Тёмная магия с ароматом Polianthes tuberosa (гет)

Она сидела в «Трёх мётлах» и пила пиво из высокой глиняной кружки. В Хогсмиде бывало много приезжих, так что, несмотря на свою броскую внешность, Франческа не привлекала лишнего внимания.

Ради сегодняшнего похода она сменила шелка на практичную тёмную шерсть и убрала волосы.

— Алкоголь вреден для рефлексов.

— Это разве алкоголь?

Отставив кружку в сторону, она поднялась и сообщила, что готова к приключениям. Северус едва ли мог сказать про себя то же самое, поэтому просто направился к выходу.

Северус бывал в Запретном лесу. Всё-таки «запретным» он считался скорее для студентов. Но одно дело — приятная прогулка по опушке. Другое — экспедиция в логово акромантулов. Надо было обладать воистину поттеровской везучестью, чтобы забраться так глубоко и не нарваться на неприятности.

Вечер стоял прохладный.

— Лучше обойтись без согревающих чар, — произнёс Северус, — они могут привлечь к нам лишнее внимание.

— Как скажете, Северус.

Он некстати подумал, что у Франчески какая-то особая манера произносить его имя. Может, дело в итальянском акценте?

— Я сказал Дамблдору, что вы поможете мне с одним экспериментом. Сегодня его нет, так что, если нам повезёт, о нашей вылазке никто не узнает. В любом случае... другого шанса не будет. Завтра приедут студенты, и здесь соберётся слишком много любопытных глаз.

Франческа была на удивление молчалива.

Они миновали границу защитных чар и ступили под сень деревьев. Стало ещё холоднее. Огни деревни остались позади.

Северус достал палочку и применил простенькое, но полезное заклинание — по траве и кустам рассыпались крошечные светлячки. Их хватало, чтобы видеть дорогу, но они не сияли так ярко, как «Люмос». Главное, на их свет не слетались насекомые.

Лес жил своей жизнью. Что-то шуршало, хрипело, ухало в его глубинах. Оставалось радоваться, что сегодня не полнолуние. Оборотни им не грозили.

Впереди у ручья собрался табун фестралов. Они едва обратили внимание на людей, только вожак повернул в их сторону умную морду.

— Мирные... — произнесла негромко мадам Франческа.

— Они возят школьные кареты. Хагрид приручил табун много лет назад.

— Мне всегда нравились фестралы.

— Вы... давно их видите?

— Очень. А вы?

— Достаточно.

Вот и поговорили.

Чем дальше в чащу они углублялись, тем незаметнее делались тропинки. Сквозь кроны тысячелетних волшебных деревьев едва различалось небо. Мир окрасился в глубокие серо-синие тона. Северус слегка притушил светлячков и теперь в основном полагался на слух. Он примерно понимал, куда идти. Но если они ошибутся...

Мимо пронеслась стая нетопырей. Северус вскинул руку, защищаясь, в вокруг Франчески полыхнул тёмномагический щит. Опал.

— Мордред! — выругался Северус. — Мы стараемся не привлекать внимания!

— Нервы... Я не каждый день гуляю по ночному лесу. — Она фыркнула и смахнула с плеча пепел.

Но, похоже, никто не стремился нападать на них из-за кустов. Постепенно закончился подлесок. Идти стало легче — ничто не цеплялось за подол мантии. Но Северус знал, что именно в этой старой части леса, где земля покрыта толстым слоем серой хвои, обитают самые опасные твари.

— У вас тут водятся пятиноги? — светским тоном поинтересовалась Франческа.

— У нас нет, слава Мерлину. Осторожно, мурлокомли!

Франческа отпрыгнула от них в сторону, но тут же наклонилась над семейством. Грибы (или животные, если верить некоторым магозоологам) недовольно зашевелились.

— Крупные для вашего климата.

— И ядовитые.

— О, я в курсе. Всегда так трудно удержаться... Впрочем, мы здесь за другим, вы правы. О, смотрите, дикий жмыр!

Северус сдержал недовольное шипение. Они не на экскурсии!

