавный колпачок Санта Клауса, а Маршалл сидела в зеленом сарафане. Только Северус снова был в своем черном костюме. Обиженный на весь мир бедный мужчина, который не желал терять свой презентабельный вид даже в глазах небольшой кучки школьников.

Еще Катарину несомненно радовало то, что сегодня на столе помимо сока стояли кубки с вином. У детей наверняка возникали вопросы отчего Хагрид становился все краснее и краснее, а Макгонагалл была не против его поцелуя в щеку. Но ответов ни один из студентов не знал, что лишь играло на руку молодому профессору, который никак не мог упустить возможности выпить в Большом зале Хогвартса.

— Пришелся ли мой подарок вам по вкусу, профессор? — спросил Северус, в ожидании когда его пустой бокал снова наполнится вином.

— Да, сэр, — спокойно произнесла девушка.

— Так без эмоционально. Неужели уже прочитали пару глав?

— Нет, сэр.

Катарина поставила перед собой цель — держаться. Значит она будет держаться, верно? И никакой бокал вина не заставит ее сказать лишнего. Даже пятый, даже шестой.

— Просто беру пример с одного сухого сухаря, который никак не может понять какого это родиться человеком, умеющим мыслить и чувствовать, — она не сдержалась, однако в конце добавила. — Сэр.

Будто этим обращением она была способна сгладить образовавшиеся углы. Однако профессор лишь ухмыльнулся на ее слова.

— Все-таки почитайте ее немного на досуге.

* * *

Каникулы проходили слишком быстро. И как бы сильно Катарина не пыталась сдержать их в узде, у нее это не выходило совсем. Ночные дежурства так и входили в обязанности учителей даже в праздничные дни. Однако, они проходили куда тише и спокойнее.

В одну из ночей Катарине настолько было нечем заняться, что она отправилась на изучение замка. Пройдя все старые и знакомые закоулки, девушка начала по чуть-чуть открывать для себя мир закрытых дверей. Где-то оказывалась подсобка, где-то заброшенные классы, а где-то Директор.

В данный момент Альбус Дамблдор сидел на старой и пыльной парте в одной из неиспользуемых комнат и смотрел в огромное зеркало. На верхней части рамы была выгравирована надпись: «Еиналежеечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя».

— Ох, Катарина, здравствуй! — приветливо улыбнулся старик. — Ночное дежурство? Проходи! Будешь чашечку чая?

Как бы сильно не отнекивалась Маршалл, ей в руки уже протянули большую кружку с рисунком енота и усадили рядом с собой.

— Ты видишь что-нибудь в том зеркале, Катарина? — вкрадчиво спросил Директор.

Девушка пригляделась к отражению и на глазах ее навернулись слезы. В зеркале она видела то, как сидит со своей бабушкой в соседних креслах в их гостиной. Они пьют чай и спорят по поводу современной трактовки одного из текстов на пергаменте.

— Бабушку, Директор, — тихо сказала она и смахнула слезу со своей щеки.

Воцарилось молчание. Дверь в комнату тихонько скрипнула и старик приложил свой палец к губам, показывая Катарине, что стоит соблюсти тишину.

Тихие шаги разнеслись эхом по пустой пыльной комнате. Пока в один момент, будто из ниоткуда не появился Гарри Поттер.

— Итак, ты снова здесь, Гарри?

Мальчик медленно оглянулся. На одной из стоявших у стены парт сидели не кто иные, как Альбус Дамблдор и Катарина Маршалл. Получалось, что Гарри прошел прямо мимо них и не заметил.

— Я… Я не видел вас, простите, — пробормотал он.

— Странно, каким близоруким делает человека невидимость, — произнес Дамблдор, и Гарри с облегчением заметил, что профессор улыбается.

Катарина же в этот момент сидела задумавшись. Невидимость? Это ведь даже в нашем мире невозможно. Дезиллюминационные чары, возможно. Но мальчик явно их еще не проходил.

— Мантия-невидимка, профессор Маршалл, — будто прочитав мысли сказал Дамблдор, слез с парты, подошел к Гарри и опустился на пол рядом с ним. — Итак, ты, как и сотни других до тебя, обнаружил источник наслаждения, скрытый в зеркале Еиналеж.

— Я не знал, что оно так называется, сэр.

— Но я надеюсь, что ты уже знаешь, что показывает это зеркало? — поинтересовался Дамблдор.

— Оно… ну, оно показывает мне мою семью… — неуверенно начал Гарри.

— А твой друг Рон видел самого себя со значком первого ученика школы.-Дамблдор не спрашивал, а утверждал, будто действительно знал все, что происходит в этой школе.

— Оно показывает нам то, что мы хотим увидеть, — медленно с каплей грусти выговорил Гарри.

— И да, и нет, — негромко заметил Дамблдор. — Оно показывает нам не больше и не меньше, как наши самые сокровенные, самые отчаянные желания. Ты, никогда не знавший своей семьи, увидел своих родных, стоящих вокруг тебя. Рональд Уизли, всю жизнь находившийся в тени своих братьев, увидел себя одного, увидел себя лучшим учеником школы и одновременно капитаном команды-чемпиона по квиддичу обладателем сразу двух Кубков — он превзошел своих братьев. Однако зеркало не дает нам ни знаний, ни правды. Многие люди, стоя перед зеркалом, ломали свою жизнь. Одни из-за того, что были зачарованы увиденным. Другие сходили с ума оттого, что не могли понять, сбудется ли то, что предсказало им зеркало, гарантировано им это будущее или оно просто возможно?

Дамблдор на мгновение замолчал, словно давая Гарри и профессору, только что посмотревшему в зеркало время на размышление.

— Завтра зеркало перенесут в другое помещение, Гарри, — продолжил он. — И я прошу тебя больше не искать его. Но если ты когда-нибудь еще раз натолкнешься на него, ты будешь готов к встрече с ним. Будешь готов, если запомнишь то, что я скажу тебе сейчас. Нельзя цепляться за мечты и сны, забывая о настоящем, забывая о своей жизни. А теперь, почему бы вам, профессор Маршалл не проводить юного гриффиндорца в его спальню?

— Да, конечно, Директор.

Весь их путь прошел в молчании. Каждый думал о чем-то своем. Катарина даже не знала отправлять Поттера на отработки за ночные гуляния или пустить все на самотёк, потому что даже сам Директор знал об этом.

— Спасибо, — тихо произнес мальчишеский голос.

— Что? — эта фраза вывела Катарину из собственных мыслей.

— Спасибо Вам за шоколадную лягушку…ну…и за тролля…и за то, что Гермиону не сдали. Нужно было тоже подарить вам что-то на Рождество…простите, — уже у входа в гостиную говорил мальчик.

— О Мерлин! Ну чего ты, — Катарина по-матерински обняла Гарри. — Не стоит, все в порядке! Если что-то еще вдруг случится или тебе понадобится помощь — можешь обращаться!

Гриффиндорец благодарно улыбнулся и скрылся за картиной Большой Дамы, назвав ей пароль. А Маршалл подумала о том, что если бы у нее был сын, она бы хотела, чтобы это был Гарри.

«То немногое, что науке уже известно о гневе как об эмоции, наводит на мысль, что с этой проблемой сложно справиться. Ведь это единственная отрицательная эмоция, от которой люди не сильно стремятся избавиться. Когда же они действительно решают преодолеть свой гнев, их мотивация к изменениям слабее и менее устойчива, чем желание изменить другие негативные эмоции.»

Катарина сидела в классе по древним рунам. Перед ней лежала та самая книга, подаренная Северусом Снейпом на Рождество. И впервые открыть этот подарок Маршалл решила лишь под конец года. В классе сидели ученики пятого курса и писали проверочную работу по древним рунам. Ещё чуть чуть и эти ребята будут так же сидеть на сдаче экзамена под названием СОВ. А если точнее — Стандарты Обучения Волшебству.

Профессору оставалось совсем немного времени, чтобы изучить пробелы студентов в знаниях, заполнить их и с чистой душой отправить детей на экзамен.

За работой Катарина совсем забыла о своем злобном плане, где дарит преподавателю по зельям книгу про эмоции. И плану было суждено сбыться только под конец года. На последнем ужине, когда ребята уже сдадут экзамены и будут только рады вновь уехать к своим родным из Хогвартса, Катарина подарит Северусу книгу под названием «Тихие чувства. Как позволить своим переживаниям вырваться на свободу».

Она была уверена, что ее подарок не будет встречен ликованием, но даже знаменитой ухмылки девушка сочтет достаточным.

— Профессор Маршалл, что делать, если я не помню рунную вязь «Изгоняющий крест»? — спросил один из учеников в красно-золотом галстуке.

— Не рисуйте его, мистер Честер, — оторвалась от книги Катарина. — Эта работа рассчитана в первую очередь узнать ваши пробелы и заполнить их до начала экзаменов. Если оценка будет ниже среднего, я ее не укажу.

В честь такого, Маршалл даже заказала из Лондона коробку антисписывающих перьев и решила, что будет выдавать их студентам во время проверочных и контрольных работ.

С рунной вязью у ребят, конечно, были небольшие проблемы, но они быстро решаемы, если их правильно преподнести. Последнюю неделю было решено отдать на вопросы школьников и повторение особо важного материала. Без домашних заданий. Что для сдающих экзамены, что для студентов, которым только предстояло это сделать.

Поэтому последние выходные девушка решила провести в расслаблении.

Утро субботы началось для Катарины с горячего чая с травами и разжиганием камина. Она планировала провести весь день за книжками, даже не покидая уютной комнаты, если бы не три происшествия, находившихся несколькими этажами выше.

— Мы пойдем к Дамблдору, — категорично заявила Гермиона. — Надо было давным-давно к нему пойти. А если мы попытаемся сделать что-нибудь самостоятельно, то наверняка опять попадемся, и тогда нас точно выгонят из школы.

— Но у нас нет доказательств! — возразил Гарри. — Квиррелл слишком напуган, чтобы подтвердить нашу версию. А Снейпу достаточно просто сказать, что он не знает, как в Хэллоуин тролль попал в замок, и что он даже близко не подходил к третьему этажу. И кому, как вы думаете, поверят? Ему или нам? К тому же ни для кого не секрет, что мы его ненавидим. И Дамблдор решит, что мы все это придумали, чтобы Снейпа уволили. И не забывайте — мы ничего не знаем о философском камне и Пушке. Если выяснится, что мы знаем, то нам слишком многое придется объяснять.

Рон согласно кивнул, но у Гермионы было свое мнение.

— Тогда мы пойдем к другому преподавателю! — заявила она и, зазывая ребят за собой, пошла в сторону лестниц.

Не ожидая приема гостей, Катарина нежилась на диване, укутавшись в плед. Пока не услышала стук в дверь.

«Показалось» — подумала она, пока стук не стал более напористым.

С недовольным выражением на лице Катарина спустилась в свой класс и открыла дверь непрошенным гостям.

— Простите, профессор Маршалл, — девушка встретилась глазами с Гермионой Грейнджер.

Прямо за ней стояли Рон Уизли и Гарри Поттер.

— Вы снова успели натворить дел? — улыбаясь, преподавательница впустила детей в класс и левитировала со своей гостиной чайник и три дополнительных чашечки.

— Пока что нет, — уткнувшись глазами в пол, говорил Уизли.

— У нас есть к вам очень серьезный разговор, — усаживаясь за парту заявила Грейнджер.

— Звучит так, будто это я натворила дел, — рассмеялась Катарина, но увидев лица первокурсников приступила к делу. — Что-то случилось?

— Случится, — сказал Гарри Поттер.

Профессор Маршалл выжидающе смотрела на него, не желая вставлять в разговор свою лепту.

— Профессор Снейп пытается украсть философский камень, который находится за закрытой дверью на третьем этаже. Мы… думаем, что это так. Никто бы не поверил нам, поэтому мы подумали, что поверите вы.

— Потому что я уже помогала вам пару раз? — спросила Катарина, на что получила утвердительные кивки головами. — У вас, конечно же, нет доказательств и ваше обвинение держится по сути ни на чем?

Снова утвердительные кивки, только уже не такие отчаянные. Кажется, все они понимали насколько безрассудной идеей было говорить об этом учителям. Пусть даже и преподавателю, который закрыл глаза на поджог мантии Снейпа. Дети были готовы уйти из этого кабинета ни с чем.

— Я попробую что-нибудь сделать, — тихо сказала профессор. — Я все еще не уверена, что ваши слова правдивы и профессор Снейп действительно причастен к этому, но я попробую разобраться в вашем вопросе. Хоть ничего и не обещаю!

Но даже такой туманный ответ преподавателя заставил лица детей озариться улыбками и благодарностями.

«Философский камень? В школе?» — думала Катарина, закрывая дверь за первокурсниками. Нет, школа, конечно, считалась одним из самых безопасных мест Великобритании, но это ведь не банк! Не какое-то супер секретное хранилище! Маршалл была очень зла, если это действительно было правдой. Единственный человек, который мог такое допустить — Директор.

Если бы существовал список «Кому Катарина Маршалл посвятит и выскажет свою гневную тираду», то пока он был бы не особо большим.

1. Северус Снейп

2. Альбус Персиваль… Дамблдор.

И, так как первым в списке шел профессор зельеварения, она двинулась именно к его кабинету. Но, ни стуки в дверь, ни банальные попытки открыть ее не помогли. А пока Катарина выполняла все эти действия её злость будто исчезла вовсе. Просто взяла и потухла, будто свечки в Большом Зале от взмахов крыльев летучих мышей.

Поэтому, приняв решение отложить разговор со Снейпом на завтра, девушка надела свитер и зимнюю мантию и двинулась в сторону Хогсмида. Отвлечься от треклятого зельевара за сплетнями с Розмертой и кружкой темного пива, которое согреет ее получше всякого заклинания.

И действительно, легкий разговор с Розмертой, в окружении кучи школьников и парочки учителей в углу паба, подняли настроение Катарины. Однако, оно снова улетучилось, стоило только школьникам вернуться в замок, а заведению стать пустынным, будто сентябрь еще не наступил. И добивающей частью этого акта стало появление на пороге Северуса Снейпа.

Розмерта уже упаковала в бумажный пакет бутылку огневиски, а поэтому Катарина знала, что профессор останется здесь ненадолго. Маршалл укуталась потеплее и вышла на дорожку у входа в паб.

— Почему вы решили украсть философский камень, профессор Снейп?

Стоило только Северусу выйти из «Трех метел», спросила девушка, покуривая свою сигарету.

— Что вы сказали? — уточнил профессор, будто не понял о чем она говорила.

— Почему вы решили украсть философский камень, профессор Снейп? — слово в слово, словно заученный текст спросила Катарина.

— Боюсь, вы меня с кем-то перепутали, — вкрадчиво говорил Северус, приближаясь к девушке. — С такими очевидными обвинениями вам лучше пойти к другому преподавателю. Может быть к профессору Квирреллу?

Перед глазами девушка возник образ вечно заикающегося и беззащитного учителя.

— Я так не думаю. Это ведь вы исчезли на Хэллоуин и вернулись с разбитой ногой. Дайте-ка угадаю где вы были. Может быть на третьем этаже? Ах, и еще случай, когда на трибуне вы читали заклятие, заставляющее метлу Гарри Поттера превратиться в смертельное оружие. Это тоже были не вы? И к тому же вечно этот ваш взгляд, будто вы нашлете Аваду на одиннадцатилетку.

Катарина и дальше продолжила бы свою тираду, если бы ее не прервали.

— Воспринимайте мои действия так, как считаете нужным, мисс Маршалл, — он со злостью смотрел на Катарину. — Доказывать что-то Вам я не считаю необходимым. До встречи в Большом Зале, если вы, конечно, будучи под алкогольным опьянением не свалитесь в один из местных оврагов.

Следующие несколько дней профессор по древним рунам не выходила из своего кабинета. Лишь спускалась из гостиной во время занятий, но затем исчезала за дверью вновь. Пусть лучше этот самовлюбленный профессор подумает, что она действительно упала в овраг, чем Катарина увидит его лицо за одним с ней столом.

Три робких стука в дверь послышались одним вечером. Маршалл открывала дверь с маленькой надеждой на то, что это юные гриффиндорцы пришли, обеспокоенные тем, не пала ли она от рук профессора Снейпа. Однако за дверью стоял Директор.

— Что-то случилось? — спросила она, вновь левитируя чай, ментально готовая к очередному разговору Дамблдора, так как прошлые два буквально вывели ее привычной колеи.

— С вами все в порядке? Вы уже давно не появлялись в Большом Зале.

— Просто много работы, профессор, — устало говорила девушка, наливая зеленый чай по чашечкам и приглашая Директор присесть.

Он, сев на невысокий школьный стул достал из-под полов своей мантии небольшую колдографию. Четыре парня в мантиях Гриффиндора лучезарно улыбались на фотографии.

— Узнаете кого-нибудь из них? — спросил Дамблдор, пододвигая к девушке фотографию.

Катарина указала на парня в очках и удивилась своим глазам.

— Это же Гарри Поттер, — говорила она, тыкая пальцем на фото.

— Точнее, это его отец — Джеймс Поттер, — Директор улыбаясь смотрел на колдографию, ему явно польстило, что девушка заинтересована разговором. — А по совместительству жуткий шутник — похлеще близнецов Уизли. К сожалению, не ко всем их компания была радушна. Иногда уровень их подстрекательств доходил до уничижительного. И был направлен в сторону одного человека. Северуса.

Имя последнего было было произнесено с каплей жалости.

— Я знаю о вашей ссоре, Катарина. Розмерта услышала немного из вашего разговора, а у нее, как известно, язык без костей. Поэтому советую Вам извиниться. Поверьте мне, Северус никогда бы не сделал мальчику плохо. Доброй ночи.

И вот снова разговор с Директором можно было причислить к ряду роковых. Три из трех. Если вдруг состоится четвертый разговор, она подготовится и вольет в себя пару бутыльков успокаивающего зелья.

Теперь ненавистные взгляды со стороны Снейпа можно было достаточно легко объяснить. Ненависть к его отцу, с которым они были будто две капли воды. Но что же делать с метлой и камнем?

"Квиррелл…"- пронеслось в голове у Катарины и она увидела ответ на свой вопрос. В тот день девушка задела тюрбан профессора и метла Гарри вернулась в прежнее состояние. В этом был виноват не Северус. А, раз это все было не его рук дело, значит и камень ему к черту не сдался.

Нужно было срочно извиниться перед профессором. Сразу же после экзаменов, намеченных на завтрашний день, Катарина отправится к Розмерте, купит Снейпу бутылку хорошего огневиски и будет вымаливать прощения, понимая сколько клювокрыльего дерьма она на него вывалила, делая поспешные выводы.

Сон не шел ни в какую и только после заветных экзаменов, Катарина смогла позволить себе расслабиться. И, расправившись с навязчивым желанием закрыть глаза прямо на преподавательском кресле и улететь в желаемые сновидения, девушка потеплее оделась и выдвинулась в сторону паба мадам Розмерты.

— Пять галлеонов? — недоуменно спрашивала Катарина, услышав цену за бутылку хорошего огневиски.

— Есть подешевле, за три, — говорила ей Розмерта, выискивала бутылочку поменьше в своих закромах.

— Нет-нет-нет, давайте за пять. Я уверена оно того стоит, — скинув на барную стойку пять золотых монет, Маршалл пошла обратно в сторону замка, сокрушаясь оттого насколько в нынешнее время дорогостоящий алкоголь.

И вот, уже полчаса она вышагивала по коридорам замка. Катарина прекрасно знала где находится кабинет профессора зельеварения, однако никак не могла заставить себя просто так взять и постучать в его дверь.

Сердце ее билось сбивчиво, будто она добровольно шла на растерзание к огромному и страшному зверю. Будто опасность охватит ее тело полностью, стоит только трижды постучать в дверь профессора Снейпа.

— Дамблдор и вам мозги промыл? — прислонившись спиной к стене и наблюдая за безумными плясками бывшей ученицы от одной стены до другой, сказал Снейп.

Это заставило Катарину остановиться и оглянуться на профессора. Она словно стала немой рыбкой в аквариуме, лишь открывая и закрывая свой рот без какой-либо возможности сказать и слово.

— Рад, что вы не впали в интоксикационную кому.

И пока преподаватель не зашелся в очередном приступе язвительных комментариев, Катарина перебила его, протянув вперед себя бумажный пакет с бутылкой огневиски, горлышко которой украшал зеленый бантик.

— Простите, профессор!

Северус на секунду замер, но затем принял подарок. И даже больше! Он завел ее в свой кабинет, усадил на стул и откупорил только что подаренный алкоголь, разливая его по граненым стаканам.

— Так вы все поняли?

— Да, — тихо произнесла девушка, оглядывая своими глазами личный кабинет профессора.

Ни одного окна, массивный стол, несколько кресел, в одном из которых сейчас сидела девушка. Вдоль всех стен — шкафы с книгами и небольшие сосуды с ингредиентами для зелий. И ни одной яркой вещи. Будто Маршалл засосало в черную дыру с предметами мебели и Северусом.

— Проясним ситуацию, — сказала Катарина. — Вы не собираетесь убивать Гарри. Это планировал Квиррел.

— И украсть камень планировал тоже он, — дополнил ее слова Снейп.

— Так почему же просто не выгнать Квиррелла?

— Сразу же после последнего пира в Большом Зале. Чтобы избежать лишних вопросов со стороны учеников, — Катарина уже готова была высказать все, что она думает о Директоре, но ее прервали. — Я прекрасно осведомлен, что это опасно и не логично, но это наказ Директора. Не советую никогда вмешиваться в его мысли и планы. Он всегда знает больше, чем кто-либо из нас.

Такое положение дел хоть и совсем не устраивало Маршалл, однако она взяла себя в руки и пригубила немного огневиски из бокала.

— И философский камень действительно находится в школе?

Северус лишь мотнул головой вместо положительного ответа.

— И почему ваша нога после похода на третий этаж была в таком ужасном состоянии? Этого мне тоже не понятно.

— Вы знаете все и одновременно ничего, мисс Маршалл. Это меня забавляет. К тому же ваша способность так быстро менять свои решения и приходить к поспешным выводам иногда доводит меня до сумасшествия. Разрешите вам показать.

Снейп встал со своего места и открыл дверь, ведущую в подземелья. Катарина встала вслед за ним.

— Нет-нет, бокал возьмите с собой. Вы точно захотите выпить после такого зрелища, а может еще и закурить, если я правильно помню ваши привычки.

Пара медленно двинулась вдоль темных коридоров, держащие каждый в своей ладони по стакану с огневиски. Один пролет, второй, третий. Они проходили по лабиринтам из коридоров, пока не дошли до заветной тяжелой двери, в которую никому из учеников нельзя было заходить.

— Дамы вперед, — произнес профессор и галантно открыл перед Катариной дверь.

Не то, чтобы Маршалл никогда в своей жизни не видела собак. Они никогда не были таких размеров и с тремя головами. Тело спящего цербера развалилось вдоль огромного зала, который почти не уступал своим размерам Большому Залу. В углу комнаты мягко играла арфа, а между передних лап животного был открытый люк, ведущий в неизвестность.

— Кажется он не должен спать, — тихо сказала Катарина, понимая, что что-то идет не по плану.

— Именно.

Сразу после своих слов, Северус скинул с себя мантию, поставил бокал с огневиски на пол и спрыгнул в темный люк. И Маршалл не могла придумать ничего лучше, кроме как последовать за профессором.

Не прошло и секунды, как девушка приземлилась на что-то мягкое. Однако, неведомые путы, словно змеи начали окутывать ее тело.

— Так и думал, что вы не убежите прочь, — с усталостью произнес Северус. — Это Дьявольские силки. Просто не двигайтесь, мисс Маршалл.

— И без вас бы справилась, — уже приземлиляясь на землю и оттряхивая платье, говорила Катарина.

Но Северус уже быстро вел их к следующему каменному проходу. Тысячи летающих птичек были собраны под потолком и жужжали своими маленькими крылышками. Однако, стоило Катарине приглядеться, как она поняла что это ключи. Вот только Снейп ими не воспользовался, просто настежь открыв следующую дверь.

И снова сознание Катарины вверглось в сомнение. Как в этом хоть и большом замке могут находиться настолько потайные комнаты и Залы? Есть ли хоть одна карта, которая будет способна показать все комнаты? Потому что прямо сейчас перед ней находилась огромная комната с шахматной доской, заменяющей пол.

По клеткам были распределены множества огромных двухметровых шахматных фигур. Однако, больше всего ее привлекло тело мальчика с рыжими волосами, лежащего на одной из клеток. И девочки, склонившейся над ним.

— Нужно перенести его…Гарри справится, — шептала она себе под нос, пытаясь левитировать друга.

— Дикси! — прокричала преподавательница, чем привлекла внимание Гермионы Грейнджер.

Её выражение лица менялось от благодарного, до сомневающегося, а увенчалось ненавистным.

— Вы с ним! — закричала она. — Вы в сговоре! Как мы только не подумали об этом.

По щекам девочки лились слезы.

В тот же момент из ниоткуда возник домовик Хогвартса и по велению профессоров перенес детей в Больничное крыло без каких-либо разбирательств.

— Ну и какого это быть беспричинно обвиненной? — уточнил профессор, когда они продвинулись дальше шахматной доски.

Но Маршалл не ответила, потому что прекрасно понимала к чему ведет профессор.

Следующие несколько комнат, благодаря Снейпу, они прошли без особых проблем, хоть для кого-то это и считалось испытанием. Он несся на всех парах, не давая Катарине и секунды на то, чтобы оценить секретные комнаты Хогвартса.

— Северус? — послышалось за последней закрытой дверью.

Мужчина расхохотался, и это был ледяной, пронзительный смех.

— Да, Северус выглядит подозрительно, не правда ли? Похож на огромную летучую мышь, парящую по школе и хватающую невинных учеников. Он оказался мне полезен. При наличии такого Снейпа, никто не мог заподозрить б-б-бедного за-за-заикающегося п-п-профессора Квиррелла.

После этих слов Катарина в очередной раз убедилась в невиновности профессора по зельям и они вдвоем отперли дверь, крепко сжимая свои палочки.

— Инкарцеро! — первой вылетела из укрытия Маршалл и, вскинув палочку, прокричала заклинание.

Руки и ноги лже-Квиррелла стянуло путами и он повалился на бок. Гарри лишь обрадовался такому стечению дел, пока неожиданно Квиррелл не вытянул одну руку и не поднял ее, собираясь наложить на Гарри смертельное заклятие, но Гарри инстинктивно рванулся вперед и ударил Квиррелла по лицу, метя в глаза.

-А-А-А-А! — услышали преподаватели пронзительный крик Квиррелла.

Все его лицо покрылось ожогами. И Гарри внезапно понял. Каждый раз, дотрагиваясь до него, Квиррелл испытывал жуткую боль.

— Это, наверное, прозвучит странно, — начала Катарина, смотря на то, как плавится лицо бывшего профессора. — Но продолжай.

Северус в это время сдерживал профессора, пока Гарри водил своими руками по лицу и открытым от одежды частям тела Квиррелла.

Квиррелл верещал и пытался вырваться из крепкой хватки пары профессоров. Но и сам Гарри, только коснувшись Квиррелла, ощутил, как острая боль пронзила голову. Он снова почти ослеп. Но он слышал дикие крики Квиррелла, слышал голос Волан-де-Морта, вопившего: «УБЕЙ ЕГО! УБЕЙ ЕГО!»

А потом мальчик провалился в глубокий сон.

* * *

— Вы были правы, профессор, — сидя на Астрономической башне говорила Катарина. — Мне жутко хочется выпить и закурить после такого зрелища.

— Я даже не сомневался.

Пара профессоров сидела бок о бок, выпив уже больше половины бутылки огневиски. Катарина периодически закуривала сигареты, однако ее собеседник сегодня не имел ничего против этого.

Трое первокурсников лежали в Больничном крыле, а сами они ожидали приезда Дамблдора, чтобы рапортовать о том, что Квиррелл погиб, Воландеморт исчез будто его не было, а философский камень по-прежнему находится в зеркале Еиналеж.

Но все это — завтра. Сегодня декана Слизерина и преподавателя по древним рунам ждала еще половина бутылки огневски.

— И вовсе вы не похожи на летучую мышь, — заявила Катарина, вспоминая слова Квиррелла. — Потому что, если бы вы действительно были на нее похожи, то на Хэллоуин Дамблдор заставил бы вас летать под потолком.

Северус, давно не позволяющий себе улыбаться, сделал это. И нутро Катарины подпрыгнуло наверх, сделало сальто и приземлилось в районе пяток, стоило ей увидеть улыбку профессора зельеварения. Оба они тут же взяли себя в руки и прильнули к стаканам, полным огневиски.

— Девочка обязательно извинится, стоит Гарри сказать, что я тут не при чем, — сказал Северус.

— Я понимаю! Но это все равно так обидно, — насупилась девушка. — Я ведь ничего не сделала, а она вот так сгоряча…

— Правда? Как же так? — издевательски словно пропел зельевар.

— Я уже извинилась, профессор! Одна ошибка — одно извинение.

— Тогда с вас еще два, — ухмыльнулся Снейп.

— Извините и простите! — выразительно произнесла Катарина, глядя в глаза Северусу.

А затем, ведомая собственноручно построенными эмоциональными качелями, накрыла его холодные губы своим поцелуем.

Следующим утром Катарина проснулась в собственной постели и очень надеялась на то, что добралась до нее самостоятельно. Вчерашний вечер отголосками доносился до нее, пока девушка лежала на кровати и искала свою палочку, чтобы наполнить пустой стакан на тумбе свежей и прохладной водой.

— Агуаменти, — кое-как выдавила из себя Маршалл и принялась жадно, большими глотками, пить воду.

Не сказать, что это особенно ей помогло, однако чувство пустыни в горле немного исчезло.

Квиррелл погиб. Дети в безопасности. Философский камень тоже. Я поцеловала Снейпа.

Перечисление фактов прошедшей ночи с каждым предложением делал его все более фэнтэзийным. Будто это был лишь невообразимый сон Катарины и она вырубилась сразу после того, как дети сдали экзамены. Однако привкус огневиски на зубах и полностью пустая пачка сигарет говорила об обратном.

И, если первые три факта Катарина как-то могла принять, то поцелуй с профессором зельеварения поставил ее поток сознания в тупик.

Она серьезно это сделала? Но что сподвигло ее на это? Любовь?

Девушка усмехнулась и села на кровати, массируя свои виски, словно это поможет с головной болью.

«Конечно же это не любовь! Просто своеобразный выброс адреналина» — твердила себе девушка и по итогу окончательно поверила в данную трактовку своего поведения.

Но не стоило забывать и о том, что сегодня состоится последний ужин в Большом Зале. По обычаю выберут победителя в межфакультетском состязании и плотно покушают перед отправлением по домам.

Для Маршалл этот день всегда был волшебным. Все экзамены уже сданы, а ты на границе между дорогими друзьями и любящими родственниками. Ты вроде бы как хочешь рыдать из-за расставания с одними, но с другой стороны безумно скучаешь по вторым. Бесконечное колесо, которое раскручивается с каждым годом все сильнее, пока не окончится твой седьмой год в школе Хогвартс.

Кое-как пересилив себя, Катарина смогла одеться и выйти в сторону Больничного крыла, в надежде, что все ученики сейчас заняты сборами своих вещей в чемоданы.

Сейчас там должен находиться Гарри Поттер — оплот магической Англии. Пара негромких стуков в дверь.

— Кажется, я уже говорила… — послышался суровый голос мадам Помфри за дверью. — Ах, профессор Маршалл.

Её гнев сменился на милость, стоило только профессору показаться в дверях.

— Я проведать Гарри, Поппи, — неформально обратилась к ней девушка.

И, только когда женщина вернулась за свой рабочий стол, Катарина по чуть-чуть начала подходить к постели мальчика. Словно боясь чего-то. Это ведь она говорила ему продолжать терзать бывшего профессора по ЗоТИ. Девушка боялась, что Гарри Поттер возненавидит ее за это.

Однако, мальчик лишь лежал на своей кровати. Его одеяло вздымалось от спокойного дыхания, а на лице не читалось ни капли эмоций. Рядом с его кроватью были подарки, присланные, кажется, половиной учеников Хогвартса.

Катарину будто укололи в сердце. Она совсем ничего ему не принесла!

В голову даже залезли крамольные мысли о том, чтобы переделать одну из записок и вписать свое имя. Однако, до такого девушка в последний момент решила не опускаться.

Она просто посмотрела в ясное лицо мальчика в последний раз и вернулась в свою гостиную, в надежде на то, что Гарри скоро придет в себя и не будет держать на нее зла.

* * *

— Благодарю за подробный доклад, однако, элемент огневиски можно было опустить, — с улыбкой говорил Дамблдор в своем кабинете.

Катарина успешно прошла мини-допрос о том что же успело произойти в отсутствие Директора и устало сидела в кресле напротив его рабочего стола. Казалось, ее головная боль прошла, однако после данного разговора разболелась пуще прежнего.

— Гарри вернулся в себя и, хоть мадам Помфри была против, будет присутствовать на финальном ужине.

— Правда? — не веря своим ушам спросила Катарина. — Я очень рада!

Стоило допросу превратиться в разговор по душам, как Маршалл начала сетовать на то, что ей необходимо идти и начинать собираться к ужину. К еще одному роковому разговору она была пока не готова.

— Ах, и пока я не забыл, — напоследок говорил ей Дамблдор. — Своей ложью вы не сможете проложить дорогу к сердцу.

Катарина недоуменно посмотрела на старика, но продолжила свой путь к двери. Кажется Дамблдор не был мастером пророчеств, если девушка, конечно, помнила все его заслуги. Или Директор снова знает больше, чем кто-либо в этой школе?

Ответом послужила лишь тишина и тихие шаги Катарины в сторону ее скромной обители. Стоило ей переступить порог собственного кабинета, как в голове возникли совсем другие вопросы.

Надеть мантию или нет? Стоит ли накрасить губы помадой? А может накрутить волосы? Методом проб и ошибок, пары выкинутых ее неконтролируемыми эмоциями из окна подушек и вот, она была уже довольна своим отражением в зеркале.

Напоследок Катарина упаковала в плотную бумагу подарок, предназначавшийся Северусу Снейпу, и выпорхнула из своего кабинета в сторону Большого зала.

— Мисс Маршалл! — послышалось за ее спиной, стоило девушке пересечь пролет на второй этаж.

Профессор обернулась и встретилась глазами с одним из юных дарований Гриффиндора. Гермиона Грейнджер виновато смотрела в ее глаза, а Рон Уизли незаметно подталкивал ее в спину.

— Мы… Я хотела бы извиниться перед Вами! — девочка опустила глаза. — Простите, что накричала на Вас… а ведь вы спасли Гарри…он сказал нам…

Казалось она могла до бесконечности продолжать свою речь, однако преподаватель перебила ее.

— Все в порядке, мисс Грейнджер. Я, кажется, уже просила вас обращаться ко мне, если что-то случится. К примеру, вы захотите самостоятельно выкрасть один древний артефакт, — Катарина улыбнулась. — И я совсем не злюсь на вас.

После этих слов Маршалл положила свою руку на плечо Гермионы и повела детей в сторону Большого зала.

По всему было понятно, что по очкам лидировал Слизерин. Весь зал был украшен зелеными и серебряными флагами. За преподавательским столом видело огромное знамя с рисунком змеи.

Катарина села на свое привычное место рядом с Северусом Снейпом и была в ожидании когда появится Директор, чтобы объявить начало пира. Внутренний карман девушки обжигал подарком для профессора зельеварения. И как бы сильно она не сдерживала себя в желании подарите его попозже, все же достала сверток и положила прямо на пустую тарелку Северуса.

— И что же это? — строго спросил он, будто Катарина наложила в его тарелку кучу тараканов.

— Мой подарок Вам в честь окончания учебного года, — радостно произнесла Маршалл. — Я ведь ничего не подарила Вам на Рождество, кроме шоколадной лягушки.

Не понятно как, но в человеке поместились две противоборствующие эмоции. «Неинтересный интерес» — подумала Катарина. Ведь именно с таким выражением лица зельевар открывал подарок.

Стоило названию книги появится из-под слоев упаковочной бумаги, как Северус закатил глаза.

— «Тихие чувства. Как позволить своим переживаниям вырваться на свободу»? Название напоминает о Вашей вчерашней выходке, мисс Маршалл. Вы будто живое олицетворение этого произведения.

— Какой выходке, сэр?

Хоть Катарина и говорила спокойным голосом, ее сердце было готово выпрыгнуть, пробежать сотню кругов вокруг квиддичного стадиона, а потом, может быть, вернуться на место.

Ещё немного тишины и девушка просто встанет со своего места и заорет на весь зал, что поцеловала Снейпа в знак того, что она ужасная лгунья.

— Совсем ничего не помните?

— После нашего приключения не особо, будто сознание захотело поскорее поставить точку на том дне, — затараторила Катарина. — Помню только как проснулась в кровати, не осознавая, что все это было реальностью.

— Ну конечно же, — тихо произнес профессор и убрал книгу со своей тарелки.

Его глаза были устремлены в стену напротив, а выражение лица сменилось на безучастное. Профессор по древним рунам так бы и боролась с собственной мыслью о том, что нужно рассказать ему. Она все помнит! Очень извиняется и обещает что больше такого не повторится!

Но в Большой зал, прямиком из Больничного крыла вернулся Гарри Поттер, сопровождаемый Альбусом Дамблдором. Целый и живой. Катарина испустила тяжелый вдох и успокоилась.

Глаза мальчика горели, а увидев Катарину он замахал рукой, будто встретил хорошего друга и Маршалл не могла ничего сделать, кроме как помахать рукой, словно первокурсница, в ответ.

В конце вечера флаги в Большом Зале поменяли свой цвет. Гриффиндор одержал победу. Зал окрасился в красно-золотой. Катарина была уверена, что это нечестный ход со стороны Дамблдора, но как и Северус справа от нее, сидела с поджатыми губами.

Рон Уизли получил пятьдесят баллов за лучшую игру в шахматы. Гермиона Грейнджер за холодную логику получила пятьдесят баллов. Гарри Поттер — шестьдесят. И, наконец, Невилл Лонгботтом — десять.

С таким расчетом Гриффиндор обогнал Слизерин и стал первым в этом году. Жульничество? Да. Но, если честно, то Катарина была готова просто отдать Гарри эти сто семьдесят очков за изгнание Воландеморда.

Только, кажется, нахмуренный Северус совсем не разделял с ней такую точку зрения. Стоило только пиру закончится, как он вылетел из Большого зала в сторону подземелий.

А Катарина, обняв напоследок Гарри, пожелала ему хорошего лета и усадила мальчика в одну из лодок, которые переправляли первокурсников к уже знакомому Хогвартс-Экспрессу. Она встретит его только в следующем году и будет молиться всем Богам, чтобы в ее отсутствие с ним ничего не случилось.

---

Примечания:

долго думала оставлять ли эту часть такой маленькой, но считаю лишним вписывать сюда еще какие-то события

Яркое летнее солнце освещало небольшой домик на окраине Лондона. Его лучи несмело карабкались сквозь тонкие тюли на окнах и падали прямо в уютные комнаты, играя на полу и прыгая радужными зайчиками по стенам.

Девушка сидела за кухонным столом в окружении пяти не помытых чашек и кучи макулатуры. Ее темные волосы были небрежно собраны на затылке, а сама она беспрерывно чиркала что-то на одном из пергаментов.

Ученики Катарины прекрасно справились со сдачей экзаменов и она не могла ими не гордиться. Дамблдор даже обещал поднять зарплату на пять галлеонов, если количество заваливших экзамен снова останется на нулевом уровне.

С финального ужина в замке Маршалл так и не видела профессора зельеварения. Быть может, где-то он сейчас читал книгу подаренную ему Катариной, а может проводил очередные эксперименты с зельями.

Иногда по вечерам она представляла, что ему попался рецепт редкого зелья, но он был на древнем футарке. Так, чтобы только Катарина в целом Хогвартсе могла ему помочь, а затем они бы заперлись в его кабинете, распивали бы огневиски и переводили старый свиток, а потом…

Она еще не придумала. Чувствовала только, что хочет провести с ним время. Они снова будут болтать ни о чем и он позволит себе еще одну улыбку от которой все внутренности Катарины снова встанут вверх дном, заставляя девушку дышать почками и заполнять едой печень вместо желудка.

Конец июня принес собой конец бумажной работы Катарины. Все бумаги уже были в Хогвартсе и перед ней открывалась возможность отдыха вплоть до конца августа. И, кажется, впервые в жизни девушка не знала что делать с выходными. И не просто субботой и воскресеньем, а с двумя месяцами!

Может быть попросить дополнительную работу в Министерстве? Нет, нет, нет и нет. Это ведь выходные! Лучше вспомнить чем занималась девушка, будучи старшекурсницей на Хогвартских каникулах. Шоппинг, прогулки, чтение художественной литературы и обучение с бабушкой древним рунам.

Не густо, но можно пойти по порядку.

На следующий же день Катарина взяла свой небольшой кошелек, заполнила его маггловскими фунтами и отправилась в сторону ближайшего торгового центра. План на день: закупиться одеждой и полуфабрикатами для выживания.

Иногда она думала, что вполне могла бы преподавать маггловедение в Хогвартсе, ведь всю жизнь жила с бабушкой на границе двух миров. Вот только в этом предмете много дат и изучения войн, которые Катарина не очень жаловала.

Месячная зарплата профессора по древним рунам осталась в магазине одежды. Около трёхсот фунтов были расточительно потрачены на джинсы, брюки, платья и прочие так необходимые в волшебном мире вещи. Маршалл никогда не любила строгие наряды в которых ходили все преподаватели Хогвартса, не боясь появится на уроках в маггловских образах, скрывая их под темной мантией, когда приходило время выйти из своего кабинета.

И она была несказанно рада, когда поняла, что ни одному из преподавателей нет до этого абсолютно никакого дела!

С кучей пакетов и фирменными сумками магазинов на перевес, Катарина отыскала лавку с кофе и мороженым, находившееся на первом этаже торгового центра. Темноволосый мальчик в очках-велосипедах стоял у витрины и глазами поедал все мороженое, которое было там представлено.

— Латте и стаканчик шоколадного мороженого, пожалуйста, — тихо сказала Катрина и продолжила смотреть на мальчика, который совсем не замечая ее появления, лишь дальше изучал витрину.

Она присела возле него, чтобы оказаться на одном уровне и протянула ему стаканчик с мороженым.

— Профессор Маршалл? — удивленно спросил он.

— Здравствуй, Гарри. Почему ты здесь один?

— Мои родственники сейчас ходят по магазинам и сказали мне ждать, — мальчик с благодарностью принял мороженое и аккуратно начал его кушать, будто не веря, что оно настоящее.

Катарина усадила его на один из стульев и оглядела мальчика. Гарри Поттер выглядел забитым, хоть синяков на нем и не было. Одежда явно была на несколько размеров больше. Если бы не ремень, то брюки уже давно свалились бы с него. Можно было бы списать, что вещи выбирали на вырост, но тут будто ожидали, что Гарри превратиться в мамонтенка, а не вытянется сантиметров на десять в рост.

— Как проходит твое лето?

— Я…эм…хорошо, — неуверенно отвечал мальчик, продолжая лизать шоколадный шарик мороженого.

— Гарри! — послышался строгий голос, разыскивающий мальчика.

— Это мои тетя и дядя.

Казалось еще чуть-чуть и Гарри расплачется от обиды. Катарина хотела обнять гриффиндорца и забрать в свой маленький домик, где им обоим хватило бы места, вот только права у нее никакого на это не было.

— Здравствуйте! — улыбаясь, вышла вперед мальчика, Маршалл.

А самого Гарри еле было видно за огромной грудой ее пакетов с покупками. Перед ее глазами появилось три человека. Женщина, мужчина и мальчик. Все довольно комичные и карикатурные. Тучный мужчина с красным лицом, худая, будто тростинка женщина и мамонтенок, с которого стянули старые вещи и отдали их Гарри.

— Здравствуйте, — неуверенно подалась вперед женщина.

Наверняка они думали, что Катарина из какой-то социальной опеки, потому что не выглядела как волшебник и была крайне заинтересована в ее племяннике.

— Катарина Маршалл, — протянула вперед руку девушка.

— Петунья Дурсль, мой муж Вернон и наш сын — Дадли, — женщина пожала руку в ответ и представила членов своего семейства.

— Это преподаватель в моей школе, — улыбаясь произнес Гарри.

В тот же момент лицо Вернона Дурсля стало еще краснее, а Петунья принялась вытирать свою правую руку о длинную юбку цвета мокрой земли. На их лице читался страх и чувство мерзости.

— Ах, так вы из этих, — произнесла женщина.

Миссис Дурсль выхватила стаканчик мороженого из рук Гарри, выкинула его в ближайшую мусорку и схватив мальчика, быстрым шагом пошла на выход из торгового центра.

Катарине была совсем непонятна данная ситуация. Гарри приходится жить с маглами, которые ненавидят волшебников? Они наверняка знают о запрете на колдовство, которое распространяется на детей до семнадцати лет. Одевают его в старые вещи и изводят мальчишку, будто зверька в зоопарке.

От всего этого в Маршалл проснулось чувство справедливости. Однако, она помнила, что поспешные выводы приводят к плохим ситуациям и решила начать с письма для мальчика. Судить, хоть и нехороших людях преждевременно — было плохой идеей. Вспомнить хотя бы инцидент со Снейпом, который оказался ни в чем не виновен.

В своем доме Катрина взяла лист пергамента и принялась писать письмо. Она спросила, казалось, все. Как дела? Как лето? Не обижают ли тебя твои дядя с тетей? Чем я могу помочь? Подписала на конверте Гарри Поттеру и отправила вместе с совой, в надежде, что его родственники не заблокируют переписку такого необычного рода.

Однако ответа не последовало. Ни на следующий день, ни на следующей неделе.

Это заставляло Катарину беспокоиться все больше. Заботы о дополнительном заработке канули в лету и Маршалл купила себе огромный адресный справочник Лондона, где отыскала несколько адресов под фамилией Дурсль.

Раз в день девушка трансгрессировала по нужным адресам, однако все было мимо. Заглядывая, будто скромный воришка, в окна, она не видела родственников Гарри. Там были чужие люди и Поттера среди них не было.

Пока в один день, в конце июля, девушка не перенеслась по адресу Тисовая 4 и не увидела странную картину- летающий автомобиль выламывал решетку с оконной рамы на втором этаже.

У Катарины не было ни единой возможности усомниться в том, что она трансгрессировала по нужному адресу.

— Прыгай! — слышался голос Рона Уизли со стороны машины.

Теперь уже Фред и Джордж запрыгивали в комнату на втором этаже, скрывась за сорванной решеткой. Маршалл, будто завороженная смотрела на созданную руками четырех школьников картину. Это больше походило на сцену из какого-нибудь боевика, хоть и являлось обычным будничным днем школьников Хогвартса.

— Опять эта чертова сова! — услышала знакомый голос Катарина.

Он принадлежал Вернону Дурслю — дяде Гарри Поттера. Если ребята не поторопятся, то им несдобровать.

— Я забыл Буклю, — в голосе Гарри читался ужас.

Мальчик тотчас соскочил с подоконника и в ту же секунду в доме на Тисовой улице вспыхнул свет. Гарри схватил клетку с совой, метнулся к окну, сунул ее в руки близнецов, которые уже успели вернуться в машину. В этот миг дядя Вернон, издав рев разъяренного быка, прыжком подскочил к окну и успел-таки вцепиться в лодыжку Гарри.

Братья Уизли ухватили своего друга за руки и изо всех сил дернули в машину.

— Петунья! — загремел дядя Вернон. — Он убегает! ОН УБЕГАЕТ!

— Диминуендо! — вскрикнула Катарина, указывая палочкой на ногу Гарри.

Братья дернули еще раз, и нога мальчика, уменьшенная заклинанием преподавателя, выскользнула из рук дяди Вернона. Гарри влетел в машину и захлопнул дверцу.

— Вас подвести? — спросили в один голос близнецы Уизли, ровняя машину с уровнем земли.

— Будьте добры, — сконфуженно ответила Маршалл, садясь на переднее сиденье и машина на всей скорости помчалась вверх, держа курс на луну.

— Энгоргио, — произнесла заклинание Катарина и вернула ноге Гарри прежний вид. — Я теперь ваша пособница. Какой ужас!

Девушка спустила стекло передней двери и, взяв сигарету в руки, убрала ее обратно. Курить при детях она себе не позволит.

— Как вы только могли подумать, что это наилучший вариант по спасению Гарри?!

Лицо девушки выглядело так, будто она была наброситься на каждую рыжую макушку в пределах километра. Улыбающиеся до этого ребята тут же сникли.

— Но вы ведь не накажете нас вне школы? — заулыбался один из близнецов.

— Конечно нет, за вас это сделают ваши родители. Высадите меня здесь, — произнесла девушка, указывая на улицу, расположившуюся недалеко от ее дома. — Жду письма о том, что вы добрались и с вами ничего не случилось. Понятно? Ах да, и меня с вами не было.

Три рыжие и одна темная голова мотнули в знак согласия и улетели на запад. Не хватало молодому профессору еще быть пойманной с поличным за езду на заколдованном маггловском транспорте с тремя школьниками, которых ждет не самый радушный прием в собственном доме.

Спустя несколько часов в ее дом влетел белый филин с запиской от Гарри Поттера.

«Мы долетели. Все хорошо. Рона, Фреда и Джорджа наказали и теперь вместо сна они выдворяют из сада гномов. Спасибо, что помогли убежать. Никто ничего о вас не рассказал.»

Короткое, емкое, информативное. Однако, это письмо заставило девушку успокоиться и больше не волноваться по поводу угрозы жизни гриффиндорца. Сейчас он был в окружении таких же волшебников и, наверняка, счастлив.

Последний месяц, будто Хогвартс-Экспресс спешащий в школу. И вот, Катарина в очередной раз переносит часть своих вещей в собственный кабинет и идет в Большой зал на встречу с преподавательским составом.

— Как нам всем известно, профессор Квиррелл больше не может работать в нашей школе, — говорил Дамблдор.

А Катарина при этом имени представляла перед своими глазами изуродованного профессора, который умирал в темной комнате, спрятанной в коридорах Хогвартса.

— В этому году место преподавателя защиты от темных искусств занимает Златопуст Локонс.

Жидкие аплодисменты поприветствовали светловолосого мужчину, а глаза большинства преподавателей закатились наверх. Да, может он и победил ту кучу монстров, о которых писал в собственных книгах, однако на деле они представляли не больше, чем посредственный приключенческий роман. К тому же, завышенное эго будущего преподавателя не говорило о нем, как о человеке, ничего хорошего.

— Спасибо большое, спасибо, — распинался он, посылая воздушные поцелуи.

— Настанет ваш день, профессор Снейп, — тихо произнесла Катарина.

Северус посмотрел на нее так, будто он скорее умрет, чем дождется этого.

Оставшиеся два дня девушка только и делала, что изучала прошлогоднюю программу и пыталась сопоставить ее с реальностью. Какие-то темы давались ученикам быстрее, а какие-то медленнее, поэтому последние два дня августа, она сидела в своем кабинете и приписывала какое количество уроков стоит уделить тем или иным темам.

И вот, первого сентября Большой зал встретил Катарину еще пустыми столами факультетов, но ожидающими преподавателями.

По привычке сев рядом со Снейпом, хотя свободных мест было еще достаточно, Катарина открыла книгу подаренную мужчиной и принялась читать десятую главу. И только на половине страницы до нее дошло, что Ужас Подземелий читает ее подарок по соседству.

Вобрав в себя все вычитанные правила, Катарина произнесла:

— Простите, что отвлекаю. Вам пришелся по вкусу мой подарок, профессор?

Северус посмотрел на обложку книги в своих руках, будто не веря в то, что он действительно это читает.

— Ровно так же как и Вам мой, — с улыбкой ответил Северус.

А внутренности Катарины выстраивались в случайном порядке. Она была уверена, если бы не появление школьников в Большом зале, девушка продолжила бы сидеть в таком положении, не в состоянии вымолвить и слова. И конечно, она бы сразу заметила ехидную ухмылку на лице Снейпа. Только вот теперь ее взгляд был обращен к ученикам, садящимся на свои места.

И Гарри Поттера среди них не было.

Макгонагалл уже доставала знаменитую Распределительную шляпу, а гриффиндорец все не появлялся в поле зрения девушки. Неужели что-то случилось? Он ведь был под крылом семейства Уизли.

— Северус, Катарина, поищите пожалуйста Гарри и его друга Рона Уизли. Они уже должны были быть здесь, — Дамблдор наклонился к их стульям во время Распределения, протянув свежий выпуск какой-то газеты, и сел обратно на свое место.

Преследуемые кучей пар глаз, преподаватели, изучая выпуск «Вечернего пророка» вышли из Большого Зала.

— Их видели маглы! Откуда у Поттера такая способность влипать в неприятности? — гневался Снейп, вышагивая по каменному коридору.

— Может это талант? Ну, знаете, кто-то анимаг, а кто-то Гарри Поттер, — объясняла свою точку зрения Катарина, преследуя профессора по пятам.

— Вполне может быть, — задумчиво произнес Северус, пока не услышал звуки катастрофы.

Не было ни малейшей мысли, что это может быть кто-то помимо Гарри Поттера. Старый форд «Англия» врезался в Гремучую Иву. И Катарина уже была готова засучить рукава и двинуться в бой со старым деревом, охраняющим Хогвартс. Пока ее за шкирку, словно котенка, решившего прыгнуть в горящую печку, не схватил Северус.

— Я уверена, что они не нарочно сделали это, профессор, — заступалась за ребят девушка. — Надо помочь им пока ничего не случилось.

— Дерево ничего им не сделает, Маршалл, — строго произнес он. — Дождемся детей и проведем воспитательную беседу.

После этих слов Северус приобнял Катарину за одной из колонн и попросил молчать. Но она, честно, и не хотела говорить ничего. Она уперла свой взгляд в пол, так как была уверена, что ее лицо приобрело розовый оттенок, подобно лицу Вернона Дурсля. Маршалл не хотела, чтобы Северус заметил хоть уголок ее покрасневшего уха, а потому вела себя тише воды и ниже травы.

— Гляди, — шепнул Гарри Рону.

И Катарина всеми силами сдерживала себя, чтобы не выпорхнуть из объятий Северуса и посмотреть на детей, чтобы убедиться, что они в порядке.

— За учительским столом пара свободных мест. Нет Снейпа и мисс Маршалл. Интересно, где они?

— Надеюсь, Снейп заболел, — с надеждой в голосе предположил Рон.

— А может, совсем ушел? Из-за того, что место преподавателя защиты от темных искусств снова досталось не ему?

— А может, его выгнали? — вдохновенно произнес Рон.

— Его все, кроме, пожалуй, мисс Маршалл, терпеть не могут…

От этих слов Катарина раскраснелась еще больше и была безумно рада, что зельевар, наконец, покинул место, где они скрывали свое присутствие.

— А может быть, — промолвил ледяной голос, — он сейчас стоит и ждет, когда вы двое расскажете ему, почему вы вернулись в школу не поездом.

Дети мигом обернулись. В двух шагах от них стоял Северус Снейп собственной персоной, его черная мантия колыхалась от порывов ветра. Справа от мужчины в черных джинсах и синем свитере стояла Катарина Маршалл.

— Следуйте за мной! — приказал грозный профессор.

Дети поглядели в сторону девушки, но даже ее взгляд казался им строгим. А значит все оказалось хуже, чем они могли себе представить. Компания из двух преподавателей и двух детей очутилась в подземелье. В кабинете Снейпа.

Катарина мерила своими шагами помещение пока Северус усаживал детей и садился сам напротив них.

— Как бы сильно вас не выгораживала профессор Маршалл, она понимает всю тяжесть вашего проступка, а оттого обещала не вмешиваться в наш разговор, — начал Северус.

Профессор по древним рунам, конечно же не помнила когда обещала такое, но со словами согласилась. В плане воспитания она была худшим из всех вариантов. А оттого скинуть на Северуса воспитательный момент показалось ей логичной идеей. Она даже была благодарна, что Снейп принял на себя участь стать злым полицейским.

— Значит, поезд, — начал он тихим голосом, — недостаточно хорош для знаменитого Гарри Поттера и его верного подпевалы Рона Уизли?

— Нет, сэр, это все барьер на вокзале Кингс-Кросс…

— Молчать! Так что же вы такое сделали с этим автомобилем?

От такого допроса даже Катарина хотела лезть на стену. Или обнять провинившихся мальчиков и до утра говорить им, что все хорошо. Но, раз она «обещала», то не будет встревать.

Рон тяжело вздохнул.

А профессор развернул сегодняшний выпуск газеты «Вечерний пророк» и принялся цитировать газету.

— «Маглов изумил летящий в небе форд «Англия», — начал он громко читать. — Два лондонца уверяют, что видели, как над башней почты пролетел старенький фордик… в полдень в Норфолке миссис Хетти Бейлисс, развешивая во дворе белье… Мистер Ангус Флит из Пиблза сообщил полиции…» И таких сообщений шесть или семь. Если не ошибаюсь, твой отец работает в отделе «Противозаконное использование изобретений простецов?» — обратился Северус к Рону, злобно ухмыляясь. — Нет, вы только подумайте… его собственный сын…

Катарина видела, как Гарри сжимает свои кулаки.

— К моему огромному сожалению, вы не на моем факультете, и я не могу вас отчислить. Но я уверен, что профессор Маршалл поможет мне и приведет вашего декана.

Девушка лишь слабо кивнула и скрылась из подземелий. Бегом пересекла коридор и влетела в Большой зал. Будто за время, проведенное вне кабинета зельевара, мужчина мог сделать с детьми что-то нехорошее.

Задыхаясь от быстрого бега, Катарина подошла к преподавательскому столу.

— Там…Снейп…в кабинете… Гарри и Рон…ждут…подземелье, — с перерывами на быстрые вдохи и выдохи, говорила Маршалл.

Однако, декану Гриффиндора и не нужно было ничего объяснять. Она быстрым шагом отправилась в сторону подземелий, а Катарина села на свое место за столом и опрокинула в себя целый стакан сока.

Спустя какое-то время в Большой зал вошли виновники неспокойного вечера. Они сели за свой стол и принялись за долгожданный ужин. Следом за ними зашли деканы факультетов. И вечер продолжился так, будто не было никакого фордика, опоздавших учеников и объятий за одной из школьных колонн. Только Северус под конец ужина произнес:

— Еще сильнее ненавидеть меня они бы не стали. Поблагодарите попозже.

Первого дня учебного года дети только и ждали, что утреннюю почту. Первокурсники писем от родителей, где те узнавали о факультете, который избрала для них шляпа, а старшие курсы вкусностей в честь начала учебного года.

И только рыжая голова Рональда Уизли склонилась над своей тарелкой с завтраком, в надежде, что его семейная сова не ворвется в Большой зал сегодня. И вообще никогда.

Катарина смотрела на стол факультета Гриффиндор и уже видела как что-то большое и лохматое приближалось к Рону.

И в ту же секунду письмо красного цвета взорвалось и принялось отчитывать второкурсника.

—…украсть автомобиль! Я не удивлюсь, если тебя исключат из школы. Погоди, я до тебя доберусь. Думаю, ты понимаешь, что мы пережили, не найдя машины на месте.

Катарина хоть и не была знакома с Миссис Уизли, однако уже видела ее суровой женщиной. Голос ее был усилен в сто раз, что заставляло столовые приборы в радиусе нескольких метров подскакивать от вибраций голоса женщины.

— Я думала, отец от огорчения умрет. Мы растили тебя совсем в других правилах. Вы ведь с Гарри могли оба погибнуть! — продолжал голос из письма.

Упомянутый Гарри делал вид, что его не существует и будь в его руках мантия невидимка он тотчас бы надел ее на себя.

— …абсолютно чудовищно. Отца на работе ждет разбирательство, и виноват в этом ты. Если ты совершишь еще хоть один подобный проступок, мы немедленно заберем тебя из школы.

Это были последние слова письма, так как оно тут же вспыхнуло и разлетелось пеплом по Гриффиндорскому столу.

Северус Снейп справа от Катарины злобно усмехнулся. Она прекрасно представляла себе, что он разразился бы смехом, если бы не сотни глаз, которые могли застать его в этот момент.

— Злорадствовать — плохо, профессор, — улыбаясь сказала Маршалл и встала из-за стола на встречу к пятикурсникам, урок с которыми должен был начаться через двадцать минут.

Очередная группа ребят, которым предстоит сдать СОВ в этом году. Тринадцать человек, которые сели за передние парты, несмотря на то, что свободной осталась еще половина класса. Будущие начальники, теоретики, а кто-то, может, даже Министр Магии. Девушка старалась как можно понятнее объяснять сложный материал и отвечала на каждый вопрос, который задавали в классе. Наконец, настало время самостоятельной классной работы и Маршалл устало откинулась на спинку своего кресла.

Бардак по-прежнему был на ее столе. Кружка с чаем и раскинутый необходимый для урока материал. Однако одна бумажка выделялась сильнее, чем остальные. Катарина точно не помнила ее, а она чтила и блюла каждый листочек на столе, хоть со стороны это и не было заметно.

Стоило ей взять листок в руки, как на нем проявилась надпись: «11:00, Астрономическая башня»

Как бы сильно она не хотела выходить из кабинета, интуиция подсказывала ей, что это сделать необходимо. Вдруг с Гарри и его друзьями снова что-то приключилось, или…

— Если это проделки Малькольма Пирса, то я возьму с него Непреложный обет. И он не подойдет ко мне ближе чем на три метра! — говорила Катарина, закрывая свой кабинет на ключ в конце урока.

Однако на вершине Астрономической башни, когда ветер весело играл с ее волосами, Катарина встретила человека, которого ожидала встретить меньше всего — Северуса Снейпа.

— Сэр? — смогла лишь выдавить из себя девушка.

— Здравствуйте мисс Маршалл, насколько я помню, за вами есть один долг, который я хотел бы забрать.

Как же там? Точно! Никогда не оставайтесь в долгу. Проклятая фраза.

— И каким же образом? — нервы Катарины отмерли вместе с ее возможностью снова скрыться в своем кабинете.

— Мне в руки этим летом попал крайне занятный рецепт. И, хоть я крайне сведущ в рунах, не смог перевести его. А вы, все-таки преподаватель Древних рун. — выдержав небольшую паузу, он продолжил. — И я, так уж и быть, разрешу вам податься на Магистра с данным материалом и зельем, которое смогу сварить на его основе.

Если этот человек не мог читать мысли или тайные желания, то как он смог узнать о летней мечте девушки. Или может быть… Вселенная наконец повернулась не только к Гарри Поттеру, но и к Катарине Маршалл!

Иначе эту просьбу никак нельзя было интерпретировать!

И, кажется, Катарина слишком долго молчала, потому что зельевар уже перестал смотреть на нее, устремив свой взор в сторону Запретного Леса.

— Как насчет того, что я подойду в Ваш кабинет сегодня вечером, профессор? — неуверенно спросила Катарина.

— Отлично, буду ждать после ужина.

С этими словами Северус взмахнул своей мантией и быстро спустился по крутым ступеням в сторону подземелья. А Катарина, будто на крыльях преодолела расстояние до своего кабинета и ближайший час никак не могла сфокусироваться на уроке.

* * *

— Так, мы пьем, я перевожу, а что дальше? — спросила у себя Катарина, потому что никогда дальше в своих мыслях не заходила.

Тем не менее, она уже надевала на себя любимое платье с белым воротником и позволила легкий макияж. И уж очень долго в собственной голове отговаривала себя от черного комплекта белья, уверяя, что до этого дело ну никак не дойдет!

— Добрый вечер, сэр, — непринуждённо начала она, присаживаясь рядом со Снейпом в Большом зале. — Сегодня все в силе?

— Как бы сильно я не любил просторечные выражения, — слегка скривился тот. — Но да, «в силе».

— Отлично! — ответила Катарина и принялась за ужин.

У нее не было ни малейшего желания опьянеть с первого глотка огневиски. Однако, стоило девушке спуститься со Снейпом в его кабинет, как надежды разбились о стену реальности.

Никакого огневиски ей не предложили, лишь положили перед Катариной тяжелую книгу в старом переплете. Как оказалось — эта книга и является рецептом зелья.

— Здесь около семидесяти двух основных компонентов, почти каждый из которых необходимо приготовить отдельно с двумя сотнями дополнительных компонентов. Поэтому я и обратился к вам в качестве переводчика. Одна ошибка и сотни редких ингредиентов идут в помойное ведро.

— А что из этого должно получится?

— Если я правильно понял прошлого хозяина, это зелье способно воскресить человека из мертвых, если тот погиб не позднее получаса назад.

— Но это ведь некромантия! — ужаснулась Катарина.

— Нет. Никаких ритуалов, никаких жертвоприношений. Только зелье. И стоить оно будет столько, что ни вы, ни я, сможем больше здесь не работать.

— Так это уже сделка? — хитро улыбнулась Катарина. — Пятьдесят на пятьдесят?

