Любовь сильнее смерти (гет)

На траве возле огромной Скалы предков сидели два мощных льва. Свет солнца отражался от их густых и одинаковых по цвету грив, делая их роскошнее и ярче. Казалось, что они греются на солнце. Львов никто не видел. Духи невидимы. Короли Прошлого являются в трудные моменты, когда о них вспоминают или зовут на помощь. Они — члены семьи.

Симба с грустью вздохнул и склонил голову на мощную шею отца. Он чувствовал на своих глазах слёзы — он встретил после стольких лет Муфасу, ушёл к нему духом, ясным невесомым облачком вознёсся к Духам Королей. Муфаса встретил его с величавым спокойствием, но в его глазах блестели искорки восторга и скорби напополам со слезами. Завидев Симбу, он подошёл к нему и молча положил лапу на его шею.

— Симба, сынок… родимый…

За могучей спиной Муфасы возникла Сараби, и Симба оказался между родителями. Как и в детстве, он грелся их теплом, купался в их любви. Но детство, как и его жизнь, закончились, а с родными Симба теперь навсегда.

— Я не хотел, чтобы так случилось, — шептал Симба, прижимаясь по очереди и к отцу, и к матери. — Не хотел, отец…

— Никто не хотел, сынок, — вздохнул Муфаса. — Король подобен солнцу, но твоё солнце закатилось слишком рано, как и моё… Но нельзя допустить тьмы в наших владениях, иначе она разольётся по душам живущих.

— Кову, — понеслись в голове Симбы воспоминания из земной жизни. — Я в нём ошибался, верно?

— Да, Симба, — коротко улыбнулась Сараби. — Принимать мудрые решения нужно, опираясь не только на свой рассудок, но и на прошлые поколения.

— Несмотря на то, что меня лишили тебя, ты всегда был со мной, — сказал Симба отцу. — Я благодарен тебе за всё, папа.

— Ты правильно сделал, что пересмотрел своё отношение к Кову, — одобрительно вымолвил Муфаса. — Он в душе — глубоко несчастный мальчик, лишь скрывающийся за сильным телом. Его растили в мрачной обители ненависти и равнодушия, умело насаждали зло в душу. Душой и мыслями он был един с матерью — но един мраком. Свет для него был недоступен до недавних пор. Его хрупкая душа обрела силы с любовью к Киаре.

— Огонь убивает, как и Зира, — вздохнул Симба.

— Порой то, что вырастает из пепла, оказывается…

— …лучше старого, если дать ему шанс, — вспомнил Симба. — Ты так и сказал, когда, ещё до моего рождения, спасал маму и её сестру в пожаре.

— Мои слова не раз находили отражение в твоей жизни, Симба, — кивнул Муфаса. — Они сделали тебя сильнее и мудрее. И там ты видел пепел, разорение и пустоши… и есть лишь одно чувство, способное возродиться из пепла и облагородить жизнь.

В подтверждении слова не нуждались.

— Ты в глубине души осознал, уходя, что за Кову — будущее, — назидательно произнёс Муфаса. — Он встал на правильный путь, открывшись Киаре и узнав от тебя правду о Шраме. И она это поняла. — Муфаса поднял лапу и указал ею на Киару, в одиночестве сидящую возле свежего земляного холмика. Через несколько мгновений она легла и опустила на лапы голову.

— Ей тяжело отпустить меня… — еле слышно вырвалось у Симбы.

— Знаешь, как мне больно видеть её страдания? — вздохнула погрустневшая Сараби.

Симба, чувствуя, как начинает щипать в глазах, тоже вздохнул:

— Моей любимой Нале не менее тяжело…

Муфаса опустил голову, пряди его великолепной гривы свесились на лоб. Симба в утешение приник лбом к плечу отца.

— Представь, — совсем тихо сказал Муфаса, — представь, как было тяжело мне, когда ты остался без меня… как тяжело было маме…

— Верно, — согласился Симба и слабо улыбнулся. — Но всё равно я не был одинок — ни в жизни, ни в душе. С тобой…

Тронутый словами сына, Муфаса положил подбородок Симбе на макушку.

— Жаль, у Кову не было такого мудрого отца, как ты — у меня, — сожалеюще сказал Симба. — Всё бы иначе сложилось…

Симба помнил рассказы отца, которые он слышал от далёких предков. Нити всех судеб и жизней плетёт Великий Сотворитель. Он их и обрывает. За светлые полосы жизни отвечает Покровитель, а беды шлёт Гонитель. Со встречей с Киарой, как Симба сейчас надеялся, место своему противнику мрачный Гонитель уступит. Кову это заслужил, слишком много он страдал от его произвола.

