Рики Макарони и Наследники Врагов (джен)

Рики не успел оглянуться, как пролетела неделя, и неожиданно обнаружилось, что он до сих пор не побывал на маяке, где располагалась школа «МентеСана». Там, помимо всего прочего, имелся великолепный зверинец, обустроенный лично профессором Доматором и его предшественником. Для Рики же наибольшее значение имело то обстоятельство, что в этом зверинце обитал Барон.

Конечно, спутники Рики, никогда там не бывавшие, очень захотели посетить «МентеСана». В том, чтобы показать маяк Питу, однако, возникли сложности.

– Ты не обладаешь магией, – объяснила директриса. – Нужно разрешение, придется объяснять, и то вряд ли наше Министерство согласится на экскурсию для тебя.

Она явно очень сожалела, и Пит не стал усугублять ее смущение.

– Не стоит беспокоиться, – сказал он. – Я посмотрю фотографии.

– А я их сделаю, – пообещал Дик, который явно чувствовал себя не очень удобно от того, что он может воспользоваться этой возможностью, а Питер – нет.

Но Рики был благодарен Дику за то, что он будет присутствовать при возможной встрече с Бароном. Ввиду того, что русалка не владела английским, и вообще никаким человеческим языком, их нельзя было познакомить, поэтому Рики готов был расписать Барону все достоинства своего друга. Он просто не хотел рассказывать про себя.

Питу уже приходилось наблюдать, как Рики перемещается в «МентеСана» через миниатюрную дверь. Но для Дика такой способ путешествовать был внове. Доматор отправил Рики первым. Шаг, кувырок – и вот он, с трудом удерживая равновесие, приземлился на светлый паркет позади арки.

Он сразу предусмотрительно отошел, потому что скоро туда же вывалился Дик. Последним к ним присоединился профессор, который просто аппарировал.

– Здесь плитку на полу сменили, – заметил Рики.

– Да, синьора постепенно заказывает ремонт в разных частях школы, – кивнул профессор. – В теплице пристроили оранжерею специально для мандрагор, чтобы они там бегали и безобразничали, как им вздумается. Теперь осталось купить мандрагоры, но они почему-то отовсюду исчезли. Профессор Лютик так и сыплет проклятиями!

Рики с трудом прогнал эту внушительную картину, без труда нарисованную фантазией: профессор Лютик при его комплекции с легкостью мог разорвать пасть льва, и при звуках его сильного голоса, выражающего недовольство, мало кто не затрепетал бы.

– Я думаю, Всевышний скоро услышит молитвы профессора Лютика, – предположил он.

Они вышли из здания. На маяке было не так душно, хотя тоже очень жарко. Рики остановился, залюбовавшись морем. Но Дика дивное зрелище надолго не увлекло. Зато, когда они спустились в зверинец, он готов был по часу простаивать перед каждым вольером. Рики приходилось, как всегда, переводить.

– Громамонт, – объяснял Доматор. – Так за ним наблюдать намного лучше, чем без клетки, не так ли?

– Для нас лучше, – прокомментировал Рики, не удержавшись.

– А для них? – с нажимом спросил Доматор.

Рики словно током ударило, хотя на сей раз это было только воображение. Ведь он, по сути, и был зверем, выбравшимся из клетки блаженного неведения. И то, что он обнаружил за пределами ограничений гриффиндорской мафии, ему совсем не понравилось.

– У вас почти точно воссоздана среда обитания, – заметил Дик с преувеличенным восторгом, очевидно стараясь отвлечь внимание от чего-то, непонятного ему в силу незнания итальянского. Рики перевел, полагая, что тактическая уловка вряд ли избавит его от философского спора с Доматором.

– Да, им вполне удобно. Только территория ограничена, – согласился профессор, не прекращая наблюдать за Рики.

– Скажите, сложно сделать такой вольер? – продолжал допытываться Дик.

– Создавать – сложно. Но потом они работают автоматически. Обновляются, чинятся – все сами, – ответил профессор. – Могут вечно стоять, если какому-нибудь идиоту не вздумается портить их.

– В глубине души у каждого сидит такой идиот, – заметил Рики.

– Возможно, – согласился Доматор, и Дик беспомощно поглядел на Рики, вопрошая, что происходит. – Нам стоит поторопиться. Я бы хотел, чтобы мы застали Барона. Днем он теперь часто уплывает куда-то.

Мысли Рики, заданные определенным направлением, продолжали течение в том же русле. Барон жил при школе много лет, был свободен и не тяготился заботой людей. С точки зрения дяди Гарри, Рики не помешало бы брать с него пример. Однако, юноша тут же вспомнил, что в отношении своих сородичей старая русалка придерживается другой позиции.

Рики ни за что не хотел бы, чтобы Барон, с которым у него сложились приятельские отношения, узнал о том, как связан он, Рики, с лордом Волдемортом, и о его внутренней борьбе с Назойликом. Не исключено, Барон ужаснется; юноша помнил, что он точно имел представление о том, как проявил себя Темный лорд в годы своего расцвета.

Надо же, как хорошо, что с ним Дик и профессор, думал Рики, спускаясь по замаскированным ступеням. Степень доверительности беседы сокращалась сама собой в присутствии посторонних; во всяком случае, Рики на это рассчитывал, как и на то, что встреча не продлится долго.

Барон был на месте, такой же белый, с зеленоватыми волосами, пожалуй, он немного похудел. При виде Рики почтенный русалид, как всегда, не выказал никаких эмоций. Зато то, с каким восторгом уставился на него Дик, старой русалке не понравилось. Барон ворчливо поинтересовался, не выросли ли у него крылья.

– Просто русалки в наших краях выглядят по-другому, они не такие красивые, – поспешил объяснить Рики. – Это мой друг, я рассказывал ему про тебя.

– Тот, который очень умный? – уточнил Барон.

Рики улыбнулся; он вспомнил, как Эдгар присылал ему вопросы, которые следовало задавать русалке для научного изучения образа жизни русалочьих сообществ. Это было так давно, целую вечность назад, когда он еще учился в «МентеСана», и скрывал от гриффиндорской мафии часть своей переписки с друзьями из «Хогвартса».

