Журнал наблюдений бывшего общественного активиста (гет)

Позже на той же неделе

— Я отказываюсь.

— Мистер Таурус, я ещё ничего даже не сказал, — спокойно заметил директор Озпин, отпивая из кружки.

Ты вообще слушал этого человека исключительно потому, что он делился с тобой своим горячим какао.

— Я хотел вас проинформировать: за ваш выдающийся успех в работе со студентами в последние недели в качестве помощника я принял решение повысить вас. С этого момента вы — первый школьный психолог Академии Бикон.

Похоже, у этого человека очень заниженные ожидания, если «разговаривать со студентами дважды в неделю» считается выдающимся успехом.

— Сейчас отказаться можно?

Улыбка на морде Озпина прямо-таки просила кулака.

— К сожалению, нет. Это прописано в контракте, который вы же и подписали, — спокойно сказал он. — Или это, или будете нянькой у студентов на полевых заданиях.

* * *

[Действие: Сближение с Лай Реном]

[Бросок кубика 1d100+5: 88]

С Лай Реном

— Прошу прощения, что отнял у вас время, мистер Таурус, — Лай Рен, теперь один из немногих студентов, чьё общество тебе действительно приходилось по душе, аккуратно наливал чай, двигаясь так грациозно, что ты невольно любовался каждым его движением.

Ты покачал головой, с лёгкой улыбкой отмахнувшись от лишних извинений.

— Можешь звать меня Адамом, когда мы не на занятиях; мне ещё нет и двадцати. Да и трудно считать это пустой тратой времени, когда я участвую в настоящей мистральской чайной церемонии.

По правде говоря, Лай Рену вовсе не обязательно было здесь находиться, ведь его и так можно было назвать самым воспитанным первокурсником. Он просто решил немного передохнуть от своей команды — вполне понятно, учитывая его близкие отношения с Норой Валькири.

Ты в молчании наблюдал, как он методично повторяет все этапы церемонии. Впервые ты видел, чтобы кто-то использовал своё Проявление для чего-то столь обыденного, как заваривание чая, но результат впечатлял. Стоило Лай Рену приглушить свои эмоции, он погружался в невозмутимое спокойствие, а его движения становились похожими на работу художника, создающего шедевр в воздухе, — мысли сами вели его руки.

— Благодарю, — сказал ты, заставив подростка едва заметно улыбнуться.

Чай ты, сказать по правде, не очень любил, но вложенный в церемонию труд умел оценить.

Вы молча провели оставшееся, но очень продуктивное время на консультации.

* * *

С Янг Сяо Лонг

— Распитие алкоголя несовершеннолетними, сексуальное домогательство, нападение на охрану, вандализм, нарушение общественного порядка, стрельба по гражданским без ауры боевыми патронами, уход из ресторана без оплаты, сокрытие с места ДТП, вождение в нетрезвом виде — и даже переход дороги в неположенном месте, — список, если честно, был куда длиннее, но в сутках всё же ограниченное количество часов.

— Я думала, мы тут обсуждаем только мой удар по тому типу, который пялился на мою младшую сестру, — нахмурилась, признаться, довольно симпатичная девушка, демонстрируя искреннее недоумение.

— Мисс Сяо Лонг, я всего лишь зачитываю список преступлений, которые вы совершили накануне поступления в Академию Бикон. И это ещё сокращённая версия. Единственная причина, по которой я нисколько не удивлён видеть вас здесь, а не в тюрьме, это способность Озпина невероятно ловко шантажировать людей.

Лично тебя это мало волновало: работая охотником за головами вместе с Марией, ты сам ежедневно нарушал закон куда более серьёзно. Увы, сейчас приходилось соблюдать субординацию.

— Парню всё нравилось — значит, никто не быковал, — возразила Янг без всякого желания отрицать остальные обвинения, а судя по самодовольной усмешке, своим плоским каламбуром она даже гордилась.

Ты позволил себе пару секунд осмыслить всю абсурдность её фразы. Потом ещё пару — просто чтобы прийти в себя.

Ты вдруг понял: к подобному дерьму тебя вообще никто не готовил.