— Вам нужно лишь покопаться в бумажках, а мне отыскать и приготовить все это. Десять на девяносто.

Маршалл опустила свой взгляд на толстый переплет книги, содержащей рецепт зелья. Страниц двести — не меньше.

— Тридцать на семьдесят и я помогаю вам искать составляющие и готовить зелье.

Северус Снейп угрюмо посмотрел на нее.

— Я все еще помню ваши отношения с зельями. Поэтому только искать составляющие и если не напортачите с переводом, то я готов.

И пара пожала руки.

— Тащите огневиски, сейчас изучим ваш манускрипт, — сказала Катарина и открыла первую страницу книги.

— Если мне не изменяет память, я не нанимался в ваши домовики, — угрюмо произнес мужчина, однако разлил по бокалам алкоголь и тоже склонился над книгой.

Только отхлебнув из стакана немного огневиски, Маршалл принялась увлеченно и вслух размышлять.

— Это, очевидно, не древнегерманские руны, которые приняты в Англии. Да, здесь Эйваз развернут в другую сторону, а значит — это либо тюркские, либо… Нет, точно тюркские, — Катарина поближе наклонилась к тексту. — Только у них есть руна Джха. Соответственно, с языком мы уже определились.

Профессор по древним рунам радостно подняла свою голову, чтобы посмотреть на Северуса и почти столкнулась с ним нос к носу.

Она не знала, что он был так близко, а теперь их лица находились всего в паре сантиметров друг от друга. Северус лишь усмехнулся.

— Продолжайте, — повелительным тоном заявил он.

А девушка почувствовала как ее лицо покрывается краской. И не желая показывать этого, снова зарылась носом в книгу.

— Я, в принципе, могу по чуть-чуть присылать вам названия ингредиентов, чтобы работа продвигалась быстрее и только потом перевести то, как их необходимо использовать.

— Я против. Давайте переводить каждый раздел по очереди и готовить каждый ингредиент как полагается. У меня, я уверен, найдется место для семидесяти дополнительных склянок и еще одно рабочее место.

— Рабочее место? — недоуменно спросила Катарина.

— Я не оставлю Вас наедине с этой книгой. Я готовлю, вы переводите. Будем делать это одновременно.

— Но это займет месяцы!

— Не страшно. Месяцы ничего не стоят по сравнению с тем, каков будет результат.

Отчасти Катарина была согласна с зельеваром, однако домашние задания, проверочные работы, проведение уроков и ночные дежурства ставили под вопрос, а не продлится ли это куда дольше, чем несколько месяцев.

Полностью разобравшись с расписанием, девушка поняла, что в ее распоряжение отдаются среда, четверг и воскресение. Понедельник и пятница были полностью посвящены урокам и ночному дежурству. Вторник и суббота отходили под сон и проверку домашних заданий.

В отличии от расписания Северуса, у которого занятия переходили еще и на среду.

И именно в следующую среду девушка, будто снова на седьмом курсе будет сидеть за передней партой на уроке зельеварения. Только в этот раз она не будет варить зелья. Все ее внимание будет посвящено старому рецепту зелья для возврата жизни человека с того света.

До начала урока оставалось всего десять минут, а Катарина с кучей книг в своих руках уже стучалась в дверь профессора Снейпа.

— Ничего не говорить, все вопросы оставить на время перемен, — начал говорить Северус, впуская ее в свой кабинет.

— Если бы вы не были так помешаны на этом рецепте, то меня и вовсе бы здесь не было. Так что просто делайте свою работу, пока я делаю свою, жертвуя собственным временем, договорились?

Девушка положила свои тяжелые книги на первую парту и открыла чистый пергамент, в ожидании когда Северус достанет из своих секретных ящиков стола нужную книгу.

«Ну, погнали» — подумала Маршалл и приступила к переводу первой страницы.

Каждый свой урок Северус начинал со слов:

— Сейчас в классе два учителя и, надеюсь, это хоть как-то повлияет на ваше поведение.

Кажется, он позвал Катарину в свой класс специально для того, чтобы сказать данную фразу. Однако, Маршалл это ничуть не трогало, ведь она с головой ушла в сложный текст и словари тюркских рун.

— Северус, — посреди одного из уроков обратилась к нему девушка. — Яд Крильмара существует?

Спросила профессор, совсем не замечая того, что обратилась к зельевару по имени.

— Да, мисс Маршалл, — отвлекся он от изобретения очередного издевательского комментария. — И запрещен к использованию. Только не говорите…

— Ага, — тихо сказала преподавательница и продолжила перевод.

«Капните в котёл 2 капли Яда Крильмара.

Нагревайте котёл 20 секунд на слабом огне.

Добавьте в котёл 2 веточки валерианы.

Помешайте 3 раза по часовой стрелке.

Оставьте зелье настаиваться в течение 45-60 минут (в зависимости от котла).

Добавьте в ступку 4 ягоды омелы.

Добавьте в ступку 3 капли Яда Крильмара.

Измельчите содержимое ступки до состояния пасты средней консистенции.

Положите в котёл 2 меры полученной пасты.

Помешивайте 5 раз против часовой стрелки.

Настаивайте в темноте до образования черной плесени диаметром не менее 2,5 сантиметров.»

Один рецепт занял четыре урока. У Катарины было ощущение, что к концу перевода всей книги она точно будет знать тюркскую руническую вязь, будто английский.

— Яд Крильмара…- уткнувшись в переведенный текст негодовал Северус. — Это точный перевод?

— Абсолютно. Вряд ли бы я взяла это из головы. Я даже слов таких не знаю. Никогда не интересовалась редкими составляющими зелий, знаете ли.

Попыталась колко ответить Катарина, вот только Снейпа это не трогало никак. Если уже на первой странице возник такой ингредиент, он боялся что будет на второй, десятой, тридцать первой.

— Думаю, на сегодня можно закончить. Завтра в десять? — спросил зельевар, пытаясь взять себя в руки.

— Да, — коротко ответила Маршалл и вылетела из кабинета, оставив все свои книги и записи на первой парте.

* * *

Очередной день заставил ее проснуться раньше запланированного. Стук в дверь не стихал. Казалось, еще чуть-чуть и Катарина размажет непрошенного гостя по соседней от ее двери стене.

Еле перебирая ногами, она добрела до конца собственного класса и открыла дверь.

— Ой, простите, — вырвалось у ученицы второго курса.

— Прошу, — еще хрипящим после сна голосом сказала Катарина и впустила в свой класс троих гриффиндорцев.

— Он издевается над вами? — озабоченно спросила Гермиона Грейнджер. — Мы с ребятами стучались весь вчерашний день в ваш кабинет и никто не открывал. А потом мы узнали, что вы провели его на уроках профессора Снейпа.

— Что? — кое-как приходя в сознание, спросила Маршалл.- Никто надо мной не издевается. Просто мы с Сев…профессором Снейпом работаем над одним зельем. Это должно помочь мне с получением степени Магистра.

— Ого, — протянул Рон. — Надеюсь это зелье от одержимости.

Мальчики улыбнулись, а Гермиона толкнула Рона локтем в бок.

— Что-то уже успело произойти, пока вы были вне моего поля зрения? — нахмурила брови Катарина.

— Просто Локонс сводит с ума всех девчонок, но факту ничего из себя не представляет, — начал говорить Гарри, пока его не перебила Гермиона.

— Вообще-то он одержал победу над кучей темных существ и ты ему завидуешь!

— Потому что дважды одержал победу только над одним темным существом?

— В том числе! — громко произнесла девочка и сложила свои руки на груди в знак окончания разговора.

— Если это все, что с вами произошло, то я не поверю! — улыбаясь заявила Катарина, стараясь сгладить углы в дружбе трех ребят.

— А еще у меня сломалась палочка, — грустно произнес Рональд.

— Он сколдовал заклинание и в итоге сам блевал слизнями три часа. Из-за того, что Малфой назвал Гермиону грязнокровкой. И нам пришлось пойти к Хагриду.

От слова грязнокровка в воздухе повисло напряжение. Однако, не только это стало причиной. В сердце Катарины кольнуло какое-то чувство. Ревность? Нет, конечно же нет! Дети сами выбирают с кем им дружить и быть их няней она точно не собиралась.

— Но это лишь потому что до него было ближе и Вас не было в кабинете! — словно прочитала ее мысли Гермиона.

— Не сомневаюсь, — по доброму улыбнулась Маршалл. — Если что, то теперь в Хогвартсе есть только два места, где я могу находиться. Здесь и у профессора Снейпа.

Дети кивнули своими головами и побежали на завтрак, а Катарина снова провалилась в сон. У девушки еще была пара часов спокойствия, а затем она вновь зароется в словари и тюркские руны до самого вечера.

— Нет, нет, нет! Только не это! Не заставляете меня трогать это пожалуйста! Северус! — взмолилась Катарина.

Снейпу было уже наплевать, что Маршалл называла его по имени, однако сам себе такого привольства пока не позволял.

— Вы сами говорили, что поможете мне с поиском ингредиентов. И сами перевели тот рецепт, поэтому отнекиваться больше не получится.

С момета начала их сплоченной работы прошло уже больше двух месяцев. Профессор по древним рунам успела перевести около тридцати страниц книги, а зельевар смог воссоздать уже порядка десяти зелий и одиннадцатое было на подходе.

— Я целый месяц искал у кого можно перекупить Яд Крильмара и отдал за это кучу денег, а вы даже не можете сделать то, о чем я Вас прошу.

— Оно выглядит склизко и мерзко и, кажется, оно смотрит на меня, — жаловалась девушка в одном из школьных подвалов, куда ее привел Снейп

— Вам всего-то нужно до него дотронуться. Это обычный Бундимун, мисс Маршалл! — еле выносил этот разговор профессор зельеварения. — Вот через месяц можете беспокоиться, когда мы будем срезать с Вас бородавку, полученную от него.

Катарина готова была удариться в слезы, пока Северус самолично не схватил девушку за левую руку и не прикоснулся ей к зеленому существу, распластавшемуся на каменной плите.

— Видите, ничего страшного.

— Виите ничего страшнага, — с издевкой повторила Маршалл. — Это было мерзко.

Однако Северус ничего не ответил, как на пародию девушки, так и на ее комментарий. А она, по пути обратно к оживленным местам школы проклинала тот день, когда перевела строчку «срезанная месячная бородавка, полученная от Бундимуна».

Пока что их дела с зельем шли прекрасно. Не попалось ни одного ингредиента, который бы оказался более редким, чем яд плавучих то ли кальмаров, то ли медуз.

Студенты Катарины и вовсе оказались солнышками. Только услышав о том, что их преподаватель собирается подаваться на степень Магистра, да еще и ради этого три дня в неделю целиком и полностью отдает работе с Ужасом Подземелий, дети либо пожалели ее, либо стали относиться к ней более уважительно. Однако, беспрекословно выполняли все домашние задания, которых она старалась задавать меньше, и вели себя на уроках тише обычного.

Даже Малькольм Пирс отстал от девушки, но не стоит исключать вариант того, что парень просто нашел новый предмет воздыханий.

Да и тройка гриффиндорцев начала стабильно наведываться к ней в кабинет по воскресным утрам. Они рассказывали ей последние сплетни, ходившие среди учеников и о своих небольших приключениях.

В последнее воскресенье перед Хэллоуином они пришли к ней с очень странным вопросом.

— Мисс Маршалл, как думаете, что стоит подарить приведению на юбилей смерти? — глаза Гермионы Грейнджер горели, будто она уже крутит вальс с каким-нибудь симпатичным и не так давно умершим призраком.

— Юбилей Смерти? Ох, точно! Юбилей смерти Сэра Николаса. Ему ведь в этом году пятьсот лет, — схватилась за голову Маршалл. — Свечи и испорченная еда.

Рон поморщился.

— Звучит не очень.

— Так они смогут почувствовать ее вкус, пока еда была еще в хорошем состоянии, — включила внутреннюю когтевранку Катарина. — Поторопитесь, у вас есть немного времени, чтобы что-то вкусное успело знатно испортиться.

— И советую не дышать носом на празднике! — крикнула им вдогонку профессор, собираясь на завтрак.

Им с Северусом тоже будет не до ужина в Большом зале. На пороге праздника всех святых или в «304 день года», как было указано в книге, им предстояло найти в Запретном лесу Заунывник. Обычно это растение собирают зимой, пока на небе сияет луна. А отчего автор рецепта решил сделать это именно осенью ни Снейпу, ни, тем более, Катарине известно не было.

— Советую Вам есть быстрее, мы выходим через десять минут, — за столом говорил зельевар.

Гомон в Большом зале стоял несусветный. Кто-то смеялся, а кто-то говорил громче обычного, чтобы перекричать образовавшийся шум. Полюбившиеся летучие мышки снова летали под потолком и Катарина уже второй год подряд не могла понять — настоящие они или странсфигурированы кем-то из профессоров.

Троих гриффиндорцев и в правду не было за факультетским столом. Видимо, они предпочли общество призраков, веселью со сверстниками.

— Пойдемте.

Захватив с собой кусок тыквенного пирога, Катарина вышла с Северусом в боковую дверь, заранее извинившись перед Директором за столь ранний уход.

Голоса детей с каждым шагом становились все тише, пока не сменились на завывания осеннего ветра, тихую поступь Северуса Снейпа и звук, съедаемого пирога с оранжевой начинкой.

— Северус, а как выглядят Заунывники? — кое-как проглотив большой кусок, спросила девушка.

— Иногда у меня создается ощущение, будто вы совсем не учились в школе, — едко заметил мужчина, вышагивая в сторону деревьев, выстроившихся непроходимой стеной.

— После написания проверочных я сразу же избавлялась от ненужной информации. А вы дальше своих котлов и ингредиентов к ним ничего не видите, — обиженно заявила Катарина. — Все наши разговоры сводятся к этому чертовому рецепту. Неужели вы больше ничем не увлекаетесь?

— Кажется вы в чем-то ошиблись, мисс Маршалл, — развернулся к девушке зельевар и посмотрел на нее в упор. — Я не набивался к Вам в друзья, чтобы болтать о платьишках, мальчиках и сплетнях! Я предложил Вам работу и возможность получения степени Магистра — не больше. Развейте свои воздушные замки и помогите мне искать Заунывник.

— Голубые листья и тонкий хоботок вместо сердцевины, — успокоившись, добавил спустя время он.

А Катарина была очень рада тому, что сейчас два преподавателя шли в кромешной тьме и совсем не смотрели друг на друга.

С одной стороны он был прав. Но с другой, два месяца общения только что пошли фестралу под копчик. Как бы усиленно Маршалл не строила мост со своей стороны, с другого конца берега ей никто не помогал. Даже изредка не кричал: “ Молодец!»

От этого хотелось все бросить и остановиться на полпути, в надежде, что человек с того берега снимет с себя проклятый черный сюртук и начнет возводить свою сторону моста! Но он так и сидел, не шелохнувшись. А только что вообще стер с лица земли треть ее постройки, заставляя начинать все в очередной раз.

Но девушка решила не сдаваться! Да, ей обидно. Да, она допустила грубую ошибку при разговоре, пуская свои эмоции и неконтролируемую речь в очередной раз на самотек. Но в следующий раз она точно этого не сделает! По крайней мере, будет стараться.

Девушка и не заметила как ее тело начало трясти от холода, а заветного Заунывника все не было на их пути. Только темный лес и звуки зверей, доносившиеся из-за деревьев.

И вот он.

— Профессор, — тихо обратилась Катарина.

Она склонилась над странным растением, еле доходившим ей до щиколотки. На конце тонкого зеленого стебля расположилось пять, словно сияющих, голубых лепестков, а из середины торчал фиолетовый хоботок.

— Он еще не созрел, — констатировал зельевар. — Вы верно перевели тот рецепт?

— Абсолютно. Однако, это подтвердится только когда настойка станет розовой.

Северус бережно срезал цветок и убрал его во внутренний карман своей мантии. Теперь им можно было возвращаться в замок.

— Может быть и к десерту успеем! — радостно произнесла Катарина и пустилась вперед Снейпа.

И до входа в Большой зал, действительно, оставалось не так много времени, если бы пару преподавателей не привлек девичий вскрик, доносившийся со стороны лестничного пролета.

— Дайте угадаю, кто там, — угрюмо говорил Северус Снейп, уже поднимаясь вместе с Катариной по школьным лестницам.

И, нужно признать, его опасения оправдались полностью.

Трое второкурсников Гриффиндора стояли напротив стены в коридоре и с ужасом смотрели на нее.

— Что вы опять натворили? — словно шипящая змея, произнес профессор зельеварения, но как и дети остановился возле стены.

«ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА ТРЕПЕЩИТЕ, ВРАГИ НАСЛЕДНИКА!»

Увидела Катарина, стоило ей только подойти к детям ближе. Надпись была написана чем-то красным и преподаватель по древним рунам надеялась, что это была не кровь.

— А это что такое… что это висит под надписью? — спросил Рон дрогнувшим голосом, привлекая внимание всех собравшихся.

Опасливо преподаватели подошли ближе.

Гарри тоже хотел присоединиться, но поскользнулся. На пол откуда-то натекла большая лужа воды. Рон и Гермиона подхватили его, не дав упасть.

Катарина и Северус взглянули на висевший под зловещими словами предмет, казавшийся издали мрачной тенью, и обомлели — это была Миссис Норрис, кошка школьного завхоза, они сразу узнали ее. Окоченевший питомец был подвешен за хвост на скобу для факела. Выпученные глаза были широко раскрыты.

— Ребята, возвращайтесь в свою гостиную. Если увидите кого-либо из преподавателей, зовите их сюда, поняли? — обратилась к детям Катарина.

Трое гриффиндорцев лишь мотнули головой и собирались сделать так, как им велели, однако нарастающий топот со всех сторон, а затем и огромная толпа школьников не дали им этого сделать.

И, как только первые подошедшие увидели висящую кошку, в коридоре сразу же воцарилась тишина. Сзади строя напирали любопытные, всем хотелось узнать, что тут случилось.

— Трепещите, враги наследника! — громко крикнул знакомый Северусу мальчишеский голос. — Сначала кошка — следующими будут те, в чьих жилах течет нечистая кровь!

Это был Драко Малфой. Он протиснулся сквозь толпу, его всегда холодные глаза ожили, на бледном лице заиграл румянец. Глядя на застывшую кошку, он криво ухмыльнулся.

— Все по своим гостиным! — громко воскликнул Декан Слизерина, игнорируя слова ученика со своего факультета.

Дети в разноцветных мантиях тут же разбрелись в стороны и со временем топот шагов прекратился. Маршалл тоже хотелось бы так уметь. Один раз повысил голос и все. Однако, она понимала, что с ее методами обучения такого не добиться.

Стоило только ученикам скрыться с места преступления, как в коридор на третьем этаже сбежались профессора.

— Вы обнаружили это? — с серьезным лицом спрашивал Дамблдор.

— Да и еще Гарри Поттер, Рональд Уизли и Гермиона Грейнджер, — сказал правду Северус, так как лгать Директору в этом замке было плохой идеей.

— Это все они! — кричал Аргус Филч. — Я уверен! Эти мелкие…

— Они были на юбилее смерти Безголового Ника, Аргус, — встала на защиту детей Катарина. — Призраки подтвердят.

— Кто станет слушать призраков? — не унимался Филч.

В этот момент в голове Катарины переклинило, кажется, все переживания, которые она копила целый вечер после тирады Северуса, вырвались на свободу. Она буквально чувствовала как огненная ярость поднималась от легких к горлу.

— Да в Хогвартсе привидение преподает Историю Магии! Вы что, шутите? И после этого вы говорите, что их не…

Однако, к ней на плечо приземлилась твердая рука и сжала плечо. Кажется, только из-за Снейпа она могла довести себя до такого состояния и только благодаря ему вернуться обратно.

— Простите, мистер Филч.

— Она жива, — перебивая всех произнес Альбус. — Просто в оцепенении. У профессора Стебель созревают прекрасные мандрагоры, так что, мы сможем вернуть ее к жизни.

— Жива, — еле слышно повторил школьный завхоз, будто убеждая себя в том, что эти слова являются правдой.

— И это явно сделали не школьники, — расставил все по местам Директор. — Темная магия, не подвластна второкурсникам, насколько умны они бы ни были.

Несколько дней после нападения на Миссис Норрис, все только и говорили, что об этом инциденте. А Филч и вовсе не отходил от места преступления. Может быть надеялся поймать с поличным преступника, когда тот будет подвешивать очередную кошку за хвост. И тщетно пытался стереть надпись, которая не хотела отходить ни одним заклинанием и ни одним чистящим средством.

Проще было только разобрать замок и построить его заново без этой стены.

Даже несмотря на такой страшный переполох, работа профессора по зельеварению и преподавателя древних рун не закончилась. Цветок, который они собрали накануне уже плавал в спирте, а Катарина плавала среди словарей и пергаментов за первой партой, в очередную среду.

Некоторые ингредиенты рецептов повторялись, а потому девушка завела небольшой блокнотик, в котором каждый из них был написан с переводом.

«Патока ипопаточника» вывела на очередной странице Катарина и показала надпись Северусу во время третьего урока.

Она всегда сверялась с ним. Обычно он лишь смотрел на надпись и кивал головой, как и в этот раз. Перевод теперь шел быстрее и рецепты, которые до этого могли занимать два дня, разбирались Катариной менее чем за день. Тюркские руны хоть и отличались от привычного футарка, однако так же поддавались девушке.

После уроков Северус принес им по бокалу огневиски и принялся готовить один из компонентов. Еще спустя час пришли ученики, отбывающие наказания. Северус лишь поставил их возле большой каменной раковины и указал на грязные котлы в углу комнаты.

— Здравствуйте, профессор Маршалл! — прозвучал радостный голос за спиной Катарины.

Либо Гарри Поттер очень любил школьные наказания, либо действительно был рад видеть преподавателя.

— Здравствуй, Гарри.

Мальчик поглядел за ее плечо. Куча раскрытых книг, множество листов пергамента, пара сломанных перьев, бокал с огневиски и чернильница

— Это то самое, чем вы занимаетесь здесь?

— Пожалуй, да, — улыбнулась Катарина.

— Выглядит очень сложно. Кстати, нам стало стало очень интересно что же такое «Тайная Комната». Вы не знаете?

— Даже никогда не интересовалась, — призналась Маршалл. — Боюсь с этой работой мне вообще не приходится ни о чем думать. Но я попробую что-нибудь узнать.

— Поттер, немедленно прекратите отвлекать профессора и приступите к своему наказанию, — поднял голову от своего нового зелья Северус Снейп и сурово посмотрел на мальчика.

— Простите, профессор, — произнес мальчик и, взяв в руки пару котлов, ушел в другой конец класса.

Все Рождество осталось посвященным рецепту. Теперь преподавателям не нужно было беспокоиться по поводу уроков. Северус и Катарина брали еду с собой в класс, бывало, там же и засыпали. А девушке иногда удавалось уходить на пятиминутные перекуры. Однако, она говорила, что идет «размять косточки».

Катарина даже забыла что такое Рождество, пока в один момент мужская рука не поставила перед ней розовую коробочку с красным бантом.

— С Рождеством, профессор Маршалл, — сказал Северус и вновь вернулся к кипящему котлу.

Сначала лицо Катарины не выражало ничего, пока брови не начали медленно подниматься вверх, а глаза раскрываться так, словно она увидела гриндилоу в собственной кровати.

— Уже двадцать четвертое? — с ужасом спросила она.

Она ведь совсем не подготовила подарков! Ни Гарри, ни Гермионе, ни Рону и уж тем более не профессору зельеварения.

— Большое спасибо, — сказала девушка и протянула руки к подарку.

Внутри розовой коробки оказался флакон с зельем. На маленькой этикетке было каллиграфическим подчерком выведено «Вечно прочные ресницы». Сфера красоты явно была далека от профессора Снейпа.

Девушка никак не могла представить в своей голове как зельевар своей быстрой походкой вышагивает между полками с кремами и бьюти-зельями, а затем тщательно разглядывает их содержимое. Пока не подходит с выбранным вариантом к кассе и с безучастным лицом расплачивается за флакончик, прося при этом запаковать его в розовую коробочку и обвязать красным бантиком.

Значит он готовил его прямо перед Катариной, поскольку та совсем не разбиралась в зельях.

— Но я совсем не подготовила подарков, — девушка устало оперлась на ладони и тяжело выдохнула. — Не хочу опять становиться должницей.

— Тогда жду вас завтра вечером с бутылкой огневиски. Хорошего огневиски, — уточнил мужчина. — Если вы не забыли, прошел почти месяц с того момента, как у Вас появилась бородавка.

Катарина оглядела свою левую руку. Теперь средний палец всегда был увенчан пластырем и совсем не мешал ей. Бородавка, которая появилась на ребре пальца была всего четырех миллиметров в диаметре, однако выделялась своим слегка зеленоватым оттенком, поэтому прятать ее под пластырем оказалось лучшей идеей.

— Поняла. Тогда до вечера, профессор.

Девушка привела в порядок свое рабочее пространство и вылетела из класса в сторону Хогсмида. У нее оставалось не так много времени, чтобы купить забытые подарки и бутылку «хорошего» огневиски, за которую придется отвалить пять галлеонов.

Гермионе было решено отправить первый учебник по древним рунам, который изучают третьекурсники, а именно «Руны. Футарк классический». Девочке наверняка понравится такой подарок. А еще он окажется крайне полезным, если гриффиндорка решит выбрать ее предмет в качестве дополнительного в следующем году.

«Рону… что же подарить Рональду Уизли?» — всплыло в голове Катарины.

Однако девушка тут же вспомнила, что у мальчика проблема с палочкой, которую он так до сих пор и не решил, и то, что семья Уизли не так уж и богата. Но новая палочка стоила порядка семи галлеонов.

И, скинув с себя все жлобские замашки, Катарина просто написала Рональду Уизли письмо.

Северусу Снейпу она преподнесет сегодня бутылку огневиски. Остаются только два человека. И у них, казалось, было все. Гарри Поттер и Альбус Дамблдор.

Катарина около часа проходила по магазинчикам Хогсмида, пока не выбрала Директору Хогвартса шерстяные красно-золотые носки, а Гарри книжную закладку в виде золотого снитча.

В этом году трое детей остались в замке вместе. Видимо решали очередную загадку, над которой даже взрослый не решил бы задуматься, поэтому у Катарины нашлось время и для того, чтобы подарить им по подарку во время ужина в Большом зале.

— Спасибо большое! — улыбаясь дети приняли два свертка и конверт, протянутые преподавательницей.

Пока Гермиона и Гарри убирали со своих подарков упаковочную бумагу Рон с интересом рассматривал подаренный конверт. Хоть он и был красного цвета, но кричать не собирался, поэтому мальчик рискнул и открыл его. На белом пергаменте было выведено «Новая палочка!»

— Новая палочка? — недоуменно спросил Рон. — А…эм…но где она?

Катарина посмотрела на него так, будто мальчик сморозил глупость.

— Конечно же в магазине, мистер Уизли. Я попрошу у Директора разрешение и до начала уроков мы заскочим на Косую аллею и подберем тебе новую палочку.

— Свою палочку? — подпрыгнул на месте Рональд. — Не подержанную? Прямо вот свою? И ни у кого больше ее не было до меня?

Катарина лишь улыбалась и кивала на каждый его вопрос. Одна только реакция Рональда Уизли стоила того, чтобы потратить семь галлеонов.

А мальчик не знал имеет ли право обнимать профессора, поэтому просто уткнулся лицом в свои ладони.

— Рон, ты что…плачешь? — спросил его Гарри, а Маршалл передернуло, будто она сделала что-то не так.

— Я в порядке. Все хорошо. Просто я очень рад.

Он держался как мог и спустя секунду уже вытирал глаза рукавами свитера. На его лице снова была улыбка.

— Большое Вам спасибо.

Тем же вечером Катарина, выпив знатную долю огневиски, сидела на столе Северуса Снейпа, смотря на то, как мужчина аккуратно достает острый нож и срезает бородавку с ее пальца.

Не самые лучшие ощущения. И не тот вид прикосновений, которые ей хотелось получить от мастера зельеварения. Однако, приходится воздерживаться тем, что она имеет.

* * *

Длинная улица была украшена разноцветными шарами и фонариками в виде звезд, а в конце, возле банка Гринготтс, стояла огромная ель, припорошенная снегом. Витрины всех магазинов были по новогоднему украшены и почти в каждом находилось много людей, скупающих волшебные подарки.

Катарина смогла выпросить разрешение у Директора, чтобы вывести Рона Уизли на Косую аллею через камин в кабинете Альбуса Дамблдора, Гарри и Гермионе пришлось остаться в Хогвартсе.

Стоило только Рону узнать, что преподаватель ведет его в сторону магазинчика Оливандера, он не мог спокойно идти. Будто на этой улице был еще какой-то магазин, где торгуют палочками. С каждым шагом темп мальчика увеличивался, а в конце он словно передвигался вприпрыжку.

Снег под их ногами затейливо скрипел, пока звон дверного колокольчика не перебил его.

— Здраствуйте-здравствуйте! — послышался голос из-за стойки.

На них с интересом смотрел мужчина с седыми волосами.

— Нужна палочка для мальчика, — улыбаясь произнесла Маршалл и отошла на пару шагов назад, изучая витрины с палочками и чудаковатые вещицы, расставленные по магазину.

— Уизли, верно? — улыбнулся мужчина.

— Рон.

Однако, даже имени Оливандер не услышал, так как сразу же направился в сторону стеллажа, где сердцевиной являлся волос единорога.

— Все члены вашей семьи имеют палочку с таким наполнением, — говорил мужчина, принося с собой несколько длинный коробок. — Вот, попробуйте эту.

Рональд получил в руки короткую палочку и взмахнул ею. Из кончика вырвались искры, но тут же исчезли. Следом за ней поспела вторая, затем третья и четвертая.

Изготовитель палочек экспериментировал с деревом, длиной палочки, но только не с наполнением, доставая все экземпляры лишь с одного стеллажа.

— Ива, длинная — 14 дюймов. И волос единорога, — победно заявил мужчина. — Восемь галлеонов.

Смущенный, но улыбающийся Рон прижимал к себе палочку, пока Катарина расплачивалась за нее. Затратное это, конечно, дело — дарить подарки, которые порадуют.

Но девушка была рада. Уверенность в том, что стоит мальчику переступить порог школы и он тут же начнет практиковать заклинания, поднимали ей настроение.

* * *

Субботнее утро выдалось пасмурным и тяжелым. Солнце совсем не хотело выходить из-за облаков, а оттого после ночного дежурства просыпаться было ещё сложнее обычного.

Катарина кое-как потянулась в своей кровати. Во времена школы ей было достаточно трёх часов сна. И только сейчас она задавалась вопросом. Как она вообще выживала?

Потому как в данный момент, еле-еле смогла вылезти из-под одеяла в одиннадцать.

Ровно через час должен был начаться матч Гриффиндор — Слизерин и столь ранний подъем был обусловлен лишь тем, что Катарина хотела поддержать Гарри Поттера.

Девушка была полна уверенности в том, что, сразу же после окончания матча, вернется обратно и проспит до вечера.

Катарина оделась потеплее и выдвинулась в сторону стадиона. То тут, то там уже маячили группы школьников. Одни делали ставки на игру, другие обсуждали новые метлы команды Слизерина «Нимбус-2001».

И, примостившись на краю преподавательской трибуны, Маршалл принялась изучать стадион, на котором спустя десять минут должна была начаться ожесточенная игра двух факультетов.

С ее обучения совсем ничего не изменилось. Те же трибуны, выкрашенные в цвета факультетов, так же по три кольца с каждой стороны поля и те же школьники, которые своим гомоном были готовы распугать каждого зверя в Запретном лесу.

Народ по чуть-чуть стал прибавляться и Катарине казалось, будто люди размножаются почкованием, потому что буквально в один момент все места были уже заняты.

— Ох, помню я свои школьные годы! — послышалось справа от Маршалл и в ту же секунду она пожалела о выбранном месте.

В золотой мантии, расшитой камнями и с точно такими же золотыми волосами сидел Златопуст Локонс.

— Мне дважды предлагали стать капитаном команды! — продолжал мужчина. — Но я каждый раз отказывался. Мне были интересны совсем другие вещи.

Он, улыбаясь, смотрел на Катарину в ожидании ответной реакции.

— Класс, — кое-как натянув улыбку, произнесла она.

Но Локонсу этого было достаточно. Он уже развернулся к соседним рядам и начал бахвалиться о чем-то другом.

Наконец-то вдалеке послышался свисток и четырнадцать игроков взмыли в воздух на своих метлах. Школьникам явно не повезло сегодня, потому что с неба на них стал накрапывать мелкий дождь.

Видимость снизилась, но четырнадцать человек по-прежнему сжимали древки своих метел и играли в полную силу.

— И Слизерин зарабатывает очередные десять очков! — комментировал Ли Джордан. — Ну конечно! С такими метлами и медведь выиграет у сборной Англии…

— Джордан! — в очередной раз кричала на него Макгонагалл, сидящая по левую руку от комментатора.

— Простите! Бладжеры сегодня не на шутку атакуют Гарри Поттера, однако, близнецы Уизли прекрасно справляются со…

Катарина обратила свое внимание на три красных пятна, кружащих по полю. За ними гналось четвертое — черного цвета. Видимо, тот самый бладжер. Как бы сильно Фред и Джордж не отбивали его своими дубинками, мяч, словно заколдованный, преследовал Гарри Поттера.

А может он и был заколдованным?

Тем временем дождь становился лишь сильнее, однако преподавателя по древним рунам это никак не волновало. Вернется в свою гостиную, полежит в ванной, выпьет горячего чая и ляжет спать, а пока можно и немного помокнуть.

— Сборная Гриффиндора запросила тайм-аут! — прокричал Ли Джордан.

— Разрешите, — произнес Локонс и резко взмахнул своей палочкой вверх. — Не могу позволить даме промокнуть.

Тонкой голубой нитью из его палочки струилось заклинание, пока не сформировалось в прозрачный зонтик с волшебной палочкой вместо ручки.

Любая девушка приняла бы этот жест как дар свыше, да и Катарина тоже. Если бы Локонс не обладал лицемерным характером и не ухаживал за девушкой, крича об этом на всю трибуну с показательным видом.

— Благодарю, — вымолвила Катарина, однако тут же наколдовала собственный зонт и села под него.

Очередной свист мадам Трюк оповестил всех о том, что игра продолжается и на школьных трибунах вновь образовалась тишина.

Только капли дождя играли свою собственную музыку, расшибаясь об зонты и трибуны. Сборные факультетов вновь устремились вверх. А черный мяч так и норовил снести Гарри Поттера с его метлы. Однако, в этот раз близнецы не спешили к нему на помощь и гриффиндорец уворачивался от его ударов самостоятельно.

Мальчик взмывал вверх, петлял и делал немыслимые трюки, чтобы бладжер не задел его. Последний маневр мальчика не удался и Катарина собственными глазами видела как черный мяч чуть не сбил его с метлы.

Но, пересилив боль, второкурсник уже мчался в другую сторону поля.

«Хоть бы это был снитч!”- взмолилась преподавательница, в надежде, что скоро это закончится.

Гарри убрал руки с деревянного древка и потянулся за чем-то лишь своей левой рукой, правая обездвижено висела вдоль туловища. Сжимая метлу только коленями, он начал стремительно падать. Все зрители испуганно ахнули. Мальчик шмякнулся в грязь, правая рука неестественно изогнулась, метла откатилась в сторону.

На трибунах свистели, орали, а красные флаги мельтешили на каждой трибуне, кроме слизеринской.

Весь преподавательский состав двинулся в сторону мальчика, который чудом выжил в очередной раз. Быстрее всех бежал Локонс. И, еле поспевая, за профессором ЗоТИ бежал первокурсник Гриффиндора с фотоаппаратом наперевес — Колин Криви.

Катарина прибежала к мальчику, но было поздно. Златопуст Локонс уже направлял на сломанную руку мальчика палочку и произносил лишь ему одному ведомое заклинание.

В тот же момент рука Гарри стала словно резиновой. Локонс не вылечил перелом, он просто-напросто удалил из руки все кости.

— Профессор, — гневаясь начала Маршалл, будто сейчас набросится на этого самовлюбленного индюка. — Следовало просто отправить мальчика в Больничное крыло.

— M-м. Ну, ничего, — Локонс не терял присутствия духа, — такое бывает. Но перелома-то больше нет! А это главное. Сможете проводить его до больничного крыла? А там мадам Помфри… э-э… приведет его в надлежащий порядок.

Девушка помогла Гарри подняться на ноги и проклинала тот день, когда профессор Локонс появился на свет.

Мадам Помфри тоже была о новом профессоре не лучшего мнения, осмотрев Гарри, она пришла в ярость.

— Надо было сразу же идти ко мне, — она пощупала мягкую, без костей, руку. — Срастить кости ничего не стоит, а вот вырастить новые…

— Но ведь вам это под силу? — с надеждой спросил Гарри.

— Разумеется. Только предупреждаю: будет больно, — мадам Помфри с озабоченным видом бросила Гарри пижаму. — Ночевать, молодой человек, придется здесь…

Оставив ловца сборной Гриффиндора по квиддичу в заботливые руки Поппи, Маршалл поплелась в сторону своей спальни. Приключений на сегодня ей было достаточно.

* * *

Проснулась девушка только после отбоя. Весь ее режим сбился напрочь и Катарина не имела ни малейшего понятия как будет переводить рецепты в одном классе с Северусом Снейпом на следующий день.

Нацепив на себя черные джинсы со свитером, девушка поплелась в сторону кухни. Живот ее урчал так сильно, что этот звук отскакивал от стен каменных коридоров и эхом уносился прочь, пугая призраков и нерасторопных нарушителей комендантского часа.

— Добрый вечер, Катарина. Тоже направляетесь на кухню? Я вот, знаете ли, захотел горячего шоколада перед сном.

В длинном халате, ночном колпаке и с красно-желтыми носками на ногах прямо перед кухней возник Альбус Дамблдор.

— Добрый вечер, Директор. Да, не успела ничего покушать сегодня.

Старик уже щекотал грушу на одном из портретов первого этажа, а затем впустил девушку вперед себя, раздавая домовикам задания.

— Такая молодая и так себя не бережете, — сетовал Директор, присаживаясь на низкий стульчик.

Мимо Катарины и Альбуса сновали домовики, накрывая им на стол. Перед девушкой тут же появился кусок пирога с почками, горячий чай и много сладостей. А Дамблдор уже брал в свои руки кружку горячего шоколада.

Сегодняшний вечер можно было пометить в календаре красным цветом. Так как разговор со стариком шел совсем не о делах. Сидя на низких стульчиках, они разговаривали о начинках для магических конфет, о тех днях, когда Дамблдор сам был преподавателем в Хогвартсе и о паре других учителей, которых он лично учил трансфигурации.

Катарина настояла на том, чтобы проводить Директора до статуи горгульи, где находился вход в кабинет Дамблдора. Она хотела еще хоть на минуту растянуть такой приятный разговор. Старик первое время отнекивался, но не сдержался под напором молодого преподавателя.

И их разговор, наверняка бы продолжился, если бы не тело, лежащее в коридоре.

Колин Криви лежал в оцепенении. В его руках был фотоаппарат, а рядом лежала горсть винограда. Видимо, мальчик шел к Гарри Поттеру.

Душа Катарины словно опустилась в пятки. Еще сегодня днем мальчик фотографировал игру в квиддич и игроков сборной, а сейчас лежал на ледяном полу в школьном коридоре, будто совсем не живой, а глаза его были распахнуты от ужаса.

Не медля, профессор древних рун с помощью палочки приподняла над полом первокурсника и пошла с ним в сторону Больничного крыла. Тем временем Альбус Дамблдор выпустил своего патронуса и шагнул вперед девушки, открывая ей дверь в палату.

— Сходите за мадам Помфри, — шепотом попросил Дамблдор.

Профессор Маршалл прошла мимо Гарри, который лежал на своей постели и вышла из комнаты, будто забыв о нем. Мальчик без костей в руке выглядел спящим и не издавал ни звука. Послышались взволнованные голоса, и в палату вместе с профессором Маршалл вошла мадам Помфри и профессор Макгонагалл

Увидев статую, мадам Помфри ахнула.

— Что случилось? — спросила она шепотом у Дамблдора и склонилась над неподвижной фигурой.

— Новое нападение, — объяснил директор. — Мы с Катариной нашли его в коридоре.

Преподаватели глядели на Колина. Дамблдор нагнулся, покрепче ухватил фотоаппарат и, поднатужившись, вырвал его из рук Колина.

— Может, он успел снять нападавшего? — предположила профессор МакГонагалл.

Дамблдор открыл крышку фотоаппарата: из камеры повалил дым, а в воздухе встал запах горелого пластика. Мадам Помфри отступила на шаг и растерянно прошептала:

— Надо же, расплавилась…

— Что же это значит, Альбус? — спросила профессор МакГонагалл.

— То, что Тайная комната действительно открыта, — ответил тот.

— Так это правда? — спросила Маршалл, но ее вопрос остался без ответа.

Мадам Помфри в страхе прижала ладонь ко рту. Катарина никак не могла оторвать взгляда от оцепеневшего первокурсника. А профессор МакГонагалл вопросительно глянула на Дамблдора.

— Альбус, но кто же?..

— Вопрос не в том, кто, — не отрывая, как и профессор Маршалл, глаз от Колина, отвечал Дамблдор, — а в том, как…

Словно по будильнику в восемь часов утра в кабинет древних рун зашло трое второкурсников. На одной из парт уже стоял заварочный чайник и четыре чашки.

— Доброе утро, профессор! — весело поприветствовал Катарину девичий голос.

Гермиона Грейнджер ловко юркнула за одну из парт и принялась изучать рунную вязь, тянувшуюся вдоль мелованной доски.

— Это Эйхваз, верно? — спрашивала она, указывая на одну из рун.

— Верно, уже надумала взять мои уроки в качестве дополнительных?

— Ну конечно! Я думаю выбрать все, — гордо сказала девочка и налила себе чая в кружку.

— А как ваши дела, ребята? — переключилась девушка на мальчишек.

— Палочка работает лучше, чем моя прежняя! — заулыбался Рон. — Даже некоторые заклинания даются легче!

— И моя рука в порядке, — ответил Гарри и показал на свою правую руку, кость в которой вырастала заново несколько дней. — А еще мои дядя и тетя подарили очень странный подарок на Рождество.

Катарина увидела перед своими глазами Вернона и Петунью и удивилась тому, что они ему вообще что-то подарили.

— Они подарили мне зубочистку и записку: «Не можешь ли ты остаться в школе и на летние каникулы»? Если бы было можно, то я бы остался! Но ведь так нельзя, верно?

— К сожалению, — ответила ему Катарина.

— Тогда у меня еще один вопрос, — сказал Гарри. — Тайная комната и в правду открыта?

В классе настала тишина и три детских взгляда уставились на учителя.

— Директор сказал, что да. И мне нет смысла не доверять ему. И вы, наверняка уже знаете историю про Салазара Слизерина и ужасное существо, заточенное в этой комнате?

Дети кивнули, а сама Катарина узнала об этой истории лишь в ночь нападения на Колина Криви, когда возвращалась с Директором и Минервой Макгонагалл из Больничного крыла.

— Тогда мне больше не о чем вам рассказывать, — подвела итог разговора Катарина.

В это воскресенье Северус Снейп был сам не свой. Катарина заметила это, стоило ей только зайти в кабинет профессора зельеварения.

Еще более нахмуренный, чем обычно, движения жесткие, а нарезая ингредиенты для зелья, он больше напоминал серийного убийцу, чем зельевара.

— Что-то случилось? — спросила Маршалл, присаживаясь за первую парту.

— Все в порядке, — твердо отчеканил профессор.

Катарина опустила руки и приступила к переводу. Разобраться в тюркских рунах казалось куда проще, чем с эмоциональным фоном Северуса Снейпа.

«Приготовить малахитовую ступу, продержав ее два часа под светом полной луны.

Растолочь в ней иглу дикобраза»

Посреди перевода Северус поставил перед ней бокал с огневиски.

— Кто-то украл у меня ингредиенты. Я сначала грешил, что это Вы, но потом вспомнил как плохи Вы в зельях.

— Рада, что не попала под подозрение, но обидно, — сказала девушка, делая первый глоток.

— Там были ингредиенты для оборотного зелья, мисс Маршалл.

На секунду Катарина застыла. Только старшекурсники могли получить разрешение на доступ к опасной секции в библиотеке мисс Пинс. Но для этого нужна личная подпись Северуса, которую он, судя по всему, никому не давал.

— Думаете это как-то связано с Тайной комнатой?

— Очень не хотелось бы. Однако, даже это еще не все. Директор приказал мне ассистировать в дуэльном клубе, который открывает профессор Локонс.

В этот момент Маршалл было как никогда жаль профессора.

— Не думаю, что он умеет колдовать что-то сложнее экспеллиармуса. Даже сломанная рука стала желе от его заклинания, — сказала Катарина, вспоминая матч Слизерин — Гриффиндор. — О!

Девушка воскликнула, прижимая ладони ко рту.

— Может быть вы просто решили поставить его на место на глазах всей школы?

Снейп промолчал, лишь приложился губами к бокалу. После такой реакции Катарина точно поняла, что дело именно в этом. Она бы и сама с удовольствием поучаствовала в мероприятии, однако решила довольствоваться ролью наблюдателя. Теперь главным было лишь узнать где и во сколько пройдет первое собрание Дуэльного клуба во главе со Златопустом Локонсом.

* * *

В один из будних вечеров, когда ужин уже закончился, три профессора собрались в Большом зале. В этот вечер он выглядел иначе. Факультетские столы убраны, а вдоль одной из стен были выстроены подмостки для будущих дуэлянтов. Черное небо под потолком показывало созвездия, а единственным освещением являлись свечи.

Дети уже толпились в зале, изучая его новый облик и совсем не обращая внимание на трех профессоров.

На подмостки вышел Златопуст Локонс в великолепной лиловой мантии, сопровождаемый Снейпом в черном будничном одеянии и Катариной Маршалл, одетой в теплые черные колготки и темно-зеленое платье.

Локонс взмахнул рукой, требуя тишины.

— Подойдите поближе! Еще! Меня всем видно? Всем слышно? Прекрасно! Посещая клуб, вы научитесь защищать себя, если вдруг потребуют обстоятельства. А мой жизненный опыт подсказывает — такие обстоятельства не редкость. Читайте об этом в моих книгах. Ассистировать мне будет профессор Снейп, а профессор Маршалл вызвалась в качестве блюстителя порядка, — белозубо улыбнувшись, вещал Локонс. — Северус немного разбирается в дуэлях, как он сам говорит, и любезно согласился помочь мне. Сейчас мы вам продемонстрируем, как дуэлянты дерутся на волшебных палочках. Не беспокойтесь, мои юные друзья, я верну вам профессора зельеварения в целости и сохранности.

Катарина спустилась с помоста и встала напротив его центра. Ноги дуэлянтов находились на уровне ее талии и ей приходилось задирать голову, чтобы не пропустить ни детали. Снейп выдавил злобную усмешку, от которой даже у девушки пошли мурашки по коже. А Локонс по-прежнему продолжал улыбаться.

— Раз, два, три! — громко отсчитала Катарина.

Палочки взметнулись, и Снейп воскликнул:

— Экспеллиармус!

Блеснула ослепительно яркая молния, Локонса отбросило к стене, он съехал по ней и распластался на подмостках.

Профессору Маршалл очень сильно хотелось засмеяться, но ее сдерживало большое количество зрителей. Однако профессор, так быстро справившийся с противником, увидел в глазах своей коллеги беснующихся чертят, которые мечтали вырваться на свободу, пока она сжимала подол платья в руках, в надежде, что ни одна смешинка не выйдет наружу.

Локонс, без шляпы, с развившимися кудрями кое-как поднялся на ноги и отвлек мысленный поток Северуса.

— Отличный посыл! — сказал он. — Профессор Снейп применил заклинание Разоружения, и, как видите, я лишился моего оружия. Браво! Вы уж простите меня, проще простого было бы разгадать ваш замысел и отразить удар. Но ученикам очень полезно увидеть…

Катарина видела, что профессору зельеварения очень дорогого стоит держать себя в руках. Еще чуть чуть и он снова применит заклинание на Локонсе, только заменит «Экспели» на Аваду, а «армус» на Кедавра и будет очень прав в своем решении.

— На этом показательная часть окончена. Перейдем непосредственно к учебной тренировке. Я сейчас разобью вас на пары. Профессора, будьте любезны, помогите мне.

Тренировочные бои в середине зала шли успешно. Каждую пару учеников вызывали к себе отдельно и между ними устраивалась учебная дуэль. Все шло гладко, пока мальчишеский голос не выкрикнул заклинание:

— Серпенсортиа!

Затем раздался звук, похожий на выстрел. На глазах детей из палочки Драко Малфоя возникла змея и шлепнулась на пол. Кто-то в панике отбегал подальше, а кто-то стоял как истукан не в состоянии двигаться.

— Стойте смирно, Поттер, — спокойно произнес Снейп. — Я ее сейчас уберу.

— Нет уж, позвольте, я! — вмешался Локонс и устремил на змею свою палочку.

Катарине было известно, что довериться знаниям Локонса — себе дороже. Но никто не успел ничего сделать. Ведь змея уже взмыла в воздух и опять шлепнулась на пол. Зашипела, скользнула к ученикам и была готова к броску.

Пока с губ Гарри Поттера не начали слетать звуки, явно не имеющие никакого отношения к английскому языку. Они были шипящие, тянущиеся и вызывали мерзкое чувство внутри. Катарина сразу же поняла, что слышит из уст мальчика змеиный язык.

Стоило змее успокоиться, как Северус взмахнул своей палочкой, и змея исчезла в облаке черного дыма. Дети вокруг перешептывались, а Маршалл быстро схватила Гарри за руку и увела прочь из Большого зала. Гермиона и Рон отправились вслед за ними.

Катарина открыла дверь в свой кабинет и, пропустив вперед детей, устало села на свой стул.

— Гарри, как давно ты общаешься со змеями? — потирая переносицу спросила преподавательница.

— Общаюсь? — недоуменно спрашивал мальчик.

— То, что ты сейчас делал называется — парселтанг. Змеиный язык. Ты говорил не по-английски, Гарри.

Его друзья закивали головами в знак подтверждения.

— Мисс Маршалл, как вы считаете мог ли Драко Малфой открыть тайную комнату? — задал неожиданный вопрос Гарри.

Катарина вначале опешила, но затем взяла себя в руки.

— Как бы сильно тебе не нравился мистер Малфой, он по-прежнему двенадцатилетний ребенок, не умеющий держать себя в руках и по секрету, — Катарина приблизилась к детям. — Если бы Драко открыл Тайную комнату, то он вел бы себя не так как обычно. Потому что смерть меняет человека полностью. Тем более совершенная своими руками. Но вам не стоит думать об этом. Просто доверьтесь мне, хорошо?

Дети кивнули, а дверь в кабинет резко открылась, готовая сорваться с петель.

— Так и знал, что найду вас здесь, — произнес холодный голос.

Северус Снейп выжидающе посмотрел на детей. Руки мужчины были скрещены на груди, а хмурое лицо казалось злым. Катарина кивнула, чтобы Гарри Поттер наконец начал свою историю.

— Кажется, в первый раз это было еще до моего поступления в Хогвартс, — начал мальчик. — Мы с дядей и тетей были в зоопарке и я выпустил змею. Она сказала мне спасибо.

— Вы можете повторить то, что сказали змее, мистер Поттер? — спросил Северус.

— Пошла прочь.

— Не на английском, Гарри. На парселтанге, — спокойно уточнила Катарина, чувствуя, что еще чуть-чуть и Снейп взорвется.

Гарри Поттер закрыл глаза и, кажется, представлял перед собой змею. И с его губ снова сорвалась речь, которую невозможно было причислить ни к одному языку.

— Благодарю. Боюсь, мне нужно доложить об этом инциденте Директору. Я зайду за Вами после этого, мисс Маршалл. Малахитовая ступка готова, а сегодня полная луна.

— Хорошо, Северус…Снейп, — неловко добавила Катарина после того как дети удивленно обернулись к ней. — Вас проводить до гостиной?

— Нет, нет, нет! — всполошилась Гермиона. — Мы сами, удачи!

И девочка выволокла мальчиков из кабинета за вороты их мантий, оставляя Катарину в темном кабинете. Она надеялась, что Гермиона ничего не поняла. Ведь все умные девочки ничего не понимают? В отношениях точно!

Как бы сильно Маршалл не успокаивала себя тем, что двенадцатилетним детям вообще не до ее воздыханий по профессору зельеварения, однако ее мысли сбились сами собой, стоило Северусу Снейпу постучать в дверь и увести ее в свои подземелья.

Что забавно, под дверью, ведущую в кабинет зельевара, были оставлены украденные ингредиенты. Совсем не тронутые и аккуратно завернутые в пергамент.

И Катарина, конечно же знала, кто это сделал. Ведь только три ученика в данной школе имели представление о том, что Северус сейчас не в своем кабинете.

* * *

С каждым днем Гарри Поттер становился все угрюмее и угрюмее. Он был единственным змееустом в школе, поэтому все вилы летели в него. К тому же, список жертв пополнился двумя именами. Одно из них являлось призраком Гриффиндора — Безголовым Ником.

Дети ходили взволнованные и шарахались от Поттера, будто от огня. И сколько бы Катарина не пыталась объяснить своим ученикам, что Гарри тут не при чем, никто ее не слушал.

Уж слишком много было инцидентов с участием мальчика и слишком много слухов, перебить которые невозможно.

Однако, четырнадцатого февраля никому не было до мальчика никакого дела. И Катарина поняла почему. Всем было известно о том, что вкус Златопуста Локонса достаточно специфичен. Но никто и подумать не мог, что мужчина возьмет на себя организацию дня Святого Валентина.

Стоило преподавателю по древним рунам зайти в Большой зал во время завтрака, как ее лицо перекосило. Стены зала были сплошь увиты пышными, ядовито-розовыми цветами, с небесного потолка сыпались конфетти в форме сердечек.

Одни ученики то и дело хихикали за своими столами, а вторые делали вид, будто их сейчас стошнит. Катарина отнесла себя и весь преподавательский состав ко вторым.

Локонс, в омерзительной розовой мантии в тон цветам, жестом требовал тишины. Преподаватели по обе стороны от него сидели с каменными лицами и Катарина присоединилась к ним за столом. Щеку профессора Макгонагалл сводило судорогой, а Снейп выглядел так, словно его только что заставили выпить полный стакан дешевого огневиски.

— С Днем святого Валентина! — возгласил Локонс. — Для начала позвольте поблагодарить всех — а их сорок шесть человек, — кто прислал мне к этому дню поздравительные открытки! Я взял на себя смелость устроить для вас этот маленький сюрприз. Но это еще не все!

Локонс хлопнул в ладони, и в зал вошла процессия мрачного вида гномов. Правда, это были не обычные гномы: у каждого в руке была арфа, а за спиной — золотые крылышки.

— Представляю вам моих любезных купидончиков, валентинских письмоносцев! — лучезарно улыбался Локонс. — Сегодня они будут ходить по школе и разносить валентинки. Веселье только начинается!

Катарине хотелось блевать и она была уверена, что кто-то из профессоров присоединится к ней с этим.

На протяжении всего дня гномы с валентинками бесцеремонно сновали из класса в класс, и раздражали этим преподавателей.

Маршалл как никогда хотела, чтобы проклятье профессоров по защите от темных искусств пришло в действие и Локонс навсегда покинул бы школу Хогвартс.

Сегодня уже пятый гном врывался в ее кабинет и оглашал текст любовных записочек, раздавая открытки получателям. Но больше всего девушка удивилась, когда один из гномов встал напротив профессорского стола в Большом зале.

Катарина и Северус разносили Златопуста Локонса по всем фронтам, приводя в успокоение свои нервы, пока гном не раскрыл записку и не обратился к Катарине, бренча на своей арфе.

«Катарина ты душа!

Подойду к тебе я тихо.

Очень тихо чуть дыша.

Катарина величава!

Она горда и стройна!

Катарина — это дама.

Вся собою хороша!

Катарина в жизни — слава!

Катарина губки мёд…»

— Стоп-стоп-стоп! — прокричала девушка и, вырвав из рук гнома послание, отправила его подальше от стола.

Изучив стихотворение до конца, девушка стала красной, словно рак и, смяв бумажку, сожгла ее заклинанием. От такой яркой реакции, Северус Снейп прыснул в кулак.

— Не подадите мне, пожалуйста, медового кекса, — с ухмылкой на лице попросил преподаватель зельеварения.

— Если продолжите, то не получите ничего кроме медовой пощечины, профессор Снейп.

Однако Северус перестал обижаться на слова, которые иногда бесконтрольно выходили изо рта профессора Маршалл. Видимо, привык к ее импульсивности. Теперь пара виделась чаще, из-за желания поскорее закончить с рецептом. Профессора добрались почти до половины книги и не собирались останавливаться.

Как только ужин подошел к концу, учителя двинулись в сторону подземелий и закрылись в кабинете зельевара с парой бокалов огневиски, кипящим котлом и кучей книг.

«Измельчить высушенный корень мандрагоры.

Варить на среднем огне.

Добавить толченый клык Василиска на кончике ножа.»

— Северус, — обреченно сказала Катарина, осознавая, что полугодовая работа уходит в мусор.

Снейп поднял голову от котла и посмотрел в глаза девушки, которая вот-вот была готова расплакаться, на его лице читались незнакомые Катарине до этого эмоции.

— Клык Василиска, — сказала она лишь два слова.

Дети никак не могли понять что же происходит с профессором Маршалл. Каждый прием пищи в Большом зале сопровождался бледными и грустными лицами Северуса и Катарины. Они редко притрагивались к еде и совсем не перекидывались фразами, как делали до этого.

Найти хоть один сохранившийся скелет им не удалось. Второкурсники пытались выяснить в чем дело, но Катарина каждый раз устало улыбалась и говорила:

— Все хорошо, скоро все наладится.

Однако, глаза ее были грустными и не горели огнем как раньше. Снейп вычитал все больше очков. Даже у любимого Слизерина. И теперь никто не переходил ему дорогу. Школьники даже близко на его пути старались не появляться.

Катарина, скорее уже больше по привычке, приходила в кабинет зельевара и переводила старые тексты. А тот ничего не говорил ей, смотря как молодой профессор чиркает что-то на пергаменте, окруженная школьниками, которые выполняли классную работу, варя очередные зелья в своих котлах.

Даже на матч по квиддичу они пришли вдвоем. Оба в черном сели в углу трибуны и смотрели каждый в свою сторону.

Пока усиленный заклинанием голос Минервы Макгонагалл не раздался по всему стадиону:

— Матч отменяется! Все расходимся по своим гостиным!

Следом за этим раздались крики и свист. Однако, никто менять решения не собирался и школьники, до этого сидевшие на трибунах, поспешили в гостиные факультетов.

— Снова нападение? — спросила Катарина.

Северус Снейп лишь пожал плечами и двинулся в сторону Больничного крыла.

— Хуже, — сказал мужчина, заходя в палату раньше Маршалл. — Двойное нападение.

И действительно, на одной из кроватей лежала пятикурсница Когтеврана, а на другой…

— Гермиона, — сорвалось с губ профессора по древним рунам.

Возле девочки уже сидели Гарри Поттер и Рон Уизли. Они не сводили взгляда со своей подруги. Ее лицо выражало удивление, а до этого живые глаза, казались двумя стекляшками.

— Уже скоро созреет мандрагора и она будет в порядке, — скорее успокаивая себя, произнесла Катарина.

Однако, никто не проронил ни слова и вскоре Макгонагалл увела детей в гостиную, а Северус направился в сторону подземелий к своему факультету. Катарина осталась наедине с оцепеневшими детьми и мадам Помфри, которая быстро писала пером что-то на своем столе.

Цепь следующих событий заставила не только Северуса и Катарину прийти в отрешенное состояние, но и весь замок.

В связи с участившимися нападениями, комендантский час отныне начинался в шесть часов вечера и ни один ученик не имел права передвигаться по школе без сопровождения учителя.

Отменили все игры, турниры и кружки для школьников. Но были вещи страшнее и ужаснее. Альбуса Дамблдора отстранили от должности Директора, а Хагрида увезли в Азкабан.

Весь Магический мир был уверен в том, что полувеликан, служащий в школе в качестве лесника, был виноват во всем, происходящем в школе. И, хоть официальное разбирательство еще не началось, его на всякий случай посадили в тюрьму для волшебников, чтобы уберечь школьников.

Однако, каждый человек в Хогвартсе был уверен, что Хагрид не способен на такое.

Хорошая новость все-таки была, хоть и затерялась в плохих. Мандрагора поспела, так как растения уже запрыгивали друг к другу в горшки. Снейп взял себе пару и корням осталось лишь настояться. Открывая шкафчик с настоями, Северус каждый раз становился темнее тучи. И каждый раз Катарина просила его оставить получившиеся в ходе эксперимента настойки и зелья.

А в этот раз она выпросила у Стебель небольшой корешок мандрагоры, чтобы засушить его, как было велено в последнем рецепте.

«Надежда умирает последней», — твердила она себе, будто из ниоткуда сейчас появится скелет Василиска с зубами, которые можно будет использовать.

— Всем ученикам немедленно вернуться в свои спальни. Всем преподавателям собраться в учительской. Пожалуйста, как можно скорее, — разнесся эхом по замку усиленный голос профессора Макгонагалл.

Это могло означать только одно. Катарина взяла свою палочку и мигом вылетела в сторону учительской. Справа от входа стояла старая вешалка для мантий, а посреди кабинета множество стульев.

Макгонагалл уже ждала профессоров.

— Это опять случилось, — сказала она, стоило всем собраться. — Монстр напал на ученика. На сей раз утащил в Тайную комнату.

Профессор Флитвик вскрикнул. Профессор Стебель прижала руки ко рту. Катарина боролась с желанием выхватить палочку и отправиться на поиски этой треклятой комнаты. Снейп с силой сжал сиденье своего стула.

— Откуда такая уверенность? — спросил последний.

— Наследник Слизерина, — МакГонагалл побледнела, — оставил еще одну надпись на стене, прямо под первой: «Ее скелет будет пребывать в Комнате вечно».

Профессор Флитвик залился слезами.

— Кто на этот раз? — воскликнула мадам Трюк.

— Джинни Уизли.

Сердце Катарины пропустило удар и девушка в упор смотрела на дверь, в желании исполнить свою мечту и расквитаться с монстром собственноручно. Однако, уловила лишь легкое шевеление мантий.

Сквозняка не было и в голову к профессору забралась крамольная мысль.

— Завтра будем отправлять учеников домой, — горестно стиснула ладони МакГонагалл. — Хогвартс на грани закрытия. Дамблдор говорил…

Дверь учительской опять распахнулась с громким стуком.

— Простите, что опоздал, просто сплю на ходу! Пропустил что-то важное? — спросил сияющий, как обычно Локонс.

По-видимому, он не замечал, что присутствующие смотрят на него не то с ненавистью, не то с отвращением.

— Вот тот, кто нам нужен! — выступил вперед Снейп. — Да, именно он. Послушайте, Локонс, монстр похитил девочку. Утащил ее в Тайную комнату. Коллега, наконец пробил ваш час.

Локонс побледнел.

— В самом деле, Златопуст, — вмешалась профессор Стебель. — Не вы ли вчера вечером объявили, что вам доподлинно известно, где вход в Тайную комнату?

— Я… Ну да… Я… — залепетал Локонс.

— Вы меня уверяли не далее как вчера, что знаете, кто там обитает, — всхлипнув, перебил его Флитвик.

— Я? Ув-уверял? Н-не припомню…

— А вот я абсолютно точно помню, как вы сетовали, что вам не удалось продемонстрировать всем нам свою волшебную силу: преступника, то есть Хагрида, успели арестовать, — продолжал Снейп. — Вы укоряли нас, что вам с самого начала не предоставили свободу действий — тогда бы никаких бед в школе не произошло.

На лицах коллег не было ни капли сочувствия к профессору ЗоТИ.

— Я… Я, честное слово… Вы, видимо, превратно меня поняли…

— Вы очень поможете нам, профессор, если сможете победить этого монстра, — подлила масла в огонь Катарина.

— Поручаем вам сразиться с чудовищем, — заключила профессор МакГонагалл. — Сегодня вечером у вас наконец-то будут развязаны руки. И вы совершите подвиг — избавите Хогвартс от чудовища.

Локонс потерянно озирался. Увы! Ни одного сочувственного взгляда. И он разом утратил весь свой лоск, губы тряслись, белозубая улыбка исчезла, он выглядел слабым и ничтожным.

— О-очень хорошо, — промямлил он, запинаясь. — Ну я… пошел. Буду у себя в кабинете… подготовлюсь…

И Локонс поспешил покинуть учительскую.

— Ну, хоть это хорошо, — профессор МакГонагалл махнула рукой. — Больше не будет путаться у нас под ногами.

— Простите, а можно будет попросить после собрания подойти профессора Снейпа. в мой кабинет, — Катарина демонстративно прокашлялась. — В мой кабинет!

