Хела Поттер (джен)

— Ха-ха-ха, — смеялся Олливандер, постукивая по столу, — давненько я не видел таких догонялок за палочкой. А как двигалась-то! Альбус, ты же видел?

— Видел, Гаррик, — кивнул Дамблдор, поглаживая бороду, — у мисс Поттер большое будущее, если не будет лениться.

— Да, — протянул Олливандер, а потом посмотрел на палочку в моих руках и продолжил: — Такие палочки очень редки, мисс Поттер. Берегите её и никому не отдавайте.

— А почему они редкие? — с интересом спросила я, сжимая эту привереду покрепче.

— Ну, во-первых, не каждый мастер сможет такую изготовить, во-вторых, сами эти палочки очень избирательны, а значит, найти ей нужного волшебника будет довольно сложно. Например, та, что выбрала вас, была изготовлена мной как эксперимент. Я хотел повторить великую Старшую Палочку и прямо загорелся идеей. Дерево бузины, волос фестрала и моя собственная придумка — добровольно отданная кровь единорога. Получилась просто красавица, но более высокомерная, чем её старшая сестра по духу. Думал уже, что её избранника смогут увидеть только мои внуки, а то и правнуки, но вот как вышло. И двадцати лет не прошло с её изготовления, как вы, мисс Поттер, пришли на мой порог.

— Вот как, круто, — буквально загорелись мои глаза от восторга. — А что за Старшая Палочка. Можно на неё посмотреть?

— Ишь какая любопытная, Альбус, — усмехнулся Олливандер и потрепал меня по голове, — твоя очередь утолять неуёмные порывы малышки.

— И вправду, — задумчиво сказал Дамблдор, а потом с ухмылкой продолжил: — Ты уже видела эту палочку сегодня. Вот только сможешь ли ты вспомнить её?

— Правда? — простодушно спросила я и начала оглядываться, чем вызвала добродушный смех у взрослых и у палочек, что летали вокруг и с интересом слушали беседу.

Пока я отвлеклась на поиск загадочной Старшей Палочки, Дамблдор с Олливандером начали говорить о каких-то своих делах. Но я так и не смогла увидеть никакой другой палочки, что могла бы называться сестрой моей собственной, и поэтому быстро вернулась к взрослым и расстроенно рухнула в удобное кресло.

— Поиски не увенчались успехом, мисс Поттер? — с интересом спросил меня Дамблдор.

— Нет, я не могу её найти, — грустно сказала я. — Неужели она успела спрятаться?

— Возможно, — загадочно сказал Дамблдор, но вскоре поднялся с кресла и обратился к Олливандеру, который уже отвлёкся на какой-то мерцающий шарик. — Пожалуй, мы уже достаточно заняли твоего бесценного времени, Гаррик. Тем более, нам надо ещё много чего купить к школе.

— Да, понимаю, — рассеянно ответил Олливандер, — приходи в любое время, Альбус. Я всегда рад тебя видеть.

— Пока, — помахала я рукой на прощание, но он только кивнул в ответ.

Когда же за нашими спинами закрылась дверь, то мы в молчании пошли на выход. Не знаю, о чём думал Дамблдор, но я рассматривала свою палочку и думала, какое имя ей дать, ведь у её сестры есть крутое имя: «Старшая Палочка». Но вот в голову мне ничего хорошего не лезло, а «Младшая Палочка» не звучит. От мыслей о заковыристом названии меня отвлёк вопрос Дамблдора, который он задал, когда мы подошли к столу с работниками лавки.

— Как думаете, мисс Поттер, удобно ли вам будет всегда держать палочку в руках?

— Эм, — задумалась я, — нет? Если одна рука всегда будет занята, то это будет не очень удобно. Да и держать её всегда в руках… а она не может летать рядом?

— Конечно, может, — улыбнулся в бороду Дамблдор, — но попробуйте ей об этом сказать.