К твоему огорчению, ты не сразу понял, что девушка просто подшучивает и вовсе не говорила это всерьёз. Янг Сяо Лонг казалась как раз той студенткой, которая обязательно попробует «на прочность» все дозволенные границы, дай ей только возможность — хоть в этом и не было никакого злого умысла.

По правде говоря, тебя это не должно было удивлять, учитывая, что ты видел перед собой. Длинные золотистые волосы цвета солнечных лучей, пара лавандовых глаз, напоминающих о спокойном цветочном поле летом, и фигура, которой позавидовали бы даже модели.

С её внешностью и талантом бойца Янг Сяо Лонг была, пожалуй, на десятку из десяти.

Заметив твой взгляд, девушка скрестила руки под грудью, как бы невзначай делая своё щедрое, мягкое декольте ещё более заметным.

— Эй, мои глаза вообще-то тут, — с игривой ноткой сказала она, чуть выпятив грудь напоказ, словно подчеркивая свои слова.

Ты бросил на неё невозмутимый взгляд.

Девчонка была ещё и сорванцом. Причём без всякого настоящего опыта соблазнения — относилась к этому как к игре на победу, даже если ей самой вовсе не хотелось её выигрывать.

[Действие: Консультация с Янг]

[Бросок кубика 1d100+5: 75]

Чем больше ты размышлял о происходящем, тем яснее понимал: взяться за эту ситуацию по-настоящему ты не готов. Ты не профессиональный психотерапевт и не должен пытаться разобраться в глубинных причинах её поведения.

— Поверь, выше и ниже этих глаз нет ничего такого, на что стоило бы пялиться, — сказал ты.

Девушка тут же зыркнула в ответ, её глаза чуть заметно покраснели. Ты добавил:

— С другой стороны, не могу не отметить, что у тебя очень ухоженные волосы — за это тебя похвалить можно.

Она буквально сдулась.

— Янг, я, честно говоря, не могу предложить тебе волшебного решения, чтобы всем сразу стало хорошо. Что я могу — поделиться парой приёмов, которыми сам пользуюсь, чтобы держать эмоции под контролем.

В качестве школьного психолога твоя задача — помогать и советовать, но не переходить границы, если только сама девушка не захочет открыться тебе больше.

— Ты хочешь сказать, у меня проблемы с гневом? — вызывающе спросила она.

Ты не впечатлился.

— Да, хочу. Но, надеюсь, у тебя с этим проще, чем у меня. Я не заставляю тебя в восторге это принимать — всё это может быть жутко раздражающим. Зато точно лучше, чем когда тебя каждую неделю присылают ко мне после очередной драки со студентами, — ты протянул ей небольшую книжку о медитации осознанности и её многочисленных плюсах.

Янг замерла — словно впервые решила как следует на тебя посмотреть. Её лиловые глаза уставились прямо на тебя, будто пытались отыскать то, чего там и быть не могло. В конце концов девушка сама сдалась, тяжело выдохнула и расслабилась, больше не сжимая кулаки.

Потом она подмигнула тебе.

— Неужели не будешь скучать по такой вот Янг-фетке? — каламбур был настолько плох, что ты чуть ли не физически его почувствовал.

Когда ты не стал даже отвечать на это, она закатила глаза.

— Ладно, наверное, попробую эту твою штучку про медитацию перед сном, — наконец уступила она. — Но даже не надейся, что я забуду тот фортель, который ты выкинул с Блейк. Сбежать, не попрощавшись с ней по-человечески — это было по-свински.

...

...

— Поподробнее, пожалуйста.

Похоже, придётся отменить следующую встречу со Шни. По крайней мере, появился повод сразу выставить эту манду из кабинета.

* * *

С Руби Роуз

Все твои надежды на то, что когда-нибудь восторжествует здравый смысл и окружающие, глядя на него, кто каждый вечер заставляет себя писать короткое эссе о том, почему насилие — это ответ лишь на половину его проблем, а не на все сразу, задумаются, стоит ли такому давать советы другим. Но все эти надежды окончательно испарялись после каждой новой исповеди очередного подростка. Каждый, кажется, считал своим долгом рассказать тебе всю биографию и половину внутренних терзаний по собственной инициативе.

