Sibling revelry/Развратные близнецы (джен)

Лорд Вейдер сидел перед своей консолью и думал, что чип, который он подключил к своему компьютеру, снова содержал плохие новости. Агент Ван Хермахатт прислал отчет на несколько дней раньше, что могло означать лишь одно: новости были чрезвычайными. Оставалось посмотреть, были они чрезвычайно плохими или чрезвычайно хорошими.

Он открыл каталог с отчетом. Там был только один файл, названный "Разработка операции". Если бы визоры его маски могли сужаться, они бы превратились в щели.

Проектор высветил нервное, но выражавшее некоторую надежду лицо агента Ван Хермахатта. "Милорд, — начал он, — после нескольких попыток переубедить цели я определил, что какое-либо влияние извне на их отношения не имеет шансов на успех. Они... продемонстрировали явную тенденцию игнорировать всё, что обычное существо рассматривало бы как препятствие для отношений".

Агент заморгал и покачал головой. С дурным предчувствием Вейдер подумал, что аморальный агент имперской разведки мог рассматривать как "препятствие для отношений", а его дети — нет. Очевидно, Кеноби извратил их чувства даже сильнее, чем он предполагал раньше.

"Однако, я ещё кое-что исследовал и полагаю, что этот человек представляет наш лучший шанс на успех".

На дисплее отобразилась голограмма... Хана Соло?

Агент Ван Хермахатт продолжал болтать, но Вейдер больше не слушал, так как был слишком занят: он бранил себя за то, что не уцепился за этот самый обманчиво простой вариант. Конечно...конечно! Как он мог забыть о Соло? О Соло, из-за которого его дочь упала на его глазах в обморок в камере заморозки в Облачном городе? О том самом Соло, которому она открыто призналась в любви? Это решение было прекрасно, как стрижка налысо, так как избавляло его от неприятностей одним махом, просто отсекая их. Невероятно. Заморозив Соло в карбоните и передав его Фетту, он фактически толкнул своих заблудших детей в объятия друг друга.

Ну, Анакин, тебе всегда хорошо удавалось создавать самому себе проблемы,— хихикал голос Оби-Вана в его голове.

Отмахнувшись от него, Вейдер начал быстро расхаживать по комнате, не обращая внимания на голос Ван Хермахатта, который жужжал на заднем плане. Очевидно, лучше всего было освободить Соло, где бы он ни находился, отправить его обратно в Восстание и позволить событиям развиваться естественным (и, будем надеяться, благоприятным) путём.

Ты же понимаешь, что это значит, — ликовал голос Оби-Вана, — тебе придётся освободить известного повстанца...

Он заскрипел зубами и треснул кулаком по переборке.

...а затем позволить ему спокойно уйти, как телёнку банты, чтобы он лапал своими грязными руками твою дочь!

Через пятнадцать минут, когда на станцию техподдержки пришло сообщение с приказом руководителю отправить кого-нибудь в каюту Лорда Вейдера, чтобы починить его разломанную на куски консоль связи, не менее двадцати двух техников срочной службы Имперского Флота Его Величества сразу подали в отставку.

_________________________

Б-0Б12, широко известный в Мос-Эйсли и его окрестностях как Одноглазый Боб, жил жизнью, которую большинство не сочло бы приятной даже по стандартам дроида. Так как он был крайне зловредным, никто не жалел Одноглазого Боба, а меньше всего он жалел сам себя. Возможно, когда-то, пока он был новым и имел программное обеспечение из коробки, он был недоволен жизнью, но в течение нескольких десятков лет в его программы прокрались разные бзики и искажения, и в настоящий момент времени он находил извращенное удовольствие в том, чтобы быть грубым и невнимательным к другим дроидом-звонком в наполненном отбросами общества логове Джаббы Хатта. Единственным местом, где он мог бы получать такое же удовольствие, мог стать центр по делам несовершеннолетних для мальчиков-правонарушителей. Но так как у Одноглазого Боба, в соответствии с его именем, не было анатомических деталей, кроме большого, покрывшегося коркой от песка механического глазного яблока, это удовольствие не продлилось бы и дня. Он проводил свои однообразные будни, думая, какую бы гадость сказать очередному гнусному посетителю, и размышляя с порочным одобрением о полной никчёмности своего существования.