Я сразу же посмотрела на свою палочку, что пока не имеет крутого названия, и попыталась пообщаться с ней, как при встрече, но ничего в ответ не получила. А когда я начала стучать по ней пальцем, то Дамблдор положил свою руку мне на плечо и сказал:

— Удивительные изделия — палочки. Без волшебника они живут свою жизнь и имеют характер, но стоит им только попасть в руки нужного мага, как они резко расслабляются и ничего не хотят делать.

— Но почему? — с непониманием спросила я, чувствуя от палочки сонное довольство.

— Когда палочка выбирает волшебника, она настраивается на его магию. Можно сказать, что состояние палочки характеризует магию её владельца, — изрёк Дамблдор, похлопывая меня по спине.

— И моя магия… спит? — спросила я, создавая на свободной руке сгусток пламени, но Дамблдор сразу же его потушил взмахом руки.

— Не спит. Скорее, просыпается. И не стоит играть с огнём, особенно в деревянных помещениях, — строго сказал Дамблдор под конец.

— Да, простите, — чуть потупилась я. — Раньше у меня не получалось так летать, вот я и подумала, что и с пламенем ничего не случится.

— Хм, без нужного обучения лучше не пользоваться столь сырым воздействием. Может, из вас и выходит сильный поток магии, но когда начнёте познавать искусство, то поймёте, какой растратой занимались сейчас и во время погони за палочкой. Хоть и вышло эффектно, да, — закончил Дамблдор, поглаживая бороду.

— Вот как, значит, мне нужно будет сшить карман для палочки… или лучше чехол? — спросила я, смиряясь с маячащим на горизонте занятием вышивкой.

— Можно и так, но я советую купить специальную кобуру, что крепится на бедро. Она продаётся здесь же, а ещё идёт в комплекте со всеми нужными чарами, так что палочка из неё не вывалится, только если волшебник сам этого не захочет, — даже как-то с гордостью сказал Дамблдор.

— Это же отлично, — обрадовалась я, — надо быстрее купить, пока они не закончились.

Так, мы и взяли кобуру для палочки, и я сразу же её надела. Один ремешок проходил через плечо, а второй — через талию. Кобура сама застёгивалась на нужном размере, и вот я уже стою с ножнами для палочки, что были украшены красивым цветочным узором. Выглядело это странновато: у меня как будто был меч в ножнах, что не совсем сочеталось с платьем… тётя будет недовольна моим нарядом. Немного потренировавшись выхватывать палочку, я одобрила покупку и поспешила к выходу из здания, но Дамблдор свой шаг даже и не думал ускорять, так что я мучительно долго ожидала его у выхода: целых две минуты.

— Директор Дамблдор, а почему я смогла так хорошо летать? В прошлые мои разы я безвольно висела в воздухе, а направление вообще не выбиралось правильно, и я много чего дома тогда побила. Один раз я вообще вылетела через открытую дверь, и тёте с дядей пришлось вызывать спасателей с длинными лестницами, — поинтересовалась я у опытного волшебника.

— Хм, — хмыкнул он, задумавшись, — скорее всего, из-за того, что магия была ещё не до конца подконтрольна вашей воле. Во сколько вы воспарили над землёй в первый раз?

— Мне было, — задумалась уже я, — где-то пять?

— Хах, — усмехнулся Дамблдор, — неплохо. А потом ещё пробовали летать?

— Я старалась этого не делать, так как тётя с дядей очень ругались, и вообще, я иногда своей магией много чего рушила, что не добавляло им добродушия, — начала я смущённо рассказывать о своих провинностях, — но иногда оно само случалось, и тогда происходило много всякого весёлого, но иногда страшного. Один раз я чуть не спалила весь дом, в другой затопила… может, в моменте это и было весело, но я довольно быстро встречалась с последствиями. Так что в последние два года я старалась сдерживать свои порывы изо всех сил, что у меня неплохо выходило, — с гордостью сказала я, но потом грустно добавила: — до сегодняшнего дня.