Северус посмотрел на нее, словно на умалишенную. И в тот момент, когда она говорила это во все горло и когда слишком долго держала открытой дверь в учительскую. И когда гневалась в пустоту, вышагивая по коридорам.

— Вот уж вы меня, конечно разозлили! К Вам со всей душой, а вы в очередной раз нарушаете все правила!

Северус смог найти ответы на свои вопросы, только когда Катарина впустила его вперед себя и лишь спустя минуту закрыла дверь на замок.

— Вылезайте! — закричала она.

Но за ее криком ничего не последовало. Снейп уже было подумал, что это нервный срыв и был готов отпаивать свою коллегу успокаивающими зельями.

— Струсили? — так же громко спросила она.

— Вовсе мы не струсили, — послышался тихий голос Гарри Поттера.

И спустя секунду он уже снимал с себя мантию невидимости. Рядом с мальчиком оказался его друг — Рональд Уизли.

— Я уже давно не видела вас в поле своего зрения, а это значит, что вы оба что-то задумали. Признавайтесь! А профессор Снейп никому не скажет, правда? — и не дожидаясь ответа мужчины, ответила за него. — Правда!

В этот момент даже Ужасу Подземелий стало не по себе. Такого повелительного и злого тона от девушки он еще никогда не слышал.

— Если это действительно правда, то рассказ будет длинным.

Услышав эти слова, Катарина левитировала из своей гостиной чайник и четыре чашки.

— Ну, начинай же.

Словами второкурсников, рассказ был не таким уж и длинным. Однако, было много моментов во время которых детям приходилось извиняться и обещать так больше не делать.

— В туалете плаксы Миртл мы нашли дневник, который принадлежал Тому Реддлу.

Северус побледнел от упоминания этого имени, но голоса не подал.

— Он показал, что виноват Хагрид. А мы не поверили и пошли к нему в тот момент, когда в его хижине были Дамблдор, Министр Магии и Малфой старший. Потом Хагрид сказал нам следовать за пауками и они привели нас в Запретный лес, где…

— Запретный лес?! — разбушевалась Катарина. — Да там даже в названии есть слово «запрет»!

— Пускай продолжают, — хладнокровно заявил Северус.

— И в лесу мы встретили акромантула Арагога, который подтвердил, что Хагрид не виновен и вообще во всем виноват тот самый Реддл и Плакса Миртл, приведение в женском туалете, стала первой жертвой того монстра.

— И еще паук хотел нас убить.

Но Гарри толкнул друга локтем в бок, а Маршалл в очередной раз оперлась лицом на ладони и закричала от безысходности в них, что было сил. Этого говорить явно не следовало.

— И в конце, мы нашли эту записку в руках Гермионы, когда приходили проведать ее в прошлый раз.

Гарри протянул профессорам бумажку и те принялись ее изучать. Это была страница, вырванная из какой-то очень старой библиотечной книги.

«…из многих чудищ и монстров, коих в наших землях встретить можно, не сыскать таинственней и смертоносней Василиска, также еще именуемого Король Змей. Сей гад может достигать размеров воистину гигантских, а срок жизни его — многие столетия. На свет он рождается из куриного яйца, жабой высиженного. Смерть же несет путем диковинным, небывалым, ибо, кроме клыков ужасных и ядовитых, даден ему взгляд убийственный, так что ежели кто с ним очами встретится, тотчас примет кончину скорую и в муках великих. Особливо боятся Василиска пауки, сторонятся елико возможно, ибо он есть враг их смертельный; сам оный Василиск страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него…»

Под этими строками рукой Гермионы — выведено всего одно слово «Трубы».

— И вот почему я слышал голос, — вынес вердикт Гарри Поттер.

— Ты слышал голос?! Гарри! Я столько раз повторяла вам одно и тоже! Если что-то случится — обязательно идите ко мне!

— Мы думали, вы очень заняты с профессором Снейпом.

— Если это касается жизни и смерти — считайте, что я всегда свободна.

Северус взял ситуацию в свои руки. И Катарина понимала почему. Целый Василиск сейчас находится в Хогвартсе и никто кроме двух школьников, двух профессоров и оцепеневшей гриффиндорки не знал об этом.

— Мистер Уизли, уточните нет ли у ваших братьев вещи, которая бы имитировала петушиный вой. Хотя нет, — остановился мужчина. — Может не сработать. Вы знаете где вход в Тайную комнату?

Мальчики неуверенно посмотрели друг на друга.

— Мы предполагаем где она может быть.

— Отлично. Вы, судя по всему, куда лучше нас разбираетесь в заговорах и тайнах, поэтому вам, молодые люди, задание — надеть вашу волшебную мантию и найти вход. Но не заходить! Как только мы с Катариной найдем петухов — тут же придем к вам и спасем Джинни Уизли, верно?

Маршалл энергично закивала головой. Мальчики, кажется, никогда не видели профессора зельеварения таким. Спокойным? Нет, он всегда спокоен. Собранным? Тоже не подходит. Таким гриффиндорцем!

Стоило Северусу и Катарине отойти на безопасное от школы расстояние, как они трансгрессировали по разным местам. Два петуха — лучше одного.

— Акцио — петух! — произнесла девушка, переместившись на одну из знакомых ферм.

Из курятника тут же не по своей воле вылетела птица и приземлилась в руки Маршалл. Та аккуратно нацепила резинку на птичий клюв и переместилась обратно к разрешенной границе Хогвартса.

— Очевидно, дети смотрели на Василиска сквозь что-то, — говорил Северус, вбегая в Хогвартс и пуская патронус.

Девушка еле успевала за мужчиной. Если бы их сейчас увидел хоть кто-то из учеников, то смех стоял бы во всех коридорах. Два профессора с петухами под мышкой бегут в неизвестном направлении и судачат о вымершем чудовище, будто из сказки.

— Колин Криви — фотоаппарат, Гермиона — зеркало, пуффендуец, видимо, смотрел через призрака, — перечисляла девушка.

Северус вел их в женский туалет на одном из этажей, где и жил призрак убитой девочки — Плаксы Миртл.

— Дети! — прикрикнула Маршалл, в надежде, что гриффиндорцы послушали ее и не стали самостоятельно спускаться в пасть к убийце.

Гарри и Рон сняли мантию невидимости и продемонстрировали проделанную работу. Умывальники, до этого стоявшие друг к другу, разъехались в стороны и явили на свет огромную черную пропасть, куда компании и предстоит отправится.

— Ваша задача, мистер Поттер и мистер Уизли — держать петухов. Как вы уже поняли, только их вой способен убить Василиска. Если кто-то из нас вдруг оцепенеет, не медля срывайте резинки на клювах и как-нибудь заставьте птиц взвыть.

Катарина обмотала мантию вокруг своего кулака и, что есть сил, ударила прямо в центр одного из зеркал. Поделив два самых крупных осколка между собой и Северусом.

— Мы смотрим нет ли поблизости Василиска, вы не лезете вперед. Поняли? — спросила Катарина.

Мальчики кивнули головами, схватили каждый по петуху и прыгнули в пропасть.

— Я же сказала не лезть вперед! — кричала Катарина, проваливаясь в темноту вслед за детьми.

Девушке казалось, что она летит по этому туннелю вечность. Их с Северусом палочки хоть и освещали туннель, но лучше от этого никак не становилось. Маршалл была уверена, что они уже где-то глубоко под подземельями, пока труба не сменила свое направление, и не стала проходить параллельно земле.

Это немного, но смягчило падение, будто кто-то задумывал это как огромную горку в аквапарке. Только воды в трубе не было и компания скользила по железной и местами ржавой трубе. На руках и ногах появились ссадины, а одежда местами порвалась.

— Мы, наверное, ушли под школу на целые мили, — голос Гарри эхом прокатился в темноте тоннеля.

— Может, даже под озеро, — заметил Рон, ощутив рукой на стене потеки ила.

Мрак в туннеле царил непроглядный и только пара Люмосов отгоняли его. Компания, теперь уже пешим ходом, двинулась дальше. Шаги по мокрому полу разносились под сводами подобно гулким шлепкам. Гонимая лучом света, тьма отступала, открывая все те же влажные, облепленные илом стены. В волшебном свете тени идущих казались фантастическими чудищами.

Как и было обусловлено, стоило появиться развилке, как Северус и Катарина вставали у разных проходов и высматривали нет ли там Василиска. И, пока что, им невероятно везло.

Внезапно свет заскользил по чему-то огромному. Гарри и Рон закрыли на миг глаза, а профессора стали изучать отражение этой вещи.

— Боже мой, — послышался тихий голос Северуса.

Перед ребятами лежала сброшенная шкура Василиска. Около пятнадцати метров в длину. Снейп тут же принялся щупать ее, изучать на свету и намеревался отрезать себе кусочек, пока Катарина не сказала:

— Если мы выживем, я уверена, что она полностью станет вашей, Северус. Пойдемте, пожалуйста.

Мужчина нехотя разогнулся обратно и, держа наготове свою палочку и разбитое зеркало, снова двинулся вперед.

Тоннель поворачивал снова и снова, нервы каждого в этой странной компании были напряжены до предела. Они хотели, чтобы тоннель побыстрее кончился, и страшились того, что их ожидает.

Наконец миновав еще один поворот, Маршалл увидела перед собой гладкую стену, на которой вырезаны две свившиеся в кольца змеи с поднятыми головками, вместо глаз у них блистали огромные изумруды.

Гарри Поттер отдал своего петуха Рону и подошел к стене вплотную. В этот раз не было необходимости силой воображения оживлять змей — глаза у них и без того горят живым блеском. Второкурсник прокашлялся и произнес очередную фразу на парселтанге низким, тихим шипением.

В стене появилась щель, разделившая змей, и образовавшиеся половины стен плавно скользнули в стороны. Перед компанией возник зал с огромными колоннами, украшенными тысячами фигурок змей.

— Стойте, — тихо прохрипел Северус Снейп. — Если там сейчас действительно Наследник Слизерина, то нам стоит спрятать петухов.

Мужчина обездвижил тела птиц. Только их головы ходили теперь в разные стороны с открытыми глазами и с завязанными клювами. Северус взял у Поттера мантию-невидимку и накинул ее на Рона, удостоверившись, что ни одна нога не видна.

— Не смейте выдать себя, мистер Уизли. В ваших руках сейчас наши жизни и успех операции. Поняли?

Скорее всего мальчик кивнул, потому что ответа его не было слышно.

Дрожа с головы до пят Катарина крепко сжимала свою палочку и, как и Северус, зашла в помещение перед детьми.

Посреди зала лежала девочка с рыжими волосами.

— Джинни! — воскликнул Гарри.

Но профессор по древним рунам уже опередила его и подбежала к девочке, проверяя дыхание и пульс. Лицо было белым словно мрамор, а глаза закрыты. Но девочка была не оцепеневшей.

— Она не очнется, — произнес тихий голос.

Девушка выпрямилась и, как была на коленях, круто обернулась.

Высокий темноволосый юноша стоял, прислонившись к ближайшей колонне, и наблюдал за ними. Парень был хорош собой, но контуры его фигуры были странно расплывчаты.

— Том? Том Реддл? — спросил Поттер.

Реддл кивнул, пристально глядя на Гарри.

— Ты привел с собой профессоров? Похвально. Я думал ты как истинный герой придешь сюда один, — сказал парень.

Лицо Снейпа, сначала выражавшее истинное изумление вернулось в прежнее состояние.

— Вы, мистер Реддл, учились в Хогвартсе пятьдесят лет назад. Вы призрак? — спросил мужчина.

— Воспоминание. Я сам запечатал себя в шестнадцатилетнем возрасте в собственный дневник.

Он указал на огромную статую, у ног которой лежал дневник в черном переплете.

— Том, помоги, нужно выбираться из этой комнаты, — просил его мальчик.

— Мистер Поттер, Вам сейчас лучше помолчать, — ледяным голосом заявил Северус. — Мистер Реддл, Вы были заточены в дневник, верно? Разрешите предположить, что вы являетесь частью души Темного Лорда?

Катарину передернуло, она прижала к себе поближе Гарри и смотрела в упор на разговор двух слизеринцев. И их разговор явно шел о Воландеморте. Этот Темный маг точно не оставит в покое бедного мальчика.

— Темный Лорд? — произнес Том Реддл. — Так теперь меня называют? Что ж, я тронут до глубины своей души.

Холодный хохот пронесся по туннелям.

— Но мне нужен был только Поттер.

Том открыл свой рот и из него начали вылетать звуки змеиного языка. Что-то непомерное сотрясло пол и каменные плиты зала словно начали ходить ходуном. Это точно был Василиск.

— Уизли! — крикнул зельевар и закрыл свои глаза.

— Единственная Уизли сейчас лежит перед вами, готовая умереть с минуты на минуту, идиот! — смеясь кричал Реддл.

Но как же он был не прав! Стоило фамилии прозвучать, как в углу зала послышалось мельтешение и звук резинок, падающих на пол. Катарине казалось, еще чуть чуть и мальчика заморозят сквозь мантию невидимку, но видимо тот тоже закрыл глаза.

Потому что из ниоткуда в разные стороны полетели петухи, пойманные профессорами.

— Я приказал Джинни Уизли убить всех этих тварей! — взрывался Том Реддл.

Но дальнейшая тирада была прервана громким петушиным воем. Второй пернатый присоединился к первому и теперь громогласное «ку-ка-ре-ку» гуляло по всем туннелям, отскакивая эхом от стен и передвигаясь дальше.

Следующие несколько минут Катарина думала лишь о том может ли она открыть глаза. На всякий случай, открыв лишь правый, она оглядела все вокруг с помощью зеркала. Огромная змеиная туша распласталась у одной из колонн. Глаза ее были закрыты.

Теперь девушка увереннее встала на обе ноги, открыла глаза и лицезрела это. В зеркале, хоть Василиск и выглядел большим, но отражение никак не передавало всей картины. Метров двадцать в длину, прочнейшая темно-зеленая шкура и длинный ряд клыков.

Катарина улыбнулась во все тридцать два, предвкушая как рад будет и зельевар такой ценнейшей находке. Да им этих зубов на сто лет точно хватит! Однако, переведя взгляд на Северуса, она поняла, что тот смотрит вовсе не на огромного змея. Его взгляд по прежнему был обращен к воспоминанию молодого Воландеморта.

— Прощай мое славное оружие, — вымолвил Том Реддл. — Но это мало что меняет! На самом-то деле я предпочитаю единоборство — только ты и я, Гарри, ты и я…

Парень не успел договорить. Маршалл уже сама была готова наброситься на юношу. Предложить драться двенадцатилетнему мальчику! У Тома Реддла совсем нет чести! Снейп взмахнул своей палочкой и заставил дневник гореть.

Изо рта Реддла вырвался вопль, который окончательно подкосил Катарину. Он был полон боли и ужаса. Чернила вырывались из дневника словно кровь, а воспоминание Тома било в конвульсиях и выворачивало в разные стороны. Пока он не сгинул.

А дневник так и продолжил гореть. Огонь теперь перебросился на чернила, струйкой лившиеся на каменные плиты. Языки пламени показывали образы животных и примеряли на себя львов, химер и птиц.

— Это Адский Огонь?! — выкрикнула Маршалл, глядя на Снейпа. — Вы что, решили нас всех угробить? Это Темная магия!

— Я знаю как с ним обращаться, Катарина! — не отвлекаясь на преподавателя, говорил Северус.

Его взгляд был полностью сосредоточен на пламени и не давал сомневаться в его словах. Пара минут и огонь потух, не оставляя после себя ничего. Даже малейшей капли чернил.

— Вот и все, — произнес Северус и, взяв в свои руки бессознательную Джинни, поспешил обратно к туннелю из которого их компания вылетела.

Для Северуса Снейпа уже второй год в компании Катарины Маршалл заканчивался допросом в кабинете Директора. Второй год подряд он влипал в истории, о которых не мог раньше и подумать. Второй год получал выгоду там, где, казалось, ее иметь невозможно.

Стоило мальчикам закончить свой рассказ, Директор отправил их Больничное крыло, куда еще полчаса назад переместили Джинни Уизли.

— К сожалению, мне нужны доказательства того, что происходило в Тайной комнате. Однако, как сказал Северус, дневник уничтожен? Значит нужно что-то еще. Василиск все еще там?

— Эм… — начала Катарина. — Я…Мы бы хотели приватизировать шкуру Василиска в знак благодарности и того, что мы спасли школу.

— С нами, к сожалению, приплюсовка факультетских баллов не сработает, — поддержал Снейп.

А Дамблдор расхохотался, будто услышал забавный анекдот.

— Как насчет глаза? — он пристально посмотрел на профессоров. — Насколько я помню, глаза Василиска почти нигде не используются в качестве ингредиента. Скажу, что остался только он. К тому же, вы единственные кто знает как открывается Тайная комната.

— Согласны, — произнес Северус.

Катарина бывала в Хогвартсе на многих праздниках, но никогда еще ничего подобного не видела: все были в пижамах, и торжество растянулось на целую ночь.

На позднем ужине в Большом зале профессора, да и ученики встретили их со Снейпом громкими овациями. Северус горделиво сел на свое место, а Катарина, принимая поздравления и обнимаясь с учителями, села рядом с ним. Кажется, Флитвик снова всплакнул, но в этот раз от радости.

Гермиона встретила мальчиков с восторженным криком: «Вы победили!», затем благодарно обняла Катарину и вернулась обратно за свой стол. А в половине четвертого внезапно появился Хагрид. Хоть его вид и желал оставлять лучшего, но он похлопал Гарри и Рона по плечам, горячо обнял Катарину и пожал руку Северусу. Вслед за этим профессор МакГонагалл сообщила, что по случаю столь отрадных событий дирекция сочла возможным отменить экзамены, и прибавила, что четыре сотни баллов, полученные Гарри и Роном, обеспечили Гриффиндору Кубок школы еще на один год.

— Как неожиданно, — протянул Северус, попивая вино из кубка.

А тут еще Дамблдор объявил, что, к сожалению, профессор Локонс не будет больше преподавать защиту от темных сил, так как после просьбы о расправе с монстром, исчез из замка. Ликование школьников разделили и несколько профессоров.

Мальчику по имени Гарри Поттер казалось, что это самый лучший день в его жизни, однако, он еще не знал что ждет его впереди.

На следующее же утро два профессора и Гарри Поттер вновь спустились в Тайную комнату. Однако, это было больше похоже не на приключение, а на поход в музей. Северус таки взял немного сброшенной шкуры, будто ему не хватит не сброшенной и заморозил заклинанием тело Василиска, аккуратно вырезав при этом глаз, подшивая разошедшиеся сухожилия и венки, и вырвав один из зубов короля змей.

В это же утро Гарри Поттер узнал, что профессор по древним рунам — Катарина Маршалл курит. Так как сидеть и просто наблюдать как Северус препарирует животное было неприятно, а оттого Гарри и Катарина много общались и она, отходя от Гарри в другой конец комнаты, закуривала сигарету и продолжала общение.

Профессору Маршалл казалось, будто ее ученики возненавидели ее. Хоть она и присутствовала на всех занятиях, рассказывала темы уроков, отвечала на вопросы и проверяла домашние задания, но последние полгода ее будто не существовало. Оттого ей и казалось, что научить никого и ничему она не успела. В этом Катарина очень радовалась отмене экзаменов.

Очень быстро подкрадывалось время летних каникул, солнце светило на небосводе все ярче, а школьники уже понемногу готовились к своему отъезду из Хогвартса. За то время, пока Катарина переводила старый рецепт, а Северус убивался оттого, что клык Василиска достать невозможно, она сумела перевести еще часть рецептов, над которыми теперь следовало корпеть зельевару. И Северус дал ей выходные, пока наверстывает упущенное.

В начале июня Катарина трансгрессировала в Лондон и надеялась, что ее идея воплотится в жизнь. Сегодня утром она усадила детей в поезд, который ехал прямиком на вокзал Кингс-Кросс. Девушка опередила их прибытие и уже стояла у платформ десять и девять. Именно здесь, по ее мнению, и должна будет состояться роковая встреча.

Родители юных волшебников — маглы и маги уже постепенно начинали прибывать на платформу в ожидании своих детей. Кто-то из них прошел сквозь барьер, расположившийся в стене. Но Катарине это было не нужно. Она осталась стоять со стороны обычного вокзала.

— Как же я устала сюда приезжать, — послышался знакомый жалобный голос.

Маршалл обернулась и увидела Петунью Дурсль. Женщина шла в ее сторону на невысоких каблуках, прижимая маленькую дамскую сумочку локотком к телу. Рядом же шел тучный мужчина. Катарине показалось, что с прошлого раза он стал куда больше.

Девушка взяла себя в руки, сделала глубокий вдох и подошла к паре.

— Добрый день, мистер и миссис Дурсль, — девушка лучезарно улыбнулась.

— Ах, это снова вы, — женщина брезгливо оглядела собеседницу. — Мисс Маршалл.

— Разрешите я перейду сразу к делу. На Рождество вы отправили Гарри записку о том, может ли он остаться и на летние каникулы в школе. К сожалению нет.

Девушка протянула семье пару обычных ксерокопий и шариковую ручку.

— Однако, я могу забрать его к себе, считайте, что в детский лагерь. С Вас ничего не требуется. Лишь подпись. И денег я брать с вас не буду. Документы обычные, полчаса назад распечатанные на принтере и ручка тоже обычная, куплена в канцелярском магазине через дорогу.

Вернон выхватил листы своими жирными пальцами и принялся их изучать.

— Ничего сверхъестественного, — произнесла Катарина. — Документы о том, что вы доверяете мне Гарри Поттера до его следующего учебного года, а я несу все это время ответственность за него. Там же мой домашний адрес и номер телефона, если возникнет что-то срочное или вы просто захотите узнать как у мальчика дела.

Тем временем гриффиндорец уже стоял на платформе возле барьера и прощался со своими однокурсниками, но затем остановился и не мог понять видит он правду или вымысел. Пока не подошел и не убедился воочию.

— Но зачем Вам это нужно? — спрашивала Петунья у профессора.

— Мальчик очень много сделал для меня, скрашивал школьные будни, да и вел себя отлично. Однако рассказал мне, что Вам лишь докучает, поэтому я решила освободить Ваше лето, мистер и миссис Дурсль, — начала слегка лицемерить Маршалл.

— Никаких мелких шрифтов, текст сформулирован правильно, — протягивал листы обратно Вернон.

— Одна копия Вам, другая мне, — Катарина подписала два листа и протянула бумаги с ручкой обратно Дурслям.

Ей хотелось как можно скорее покончить с этим. Пара, будто полностью с ней согласившись, быстро расписалась на бумагах, наказала Гарри вести себя хорошо, чтобы им его не вернули и скрылись в толпе.

— Что это значит? — тихо спросил Гарри, наблюдая за тем, как его дядя и тетя уходят.

— Это значит, что лето ты проведешь со мной, — улыбнулась Катарина и, протянув Гарри руку, пошла в сторону ближайшего кафе, чтобы отпраздновать освобождение мальчика хотя бы на пару месяцев.

* * *

— Целый год без Дурслей! — улыбаясь, Гарри присел на запылившийся за год диван в гостиной дома Маршалл.

Катарина закатила глаза. Она пока слабо понимала на что подписалась и надеялась на удачу, потому что с мальчиком уж слишком много всего происходило.

— Тергео! — воскликнула Маршалл и вся комнатная пыль начала затягиваться в ее палочку.

Прямо из-под Гарри частицы пыли начали вытягиваться с дивана, с книжных полок и с кухни. Еще порция пыли прилетела со второго этажа, заставляя жильцов задышать чистым воздухом.

Катарина взяла чемодан Гарри и пошла с мальчиком на второй этаж. Его было решено поселить в ее прошлой комнате.

Небольшое, но уютное помещение с односпальной кроватью, письменным столом и большим окном сияло чистотой. Катарина освободила полки от своих книг, разгребла прикроватную тумбочку и сняла старые плакаты со стен, давая мальчику простор для творчества.

— Все, делай с ней что хочешь, — улыбнулась Маршалл. — Только без магии. Она по-прежнему запрещена за пределами Хогвартса до семнадцати лет. Советую даже оставлять свою палочку в комнате, на всякий случай.

С этими словами профессор оставила мальчика обживаться и спустилась вновь на первый этаж. Катарина открыла настежь окна и приступила к изучению почты. За девять месяцев работы в школе возле ее двери скопилась весомая стопка макулатуры. Девять больших выпусков «Ведьминого досуга». Там публиковали рецепты вкусных блюд, писали как приготовить зелья красоты и бытовые заклинание, способные спасти любую, даже самую нерадивую, хозяйку.

Девушка именно там присмотрела заклинания уборки, нарезки овощей, подшива одежды и вечно горячего чая.

После «Ведьминого досуга» шла пара промо-выпусков «Еженедельника ловца», на который Катарина решила подписаться, пока Гарри под ее присмотром. А уже имеющиеся выпуски отдать мальчику. Кажется, там внутри даже есть пара плакатов.

Несколько выпусков «Новости Волшебного Мира», читать которые уже не было необходимости, так как срок этих новостей явно прошел.

Разобравшись с почтой, Катарина пошла в сторону кухни. Мясу в морозилке явно ничего не угрожало, а вот морковь, картошка и лук, даже под уберегающим заклинанием умудрились прорасти. Видимо, спустя несколько месяцев оно ослабло. Однако, это не помешало Маршалл просто срезать все лишнее, нарезать овощи и пустить в рагу вместе с замороженной еще десять минут назад говядиной.

— Ужин! — воскликнула Катарина с первого этажа, стоило рагу потомиться на плите сорок минут.

Громкие шаги послышались над головой девушки, а затем и на лестнице.

— Пахнет очень вкусно! — сказал Гарри, присаживаясь на один из кухонных стульев.

Однако, мальчик к еде не приступил. Лишь выжидающе смотрел на Катарину.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросила она.

— А можно? Ну…кушать.

— Конечно! — улыбнулась девушка, протягивая мальчику еще и корзинку с хлебом.

Тот взял один кусочек в левую руку, ложку в правую и приступил к ужину. Катарина понимала, что такое отношение к заботе у мальчика появилось благодаря Дурслям. Те, кажется, ненавидели его всем сердцем и всячески ущемляли.

— Чувствуй себя здесь, будто в Хогвартсе, Гарри. Только без палочки и вечных приключений. Попозже я научу тебя общаться по камину, если захочешь. Сможешь болтать с Роном когда угодно.

Мальчик кивал головой и улыбался, закидывая в себя очередную ложку рагу.

— А можно будет погостить у Рона? — спросил Гарри, заканчивая с едой.

— Да, если миссис Уизли разрешит. Или можешь пригласить его сюда.

— Классно!

Напоследок Катарина вручила мальчику пару выпусков «Еженедельного ловца» и отправила наверх, пожелав доброй ночи.

Девушке предстояло разобраться со школьными бумагами и с обживанием старого дома.

* * *

Несколько недель жизнь Катарины и Гарри не представляла из себя ничего особенного. Они часто выбирались из дома и ходили туда, куда душа двенадцатилетнего мальчика пожелает. Поттер каждый день был без ума от радости, а Маршалл это только грело душу.

Комната Гарри теперь казалось живой. Стены стали увешаны двигающимися плакатами из журналов, а пергаменты с летними школьными заданиями уже норовили упасть со стола на темный ковролин.

Периодически из камина появлялся Рон, дети болтали за чаем, изредка делали домашние задания и играли в магические шахматы или плюй-камни за кухонным столом, пока из камина не доносился голос Молли Уизли, говоря о том, что мальчикам пора закругляться.

Она вечно приглашала Катарину к ним в гости и благодарила за Рождественский подарок для Рона. Профессору каждый раз было неловко и она вечно отказывалась от чаепития с миссис Уизли и ее желания вернуть деньги за палочку.

В последний раз Рон пришел со словами о том, что его семья отправляется в Египет. Это должно произойти в конце июля. А ведь именно тридцать первого числа Гарри исполнится тринадцать.

Мальчик хоть и приуныл, но понимал, что этот день Рождения будет гораздо лучше его прежних.

Дни так и шли бы своим чередом, если бы не появление неожиданного гостя на пороге одним субботним вечером.

В светлой гостиной Гарри сидел возле зажжённого камина и делал домашнее задание по трансфигурации, обложившийся книгами и пергаментами. Возле него стояла большая кружка вечно теплого чая, а на кухне хозяйничала Катарина.

Пока тесто само замешивалось в миске, она изучала новый номер «Ведьминого досуга», в котором раскрывали секреты пирога с куриными сердечками и нежного клубничного чизкейка.

Во входную дверь трижды постучали. Маршалл вытерла руки от муки об фартук, расписанный цветочками, взяла в правую руку палочку и открыла дверь.

На пороге стоял Северус Снейп. Снова во всем черном, он нес два чемодана.

— Добрый вечер, мисс Маршалл, — тихо произнес он.

— Здравствуй, Северус.

Катарина как радушная хозяйка приняла у него оба чемодана, которые оказались крайне тяжелыми, поставила их в гостиной и посадила профессора на одно из кресел, подавая ему чашечку горячего чая.

— А что он здесь делает? — спросил мужчина, смотря на мальчика, который оторвался от задания по трансфигурации и так же взглядом изучал зельевара.

— Взяла к себе на лето, — словно ни в чем не бывало ответила Катарина и вернулась к приготовлению пирогов.

— Опрометчиво, — вымолвил Снейп. — Я закончил с теми зельями, что вы перевели и думаю, что стоит возобновить работу, пока уроки снова не начались.

— Хорошая идея, надеюсь, Гарри не будет против, что я начну работать.

Поттер лишь мотнул головой в знак согласия и продолжил писать что-то на своем пергаменте.

— Отлично! Тогда ваша комната вторая от лестницы. Там есть камин, — произнесла девушка засыпая слегка притушенные сердечки в форму с тестом.

Снейп и Поттер с нахмуренными бровями переглянулись.

— Вы предлагаете мне переехать сюда?

— Он будет здесь жить?

Спросили в один голос зельевар и будущий третьекурсник.

— У меня два камина, — начала говорить Катарина. — К тому же, вы явно не оставите мне эту книжку для перевода, а делать копии не разрешите, поэтому считаю свою идею вполне здравой.

— Это глупая идея, — сказал Северус. — Все ингредиенты в школе и в моем доме, мне будет необходимо…

— Перевезти их сюда и закончить с рецептом до конца каникул. Надеюсь, вы хотели сказать это, потому что иначе мне придется оставлять Поттера дома одного, а мы прекрасно знаем чем это обычно заканчивается.

Гарри пожал плечами, так как был согласен, что в его жизни уж слишком много всего происходит.

— Или может быть вы хотите, чтобы мы перемещались в ваш дом? — продолжила Катарина.

— Не хотелось бы, — согласился зельевар. — Вторая после лестницы?

Катарина кивнула головой и поставила пирог с сердечками в духовку.

— Ужин через тридцать минут! — крикнула она вдогонку мужчине, который уже скрылся на лестнице.

Маршалл отправила Северуса в свою комнату. Камин, большая двуспальная кровать, кресло и много свободных полок. Вот что увидел зельевар, стоило ему переступить порог комнаты. Мужчина раскрыл два своих чемодана и достал порядка десяти закупоренных зелий, несколько котлов и приготовленные заранее ингредиенты и инструменты.

Здесь же лежали два комплекта его темных костюмов. Он будто подозревал, что профессор по древним рунам предложит остаться у нее. Или он сам предложил бы такой вариант в итоге. Вот только мальчик по имени Гарри Поттер никак не входил в его планы.

Теперь же мужчине показательно придется возвращаться в свой дом за ненужными ингредиентами и одеждой, чтобы поддержать облик неподготовленного к временному переезду человека.

Запах пирогов уже чувствовался в доме и живот зельевара сделал кульбит, возмущенный тем, что еда еще не в нем.

Ужин прошел в молчании. Никто не знал о чем стоит завести разговор и стоит ли вообще. Гарри хоть и предпринял небольшую попытку, но явно сделал это не в том направлении.

— Профессор Снейп, а почему вы задали так много на лето? — спросил мальчик.

— Я задал столько, сколько посчитал нужным, — холодно ответил зельевар.

— А раз мы теперь живем вместе вы не поможете мне? Я не совсем понимаю принцип настаивания для корня асфоделя…

— Если вы чего-то не понимаете в зельеварении, мистер Поттер — это только ваша проблема, в книгах все доходчиво написано. Может быть этот предмет просто не для Вас?

Катарина была готова вмазать профессору пощечину за его отвратительный преподавательский подход.

— Если тебе что-то непонятно, то всегда можешь обращаться ко мне, Гарри, — Маршалл улыбнулась и подлила мальчику горячего чая.

— На Вашем месте, мистер Поттер, я бы никогда не обращался с вопросами о зельеварении к мисс Маршалл. Она, скорее, сделает вам только хуже своими советами.

После этого мальчик и Катарина перестали подавать голос и, обиженные на зельевара, уткнулись в свои тарелки. Снейп явно не имел ни малейшего понятия о том как вести разговоры вне своего кабинета.

Закончив с ужином, мужчина просто встал со своего стула, пожелал доброй ночи и ушел наверх. С лестницы он слышал как разговор преподавателя с мальчиком оживился и даже были слышны смешки. И хоть, они говорили не о нем, сердце Северуса все равно кольнуло. Однако, он цинично списал это на усталость и повалился на кровать, отданную в его распоряжение.

Еще спустя короткий разговор Катарина отправила Гарри в свою комнату, оставила посуду мыться, а сама легла на диван в гостиной. Укрывшись пледом, она положила под голову одну из диванных подушек и заснула, глядя на обложку учебника по трансфигурации возле камина, так как больше комнат в старом бабушкином доме не было.

Каждое утро Катарина просыпалась с рассветным солнцем и засыпала, как только Гарри и Северус отправлялись по своим кроватям. Каждое утро она по часу нежилась в ванной, пока мужская половина еще спала. Каждое утро готовила завтрак и садилась за кухонный стол, разбираясь в своих записях.

Затем спускался Северус, давал ей рецепт, опрокидывая в себя утренний кофе, и вновь уходил наверх готовить зелья. Каждое утро Гарри Поттер просыпался в десять, завтракал, мыл посуду, хоть Катарина и говорила, что сделает это с помощью заклинания, и шел делать домашние задания.

Однако, это утро было другим. Северус проснулся раньше Катарины, когда зарево еле-еле начало появляться за горизонтом. Ему было нужно нарезать на рассвете один из его бесконечных ингредиентов и бросить в котел, который бурлил в камине его комнаты уже второй день.

Выполнив все, как указано в тексте, зельевар спустился на кухню, чтобы выпить кофе пораньше. Однако застал внизу Катарину, складывающую плед и расставляющую диванные подушки по своим местам.

Ее вид все еще был заспанным, а волосы не причесаны. В длинном ночном платье девушка выглядела словно один из призраков Хогвартса.

— И давно вы здесь спите? — раздался голос с лестницы, заставляющий Катарину подпрыгнуть от неожиданности.

— С того момента, как в этом доме стало трое жильцов, сэр.

— Катарина, — обратился к девушке по имени зельевар. — Иногда мне кажется, что вы не волшебница. Или Ваш максимум — это нарезка овощей и вечно теплый чай. Идемте за мной.

Стоило зельевару вновь вернуться в спальню, как он взмахнул палочкой и трансфигурировал из большой двуспальной кровати две односпальные.

— Видите как все было просто, — пренебрежительно вымолвил он.

— Просто я не хотела неловких ситуаций, сэр, — девушка присела на новую старую кровать и поняла, что матрас совсем не поменял своих качеств.

— Вам стоило подумать об этом, когда вы орали на меня или злились без причины, а может быть, когда целовали без спросу. Вариантов масса, мисс Маршалл. Еще более неловким вы наше общение точно не сделаете.

— Целовала? — удивилась девушка.

Она совсем забыла о том происшествии на Астрономической башне. Они оба были пьяны и она надеялась, что этот случай точно не всплывет в его памяти.

— Целовали? — послышался такой же удивленный голос из коридора.

Гарри Поттер стоял с щеткой во рту. Зубная паста размазана вокруг губ, а глаза мальчика такие большие, что из них можно было кушать, используя вместо тарелок.

— Вы как всегда не в том месте и не в то время, Поттер! — Северус заклинанием закрыл дверь прямо перед носом мальчика.

— Просто вы очень громкие, — послышалось ворчание из коридора и тихие шаркающие шаги, которые становились все тише и тише.

Завтрак снова прошел в молчании. Северус увлекся утренней газетой, выпивая свою чашечку кофе. Гарри усиленно изучал упаковку хлопьев с добавлением меда и корицы. А Катарина наливала уже третью кружку чая, в надежде, что сегодня в их доме не начнется холодная война между двенадцатилетним мальчиком и тридцатитрехлетним мужчиной.

— К черту, — произнесла Катарина.

Четвертую кружку успокаивающего чая она явно не переживет, а вот сигарету сможет. Девушка вышла через главную дверь, села на крыльцо своего дома и закурила сигарету. Время еле показывало шесть часов утра. Какие-то ранние пташки прогуливались с собаками или бежали свой утренний кросс. Однако, большая часть домов еще оставалась в спящем режиме. Лишь изредка летние потоки воздуха колыхали занавески.

Проходящим мимо людям было абсолютно плевать на девушку, сидящую на крыльце. Может, они действительно предпочли не обращать внимания, а может это очередные бабушкины чары, защищающие дом еще были включены даже после ее отхода на тот свет.

Успокоившись, Маршалл вернулась в дом. Северуса за столом уже не было, а Гарри одиноко сидел возле камина.

— Гарри, — обратилась к мальчику профессор. — Я хочу выучить парселтанг. Точнее… то слово, с помощью которого ты открывал дверь.

Поттер удивился, но улыбнулся и подозвал профессора к себе на ковер.

* * *

— Хса-шсе-ес, — растягивая слоги говорила Катарина.

— Вы сказали, что болото сладкое, — Гарри в очередной раз смеялся над неправильным произношением профессора. — Хса-аш-шес!

— Хса-а-шес, — попыталась повторить девушка.

— Почти! Хса-аш-шес.

— Хса-аш-шес, — неуверенно сказала Катарина.

— Да! Это оно, — улыбался мальчик. — Десять баллов профессору Маршалл!

— Развлекаетесь? — Северус всегда появлялся неожиданно, но потом так же неожиданно вновь исчезал.

— Я выучила слово откройся на парселтанге и теперь нам не нужно мучить Гарри, чтобы взять что-то из ингредиентов.

— Умно. Вы перевели сто тринадцатую страницу? — Северус, хоть и спросил, но уже сам подходил к кухонному столу.- Вот, вижу. Жду к вечеру сто четырнадцатую.

— И как он только может Вам нравиться? — спросил Гарри, стоило Снейпу подняться обратно.

Катарину бросило в жар, хотя камин в комнате совсем не горел.

— С чего ты это взял?

— Гермиона сказала. А я предпочитаю доверять девочкам в таких вопросах. И в принципе доверять Гермионе.

— Думаю, тебе стоит заняться домашней работой в комнате, Гарри, — Катарина предпочла избавиться от источника странных вопросов, чем отвечать на них.

К концу июля Рон и в правду уехал со своей семьей в Египет, а Гермиона улетела со своими родителями во Францию. Гарри Поттер уж было подумал, что ему придется праздновать свой тринадцатый день рождения в компании Катарины и вечно мрачного Северуса, но даже последний бросил его в этот день, уехав из Лондона за очередным редким ингредиентом.

Утро тридцать первого июля прошло для Гарри очень радостно. Катарина приготовила пышные блинчики с медом и ягодами, а отсутствие Северуса давало им вдоволь поболтать. По магловской почте пришла картонная коробка, обмотанная скотчем. На ней черным маркером было написано: «С днем рождения». В коробке лежали старые вещи Дадли.

Зато волшебная почта оказалась куда приятнее. Первым пришел подарок от Рона Уизли. Длинное письмо и вредноскоп, который должен был светиться при любой угрозе или опасности. Письмо от Гермионы было не менее длинным, только вот подарок оказался куда увесистее. Футляр из черной кожи, на верхушке которого было написано: «Набор по уходу за метлой».

— Круто! — воскликнул Гарри и тут же начал изучать крема и щеточки для поддержания метлы в первозданном виде.

Последним был подарок Хагрида. Стоило только снять оберточную бумагу, как книга, подаренная полувеликаном, оказалась на полу. Вместо привычной обложки была зеленая кожа. Она прыгала, то открываясь, то закрываясь, показывая при этом свои зубы.

— Книга по Уходу за Магическими существами, — говорила Маршалл, залезая с ногами на стул. — В мое время была в черной коже, видимо, переиздание.

Поттер никак не мог понять как эта штука могла быть учебником и почему профессор так спокойно говорит о ней.

— Погладь ее по корешку, Гарри. Она успокоится. Тебе с ней, видимо еще учиться в этом году.

Мальчик надеялся, что она шутит, однако девушка продолжала спокойно сидеть, пока книга пыталась сжевать уголок ковра в ее гостиной. Заметив, что книга уж слишком увлеклась ковром, Гарри опустил ноги на пол и подкрался к ней. Одним движением присев и прислонив руки к корешку, он начал гладить по нему. Поттеру даже показалось, что книжка зажмурилась от удовольствия.

Мальчик выдохнул только тогда, когда и книга пришла в прежнее состояние.

— Пожалуй, запру ее подальше, — с этими словами Поттер взял все подарки и письма и поднялся на второй этаж.

Остаток дня прошел для Гарри не менее радостно. Они сходили с Катариной в кафе и в кино, а на вечер купили торт и, объевшись им, лежали у камина прямо на ковре.

— Мисс Маршалл, как только мы поедем в Косой переулок, я хотел бы попросить Вас сходить со мной в банк.

— Зачем? Не волнуйся, я куплю тебе все необходимое.

— Я думаю, что за это лето вы итак слишком на меня потратились. Поэтому я хотел бы вернуть эту сумму, — Гарри приподнялся на локтях и серьёзно посмотрел на профессора.

— Я в любом случае не приму твоих денег. Но, если что, то мой день рождения двадцать пятого октября, — девушка лукаво улыбнулась и поднялась с ковра. — Доброй ночи, Гарри.

Ночь можно было считать спокойной, если бы не появление Северуса. От тихой походки не осталось и следа в эту ночь. Мужчина залетел в комнату с каким-то осьминогом в руках. Морское животное пыталось цепляться за косяки дверей, шкафы и пологи кроватей, но Снейп каждый раз отчаянно отрывал его от предметов мебели и в конце концов запихнул в чемодан, где тот барахтался первое время, но в итоге затих.

— Простите, — пытаясь отдышаться говорил он. — Продавец определенно наложил на него плохое заклинание, которое решило рассыпаться, стоило мне подняться по лестнице.

— Может быть оно не было рассчитано на лестницы? — сонно из-под одеяла предположила Катарина, но потом вновь провалилась в сон.

— Да уж, — выдохнул Снейп, однако усмехнулся сонному бреду своей коллеги.

И, примостившись на соседней кровати, уснул.

Привычка вставать с рассветом так и не могла оставить Катарину. Теперь стоило лишь появиться лучу утреннего солнца, как она открывала глаза, шла в ванную, а затем спускалась вниз, чтобы не беспокоить сон Северуса и Гарри.

Гарри после отъезда Рона не мог найти себе места и все сильнее ждал того момента, когда его друг вернется из далекой страны. К тому же, пришел список необходимых покупок и разрешительный лист для посещения Хогсмида.

Как бы сильно Гарри не уговаривал поговорить с Дамблдором, или подделать подпись Петуньи, Катарина отказывала. Во-первых это было незаконно, а во-вторых бумага легко могла оказаться магической и тогда все его уловки точно раскроются.

И как бы сильно преподавательница не утешала Поттера, тот веселее от этого не становился.

Очередной вечер в доме Маршалл должен был пройти как обычно. Катарина переводит текст, Гарри делает домашнее задание, Северус в спальне корпит над котлом. Но сегодня все снова вышло не по плану.

Снейп сидел за кухонным столом и пил чай. Изредка он отходил к окну, отодвигал занавеску и возвращался обратно.

— Что-то случилось? — спросила Катарина, стоило Северусу в очередной раз прогуляться от окна к столу, за которым она работала.

— Меня кое-что беспокоит, — загадочно произнес зельевар.

— Ну так давайте решим эту проблему, потому что ваше мельтешение только отвлекает, если честно.

— Да, давайте решим.

Северус снова поднялся со стула, только в этот раз он пошел не в сторону окна, а в сторону входной двери.

— Ступефай! — произнес заклинание мужчина, стоило ему открыть дверь.

Катарина и Гарри тут же выбежали вслед за ним. Северус держал заклинанием какого-то черного пса и намеревался перенести его в гостиную.

— Только через мой труп, Северус! — прокричала она. — Если тебе захотелось завести песика — это не совсем подходящее время!

— Так лучше? — мужчина одним взмахом палочки очистил шерсть черного пса от комков грязи и запутавшихся листьев и, не получив должного ответа, просто занес собаку в дом.

Пес смотрел на компанию с ужасом. А тем временем Северус чертил вокруг обездвиженной собаки защитный круг.

— Если ты решил записаться в живодеры, то не в этом доме, я тебя прошу! — взмолилась Катарина.

Гарри лишь с ногами забрался на кресло и наблюдал за всем с не меньшим ужасом, что и черный пес. В его руках был подаренный вредноскоп, который вел себя так, будто ничего не происходило

— Если Вам кажется, что это собака, то вы глубоко ошибаетесь, мисс Маршалл. Репарифарго! — мужчина в очередной раз направил заклинание в сторону пса.

Вот только…Вот только лапы собаки начали удлиняться, морда, наоборот укорачиваться, да и шерсть начала слезать с нее клоками. Маршалл сначала подумала, что Северус действительно записался в живодеры, но ровно до того момента, пока перед Катариной не появился самый разыскиваемый преступник. Его лицо даже засветилось в маггловских сводках, что уж говорить о выпусках «Ежедневного Пророка».

— Ты ведь уже пару дней тут бродишь, верно, Сириус? — победно улыбнулся зельевар, убирая, наконец, свою палочку.

— Гарри, поднимись, пожалуйста наверх, — с округленными глазами произнесла Катарина.

— Но.

— Мне нужно покурить, Гарри, пожалуйста. И я хочу убедиться, что с тобой ничего не произойдет.

Мальчик нехотя опустил ноги с кресла и, злобно смотря на двух мужчин, расположившихся посреди гостиной, поднялся наверх. Стоило Маршалл услышать звук закрывающейся двери, она достала свой портсигар и закурила, подготовив для пепла одну из любимых чайных чашечек.

— Что здесь вообще происходит? — затягиваясь в очередной раз спросила она.

Мужчина, что был псом еще несколько минут назад, ссутулился, будто готовый напасть. Ему явно было некомфортно в своем человеческом облике.

— Я знаю где Питер Петтигрю и я собираюсь отомстить ему за двенадцать лет, проведенные в тюрьме! И ни ты, Северус, ни твоя подружка меня не остановят! — гневался мужчина.

— Да катись ты куда хочешь, Боже! — прокричала в ответ Катарина. — Что он вообще здесь делает? Какого черта все опять происходит вокруг нас?!

— Зачем же так орать, — проворчал Северус, присаживаясь в одно из кресел.

— Хочу и ору! Мой дом — моя крепость! А ты притащил сюда эту псину!

— Я крестный отец Гарри!

Перепалка, наполненная криками успокоилась, стоило прозвучать последней фразе. Маршалл села на пол и прикурила еще одну сигарету.

— А еще это не ты сдал местоположение дома родителей Гарри, тогда — двенадцать лет назад? — с сарказмом спросила Катарина.

Девушка как раз закончила первый курс Хогвартса, когда произошло это страшное событие. Лучший друг предал Поттеров и сдал их местоположение Тому-кого-нельзя-называть.

— Это я и пытаюсь тут объяснить. Северус, подтверди — это был Питер Петтигрю!

— Северус? — девушка переводила свой взгляд с одного мужчины на другого.

— Да, это так, — сдался спустя минуту мужчина. — Но твою невиновность доказать не получится. Петтигрю исчез.

— А вот и нет! — Сириус злобно рассмеялся.

Видимо двенадцать лет тюрьмы так или иначе влияют на психику. Тем более в Азкабане. Мужчина достал обрывок газеты и протянул собеседникам.

— Видишь? Видишь! Это Петтигрю. Крыса на плече у мальчика! Мы дружили семь чёртовых лет! Я знаю анимагическую форму этого мерзавца!

Сириус Блэк показал одну из страниц, где была изображена семья Уизли. Семеро детей, двое родителей и крыса на плече у Рона.

— Я хочу, чтобы вы дали Неприложный Обет, Сириус Блэк, — произнесла Катарина, усаживаясь на пол напротив мужчины. — Я хочу быть уверена, что вы не причините вреда никому в этом доме.

— Я и не собирался никому ничего делать!

— Тем не менее, сейчас в моей гостиной сидит сбежавший из Азкабана преступник, ведет себя как умалишенный и вечно кричит на меня и на моих гостей, — вкрадчиво объясняла Маршалл, протягивая руку. — В обмен я доставлю сюда крысу мальчика и приму вас как очередного гостя.

Сириус недоверчиво посмотрел на девушку. Но руку пожал. И Северус, будучи свидетелем связал их руки магической клятвой, убирая вокруг бывшего пса барьер.

— Ужинать? — улыбаясь спросила Катарина, вставая с ковра и направляясь в сторону кухни.

Зарекшись никогда больше не оставаться в долгу, Катарина подписала себя на Непреложный Обет.

Теперь ей приходилось готовить на четверых. Новый гость расположился на диване, хоть Северус изначально и предлагал просто постелить мужчине лежанку возле камина.

Сигарет теперь приходилось покупать тоже больше, потому что Сириус раз за разом растаскивал табак Катарины, будто она этого совсем не заметит.

Блэк, до этого скитавшийся по улицам, также заимел привычку вставать с рассветом. Поэтому теперь каждое утро для Маршалл начиналось одинаково. Она просыпалась, шла в ванну, а затем они садились с Сириусом на крыльцо дома с утренним кофе.

До приезда Уизли из Египта оставалось все меньше времени, а плана как такового ни у кого в доме так не возникло. Даже в голове вся эта ситуация выглядела сумбурно, а уж как воплотить ее в жизнь…

С того момента, как Блэк появился в доме профессора, у Гарри Поттера появился еще один человек, которому он был дорог. Мальчик часто засыпал под истории Сириуса, в которых он рассказывал о школьных временах крепкой дружбы его родителями.

Слыша за стенкой о чем говорят Сириус и Гарри, профессор зельеварения часто закатывал глаза.

— Их компания была просто отвратительна, — тихо говорил мужчина, читая вечерние новости в своей кровати.

— Дети часто бывают жестоки, — отвечала ему Катарина, перелистывая прочитанную страницу «Ведьминого досуга».

Сириус, однако, теперь выглядел лучше, чем в вечер знакомства. Горячая ванна окончательно смыла с него всю грязь. Спина его теперь все реже была сутулой.

И даже неброские черные брюки с водолазкой не могли скрыть его принадлежности к благородному роду Блэков.

Он часто перед сном заглядывал в их с Северусом комнату и говорил:

— Доброй ночи вам, прекраснейшая дама и хмурый слизерус!

Это каждый раз заставляло Катарину сдерживать смешок, а Северуса поглубже углубляться в чтение, полностью игнорируя слова бывшего преступника. Но девушка была уверена, что он просто придумывает фразы, которыми, словно шпагой, будет колоть Сириуса на следующий день.

— Ох, нет, мистер Блэк, этот корм не заливают молоком. Или вы снова позволяете себе человеческую еду?

Или

— Мисс Маршалл, почему вы позволяете собаке сидеть на диване? Она ведь испортит обивку.

Иногда Катарина радовалась, что такое соседство продлится лишь до конца августа. Они либо спасут Сириуса, либо нет. И девушка надеялась на первое.

По отдельности все личности, которые ныне проживали в доме мисс Маршалл были отличными. Гарри — золотце, Северус по большей части увлечен работой, а Сириус…ну, с ним забавно. Вот только стоит им оказаться вместе и, не дай Бог, за одним столом. Это становилось невыносимо.

— Почему вы сразу не сказали, что знаете кто виноват в смерти моих родителей?! — прокричал за одним из ужинов Гарри.

— Потому что это было бездоказательно, мистер Поттер. Никто бы не поверил моим словам. А мистер Петтигрю, как вы знаете, исчез.

— Да, Гарри, не обижайся на профессора Снейпа, — защищала зельевара Катарина. — В те времена маги могли и обойти Омут памяти и сыворотку правды во время допросов. Ценились только вещественные доказательства. Это было страшное время и не думаю, что стоит ворошить его.

— И почему я услышал в тебе слова Дамблдора? — рассмеялся Сириус. — В том, что произошло двенадцать лет назад много кто виноват, но только не Снейп.

— Да, — тихо проговорил Северус и потянулся к серванту за бутылкой огневиски. — Скоро мы заполучим крысу и все вернется на круги своя.

Профессор будто успокаивал сам себя. Он налил в чистый бокал немного огневиски и следил за дальнейшим разговором. Катарина улыбалась, выслушивая очередные байки и шутки от его старого неприятеля. Поттер тоже сидел и его уши горели от упоминания некоторых похождений во время старших курсов.

Посмотрев на время, мальчика было решено отправить в постель. Тогда как взрослые, тоже взяв по бокалу, приступили к очередным рассказам безумной молодости.

Северусу пришлось поставить заклинание тишины, чтобы не разбудить мальчика.

Пока Снейп оставался в стороне, Катарина и Сириус трещали без умолку, лишь прерываясь на смех и глотки алкоголя.

Профессор покинул их компанию первым. Сел в кресло возле камина и просто смотрел на то, как языки пламени вырастали снизу и упирались в котел с очередным зельем.

— Я думаю вы подходите друг другу, — произнес он, стоило Катарине войти в комнату.

— Что? — недоуменно спросила девушка.

Северус откинулся на спинку кресла и глядя Маршалл в глаза произнес:

— Я считаю, что Сириус и вы подходите друг другу лучше, чем…

— Вы? — не дала ему договорить Катарина. — Поставьте, пожалуйста и в этой комнате заглушающее заклинание. Потому что сейчас будет громко.

Девушка проговаривала свои слова, сжимая кулаки так сильно, что костяшки успели побелеть, а ногти до боли упирались в ладони. У Маршалл всегда был взбалмошный характер, который никогда и ничего не могло сдержать. Кроме нее самой и, как выяснилось, Северуса Снейпа.

Стоило профессору взмахнуть палочкой, как Катарина завела свою песню:

— Вы опять выставляете себя жертвой. Вы всегда это делаете! Ты, Северус, даже не даешь себе шанса и озлобляешься на весь мир, когда кто-то тебе тоже его не дает. Боюсь, это не так работает!

— Давайте, пожалуйста…

Катарина не дала профессору вставить и слова больше, так как подошла настолько близко к креслу, в котором он сидел, что ей хватило секунды, чтобы наклониться и поцеловать его.

— Давай…думаю грань для перехода с «вы» на «ты» пройдена, — серьезно произнесла она.

— Катарина, — вкрадчиво проговорил Северус. — Давай разберемся со всем, что происходит здесь и только потом перейдем к нашим отношениям.

— Договорились, — улыбнулась девушка. — Тогда доброй ночи, Северус.

— Доброй ночи, Катарина, — сказал он тихо, так и не вставая с кресла.

* * *

Наступил день икс. Хотя каждый называл его по разному. Для Катарины это был день окончания действия Непреложного Обета. Для Северуса очередная череда головной боли, завязанной с судами, проверками и копанием в мозгах. Для Сириуса день, когда он снова станет свободным. И только для Гарри Поттера это был день, когда его друг Рон узнает, что спал с мужчиной в одной кровати на протяжении двух лет в Хогвартсе.

Вчера Молли подтвердила, что Рональд Уизли может пару дней пожить с Гарри в доме Катарины Маршалл. Последняя уже стояла у камина, готовая навестить дом Уизли и забрать мальчика с вещами и, обязательно, крысой.

— Ох, ну давайте хотя бы попьем чаю, пока Рон не спустился, — говорила миссис Уизли, принимая ее в своей гостиной.

— Здравствуйте, профессор Маршалл! — лукаво улыбнулись Фред и Джордж.

Катарине даже показалось, что мальчики подмигнули ей.

— Нет, не стоит! — в очередной раз отнекивалась девушка. — Боюсь, я прибыла только помочь Рону с вещами.

Маршалл улыбалась как могла, высматривая в поле своего зрения крысу без пальца. Однако, она оказалась в руках у спускающегося с лестницы мальчика. Только по Рональду Катарина смогла заметить как все жильцы Норы загорели. До этого мальчик с веснушками выглядел куда бледнее. Месяц в Египте явно не прошел даром.

— Удачи и без глупостей! — сказала напоследок миссис Уизли своему сыну. — До свидания, мисс Маршалл!

— До свидания!

Катарина отправилась первой. Она взяла небольшой портфель мальчика, тогда как он сам нес в руках крысу. Зеленые языки пламени уже заволокли ее тело и мимо глаз стали проноситься все открытые камины. Пока ее ноги не оказались на рисунке знакомого ковра.

В гостиной уже собрались все. Северус уже был готов чертить барьер. Сириус приготовил палочку на всякий случай, а Гарри просто встал в безопасное место, но так, чтобы все видеть.

Стоило мальчику с рыжими волосами переступить порог знакомого камина, как Катарина выхватила крысу из его рук и кинула прямиком в сторону Северуса и его барьера.

Все в комнате выдохнули.

Но только не Рональд Уизли.

— Что вы делаете с Коростой?! — закричал он. — О, Мерлин!

Воскликнул Рон, указывая на Сириуса. Он явно увидел в нем лицо с плакатов, где его разыскивали. А теперь этот самый преступник безжалостно наблюдал за тем, как его крыса бьется головой о барьер, построенный его профессором из Хогвартса. Информация, кажется, совсем не хотела усваиваться в голове у мальчика.

Катарина сразу же зажгла камин обычным огнём, чтобы Рон не решил вернуться домой.

— Успокойтесь, мистер Уизли, — повелительно сказал Северус, будто мальчик сейчас сидел в его классе. — Репарифарго!

— Да что здесь происходит? — не унимался Рон, пока не увидел что происходит с его крысой в барьере.

Если при превращении Сириуса, тот сразу стал выглядеть человеком, то в случае с Питером Петтигрю, все обстояло иначе. Все эти двенадцать лет, он, вероятно, все время оставался в своей анимагической форме, а потому частично слился с ней.

Сейчас Питер лишь отдаленно напоминал человека. Он по прежнему был больше похож на крысу. Розовый нос, большое по сравнению с ногами и руками тело и, кажется, хвост ушел не до конца.

— Рон! Рон! — кричал он пискляво. — Это же я — Короста! Что эти волшебники со мной сделали?

— Вошел в роль за эти двенадцать лет, Питер? — злобно спрашивал его Сириус.

Казалось, если бы не барьер, то он убил бы бывшего друга на месте.

— Ох! Сириус! Это ты? Как же я рад тебя видеть! — улыбался своими большими зубами Петтигрю.

— Заканчивайте этот фарс, мистер Петтигрю, — сказал Снейп и оглушил мужчину.

Рон все это время сидел рядом с Гарри. Он прикрыл своими руками рот и просто молча смотрел на происходящее, не в состоянии сказать и слова. Пока Гарри не отвел его в свою комнату и у них не состоялся серьезный и длинный разговор.

* * *

— Ты как, получше? — спрашивал мальчика тем же вечером Сириус, подливая еще одну порцию успокаивающего чая.

— Да и нет, не знаю.

Северус и Катарина уже трансгрессировали вместе с Петтигрю из дома. У девушки были связи в Министерстве Магии, тогда как у мужчины были знакомые в Визенгамоте. Да, преступника быстро приняли и отправили в местные подземелья. Правда, после уточнения о его анимагической форме, переселили в камеру без окон, чтобы у мужчины не было ни малейшей возможности сбежать.

Вот только суд по старому делу возобновится не так скоро, как этого бы хотелось, ведь тогда Верховному суду придется признать невиновность человека, который отсидел по их вине двенадцать лет в одной из самых страшных тюрем волшебного мира.

Судебной комиссии придется поднять старые дела и вновь опросить людей. В конце концов, придется заново проводить суд. И, скорее всего не один раз!

Но Северуса и Катарину радовало хотя бы то, что их приняли. От длительности вынесения судебного приговора зависело лишь то, как скоро Сириус Блэк вновь окажется свободным волшебником.

— Доброе утро, — Директор сел на свое кресло в Большом зале и поприветствовал профессоров.

На своих местах сидели уже все преподаватели Хогвартса. Больше всех выделялся Хагрид. Его голова находилась почти на метр выше остальных и сверху вниз смотрела на Дамблдора.

— В этом году у нас две замены, — говорил старик. — Поприветствуем Хагрида! В этом году он будет преподавать у наших студентов Уход за Магическими Существами.

По залу пронеслись аплодисменты.

— И Римус Люпин! Отныне преподаватель Защиты от Темных Искусств. Надеюсь, никого не смутит его маленький изъян, — улыбался Директор. — Думаю, Римус сможет дать достойное образование нашим студентам.

Катарина увидела перед собой мужчину со шрамами на лице, в прохудившейся мантии и костюме. Он разительно отличался от рассказов Сириуса. Кажется, жизнь помотала его за эти годы. Однако Римус излучал добрую улыбку, от которой было сложно укрыться.

— Думаю, Дамблдору стоит сходить к врачу, — говорил Северус с бокалом огневиски в своей руке.

Маршалл и Снейп уже вернулись домой с собрания и уселись в гостиной, зарывшись в свои бумажки.

— Отчего же?

— Поставить Хагрида на место учителя! И добавить к этому еще и учителя — оборотня! — возмущался зельевар.

— О, так вот о каком изъяне говорил Дамблдор, — спокойно произнесла девушка.

— И Вас это совершенно не беспокоит?

— Ты сам говорил, что Дамблдор все знает, значит стоит и в этот раз ему довериться.

— Вы, кажется напились успокаивающего чая, Катарина.

Северус, нахмурив брови смотрел на коллегу. Ей совсем было не свойственно такое поведение. Особенно учитывая, что будущим преподавателем Гарри будет оборотень.

— Ага. Выпила пол-литра перед собранием.

Катарина решила не лишать мальчика возможности отправиться в Хогвартс на поезде, а потому утром первого сентября она уже стояла с ним на платформе. Заранее купленные в Косом переулке школьные учебники и мантии ютились в одном чемодане с «Чудовищной книге о чудовищах». Если бы вещи могли дрожать от страха, они бы сейчас это делали.

Когда мальчик уже махал своему будущему профессору по древним рунам, девушка встретила человека, который вызывал в ней много вопросов, а именно — Римуса Люпина.

Будучи оборотнем, он отныне назывался профессором ЗоТИ. Конечно! Это прекрасно, что человек сможет так прекрасно объяснить тему ликантропии, но ведь не на своем примере. И, хоть он уже жил в Хогвартсе в качестве студента, Катарина не могла в своей голове обходить стороной важный изъян мужчины.

— Доброе утро! Вы провожали Гарри Поттера? — улыбался Римус, пожимая руку профессора.

— Да, здраствуйте, профессор Люпин. Я принимала мальчика у себя на лето.

— Забавно, — глядя в глаза собеседнице, сказал он. — А меня до сих пор не покидает тот факт, что вы так спокойно пережили это лето. И у вас даже нет ко мне никаких вопросов!

Катарина, нахмурив брови, посмотрела на мужчину. У него самого явно был какой-то разговор к девушке.

— Представляете, меня на днях вызвали в Визенгамот по срочному делу. И как же я был ошарашен, увидев там своего старого школьного друга — Питера Петтигрю. Но добило меня то, что крестный отец Гарри — Сириус, мог быть невиновным в деле двенадцатилетней давности.

— Вы верите, что он был невиновен?

— Конечно! Я считал так первые несколько лет, однако потом факты говорили сами за себя и мне пришлось согласиться и возненавидеть Сириуса. Кто же знал, что в этом году мне подложат такую крысу!

Катарина усмехнулась от такой крылатой фразы.

— Я бы хотел поговорить с ним.

— С кем?

— С Сириусом, конечно же! Или это не вы со Снейпом провернули операцию по поимке крысы? Не думаю, что суд мог соврать мне в таком.

— Даже если бы я лично укрывала Сириуса Блэка, — Катарина сурово взглянула на Римуса. — Я бы не сказала вам о его местоположении. По крайней мере, до оглашения новости о полной его невиновности.

Люпин сел на деревянную скамью возле места, откуда только что уехал поезд и зарылся ладонями в корни своих волос. Но затем поднял свою голову и, лучезарно улыбнувшись, посмотрел на девушку.

— Простите за такой напор, — спокойно произнес он. — Просто я действительно рад, что с ним все в порядке.

— И будет в порядке, если все сделать правильно, без гриффиндорской необдуманности и прыганья на рожон.

— Верно, — согласился Люпин.

