Бессмертные. Часть1 (гет)

С сожалением отпустив волшебную палочку, профессор Снейп обернулся. В дверном проеме стояла Пэнси, и ее цепкий взгляд настороженно перебегал с Северуса на Роули и обратно, хотя выражение лица девушки оставалось абсолютно непроницаемым.

— Что ж, профессор Роули,— наконец выдавил Северус сквозь зубы.— По-видимому, нашу с вами, несомненно, увлекательную беседу придется отложить на другой день. А сейчас я вынужден уделить время своим студентам.

— Моим студентам, вы хотели сказать,— язвительно уточнил Роули.— Что ж, не смею вам мешать. Я надеюсь, Пэнси в скором времени найдет возможность посетить и мой кабинет. Беспокойство о собственной успеваемости, конечно, похвально, но и обязанности старосты еще никто не отменял.

С этими словами Роули, неприятно улыбнувшись, протиснулся в дверной проем в непосредственной близости от не успевшей отойти в сторону Пэнси. Рука Северуса снова нащупала в кармане волшебную палочку, но резкая обжигающая вспышка боли в области груди, в том месте, где ее касался медный кулон, мгновенно отрезвила его, и он лишь опасно сощурился, наблюдая за захлопнувшейся дверью, а затем перевел взгляд на девочку. Она выглядела теперь гораздо более спокойной и только мягко покусывала губы, пряча улыбку, а в темно-зеленом болоте ее взгляда плясали чертики. Злясь на самого себя, что забыл заблокировать кулон, и гадая, успела ли она что-то понять, и если да, то что именно, Северус скрестил руки на груди и кивком указал ей на ее обычное место за третьей партой.

— Мисс Паркинсон, позвольте поинтересоваться, зачем вы это сделали?— раздраженно произнес он, когда девушка, наконец, заняла отведенное ей место.

— Я случайно, профессор,— неестественно серьезным тоном ответила девушка.— Я совсем не хотела причинять вам боль.

А вот последняя фраза прозвучала искреннее, чем первая. Северус был уверен, что она обожгла его намеренно, и даже знал, почему. Чувствовала, что он закипает, и остановила его, как смогла. Интересно, за кого она испугалась больше? За него или за этого самовлюбленного индюка?

— Постарайтесь впредь избегать подобных случайностей, мисс Паркинсон,— холодно произнес Северус.— Мы оба знаем, какими губительными могут быть последствия любых проявлений легкомыслия. Так какие вопросы касательно сегодняшнего занятия у вас возникли?

— Это не совсем вопросы по занятию,— сбивчиво начала Пэнси.— То есть, по занятию, но не по зельеварению... Я хотела спросить, приходить ли мне сегодня на занятие окклюменцией, и если да, то когда именно?

— Мисс Паркинсон,— прищурившись, вкрадчивым бархатным голосом произнес профессор Снейп.— Позвольте поинтересоваться, чем вам не подходит наш старый способ связи? Насколько я имел возможность убедиться только что, он работает великолепно.

— Видите ли, Грэхема так и не нашли, и я заменяю его в нашей команде по квиддичу,— смущенно пояснила Пэнси.— Сегодня тренировка, и боль от зелья может мне помешать... Может, возможно сегодня просто договориться о времени заранее?

Именно в этот момент Северус пожалел, что Роули уже ушел, и теперь не на ком было срывать злость. Квиддич?! Снова этот долбаный квиддич? Ну, Роули, декан чертов... Снейп был уверен, что после последнего происшествия на поле Пэнси больше не пустят играть. Но ее мало того, что не отстранили, так еще и допускают до тренировки через два дня после падения с метлы? Массивная, скользкая льдина бессильной злости стремительно разрасталась в его груди, перекрывая дыхание.

— Мисс Паркинсон, вы еще не пришли в себя после падения?— голос зельевара просто сочился ядом.— Вам напомнить, на каком факультете вы учитесь? Хотя порой мне всерьез кажется, что вам было бы комфортнее на Гриффиндоре. Безрассудность в чести именно у них.