Он сидел в своей яме, убранный туда на вечер, мерзко щелкая выдвижным приспособлением и угрюмо стуча своим глазом о крышку люка, когда кто-то стал ломиться в ворота. Одноглазый Боб оживился. К ночи большинство гостей Джаббы либо сбегали, либо успокаивались в своей новой камере, либо их съедал ранкор. Никто в здравом уме не стал бы ходить по Дюнному Морю при свете луны, а умалишенные всегда годились хотя бы для небольшого развлечения. По крайней мере, это означало для Одноглазого Боба замечательную возможность включить своё внутреннее освещение и ослепить пришедшего внезапной вспышкой света.

Боб предвкушал это, так как посетитель тарабанил в его люк кулаком, а он питал особую ненависть к тем, кто стирал покрытие люка (неважно, что в последние два с половиной десятка лет там не было никакого покрытия). Собрав всю свою негостеприимность, как обычно, он рывком открыл люк и выстрелил своим выдвижным аппаратом в качестве приветствия вновь прибывшему. Он собирался изрыгнуть свой обычный оклик на хаттезе, но, зарегистрировав посетителя своими окулярными сенсорами, застыл в сильном удивлении.

Пришелец отличался от всего, с чем он имел дело за всю свою жизнь у ворот Джаббы, и был самым странным, что он когда-либо видел. Два метра ростом, гуманоидного вида, но со странной головой как у дроида, он был различим в темноте ночи только потому, что на контрольной панели, расположенной примерно на две трети его роста, мигали красные огоньки. Свет отражался от шлема, открывая взору бесстрастную черную маску, а в руке был какой-то металлический цилиндр.

Одноглазый Боб мигнул вспышкой света.

Именно поэтому, надо полагать, последним, что он видел, стала закопченая внутренняя сторона его зубчатого металлического века.

Вейдер пнул искрящие останки глазного яблока дроида в сторону, поднял кулак в перчатке и наблюдал, как дверь широкого, нескладного портала дворца Джаббы поднимается вверх. У него был агент, который связался с Бобой Феттом, и тот доложил, что, несмотря на преследование клоунской команды повстанцев, ему удалось доставить всё ещё замороженного Соло в резиденцию Джаббы на Татуине две недели назад. Тёмный Лорд мог отправить агентов вызволять Соло. Но это дело требовало скорости, аккуратности, и, прежде всего, должно было быть выполнено, а ни один из его агентов не был отмечен этими качествами, на его ситский взгляд. Поэтому ему пришлось вытаскивать заслуживающего осуждения повстанца самому.

Коридор внутри был длинным, непроглядно тёмным и пустым. Вейдер включил режим ночного видения в своей маске и обнаружил одинокого стражника-гаммореанца, храпящего у стены. Он всхрапнул, проснувшись и успев осознать свой последний вздох, прежде чем Вейдер убил его и пошел дальше по коридору. До него доносились звуки какой-то масштабной вечеринки или чего-то подобного. Несомненно, Джабба был там, где вечеринка.

____________

Ландо Калриссиан, сморщив нос под шлемом, отошёл подальше от наутоланина, который выблёвывал недельную дозу алкоголя на пол, и с гримасой отвращения обтирал свои ботинки о стену. Когда до Восстания дошла новость, что Фетт прибыл на Татуин, Ландо нанялся к Джаббе в качестве охранника и разнорабочего, чтобы попасть внутрь системы. Он был вполне уверен, что Хан находился там, свисая со стены как ужасное украшение. Будь он в сознании, ему бы понравилось зрелище. В данный момент двое танцовщиц катались по полу в смертельной битве какие-то объедки, которые Джабба бросил одной из них, а остальные гости вечеринки радостно выли.