– Не тот. Но этот тоже очень умный, – уверил он Барона. – Как ты поживаешь, Бубыль?

– Как всегда. Хвост на месте. У тебя морда каменная, – неожиданно заявил Барон. – Говори, что случилось.

Парень опешил. Делать вид, что все нормально, было бесполезно, если Барон уже заметил неладное. Следовало срочно что-то объяснять, а у Рики, как назло, не имелось для этого никаких заготовок. Самым лучшим ему казалось сейчас сказать часть правды, но так, чтобы это не прозвучало слишком страшно.

– Честно говоря, есть неприятности. Я стал разговаривать сам с собой, – ответил Рики.

– И что, говоришь сам себе много гадостей? – уточнил Барон, вынимая из воды хвост и отряхивая его.

Рики кивнул.

– Хорошо, что я научился понимать жесты бесхвостых, которые у нас такие же. Нормально нельзя сказать? – проворчала русалка, корча пугающую рожу, долженствующую изобразить недовольство.

– Рики, все в порядке? – с беспокойством спросил Дик.

– Он на что-то сердится, – заметил Доматор. – Нам уйти?

– Не надо! – сказал Рики. Он понимал, что их присутствие ничего не решает. В их разговор все равно никто не мог вмешаться. Парень корил себя за нереальность ожиданий: ведь Барон считал сам себя кем-то вроде наставника для Рики, и гордился тем, что видит юношу насквозь.

– Я тебе желаю повозиться с какой-нибудь мелочью, будешь знать тогда! – внезапно заявил Барон.

Рики подумал, что у русалки, похоже, начинает проявляться возрастная обидчивость.

– Я не хотел, прости, – сказал он кротко.

– Не хотел превращаться в другого бесхвостого? – сурово спросил Барон. Мягкий взгляд его голубых водянистых глаз приобрел странное выражение, весьма напоминающее взгляд директора Альбуса Дамблдора в те моменты, когда он сканировал ум одаренного ученика Тома Реддла.

Сердце Рики подпрыгнуло, дав ему по мозгам. У него не возникло ни малейших сомнений в том, что именно означают слова Барона. Какая-то зараза успела просветить старика о провальном пробуждении Темного лорда. А раз так, то Барон, естественно, ждал, что Рики сам будет ему все объяснять, и соответственно, теперь, когда его ожидания не оправдались, очень обиделся. Парень не знал, с чего начать, пауза затягивалась, напряжение нарастало, тем более что и Дик, и Доматор вопрошающе смотрели на него. А Барон не собирался заговаривать первым, так что Рики заставил себя сделать это.

– Что именно тебе известно? – спокойно спросил он, скрывая напряжение.

– Да все, – самодовольно заявил Барон. – Не представляешь, как быстро разносятся новости под водой. У бесхвостых бы языки отсохли. И я очень хотел тебя видеть, не для того, чтобы ты мне вешал на уши тухлую рыбу!

«Какой интересный речевой оборот! Надо подсказать профессору Снейпу», – откликнулась ехидная часть души Рики.

– Да! «Привет, Бубуль, ты знаешь, меня на самом деле не существует». Думаешь, мне нравится рассказывать всем знакомым, какой я на самом деле? – огрызнулся Рики.

– Ты хороший малек, – и Барон состроил невинную физиономию, и даже залюбовался чем-то в ветвях над ним.

– Я уже взрослый, – сокрушенно возразил Рики, подразумевая, что теперь ему самому надо что-то с собой делать.

– Это тебя не сильно портит, – отмахнулся Барон. – Ты мне скажи, как ты с ним справляешься?

Тон вопроса подразумевал, что Барон остается на его стороне и вовсе не спешит отказать в своем расположении. Рики с некоторой досадой убедился в очередной раз, что его опасения напрасны, и никто не собирается считать его Лордом. Старая русалка с готовностью пополнила ряды друзей, намеревающихся оказывать ему моральную поддержку.

– Сейчас он не высовывается, – ответил Рики.

– Зато другие высовываются. Берегись, малек, – сказал Барон. – Там, где ты живешь, происходят опасные вещи.

Он сказал это так, что даже спутники Рики почувствовали угрозу в непонятном им стрекотании.

– Я знаю, – не удивился Рики.

– Для тебя готовят ловушку, – продолжал Барон, не обращая внимания на юношу. – Махающие палочками бесхвостые делают что-то возле твоей старой школы.

Информация эта вызвала у Рики мгновенные подозрения, наверняка такие же, как у авроров. Он знал, что Упивающиеся смертью не простят своего разочарования. Продолжения преследований с их стороны следовало ожидать, так что имело смысл расспросить подробнее.

– Я буду иметь в виду, – кивнул Рики. – А что они делают?

– Пока что они там только шастают, – ответил Барон. – Но ты должен опасаться, если что-то будет не в порядке с водой. Точнее не знаю, и не допытывайся.

– Не в порядке с водой? – переспросил Рики. – Хорошо, я запомню.

– Я понимаю, почему ты не хотел сюда приходить, – милостиво кивнул Барон, смягчаясь от такого послушания. – Ты, должно быть, еще не знаешь, чего ждать от самого себя. Не хочешь вредительствовать. Это похвально.

Рики трудно было объяснить это самому, но теперь, когда все сказал Барон, это не казалось ему столь ужасным.

– Когда я буду считать, что неопасен для тебя, приду, и мы поплаваем, хорошо? – попросил он.

– Приходи, – разрешил Барон, широко зевая. – Я скажу моим братьям и сестрам, чтобы не кудахтали.

– Нам, наверное, пора уходить, – решительно произнес профессор Доматор.

– Они, наверное, считают тебя очень смелым, – сказал Рики, обращаясь к русалке.

– Да, – не стал отрицать Барон. – Ты скоро возвращаешься домой?

