Хоркрукс Северуса Снейпа (гет)

В следующий раз Северус увидел Лили только в начале марта. Он сварил все зелья Темному Лорду и Дамблдору и получил от обоих благодарность и новый заказ. Решив, что теперь, когда срочная необходимость в нем отпала, он может потратить один вечер на любимую женщину, Снейп аппарировал к штаб-квартире Ордена Феникса. Его встретила напряженная тишина. Поднявшись на второй этаж, он постучался к Лили. Дверь немедленно открылась, но Северус никого не увидел. Краем глаза заметив шевеление внизу, он опустил взгляд и обнаружил, что дверь ему открыл никто иной, как Гарри.

— Дядя Севеюсь... — произнес ребенок и протянул руку.

Северус взял ребенка за руку и зашел в комнату. Лили мирно спала на кровати, пока Гарри «наводил порядок» в комнате. Снейпа изрядно позабавила самостоятельность малыша.

— Разве можно всем подряд открывать дверь? — строгим шепотом спросил мужчина у мальчика. Как ни старался он говорить тихо, Лили вздрогнула и проснулась.

— Северус, — улыбнулась она, — ты стал входить без стука?

— Я стучал, — почему-то смутился тот. — Мне Гарри открыл.

— Понятно. Как ты?

— А что я... Последние недели в лаборатории почти безвылазно сидел, обе стороны запросили зелья удачи, лечебные, оборотное и иже с ними. Не знаешь, никакое сражение не готовится?

— Да нет вроде... — неуверенно сказала Лили. — Карадок Дирнборн пропал, — неожиданно добавила она. — Ты ничего про это не слышал?

— Нет, — огорченно сознался Северус, — я же говорю, в лаборатории торчал, на собрания Пожирателей Смерти меня не вызывали. А давно пропал?

— Неделю назад. Ушел в разведку и исчез. Ни тела, ни следов каких-нибудь так и не нашли.

Северус, вздохнув, не нашел что ответить. Он оглядел комнату, которая как-то неуловимо изменилась за последние месяцы. Взгляд упал на собранную сумку в углу комнаты.

— Лили, вам грозит опасность, — без предупреждения начал Северус. — Я говорил об этом Дамблдору, но тот только отмахнулся от меня. Темный Лорд собирается напасть на штаб-квартиру.

— Но это невозможно, — запротестовала Лили.

— Он говорит, что возможно, просто подготовка займет длительное время. Очень прошу, будь осторожна. Возьми за привычку запирать дверь.

— По-твоему, Волдеморта остановят замки?

— Конечно, нет, но на Алохомору тоже требуется время. Несколько секунд могут спасти тебя, ты же сама это знаешь.

Лили промолчала. С момента пропажи Дирнборна ее с новой силой начало терзать чувство вины. Все воюют, все помогают Ордену, пока она отсиживается в безопасности, прикрываясь ребенком. Последнее время она тренировалась по несколько часов в сутки, каждый раз, когда Гарри не требовал присмотра.

— Северус, ты надолго сюда? — спросила Лили.

— Не знаю, — отозвался Снейп. — Сегодня я сдал все зелья Лорду и Дамблдору и решил отдохнуть. Так что я здесь до тех пор, пока ты меня не выгонишь. Или пока Метка не загорится.

Лили улыбнулась. Все-таки общество Северуса было ей приятнее любого другого, какое ей мог предоставить штаб Ордена. Несколько раз она выбиралась к Уизли, общалась с Молли, но и этих встреч было мало. Пожалуй, разговоры со Снейпом — отдушина для них обоих.

— Проверишь меня в боевых заклятиях? — попросила девушка.

— А ты тренируешься?

— Конечно, — оскорбилась Лили. — Ты за кого меня принимаешь?

— Лили, я задал тебе простой вопрос, а ты сразу в штыки? — улыбнулся Северус. — Конечно, у нас будет сегодня тренировка, проверю, есть ли прогресс. Хоть сейчас.

— Сейчас за Гарри некому присмотреть. Попозже, когда он спать ляжет. Это скоро уже, он днем еще не спал.

