На берегах священных рощ (гет)

Северус Снейп

Пепельно-серыми были колченогий стул и столешницы на кухне, кресло в гостиной, корешки многочисленных книг, протертый диван, торшер и ковер. Все они давно потеряли истинные цвета, скрытые плотным слоем пыли и пропахшие запустением. Спертый воздух душил, стены давили. В этом мрачном доме почти всегда пребывали лишь мрачные люди. Он был их отражением, палачом и пристанищем. Дом Снейпов, скрытый ото всех паутиной Фиделиуса⁽¹⁾.

Ступив на порог, Северус расчихался, открыл окна и тут же ощутил, как к промозглой сырости добавился освежающий, но холодный сквозняк. Со стоном зельевар рухнул в кресло, игнорируя грязную обшивку.

Северус ожидал, что будет счастлив в этот день, полностью независим, а в итоге чувствовал себя разбитым, старым и очень-очень больным. И ссора с девчонкой в Мунго не помогла справиться с этой болью, скорее, все только усугубила.

Северус сгорбился и уткнулся лицом в ладони.

Он ожидал признания. Он потратил полжизни на шпионаж и преподавание, которое никогда особо не любил, столько раз ходил по грани, рисковал, действовал вопреки собственным желаниям и принципам, потерял тех немногих, кому хотел бы быть верен, и не приобрел новых. Поттер с предложением ордена Мерлина, несомненно, польстил, а вот нападение в атриуме окончательно убедило, что ему нет места в новом мире.

Когда министр Шеклболт день спустя выкроил полчаса, чтобы навестить старого товарища, то оказался как минимум в замешательстве. Снейп принял его в засаленной рубашке и с пледом на плечах в единственной наспех прибранной комнате дома. Несмотря на непрезентабельный вид, зельевар по привычке держал спину ровно, хотя взгляд его потерянно блуждал от предмета к предмету, лишь изредка задерживаясь на госте.

— Какие у тебя планы на ближайшее время? — кашлянув для привлечения внимания, спросил министр.

— Ммм?

— Спрашиваю: думал, чем заняться теперь?

— Ты получил дополнительную должность инспектора социальной службы по адаптации бывших заключенных?

— Ты когда-нибудь перестанешь отвечать мне вопросом на вопрос?

— А ты?

— Так думал?

Северус подвис. У него не было ответа.

— Мне нужно время.

— МакГонагалл поделилась, что приглашала тебя обратно в Хогвартс.

— Как ты это видишь? Бывший Пожиратель и сотня маленьких невинных ангелочков? Их родители найдут меня и сожрут живьем.

— Не преувеличивай, у тебя много сторонников. Хотя ты прав, преподавание сейчас — не лучший вариант.

— Я заметил, — Северус криво усмехнулся. — И полагаю, ты тут, чтобы уговорить меня не мешаться у Министерства под ногами, не провоцировать народ, покинуть Англию в конце концов?

От подобной перспективы у Северуса все сжималось внутри. Он был бы не против погреться где-нибудь на италийских берегах, а может, и в более экзотичных странах. В прошлом у него было ужасно мало возможностей для путешествий… Однако он хотел принять это решение сам, уехать по собственной воле и иметь право вернуться в любой момент. Как бы ни был противен дождливый остров, его изворотливые жители, задымленные промышленные районы и шумные, переполненные людскими телами улицы больших городов, он оставался его родиной.

— Нет, никто не собирается выживать тебя из Британии. Комитет всерьез рассматривает твою кандидатуру на получение ордена. Талантливые зельевары лишними не бывают.

— И есть конкретное предложение?

— Нет. Но отделы министерства сейчас претерпевают изменения, так что в скором времени я мог бы организовать тебе должность. Что думаешь?

— Ничего.

Кингсли сказал что-то еще. Его полные губы шевелились, собирая слова, которых зельевар не слышал. Лоб Северуса прострелила вспышка боли, на несколько мучительных минут заглушив собой и свет, и звук. Он забыл принять лекарства! Эти сваренные криворукими лаборантами Мунго дурацкие зелья, чье действие постепенно сходило на нет.