— Понятно, но зато теперь вы можете контролировать магию получше, не как взрослый и обученный волшебник, конечно, но вы сами уже успели оценить свои возможности. А что до вопроса «почему», то это из-за возраста. Где-то к одиннадцати годам жизни у волшебника вырабатываются нужные рефлексы по её управлению, а также сама магия начинает вытекать стабильнее, — пояснил мне Дамблдор, и я вроде как его даже поняла.

— Значит, когда я стану старше, то и контроль магии улучшится? — с интересом спросила я.

— Увы, нет, — наигранно опечалился Дамблдор, — такой подарок приходит только к одиннадцати годам, а вот всё остальное зависит исключительно от дальнейших стараний отдельно взятого волшебника.

— И я смогу перемещаться так же мгновенно, как и вы? — улыбнувшись, спросила я.

— Конечно, но только после очень долгой работы над собой, — довольно кивнул Дамблдор.

— Круто, — восторженно протянула я.

Пока мы шли куда-то по Косой Аллее, я не забывала осматриваться и подмечать всякие интересные штуки. Например, никто здесь не летал, кроме магических животных, о чём я сразу же сообщила Дамблдору.

— Ах, это. Здесь запрещено летать. Есть, конечно, исключения, например, молодой волшебник, который гонится за чем-то, но это лишь единоразовое послабление, — поучительно сказал он.

— А почему? — спросила я. — Ведь летать намного удобнее и быстрее.

— Ну, чтобы это понять, можете представить, что было бы, если бы всем маглам с одиннадцати лет выдавали по мотоциклу без какого-либо экзамена, и они бы все стали на них разъезжать, — размеренно начал пояснять Дамблдор. — Получилось бы довольно потешно, но жутко неудобно. Да и выматывающие это дело полёты, не думаете?

— Наверное, — сказала я, задумавшись.

И вправду, было бы весело, но вряд ли долго. Пока я представляла мир, где все рассекают на байках, мы как-то быстро дошли до какого-то монументального белого здания с мраморными колоннами и золотыми воротами на входе. Само здание ощущалось старым и знающим себе цену. Оно как будто было уверено: что бы ни случилось, то простоит здесь ещё тысячу лет, а то и вечность.

— Вот наше следующее место для посещения, — сказал Дамблдор, протягивая руку, которую я машинально взяла, — банк Гринготтс.

— Банк? — задрав голову, спросила я. — Вам нужно взять деньги?

— Ох, нет, мисс Поттер, это вам надо узнать о своих активах, — сказал Дамблдор, улыбнувшись.

— Но я здесь никогда не была. Откуда у меня могут быть деньги в этом Гринготтсе? — поинтересовалась я, когда ворота бесшумно открылись перед нами, и мы вошли в здание.

— Может, вы здесь и не бывали, мисс Поттер, но ваши родители были, — ответил мне Дамблдор, спокойно идя вперёд.

— Значит, родители… — пробормотала я, осматриваясь.

Первое, что мне бросилось в глаза, это настоящий кентавр, который проходил мимо нас в компании человека, но я практически не растерялась и вскоре перевела взгляд на окружение. Огромное помещение с высоченным потолком, что подпирают мраморные колонны, и огромными люстрами, а если посмотреть вниз, то можно увидеть отполированный каменный пол с каким-то знаком, возможно, со знаком самого банка. Вокруг сновали волшебники, и я даже заметила, как некоторые, заходя в какие-то выемки в стене, исчезали в зелёном пламени. Некоторые просто разговаривали друг с другом, а кто-то подходил к столам с работниками банка. И вот сами работники были очень выделяющимися: люди со сморщенной кожей, заострёнными ушами и подбородками с меня ростом, и все они носили официальные костюмы. Если присмотреться, то они были везде: заходили в соседние помещения, переносили какие-то свитки и коробки, разговаривали с волшебниками, а также сидели за высокими столами, к которым и подходило большинство посетителей этого места. К этим посетителям присоединились и мы, но направились мы не к боковым столам, а к самому главному и по совместительству высокому и нагруженному стопками бумаг и драгоценных камней больше остальных.