"Слушай, Хан, тебе ведь нравятся такие места", — пробормотал Ландо себе под нос. Затем он нахмурился. Он разговаривал со спящим человеком. Он находился здесь десять дней, а уже начал съезжать с катушек. Однозначно, Татуин был самой мерзкой дырой во всей вселенной. На полу лежала одна из танцовщиц, вырубленная намертво. Кто-то оттащил её, пока остальные начали следующий номер. Ландо вздохнул...

То, что случилось дальше, было как в тумане, но, кажется, порядок событий был такой: дверь у входа в тронный зал начала открываться. Биб Фортуна подлетел к ней в смятении: Джабба издал строгий приказ, что сегодня больше не должно было быть никаких дел. В следующий момент назад полетели куски лекку Биба Фортуны, а за ними — его отрезанная голова. Музыка со скрипом остановилась, некоторые гости завизжали. Глаза Джаббы, которые и так были навыкате, выпучились ещё сильнее.

Затем в середину зала по лестнице спустился Дарт Вейдер.

Челюсть Ландо выпала из-под шлема. Несколько танцовщиц упали в обморок на месте. Изо рта джаббы как лоза свисали слюни, покачиваясь от его долгого выдоха. Даже ящерообезьяна замолчала. Не было слышно ни звука, кроме размеренного, зловещего кххх-пфффф. Судя по общему глупому выражению лиц, большинство присутствующих, кажется, подумали, что это какой-то хитрый розыгрыш, но никто не решался первым высказать это — на всякий случай.

В отличие от большинства гостей, Ландо видел Вейдера и ни на секунду не подумал, что это шутка. Но это было так нереально — главный головорез императора появился в этой гнусной дыре — из всех мест, где он мог быть, — что Ландо застыл на месте.

— Хатт, — громогласно заявил Вейдер, — ты немедленно отдашь мне Соло.

Отточенными инстинктами игрока Ландо почуял, что это последний гудок уходящего поезда для побега. Если Вейдер снова хочет заполучить Соло, то Ландо Калриссиан точно не сможет его остановить. Сам Скайуокер не справился бы с этим парнем один на один, так что Калриссиану хватило ума даже не пытаться. Ему лучше ускользнуть сейчас, пока не грянула катастрофа, чтобы можно было рассказать Люку и принцессе о том, что произошло. Ну или скоро произойдет в любом случае. У Ландо было ясное представление о том, что бывает с дельцами, которые пытаются хитрить с Вейдером. Он прокрался в задний ряд шокированных зрителей, выскочил из тронного зала и кратчайшим путем понёсся в дворцовый ангар.

Тем временем в зале Джабба решил, что это такой блестящий блеф, и начал выкрикивать оскорбления на хаттезе. Протокольного дроида не было, так как жирный криминальный авторитет сгоряча приказал разобрать его пару дней назад. Но Вейдер прекрасно понимал хаттез без помощи дроида.

— Тихо, Хатт, — огрызнулся он на том же языке. Громкий хохот джаббы неуверенно оборвался. — У меня мало времени. Отцепи Соло от стены и принеси мне. Отказываться будет неразумно.

Джабба не собирался выполнять приказы наглого самозванца в костюме Вейдера и заявил об этом, жестикулируя своими короткими толстыми руками и брызгая слюнями. Ящерообезьяна завизжала и начала болтать.

— Ну, хорошо, — сказал Вейдер и включил меч.