– Скоро, – кивнул Рики и попрощался. Когда он последним покидал площадку перед вольером, то обернулся. Барон не провожал его; Рики как раз заметил над водой хвост нырнувшей русалки, через мгновение ушедший под воду.

– Что не так, Риккардо? – спросил Доматор, когда они втроем остановились возле клетки авгура.

– Он все знает про меня, профессор, – ответил Рики. – И, наверное, так даже лучше. Мне было бы сложно ему объяснить…

Но Доматора это встревожило.

– Я не говорил, директриса, я уверен, тоже, – рассуждал он.

– Вы же не владеете языком русалок, – напомнил Рики, усмехаясь. – У них… высокоразвитая цивилизация, – сказал он, не желая повторять про засохшие языки бесхвостых. – У Барона свои каналы новостей.

– Я думаю, тебе не стоит переживать. Такая тайна не сохранится надолго, – сказал профессор. Дик, которому Рики по ходу объяснял, что к чему, хранил молчание. – Тебе следует быть к этому готовым, Риккардо.

Дик считал точно так же, и не удивился, когда оказалось, что в доме профессора их ждет письмо из Англии.

– Мистер Поттер настаивает, Риккардо, чтобы ты возвращался, – сказала Джиовинеза. – Не могу сказать, что я с ним во всем согласна, но тебя он, скорее всего, убедит. Вот, прочти!

Возвращение домой вызывало у Рики смешанные чувства. Он так и не встретился с итальянскими родственниками, и от этого казалось, что чего-то не хватает. В то же время теперь приходилось считаться с обстоятельствами. Тон письма дяди Гарри был категоричен. «Твой приезд не тайна, и возможно, Ричард, нам удастся поймать кого-нибудь из них. Твоя охрана, скорее всего, усилится, так что не рассчитывай больше на увеселительные прогулки. Мистер Уизли передал твои записи министру. Нам предстоят долгие международные переговоры с теми странами, где хранятся интересующие Гильдию Авроров артефакты. Но министр пока готов идти этим путем».

«Как будто у него много путей», – усмехнулся Рики.

– Я согласен с твоим крестным отцом, тебе лучше уехать, – сказал Доматор. – Теперь слишком много людей в твоей стране знают, почему Упивающиеся смертью ищут тебя. А мои соотечественники давно любопытствуют, с чего синьор Поттер так печется о тебе.

– Да, наши могут и не отнестись с пониманием к твоей проблеме, – усмехнулась куда более бестактная Карлотта. – Тебе лучше находиться рядом с теми, кто хорошо тебя знает. Ну, сам понимаешь, они в курсе, что от тебя можно ожидать.

В тот же день Рики собрал вещи. Из бывших одноклассников ему удалось попрощаться только с Мариной.

– Жаль, что ты уезжаешь так скоро. Через неделю Пеппе собирается праздновать именины, он был бы рад вам обоим, – сказала она на вполне приличном английском.

Рики пожал плечами – как он предполагал, праздник у Пеппе был далеко не единственной приятной вещью, от которой ему теперь предстоит отказаться.

Когда прощальный ужин кончился, и тарелки сами собой полетели в мойку, хозяин дома предложил Рики составить ему компанию на веранде. Солнце садилось, и было особенно душно, похоже, собиралась гроза. Предположение профессора о том, что Рики так и не вернулся к нормальным жизненным планам, парень подтвердил сразу; благодаря Барону он убедился, что прикидываться бесполезно.

– Риккардо, все, что тебе нужно, чтобы преодолеть болевой порог – это настоящая, взрослая ответственность, – сказал Доматор. – И учеба – это, конечно, не совсем то, что поможет в этом. Можно узнавать много нового, но все равно оставаться в подвешенном состоянии. Тебе нужно дело, которое захватит тебя и потребует приложения всех твоих сил, это должна быть настоящая, живая забота.

– Но я не могу, например, жениться, как Вы, синьор. И работать пока тоже не могу. А любовь к своей семье, это другое, пока что никому из них не нужна моя забота.

– Человек не бывает слишком молод для того, чтобы жить, – ответил профессор. – Делай, что можешь, Риккардо. Не опускай руки. Ты уже сделал свой выбор, а это кое-что значит.

Рики пожал плечами, не будучи уверен, что это очень меняет ситуацию. Но, на самом деле, сейчас, после поездки, он чувствовал себя значительно лучше. Как будто взял отпуск от собственной персоны и, вернувшись, стал спокойнее ко всему относиться. Казалось, тонны времени отделяют его от той роковой ночи, когда он услышал в себе шипение Назойлика, и вообще, это было давно и неправда. Впрочем, нечто похожее на это шипение теперь нашептывало, что надо еще вернуться в Англию, в привычную обстановку, и там, не исключено, проблемы навалятся снова.

– Знаете, я действительно обрел равновесие, только не уверен, что его надолго хватит, – сказал Рики.

Больше он не услышал никаких советов и нравоучений. Решено было, что с ним вернется Дик, а брат отправится к бабушке. Джиовинеза сказала, что там сейчас находятся родители Рики. Так что с утра ребята успели проводить Пита.

– Береги себя, – сказал брат, прежде чем сесть в автобус. – Кстати, я положил тебе в сундук фотографии с охоты. Твари с них, правда, убегают, но все равно потом возвращаются. Будет, что показать в школе!

После этого в сознании Рики замелькали малозначительные декорации, обычные для отъезда. Прощание, портшлюс, который юноше и на этот раз показался довольно неприятным видом перемещения. В итальянском министерстве магии их уже ждали. И только в лифте Рики немного пришел в себя, главным образом от страха.

Кабина снова показалась ему меньше, чем на самом деле. Трясло, мигало, и вообще юношу не покидало прежнее ощущение, что он по глупости угодил в ловушку.

– Большое спасибо за эту поездку, Рики, – сказал Дик после того, как свет начал пульсировать.

Рики покосился на него, гадая, сошел друг с ума от катаний в этом жутком лифте или издевается. Мигающий свет не позволил разглядеть выражение его лица.