— Альбус Дамблдор, — немного пугающе проскрипел работник банка, как только мы подошли поближе, — тебе не рады в Гринготтсе, уходи.

— Ох, что вы, — как будто и не услышав угрозы в голосе, сказал Дамблдор, — это не я к вам пришёл, а мисс Поттер, которую я имею честь сопровождать.

— Вот как, — недовольно скривился работник и повернул голову в мою сторону. — Мисс Поттер чего-то желает?

Я прямо чувствовала кожей, как этот «человек» придирчиво меня осматривает, но загвоздка в том, что я не знала, что отвечать. Дамблдор молчал и даже отступил чуть назад, как бы говоря, что я сама должна действовать. Что же, раз мы пришли за какими-то деньгами, то это мне и стоит сказать.

— Я желаю проверить свои финансы, — собравшись с духом, сказала я вроде как что-то на взрослом.

— А у мисс Поттер есть ключ? — задал ещё один вопрос он, подбирая совсем уж пробирающую до мурашек интонацию.

Какой вообще ключ? У меня нет… и здесь я вспомнила, что всё же носила с собой ключ со вчерашнего дня. Прикоснувшись к нитке на шее, я поддела её и продемонстрировала работнику золотой ключ, что прямо светился золотом. Я ещё думала что-то сказать, но этого не потребовалось. Работник прокряхтел какую-то неразборчивую фразу, и вскоре возле нас появился другой такой же невысокий «человек».

— Прошу за мной, мисс Поттер. Банк Гринготтс рад, что вы наконец вернулись, я сейчас же провожу вас до вашего сейфа, — сказал он таким же скрипучим, но всё же более жизнерадостным голосом.

В ответ я лишь кивнула и последовала за работником. Дамблдор не отставал от нас, и вскоре мы оказались в каких-то пещерах. Здесь было просторно, сухо и довольно светло, но вид резко контрастировал с тем, что я увидела на входе.

— А почему здесь всё такое… другое? — задала я вопрос в воздух, ожидая ответа.

— Эти проходы были проложены в день основания Гринготтс, — с ностальгическим вздохом ответил провожающий, — они не терпят вмешательства и будут расценивать любое изменение как вторжение.

— И что тогда случится? — заинтересовавшись, спросила я.

— Лучше вам не знать, мисс Поттер, спать будет легче, — кровожадно ответил он, и мне резко перехотелось спрашивать что-либо ещё.

Наши шаги отдавались эхом по всему коридору, создавая жуткую атмосферу, которая, впрочем, меня ничуть не волновала. А вот сами стены были, как и здание банка, уверены в своей монументальности и неприступности, а также красоте. Последнее было довольно сомнительно, и я даже осмотрелась внимательнее, чтобы удостовериться не пропустила ли я какое-то произведение искусства или красивый узор, но нет, всё те же стены пещеры, освещённые множеством ярких шаров, что летали над нашими головами. Вскоре мы дошли до платформы, к которой примыкал открытый и довольно вместительный вагон, в который быстро проследовал работник банка.

— Проходите, мисс Поттер, мы отправимся к вашему сейфу через пару минут, — сказал «человек», проводя руками по какой-то плите и дёргая за рычажки, что были напротив, как я поняла, сидения водителя.

— Директор Дамблдор? — я вопросительно посмотрела на него в надежде на совет.

— Не стоит волноваться, мисс Поттер, — сразу же ответил он и зашёл в вагон, — прокатимся с ветерком. Давненько я на таких не ездил, уже и забыл, каково это, — пробормотал он, занимая одно из свободных мест.

Решив, что так и надо, я заняла другое свободное место рядом с директором и принялась ждать. Как и сказал наш провожатый, через несколько минут мы тронулись. Сначала вагон ехал довольно медленно, но с каждой секундой скорость возрастала, а я даже не чувствовала никакого встречного ветра или тряски. Перед глазами начали мелькать множество проезжаемых нами проходов, развилок и огромных пещер. Мы ехали вниз, вверх, вбок, наискосок, а один раз даже перепрыгнули огромный обрыв, отрываясь от рельсов. В этот же момент я увидела, что на дне широченного обрыва лежали просто горы золотых монет. Интересно, это тоже чей-то «сейф»? Но не успела я привыкнуть к быстро мелькающим видам, как наш транспорт резко остановился, что, как ни странно, не вызвало у меня каких-либо неудобств.