Такой ответ вполне устроил Северуса. Он принял от Лили чашку с чаем и расслабился. Тут можно не сдерживаться, не контролировать свои мысли, свое выражение лица. Здесь можно быть собой, называться просто Северус, а не «Северус, мой мальчик» и не «Северуссс» с каким-то змеиным шипением.

Лили уловила настроение мужчины. Ей хотелось его расспросить о планах Волдеморта, но она уже поняла, что Снейп ей ничего не расскажет. Другую тему для разговора было придумать не так-то просто, поэтому чай пили в тишине, прерываемой только агуканьем Гарри, начавшим произносить первые слова.

— Чем ты тут занимаешься? — неожиданно спросил Северус. — Я как представлю, что ты тут, весь день, одна...

— Нет, не одна. Сюда ведь то и дело кто-нибудь забегает, все Орденцы встречаются друг с другом в штабе. Вчера, например, Лонгботтомы заходили.

— Лонгботтомы? Знакомая фамилия, они весьма досаждают Темному Лорду... Фрэнк, кажется?

— Да, он и его жена, Алиса. У них сын, Невилл, всего на один день старше Гарри.

Северуса как обухом по голове огрели. «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца…». На исходе седьмого месяца? Трижды бросал вызов?

— Лили, а они ведь авроры? — на всякий случай еще раз уточнил Снейп.

— Да, причем со стажем. И с самим Волдемортом сталкивались неоднократно...

Ошибки быть не могло. Северус думал, что сойдет с ума. Под пророчество попадала еще одна семья, причем находящаяся в такой близости от Поттеров. Почему же Темный Лорд выбрал именно их? Именно ее?

Лили не заметила странного состояния Снейпа, продолжая щебетать о встрече с Лонгботтомами. Сначала Северус был задет такой невнимательностью, но потом поймал свое отражение в зеркале: он выглядел как обычно, более того, даже несколько заинтересованным в рассказе девушки. «Ну надо же, — мелькнула мысль, — даже уже не вспоминаю, что надо притворяться. Вжился в роль двойного агента». Поддерживая разговор о круге общения Лили, Северус пытался понять, чем же именно Поттеры привлекли его хозяина. Видимо, их он счел более опасными. Опасными... Джеймс Поттер, самодовольный дурак, глупец, уверенный в своих друзьях, оказался совершенно не готов к визиту Темного Лорда. Когда-то он отнял у него Лили, а потом не смог защитить ее... С одной стороны, Снейпу было за что благодарить идиотизм Поттера — если бы не он, Лили не сидела бы сейчас рядом с ним, рассказывая все свои радости и горести. С другой — Северус видел, что Лили несчастлива, что она скучает по своей семье и дому, что ей просто нужен ее муж Джеймс. И все же... Чем дальше, тем больше Снейп убеждался, что появление Лили на пороге его дома — чудо, подаренное судьбой, это его второй шанс на нормальную жизнь, о которой не придется жалеть. И он не намерен был его упускать...

— На самом деле даже странно, что у многих семей есть маленькие дети. Времена-то сейчас сложные, — вслух произнес Северус, даже не замечая, что он говорит.

— Во все времена люди должны любить, — то ли согласилась, то ли заспорила Лили. — А любовь и семья предполагают детей.

— Ну хорошо, возьмем, например, тех же Лонгботтомов: молодая семья, хотят ребенка. Это закономерно, — у Снейпа язык не повернулся сказать «вас с Джеймсом». — Но вот, например, Уизли имеют уже сколько детей! В мирные времена это было бы нормально, но когда неизвестно, что будет завтра...

— Не знаю, для меня и в мирные времена семеро детей — это чересчур, — улыбнулась Лили. — Я не такая героиня, как Молли.

— Вот видишь, ты уже думаешь, что времена не имеют большого значения, — поддел ее Северус.

— Вечно ты слова искажаешь... — вздохнула Лили. — Коварный слизеринец.

— Какой есть, — ухмыльнулся тот.

Гарри до этого сидел на полу, играя с игрушками, но тут поднял голову и смотрел большими зелеными глазенками на мать. Если бы он был постарше, можно было бы сказать, что он думает, какую ехидную реплику вставить в диалог. Это выражение лица было так похоже на Поттера-старшего, что Северус невольно охнул.