Министр заметил прострацию хозяина дома и его стеклянный взгляд и с настороженностью подождал, пока приступ пройдет.

— Ты выглядишь подавленным. Не припомню такого с… никогда, — Шеклболт встал, разминая ноги, осмотрелся.

— Благодарю, министр, но не нуждаюсь в ваших оценках моего состояния. Я более чем удовлетворен текущим положением дел.

Северус добавил голосу силы, поменял позу, стараясь выглядеть более расслабленным. Но покрывало сползло с плеч, и холод тут же проник под кожу.

— Как твое здоровье? — с сомнением уточнил Шеклболт. — Сметвик говорил, что яд полностью не выведен.

— Раз Сметвик тебе все рассказал, то зачем спрашиваешь?

— Снейп, если ты продолжишь общаться в том же стиле, то ни одно живое существо не сможет тебя выносить.

— Какое облегчение! Я тоже едва могу выносить живых существ. Особенно двуногих.

— Ну-ну, — Шеклболт все еще выглядел сомневающимся. — Тебе нужна помощь.

— Я в порядке.

Что-то в последнее время отдельные соболезнующие стали слишком активно то ли проявлять свою симпатию, то ли искать расположения зельевара, приняв слабость тела и самоотверженность в служении Дамблдору за хрупкую душевную конструкцию, тщательно прикрытую внешней токсичностью. Та же Данхилл… Но Снейп не принимал снисхождения. Оно обесценивало его опыт.

Министр сделал круг по комнате, изучая книги. В основном это были руководства по Зельеварению, справочники, травники, что-то по философии и боевым заклинаниям.

Солнечные лучи, прорвавшиеся сквозь грозные облака, на миг вызолотили нишу в полке над столиком, прямо на уровне глаз. Там местилось несколько склянок, связки сухих душистых травок, горшочек с зеленеющим базиликом и совершенно изумительная мраморная статуэтка трехликой богини с лунным месяцем вместо диадемы и с кинжалом в руке.

Без задней мысли Шеклболт взял статуэтку в руку, восхищенно выдыхая:

— Искусная работа.

Подорвавшийся Снейп тут же выхватил ее и поставил на место.

— Не помню, чтобы предлагал тебе чувствовать себя как дома!

— Но чай же приготовил, — фыркнул Шеклболт, — разве это не одно и то же?

— Ты точно британский подданный?

— Так что это за вещица?

— Лик Гекатты⁽²⁾. Если не ошибаюсь, то ей не меньше девяти-десяти столетий. Реплика с более старых изделий, какими пользовались эллинские жрецы.

Шеклболт присвистнул:

— Интересный артефакт.

— Но не темный, — на всякий случай уточнил Северус с нарочитым безразличием. — Ничего особенного, работает как чары стазиса на ближайшие к ней продукты с той разницей, что не нуждается в постоянной подпитке со стороны мага, сохраняет ингредиенты бесконечно долгое время и усиливает их магические свойства. Забавно, но я чуть дважды не передарил ее, пока понял суть.

— И как ты ее заполучил?

Во время войны пожиратели и егеря не брезговали мародерством, так что ничего удивительного, что Снейпа могли заподозрить в нечестной наживе.

— Подарок студента. Студентки.

— Вот уж не думал, что ты пользовался их расположением.

— Сердечек в феврале мне не присылали, если ты об этом, — кисло пояснил Снейп. — По всей видимости, мисс Данхилл даже не подозревала о ее ценности, когда отдавала.

Зельевар не хотел признаваться в этом даже себе, но назвал имя дарителя с определенным умыслом.

— Айрис?

— Ты знаешь других выпускниц Хогвартса с такой фамилией?

Министр покачал головой. Северус спрятал трясущиеся руки за спиной, опасаясь нового приступа, потом сдался и вернулся в кресло, вновь укутавшись в плед. Вздернул подбородок и, так как Шеклболт не спешил развивать беседу, задал следующий вопрос.

— Ее уже выписали?

— Выпишут на днях. Ты же в курсе, что ожоги от адского пламени проходят не быстро.