В какой-то момент ты перестал напоминать им, что у тебя нет ни диплома, ни хоть каких-то знаний терапевта (а это всё же не совсем то же самое, что школьный психолог, несмотря на местные заблуждения), если не считать пары книжек по самопомощи. Теперь ты просто выслушиваешь всех по очереди и озвучиваешь очевидное, когда они замолкают. Как оказалось, примерно пятнадцати процентам студентов просто нужно было признаться в каком-нибудь необычном увлечении или наконец открыться.

Но это не значит, что ты люто ненавидел абсолютно всех зацикленных на себе подростков, которые по очереди появлялись в твоём кабинете и думали, что смогут перехитрить тебя психологически, чтобы хоть как-то оправдать свою коллекцию неудачных решений. Некоторые были вполне сносными.

— Я начинаю думать, что занятия по гриммам у меня самые провальные. Я просто всегда засыпаю на уроке. Это странно, если честно, потому что я же два года перепрыгнула, а теперь едва понимаю математику. Кстати, почему её всё ещё так называют? Там ведь уже даже реальных чисел не осталось.

Руби Роуз была настоящей загадкой. Как и Лай Рен, она вовсе не обязана была сюда приходить, но, похоже, ей нравилось иметь под боком собеседника — особенно такого, который по новому контракту должен был хотя бы делать вид, что слушает.

Она всегда приносила печенье, за что ей стоило сказать спасибо.

— Я знаю не больше твоего. Думаю, в Биконе просто рассчитывают, что большинство студентов в какой-то момент уйдёт. Они хотят научить их чему-то, что может пригодиться, если те вдруг решат сменить профессию. Поэтому и добавили в программу предметы, не связанные с охотничьим делом, — ты нахмурился, мысленно пробегая глазами по всему учебному плану Бикона. — История, кстати, очень полезна. Только аккуратнее выбирай, каких авторов читать.

Руби, эта умница, кивнула медленно и серьёзно.

— Я не хочу больше ходить на эти классы по половому воспитанию. Почему бы не сосредоточиться на чём-то реально полезном, например, на изготовлении и ремонте оружия? — заныла она, затем взглянула на твоё оружие. — Ты точно не хочешь, чтобы я усовершенствовала Погибель и Багрянец? Обещаю, выйдет просто отпад! Это будет самая классная катана, ну... почти такая же классная, как Крещент Роуз!

— Погибель, вообще-то, тёкуто, — спокойным голосом поправил ты. Она аж ахнула. — В отличие от катаны, его клинок прямой.

— Прости, это было грубо с моей стороны.

Она была совершенно права, но не стоило портить ей настроение.

— Итак, продолжаем с того места, где остановились в прошлый раз?

Ты заметил — пусть и едва заметно — как Руби вздрогнула от этих слов. Ты подождал, пока она сделает дыхательные упражнения, которым ты её научил.

— Адам, — она изо всех сил избегала твоего взгляда, — это нормально, если ты хочешь с кем-то поладить, но при этом желаешь, чтобы он хотя бы три раза в день ударялся мизинцем об углы?

— Абсолютно нормально, — соврал ты с такой же лёгкостью, как дышал. У тебя никогда не получалось ладить с людьми, так что ты в этом не разбирался.

— Всё просто ужасно. Моя команда постоянно грызётся и вообще меня не слушает. Я всегда знала, что никто из них не хотел, чтобы я была лидером команды, но теперь они уже даже не скрывают этого.

Вайсс вообще не хочет иметь с нами ничего общего и никогда не помогает, если мы не делаем всё строго по её указке. Недавно вот, она начала в лицо называть меня плохим лидером и грубит всем, кто пытается с ней поговорить... кроме Пирры, но Пирра обычно её избегает.

Янг вообще меня всерьёз не воспринимает. Такое чувство, будто она забывает, что я всё-таки будущая охотница и знаю, что такое секс. Для неё я скорее щенок, а не та, кого надо слушаться.

А Блейк... такое ощущение, будто её в команде вообще нет. Я вижу её только на занятиях и иногда в нашей комнате перед сном. А ведь стало ещё хуже: они с Янг уже давно в ссоре из-за того, что Янг ляпнула что-то не то. Что именно — я не знаю, но нам с Вайсс несколько раз пришлось их разнимать.