— Несчастный мальчик, — сочувственно произнесла Сараби. — Ему нужна помощь.

— Хоть и поздно, но я ему поверил, — кивнул Симба. — Теперь верю — Кову справится.

— Идём, Симба, — велел Муфаса.

Симба удивлённо взглянул на отца, и Сараби улыбнулась:

— Она ждёт вас. Сейчас Киаре нужны вы.

* * *

После похорон Симбы все обитатели Земель прайда разошлись в трауре, и к вечеру погода начала портиться. Налетел ветер. Он гнал по небу рваные лоскуты вытянутых облаков. Опускающееся к горизонту солнце всё чаще скрывалось за облаками, вскоре на разогретую саванну собирался пролиться дождь. Никто не выходил из просторной пещеры Скалы предков, все львицы прайда делили глубокое горе. Вокруг не было ни одной живой души, если не считать молча сидящую рядом с могилой Симбы Налу. Совсем недавно они сидели здесь с Симбой, любуясь на закат и предаваясь воспоминаниям о том, как Нала нашла его далеко отсюда, в джунглях. Но с той поры прошло уже немало времени. Сейчас же солнце прошло больше половины своего пути от зенита до заката — столько времени минуло с похорон любимого мужа и Короля, единственного, которого Нала любила и никогда не забудет… Время в омрачённом горем сознании растягивалось — казалось, будто минула целая жизнь.

Киара же грустно взирала на расстилающиеся внизу Земли прайда с вершины Скалы. Ей казалось, что даже сама природа впала в грусть после похорон отца. Здесь ветер дул сильнее, но Киара так и не сдвинулась с места. Она сейчас не ощущала холода — душа чувствовала себя намного хуже. Время летело и летело дальше, унося в прошлое события и оставляя боль, а облака вскоре победили на поле битвы, на небе, и солнце скрылось за ними. Собирался дождь. Киара, почувствовав, что задние лапы затекли от долгого нахождения в одном положении, медленно поднялась и пошла к спуску. Оказавшись внизу, она вернулась к могиле отца и села рядом с ней.

— Мне так тебя не хватает, папа… — прошептала она. — И Кову тоже…

Её мысли перекинулась на льва, который уже давно не выходил из её головы, который уже давно снился ей по ночам. От его очаровательной улыбки сразу становилось так тепло на душе! Киара верила — и Кову испытывал то же самое, ведь у него, в отличие от матери, есть душа и тёплые чувства. С мыслями о Кову Киара и не заметила, как уснула.

Проснулась она на этом же месте, укрытая массивным выступом Скалы от непогоды — начался дождь, сопровождаемый порывистым ветром. Киара была защищена от него нависающей каменной громадой. День стремительно стекал к исходу, начинало постепенно темнеть. Но Киаре не хотелось уходить отсюда — как будто она сейчас лежала возле живого отца, а не умершего. Будто ей не хотелось его отпускать — ведь он сейчас в холодной земле, но всё равно рядом с ней… Вдруг Киара услышала тихий голос:

— Киара!

Львица обернулась на звук и почувствовала, как её сердце радостно забилось — перед ней стоял Симба, её могучий и любимый отец. Он был таким же, когда Киара видела его в последний раз. Он излучал сияние, которое окружало его светлым ореолом. Карие глаза с нежностью и лаской смотрели на Киару — этот взгляд она помнила всегда, этот взгляд мгновенно согревал её. Как она любила наслаждаться им! Если бы она могла ещё хоть раз обнять своего папу, зарыться носом в его такую пышную и мягкую гриву! Она отдала бы за это многое. Сейчас же она с горечью понимала, что никогда больше не сможет этого сделать. Это был лишь образ Симбы, зримый только для неё, но такой желанный, дорогой, милый и любимый…

— Папа! — просияла Киара. Она поднялась и неторопливо подошла к нему.

— Здравствуй, милая, — произнёс Симба, погрустнев. — Вот так и пришлось мне покинуть вас…

— Папа, мне так тяжело без тебя! — грустно опустила голову Киара, и две слезы упали в траву. — И маме.

— Я понимаю тебя, моя девочка, — кивнул Симба. — Но, к сожалению, так уж устроен мир, что все мы не вечны.

— И что те, которые дороги, покидают нас так рано, — раздался звучный бас.