— Что такое? — удивилась Лили.

— Гарри сейчас очень на Джеймса похож, с таким выражением лица, — ровным голосом ответил Снейп.

— Он вообще на него сильно похож, — согласилась Лили, с нежностью глядя на сына. — Только глаза не карие.

— У него твои глаза. Я не представляю на лице Поттера твои глаза, — вырвалось у Снейпа.

— Сев, — Лили осторожно коснулась его руки, — я знаю, вы с Джеймсом не ладили в школе. Сильно не ладили, — добавила девушка, когда Снейп криво усмехнулся. — И я не хочу сказать, что он всегда был прав. Но почему ты не можешь забыть это сейчас, когда Джеймса уже несколько месяцев нет в живых?

— Прости, Лили. Старая привычка, — постарался улыбнуться Снейп. Он не стал говорить ей свои мысли по поводу Джеймса. Зачем? Она только расстроится.

Лили же поняла по глазам Северуса, что сказала что-то не то. И она даже знала, что именно. Знала, что Снейп так негативно воспринимает сходство Гарри и Джеймса отнюдь не из-за школьной вражды, но понятия не имела, как этому помочь. Поэтому она была рада, когда Гарри встал и пошел к ней, требуя внимания, это позволяло уйти от неловкого разговора.

Рассказав матери на своем детском языке о том, что случилось с его игрушками, Гарри забрался на кровать и улегся на подушку.

— Спать хочет, — ответила Лили на вопросительный взгляд Северуса. — Сейчас уложу его, и пойдем тренироваться.

«Сейчас» растянулось на добрых сорок минут. Гарри вертелся, ползал по кровати, дергал Лили за волосы и вел себя так, что его нельзя было заподозрить в излишней сонливости. Лили успокаивающе улыбалась Северусу, взглядом объясняя, что все идет как надо. Когда, наконец, Гарри успокоился, Лили с Северусом вышли из комнаты и пошли туда, где занимались в первый раз. Лили ту комнату условно назвала тренировочным залом.

— Он всегда так засыпает? — поинтересовался Северус по дороге.

— Да, — подтвердила Лили. — Детей надо сильно замучить, чтобы они легли и уснули сразу.

— Кошмар, — пробурчал Снейп.

Лили рассмеялась:

— Двойной агент боится детей?

От необходимости что-то отвечать Снейпа избавило то, что они пришли. Закрыв за собой дверь, Снейп без предупреждения выпустил невербальное заклинание. Лили не успела даже достать палочку, но отскочила в сторону. Северус выпустил еще одно заклинание, и еще одно, а потом целый каскад. Лили металась из стороны в сторону, потому что палочка благополучно застряла в кармане, а без нее защититься было невозможно. Очередная Импедимента все же застигла девушку и отбросила на пару метров, но от следующего за ней парализующего заклинания Лили откатилась в сторону, сумев, наконец, вытащить свою волшебную палочку:

— Протего! — щитовые чары оказались настолько мощными, что отбросили Северуса к стене. Теперь настала его очередь защищаться, а Лили — нападать. Противники сражались примерно полчаса, пока Снейп не махнул рукой, объявляя прекращение схватки.

— Неплохо, — вынужден был признать он, пытаясь отдышаться. — Я даже при помощи легилименции не всегда успевал среагировать.

— Ты жульничал! — возмутилась Лили.

— Ничуть, — пожал плечами Северус, — я готовил тебя к реальным условиям. Неизвестно, с кем тебе сражаться придется.

— Я пыталась использовать окклюменцию, — призналась Лили. — Не знаю, правда, насколько это помогло.

— Ты пыталась? Ты же ей не училась?

— Нет, но я много читала про нее. Тщательно изучив теорию, я постаралась закрыть свое сознание, как это описывают. Не знаю, получилось или нет. Помню, Джеймс мне рассказывал, что его лет в шестнадцать родители пытались окклюменции обучить — это всегда полезно, но потерпели полный провал.

Снейп улыбнулся, неожиданно довольный тем фактом, что смог в чем-то превзойти Поттера.

— Темный Лорд силен в легилименции. Случалось, когда он заставлял своих жертв раз за разом переживать их самые ужасные воспоминания.