– Какие у тебя замечательные знакомства, – добавил друг уже после того, как они вышли в Департаменте магических путей сообщения в Лондоне. Дяди Гарри не было. Мистер Уизли, как только они сошли, углубился в какие-то документы вместе с пожилой ведьмой, очевидно, дежурной сотрудницей.

– Меня иногда смущает это. То, что мне доверяют хорошие люди, в то время как я сам себе не верю. Ты знаешь, если бы моя итальянская бабушка узнала правду, она посчитала бы меня исчадием дьявола, – вдруг вспомнил Рики. – Даже лучше, что я не увижу ее в этом году. Она бы высказала моим родителям, как усыновлять кого попало!

– Ты так на самом деле думаешь? – спросил Дик, кивая собственной бабушке, которая как раз заглянула в дверь.

Рики сразу пожалел о том, что попытался помотать головой – она тут же закружилась.

– Нет, наверное, она занялась бы моим духовным воспитанием, – предположил он. – Ладно, увидимся.

– Я пришлю тебе приглашение на мой день рождения, – пообещал Дик.

Обмен любезностями с его бабушкой не занял много времени, и вскоре Рики уже шагал к выходу вместе с мистером Уизли. Они вышли через уже знакомую телефонную будку, но на этот раз уселись в приличную машину.

– Как вы поживаете? – поинтересовался Рики. – Как дела в Пристанище?

– Не жалуюсь. Мерлин! Как это, оказывается, серьезно – отправить ребенка в школу, – вздохнул аврор. – Поверить не могу, что моя девочка уже такая взрослая. Сейчас детям столько всего надо, пока разберешься…

На эту тему он мог говорить бесконечно. После нескольких безуспешных попыток перебить его Рики оставил надежды узнать про Артура. Впрочем, он и не думал, что есть особенные новости. А поездка закончилась очень быстро, парень только успел впопыхах выразить просьбу – позволить ему поехать на день рождения Дика. Уизли неопределенно кивнул, то ли соглашаясь, то ли показывая, что пора ему открыть дверцу и выметаться из салона, и пробормотал что-то насчет того, что надо бы обсудить это с Гарри.

– Рики, дорогой! – приветствовала его миссис Дуглас, распахивая парадную дверь.

Нахмурившись, парень поставил чемодан. Обычно экономка выражала свою радость гораздо сдержаннее, и крайне редко ее лицо при этом так сияло. Решив, что это должно быть, последствия того, что все решили быть с ним как можно мягче, Рики вздохнул и приготовился разыграть свою часть сцены, предполагающую, что всякие сюсюканья для него вещь сама собой разумеющаяся.

– Здравствуйте, – улыбнулся он и специально развернулся посмотреть, как мистер Уизли уедет.

– Как прошла поездка? – экономка продолжала хлопотать вокруг него и тогда, когда он, падая в кресло, отказался от чая, сока, кофе и минеральной воды.

– Великолепно, – признался Рики. – Миссис Дуглас, можно я…

– Да, конечно, тебе надо отдохнуть, я понимаю! Потом расскажешь. Для тебя приятный сюрприз! – объявила она.

Это уж было чересчур.

– Миссис Дуглас, я что, похож на слабоумного? – бросил он ей в спину, когда экономка куда-то помчалась.

– А? – она развернулась с невероятным для ее возраста проворством.

– Зачем меня так опекать?

– Я не опекаю, – как будто искренне растерялась она. – Я просто так рада. Сейчас, подожди.

Миссис Дуглас вернулась с пергаментом в руках.

– Знаю, тебе не понравится, что я вскрыла твою почту, – заговорила она неожиданно сурово, – но, возможно, ты поймешь, просто не могла удержаться. Все-таки результаты СОВ.

Рики встрепенулся, потом вновь осел в кресле.

– Хорошие результаты? – спросил он с интересом скорее вежливым, чем подлинным.

– Превосходные, дорогой! – вновь засияла миссис Дуглас и сунула список ему под нос.

Это и в самом деле оказалось уже распечатанное, без конверта, письмо из Отдела образовательных стандартов.

«Результаты Стандартных Отметок Волшебника.

Проходные оценки: Великолепно (В) Сверх Ожидания (С) Допустимо (Д)

Непроходные оценки: Плохо (П) Ужасно (У) Тролль (Т)

Ричард Макарони получил:

Астрономия В

Гербология В

Заклинания В

Защита от Темных Искусств В

История Магии Д

Зельеварение В

Маггловедение С

Прорицания С

Трансфигурация В

Уход за магическими существами С».

Завершали документ министерская печать, с фамилией действующего министра, и несколько подписей. Высшие оценки были аккуратно подчеркнуты. Это сделала, скорее всего, сама миссис Дуглас.

– Никогда не видела таких результатов по СОВам, – сказала она. – Удивляюсь, как можно с шестью «Великолепно» получить «Допустимо» по истории магии.

– Желаете отчитать меня? – Рики пожал плечами, про себя отметив, что, если бы сдавал экзамены после того, как вспомнил Волдеморта, то получил бы по этому предмету более чем «Великолепно», ведь Том Реддл в свое время здорово увлекался историей магии. – На самом деле история…

– Да, знаю, Биннз – очень своеобразный преподаватель, но ты должен был постараться, – не отступила миссис Дуглас, и в этом она стала похожа, наконец, на саму себя.

Рики вновь потянулся к пергаменту, но уже с большим интересом.

– «Сверх ожиданий» по маггловедению, – перечитал он. – Интересно, этого достаточно, чтобы пройти на ЖАБА?

– Думаю, да, – ответила экономка. – Но ты можешь спросить об этом у профессора Снейпа.

Встречи с завучем пока не предвиделось. Но зато вечером из камина вылетела записка от дядюшки Гарри, в которой Рики было категорично приказано позвонить Дан и пригласить ее завтра на прогулку в ближайший парк. «Мы хотим выяснить, следят за тобой или нет», – вот чем порадовал юношу крестный отец.