Под участившееся биение сердца Киары рядом с Симбой вышел ещё один лев, более крупный и массивный. Он невесомо искрился тем же сиянием, что и Симба. Киара с замиранием сердца смотрела на льва. Того же цвета роскошная и густая грива, та же красивая золотистая шерсть, те же карие глаза — то же, что и у её отца. Только грива не была разделена посередине, а волевой квадратный подбородок был более крупным. Даже никогда не видевшая его живым, Киара сразу узнала льва — перед ней стоял её дедушка Муфаса. И он, и отец были сейчас примерно одного возраста.

— Она выросла настоящей красавицей, сын мой! — торжественным тоном произнёс Муфаса. — Здравствуй, внучка!

— Дедушка! — прошептала со слезами Киара. По описаниям отца она представляла своего деда именно таким. Теперь же она видела его впервые. — Я так рада видеть тебя!

— Я тоже, родная, — кивнул Муфаса. — И рад видеть тебя уже такой взрослой и красивой!

— Я… я так не хотела, чтобы ты оставлял нас, папа, — заговорила Киара. — Хотела, чтобы дедушка тоже был жив…

— Такова жизнь, милая моя, — сказал дедушка. — Очень часто случается так, что те, кого любят, уважают и ценят, слишком рано нас покидают, а те, которые не получили от жизни добра, встают на скверный путь, но живут долго. Ты знаешь, какой была моя судьба — почти та же, что и у Симбы.

— Это ужасно, дедушка, — кивнула Киара. — Вы — самые лучшие львы, которых я знала! Самые любимые! Тем, что вы — мои предки, я буду гордиться всегда. И так рано вы покинули нас…

— Киара, — сделал шаг вперёд Симба, — мы здесь для того, чтобы ты кое-что поняла. Знаешь, нам с отцом больно видеть, как ты страдаешь без меня и без Кову. Ведь я понял, что вы по-настоящему любите друг друга.

— Да, папа, — закивала Киара. — Я люблю его, очень люблю. Но… мама его изгнала из Земель прайда, а он пытался предупредить нас о Зире, что она собирается ночью напасть!

— Я прекрасно понимаю Налу, детка, — кивнул Муфаса. — Она пережила серьёзное потрясение и видит в Кову врага. Но всем свойственно ошибаться. Даже Королям! А особенно Королям нельзя терять веру в будущее.

— Да, — кивнул Симба. — Я тоже ошибся в Кову, но осознал это. Пусть этот момент был последним в моей жизни, но в Кову нет ненависти, в отличие от его матери. Его сердце полно любви к тебе, Киара, а ещё он по-настоящему искренний. В любви его душа окрепнет и освободится от ненависти.

— Верно, — согласился Муфаса. — Я знаю, что он пытался помочь Симбе, пусть и не смог. Кову движет чувство настоящей любви и благородства, ты с ним будешь счастлива. И вы оба можете остановить эту войну. Жертв уже предостаточно, уже многие годы история Земель прайда темнеет пятнами крови.

— Ты должна вернуть его, Киара, — серьёзным тоном начал Симба. — Времени мало, Зира скоро перейдёт реку и направится прямо к вам. Если новое сражение не предотвратить, — война продолжится, прольётся много ненужной крови. И этому, как мы считаем, пора положить конец. Лишь одна сила может прекратить войну и наладить дальнейшую жизнь — это…

— …великая и несравненная вещь — любовь, — вскинул голову Муфаса. — Она соединяет сердца, создаёт будущее и укрепляет отношения. И мы с Симбой прекрасно понимаем — это тот случай, когда любовь способна на такое! И быть тебе вместе с Кову предназначено и судьбой, и нами — Королями прошлого. Наши славные земли слишком долго страдают от войн и предательств. И много крови на них вместо цветущей и мирной жизни.

— Я знаю, я должна вернуть его, папа, — прошептала Киара. — Но где он может быть?

— Следуй зову сердца, детка, — блеснув глазами, сообщил Симба. — Любящее сердце всегда помогает преодолеть все преграды в поисках счастья! Верь, милая — вы с Кову всё сможете прекратить и вернуть в наши земли мир и покой.

— Этого раскола быть не должно, Киара, — шагнул вперёд Муфаса. — Непобедимый и сильный прайд — это единый прайд. Страдает кто-то один из нас — страдают все. Так быть не должно, и ты это понимаешь. Это следует остановить!

Киара кивнула. Она поняла.

— Тебе пора, милая, — кивнул Симба. — Найди Кову. Остановите это всё. Всё у тебя получится, с тобой — наша сила и наша вера в тебя. Ты справишься, дочка!

