Адаптация (джен)

I know I'll never know a peaceful night again

That debt was never paid completely…

Disturbed, «Asylum»

После первого испытания нашего импровизированного детектора змееустов я несколько дней пытался добиться каких-нибудь уточнений по поводу неизвестного противника, но в итоге потерпел полнейшее фиаско. Гатлинг что-либо пояснять отказывалась, ссылаясь на собственную некомпетентность в распознавании всяческой нежити, и постоянно жаловалась на то, что ей не дают покоя. В конце концов, я сорвался и в несколько несдержанных выражениях предложил змеюке валить обратно в Запретный Лес откушать мышек. С целью прекращения причитаний. В ответ на это змейка разразилась потрясшей меня до глубины души тирадой о том, что хоть я и скотина неблагодарная, она останется со мной по причине моей … инфантильности и недальновидности. Мол, не сдюжу я взваленную на мои плечи ношу без ее своевременной помощи. Мне стало стыдно, и я замолчал. Гатлинг последовала моему примеру, все-таки решив для приличия обидеться.

Разбираться со своенравной зверюгой времени не было, наследничек, по всей видимости, вовсю действовал, и я решил предпринять вылазку ко входу в Тайную Комнату. Следуя правилу «Хочешь быть незаметным — стой под фонарем», я отправился в нерабочий туалет средь бела дня, не таясь и не строя из себя шпиона на задании. Тактика сработала на славу: я попал в нужное помещение без всяких проблем и остановился перед потайным ходом. Представив себе недовольную Гатлинг, идти со мной отказавшуюся, я прошипел приказ на змеином языке и стал ждать. После минутной паузы стало ясно, что либо проход был неисправен и не реагировал на команды, либо змееуст из меня, как из Хагрида… Ну, сюда можно вставлять любую профессию, связанную с грацией.

Провозившись с входом около получаса, я осознал, что на Защиту идти бесполезно: Прюетт с удовольствием воспользовалась бы возможностью опробовать на мне тему занятия за опоздание. Расстроенный, я подошел к старым раковинам и, открыв кран, плеснул в лицо холодной водой. Поднял голову, вновь скептически оглядывая свое отражение в зеркале. И замер, буквально кожей ощутив чье-то присутствие. Быстро оглядевшись по сторонам с палочкой наготове, я убедился в том, что туалет пуст и на мое уединение никто не покушался. Снова повернулся к зеркалу и … в испуге отпрянул, увидев, что в нем отражалось.

«Зеркальная» комната быстро заполнялась возникшими из ничего тенями, которые, стелясь по полу, потолку и стенам, стягивались к моему отражению. Медленно, словно потеки черной жирной грязи, они наползали друг на друга, стремясь первыми добраться до цели и, я почему-то не усомнился в этом ни на секунду, поглотить ее. Волна ужаса мгновенно накрыла меня с головой, сотни миниатюрных адреналиновых иголок пронзили кожу, вызывая противный липкий холод. Мышцы свело мощным усилием, и я мгновенно обернулся, вскинув палочку, готовый в мгновение ока развеять по воздуху противника…

В туалете никого не было. Сердце билось гулкими толчками, дыхание сбивалось на полузадушенный хрип, палочка в руке мелко дрожала. А тени по ту сторону зеркальной поверхности продолжали свой путь, собираясь позади моего «двойника» в высокую фигуру…

Я рванулся прочь от зеркала, чуть не выбив дверь, несколько раз поскользнулся и бросился бежать по коридору, не обращая внимания на гневные крики попадавшихся навстречу студентов. Перевести дыхание мне удалось лишь в гостиной. Что же, дементор побери, это было?..

* * *

— Как ты узнал об этом? — ошарашено взглянул на меня Невилл, выронив перо и оставив жирную кляксу на своем эссе по трансфигурации. Юджин ничего не сказал, а просто уставился на меня, приоткрыв от удивления рот.