— Хорошо, что когда он убивал Джеймса, у него не было на это времени, — вывод Лили показался Северусу несколько циничным, но не неожиданным.

— А еще он может воспользоваться этим и в бою, чтобы узнать планы противника, — закончил свою мысль Снейп.

Лили вздохнула.

— Сев, научи меня окклюменции, — попросила она.

— Нет.

— Ну Северус... — девушка состроила жалобное выражение лица.

— Я сказал, что нет, — Снейпу было неприятно продолжать этот разговор. — Поговори об этом с Дамблдором.

— Я его крайне редко вижу, а на обучение могут понадобиться месяцы.

— Лили, я тебе уже объяснял, почему я не хочу учить тебя. Я могу затронуть — да почти наверняка затрону — слишком личные воспоминания, — решительно высказал Северус.

— Пожалуйста, Северус, — Лили подошла к нему и заглянула в лицо. — Лучше уж ты увидишь, чем кто-либо другой, посторонний. Чем тот же Дамблдор.

— Лили, — вздохнул Снейп, — ты же сама все прекрасно понимаешь. Я не хочу заниматься с тобой окклюменцией, потому что не хочу видеть твои воспоминания о Джеймсе, о твоих чувствах к нему, о ваших с ним отношениях.

Лили тоже вздохнула. С этим было тяжело спорить. Действительно, с ее стороны несколько жестоко настаивать, чтобы Северус видел все это. Ему и так сейчас непросто.

Северус глядел в окно. Ему открывался прекрасный зимний пейзаж — поле, занесенное снегом, вдали темнеет лес. С краю видна дорога, по которой спешат магглы, не подозревающие о том, что на заброшенном пустыре есть дом, из которого за ними наблюдает человек, окончательно запутавшийся в своих чувствах. «А как бы поступил на моем месте вон тот маггл в зеленой шапке?» — пришла в голову неожиданная мысль, которой Снейп и сам удивился. Не иначе, как от паров лаборатории мозг затуманился. «Идет война. Пользу надо ставить выше своих чувств. Она свой разум доверяет именно мне».

— Я согласен.

Лили недоверчиво взглянула на него.

— Я буду учить тебя окклюменции, — видя, как обрадовалась девушка, Северус тоже заулыбался.

— Итак, теорию ты знаешь. Поэтому без долгих разговоров начинаем: я проникаю в твой разум, ты пытаешься меня не пустить.

Лили явно не ожидала, что ее попросят применить свои знания так скоро, но решительно подняла голову. Северус направил на нее палочку:

— Легилименс!

Воспоминания понеслись перед мысленным взором девушки: вот она совсем маленькая забирается в комнату к Петунье и роется в ее игрушках, вот она, чуть постарше идет в начальную школу — это еще до поступления в Хогвартс. А вот профессор МакГонагалл, пришедшая объяснять ее родителям, что за странности творятся с их младшей дочерью. Распределяющая Шляпа, выкрикивающая «Гриффиндор». Тринадцатилетний Джеймс Поттер, кричащий на всю гриффиндорскую гостиную: «Эванс, пойдешь со мной в Хогсмид в субботу?».

Воспоминания прервались. Лили поняла, что лежит на полу в комнате, а рядом сидит Северус.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да, — уверенно соврала Лили, садясь и стараясь не обращать внимания на головокружение.

— Ты даже не пыталась сопротивляться, — голос друга звучал странно. То ли на него так подействовало то, что он увидел, то ли отсутствие всяких мысленных блоков у девушки.

— Я не успела сосредоточиться и закрыть сознание, — объяснила Лили, при помощи Северуса поднимаясь на ноги. — А потом было поздно. Я как будто не принадлежала себе.

— Хорошо, давай попробуем еще раз, — Северус дал Лили несколько секунд настроиться и вновь поднял палочку.

В его голову хлынули воспоминания, принадлежащие Лили, те самые, которые в эти секунды видела она сама: Лили, болтающая с подружками за столом Большого Зала. Лили на трибуне Гриффиндора, наблюдающая за матчем по квиддичу. Лили, рисующая на куске пергамента имя «Северус» и украшающая буквы завитушками.