Им нужно было спуститься с холма и пересечь овраг, а такие места — рассадник всякой нечисти. И, стоило сделать шаг с тропинки, как из нор полезли красные колпаки. Мелкие, с бурой кожей и приметными красными шишками на головах, с узловатыми палками в цепких двупалых руках, они скрипели как ржавые дверные петли, подпрыгивали и делали первые пробные замахи.

Северус отбросил нескольких в сторону простым заклинанием и внезапно почувствовал, что...

Этого мало.

Он в Запретном лесу.

Очень далеко от внимательного взгляда Альбуса Дамблдора. И его спутница не станет осуждать. Скорее уж, она засмеёт его, если он продолжит пользоваться чарами третьего курса.

По всему телу прошёл жар. Колония колпаков рассыпалась пеплом. Запахло костром и пылью. И прогулка приобрела совершенно иной характер. На смену осторожности пришло предвкушение. Они — двое тёмных магов. Кто окажется настолько безмозглым, чтобы напасть?

Северус не оборачивался на свою спутницу. Он продвигался вперёд, и ему было жаль, что лес так тих и спокоен. Впрочем — ненадолго. Потому что, миновав ещё один овраг, они добрались до места, которое облюбовали акромантулы.

Выражаясь научным языком, этот вид был инвазивным для Шотландии. И, к сожалению, крайне успешным. Там, где раскинули сети эти твари, стояла мёртвая тишина. Они выжирали оленьи стада, уничтожали птиц, изредка добирались даже до единорогов.

Полтора года назад мисс Грейнджер, одержимая тёмным артефактом, неплохо сократила популяцию. Но они уже восстановили потери.

Паутина свисала с ветвей деревьев. Под ногами хрустели мелкие пауки, которые покрывали здесь всё живым ковром.

— Proprio quello che mi serve, — негромко заметила Франческа, обошла Северуса сбоку и двинулась вперёд, к логову.

Северус отправился за ней следом. Пауки не желали быть лёгкой добычей. Долина наполнилась огнём, звуком щёлкающих челюстей и запахом тёмной магии.

* * *

Франческа смеялась. И Северус смеялся вместе с ней, потому что...

Это было захватывающе.

Опасно.

Упоительно.

В маленькой дамской сумочке лежали три паучьих туши. И никто не считал, сколько их осталось в Запретном лесу. Франческа не собиралась считаться с условной разумностью акромантулов. И — Северус это осознавал отчётливо — она убивала их, потому что этого хотела.

Он слишком много времени провёл среди тех, кому неприятна мысль об убийстве любого живого существа. Альбус, доведись ему оказаться в логове акромантулов, постарался бы минимизировать потери. Франческа, выжигая Адским пламенем пещеру патриарха, заметила с улыбкой:

— Они же вам тут всё равно не нужны, правда?

Отсмеявшись, она сладко потянулась, коснулась волос — и тугой пучок распался. Чёрные локоны рассыпались по плечам.

— Ох, простите, Северус. Ненавижу шпильки, даже магические. Спасибо вам за помощь и компанию.

— Зачем вам вообще сдались акромантулы?

— А это пока секрет. Уф... Устала. Всё же я кабинетный учёный.

Колдовала она на уровне боевика. Но теперь, стоя на безопасной опушке леса, выглядела совсем не так угрожающе. Вдруг опустила голову, поморщилась и пробормотала:

— Даже не заметила... Diavolo, больно!

Северус наклонился, подсветил себе «Люмосом» и увидел, что её подол мантии разорван. Нога тоже пострадала — чёрный чулок поблёскивал от крови.

— Мордред! Не пойму, это царапина или укус... Ногу чувствуете?

— Прекрасно чувствую. Она болит!

— В данной ситуации это к лучшему.

Северус раздражённо откинул прядь волос с лица, присел на корточки и попытался увидеть хоть что-нибудь. Не преуспел. Только последствий укуса акромантула ему не хватало!

— Вы... Вы можете наступать на ногу?

— Я бы сказала, что не могу, просто чтобы напроситься на вашу великодушную помощь, — с улыбкой в голосе ответила мадам Франческа. — Но, пожалуй, не буду. Кажется, просто царапина.