— Я люблю вас обоих, — прошептала Киара, чувствуя, как пощипывает в носу. — Мне так жаль, что вас нет рядом с нами.

Симба вплотную подошёл к дочери.

— Знаешь, как мне грустно от того, что я не могу больше обнять тебя и маму, малышка, — прошептал он. — Если мы не в силах изменить прошлое, то можно попытаться наладить своё будущее, чтобы оно было прекрасным. Никто, кроме вас самих, вашу жизнь прекрасной не сделает. Стремитесь к этому!

— Мне тоже жаль, что больше не могу обнять тебя, — тихо сказала Киара. — И дедушку тоже.

— Не нужно горевать долго о тех, кто ушёл, Киара, — сказал Муфаса. — Нужно посмотреть на живых, им тоже нелегко.

— Я люблю тебя, дочка, — сказал Симба, и его образ стал исчезать. Киара протянула лапу, словно хотела дотронуться до него. На неё посмотрел Муфаса и ласково улыбнулся.

— С тобой наша мудрость, моя светлая, — тихо пробасил он. — Мы всегда будем жить в твоём сердце. Тебе стоит только поднять глаза к небу, к звёздам… Знай, что мы, Короли прошлого всегда поможем тебе. И Симба тоже…

На этих словах образ могучего льва также медленно растворился в воздухе. Киара на мгновение закрыла глаза и вдруг почувствовала, что на смену приятному теплу пришла прохлада. Открыв глаза, она обнаружила, что лежит на земле рядом с могилой отца. Дождь закончился, а солнце уже касалось краем горизонта. Над Землями прайда властвовал вечер. Время продолжало мчаться, неся за собой приближающуюся ночь, но не унося глубокого траура и скорби по недавно ушедшему Симбе. Нала, пустым взором скользнув по лежащим внутри пещеры львицам, спустилась вниз. Киара могла быть только там. Нала подошла к дочери, сидящей с опущенной головой рядом со свежей могилой, и ласково положила лапу ей на плечо. Киара лишь вздохнула и тихо сказала:

— Мам, мне… мне хочется побыть одной. Пожалуйста, оставь меня…

— Дочка, — попыталась начать разговор Нала, — я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Когда мы были там, внизу, я видела, что ты слишком резко отреагировала на Кову…

— А ты как отреагировала на него сейчас? — воззрилась дочь на мать. — Зачем ты его изгнала? Он не виноват, я уверена! Я не должна была на него срываться, но не сдержалась. Что он сейчас думает обо мне? И ты слышала его последние слова?

— Киара, — Нала провела подбородком по голове львицы, — я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь к Кову. Но…

— Но он совершенно другой! — выпалила Киара. — Он не пошёл в свою мать, он совершенно открытый и добрый, чем и отличается от всего своего прайда. Кову сам сказал, что Шрам не был его отцом, пусть он и похож на него, но для меня это не имеет никакого значения. Знаешь, ты сама мне однажды сказала, что за неприятной внешностью скрывается добрая душа. И я хочу быть с ним, хочешь ты или нет!

Нала посмотрела с любовью на свою дочь, но та отвернулась и вновь заговорила, но с каждым словом снижая голос:

— Я видела во сне отца с дедушкой. Разве будут духи Королей обманывать и советовать совершить что-то в ущерб добру?

Нала вздохнула, но ничего не ответила. А Киара еле слышно прошептала:

— Оставь меня одну, мам… Ненадолго.

Нала вздохнула и, ласково лизнув дочку в щёку, прошептала:

— Я люблю тебя, милая…

С этими словами она развернулась и пошла наверх, к остальному прайду. Проводив мать печальным взглядом, Киара прошептала:

— Я тебя тоже люблю, мама…

Вечер, тянущий за собой ночь, загнал солнце за горизонт, но не разогнал облаков. Над саванной клубились тяжёлые чернеющие тучи, и Киара подняла голову. Тяжелая и холодная капля упала Киаре на нос. Принцесса вздохнула — уже долго природа оплакивает её отца… Отец… Вновь прозвучал в ушах Киары его голос: «Живым тоже нелегко!» Как же сейчас приходится Кову, изгнанному за то, что он не совершал? И не грозит ли ему опасность, если он встретится с матерью? И где он?

«Следуй зову сердца!»

Киара поднялась с земли и с решимостью посмотрела на восток. Она знала, что ей теперь нужно делать и куда идти.

Найди!