— Они вообще не проходят, — обескураженно пробормотал Северус.

— Айрис обмазывалась какой-то мазью и принимала огнезащитное зелье. Учитывая, как часто она имела дело с драконами и как часто его пила, не удивлюсь, если это зелье давно заменило ей кровь, — министр позволил себе смешок, но Северус веселья не разделял.

— Значит, адское пламя?

— Да. Она сбежала из Каледонских холмов еще в начале мая (ну ты наверняка слышал про них), но до Лондона добралась лишь к июлю, — Шеклболт стал серьезным, уселся в кресло напротив Снейпа, а говорить стал медленно, явно подбирая слова. — Сбежавшие последователи Реддла оставались в заповеднике, собирая силы по-новой во главе с Яксли и Руквудом, так что в августе пришлось устроить рейд.

— И вы допустили туда гражданскую?

— Она бывает весьма настойчивой.

— Больше похоже на типичное гриффиндорское безрассудство. Полагаю, вы разбили егерей?

— Практически полностью.

Ответ Северусу не понравился, но он не стал настаивать на расшифровке.

— Были упоминания в газетах о взятой под охрану группе егерей и смерти Руквуда… но ни слова, что это было в Каледонских холмах.

— Там такая глушь, что скрыть что-то — не проблема. Или скрыться. Тебе бы понравилось: тоскливые пейзажи, завывания тварей по ночам. Жуть.

— Почти как в Мунго. Нет, спасибо, я предпочел бы не повторять.

Шеклболт опять рассмеялся, но следующие слова произнес спокойно и вдумчиво.

— Там остались незаконченные дела. У меня есть планы на Хайленд, но сейчас не хватает ресурсов. К сожалению, Айрис не сидится на месте. Если вдруг она придет за какой-нибудь странной помощью, постарайся перенаправить ее в министерство или Аврорат.

— Придет за помощью ко мне? Я похож на фею-крестную?

Внутри зашевелились смутные подозрения.

— Ты меня понял, — подытожил министр.

Когда гость ушел, Северус снова с трудом поднялся.

Статуэтка Гекатты хранила секрет. Греческое «апокалипто⁽³⁾» и пара движений раскрывали ее нутро с утаенным фиалом. Некогда фиал был полон мутной маслянистой жидкостью — зельем недолговечным и сложным, изобретенным самим Снейпом и несколько раз знатно выручавшим его на собраниях почившего теперь Лорда. Ведь окклюменция и притворство давались куда проще с отключенными эмоциями. К сожалению, запасы эликсира быстро подошли к концу — Волан-де-Морт вызывал часто. Чаще, чем случалось найти нужные ингредиенты для его пополнения.

Статуэтка была не единственным подарком Данхилл. Был еще плотный блокнот пожелтевших листов, обернутый в исцарапанный кожаный переплет и три слоя чар гламура, меняющих истинный вид средневековой рукописи на более современный. Северус не раз задавался вопросом, знала ли мисс Данхилл, что именно ему дарит. Что в первый раз, что во второй.

Лик Гекатты он получил на Рождество ее шестого курса, на Рождество седьмого под общей елью обнаружился сверток с книгой. Снова без подписи и пояснений, но где бы это видано, чтобы профессор не узнал почерк своего студента, особенно посещающего дополнительные занятия.

Поначалу скептически восприняв книгу, Снейп отложил ее до лучших времен. Ведь что особенного могла привнести в его собрание литературы не обладающая гениальными задатками и фамильными сбережениями невзрачная студентка. Ближе к февралю, скучая зимним субботним вечером, Северус все-таки заглянул под обложку, в новый раз поражаясь то ли щедрости и проницательности, то ли наивной глупости чересчур благодарной ученицы. Снабженный архаичным латинским переводом поверх оригинального языка, строчка за строчкой раскрывался дневник Митридада! Великого царя и известного зельевара древности, страстного исследователя и алхимика, согласно легенде создавшего противоядие от всех ядов. Позже выяснилось, что это лишь одна из поздних копий, которая тем не менее не теряла особой уникальности.