Джабба запаниковал и нажал какой-то выключатель. Пол под Вейдером разверзся, но он моментально отпрыгнул и подлетел к дивану Джаббы. Он приземлился (раздавив ботинком череп ящерообезьяны) и махнул мечом по метровой толщины шее Джаббы. Массивная слюнявая голова свалилась в яму, где нечто гигантское издало благодарный рёв. Благородным жестом Вейдер отправил остальное тело вслед за головой. Затем он нажал выключатель, чтобы закрыть яму, и оглядел трясущихся обитателей зала.

— Отцепите Соло от стены, — снова приказал он.

Несколько охотников за головами кинулись выполнять. Углеродная форма с Соло грохнулась на пол и снова поднялась в горизонтальном положении, когда включили репульсоры. Танцор толкнул её к Вейдеру. Тот махнул рукой, чтобы направить её к лестнице на выход из зала.

— Никому не советую идти за мной, — громко сказал он, угрожающе описав полукруг мечом по комнате. — Если хотите жить, оставайтесь здесь в ближайшие пятнадцать минут.

Затем он поднялся по лестнице и начал спускаться в коридор, подталкивая парящую форму с Соло перед собой. В любом случае, угроза должна сработать, и ему хватит времени добраться до шаттла.

___________________

Ландо Калриссиан уже успел умотать на двадцать кликов, когда позади него в тишине ночи раздался грохот мощного взрыва. Лендспидер повело. Он развернулся на сто восемьдесяь градусов и увидел, как гигантский лазерный луч вспыхнул в небесах и оставил после себя дымящийся кратер на месте, где пару секунд назад стоял дворец Джаббы. После этого он заметил ходовые огни и корону двигателя лямбда-шаттла, уходящего ввысь. Ландо увлёкся зрелищем, и всё его смутное беспокойство насчет песчаных людей на мгновение испарилось.

Похоже, Лорд Вейдер решил не оставлять свидетелей своей маленькой шалости.

Черт, хорошо, что я тогда смылся.

____________________

Хан Соло очнулся, открыл глаза и ничего не увидел. "Где я, черт возьми?" — прохрипел он, не обращаясь ни к кому конкретно, лихорадочно натирая глаза одной рукой.

— Доброе утро, капитан Соло, — проворковал искусственный голос. — Я Си-4Джи0, ваш слуга. Если позволите, я отвечу на ваш вопрос: вы в номере 143 отеля "Императрица", Мос Эйсли, Татуин. Сейчас шесть часов утра по местному времени. Чем ещё могу помочь?

Хан пошел наощупь в направлении голоса.

— Мос Эйсли? — взвизгнул он.

На долю секунды он подумал, что каким-то образом провёл во сне последние три с половиной года, начиная со дня, когда он вошёл в кантину и столкнулся с Люком и стариком. Это, конечно, был нонсенс, но иначе как он оказался здесь? Последним, что он мог вспомнить, были Лея, Вейдер и большое облако ледяного пара; и вот теперь он здесь и ничего не видит...

— Я ничего не вижу, — сообщил он дроиду, паникуя ещё больше. Что случилось с Леей? Объявился ли малой? И жив ли ещё Ландо, чтобы он мог убить его?

— Джентльмен, который устроил ваше пребывание здесь, сообщил, что у вас гибернационная болезнь, — сказал Четыреджи. — Временная потеря зрения — это побочный эффект, но можно ожидать полного восстановления в течение двух часов после возобновления биологических функций.

Это было бы большим облегчением для Хана, если бы он был в каком-нибудь более безопасном месте, чем Мос Эйсли. Например, на фронте планетарного вторжения или в кишечнике космического слизня. В этом кишашем блохами притоне вас могли бы обобрать до нитки, застрелить и проглотить три различных существа менее, чем за пятнадцать минут, необязательно в таком порядке, и это при нормальном функционировании всех биологических систем и с бластером в руке.

— Как я попал сюда?

— Боюсь, этого я не знаю, сэр, — ответил дроид. — Вас высадили на стойке регистрации отеля с достаточными средствами и информацией, чтобы обеспечить вам комфортное пребывание. Кажется, в сейфе отеля вас ожидает небольшой портфель.