Он кинул взгляд на замок в отдалении. На пострадавшую ногу. И заметил мрачно:

— Мордред, я почти уверен, что тут есть прокол!

Северус попытался сообразить, что из его запасов подойдёт против укуса акромантула. И какова вероятность, что о визите Франчески в его личные комнаты завтра будет знать весь замок. Всё же живые портреты — страшные сплетники.

* * *

— Часто вы оказываете первую помощь? — спросила Франческа, послушно устраиваясь на старом потрёпанном диване и вытягивая ногу на подлокотник.

— Я декан факультета. Как вы считаете?

Пока шли к замку, пока спускались по лестницам в подземелья, ткань чулка присохла к ране. Северус поднял повыше окклюметный щит и приступил к, в сущности, простому и привычному делу.

Для начала — избавиться от чулка. Северус его разрезал заклинанием, применил стандартные медицинские чары, чтобы очистить порез от грязи, и наконец-то сумел оценить, с чем имеет дело. Нет, укусить её не укусили. Паук зацепил ногу жвалом, попытался вырваться и дёрнул вниз. Остался грубый порез глубиной около сантиметра. Если яд и попал, то его было совсем немного.

Самое простое — чары «Санентур». Они соединят края и запустят ускоренную регенерацию.

Но вместо этого Северус сходил за бадьяном и ватным тампоном. Себе сказал: это на случай, если яд не вытек с кровью, а остался внутри. Бадьян устранит все последствия, хотя и действовать будет медленнее.

Франческа зашипела, когда Северус приложил тампон. Призналась:

— Ненавижу колдомедицину. Не представляете, от каких мучений вы меня спасаете, Северус. Всё это лекарство... Брр.

— Вы боитесь крови?

— Довольно сильно. Особенно своей. Хотя и чужую не люблю.

— Кровь дракона, я так понимаю, исключение?

Она хмыкнула:

— Блейз хорошо сформулировал, что я боюсь не крови, а мяса. Как там, всё плохо?

— Вовсе нет.

Он обрабатывал в своей жизни очень много порезов. И как минимум четверть из них — на ногах. В ногах нет ничего интересного.

Но от ноги Франчески было трудно отвести взгляд. Изящная узкая ступня с длинными пальцами. Ногти зачем-то накрашены. В светло-зелёный. Северус был уверен, что это исключительно маггловская мода, притом странная, но нет. Волшебницы тоже так делали.

Косточка щиколотки заметно выступала. Выше на голени должны были находиться волосы, но они куда-то делись. Дальше нога была прикрыта подолом мантии.

От кожи пахло потом. И духами. Каким-то загадочным образом сочетание выходило приятным и...

И надо было заканчивать с медицинскими процедурами.

В последний раз проведя тампоном по бледнеющему шраму, Северус встал, двумя взмахами палочки избавился от мусора, очистил руки и обернулся. Франческа по-прежнему лежала на диване, закинув руку за голову. Обнажённую ногу прикрыла подолом мантии, но из-под него всё равно виднелись ступни. Чёрная, в чёлке. И белая, босая.

— Спасибо, Северус. Как я могу отблагодарить вас?

Он убедился в том, что окклюментный щит крепок, и только после этого сказал:

— Никак. Мне было нетрудно.

— Бросьте! Вы пожертвовали последним днём отпуска ради меня! И ещё возились в этой нелепой раной! Я настаиваю. Ужин в ресторане, кажется, вам не слишком понравился в прошлый раз?

Северус отвёл взгляд и признался:

— Я не большой любитель такого... такой роскоши.

— Это потому что вас не учили ей наслаждаться, мой дорогой, — мягко возразила она, и Северус содрогнулся.

Если выбирать, ему, пожалуйста, троих акромантулов вместо одного «мой дорогой».

— Так чего вы хотите?

Подумав, что это звучит одновременно жалко и очень стереотипно по-английски, Северус не то спросил, не то сообщил:

— Чаю?..

— Ну, боюсь, это не совсем в моей власти. Доставайте свой чай. Вдруг я найду в нём что-то... заслуживающее внимания?

Снова, в который раз эта женщина заставляла его чувствовать себя идиотом! Уже какая-то дурная привычка, честное слово!