* * *

Большой зал вновь собрал в себе всех студентов Хогвартса. Римуса Люпина подсадили к Северусу и Катарине в их «молодежный клуб» справа от Директора. Стебель только и шутила о том, что в их компании не хватает профессора, закончившего Пуффендуй, а Северус ворчал, что не перенесет еще одного преподавателя младше пятидесяти и с шилом в одном месте.

Гермиона Грейнджер, как и обещала, взяла все дополнительные предметы и искусно прятала эту информацию от Гарри и Рона. Но Катарина была уверена, что Маховик Времени и должен находиться у такой девочки как Гермиона.

А Гарри Поттер после лета в обществе своего крестного, решил, что ему стоит пойти в аврорат. Однако, при поступлении требуются только хорошие оценки по базовым предметам, поэтому в качестве дополнительных мальчик выбрал УзМС с Хагридом и древние руны с Катариной.

Хогвартс снова зажил своей жизнью, так же как и перевод рецепта продолжился после истории с Блэком. Получив новое расписание занятий и ночных дежурств, Северус и Катарина установили новое расписание, по которому дни работы над зельем выпадали лишь на среду и воскресенье.

В этом году у Маршалл было куда больше третьекурсников, чем в прошлом, поэтому и занятий вести теперь приходилось больше. Видимо, золотая троица дала уж слишком хорошую рецензию о ее личности, либо третьекурсники сами поняли это, стоило ей со Снейпом спасти школу от злобного монстра в конце учебного года.

Северус так и не заводил заново разговор про их с Катариной отношения, а оттого она предпочла начать его сама, как только Сириуса признают невиновным и еще один груз ответственности упадет с их плеч.

— Опишите тот момент, когда вы схватили Питера Петтигрю.

В начале октября Катарину Маршалл пригласили в суд, чтобы дать показания. До этого — в конце сентября они пригласили Северуса Снейпа. Тот наказал ей говорить честно и не выдумывать каких-либо отговорок относительно того, что они прятали сбежавшего преступника.

— Расскажите как Сириус Блэк попал к Вам.

— Знаете ли вы о случае, произошедшем тринадцать лет назад в месте сокрытия Поттеров — Годриковой Впадине?

— Зачем вы приняли мистера Поттера под свою ответственность между его вторым и третьим курсом?

Вопросы сыпались бесконечно и Катарина так же бесконечно на них отвечала.

— Знаете ли вы где сейчас находится Сириус Блэк? — сердце Маршалл ушло в пятки.

Конечно же она знала где сейчас скрывается Блэк! Ведь это было в ее собственном доме. Они разрушат его? Сожгут? Нет, пожалуйста!

Однако девушка лишь кивнула головой в знак согласия.

— Отлично! — улыбнулся судья. — Тогда передайте ему это.

Мужчина в темной мантии передал девушке конверт. На нем была сургучная печать Визенгамота, а так же имя получателя и отправителя.

На вопросительный взгляд Катарины ей ответили:

— Это повестка в суд, мисс Маршалл. В конце октября судебная комиссия окончательно примет свое решение и для этого нам необходим Сириус Блэк. К счастью, в этот раз он проходит как главный свидетель, так как Питер Петтигрю проявил свою трусость и лично во всем признался.

Катарина была готова прыгать от счастья, выходя из зала суда. Не медля ни секунды, она воспользовалась одним из каминов в Министерстве Магии и произнесла адрес своего дома, бросая пепел под ноги.

* * *

— Его отец знатно посмеялся бы над таким боевым ранением. И пристыдил бы сына за поведение, которое тот показал. Отвратительно отнесся с гиппогрифу, а потом еще и заявил, что умирает!

Северус Снейп был в ярости. Его крестник совершил очередную глупость, которую наследнику величайшего рода совершать не стоило. Драко Малфой решил, что гиппогриф — помойная ворона, до которой опускаться ему и не стоит.

И, соответственно, огреб за это от самого гиппогрифа.

— Но теперь назад уже не повернешь и Люциус будет стоять до последнего, заставляя Драко изображать из себя умирающего лебедя, чтобы не ударить в грязь лицом. Ведь не может человек, который «умирал» оправиться на следующие сутки. Это опозорит их семью.

— Перед другими школьниками? — спросила Катарина.

Они с Северусом проводили среду за зельями и переводом, пока не произошел этот злосчастный инцидент. Кажется все делали из произошедшей мухи слона.

— И не только! — не мог успокоиться Снейп.

И, казалось, его тираду не способно остановить ничего. Поэтому Катарина вернулась к переводу рецепта. Им оставалось меньше половины книги, а оттого степень Магистра уже прыгала в руки Маршалл и ей оставалось лишь радушно ее принять.

Трое гриффиндорцев, до этого приходившие к Катарине по воскресным утрам, поддерживали эту традицию. Не смотря на большее количество уроков и большее количество домашних заданий.

— Вы слышали что сделал Малфой? — вбежал Гарри в кабинет перед Гермионой и Роном.

— Весь замок слышал, Гарри, — добавила сразу же Гермиона. — Нам кажется — он симулирует!

— Идиот, — отозвался Рон. — А что если Хагрида уволят? Он только стал преподавателем…

— Дамблдор этого не позволит! — гордо сказал Поттер, усаживаясь за одну из парт.

Катарина по обычаю достала четыре чашечки и чайник.

— Эх, жаль я так и не побывала у Вас в гостях. Кажется этим летом было интересно, — с горечью произнесла Грейнджер.

— Знаешь, жить с профессором Снейпом не так уж и весело, — говорил Гарри, чтобы не обидеть подругу их историями о веселом лете. — Я ни разу не видел его в чем-то кроме черного сюртука.

— А ты думал, что он резко наденет гавайскую рубашку и будет с огневиски валяться в детском бассейне на заднем дворе? — весело спросил Уизли.

И заставил всех в кабинете засмеяться. Никто и никогда не представлял Северуса в таком виде.

— Конечно нет! — улыбался Гарри.

И стоило детям успокоиться, как Поттер снова завел серьезную тему.

— Сириус отправил мне письмо. Правда, что у него суд через пару недель? Я волнуюсь. Что, если его снова…

— Нет причин для беспокойств, — оборвала его Катарина и одарила самым уверенным взглядом, что был в ее арсенале. — Его приглашают в суд как свидетеля. Петтигрю уже во всем признался.

Трое учеников Хогвартса выдохнули, а преподавательница была рада, что смогла успокоить и подарить очередную надежду Поттеру.

Когда Катарина возвращалась из Визенгамота с письмом, Сириус по секрету сказал ей, что собираться взять опеку над мальчиком на себя. Он не хотел позволять маглам и дальше издеваться над своим крестником, а потому принял серьезное решение о его усыновлении.

Маршалл точно знала, что Блэк не оставит мальчика в беде, хотя своими шуточками был больше похож на его сверстника. И девушка точно была уверена, что после подписания всех необходимых бумаг, Сириус подпишет и разрешение мальчика о посещении Хогсмида, а оттого, знала, что после Рождества дети будут встречаться с Катариной уже там, а не в классе по древним рунам.

Наконец-то можно будет пить пиво, разговаривая с детьми и выходить на перекуры.

— А как вам профессор Люпин? — спросила девушка.

— Такой, каким и описывал его Сириус! — улыбнулся Гарри.

— Ответственный, но веселый, подает материал хорошо, редко отнимает баллы, — дала краткую характеристику профессора Гермиона.

— На первом уроке мы проходили боггартов, — добавил Рональд.

Профессор Люпин не нравился, пожалуй, только профессору зельеварения, так как ему пришлось отвлечься от работы и приготовить преподавателю ЗоТИ целый котел ликантропического зелья. Оно давало Римусу Люпину возможность, хоть и превращаться в волка, но вести себя осознанно.

Плюс ко всему этому, Северуса попросили заменять Люпина, во время его отсутствия в полнолуния. Снейп, конечно, хотел стать преподавателем по защите от темных искусств, но не замещающим его обязанности в отсутствие первого.

В начале ноября произошло радостное событие. Имя Сириуса Блэка оказалось полностью очищенным. В чем, конечно же, не была уверена знаменитая Рита Скитер. А Питера Петтигрю приговорили к поцелую дементора. Пожалуй, наихудшей казни из всех.

Ведь дементоры — существа, которые высасывают из человека всю радость и душу, не оставляя после тебя ничего.

В тот же день, когда вынесли приговор для старого друга Сириуса, Блэк подал бумаги на усыновление Гарри Поттера. Кажется, после двенадцати лет незаслуженного отбывания наказания, отказывать ему не стали, а потому в ближайшее воскресенье мальчику следовало пройти в суд для оглашения собственного решения. Согласиться он жить с крестным отцом или все-таки предпочтет остаться с Дурслями.

Ни для кого не было секретом, что мальчик выберет первое.

А тем временем, для Катарины настал момент, когда она с чистой совестью зашла в кабинет зельевара после уроков, поставила заглушающее на дверь и упершись ладонями в стол профессора стала выжидающее на него смотреть.

— Кажется, проблемы насущного дня решились, — начала она. — Вы так не считаете?

— Не понимаю о чем вы говорите, мисс Маршалл, — отвечал Северус, ставя очередной тролль на пергаменте с домашним заданием.

— А как же: «давай разберемся с тем, что происходит сейчас, а потом поговорим об отношениях»?

— Не помню такого, боюсь, я перебрал в тот вечер.

— Не отплачивайте мне моей же монетой, Северус! — девушка приставила стул к преподавательскому столу и следила за Снейпом.

Он все так же продолжал оценивать домашние работы, только теперь уже с его излюбленной ухмылкой.

— Вы несносны, профессор. Дама приходит к Вам, признается в чувствах, а вы сидите, будто это не к Вам обращаются!

— Не помню, чтобы Вы признавались мне в чувствах, Катарина, — улыбнулся зельевар, наконец смотря ей в глаза.

— Хорошо! Хо-ро-шо. Вы мне нравитесь, Северус, — твердо сказала девушка, наплевав на собственное чувство гордости. — Довольны?

— Доволен. Только вот, — начал мужчина. — Если вы надеетесь на конфеты, букеты и свидания в кафе, то мне стоит Вас заранее огорчить. Я не такой человек.

Девушка даже и не думала, что Северус когда-нибудь заявиться к ней в кабинет с букетом цветов, как это делал, к примеру Малькольм Пирс. Или они будут мило есть тирамису в Косом переулке. Снейп, скорее, подходил под определение — почитать книги в соседних креслах или поворчать о выходках нынешней молодежи.

— А как насчет свиданий в пабах? — уточнила Катарина.

— Если вы про «Три метлы», то стоит нам туда зайти вдвоем, как Макгонагалл уже узнает о наших отношениях. Или будет догадываться.

Маршалл тоскливо опустила голову.

— Но мы можем выпить вместе здесь. Или у Вас в гостиной, чтобы…

— Тогда жду тебя в своем кабинете вечером в субботу, Северус! — заулыбалась Катарина.

И пока Снейп не придумал какой-нибудь отговорки, выпорхнула из кабинета зельевара.

---

Примечания:

Всем здравствуйте!

Изначально фф планировался о том как два манипулятора сводят друг друга с ума. По итогу это оказалась история о двух сложных людях, которые пытаются все разрулить и при этом сами нуждаются в помощи.

Оставлю токсичные отношения на следующий фик, потому что эти ребята не заслужили такого плохого к себе отношения.

Спасибо за чтение очередной главы!

Субботнее утро наступило для Катарины поздно. Ночное дежурство прошло как обычно. Пара пойманных нарушителей комендантского часа и семь часов на ногах. Пару раз Катарина захаживала на кухню, чтобы выпить горячего кофе и перекусить вкусными крендельками от домовиков.

Со своими сборами, Катарина думала, что пропустит еще и обед в Большом Зале, но это предположение так и осталось неисполненным. Потому что, приняв ванну, надев красивое черное платье и надушившись любимыми духами, девушка таки вышла из своего укрытия и спустилась вниз.

— Ого! — сказал Римус, отвлекаясь от тарелки и пододвигая стул Катарины. — Прекрасно выглядишь.

— Благодарю, профессор Люпин.

— Римус.

— Благодарю, Римус.

Слушая этот разговор, Северус закатил свои глаза, не выпуская из рук газеты.

— Доброе утро, Северус, — сказала Катарина, привлекая внимание зельевара.

Снейп, хоть и отвлекся от газеты и посмотрел на Маршалл, но ничего кроме: «Доброе утро» так и не вымолвил. Ну конечно, он ведь предупреждал. Никаких букетов, никаких свиданий. Вот только о комплиментах речь не шла!

И, накрутив себя пуще прежнего, обиженная Катарина принялась за свой завтрак.

Остаток дня и вовсе казался ей отвратительным. Она уже была зла на себя оттого как вырядилась на обед и как мужчина, в которого она была влюблена, не одарил ее ни единым приятным словом.

Целый день Катарина сидела в своем кабинете и проверяла домашние задания школьников. Троллей на ее занятиях никому еще не приходилось получать, однако сейчас девушка серьезно задумалась над этим. Возможно с помощью этого Северус хоть как-то спускает свой пар.

Но чтобы спустить свой пар, Катарина отправилась за любимую и самую дальнюю теплицу профессора Стебель. Да благословят Боги эту женщину! И ее теплицы!

Сигареты хоть как-то помогли девушке прийти в себя и успокоиться. И пусть Северус сегодня даже не придет к ней, как обещано. Она все равно добьется своего. Может быть и не сейчас, но она будет стараться завтра, через неделю, через месяц.

— Минус… Ой, простите. Я думал здесь кто-то из школьников.

Римус Люпин, решивший поймать с поличным курящих студентов, увидел Катарину, докуривающую сигарету и отошел обратно.

— Ничего страшного, — успокоила его Маршалл. — Так и знала, что стоит отойти подальше.

Римус лишь улыбался, смотря на то, как девушка тушит окурок об подошву собственного ботинка и убирает в маленький тканевый мешочек, будто специально приспособленный для такого.

— Не думаю, что какой другой учитель дошел бы до этого места. Я пришел лишь потому что Сириус вечно курил здесь. Я надеялся, что традиция осталась.

— Она осталась, — улыбнулась Катарина, возвращаясь с Люпином обратно в Хогвартс. — Я вечно курила за последней теплицей. Если у Стебель нет уроков — это было лучшим местом для этого.

— Верно. Мисс Маршалл, — неуверенно сказал Римус. — У вас есть планы на день?

— Только на вечер. До этого момента я свободна словно птица.

* * *

— Это был ужас! — громко говорила Катарина, пытаясь перекричать толпу старшекурсников в пабе. — С одним, ну, максимум, двумя, я бы справилась! Но трое! Я каждый день думала, что начнется очередная магическая война.

Римус смеялся, слушая очередную историю про лето мисс Маршалл. Он был очень рад знать, что Сириус оставался в таких заботливых руках. Еще и умудрился ужиться с Северусом под одной крышей.

Медленно время подкрадывалось к ужину. Как бы сильно Римус не уговаривал девушку посидеть подольше и перекусить едой мадам Розмерты, была компания, которой Катарина обрадовалась бы куда больше.

Маршалл вместе с новым профессором зашла в Большой зал под серьезным взглядом Северуса Снейпа. Однако, Катарина его даже не заметила, увлеченная разговором про бурную молодость четверки Мародёров.

— Надеюсь наша встреча все еще в силе, — не глядя на девушку, спрашивал Снейп.

— Конечно! — воскликнула девушка, но затем сделалась тише и почти шепотом произнесла. — С чего такие вопросы? Это как раз я думала, что ты найдешь повод отказаться от вечера со мной.

— Я от своих слов предпочитаю не отказываться, — стойко заявил зельевар и, поднявшись со своего места, покинул зал. — Встретимся у Вашего кабинета.

Будто Катарина могла думать о еде после такого заявления! Поэтому, попрощавшись с Люпином, она просто вышла из зала вслед за Северусом.

Остаток их пути до кабинета Катарины прошел в молчании. Ни один из преподавателей не проронил ни слова, впредь до того момента, пока девушка не закрыла дверь за профессорами.

— А я думал вы предпочтете компанию Римуса, моей, — говорил мужчина, поднимаясь в гостиную девушки.

— Ты готов свести меня с кем угодно, но только не с собой! — негодовала она, уже зажигая огонь в камине и доставая из шкафа пару стеклянных бокалов.

А Северус не помедлил наполнить их.

— Мне кажется, что любая кандидатура куда лучше моей. Тем более для тебя.

Сердце Катарины затрепетало. Первый комплимент от зельевара был ей засчитан как неплохой. Если бы за это давали баллы, то она начислила бы Северусу пять.

— Я так не думаю, сэр. Вы определенно себя недооцениваете, — говорила Маршалл, забираясь с ногами на диван, на котором уже расположился профессор зельеварения.

Северус залпом осушил бокал и подлил себе еще. Катарина повторила его действия. Никто из них не знал что делать и огневиски в этом случае давало им обоим повод хоть немного открыться разговору.

Он — открывшийся однажды и обжегшийся настолько, что пришлось закрыться от всех. Перестать принимать заботу за должное. И доверять только себе.

Она — словно открытая книга, от этого вечно израненная, но не сдающаяся в поисках чего-то, что вновь поставит ее на ноги и поможет в этом жестоком мире, где она учится выживать самостоятельно.

Один ли прошел бокал с того неловкого комплимента? Или два? Сложно сказать. Однако, во время одного из них, Северус расстегнул левый рукав своей черной рубашки и показал Катарине известную каждому, пережившему страшные дни, метку. Череп, переходивший в образ змеи и переплетающийся между собой в замысловатый узор. Будто анаконда не знала с какого конца стоит начать обвивать свою жертву, поэтому подходила каждый раз с разной стороны.

— Но я ведь был пожирателем. Тем, кого все так ненавидят даже спустя больше чем десять лет.

Катарина, ничего не ответив, взяла левое предплечье зельевара в свои руки и провела большим пальцем по черной татуировке. Она уже слегка потеряла свой цвет и казалась больше серой. Неуверенно девушка закатала рукав рубашки Северуса повыше и поцеловала мужчину в предплечье. Прямо в рисунок черепа на бледной коже Снейпа.

Тот не отстранился, хотя было видно, что он не знает как ему стоит реагировать. И, пожалуй, он сделал самый правильный выбор из всех.

Мужчина свободной рукой дотронулся до подбородка Катарины и медленно подвел ее лицо к своему.

А затем поцеловал.

В этот раз это был не поцелуй одного человека. Не поцелуй Катарины в сухие и холодные губы Снейпа. Это был поцелуй, желанный с двух сторон. Он был мягким и неловким. Каждый боялся сделать что-то лишнее. Спугнуть. А оттого они и не знали когда стоит закончить.

— Сейчас вам стоит включить свою неудержимость, мисс Маршалл, — тихо и в губы девушки произнес зельевар.

— Не указывай мне что делать, Северус.

Однако Маршалл перекинула свою ногу через бедра мужчины и уже сидела на нем сверху, упираясь руками в спинку дивана. Теперь у Снейпа точно не было ни малейшего шанса сбежать.

Смотря на него сверху вниз, девушка почувствовала такую власть, какую испытает не каждый диктатор, находясь на своем золотом троне.

А потому, она медленно нагнулась к его лицу и поцеловала в очередной раз. Завлекающе и страстно, намекая на то, что только этим данный вечер не окончится. Ей нужно было больше.

Северус, чувствуя это, положил свои руки на талию девушки и медленно водил ими по спине, шее, забирался в волосы и спускался обратно. А девушка не уставала отстраняться от мужчины, продолжая смотреть на него полузакрытыми глазами сверху вниз, будто боялась, что сейчас на месте зельевара может оказаться кто-то другой.

Но каждый раз это был он. И тепло, согревающее Катарину расходилось по всему телу, заставляя ее чувствовать нечто будоражащее, срывающее голову окончательно. И спустя пару секунд от расслабленной Маршалл не осталось ничего.

Так как сам Северус, поддавшийся эмоциям, повалил ее на диван. Теперь он властно смотрел на девушку, но ей от этого было не менее приятно. Его лицо нависало над ее лицом.

Он смотрел на нее, пока проводил своей рукой от ее колена до внутренней части бедра. Он упивался увиденным. Щеки Катарины розовели, а глаза не знали куда себя деть, пока с молящимся видом не уперлись в глаза Северуса.

Снейп усмехнулся, но продолжил дотрагиваться до всех частей тела, кроме самых желанных. Это сводило Маршалл с ума.

И девушка снова решила взять все в свои руки, снимая платье и оставаясь лишь в нижнем белье и черных колготках.

Но Северус по-прежнему смотрел лишь в ее глаза. Зона его прикосновений увеличилась, однако так же не доходила до предметов одежды. Он пальцами вел невидимую тропу от щеки до шеи. Смыкал руку на шее, будто сейчас начнет душить Катарину. От этого ее дыхание перехватывало, но мужчина тут же вел руку ниже, проводя аккуратные линии по ключицам.

Все нутро профессора по древним рунам горело. Поэтому, положив свои руки на плечи зельевара, она мягко поменяла их положение, присаживаясь сверху на мужчину.

Ее совершенно не устраивало такое положение дел, где она была полуголой и беззащитной. Первостепенной задачей для девушки стало привести Северуса Снейпа в точно такое же состояние.

Поэтому медленно расстегивая черную рубашку, она осыпала его шею, а затем и грудь поцелуями, опускаясь все ниже с каждой расстегнутой пуговицей. И вот, рубашка уже полностью была расстегнута и Катарина увидела тело профессора, испещрённое шрамами из его прошлой жизни.

Северус закрыл глаза, чтобы не увидеть жалостливое лицо девушки, но та лишь поцеловала каждый из заживших рубцов, которые отныне скрывались под белой кожей, а затем вновь вернулась к губам профессора.

Эта ночь могла длиться до бесконечности, ровно как и места на теле мужчины, до которых еще не успела дотронуться Катарина. Минуты растягивались, словно мед, капающий с ложки, в часы, а девушка так и не могла поверить своим глазам.

В ее руках находился мужчина, которого она полюбила еще на старших курсах. Он был старше девушки на семь лет. Он был умнее, загадочнее, сильнее. А оттого и казался таким недосягаемым.

Но сейчас он лежал под Катариной. Смотрел на нее так, будто ничего в мире больше не существовало, не смея отвлекаться ни на что. Кроме, разве что, рассветного солнца.

— Гриффиндорцы по-прежнему приходят к Вам по воскресным утрам? — задал он лишь один вопрос и глаза его вновь стали серьезными.

Девушка кивнула головой, понимая, что сейчас их ночь закончится, так и не дойдя до кульминации. Спустя пару секунд Катарина станет гимнасткой, ходящей по канату, который оборвется.

— Тогда, думаю, мне стоит идти. Сегодня состоится суд Гарри. Я хочу чтобы ты поспала.

Маршалл лишь снова кивнула, обнимая собственные колени и смотря на то, как Северус вновь застегивает свою черную рубашку. Ей хотелось плакать. Она была готова отправить сову ребятам, чтобы они не приходили и попросить сопровождать Гарри Поттера в суде кого-нибудь другого. Только бы растянуть эту ночь еще немного дольше.

Но она сама подписала себя на это.

— Мы ведь еще встретимся? — спросила она.

— Мы работаем в одной школе, Катарина. Конечно мы встретимся.

Девушка замялась, кутаясь в плед.

— Я имею ввиду в такой же обстановке, — неуверенно произнесла она.

— Приложу все силы, чтобы это случилось, — произнес зельевар, а затем вышел из гостиной преподавателя.

До воскресного прихода Гарри, Рона и Гермионы оставалась пара часов. Но сон совсем не шел к Катарине. Она так и осталась сидеть в нижнем белье, лишь закутанная в плед. Девушка боялась, что стоит ей уснуть и она проснется в своей постели в ночном платье и все это окажется сном.

Северус за завтраком вновь будет холоден будто лед, а единственной связывающей их вещью снова станет рецепт древнего зелья на тюркских рунах.

Чтобы окончательно отойти от своего состояния, девушка набрала прохладную ванну и заказала у домовиков крепкого кофе. Этот день она продлит дольше и осознание того, что это не было сном укрепится в ее голове.

И тогда у Северуса Снейпа точно не будет путей к отходу! Так же как и у Катарины Маршалл.

Три стука в дверь застали ее за приведением себя в порядок. С еще мокрыми волосами Катарина побрела в класс, чтобы открыть дверь трем нерадивым ученикам с факультета гриффиндор.

— Доброе утро, мисс Маршалл! — произнесла Гермиона, входя в класс.

— Доброе утро, — вторили ей мальчики.

Девочка села за одну из парт и положив подбородок на скрещенные ладони принялась выжидательно смотреть на Маршалл.

— Что-то случилось? — спросила профессор, присаживаясь напротив детей.

— Кажется, у вас здесь страсти похлеще, чем у наших старшекурсников происходят, — произнес Гарри, наливая себе чашку зеленого чая.

Мальчик по-прежнему чувствовал себя комфортно, словно дома, рядом с преподавателем, поэтому иногда мог позволить себе в общении больше, чем остальные.

— Да-а-а… — растянула Грейнджер. — Когда вы зашли на ужин с профессором Люпином, нам показалось, что Снейп убьет его.

— Надеюсь, Снейп никогда не посмотрит на меня так, — боязно поделился Уизли.

— А потом вы ушли вместе куда-то, — заговорщицки прищурилась третьекурсница.

— Гарри, встретимся после обеда у главного входа? — попыталась перевести тему Маршалл.

— Конечно, — ответил мальчик со шрамом. — Если скажете что между Вами и профессором Снейпом.

— Это шантаж, — девушка сложила руки на груди и напустила на себя суровый вид. — Эта поездка нужна не мне, Гарри. Если хочешь остаться у Дурслей, то я отвечу на твой вопрос.

— Это тоже шантаж! — воскликнул мальчик.

Но Катарина уже победно улыбалась, открывая дверь и выходя из кабинета вместе с детьми. Их ожидал завтрак в Большом зале.

Зал был не таким наполненным как обычно. В воскресенье дети предпочитали просыпаться позже обычного, а поэтому приходили на завтрак лишь к десяти. Зато весь преподавательский состав был снова в сборе.

Катарина заняла свое законное место между Северусом и Римусом и приступила к завтраку.

— Надеюсь, что сегодня вы не будите отрицать случившегося из-за своей потерянной памяти, мисс Маршалл? — спросил тихо Северус, чтобы его слова донеслись исключительно до девушки.

— И не думала, сэр. Вряд ли я вообще забуду это.

Гарри Поттер и мечтать не мог о том дне, когда жизнь разделит его и Дурслей. Он думал, что это случится в день его совершеннолетия. Или, через несколько лет, когда его хорошее поведение позволит Катарине Маршалл усыновить мальчика.

Но никак не в тринадцать лет. Да еще и таким волшебным способом!

Словно из воздуха появившийся крестный отец, ну, может, не совсем из воздуха, а из тюрьмы. Но это дела совсем не меняло! Сидел-то он по ошибке.

А теперь перед всем судом Гарри говорил, что выбирает Сириуса Блэка в качестве своего опекуна. И говорил он это с такой улыбкой, что ни у одного члена приемной комиссии не было никакого сомнения относительно решения Поттера.

Катарина Маршалл, как представитель от школы, сопровождающий мальчика, сразу же после суда протянула Сириусу разрешительный лист на посещение Хогсмида и его витиеватая роспись уже украшала школьный пергамент.

Следующее воскресенье они проведут не в кабинете древних рун, а в «Трех Метлах». Будут пить сливочное пиво и делиться сплетнями, получая дополнительную дозу таковых еще и от мадам Розмерты.

А Сириусу, тем временем предстояло привести свой дом, доставшийся в наследство, в пригодное состояние. Он остался единственным, кто носил фамилию Блэк в Магической Британии, а потому ему было необходимо разобраться с кучей бюрократических бумаг, банковскими ячейками и остальным наследством.

К тому же, скоро крестный отец Гарри Поттера должен был принять титул Лорда и занять свое место в волшебном обществе.

Оттого, Рождество Гарри Поттеру пришлось снова праздновать в Хогвартсе. Однако, мальчик был от этого рад. Подарков ему теперь дарили больше, да и друзья остались с ним. Гарри точно знал, что лето проведет в доме своего крестного и, может Катарина и даже профессор Снейп присоединятся к нему.

Поттер был уверен, что в доме Блэков точно заваляется какая-нибудь старая библиотека, из которой ни Маршалл, ни Снейп не выберутся до самого августа.

Почему Гарри был уверен, что в доме Блэков заваляется библиотека?

Потому что невозможно больше месяца приводить в порядок домик как у профессора Маршалл. Ей было достаточно на это одного вечера.

Катарина на Рождественском пиру подарила Гарри книгу под названием «Жизнь юного Лорда», а затем, говоря с профессором Снейпом о каких-то интересных ингредиентах, выпорхнула за двери Большого зала. Гермиона многозначительно посмотрела на эту пару, но и бровью не повела, чтобы поделиться чем-то с мальчишками. Должны были понять уже все сами.

Радостный и совсем не наполненный приключениями учебный год, спустя всего несколько недель заглушил собой страшный случай. Произошло то, о чем многие забыли, а некоторые и не знали вовсе.

Катарина Маршалл стояла на опушке Запретного леса, на глаза ее наворачивались слезы. Девушка была рядом с Хагридом и похлопывала его по локтю, так как больше ни до чего не дотянулась бы. Тот не скрываясь рыдал в свой огромный носовой платок.

Он как мог оттягивал момент гибели.

— Ох, кажется, чайник вскипел! Давайте я вас хоть чаем угощу перед таким-то действом. — говорил Хагрид, оглядываясь на кипящий чайник в своем камине.

Он пригласил всех, включая палача на чай, показал окрестности, которыми ныне руководил. Даже свои грядки! Но такие похождения уж точно не помогли бы людям из Министерства сжалиться над чудным зверем.

Катарине даже показалось, что она краем глаза заметила вздымающуюся мантию Северуса Снейпа, но отогнала свои мысли, ссылаясь на то, что просто соскучилась по мужчине.

Голова убитого клювокрыла осталась по одну сторону большого окровавленного пня, а его тело уже мирно лежало по другую сторону.

— Ну-ну, Хагрид, — успокаивала его Катарина. — Гиппоггриф даже не сопротивлялся. Он знал, что его ждет.

— Я понимаю! — навзрыд отвечал он. — Я все понимаю.

— Утро вечера мудренее. Зелье сна без сновидений думаю поможет вам поспать и успокоиться.

Маршалл проводила полувеликана в его маленький домик и вышла оттуда, лишь убедившись, что Хагрид уснул.

Трое гриффиндорцев были уже в курсе что произошло, однако смотреть на убийство невиновного зверя их никто не пустил. Хотя они рьяно рвались выбраться из Хогвартса, будто кто-то из министерских послушает трех третьекурсников и пощадит гиппогрифа.

Встретилась преподавательница по древнем рунам с ребятами в своем кабинете. Они мирно ждали ее, попивая вечно теплый чай. Стоило Катарине переступить порог, дети накинулись на нее с вопросами.

— Как все прошло?

— Как там Хагрид?

Маршалл отвечала односложно. Но ребятам ничего не стоило догадаться, что миссия палача была исполнена. Что действие выглядело отвратно и смотреть на такое детям Катарина никак бы не позволила.

— Как же так? — по грустному лицу Гермионы прокатилась слеза. — Они ведь даже экспертизы никакой не провели. Никаких медосвидетельств.

— Просто у Малфоя отец — большая шишка, — произнес Уизли.

— Да, большая!

Голос, которого никто не ожидал услышать, прокатился по кабинету древних рун.

Как обычно — неслышно, в кабинет зашел Снейп. Его тяжелая рука была на плече Драко Малфоя. Именно последний и подал голос, прерывая разговор гриффиндорцев с Катариной.

— А теперь то, о чем я вас просил, мистер Малфой, — сурово произнес профессор зельеварения и присел рядом с Маршалл.

Мальчик в зеленом галстуке слегка потупил свой взгляд. Справа от него сидело два преподавателя, а слева за партой трое гриффиндорцев. Однако, спустя секунду он уже выпрямил свою спину, заводя руки за спину. Там от волнения он перебирал пальцами мантию, так, чтобы никто не видел.

Северус, ровно как и отец Драко сошлись на том, что стоит держать Поттера, а скоро уже Блэка поближе к себе. А значит, прекратить перепалки и установить нейтралитет. Этот род все еще был древнейшим в Англии и имел немалый вес.

— Я соболезную, что гиппогриф погиб, — глядя Гарри Поттеру в глаза, произнес мальчик.

Не было ни малейшего сомнения в том, что Северус стоял за этим поступком мальчика. Хоть Малфой и старался держать лицо, было видно, что сейчас он переступает через свою гордость.

Гарри в ответ смотрел в глаза слизеринца. А лицо его с каждой секундой становилось все суровее и суровее. Но первым не сдержался Рон.

— Извиняйся сколько угодно! Обратно время вспять уже не повернуть…

— Что ты сказал? — глаза Гермионы округлились.

Не дожидаясь ответа, девочка пошарила по своим карманам и положила на парту Маховик времени.

— Нет! Нет-нет-нет.....- говорила Катарина, осознавая во что хочет ввязаться девочка.

— Ограничение на пять часов, мисс Маршалл, а Клювокрыл умер меньше часа назад, — произнесла Гермиона, не давая мальчикам прикоснуться к старинному артефакту.

— Что это? — не унимались Рон и Гарри.

Только трое в кабинете знали для чего нужна эта вещь. Гермиона рукоплескала, выдавая аргументы один за одним в поддержку своего плана. Северус прикидывал в своей голове чем может обернуться данное путешествие, а Катарина была наотрез против. Ей и в голову никак не могло прийти менять прошлое. За этим обычно следовала куча проблем. Это вам не на пару уроков сходить одновременно, когда все профессора в курсе. Это даже может считаться преступлением!

— Вы никуда не отправитесь, мисс Грейнджер! Ни вы, мистер Уизли, ни вы, мистер Поттер! — сурово сказала девушка.

— Конечно не мы! — подал голос Рон. — Драко провинился — пусть и спасает.

— А у нас отпуск, — серьезно произнес Гарри, поправляя очки на своем носу.

До этого сохранявший молчание Малфой, подался вперед, с интересом разглядывая Маховик Времени. Конечно же его распирало от желания воспользоваться им.

— Я не смогу бросить своего студента, — произнес Северус.

Но Катарина прекрасно знала, что этого мужчину уже захватил дух приключения. Пару лет назад, может быть, он бы просто конфисковал вещь, запретил Гермионе ходить на все занятия, назначил бы отработки за выдачу данных о таком редком предмете и, наконец, остался бы равнодушным к смерти редкого существа, разве что разобрав его на составляющие.

— Так, — сказала девушка, понимая что ни одного из них уже не остановить. — Отправимся я и профессор Снейп. Детей к такому я не допущу. И попрошу Директора изъять у вас, мисс Грейнджер, Маховик Времени. Поэтому определяйтесь с предметами, которые у Вас останутся. Надеюсь, нескольких месяцев было достаточно, чтобы понять какие предметы в будущем не пригодятся.

Гермиона опустила свою голову, напустив на себя грусть.

— Я все понимаю, профессор. Благодарю. — тихо сказала она.

— Мне ведь тоже предстоит отправиться с вами? — спокойно спросил Малфой, однако в его глазах была видна надежда. — Исправить свою ошибку.

Редко когда удастся использовать такой артефакт собственноручно. Тем более, что его изъяли отовсюду, кроме Хогвартса. И то, это стоило Директору кучи бюрократических проволочек. К тому же эти Маховики были ограничены в количестве времени и в расстоянии, на котором работал артефакт. Хогвартс и ближайший к нему километр. То есть, на территории Хогсмида все Маховики Времени превратились бы в красивые, но бесполезные побрякушки.

— И вы, мистер Малфой, — согласилась Катарина. — Только без глупостей. И сначала нужно все продумать.

Пока Гарри бегал в гостиную Гриффиндора за мантией невидимости, Драко, Катарина и Северус конспектировали где и во сколько были в прошлый час. Им было категорически запрещено пересекаться с самими собой.

Слава Мерлину, на улице был будний день. Малфой провел его на уроках, пока в 11:45 не пришел по приказу декана в его кабинет. Где Северус целый день и находился, ведя переписку со своим старым приятелем Люциусом Малфоем.

Катарине повезло меньше всех. Она присутствовала во время казни, а значит все время ошивалась в центре действий. Зато смогла выявить несколько моментов, когда работники Министерства не приглядывали за привязанным зверем.

— Так, мы с Малфоем будем под невидимыми чарами, тогда как мисс Маршалл будет в мантии-невидимке. Если вдруг с нас с мистером Малфоем спадут чары — ничего страшного не случится. Если же Катарина увидит саму себя — случится коллапс. — обозначил Северус, уже готовый к приключению.

— В районе одиннадцати Хагрид повел всех пить чай, а значит — это хорошее время для операции, — уверенно говорила Катарина.

Девушка одолжила у третьекурсницы наручные часы, подумав, что стоит тоже прикупить такие. На циферблате значилось «12:15». Одного с половиной поворота им было достаточно. Это должно было перенести их в 10:45.

За пятнадцать минут им стоило добежать до опушки Запретного леса, удостовериться в том, что Хагрид позвал всех на чай и отправиться в сторону гиппогрифа.

И вот, на шеях двух преподавателей и одного слизеринца уже висела цепь Маховика Времени, а Северус с точностью вымерял полтора оборота.

В один миг во взгляде троих приключенцев все завертелось, будто они сидели на аттракционе. Вокруг них быстро передвигались тени, распыляясь во времени и пространстве, пока их полет не окончился.

Это разительно отличалось от аппарации. Если перемещение волшебников давалось с трудом. Было необходимо ежесекундно держать себя в руках и быть сосредоточенным, то волшебный артефакт все делал за тебя. Он давал возможность как следует рассмотреть все и убедиться в силе Маховика Времени.

Не медля Катарина накинула на себя мантию, а Северус навел на себя и своего ученика необходимые чары. Теперь троице приходилось передвигаться, не представляя где находится их собеседник. Разве что определяться по звукам.

— Пойдем через южную часть, — скандировал голос Северуса. — Не будет возможности встретить других учеников.

Мужчина будто бы снова бежал, потому как с каждым словом его речь доносилась все дальше и дальше. Катарина кое-как поспевала за парой слизеринцев. Ей казалось, что она совсем потеряла их из «виду». Пока не наткнулась случайно на невидимое препятствие. Это препятствие хозяйски подтянуло ее за талию.

И Катарина молила всех Богов, чтобы это был не Малфой.

— К сожалению да, — говорил грустным голосом Дамблдор, общаясь с одним из министерских. — Думаю Хагрид уже заждался Вас. Прошу, будьте деликатнее.

После своих слов Директор развернулся лицом к трем невидимкам и побрел по лестнице, на вершине которой стояли Северус, Катарина и Драко.

Они затаили дыхание, боясь выдать хоть звук, не говоря уже о движении.

— Ох, а я думал встретить других личностей. Ну, ничего страшного. Поторопитесь, — сказал старик, скользнув по ним взглядом и направляясь в пустой коридор.

Будь здесь кто-то еще, его бы точно приняли за умалишенного. Но тройка героев точно знала к кому были обращены эти слова. И Катарина впервые до дрожи забоялась старика. В этом замке от него точно было невозможно что-то скрыть.

— Это ведь он нам? — тихо спросил Драко, стоило Дамблдору завернуть в другой коридор.

— Определенно, — ответил мальчику Северус. — Пойдемте. Ориентир — лачуга Хагрида.

Следом за этими словами послышалась поступь шагов. Более никаких неприятностей на своем пути не встретили. А Катарина была рада выбраться на воздух, так как теперь могла ориентироваться по следам на траве и весенней грязи. Она точно следовала за большими и тяжелыми. Размер, наверное, сорок четвертый.

Как только процессия подошла к маленькому домику, следы уверенно увели Маршалл за жилище профессора по уходу за магическими существами.

— Нужно срочно сходить в торговый центр, — прошептала она.

Сейчас взгляд Катарины был устремлен на саму себя. Она напоминала больше ворону, чем преподавателя. Черные волосы, черная одежда и бледный цвет лица.

— Не стоит, — послышался голос Северуса. — Это эстетично.

— И поэтично, — добавил Драко.

От таких комплиментов Катарине захотелось растечься и превратиться в одну из луж, коих на опушке было итак полно.

Но ее желание быстро вытеснило другое. Почему никто не заходит к Хагриду? Катарина растолкала мужскую половину, приближаясь ближе к окну домика лесничего. Чайник стоял на огне, но никак не кипел, привлекая к себе внимание. Кажется, пора действовать.

Катарина достала из-под мантии свою палочку и навела ее на чайник.

Стоило только сделать взмах, как из него повалил пар, заставляя Хагрида оглянуться.

— Ох, кажется, чайник вскипел! Давайте я вас хоть чаем угощу перед таким-то действом.

Мужчина сразу же начал бегать от полки к полке, доставая чашки и кружки, а Маршалл тяжело выдохнула.

— Теперь на опушку.

Стоило Северусу это сказать, как поскользнувшись на грязи, Малфой упал и чары невидимости спали с мальчика. Маршалл казалось, что сейчас ее душа уйдет в пятки, а работники Министерства разом заметят их. Однако, за разговорами в доме никто и не услышал этого смачного падения в грязь.

Не желая медлить ни секунды больше, Северус тоже снял с себя чары и, подняв мальчика, побрел в сторону гиппогрифа. Катарине ничего не оставалось, кроме как смиренно идти за ними.

Один взмах палочкой и веревка, затянутая на шее гиппогрифа, упала клочьями на землю. Вот только гордый зверь не пожелал бежать.

Он, казалось, уже осознал что его ожидает, а потому прятаться как трусливая крыса было для него низостью.

— Я знаю что делать, — уверенно произнес Малфой и подошел к гиппогрифу, склонив голову.

Он стоял в позе поклона пару минут. Катарина нервно поглядывала на часы. Еще чуть чуть и дом Хагрида снова опустеет, а смерть гиппогрифа окажется неизменным фрагментом во времени.

Вот только гордое животное тоже склонило свою голову и мальчик лихом запрыгнул на Клювокрыла.

— Я уведу его подальше и вернусь в кабинет к четверти часа! — говорил он уже со спины.

— Как ты вернешься, Драко?! — впала в панику Катарина, наблюдая за тем, как гиппогриф уже расправляет свои крылья.

— Неужели вы думаете, что я оставляю свою метлу в раздевалке? — улыбаясь произнес слизеринец, взмывая в воздух.

А тем временем, за спинами преподавателей уже были слышны голоса. Катарина успела набросить на себя мантию, а Снейп, кое-как спрятаться за огромной тыквой.

Их миссия была выполнена. Осталось только не попасться самим себе и увериться, что Малфой остался жив.

— Как вы объясните это?! — кричал один из чинуш, осматривая место пропажи.

— Я…не… — неуверенно выдавал Хагрид.

— Могли бы и оставить кого-нибудь здесь, — сурово говорила Маршалл из прошлого. — Только не надо теперь скидывать все на школу. Гиппогриф был привязан и за эти пять минут вряд-ли бы кто смог его отвязать. Видимо, сам сбежал! И веревка в клочья разодрана.

Пока работники Министерства изучали место пропажи, Катарина отправилась отпаивать Хагрида успокаивающими.

До встречи в кабинете оставалось десять минут.

Избегая встречи с самим собой, Северус вновь повел профессора Маршалл по дальним лестницам и принялся ждать у кабинета. До пары долетали фрагменты их разговора и те зареклись отныне и впредь ставить заглушающее везде, где собираются вести разговор. Тем более о возврате и изменении прошлого.

Катарина взглянула на часы.

12:15

Подождав еще немного, Северус и Катарина зашли в класс, где уже расплывались их собственные очертания, а затем и вовсе исчезли.

Глаза Гарри и Рона быстро перешли в шоковое состояние, тогда как Гермиона довольно улыбалась.

— Ну как?

— Клювокрыл жив?

— А где Малфой?

Вопросы сыпались пуще прежнего. Это был самый насыщенный час из жизни гриффиндорцев в этом году и самые насыщенные два в жизни Катарины Маршалл.

— А я здесь!

Весь в грязи, но на метле «Нимбус — 2001» в профессорское окно влетел Драко Малфой.

Декан Слизерина мог поклясться, что еще никогда не видел мальчишку в таком настроении. Однако, это не могло его не радовать.

Весна была особенно хороша. Операция по спасению гиппогрифа прошла успешно и никто даже подумать не мог на то, что причастны к этому два преподавателя и четыре третьекурсника.

С каждым днем становилось все теплее и теплее, животные из Запретного леса все чаще выбирались на опушку, греясь в солнечных лучах. Даже огромный кальмар, живший в озере, вытаскивал свои щупальца из воды. От его напора, уже подтаявшие островки льда давали свои трещины и плыли по озерному течению, переливаясь, будто хрусталь, под весенним солнцем.

Рецепт старого зелья был глубоко отложен парой преподавателей до летнего периода, когда под боком не будет школьников, а того же Гарри Поттера пристроит в свой дом Сириус Блэк.

Все шло своим чередом. Уроки, дополнительные занятия для особо волнующихся или отставших, проверка вечных домашних заданий и проведение тестов. Это тянуло из Катарины куда больше сил, чем в предыдущие разы.

Скорее всего, потому что в этом году она отдавалась этому до остатка.

Воскресенья по обычаю проводились в «Трех метлах». Теперь доступ к Хогсмиду имели все. Гермиона брала себе хороший чай, Гарри и Рон перебивались сливочным пивом, а Катарина брала себе обычное темное.

То и дело Поттер заказывал вкусные десерты для своих друзей и галеты с печеночным паштетом для своего преподавателя. Она всегда отказывалась от сладких пирожных, говоря, что к пиву такие вещи не подходят.

Северуса за своим столом принимали лишь единожды. В тот день два преподавателя расписывали свой план по переводу и производству сложного зелья. Снейп периодически отчитывал свою коллегу в том, что она слишком много позволяет себе при собственных учениках, а эти самые школьники пытались сдержать свои улыбки, прекрасно представляя в каких отношениях состоят эти двое.

Драко Малфой к столу не подошел ни разу.

Однако, нападки с его стороны остались пресеченными. Только вот других слизеринцев от мерзких шуток и грязных слов он не отдергивал. Что уже являлось большим шагом к нейтралитету.

Еще одним решающим элементом стало то, что кузина Сириуса — Нарцисса Блэк не осталась в стороне и всеми своими силами помогала двоюродному брату с домом и наследством. Казалось бы, с чего богатой женщине, имеющей связи и не нуждающейся ни в чем, помогать только что оправданному, отсидевшему в магической тюрьме человеку?

— У меня нет ни малейшего желания, чтобы род из которого я произошла на свет прервался, — строго говорила Нарцисса. — К тому же, я не желаю, чтобы все артефакты и золото, оставшееся в банке, угодили в лапы наглых гоблинов.

Наверняка они с Сириусом договорились еще о чем-то, но об этом история предпочитает умалчивать.

Медленно, но верно подходил к концу третий год обучения Гарри Поттера и третий год преподавания в Хогвартсе Катарины Маршалл. Время неслось, будто бешенное и приближающиеся со скоростью света экзамены не пугали, разве что, кошку Филча.

— Безумно рад вам сообщить, что очередной год в Школе Чародейства и Волшебства подошел к концу! — говорил со своего места Директор во время последнего пира, когда детям было разрешено расслабиться после экзаменационного марафона. — Кому-то он показался сложным, а у кого-то пролетел как по маслу. Кто-то сидит за этим столом в последний раз, а кто-то еще не раз вернется сюда. Но подарить аплодисменты в этот вечер я прошу одному человеку! Это — Римус Люпин!

Катарина и Северус, прищурившись, посмотрели на оборотня за их столом. Отдавать их пальму первенства за многократное спасение школы было пока не за что. А, уж тем более, тихому преподавателю ЗоТИ. Школьники в Большом зале тоже не понимали за что стоит благодарить учителя. Да и, признаться, Люпин сам сидел со слегка пришибленным видом.

— Проклятие преподавателя Защиты от Темных Искусств считаю снятым! — продолжил Директор. — И потому, предлагаю профессору Люпину остаться в нашей школе и на следующий год!

Директор величественно встал со своего места и выжидающе смотрел на Римуса Люпина, который сжался будто в нервный комок.

— Я…Эм… Хорошо, — на последнем вдохе сказал оборотень и неловко улыбнулся детям, которые смотрели на него с ожиданием.

Стоило только последнему слову сорваться с его губ, как студенты Хогвартса действительно стали аплодировать. Судя по рассказам, Люпин был неплох как преподаватель, поэтому все посчитали, что кандидатура в его лице сойдёт.

Справа от Катарины послышались редкие хлопки. Девушка была уверена, если бы весь зал не был обращен в их сторону, то Северус лишь сидел, сложив руки по швам и закатывал глаза.

— Я вот уже третий год тут преподаю, а мне почему-то никто не аплодирует, — в шутку обиженным тоном произнесла Катарина, оборачиваясь на зельевара.

— Я выигрываю у Вас по всем фронтам, мисс Маршалл, — ехидно заявил Северус, подсчитывая в голове сколько лет он уже отдал данному учебному заведению.

— А я и не против, — тихо дополнила девушка, предаваясь фантазиям о том, как пройдет их вечер после такого количества двусмысленных фраз в пустом от детей замке.

* * *

Все горы казались Катарине Маршалл по плечу, особенно гора под названием «Рецепт особо сложного и заковыристого зелья для возвращения к жизни», который она переводила уже почти два года. Над названием, конечно стоило еще поработать, но, то что скоро оно подойдет к своему логическому завершению — это лишь вопрос времени!

Северус и Катарина вновь, как и в прошлом году собрали свои пожитки из Хогвартса и переместились в тихий район Лондона, где незыблемой и очень уютной крепостью, среди прочих похожих построек притаился дом почившей Аделаиды Маршалл. С течением времени трансфигурированная кровать на втором этаже вернулась в свой первозданный двуспальный вид, а склянки на полках, оставленные с прошлого года покрылись слоем пыли.

— Тергео! — одно заклинание и одно движение палочкой очистило весь дом.

Кровать было решено оставить как есть.

Июнь оставил после себя затекшую шею и руки, от работы с большим количеством школьных бумаг, красные от поцелуев губы и вечно не заправленную постель.

Стоило в один день Катарине проснуться с рассветом, сесть на любимые ступеньки у входа в дом, где можно было наблюдать за жизнью магглов, часть из которых тоже просыпалась ни свет ни заря ради утренней пробежки, прогулки с собакой или для того, чтобы выкроить из длинного дня побольше времени. Стоило зажать между губ сигарету и зажечь ее, попивая утренний кофе, как на крыльцо приземлилась белоснежная полярная сова с письмом, привязанном к лапке.

«Привет, Катарина! Это Сириус, если что. Гарри так и рвется к тебе в гости. Чую, если не отпущу, то он самостоятельно трансгрессию освоит (а скорее, просто возьмет метлу и прилетит к тебе). Боится, как бы твой зельевар тебя в каком-нибудь зелье не использовал как основной ингредиент. Я ему, конечно, сказал, что он тебя может использовать, но в другом амплуа. И, кажется, он подумал совсем не о том. Короче, думаю, что ты от нас всех устала. Да и прожил я у тебя знатно в прошлом году. Поэтому, приглашаю к себе. Пока поужинать, а потом посмотрим.

Облизываю ваши щеки, миледи!»

— Облизывает он, псина, — послышался тихий голос за спиной.

От неожиданности Катарина чуть не опрокинула на себя горячий кофе. А Северус стоял, облокотившись на дверной косяк и не отрывал своего взгляда от исписанного пергамента в руках девушки.

— Да ладно тебе, Гарри же мне почти что сын. Имею право его проведать, — делая очередную затяжку сказала девушка.

— А Сириус ему как отец, — парировал зельевар. — Так это что же получается? Вы теоретически муж и жена?

— Ой, ну прекрати, — девушка возвела глаза к нему, хотя что-то колыхалась внутри от такой ревности со стороны мужчины. — Сириус как попал в Азкабан, так и не повзрослел до сих пор. Я скорее приду в детский сад, где за каждым нужен глаз да глаз, чем на тихий семейный ужин. Уж тебе ли не знать?

Северус решил промолчать на последнюю реплику. Он конечно же знал! Однако этот пес теперь будет как в бочке затычка, уменьшая с каждым разом количество спокойных дней в их тихой жизни, которая способна растянуться только на летние месяцы. Хогвартс с его вечными детьми и другими профессорами вряд ли можно считать оплотом спокойствия. Тем более, что обоюдно было решено не показывать их отношения публике.

Мужчина вернулся в дом, оставив Катарину на крыльце и заварил себе кофе, параллельно с этим, замешивая яйца для омлета.

Конечно же он не ревновал к отсидевшему двенадцать лет мужчине с разумом подростка, способного на безумные идеи и поступки. Еще как не ревновал!

Миска в руках зельевара ходила ходуном под его напором. А из яиц, казалось, скоро можно будет сделать не омлет, а воздушное безе. Пока кто-то тихо не подкрался со спины и не заключил его торс в свои объятия. Катарина аккуратно прислонилась своей щекой к спине мужчины и обняла его еще крепче.

И шторм успокоился.

* * *

Дом на Гриммо был способен не пробрать только слепого, хотя и он бы почувствовал что-то устрашающее в этой постройке. Стоило только Катарине принять из рук Сириуса бумажку с адресом дома «Гриммо 12», как дома 11 и 13 раздвинулись, показывая девушке постройку из темного камня с окнами из темного дерева и жуткими фресками, которые были видны из этих окон. Казалось, будто они заглядывают в душу и говорят: «уходи, пока не поздно».

Но Катарина лишь натянула дежурную улыбку на лицо и поднялась по ступеням к входной двери.

— Миленько, — произнесла девушка, проходя все глубже в дом. — Сразу чувствуется, что здесь жили сильные волшебники.

— Еще какие! — улыбался Сириус, проводя гостью на кухню, где за столом уже сидел Гарри. — И жутко безумные.

Девушка подошла к парню и по-матерински обняла его, смотря в радостные глаза Гарри. Кажется, он был счастлив как никогда. Пусть и в таком жутком доме.

— Я, если честно, так и не знаю чем я могу отплатить за помощь мне и моему крестнику, — разливая вино по бокалам сказал Сириус. — Поэтому если тебе что-то потребуется, то я всегда к твоим услугам и мой дом, включая нашу знаменитую библиотеку, в которую можно заходить только в перчатках из драконьей кожи.

Мужчина громко рассмеялся, пока его не прервал старчески брюзжащий голос.

— Не растрачивай наши знания! — было слышно из коридора. — Введи девушку в род, а уж потом открывай перед ней библиотеку, как только она откроет перед тобой ноги! Ладно хоть чистокровную в дом привел!

Гарри покраснел до кончиков ушей, а у Сириуса вдруг стало такое злое лицо, что связываться с ним сейчас не стал бы ни один знакомый Катарине волшебник.

— Прошу прощения, леди, — все с тем же лицом говорил он. — Матушка сегодня не в духе.

Катарина лишь закивала головой, а мужчина ушел в сторону коридора.

— Не волнуйтесь, профессор Маршалл, — произнес Гарри. — Это портрет матери Сириуса. Ее уже давно нет в живых, но судя по всему, характер у нее оставлял желать лучшего.

С этой выходкой ныне мертвой дамы вечер как-то медленно сошел на нет. И чтобы хоть как-то сгладить неловкий вечер, Сириус пригласил Катарину с ее «летучей мышью» на Чемпионат Мира по квиддичу. И даже отговорки в стиле:

— Но я же ничего в этом не понимаю! А Северус тем более будет против!

Они никак не приветствовались главой семьи Блэк. Он лишь насильно вручал Маршалл билет. Казалось, он бы и Империо на нее наложил, лишь бы заветные бумажки оказались в руках Катрины.

— Там ведь будет не только матч! — говорил Сириус. — Некоторые уже начнут пребывать за неделю до мероприятия! Столько новых лиц, столько разных стран представлено! А многонациональная кухня! Это же просто гастрономический фурор и вы обязаны там присутствовать! Хоть со своим зельеваром, а хоть без него! Так будет даже лучше. Никто на мозги капать не будет. Наконец-то расслабишься! Обещай мне, что подумаешь над моим предложением!

— Обещаю-обещаю, — сказала девушка, принимая у Сириуса билеты на матч.

---

Примечания:

Что бы вы мечтали увидеть побывав на первом в своей жизни матче мирового масштаба? Я говорю именно о матче по квиддичу. Толпы туристов, которые разговаривают на понятном только им языке. Кучу волшебных артефактов, которые летают по воздуху и передают свежие новости, хотя их использование было запрещено на маггловской территории. Однако, представители Министерства и организаторы данного мероприятия закрыли на это глаза. Они были уверены, что летающие артефакты размером с ладонь похожи на насекомых, которых можно встретить в Европе или в Америке. И они уж точно не смутят случайного прохожего маггла!

Наверняка вы думали увидеть огромный палаточный городок, размах которого можно встретить разве что на самом популярном музыкальном летнем фестивале. И если бы это были просто палатки! Но в каждой из них были какие-то собственные усовершенствования. Фонтаны перед входом, дымовые трубы, витражные окна и прочие модификации, которые никак не попадают под описание «обычный».

Может, первое, что приходит вам в голову — это иноземная еда, которая представлена в различных лавочках, разбросанных по всему периметру лагеря. Если это правда, то я точно из вашего общества! Так или иначе вы в любом случае наткнетесь на одну из таких и удивитесь здешнему меню.

Но вот то, что вы не ожидаете увидеть на этом празднике — недовольных лиц. Одно из которых сейчас стояло посреди маленькой, по сравнению с остальными палатке. Вокруг черного пятна копошились кучи маленьких рыжих чертят. Они таскали ведра с водой, беспрерывно о чем-то переговариваясь. Самое большое из этих рыжих чертят бездумно что-то кричало и подгоняло всех.

Но так это выглядело только со стороны зельевара, который совсем не хотел здесь присутствовать. Со стороны Катарины Маршалл это выглядело как обычный суетный день в доме Уизли, разве что в слегка другой обстановке и с профессором зельеварения в качестве подпорки для крыши.

Глаза мужчины выражали отчаяние с которым он смирился. Даже если один из близнецов прямо сейчас подойдет и нарисует ему усы или очки чернилами на лице, то он только глубоко вдохнет и не выдохнет, чтобы этот вечер поскорее закончился.

Матч между Ирландией и Болгарией должен был начаться на следующий вечер. От недельного пребывания в лагере с другими волшебниками их спасло лишь то, что у Сириуса были хорошие места, да и сами они с Гарри Поттером не считали недельный отдых здесь пыткой.

— Как в старые добрые! — говорил Сириус, усаживаясь на диван в своей палатке с незримым расширением. — Я, Гарри, Рина и Северус…

Блэк словно растекся по дивану, сползая по спинке все ниже и ниже.

— Если бы мы все время не были рядом, я бы подумала, что ты опоил его зельем доверия, — сказала Катарина Северусу, присаживаясь на кресло по соседству.

Казалось опасным садиться рядом с анимагом, вдруг утопит в себе, кто его знает. От этого на задний план отошло даже то, что Сириус позволил себе укоротить имя Катарины.

— Эти старые добрые были в прошлом году, Блэк, — произнес зельевар и встал за спину преподавателя по рунам.

Ему все это казалось слишком подозрительным. Северус даже чуть не поднял палочку на Гарри, вошедшего в палатку с забавной зеленой шляпой на голове, в которой обычно изображают леприконов на почтовых открытках.

— Он пьян. Встретил тут своих старых друзей по аврорату, которые конечно же верили в его невиновность и прочее, — парень махнул рукой, прекрасно понимая, что бывшие друзья его крестного просто хорошо лили ему в уши воду.

Как выяснилось сам Гарри хотел переночевать у Уизли, но прознав, что шестеро детей Молли и Артура приехали в честь такого мероприятия, даже не стал озвучивать свою просьбу. Вместо этого душа альтруистичного героя предложила своим друзьям Рону и Гермионе остаться на ночь у него. Благо, если разложить все диваны, кресла и кровати, места должно было остаться в достатке.

Однако, появилась еще одна проблема с которой пришлось столкнуться вышеуказанным личностям. Слышали ли вы когда-нибудь о загадке про лодку, козу, волка и капусту? Так вот, крестьянину нужно перевезти через реку волка, козу и капусту. Но лодка такова, что в ней может поместиться только крестьянин, а с ним или один волк, или одна коза, или одна капуста. Но если оставить волка с козой, то волк съест козу, а если оставить козу с капустой, то коза съест капусту.

Скажу вам честно, с такой загадкой справится и первокурсник с Райвенкло, а уж кому как не Катарине, выпускнице с этого факультета говорить об этом.

Однако, если производных не три, а шесть? Одно из которых — пьяное тело, двое — профессора, которые скрывают свои отношения, а трое — подростки с бушующими гормонами? Кажется, что такая задачка под силу лишь человеку с высшим математическим образованием или магистру арифмантики. Коими никто из указанных не является.

— Я, пожалуй, отправлюсь к Лорду Малфою, — произнес Северус и, встав с кресла, разладил невидимые складки на мантии. — Надеюсь в мое отсутствие вы не взорвете весь лагерь и не натворите еще чего-нибудь похуже.

Ребята смотрели на Северуса так, будто он только что пошел на смерть или в пасть ко льву, принеся себя в добровольную жертву. Поэтому лишь кивали головами и провожали его взглядами.

Дело в том, что после великого множества перетасовок их крайним вариантом оставалось отправить Рона и Гермиону обратно к Уизли. Однако, Гарри и сами ребята страшились этого как боггарты боятся смеха.

* * *

Утро не принесло собой ничего хорошего. Знойная жара, которая распаляла воздух в палатке все сильнее и сильнее с каждой минуты. Сириус Блэк, который проснулся с первыми лучами солнца и выглядел даже хуже, что вечером до этого. Даже холодный душ и пара зелий не спасли его до конца.

Слегка приподнял боевой дух только завтрак. В качестве извинений за прошлый вечер, Сириус принес тайской и болгарской еды из ближайших палаток: вкусную рисовую кашу — джок и омлет миш-маш. И хотя Молли Уизли звала всех с утра на яйца с сосисками и тосты, сделанными на огне, они ничуть не пожалели, что откололись от большого и шумного застолья. Наоборот, это только побудило каждого собраться на обед и прогуляться по всем палаткам, покупая что-то незначительное и совсем несытное. Однако, этого оказалось достаточно, чтобы спустя час блужданий по разным лавкам просто лечь на плед возле палатки и попивать холодные лимонады в ожидании начала матча.

Ближе к вечеру, когда компания пришла в себя и даже Сириус заметно повеселел от избавившейся головной боли, они приступили к сборам. Как оказалось, анимаг выбил билеты не только на сам матч, что уже считается очень почетно, но и в министерскую ложу! Находится в окружении аристократов и министров со всего мира не то же самое, что присутствовать на обычной трибуне. Скорее, это даже хуже, потому что ты не способен прочувствовать эмоции толпы. Не можешь покричать, даже когда очень сильно хочется или вскакивать со своего места, жалуясь на недобросовестную игру команды противников.

Северусу от таких мест было только спокойнее, а вот Катарина и компания гриффиндорцев были не в восторге. Как это? Прибыть на матч и даже не прокричать с трибуны что-нибудь позаковыристее? Не порядок. Гарри уже сто раз успел пожалеть, что приобрел своим друзьям места в этой части стадиона. Знай он, что у хорошего вида есть минус в виде необходимости в хороших манерах, он бы купил места рядом с семьей Уизли в общей части трибун.

Лестница, вымощенная ковром отправила их в сторону самой верхней ложи. Там уже понемногу стали собираться господа и дамы в изысканных нарядах, а места для некоторых и вовсе занимали домовики. Все пожимали друг другу руки, светя перстнями на пальцах, а дамы подходили с секретными разговорами друг к другу так близко, что казалось еще чуть-чуть и их ожерелья с драгоценными камнями сцепятся друг с другом.

Катарина и Северус по сравнению с такими сливками общества смотрелись несуразно. Как всегда во всем черном и с прицепом в виде трех подростков. Один только Блэк ходил от одного человека к другому, перекидываясь парой фраз. Довольно издевательских, кстати. Как бы род Блэк не прервался окончательно с таким то Лордом.

Гарри тоже сразу захватили в оборот. Никто иной, как сам министр магии. Он подошел к парню, будто к старому приятелю и принялся энергично пожимать его руку, спрашивать как его дела и представлять всем окружающим волшебникам.

— Гарри Поттер, вы понимаете, — громко втолковывал он болгарскому министру магии, который был одет в роскошную, черного бархата с золотом мантию и, похоже, не понимал ни слова по-английски. — Гарри Поттер, ну же, вы знаете, кто это… Мальчик, который одолел Сами-Знаете-Кого… Ну должны же вы знать, кто это…

Тут болгарский волшебник вдруг обратил внимание на шрам Гарри и что-то быстро и взволнованно затараторил, указывая на него.