Я даже слегка загордился. По всей видимости, мне нечасто удавалось шокировать друзей в этом мире. Объяснялась их реакция тривиально: осознав, что в одиночку мне никак не справиться, я решил рассказать им о местоположении Тайной Комнаты Слизерина. Источником сведений обозвал нашу с Волдемортом ментальную связь, что гарантированно снимало вопросы о моей осведомленности. О странном видении я решил пока не упоминать, тем более что сам не был уверен в его реальности. Конечно, тогда, перед зеркалом, медленно заполняющимся хищными тенями, никаких сомнений не возникало. Но после, в спокойной обстановке Комнаты по желанию впечатления притупились, увиденное показалось каким-то нереальным и далеким, и я решил не забивать себе голову.

— Вы хоть понимаете, какие перспективы перед нами теперь открываются? — воодушевился Юджин и принялся мерить шагами сформированное магией замка помещение, о чем-то размышляя.

— Честно говоря, пока не очень, — отозвался Невилл, и я уже хотел возмутиться отсутствием энтузиазма в голосе друга, как вдруг понял, что он совершенно прав.

— Да, Юджин, на самом деле… — протянул я расстроено. — Да, теперь мы в курсе местоположения входа. Но что нам это даст? Дежурство мы там, по понятным причинам, организовать не сможем, сигнальные чары он или его помощник распознают с ходу…

Я запнулся под взглядом Стоунера, который смотрел на меня со смесью торжества и жалости. Поганец! Знал я эту его особенность: уже что-то придумал и упивался преимуществами.

— Хватить счастливого кладоискателя тут изображать! — строго прикрикнул на товарища Лонгботтом. — Высказывайся. Желательно по делу, а то у меня с самого утра руки чешутся «Воздушный серп» на чем-нибудь живом опробовать.

Юджин еще раз высокомерно нас оглядел, заставив даже Гатлинг грозно зашипеть, но все-таки соизволил поделиться своим замыслом.

— Скажите мне, глубокоуважаемые коллеги, чего Волдеморт точно не ожидает от своих противников?

— Трезвой оценки собственных возможностей? — усмехнувшись, предположил я. — Тогда это точно не к нам.

— Уизли, если тебе не дано понять мой безграничный полет мысли, не влезай! — преувеличенно заносчиво ответил на это Стоунер. — Он не ожидает от них использования маггловских методов.

— Поясни, — коротко потребовал Невилл, очевидно, заинтересовавшись планом хаффлпаффца.

Схема, предложенная Юджином, действительно была не лишена оригинальности и, я не побоюсь этого слова, изящности. Основой плана должен был стать фотоаппарат, скрытно размещенный перед входом в Тайную Комнату. С его спусковым механизмом необходимо было связать тончайшую, но прочную леску, протянутую поперек входа в нерабочий туалет. Стоунер с ходу набросал на пергаменте схему хитроумного приспособления, которое следовало встроить в корпус фотоаппарата. Небольшая L-образная деталь на шарнире имела выемку для закрепления лески, половина поверхности выемки представляла собой очень острое лезвие. Когда входящий в помещение маг натыкался на леску, она поворачивала устройство, активируя спуск и попадая при этом на режущую поверхность. Нить обрезалась, что предохраняло аппарат от срывания с креплений, а запущенный механизм давал серию снимков с промежутком в несколько секунд, после чего оставалось лишь забрать пленку. Нерешенным оставался лишь вопрос съемки в темноте, при отсутствии такого демаскирующего фактора как вспышка.

— Это уже ваша забота, — притворно возмутился Стоунер, когда мы его об этом спросили. — Я придумал общую схему, гениальную, к слову. Детали и сами додумаете.

— Чтоб тебе каждый вечер банши колыбельную пела, — беззлобно проворчал Лонгботтом и нахмурился. — А вообще, я, кажется, знаю, что делать…

Проблема решилась достаточно быстро: Невилл где-то нарыл описание аврорских чар зрения в условиях ограниченной видимости, а я немного понимал в устройстве маггловских приборов ночного видения, что позволило нам совместно соорудить ночной объектив для фотоаппарата. Оставалось лишь найти сам аппарат. Юджин предложил позаимствовать его у Луны, будучи уверенным в том, что у редактора стенгазеты он в любом случае найдется. Лонгботтом это предложение решительно отверг, мотивировав тем, что Лавгуд уже и так слишком хорошо осведомлена о нашей деятельности, и сказал, что фотоаппарат нам предоставит Колин Криви. Как выяснилось, в этой реальности он все так же фанател от Мальчика-Который-Выжил, то есть меня.