Северус вздрогнул и опустил палочку. Лили, на этот раз удержавшаяся на ногах, густо покраснела и отвела взгляд. Тишина давила на уши. Когда молчание стало совсем уж неловким, заговорил Снейп:

— Я не буду расспрашивать. Пояснишь последнее воспоминание, если сама захочешь. Хотя я бы совсем не отказался узнать... — голос Северуса сорвался, он отвернулся и замолчал.

Лили по-прежнему молчала. Как ей рассказать о том, что ее до семнадцати лет настолько сильно раздражал Джеймс Поттер, что чтобы он перестал звать ее на свидания, она готова была начать встречаться с Северусом, которого всегда воспринимала исключительно как друга? Увиденное в ее воспоминаниях было первым шагом в плане действий: она собиралась убедить себя в том, что ей нравится Северус, а потом убедить в этом и всех окружающих. Лили давно уже забыла об этом, но сейчас это всплыло в памяти... Если бы он относился к ней по-дружески, она бы со смехом во всем призналась, но в сложившейся ситуации это было неприятно. К тому же Сев уже явно успел что-то придумать себе по этому поводу. Сознаваться, что она собиралась использовать его, не хотелось. Хоть это и случилось в пятнадцать лет.

— Продолжим? — деревянным голосом предложил Снейп.

Лили не отреагировала. А вдруг сейчас Северус увидит еще что-то?

— Вот поэтому я и не хотел тебя учить. Некоторые вещи проще доверить незнакомцу, чем другу.

— Прости, Сев. Я не хочу это комментировать.

— Понимаю. Вернемся к окклюменции, — самообладание Снейпа поистине было безграничным. Он даже удержался от соблазна дотронуться до ее сознания легилименцией сейчас, когда она настолько растеряна, что не заметила бы этого. Но неужели когда-то она... Неужели у них был шанс?

— Я вообще никак не смогла противостоять легилименции? — спросила Лили.

— Лучше, чем в первый раз, — уклончиво ответил Снейп. — В воспоминания меня впустила, но хотя бы сознание не потеряла.

Северус поднял палочку:

— Готова? Легилименс!

Перед ним опять понеслись воспоминания, большей частью охватывающие Хогвартс: уроки, друзья, посещение квиддичных матчей. И почти каждое второе воспоминание: «Эванс, пойдешь со мной на прогулку?».

Лили уже жалела, что настояла, чтобы именно Северус и именно сейчас начал учить ее окклюменции. Но с другой стороны, время не терпит. Когда она увидит Дамблдора, когда он организует ей обучение — неизвестно, а навык нужен как можно скорее. Но в памяти проносились обрывки прошлого... Сколько, оказывается, было в ее жизни связанного с Джеймсом... он любил ее так долго. Добивался ее внимания не один год. Слишком тяжело было вспоминать это все сейчас. «...он заставлял своих жертв раз за разом переживать их самые ужасные воспоминания», — всплыло в памяти как издалека. Она обязана научиться.

Примерно к десятой попытке обозначился некоторый сдвиг: Лили осталась твердо стоять на ногах, видя перед собой Северуса, сосредоточено глядящего ей в глаза. В голове проносились воспоминания, но она смогла будто бы отрешиться от них.

Снейп удовлетворенно улыбнулся:

— Какой прогресс, Лили! Ты сумела хотя бы частично противостоять моему напору, при этом всего лишь силой разума, не прибегая к помощи палочки.

— А палочка мне помогла бы? — удивилась девушка.

— Ну, теоретически ты могла бы воспользоваться Щитовыми чарами, — пожал плечами Снейп. — Но не стоит сильно привыкать к ним. Лучше научиться держать мысленный барьер всегда, вне зависимости от ситуации.

— Как ты? — шепотом спросила Лили.

— Как я. На сегодня тренировка окончена. По заклинаниям никаких претензий, продолжай тренироваться ежедневно.

— Раскомандовался.

— Насчет окклюменции — сегодня мы начали занятия, но неизвестно, когда я приду в следующий раз.

— Сев, — неуверенно начала Лили, — а ты не можешь жить здесь? Лабораторию ведь можно устроить в любой комнате.