С минуту девочка молча смотрела в его глаза, бледная и растерянная, а затем медленно поднялась из-за парты.

— Но позвольте вам напомнить, профессор Снейп, что я все-таки учусь на Слизерине,— дерзко прошипела она, чеканя каждое слово.— И наш декан считает целесообразным мое присутствие в Слизеринской команде по квиддичу.

— Вот как?— профессор изогнул левую бровь, а в голосе затаилась угроза.— Замечательно. Только имейте ввиду, мисс Паркинсон, что я не всегда смогу находиться рядом и замедлять ваше падение до тех пор, пока ваш непревзойденный декан наконец соизволит что-то предпринять. Или пока мистер Малфой не сообразит перехватить вас. Кстати, чей именно вклад в ваше спасение вы цените больше?

— Кстати, а кто такие Мародеры?— внезапно язвительно в тон ему поинтересовалась Пэнси.

Северус резко побледнел и замер. А Пэнси, горько усмехнувшись, развернулась к выходу. И уже у самых дверей девочку настиг его звенящий от злости голос:

— Сегодня после отбоя, мисс Паркинсон.

Последующие два часа Северус провел за проверкой домашних заданий, и с каким-то злорадным, мстительным удовольствием выставляя кому-то очередной "тролль", тщетно пытался успокоиться. Вот ведь змея, а не девчонка! Причем самая настоящая, редкой ядовитости гадюка. Интуитивно чувствует, куда жалить. Только вот откуда она знает про Мародеров? Это было возможно, только если она слышала их с Роули разговор. Интересно, что еще она могла слышать? Северус чувствовал острую необходимость узнать это, и решил для себя, что сегодня вечером на окклюменции не даст ей ни единого шанса сопротивляться. В конце концов, и ей полезно, и сама виновата. Мысли о тренировке по квиддичу отступили на второй план, и это было к лучшему, потому что, итак находясь на пределе чувств, профессор всерьез опасался просто взорваться.

Размышления прервало появление посреди класса зельеварения большого, сияющего серебристым светом феникса.

— Нам пора, Северус. Жду тебя у ворот,— произнес он голосом Дамблдора и исчез.

Раздраженно сплюнув на пол, Снейп резко поднялся и вышел из слизеринских подземелий.

Дом на площади Гриммо встретил вновь прибывших с обычным равнодушным недружелюбием, на что Северус только криво усмехнулся. Можно подумать, он сам был рад здесь находиться. Члены Ордена Феникса расселись за столом в единственном более или менее обжитом благодаря стараниям Молли Уизли помещении: кухне.

— Профессор Дамблдор, профессор Снейп,— устало и серьезно кивнула им доброжелательная, несколько осунувшаяся рыжеволосая волшебница.— Ужин?

— Нет, Молли, благодарю,— вежливо отказался Дамблдор.— Думаю, сначала мы должны обсудить последние новости, а затем можно подумать и об ужине.

— Обсудить... при нем?!— вскинулся некогда красивый молодой мужчина с вьющимися, длинными черными волосами и яркими, живыми синими глазами, указывая на Снейпа.— Он не появлялся тролль знает сколько времени, а теперь вот так запросто приходит в этот дом и принимает участие в обсуждениях? И его слова будут иметь вес наравне со всеми?

— Успокойся, Блэк,— надменно усмехнулся профессор, взгляд которого источал крайнюю степень презрения, неведомую даже Роули.— Мне отнюдь не доставляет особого удовольствия находиться в твоем... с позволения сказать, доме. Но наше руководство считает, что в моем присутствии здесь есть смысл. Видишь ли, так получилось, что именно я имею доступ к важным, и пока единственным сведениям о планах Темного Лорда, и тем самым приношу хоть какую-то пользу этой организации. В отличие от некоторых породистых полинявших аристократов.