Вскоре наша импровизированная западня для Темного Лорда была готова, и каждый день мы исправно посещали туалет Плаксы Миртл, проверяя счетчик кадров. Несколько дней ничего не происходило, и я уже начал побаиваться, что Волдеморт разгадал наш замысел, но в конце недели наше терпение все-таки оказалось вознаграждено.

— Нить оборвана, — возбужденно проговорил Невилл, стоило нам оказаться на пороге комнаты. Мы, не сговариваясь, кинулись к месту крепления аппарата и, буквально сорвав его с креплений, бросились к Комнате по Желанию…

Не сказать, что результат съемки нас удовлетворил в полной мере: после шестого кадра пленка была безнадежно испорчена, и восстановить ее никак не получалось. На первых фотографиях наша ловушка запечатлела девушку лет пятнадцати-шестнадцати, которая двигалась по помещению, выполняя странные пассы руками.

— И кто это? — наморщил лоб Невилл. — Кто-нибудь ее знает?

— Нет, — ответил Юджин, внимательно всмотревшись в лицо незнакомки. — Не припомню.

— Я тоже не знаю, — проговорил я, тщательно приглядываясь, и вдруг… — Стоп, погодите-ка… Нев, дай лупу, будь другом.

Лонгботтом подал мне увеличительное стекло, и я взглянул на предплечье ученицы. Мои глаза меня не подвели: ее руку украшали многочисленные рунические татуировки. Прямо как у…

— Она действует не в одиночку, — выдохнул я. Друзья в недоумении посмотрели на меня.

— И ты так решил, потому что… — начал Стоунер.

Я указал им на рисунки и объяснил, что видел похожие… нет, точно такие же на руке второкурсника, которого сбил с ног Юджин возле кабинета зельеварения.

— Смотрите, это логично, — говорил я в защиту своей теории. — Имея в активе несколько человек, Тот-Кого-Нельзя-Называть может осуществлять… эту… потацию.

— Ротацию, — машинально поправил Юджин, пристально смотревший на меня и явно серьезно обдумывавший мои доводы.

— Да, именно. Несколько человек, посещающих заброшенный туалет, сложнее приметить. И их отсутствие легче оправдывать.

— Допустим, — подытожил Лонгботтом. — Тогда нашей первостепенной задачей становится обнаружение этой девицы и, по возможности, остальных сообщников, а затем… А что затем?

— Дамблдору сдадим, — твердо сказал Стоунер. — Я слышал, он скоро должен вернуться.

— Хорошо. — Еще один вопрос не давал мне покоя. — А что вы думаете по поводу испорченной пленки. Вряд ли это совпадение.

— Да уж точно, — хмыкнул Невилл. — С Темным Лордом случайностей ждать сложно. Я считаю, что заклинание, которое выполняла девушка, было очень мощным, и остаточное поле повлияло на пленку.

— Если заклятье такое мощное, — с сомнением покачал головой Юджин, — как же защита замка его пропустила? Система защиты уже давно забила бы тревогу… Или же можно считать, что пожертвования Хогвартсу тратятся только на реализацию все новых неприятностей ученикам.

— Это первое противоречие, — вторил Стоунеру я. — Во-вторых, какого соплохвоста для вызова зверюги нужно такое мощное заклинание? Если защита Тайной Комнаты построена на способности владеть парселтонгом…

— А с чего мы вообще взяли, что она именно на этой особенности построена? — прищурившись, задал вопрос Невилл, и мы с Юджином как-то беспомощно переглянулись. Об этом я даже и думать не хотел. По понятным причинам.

— А какие еще у Слизерина были особенности? — заинтересовался Стоунер, которого явно задела такая оплошность.