– Им сейчас позарез нужно кого-нибудь поймать, – без сочувствия, но с пониманием пояснила миссис Дуглас.

Погода назавтра весьма располагала к пешим прогулкам и задушевным разговорам. Мистер Франкенштейн радостно резвился, проявляя куда более здоровое отношение к жизни, чем глупые люди вроде Рики. Неприятность того, что Даниэла теперь была посвящена в его тайну, заключалась в невозможности забыть о магических затруднениях даже в ее присутствии. Она с умеренно вежливой завистью выслушала его рассказ о путешествии, после чего полюбопытствовала, как к этому отнесся Назойлик.

– Он выключился, – сказал Рики. – Забавно, он хотел познакомиться с тобой. Куда он делся, хотел бы я знать? – добавил он с тревогой.

Он слишком хорошо помнил, как разрасталось в нем мучительное давление, и темнота заполняла сознание.

Дан обратила внимание на изменение интонации.

– Только не говори, что ты по нему скучаешь, – она нарочито закатила глаза, выражая тем самым, что это было бы нелепо.

– Ты знаешь, а ведь последний раз он разговаривал со мной тогда… ну, когда я чуть не купил травку, – припомнил Рики.

– Ты признаешь, что собирался ее купить, – ровно произнесла Дан. – Это подвиг, надо заметить. Фу, мистер Франкенштейн!

Ее внимание переключилось на то, чтобы оттащить пса от урны, к которой тот проявил слишком неопрятный интерес.

– Не цепляйся! – попросил Рики. – Но я, в самом деле, не слышал его с тех пор. Он еще разозлился, и испугался так, что начал теснить меня. Вопил, что я не смею портить его тело и все такое. Странно, но перед самым твоим появлением мне казалось, что он вот-вот уничтожит меня.

– Ничего странного. Ты попытался совершить акт саморазрушения, поэтому Лорд, который в данном случае выступил, как ни удивительно, как положительная сила, чуть не вытеснил тебя, – просто и ясно изложила свое видение Даниэла.

– А потом мои положительные чувства, обращенные к тебе и несвойственные Волдеморту, который и так включился в полную силу, задавили его, – подхватил Рики. – Все это замечательно, но почему я его не слышу и не чувствую? Возможно…

– Что? – прокурорским тоном произнесла Даниэла, когда пауза стала очевидной.

Рики не хотел отвечать. Но он знал, что она так просто не отстанет, и будет еще хуже, если он упрется. Даниэла умела хранить его тайны, но он сам разъяснил ей, насколько серьезна ситуация. Она вполне могла рассказать Питу, что Рики что-то скрывает от них. И, главное, сам Рики понимал, что, не произнося вслух своих опасений, скрывая их, только придает им большую значимость и усиливает собственную нервозность.

– Если он опять стал частью меня, то это еще хуже, – сказал он.

– Знаешь, эта версия тоже не особенно хороша… Ты не допускаешь возможности, что он улетел? – осторожно спросила Дан.

– Куда? – непонимающе спросил Рики.

– Ну, искать себе другое тело, например. Более поддающееся?

Рики стиснул зубы. Хоть он и смирился, иногда любовь подруги к мультикам здорово его раздражала.

– К счастью, могу тебя успокоить, – отчеканил он. – Никто не захватит твое тело. Я знаю все о Волдеморте и о том, какими методами он владеет. На самом деле, вторжение возможно, но для этого надо, чтоб его дух освободился. А это возможно только в том случае, если я, например, сгорю дотла…

Тут он снова запнулся. В сознании воскресало переживание, на которое он сразу не обратил внимания в тот день, когда ждал Даниэлу во дворе ее дома. Лорд раздувался в его душе, и оно крепло. И взметнулось, когда он услышал голос Даниэлы.

– Я помню, как тебя ударило током, – теперь в голосе подруги слышалось сочувствие.

Рики же воззрился на нее почти с ужасом.

– Ты что, мысли мои читаешь?

– А это возможно? – спросила она с искренним любопытством. – Ты ведь сам говорил, что нет, хотя есть какой-то способ.

– Я сейчас не о том! Понимаешь, как я понял, что он меня убивает?! – Рики продолжал, не особо следя за логикой изложения. – Но только теперь знаю, откуда я это понял. Я снова почувствовал это – как будто меня ударили током. Я ведь уже несколько раз мог погибнуть, я тебе говорил! И каждый раз – под водой, когда пил зелье, когда в меня проклятие попало, а я не успел Щит применить – возникало это ощущение.

– Это и есть ощущение смерти в твоем понимании, – кивнула Дан.

– Да. И в тот раз тоже, чувство, что весь горю и меня словно щекочет, но это больно, – продолжал Рики. – А потом, когда ты пришла, была очень мощная вспышка. Я как будто воскрес, вспомнил, что у меня вообще-то есть принципы и все такое.

– Так может быть, это он умер, а вовсе не ты, – предположила Дан.

– Это было бы слишком хорошо, – ответил Рики пессимистично.

– Чудеса бывают, – философски изрекла Дан.

Рики помотал головой и встал на одно колено, подзывая собаку.

– Бывают, но даже они не решают всех проблем, – ответил он.

Рики все чаще ловил себя на том, что задумывается о вещах, которые его совершенно не касаются. Однако память Назойлика исправно функционировала, и благодаря этому юноша не мог не удивляться некоторым обстоятельствам, которые к моменту его поступления в «Хогвартс» сложились так, а не иначе. Не исключено, впрочем, что Лорд многого не знал о противной стороне, и все же было удивительно, например, как возможно, что Поттер, став попечителем школы, оставил Снейпа на старых позициях. Оно понятно, что слизеринский завуч был отменным зельеваром, в итоге выяснилось, что он всегда оставался верным союзником Дамблдора, и пересекались они с дядей Гарри после школы редко, но все равно, с точки зрения Рики, герой волшебного мира профессора Снейпа терпел с трудом. Тот тоже явно не хотел зависеть от Поттера, и потому, наверное, держался с ним обычно нарочито вежливо и ехидно, всячески подчеркивая, что он является учителем героя, не наоборот. Кроме того, было совершенно очевидно, что Северус Снейп, покинув «Хогвартс», без проблем найдет себе другую работу. Конечно, в школе его держала привязанность к «Слизерину», и все же… Скорее всего, причиной, вынуждающей сотрудничать двух столь разных и неприятных друг другу колдунов, был некий ученик по фамилии Макарони. Снейп был не из тех, кто выпустит из поля зрения столь сомнительную персону, а Поттер, он, конечно же, по временам сомневался, но слишком удобно было поручать Рики Снейпу и Дамблдору на большую часть года.