В момент озарения Северус захотел одновременно расцеловать Айрис и задушить. С одной стороны, настолько неповторимых подарков он никогда не получал, с другой — что это, как не взятка?

Охваченный подозрениями, он фурией пронесся по замку, выловил девчонку и увел на разговор, в процессе которого та настойчиво утверждала, что нашла книжонку в магловской антикварке и поняла только то, что фолиант содержит алхимические наблюдения и рецепты зелий, которые кажутся любопытными, но скорее выдуманными, и ей они совершенно ни к чему, а Снейпу могут послужить хотя бы предметом вдохновения. Забирать книгу девушка наотрез отказалась.

Не исключено, что она изменила бы решение, поясни ей Северус настоящую стоимость и важность сего издания, но он этого не сделал. В конце концов, он и так постарался поступить правильно, приложив к этому столько усилий, сколько требовала его совесть, знатно ограниченная алчностью.

Универсальное противоядие из дневника воспроизвести не удалось. Скорее всего, названия некоторых ингредиентов были переиначены или давно утеряны и забыты. Но на определенные мысли рецепт натолкнул, решив исход в борьбе между жизнью и смертью после укуса Нагайны.

Итого перед взором Северуса, в его доме, в единственной чистой комнате, на самых видных местах было три вещи, сыгравших немаловажную роль в его судьбе: статуэтка, книга, как символ идейного озарения, и остатки зелий, без которых он, вероятнее всего, не пережил бы событий последнего года.

«Дары Жизни», — с неизменной иронией подумал Снейп. И все они были связаны с Айрис Данхилл.

Северус закрыл лицо руками. Его вновь обуяло неясное предчувствие, какое бывает, когда интуиция кричит об опасности, но Феликс Фелицис⁽⁴⁾ толкает вперед. Будто натянулась невидимая нить, связывающая героя и защитника. Такая же была у него с Поттером, появившаяся еще в момент рождения мальчика, но зазвеневшая от напряжения, только когда Дамблдор наказал присматривать за ним.

Северус был так рад избавиться от одних пут, что появление новых вселяло ужас. И в то же время надежду. Это было предчувствие предназначения. Правда выходило, что до сих пор именно Данхилл способствовала его спасению. Неужели теперь герой, нуждающийся в вечной защите, вовсе не девчонка?

Ерунда какая-то. Война окончена, время героев прошло. Также как и время шпионов, должников и Пожирателей Смерти… Речи о том уже не идет. Стоило прервать поток бесполезных мыслей и заняться по-настоящему важным вопросом, который успел задать Шеклболт: что делать дальше?

Что делать? Как организовать свое новое свободное будущее?

Чего ожидать впереди? Призрачного существования без женщины и друзей? Жизни, в которой ничем не дорожишь и ничего по-настоящему не желаешь, в которой просто наблюдаешь за окружающими издалека, как бы через стекло, которое ни ты сам, ни те другие никогда не захотите разбить?

От подобных перспектив Снейпа прошиб озноб. Он попытался убедить себя, что так и должно быть, что ему никто не нужен, что он заслужил забвение в мрачнейшем из его значений. В то же время попытался найти лазейку в этом непроглядном унынии. Он ведь жив! Вопреки всему, а не благодаря — в этом должен быть смысл.

А если разрушить стеклянную стену, что будет за ней?

Снейп не хотел гадать весь отведенный ему срок, он хотел знать наверняка. В конце концов выстроить новую стену, хоть стеклянную, хоть железобетонную, он всегда успеет. В этом искусстве ему нет равных.

К следующему полудню, скудно позавтракав, Северус все-таки сменил костюм и решил наведаться к бывшей студентке.

1) особые чары, скрывающие местонахождение какого-либо места от всех нежелательных лиц

Вернуться к тексту

2) греческая богиня Луны, преисподней, всего таинственного, магии и колдовства

Вернуться к тексту

3) в данном случае используется как заклинание. фактически означает "откройся" на греческом

Вернуться к тексту

4) зелье удачи

Вернуться к тексту