— Так я и знал, что этим кончится, — устало сказал Фадж Гарри. — Ну не силен я в языках… В таких случаях мне нужен Барти Крауч… Ага, вижу, его домашний эльф занял ему место… Тоже недурно, эти болгарские парни так и норовят выпросить все лучшие места… а вот и Люциус!

И действительно, вдоль кресел второго ряда к трем свободным местам сквозь толпу пробирался не кто иной, как Люциус Малфой с сыном Драко и со своей женой Нарциссой. Гарри и Драко Малфой стали врагами с самой первой поездки в Хогвартс. Однако, после третьего курса их вражда медленно пошла на спад. Ведь именно общее приключение способно сплотить совершенно разных людей.

— Добрый вечер, добрый вечер! — Фадж улыбнулся и поклонился миссис Малфой, одновременно пожимая руку мистеру Малфою. — А мне позвольте представить вам мистера Обланск… Обалонск… мистера… короче, он болгарский министр магии и не понимает ни слова из того, что я говорю, так что не беспокойтесь.

Мужчины пожали друг другу руку, а затем мистер Малфой оглянулся, нашел взглядом свои места и занял их. Завидев гриффиндорцев, его сын Драко кивнул головой в качестве приветствия и присел рядом с матерью.

— Это он сейчас поздоровался с нами? — открыв рот от удивления спросил Рон.

— Ага, и даже лицо презрительное не состроил, — подтвердил Гарри.

— Просто мы теперь в хороших отношениях с Нарциссой, — пояснил, появившейся будто из воздуха Сириус. Видимо перемыл всем косточки и поздоровался с каждым присутствующим. — Он как-никак ее сын, а ты мой крестник, так что постарайтесь без распрей. Прямо запретить я вам не могу. Свобода превыше всего. Но присмотреться попрошу.

Гриффиндорцы ненадолго замолчали и мысленно решили, что нейтралитет пока достигнут, но если со стороны слизеринца будут какие-нибудь поползновения, то пусть пеняет на себя.

* * *

Матч прошел как ему и полагалось, судя по удовлетворенным лицам, сидящих в министерской ложе и шумным возгласам болельщиков, облачённых в зеленые цвета. Каким-то магическим щитом ложа была прикрыта от гомона толпы, будто кто-то убавил громкость до приемлемой.

Вначале матча произошло какое-то цирковое представление, а иначе выход команды поддержки для игроков в квиддич и не обозначишь. Вейлы чуть не заставили всех мужчин сброситься с трибун на землю. В этот момент Катарина настороженно смотрела на Северуса, однако тот лишь нервно потеребил ворот рубашки и отвел взгляд. Окклюменция, не иначе.

Леприконы тоже заставили толпу понервничать, дождем осыпая болельщиков искусственными золотыми монетами. И ведь кто-то даже клюнул на это и принялся с неистовой силы набивать ими свои карманы. Рон тоже чуть было не купился на эту удочку, но Гермиона вовремя схватила его за руку.

— Оно же не настоящее, Рон, — укорительно произнесла она и парень вновь приземлился на свое место, надеясь, что никто не увидит его провала.

Всю игру Гарри не отрывался от игроков, будто сам писал для них тактические схемы и поднимал моральный дух каждого перед игрой. Итог был довольно банальным для знающих об этом спорте больше чем то, как называются мячи, летающие по полю и чем они отличаются друг от друга. Ирландия выиграла.

В последний момент ловец Болгарии поймал снитч и закончил игру, не желая делать разрыв с командой соперника еще больше. Так, счет в десять — сто семьдесят превратился в сто шестьдесят — сто семьдесят. Скорее всего юный болгарин даже спас свою команду от еще более разгромного счета.

— Думаю, мне пора покинуть вас. Нужно разобраться с кое-какими делами, — сказал Северус, стоило вернуться к лагерю.

Рыжее семейство уже разливало алкоголь старшим сыновьям и подавало младшим сливочное пиво. Гермиона и Гарри не остались в стороне, радуясь что и после игры можно пошуметь, в отличии от окруженной важными шишками ложи. Какой бы почетной она ни была.

— Да-да, — устало протянула Катарина, уводя мужчину в более уединенное место. — Спасибо, что вообще приехал сюда.

Северус слегка коснулся губами ее щеки, пока в округе не появилось любопытных глаз и быстрым шагом отправился к месту, откуда можно было трансгрессировать, оставляя девушку наедине. «Истинные англичане уходят по-английски”- подумала она.

Стоило только зайти в палатку как в голову пришло желание закрыть себе уши. К семейству Уизли присоединились другие волшебники, с которыми они были в хороших отношениях. Кто-то пел неизвестный Катарине гимн, кто-то по-дружески спорил, но от этого не менее громко. Близнецы соловьем распевали о том, как сделали ставку в тотализаторе и выиграли куш у самого Бэгмена!

— Оно наверняка леприконское! — кричал Рон, который не мог поверить в успех братьев.

Фред и Джордж переглянулись между собой и примерили монету «на зуб».

— Вот черт! — воскликнули они одновременно и выбежали из палатки.

Зельевар правильно поступил, ретировавшись от такого шумного вечера. Помимо того, что в палатке стоял жуткий шум, так еще и вне палатки ситуация была не лучше. Болельщики разных команд схлестнулись толпами. Благо, женщин и детей в этих сборищах не было, а пьяницы мотались из одной палатки в другую, пытаясь отыскать свою в этом огромном лагере.

Коллегиальным собранием взрослых было решено отправить младших спать. Младшие, конечно возникали по поводу этого, но в палатку Сириуса пошли. Адреналин, интриги и заговоры — вот на чем движется современное поколение волшебников и именно этого их и лишили, заставив сидеть в палатке, а не устраивать пляски посреди палаточного лагеря с остальными болельщиками.

— Сопливус уже ускакал?

Стоило только детям заснуть, как Сириус поставил на стол два бокала, наполнил их огневиски и принялся медленно его тянуть, протянув Катарине второй бокал.

— Наверное, ты хотел сказать Северус, — произнесла девушка, делая первый глоток. — Да. И уже давно. Я, честно сказать, удивлена, что ты сейчас не с той беснующейся толпой, а здесь в тишине и спокойствии.

— Хотел быть уверен, что дети в порядке. Но к тебе у меня такой же вопрос, — Блэк посмотрел на Катарину, приподняв одну бровь.

— Ставим заклинания на дверь в палатку и идем смотреть что происходит? — ответила ему таким же взглядом Катарина.

Пара медленно пожала друг другу руки и тихо поставила пустые бокалы на стол. Стоило Катарине занести палочку над дверью в палатку, как откуда-то из лагеря послышался взрыв. А затем еще один и еще. Как бы сильно не враждовала толпа болельщиков, но до таких заклинаний у них бы точно не дошло. Максимум — мордобой, ради просмотра которого Сириус и Катарина покидали тихую обитель.

Стоило им замешкаться на секунду, как к паре прилетел патронус в виде ласки и заговорил голосом Артура Уизли:

— В лагере начались беспорядки, Сириус. Возьмите детей и уходите как можно скорее!

Ласка растворилась в воздухе, а где-то рядом пронесся очередной громогласный взрыв. Катарина вбежала в спальню к Гермионе, а Сириус к мальчикам. Общие сборы не заняли и пары минут, а палатка со всеми вещами лихо свернулась в маленький амулет по щелчку пальцев Блэка и тот убрал его в карман.

Ребята вышли на улицу только в одежде, до которой смогли дотянуться, а в руках их были лишь палочки. Сириус собрался с мыслями и принял сложное решение отвести детей в лес, где их смог бы забрать его домовик Кричер, а не кидаться на амбразуру в виде опасных приключений.

— Я же вижу, что ты хочешь этого. Я позабочусь о них, все хорошо, — сказала Катарина мужчине и повела ребят в сторону леса.

За их спинами уже начинал разгораться огонь и его яркие всполохи освещали путь сквозь лесную чащу. Рон был в панике и вечно оглядывался назад.

— Твой отец и прислал нам патронуса, — успокаивала его Маршалл. — Поэтому с ними все должно быть в порядке. А Фред и Джордж уже наверняка ждут тебя дома.

— Наверняка… — повторил парень и пошел чуть увереннее.

Очередной взрыв и потоки заклинаний, которые сыпались неизвестными в воздух отбрасывали разноцветные тени на кронах деревьев. Это подгоняло их дальше и заставило ускорить шаг. Как назло по пути они не встретили никого, а очередная попытка вызвать Кричера не получала отклика от домовика, словно они топтались на месте. Хотя по подсчётам, они уже давно должны были преодолеть антиаппартационный барьер.

— Так-так-так, — произнёс незнакомый голос за одним из деревьев. — Мышки попались в клетку, где их ждет змея.

Голос лился тяжелой патокой, одуряющей мысли. А вместе с ним в поле зрения появился и хозяин. Он стоял в черной мантии и в маске закрывающей все лицо. Даже его руки, сжимающие палочку были в перчатках, чтобы было невозможно определить человека. По воспоминаниям из собственного детства и старым газетам, оставшимся в доме бабушки Маршалл, она помнила, что именно так и выглядят Пожиратели Смерти — приспешники Темного Лорда.

Катарина напрягла руку, в которой держала свою палочку. Она вовсе не была каким-то бойцом, но за детей бы стояла до конца. Ребята и сами, хоть и образовали собой нервный комок, но смотрели на потенциального врага уверено и без дрожи в теле.

— Остолбеней! — резко крикнул мужчина.

— Протего! — кое-как успела вывести верный узор палочкой Маршалл.

— Неплохо-неплохо, а для заучки преподавателя — особенно! — не пугаясь, что его атакуют, мужчина похлопал в ладоши. — Занятная ситуация выходит. Вот только она мне не на руку.

— Отпусти детей и мы с тобой поговорим, — спокойно произнесла Катарина.

— Нет! — крикнул из-за спины Гарри и был готов ринуться в бой с незнакомцем.

Однако одного сурового взгляда на детей со стороны преподавателя хватило, чтобы остудить их пыл. Она была уверена в своих силах, а дети стали уверены в ней.

— Похвально, — разливался соловьем мужчина. — Такое самопожертвование со стороны героя! Ты и впрямь как принц из сказки, Поттер! Так и быть.

За маской не было видно, но Катарина была уверена, что на лице у человека появилась усмешка.

— Но с тебя должок, Маршалл. Мортмодре!

Что-то зеленое, сверкающее вырвалось из палочки мужчины, пронеслось над верхушками деревьев и взлетело в небо, будто фейерверк.

— Что за… — охнул Рон.

Но ребята быстро осознали, что этот залп превратился в колоссальных размеров череп, образованный чем-то наподобие изумрудных звезд, со змеей, высунувшейся изо рта, словно язык. Пока они смотрели, сияющий оскал поднимался все выше и выше, пылая в облаке зеленоватой дымки и выделяясь на черном небе, будто новое созвездие. Крики в лагере стали слышны более отчетливо. А череп взлетел уже настолько высоко, что мог бы осветить весь лес, словно жуткая неоновая вывеска. Гарри поискал глазами того, кто своим колдовством создал этот череп, но не увидел мужчины. Зато увидел своего преподавателя. Катарина плавно опустилась на колени.

— Нет! Нет-нет-нет. Только не долги. Я же клялась сама себе, — тихо шептала она, пока магические путы опоясывали ее запястье, словно впитываясь в кожу.

Такое с ней было впервые. И, кажется, в этот раз долг носил магический характер.

---

Примечания:

Жду ваших отзывов. Кажется, я чутка отошла от стиля написания, который был до этого и не понимаю хорошо это или плохо

Стоило Кричеру перенести детей в дом Блэка, как Катарина трансгрессировала на улицу, где стоял ее собственный дом. Этот Пожиратель, встретившийся ребятам в лесу точно знал кто она такая. Может быть это и не так, но не стоит пренебрегать этой гипотезой. И теперь она в долгу перед одним из мерзавцев, развязавшем бойню на месте палаточного лагеря.

А вдруг это законопослушный гражданин, который попросит у нее бутылочку хорошего огневиски? Нет. Точно нет. Наверняка это какая-то падаль из Лютного, которого заставили присутствовать на этом спектакле за деньги.

Однако, день шел за днем, а незнакомец так и не появлялся. А с приближением Хогвартса, сомнения девушки и вовсе стали разбиваться. Она ведь будет в самом безопасном месте Британии! И даже сам Дьявол не найдет ее там.

К прибытию в школу она была и вовсе спокойна как удав.

— Как и всегда наша школа потерпела некоторые изменения, — говорил Дамблдор, восседая во главе преподавательского стола. — Как бы сильно я не старался, проклятье с должности так и не ушло. Поэтому позвольте представить нового преподавателя Защиты от Темных искусств — Сириуса Блэка!

Мужчина улыбался всем преподавателям не хуже чем Локонс. А Катарина никак не могла понять хода мыслей директора.

Мужчина с Волан-де-Мортом на лысине, самовлюбленный мастер-стиратель-памяти, оборотень (о проблеме которого в итоге узнали и заставили уволить), а теперь еще и отсидевший в Азкабане мужчина, который во времена своей молодости доводил весь педагогический состав до истерики. Может и не было никакого проклятия? Может сам директор решил, что детям не следует изучать ЗоТИ?

Один взгляд со стороны старика Дамблдора и Катарина остановила поток своих мыслей. Она уставилась на улыбающегося Сириуса, который заверял своих коллег, что от него точно не стоит ожидать неприятностей, ведь теперь он может ходить в Запретный лес законно.

— Но, к счастью, более замен не предвидится. А теперь к самому важному. Возможно кто-то уже в курсе об этой важной и совершенно секретной информации, — Дамблдор улыбнулся. — В нашей школе в этом году будет проходить Турнир Трех Волшебников, а потому матчи по квиддичу отменяются.

— Но как же!.. — начала протестовать Минерва Макгонагалл, однако директор остановил ее речь одним лишь жестом руки.

— Тренировки не прекратятся, а мероприятие должно отставить желание детей на всякие проказы. Я в этом более чем уверен.

Вот только остальные профессора были в этом ничуть не уверены.

Долгожданное первое сентября наконец наступило. И стоило только первым старшекурсникам зайти в Большой зал после изматывающего путешествия на поезде, как Хогвартс снова наполнился гомоном детских голосов и теплом, разливающемся где-то на задворках души.

— Какие же у них будут лица, когда Директор расскажет про квиддич, — произнес Северус справа от Катарины, не утаив при этом ни капли ехидства.

— Зато какими станут, когда они услышат про Турнир, — парировала Маршалл.

Эти перепалки уже давно перестали носить убийственный характер. Сейчас это стало чем-то вроде развлечения. Как хорошие дружественные дебаты или страстная ссора перед продолжением в постели.

Как-то обыденно прошло распределение, начался пир, а в витражные окна били капли осеннего дождя. Настроение у всех заметно поднялось, но тут же рухнуло обратно, стоило Дамблдору начать свою речь.

— Для начала хотелось бы представить вам нашего нового преподавателя по Защите от Темных Искусств — Сириус Блэк! Также для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет.

Дети с недоверием смотрели друг на друга, а в особенности игроки команд своих сборных.

— Это связано с событиями, которые должны начаться в октябре и продолжиться весь учебный год — они потребуют от преподавателей всего их времени и энергии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаждение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе пройдет Турнир Трех Волшебников!

Лица детей абсолютно не потерпели изменений, однако спустя пару секунд все изменилось.

— Вы ШУТИТЕ! — оторопело произнес Фред Уизли во весь голос, неожиданно разрядив то напряжение, которое охватило зал после новости про квиддич.

Все засмеялись, а Дамблдор ответил:

— Разумеется нет, мистер Уизли. Это чистая правда. Вот только допускаются к участию лишь ученики достигшие семнадцати лет.

Близницы Уизли нахмурились, но быстро начали о чем-то перешептываться, видимо придумывая план своего состаривания.

— Делегации из Шармбатона и Дурмстранга появятся здесь в октябре и пробудут с нами большую часть этого года, — продолжал тем временем Директор. — Не сомневаюсь, что вы будете исключительно любезны с нашими зарубежными гостями все то время, что они проведут у нас и что от души поддержите хогвартского чемпиона, когда он или она будет выбран. А теперь — уже поздно, и я понимаю, насколько для вас всех важно явиться на завтрашние уроки бодрыми и отдохнувшими. Пора спать! Не теряйте времени!

Последнее напутствие было впору говорить и преподавателям, с которыми Дамблдор сидел за одним столом, потому как именно им и предстоит предварить в жизнь все жуткие задумки организаторов и самого Директора.

Катарина уже как неделю готовила рунные связки для усиления безопасности, хотя общего знания об испытаниях для чемпионов она не знала. Их тайну откроют лишь за неделю для конкретизации работы. Ладно хоть Министерство доплачивает за это, однако не столько, сколько запросили бы квалифицированные специалисты областей.

Да и рецепт, над которым они работали вместе с Северусом не терпел отлагательств. И хоть осталось совсем немного, но предстояло много кропотливой работы.

— Это какой-то ужас! — произнесла Катарина, разваливать в кресле возле камина в своей гостиной. — И как все успеть?

Помимо всех дел, свалившихся на ее голову, новое расписание давало ей только один день для работы с рецептом. Учеников в этом году было больше. Лестные отзывы — это, конечно, хорошо, но иногда они вовсе не играют на руку! Да еще и поставили на обход вместе с Сириусом, который тут же сказал, что будет следить за порядком возле гостиной Гриффиндора.

Конечно! Будет спускать все прегрешения на тормозах, только бы его факультет выбился вперед, тем более, что квиддич в этом году отменен.

— Нет, нет и нет, — до конца стояла на своем Катарина. — Я знаю куда ты клонишь, Сириус и этому не бывать! Скорее, мы с тобой будем участвовать в этом треклятом турнире, чем я отдам тебе территорию Гриффиндора.

* * *

И вот гости прибыли в Хогвартс. Тридцатого октября делегации из двух стран, наконец, оказались на территории, где им предстояло прожить до конца учебного года. Как и говорил великий старик, детям было вовсе не до каких-то затей. Все их разговоры крутились только вокруг Турнира.

Катарина сидела в своей гостиной и пила чай. К счастью с ее окна открывался отличный вид на озеро и кучку студентов, которые пытались в мгновение ока освоить согревающие чары, так как ждать на улице было уже невыносимо.

Самые отчаянные, скорее всего и ушли бы, но именно в момент принятия этого решения в небе появилась темная точка, которая стала постепенно увеличиваться в размерах. И оказалась ничем иным, как огромной каретой, запряженной пегасами. Величественно.

Ровно как и мадам Максим, оказавшаяся директором французской школы Шармбатон. Следом за массивной фигурой, которая оказалась даже больше чем Хагрид, поплыли, словно по воздуху, ее студентки. С высоты они были похожи стайку голубых птиц. И стоило мадам Максим поздороваться с Дамблдором, как они упорхнули в замок.

Следом за французским транспортом появился болгарский. В отличии от воздуха, парни выбрали для себя воду и появились с озерного дна на заколдованном корабле. Тоже величественно.

Как и директор с парнями, которые вышли на палубу и спустили трап на землю. Они были в тяжелых и длинных кителях, будто городовые. Отличал их только обшитый мехом ворот и низ формы.

И снова короткое приветствие, после которого гости стройным шагом отправляются в замок.

Катарина уже была во всеоружии. Черное платье с длинным рукавом, не праздничное, но и не повседневное и собранные наверх волосы. Ничего лишнего, но взгляд, определенно цепляется.

Большой зал уже был набит студентами, когда профессор рун зашла туда и села на свое место в «Молодежном клубе», между Северусом и Сириусом. Стулья в этот раз стояли плотнее, так как предполагались места для директоров других школ.

— Мы в школе магии или слегка удлинить стол — слишком сложная задача для мастеров трансфигурации? — ворча, Катарина взяла в руки бокал сока. — Которых тут, между прочим, двое.

— А когда тебя смущала такая близость? — тихо поинтересовался Снейп.

Услышавший это Блэк, прыснул в кулак.

— Простите-простите, — все еще сдерживая порывы смеха говорил Сириус.

— Он же теперь все слышит!

— И ничего я не слышал. Просто шутку вспомнил. Честно. Вот, слушайте: ночью она убедилась, что Эдвард очень опытный и изысканный сексуальный партнер, и для него нет запретных тем! А Эдвард просто не знал куда…

— У Вас очень своеобразный юмор, мистер Блэк, — с недовольным лицом отчеканил Северус и поглядел на Катарину в поисках подтверждения своих слов.

Однако девушка лишь плотнее сжала свои челюсти, все ее лицо покраснело, а глаза начали слезиться от смеха, который не имел возможности вырваться наружу.

— Серьезно? — спросил Снейп.

— Прости, — странным голосом сказала Катарина и прикрыла ладонями лицо, содрогаясь в беззвучном смехе.

Стоило гостям Хогвартса зайти в зал, как Сириус и Катарина состроили серьезные лица, и постарались привести себя в порядок. Студенты зарубежных стран сели за столы в Большом зале. Болгары — за стол Слизерина, а французы — за стол Райвенкло. Директора тем временем сели по правую и левую руку от директора Хогвартса.

— Добрый вечер, леди, джентльмены и привидения, а главное, наши гости, — наконец в своей слегка безумной манере сказал Дамблдор, улыбаясь приезжим студентам. — С превеликим удовольствием приветствую вас в Хогвартсе! Уверен, что вы хорошо проведете у нас время. Официальное открытие Турнира состоится сегодня вечером, сразу же после ужина. Угощайтесь, дорогие друзья, на славу. Ешьте, пейте и чувствуйте себя как дома!

Стол, честно говоря, сегодня особо радовал. У Маршалл разбегались глаза. Кажется, старик хотел угодить всем, поэтому национальных блюд Франции, Болгарии и Англии было в достатке.

— Жаль, что итальянцы не приехали, — горестно говорила Катрина, накладывая тарелку салат нисуаз. — Я бы не отказалась от хорошего ризотто.

— Кажется, вы совсем перестали ценить материальные излишества, которые свалились на вашу голову, мисс Маршалл, — мастерски орудуя столовыми приборами, произнес Северус — человек, действительно ценивший гастрономические изыски.

— Как мастерски ты сказал, что она зажралась, — рассмеялся Блэк.

Катарине не хватило доли секунды, чтобы залепить несносному Лорду подзатыльник, потому как Дамблдор вновь встал со своего места и даже маленькая перепалка профессоров прошла незамеченной, так как директор перетянул на себя все внимание студентов в зале.

На середине кафедры, прямо перед столом преподавателей оказался ларец, инкрустированный кучей драгоценных камней и жемчугом. Дамблдор ударил по его крышке своей палочкой и ларец открылся, являя зрителям золотой Кубок, который выглядел не менее богато.

— Дамы, господа и дорогие студенты, — начал Директор, поудобнее устанавливая кубок на ларце. — Участников Турнира отбирает из школьных команд беспристрастный выборщик — Кубок огня.

Все студенты затаили дыхание, глядя на это, созданное определенно Магией, сокровище.

— Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать свое имя и название школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, — продолжал Директор. — Им дается на размышление двадцать четыре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трех Волшебников. Конечно, избраны будут достойнейшие из достойнейших. Кубок на всю ночь останется в холле и будет доступен всем, кто хочет участвовать в Турнире. К участию в Турнире будут допущены только те, кто достиг семнадцати лет. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено. И последнее: бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, который нарушить нельзя. Посему хорошенько подумайте, действительно ли вы хотите участвовать в Турнире. Ну а теперь, кажется, самое время идти спать. Всем, всем доброй ночи.

После такого плотного ужина и такой пламенной речи, студенты вернулись по своим гостиным, болгары отправились на свой корабль, а француженки в карету.

— Завтра мы выберем трех победителей, а в середине ноября я открою вам секрет первого испытания для подготовки к нему, — сказал Дамблдор, стоило Большому залу опустеть. — Те, кто дежурит сегодня ночью, прошу не останавливать совершеннолетних. Дайте им возможность закинуть имя и только потом отправляйте обратно по кроватям. Они делают серьезный шаг, решаясь на такие испытания.

Катарина и Сириус кивнули. Их задачей на эту ночь было становление еще одним щитом между возрастной линией и учениками, которым еще не исполнилось семнадцать.

— Чувствую, будем мы сегодня раздавать отработки направо и налево, — сказал Сириус, когда они остались одни в пустом зале, посреди которого горел синем пламенем Кубок Огня.

Он прилег на одну из школьных лавок, заложив руки под голову. Расслабленный и уверенный в своих силах.

Всего пара часов на обходе, который сегодня ограничивался лишь Большим залом и коридорами к нему, а в копилку отбывателей наказаний добавилось пять человек. Еще несколько старшекурсников под одобрительные взгляды преподавателей зашли в зал и закинули пергаменты со своими именами, после чего под конвоем одного из профессоров отправлялись обратно в свою гостиную. Причем появлялись в эту ночь лишь ученики Хогвартса. Видимо, студенты других стран сделают это вместе и во время завтрака.

Когда Катарина провожала одного из старшекурсников Слизерина, а Сириус остался в одиночестве в зале, произошло что-то странное. Маршалл возвращалась обратно и заметила как Блэк кидает в Кубок кусочек пергамента.

— Сириус, ты что делаешь? Приключений захотелось?! — чуть не выла она.

— Каких приключений?.. — сконфуженно отвечал Сириус.

Сначала он посмотрел на свои руки, оглянулся, будто не знал где стоит и осознал, что находится за возрастной линией. Его прошиб пот, взгляд стал нервно скакать с одного предмета на другой, а дыхание участилось.

— Чье имя ты кинул в Кубок Огня, Блэк? — сурово спросила Катарина.

— Я…я не знаю. Кажется, меня приложили Конфундусом.

— Ты же гребанный учитель ЗоТИ! Какого черта, Сириус?!

С этими словами она взяла мужчину под локоть и что есть сил потащила его к кабинету Директора.

* * *

Ночь прошла нервно. Выяснилось, что где-то в замке или поблизости находится Пожиратель Смерти, либо кто-то приближенный к ним. Дамблдор в ночной сорочке и колпаке долго размахивал палочкой над Кубком, пока не выяснил, что среди всех людей, что бросили туда свои пергаменты под надзором Катарины и Сириуса, оказалось имя Гарри Поттера.

— Кубок нельзя потушить и зажечь вновь. Он потухнет сам, когда все испытания завершатся, — устало говорил старик, падая на свое кресло.

— А ребята не смогут, ну скажем, сыграть в плюй-камни и карты три раза, а потом мы устроим настоящий турнир, как только станет известен победитель фиктивного?

— Это должны быть опасные задания, мисс Маршалл, граничащие со смертью.

— Так мы на них палочки направим или пистолеты маггловские и пусть играют, — предложил Сириус, пытаясь найти хоть какой-то выход из ситуации.

— Боюсь, это не сработает.

— И что же нам тогда делать? — Катарина обессиленно рухнула рядом с Директором на соседнее кресло, пока Сириус мерил комнату шагами.

— Ждать когда Кубок выберет чемпионов. А пока я переговорю с директорами других школ и организаторами, чтобы не было никаких недомолвок. Доброй ночи, профессор Маршалл, профессор Блэк.

— Кажется, он зол, — сказал Сириус, стоило Директору выйти из комнаты. — Пойду поговорю с Гарри. Нужно что-то придумать.

Катарина была с ним полностью согласна. Однако, решила как и Директор пустить все на самотек до вечера, когда имена чемпионов будут объявлены. Главное, чтобы имя Гарри не вылетело из Кубка, а Сириус не начал заниматься самобичеванием на этой почве.

Профессор рун проспала до самого вечера, выпила кофе с парой капель бодрящего зелья и спустилась в Большой зал, где студенты все еще по очереди забрасывали свои имена в Кубок. За столом гриффиндора, сгорбившись сидел Гарри, а Рон и Гермиона пытались подбодрить его.

— Выше нос, мистер Поттер, — Катарина подошла к парню и опустила руку ему на плечо. — Уверена, Вас даже мантикора к стенке не прижмет, что уж говорить об этом турнире? Если что, то мои двери по-прежнему всегда для вас открыты.

Гарри слабо улыбнулся.

— Благодарю, профессор Маршалл.

Катарине было очень грустно оттого, что она уже не могла как раньше обнять Гарри и ласково потрепать его волосы. Он стал выше, более складным и начал походить более на молодого парня, чем на мальчика. А такие объятия со стороны уже могли вызвать странные мысли у окружающих.

И вот, когда все запланированные и незапланированные имена были брошены в Кубок, а вечерний пир окончился, Дамблдор встал со своего места и направился к ларцу. Он стукнул палочкой по Кубку, а зал погрузился в полумрак. И тогда из синего огня вылетело первое имя.

— Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам!

Толпа в зале разразилась аплодисментами. А к Дамблдору вышел суровый парень, лицо которого Катарине показалось жутко знакомым. Точно! Это ведь ловец сборной Болгарии! И как она не заметила его раньше?

Тем временем болгарин зашел в небольшое помещение через дверь возле стола преподавателей и скрылся из вида. А Кубок дал еще одно имя.

— Чемпион школы Шармбатон — Флёр Делакур!

Одна птичка отделилась от стаи и взлетела к Дамблдору, пожимая его руку и глядя на то, как Кубок в очередной раз выпускает сноп искр и пергамент с именем.

— И, наконец, чемпион Хогвартса — Седрик Диггори!

Старшекурсник с Хаффлпафа, лучезарно улыбаясь, прошел к Директору, а студенты не переставали аплодировать ему. Когда дверь за Диггори закрылась, Дамблдор постоял возле Кубка еще несколько секунд, словно ожидая чего-то еще. Преподаватели и директора пытались держать свои нервы в узде, а Гарри Поттер и его друзья, в отличии от остальных студентов, недоверчиво смотрели на Кубок, в надежде, что никаких всполохов пламени больше не будет.

— Отлично! — произнес Дамблдор. — И, раз нам известны имена всех чемпионов…

Однако, Кубок думал иначе. Он снова выпустил синие искры, а вместе с ним и пергамент. Дамблдор лихо схватил его в полете, а лица профессоров резко стали каменными.

— В связи с небольшой ошибкой, простите старого человека, — раскаялся Дамблдор. — Кубок выдал еще одно имя, который на Турнире будет представлять сам себя. Время нещадно над всем и в том числе над артефактами, тем более над теми, что давно не использовались.

Дамблдор распинался так, что даже те, кто был в курсе ситуации безоговорочно верили в его слова.

— Безусловно, мы придумаем выход из сложившейся ситуации, а пока прошу вас поприветствовать четвертого чемпиона Турнира Трех Волшебников! — Дамблдор рассмеялся в бороду, будто рассказал смешную шутку. — Гарри Поттера.

---

Примечания:

Стоило Дамблдору произнести имя четвёртого участника, как зал снова оказался окутан тишиной. Такого поворота событий ученики точно не ожидали, а сгорбленный парень встал из-за стола Гриффиндора и поспешил в сторону маленькой двери, оперившись своим взглядом в пол. Вслед ему хлопали лишь несколько однокурсников.

Катарина поспешно встала со своего места и отправилась вслед за парнем. Как и ожидалось, угрюмые директора других школ уже недовольно смотрели на мальчика, но делать ничего более не имели права.

— Все так, как вы и говорили, Альбус, — сказала, вбежавшая вперед Катарины в помещение, Минерва Макгонагалл. — Но это просто невозможно! Кто мог так спокойно пробраться на территорию Хогвартса?

— Именно это нам и предстоит выяснить, — сурово произнёс Директор. — И я прошу не распространяться об истинных причинах участия Гарри в этом Турнире. А пока я обязан вам сообщить, что первое испытание состоится двадцать четвёртого ноября. Как и следует, это будет опасно, и я прошу каждого ответственно подготовиться к этому дню. А до этого мы придумаем как видоизменить испытание для мистера Поттера.

— Но я уверен, что смогу пройти испытание сам!

— В этом никто из нас не сомневается, Гарри. Однако, ты пока ещё нужен нам живым. В этом я уверен куда больше. Мистер Блэк.

Сириус, лишь кивнул головой в сторону Директора, положил свою руку на плечо Гарри и вывел его из комнаты. Директора других школ поступили со своими студентами точно также.

— По обычаю, первым испытанием для участников является столкновение с опасной тварью, — начал Дамблдор, когда в комнате не осталось никого кроме ответственных за Турнир профессоров. — Помнится, как-то раз даже использовался Василиск.

После этой фразы Дамблдор ненадолго завис взглядом на Северусе и Катарине.

— Так вот, думаю, ни для кого не секрет, что первое испытание в нашем случае будет аналогичным. Пятый класс опасности. Большего я пока сказать не могу. Ставить Гарри один на один с такой тварью — убийство. А потому, перелагаю вывести против него кого-нибудь с четвёртым классом опасности.

— Расклад от этого почти не меняется, — спокойно заявил Снейп. — Поттер едва ли и гнома одолеет один на один.

За это Катарина одарила его суровым взглядом, на что зельевар лишь пожал плечами, уверенный в своих словах о потенциале гриффиндорца. Профессора рылись в собственной памяти. Разумеется, моментального ответа от них никто не ожидал. У преподавателей было время порыться в библиотеке или поспрашивать знакомых зоологов.

— Гнома, может быть, он и не одолеет, — с победной улыбкой на лице произнесла Катарина. — А вот тролля точно сможет!

— О! — удивилась Макгонагалл. — А ведь, верно. Тот случай на первом курсе. Да и класс опасности вполне подходит. Верно, Альбус?

— Идея неплоха, — задумчиво произнёс старик, поглаживая свою бороду. — Но все мы знаем ради чего создан этот Турнир. И он вовсе не о победе и дружественности. Нет! Об этом, конечно, тоже. Однако, первую очередь в нем играет зрелищность. И тролль под это определение не подходит никак. Саламандра, ещё возможно. Но там только третий класс.

По итогу тем вечером профессора разошлись ни с чем. Хотя Катарина была уверена, что поединок тролля с четверокурсником смотрелся бы более, чем зрелищно.

* * *

Утро редко когда бывает добрым. Особенно в день, когда за час до занятий к тебе врывается трое четверокурсников, один из которых зол на всех окружающих, а двое других так или иначе перенимают его эмоцию.

— Они вообще ни во что меня не ставят! Даже Сириус! — поднял шум Гарри, стоило ему только войти в кабинет профессора рун.

Девушка наливала в свою чашку крепкого кофе и терла глаза, которые не хотели видеть этот мир таким безрадостным утром. Тем более после позднего собрания с Директором.

— Гарри, думаю, нам стоит зайти попозже, — говорила Гермиона, пытаясь ухватить Поттера за рукав и вывести из кабинета.

Катарина лишь махнула рукой и девушка прекратила свои попытки, закидывая тяжелую сумку с книгами на одну из парт и усаживаясь за нее. По старой привычке Маршалл уже левитировала в комнату горячий заварочный чайник и три чашки, в одной из которых была пара капель успокаивающего зелья за авторством одного из лучших зельеваров Англии.

Гарри, меривший до этого кабинет своими шагами, сел на стул и принялся за чай. С нахмуренными бровями он смотрел куда-то вдаль. Будто не чай пил из фарфоровой чашечки, а дешевое пиво из толстой стеклянной кружке в пригородном баре, думая о том какую глупую жизнь он прожил.

Понемногу черты его лица расслабились. Подростковые гормоны улеглись. И на стуле в кабинете древних рун оказался Гарри Поттер, который способен воспринимать ситуацию, не принимая ее слишком близко к своему сердцу.

— Почему они думают, что я слабак? Я пережил больше, чем эти семикурсники, пусть и с отличными оценками.

— Они и не думают, что ты слабее, Гарри, — спокойно произнесла Катарина, успокаивающе держа его ладонь в своих руках. — Просто им не угрожает такая сильная опасность. Ты ведь не думаешь, что в этот турнир тебя вписали просто, чтобы тебе было не скучно?

Катарина старалась правильно подбирать каждое слово. Работа с подростками теперь приравнивалась ей к обезвреживанию бомбы. Один не верный шаг и ты уже труп.

— Ты втянут во все это, потому что ты нужен одному Темному магу, который не отступится, даже если нужно протащить тебя через Турнир. Тот, кто кинул твое имя не желает тебе ничего хорошего. А все остальные в этом замке желают. И даже если тебе так не кажется, то прислушайся к своему разуму и будь настороже.

— Даже Снейп? Ну…желает, — неуверенно спросил парень.

Маршалл ничего не оставалось кроме как рассмеяться.

— В первую очередь, — улыбаясь ответила она.

— Я понимаю, что он не желает моей смерти и все такое прочее, но он по-прежнему дико меня пугает. И если летом не так сильно, то стоит мне вернуться в Хогвартс и посетить его урок, то меня не покидает странное ощущение. Будто если я повернусь к нему спиной, то он пустит меня на ингредиенты.

— Поддерживаю, — буркнул за соседней партой Уизли.

— Ну да, он закрытый человек и не особо общительный, — Маршалл поняла, что если скажет еще хоть что-то, то закапает Северуса. — Но.

— Но, раз вы в нем что-то нашли, то мы постараемся бояться меньше, — улыбаясь произнес Поттер и, поставив чашку на стол, схватил под локти своих друзей и вышел из класса.

— До встречи, профессор Маршалл! — крикнула выходя Гермиона.

— Единственный тактичный человек в компании, — тихо произнесла Катарина, даже не возмущаясь. — Зато Гарри полегче стало.

* * *

— Драконы?! — не удержала своего восклика профессор Маршалл, сидя на собрании за неделю до испытаний.

Все утро семнадцатого ноября Катарина проживала, словно на иголках. А этот день как назло тянулся и тянулся, будто кто-то наматывал лично для нее лишние часы на маховике времени. И уроки шли дольше и обед никак не заканчивался и чувство беспокойства, разросшееся до невиданных масштабов.

— Именно, мисс Маршалл, — подтвердил свои слова Дамблдор.

Не только юный профессор пребывала в легком ступоре, но и все остальные преподаватели тоже.

— Но что же тогда ожидает Гарри? — спросила профессор Макгонагалл, которая первой пришла в себя.

— Тоже драконы.

— Детеныши или просто те, что поменьше?

— Просто дракон, — директор сказал это так, будто вокруг него умалишенные. — Нам не удалось в такие короткие сроки запросить еще одного дракона из румынского заповедника, но пара сов и нам выделили местную венгерскую хвосторогу.

— Директор, вы издеваетесь?! — Минерва встала со своего кресла. — Вы ведь сами говорили, что выставлять Гарри против дракона — убийство. Если это шутка, то я Вас прошу, скажите об этом прямо сейчас!

Все профессора перевели взгляд на Директора.

— Хорошо-хорошо. Я договорился с одним заповедником и к испытанию они привезут рунеспура.

Макгонагалл тяжело выдохнула и села обратно на свое место.

— Еще бы вы притащили венгерскую хвосторогу на межшкольное соревнование. Но рунеспур? Трехголовый огромный змей…

— Не победит, так договорится, — сказал Снейп, погребенный в бумаги от мадам Помфри, для которой подготовка медицинского пункта к таким испытаниям стала целью жизни на ближайший год.

О подготовке к турниру вообще можно говорить долго и нудно. Стоило только Маршалл узнать о драконах и рунеспуре, как часов в сутках стало еще меньше. Ее задачей было создать такую рунную цепочку, чтобы ни один из зрителей на трибунах не был задет. Путь даже дракон пустит струю огня прямо в толпу людей. А это было, честно говоря еще той задачкой, тем более за неделю до события.

Старшекурсники, которые у нее учились на неделю были освобождены от домашних заданий, потому как проверять их будет просто некому. И пока студенты занимались самостоятельными заданиями, Катарина заново открывала для себя маркоманнические руны. Одни из самых сложных, но действенных.

— Фирит, за ним Гибу и Нот. Сверху Ман и Отил. Или нет?

Пятый курс, который только начал разбираться в Футарке смотрел на своего преподавателя и не мог разобрать ни слова.

Северус и Катарина грустно смотрели друг на друга при встрече в коридорах. Их лишили даже возможности общих обходов, не говоря уже о личном времени. Что один, что вторая были вечно заняты Турниром или своими преподавательскими обязанностями. Кое-как оставалось время на сон. И тот, с каждым днем становился все короче. Рецепт был отставлен в сторону. Лишь приближающиеся рождественские каникулы внушали им надежду на время, которое они проведут вместе. И возможно даже не за чертовым рецептом, который никак не заканчивался.

Ночь перед испытанием выдалась самой тяжелой. Северус Снейп усиленно доводил до ума успокаивающие, заживляющие, противоожоговые зелья, а также множество других, которые были просто необходимы мадам Помфри, а остальная часть профессоров отправилась на место проведения будущего испытания.

Профессор Флитвик неустанно водил палочкой вокруг импровизированной арены и создавал щит необычайной мощности, который был под силу исключительно гоблину. Минерва Макгонагалл выстраивала трибуны и трудилась над общим видом арены.

И Катарина была уверена — когда дети проснутся и поглядят в свои окна, то удивятся от масштабов постройки, которая возникла за одну ночь.

Сама Маршалл выжигала на земле длинную полосу из рун, опоясывающую арену, где жуткие твари должны будут сражаться с учениками. Директор, естественно руководил всей этой процессией, а еще сколдовал над полем такой люмос, что светил намного ярче осеннего солнца.

— Минерва! Не забудь про удобства для судей!

— Это вы себя имеете ввиду? — язвительно спрашивала запыхавшаяся Макгонагалл.

Да уж, наколдовать такое количество трибун, палаток, привести поле в состояние арены, посыпанной песком, с разбросанными по нему камнями ростом с человека — для укрытия. Это сильно! И далеко не каждому магу под силу.

— Ну что Вы, дорогая! Там ведь буду не только я.

Когда профессор рун закончила цепочку, на горизонте уже поднималось рассветное солнце. До завтрака оставалось всего ничего, а уставшие и взмыленные профессора только возвращались в замок. Легкий душ, по флакончику зелья от Северуса и вот они вновь вместе — получают наставления от Директора.

— Думаю, нужно будет проверить все еще раз. Перед самим испытанием, — произнес Дамблдор, попивая свой утренний чай. — Осмотреть все свежим взглядом и только потом начинать.

Преподавательский состав покивал головами и уставшими глазами проводил Директора из кабинета.

— Свежими взглядами? И как он себе это представляет? — то ли улыбнулся, то ли оскалился профессор Флитвик.

Макгонагалл пожала плечами и взглянула на часы. Скоро настанет время забирать Гарри из Большого зала для встречи с другими участниками.

— Дай Мерлин, все пройдет как положено, — произнесла она и вышла за дверь.

Катарина сидела как на иголках. Она опустила голову и бесперебойно дергала ногой. В ее голове то и дело всплывали картины, которые она никак не могла от себя отогнать. Вот Гарри выходит из палатки и трехметровый рунеспур сразу же кидается на него. Вот он снова выходит, а ему навстречу уже вышагивает страшный дракон.

Пока внезапно кто-то не положил ей на бедро руку. Катарина открыла глаза, а в кабинете уже не было никого, кроме них с Северусом.

— Успокойся, я тебя прошу, — вкрадчиво говорил мужчина. — Подбодри его до испытания. Ну и себя, заодно. Ничего с вашим холеным мальчиком не случится.

Катарина улыбнулась, кинулась Северусу на шею и поцеловала его в губы.

— Прости, я слишком долго ждала, да и нервы уже ни к черту, — Маршалл отстранилась и вылетела из кабинета в сторону отстроенной за ночь арены.

— А у кого они нынче в порядке. — сказал Снейп в тишину, разглаживая складки на мантии.

Катарина успела вовремя. Макгонагалл как раз вела Поттера в палатку участников, когда профессор рун их перехватила.

— Минерва, я Вас прошу, всего пару минут.

Слезно умоляла она декана факультета Гриффиндор и чуть не дала сама себе по губам от того, что назвала ее по имени. Разум уже привык к тому, что все учителя называли друг друга по именам и непроизвольно сделал тоже самое. Катарина залилась краской, но по-прежнему держала плечо Поттера в своем стальном захвате.

— Только пара минут, — сказала она спокойно, а затем улыбнулась. — Катарина.

Девушка увела гриффиндорца на пару шагов подальше от декана и обняла со всей силы.

— Ты сломаешь меня раньше, чем это сделает рунеспур, — сказал парень, пытаясь удержать на месте свои очки, так как их чуть не придавило.

— Ты знаешь кто это будет?

— Хагрид проговорился о драконах, а потом о том, что мне точно дадут кого-нибудь из четвертого класса опасности. Коллективно мы решили, что это будет рунеспур.

— Отлично! Есть план действий? — Катарина продолжала держать его за плечи, заглядывая прямо парню в глаза, будто могла прочитать его мысли.

— Создавать активную деятельность для публики, пока буду с ним договариваться. Гермиона придумала.

— Какие же вы молодцы! — Маршалл еще раз прижала его к себе. — Если что, то просто беги в сторону судий. Мы там с профессорами такого наворотили, что даже Василиск не пройдет.

Последнее она проговорила ему на ухо, чтобы Макгонагалл не услышала.

— Понял.

Пожелав парню удачи, Катарина закурила, проводя взглядом Поттера и Макгонагалл. Они вошли в палатку для участников, а толпа на трибунах уже начала понемногу увеличиваться. Осталось только проверить рунную цепочку «свежим взглядом» и поспешить на трибуны к остальным болельщикам.

* * *

Сердце Катарины обливалось кровью за каждого участника. Пусть она даже и не была с ним знакома. Это же школьники против драконов! Хорошее название для какого-нибудь блокбастера в кинотеатре, но никак не для настоящего испытания. Когда первым из палатки вышел Седрик Дигорри, а против него оказался Шведский тупорылый дракон, Маршалл уже не знала куда деть руки. Она, как и другие профессора сидели в первом ряду, чтобы оказать помощь в случае чрезвычайных ситуаций.

Известный комментатор, а в прошлом спортсмен — Людо Бэгмен уже усилил заклинанием свой голос и заводил толпу. Но она в тихом ужасе смотрела на дракона, который и сам глядел на всех вокруг с высоты шести метров.

Сплюснутая морда сурово глядела на парня, который забрался к ней в загон, а синие струйки пламени периодически вылетали из ноздрей животного.

— Ну! Еще чуть-чуть… мимо!!! Он идет на риск! Давай же!!! Эх! Умный ход — жаль, не сработал! — комментировал с трибуны над полем Бэгмен.

А Седрик затаился за одним из камней. Спустя какое-то время оттуда выбежала собака. Анимаг? Нет! Простая трансфигурация, но этого оказалось достаточно, чтобы отвлечь дракона и, наконец, Седрик выхватывает золотое яйцо из кладки и бежит в сторону выхода с арены. Правда, его чуть-чуть подпалили вдогонку, но все зрители уже успели выдохнуть, а Помфри — подхватить Седрика и провести в свою палатку с лечебными зельями.

Если Маршалл испытывала такой ужас, сидя здесь, то какие мысли витали в голове у Гарри?

Следующей из палатки вышла Флер Делакур. Против Валлийского зеленого дракона. Ее поединок прошел куда быстрее, так как девушка решила применить чары сна. И дракон действительно уснул! Хотя шармбатонка потратила много сил и со стекающими по лбу каплями пота, подобралась к яйцу и вытащила его прямо из-под дракона. Она не учла лишь одного, что спящие драконы тоже могут испускать огонь. Поэтому подол ее голубой мантии был безнадежно испорчен, а сама она отделалась лишь легким ожогом бедра.

Аплодисменты сотрясли воздух и из палатки ссутулившись вышел Виктор Крам.

Он напролом подошел к драконице и пустил ей в глаза неизвестное Катарине заклинание, от которого дракон пришел в бешенство, однако видеть больше не мог. Ловко передвигаясь мимо разъяренной твари, парень достиг яйца и пошел на выход. Ему повезло, так как в следующий момент дракон прошелся по своим яйцам и раздавил их.

— Вот это дерзость!!! Здорово!!! — кричал Бэгмен. Крики его заглушал жуткий рык китайского огненного дракона, которого драконологи уже уводили в сторону вольеров. — Ну и нервы! Не человек, а машина!

И большинство были с ним согласны, так как идти напролом против дракона не каждому бы хватило смелости.

Последним на арену вышел Гарри Поттер. Хоть все и знали ситуацию с ошибкой Кубка, но как других участников — его не поддерживали. Первое время. Пока не узнали с кем Гарри предстояло столкнуться.

Рунеспура вывели на арену и по сравнению с Гарри он смотрелся ровно также как и дракон по сравнению с Крамом.

Поттер поднял палочку и крикнул:

— Акцио «Молния»!

А пока метла не желала прилетать к своему хозяину, Поттер бегал по арене, будто заведенный и уворачивался от хищных бросков трехголового рунеспура. Казалось, еще чуть-чуть и одна из пар хищных клыков вонзится в него. Наконец, метла оказалась в его руках и Гарри продолжил все то же самое, но только в воздухе, что позволило змее вытянуться во весь рост и предстать перед зрителями хищным трехметровым монстром.

Зрители затаили дыхание, но никто не мог отвести взгляда. Поттер творил на арене сумасшедшие вещи, пуляясь взрывными атаками, которые не попадали по змее, но раскурочивали все вокруг, посыпая их песком и чуть ли не подлетал к пасти так близко, что стоило рунеспуру двинуться и клык был бы уже под ребрами парня.

Маршалл была уверена, еще немного и у нее начнется паническая атака и нервный срыв, но потом она заметила кое-что. Мальчик еле заметно улыбался и смыкал губы в беззвучном разговоре. И змея тоже! На счет улыбки Катарина, конечно, была не уверена, но то и дело одна из голов что-то шипела Поттеру, а тот приводил очередные сумасшедшие кульбиты в жизнь, пока в один момент не схватил золотое яйцо и не влетел прямо на метле в палатку Помфри, кажется, сшибая там кого-то с ног.

Сумасшедший!

---

Примечания:

Хоп! Жду комментариев, а то тут как-то тухловато

всем добра:з

Первое испытание, наконец, подошло к концу и ненадолго все могли со спокойствием выдохнуть. Авторитет Гарри поднялся в глазах обывателей, и тот ни за что бы не сказал, что испытание прошло для него, скорее весело.

— А еще представляете, каждая голова отвечает за конкретную задачу! — говорил парень в кабинете у Катарины. — Правая никак не хотела идти на контакт и чуть не подралась с левой, когда та согласилась на мой план. А со средней мы договорились еще как-нибудь встретиться и поболтать. Жалко, что их так быстро увезли. Но я уже узнал где находится заповедник!

— Кажется, я уже знаю куда вы с Сириусом отправитесь этим летом, — с улыбкой говорила Маршалл.

За этот этап Гарри получил один из высших баллов и шел наравне со старшекурсниками. Следующий этап должен будет состояться лишь двадцать четвертого февраля и поэтому преподаватели вновь вернулись на привычную колею и успокоились.

Однако, ненадолго. Школу охватила новая волна нервозности и даже паники, когда объявили о Святочном бале, который пройдет в школе на следующий день после Рождества. Ребята, которые увидели в своих письмах из школы пометку о том, что стоит взять парадные мантии вовсе не предполагали подобного. И стаи сов кружили между детьми и родителями, родителями и ателье, ателье и детьми, не прекращая.

Неожиданностью для Катарины стало появление Крама в дверях ее кабинета в один из выходных. С букетом.

— Мисс Маршалл, — пытаясь не коверкать слова говорил болгарин. — Разрешить пригласить Вас на бал.

Девушка на секунду подвисла. Хоть парень и выглядел взрослым, но он по-прежнему был школьником, да и Северус не обрадуется.

— Эм, мистер Крам. Виктор, — быстро исправилась она, пытаясь сделать отказ более деликатным. — Мне очень приятно, но, боюсь, я преподаватель и, к тому же, я уже приглашена.

— Сердце занят. Понял. Не дурак. Но девчонки сидят в моей печени. Хотел пойти с умной. Говорить не о квиддич.

— Ох, так это для прикрытия! — рассмеялась преподаватель. — Проходи, подожди минутку.

Катарина написала на клочке пергамента какую-то фразу, сложила из нее самолетик и пустила в коридор замка. И пока профессор разливала чай, в кабинет постучалась Гермиона Грейнджер.

— Вы меня звали, мисс Маршалл?

— Да, дорогая, кто-нибудь уже пригласил тебя на бал?

— Ох, — изнеможденно выдохнула она, села на ближайший стул и приняла чашку чая. — Вы же знаете этих парней! Все делают в последний момент. К одной райвенкловке Гарри даже подступиться не может. Смотрит и только, как будто никто вокруг этого не замечает. Рон паникует из-за того, что его наряд старше самого Дамблдора, а больше мне и пойти то не с кем. Не Малфоя же звать!

Она поникла и уткнулась лицом в ладони.

— Отставить слезы! — рявкнула прямо в ее правое ухо Катарина, от чего гриффиндорка подпрыгнула на месте, чуть не пролив на себя чай, и ошарашенно взглянула на учителя.

— Гермивонна, — послышалось с другого конца кабинета.

И Гермиона будто только что заметила новое действующее лицо. Но Виктор не растерялся и вручил букет гриффиндорке.

— Я видеть Вас в библиотеке. Очень красиво. Пойти со мной на бал?

Гермиона покраснела и, заправив выбившийся локон за ухо, приняла букет, а затем и согласилась на предложение Крама, умоляя никому из присутствующих не говорить о случившемся и не раскрывать тайну ее партнера, чтобы сделать друзьям сюрприз.

Вся паника, связанная с балом не прошла мимо и самой мисс Маршал. Она упорно делала вид, что вовсе не ждет приглашения Северуса, однако с упорством выбирала в каталогах изящное черное платье, пока не получила одно письмо.

— Северус, нельзя же вечно быть таким! — не выдержала Катарина, исписывая очередной пергамент для перевода рецепта в кабинете зелий.

— Каким таким? Мной?

— Ну, наверное.

— Я предупреждал тебя, Катарина. В отношениях со мной ты можешь не ожидать тропинок из лепестков роз до кровати и прочего.

— Да мне и тропинки из воющих мандрагор хватит, если к тебе!

— И так переводить ингредиенты?!

— Да я же образно! Господи! У нас наконец-то есть хоть немного личного времени. Я не прошу романтичных поступков. Можешь не встречать меня с ужина на единороге, хотя это и было когда-то в моих мечтах…

— Хорошо-хорошо, я тебя понял, — остановил он тираду Маршалл. — Я думал это нужно только свихнувшемся подросткам. Но не соблаговолите ли вы пойти со мной на бал?

— Нет.

— Отличн…что? — Северус оторвался от эссе учеников и поглядел на Катарину. — Нет?

— Нет, — победно девушка собирала сумку, чтобы ретироваться от зельевара. — Меня уже пригласили. И, может быть, я станцую с вами пару танцев на балу. Но уж точно не первый!

— Это Сириус?

— А вот и нет.

— Поттер?

— У Поттера достаточно воздыхательниц, чтобы приглашать преподавателя. И ты ни за что не угадаешь кто это.

— Ты делаешь это чтобы позлить меня? А, ну конечно, заставить ревновать. Только я не понимаю к чему эти манипуляции, которые не сделают мне ни горячо, ни холодно. Привлечь внимание?

— Возможно.

— Хорошо. Если тебе так хочется, то мне даже интересно с кем ты пойдешь.

— Вот и отлично!

С этими словами Катарина покидала в сумку оставшиеся вещи и вышла за дверь. Такой реакции на свое заявление она не ожидала точно. План был раскрыт, хотя его даже не успели привести в действие. Хотя первый танец она действительно уже обещала кое-кому.

* * *

— Все просто свихнулись с этим балом! — говорил Рон Уизли, сидя за одним столом с Гермионой, Гарри и Катариной.

Очередное воскресенье привело их в паб «Три метлы», где они, наконец, смогли расслабиться.

— Да-да, просто ужас какой-то, — поддакивала счастливая Гермиона, принимая из рук профессора древних рун пару зачарованных заколок для удержания укладки на волосах.

— И вы туда же, — проныл Рон. — Неужели и вас пригласили?

— Я была забронирована уже в первых рядах, — улыбнулась Маршалл. — А вот Гермиону пригласили при мне.

Грейнджер серьезно посмотрела на преподавателя и приложила палец к губам, чтобы профессор случайно не раскрыла ее секрет.

— Про Вас то понятно, — сказал Гарри. — Вы со Снейпом, но Гермиона!

— И вовсе я не с профессором Снейпом, — произнесла Катарина, заставляя детей недоуменно посмотреть в ее сторону. — С кем — секрет.

— Слишком много секретов на один квадратный метр, — проворчал Гарри в свою кружку со сливочным пивом. — А мне что? С Роном идти?

— Времени для того, чтобы пригласить кого-нибудь еще вагон! Просто не тяните до последнего.

— И кого нам приглашать? Если даже Гермиона уже занята.

— Когда-нибудь вы оба получите от меня, — сурово произнесла Грейнджер. — «Даже» Гермиона составила для вас список девушек, которые еще не приглашены.

Девушка протянула им пергамент, исписанный именами. Рядом с некоторыми из них стояли значки. Где-то круги, а где-то треугольники.

— Имена с кругами — девушки, которые ответят скорее да, чем нет Гарри, а с треугольниками Рону. И тебе, Рон, я советую ускориться, потому что у Гарри почти в пять раз больше шансов.

Пока Гарри вчитывался в имена, вспоминал кто это и грустил оттого, что нужного имени не было в списке, Рон уже встал со стула, его лицо почти слилось цветом с волосами, а путь он держал к Лаванде Браун, примостившейся с подружками в другом конце паба. Спустя один немой диалог блондинка взвизгнула и кинулась на шею Рону.

— Да, ну конечно да! — громко сказала она и отпустила «Рончика», взяв с него обещание встретиться завтра и обсудить их костюмы.

Гарри остановил свой выбор на Полумне Лавгуд. Девочке, которая точно не будет рассчитывать ни на что больше, чем пара танцев в Большом зале, переброс вежливых фраз и дружбу в дальнейшем.

* * *

В рождество Гарри и компания, в число которых входил Сириус, появились в кабинете Катарины в новых свитерах. На Гарри красовался зеленый с рисунком рунеспура, Сириус был в красном с рисунком Гримма, а Гермионе и Рону достались свитера с первыми буквами их имен. Видимо, чтобы заслужить рисунок на свитере от Молли Уизли, нужно было сильно постараться.

Катарина разлила чай, а сама сходила в гостиную и отрыла под елкой такой же свитер. Синий с буквой К. Не отличилась.

— Молли сказала, что и Северусу отправила. Только вряд ли мы его в нем увидим, — рассмеялся Блэк.

Подарки вообще крайне порадовали Катарину, да и сама она спустила больше месячной зарплаты на то, чтобы угодить каждому. Рону, который каждый день проводил в страдальческом состоянии, она подарила костюм, чтобы на балу он не смотрелся старой бабкой в компании изумительной Лаванды Браун. Для Гермионы был целый набор косметических зелий для подготовки к балу, а для Гарри небольшой гребень, способный даже его взлохмаченную прическу привести в нормальное состояние. Пусть и ненадолго.

Отправила каждому своему студенту по шоколадной лягушке, отдарилась Сириусу магическим ежедневником, который сам напоминал о записанных в него планах, потому что тот вечно все забывал. А с того момента, как начал вести семейные дела Блэк и вовсе мог забыть об элементарных вещах. Северусу перепало немного чешуи рунеспура и его яда, о которых озаботился Гарри, поэтому это стало их совместным подарком.

Чайные наборы учителям и пара теплых носков с рисунками снитчей Дамблдору. Они забавно летали по носкам, перемещаясь с одного на другой. Стоило тебе попытаться поймать хоть один из них, он тут же перелетал на другое место. Старику должно было понравится.

День перед самим балом прошел в жутких делах. Преподавателям следовало сделать из Большого зала сказочное место. Его заполнили ледяными скульптурами, воздвигли сцену, избавились от вида каменных стен, прикрыв их легкой, струящейся тканью, заколдовали потолок, так что с него бесперебойно опускались и таяли над головами большие пушистые снежинки. Модифицировали фонтаны с пуншем на не добавление в него алкогольных напитков и зелий. Саботировать такое международное мероприятие было непозволительно даже самым изобретательным ученикам Хогвартса!

За пару часов до бала все было готово. Уставшие преподаватели поспешили на сборы, а вход в Большой зал был плотно закрыт до открытия бала.

Катарина первым делом отправилась в ванную.

— Всего два часа, а еще нужно встретить своего кавалера, — причитала она, нанося нужные мази на лицо и декольте.

Несмотря на свое ворчание, девушка закончила со сборами вовремя и в тяжелых ботинках на шнуровке поспешила к выходу из замка.

— Чудесно выглядишь, Катарина!

Неся тяжелые сумки с инструментами, говорил парень, старше Катарины на пару лет. Мирон Вогтэйл. Так звали кавалера профессора на сегодняшний вечер. Парень учился на одном с Маршалл факультете, а узнав, что девушка уже несколько лет преподает в Хогвартсе написал ей шуточное письмо с приглашением на бал, где он сам будет выступать на сцене, но после всех медленных и традиционных танцев, принятых в обществе.

Мирон расцеловал девушку в обе щеки и они двинулись в сторону Большого зала. Парень выглядел эпатажно и вызывающе. Кожаные брюки в обтяжку с каким-то массивным ремнем, черная шуба на голое тело и ошейник. Его глаза были подведены черным карандашом, а кожа будто сияла. Наверняка спрей с блестками. Девушка в черном платье и в тяжелых ботинках смотрелась рядом с ним к месту, хоть и с натяжкой.

— Может одолжить тебе ошейник, чтобы мы лучше смотрелись? — улыбаясь спрашивал парень, помогая своим ребятам расставлять инструменты на сцене.

— Думаю, не стоит. А то мой облик преподавателя разрушится.

— До сих пор не понимаю как ты стала профессором. Нет, ты, конечно, всегда была умной, но… — Мирон пытался подобрать нужные слова. — Проблем от тебя всегда было больше. Ты ведь была любопытной как… кошка в комнате с коробкой! Точно! Так или иначе, ты оказалась бы внутри или над или под, или еще черт знает где. Но точно в эпицентре событий.

Пока «Ведуньи» настраивали свои инструменты и проверяли звучание, Маршалл с Вогтэйлом сидели прямо на краю сцены, свесив ноги вниз. Ничего сильнее дружбы их не связывало, а оттого разговор лился сам по себе. Этим двоим точно было о чем поговорить. В особенности о том, как старшекурсник вечно вытаскивал одну любопытную третьекурсницу из каких-нибудь передряг. Или о том, как она какое-то время была в него влюблена, однако эта влюбленность быстро ушла.

Но это было и не удивительно пока Мирон учился в Хогвартсе он уже прочно осел в сердцах многих однокурсниц, а уж основав группу, первым получил отклик именно от них. Ведь человек с такой бешенной харизмой и обаянием не мог не влюбить в себя.

Наконец, народ стал постепенно наполнять зал. Группа оставила свои инструменты и села за дальний столик, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания до нужного момента. Мирон тоже сел с ними, но обещал появиться и пригласить Катарину, как только наступит время первого танца.

— Ну и где ваш секретный кавалер, мисс Маршалл? — как всегда неожиданно появился Снейп.

— На то он и секретный, чтобы никто о нем не знал, мистер Снейп, — сказала Катарина и пошла встречать студентов, заставляя Северуса смотреть вслед.

Судьи и участники Турнира вместе со своими партнерами заняли выделенный для них стол. Гермиона сияла и определенно произвела фурор своим появлением. За столом она пыталась научить Крама правильно произносить ее имя, но вскоре отказалась от этой затеи, лишь умиляясь его попыткам.

Гарри о чем-то тихо шептался с Лавгуд. Кажется это был разговор о каких-то артефактах, которыми Поттер увлекся в доме Сириуса, потому что Гарри все тщательнее и тщательнее начинал рассматривать бусы и сережки на Луне, не представляя до этого какую функцию они несут.

Красавица вейла — Флер Делакур села вместе со старшекурсником Райвенкло. Он изо всех сил боролся с ее обворожительными чарами, но то и дело глупо пялился прямо ей в рот.

Седрик Диггори пришел в паре с Чжоу Чанг — очередной девушкой с факультета Ровены Райвенкло. Она периодически посматривала на Поттера, который оказался увлечен разговором с девочкой младше ее на два курса!

Преподаватели сели за отдельный круглый стол. На нем уже аккуратно стояли золотые блюда и кубки. Стоило сказать вслух название желаемого блюда, как оно оказывалось на тарелке. При этом, уже у всех преподавателей в кубках было вино, ничуть не отличающееся по цвету от школьного пунша.

— Это можно считать свиданием? — спросил Северус, присаживаясь справа от нее. — Вы ведь хотели внимания и прочего.

— Конечно нет! — возмутилась Катарина.

— Даже так? — взмахом палочки Снейп наколдовал одинокую свечу в позолоченном канделябре.

— Если бы не пара сотен голосов и еще десяток людей за этим столом, то я бы задумалась, — девушка развеяла свечу и завела разговор с Сириусом, севшим, по традиции, слева от девушки.

Когда участники Турнира прошли в центр зала, Катарина поняла, что настало время первого танца. Северус Снейп даже не успел сказать и ехидного слова о мифическом кавалере девушки, как за ее спиной возник Мирон в галантном поклоне, приглашающий Маршалл на танец.