— Не могу, — вздохнул Снейп. — Всем Пожирателям Смерти известно, что я живу в Паучьем Тупике. Если я исчезну оттуда, это вызовет подозрения.

— Жаль, — непритворно огорчилась Лили.

— Что поделать, — философски отозвался Северус, — каждый из нас делает, что может.

За такими разговорами проходил вечер.

А тем временем где-то...

* * *

— Заходи с той стороны! Отрежь им путь!

— Инкарцеро!

— Экспеллиармус!

— Авада Кедавра!

— Импедимента!

Несколько Пожирателей Смерти теснили братьев Пруэттов. За ними не один месяц велась слежка, и вот, наконец, их поймали в ловушку. Долохов, назначенный ответственным, держался немного в стороне от схватки, руководя процессом и тщательно следя за обстановкой вокруг. Надо было признать, что братья сражались мастерски, хотя возможно, что дело было в отчаянии загнанного в угол человека. Их зажали в тупичке на окраине Лондона, в каком-то из столичных гетто, где драки были обыденностью, а крики не могли привлечь внимания полиции по причине того, что ее в этом районе просто не водилось. Время было еще не позднее, на небе только загорались первые звезды — здесь, вдали от огней центра, они были видны. Но людям на земле было не до красоты зимнего вечера — в переулке шел ожесточенный бой.

Фиолетовый луч невербального заклинания — и Эйвери отлетел к стене полуразрушенного здания. Оставшиеся трое Пожирателей (Долохов по-прежнему не принимал активного участия в схватке) с удвоенной яростью набросились на Пруэттов. Несмотря на то, что братья были отличными бойцами, они начали уставать: один из них — Гидеон или Фабиан, Антонин не различал — стал произносить заклинания вслух, у него больше не было сил на невербальные. Выпущенное Краучем Секо прошло поперек бедра второго, тот охнул и опустился на колено. Долохов усмехнулся: от Сектумсемпры Пруэтт бы умер через несколько минут, а так еще поиграем... Этот Бартемиус-младший — настоящая находка Темного Лорда. Храбр, умен, знает толк в убийствах... Антонин не любил Аваду, считая ее слишком примитивной, а ее использование — чересчур скучным. Убивать — так медленно, был его девиз. Именно поэтому они хорошо ладили с Беллатрисой Лестрейндж, к большому неудовольствию Родольфуса. Но ее сейчас не было, поэтому Пруэтты не испытают на себе несколько Круциатусов. А жаль...

У Долохова уже глаза болели от бесконечных вспышек заклятий. Из строя был выведен еще и Мальсибер. Надо быстрей заканчивать с этим. Антонин вступил в бой наравне с Краучем и Ноттом. Через несколько минут тело одного из Пруэттов тихо опустилось на землю. Он был мертв.

— Фабиан! — ахнул второй, и сражение разгорелось с новой силой. Гидеон, окровавленный, еле стоящий на ногах из-за покалеченного Краучем бедра, в одиночку держался против троих Пожирателей Смерти, на помощь к которым уже спешил пришедший в себя Эйвери:

— Ступефай! Инкарцеро! — и храбрец свалился на землю, опутанный веревками.

Барти подошел и вытащил волшебную палочку у него из рук. Тот яростно сопротивлялся, пытаясь вырваться из пут. К нему, ухмыляясь, приблизился Долохов:

— Тише, друзья, напоминаю, что у нас есть еще одно поручение от Лорда.

Пожиратели с присоединившимся к ним Мальсибером зашептались, видимо, уже забыв, почему им был отдан приказ не убивать, по крайней мере сразу, обоих братьев. Их главарь уже вытаскивал из кармана флакон с прозрачным зельем. Увидев его, Гидеон еще яростнее задергался в веревках.

— Как наш друг, наверное, уже догадался, — Долохов презрительно пнул связанного Пруэтта, — это сыворотка правды. Сейчас мы узнаем, какие секреты ему известны.

Под дружный смех Пожирателей Антонин раскрыл рот пленному и влил туда две капли зелья. Как ни старался тот выплюнуть, его враги оказались сильнее. Через полминуты Гидеон расслабился, взгляд его расфокусировался.