Я пыталась поговорить с Жоном и его командой, просила совета, а они сказали, что у них с самого начала было всё нормально. Я уже не понимаю — это мы просто безнадёжны или же это я просто ужасный лидер.

Ты сразу понял: она давно держит это в себе. От той наивной оптимистки, которая всегда встречала всех с широкой улыбкой, почти ничего не осталось. А ведь учебный год только начался — прошло семь недель, а Руби Роуз уже была на грани срыва.

— Что мне вообще делать...?

Её серебристые глаза, которые будто забыли, как сиять ярче луны, вперились прямо в тебя. В них жила надежда — хоть бы малейший повод не сдаваться.

— Не думаю, что мой опыт лидерства тебе сильно поможет — ситуации у нас всё-таки очень разные. Но что я могу тебе сказать: за неподчинение нельзя поощрять. Начни с мелких наказаний, опирайся на авторитет преподавателей — это неплохой ход. Но когда кто-то из них делает что-то правильно — поощряй это, например, угощай чем-нибудь вкусным. Только не слишком часто, иначе привыкнут и начнут требовать. Пусть понимают: чтобы заслужить, надо потрудиться.

Она бросила на тебя пустой взгляд.

— Адам, моя команда — не собаки.

— Ну, одна из них точно сука, — мягко напомнил ты.

— Адам!

[Действие: Адам даёт совет Руби]

[Бросок кубика 1d100+10: 74]

По правде говоря, команда RWBY была самой проблемной из всех первокурсников. Каждый в ней доставлял неприятности по-своему, а уж Вайсс Шни... Здесь даже бывалому лидеру такое не доверишь.

Но Руби Роуз выбирать не приходилось.

— Руби, никто не осудит тебя за желание подружиться с командой. Но помни: им нужен не друг, а лидер, — твой голос был, возможно, строже, чем хотелось бы, но ей это было нужно. — Друг будет оплакивать их после нападения гриммов, а лидер — сделает всё, чтобы они выжили.

Это было лукавство, и ты сам это прекрасно знал. Даже самые лучшие лидеры могут не успеть всех уберечь, но сейчас Руби не потянет такую правду.

— Я не смогу стать хорошим лидером... — еле слышно прошептала она.

Ты только фыркнул в ответ.

— Вот и докажи самой себе, что ошибаешься, когда попробуешь. Я ведь даже не сомневаюсь, что ты выложишься по полной, — с чёткой уверенностью сказал ты. — И если ты захочешь узнать, хватит ли этого, скажу вот что: ты сильная.

Неважно, говоришь ли ты честно или врёшь напропалую — в это ей нужно было поверить, если она хочет стать лидером.

— Я сильная, — сказала девочка.

— Не слышу.

— Я СИЛЬНАЯ! — воскликнула Руби Роуз.

Юная охотница на мгновение замолчала, переваривая то, что только что выкрикнула. Затем уставилась на тебя, будто ждала, что ты скажешь ещё что-то.

— Чего ты на меня уставилась? Ты их лидер, не я.

Она моргнула, а потом улыбнулась.

— Я добьюсь, чтобы они меня слушали, — твёрдо ответила она. — Утром они больше не будут сидеть в душе по полчаса.

Вскоре после этого Руби вышла из кабинета. Ты был уверен, что она провалится, но главное — она хотя бы старалась. Оставалось надеяться, что ей удастся сбить Шни с пьедестала и поставить её на место.

* * *

[Бросок кубика 1d100+5: 67]

Янг: Ты просишь меня просыпаться в пять утра? Угораешь? Лаааадно, но только на эту неделю.

[Бросок кубика 1d100: 94]

Блейк: Ладно.

[Бросок кубика 1d100-20: 15]

Вайсс: *Разворачивается и уходит*

* * *

С Озпином

— Я не собираюсь лечить вашу зависимость от горячего какао, — выпалил ты сразу, как только директор вошёл в твой кабинет. Даже если бы ты был настоящим психотерапевтом, с этим бедламом справиться тебе было бы не под силу.

Озпин возмущённо посмотрел на тебя.