Она победно посмотрела в глаза зельевару и вложила свою ладонь в руку вокалиста «Ведуний». Их ожидал только один танец, после которого Мирону предстояло выйти на сцену. Ох, как негодовали преданные фанатки группы и как поднялась в их глазах преподавательница рун, которую часть школьников до этого считала очередной замшелой профессоршей.

— Жалко, что это лишь на один танец.

— Ой, да ладно, я же вижу как ты упиваешься этой ситуацией, — смеялся Мирон. — Смотри не отключись от удовлетворения!

— Уж точно не в твоих руках!

Стоило танцу закончиться, как Мирон поцеловал свою партнершу в щеку и прошептал, что ждет ее на славную попойку ночью после бала в Хогсмиде, когда она разберется со своими детишками. Затем он взобрался с танцпола на сцену и гитарист смачно вдарил по струнам, оглашая следующую часть бала — зажигательные танцы.

— Это было впечатляюще, — спокойно сказал Северус, вновь встречая ее за столом преподавателей. — Довольны?

— Еще как! Не обижайся, я имею право на общение со старыми друзьями.

— Только друзьями? — он поднял бровь.

— И ничего больше, клянусь! Пригласил ночью в Хогсмид, они с группой там будут пить до утра и предложил составить компанию. Пойдешь?

Северус скривился, но обещал, что подумает. А вот Сириус, только услышав краем уха о таком приглашении уже готов был рвануть в деревню у Хогвартса и терпеливо ждать.

Бал прошел в штатном режиме. Даже удивительно! В десять часов часть преподавателей осталась патрулировать в зале, а часть отправилась в коридоры замка и сад. Катарина не особо зверствовала, лишь убеждалась, что в уютных темных нишах не заходит дальше поцелуев по обоюдному согласию и уходила дальше. Северус на такие мелочи не тратился, разнимал каждую парочку и отнимал у них заветные баллы. Одной из таких пар оказались Рон и Лаванда.

В очередной раз преподаватели встретились лишь в саду, где большинство пар сидели на скамьях и разговаривали, позволяя друг другу лишь держаться за руки. Особенно умилительной был картина Гарри и Луны. Они сидели над какой-то тетрадью и делали вычисления. Рядом демонстративно ходила за руку с Седриком Чжоу Чанг. Любовный треугольник? Квадрат? Кто его знает.

— Все как с ума посходили, — ворчал Северус, разнимая в кустах очередную парочку. — Не удивлюсь, если Филч мыл полы с Амортенцией за день до бала.

Стоило отведенному для бала времени закончиться, как пары начали прощаться у дверей в гостиные, будто они никогда больше не встретят друг друга. Девочки плакали, парни клялись, что будут с ними до гроба. Не обошлось, конечно, без сцен ревности и истерик. Бал оказался отдельной жизнью со своей драмой, радостью и интригами.

— Ну что, выдвигаемся? — спросил неугомонный Сириус, встретив Катарину, спускающейся с башни Райвенкло.

— Да, думаю да. Северус в последний момент отказался, так что…

— Ну ты ведь знаешь насколько он нелюдимый. А тут еще вечеринка с известными рокерами. Он бы точно чувствовал себя не в своей тарелке.

Катарина тихо согласилась и, сменив платье на удобные джинсы и растянутый свитер, отправилась в Хогсмид вслед за Блэком.

Нужно ли говорить, что наслушавшись историй участников группы и разбавив их своими, Катарина напилась и отправилась прямиком в покои Снейпа? Ударяя того кулаками по груди и требуя романтики? Стараясь успокоить девушку, Северус быстро закрыл за ней дверь и поставил заглушки. Мало ли, устроит сейчас истерику и перебудит всю гостиную Слизерина.

Однако, увидев ее состояние, мужчина трансфигурировал лепестки роз и свечи, которые легли ковром до постели Снейпа. На которой она счастливая и уснула.

---

Примечания:

Пробуждение было, мягко говоря, паршивым. Заботливо стоящий на прикроватной тумбочке флакончик опохмельного намекал на жуткий вечер, часть которого Катарина не помнила. Опять. Эта тенденция уже начала выводить ее из себя.

Хотя, чего она ожидала от ночной вечеринки с рок-группой?

Северус, спящий в пижамных штанах рядом с ней даже шел приятным бонусом. Поэтому все оказалось не так плохо. Еще бы голова немного прошла и день окажется совсем даже неплохим.

— Пытаешься вспомнить свои ночные достижения? Может мне позвать медика, чтобы он проверил тебя на Альцгеймер? — даже с утра Снейп не мог сдержать своей язвительности.

— И тебе доброе утро, Северус.

Произнесено это было как-то хрипло и вовсе не жизнерадостно, а оттого мужчина встал с кровати, поставил на тумбу еще и стакан со свежей водой.

— Опохмельного я сварил на всех преподавателей, так что это не частная акция.

— Но они должны прийти и вымаливать его, верно? — улыбаясь, девушка зубами выдернула пробку стеклянного флакона, смачно выплюнула ее на покрывало под которым лежала и выпила все до последней капли.

— Ты животное, знала об этом?

— Разве что, изящная кошка.

— Скорее, енот.

— Тогда енот требует енотных объятий, — девушка приподнялась на кровати, чувствуя себя куда лучше, стоило только выпить зелья Северуса.

Снейп медленно подошел и присел рядом с ней на кровати, девушка выжидающе смотрела него. Ведь если он сейчас не нагнется к ней с поцелуем, то она сама притянет его, повиснув на шее. Но, оперевшись локтями на матрас, он медленно завис над ней. От Северуса приятно пахло лекарственными травами и девушка наслаждалась этим запахом, пока мужчина не начал целовать ее губы.

Она взяла его лицо в свои ладони и притянула ближе, будто они могли слиться воедино. Продолжалось это недолго, до того момента, пока Северус не взял ее за запястья и не прижал их над головой девушки. Чтобы удержать профессора рун хватило и одной руки, а второй мужчина поглаживал ее под футболкой по коже талии, постепенно подбираясь все выше.

Пока в соседней комнате не раздался стук, а затем и тонкий голос не зазвучал со стороны двери.

— Северус…дорогой! — раздался жалобный голос профессора Флитвика.

— Он может подождать, — не менее жалобно говорила под мужчиной Катарина.

— В таком состоянии Флитвик скорее напрочь снесет дверь, чем подождет опохмельного. Одевайся, выйдете вместе.

— Серьезно? Ты меня уже прогоняешь? Просто выстави на столик у входа флакончики, а я нанесу руны, чтобы только профессора могли взять их.

— Если бы все было так просто, я бы уже давно так сделал, — Снейп скептически посмотрел на девушку.

— Хорошо. Если воздержание — твое второе имя, то я готова подождать. До полной луны? Солнцестояния? — спрашивала она, собирая по комнате свои вещи. — Или когда там у монахов праздники? Прости, я не разбираюсь.

— Ничего страшного, я пришлю тебе письмо, — с улыбкой отвечал Северус.

Выговорившись, Катарина выдохнула и, поцеловав Северуса еще раз, открыла дверь перед Флитвиком.

— О, доброе утро, профессор! Тоже за опохмельным? — будучи уже достаточно посвежевшей спросила Маршалл.

— Конечно! Такое событие было сложно не отметить. Только вот я не видел Вас в учительской после отбоя, — гоблин прищурился и кидал невидимые взгляды на Северуса.

— Да, простите, — Катарина махнула рукой. — Сидела с ребятами из «Ведуний» и Сириусом в Хогсмиде. Мы ведь учились с их вокалистом на одном факультете. Вспомнили былое, так сказать. В следующий раз обязательно загляну в учительскую. Даже интересно что у вас там происходит по праздникам.

Катарина весело рассмеялась, впуская Флитвика в кабинет зельевара и отправилась в свою комнату.

Письмо о надвигающемся полнолунии пришло ей через неделю. Северус крайне витиевато написал о приближении полной луны и том, что этот лунный день следует обязательно встречать в его покоях. Разумеется, для того, чтобы препарировать при лунном свете ипопаточника.

Тот вечер они провели прекрасно, но и ипопаточника препарировали, конечно тоже. Необычная прелюдия.

Утром в воскресенье Катарина активировала на столике в «Трех Метлах» небольшой камушек с выцарапанными на нем рунами.

— Я разгадал загадку яйца, — пусть и под пологом тишины, но шепотом произнес Гарри. — Луна помогла. Предположила, а что если послушать вой яйца в другой среде. В вакууме или в воде. И в воде сработало, представляете! А я все думал, зачем Крам с утра в озеро ныряет. Холодина же!

— Это называется закаляться, Гарри, — ответила ему Гермиона. — Тебе, кстати, тоже не помешало бы, учитывая, что через неделю тебе нырять в это же озеро.

— Как представлю, так в дрожь бросает, — сказал Рон. — Главное, чтобы не я был твоим сокровищем. Лучше Луна, ну или Гермиона.

— А почему вы решили, что сокровище — это человек? — Катарина отошла от любимого темного пива и пила кофе.

— Это логично, — тут же сказала Грейнджер. — К тому же из Франции приехала младшая сестра Флер, а Седрик ни на шаг не отходит от Чжоу. Значит тоже догадался.

Катарина лишь мысленно аплодировала логике гриффиндорки. За день до посиделок с ребятами, ответственным за Турнир преподавателям огласили смысл второго испытания, где Гарри не делали никаких послаблений. Для жизни это было не настолько опасно, как встреча с драконами, а участнику было необходимо решить загадку яйца и придумать способ продержаться час в воде.

— Ой, а они ведь могут и Сириуса под воду утащить или Вас, мисс Маршалл, — насупился Гарри.

— Вряд ли, — профессор отмахнулась, — тебе ведь нужно спасти человека. А Сириус или я, скорее сами будем тебя вытаскивать в силу нашей за тебя ответственности, а вот Луна — хороший вариант.

— Разве вам можно так говорить об испытаниях? Я думала профессорам запрещено подсказывать, — спросила Гермиона.

— Но вы ведь сами обо всем догадались, а кого Гарри выберут в качестве сокровища я и сама знать не буду. Тайна раскроется на самом испытании.

— Опять тайны. — Рон лег головой на стол и пробормотал прямо в него. — Когда все уже будет понятно как чистый лист?

— Когда рак на горе свистнет, — с улыбкой ответила Катрина.

— Поскорее бы он уже это сделал.

* * *

В день испытания Катарина проснулась раньше обычного и тут же отправилась в Большой зал. Какие-то неугомонные студенты уже сидели за своими столами и обсуждали приближающееся испытание. Для него снова устанавливали небольшую трибуну. Прямо на берегу Черного озера. Дамблдор бесперебойно опускал с причала свою голову в воду и разговаривал с русалками и тритонами о возможных ситуациях. Никто не должен был пострадать.

Хихикающая Катарина, выводящая согревающие руны по всей медицинской палатке то и дело, смотрела на Дамблдора. Его поза так и просила дать пинка. Но возможная безопасность будущих участников и заложников стоила дороже.

За завтраком Катарина заметила как Сириус, только что вошедший в зал, обнял Гарри со спины и закинул ему в карман какой-то сверток. Поиграв на публику и пожелав крестнику удачи, Блэк устремился на свое место за преподавательским столом.

— Мог бы и более секретно все организовать, — тихо прошептала ему Катарина.

— Не было времени. После завтрака их уже поведут к озеру. А эта штука только с утра появилась в моем кабинете.

— Надеюсь все будет хорошо, — говорила Маршалл, хотя чашка кофе в ее руках немного подрагивала.

— С Гарри точно.

Этих слов оказалось достаточно, чтобы Катарина в три глотка допила свой кофе и утеплившись зимней мантией, вышла к озеру для повторной проверки всех рун.

Собирались трибуны быстро, и под февральским ветром зрители также быстро замерзали. Даже комплексные согревающие чары совсем не спасали. Домовики перемещали с кухни горячий чай, но и он помогал лишь на время.

Примостившись с преподавателями на ближайшем ряду, Маршалл огладывала взглядом озеро. Если бы оно не было заколдовано, то с него еще не успел бы оттаять и первый слой льда, а ребятам следовало нырнуть туда и пробыть час, сражаясь с гриндилоу и спасая свои сокровища. Катарина поежилась лишь от этих мыслей. Но еще сильнее холод побежал по ее телу, когда она увидела участников турнира.

Один лишь Крам уверенно стоял на причале в красных плавках, ничуть не заботясь о холоде ветра.

Флер еще куталась в мантию, которая, щедро развеваясь на ветру показывала ее оголенные бедра и закрытый купальник. Гормональная шкала трибун поднялась вверх от такого вида и немного согрела подростков. Уже хорошо.

Гарри и Седрик вышли вместе. На них были квиддичные майки с их фамилиями, отличающимися цветом. У Гарри — красная, у Седрика — желтая и обычные черные шорты. Они тоже до последнего не снимали свои мантии.

— Ну, что ж, наши участники готовы ко второму испытанию, откуда-то сверху зазвучал голос Людо Бэгмена. — Начнем по моему свистку. За час они должны найти то, что у них отобрали. Итак, на счет три: раз… два-три!

В морозном воздухе послышался звук свистка и двое из четырех участников прыгнули в воду, наколдовав головной пузырь и накладывая на себя согревающие чары.

Крам и Гарри еще оставались на помосте. Первый пытался применить частичную трансфигурацию, а второй что-то усиленно жевал. Спрыгнули в воду они так же одновременно.

— Ну и где вся зрелищность о которой говорил Директор? — ворчала Маршалл, пытаясь разглядеть что-то в водной глади. — Ни черта не видно.

— Альбус узнает что произошло благодаря русалкам и расскажет судьям, Катарина, — заявила Макгонагалл, сидевшая слева от нее. — Хотя, мне тоже кажется, что действие могло быть более красочным.

Исчерпывающий ответ. В напряжении все зрители сидели около получаса, пока на помост не взобралась обессиленная Флер. Она была без своего сокровища в лице ее сестренки Габриель и с израненной ногой.

— Гриндиллоу, — тихо говорила она, пока мадам Помфри перемещала ее в палатку.

— Бедная девочка, — сетовала Спраут, сидящая рядом с Минервой. — Надеюсь она понимает, что с ее сестрой ничего не случится. А баллы по сравнению с этим совсем ничего не значат.

Катарина важно поддержала ее слова кивком головы и вновь уставилась на озеро. Руки уже даже в карманах мантии задеревенели, а пальцы на ногах кое-как сгибались. Ну ничего, еще двадцать минут и это все закончится.

Однако, через двадцать минут озеро осталось недвижимым монолитом, а ни один из оставшихся участников так и не всплыл. Теперь Маршалл дрожала не только от холода. Нервы были на пределе.

И даже Дамблдор, будучи спокойным до этого, подошел к судьям, и, оглядываясь, стал говорить с ними о чем-то.

— Пора отправить…они могут… — долетали до преподавательской скамьи обрывки фраз.

Но судьи не успели сойтись во мнении, потому что толпа взревела, а над озером появились две головы. Седрик и Чжоу. Продрогшие они поднялись на причал и сразу же отправились в палатку к Помфри — отогреваться и зализывать раны.

Стоило студентам вновь сесть на свои места, как Крам вынырнул со своим сокровищем в лице Гермионы и все поднялись вновь, хлопая и выкрикивая слова поддержки. Грейнджер непонимающе озиралась по сторонам, но уверенно гребла, чуть ли не обгоняя болгарина. Кажется, не до конца верила, что ее выбрали в качестве заложника для Виктора.

Последним участником являлся Гарри. И он появился лишь спустя пять минут. Луна плыла рядом с ним, словно была не в ледяной воде, а в одном из южных морей, пока Гарри греб одной рукой, придерживая другой Габриэль Делакур. Ну да, Герой Британии не мог оставить девочку в беде.

— Габ’гиэль! Габ’гиэль! Ты жива! — несмотря на попытки Помфри успокоить девушку, шармбатонка подбежала к своей младшей сестре и обняла ее, тут же наводя палочку, чтобы высушить и согреть. — Мерси! Спасибо!

Гарри лишь отмахнулся с улыбкой на лице и вернулся к Луне. Оказалось, девочка тоже подозревала себя в качестве сокровища, а оттого за день до турнира ходила, обвешанной амулетами с чарами обогрева. Хоть ей поначалу было жарко, но они полностью себя оправдали, стоило ей вынырнуть в озере вместе с Поттером.

И пока участники приводили себя и своих заложников в порядок, Дамблдор вновь принял любимую для Катарины позу и принялся за диалог с предводительницей русалок.

— Что ж, мне все ясно, — тихо произнес старик, выпрямившись и направившись к остальным судьям.

Описания схватки студентов с подводными тварями ни один из зрителей не дождался. Лишь оценок, которыми судьи удостоили участников. Гарри был в числе первых, а оттого его лицо зажглось улыбкой, словно Люмос и под руку с Луной, вместе с другими участниками он устремился в замок. Наконец-то нормально позавтракать. Последствием жаброслей был хороший выверт желудка, если до их принятия плотно покушать, а Луна и вовсе ничего не ела со вчерашнего дня, будучи под мощными чарами.

С этого дня целые группы студентов останавливали Поттера и Седрика, чтобы послушать что произошло на дне озера. Наверняка и в гостиной Гриффиндора в день после испытания была точно такая же картина. Гарри до последнего отмахивался, пока не собрал желающих в Большом зале и не рассказал все один раз.

Третье испытание должно было состояться двадцать четвертого июня. Целых четыре месяца! Один из которых наверняка уйдет на подготовку. Это время обещало быть спокойным, однако влетевшая одним утром сова с «Пророком» в клюве, которая бросила газету прямо в тарелку мисс Маршалл, схлопнула тихие дни и заставила девушку знатно выйти из себя.

На первой странице были фотографии Мирона Вогтэйла, Сириуса Блэка, Гарри Поттера и Виктора Крама, а над ними шел яркий заголовок: «Похитительница мужских сердец и ее преемница».

Настырная Рита Скитер откопала про Катарину, казалось все! Вот звезда мировой сцены и фронтмэн группы «Ведуньи», который «неотрывно смотрит ей в глаза, кружа в изящных па по Большому залу Хогвартса, а затем раскрывает ей душу в пабе Хогсмида», вот Виктор Крам «смущенно вручает ей букет роз, но она переправляет его на свою ученицу — Гермиону Грейнджер», Гарри Поттер, которого она «обнимает по-матерински, но не скрывается ли за этим что-то?» и, конечно же, Сириус Блэк «самый завидный жених Англии, к которому Катарина уже давно приложила руку».

Раскрыв всю подноготную на профессора рун, мерзкая Рита принялась за студентку Гриффиндора — Гермиону Грейнджер. Которая в этот самый момент неверяще вчитывалась в очередной номер «Пророка».

— Отвратительно! Просто отвратительно! Как она могла такое подумать? А о Вас, мисс Маршалл! Да у нее совести нет! — вышла из себя Гермиона в кабинете рун.

Парни сидели отдельно, боясь попасть под горячую руку. Также как и мужчины.

— Да уж, не думал, что вы с Крамом в таких отношениях, Катарина, — едко говорил Северус. — Что, и с букетом он действительно к Вам приходил?

— Было дело, — отвечала Маршалл, сжигая очередную пачку писем, своих и Гермионы, пришедших с совами.

— А в этот момент с вами был кто-то еще? — не переставал допытываться Снейп.

— Нет, точно не было! — уверенно отвечала Катарина, выпуская из палочки струю огня.

— Тогда как она могла узнать об этом случае?

На секунду Катарина замерла.

— Да! И о том, что Виктор пригласил меня в Болгарию летом, — тоже остановилась Гермиона.

Северус быстро взмахнул палочкой, читая неизвестное заклинание.

— Никакой прослушки. Нужно поймать ее с поличным. Наверняка она вечно где-то поблизости, просто мы не можем ее застать. Придумаем для нее какой-нибудь скандал и поставим мощные чары в том месте, которые раскроют ее.

— Я готова быть скандалисткой, — улыбнулась Маршалл.

— Ничуть не сомневаюсь.

* * *

— Да как ты смеешь! — кричала Гермиона во все горло, кидаясь легкими заклятиями в противоположную сторону коридора. — Я отдала тебе Гарри, но тебе и этого мало! Хочешь забрать у меня Виктора?!

С лестничного пролета на нее с яростью смотрела Катарина Маршалл.

— Ты, глупая девчонка! Даже не представляешь какой кусок пирога ты отхватила! Я думала ты поиграешь и отдашь мне его, но ты собралась с ним в Болгарию! Если бы не Скитер, то ты наверняка не рассказала бы мне об этом, правда? — профессор ставила щиты, закрываясь от заклятий студентки и пускала в ответ жалящие.

— Ай! — крикнула девушка и Катарине хотелось прийти к ней на помощь и извиниться, но она не двинулась с места, гася в себе эти порывы.

— Так тебе и надо, чертовка! — лишь громко выкрикнула она, когда невидимый купол над ними вдруг не пошел рябью.

Под ногами Катарины вспыхнули анимагические руны и на каменный пол свалилась сама Рита Скитер. Она попыталась быстро превратиться обратно, но за нее это сделали насильно. И вот, в руках профессора рун оказался маленький жук, который тот час же отправился в трансфигурированную банку.

— Гермиона, прости, прости, пожалуйста, — стоило убрать банку в сумку, девушка подлетела к своей ученице.

— Все в порядке, профессор, — сказала Грейнджер, потирая бок. — Это было интересно. Думаю, стоит подать заявку на создание театрального кружка.

Гарри и Северус, скрывавшиеся за поворотом на случай непредвиденных ситуаций были абсолютно уверены в этом.

Магическое сообщество само и не заметило как с радаров пропала Рита Скитер. Она исчезла тихо. Если редакция газеты «Пророк» ещё была взволнована её пропажей, то читатели и не заметили этого, хотя компрометирующей информации стало куда меньше. Вместо нее освещать события Турнира поставили не менее сварливого, но более приятного корреспондента — Томаса Верби.

Катарина Маршалл подбрасывала очередной листок зеленого салата в банку с жучком, который уже несколько месяцев церемониально стоял на верхней полке ее стеллажа в кабинете рун. И кто бы мог подумать, что это окажется та самая Рита? Как только список необходимых клятв будет составлен, ее выпустят, но обязуют все эти клятвы принести.

— Гарри не будет участвовать в третьем испытании, — говорил Директор на общем собрании за месяц до финала Турнира Трех Волшебников. — При заходе в лабиринт ему следует вызвать красные искры и он выйдет из турнира. Пожалуй, так будет лучше всего.

Никто из преподавателей и не думал с ним спорить! А, учитывая, каких существ старшекурсникам стоит одолеть ради Кубка… Это был лучшим из всех вариантов, где худшим стала бы смерть от когтей мантикоры.

До последнего испытания Турнира оставалась всего неделя. Профессор Травологии воздвигла огромный лабиринт из живого куста прямо посреди квиддичного поля. Все ученики были шокированы таким применением их спортивного пространства, но их быстро успокоили, сказав, что от Лабиринта избавятся, как только Турнир подойдет к концу.

Лабиринт был, честно говоря, завораживающим! С какой стороны поля к нему не подойди, а все равно будет казаться, что он бесконечно уходит вдаль. И, скорее всего, так и было. Рубеус Хагрид каждую ночь приводил туда своих зверушек, чтобы те обжились, а потому иногда со стороны Лабиринта доносились ужасающие звуки и вой.

Остальные профессора тоже добавили испытаний от себя. Иллюзорные и одурманивающие чары, логические загадки и прочее. Катарине вновь достался вопрос о безопасности участников и вместо работы с рецептом зелья в подземельях, она, глубоко вдохнув, заходила в Лабиринт, который уже находился в рабочем состоянии и, пытаясь ни на кого не нарваться, выводила нужные руны. Оповещающие о беде, щитовые — там, где есть жуткие твари и геолокационные, чтобы преподаватели точно знали где тот или иной участник.

Маршалл всеми силами проклинала тот счастливый день, когда Северус Снейп предложил ей заняться древним зельем, призывающим душу обратно в тело. Ведь именно из-за этого ей сейчас приходится пробираться по Запретному лесу в поиске очередного цветочка о котором она узнала лишь из книги накануне.

Северуса вновь нагрузили больничными зельями, но и поиск ингредиента отставлять было нельзя из-за подходящей погоды и лунного дня, поэтому Катарина героически вызвалась на помощь. Одиннадцать вечера. Не так уж и поздно, но темнота леса, подсвечиваемая единственным Люмосом уже давила на нервы. То и дело казалось, что очередная тень оживет и прыгнет на девушку.

В один момент так и случилось. Катарина устало потирала глаза, уже и не надеясь на то, что чертов волшебный фиолетовый крокус внезапно появится прямо на тропинке перед ее ногами. Девушка не имела ничего общего с Боевой Магией, да хотя бы со спортом, и припрятав в багаже лишь знания уровня ЖАБА и простенький Протего, Маршалл ничего не могла противопоставить опытному бойцу.

— В этот раз ты куда медленнее соображаешь, — разлился бархатный голос мужчины. — Да и детишек рядом с тобой нет. Расслабилась?

Катарина ничего не ответила. Ее сердце сейчас колотилось словно бешенное, все мышцы напряглись, а легкие так и не могли насытиться воздухом, отчего дыхание стало сбивчивым и участилось, вызывая головную боль. Ей не хватило реакции отбить нападение. Поэтому сейчас она просто стояла, зная, что не сможет никуда убежать, хотя сознание до боли хотело сделать именно это.

Мужчина в маске и черной мантии стоял и разглядывал ее, не нарушая молчания. Маршалл, хоть и было достаточно взбалмошной особой, но она понимала — стоит взять палочку в руку или сделать хоть шаг в сторону — ее убьют на месте.

— Я пришел забрать должок, — наконец сказал он. — Приведи сюда завтра Поттера, поняла меня?

— Поняла, но я не буду этого делать, — эти слова дорого ей стоили, ее колени дрожали от напряжения, а голос чуть не выдал панические нотки.

Даже осознавая свое плачевное состояние, Катрина никогда и ни за что не пошла бы на предательство. Особенно предательство Гарри Поттера. В жизни мальчика было уже достаточно таких эпизодов. И стать одним из них профессор Маршалл отказывалась.

— А у вас выбора нет, мисс Маршалл. Так и быть, разрешу потом сказать, что ты была под Имерио, — смех Пожирателя пробирал до самых костей, но он резко прервался, и мужчина вновь серьезно произнес. — Завтра в девять вечера.

Встреча с недоброжелателем заставила Катарину забыть и о цветке, который необходимо было найти и о всем вокруг нее. Стоило мужчине исчезнуть, как ноги девушки окончательно подкосились, она осела на землю и зашлась в истерике. Магия, опоясывающая ее запястье, будто ожила и горела, заставляя преподавателя думать лишь о долге, не произнося при этом ни слова. Ее охватила нечеловеческая паника.

Она, наверняка, проплакала бы до самого утра, в самой гуще Запретного леса, а затем мило привела бы туда Гарри, если бы спустя час безутешных рыданий не начала сама себя до красноты хлестать по щекам и не залезла бы в черное озеро чтобы хоть немного прийти в себя.

— Катарина, — услышала девушка вкрадчивый голос за спиной, пока шла в сторону своего кабинета.

Северус стоял в школьном коридоре и глядел на то, как мокрая с ног до головы девушка бредет по пустому холодному замку. Маршалл чуть было не расплакалась снова, увидев любимого мужчину, который был способен ее успокоить, но быстро взяла себя в руки, стараясь не показать ни единой эмоции. Что было для нее ужасно сложно!

— Цветок не найден, — отчеканила она, сжимая кулаки и впиваясь ногтями в собственные ладони. — Меня не беспокоить.

— Манера общения Виктора Крама передалась и тебе? — с усмешкой спросил Северус, но не дождавшись ответа, продолжил. — Катарина?

— Доброй ночи.

Она хотела сказать еще много слов. Успокоить его, поцеловать. Но пара лишних мгновений могли стоить ей того спокойствия, которого она достигла попыткой утопиться в холодном озере и теперь во что бы то не стало девушке предстояло справиться с проблемой, не прибегая к чужой помощи. Катарина отвернулась от Северуса и медленно поплелась в кабинет. Холодная и мокрая одежда прилипла ко всему телу, но вовсе не доставляла дискомфорт, скорее приводила в чувство и заставляла мысли в голове крутиться более осознанно.

В таком же состоянии она села на свое кресло и принялась за план. Убеждая себя, что это вовсе не уход от долга или попытка помешать приказу превратиться в жизнь! Что это ее личные действия. Самовнушение может сотворить многое даже в такой безвыходной ситуации. А обходить магический долг было крайне сложно. Если ничего не выйдет, то кровь Катарины и Гарри будет полностью на ее руках.

* * *

— Урок окончен! — произнесла Катарина Маршалл и тяжело откинулась на спинку кресла, пока мел сам по себе выводил на доске руны для подготовки к следующему уроку. — Мистер Поттер, останьтесь.

Несмотря на то, что профессор попросила остаться только Поттера, его друзья остались с ним. На это и был расчет преподавателя.

— Гарри, я как-то обещала тебе отслеживающий артефакт, — произнесла Катарина, вытаскивая из верхнего ящика стола два камня с высеченными на них цепочками рун.

— Правда? Совсем не помню этого, — задумчиво протянул парень, но принял из рук Катарины пару камней, выловленных из Черного озера.

По итогу, Маршалл искупалась за ночь дважды. Под ее глазами пролегли темные тени, белки глаз выглядели красными, а сама она кое-как могла держать в руке перо. Весь урок девушка бесперебойно глотала кофе из большой кружки, вместо элегантной чашечки из сервиза и, кажется, из последних сил читала студентам лекцию.

— Конечно, правда, — вместо Катарины закивала головой Гермиона, переводя взгляд на школьную доску. — Как думаете, кому лучше отдать второй артефакт?

— У Вас ведь следующий урок ЗоТИ? Вот и отдайте Сириусу, — Катарина на мгновение задумалась или задремала с открытыми глазами, кто знает. — Да, Сириусу. И, Гарри, жду тебя после ужина у Черного озера. Нужно будет поговорить наедине.

Ребята закивали головами и поспешили на следующий урок.

К вечеру Катарина была укомплектована с головы и до пят. Теплые вещи, тяжелые и удобные ботинки, палочка, которую она незаметно убрала в рукав, пара порт-ключей, зачарованных наспех ночью и несколько щитовых артефактов, по принципу которых работали руны в Лабиринте Турнира. Все на что она могла рассчитывать — защита и побег.

К тому же, похититель Поттера не особо раздумывал над формулировкой, а поэтому девушка приведет Гарри в лес вечером и избавится от долга, но отдавать его не входило в ее планы.

Кое-как пережив ужин, Маршалл отправилась к выходу из Замка. Нервы то и дело давали сбой. Девушка мерила тяжелыми шагами поляну возле больших дверей и выкуривала одну сигарету за другой.

— Профессор Маршалл? — Гарри стоял, в свитере и легкой куртке. — Я передал Сириусу артефакт. Спасибо, что не забыли о нем.

Он произнес это без улыбки и похлопал себя по нагрудному карману, показывая, что второй артефакт тоже с ним.

— И Директор Дамблдор тоже рад, что вы заботитесь обо мне, — сказал парень и одарил профессора улыбкой.

Козырь в виде знания старика об этой ситуации заставили Катарину воспрять духом. Она протянула Гарри руку и они пошли в сторону Запретного леса, подсвечивая Люмосом тропинку перед собой.

Страх.

Он вновь поглотил Катарину и не позволял двигаться. Все, что удерживало ее сейчас от паники — Гарри Поттер, который стоял рядом и не испытывал подобных эмоций, смотря в прорези масок, где должны находится глаза. Маршалл рассчитывала на одного Пожирателя, а их прибыло трое. План, разрабатываемый всю предыдущую ночь дал трещину, стоило только одному фактору поменяться.

— Что ж, ты привела Поттера и даже не оставила за собой хвост. Это похвально, — заговорил знакомый голос. — Я отпускаю твой долг.

Сияющий браслет из золотых нитей вновь показался на запястье, раскалился до предела, заставляя шипеть от боли и раскололся на части, словно тарелка, брошенная в стену. Боль позволила профессору прийти в себя и сделать резкий шаг в сторону Гарри, ухватив в кармане порт-ключ.

— Порт… — девушка не успела закончить, а в нее уже полетело три заклинания.

Глупо. Как же глупо.

* * *

Кажется, она уже просыпалась так однажды. Сразу после Рождественского бала. В то утро на тумбочке возле кровати стояла опохмельное от самого Северуса Снейпа и сам он в постели рядом. В этот раз не было ничего из этого. Кто-то заботливо уложил девушку на бок, чтобы расслабленный язык не перекрыл дыхательные пути и даже накинул мантией сверху, что никак не спасало от вечернего холода.

Поблизости кто-то истошно кричал, а кто-то смеялся.

Лежать на сырой земле было вовсе не тем приключением, которого она ожидала. И отмороженные конечности тоже никак не входили в ее планы. Сначала щит, потом побег. Она твердила себе это всю ночь, а на деле совсем растерялась и все испортила!

Прежде чем открыть глаза, Катарина прислушалась. Крик закончился. Он глухо оборвался, заставляя того, кто его издавал тяжело дышать. И девушка открыла глаза.

— Вот и очнулась наша гостья! Чувствуйте себя как дома, мисс Маршалл! — шипяще произнес кто-то и рассмеялся.

Прозвучало бы забавно, если бы не могильные памятники вокруг. Катарина поглядела вверх, боясь даже приподняться с земли. На нее глядели два вертикальных зрачка с сияющей красной радужкой. Такие глаза, были бы у Дьявола, если бы он выбрался из Преисподней. Но от этого существа исходила не меньшая угроза, заставляющая испытывать животный страх. Он был в черной мантии, скрывающей почти все тело. Ноги были босы, а руки больше походили на голые кости, обтянутые кожей.

Взгляд сместился левее и зацепился за Гарри, привязанного к одному из памятников. Он был в крови, но грудь двигалась в такт дыханию. Он посмотрел на Катарину и медленно моргнул.

Значило ли это что-то? А черт его знает! Но девушка приподнялась на локте, кое-как приняла стоячее положение и на дрожащих ногах выполнила книксен.

— Достойный отпрыск, Руквуд! — воскликнуло существо и рассмеялось. — Успокой девочку.

Он вновь повернулся к своим последователям и взял палочку в руке поудобнее. Только трое стояли чуть дальше и с высокомерием смотрели на волшебников, которых пробирала дрожь от встречи с Хозяином. И один из них пошел в сторону Маршалл.

— Я разочарован… признаюсь, я весьма разочарован… — продолжило существо, то и дело награждая магов пыточным проклятьем.

Катарина осела на землю, стоило только злому волшебнику отвернуться от нее. Скоро должно будет появиться спасение. Она надеялась на это. Она верила в это. Один из Пожирателей присел на корточки рядом с ней и накрыл их пологом тишины. Теперь ни один крик и ни один голос не доходил до них.

Мужчина опустил капюшон и снял маску. Усталое, заросшее бородой лицо и волосы, окропленные сединой. Она не могла понять кто это. Катарина не знала этого мужчину и боялась того, что он может ей сделать. Пока мужчина медленно не поднес руку к ее лицу, заставляя задержать дыхание, и не щелкнул пальцами прямо перед ее глазами.

— Катарина, послушай меня, — вкрадчиво сказал он, глядя в ее глаза.

Ее лицо избавилось от всех красок, глаза расширились, а дыхание участилось. Чувство сильной тревоги вперемешку со страхом разлилось в груди, а тело перестало слушать приказы мозга. Из глаз покатились слезы.

— Мой отец умер, — произнесла девушка, глотая слезы. — И моя мать умерла!

Маршалл провела ладонью по носу и щекам. Но слезы совсем не хотели уходить. Паника сменилась истерикой. Она смеялась, шмыгая носом, то вдруг краснела в приступе гнева.

— Кто ты, черт возьми, такой? — крикнула девушка, указывая палочкой в лицо мужчине.

— Мне пришлось исчезнуть, — Руквуд никак не реагировал на палочку, которой грозила Катарина, а лишь постепенно приближался и спокойным голосом продолжал говорить. — Ты должна понять меня. Это было ради твоей безопасности. Чтобы ни одна из сторон не тронула тебя.

— Тогда где ты был все эти годы?! — девушка схватила его за мантию. — Почему я даже лица твоего не могла вспомнить пока не увидела?! Ты умер! Это не ты!

— Я не умер, Катарина. Мне пришлось исчезнуть и не поставить под удар собственную семью. Я не хотел, чтобы вы платили за мои ошибки. Это ты понимаешь?

Он прислонился своим лбом к ее и шептал:

— Прости меня, прости. Пожалуйста.

В воздухе стали слышны хлопки. Августус Руквуд на прощание обнял свою дочь и исчез, заставив Катарину зарыться в ладони и начать рыдать с новой силой. Слишком много всего за два дня. Вокруг ходили незнакомые люди в форме стражей магического порядка, Гарри уже был освобожден из пут и доставлен в больницу под конвоем Сириуса, также как и Маршалл. Допрос провели прямо в Мунго. Влили несколько флаконов зелий и отправили спать.

А ночью ей снились пытки возле костра. Незнакомые мужчины кричали от боли, а змееподобное существо заставляло их на голых коленях ползти по земле, оставляя за собой кровавые дорожки. Отец то и дело кидал в мужчин пыточное проклятие.

— Присоединяйся, — улыбаясь, говорил Августус и протягивал ей руку.

И она вложила свою ладонь в его.

---

Примечания:

Начинается сложная часть — политика, в которой я не шарю, и серьезное повествование, которое меня чутка пугает, но надеюсь, что справлюсь. Вот. Всем добра и надеюсь на отзывы :з

Третий этап Турнира Трех Волшебников прошел неоднозначно. Пророк пестрил заголовками о беспрецедентном заявлении Гарри Поттера: «Тот-кого-нельзя-называть вновь вернулся и начинает набирать свою силу». На слова Катарины при этом никто не обращал никакого внимания. Ее попытки передать воспоминания для расследования тоже пресекли. В Мунго поставили диагноз — посттравматическое воздействие на разум из-за темномагического обряда.

Посему выходило, что она и Гарри Поттер были похищены с целью совершения ритуала по увеличению волшебной силы. Гарри был главной целью, Катарина — сопутствующий ущерб. Никто из читателей пророка и не усомнился. Мало ли какие мысли могут прийти в голову злым людям, ради денег, власти или силы.

На них теперь смотрели сочувственно, а кто-то с толикой презрения. И мало кто действительно верил в происходящее, а Директор, как назло еще и доброжелательно улыбался, выслушав о приключении Гарри. Поддержка, конечно, но слабоватая, если честно.

После происшествия к Катарине подбежала Гермиона.

— Я сразу обо всем догадалась, — накинулась она на профессора.- Вы оставили на доске руны — ансуз, соулу, лагуз. Я подумала: «зачем шестому курсу такие простые связки футарка?» А потом осознала, что перевод у рун — следуй за мной! И артефакт вы так просто не представили бы.

На ее восторженные реплики. Катарина лишь слабо улыбнулась и добавила Гриффиндору десять баллов. На большее ее не хватило.

На последнем испытании Турнира Гарри, как и было оговорено заранее, сделав пару шагов, выпустил сноп красных искр в воздух и вернулся к галдящей толпе. Если у кого-то из гриффиндорцев еще были надежды на то, что Поттер плюнет на все и отправится за Кубком, то увидев его лицо, они отпали.

Парень сидел на кресле прямо у своего входа в Лабиринт. Вдалеке разносились крики, вой, а он, словно старик, укрылся клетчатым пледом и пил чай из сервизной чашечки Катарины Маршалл, не обращая на окружающих никакого внимания. Из-под очков виделись усталые глаза, которые за прошлые вечера не раз поддергивались пеленой слез, а сам он пока не понимал что делать дальше.

Когда посреди поляны перед судьями и проходами в Лабиринт появился сияющий Седрик с Кубком в руке, Поттер лишь мученически улыбнулся, допил свой чай, пожал пуффендуйцу руку и исчез на темной тропе к замку.

Парня сломали. Очередное приключение превратилось в возрождение его врага, а поддержка близких людей мало того, что ничуть не помогала Герою, так еще и делала самим помощникам хуже, выставляя тех сумасшедшими в глазах общественности.

Настало время доставать из банки Риту Скитер. В этом участвовали только Катарина, Северус и Гарри. После превращения женщина уже не выглядела так эффектно как раньше. Хотя, она может сказать своим пленникам спасибо. Ее фигура стала куда интересней после нескольких месяцев на салате. Обмен клятвами был быстрым и их было немного. Но у всех были четкие формулировки.

На следующее утро вышла свежая статья. Никак не обеляющая, но и не очерняющая национального героя и его преподавателя. Жизнь ничему не научила Риту и та продолжила ходить по тонкому льду. Но это лишь ее дело.

Чувствовала ли Катарина что-то оттого, что в ее жизни появился отец? Нет. Она усиленно закрывалась от этой информации щитом, налегая на рецепт, подготовку студентов к экзаменам и устранение Лабиринта на квиддичном поле. Северус уже не говорил ничего о том, что перевод ушел вперед на несколько десятков страниц, а продвижения в приготовлении без фиолетового крокуса не будет.

Ей нужно было движение, было необходимо привести мысли в порядок и убедить себя, что колея повседневности вновь встала на свое место.

Катарина напряглась сильнее, когда ученики вернулись по домам. Хогвартс наполнился давящей пустотой, а прежние места, где она прогуливалась вызывали лишь приступы страха. Запретный лес, берег Черного озера и собственный кабинет, где она готовилась к встрече с Пожирателями.

* * *

— Это ведь не просто так? — спросила Катарина, вертя красное вино в бокале.

В первый же день каникул Северус пригласил Маршалл в свой кабинет. Он наглядно убрал все ее записи со стола, сложив их отдельно, выставил на стол бутылку хорошего вина, поставил пару свечей и откинулся на стуле в одной рубашке без любимого черного камзола. Он показательно закатал рукава, демонстрируя потемневшую метку.

Судя по всему, им предстоял серьезный разговор.

— Не знаю как сильно ты отошла от произошедшего. — начал Северус.

— Недостаточно, поэтому давай помягче, — прервала его Катарина. — Ты вновь решил сыграть в великого мученика?

Мужчина проигнорировал вопрос, лишь подлил еще немного вина в свой бокал.

— У меня есть ряд вопросов и предложений. Первый. Думаю, нам стоит прекратить работать над рецептом. Если о нем узнают. некоторые личности — это станет большой проблемой.

— Логично, — согласилась девушка, не выдав ни единой эмоции. — Но он сможет и помочь нам.

— Риск слишком велик, — Северус облегченно выдохнул и мысленно вычеркнул один из пунктов списка, который был создан для беседы этим вечером.

Катарина сильнее вжалась в кресло. По атмосфере этот разговор был больше похож на допрос авроров, чем на романтическое свидание.

— Второй. Какого дьявола ты отдала маячок Сириусу? — он нахмурился и с укором смотрел на девушку, но она лишь сделала очередной глоток вина.

— От этого зависела жизнь Гарри. Не моя. От меня могли избавится по пути или вообще не брать с собой. Как видишь, план сработал. Требую аннулировать претензию, — Маршалл рассмеялась и залпом допила бокал, тут же заполняя его вновь.

Снейп сжал челюсти, но промолчал. А Катарина уже чувствовала к чему все идет.

— Третье.

— Мы расстаемся? — перебила его девушка.

— Именно.

Пару минут в кабинете стояла звенящая тишина. Она давила на уши. Маршалл не сдержалась и, вставив сигарету между зубов закурила прямо сидя на кресле.

— А знаешь что? — начала девушка и встала со своего кресла, указывая в Северуса тлеющей сигаретой. — Твоя жертвенность иногда просто не знает границ!

Она мерила шагами кабинет, отчаянно жестикулировала, обсыпая пеплом темно-зеленый ковер и периодически прикладывалась к бокалу с вином.

— О нет! Темный Лорд возродился! Как же так?! — Маршалл картинно прикладывала ладонь ко лбу. — Я не знаю куда себя деть! На мне ведь клеймо! Война — не место для любви! Не место для секса и привязанностей! Пойду играть в свои шпионские игры и умирать во славу одной из сторон!

Под конец она изобразила удушье и опустилась на кресло, откидывая голову и притворяясь мертвой. Однако, из-под опущенных ресниц все равно следила за действиями зельевара.

Его лицо покраснело, а рука сжимала бокал с такой силы, что еще немного и он разлетится вдребезги.

— Да! — он с силой поставил бокал на стол и его изящная ножка разбилась, разливая вино по белоснежной рубашке Северуса. — Именно так я считаю! И не собираюсь допустить твоего участия во всем этом безумии!

— Премного благодарна, — язвительно ответила Катарина и встала со своего кресла с силой опустив ладони на стол. — Вот только я тоже могу тебя удивить!

Больше слова оказались не нужны. Воздух в кабинете накалился до предела и тяжелое дыхание обоих профессоров было единственным, что не давало сойти с ума. Каждый из них понимал, что это последняя встреча такого рода, прежде чем все винтики политических деятелей, хороших и плохих волшебников начнут закручиваться, не давая обывателям спокойно вздохнуть.

И они воспользовались этим шансом.

Северус скинул с себя рубашку в винных пятнах, а Катарина кинула на пол профессорскую мантию. Нагибаясь над столом с разных сторон, они слились в яростном поцелуе, пытаясь руками зарыться волосы, притянуть ближе, пока зельевар не обогнул стол и не уложил на него Катарину. Осколки бокала больно впились в ее затылок и спину, но она лишь слабо застонала от этого прямо в губы мужчины. Кровь, пот и слезы. Этим было пропитано все вокруг. Яростными толчками Северус входил в девушку, не обходя поцелуями ни один участок ее тела, а она плакала, держа его за волосы и не желала того, чтобы это останавливалось.

Но ночь невозможно продлить дальше рассвета.

Утром Катарина сидела на чемодане, оглядывая свой кабинет и спальню. Ей оставалось лишь пройти в кабинет Директора и убраться вон до начала учебного года.

Горгулья приветливо расправила крылья, впуская учителя рун на лестницу, выводящую к кабинету Директора Хогврартса.

— О, мисс Маршалл! — старик приветливо улыбнулся. — Как раз думал о Вас!

— Доброе утро, профессор Дамблдор.

Ее тело еще не до конца справилось с полуночным прощанием, кое-где наливались кровью синяки, а спине и затылку оставалось еще немного, чтобы зажить после встречи с осколками. Ноги еле держали преподавателя, пока лицо сдерживало отсутствие сна этой ночью.

— Проходи, присаживайся, чаю? Я подумал, что следует поговорить с тобой, пока не наступил отпуск, — он говорил это, а чайничек сам по себе разливал чай по чашкам, а сахарница в виде синей птицы прыгала по столу, предлагая свои услуги.

— Разговор пойдет о той ночи?

— Да, понимаешь ли, я долго обдумывал ваши с Гарри слова, — произнес Дамблдор, заставляя птицу остановиться и забирая из ее клюва пару кубиков сахара. — Возможно, тебе стоит не отталкивать отца, если он вновь обратится к тебе.

— Вы меня кидаете в одну кучу с мистером Снейпом? Шпионаж? Да я в этих интригах как младенец на сдаче СОВ, Директор!

Альбус устало провел рукой по лицу, так, что очки оказались слегка набекрень.

— У меня нет ни малейшего желания «кидать Вас в кучу», поверьте. Но мы оба знаем ради кого сейчас все затевается и ради чьей безопасности мне приходится говорить вам такие слова, мисс Маршалл. Просто подумайте.

* * *

В психологии существует не менее десяти моделей, описывающих процесс принятия. Одной из них является модель двух процессов Штребе и Шут. Пример циклической модели, в которой человек как бы колеблется между двумя состояниями: признание потери и переживание боли, отход от эмоций и решение практических вопросов, вызванных тем, что утрачено. Эти два процесса циклически повторяются, постепенно исцеляя человека.

И если первый цикл у Катарины можно считать прошедшим, то второй только вступил в свои права, стоило ей вернуться в свой домик на окраине Лондона. Не думая о том, чтобы привести запыленный дом в порядок после его простоя, Катарина кинула чемодан посреди коридора и легла на ковер в гостиной. Кажется, в вечер приезда она даже не закрывала входную дверь, а просто лежала, свернувшись в клубок и плакала.

Ей не хотелось спать, ей не хотелось есть. Стоило только задуматься о каком-то действии, как все ее нутро противилось ему. Даже поход в туалет Катарина откладывала до последнего.

А в одно утро она проснулась. Осмотр себя привел девушку в ужас. Грязные и спутанные волосы, которые свисали с головы, потеряв прошлый объем, налет на зубах, грязь под ногтями и жуткое ощущение застоявшейся корки ненужной кожи, которую захотелось немедленно смыть. А перед этим знатно отмыть и весь дом.

Будто и не было тех мучительных дней апатии, Катарина сидела возле зажженного камина с кружкой кофе и прикидывала в уме какую защиту стоит навесить на дом, чтобы чувствовать себя в нем в безопасности. Бабушка Маршалл постаралась в свое время, но ее щиты не вечны и обновить их как минимум потребуется, а еще обязательно добавить что-то от себя.

— А еще по порт-ключу в каждой комнате. На всякий, — тихо говорила она, записывая идеи в блокнот.

Этап разыгравшейся паранойи прошел быстро и вскоре Катарина уже лежала в постели, виня себя в том, что не смогла помочь Гарри, что допустила возрождение Того-самого, что ее родной отец оказался Пожирателем Смерти, что ничем не могла помочь Снейпу и упустила свою первую настоящую любовь.

Она заходилась в истерике, билась в кровати, словно от судорог и безучастно глядела в потолок, утопая все глубже в собственных мыслях. А спустя несколько дней вновь вставала с кровати как ни в чем не бывало, шла в ванну, заказывала еду, выходила из дома и даже общалась с кем-то, изображая на лице улыбку.

В таких метаниях прошел весь июль. Маршалл кидало из одной крайности в другую, пока собственные тараканы лакомились последними кусочками ее счастливых воспоминаний, оставляя после себя лишь гниющую падаль и желание потонуть в самобичевании.

* * *

— Катарина! — послышался голос с первого этажа вместе со звуком отпираемой двери.

Девушка посильнее укуталась в покрывало и накрылась им с головой. Не страшно, что кислород почти не попадал в ее кокон. Главное, чтобы ее не нашли. У нее не было сил на разговор и улыбки.

— Маршалл! — сильнее закричал голос, который поднимался теперь по лестнице.

Будто от громкости зависит — ответит она или нет. Конечно, нет!

— Катарина, — спокойно произнес голос, но уже в ее спальне. — Что с тобой?

Повисла тишина, в которой Маршалл прикидывалась трупом, а Сириус оглядывал комнату девушки. Бутылки вина, скомканная одежда в разных углах, стухшие сэндвичи на окне, к которым никто и не притронулся, какой-то мусор на полу. Девушка хотела скопить достаточно, чтобы зарыться в нем и никогда больше не выходить на свет.

Но Сириус, как назло, открыл шторы. Сквозь покрывало проник свет, который заставлял девушку видеть все в красном свете. Заострившееся колени, сгрызенные ногти, искусанные до крови пальцы и костяшки, расчесанные до сукровицы бедра и проступающие ребра. Она не решилась показываться наружу. Главная ее надежда сейчас состояла в том, что Сириус подумает, что ее нет и уйдет.

— Рина, — обратился он дрогнувшим голосом. — Как дела?

Маршалл под покрывалом сжала челюсти и свела вместе брови.

— Как дела?! — послышалось яростное шипение из-под красного пледа. — Серьезно, Сириус?!

После последней реплики она высунулась и зажмурилась от слепящего солнца.

— Прости-прости, — спохватился он. — Думал попросить тебя о моральной поддержке. Гарри на Гриммо тоже хандрит, но, кажется, это тебе нужна наша помощь.

— Никто мне не нужен, — тихо проговорила она и закуталась в покрывало.

Сириус, словно вампир заглотил ее ярость и вновь оставил без сил. Чертов Блэк! Свалился на голову, а затем в тишине исчез. Бросил! Ну и пускай катится к черту. Будто без него нет забот.

* * *

В очередное утро Катарина проснулась от звуков с первого этажа. Сейчас ей было откровенно наплевать кто там хозяйничает. Воры? Отлично, только не берите конспекты для школы. Пожиратели Смерти? Хорошо, только убейте поскорее.

Однако, с ее кухни донесся голос:

— Завтрак!

И принадлежал он никому иному, как Гарри Поттеру. Нет, уж мальчику она точно не позволит видеть себя в таком виде! И даже Сириус никакими способами не смог вызволить ее из заточения, потому что в данной ситуации она была и принцессой, и драконом одновременно.

— Не тебе решать что мне делать со своей жизнью, Сириус! Хочу страдать и буду страдать! Захочу сдохнуть и сдохну, ты понял меня? — кричала она ему вдогонку, когда Блэк с хлопком закрывал за собой дверь.

Хотят жить в ее доме? Пускай. Вот только трогать Катарину в этом случае совсем не обязательно.

55, Дачесс-роуд.

Бирмингем, Англия.

Одно длинное и узкое двухэтажное строение, поделенное на несколько жилых домов. У каждого свой задний дворик, который смотрит на задний двор точно такого же дома, только с другой стороны, у каждого свой вход со скоплением мусорных баков перед дверью. Кто-то выделился и поставил красную дверь, кто-то причудливо раскрасил почтовый ящик или поставил свой хороший автомобиль перед входом, игнорируя парковку в двух минутах от дома.

Кому-то не по карману содержать двухэтажный дом и от этого «Дачесс-роуд, 43» стал домом с четырьмя квартирками, а дом под номером пятьдесят девять, который насчитывал только семейную пару в своем арсенале имел даже собственный забор с калиткой и красивыми кустами по периметру.

Однако, была необходима дверь под номером пятьдесят пять.

Занавески тихо раскачивались в приоткрытых окнах, выкрашенных в белый, знак, запрещающий парковку днем и расставленные вдоль тропинки мусорные баки. Обычный и ничем не примечательный район Англии. Только если ты не знаешь кто здесь живет.

Стоило подойти к дверному звонку и стукнуть по нему палочкой, как на двери появлялось массивное металлическое кольцо — дверной молоток.

— О, мисс Маршалл! Добрый день. — встретил девушку сухой старичок, распахнув дверь. — Располагайтесь, вы как раз подоспели к чаю.

Мистер Кимберли проводил Катарину к дивану в ближайшей от выхода комнате и левитировал пару чашек и вазочку с печеньями. Девушка села и чуть не утонула в груде подушек, сваленных на диване. Гостиная пестрела в разных картинах, развешанных на стенах. Какие-то в позолоченных рамках, какие-то в обычных деревянных. А еще были книги. Много книг. Мало того, что массивные шкафы были заставлены ими в два ряда, так еще и были стопки книг, которые высотой достигали потолка. То тут, то там высились такие же стопки виниловых пластинок.

— Вижу, Дамблдор наконец отправил ко мне знающего человека. А то присылал то лесничего, то мальчишку зельевара, — поморщился старик. — А вот на вас, кажется, можно положиться, если учитывать в вашем роду такого весомого человека, как Аделаида Маршалл. Не так ли?

— Честно говоря, я даже понятия не имею почему меня к Вам отправили, мистер Кимберли, — призналась Катарина.

И это была чистейшая правда!

Одним утром Катарина проснулась в своей постели, ужаснулась своему виду и отправилась в ванную. Отмыла себя жесткой щеткой до красной кожи, привела в порядок ногти и залечила расчесанное тело зельями. Все, что ей оставалось — хорошенько позавтракать.

— Катарина! — кинулся ей на шею, стоило спуститься со второго этажа, Гарри Поттер.

А девушка удивилась тому, что парень так подрос за два месяца. Он уже оказался с ней одного роста и голос будто уже не принадлежал ему, а был позаимствован у какого-то взрослого дядьки.

На кухне Сириус накрывал еще на одну персону и улыбался, смотря на Катарину.

— Мы жутко волновались, — сказал мужчина, наливая в кружку крепкого кофе, а затем потупил взгляд. — А еще мы, вроде как, поселились в твоем доме.

— Да уж! — воскликнул Гарри. — Потому что на Гриммо теперь проводятся собрания Ордена Феникса. Не могли другого места найти?

— Не могли.

Блэк произнес это очень сурово. Видимо данная ситуация уже не раз обсуждалась, пока Катарина разлагалась в своей берлоге, а оттого Гарри быстро затих и принялся за чай.

— Орден Феникса? — тихо спросила Катарина.

Ее голос был еще чутка хриплым, а мышцы лица будто совсем забыли о том как говорить, и потому двигались неохотно.

— Да, я состоял там еще при прошлой магической войне. Люди Дамблдора собрались вместе снова, потому что угроза опять висит над всеми нами. Это сложно. И говорить об этом мы точно будем не здесь, — он покосился на Гарри и Маршалл уткнулась в свой кофе, заедая живительный напиток дешевыми круассанами со сливочной начинкой из супермаркета.

Тишина продлилась недолго. Поттер быстро доел завтрак и ушел в свою комнату писать эссе по трансфигурации, заданное на лето, а взрослые остались сидеть на кухонным столом.

— Дамблдор и тебя хотел пригласить, но я сказал, что сейчас не лучшее время.

— Спасибо, Сириус. Как думаешь, мне обязательно вступать в этот ваш Орден?

— Это должно быть добровольным решением. Но если тебя интересует мое мнение… — Катарина активно закивала головой. — Рано или поздно ты все равно там окажешься. С твоей врожденной способностью спасать гриффиндорские задницы. К тому же, тебе нужно отвлечься. А там, хочешь — не хочешь, придется чем-то заниматься.

— А когда у Вас следующее собрание?

* * *

— Неужто Альбус вам ничего не рассказал? Держит своих людей за слепых котят, а потом жалуется, что все идет не по плану! Интриган проклятый! — выплюнул мистер Кимберли и с силой поставил свою чашку на журнальный стол. — Сейчас кое-чего покажу.

Маршалл на всякий случай тоже поставила свою чашку на столик и напряглась. Мистер Кимберли, может и старичок, но глаза у него были как у главного волка стаи. Он кряхтя встал с дивана и хлопнул в ладоши.

Секунду ничего не было. Только занавеска по-прежнему развевалась от ветра, а обложка верхней книги из стопки смотрела в потолок.

Вначале послышался скрип. Будто кто-то нарочно раскачивал прохудившуюся ступеньку на лестнице. Потом был шорох, как от мышиных лап, которые бегали между стенами. А в конце было эхо того самого хлопка, который словно отразился от далекой стены и только сейчас вернулся к ним обратно.

И все пришло в движение.

Маршалл успела вовремя встать с дивана, потому что та часть комнаты, где он стоял начала уходить. Правая стена со всем, что стояло поблизости — диван с кучей подушек, стол с пергаментами и перьями, окно с цветами на подоконнике, просто сместилась, словно одна из сторон кубика-рубика и на ее смену пришла другая, где домохозяйка в цветочном фартуке с ребенком в левой руке и поварешкой в правой, готовила обед.

Мальчик вечно что-то выклянчивал, а мама сердилась и жаловалась на то, что даже обед приготовить нормально не может. Левая часть комнаты, за спиной мистера Кимберли тоже начала уезжать в сторону, являя следом за собой чей-то рабочий кабинет.

Комната разделилась на три части. Там были разные обои, разные люди, но очевидно, никто из обывателей даже не догадывался о том, что за их жизнью следят. Что их предметы мебели куда-то подевались. Что матери некуда посадить ребенка, потому что детский стульчик испарился или, что мужчина не мог пройти к своему рабочему столу, потому что его уже не было рядом.

Мистер Кимберли с улыбкой смотрел на ошарашенный вид Маршалл и, взяв с кухонного шкафа соседки домашнее печенье, вновь привел все в движение. Стены поплыли в стороны, осыпая штукатурку с потолка, а дом под номером пятьдесят пять заскрежетал кирпичами и открыл проход.

Перед стариком и девушкой оказалась арка, которая вела на зеленый луг. Невдалеке начинался лес с узкой тропинкой, а прямо у входа стояла беседка. где уже накрывала на стол не менее пожилая, чем ее хозяин, домовушка.

— Тот дом, в котором вы побывали — мое изобретение, — произнес он с гордостью. — Смесь рун, трансфигурции, химерологии и големостроения. То, что я вам показал — еще не все его возможности. А маглы, что живут в нем даже не знают об этом! По их мнению, я лишь жалкий старик. Дед хозяина дома, который живет там на птичьих правах, а вот они честные арендаторы.

Он рассмеялся и пригласил Катарину к столу.

— Не будь у Вас хороших знаний в рунах и не будь я лично знаком с вашей бабушкой — я бы и на порог Вас не пустил, не то что в ученики брать.

— Ученики? — уточнила Катарина, присаживаясь на удобное кресло под крышей беседки.

— Ну конечно! Дамблдор давно намекал мне об ученике, да и предлагал кого-то из своих. Но там все было ужасно запущено. А уж когда он подослал ко мне полувеликана! Я, честно говоря, был ужасно оскорблен! Где это видано? Брать в ученики великана!

— Но у меня еще не получена степень Мастера по рунам, мистер Кимберли, — начала Катарина, чувствуя какую головную боль припас ей Директор. — Да и возраст не тот уже, чтобы в ученики брать.

— Ну и ничего страшного! Мастера вы получите, а про возраст… Вам же меньше тридцати, мисс Маршалл! А говорите про себя, будто старуха. Главное — это тяга к знаниям, а в каком возрасте уже и не важно. Я бы и сам поучился, если бы нашелся кто-то поумнее меня, — мистер Кимберли рассмеялся.

* * *

А затем он нагрузил Катарину книгами. Так, что одна из стопок, которые высились под потолок оказались в ее доме. И она вновь почувствовала себя глупой школьницей. Путалась в терминологии, заучивала наизусть какие-то правила и не казала носу из дома, потому что на это не было никакого времени.

Оказалось, мистер Кимберли действительно построил тот дом на Дачесс-роуд. Каждый кирпичик был исписан рунами и создан самим стариком. Весь дом представлял собой единый организм, который приводился в движение лишь по желанию хозяина. Одним лишь щелчком пальца или хлопком в ладоши.

— Гарри, передай, пожалуйста красные чернила.

Теперь они вдвоем с Поттером сидели у камина. Парень — в окружении учебников за четвертый и пятый курсы, Катарина — в окружении заумных книг, которые поддавались ей с трудом. На собрания Ордена Феникса она больше не ходила. Это было черевато последствиями в виде неизвестных заданий и операций. Маршалл хватало пока первого.

* * *

— Дурья твоя башка! — причитал Кимберли. — Вроде девка уже взрослая, а дури как в шестнадцатилетке. Ну кто просил тебя прыгать раньше паровоза?

Гарри просил, вот кто! Как увидел книгу по големостроению — так загорелся, будто рождественская гирлянда. Еще и Катарину подначил. Вот и получилось — то, что получилось. Какое-то месиво из глины. Они честно пытались придать ему ухоженный вид, но фигурка человека сантиметров тридцати в росте имела разные по длине руки и тонкие ножки с огромными ступнями. Голова была лысой, а нос картошкой. Веки и вовсе оказались настолько открытыми, что глаза то и дело выпадали, как у старого пирата с протезом, а вместо ушей оказались просто две дырки.

Они даже вживили в маленького уродца серебряную цепочку Катарины в качестве проводника энергии и вбухали в него столько магии, сколько смогли.

Но их творение не то, что говорить не могло, оно даже простейшие команды не выполняло, то и дело ныряя в камин, если могло до него добраться.

— А кто бы на его месте не хотел самоубиться? Вы бы хоть строение человека для начала изучили! Или начали бы с чего попроще. Мышка или жучок. Так нет, на человека замахнулись! Кинь его в камин, действительно. Никому такой жизни не пожелаю. Даже голему. К ним же с любовью нужно, как к детям своим. А ты игрушкой посчитала. Нельзя так, Катарина.

Он посмотрел на девушку с такой тоской, что ее мигом пробрало. Никаких больше экспериментов! Теперь девушка зарубила себе это на носу. Вот прочитает все те книжки, что старик дал. И тогда может быть…

Первого настоящего голема Катарина сделала прямо перед отправкой в Хогвартс. Маленькая мышка, которой дали кличку Норка теперь вечно сидела в кармане девушки и тихонько пищала. Делать шерсть девушка еще не умела, а оттого мышка была похожа на лысую. Но если приглядеться, то можно было заметить, что ее тело и вовсе выполнено из бледно-розовой глины. Да и на ощупь не отличалась гладкостью, а была шершавой, словно камень. Кушать не просила, только погулять иногда. Исполняла простые команды. Могла даже приносить мелкие вещи, если они находились в пределах видимости и Катарина была способна показать на них рукой. Перо со стола, печенье из вазочки, колечко, закатившееся под комод.

Естественно, все это было можно было сделать самостоятельно, но не для этого Маршалл штудировала строение мышей, саморучно лепила из глины позвоночник и каждую косточку с сухожилиями, чтобы самой поднимать с пола какую-то мелочь! А ведь ближайший месяц ей придется преобразовывать комок глины в животных, которых она самостоятельно изучит и в этот раз без рук. Только палочка и трансфигурация станут ей помощниками.