Хан решил подождать, пока к нему вернется зрение. На это ушло менее получаса; очевидно, что он уже провел пару часов вне карбонита. Он был в той же одежде, в которой его заморозили. Она была противной и жесткой на ощупь. Как будто пыток и медицинских опытов на человеке было недостаточно, Вейдеру надо было взять и вдобавок испортить его любимые брюки. Проклятый киборг-астматик. Хан слез с кровати и направился вниз в поисках сейфа и кейса, который, предположительно, оставили для него.

Он был приятно удивлен, обнаружив, что не только сейф действительно существовал, но и портфель не был украден управляющим. Управляющий, который был в ужасе от перспективы, что кто-то из работников мог провернуть этот фокус, явно испытал чрезвычайное облегчение, избавившись от чемодана. Хан принес его в номер и открыл.

У него отвисла челюсть. Кто-то оказался настоящим филантропом. Помимо нового стандартного образчика BlasTech, там лежало аж сто тысяч наличными и краткая напечатанная записка, сообщающая, что этих средств достаточно, чтобы связаться и/или купить билет обратно к "его друзьям". Хан предположил, что заодно этого хватит сыграть или купить пять бутылок Коррелианского виски. Почувствовав необходимость сделать это, он причесался как можно лучше и помчался коротким путем к кантине, в которой встретился с Люком. В любом случае, он столкнулся с кем-то знакомым. В хорошем смысле.

Обычно в кантинах Мос Эйсли никого не было в 6.30 утра, но сегодня там было многолюдно и шумно. Очевидно, ночью что-то стряслось. Что-то достаточно значительное, чтобы половина Мос Эйсли напилась до восхода второго солнца. Хан Соло не хотел в этом участвовать. Он склонил голову, чтобы не бросаться в глаза. Миньоны Джаббы, без сомнения, расползлись повсюду, а меньше всего ему было нужно, чтобы его приволокли к Джаббе. Он забился в щель, надеясь найти подходящее укрытие...

В этот момент кто-то схватил его за воротник и затащил в будку. Хан зашатался и неловко уселся, но сохранил присутствие духа и приставил дуло своего бластера прямо к носу...

Ландо?

— Хан? Это правда ты? — шепотом пропищал Ландо.

Хан зарычал. Он понятия не имел, как Калриссиан попал на Татуин, и его это не слишком заботило.

— Надо бы спустить курок прямо сейчас, дружище.

Для человека, нюхающего дуло заряженного бластера, Ландо выглядел подозрительно восторженным.

— Не могу поверить! Как ты сбежал от Вейдера?

— Без тебя, — огрызнулся Хан, прижимая ствол к подбородку Ландо.

Наконец, Ландо заметил бластер и поднял руки.

— Извини, Хан, но, по-правде говоря, какие шансы у меня были в схватке между Джаббой и Вейдером?

Сердитый взгляд Хана стал менее решительным.

— Что? А при чем тут Джабба?

— То есть ты не знаешь, что случилось вчера ночью?

— Я ничего не помню с тех пор, как ты подставил меня в Облачном Городе, приятель!

Ландо помотал головой.

— Ладно, я расскажу тебе вкратце. Ты был в отключке почти шесть месяцев.

— Шесть месяцев?

— Закрой рот и слушай. Люк прибыл в Облачный Город сразу после того, как тебя заморозили, и я не знаю точно всего, что произошло, но в конце Фетт улетел с тобой, а я удрал на Соколе с Леей, Чуи и Люком. С тех пор мы пытались загнать Фетта в угол и вытащить тебя, но, скажу я тебе, он коварный хаттов сын. Пару недель назад он, наконец, доставил тебя к Джаббе. Поэтому я нанялся охранником во дворец Джаббы.

Хан насмешливо хихикнул и скривился в горькой ухмылке.

