Семь поцелуев (гет)

Бездонная ночь переливалась множеством оттенков чёрного. Чёрные мантии Пожирателей Смерти сливались с этой темнотой. Картина была бы почти идиллической, если бы не лучи света, время от времени пронизывающие этот совершенный мрак. Это были заклинания Авроров.

— Чёртовы Пожиратели Смерти! — проорал кто-то из них, посылая целый букет заклятий в сторону противников. И почти в ту же секунду у этого Аврора перехватило дыхание, глаза выпучились, и он схватился за шею. Через несколько мгновений стала ясна причина такого поведения — что-то невидимое вознесло его в воздух, схватив за шкирку, словно котёнка.

— На твоём месте я бы придержала язык! — услышал Рудольфус голос своей жены. С помощью заклинания она поднимала Аврора всё выше и выше, как будто он был игрушечным. Лестрейндж вынужден был признать, что такая магия требует большой силы; он никогда раньше не видел, чтобы Беллатрикс совершала нечто подобное.

Другой Аврор, долгое время лежавший без сознания на краю дороги, стал подавать признаки жизни. Он застонал и прикоснулся рукой к разбитой голове. Эти слабые попытки позабавили Рудольфуса. С усмешкой на губах он наблюдал за тем, как Аврор пытается встать на ноги. Однако вид соратника, задыхающегося на огромной высоте, привёл бойца Света в более резвое состояние. Он взмахнул палочкой, посылая в спину Беллатрикс заклинание.

Рудольфусу хватило малейшего движения, чтобы отразить его. Заклятие отлетело в сторону одного из складов, окружавших место боя, и ударило в стену. Беллатрикс отпустила свою жертву и обернулась на звук. Её взгляд быстро заметался по сторонам, оценивая ситуацию.

— Я позабочусь о нём, — произнёс Рудольфус.

Белла кивнула.

Ещё несколько секунд он восхищённо наблюдал за тем, как его жена разбирается со своим врагом, а потом вернулся к тому Аврору, который пытался атаковать Беллу.

— Нападаешь со спины? Какое неподобающее поведение, — язвительно усмехнулся Рудольфус. — Думаю, Круцио будет достойным наказанием.

Вскоре Аврор кричал от невыносимой и бесконечной боли. Его вопли отражались от стен и соединялись с криками того, кого пытала Белла. Но внезапно эта симфония прекратилась. Беллатрикс прикончила свою жертву.

После этого ведьма лениво повернулась и направилась к мужу, который всё ещё занимался своим Аврором. На какое-то время крики оборвались, и Белла смогла услышать тихие слова Рудольфуса:

— А что, если Круцио было слишком мягким? Как мне наказать тебя за то, что ты осмелился напасть на мою жену, а?

Была вспышка зелёного света, и боец Света безвольно распластался на земле.

Беллатрикс была ошеломлена. Рудольфус сказал: «За то, что ты осмелился напасть на мою жену.» Это почти доказывало, что она была ему небезразлична.

— О, привет, Белла, — шутливо поприветствовал её Рудольфус. — Вижу, ты тоже закончила. Домой?

Это был первый выход Беллы в качестве Пожирателя Смерти. Рудольфус долго колебался, брать ли с собой жену, ему казалось, что она окажется слишком слабой, хрупкой и незаметной, но кровь сумасшедших Блэков сделала своё дело.

Никогда раньше он не чувствовал столько восхищения и уважения к Белле, и, когда она сняла свою маску и он смог взглянуть на её лицо, оно показалось ему самым прекрасным на свете. А Беллатрикс, в свою очередь, не могла оторвать глаз от Рудольфуса, потому что впервые поняла, что важна для него.

Трудно было сказать, кто кого поцеловал первым.