А на Рождество ей предстоит вновь встретиться с мистером Кимберли — представить свои творения и сдать тест на знание пары десятков книг. Даже родная бабушка была менее требовательна к Катарине, хотя и говорила вечно, чтобы та не смела посрамить их семью своей необразованностью.

Вернувшись домой, Маршалл улеглась на диван. Прямо лицом в подушку. Ей оставалась всего пара дней отдыха, а затем начнется очередной марафон дел, учебы и работы.

— Нет, нет, нет! — сказал Поттер, входя в гостиную. — Ты ведь не закроешься снова в комнате и не отдалишься от нас?

Парень сел на пол рядом с диваном и смотрел на Катарину. Девушка тяжело вздохнула и повернула к парню голову.

— Такого, как было вначале лета уже не будет, Гарри. Я тебе обещаю. Просто я устала, — она погладила его по волосам. — Первого сентября я честно войду в боевой режим, а пока хочу отдохнуть.

Гарри понятливо покачал головой. Ему и самому хотелось иногда просто отдохнуть. От учебы, от квиддича и от вечной опасности.

— Тогда, может бы-ы-ыть… — он улыбнулся, смотря на Маршалл. — Пиццы? И совсем чуть-чуть мороженого из Косого переулка?

Чуть-чуть не получилось.

* * *

Первое сентября встретило Катарину Маршалл проливным дождем. В этот раз у нее было больше сумок с собой и большую часть из них занимали книги мистера Кимберли. Маленькая мышь-голем чуть не превратилась в кашу от такой влажности и было решено придать ее глазуровке в специальной гончарной печи.

Еще одним омрачающим фактором стал уход Сириуса с поста преподавателя Защиты от Темных Искусств. Он теперь был весь в делах Ордена, к тому же Министерство предоставило на это место своего человека.

Маршалл прекрасно понимала то, что Корнелиус Фадж не хочет менять свое насиженное кресло Министра, а оттого слух о том, что Темный Лорд вернулся к жизни никак не играл ему на руку. Он был свято уверен в том, что Дамблдор и верные ему люди продолжат рассказывать эти сказки, если не перекрыть им воздух.

Ради такого дела он отправил в Хогвартс свою верную помощницу — Долорес Амбридж.

Маршалл прекрасно помнила ее. Еще с того времени, когда сама работала на Министерство. С Долорес они иногда пересекались в Атриуме, в столовой и вели ничего не значащие разговоры только ради приличия. Эту женщину в стенах Министерства не любил никто, кроме, пожалуй, самого Фаджа, потому что найти такого цепного пса в качестве ручной собачки захотел бы каждый.

Если копнуть еще глубже в историю Амбридж, то становится известно, что свое место она выгрызала со всей своей мощью, крайне обстоятельно. Ведь ее отец был простым уборщиком, а сама она заставила всех поверить, что происходит из знатного, но обедневшего рода.

— Ох, дорогая Катарина, так жаль, что вы не остались в Министерстве! Вы были ценным кадром! А теперь здесь… — лицо женщины скривилось в усмешке. — Так низко пали и спелись с Директором. Я думаю, вы выше этого места.

«А я думаю, что вы ниже этого места» — в сердцах произнесла Катарина, но в лицо Долорес лишь улыбалась.

Мало учебы и работы, теперь появилась новая головная боль, от которой будет не так просто избавиться. К тому же, вечно мозолил глаза Северус. Их «молодежный клуб» распался и Маршалл больше не сидела с зельеваром. Она демонстративно села на другой край стола и поменялась местами с преподавателем астрономии — Авророй Синистрой. Та уже порядком устала от вечных разговоров старшего поколения, а Катарине было лишь за радость сидеть с бывшим деканом Флитвиком, профессором Макгонагалл, к которой она планировала чаще обращаться с вопросами о трасфигурации и милейшей Помоной — деканом барсуков.

Учебный год начался штатно. Что-то снова пошло наперекосяк, например появление Долорес Амбридж. Что-то осталось вечным — энергичные ученики, не мыслящие первого дня в школе без громких историй о проведенном лете. А учителям только и оставалось, что пытаться уследить за всем и всеми. Впереди был тяжелый год и никому не было известно чем он закончится.

— Она даже запрещает нам использовать магию на уроках! — негодовал Рон, сидя в кабинете рун и выпячивая вперед грудь со значком старосты.

— Но теория тоже важна! — отвечала на его гневную тираду Гермиона.

— Если ты можешь подкрепить ее на практике, — поддержал друга Гарри.

Гермиона Грейнджер недовольно поджала губы, но не нашла что ответить ребятам.

Обычно они встречались утром выходного дня в Хогсмиде, но ситуация, возникшая в Хогвартсе заставила их собраться на внеочередном заседании страждущих и недовольных. Новый профессор ЗоТИ был тому главной причиной. А также отработки, которым она подвергала молодое поколение волшебников.

Рука Гарри Поттера была обернута несколькими слоями бинта, смазанного в заживляющем зелье. Три дня парень честно сидел на отработках у Долорес Амбридж, выводя на пергаменте строчки «я не должен лгать» кровавым пером. Он молчал, пока друзья не заметили неладное на одной из квиддичных тренировок, когда Поттер не смог даже нормально взяться левой рукой за древко своей метлы.

— Это отвратительно! — говорила староста Гриффиндора. — Необходимо доложить об этом Дамблдору!

— Он уже знает об этом, — тихо говорила Катарина, сортируя студенческие эссе на своем столе. — Министерство подписало закон о разрешении кровавого пера в качестве наказания для учеников. Долорес может переиграть все правила Хогвартса так, как никто до этого не мог. Потому… я прошу вас быть тише. Дольше года она здесь не задержится. Да, установит свои порядки, но потом все вернется на свои места.

Катарина, скорее сама себя убеждала в этом, чем учеников. Видеть каждое утро мерзкое лицо этой женщины из Министерства — было худшим из всего, чем мог начаться день.

— Но у нас экзамены в этом году, — Гермиона готова была расплакаться от того, что не сможет сдать практическую часть экзамена по ЗОтИ.

— И в этом я постараюсь вам помочь, — улыбнулась преподаватель рун. — Надеюсь, вы поддержите меня в одном начинании, когда я попрошу вас об этом.

Гриффиндорцы покачали головами в знак согласия и слегка успокоились, потому что Катарина стала единственной взрослой в их глазах, кто никогда не предавал их.

План в глазах Катарины был прост — создание клуба. Изначально она действительно хотела создать клуб для подготовки к экзаменам СОВ, но быстро осознала, что эту идею забракуют. Следовательно — необходимостью стал подпольный клуб. Как во времена сухого закона. Люди распивали спиртное в читальных клубах, образовывали благотворительные библиотеки, где за шкафами прятались подпольные казино и бары.

Чем Хогвартс хуже?

А тем, что отныне здесь работает Долорес Амбридж с ее нововведением в виде декрета номер двадцать четыре:

«Упразднение всех существовавших до этого студенческих кружков, клубов, организаций, обществ, команд. Любое регулярное собрание учеников более трёх человек считается отныне незаконным, уличённые в этих собраниях подлежат исключению. Любую команду, организацию и т. п. теперь надо зарегистрировать у Генерального Инспектора, который лично утверждает её состав».

Чайный клуб Катарины Маршалл с обсуждением статей из проминистерской газеты, известной также как «Ежедневный Пророк», открыл свои двери в октябре. На пергаменте, который она отдавала Генеральному инспектору Хогвартса стояло огромное количество подписей. Деканы, ученики, профессора и сам Директор. Возможно Долорес и не дала возможности «Чайному клубу», если бы не подписи чистокровных слизеринцев.

От их присутствия и сама Катарина была в небольшом шоке! Хоть бравых студентов и насчитывалось всего трое, но их фамилии имели большой вес на политической арене Англии.

— Чувствую себя на очередном уроке Трелони со всеми этими чашечками и плохим освещением, — говорил Теодор Нотт на первом собрании.

— Ты просто не прочувствовал, — тихо говорил ему Драко Малфой. — Это же тайный орден. Почти как у Фламеля.

— Какой же он тайный, если о нем все знают?

— Но нам известно только то, что он есть. Ни участники, ни события, ни места их встреч нам не известны. Главное, чтобы нас не поймали.

Первые несколько собраний студенты учились заново знакомиться друг с другом. Катарина Маршалл запретила им пользоваться палочками, пока усиленное внимание уйдет с собраний пятикурсников на что-нибудь другое. Все, чем занимались ученики — чаепития и чтение статей, как и было оговорено в пергаменте для Амбридж. Список желающих вступить в этот абсолютно «тайный» клуб едва насчитывал двадцать человек большей частью которых оказались гриффиндорцы.

Студенты двух противоборствующих факультетов волком смотрели друг на друга каждую встречу, тогда как ученики хаффлпафа и райвенкло сглаживали углы. Неожиданно к компании затесалась Луна Лавгуд — студентка четвертого курса, но никто и не смел ее прогонять.

— В Визенгамот внесены поправки о пожизненных заключениях. Что думаете об этом? — интересовался Драко Малфой, взглянув на одну из статей в газете.

Пятое собрание клуба было в самом разгаре. Самом тихом разгаре из всех возможных.

Катарина Маршалл заходила в класс с детьми, подзывала школьного домовика для того, чтобы тот обновлял чай, забирала палочки школьников и уходила в каморку площадью два квадратных метра в углу комнаты. Выходила из-за двери она лишь спустя полтора часа. Выжатая как лимон, но довольная. Раздавала палочки и провожала студентов до общего большого коридора, где каждый факультет уходил в свою сторону.

Возможно это собрание относилось бы ко всем прочим, если бы посреди дискурсии о судебной системе Министерства Магии, из маленькой двери в углу кабинета не вывалилась Катарина. Она уперлась руками в свои колени и тяжело дышала, держа в руках чье-то письмо. В кабинете повисла тишина.

— Профессор Маршалл? — спросил Гарри, когда дыхание профессора нормализовалось.

Катарина выпрямилась и улыбнулась ребятам, а затем хлопнула в ладоши.

* * *

В первый же учебный месяц Долорес Амбридж принялась за полноценную проверку всех преподавателей на профпригодность и цели, преследуемые профессорами на своих должностях. Сама она ничуть не скрывала, что ее главной целью является установление студентов на «министерскую» сторону всех конфликтов. Нынешней власти нужны были лояльные к себе (к Корнелиусу Фаджу) люди. И лучше взрастить их уже с малых лет.

Также каждому в замке было известно о том, что стоит переизбрать министра, как бульдог Амбридж начнет лебезить следующему вышестоящему волшебнику.

Каждого преподавателя обязали создать конспекты всех уроков со всеми курсами. И Катарина была готова молиться на тот день, когда презентовала свои Альбусу Даблдору, а тот вернул ей их обратно. Некоторые профессора ночи тратили ради одобренной Министерством кучки пергаментов, в то время как Маршалл изо всех сил училась под предводительством мистера Кимберли.

Углубленное изучение рун сделали свое дело, а пытливый ум уже спустя неделю произвел на свет глиняную змейку-шпионку. Еще через две недели она добралась до кошки. Не тратя свои силы на переводы, исписывание пергаментов учебной программой и проводя ночные патрулирования с сумкой книг на перевес, Маршалл сократила время освоения программы Мастера Кимберли вдвое.

Вместо экзамена на рождественских каникулах мистер Кимберли устроил его на вторую неделю октября. Все воскресенье ушло на теоретическую часть экзамена и лишь под конец Катарина продемонстрировала мышку, змейку и кошку. Несмотря на множество недочетов, ее учитель остался доволен.

— Мистер Кимберли, у меня есть к вам небольшая просьба, — неловко протянула Катарина, стоило им закончить. — Как вы могли догадаться, Хогвартс теперь находится под постоянным контролем. И мне бы хотелось сделать одно помещение…

— Такой дом как у меня ты построить никак не сможешь. На это ушли годы и множество экспериментов, — сурово перебил ее мистер Кимберли.

— Нет-нет! Мне и не нужен дом, — улыбнулась Маршалл. — Просто учебный класс с кое-какими функциями. К тому же его создание послужит хорошей практикой. И, разумеется я выучу все цепочки рун, все составы глины и прочих материалов, также как и историю всех волшебников, которые создали заклинания, которые будут использоваться при строении. И к Рождеству сдам еще один тест, если вы не против.

Катарина опустила голову, вертя в руках чашку чая. Она знала, что позволила себе больше, чем могла. Тем более озвучив просьбу, которая включала в себя все наработки и главное изобретение своего учителя.

Но, что самое удивительное, он не отказал!

— Я дам тебе свои самые первые наработки и посмотрю как ты их раскроешь, — произнес старик и начал рыться во втором ряду книг на своем стеллаже. — Вдруг ты придумаешь другую реализацию. Только записывай все этапы создания и перед началом использования отправь мне! Не хочу, чтобы группа детей убилась, если заклинания войдут в конфликт с твоим экспериментальным классом. Тем более в Хогвартсе!

Обратно Катарина Маршалл была отправлена со стопкой из двенадцати книг и ценными пергаментами за авторством мистера Кимберли.

* * *

Хлопок раздался в комнате, где двадцать учеников уже несколько занятий подряд распивали чай и обсуждали статьи из газеты «Ежедневный Пророк». Катарина решила не изобретать новые способы воззвания к комнате и воспользовалась способом своего учителя.

Студенты Хогвартса так и сидели на своих местах, недоумевающе глядя на своего преподавателя. Пока стена за ее спиной, где находилась маленькая каморка для инвентаря не пришла в движение. Старые камни из которых был построен Хогвартс задрожали и со скрежетом начали расходиться в стороны.

Пол на котором стояли стулья с сидящими на них студентами отправился к проходу, словно кто-то невидимый начал стаскивать скатерть со стола со всеми блюдами, что на ней стояли. Изящные чашечки задребезжали, но не проронили ни капли на газетные выпуски или школьные парты, а ученики не переставая вертели головами пока пол не перенес их в совершенно новую комнату.

Кладка камней здесь была абсолютно новой, также как и начищенные зеркала по стенам и манекены для отработки заклинаний. Огромные подушки были раскиданы по углам комнаты, а все стены были исписаны цепочками рун.

— Вы знаете что нужно делать, — сказала Катарина, выпуская на свободу своих созданий.

Каждое из глиняных животных заняло наблюдательный пункт в разных коридорах, чтобы оповестить свою хозяйку о внезапном визите Генерального Инспектора Хогвартса. Даже один из школьных домовиков внезапно оказался за одной из парт, пряча в руках Карту Хогвартса, где был отмечен каждый из тех, кто сейчас присутствовал в школе.

— Это… — первым начал Гарри, оглядывая комнату, стояло проходу со старым школьным классом исчезнуть. — Это просто невероятно!

— Благодарю вас, мистер Поттер, — с улыбкой произнесла Катарина, будто и не было тех бессонных ночей и проклятий, которые она кидала в стену, пока возводила эту комнату. — Она еще в процессе работы, но каркас и базовые функции уже установлены, поэтому оставшиеся полчаса мы проведем за вводным курсом и правилами безопасности, договорились?

* * *

Катарина вычерчивала мелом на доске знаки рун, пока четвертые курсы Слизерина и Райвенкло переписывали их себе на пергаменты.

— Еще одна важная классификация — классификация рун по стихиям, — произнесла девушка, обращаясь к классу. — Потому как некоторые руны можно сжигать, некоторые — лучше утопить, а некоторые — закопать или развеять. Плюс вы должны знать…

— Кхе-кхе, — послышалось из угла класса.

Сегодня наступил день проверки Катарины. Нервы сжались в тупой комок и неизвестное количество проклятий возникало в голове, стоило увидеть розовый сгусток раздражающей Долорес Амбридж в кабинете.

— Что-то случилось, профессор Амбридж? Может быть воды?

— Нет-нет, дорогая моя! — слащавый голос, вымученно повышенный на пару тонов прозвучал в классе, а сама его представительница встала со своего стула и прошлась вдоль парт к учительскому столу. — Вы ведь преподаете по учебникам своей бабушки, верно?

— Верно. Аделаиды Маршалл. Полностью одобренными Министерством учебникам, — уточнила в конце Катарина.

— Ничуть в этом не сомневаюсь. Мне до сих пор обидно, что такой ценный кадр как вы покинул стены нашего гостеприимного Министерства и подался на работу в Хогвартс… Вы ведь еще даже не замужем?

— Все лучшее — детям, — со скрипящей улыбкой произнесла Маршалл, игнорируя вопрос Генерального Инспектора.

— Конечно-конечно. Но вот ваш клуб…вызывает некоторые вопросы.

— Не вижу ничего плохого в хорошем чае и хороших разговорах, мисс Амбридж. Разве не это станет важной составляющей взрослой жизни — поиск компромисса? Вы ведь сами говорили, что правильный уход от конфликта станет новым витком в пути не применения защиты?

— Это верно. Что ж, я рада, что в Хогвартсе остался хоть один преподаватель лояльный к деятельности Министерства, — говорила женщина, выписывая что-то пером в своем блокноте. — Хороший преподаватель.

С этими словами Долорес вышла из кабинета, а Катарина Маршалл пыталась понять в какой момент она стала «лояльной» к деятельности нынешних политиков.

Еще большим шоком для нее стало приглашение от Амбридж. На следующий же день. Стоило Катарине провести последний урок у шестого курса, школьный домовик в наволочке с гербом Хогвартса отконвоировал ее к незнакомой двери.

Трижды постучав и услышав писк: «Войдите!», на Катарину обрушился шквал из всего розового, что могло быть представлено в этом мире. Тарелочки, обивка стульев, перья, книги и даже цвет пергаментов был розовым. Только изображения котят на стенах отличалось цветом, однако и на них оказались розовые бантики и ошейники.

— Ох, добрый вечер, мисс Маршалл! Я так рада, что вы заглянули, — улыбалась женщина в розовом кардигане. — Меня так воодушевила ваша речь про клуб, что я подумала — а не выпить ли нам с Вами по чашечке чая?

— Оу, — удивленно протянула Катарина. — Конечно же, я не против.

Девушке любезно было представлено одно из розовых кресел и одна из розовых чашечек с не менее розовым блюдцем. Последние она успела поменять местами с Долорес так, что напиток, который предназначался ей, теперь находился у Амбридж.

Минут пять ничего не происходило. Они действительно пили чай и вели отстраненные беседы о погоде и последних новостях, как принято в Англии. Этакая прелюдия разговора. И Долорес не сдержалась первой.

— И как так вышло, что я перепутала чашки? Я ведь хотела добавить вам зелье болтливости, Катарина! — голос ее стал каким-то ничуть не мерзким, а наоборот бархатным. — Я бы вообще здесь не была, если бы не Фадж. Ненавижу детей!

— Ну-ну, мисс Амбридж, — успокаивала ее Маршалл. — С вашим рвением вы, скорее, дослужитесь до Директора, чем вернетесь обратно в Министерство.

— Нет! Я точно не выдержу! Но и выбора у меня нет, — говорила она, продолжая пить из чашки. — С моим происхождением мне приходится бороться, строить из себя невинную овечку и расталкивать всех остальных, пока они ничего не заметили. Вот только если вы проболтаетесь…

— У меня на это ни сил, ни желания, мисс Амбридж. Моя стезя — школа и наука. В политические дебри я никогда не полезу.

— Это хорошо… — слегка заторможено сказала женщина. — Можете звать меня Долорес. Знаете… у меня ведь никого нет, а Вас я уже могу считать подругой? Наверное — да. Вы так много обо мне теперь знаете.

Долорес Амбридж даже не нужны были ответы и хоть какой-то отклик со стороны собеседника. Она без умолку тараторила, а затем затухала. Однако, стоило только сделать очередной глоток чая, как слова снова сыпались из нее, не повинуясь хозяйке.

— Я ведь даже и кошечку завести не могу из-за аллергии. Приходится довольствоваться картинками. Но они такие милые, правда?

— Эм, мисс Ам… Долорес, — исправилась Катарина. — Почему вы продолжаете пить чай? Там ведь по-прежнему зелье…

— О! Я просто подумала отпустить, так сказать душу, а потом наслать на тебя Обливиейт и на того домовика, который тебя провожал тоже, — с улыбкой сказала Долорес.

Катарина с силой сжала подлокотники кресла на котором сидела.

— Но мы ведь… подруги? — неуверенно произнесла Маршалл. — Особенно когда я преподнесу вам дружеский подарок! Точно, подарок!

— Подарок? — неуверенно спросила Амбридж. — Хорошо.

— Мне нужно будет его подготовить, но обещаю, Долорес, ты будешь в восторге!

И Катарина выбежала из кабинета, пока палочка ее новой подруги аккуратно лежала на столе, а не указывала на ее голову.

Иметь Долорес в подругах? Странно. Но лучше держать врага ближе, чем друга. Особенно такого врага. К тому же то, что Маршалл увидела под зельем болтливости оказалось не так уж и мерзко. Просто человек создал себе новую личность ради достижения цели. Было удивительно узнать, что у нее есть свои страхи, волнения и переживания. И Маршалл надеялась хоть немного, но приблизить ее своим подарком, чтобы сделать Долорес более «лояльной».

Долорес настороженно приняла преподавателя древних рун в своем кабинете спустя неделю. Ее жабьи глазки бегали от одного угла к другому, а волшебная палочка была крепко зажата в правой руке.

Катарина лишь вежливо улыбнулась и присела на гостевое кресло, сжимая в своих руках белую коробку, перевязанную розовой лентой.

— Вы ведь не забыли об обещанном подарке?

— Не имею привычки забывать о чем-либо, — тихо произнесла Амбридж, боязливо косясь на коробку в руках девушки.

Но Катарина, будто на зло водрузила ее на стол профессора ЗоТИ и начала выжидающе смотреть.

— Если там что-то, что навредит моему здоровью, то вам стоит еще раз подумать, Катарина, — сурово произнесла Долорес, убирая из голоса писклявые нотки, которые она использовала со всеми остальными.

— Ой, да ладно тебе, — беззаботно махнула рукой Маршалл. — Мы кажется определились в том, что мы теперь друзья. И это мой дружеский презент за то, что ты разрешаешь моему клубу до сих пор действовать.

— И даже не захожу с проверками.

— Именно!

Долорес Амбридж поднялась со своего кресла, расправляя складки на юбке и зависла над подарочной коробкой, а затем медленно начала развязывать розовую атласную ленту, будто внутри ее не могло поджидать ничего приятнее навозной бомбы. Можно было физически ощутить настороженность во всех ее движениях и пот, стекающий по спине.

— О, Мерлин! — воскликнула дама в розовом, стоило только открыть крышку этой самой коробки и захлопнуть ее обратно. — Катарина! Я же говорла тебе об аллергии.

Катарина лишь рассмеялась от такой резкой реакции.

— Я все помню, Долорес. Но разве тебе сейчас плохо?

Амблидж зависла на несколько секунд, еще раз втянула воздух носом, а затем приоткрыла коробку и повторила свои действия.

— Какого Мордреда от кошки пахнет духами?

— Потому что это и не совсем кошка. И шерсть у нее не кошачья. Но выглядит она как кошка и повадки у нее кошачьи, а вот кормить ее не стоит.

— Я перестаю воспринимать значение слова кошка, — пробурчала Долорес, но, наконец открыла коробку и вгляделась в голубые глаза белоснежного существа с розовым ошейником на шее. — Есть еще какие-то рекомендации?

— Любить и ласкать.

— Меньшего я бы ей и не предложила, — деловито сказала Амбридж и взяла белую кошку на свои руки.

* * *

Периодически занятия чайного клуба проводил Сириус Блэк. Разумеется, когда у него были свободные часы, не обремененные очередным заданием от Ордена Феникса. Он, словно хозяин замка, заходил в секретную комнату, целовал в обе щеки Катарину Маршалл, обнимал своего крестника и приступал к изнуряющим тренировкам, будто готовил новобранцев аврората, а не школьников к сдаче экзамена.

Профессор рун в это время получала заветные часы, которых ей так не хватало. Девушка ходила по периметру комнаты, несмотря на летящие отовсюду заклинания и подправляла руны, выводила новые цепочки и перекрывала их неизвестным составом, чтобы стены приобрели первоначальный вид.

А еще, конечно же, готовилась к сдаче очередного экзамена для мистера Кимберли. Големостроение удавалось все лучше и лучше, а цепочки рун выскакивали из-под пера так, будто она уже стала мастером в этой области. Химерология, к которой относились не только варианты скрещивания животных, но и составов, жидкостей шла хуже. Потому что как, к чертовой матери, можно смешать камень и дерево в единое вещество? Оказывается, можно.

Помимо собственной учебы Катарину волновал еще и Гарри Поттер. Девушка так и не поговорила с парнем по душам, хотя у них для этого было целое лето. Однако, они оба закрылись в себе и на публике вели себя как обычно.

Но Маршалл видела, что, стоит Гарри оказаться наедине с самим собой, и все его напускное веселье испаряется, а лицо сразу становится хмурым. И он, наверняка, замечал то же самое в Катарине.

— Мистер Поттер, задержитесь, пожалуйста.

Гарри закинул пергаменты в сумку и прошел к профессорской кафедре, махнув рукой своим друзьям.

— Гарри, прости, что мы так и не поговорили летом. Тебе должно быть трудно из-за того, что…

— Воландеморт возродился? — перебил преподавателя Поттер.

Катарина лишь кивнула головой.

— К черту его! — воскликнул парень, вводя профессора в ступор. — Он так или иначе появляется каждый год. Не такая уж и проблема. А вот его змея, это да.

— Змея?

— Ну, вы же помните, там на кладбище. Большая такая, — Гарри раскинул руки в стороны, пытаясь показать ее размер, но длины его рук не хватило. — По ночам. Во сне. Я вижу ее глазами. Она ползет в сторону какой-то железной двери со странным механизмом.

— Думаю, это то, о чем стоило рассказать пораньше, — поджимая губы произнесла Катарина.

— Я подходил с этими снами к Дамблдору, но он посоветовал мне пить зелья сна-без-сновидений.

— Старый маразматик. Змея, случайно ничего не шипела? Ну, на змеином.

— Я видел все без звука, — нахмурился мальчик, видимо снова забыв о том, что может понимать змей. — Но я попробую услышать что-нибудь в следующий раз.

На следующих занятиях у Катарины Гарри лишь качал головой, пока не ворвался в ее спальню посреди ночи.

— Что случилось? — нервно спросила Маршалл, затягивая пояс халата, наспех накинутого поверх футболки, в которой она обычно спала.

— Мистер Уизли! Она его укусила. Я не знаю что он там делал.

— Черт!

Катарина взяла парня за руку и, кинув в камин летучего пороха, произнесла:

— Кабинет Директора Хогвартса!

Дамблдор был в не менее нелепом виде, чем Катарина. В своей излюбленной сорочке со звездами и ночном колпаке. Стоило ему услышать причину позднего прихода профессора и студента, как он отдал приказ портретам, исписал несколько пергаментов, отправив их со своим фениксом Фоуксом, а затем отправил Патронуса Минерве Макгонагалл, чтобы та привела в его кабинет всех Уизли.

Катарина и Гарри в этот момент сидели на креслах напротив директорского стола. Сна больше не было ни в одном глазу, а пять минут передышки, пока все нужные люди проснутся и доведут полученные сообщения до своего мозга, двигались куда медленнее, чем им стоило.

— Директор, зачем отправлять кого-то в отдел тайн? Зная, что там крутится змея Лорда, — тихо спросила Катарина, сжимая в своих руках ладонь Гарри. — Я поняла о какой двери говорил мистер Поттер и это заставляет меня задавать вам вопросы.

Альбус Дамблдор серьезно посмотрел на пару перед собой. В его глазах больше не было заботливых искр, которые бывают у добрых дедушек. Он смотрел сурово, как и подобало политику в трудные времена.

— Затем, что там скрыто то, что ему нужно, мисс Маршалл, — с неохотой ответил директор.

— А почему вы избегаете меня? — следом задал вопрос Поттер.

— Потому что между вами с Воландемортом есть некая связь, — устало выдохнул старик. — Ты уже наверняка и сам это понял. Пока ты не сможешь закрываться от этой связи, мы не сможем разглашать тебе некую информацию.

— Тогда почему вы не сказали мне об этом?

Дамблдор лишь развел руками.

— Старость иногда позволяет нам забывать некоторые вещи.

Поттер и Маршалл лишь закатили глаза. Они догадывались, что у директора были свои мотивы не говорить мальчику об этом.

— Но я уверен, что Северус прекрасно…

— Они же переубивают друг друга, профессор! — перебила директора Катарина. — Я знаю куда более проверенный способ. Бабушкин.

Дамблдор рассмеялся.

— Ее знаменитая цепочка, ну конечно. Удивлен, что вы до сих не воспользовались ей. Хотелось бы мне взглянуть на нее хоть одним глазком. Но увы, у вашей бабушки она была на крайне пикантном месте.

— И у нас она будет там же, — серьезно сказала Катарина.

Альбус не успел ответить. Один из портретов вернулся на свое место с докладом о том, что Артур Уизли успешно доставлен в больницу Святого Мунго, в кабинет ввалились четверо Уизли под предводительством Минервы Макгонагалл, а Фоукс вернулся на свой насест со скорыми ответными письмами, привязанными к его лапке.

— Я забираю Поттера на выходные, — сказала Катарина в образовавшемся шуме и, положив руку на плечо парня вывела его из кабинета директора.

Маршалл влила в него успокаивающего зелья и уложила на своей кровати, принимаясь за изучение дневников бабушки и написание писем нужным людям.

* * *

— Твою мать! Какого хрена!

— Следите за словами, мистер Поттер! Переходный возраст и гормоны не повод сквернословить перед дамой.

Эта самая дама сидела сейчас в темном и непроветриваемом помещении, по периметру которого висели неизвестные рунные круги в виде гектограмм и пентаграмм, рисунки с черепами и полуголыми русалками.

На стуле сидел огромного вида мужчина, казалось, ни в чем не уступающий Хагриду своими размерами. Старый друг бабушки, чья борода уже знатно поседела, хотя на лице не было заметно ни единой морщинки. Он держал в руках длинную и тонкую иглу, кончик которой был обмазан в невидимой жидкости и выкалывал ей на бедре парня рунную вязь, заставляя капельки крови появляться на коже. Но умелый мастер быстро стирал их и приступал к очередной части рисунка.

— Уже определились с рисунком поверх? — пробасил мужчина.

— Снитч, — хрипло произнес парень, с силой хватаясь за ручки кресла в котором сидел.

— О, да у нас тут ловец, — рассмеялся мужчина, причиняя очередную порцию боли. — Катрин, а ты что будешь?

Девушка держала в руках альбом с рисунками. Мужчина был не только мастером тату, но и прекрасным художником.

— Давай то же, что было и у бабушки.

— Похвально. Но не говори, что ты заглядывала ей под юбку, чтобы увидеть что она там сделала, — мужчина засмеялся в очередной раз

— Пускай будет сюрприз.

Мастер лукаво улыбнулся и вновь вернулся к ноге Гарри Поттера, который сжав челюсти схватился за кресло.

— Чтобы вы знали, — тихо сказал парень. — Я не тот подросток, которому хотелось татушку из-за бунтарского духа.

— Ага, — произнесла Катарина, закуривая сигарету. — Ведь из-за бунтарского духа ты делаешь кое-что побезумнее.

Мужчина покрыл ногу Поттера толстым слоем заживляющей мази и отпустил его, приглашая на кресло Маршалл. Гарри откинулся на диване и боялся пошевелиться, чтобы боль вновь не накрыла его с головой. Мастер прикрыл завесой девушку ниже пояса и склонился, набивая руны на внутренней части бедра. От чего девушка лишь посмеивалась из-за щекотки.

— Серьезно?! — недоумевал Гарри.

Казалось, девушку совсем не заботит, что в нее тыкают иголкой, смазанной в странном составе. Да, ощущения не из приятных, но и не предсмертные муки.

Когда мастер закончил, он протянул девушке зеркало.

— И это было набито у моей бабушки? — недоуменно спросила Катарина.

— О, ты многого о ней не знала, — засмеялся мужчина и пошел в сторону Гарри, нанести еще немного заживляющей мази.

Маршалл недоумевающе глядела на тату через зеркало. На девушку смотрела своими желтыми глазами голова красного дьявола с длинными черными рогами. Над ним была подпись: «Клуб Адского Пламени».

— Что это еще за чертов клуб адского пламени?!

— Ведьмино казино, — улыбаясь говорил мастер. — Она была одной из дьяволиц — постоянниц.

— Не говори мне, что они собирались по пятницам в шесть часов вечера, — умоляюще сказала Маршалл, на что мужчина лишь улыбнулся. — Она говорила, что идет в книжный клуб!

— Книги у них там, определенно были, но, скорее, учета.

* * *

Катарина Маршалл уже успела смириться с мыслью о том, что на внутренней части бедра красовался дьявол. Иногда он обдавал участок кожи пламенем, но более никак не беспокоил, а вот снитч Гарри метался по его телу, избегая лица. Очень воспитанный снитч.

Ближе к Рождеству, когда Гарри Поттер уже мог спокойно предаваться своим сновидениям, никак не связанными с Лордом и его змеей, Катарине пришло письмо от неизвестного отправителя.

Маршалл кропотливо заворачивала рождественские подарки в красивую бумагу, когда сова спикировала к ней на камин. Она проверила письмо заклинанием и принялась за чтение.

Руквуд.

Отец, о котором девушка узнала лишь во время возрождения Воландеморта, просил ее о встрече. Он выбрал следующий после Рождества день и нейтральное место в одном из ресторанов маггловского Лондона.

Первым порывом было разорвать письмо и послать отца куда подальше и как можно скорее, но в голову врезались слова Дамблдора о том, что еще один шпион в стане врага им не помешает. Северус будет в бешенстве!

Последнее сыграло решающую роль и Катарина села за ответное письмо. Она будет в указанное время в нужном месте.

* * *

Рождество было принято отметить в тайном штабе Ордена Феникса — на Гриммо 12.

Весь вечер Молли то и дело оказывалась возле Катарины, поддерживая ее после расставания со Снейпом. Она говорила о его бесчувственности и глыбе льда вместо сердца, при этом лила слезы о том как можно было расстаться с такой прекрасной девушкой как Маршалл. В действительности профессор рун была уверена, что Молли до смерти беспокоится за своего мужа, но пытается не показать этого, вымещая все свои беспокойства на ней.

— Молли, я в полном порядке, — сквозь зубы говорила Маршалл. — Меня вот беспокоит Сириус. Ему род возрождать, а он пока не торопится.

Бродяга, достающий огневиски из холодильного шкафа, медленно повернул голову в сторону Маршалл, которая лишь одними губами выговаривала: «прости».

Однако взгляд Молли уже скользил по мужчине, который быстрым шагом удалялся в сторону гостиной.

— Действительно… — задумчиво произнесла она.

Маршалл была уверена, что Сириус сможет отвлечь внимание миссис Уизли на кого-нибудь еще, а ей тоже хотелось побыть в одиночестве хоть немного, тем более, что завтра ей предстоит встреча с отцом, о которой никто не знал.

— Тебя что-то тревожит, — послышался голос за ее спиной и Катарина подскочила от неожиданности.

Девушка оглянулась. На кухонной тумбе, перебрасывая из руки в руку красное яблоко, сидел Поттер.

— И вовсе не тревожит, — беря себя в руки, произнесла Катарина.

— Ты в труху измельчила огурец для салата. Да ладно тебе, меня теперь никто не сможет прочитать. Поэтому я смогу сохранить все твои грязные секреты.

— Как и я твои.

Поттер закатил глаза, достал артефакт Катарины и активировал его.

— Хорошо-хорошо, — улыбнулся он. — Мне нравится Луна.

— Как будто это какой-то секрет!

— На самом деле мне понравилась тату и я думаю упросить тебя еще на одну.

— Ого! Ты так извивался там в кресле, — рассмеялась Катарина. — Я думала ты больше никогда и ни за что не повторишь этот опыт.

— Цель оправдывает средства.

Маршалл сама и не заметила как парень услужливо наполнил ее бокал вином и заодно плеснул немного себе.

— Твоя очередь.

— Когда ты успел так повзрослеть? — протянула на выдохе девушка и сделала глоток. — Хорошо. Только это секретный секрет, понимаешь?

Гриффиндорец кивнул головой.

— Завтра я встречаюсь с отцом, тем самым, который Пожиртель Смерти и был на кладбище. Мне не страшно, просто...

— Нервно?

Катарина кивнула. Она не хотела больше говорить об этом, а потому залпом допила вино и дезактивировала артефакт от прослушки.

— Вот так вот, — произнесла девушка и оставила Гарри на кухне в одиночестве.

На следующий день он положил перед девушкой камушек из Черного озера, который она сама дала ему в прошлом году. Маршалл благодарно посмотрела на парня и положила камень в карман. Он по-прежнему был связан с точно таким же камнем у Сириуса.

— Если в полночь мы не дождемся вас, мисс Маршалл, — сурово, на манер Северуса Снейпа, произнес Поттер. — То я активирую все свои связи и мы из-под земли вас достанем.

Катарина лишь рассмеялась. Человек, которого она считала своим сыном, постепенно становился ей лучшим другом, возводя связь целостнее и прочнее, чем между родителем и ребенком.

Темные коридоры давили на Катарину, а слабые отблески света на стенах и вовсе не давали насладиться убранством. Лишь не споткнуться об край очередного ковра, что были разложены на холодных каменных полах древнего поместья.

Маршалл впервые была в Малфой-мэноре. Но Нарцисса никогда не довела бы свой дом до такого состояния. Тяжелые портьеры были задернуты так, чтобы ни единого луча света не попадало в дом. Картины, написанные маслом вовсе не будоражили сознание. Они посерели, а лак на их рамах потрескался, покрытый слоем пыли.

Идя чуть впереди, Руквуд не давал своей дочери заплутать в этом темном лабиринте. Он периодически оглядывался на нее и, убеждаясь, что Катарина никуда не делась, продолжал свой путь.

Он остановился только перед большими и тяжелыми двойными дверями, пригладил свои волосы и распахнул их, приглашая свою дочь войти первой.

* * *

А начиналось все достаточно мило. Августус Руквуд в своей собственной личине сидел за одним из столиков недешевого ресторана в Лондоне. Он предусмотрительно занял место и принялся дожидаться девушку, которую он неведомо для нее самой оберегал много лет. Несмотря на то, что ему собственноручно пришлось спрятать все ее воспоминания о себе.

Она пришла одна. Отдала администратору свое пальто и прошла за ним в сторону нужного столика.

Руквуд не мог оторвать от девушки взгляда. На него, словно со старой колдографии, смотрела его молодая мать. Тот же строгий взгляд с беснующимися чертями внутри, тяжелый шаг и изящные пальцы, которые были готовы в любой момент выхватить из внутреннего кармана волшебную палочку.

— Добрый вечер, мистер Руквуд, — спокойно произнесла девушка, присаживаясь напротив мужчины и придвигая к себе меню.

Сердце Августуса сжало в тиски. Ну конечно она не назовет тебя отцом при первой же встрече. Идиот!

— Добрый вечер, мисс Маршалл, — также спокойно ответил ей мужчина. — Рад, что ты согласилась прийти.

— Еще бы я не пришла! — улыбнулась Катарина. — Жуть как захотелось посмотреть в твои глаза, папочка. Крайне бесстыжие, я бы сказала.

При слове «папочка», некоторые посетители с интересом посмотрели на пару. Но быстро отвели взгляды. Маленькая выходка профессора древних рун удалась. После этого официант стал появляться возле их стола так часто, что спустя пять минут у Катарины в руках был заказанный бокал вина, а сама она бессмысленно гоняла по тарелке помидор черри.

— Ты обижена?

— Скорее да, чем нет. Но мы оба знаем, что выяснение наших отношений — не та тема, которая заставила тебя попросить об этой встрече, верно?

— И все-таки это было первостепенной задачей. Расскажи о себе.

Катарина крепче сжала вилку в своей руке. Милые беседы с отцом были последней вещью, которую она хотела бы делать сегодня.

— Что ж, хорошо. Мне двадцать семь, если ты вдруг разучился считать. Я закончила школу почти на отлично. Получила подмастерье в рунах и уже пятый год преподаю в Хогвартсе. Холоста. Детей не имею. Ах да, недавно набила свое первое тату.

Девушка сделала очередной глоток вина и выжидающе посмотрела на своего отца. Мужчина быстро понял намек.

— Августус Руквуд. Пятьдесят. Сдал все на превосходно, работаю в Отделе Тайн. Мастер рун и нумерологии. С такой то матерью еще бы не стал. Отсидел пару лет в Азкабане. Вдовец. Ребенок один, — отчеканил мужчина. — Ах да! Состою в оппозиции, которую чаще всего именуют как Пожиратели Смерти, куда меня привела собственная мать. Пожалуй, все.

Маршалл допила бокал и подозвала официанта, чтобы обновить порцию алкоголя.

— Я знаю, что ты не глупа. Поэтому жду твоих вопросов.

Катарина лишь подняла указательный палец, прося отца дать ей немного времени. Залпом выпила только что налитое вино и дождалась пока официант вновь наполнит ее бокал почти до краев.

— Так, — немного придя в себя произнесла девушка. — Ты сказал, что работаешь в Отделе Тайн.

— Именно.

— Тебя так просто восстановили после Азкабана?

— Это сложно и я не могу всего говорить. Невыразимцем невозможно перестать быть. Ты становишься им и это навсегда. И не важно за какую команду ты играешь. Меня пожурили лишь за то, что я надолго пропал. Понимаешь… это отдельное государство. За пределами отдела ты можешь быть кем угодно, а в отделе ты никто. Безликий сотрудник, имя которого будет знать лишь Глава. Мы единый организм и храним у себя то, о чем никому не должно быть известно. В том числе и Лорду. Но он не в обиде. А вот Дамблдор наверняка кусает от этого локти.

— А теперь, пожалуй, самое важное. Бабушка? Серьезно?

— О, она тебе не рассказывала? О том, что была однокурсницей Лорда в тридцатые годы? А о их бурном романе после школы, когда они уехали в Южную Америку изучать древние письмена?

Маршалл уставилась на отца.

— Ты врешь!

— Ничуть. Даже больше тебе скажу. Они вели переписку вплоть до семидесятых годов. А затем вдруг поссорились. Причина мне неизвестна. Родилась ты и мне пришлось отдалиться, чтобы вас не зацепило перекрёстным огнем.

Некоторое время отец и дочь ели блюда, которые официант выносил уже не так расторопно. Каждый из них провалился в собственные мысли.

— Какой была твоя второстепенная задача? — прервала тишину Катарина.

— Вербовка, конечно. Но я ничего не обещал. Сказал, что ты пошла характером в бабушку, а она так и не приняла метку, хоть и была с Лордом на короткой ноге.

— Я согласна.

— Это не совсем то, чего отец должен желать своей дочери, но я очень рад.

* * *

Темный Лорд восседал в конце зала. Он величественно занял место на золотом троне с темно-зеленой обивкой. Его красные зрачки горели внутренним светом, а вокруг трона обвилась змея Нагайна. Хоть Катарина и смутно помнила ее, но Гарри был прав, говоря о ее размерах.

Маршалл медленно прошла через зал и сделала реверанс, смотря Воландеморту в глаза. Он хищно уставился на нее в ответ, словно она была добычей, а тот пытался понять с какого конца начать ее поедать.

— Во истину в ней есть кровь Аделаиды. Также до глупости бесстрашна, — хрипло рассмеялся Лорд, заставляя табун мурашек пробежаться по коже. — Я простил твоего отца за то, что он скрыл такого преемника. К тому же, ты неплохо послужила нашему делу.

— Благодарю вас, Милорд, — пытаясь держать свой голос в спокойном состоянии говорила Катарина. — Но, к сожалению, я совсем не боец. Ваши люди должны помнить, что мой максимум — протего.

— О, мисс Маршалл, мозги во все времена ценились ничуть не меньше, чем грубая сила.

Он встал со своего трона, а змея поползла следом за ним. Босыми ногами он ступал по каменному полу и не оставлял ни звука в пустой комнате. Был слышен лишь шелест чешуи его фамильяра. Он подошел настолько близко, что Катарине пришлось поднять голову, чтобы заглянуть в его глаза.

— Я ценю, что ты воспользовалась той рунной цепочкой, что я оставил Аделаиде, — Лорд взял подбородок Катарины и задрал ее голову еще выше, заставляя шейные позвонки неприятно хрустнуть. — Знаешь, я сделал это, чтобы она не отвлекала меня своими глупыми мыслями. А они у нее часто бывали между периодами прозрения. Никогда бы не подумал, что это используют против меня.

Маршалл собрала все свои силы, чтобы продолжить бесстрашно смотреть Лорду в глаза. Она мысленно твердила себе: «он не убьет меня, я нужна ему живой». Твердила, пока Лорд впивался в ее лицо своими кровавыми глазами. Твердила, пока он с силой сжимал подбородок, оставляя на нем и на ее шее кровавые отметины. Твердила, пока его жуткая змея обвивала ее ноги, заставляя, словно статую, застыть на месте.

— Любопытно, — тихо проговорил он и отпустил ее, возвращаясь к своему трону. — Твое присоединение не только подарок для нас. Это возможность для тебя. Стать лучше, сильнее. Я надеюсь, ты понимаешь это?

— Разумеется, Милорд.

— Отлично, тогда жду от тебя человека. Я понимаю, что большую часть времени ты в школе, а оттого даю довольно большой срок. К первому марта и ни днем позже я жду от тебя человека, который с гордостью примет метку и поможет приблизить нас к победе в этом глупом противостоянии со стариком его немощными грязнокровками. Августус.

Маршалл вновь склонила голову перед Лордом и вслед за отцом пошла к выходу из мэнора.

— Почему он не оставил мне метку? — тихо спросила Катарина отца, когда они приблизились к границе поместья, откуда уже можно было аппарировать.

— Метку необходимо заслужить, — ответил ей Августус и, закатав рукав, показал свое чистое предплечье. — К тому же, моя мать кое-как защитила нас, на всякий случай. Это причина по которой я был в Азкабане всего пару лет.

Следом он достал из кармана небольшой браслет из черного металла и закрепил его на запястье своей дочери.

— Он использует такой артефакт вместо Метки. Для меня и некоторых министерских работников, которым нельзя светиться, — ответил на немой вопрос Руквуд. — Как только он потеплеет, следует использовать его как порт-ключ. Это призыв.

Катарина понятливо кивнула головой.

— А как же униформа? Ну, все эти черные плащи и маски. Я думала они идут в комплекте с определением стороны.

Августус рассмеялся в голос.

— Знаешь, такое обычно надевают на рейды или когда необходима полная анонимность. Могу дать примерить свои вещи, если хочешь, — улыбаясь говорил невыразимец.

— Воздержусь, — улыбнулась в ответ Маршалл и аппарировала прочь.

* * *

Прошлой ночью Катарина Маршалл встретилась с Темным Лордом лицом к лицу. Если бы не его плотное общение с бабушкой, нахождение отца в Ближайшем круге и то, что прошлом году она поспособствовала воскрешению Воландеморта — ее наверняка бы убили на месте. Однако, перечисляя все это в своей голове, она была готова поклясться, что сделала куда больше для Лорда, чем множество его преданных пожирателей.

И это непреднамеренно!

Может ее цель жизни не только в том, чтобы спасать гриффиндорские задницы, но и в том, чтобы делать жизни Темных Лордов проще?

Что дальше?

Катарина пойдет вызволять Гриндевальда из его тюрьмы? Собственноручно убьет Дамблдора для Воландеморта? Хотя Альбус ведь гриффиндорец… а значит, цели наслаиваются и ломают программу. Не дело.

Очередной головной болью стала вербовка. И, очевидно, от нее не ждут какого-то школьника. И преданного директору преподавателя тоже. Приводить еще одного шпиона чревато смертью, а значит нужен действительно тот, кто сможет стать пожирателем.

Это не то дело, которое стоит откладывать в дальний ящик, но два месяца — действительно достаточный срок, чтобы разобраться с этим. Планирование никогда не было сильной стороной Катарины Маршалл. Однако, прибыв на Гриммо 12 в свои законные выходные, она честно пыталась уложить все свои дела на листе пергамента и не сойти с ума.

1. пойти с повинной к Дамблдору

Экзамен мистера Кимберли

2. поговорить с директором Гарри

3. вербовка

4. достроить комнату в Х.

5. не сдохнуть в процессе

Несмотря на то, что мысли о Дамблдоре лезли вперед, Катарина отгоняла их словно назойливых мух. Чувство ответственности давило на нее, однако интуиция кричала, что этот старик может подставить ее куда сильнее того же Темного Лорда. Но объясниться с Гарри было просто необходимо.

Он не простит ее, если девушка скроет такое событие как вступление в ряды Пожирателей Смерти. К тому же, отныне его мысли были защищены от посторонних, а держать язык за зубами, хоть и со скрипом, но парень умел.

— То есть, ты встречалась с ним?

— Теоретически с ним встречалась моя бабушка, — со смешком добавила Катарина.

Девушка решила не откладывать то, что можно было сделать этим же вечером. Гарри Поттер долго сидел, слушая историю вечера своего преподавателя, пока не наступил момент его мозговой активности и пулеметной очереди из вопросов.

— Мисс Маршалл, — строго сказал парень. — Вы понимаете о чем я говорю.

— Да, но я не хочу, чтобы кто-либо знал об этом. Даже Дамблдор, — серьезно посмотрела на Поттера девушка.

— Он действительно много не договаривает, — согласно кивнул головой гриффиндорец. — Это что получается? У меня теперь есть личный шпион?

— Получается так.

— Круто. Но…ты уверена, что с тобой ничего не случится?

— Вообще нет, — истерично улыбнулась Катарина. — Я действительно буду осторожна, не переживай. И отныне нам следует общаться скрытно. Не хочу, чтобы кто-то из слизеринцев доложил о наших отношениях. Пока они видят лишь связь учитель-ученик, от меня не потребуют многого. К тому же, существует учительская клятва о не причинении вреда.

Новый секрет между Гарри и Катариной стал для них таким же естественным как дыхание. План девушки сократился на один пункт и она до сих пор не сдохла, что тоже можно было считать торжеством. Приведение в порядок секретной комнаты в Хогвартсе приближало девушку к сдаче экзамена у своего наставника, а находка в виде вентиляции позволила сделать запасной выход. На всякий случай.

Все шло своим чередом и даже еженедельные чаепития с Долорес как-то оказались в расписании девушки.

Больше всего на Маршалл давило то, что прошел уже месяц. Пару дней назад она встретила своего наставника в Хогсмиде, они с мистером Кимберли заняли свободный зал в «трех метлах», который обычно бронируют на праздники, и приступили к работе.

Катарина выложила на стол покрытых отныне шерстью и чешуйками модифицированных зверей, достала все записи, сделанные в процессе работы над тренировочным залом и представила уменьшенную версию комнаты для наглядности.

— Неплохо-неплохо. Двадцать седьмой закон, — сходу начал старик.

— Объект, постоянное и существующее суть одно и то же, — быстро ответила Катарина.

— Двадцать семь, пункт первый.

— Объекты суть то, что постоянно и существует; их конфигурация есть то, что изменчиво и нестабильно.

— Пункт второй?

— Конфигурация объектов порождает позиции, — ответила Катарина и, предупреждая следующий вопрос, заранее ответила. — В позициях объекты находятся в строго определенных отношениях, как звенья цепи.

Это был долгий вечер. Однако, наставник остался доволен. Хоть и не всем. Оказалось, старик уже подал от ее имени заявку на получение мастера по рунам и подмастерья в трансфигурации, к которой относилось големостроение. Катарину ждало жаркое лето. Во всех смыслах.

Примечания:

пишу пока пишется

я, как фанатка джена, совершенно не понимаю как могла родиться такая часть

---

Время нещадно подгоняло Катарину Маршалл. Еще немного и начнется весна, а именно треклятый март, который принесет ей лишь страдания, если девушка не исполнит в жизнь список, составленный ей после встречи с Лордом.

И, хоть там оставалось всего два пункта, это было делом сложным, особенно по меркам обычного преподавателя. Завербовать человека и остаться в живых, не проколовшись никому.

В последнее время Катарина жила лишь разговорами с Гарри и, что удивительно, Долорес, а также бесконечным ворохом дел, который хоть немного отвлекал от безумности задуманного.

Последний пункт плана также наводил на крамольные мысли об известном только ей и Северусе Снейпе зелье. И, хотя оно было недоделано и, вообще, профессора Хогвартса решили больше не браться за него, но желание «не сдохнуть» так и заставляло ее вызнать когда будет поспевать фиолетовый крокус, чтобы продолжить зелье самостоятельно.

— Как же я устала, — изливала в четверг вечером девушке свою душу Долорес Амбридж.

В ее кабинете по-прежнему преобладали розовые цвета. Женщина держала в своей руке чашку горячего чая с мятой, а в углу комнаты на розовой и пушистой лежанке пригрелась белоснежная кошка. Она долгое время вылизывалась своим глиняным язычком, а затем нашла удобную позицию для сна и, свернувшись в клубочек уснула.

— Просто скажи Министру, что здесь все в порядке. Ведь так и есть, — пожимая плечами, отвечала профессор рун, крутя в руках розовую чашечку с чаем.

Может ничего и не было в порядке, но Маршалл решила тактично умолчать об этом.

— Ох, Катарина, он ведь послал меня для того, чтобы я нашла даже то, чего на самом деле нет.

— Поработал бы здесь сам, раз ему так нужно.

— Нельзя говорить так о Министре, — пожурила коллегу Долорес, но все же улыбнулась. — Я бы хотела спросить вас кое о чем. Не как заместитель Министра, а как ваша подруга.

Катарина в мгновение собралась. Легкий флер женского разговора и собранных сплетен остался где-то далеко. Положение в комнате резко изменилось, заставляя следить за каждой фразой и дальнейшими действиями.

— Конечно, Долорес.

— Я наслышана о том, что в прошлом году ты застала возвращение Того-кого-нельзя-называть, поставив чашку на блюдце произнесла Амбридж.

— Все уже выснили, что мы с мистером Поттером перенеслись к месту действия темномагического ритуала, — сказала заученную речь Маршалл.

— Но Альбус утверждает, что Темный Лорд воскрес.

— Старческая деменция... — начала оправдывать директора Маршалл.

И тут в ее голове что-то щелкнуло. Долорес мечтает быть тем самым Серым Кардиналом. Или, в ее случае, розовым. Тем, кто будет держать всю страну в своей крепкой хватке, хотя она уже этим занята, невидимой рукой манипулируя Фаджем.

Хотела бы Долорес Амбридж управлять Министерством под предвадительством Воландеморта?

Почему бы и нет?

— А к чему такие вопросы, Долорес? — аккуратно спросила женщину Катарина.

— Я бы, как доверенный человек Министерства, хотела знать истинную информацию. Пусть, до Корнелиуса она и не доходит, — слащаво улыбнулась Амбридж. — Или он сам не в состоянии принять ее.

— Я не могу утверждать с полной уверенностью, — начала Маршалл. — Ну, знаешь, Лорд натворил дел в свое время и определенно не каждый хотел бы его возвращения. Верно?

— Конечно.

— Но, возможно, общие его цели были не такими уж и плохими, — несла полную для себя околесицу девушка, однако видела в глазах Долорес лишь одобрение. — Возможно ему просто не хватило знающих и целеустремленных людей возле себя, верно?

Игра в ва-банк оправдала себя.

* * *

— Долорес-с-с-с Джейн Амбридж, — растягивая буквы и перекатывая их на своем языке, произнес Воландеморт. — Дочь сквиба и тем не менее слизеринка. Поговаривают, будто вы, мисс Амбридж, из побочной ветви Селвинов, но я почти уверен, что это не так.

В зале собралось несколько человек, помимо Лорда, Катарины и самой Долорес Амбридж. Руквуд был в первых рядах представления, держась как можно ближе к своей дочери. Был мужчина, которого Маршалл видела на кладбище, а также несколько Пожирателей в масках. И в данный момент девушка молила всех известных ей Богов, чтобы зельевара среди них не оказалось.

Амбридж сжалась. Все ее нервы были натянуты словно струна, а глаза ее смотрели лишь в пол. Женщина стояла в одиночестве посреди зала. Она не позволяла себе глядеть на него. И сделала главную ошибку.

Долорес Амбридж встала на колени, показывая, что отдает себя в полное распоряжение Темного Лорда. Она — его вещь.

Лицо Катарины сморщилось от брезгливости, стило ей увидеть эту картину, а Волдеморт лишь успехнулся реакции своей новоприобретенной пожирательницы. Не зря Катарина взяла с собой фляжку с огневиски. Ей наверняка захочется запить этот момент.

Вначале Маршалл было даже жаль Долорес. Она повела ее под крыло маньяка и темного мага. Но, как оказлось, женщина сама желала этого. Амбридж полностью разделяла все расистские мысли Лорда и, будь она более смелой во время прошлой войны, то, определенно встала бы под флаги Пожирателей Смерти.

— Я правая рука Министра, — перескакивая на высокие ноты, верещала Амбридж. — Милорд, я абсолютно точно стану полезной Вам.

— Сомневаюсь, — протянул Лорд, даже не встав со своего трона.

— Главы сменяются, а я остаюсь на своем месте, — продолжала Долорес. — Я знаю всю закулисную игру.

Лорд рассек рукой воздух и Амбридж оказалась окружена мерцающим куполом.

— Мисс Маршалл, — тихо произнес Лорд, заставляя Катарину перевести на него взгляд.

Как бы сильно девушка не старалась, все ее тело деревенело, стоило темному волшебнику обратиться к ней, ее пронимала крупная дрожь, а мурашки пробегали вдоль позвоночника.

— Да, мой Лорд.

— Мои ближайшие соратники приводят ко мне шваль из Лютного переулка или нанимают людей на стороне. В то время, как преподаватель рун кидает на колени передо мной заместителя Министра Магической Англии.

— Она сама кинулась на колени, — уточнила Маршалл, снова сморщив лицо. — Мне повезло оказаться в нужное время и в нужном месте.

— Лучше бы удача и дальше была на Вашей стороне.

* * *

Катарина Маршалл выпала из воронки аппарации прямо перед воротами Хогвартса и ее стошнило.

Лорд дал ей великую возможность держать завербованную Долорес, пока он ставил ей метку. Женщина, хоть и старалась держать себя в руках, однако, стоило процессу начаться, как все ее тело затрясло в конвульсиях. Само присутствие Темного Лорда так близко заставляло ее колени дрожать.

Маршалл, хоть и удерживала Амбридж заклинанием, но ее сил было недостаточно. Она буквально стояла в одном шаге от этого действа. Она видела как лопнули капилляры в глазах коллеги, видела как она раздирает свои ногти об каменный шершавый пол. Но главным во всем этом представлении были звуки.

Долорес визжала так, как визжат свиньи, когда их режут. Ее крик был самым страшным звуком, который когда-либо слышала Катарина Маршалл и он заставлял ее внутренности выкручиваться задом наперед, а кровь застывать, тем не менее, пуская сердце в безумный пляс.

— Я рад, что ты справилась, — тихо сказал ей отец, провожая до дверей.

Справилась?!

Девушка, выблевывающая свои внутренности у ворот Хогвартса, точно была не уверена в том, что она справилась. Как и в том, что хочет справляться хоть с чем-то дальше. Это было выше ее сил. Оставалось лишь надеяться на то, что следующее задание будет менее травмирующим для психики, не то она окончательно слетит с катушек.

Когда желудок Катарины успокоился, девушка медленно встала с земли и попыталась привести себя в порядок, чтобы поплестись в сторону замка.

Над замком уже давно светила луна и ночной Хогвартс как никогда был похож на непреступную крепость. Живой огонь блестел в узких бойницах, по длинным коридорам гулял сквозняк, а Маршалл присела на ступеньку одной из лестниц, которые вели к множеству входов в замок, достала из внутреннего кармана фляжку и пачку сигарет.

Свежий воздух, немного алкоголя и никотин. Что еще нужно для того, чтобы успокоиться?

— Мисс Маршалл? — прозвучал приятный и до боли знакомый баритон.

— Профессор Снейп, — сладко улыбнувшись, взглянула на мужчину Катарина.

Секс тоже был неплохим способом расслабиться после тяжелого дня.

* * *

Профессор рун в школе Хогвартс была до безумия рада тому, что Северуса Снейпа не оказалось в тот вечер в Малфой-мэноре. Еще большую радость ей доставало то, что ему тоже было необходимо спустить пар.

Когда они делали это в последний раз?

Летом после прошлого учебного года. И это, определенно было настолько же дико и неистово. Той ночью она была уверена, что это будет их последний раз и ошибалась как никогда.

Разумеется, ей хотелось бы излить свою душу желчному профессору, который вечно кутается в темные одежды. Но Катарина боялась сказать и слово, чтобы не выдать себя и свою новую ипостась. Поэтому, на вопрос о ее самочувствии — физическом и душевном, конечно же, не смогла ответить иначе, чем поцелуем, который, как известно, выгоняет все лишние слова из головы.

— Катарина, — неспешно прерывая жаркий поцелуй, обратился к девушке Северус.

Он смотрел на нее с такой болью и жалостью, что ни одна девушка не пережила бы. Но у Маршалл это вызвало лишь вздох, полный тяжести.

— Это не возобновление отношений, Снейп, — серьезно произнесла она. — Мне просто это нужно, понимаешь? Я устала.

Когда Катарина сама в прошлый раз слышала эту фразу от Долорес, то предложила ей вступить в Пожиратели Смерти. Поступил бы так с ней Снейп? Девушка посмотрела в глаза зельевара, который мысленно взвешивал все за и против. Нет, этот точно не стал бы так поступать.

Наконец, мужчина уверенно взял ее за руку и повел в сторону подземелий, которые находились ближе.

— Может мне сделать массаж, чтобы ты расслабилась? — с усмешкой спросил мужчина, в надежде смутить преподавателя рун.

Знал бы он, что ей сейчас абсолютно все равно на его попытки вывести ее из равновесия, так как в таком состоянии она уже давно и прочно не пребывала.

— Давай без прелюдий. Не до этого, — спокойно проговорила она, расстегивая на ходу мантию и кидая ее недалеко от камина в кабинете зельевара.

Девушка по хозяйски прошла в соседнюю дверь и, избавившись от брюк и свитера, села на кровать в одном лишь нижнем белье. С непроницаемым лицом Северус Снейп проследил за ее действиями и зашел в спальню следом. Она уже жадно смотрела на него своими глазами и это было бы действительно прекрасное зрелище. Если бы оно не было настолько неожиданным.

— С тобой точно все в порядке?

В ответ девушка лишь рыкнула, словно была по-драконьему зла и не дожидаясь, пока зельевар расстегнет свой камзол, притянула его на кровать, усаживаясь на мужчину сверху. Ловкими пальцами она быстро расстегнула пуговицы и оголила грудь мужчины.

Мужчина собственнически обхватил ее бедра и подмял под себя, нависая сверху. Он не мог оторвать взгляда от этой девушки, что до сих пор сводила с ума. Да, возможно они пожалеют об это на следующий же день, но эта ночь была чертовски нужна им обоим.

Северус медленно переходил с поцелуями все ниже и ниже. Провел языком по ложбинке между ключицами и прикусил шею, заставляя, соскучившуюся по ласке, Катарину тяжело и громко дышать.

Нижняя часть живота девушки уже налилась теплом и все мысли, что блуждали до этого момента в голове Маршалл испарились напрочь. Девушка с силой хватала волосы зельевара и тянула его за очередной порцией поцелуев. Однако он так и не предпринимал решительных действий, но лишь до того момента, пока не оказался на уровне ее бедер.

Мужчина медленно провел своими пальцами дорожку от икр до внутренней части бедра, раздвигая ноги девушки еще шире. А та, из-за нежной истомы, скопившейся в теле никак не сопротивлялась. Катарина лишь схватила пальцами покрывало на кровати от нетерпения и самостоятельно двинулась бедрами навстречу к Северусу.

Стоило мужчине добраться до заветного участка кожи, который отделяла от него лишь тонкая преграда трусиков, как кожу на его руке обожгло и он застыл.

Прямо рядом с преградой примостился краснокожий дьявол. Он усиленно подмигивал зельевару, а буквы над его черными рогами выводили: «Приятного полета!»

Мужчина еще раз оглянул тело лежащей перед ним девушки и, решив оставить все вопросы на потом, сорвал с Катарины остатки одежды, ввел внутрь теплой и влажной девушки два пальца и вновь переключился на грудь, которая вздымалась вверх при каждом вдохе от удовольствия и нетерпения перед чем-то большим.

Она сладостно стонала, когда он зажал один из ее сосков между своими пальцами, слегка сжимая и прикусил зубами второй. Она стонала, когда к двум пальцам внутри нее прибавился большой, что начал массировать клитор. Девушка приподняла свои бедра, в надежде, что мужчина поймет. Ей нужно нечто большее, чем то, что он делает сейчас.

