Чужой муж, чужая жена (гет)

— Гермиона, ты в порядке?

Гарри. Кому же еще не все равно, в порядке я или нет. Всем остальным на это плевать с высоты Астрономической башни.

— Все хорошо, — ответила я монотонным голосом, не поднимая глаз. Наступившие сумерки скрывали выражение моего лица, чему я была безмерно благодарна.

— Ты сегодня весь вечер сама не своя, — сказал Гарри, присаживаясь рядом со мной на скамейку.

Я отрицательно качнула головой, продолжая гипнотизировать взглядом полупустой стакан.

— Я в порядке.

Гарри мне явно не поверил, потому что проворчал:

— Гермиона, не ври мне.

Это так сильно бросается в глаза? Никогда не умела лгать достаточно убедительно.

— Я не вру тебе, Гарри. Все отлично, чудесно, замечательно! Просто я устала, да и не люблю всех этих семейных сборищ, — в голосе, помимо моей воли, прозвучала едкая ирония.

Гарри не отставал.

— Герми, пожалуйста, посмотри на меня.

— Ты же знаешь, что... — вскинулась я.

— Вот ты и попалась! — засмеялся Гарри и поймал меня за подбородок, не давая снова опустить голову. Долго-долго смотрел мне в глаза, пытаясь что-то в них прочесть. Внезапно его улыбка погасла, и он неожиданно резко произнес:

— Выкладывай!

Металл в его голосе мне не понравился, и я буркнула:

— Мы не на допросе в твоем кабинете, Мистер Главный Аврор, и я ничего не обязана тебе рассказывать.

— Что ж, я могу тебе это устроить, — сказал Гарри без улыбки. И уже совсем другим тоном продолжил: — Гермиона, ты моя лучшая подруга. Ближе тебя у меня никого нет. Мне больно видеть тебя такой. И еще больнее, что ты не говоришь мне, в чем дело. Ты мне не доверяешь?

Гарри я доверяю больше, чем самой себе, поэтому я возразила:

— Не в том дело, что я тебе не доверяю, Гарри.

— А в чем? — мягко спросил он.

— Рон тоже твой друг, — ответила я туманно.

Гарри ничего не понял:

— При чем тут Рон? Вы же вроде не ссорились...

Я согласно кивнула и пробормотала как бы про себя:

— Ну да, не ссорились...

— Так это из-за него ты весь вечер ходишь как в воду опущенная? — догадался Гарри. — Что там у вас стряслось?!

— Рон улетел в Бразилию... — начала я.

— Это я знаю, — нетерпеливо перебил меня Гарри. — И что?

— Когда он вернется, я подам на развод.

На лице Гарри отразились шок и непонимание. На какое-то время он оставил меня в покое, обдумывая услышанное, и я воспользовалась моментом, чтобы украдкой прикончить содержимое своего стакана. Обожглась, захлебнулась, закашлялась — и тем самым снова привлекла к себе внимание Гарри.

— Что ты пьешь, Гермиона? — спросил он обманчиво-мягким голосом.

Лгать Гарри было бесполезно, поэтому я ответила без выкрутасов:

— Я пью огневиски. Доволен?

— Ничуть, потому что пить ты не умеешь. Ты сейчас пьешь из-за того, что Рон улетел в Бразилию?

— Нет, Гарри, я надираюсь сейчас потому, что сегодня в Косом переулке видела Рона с другой девушкой.

Гарри уставился на меня неверящим взглядом.

— Этого не может быть, — пробормотал он. — Кто угодно, но только не Рон.

— Я тоже так думала, — у меня вырвался истерический смешок. — Я тоже так думала, пока не увидела их собственными глазами. Гарри, эта девица годится Рону в дочери, ей едва ли исполнилось двадцать!

Несколько минут Гарри переваривал услышанное. Затем медленно произнес:

— Налей и мне, Гермиона. Я тоже хочу выпить.

Я вытаращила на него глаза:

— Ты же не пьешь, Гарри.

— Ты тоже, — возразил он. — И вообще, что тут такого, что я хочу выпить в компании лучшей подруги?

Я покачала головой, призывая бутылку огневиски и чистый стакан, и ответила:

— Ничего...

Гарри отобрал у меня бутылку и сам разлил выпивку. Мне он плеснул на самое донышко, себе же налил почти полстакана. Я хотела было возразить, но потом махнула рукой на вопиющую несправедливость, и мы выпили.

Какое-то время мы сидели в сгущающихся сумерках молча. Гости практически разошлись, и в этой части сада не было никого, кроме нас двоих. От Гарри можно было не прятаться.

— Знаешь, Гарри, — сказала я глухо, — если бы Рон хотя бы намекнул мне, что у нас в семье не все так гладко, просто сказал, что я слишком много работаю, и не уделяю ему достаточно внимания, я бы все изменила, клянусь!

Гарри скептически хмыкнул, и я поспешно исправилась:

— Ладно, по крайней мере, попыталась бы все изменить. Но Рона всегда и все полностью устраивало. Он тоже часто бывал в разъездах, эти его бесконечные сборы и тренировки... Могу сказать, что нас обоих устраивала такая жизнь.

Гарри понимающе кивнул, и я продолжила:

— Единственное, что Рону не нравилось, так это то, что я и слышать ничего не хочу о третьем ребенке. Он постоянно намекал, а в последнее время говорил открытым текстом, что ему хочется еще одного малыша. А я... Может, это я виновата в том, что случилось?

Гарри откашлялся и произнес:

— В этой ситуации виноваты вы оба... или же никто из вас. У нас с Джинни тоже масса разногласий...