— Вряд ли это можно назвать зависимостью. Я почти никогда не пью больше семи кружек в день, — ушёл в отказ он. — А вообще, я пришёл побеседовать с самым молодым преподавателем у нас. Вдруг даже что-то новое узнаю о вас.

Ты прищурился на него здоровым глазом. Он хотел выведать какую-то конкретную информацию или просто пробует себя в роли мудрого наставника из книжек?

— Спросите у Марии, — буркнул ты. — Мы знакомы уже два года.

— Два человека могут прожить одно и то же событие совершенно по-разному, — не моргнув глазом парировал Озпин. Завидев, как ты хмуришься, он вздохнул. — Давайте так, устроим игру, чтобы получше узнать друг друга? Можете спросить у меня что угодно, но потом вы должны ответить на столь же личный вопрос с моей стороны.

— А вы правда верите, что я буду отвечать честно?

— Мы знакомы едва ли два месяца, мистер Таурус, — почти фыркнул директор. — Я вполне понимаю, что мы оба будем недоговаривать или что-то утаивать. Тем не менее это лучше, чем вовсе ничего не узнать друг о друге.

[Действие: Первый вопрос (КС:70)]

[Бросок кубика 1d100: 61]

[Действие: Второй вопрос (КС:70)]

[Бросок кубика 1d100: 79]

— Зачем вы искали Марию? — сразу спросил ты.

Этот вопрос давно не давал тебе покоя. Ты ни на секунду не поверил, что её пригласили лишь из-за давным-давно забытой славы Ла Парки, Жнеца.

— Когда-то существовал клан воинов с серебряными глазами, о которых ходили легенды, будто они в одиночку могут одолеть полчища гриммов. Теперь таких людей почти не осталось, и им нужна защита, — человек ненадолго замолчал и тяжело вздохнул. — Конечно, не скрою, я надеялся, что мисс Калавера возьмётся тренировать одну студентку, с которой вы хорошо знакомы.

Их уничтожили какие-то враги, а уцелевших членов клана вынудили скрываться. И даже тогда их продолжали преследовать и истреблять.

У Марии забрали глаза.

Забрали гордость.

Забрали...

Вдох.

Выдох.

Неудивительно, что при виде Руби Роуз Мария выглядела так растерянно. Наверняка каждый раз, когда эта девочка была рядом, перед ней вставали призраки прошлого.

— Значит, вы рассчитываете, что она разовьёт способность, доступную только её роду, — произнёс ты.

Вероятнее всего, это что-то вроде силы Шни, для которой нужно особое зрение.

— Что они умеют? — продолжил ты. — И кто за ними охотится?

— Мистер Таурус, я, к сожалению, не могу ответить на ваш второй вопрос, если сама мисс Калавера раньше не захотела об этом рассказывать. Лучше обсудите это вместе с ней позже. Я уверен, для неё это невероятно болезненная тема, — с заметной усталостью произнёс директор. — Кстати о мисс Калавере. Я вот очень хотел бы узнать, как вы познакомились.

Первый его вопрос мог бы задать и самой Марии... но, возможно, в этом и был смысл. Его прежний ответ не обязательно должен был быть информативным, если он планировал спросить что-то настолько простое. Впрочем, в противном случае это не было бы таким щедрым «подарком». Был шанс, что это ещё и проверка твоей откровенности.

Чем личнее вопрос — тем честнее ждали ответа.

Ты глубоко вдохнул.

— Мы встретились два года назад, когда на нас напали гриммы недалеко от Вакуо, тогда мне было семнадцать. Потом она увязалась за мной — из жалости или по какой-то не менее раздражающей причине. Можно сказать, я тогда пытался найти себя в чужой стране, но, скорее всего, просто хотел сбежать как можно дальше от своего прошлого. Когда-то я состоял в Белом Клыке.

— Как мило! Белый Клык недавно открыл бесплатную столовую у порта. Я как раз думал направить туда студентов помогать, вместо привычного сбора мёда.

— Потом я примкнул к более радикальному крылу и за пару недель успел перебить приличное количество людей... а потом решил свалить нахер.

— Ах, ну тогда всё становится на свои места.

Страннее всего было то, что Озпин, казалось, вовсе не был потрясён твоим признанием.