— Кто ты? — задал первый в таких случаях вопрос Долохов.

— Я Гидеон Пруэтт, брат убитого вами сегодня Фабиана Пруэтта.

— Расскажи, где находится штаб-квартира Ордена Феникса.

— Я не могу сказать, — Пожиратели возмущенно зашумели. Долохов махнул им рукой, чтобы не мешали. — На ней заклинание Доверия, а Хранитель Тайны сам Дамблдор.

Ничего страшного, Лорд ожидал подобного.

— Где прячутся Поттеры?

— Лили Поттер и ее сын Гарри сейчас находятся в штаб-квартире Ордена Феникса.

— Как можно попасть в штаб-квартиру?

— Необходимо либо получить адрес у Дамблдора, — Пожиратели засмеялись, — либо аппарировать вместе с тем, кто адрес знает.

— Объясни, что ты имел ввиду! — потребовал Долохов, чувствуя, что он узнает что-то полезное для Господина.

— Можно уцепиться за человека, который аппарирует к штаб-квартире, — тем же ровным безэмоциональным голосом начал объяснять Гидеон, — и он проведет на охраняемую территорию.

— Отлично, — прошептал Антонин и обратился к «коллегам»: — Пока не закончилось действие сыворотки, спрашивайте, кто что хочет. А потом убейте его.

— Есть ли у тебя жена или сестра? — немедленно задал вопрос Мальсибер, жадный до женщин.

— У меня нет жены. У меня есть сестра.

— Где живет твоя сестра?

— Не могу сказать. На их доме заклинание Доверия. Я не вхожу в число Хранителей Тайны.

Мальсибер скрипнул зубами. Он уже открыл рот, собираясь спросить еще что-то, как Гидеон вздохнул, взгляд его прояснился, и он опять попытался вырваться.

— Добейте его, — бросил Долохов, отворачиваясь и оглядывая переулок.

— Авада Кедавра! — воскликнул Эйвери.

— Морсмордре! — сразу за ним воскликнул Антонин.

Пятеро Пожирателей Смерти дизаппарировали. В переулке воцарилась тишина, какая была за час до этих трагических событий. Сияние звезд на черном небе потускнело в сравнении с зеленоватым светом Метки. И лишь два искалеченных тела свидетельствовали о страшных событиях этого вечера.

* * *

Северус Снейп уже был у себя дома, в Паучьем Тупике, когда Метку обожгло. Ругнувшись, он проверил на груди подаренный Лили медальон с зельями и апппарировал к хозяину. В доме Риддлов собрались уже почти все Пожиратели Смерти. Среди них своим гордым видом и порванными мантиями выделялись Долохов, Мальсибер, Эйвери, Крауч и Нотт. Северус понял, что случилось очередное убийство, и, судя по торжественности обстановки, кого-то из Ордена — после обычных набегов Лорд не собирал Пожирателей. Волдеморт выступил вперед и начал рассказ о своих отважных слугах, впятером одолевших двоих. Снейп слушал, чувствуя, как холод подбирается к сердцу. Ему никогда не нравились Пруэтты, но Лили очень хорошо относилась к ним и к их сестре и отцу. Снейп, сам того не замечая, радостно аплодировал наравне с прочими Пожирателями, но мысли его были заняты другим: «Почему я не знал о готовящемся нападении? Неужели он больше не доверяет мне?». Темный Лорд заговорил опять, и Северус стал внимательно прислушиваться:

— В процессе допроса одного из Пруэттов при помощи сыворотки правды, которую приготовил наш уважаемый Северус, — начались поклоны в сторону Снейпа, — было установлено точно, что грязнокровка Поттер прячется в штаб-квартире Ордена, проникнуть в который можно, уцепившись в кого-нибудь, кто аппарирует в штаб.

Снейп похолодел. Так вот он, план Темного Лорда! Предупредить, предупредить Лили и Дамблдора, как можно скорее! Но сначала надо разобраться с другим очень важным моментом...

После окончания собрания, когда Пожиратели Смерти стали аппарировать из дома Риддлов, Северус подошел к хозяину.

— Мой Лорд, — почтительно обратился он, опускаясь на колени и поднося край мантии Волдеморта к губам.