— Приехали, — проскрипел наш водитель и, подождав, пока мы выйдем, покинул вагон. — Дайте мне ещё пару минут, мисс Поттер.

Я с интересом наблюдала, как «человек» подошёл к единственной здесь двери, что была без какой-либо ручки или замка, и начал водить по ней руками. Возможно, это какая-то особая магия? Я не услышала каких-либо щелчков, но вскоре на двери появилась замочная скважина, и работник, указывая на дверь, сказал:

— Прошу, мисс Поттер.

Повторять два раза мне было не нужно, и я быстро подошла к двери. Сняв с шеи ключ, я вставила его в замок. Я уже собиралась провернуть его, как это делала с обычными дверьми, но почувствовала тепло в руке, и не успела я спросить, что именно происходит, как дверь открылась. Помещение было довольно просторным, но всё в том же окружении скучных, но высокомерных пещерных стен, а вот само наполнение было интересным. Горы золотых монет, что были аккуратно сложены в высокие башенки, множество книг на полках, различной посуды со шкафами, а также целый постамент, заставленный шкатулками с различными драгоценностями.

— В личном сейфе мисс Поттер, — начал говорить работник банка, пока я осматривала всё вокруг, — что она унаследовала от Джеймса и Лили Поттер, находятся все сбережения её родителей, а также пожертвования от всех, кто был благодарен вам за избавление магического мира от тёмного волшебника, известного как Тот-Кого-Нельзя-Называть. Деньги и предметы роскоши поступают по сей день, со списком ваших благодетелей можете ознакомиться вот за этим столом, — указал «человек» на ничем не примечательный стол, на котором было несколько башенок из свитков, а также какое-то запечатанное письмо. — Все предметы были проверены на наличие проклятий. Те, что были безопасны, находятся здесь со всем описанием их свойств и стоимости в различных магических народах, — указал работник на постаменты, шкафы и полки с книгами, что уже попадались мне на глаза. — Те, что были прокляты, отправились в соседнее помещение, — указал он на золотую дверь, что терялась на фоне гор золота. — Вы сами можете решить, что с ними делать, все описания и стоимость имеются.

Честно, у меня прямо глаза разбегались, а улыбка не собиралась сходить с лица. Непринуждённо я подошла к столу со свитками и решила сперва начать с лёгкого, а именно с обычного письма. Вот только стоило мне взять его в руки и прочитать автора, как всё хорошее настроение сразу же сгинуло и пришло осознание, откуда вообще у меня эти богатства, если то, что я вижу, вообще что-то стоит в мире магии. Вон Дамблдор и работник банка не выказали и капли восторга, как будто в этих видах нет вообще ничего необычного. Автором же письма была Лили Поттер: моя мама. Решив, что горы золота от меня никуда не уйдут, и я смогу их посчитать вот вообще когда угодно, я сжала письмо покрепче и повернулась к Дамблдору.

— Здесь вообще много денег? — спросила я его, чем вызвала странный хмык как у работника банка, так и у самого Дамблдора.

— Можно сказать, что вы не будете бедствовать всю свою оставшуюся жизнь, мисс Поттер, даже если будете тратить по тысяче галлеонов в день. Может, даже вашим потомкам что и останется, — ответил Дамблдор на мой вопрос, но я внезапно поняла ещё одну вещь: я вот вообще не разбираюсь в валюте магического мира.

— А галлеон — это много? — чуть стесняясь, спросила я, и, кажется, из-за этого вопроса наш провожатый схватился за голову и начал говорить какую-то тарабарщину.

