Игра вне правил (гет)

Первый учебный день Гермионы Грейнджер был определённо не таким, как она рассчитывала. С самого утра Снейп пообещал отравить ей существование в этой школе; после Трансфигурации повезло лицезреть сцену истерии декана своего факультета, от которой, кстати, узнала, что вышеназванный Снейп будет сопровождать участников Турнира во Францию, а значит, возможно, и её; после обеда на выходе из Большого Зала подвернулась нога, из-за чего девушка еле доковыляла до теплиц и на Гербологии умудрилась поджечь робцевидную тикулу, потеряв десять баллов. И, наконец, сейчас она из последних сил тащилась в подземелья на своё взыскание. Ничего не скажешь ― лучшая ученица школы.

Это была её первое взыскание в жизни, а значит, она даже представить себе не могла, что он заставит её делать. Мысли о возможных способах времяпрепровождения хаотично кружили в голове, позволяя воображению рисовать картины маслом, одна хуже другой. Например, где она чистит парты в кабинете Защиты без магии, отдраивает очередное неудавшееся зелье с каменного пола у профессора Слизнорта, расфасовывает болотных лягушек в одну корзинку, а лапки пауков ― в другую, выполняет грязную работу вместо Филча, приводит в порядок, доступный только логике Снейпа, бессмысленную картотеку документов.

Он сказал, что у него надо быть ровно в девять, значит, она придёт туда ни минутой позже, дабы не услышать гневную тираду об опоздании, и ни минутой раньше, чтобы не лицезреть его мрачный вид лишних шестьдесят секунд. Нужно беречь нервы. Интересно Рон еще у него? Вот она стоит в чёрном-чёрном подземелье, перед чёрной-чёрной дверью, а за ней её ждёт чёрный-чёрный профессор с чёрными-чёрными мыслями. Девушка вздрогнула и постучалась. Дубовая дверь медленно открылась, и её встретил самый тяжёлый из взглядов Мастера Зелий, от которого хотелось убежать на край земли.

― Мисс Грейнджер, ― протянул Снейп, ― входите.

Она вошла в кабинет, озираясь по сторонам. Рона нигде не было видно… Следов крови, к счастью, тоже.

С прошлого раза, когда она на втором курсе посещала сиё помещение, абсолютно ничего не изменилось: тот же широкий стол, захламлённый книгами, пергаментами, перьями и всякими магическими штучками, три кожаных кресла для хозяина кабинета и его гостей, небольшой камин, скорее как предмет интерьера, а не средство для поддержания тепла (холодно было как у Санты в Лапландии), шкаф с самыми необходимыми зельями, документами и работами студентов, и дверь, которая, скорее всего, вела в его личные комнаты.

― Присаживайтесь, ― он небрежно указал на одно из кресел, и Гермиона, медленно прохромав в центр комнаты, села, не поднимая головы. Сам зельевар сел напротив, продолжая сверлить её взглядом.

― У меня есть к вам разговор, мисс Грейнджер, ― его голос звучал спокойно, не предвещая ничего опасного.

Гермиона изумлённо посмотрела на него: он, что, всегда начинает с милой беседы, перед тем как наказывать провинившегося студента?

― А как же взыскание? ― тихо спросила она.

― Взыскание? ― его брови поползли вверх и тут же приняли исходное положение ― видимо, он вспомнил. ― Ах да. Забудьте.

― О чем же вы хотите поговорить? ― Гермиона совершенно не представляла, что профессор хочет её сказать.

― Сейчас, вы ОЧЕНЬ внимательно выслушаете всё то, что я вам скажу, ― негромко, но очень отчетливо начал мужчина, ― переработаете полученную информацию и сделаете правильные выводы. Ясно?

― Да, сэр, ― согласилась девушка.

Снейп несколько секунд смотрел на неё, словно ожидая продолжения, потом удовлетворённо кивнул. Он махнул палочкой в сторону камина, ― огонь вспыхнул, словно горел уже несколько часов, ― стремительно поднялся, от чего гриффиндорка вздрогнула, прошёл к зачарованному окну, откуда открывался вид на Чёрное Озеро, и, не оборачиваясь, спросил:

― Вы знаете, что такое смерть, мисс Грейнджер?