— ...но вы не пускаетесь во все тяжкие, а пытаетесь найти компромисс, — закончила я за него. — У вас с Джинни все хорошо.

Мне этого не хотелось, но последняя фраза прозвучала как обвинение. У Гарри моментально напряглось лицо.

— Я должен за это извиниться? — спросил он с иронией.

Я стушевалась.

— Прости меня, Гарри, — пробормотала я виновато. — Я вовсе не это имела в виду. Я...

Из глаз непроизвольно потекли слезы. Я ненавижу плакать, потому что считаю слезы признаком слабости и моральной незрелости. Взрослые девочки не плачут... Но еще никогда в жизни я не нуждалась в дружеском утешении так, как нуждалась в нем сейчас.

Гарри понял это без лишних слов, поэтому мягко, но решительно пересадил меня со скамейки к себе на колени, крепко обнял и принялся укачивать, как маленького ребенка. Я уткнулась ему в плечо и позволила себе расплакаться по-настоящему...

Гарри дал мне выплакаться, затем достал из кармана носовой платок и принялся вытирать мне лицо.

— Милая, не плачь больше, все будет хорошо, — прошептал он нежно. — Вернется Рон, вы во всем разберетесь, и все будет как прежде.

Я упрямо помотала головой.

— Уже не будет, Гарри. Рон меня обманул. По какой причине — не имеет значения. Возможно, я даже смогу это понять когда-нибудь. Но простить — никогда.

— Это говоришь не ты, Гермиона, а твои злость и обида на Рона, — заметил Гарри. — Возможно, дело обстоит совершенно не так, как ты себе вообразила. Может, то была не личная встреча, а деловая.

— Деловая встреча в кафе? — фыркнула я.

Гарри не сдавался.

— А почему бы и нет? Или Рон забежал перекусить, а его подстерегла очередная поклонница.

— Нет, Гарри, — ответила я резко. — Это была не деловая встреча и не очередная поклонница. Рон держал эту девушку за руку, и смотрел на нее так, как даже на меня никогда не смотрел! Словно она...

Я не закончила фразу и передернула плечами. Гарри снова рассердился:

— Они целовались?! Рон ее лапал?

— Нет, — я даже удивилась такой реакции. — Они просто держались за руки, я же тебе только что сказала.

— Тогда дождись Рона, — сказал Гарри твердо. — Поговори с ним. Выясни все, а потом уже разводись. Договорились?

— Я даже не уверена, что Рон отправился в Бразилию! — выкрикнула я. — И он никогда не уезжал так надолго.

— Вот упрямая девчонка! — воскликнул Гарри в сердцах. — Ну, хочешь, я сейчас выясню, куда отправился Рон? У меня есть такая возможность.

Я кивнула. Гарри ссадил меня обратно на скамейку и решительно направился к дому.

— Я скоро, — бросил он мне через плечо.

Гарри не было несколько минут. За это время я успела налить себе еще одну порцию огневиски, выпить и сосчитать до двухсот семидесяти пяти. Появился он совершенно бесшумно, и когда я увидела его лицо — поняла все без слов.

— Рон отправился в Швейцарию, — произнес Гарри мертвым голосом. — Портал был заказан еще неделю назад.

Я пожала плечами, почему-то абсолютно не удивившись этому известию. И задала вопрос, уже зная на него ответ:

— Он был один?

Гарри как-то странно на меня посмотрел, но ответил:

— С ним была очень красивая блондинка, которую Рон обозначил как свою племянницу.

— Как он ее представил?

— Флора. Флора Уизли.

— Это очень мило с его стороны, — засмеялась я, и мой смех прозвучал достаточно неприятно. — Ты же наверняка в курсе, что у нас нет племянницы с таким именем?!

— Гермиона... — начал было Гарри, но я его перебила:

— Если ты хочешь предложить мне выяснить личность этой девушки, ее адрес и даже имя ее любимой собачки, то не надо. Мне плевать, куда отправился Рон и с кем. Я собираюсь сегодня хорошенько повеселиться.

Гарри посмотрел на меня очень внимательно, а в глазах у него было то, что я терпеть не могу по отношению к себе...

— И не смей меня жалеть, Гарри, — прошипела я. — Слышишь?!

Гарри наклонился и поцеловал меня в лоб.

— Повеселись хорошенько, Гермиона, — сказал он печально. — Возможно, это именно то, что тебе сейчас необходимо.

— Только не говори ничего Джинни, — попросила я. — Она будет переживать, а ей это ни к чему.

Немного помолчав, Гарри ответил:

— Джинни любит вас обоих, так что переживать будет в любом случае. Но я ей ничего не скажу, обещаю. Тебя проводить?

— Нет, не нужно. Я не буду аппарировать, а отправлюсь через камин. Заскочу домой, переоденусь, зайду в какой-нибудь паб...

— Милая, будь осторожна.

В его голосе прозвучало нечто, и я попыталась было отшутиться:

— Это ты мне как профессионал советуешь?

— Нет, — ответил он серьезно. — Это я тебе как друг говорю.

— Спасибо, — прошептала я чуть слышно.

Гарри подал мне руку и помог встать со скамейки. Лицо его ничего не выражало, и мне вдруг стало стыдно. Стыдно за то, что я собиралась сделать...

Внезапно он раздвинул губы в улыбке и подмигнул:

— Обещай, что повеселишься за нас двоих сегодня. Жаль, что я не могу составить тебе компанию.

Я улыбнулась и кивнула в ответ.