[Действие: Первый вопрос (КС:30)]

[Бросок кубика 1d100: 80]

[Действие: Второй вопрос (КС:60)]

[Бросок кубика 1d100: 98]

— Как вообще так получилось, что мне позволили быть школьным психологом? Я ведь понятия не имею, что делаю, — уже давно этот вопрос крутился у тебя в голове, но напрямую у директора ты не спрашивал — считал его редкостным, хоть и добродушным, идиотом. Сейчас тебя это не слишком волновало, просто хотелось отвлечься от личных вопросов после предыдущего ответа.

Озпин уже в седьмой раз за две минуты сделал долгий глоток из своей кружки — ты по-прежнему считал, что это у него такой безмолвный крик о помощи, — и пожал плечами.

— Мисс Калавера настояла на вашем назначении в шутку, а я согласился. Мне тогда показалось, что вреда никакого не будет. Честно говоря, я был приятно удивлён, когда понял, что вы прекрасно справляетесь с ролью первого психолога в Биконе. Если желаешь, я бы с радостью переписал ваш контракт и сделал эту должность постоянной.

Странно. Сейчас его лицо просто так и просило кирпича, ты невольно это отметил. Похоже, директор это почувствовал, потому что поспешил задать свой вопрос.

— Какая у тебя любимая сказка?

— Считается ли сказкой «Алекс из Долго и Счастливо»? — в этой истории как раз сочетались мечтательные образы и та серая невинность ребёнка, который попеременно помогает маме и рвёт крылья бабочкам.

— Не думаю, — задумчиво протянул он, — но всё равно это очень красивая история, — после этого его сегодня бить расхотелось. Да и ладно, случай обязательно подвернётся в другой раз.

Что теперь спросить? Ты толком ничего не знал о директоре, чтобы нарочно его задеть, да и повода такого особо не появилось. Хотя попытаться можно было — некоторым людям совсем не мешает пара затрещин, чтобы те помнили: не надо лезть в чужую душу. Вопрос о сожалениях, наверное, как раз бы сработал.

— А кем вы хотели стать, когда вырастете? — ты всё-таки передумал

Легендарный охотник задумался, а потом вдруг неожиданно рассмеялся — словно ты напомнил ему старую, почти забытую шутку.

— Героем, — вздохнул Озпин. — Но боюсь, что мои мотивы были не такими благородными, как кажется. Я был наивным юношей, который просто хотел быть нужен другим. И, честно говоря, преуспел в этом гораздо больше, чем должен был. То, что начиналось как игра ради собственного эго, со временем стало обязанностью, которую я не могу бросить — не потому что это героично или благородно, а потому что иначе просто нельзя. Хотя бы из сугубо человеческих побуждений.

Серьёзно?

Неужели он правда считает свою работу настолько важной? Хотя, наверное, нечему удивляться: он ведь руководит крупнейшей академией охотников в мире, да ещё и работает с другими директорами, чтобы следующее поколение не оказалось совсем уж никудышным. Хотя это не делает его ответ менее самодовольным.

А теперь этот высокомерный засранец глубоко вздохнул, собираясь задать вопрос.

— Вы, мистер Таурус, ведь понимаете, что ваш шрам можно вылечить?

Может, всё же стоило спросить у него о его сожалениях.

— Следи за языком, Озпин, — уважительно предупредил ты этого человека. — Ты не первый, кто предлагает мне что-то подобное, и мне это не нужно. Это бы изменило меня... и, возможно, не в лучшую сторону.

Он принял твой ответ как есть.

— Прошу прощения, вышло резче, чем я хотел, — ты довольно быстро взял себя в руки. — Из любопытства: почему вы не выгнали Арка, зная, что у него не открыта аура?

— Умоляю, я принимал в свою академию куда более спорных людей, — почему-то он выглядел слишком довольным этим. — С некоторыми всё вышло неплохо, а с другими... я лично прикончу их своими руками, когда придёт время.

Это было не обещание, а простое утверждение.

— И последний вопрос, — Озпин посмотрел тебе прямо в глаза. — Как вы относитесь к евгенике?

Секунд пятнадцать ты молчал, прежде чем понял, что вопрос задан на серьёзных щах. Вся дальнейшая беседа... оказалась немного хуже, чем обсуждение твоих травм.