— Закрой рот, Нюниус!— вскочил Блэк, хватаясь за палочку, но тут же был остановлен сидящим рядом невозмутимым мужчиной, чье лицо было покрыто множеством шрамов, а часть носа отсутствовала наряду с одним глазом, замененным бешено вращающимся пронзительно-голубым протезом.

— Сядь, Бродяга!— хрипло оборвал он Сириуса, сильно дернув обратно на стул.— Приказы начальства не обсуждаются!

— Я и не обсуждаю!— не унимался Блэк. -Я просто интересуюсь, почему мы по-прежнему должны ему верить? Кто знает, где он был и какие козни успел нам подстроить?

— Потому что я ему верю,— твердо сказал Дамблдор с самым безмятежным видом. Обиженно засопев, Блэк наконец уселся на свое место, демонстративно скрестив руки на груди и медленно раскачиваясь на стуле.

Сидевший справа от него мужчина в потертом костюме и с парой длинных шрамов на лице виновато улыбнулся, и поприветствовав Северуса кивком головы, успокаивающе положил руку на плечо своего неугомонного товарища.

— Итак,— начал Дамблдор, — как мы все можем видеть, Северус вернулся и у него есть для нас новости. Ранее он уже докладывал, что Волдеморту нужны дети, но цель этого так и не была нам ясна. А сегодня Северус готов поведать нам подробности. Северус, прошу тебя.

Не утруждая себя даже тем, чтобы встать с места или хотя бы поднять взгляд на своих потенциальных слушателей, Снейп очень кратко и монотонно высказал уже известную ему информацию.

— Темный Лорд собирается использовать не детей, а отведенное им жизненное время. Другими словами, он сможет забрать у любого из людей его оставшиеся годы жизни и прожить их вместо этого человека. У детей самый большой временной остаток, поэтому они для Темного Лорда полезнее,— произнес он на одном дыхании, ровно и безэмоционально.

После этих слов в кухне дома на площади Гриммо повисла оглушающая тишина.

— Но ведь это сделает его бессмертным!— первым опомнился Сириус.

— Совершенно верно, Блэк,— криво усмехнулся Северус. — Я рад, что изъясняюсь достаточно доступно даже для тебя.

— Заткнись, Снейп!— начал было Сириус, но тут же его перебил обеспокоенный голос молодой миловидной волшебницы с ядовито-розовыми волосами:

— И как он сможет этого добиться?

— С помощью зелья времени,— с готовностью откликнулся Снейп.— Именно оно позволяет отнимать жизненное время одного человека в пользу другого.

— Какое еще зелье времени?— нахмурился высокий темнокожий волшебник.— Что-то не припомню такого.

— Разумеется,— самодовольно кивнул Снейп.— Потому что это моя новая разработка.

— Твоя?— взвизгнув, вскочил Блэк, перевернув стул и выхватывая палочку.— Я же говорил, что от этого предателя можно ожидать чего угодно! Дамблдор, вы понимаете, что он фактически дал в руки Волдеморту зелье бессмертия? Он предал нас!

Северус сжал палочку в кармане мантии, но его поза не изменилась. Он все также расслабленно сидел на стуле по правую руку от Дамблдора, слегка прищурившись и склонив голову набок, и только его взгляд настороженно перебегал с лица Блэка на его палочку.

— Если бы тебе внезапно удалось мобилизовать все скудные остатки своих не слишком внушительных умственных способностей, Блэк, — лениво ответил он.— То ты бы понял, что будучи предателем, я вообще не явился бы обратно и уж тем более не стал бы делиться с вами такой информацией. Но поскольку надеяться на это бессмысленно...

— Может, хватит?— рявкнул волшебник с обезображенным шрамами лицом.— Значит, у нас две новости: плохая и хорошая. Плохая: Волдеморт на пути к бессмертию и у него есть для этого безотказно работающее зелье. Оно ведь работает?