Однако мужчина лишь ухмыляясь и глядя в ее полузакрытые от удовольствия глаза, достал из нее пальцы и провел по ним своим языком. Такого издевательства, наполненная страстью и готовая к решительным действиям, ведьма не стерпела и заняла доминирующую позицию, заставляя зельевара смотреть на то, как она собственноручно расстегивает пряжку его ремня и спускает брюки ниже к коленям, вместе со всем, что было под ними.

Черти в глазах Маршалл заплясали вокруг внутреннего огня еще быстрее. Смотря на лежащего под ней Северуса, девушка приподнялась на коленях и вставила в свое тело пару пальцев, доводя себя до стонов собственными ласками. Ее движения заставляли небольшую грудь плавно, будто в танце, покачиваться.

Сердцебиение мужчины под ней было схоже по звуку с метрономом на рояле опытного пианиста. Но он не трогал ее, боясь спугнуть такую чарующую картину. Будто он подсматривал за ней и это было ему не дозволено.

Наконец, Катарина прекратила доставлять себе удовольствие прямо на мужчине. И, той же самой рукой, схватила его член и начала водить по нему вверх и вниз, распределяя всю свою и его смазку по основанию. Теперь Северус был в том положении, когда она томила его ожиданием, давая не так много, как ему того хотелось бы. Теперь с его стороны доносились бархатные стоны и тяжелое дыхание.

Но Маршалл не хотела затягивать это надолго, поэтому приставив его твердый, испещренный венами член между своих ног, начала медленно опускаться на него. Испустив последний стон, она добралась до самого основания и стала плавно двигаться вверх и вниз, руками опираясь на бедра Снейпа.

Когда она вошла в ритм, единственное, что оставалось паре — вдыхать ароматы друг друга, сминать под собой влажные от пота простыни и стараться не задохнуться от частого дыхания и громких стонов.

Он помнил, что ей нравится, когда ей на горло кладут руку и слегка сжимают, словно перекрывают дыхание.

Она помнила, что он был без ума от старых шрамов на его теле, которые покрывают поцелуи человека, которому все равно на эти несовершенства.

* * *

Северус Снейп проснулся рано утром. Катарины на его кровати уже не было. Жалел ли он о прошедшей ночи? Ничуть. Девушка в лицо сказала ему, что это способ разрядки, который им обоим был так необходим. Впервые за несколько месяцев мужчина проснулся выспавшимся, несмотря на короткую и бурную ночь, с улыбкой на своем лице.

Он бодро принялся собираться в Большой Зал, совершенно забыв о своем вопросе про дьявола, что был на теле у девушки.

И совершенно не заметив, что труды нескольких лет, которые он хранил в дальней части шкафа исчезли. Древнюю книгу и свитки с ее переводом, а также несколько десятков бутылочек с зельями заменила искусная трансфигурация, скреплённая несколькими рунами, что должны были поддерживать их вид еще долгое время.

Примечания:

проклинаю бюрократическую машину, которая сама себе вставляет палки в колеса, из-за чего меня два дня гоняли с одного конца города на другой.

я в бешенстве и готова кидаться авадами

теперь я уверена, что Воландеморт стал Темным Лордом из-за мфц и потому что его не прикрепляли к ближайшей поликлинике

---

Темный зал освещали лишь две позолоченные люстры, свисающие с высокого потолка. Расплавленный воск падал прямо в центр длинного эбенового стола, но никого из присутствующих это не волновало. Камин на одной из стен уже догорал, испуская в воздух редкие искры, однако также нещадно обдавал своим теплом спины людей, что сидели возле него.

Стать таким человеком не повезло Катарине Маршалл.

Она была в своей новой черной мантии с капюшоном, а лицо скрывала серебряная маска с выгравированными на ней причудливыми узорами. Благодаря магии она совершенно не мешала обзору, а личность была полностью скрыта от окружающих.

Таких же инкогнито, как и она сама, было мало. Еще бы! Заседание Ближнего Круга, куда ей дали доступ. Просьба к отцу о том, чтобы ее коллега ничего не узнал была воспринята Лордом положительно, так как он сам понемногу переставал доверять Северусу. Однако, сидеть с ним на расстоянии вытянутой руки и бояться каждого его взгляда, будто он мог увидеть сквозь маску…

Это жутко нервировало Катарину. А еще девушка до обморочного состояния боялась того дня, когда зельевар откроет злосчастный шкаф и поймет, что его возможность получить Магистра в зельеварении и безбедное будущее испарилась.

— Вы видите, что наши ряды истончились со временем, — начал Лорд, указывая на множество свободных мест за столом, которые он медленно обходил, задерживаясь взглядом на каждом пустом кресле.

Как оказалось, он обожал роль оратора.

— И я намерен вернуть нам прошлую мощь! Такие сильные рода как: Лестрейндж, Мальсибер, Кэрроу. Этот список можно продолжать еще долго. Но важно лишь одно…

Воландеморт сделал театральную паузу, оглядывая своих союзников.

— Мы освободим их!

Эта фраза заставила Ближний круг взорваться аплодисментами. Хоть в их глазах и читался страх. Взломать Азкабан? Как такое вообще может быть возможно? Однако, ни один из чистокровных, сидящих за столом не высказал своей мысли. Они были готовы пойти за своим лидером.

Пусть для этого и придется слегка уменьшить количество постояльцев волшебной тюрьмы Азкабан.

Непроницаемое лицо Северуса, сидящего напротив было невозможно прочитать. Рад ли он? Зол? Ни одной эмоции. Этому человеку определенно не нужна была маска на лице, чтобы скрыть истинные чувства.

А вот Маршалл она была необходима, так как взгляд ее метался между Лордом и зельеваром. И с каждой секундой она становилась все напряжённее и напряжённее, прикусывала внутреннюю часть своих щек в попытке не сорваться и не ляпнуть чего-нибудь непоправимого.

Спустя одну торжественную речь Воландеморт отпустил половину Ближнего круга, а вторую его часть стал по одному призывать к своему трону.

Люциуса Малфоя он вызвал первым. Мужчина манерно прошел через столовую собственного дома и сел в кресло рядом с троном Лорда, оперевшись своими ладонями в набалдашник трости. Воландеморт накрыл место их переговоров мерцающим куполом и принялся говорить с хозяином поместья, пока тот периодически кивал головой в ответ. Это не продлилось долго.

Кажется, Лорд действовал по системе «разделяй и властвуй». Он раздавал своим сообщникам отдельные задания, объединяя их лишь перед самим действом, во избежание утечки важной информации.

Следующим Лорд подозвал Северуса.

Поджилки Катарины затряслись в волнении за Снейпа. А сам мужчина в этот момент бесстрашно встал со своего места и приблизился к лидеру, получая собственную порцию заданий.

Остальных инкогнито он словно подзывал мысленно, потому что, без лишнего звука со стороны Лорда, нужные люди подходили к нему и присаживались напротив, скрытые чарами.

Маршалл долго ждала своей очереди. Однако, даже не перебросилась со своим отцом и парой слов, боясь, что зельевар раскроет ее личность. А он, будьте уверены, успел уже достаточно изучить манеру поведения девушки. Прикрываясь свободной мантией, девушка теребила свои руки и прокручивала кольца на своих пальцах, пытаясь успокоиться.

Ощущения Катарины были сродни с ожиданием сложного экзамена, если бы за неправильный ответ тебя убивали.

Она не почувствовала никакого зова, в отличии от остальных. Только Нагайна, впившись длинными клыками в подол ее мантии, поползла в сторону своего Хозяина, заставляя идти за собой.

— Это неприятно, когда ты не можешь достучаться до кого-то, — произнес Лорд, устанавливая чары вокруг. — Я и забыл какого это.

— Простите, Милорд.

Волдеморт лишь махнул рукой, откидываясь на спинку трона.

— Ты не хочешь огласки. Я это понимаю и уважаю. Отныне, чтобы не беспокоить Нагайну, я буду обращаться к тебе мисс Розье.

— Девичья фамилия бабушки?

Но Лорд пропустил этот вопрос мимо своих ушей.

— Ты тоже отправишься в Азкабан, — произнес он, а девушка застыла, перестав дышать. — Долорес рассказала немного о тебе по моей вежливой просьбе.

На последних словах он хищно оскалился.

— По ее словам, ты сделала для нее живое существо из чего — неизвестно, но я одолжил ее питомца для своих исследований. Поэтому, будь уверена, я знаю о твоих способностях. Которые оказались не настолько посредственными, как я думал вначале нашего знакомства. Ты так жалко рыдала посреди того кладбища, — Лорд хрипло рассмеялся. — Мне нужно, чтобы ты создала големов тех, кого мы вызволим из Азкабана. Мы намерены сделать все тихо, но их отсутствие все равно заметят.

Сразу стало ясно, что это вовсе не просьба, а требование.

— Но создать человека — не то же самое, что сделать кошку, — обреченно говорила Маршалл. — Мне потребовалось несколько месяцев для этого.

— Ты умная девочка, — улыбнулся Воландеморт и протянул ей папку с колдографиями. — Можешь сделать хоть реалистичные статуи — мне все равно. Главное, чтобы охрана была уверена, что наши люди остались в своих камерах.

Девушка крепко вцепилась в папку и, склонив голову перед Лордом, встала со своего места.

* * *

— Големов ему, сука, подавай! — материлась в своей гостиной Катарина, выпинывая из диванной подушки всю ее суть. — Урод безносый!

Когда из горла девушки больше ничего не вырывалось, кроме тяжелого дыхания, она подняла с пола подушку, разгладила ее и вернула обратно на свое место. На ее журнальном столе лежала папка с семью именами и десятками колдографий. Времени было катастрофически мало и, не теряя его, Катарина села за учебник анатомии.

С недавних пор у Маршалл появилось еще больше времени, чему она была безумно рада.

Долорес Амбридж покинула свой пост преподавателя. Сдала рапорт о том, что в Хогвартсе не замечено нарушений и вернулась в родные стены Министерства. Фадж, хоть и был не рад такому стечению обстоятельств, но понимал — если Долорес не смогла найти ничего в школе волшебства, то никто не сможет.

Ворча, но с трясущимися от нетерпения руками, Сириус вернулся в школу официально и клуб закрылся за ненадобностью, хотя какая-то его часть и была против. Однако, Катарина открыто сказала своему «чайному клубу», что ее сил и возможностей не хватит на проведение дополнительных занятий.

Чтобы вы знали, в теле человека находится минимум шестьсот тридцать мышц. Нет, Катарина не собиралась воссоздавать их полностью в таком количестве. Она обойдется лишь основными, чтобы ее големы могли передвигаться по тюремным камерам, не вызывая вопросов. А вот все двести костей без внимания она не оставит, ровно как и важные органы. Даже если к заключенным придут и проверят пульс с дыханием — все будет в полном порядке.

Мистер Кимберли определенно не погладит девушку по голове, если узнает как она использует полученные знания.

Еще одним вопросом были накопители энергии. Нужно ли будет отправлять запрос Лорду? Если и у Пожирателей бюрократическая машина работает как в Министерстве Магии, то она дождется нужных элементов только к следующему году. Или Катарине придется покупать все за свой счет? Это ей точно не по карману!

Но одно единственное письмо отцу решило эту проблему.

Целую неделю Катарина сплавляла воедино палладий и рубины, чтобы заставить семь глиняных сердец биться. По этой причине ей было страшно спать. Они тихо бились в сундуке, каждое на свой лад. Их вес был, как и положено человеческому сердцу — 300 грамм. У каждого было 4 камеры — 2 предсердия и 2 желудочка, с клапанами, основными венами и артериями. Если их обмазать кровью, то создавалось ощущение, будто их только что выдернули из еще живого тела.

Семь черепов, доставленных посылкой, позволили сэкономить немного времени, но стали лишь пустой коробкой для мозга. Досконально изучать и делать его девушка не собиралась. Но без килограмма массы в голове, тело не сможет нормально двигаться. А видимость жизнедеятельности обеспечат руны, выжженные на черепах и глине, которая будет имитировать мозг.

Черепа почти сразу обзавелись впалыми глазами, спутанными волосами и слегка желтоватой кожей. Катарина помнила каким Сириус возник на ее пороге пару лет назад, а оттого имела представления насколько колдофото сейчас отличались от оригинала.

Впервые с ее вступления в ряды Пожирателей Смерти, когда Гарри зашел гостиную Маршалл на чашечку чая, парень не смог сдержать себя в руках. Он знал о планах про Азкабан, но с заданием самой девушки ознакомился впервые.

— Твою мать, Катарина, что это за...

— Мое задание от Лорда, — не позволяя парню закончить, произнесла девушка.

С каминной полки на Поттера смотрело семь человеческих голов. Все мужчины были жутко поникшими и только одна Беллатриса жутко улыбалась своими острыми и местами черными зубами, переводя взгляд с одного конца комнаты на другой.

— У них пока нет возможности говорить.

— А у них она будет?! — в ужасе спросил Гарри, боясь даже приблизиться к, будто отрубленным, головам.

Маршалл оставила его вопрос без ответа, крутя в руках чашку чая и изучая пищеварительный тракт.

— А ты им все органы делать будешь? — со злобной улыбкой поинтересовался Поттер, присаживаясь на подлокотник кресла, в котором сидела Катарина. — Подари им от меня комплекс неполноценности, чуть укоротив…

— Мистер Поттер! Этот этап вашего взросления мне совершенно не импонирует! — удивленно и с укоризной проговорила девушка, но затем все же улыбнулась. — К тому же — это големы. Им без разницы что и какого у них размера.

— Тогда даже не смей приглашать меня, когда будешь лепить это, — со смехом произнес парень, уворачиваясь от диванной подушки.

* * *

Ни одна зима не сможет похвастаться тем холодом, что ощущали люди, стоящие посреди мыса напротив магической тюрьмы Азкабан. Ветер завывал и пытался сорвать волшебников со своего места. Как никогда Пожиратели Смерти были рады своим маскам, которые защищали от разъяренного дождя. Каждый из магов с усилием сжимал свою палочку и Катарина следовала их примеру.

Руки дрожали. От холода или страха — неизвестно. И даже дементоры, присмиревшие от артефакта в руках Воландеморта, не давали ощущения безопасности. Они по прежнему источали свою жуткую магию. Несмотря на расстояние, они заставляли вспоминать все плохое, что случалось в жизни, а счастливые моменты прятаться глубоко в сознании.

Маршалл вовсе не была в группе, которая первой войдет в здание. Это место занимали боевые маги, бывшие в ближайшем подчинении Темного Лорда. Он доверил проведение этой операции лишь доверенным лицам, чтобы не произошло утечки информации. Если хоть кому-то станет известно о побеге, то все будут допрошены с убийственным пристрастием.

И Катарина с ее защитой разума станет первой в списке.

Прямо за ее спиной стояли двое Пожирателей с сундуком, где в расчлененном состоянии находились тела заключенных. Ей останется только собрать их воедино и добавить кровь оригинала к крови искусственных копий.

Первая боевая тройка уже зашла внутрь тюрьмы. Их задачей было взять уставших от несения вахты охранников под подчиняющее заклятье — Империус. Как только миссия будет подходить к концу их воспоминания изменят, заставляя думать, что ночь прошла обыденно.

Стоило окну в главной комнате охраны озариться светом от Люмоса, вперед двинулся Воландеморт. И Катарина поспешила следом за ним. По мере приближения к зданию, поджилки тряслись лишь сильнее, но умиротворяющее зелье перед походом сделало свое дело. Если бы не оно — Маршалл уже лежала бы от истерики на земле.

В следующий раз нужно будет зелье помощнее.

И девушка вновь убедилась в этом, как только они остановились напротив первой камеры. Во всей тюрьме ужасно пахло. Страхом, болью и человеком. В худшем смысле этого слова. И стоит только приблизиться к камере, как этот запах настойчиво бил прямо по голове.

За железной решетчатой дверью, с маленьким зазором для тарелок внизу, сидел мужчина. Его совсем не беспокоило, что он сидит на ледяном полу. Голова была опущена вниз, а черт лица не было видно за спутанными и грязными волосами. На его теле была пара татуировок, которые Маршалл придется в быстром режиме копировать. И он поднял взгляд.

Глаза были бледными, будто у мертвеца. Но стоило только мужчине увидеть кто перед ним, как он на коленях подполз к решетке и, вцепившись в нее руками, будто пытался пролезть сквозь щели между железными прутами.

— Ну-ну, Лестрейндж, — гладя мужчину по голове, словно верного пса, говорил Лорд.

Один из его сторонников открыл клетку и Маршалл приступила к работе.

Это был Рудольфус Лестрендж. Номер три в ее сундуке. Комплекция мужчины почти совпала со своим оригиналом, но татуировки и шрамы пришлось выводить прямо в процессе. Когда кукла была готова, Катарина рассекла ладонь мужчины, который даже не сопротивлялся и наполнила ей испещрённый рунами кубок. Затем она влила его в голема.

От этого будет зависеть весь исход незаметной спасательной операции.

Воландеморт тоже стоял рядом. Лестрейнджа уже увели, а минуты, проведенные в ледяной камере тянулись бесконечно. Если голем не пошевелится, то ее, скорее всего убьют. И не будет больше Гарри, Сириуса или Северуса. Не будет больше сборов в учительской за свежими сплетнями и ничего у нее больше не будет.

Однако, голема пробила мелкая дрожь и он сделал свой первый вдох.

После первого опыта она справлялась быстрее, но сердце все равно замирало каждый раз, когда девушка находилась в ожидании его оживления.

А еще это было прекрасной возможностью изучить освобожденных Пожирателей Смерти. Брат Рудольфуса оказался такой же цепной собачкой, а Беллатриса Лестрендж даже в полуобморочном состоянии до последнего отказывалась отдавать свою кровь.

Мальсибер разрыдался при освобождении, а брат и сестра Кэрроу долго думали, что происходящее — их предсмертные галлюцинации.

Особенно Маршалл насторожил Долохов. Мужчина встал со своего матраса как ни в чем не бывало, кивнул Лорду и вышел из камеры. Так стремительно, что Катарина чуть было не забыла взять у него кровь для голема.

— Русские… — многозначительно протянул Лорд, уверяясь, что последнее творение Катарины тоже оживает.

Пока первая боевая тройка расправлялась с воспоминаниями охраны, остальных Пожирателей Смерти и истинных пленников уже не было в зоне видимости. Их всех отправили в Малфой-мэнор, где в дело вступал Северус Снейп.

В Большом зале Катарину спасало лишь то, что она сидела рядом с Флитвиком и Макгонагалл. Если бы ее место было по-прежнему рядом с Северусом, он бы точно почувствовал ее нервозность и, учитывая его заточенный ум — сразу бы прознал о ее участии в операции, которая скрывается за семью замками.

— Дорогая, вы определенно бледны сегодня, — послышался справа от нее голос Минервы. — Может, вам стоит сходить к Поппи?

— Нет-нет, все в порядке, — усиленно отмахивалась от чужой заботы Маршалл. — Просто сразу после экзаменов студентов у меня будет собственный.

Макгонагалл и Флитвик, сидящий слева от девушки, удивленно посмотрели на нее.

— Мастер рун и подмастерье трансфигурации, — как можно тише сказала девушка.

— Ох, дорогая! Это ведь большой шаг вперед! Мы так рады! — непозволительно громко произнесла Минерва.

И, хоть Катарине были приятны эти слова, но она предпочла бы, чтобы эта радость за коллегу выражалась чуть тише.

— Если вам потребуется что-нибудь — обязательно обращайтесь, — продолжала профессор трансфигурации. — Надо же, не ожидала, что вы добьетесь таких успехов так быстро. В школе вы совсем не блистали на моих уроках. А какой у вас будет проект?

— Голе… — начала девушка, но оступилась.

Если она представит големов, а преступников в тюрьме раскроют, то она точно попадет под подозрение. Но ведь големостроение не такой редкий вид трансфигурации, верно? А представлять Катарина будет исключительно животных. Комиссия будет думать, что это ее верх и на строение людей Маршалл пока не готова замахиваться. Вот только Северусу об этом знать не стоит.

— Големостроение, — уже шепотом проговорила Катарина. — Но мне не хочется, чтобы кто-то это знал.

— Конечно-конечно, — кивала головой Минерва. — У меня есть пара занятных книг по этой теме. И у Альбуса, наверняка, найдется.

Знала бы профессор Макгонагалл сколько литературы по этой теме на стеллажах у мисс Маршалл.

Тем не менее жуткая гонка со временем за освоение построения человеческого тела была закончена и Катарина выдохнула. Ее не вызывали, а значит давали передышку. Да и что может быть более сумасшедшим, чем организовать скрытный побег из Азкабана семерым преступникам?

Наверное только идти защищаться на Мастера рун и подмастерье трансфигурации с тем проектом, который помог их оттуда вызволить.

Однако, переделывать что-то было не в ее власти. Тем более полностью менять направленность своей работы. Мало того, что мистер Кимберли заподозрит что-нибудь, так еще и у нее не будет времени на подготовку. А значит не видать ей мастера и подмастерья!

Дни, хоть и проходили нервно, но крайне насыщенно. Лорд до сих пор не вызывал девушку, поэтому она усиленно принялась за перевод рецепта. Готовить зелья в условиях Хогвартса было бы крайне подозрительно, поэтому она оставила это дело до летних каникул, когда вернется в собственный дом.

После нанесения татуировки Гарри Поттер тоже чувствовал себя довольно хорошо. Если бы, конечно, не экзамены после пятого курса. Кошмарные сны больше не беспокоили его, а общие секреты с мисс Маршалл давали ему трезво оценить обстановку за стенами школы. Он больше не говорил о том, что Темный Лорд возродился и не влезал в разговоры об этом.

Парень знал, пока Воландеморт сам не заявит о себе, его будут считать сумасшедшим.

— Я надеюсь, что Пожиратели, сбежавшие из тюрьмы, еще не скоро смогут пополнить Его ряды, — говорил парень в гостиной Катарины.

В этот раз на каминной полке не было чужих голов, что очень радовало Поттера. Там стояла лишь шкатулка с драгоценными камнями и металлами, оставшаяся после создания големов.

— Тоже на это надеюсь. Хотя Долохов уже может быть в норме. Ты бы видел его, — вновь ужаснулась Маршалл. — Вышел как ни в чем не бывало и сам аппарировал. Без понятия что он делал в тюрьме. Кажется ежедневно тренировался.

— Не хотел бы с ним столкнуться.

* * *

— Ты отвратительно двигаешься!

Жалящее прилетело в поясницу Катарины и заставило ее в очередной раз вскрикнуть. Если девушка думала, что все лето будет занята своими исследованиями и зельем, то она глубоко ошибалась!

Стоило экзаменам подойти к концу, а Маршалл вернуться в свой дом, браслет на руке девушки потеплел и, успев схватить из сундука черную мантию и серебряную маску, ее вынесло на знакомую мощеную тропинку, ведущую к поместью семьи Малфой.

Все бы ничего, если бы это не был день перед ее собственными экзаменами!

Она тяжело ступала по тропинке, поднимая своими шагами пыль. Она больше не боялась этого места. На тот момент ее захватила злость. Сейчас ей нужно готовиться! Читать и запоминать кучу текста, обновлять знания, а она, нарядившись в свой маскарадный костюм, шла к жуткому месту.

Только потому что безносый уродец так захотел! Умные люди отправляют друг другу приглашения хотя бы за пару дней до встречи. А он просто берет и порталом переносит тебя!

Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула, держась за ручку входной двери. Кого вообще волнуют ее недовольства? Лорда уж точно в самую последнюю очередь.

— Встаньте ко мне и снимите уже свою маску, мисс Розье, — властно произнес Воландеморт, когда она вошла в столовую, где проводились собрания Ближнего Круга. — Его здесь нет.

Маршалл, уверенно двинулась в сторону Лорда и встала слева от него, во главе стола. Не давая Катарине и возможности возразить, он подцепил краем ногтя маску на подбородке девушки и снял ее.

Пытаясь не озираться испуганно на новые лица, девушка кивком поприветствовала сидящих.

— Благодаря этой девушке вы до сих пор не находитесь в розыске, — произнес Воландеморт. — Присаживайся.

Катарина вновь надела на себя маску и села спиной к холодному камину, справа от своего отца. Маршалл нервно теребила под столом свои руки, а маска скрывала ее взволнованное лицо. Они ведь не тронут ее, верно? Однако бешенный взгляд Беллатрисы то и дело вновь останавливался на ней. Женщина теперь выглядела куда лучше, чем в тюрьме, однако из-за спутанных волос и испорченных зубов по-прежнему была точной копией головы, которая стояла на каминной полке в гостиной профессора рун.

Большую часть собраний составляли возвышенные беседы Лорда о чистокровных и основных целях его политики. Это никак не трогало Катарину. Вступая в Пожиратели, она была уверена, что сможет вызнать хоть что-то о конкретных планах. На кого нападут, кого захватят. Но сейчас Лорд редко проводил операции. А если таковые и были, то он давал задание определенной группе, в тайне от остальных. Жуткий параноик!

— Мисс Розье, останьтесь. Я не зря говорил о том, что ты станешь сильнее, — произнес Лорд, стоило всем уйти и оставить их с Воландмортом наедине. — Тебя ждут уроки боевой магии с Долоховым.

— Долоховым? Но я…я ведь ученый, — нерешительно говорила Маршалл.

Ей было до жути страшно оставаться с тем магом один на один.

— И если бы во время операции в Азкабане что-то пошло не так — ты была бы балластом, — угрожающе прошипел Лорд. — От которого мы легко можем избавиться.

Эти слова вновь вернули Катарину к реальности. Да, она определенно полезна в чем-то. Но у нее есть и слабые стороны, по которым усиленно будут бить. Но в данном случае, их скорее будут усиленно из нее выбивать, чтобы на выходе получился идеальный солдат для Лорда. Умный, расчетливый и безжалостный.

— Ты не должна убегать, ты должна сражаться! — с акцентом говорил Долохов, гоняя девушку по тренировочному залу.

Все время в тюрьме он говорил сам с собой только на русском, отчего акцент вернулся к мужчине. Хотя все вокруг утверждают, что до тюрьмы он идеально говорил по-английски.

— Я не умею сражаться! — пытаясь увернуться от очередного жалящего, кричала Катарина. — Может есть более действенные способы обучения?

— Никак нет! — ответил мужчина и кинул еще пару заклятий в ее сторону.

— Чтоб тебя! — прокричала Маршалл и приняв на себя оба жалящих, метнула в сторону мужчины Ступефай.

— Вот оно! Молодец! — хоть он и прикрылся обычным щитом, но улыбался глядя на то, как девушка разъяренно смотрит на него, прижимая ладонь к ребрам. — Неужели должно было пройти полчаса прежде чем ты ответишь мне заклинанием?

— Я не боец, — настаивала девушка. — Я никогда им не была.

— А пора бы им стать.

* * *

На следующий день после собрания Катарина кое-как, но все же смогла сдать экзамены на мастера рун и подмастерье трансфигурации. Однако, получила за свои труды лишь недовольный взгляд мистера Кимберли. Девушка никогда не думала, что сможет увидеть своего учителя в таком состоянии. Он сурово поджимал губы и был уверен, что любой другой за ее ответы точно не получил бы желаемого звания.

— Они дали тебе мастера лишь из-за твоей фамилии, Маршалл, — горько говорил мужчина. — Я не хотел чтобы это было так. Приди ты к ним хоть с лекцией для пятикурсников, они бы закрыли на это глаза и присудили тебе степень. Я недоволен.

Эти слова очень ранили девушку, но как бы она ни просила прощения за свою бездарность, старик не принял ее. Отмахнувшись от девушки, он лишь аппарировал в свой дом и за все лето не написал ей ни строчки. Однако, книги, что он давал ей, остались в ее доме. Значит еще есть шанс продолжить учебу.

И, будто издеваясь над ней, к вечеру пришло письмо от Дамблдора поздравлениями и информацией о том, что ее зарплата повысилась на десять галлеонов в месяц. Пропади эти галлеоны пропадом!

Боль от того, что не смогла оправдать ожиданий, Катарина целиком и полностью обратила в поиск нужных ингредиентов для зелий.

В диком лесу на юге Британии в руках девушки, будто живой, бился побег Паффопода. На его ветвях уже созрели фиолетовые и розовые бобы, а от спор в воздухе жутко кружилась и болела голова. Ни один из бобов не должен был упасть на землю, так как, стоило им разбиться, они превращались в множество цветов. Девушка нежно пересадила растение в глиняный горшок и аппарировала с нужным растением.

Для зелья были необходимы цветы, которые буквально только что появились из боба, поэтому она перевезла растение в свой дом, чтобы в нужный момент оно было прямо под ее рукой.

Теперь на ее подоконнике был разбит небольшой цветник. К валериане, асфоделю и маргариткам присоединился свежевырытый паффопод, тогда как на заднем дворе раскинулись трепетливые кустики — растения, которые колышутся и без ветра, создавая приятный звук шуршащих листьев.

Бабушке бы точно не понравилось это. Она терпеть не могла травологию и зельеварение и в этом все женщины рода Маршалл были чертовски схожи. Но иногда приходится заниматься тем, что не приносит тебе удовольствия. Особенно ради того, чтобы выжить.

А еще ради выживания приходится осваивать боевую магию.

— Ты вообще чувствуешь свое тело?

— После наших тренировок не особо, — недовольно проворчала Маршалл.

Она без сил, пытаясь отдышаться, лежала на холодном полу тренировочного зала. Долохов, недовольно скалясь оттого, что вновь смог вывести профессора из строя, встал над ее телом и протянул руку.

— Еще раз.

— Ну уж нет, — обессиленно проговорила Катарина, хватаясь за протянутую руку. — Это не учеба. Это избиение. Если тебе доставляет удовольствие причинять боль, то ты не по адресу. Для такого специализированные клубы и…

Договорить девушка не успела. Ей в грудь вновь прилетело жалящее. Спасибо, что не режущее!

— Физические упражнения. Каждый день. Тренировки теперь три раза в неделю. Поняла?

Маршалл оставалось лишь недовольно кивнуть и, накинув на себя мантию и маску, выскользнуть из зала, аппарируя в очередное место, где может расти нужное ей растение или вить свое гнездо птица с нужным пером.

Отныне вся неделя Катарины была забита полностью. Каждое утро она отправлялась на пробежку, заставляя маглов обратить на себя внимание. Они бегали тут каждое утро на протяжении нескольких лет, а теперь это делает и незнакомая девушка. Хотя, может она только сейчас решила заняться своим телом?

Один раз мужчина, живший через два дома, даже остановил ее и поинтересовался кто она. Тихий и безопасный район. Новые лица мелькают там не так часто. Вдруг она воровка?

Но история про бабушку, что завещала ей дом и ее работу в закрытой школе большую часть в году успокоили мужчину. Он даже пригласил ее на кофе! И не как все англичане, которые делают это из вежливости. После пробежки он действительно вынес ей кружку хорошего кофе со сливками и начал рассказывать о себе.

Так в жизни Катарины появился новый друг и, что удивительно, он был маглом.

Фредерик Грант. Но он просил называть его просто Рик. И Катарина точно не смогла бы называть его Фредом, сразу вспоминая одного из шебутных близнецов Уизли.

Рик стал глотком свежего воздуха, дозу которого она получала каждое утро во время пробежки и именно это, пожалуй, стало главной ее мотивацией для занятий физической подготовкой.

Выкуривая сигарету на своей лестнице, ведущей к входной двери, девушка часто видела как уставший мужчина возвращался с работы. Однако перед тем как зайти в дом он смотрел в сторону ее крыльца, не замечая такого же пристального взгляда Катарины из-за защиты, установленной на доме.

Три раза в неделю Долохов выбивал из девушки весь дух. Однако хвалил. Он называл это методом кнута и пряника. Но для Маршалл это было кнутом и запахом пряника, которым нагло провели возле носа, так и не позволив съесть.

Посреди одной из тренировок их прервали. В тренировочный зал зашел один из Лестренджей и сказал, что Лорд ожидает всех в столовой. Катарина мигом надела на себя скрывающие ее мантию и маску и двинулась следом за Долоховым в нужную комнату.

Весь Ближний Круг уже сидел на своих местах, когда в комнату зашел Лорд, а следом за ним семенила Долорес Амбридж. Ее розовая одежда стала более приглушенной, будто выцвела. А все Пожиратели были в масках, чтобы скрыть свою личность от непроверенного человека. Амбридж до сих пор не знала о том, что Азкабан опустел на семь заключенных.

— Мисс Амбридж оказала мне великую услугу и сопроводила меня в секретный, — мужчина рассмеялся. — Отдел Тайн.

Долорес рядом с ним радостно ухмыльнулась и поставила шкатулку, которую держала в своих руках на стол, а затем вышла из комнаты. После нее остался лишь звук догорающего огня в камине, которым она переместилась обратно в Министерство Магии.

Воландеморт аккуратно открыл шкатулку и достал оттуда хрустальный шар. В его руках он загорелся неясным голубым свечением, а внутри проявился безумный взгляд, запрятанный за толстыми очками профессора Трелони, закутанной в множество шалей. Ее глаза будто закатились внутрь и не своим голосом она произнесла:

— Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…

Воландеморт в ярости усилил хватку на хрустальном шаре и тот пошел трещинами, взрываясь на множество мелких осколков. Часть из них попала прямо в Пожирателей, однако они и не думали дернуться с места. Любой лишний звук или даже взгляд мог принести волну боли. Все волшебники, спрятанные за серебряными масками смотрели лишь на деревянный обеденный стол, боясь пошевелить и пальцем.

— Все вон! — прокричал Воландеморт.

И все, кто был в комнате соскочили со своих мест, чтобы убраться из столовой как можно скорее.

* * *

Катарина в очередной вечер сидела над зельем. Ее запасы ингредиентов подходили к концу и она усердно составляла список на ближайшие несколько рецептов, когда в ее гостиную влетел яркий Патронус грима.

— Маршалл! Это уже ни в какие ворота! — говорил он голосом Блэка. — Если я приду и ты будешь в депрессии, то мы с Гарри насильно пропишем тебя на Гриммо. Жди нас через час.

Маршалл в ужасе оглядела усыпанный пергаментами ковер и остывающий в камине котел с зельем.

— Им нельзя этого видеть, — панически прошептала девушка, хватая с помощью полотенца еще горячий котел в руки. — Куда же мне тебя спрятать?

Она стрелой помчалась на кухню и долго пыталась уместить котел на одной из полок, чтобы он выглядел там органичнее. Однако, то его ручка, то еще шедший от котла пар, ломали всю картину. Она нервно поставила его на пол и начала ходить из угла в угол, пытаясь взять себя в руки.

В случае чего она просто скажет, что готовила бодрящее или восстанавливающее верно?

Однако лишь ядовито-зеленый пар говорил о том, что она варила что-то чертовски опасное. Мельтешение по комнате не принесло ей успокоения, ровно как и внезапно оказавшаяся в стене дверь.

Лишь заметив ее, Катарина встала на месте и оглядела выбивающуюся из привычной картины вещь. Она не спешила открывать ее. Ведь прямо за стеной находилась лишь лестница, ведущая на второй этаж.

Но это был ее чертов дом!

Разогнав из головы все непрошенные и пугающие мысли, Катарина Маршалл открыла неизвестную дверь и шагнула вперед.

— Ты говорил, что вы приедете только навестить меня! — возмущалась Катарина, глядя на сундук в руках Сириуса.

— Ну, может, я умолчал о кое-каких фактах, — произнес Блэк, поднимая вещи крестника в его комнату.

В гостиной был идеальный порядок и только запах трав мог сказать о том, что час назад здесь варили зелье.

— Не волнуйся, остаюсь только я, — тихо сказал Гарри, усаживаясь прямо на ковер. — У Сириуса какое-то задание от Дамблдора.

Парень скривил лицо и достал из-под себя иглу морского ежа.

— Это…

— Спрячь! — вскрикнула Катарина, услышав шаги на лестнице.

Поттер мигом закинул находку под диван и невинно улыбнулся своему крестному.

— Я уже рассказал все, так что можешь не беспокоиться.

— Отлично! — Сириус расцеловал в обе щеки Катарину, еще раз улыбнулся Гарри и скрылся из дома.

— Ты опять что-то скрываешь, — подозрительно прищурился Поттер, вновь вытаскивая из-под дивана один из ингредиентов.

— Разумеется, — даже не стала отнекиваться Катарина. — Ты ведь понимаешь что может произойти, если хоть кто-то узнает о том, что ты прячешься в моем доме?

— Я не сделаю и шага за порог. Обещаю.

— Лучше бы Сириус вообще тебя не притаскивал, — обессиленно рухнула на диван Маршалл. — Ты даже не представляешь сколько сейчас дел.

— Ну, я ведь могу и помочь.

В подтверждение своих слов парень встал с пола и отправился на кухню, чтобы заварить любимый чай Катарины.

— Домовой эльф — Гарри Поттер. Уверена, многие отдали бы мне кучу галлеонов только чтобы взглянуть на это.

— А Вернон и Петунья пользовались моими услугами бесплатно, — несмотря на травмирующее детство, Гарри говорил это смеясь. — А у тебя я буду эльфом, чтобы вызнать все твои грязные секреты. Уж будь уверена в этом! Их ведь стало только больше, учитывая, что ты вообще не выходила на связь?

— Это точно, — невесело ответила Катарина.

* * *

Лима просто прекрасна!

Никогда бы не подумала, что в Перу так красиво.

Только Том вечно недоволен жарой. Но он сам вытащил меня из Англии! Так что, считаю его ворчание непозволительным. Может быть он хоть загорит, а то его бледная кожа начинает меня иногда пугать…

Мы долгое время провели в джунглях и в долине Урубамба. И день в столице страны для меня — это действительно отдых. Поесть нормальной еды в кафе, а не жареную рыбешку из реки без соли — тоже счастье!

Честно говоря, я понятия не имею почему Том повез нас именно в это место. Да, природа хороша, но ему она не нравится. Письмена, которыми мы занимаемся тоже интересны, но ему нужно вовсе не это и он вечно недоволен.

Я не понимаю его.

Может быть было проще остаться в Англии? Или отправится в другую страну? Он будто кинул шарик на карту и ждал где он остановится.

14.08.1945

Забудьте все, что я писала! Он точно не кидал шарик, потому что уже вторую неделю мы колесим по всем известным и историческим местам Южной Америки. Я как-то пропустила Бразилию, но там было не очень интересно и надолго мы там не задержались.

Сейчас мы в Гайане и, честное слово, я бы осталась тут навсегда!

Все говорят по-английски и мне даже удалось сыграть в крикет с местными!

Однако Том по-прежнему твердит, что это все не то, а жаль.

30.08.1945

Я не уверена, но, кажется в Чили мы нашли то, ради чего и начиналось это путешествие. В одной из пещер бесконечной цепочки гор под названием Анды, Том отрыл какой-то сундук. Один из его предков завещал ему эту штуку. Хотела бы я взглянуть на это завещание в виде карты сокровищ! Но, как бы сильно он мне не доверял (а я, на секундочку, единственная, кто знает и участвует в этом путешествии) само завещание он мне не показал, а содержимое сундука долго держал в тайне, но я обязательно узнаю что там хранится!

10.09.1945

— Дальше нет ничего интересного, я могу пропустить эту часть? — недовольно проворчал Гарри.

— Вот уж нет, дочитывай, а я на тренировку. И помешай зелье два раза по часовой стрелке через час.

Комната за исчезающей дверью оказалась секретной обителью Аделаиды Маршалл. Там было собрано множество ее дневников, которые тогда еще мисс Розье писала, начиная с детства. Там же была куча древних свитков и фолиантов, которые держались в строжайшей тайне и, скорее всего, были вовсе запрещены в Англии.

Еще одним плюсом была маленькая зельеварня. Если стол с горелкой и стеллаж для хранения готовых зелий и ингредиентов можно назвать зельеварней. Северус Снейп бы лишь посмеялся и расплакался оттого для какого зелья этот уголок будет использоваться.

Отныне большую часть времени Гарри и Катарина проводили именно там, боясь вынести за пределы комнаты хоть что-то. Потому что запрещенных вещей и компромата там было достаточно.

* * *

— Уровень твоей подготовки вообще не повышается, — недовольно сказал Долохов, присаживаясь на пол и закуривая.

Катарина села недалеко от него и, достав сигарету, закурила следом.

— Я много раз говорила, что я не боец, — спокойно произнесла Катарина. — Мне кажется, что это мой максимум.

— Просто у тебя нет мотивации и еще ты жутко ленишься. Это тебе не с книжками на диване сидеть.

— Не смей обижать книжки.

— Может мне разорить библиотеку Малфоев и сжигать что-нибудь каждый раз, когда ты не справляешься?

— Тогда буду недоволен и я тоже, — послышался холодный голос со стороны входа в тренировочный зал.

Это была бы их обычная словесная перепалка, которая случается каждый раз в конце занятий с Долоховым. Но в этот раз их уединение решили нарушить.

— Милорд, — кивком головы поприветствовал Темного Лорда Долохов.

— Я как раз хотел поинтересоваться как продвигаются ваши занятия, — он наклонил голову влево, хищно оскаливаясь. — Кажется, что не очень продуктивно.

Его глаза рубины смотрели прямо в глаза Маршалл, но та не посмела отвести взгляда, в отличии от Антонина, что словно нашкодивший школьник, смотрел лишь в пол.

— Отправь в нее Круцио, Антонин.

— Что? — спросил Долохов, будучи неуверенным в желании своего лидера.

— Круциатус, Антонин.

Мужчина встал напротив Катарины, направив на нее кончик своей палочки, и с жалостью посмотрев в ее глаза, произнес:

— Круцио.

Красный луч сорвался с палочки Долохова и устремился прямо в грудную клетку девушки.

От нахлынувшей волны боли она потеряла равновесие и опустилась на колени, хватаясь руками за единственную твердую поверхность поблизости — пол. Она уже изодрала в кровь свои ногти и лоб, которым билась об пол, будто это смогло бы ей хоть как- то помочь. Все ее органы будто закручивало узлом и она думала лишь о том как бы ее не стошнило. Кожу с ее тела сдирали заживо, перед глазами клубилась лишь темнота, а в ушах стоял звон, словно прямо возле нее взорвалась бомба.

— Достаточно, — произнес Лорд и Антонин опустил свою палочку. — Если бы ты увернулась, то я бы посчитал, что прогресс все же есть. Но ты разочаровала меня, Катарина.

С этими словами Темный Лорд вышел из зала. Стоило ему это сделать, как Антонин подорвался с места и, взяв девушку в свои руки, влил нее ударную дозу обезболивающего зелья. Дышавшая с трудом девушка закашлялась от такого действия, но с благодарностью посмотрела на Антонина.

— Куда тебя аппарировать? У тебя есть камин? — спрашивал мужчина.

— Просто помоги мне добраться до ворот, — хрипло ответила ему девушка и, чуть подумав, добавила. — И дай выходной до конца недели.

Аппарация чуть не вывернула девушку на изнанку. Еще чуть чуть и расщепление было ей гарантировано. А появляться дома без руки или ноги было бы крайне обременительно. Однако, она справилась.

На подходе к дому, Катарина заметила мельтешение в окне гостиной. Стоило ей зайти, как нечто по имени Гарри Поттер накинулось на нее и сжало в своих объятиях, заставляя девушку вскрикнуть от боли.

— Прости-прости! — сразу же отпустил ее парень. — Он же пытал тебя, да? Я уснул с дневником, когда увидел как в тебя летит красный луч и ты лежишь на полу…

— Стоп! — от того как быстро тараторил Поттер, голова Катарины начала болеть еще сильнее. — Какого черта ты видел это? Так же как со змеей и мистером Уизли?

— Да, — уверенно ответил парень, а затем раскрыл свои глаза от удивления. — Но ведь мой разум...

— Защищен? Абсолютно точно да! Иначе Лорд читал бы меня как раскрытую книгу, — сказала Катарина, хотя в глубине души была в ужасе от такого поворота событий.

— Значит, между нами есть еще какая-то связь?

* * *

— Кэт! Тебя вчера не было на пробежке. Я даже заволновался, — улыбаясь проговорил Рик, спешащий с работы домой.

Он увидел Катарину, что медленно шла с покупками в сторону дома, быстро прихватил у нее пакеты и чуть не отшатнулся. Кожа девушки побледнела, а под глазами пролегли жуткие темные круги. Руки были в перчатках, а на лбу красовался огромный пластырь.

— Упала и получила сотрясение, — махнула рукой девушка, предвещая вопрос соседа.

— Да, в таком состоянии побегать не получится, — грустно улыбнулся мужчина. — Ты в порядке, ну, вообще?

— Да. Просто пара царапин, которые скоро заживут.

— Кофе не предлагаю, кажется его в таком состоянии нельзя. Может, чаю?

— Не откажусь, — кокетливо улыбнулась девушка.

Рик появился как всегда вовремя. Неделю без тренировок Катарина и Гарри посветили дневникам, в надежде узнать хоть что-то о Томе Марволо Реддле. Или как он начал называть себя в последствии — Воландеморт.

Сорок шестой год в дневниках Аделаиды Розье оказался непримечательным и сегодняшний день был посвящен сорок седьмому году, когда бабушке Маршалл и Тому Реддлу было по девятнадцать. В его голове уже были мысли о том как сделать мир лучше, а она все еще видела его в призме своих розовых очков.

— Не согласишься выпить чашечку чая и завтра утром? Понимаю, пробежки не для тебя в таком состоянии, но мне нравилось проводить с тобой свое время до работы, — произнес Рик, когда Катарина уже стояла в дверях его дома.

— Хорошо, — улыбнулась мужчине Катарина и, выхватив у него свои пакеты, устремилась в сторону дома, пытаясь скрыть свое смущенное лицо.

Глупо улыбаясь и напевая какую-то заевшую до этого в голове мелодию, Маршалл расставила по нужным полкам молоко и яйца, кинула в плетеную корзинку на столе пару круассанов, обмотанных в пищевую пленку и тостовый хлеб. Волшебные кусты тихо шуршали своими листьями через приоткрытое окно, а птицы пели свою вечернюю трель.

— Если ты думаешь, что оказалась в мультфильме и сейчас настало время для вставки в стиле мюзикл, то это не так, — устало вышел из секретной двери Гарри Поттер, испугав Катарину, и налил в свою чашку кофе, так, что он чуть не выливался из краев.

— Нашел что-нибудь?

— Кажется да, но я понятия не имею что, — он вновь открыл дверь и впустил Маршалл вперед, усаживаясь с ней на небольшой диван.

Отставив свою огромную кофейную чашку, парень взял в руки один из дневников и пролистал его до середины.

— Вот тут у нас апрель сорок седьмого, — он указал пальцем на исписанную страницу, за которой следовала пустота. — А вот здесь август того же года.

Он пролистал кучу пустых страниц, пока не указал на запись, датированную августом.

— Думаешь там что-то написано, но просто скрыто от нас? — спросила девушка и парень кивнул в ответ.

Взяв в руки дневник, Катарина испробовала все проявляющие заклинания, которые знала, но страницы так и остались пустыми. Гарри уже успел допить свой кофе и отправился спать, а Маршалл так и сидела в комнате. Она даже попыталась посмотреть страницы на свет, на случай если бабушка воспользовалась маггловскими методами. Но и это девушке не помогло. От нервного напряжения она начала ходить по комнате кругами.

— Что я знаю о бабушке? — в тишине спросила она. — Мастер перевода древних рун. Закончила Хогвартс. Девичья фамилия Розье. Любит пить чай, как оказалось, набивать татуировки и играть в казино. Да я ни черта о ней не знаю!

Катарина с силой пнула диван и вновь села на него.

Розье. Фамилия впилась в голову. Это ведь род ритуалистов. Значит и бабушка?.. Нет! Конечно нет! Но если…

Маршалл схватила со стола нож для разделки ингредиентов и, положив дневник на пол, сделала небольшой порез на указательном пальце.

— Глупая, очень глупая затея, — говорила она, глядя на то, как алые капли падают прямо из раны в центр дневника.

* * *

Я наконец-то добила его! Ну, не прямо я, конечно, но я узнала что было в том сундуке! Том Марволо Реддл сам пришел ко мне и попросил о помощи. Те письмена для него были явно непосильны! Приступлю к ним уже завтра. Руки так и чешутся!

03.05.1947

Да, знаю, я давно не писала, прости.

Это сложно.

Том истерзал свою душу уже трижды. И если он продолжит, то лишится рассудка, а он на это никогда не пойдет.

Ритуал оказался еще более ужасным, чем я предполагала, но он готов на него пойти. А вот я не уверена. Мы связаны клятвой и я никогда не выдам его секретов. Только если умру. Но тогда он об этом уже не узнает.

Из-за его паранойи все ритуалы буду проводить я. И меня это жутко пугает!

Надеюсь моя душа останется в целости.

20.06.1947

Он расколол свою душу в четвертый раз, но рассудок остался при нем.

Не могу понять радует меня это или нет. Из-за количества тайн между нами я почти не выхожу из дома — он не выпускает меня. Хоть и знает, что я не смогу распространяться об этом.

Он нацелен сделать это еще раз и если он еще хоть раз убьет кого-то ради своего бессмертия, то я выйду из игры и неважно как.

Каждый день с первого этажа доносятся чьи-то крики, но стоит мне спуститься, как все затихает, а его дружки мирно попивают огневиски, обсуждая в очередной раз политику. Они что-скрывают и мне это не нравится.

7.08.1947

Он снова ласков со мной и до безумия любит меня. Да, я не разделяю некоторых его взглядов. Но то, как он смотрит на меня и прислушивается ко мне…

Спустя какое-то время после ритуалов он пришел в себя, а я снова зажила обычной жизнью. На днях была у Ноттов. Джоселин все также нервничает на почве беременности, а ее муж воздвиг вокруг нее круг из домовиков, чтобы все прихоти его жены были исполнены.

На его руке была Темная Метка.

10.08.1947

Зря я дала Тому контакты Влада. Он создал такую рунную цепочку, что все его друзья теперь были связаны между собой. Возможно это даже удобно, чтобы не гонять сов, патронусы и домовиков, но когда я пришла к Владу с новым рисунком и рунной цепочкой от сглазов, он сказал, что Том теперь сможет черпать из своих друзей магию. И я без понятия каким нужно быть идиотом, чтобы подписаться на такое!

А еще не бейте тату на ступнях — крайне странные ощущения. Владу пришлось приклеить меня к креслу заклинанием, чтобы я не вырывалась.

14.08.1947

Я нашла на его стеллажах книгу, которая зачитана им до дыр. Герпий Злостный. Уголок был подогнут на главе про крестражи. Кажется, именно так называется то, что он творит с собой.

16.08.1947

Заливистый смех раздавался на кухне небольшого дома в пригороде Лондона. Очередная история и очередной смех. Девушка с забинтованными пальцами крепко сжимала в руках чашку с чаем, чтобы она не выскользнула во время очередного взрыва эмоций.

— Но я не растерялся и сказал ему: «Сэр, разве это ваш кофе?» Ты бы видела как он растерялся! Клянусь, я никогда еще не видел начальника в таком шоке, — смеялся и рассказывал Рик, сидя на собственной кухне.

Ему казалось, что нет больше никого в этом мире. Только он и она — девушка, которую он встретил однажды утром и безумно влюбился. Она нервно заправляет прядь черных волос за ухо и заразительно смеется над его глупыми историями.

Он никогда не думал, что над его глупыми историями можно так смеяться. Но она это делала!

А на прощание, когда он уже стоял в деловом костюме, она позволила поцеловать себя. Нежно и невесомо, как первый упавший с дерева листок осенью, что не уверен — поторопился он или сделал все вовремя?

Но, судя по ее улыбке, это было чертовски вовремя.

— О нет! Ты опять делаешь это, — закатывая глаза произнес Гарри, перебивая в ступе зерна кофе.

— Что я делаю? — недоуменно спросила Маршалл.

— Ведешь себя как диснеевская принцесса, — уточнил парень. — Или как… Точно! Как Джинни после свидания с Дином! Нет! Не говори, что пока я тут перебираю дневники твоей бабушки и готовлю, ты ходишь по свиданиям!

Катарина загадочно улыбнулась и присела за кухонный стол.

— Это и есть один из секретов за которые я работаю в твоем доме по своей воле, — ворчливо произнес Гарри и, отставив кофе в сторону, сел напротив Маршалл.

— Хорошо, — даже не думая препираться, сдалась Катарина. — Тут есть один милашка-сосед и иногда мы пьем чай за всякими разговорами.

— И вы поцеловались сегодня?

— Как ты узнал? Не говори мне, что из-за общих тату мы теперь можем читать мысли друг друга. Это было бы уже за гранью.

— Я живу в одной гостиной с кучей девчонок и я вижу их лица, когда они болтают о всяком. Когда ты зашла — у тебя было точно такое же. Не удивлюсь, если в голове ты уже подобрала имена вашим общим детям, — ухмыляясь, заявил парень.

— Гарри Джеймс Поттер! Ты — нахальный мальчишка…

— Который уже под домашним арестом, так что ты ничего мне не сделаешь, — рассмеялся Гарри, перебив девушку, и скрылся на втором этаже.

* * *

Сегодня наша с Томом годовщина. Не брака, конечно, но отношений. Пять лет он терпит меня и любит. Не думала, что глупая когтевранка с множеством вопросов и желанием заиметь собственный разговорник змеиного языка сможет покорить его сердце.

Но! Вот она я!

А еще он назвал мои ежедневники глупыми и небезопасными, поэтому теперь я пишу все втайне. Не хочу в старости забывать о том какая насыщенная жизнь у меня была в юности.

05.03.1948

Поттер откинулся на диван и убрал из рук дневник. Размышления и мечты двадцатилетней девушки были совсем не тем о чем он хотел думать. Пусть в итоге она и оказалась мастером рун и ритуалистики, о чем скрывала на территории Англии. И пусть она оказалась бабушкой Катарины. Это вовсе не меняло дела!

Да, Маршалл говорила, что нужно узнавать информацию в полном объеме, постепенно и у первоисточника, иначе можно все неправильно воспринять. Но голова Поттера уже шла кругом и, как назло, Маршалл открывала все пустые страницы дневника, лишь досконально изучив прошлый.

Именно поэтому браться за следующий сейчас было очень глупо, так как все секретные записи откроются только кровному родственнику. Гарри Поттер даже проверил — не находится ли он в родстве с Розье. Но это оказалось такое дальнее колено, что ему не стоило и пытаться.

Пока Катарина старалась на тренировке, а после пыточного проклятия она действительно старалась, Гарри успел приготовить рагу, поухаживать за цветами и приготовить пару несложных зелий, которые спасут девушку после тренировок. Он хотел быть полезным на все сто процентов, а заточение лишь еще сильнее заставило его занять чем-нибудь время.

Он до ужаса устал от дневников Розье и планировал найти еще что-нибудь интересное на стеллажах секретной комнаты. И удача Гарри Поттера вновь оказалась на его стороне.

Когда измотанная от тренировок Долохова Катарина зашла в дом, парень уже нервно ждал ее. Казалось, он успел сделать все, на что у Маршалл могли уходить недели.

— Что-то случилось? — настороженно спросила девушка, благодарно принимая от Гарри восстанавливающее зелье.

— Я не уверен, но, мне кажется, я нашел что-то важное, — произнес парень и положил перед Катариной книгу в красном переплете.

Она казалась бы обычной, если бы отсутствие названия и идеально чистых страниц. Маршалл поняла что это означает. Взяв нож и сморщив лицо, она сделала небольшой порез на едва зажившем пальце и поднесла его к книге.

Кровь капала на страницы и уходила все глубже, в переплет, пока на слегка желтоватом пергаменте не стал проступать чернильный след от рукописного текста.

— «1000 и 1 способ спасти душу Тома Марволо Реддла»? Она что, издевалась? — пролистав книгу в начало, спросила Маршалл.

— Думаю, она любила его, — грустно произнес Гарри, пропитанный записями дневников Аделаиды Розье. — И действительно верила в то, что он оказался не в себе лишь после создания крестражей.

Катарина пролистала книгу, написанную ее бабушкой. В ней было множество рисунков, рунных цепочек, зарисовок каких-то артефактов, описания ритуалов и тонны текста. Все это выглядело как доскональное руководство.

— Ты продолжаешь с дневниками, а я займусь этой книгой, — уверенно произнесла Катарина.

— Открой мне их хотя бы до пятьдесят пятого года, — взмолился Поттер. — Иначе, я сам пущу себе в лоб Аваду и все будут винить в этом тебя.

— Какого дьявола ты оказался не на Слизерине…

— Я сам не захотел, — восторженно улыбаясь, произнес Гарри, наблюдая как Катарина подносит еще открытую рану к нескольким следующим дневникам.

Он сразу же протянул ей кроветворное и, взяв стопку дневников, разместился на диване.

* * *

Том пытался выражать радость на лице, но я видела его потухший взгляд. Он вовсе не был рад. Приставил ко мне домовых эльфов и теперь появляется в поле моего зрения лишь раз в неделю. Он даже перестал ночевать со мной. Говорит, что не хочет, чтобы его темная магическая аура добралась до ребенка.

Лжец!

Я ведь чувствую, что он снова это сделал! Он знал, что я не одобрю этого и раздробил свою душу без ритуала. Теперь я не уверена, что он может действительно чувствовать радость, а не играть ее.

Надеюсь мой маленький Августус не пойдет в отца безумными идеями.

Я воспитаю его достойно.

Гарри Поттер уже несколько минут бездумно смотрел на исписанную страницу дневника. Кое-где встречались расплывчатые слова. Видимо, Аделаида плакала. И ему было безумно жаль ее.

— Гарри, что-то случилось? — взволнованно спросила Катарина. — У меня, кстати, нашлось кое-что интересное.

Девушка с улыбкой указала парню на смесь каких-то рун, которые были даже не известны Поттеру.

— Ты же хотел еще одну тату, — улыбаясь сказала Маршалл. — Эта связка поднимает болевой порог, когда в тебя пускают пыточное проклятие. Если это хоть немного притупляет его, то мне стоит отправить Владу письмо.

— Да, было бы классно, — все еще не зная как преподнести информацию, произнес парень.

Нужна ли была и вовсе эта информация Катарине? Она ведь сможет перевернуть ее жизнь вверх ногами. Сейчас она сидит радостная оттого, что все сдвигается с мертвой точки, готовится уничтожить человека, который оказался ее родственником. Но человеком ли?

— Прочитай это, пожалуйста, — взволнованно сказал Гарри.

Он протянул девушке дневник и глядел на то, как по мере прочтения ее лицо менялось. Ее брови удивленно поползли вверх, а глаза смотрели вперед, будто в пустоту. Она прикрыла рот ладонью и, отложив дневник в сторону, двинулась на выход из секретной комнаты.

— Это полнейшее сумасшествие, — тихо шептала она, доставая из шкафа огневиски и прикуривая сигарету на собственной кухне. — Ты теперь должен меня ненавидеть.

— Я? — удивленно спросил Гарри, присаживаясь рядом. — Я никогда не буду тебя ненавидеть, Катарина. Ты стала моим самым близким человеком. Вытащила меня от Дурслей, множество раз спасала и до сих пор продолжаешь это делать. Если бы не ты… я вообще не имею понятия выжил бы я или нет. Поэтому не смей так говорить. Подумаешь, Воландеморт твой дед. И что с того? Родственников не выбирают. Уж я то знаю!

Парень говорил так уверенно, что Маршалл отложила пустой бокал и обняла его. Гарри уже оказался чуть выше своего преподавателя, поэтому он положил голову ей на плечо и шептал, что все будет хорошо, а она безоговорочно ему верила.

* * *

— С каждым днем ты все задумчивее и задумчивее, — грустно протянул Рик, усаживаясь на лавку в местном парке и протягивая Катарине термос с горячим чаем.

— Трудная неделя, — успокоила его Маршалл и сделала первый глоток, слегка обжигая язык.

Неделя действительно прошла странно. Все это время Катарина пыталась осознать кем является. Задалась множеством вопросов. Особенно о фамилиях. Если Лорд носит фамилию Реддл, то почему ее отец — Руквуд? А сама она — Маршалл?

И без дневников это по-прежнему было непонятно. Но Гарри усиленно стал изучать их. Он мог прочитать два полных года за один день и вскоре приходил с новыми дневниками, которые требовалось открыть.

А еще на ее ребрах теперь красовались веточки фенхеля, скрывающие рунную цепочку, что поднимала болевой порог. Катарина нашла это очень символичным, ведь на языке цветов фенхель означал сопротивляемость и неприступность.

— Ты ведь вернешься на работу первого сентября?

— Да, мой контракт продлен, — грустно произнесла Маршалл.

Если быть честным, то в этом году она не особенно сильно хотела продолжать преподавать. Из-за секретов ее бабушки и тренировок, девушка не продвинулась в приготовлении зелья так сильно, как она того хотела, а это означало, что продолжать варить его она будет в школе.

К тому же, секреты бабушки заставили ее осознать много новой информации, которая прибавляла несколько пунктов в плане ее действий. Боясь запутаться еще больше, Катарине, кажется, стоит узнать секрет сокрытия информации в дневниках Аделаиды, чтобы завести свой собственный.

— Кажется, твоим ученикам безумно повезло. Я бы не мог оторваться от твоих занятий, — улыбаясь произнес Рик, а Катарина уже успела потерять нить разговора из-за своих размышлений.

— Так-так-так… — медленно произнес до дрожи знакомый голос.

Мужчина обогнул лавку, на которой сидела пара и встал прямо напротив них. Его презрительный взгляд не мог принадлежать кому-либо другому, кроме как Воландеморту. Однако, он не был похож на себя.

Катарина привыкла видеть его мертвенно-бледным, лысым, с жуткими щелками вместо носа и в его излюбленной черной мантии, таким, какой он был сразу после возрождения на треклятом кладбище. Сейчас же он был похож на себя из записей Аделаиды. Вьющиеся черные волосы, статные черты лица, классический костюм. Маршалл определенно поняла что нашла в нем ее бабушка.

И только глаза были все теми же — кроваво-красная радужка с черным зрачком.

— Не думал, что одна из мои верных сторонниц будет якшаться с магглом, — разочарованно протянул он, разглядывая Рика.

Он уже медленно проводил указательным пальцем по своей волшебной палочке, не боясь быть раскрытым. И Маршалл боялась того момента, когда крепко возьмет ее в свою руку.

— Мы просто соседи, мой Лорд, — уверенно произнесла Катарина, не глядя на удивленное лицо Рика в момент обращения. — Это обычная вежливость.

— Разумеется… — тихо проговорил он, в упор смотря на магла перед ним. — Разумеется, Катарина, ты забыла о том, что прятать свои мысли от меня можешь только ты.

Он переместил свой недовольный взгляд на Маршалл.

— Кто это? — нахмурившись спросил Фредерик, вставая со своего места. — Если это какая-то шутка, то она мне не нравится. Кэт?

Но Воландеморт, будто и не услышал этого возмущения. Он вообще ни во что не ставил спутника Маршалл.

— Я только хотел похвалить тебя за прогресс в занятиях, Катарина, — сказал он строго, отчитывая девушку. — Как один из моих людей сообщает, что видел тебя с маглом в Лондоне. В очень странной обстановке. Кажется, он говорил, что это было похоже на свидание. У тебя есть оправдания?

Девушка, нахмурившись смотрела в алые глаза мужчины. В ее глазах был вызов, но она понимала как глупо повела себя. Им с Риком стоило и дальше видеться лишь на собственной улице. Это была ее ошибка.

— Это бы не зашло слишком далеко, — уверенно произнесла она. — Мне нужна была разрядка и я ее получала.

Маршалл боялась повернуться в сторону Рика. Это определенно не то, как должен был пройти ее вечер. Он, наверняка, теперь возненавидит ее. Но лучше так, чем смерть.

— В следующий раз тебе лучше выбрать чистокровную разрядку, — улыбаясь, сказал Лорд и, вскинув свою палочку, направил ее в сторону Рика. — Авада Кедавра!

Зеленая вспышка озарила парк, в котором они находились и Фредерик, безжизненным телом свалился у ног волшебников.

Катарина недоуменно глядела на Рика, но боялась дернуться с места. Его карие глаза закатились, а грудь больше не вздымалась от дыхания.

Ее ошибка стоила человеку жизни. Так будет и впредь, если она не возьмет себя в руки.

Он ей нравился, но по щелчку пальцев одного маньяка это все изменилось. Гарри был прав, когда говорил, что девушка уже придумала имена их будущим детям. Хотя и знала, что в данный момент у них не существовало общего будущего.

— Неужели он и правда ничего для тебя не значил? — приподняв от удивления брови, произнес Реддл. — Прости. Люди обычно бросаются к телу, плачут и кричат. Ну, знаешь, что-то вроде: «пожалуйста, не умирай» и прочее. Удивительно.

— Ничего страшного, — заставляя пелену слез отступить, спокойно произнесла Катарина.

Она держалась изо всех сил, чтобы устоять на ногах и сохранять безмятежный покой на своем лице. Но слова, как и у всех женщин в ее роду выскользнули изо рта раньше, чем она успела задуматься о них.

— Ты ведь хочешь для меня только лучшего, дедушка, — глядя на Темного Лорда в упор, сказала Маршалл.