Тем не менее, Северус вызвал школьного эльфа и попросил принести всё необходимое. Зажёг огонь в камине.

Мог бы выпросить какой-нибудь древний свиток в качестве благодарности. Или талмуд из фамильного собрания Медичи.

Франческа встала с дивана и прошлась по комнате. Сообщила, что интерьер занятный, хотя и «минималистичный». Северус решил, что это оскорбление.

По сути, у него здесь не было никакого интерьера. Он просто выкинул всю лишнюю мебель, оставшуюся от прошлого владельца кабинета. Оставил диван, стол и два стула. Ему ничего больше не требовалось. Второй стул предназначался для Альбуса.

Окно, выходящее глубоко под озеро, Северус предпочитал держать зашторенным. Воду, особенно мутную и холодную, он не любил.

Ещё он не любил принимать гостей. Не любил и не умел. Будучи студентом, осознал, что это какой-то хитрый особенный навык. Люциус, например, владел им превосходно. И Альбус владел. И Франческа, очевидно, тоже. А он, Северус, нет.

— Позволите? — спросила она и превратила стулья в кресла. Переместила их к камину. Сразу стало немного уютнее. — Вы, должно быть, сердитесь на меня? — спросила она, опускаясь в одно из кресел. — Я втянула вас в авантюру, ещё и подставилась.

— Нет. Не сержусь. Но мне действительно интересно, зачем вам сдались акромантулы. Ещё и в таких количествах.

— Для проверки одной теории. Вы знаете, что персы держали их в качестве домашних питомцев? Ну, и на ингредиенты пускали, не без этого. Практичные люди.

Взяв в руки чашку горячего крепкого чая и присев напротив, Северус проговорил задумчиво:

— Вам ведь не нужна была моя помощь, не так ли? Вы бы справились с акромантулами самостоятельно. И Дамблдор дал бы вам доступ на территорию школы.

— Ну, пещеру я искала бы дольше, — невозмутимо отозвалась мадам Франческа. — Вот теперь вы точно сердитесь!

— Нет. Я не понимаю смысла.

— Смысла? Dio mio, Северус, какой в этом может быть смысл? Неужели ни разу вы не спускались ночью на кухню и не утоляли голод кусочком торта? Есть ли в этом смысл? Ни малейшего. Но процесс приятен.

Смысл сказанного Северус осознавал долго. Слишком долго.

— Вам... приятна моя компания?

— Для вас это новость? Вот это да! У вас такое лицо, мой дорогой, словно вы планируете меня убить!

Вовсе нет. Но Северус возмутился. Никому не была приятна его компания. В общем-то, он прикладывал много усилий, чтобы поддерживать репутацию человека злобного и желчного. Кем его считала Франческа?!

И что за игру она вела?

Северус оторвался от созерцания пламени и перевёл взгляд на свою собеседницу. Попытался посмотреть трезво, холодно, через призму окклюментного щита, который был не в силах проломить даже Тёмный лорд.

Европейские маги нечасто заглядывали на острова. Слишком большая разница в культуре, традициях, подходах. Языковой барьер, опять же — Франческа бегло говорила по-английски, но это было скорее исключение, нежели правило. Кстати, исключение интересное. Откуда такие познания?

Она, выпускница Шармбатона, отдала единственного сына в Хогвартс. Это было бы объяснимо, будь отец мальчика англичанином. Но нет.

Нет, из этих ингредиентов зелье не сварить. Придётся начинать сначала.

Франческа проявляла к нему, Северусу, заметный интерес. Она начала их переписку, она пригласила его в Рим, она, в конце концов, организовала прогулку к акромантулам.

Но зачем?!

Во всяком случае, в симпатию Северус не верил. Как там говорила мисс Уиллоби? «У Франчески высокие стандарты».

Прошибло догадкой: что, если она связана с Тёмным лордом? Она ведь интересуется тёмной магией, а тот... всегда старался привлечь талантливых людей на свою сторону.

Но, выражаясь фигурально, этот рецепт тоже не складывался. Она изучала метку на руке Северуса с отстранённым любопытством. Без личной заинтересованности.

— Северус?