Подобные рассуждения вызывали у Рики нездоровое оживление, как у старых сплетниц. Он мог сравнить, годы спустя, чем были и чем стали многие колдуны и ведьмы. Тот же Поттер, очевидно, добился того, о чем мечтал. Мальчик-сирота остался далеко в прошлом; Гарри распоряжался сам собой, достиг почета и уважения, жил спокойно, если не считать проблем, вызываемых патологически неумирающим крестником. Поттер, наверное, всегда боялся, что в нем, Рики, пробудится когда-нибудь Темный лорд, однако это не помешало дяде Гарри наладить собственную жизнь, завести семью.

Рики поморщился при мысли о том, что в этом году ему посчастливится видеть в школе Джеймса Поттера. Он надеялся, что заботливый крестный не станет просить родного сына за ним приглядывать. Кроме того, он, как слизеринец, не первый год учащийся в «Хогвартсе», вдруг задумался, какая сенсация предстоит в этом году. Колледж, куда попадет Джеймс, скорее всего, возгордится до небес. Естественно, захочет получить первенство в квиддиче и в Кубке школы, и будет стараться изо всех сил. Много шансов, что этим колледжем будет «Гриффиндор». И все вместе предположения означали, во-первых, обострение отношений между колледжами, во-вторых, то, что ситуация сложится не в пользу родного «Слизерина».

В сознании Рики неожиданно всплыла строчка из письма от Артура Уизли, и он удивился, что, оказывается, что-то помнит из этих писем, которыми его заваливали. Артур предупреждал, что, кроме Джеймса, в этом году придется иметь дело также с его кузиной Гермионой, старшей дочкой прославленного аврора Рональда Уизли. Ближайший друг дядюшки Гарри также был потомственным гриффиндорцем, и существовала вероятность, что мисс Уизли также пойдет по стопам отца. Потенциальное гриффиндорское пополнение вызвало в душе Рики смутную тревогу, и он не мог разобраться, в чем дело. «Наверное, в том, что это – дети знакомых колдунов, которые наблюдают за мной», – решил он, и, хотя тревога не проходила, все же вскоре «знакомые колдуны» напомнили о себе.

Неожиданно позвонил дядя Гарри, и предупредил, что будет к чаю.

– Давно пора, – сурово заметила миссис Дуглас. – А то свалил все на меня. Хитрый какой!

Слизеринские качества крестного отца Рики предпочел не обсуждать. Парень гадал, с чего это вдруг в ответ на его просьбу Поттер решил нанести визит. До сих пор он просто передавал разрешение через миссис Дуглас. Не означало ли это, что теперь он вздумал лично явиться, чтоб объяснить причины отказа?

Рики надеялся, что это не так. Он хотел встретиться с друзьями, которых не видел целое лето. Тем более, существовал риск, что через полгода решением дисциплинарного слушания их пути навсегда разойдутся. А ребята, как назло, прекратили бомбить его письмами, и даже миссис Чайнсби больше не давала знать о себе. Умом Рики понимал, что причиной тому, скорее всего, соображения безопасности, но все равно ему чего-то не хватало без почты.

Поттер был серьезен, собран и деловит. Миссис Дуглас присоединилась к ним за столом; в отсутствие родителей Рики она, понятно, считала нужным контролировать распоряжения дядюшки Гарри. Крестный отец, разумеется, начал с нравоучений.

– В этом году, Ричард, ты должен проявить себя только с хорошей стороны…

– Извините, дядя Гарри, но я не ангел, – заявил Рики, – и я не верю, что вы тот человек, который был способен когда-нибудь показываться только с хорошей стороны в школе. Вы помните, что такое школа, сэр?

– Помню, – растерялся Поттер.

– Это такое заведение, где между учениками завязываются самые разнообразные отношения, – сказал Рики. – Например, Вам-то известно, что Френк Эйвери и я не ладили с первого класса. И к тому, что случилось в июне, я почти не имею отношения. Извините, миссис Дуглас, – спохватился он.

– Ничего. Это так и есть, – мрачно кивнула экономка.

– Ну, допустим, Ричард, – неуверенно произнес крестный, поправляя очки. С тех пор, как Рики с ним познакомился, герой волшебного мира, пожалуй, всегда был убежден, что его странный крестник непременно имеет отношение к всевозможным проблемам и неприятностям.

– Мне интересно, отпускаете Вы меня в гости к другу или нет, – сказал Рики.

Поттер властно поднял указательный палец вверх, указывая, что пора и притормозить.

– Почему ты меня постоянно перебиваешь? – поморщился он. – Поедешь, только это будет не так просто, как до сих пор. Дом семьи Дейвисов не охраняется так, чтоб можно было просто направить тебя туда. Придется тебе пить оборотное зелье.

– Понимаю, – откликнулся Рики. Удивительно, но все, что говорил Поттер, казалось ему разумным.

– Вы, мэм, – обратился крестный к миссис Дуглас, – останетесь в доме с аврором, который будет выглядеть, как Ричард. Ваша роль, уважаемая, состоит в том, чтобы делать вид, будто Вы общаетесь с Ричардом.

– Я поняла, – недовольно откликнулась миссис Дуглас.

– Вот, – сказал Поттер. – Ты поедешь в «Хогвартс» вместе с друзьями. Что я хотел сказать, когда ты мне помешал? С начала учебного года мы встретимся только в том случае, если произойдет что-нибудь непредвиденное.