— Жаль, я этого не видел. Звучит так, будто это твоя очередная халтура.

— Ты хочешь узнать, что было дальше, или нет? — зарычал Ландо. — В общем, я проник внутрь и ждал, когда Люк и Лея займутся внешней частью операции, но прошлой ночью кое-кто нас опередил.

Хан заморгал.

— Кто? — он не мог представить себе, что кто-то, кроме Люка и Леи, стал бы рисковать своей головой, чтобы вызволить его из грязных лап Джаббы. Даже за деньги.

— Вейдер, — ответил Ландо.

Хан неловко дернул бластером и чуть не добавил след ожога в коллекцию на потолке кантины.

— Что?

— Я подумал точно так же, — сказал Ландо. — Ебать, я не знаю, зачем, но это точно был он. Он просто заявился прямо на вечеринку и сказал Джаббе, что хочет забрать тебя обратно. — Ландо криво улыбнулся. — Тогда я решил выметаться. Черт, я правильно сделал, потому что его корабль разбомбил дворец с орбиты не позднее, чем через десять минут.

— Вейдер разнёс дворец Джаббы? — пролепетал Хан.

Ландо кивнул.

— Остался один кратер.

Хан оглядывал зал, разинув рот в изумлении. Неудивительно, что кантина была переполнена, если разнёсся слух о смерти Джаббы. Должно быть, к вечеру в городе не останется ни капли виски.

— Ну и как ты выбрался? — спросил Ландо.

Хан ошеломлённо замотал головой.

— Я знаю только, что очнулся в отеле "Императрица" в оплаченном номере, и меня ждал этот маленький подарок.

Ландо оглядел содержимое портфеля и побледнел.

— Ты меня за дурака держишь?

— Да, — сказал Хан тоном, который мог бы разрезать стол пополам, — я просто выиграл в саббак полчаса назад.

— Вейдер, — выдохнул Ландо, — должно быть, эти деньги от него.

Хан молча уставился на чемодан.

— Так... он просто отпустил меня? С чего бы, черт возьми, ему это понадобилось?

— Держу пари, в данном случае он пытается снова выследить Люка, — мрачно ответил Ландо. — Он преследует парня от самого Облачного Города.

У Хана пересохло во рту.

— У тебя есть на чём выбраться отсюда?

Ландо кивнул.

— И координаты следующего места рандеву Восстания.

Хан никогда бы не подумал, что может сказать такое:

— Тогда мы бросим кейс здесь и уберемся по-хитрому. — Он упорно отказывался взглянуть на кейс, хорошо зная, что сто тысяч наличными оказывают на жителей внешнего кольца такое же действие, как маленькие брошенные щенки на среднестатистическую человеческую женщину.

Ландо согласно кивнул, что не помешало ему бросить скорбный взгляд на чемодан.

— У меня на корабле есть сканер. Можно будет проверить тебя на маяки перед отлётом.

Они встали.

— Набрось на голову, — добавил Ландо, кидая свой плащ Хану. — На всякий случай.

Хан поймал плащ и указал пальцем на Калриссиана.

— Это не означает, что ты не виноват передо мной, дружище.

Он намотал плащ на голову как импровизированный тюрбан и оборвал фырканье Ландо сердитым взглядом.

— Если ты рассчитываешь когда-нибудь восстановить наши отношения, даже не вздумай комментировать, как я выгляжу.

— Молчу, — угрюмо согласился Ландо. — Пошли.

Через десять минут родианский подросток по имени Дэвик, протиравший столы в кантине каждое утро, нашел кейс со ста тысячами кредиток и бластером. Он купил билет в Коронет, где в конце концов открыл сеть ресторанов, специализировавшихся на кухнях миров Внешнего Кольца, стал уважаемым коррелианским бизнесменом и основал три знаменитых благотворительных организации. К счастью для репутации лорда Вейдера как абсолютного чистейшего зла, о его вкладе в это никто не узнал.