― Слышала о чём-то подобном... ― пробормотала девушка. Начало разговора ей определённо не нравилось.

― И всё же ответьте более конкретно, ― настаивал Снейп.

Девушка немного задумалась, но, не понимая точного смысла вопроса, ответить не могла.

― Профессор, вы хотите услышать медицинское, юридическое, биологическое или философское определение смерти?

― Я хочу услышать, что для вас смерть? ― раздражённо сказал Снейп, уже теряя терпение.

― А что она для вас, сэр? ― неуверенно спросила девушка, совсем не надеясь на его ответ, но он повернулся к ней и как-то нехорошо оскалился.

― Для меня смерть ― это не так уж и плохо. ― еле слышно произнёс он. ― Жизнь может быть гораздо хуже.

Было ужасно слышать такое… Неужели ему совсем незачем жить?

― И вы не боялись умереть, профессор?

― Я вам скажу больше: я искренне этого желал, ― иронично заметил Мастер Зелий и бросил на неё презрительный взгляд. ― И вы, я вижу, не боитесь... Я бы даже предположил, что у вас суицидальные наклонности, ― выговорил он с издёвкой. ― Не успела закончиться война, как вы ищете себе на задницу новых приключений, тут же записавшись на Турнир.

― Да кто сказал, что я собираюсь там умирать? ― возмущённо воскликнула гриффиндорка. ― Почему участник Турнира приравнивается к званию «смертник»? Это всего лишь игра!

Профессор стремительно пересёк комнату, подошёл вплотную к её креслу, вцепился руками в подлокотники и приблизил свое бледное лицо к лицу испуганной и растерянной девушки.

― Всего лишь игра, мисс Грейнджер? ― угрожающим шёпотом спросил он. ― Слушайте и запоминайте! 1295 год, первый Турнир Трёх Волшебников ― смерть чемпиона Дурмстранга ― укус перуанского ядозуба. 1320 год, смерть чемпиона Хогвартса ― раздавлен акромантулом. 1356 год, опять же чемпион Дурмстранга ― сошёл с ума при общении с собственным боггартом, после чего благополучно повесился в своей комнате, ― безжалостно продолжал Снейп. ― 1437 год, чемпион Шармбатона ― съедена эрклингом, милейшим существом. Действительно, нелепая смерть. 1498 год, стадо взрывопотамов буквально танцевало на останках чемпиона Хогвартса. 1575 год, о, здесь интереснее, ― сразу три чемпиона по неизвестным причинам обратились в привидений, а значит, погибли, ― зельевар ещё ближе наклонился к девушке. ― 1633 год, чемпион Дурмстранга стал закуской для некоего МакБуна, если вы не знаете, ― это крайне опасный хищник, питающий особое пристрастие к человеческой плоти. 1686 год, чемпион Хогвартса отравлен примитивным десятидюймовым червем лобалугом. 1750 год, самый, казалось бы, безопасный из всех Турниров, но омрачён смертью чемпиона Шармбатона ― девочке выцарапал глаза маленький локотрус, после чего она вслепую шагнула прямо в пропасть. 1792 год, дети ловили василиска, что ж, чемпион Хогвартса поймал и встретился с ним взглядом. Ах да, я совсем забыл, вы лично встречались с этим созданием и можете оценить его...кхм... ослепительный эффект. 1885 год, мантикора заживо сожгла чемпиона Дурмстранга, что и костей от мальчика не осталось. 1973 год, Турнир проходил в Хогвартсе, ― здесь Снейп настолько понизил свой голос, словно собирался сообщить страшную тайну, ― я стал свидетелем, как девочка из Шармбатона разорвалась изнутри на части, неправильно применив на себе заклинание. Это было то ещё зрелище, ― прошептал он. ― И, наконец, 1994 год, один из... чемпионов Хогвартса, Седрик Диггори, талантливый волшебник, мальчик с впечатляющими способностями, просто оказался не в то время и не в том месте... ― профессор отстранился от Гермионы, по лицу которой текли жгучие слёзы, и презрительно посмотрел на неё сверху вниз. ― Да, мисс Грейнджер, вы правы, это всего лишь игра, настолько безобидная, что я не стал перечислять всех «забавных» моментов её истории.