— Да, Северус? Ты хочешь попросить что-нибудь в награду за свою достойную службу? — окинул его Лорд взглядом красных глаз.

— Не совсем, мой Лорд, — не вставая с колен проговорил Снейп. — Я хотел узнать, почему, несмотря на мою, как вы сами признали, достойную службу, я не знаю, что происходит? Мне не доверяют?

— Снейп, да ты никак обиделся! — расхохотался Волдеморт. — Ты хотел поучаствовать в схватке?

— Нет, мой Лорд, но я привык быть в курсе, а теперь меня отдаляют от дел. Я хотел бы знать, в чем моя вина?

— Взгляни на меня, Северус! — приказал Темный Лорд.

Снейп поднял голову, хорошо спрятав лишние воспоминания и выставив вперед обыденные, никакой ценности для Лорда не представляющие. Красные глаза встретились с черными, и перед мысленным взором Снейпа понеслись картины, как он варит зелья в своей лаборатории, как на себе проверяет их готовность. Затем появились более давние воспоминания — об убийстве Боунсов, о нападении на маггловскую деревню, об изнасиловании какой-то магглы... Оставшись довольным увиденным, Волдеморт отвел взгляд, прекращая «допрос».

— Тебя не отдаляют от дел, Северус, просто мне нужен зельевар. Люциус, если ты заметил, тоже не участвует в боях — он занят политикой. Мне совершенно не хочется терять моего зельевара или представителя в Министерстве.

— Благодарю за честь, мой Лорд, — еще ниже склонился Снейп, вновь целуя край мантии повелителя.

— Иди, Северус, — отпустил его Волдеморт.

Снейп поднялся на ноги и вышел. Через несколько минут он был дома, не зная, что делать.

* * *

Когда в штаб-квартиру Ордена Феникса аппарировал Фрэнк Лонгботтом с известием, что авроры обнаружили на окраине Лондона тела Фабиана и Гидеона Пруэттов, никто не поверил ему. Не потому, что Фрэнк не заслуживал доверия, а потому что новость была слишком ужасна, чтобы оказаться правдой. Фрэнк смотрел на потрясенных товарищей, сам пребывая в таком же состоянии шока.

— Дамблдор уже знает, — зачем-то добавил он.

Лили в этот момент была с Гарри у себя в комнате наверху и не сразу поняла, что случилось что-то более важное, чем очередное собрание Ордена. Но когда услышала звучный голос Альбуса, сразу же спустилась вниз. Дамблдор стоял в холле дома, вокруг него собралось несколько человек. Как поняла Лили, к нему вышли все, кто был в доме.

— Мы потеряли двух храбрецов, двух отважных воинов, — говорил Дамблдор. — Пусть пример братьев Пруэттов останется у нас в сердцах, как образец мужества, силы и надежности.

Лили тихо ахнула. Неужели? Гидеон и Фабиан? О, ужас, бедная Молли... Бедный их старик отец... Дамблдор говорил еще что-то, призывал не сдаваться и вечно помнить этих двоих, бывших когда-то обычными мальчишками с Гриффиндора, но Лили уже не слушала. Она стояла на лестнице, машинально поглаживая по голове беспокойного Гарри, не двигаясь, по ее лицу тихо текли слезы. Дамблдор вскоре попрощался и ушел, как он сказал, «помочь несчастному отцу». Чем старику можно было помочь в такой ситуации, осталось неясным, но никто не стал уточнять или спрашивать. К Лили подошел Фрэнк, и, взяв ее за руку, повел в столовую. Там собрались все, кто был в штабе. На столе стояли рюмки с уже разлитым по ним огневиски. Орденцы молча выпили за братьев Пруэттов, двух веселых гриффиндорцев, двух парней, неоднократно спасавших чужие жизни. Чтобы уничтожить их, потребовалось пять Пожирателей Смерти— слабое утешение для их отца.

Не выдержав общего настроения, Лили вскоре ушла из столовой. Гарри, не захотев уходить, остался там. Детские возгласы слегка развеивали похоронную атмосферу, поэтому никто не возражал. Лили в одиночестве поднялась на второй этаж, открыла дверь в свою комнату и оторопела. На кровати сидел Северус.