— Безусловно,— невозмутимо кивнул Снейп под прожигающим взглядом голубого глазного протеза.

— И хорошая,— продолжил Аластор Моуди, переведя взгляд на Сириуса.— Мы теперь об этом знаем.

— Да, и возникает резонный вопрос: как нам нарушить его планы?— задумчиво и нервно потирая лоб произнес высокий молодой волшебник с длинными, собранными в хвост рыжими волосами.

— Именно этот вопрос мы и должны сегодня обсудить, Билл,— одобрительно кивнул ему Дамблдор.

— И еще,— подала голос молчавшая до сих пор миссис Уизли.— Нам нужно предпринять хоть что-то, чтобы защитить наших детей.

— Это само собой,— задумчиво кивнул волшебник в потертой одежде и продолжил спокойно и рассудительно:

— Давайте разбираться. Что мы можем сделать, чтобы не дать Сами-Знаете-Кому достигнуть бессмертия?

— Да убить этого Нюниуса к драной мантикоре и дело с концом!— взорвался Сириус Блэк.— А что? Это его творение, вот пусть и отвечает. Наверняка этот безносый потребует у него это зелье готовить. А нет исполнителя— нет зелья, а значит, нет проблемы.

— Не неси ерунду, Бродяга!— одернул его Моуди.— Снейп нам нужен, у нас нет резона его убивать, а людей и так мало! Кто-нибудь может высказаться по существу?

— Я могу,— подняла руку Молли Уизли.— Нужно срочно рассказать об опасности всем, кто захочет нас слушать, в школе на всякий случай ввести комендантский час и запретить походы в Хогсмид...

Но Северус уже не слушал. Сейчас его мысли гораздо больше занимало предстоящее занятие с Пэнси. Он все еще злился, хотя и понимал, что, скорее всего, она и сама не осознает, насколько точно нанесла удар. Она всего лишь задала ему вопрос, с ее точки зрения схожий с его вопросом по степени неуместности, чтобы подчеркнуть, что он зашел слишком далеко и не имеет права требовать от нее информации о ее к чему-то отношении также, как она не имеет права спрашивать его о чем бы то ни было вообще. В голове Северуса прозвучали эхом его же собственные слова: "Я вам ничем не обязан по той простой причине, что являюсь вашим учителем. И по этой же причине я могу требовать от вас объяснений, а вы от меня— нет." Только теперь он понимал, насколько ее задели эти слова. Она позволила ему это почувствовать. И ему это не нравилось.

Он не хотел оставаться в неведении о любой из сторон ее жизни, но понимал, что есть вещи, о которых даже как учитель он не имеет права ее спрашивать. Во-первых, потому что осознавал бесполезность этого, ведь упрямая своенравная девочка ревниво, чисто по-слизерински, оберегала свое личное пространство. А во-вторых, проводя параллель с собой, он не мог не признать ее правоту. Ведь и у него самого были вещи, которые он не хотел бы обсуждать ни с кем и никогда. Даже с ней. Особенно с ней. Он приходил в ужас от мысли о том, что ей когда-нибудь все же станет известно о Мародерах и обо всем, что с ними связано, хотя и сам не мог внятно себе объяснить, чего именно он боится и почему ему вообще есть до этого дело, ведь она ему по сути никто. Просто довольно способная студентка, и они никогда не станут ближе. Просто потому, что так нельзя. Невозможно. Недопустимо. А где-то глубоко внутри ему хотелось выть на луну от этого осознания. И еще ему хотелось хорошенько кого-то проклясть...

Северус часто заморгал. Откуда эта ревность, злость, раздражение? Чувства ему явно не принадлежали. Кулон? Ну конечно... Интересно, что с ней происходит? Почему она так нервничает и злится? Северус отчаянно надеялся, что ему удастся это выяснить и тоскливо поглядывал на часы, ожидая окончания совещания. И при первой же возможности, не особенно вслушиваясь в перечень принятых решений, покинул холодный, недружелюбный дом, к явному удовольствию этого блохастого неуравновешенного недоразумения.