Гермионе казалось, что она задыхается, сердце сжалось до размеров атома, а мозг отключился от обилия полученной информации и ближайшие десять лет включаться, видимо, не собирался. Она опустила голову на свои руки и зарыдала, сотрясаясь от внутренних спазмов. Девушка не слышала, как зельевар отошёл от неё, направился в другую комнату, вернулся и, остановившись перед ней, настойчиво произнес: «Выпейте». Гермиона не отреагировала на его слова, а лишь почувствовала, как её сильно трясут за плечи, пытаясь привести в себя.

― МИСС ГРЕЙНДЖЕР!

Осознав, что таким образом ничего не добьётся, Снейп присел перед ней на корточки, не без усилий отвёл её руки от лица, с нескрываемым недовольством обозрел мокрые от слёз щёки и уже намного спокойнее произнёс:

― Мисс Грейнджер, всё в порядке. Выпейте зелье, вам станет лучше.

Девушка смотрела сквозь профессора невидящим взглядом, судорожно сжимая пальцами пуговицы своей мантии, а по лицу так и продолжали бежать немые слёзы. Снейп взял в правую руку флакон, левой коснулся подбородка Гермионы, запрокинул голову немного назад и влил ей в горло Успокаивающее Зелье. Сам отошёл к камину и стал ждать, когда оно подействует. Через пять минут девушка пришла в себя настолько, что дыхание выровнялось, слёзы исчезли, но она продолжала смотреть в одну точку на стене напротив.

― Вы пришли в себя, мисс Грейнджер? ― холодно спросил Мастер Зелий, оглядывая гриффиндорку.

― Зачем вы это сделали? ― дрожащим от напряжения голосом заговорила девушка, не поднимая глаз на Снейпа.

― Сделал что?

― Рассказали мне... ― её голос немного надорвался, ― про всё это... про девочку из Шармбатона... про Седрика... про василиска... про первый Турнир... Зачем?

― Затем, чтобы вы, наконец, поняли, что это не игра! ― прошипел зельевар, начиная мерить шагами собственный кабинет. ― Это шоу для магического мира, где всем наплевать на жизни мелких выскочек, которые надумали разбогатеть и превратиться в народных героев! Вы думаете, я знаю имена каждого их этих детей, которые погибли на Турнире? Вечная слава ― вот что обещают победителю! Назовите мне хоть одного чемпиона, кроме Поттера, кого вы знаете, чья слава могла бы затмить Дамблдора, Волдеморта или Гриндевальда! Поймите, ― с горечью продолжил он, ― смерть этих детей не сделала их героями! Вы должны запомнить простую истину: когда умирает действительно великий человек, от которого многое зависело, нам кажется, что осиротел целый мир, когда же умирает безызвестный, но потенциальный герой, мы думаем, что осиротели лишь его родные. И мы считаем, что смерть первого намного страшнее, но мы жестоко ошибаемся! Знаете почему? Да потому, что жизнь каждого человека бесценна! И вы просто не имеете права разбрасываться своей направо и налево! ― он снова подошёл ближе к Гермионе. ― Ваш первый год обучения ― какого чёрта вы полезли за философским камнем? Второй ― вас понесло раскрывать секрет Тайной Комнаты, вследствие чего вы чуть не погибли! Третий год ― потащились за этой шавкой, Блэком, когда он был едва ли не самым опасным преступником после Волдеморта! ― продолжал Снейп, чуть повысив голос, поскольку Гермиона явно порывалась возразить. ― Четвёртый ― о, слава Мерлину, здесь вы были на втором плане, Кубок Огня не пропустил бы вас, а, я уверен, вы желали участвовать! Пятый год ― вас занесло в Отдел Тайн по вашей же глупости, и это стоило жизни члена Ордена Феникса! Шестой год был, именно для вас, относительно спокойным, но на следующий год вы превзошли все ожидания: бегали по всей Британии, уничтожали тёмномагические артефакты, оставляли в дураках лучших из Пожирателей Смерти! Браво! А сейчас вам захотелось ещё больше бессмысленных подвигов? И вам так надоела ваша жизнь, что вы, не подумав, записываетесь на этот проклятый Турнир!