«Вас не расстроит, что мы не увидимся. Меня тоже», – подумал Рики и кивнул.

– Консультироваться по поводу слушания ты сможешь только с профессором Снейпом. Что касается лично твоих обязанностей, – Поттер помедлил, – постарайся не выделяться.

– Я буду вести себя, как обычно, – пожал плечами Рики.

– То есть, скандально и возмутительно? – строго спросил Гарри Поттер.

– С чего Вы взяли? – рассердилась миссис Дуглас, и все же в ее мельком брошенном на Рики взгляде юноша уловил толику подозрительности.

– Ричард произвел ужасное впечатление на моего старшего сына, хотя они встречались всего пару раз, – смущенно и в то же время с вызовом произнес мистер Поттер. – Чем ты это объяснишь?

«Взаимным отторжением с Поттерами», – подумал Рики.

– Не знаю, – ответил он. – Обычно я произвожу хорошее впечатление. Спросите у кого угодно.

– Да уж! Если Плакса Миртл считает тебя милым, – развел руками дядя Гарри. Поняв по выражению лица напряженного Рики, что сболтнул лишнее, крестный поспешил вернуться в прежнюю струю. – Главное – не впутывайся в истории. Ответь, ты хочешь дальше учиться в «Хогвартсе»?

– Хочу, – проворчал Рики.

После чего дядя Гарри минут сорок объяснял, что за таким ответом стоит многое. В том числе и то, что он, Рики, обязуется выучиться, чтобы стать нормальным гражданином британского магического сообщества.

– В шестнадцать лет Вы, наверное, были очень ответственным, дядя Гарри, – съязвил Рики, не удержавшись.

И на некоторое время у крестного отца пропало желание воспитывать, но слово свое он сдержал, и тридцать первого августа в дверь Макарони позвонил почтальон, принесший бутылочку. Он был маленький, лет тридцати, толстый и небритый. Но зато его свободная одежда вполне совпадала с размером Рики.

– Не тяни, пей давай! – гаркнул он голосом, весьма напоминающим воронье карканье. Миссис Дуглас как раз успела сунуть в сумку воспитанника подарок, зубную щетку и некоторые другие необходимые вещи.

Оборотное зелье не стало лучше с тех пор, как его последний раз пил Том Реддл. Прядь его собственных волос перекочевала в карман почтальона, у которого хватило ума поинтересоваться, сможет ли он, почтальон, после зелья почувствовать себя Темным лордом. Экономка, не стесняясь, дала ему подзатыльник.

– Нельзя со мной так! У меня знак отличия, – застонал тот, потирая ушибленное место.

– Я тебе сейчас еще один сделаю, будешь так отличаться, – пригрозила пожилая ведьма.

Превратившись, Рики попрощался с миссис Дуглас, вышел из дому с сумкой на плече и прошагал квартал. Поднял с земли пустую упаковку из-под шампуня. Портшлюс сработал безупречно…

Дверь распахнулась, как только он оказался на крыльце. Прежде всего, Дик снова представил его своей легендарной бабушке, миссис Вэлсон, работающей в архиве Министерства магии. В прошлый раз Рики почти не обратил на нее внимания, но и теперь отметил, что на бабушку почтенная была совсем непохожа; она напоминала родственницу Рики, тетю Марию, всю жизнь проведшую в офисе, и держалась очень прямо.

– Много слышала о тебе, Ричард, – сказала она. – Очень рада и добро пожаловать.

Дед, отец и мать Дика тоже поздоровались, после чего именинник проводил Рики к остальным гостям. Судя по тому, что обнаружил он в гостиной, он прибыл последним. Лео и Эдгар немедленно поднялись ему навстречу, скрывая заметное напряжение. Гриффиндорцы даже не подумали делать ничего подобного.

– Ну и видок, Рики, – бестактно усмехнулся Артур. – Второй раз ты превращаешься, и далеко не в красавца!

– Спасибо за честность, – сухо заметил Рики. – А где Дора?

На самом деле, ему хотелось спросить про Селену. Ее тоже наверняка пригласили. Рики помнил, что не ответил ни на одно ее письмо. При мысли, что они встретятся, и придется это объяснять, он горько пожалел о своей небрежности.

– К сожалению, Дора вернется только завтра, я не успел ее предупредить, – смущенно произнес Дик. – А Селену не отпустили родители. Бетси тоже не смогла приехать, ее родители не могут отправить ее магическим способом…

– Что, ты так и будешь торчать в дверях? – поинтересовался Ральф Джордан.

Рики обменялся приветственными кивками с Лео и повернулся к Джордану.

– Привет, Ральф! – поздоровался Рики. – Как лето прошло?

– Нормально, – ответил гриффиндорец. – Если не считать, что у меня конфисковали сову, и я не получил ни одного письма от своей девушки. Зато я с ней виделся, – он хитро прищурился.

– С Тиффани виделся? – удивился Рики.

– Немного. Тиффани носила свою кошку на выставку, – сказал Ральф. – И ее родители там почти не показывались.

Кивнув, Рики проследовал, наконец, в комнату. Возле камина в свободном кресле остался лежать развернутый «Ежедневный пророк». Внимание привлекал огромный заголовок на первой странице.

– «Попытка похищения юного Ларри Огдена. Министерство магии призывает родителей к бдительности», – прочитал Рики.

На фото внизу фигурировали несколько масок в узнаваемых капюшонах.

– Да, это ужасно, – живо откликнулся Эди.

– Это дело связывают с Упивающимися смертью? – удивился Рики.

Возникла неловкая пауза.

– Да, это они, – наконец, ответил Артур весьма уверенно.

– Странно. Раньше они не похищали маленьких детей. Обычно их интересуют маги, владеющие информацией, – сказал Рики. Он не мог не заметить, что его знание привычек Упивающихся смертью друзьям в принципе неприятно, но его слишком взволновали неожиданные методы воздействия старой гвардии.