До отбоя оставался еще час, и Северусу стоило больших усилий выждать это время и не позвать Пэнси на занятие сейчас же. Судя по импульсам кулона, она была уже относительно спокойна, чего нельзя было сказать о Снейпе. Измеряя шагами собственную комнату, он усердно пытался взять эмоции под контроль, проклиная себя, Роули, Блэка и чересчур меткие вопросы Пэнси, и к тому времени как она, предварительно постучавшись, вошла в дверь, он уже вполне был способен вновь демонстрировать свою неизменную холодность и отстраненность.

Она прошла в комнату и заняла свое обычное место на диване у камина. Северус атаковал без предупреждения. Безжалостно раздирая на части и переворачивая вверх дном все ее сознание, мысли, чувства и воспоминания, он жадно впитывал все, что видел, слышал и ощущал, запоминая каждую деталь, и лишь с досадой отмахиваясь от ее слабых попыток сопротивления...

Он захлебывался в ревущем потоке удушающей боли, тоски и беспокойства Пэнси за его жизнь, в то время, как сама она сгорала заживо, потеряв здоровье, магию и смысл своего существования. А ее счастье и любовь ослепляли его в воспоминании о том самом пятнадцатом числе холодного марта, когда она не спала всю ночь, впитывая в себя запах безграничной, пьянящей, безрассудной свободы, а потом провела несколько часов, оставшихся до утра, молча, осторожно поглаживая дрожащими пальчиками один-единственный маленький черный цветочек, сходя с ума от нежности. О Мерлин, Северус и не знал, что человек может так любить! И совсем не по себе становилось, когда где-то на задворках его сознания вспыхивало понимание, что он сам был причиной того, что могло эту девушку и убить, и спасти.

Ему стало по-настоящему жутко. Он не заслуживает этого, не вынесет такой ответственности и он непременно должен это прекратить. И то, что сейчас он так грубо себя с ней повел, должно было этому только поспособствовать. А еще у нее есть Драко, есть Роули... Они вполне могут ее отвлечь. Хотя к Драко она и близко не испытывала того, что чувствовала к нему самому.

В ее памяти вспыхнула сцена из недавнего прошлого. Похоже, это было сегодня: полупустая, холодная слизеринская гостиная и спящая на диванчике у камина Дафна Гринграсс. Драко заботливо укрывает ее пледом, а затем воспоминание обрывается, оставляя на поверхности только чувства. Девушка явно находилась в ступоре, словно ее облили холодной, нет, просто ледяной водой, а потом он узнал те самые эмоции, что чувствовал на собрании Ордена Феникса через кулон: безотчетную ревность вперемешку с обидой и злостью. Это ранило Снейпа и обнадеживало одновременно: сейчас она на Драко злится и ревнует его, поэтому навряд ли примет его внимание, если этот паразит малолетний вдруг надумает его проявить. Но есть ведь еще Роули.

Кстати, насчет Роули. Добравшись до связанных с ним воспоминаний девушки, Северус почувствовал только тяжелое, тоскливое раздражение с небольшими вкраплениями злости. Заставив себя отогнать подальше вспыхнувшее в связи с этим какое-то неправильное, непозволительное злорадное удовлетворение, он рассматривал все связанные с Торфинном воспоминания, надеясь, что он не успел еще причинить ей вреда.

Вот первая беседа с новым деканом. Пэнси сразу проявляет характер, без колебаний положив перед ним свой значок старосты и удалившись из кабинета. Первый его урок зельеварения. Пэнси решительно выходит из класса, едва только он ее касается, попутно злобно сверкнув на ухмыляющегося Роули глазами. И хотя пока все было в рамках, на душе Северуса скребли мантикоры, оставляя длинные, болезненные царапины раздражения, злости и ревности. От этого надо избавляться. Иначе он не сможет ее отпустить...