— Без понятия, — признал свою некомпетентность в этом вопросе Лонгботтом. — Но думаю, что можно это выяснить.

— Что ж,— подвел я итог нашему собранию, — у нас есть работа. Давайте приступим.

* * *

— Рон. Рон! Рональд Уизли, немедленно просыпайся! Я не собираюсь все делать за тебя!

Я нехотя разлепил веки, больше всего мечтая, чтобы меня оставили в покое и дали поспать, но голос будившей меня Гермионы был неумолим… Стоп, стоп, что?! Гермионы?!

Я рывком поднялся в кресле, не обращая внимания на заплясавшие перед глазами разноцветные круги, и сразу же увидел Гермиону и … Гарри. Мои друзья сидели напротив меня в креслах родного гриффиндорского цвета и немного снисходительно улыбались.

— Наконец-то, Рон, — сказала Гермиона и протянула мне исчерканный пергамент. — Я исправила твое эссе, закончишь сам.

— Представляешь, дружище, она назвала тебя неисправимым лентяем всего три раза, — усмехнулся Гарри. — Прогрессируешь.

Вид у меня был наверняка очень глупый, но я ничего не мог с собой поделать. Впервые за много дней я увидел их — Гермиону, никак не связанную с фамилией Малфой, и Гарри, моего лучшего друга Гарри, которого не существовало в том мире. Как же мне их не хватало! Я уже был готов с радостным криком кинуться к ним и заключить их в объятья, не обращая внимания на реакцию остальных гриффиндорцев, но тут … меня что-то остановило. Какое-то еле заметное ощущение неправильности … нереальности происходящего мелькнуло на границе сознания. Я тряхнул головой, стараясь отогнать посторонние мысли, но беспокойство только усилилось.

— Рон, что с тобой? — спросила Гермиона, привстав. — Тебе нехорошо?

Ее голос прозвучал как всегда заботливо, даже сквозь привычный шум однокурсников, но даже он не смог успокоить меня. Я быстро оглядел родную гостиную и в ужасе замер, осознав, наконец, что было не так.

В углу стояло большое, почти с меня ростом, зеркало и за его поверхностью ко мне и моим друзьям вновь подкрадывалось нечто. Сгусток теней медленно собирался в массивную, нечеловеческую фигуру, которая медленно двинулась ко мне.

— Нет, нет, нет… — шептал я, медленно пятясь. — Только не это, только не сейчас…

— Рон, что с тобой?

— Дружище, что происходит?

Эти вопросы, на которые мне приходилось отвечать так часто за годы нашего знакомства… Вдруг они прозвучали настолько пусто и безразлично, что я оторвался от созерцания монстра из зазеркалья и взглянул на друзей. И это было еще страшнее, чем неведомое создание, подбиравшееся ко мне.

Лица Гарри и Гермионы были лишены всякого выражения. Они стояли, равнодушно глядя мне в лицо, и у меня неожиданно появилось чувство, что если бы я сейчас умер прямо перед ними, они не пошевелили бы и мускулом.

— Не бойся, Рон, — медленно произнесла Гермиона.

— Все в порядке. — Голос Гарри прозвучал так холодно, что воздух в комнате загустел, мешая двигаться, затрудняя дыхание.

Страшная темная фигура все приближалась, но никто из множества гриффиндорцев этого не видел. Я отступал, мелко дрожа и норовя споткнуться.

— Рон, все в порядке, не бойся. Мы с тобой. — Бездушные фантомы Гарри и Гермионы, подходили все ближе…

— НЕТ!!! — закричал я, видя как нечто в зеркале поднимает вверх руки… лапы… лезвия, чтобы нанести удар.

— НЕТ!!! — поддержал меня еще один крик, и … я проснулся, рывком вскакивая с кресла. Едва успев опомниться от увиденного кошмара, я осознал, что второй крик был реальным и донесся из спальни мальчиков четвертого курса.

Несколько секунд спустя я уже был наверху и увидел Эрни Макмиллана на полу перед его кроватью. Руки парня были напряжены в страшной агонии, он мелко дрожал, а его волосы были совершенно седыми…