– Ларри Огден – наследник огромного состояния, – сказал Лео. – Слышал про «Огден Олд Огневиски»?

– Еще бы, – усмехнулся Рики. – Ведь я его пил на зимних каникулах. И, надо думать, ты мне туда что-то подмешал.

– Так тебе и надо! – не сдержался Эдгар.

– Я вовсе не жалуюсь, – Рики не хотел ссориться. – Так что с этим Ларри?

– У них за две прошедших войны погибла почти вся семья, – объяснил Дик.

– Естественно, его опекун – дедушка, готов заплатить любые деньги, лишь бы с ним ничего не случилось, – добавил Эди.

Рики кивнул – с точки зрения обычного человеческого восприятия это было вполне понятно.

– Значит, старая гвардия рассчитывает на выкуп? – уточнил он. – Но не могут же они вдобавок рассчитывать, что потратят эти деньги!

Все друзья, как один, поглядели на него так, словно перед ними слабоумный. Потом Лео заговорил, мягко и терпеливо.

– Ты просто не знаешь, на что идут люди за большие деньги.

«Ну почему? Я же смотрел кино», – подумал Рики, досадуя на себя.

В этот момент гостей позвали к столу, так что тема закрылась сама собой.

За обедом все, разумеется, произносили тосты. Рики выразил искреннюю радость по поводу того, что подружился с Диком, и не заметил, как к нему вернулась собственная внешность. Говорили в основном о путешествии в Африку, а потом, после чая, ребят проводили в гостиную, и родители именинника тактично удалились. Давно Рики не посещал таких милых и уютных домашних вечеринок. Дедушка Дика прекрасно играл в карты и даже взялся учить гостей, как можно жульничать во время игры, показывая всякие приемы. Но через час в комнату заглянула его дочь, так что пришлось это прекратить.

– Может, возьмем лото? – предложил Дик.

Одну партию Рики удалось выиграть. Он поражался тому, как затягивает такое вроде бы простое времяпровождение, какой азарт закипает лично в нем, когда совпадают картинки. Артур чуть не поссорился с Эдгаром; когда Лео уронил и потерял карточку, все долго ползали по полу, чтобы ее найти. Засиделись допоздна, и Рики уснул сразу, едва его голова коснулась подушки.

– По крайней мере, ты не будешь врать, будто тебя мучает бессонница, – заметил Артур, когда утром они ждали своей очереди в ванную.

С утра все почему-то вспомнили важную тему, которую до сих пор как-то не удавалось обсудить. Речь шла о волшебной карте, которая показывала все перемещения в замке «Хогвартс». Данную карту весьма удачно нашли Джорджина и София Уизли, кузины Артура, но директору сие приспособление сейчас требовалось, как никогда. Ребята уже давно решили продублировать карту, но до сих пор не смогли разгадать ее секрет.

– Я не могу понять, как она работает, – сокрушенно признался Лео. – Вроде бы все просто, но никак не могу понять, с каких заклинаний следует начинать.

– Надо подождать, – считал Дик. – Когда мы вернемся к учебе, то сможем настроить свои мозги на соответствующую волну.

– Но карту надо как-нибудь вернуть, – не сомневался Артур. – Лучше оставить дубликат моим сестрам.

Рики покорно кивал. Ему тоже не приходило никаких мыслей насчет того, как сконструировать новую карту. Он считал, что ему и думать об этом опасно, пока в голове Назойлик.

Перед отъездом не наблюдалось никакого особенного ажиотажа. Почти у всех друзей и у самого Рики вещи пересылались из дома. Родственники Дика после завтрака попрощались, пожелали удачного учебного года и отправились на службу, за исключением хозяйки дома. Миссис Дейвис объяснила, что должна дождаться мистера Уизли, который обязался доставить компанию на Кингс-Кросс.

– Я думаю, он приедет пораньше, поэтому вам, может быть, сейчас что-нибудь завернуть с собой? – предложила она.

– Мерлина ради, не надо! – попросил Дик. – Ну кому интересна домашняя еда в поезде?

Его мать не стала настаивать и вышла, оставив ребят дожидаться аврора в столовой. Лео тут же обратил внимание на висящую за буфетом картину, изображающую призрачную деву в синих одеждах. Та, смутившись, тут же спряталась за рамкой, и стала выглядывать, так что создалось впечатление, будто она подсматривает за собравшимися.

– Дедушка купил ее для мамы, когда она закончила «Хогвартс», – охотно объяснил Дик. – Говорят, что ее много веков назад заказал один из Блеков для своей невесты, а потом она потерялась…

И вот тут Рики почувствовал себя виноватым. Ведь если бы не он, все нормально отправились бы на вокзал, и им не потребовалась бы охрана. Хуже всего было то, что так дело обстояло не только сегодня. Рики невыносима была сама мысль, что друзьям, находящимся с ним здесь и сейчас и болтающим о пустяках, еще долгие годы, возможно, будет угрожать опасность просто потому, что они согласились с ним общаться. Чувствуя, что мышцы его лица каменеют, Рики отвернулся к окну, и простоял так некоторое время.

– Рики, все в порядке? – спросил Эдгар.

Он вздрогнул, и, скорее всего, наблюдающие за ним ребята это заметили. Раздражение на то, что сам он постоянно отмечает, что сделал не так, дополнительно действовало ему на нервы.

– Неужели я возвращаюсь? Поверить не могу! – сказал Рики первое, что пришло в голову.

Он безошибочно почувствовал, что другие ему тоже не поверили. Артур нахмурился.

– Предупреждаю, в школу идет кузина Гермиона, – со значением произнес он. – С ней будет некогда киснуть и переживать о грехах прошлой жизни.

Рики пожал плечами, он не представлял, как какая-то маленькая девчонка может своим присутствием в школе заставить кого-то забыть о Назойлике. У самого Рики хватало сестренок, которых он и в детстве, и позже считал настоящими разбойницами. Но ему не хотелось объяснять другу разницу между хулиганским поведением и настоящим кошмаром.

– Ну и пусть учится хорошо, – пожелал он.