― Вы закончили? ― ледяным тоном уточнила гриффиндорка, которая теперь еле сдерживала ярость после столь продолжительной тирады. ― Если да, то разрешите я скажу: это всё было ради общего блага.

― Мерлин, ― Снейп театрально поднял глаза к потолку, ― я сейчас говорил не об общем благе, мысль о котором годами вдалбливал в вас Дамблдор, а о вашей собственной глупости, заносчивости и отсутствии инстинкта самосохранения. Если абстрагироваться от ситуации, в которой вы находились, то всё, что вы делали, было в крайней степени безрассудно, и вы живы только благодаря удаче! А сейчас, в данный момент, где вы видите цель, имя которой Общее Благо? Решили потешить волшебниц-домохозяек статейками о вашем очередном геройстве? Или это уже корыстные цели? Решили заработать тысячу галлеонов на безбедную старость с мистером Уизли? ― издевался зельевар. ― Или на обучение в университете не хватает? В таком случае не беспокойтесь, с таким дипломом, как у вас, и званием национального героя двери любого учебного заведения для вас открыты, совершенно бесплатно! А если...

― Замолчите! ― вскочила разъярённая девушка. ― Вы можете хоть что-то не извращать своими мерзкими комментариями? Неужели вам нравиться всё, абсолютно всё, превращать в...? ― тут она вспомнила, с кем она разговаривает в таком тоне, взяла себя в руки, рухнула обратно в кресло и устало продолжила: ― Профессор, я не знаю, зачем вы мне это говорили, какие цели и мотивы преследовали, зачем вообще завели этот разговор, но неужели вы думаете, что я непроходимая тупица, которая ищет приключения на свою... кхм... ― второй раз за эту минуту грубые слова едва не вылетели из неё, ― извините...

Снейп молча выслушал её небольшую речь и смерил её взглядом, который красноречиво говорил: «Вы ненормальная, и я забронирую вам место в Святом Мунго, а может быть и сразу могильную плиту закажу».

― Да, мне действительно нужны деньги. Очень нужны, сэр, ― откровенно призналась Гермиона, стеклянным взглядом уставившись на свои ладони.

Тишина, последовавшая за этим признанием, говорила о том, что от неё ждут продолжения.

― Стараясь защитить родителей от преследования Пожирателей, я исправила им память, заставила продать дом и семейное дело, а затем внушила им стойкое желание путешествовать по Австралии. Когда я отыскала их, они уже без гроша в кармане ночевали под мостом… ― она подняла взгляд полный слёз на Снейпа. ― Я обязана всё исправить, сэр. Мне не заработать столько денег так скоро, как бы мне того хотелось. Турнир — отличная возможность.

Профессор молчал. Наверняка история её личной драмы нисколько не тронула его.

― Убирайтесь, ― небрежно бросил он через некоторое время. ― Можете считать, что я вас услышал.

― Спасибо, профессор, ― облегчённо пробормотала Гермиона, с трудом встала с кресла и похромала в сторону выхода.

― Что у вас с ногой, мисс Грейнджер? ― внезапно спросил зельевар.

Девушка обернулась и удивлённо воззрилась на Снейпа:

― Просто подвернула...

― Сходите в Больничное Крыло, ― посоветовал он и, направившись к своему рабочему столу, принялся искать какие-то бумаги.

Гермиона ещё несколько секунд изумлённо смотрела на него, а потом выдавила:

― Спасибо, сэр. За всё, ― и, выходя из кабинета, тихо прикрыла за собой дверь, а Мастер Зелий ещё долго смотрел в одну точку на случайном пергаменте и думал о чём-то своём.