Интересно, что она слышала из их разговора? Без труда нащупав нужное воспоминание, Северус едва не застонал. После окончания урока Пэнси вышла из класса, но не пройдя и десяти шагов по направлению гостиной, сказала Драко, что забыла перо, попросив его идти без нее и заверив, что догонит. Девушка подошла к двери кабинета зельеварения. Она медлила. Проводя пальцами по простой железной ручке двери, Пэнси внимательно слушала. Разговор Снейпа и Роули явно ее заинтересовал, и входить сейчас ей совершенно не хотелось. Сердце слизеринки с силой ударялось о грудную клетку, она просто физически ощущала недопустимость своего вторжения в полутемную классную комнату, в которой висело острое и тяжелое, как меч Гриффиндора, напряжение.

Она совершенно не чувствовала никаких угрызений совести за то, что подслушивала, ведь в конце концов, они говорили о ней, и она имела право знать, что именно. Да, Роули был прав. Она специально провоцировала Северуса подходить к ней на уроке, чтобы подтвердить свои догадки.

После того, как он в их первую после его возвращения встречу так холодно ее оттолкнул, Пэнси так и не смогла уснуть до самого утра. Слез не было. Была только жадная, колючая, ледяная боль, безжалостно сжимавшая ее сердце костлявыми тонкими пальцами, и острое, сдавливающее виски непонимание. Неужели он не видит, что она любит его? Неужели не чувствует никакой связи с ней? Неужели он совсем по ней не скучал? Значит, его особое к ней отношение она всего лишь придумала себе сама, выдавая желаемое за действительное?

Она в подробностях вспоминала выражение его глаз, когда увидела его впервые после долгого перерыва. Его взгляд действительно был абсолютно непроницаемым и безразличным, не выражая ничего: ни радости от встречи с ней, ни огорчения, ни раздражения, ни тем более тепла. Только вот... Он был очень внимательным, цепким и невероятно долгим. А потом она сорвалась, потому что звук упавшей на пол за его спиной кучи вещей словно отпустил внутри нее какую-то до упора сжатую пружину, и уже ничего не видела. Стоп. Упавшие вещи. Он что, просто не удержал их? Взрослый, сильный и уверенный в себе маг не удержал в воздухе какую-то жалкую кучку вещей?

Подозрение и надежда, тонкая, словно высохшая желтая соломинка, мгновенно вытащили нервно кусающую губы девушку из топкого болота отвратительно вязкого эмоционального упадка. Она должна еще раз проверить его реакцию. Увидеть ее, а еще лучше— почувствовать.

И в тот момент, когда гладкий стеклянный флакончик в ее руке на мгновение пропустил через себя импульсы страха, ненависти и... ревности, она просто не поверила своему счастью. Он ее ревнует. Точно ревнует ее к этому Роули. И если сейчас же она не вмешается, то для Роули это закончится плохо. Учитывая то, что уже в школе Снейп, по его словам, "выдерживал оппозицию четверых". Интересно, а кто такие Мародеры? И причем тут Поттер? Но размышлять об этом не было времени и Пэнси вошла, приковав к себе внимание обоих мужчин от греха подальше.

Пропустив Роули мимо себя, девочка с трудом подавила порыв его пнуть. "С ней будет интересно"... Да пошел он! Еще больше, чем непосредственная близость Роули, ей не нравилось то, что повел он себя так на глазах у Северуса. Вот и оглядывайся теперь, как бы эти двое друг друга не отравили...

Поток чужого сознания оборвался внезапно и решительно, так что Северус даже не сразу вспомнил, где находится. А вспомнив, ужаснулся. Вокруг царил настоящий хаос, предметы летали по комнате, образуя причудливые вихри, завитки и спирали, однако, аккуратно минуя самого Северуса. Теперь он мог ощущать эмоции девочки только через кулон. И ей было больно. Очень, невероятно, невыносимо больно. Она дрожала, стоя у стены справа от камина, по лицу ее катились слезы, а зажатая в правой руке палочка была теперь опущена. Поднявшись с пола и немедленно взяв себя в руки, Северус вновь поспешно скрыл истинные эмоции под маской надменности, равнодушия и цинизма.

