Лишний (джен)

— Как трогательно. — Раздался рядом мужской голос. — Истинный сын своего отца.

А что тут было говорить. Это он. Человек, уничтоживший Тёмного Лорда. Человек, спасший весь мир. И уничтоживший мой.

* * *

Инцидент с попыткой дуэли закончился отвратительно. Если МакГонагалл всего лишь написала о моём поведении маме, то Джеймс сам написал своему отцу.

Министр Поттер прибыл в школу вместе с супругой — посетить ведущую магическую школу, и, неофициально, навестить своих детей.

МакГонагалл пришла за мной почти перед самым отбоем. Грустно вздохнула и отвела в свой кабинет.

От разговора у меня осталось очень сумбурное впечатление — миссис Поттер всю беседу просидела молча, директор МакГонагалл тоже не вмешивалась, а Министр говорил много: нотации сменялись увещеваниями, уговоры — требованиями объяснить поведение. Поттер отказывался принять одну вещь — не я начал это противостояние. Я всего лишь ответил. Пытался защитить своё имя, которое итак трепалось всеми. Пытался. Но не смог. А ему гораздо проще было видеть во мне черты моего отца, чем меня самого.

* * *

— Вы всё усвоили? — спросила у меня профессор МакГонагалл.

Очень хотелось ответить ей: «Нет». Но я просто кивнул. Потому что провоцировать новый виток раздражения министра было делом бессмысленным.

— В таком случае, вам пора отправляться по своим спальням, — продолжила директор.

— Минерва, я бы хотел пообщаться со своими детьми, — сказал Министр.

— Разумеется, — согласилась МакГонагалл, — мой кабинет тебя устроит, Гарри?

— Не хорошо, если он один будет бродить по школьным коридорам, может попасть в очередные неприятности, — улыбнулась миссис Поттер, — я могла бы проводить его до гостиной Гриффиндора.

— Джинни, — удивился Министр, — зачем тебе это нужно?

— Дорогой, всё, что ты говорил — это правильно, но детям ещё нужно и правильное воспитание со стороны матери. Поверь, я смогу подобрать нужные слова.

* * *

По коридорам мы шли в молчании.

— Миссис Поттер, — наконец, не выдержал я. — Вы же явно хотели что-то сказать мне, и, очевидно, вовсе не продолжить чтение нотаций. Тогда что именно?

— А ты проницательный мальчик, — улыбнулась она. — Своими рассуждениями похож на мать. Хотя, наверное, на них обоих.

Я лишь фыркнул. Конечно, похож. Я не сомневался в этом.

— Я знаю, твоя мать придерживается другой точки зрения на произошедшие во время войны события, и не раз пыталась об этом говорить, но её никто не слушал. Я не могу связаться с ней сама, но очень хотела бы с ней встретиться и поговорить. Пожалуйста, — вдруг добавляет она.

А когда я называю пароль и захожу в гостиную, она чуть слышно шепчет:

— Мне ведь тоже нелегко, и с каждым днём становится всё хуже...

А что я ей на это отвечу? Она ведь сама делала свой выбор.