Он поднял глаза и столкнулся с её прямым взглядом. В свете камина её глаза показались чёрными, только в зрачках мерцали блики. Белая кожа напоминала о безупречном мраморе. На тонких губах играла полуулыбка.

И едва-едва Северус ощущал аромат знакомых тонких духов.

— Удовлетворите моё любопытство, Северус. Ваша история... жанрово это драма или всё-таки трагедия?

Он подскочил на ноги. Лучше бы она залепила ему пощёчину! Как она смеет?!.. Палочка просилась в руку. Он не стал бы применять её — точно нет! Только не в собственной гостиной, не против безоружной женщины. Но злость внутри него требовала выхода.

— Это не ваше дело! — рявкнул он.

— Значит, трагедия, — кивнув, произнесла она. — И вот теперь вы действительно планируете меня убить. Или хотя бы проклясть. Думаете о том, куда подевался ваш хвалёный самоконтроль?

Злость в его груди лопнула как мыльный пузырь.

Пошатнувшись, Северус опустился обратно в кресло и спросил с раздражением, но без прежней ярости:

— Зачем вы со мной это делаете?

Как глупо! Да, они оба применяли тёмную магию сегодня в лесу. Но для Франчески это обычная практика, а вот он опять пошатнул свою эмоциональную стабильность.

Ради идиотских пауков.

Ради её нелепой просьбы!

— Северус!

— Оставьте меня в покое, — рыкнул он, опять поднимаясь на ноги — но попался в ловушку.

Франческа цепкими твёрдыми тёплыми пальцами схватила его за запястье. Ниже манжета. Прикоснулась к коже. Руку прострелило разрядом электричества, Северу дёрнулся — и замер.

Он стоял. Франческа сидела в кресле, закинув ногу на ногу. Она уже не улыбалась, смотрела серьёзно и спокойно.

— Вы действительно хотите этого, Северус? — спросила она негромко и большим пальцем провела вниз по его ладони. — Чтобы я оставила вас в покое? Или вы предпочли бы сами оставить себя в покое, но не можете?

— Как будто вы хоть что-нибудь знаете обо мне...

— Практически всё.

— Ложь.

— Северус! Умоляю, ваше загадочное прошлое написано у вас на лице крупными буквами. Начиная от трудного детства с отцом-алкоголиком... Он был грязнокровкой или магглом, кстати? Думаю, магглом. Ну, а дальше — плохая компания, безголовые подростки, которые балуются тёмной магией без надзора старших, загребущие руки вашей английской пародии на Гриндевальда и чистенькая славная девочка. Которая, учитывая жанр трагедии, увы, погибла. И, несомненно, в этом виноваты исключительно вы.

Он вырвал руку из её пальцев, потёр запястье, словно там мог остаться какой-то след. Отошёл к камину и сказал отстранённо:

— В этом действительно виноват я. И теперь я каждый день смотрю в её глаза на лице заносчивого мальчишки.

— Если мы с вами устроим конкурс, вы не победите. Вопрос не в том, какую трагедию вы пережили, а в том, что вы делаете дальше. Уже поздно. У вас завтра сложный день, да и я хочу ещё немного поболтать с Блейзом перед долгой разлукой. — Она поднялась, кинула взгляд на чайный столик и заметила: — Редкостная гадость, простите. Я ещё понимаю китайский чай, особенно с мёдом и пряностями, но это? Нет, это явно выше моих сил.

Заторможенно, как под «Империусом» Северус произнёс:

— Я куплю вино.

— Берите белое полусухое, сложнее ошибиться.

Она превратила своё кресло обратно в стул, поправила подол мантии и как была, в одном чулке, подошла к камину. Северус машинально протянул ей банку с летучим порохом.

Зачерпнув горсть пороха, Франческа потушила огонь, зашла в камин, улыбнулась и сказала:

— Спокойной ночи, Северус.

А потом исчезла в столбе изумрудного пламени. Адреса Северус не услышал — видимо, британское жилище Франчески было защищено чарами уровня «Фиделиуса».

Мордред бы побрал эту женщину!

Она появлялась — и от спокойной жизни Северуса не оставалось камня на камне.