— Смотря для кого, — пространно ответил Дамблдор, не обращая внимания на поведение работника банка, — например, для меня, как и для любого уважающего себя волшебника, галлеон ничего не стоит. А вот для какого-нибудь лентяя это будет неплохая сумма, которую можно потратить на себя.

— Значит, настоящий волшебник тратит горы золота каждый день, и моих запасов не хватит, если я захочу стать такой, как вы? — задала я ещё один вопрос, осматривая свои недавно обретённые «богатства».

— Нет, что вы, мисс Поттер, — рассмеялся Дамблдор, — по-настоящему великий волшебник не будет тратить и одного кната для получения того, чего хочет. Все эти горы золота ничего для него не стоят лишь потому, что он сам может сотворить всё, что захочет.

После его слов у меня пролетела вся наша прогулка перед глазами, и что-то я не могла вспомнить, чтобы Дамблдор вообще за что-то платил. А это значит:

— Мы украли эти вещи? — спросила я потрясённо, кладя руку на рукоятку моей полочки.

— Конечно же, нет, — развеселился ещё больше Дамблдор. — Мисс Поттер, великий волшебник никогда не будет что-то красть или вымогать. Я расплатился с мастером Олливандером кое-чем намного более ценным, чем золото.

— Вот как, — облегчённо выдохнула я и уже собиралась спросить, как же мне получить всё нужное к школе, если я хочу стать великой волшебницей, но наш провожатый внезапно выкрикнул своим скрипучим голосом, и прошлого намёка на жизнерадостность там и в помине не было.

— Альбус Дамблдор, прекратите нести эту ересь! Если вы продолжите, то я буду вынужден выпнуть вас отсюда и не посчитаюсь ни с вашим статусом, ни с заслугами! — закончил он, а стены вокруг начали обращать пристальное внимание на директора Хогвартса.

— Ох, что вы, не стоит принимать мои слова близко к сердцу, — сказал Дамблдор, показывая свои пустые руки, — я лишь ответил на вопрос своей подопечной и не собирался оскорблять столь великое место, как Гринготтс.

— Мисс Поттер, — подвигав челюстью и выдохнув, проскрипел «человек», — не каждый способен создать всё, что ему нужно, самостоятельно и уж тем более обмениваться чем-то ценнее золота с самим Олливандером. Поэтому валюта Гринготтса выступает посредником между волшебниками и магическими существами. Альбус Дамблдор же, нужно признать, достиг истинного мастерства в магическом искусстве, и как это ни прискорбно, но более не нуждается в наших услугах. И банк Гринготтс и слова бы ему не сказал, если бы этот не уважающий традиции тип не говорил об этом на каждом углу. Из-за его слов наши клиенты стремятся уменьшить свои траты, а это недопустимо! — закончил он свою речь, что отражалась в стенах этой комнаты, но вскоре, как будто опомнился и, кашлянув пару раз, продолжил своим добродушным тоном: — Извините, мисс Поттер, я не смог сохранить профессиональность в этом вопросе, хоть Альбус Дамблдор и является вашим сопровождающим.

— Эм, — не знала я, что ответить на эту речь, а Дамблдор не собирался мне помогать, видимо, в этом здании не любят, когда он говорит, что подтверждало как поведение самого работника банка, так и стен, что с неодобрением «смотрели» на директора Хогвартса. — Я не обижаюсь. И ваша речь была очень познавательна, да.

— Банк Гринготтс приносит свои извинения и надеется на дальнейшее сотрудничество с такой важной фигурой, как вы, мисс Поттер, — доброжелательно сказал «человек». — Желаете взять что-то из сейфа?

— Я, — немного растерявшись, я посмотрела на Дамблдора, который с довольным видом поглаживал свою бороду, и, переведя взгляд на работника банка, на вдохе сказала: — Конечно, какую сумму вы посоветуете взять с собой для покупки всего нужного к школе и чтобы осталось что-то на карманные расходы? Я не очень хорошо ориентируюсь в волшебной валюте.

— Вы обратились по адресу, мисс Поттер, — даже как-то просиял «человек», — я как работник банка Гринготтса сейчас всё вам объясню.