Он не имел права позволить разъедающей изнутри вине, жалости и ненависти к себе заставить его отступить и поставить под удар счастливое будущее этой девочки... Будущее, в котором для него не было места. Не должно было быть. И именно поэтому он должен был отыграть свою роль злобного и безразличного подонка до конца, но девочка его опередила:

— Зачем?— сказала она пропитанным жгучими солеными слезами голосом.— За что?

Последний вопрос едва-едва, бесшумно коснулся ее губ, так и не осмелившись с них сорваться.

— Разрушаем иллюзии,— холодно сказал профессор.— Ваше радужное мнение обо мне мешает вам трезво оценивать действительность, мисс Паркинсон. Я не тот, кем вам кажусь. Я именно тот, кем вы увидели меня сейчас. Поэтому снимите очки Поттера и больше никогда так не ошибайтесь. Это может вам дорого стоить.

— Какого именно Поттера?— прожигая его ненавидящим взглядом, не прекращая дрожать, дерзко сквозь слезы поинтересовалась Пэнси.— Нашей школьной звезды или его отца, Джеймса? И какое он имеет отношение к Мародерам? Вы же боялись, что я об этом узнаю. Вы же не такой, каким хотите показаться, я чувствую! Знаю, что что-то значу для вас. Хоть немного, хоть самую малость, но значу! Почему вы ведете себя так... по-мародерски? Слово-то какое точное...

Каждая фраза слизеринки била прямо в цель, впиваясь острыми раскаленными ножами в сердце стремительно бледнеющего, мгновенно задохнувшегося профессора. Щиты слетели под напором накопившегося за день напряжения и контроль был утерян.

Буквально в три шага он оказался рядом с напуганной, вжавшейся в холодный камень девушкой, упершись руками в стену по обе стороны от нее и почти не чувствуя ее дыхания. Боковым зрением он успел заметить резко рухнувший на пол круговорот вещей. Она теперь молчала, ее мокрые ресницы слегка подрагивали, хотя в остальном она была абсолютно, неестественно неподвижной. Зрачки девушки расширились от страха, впиваясь в яростно сверкавшие глаза Снейпа застывшим взглядом. Но даже сейчас, когда в ее глазах плескался безотчетный ужас, он необъяснимым образом видел в них все то же безграничное доверие. Даже сейчас она не хотела уйти.

Внезапно осознав, насколько близко он к ней находится, почти физически чувствуя крупную дрожь ее тела, он, как оглушенный, завороженно скользнул взглядом по ее мокрому, заплаканному личику, запоминая каждый его сантиметр: от широко распахнутых болотно-зеленых глаз, обрамленных густыми мокрыми ресницами, до припухших и покрасневших, слегка приоткрытых губ. Не выдержав, он осторожно двумя пальцами приподнял ее подбородок и, едва ли понимая, что делает, провел по почти нетронутым дыханием губам большим пальцем сверху вниз.

Понимание пришло в последний момент. Безнадежно. Он снова проиграл. Склонив голову так, что лицо окончательно скрылось за прямыми и длинными черными волосами, он опустил обе руки вниз.

— Уходи,— тяжело выдохнул Северус.

Повторять дважды Пэнси не потребовалось, и она бесшумно, стараясь его не задеть, боком проскользнула к выходу. Презирая себя за слабость и ненавидя за то, что причинил ей боль, Снейп прямо в одежде обреченно встал под холодный душ, от всей души, больше всего на свете желая утопиться.

Marilyn Manson/Sweet Dreams

Pain/Shut your mouth

Apocalyptica/Bittersweet

Seline Dion/Seduces me