История длиною в жизнь (гет)

На то, чтобы уговорить наших родителей отпустить нас на праздник, у Эриса ушло три дня. Мы к этому времени уже были не в школе, разъехавшись в этот раз по домам. Родители долго сопротивлялись, особенно мистер и миссис Эванс, но в конце концов сдались. Эрис умел быть обаятельным. Ну и нападение на наших соседей, о котором были предупреждены Фабиан и Гидеон, а также лорд Поттер, так как тоже являлся аврором. Я понимала, что мои слова вряд ли возымеют должный эффект, поэтому убеждением занимался опять-таки Эрис. Должна же быть от него хоть какая-то польза.

В итоге, отразив нападение, родители пришли к выводу, что в России побезопаснее будет. Ну а как Эрис уговорил Эвансов, тут уж не знаю. Возможно, намекнул на отношения с Джеймсом. Тётя Юфимия не переставая улыбалась, глядя на сияющего сына. И что-то мне подсказывало, что миссис Эванс не сильно от неё в этом отличалась. В основном потому, что понимала, что девочке в совершенно незнакомом мире нужна будет поддержка. Одним словом, родители сдались. И шестого июля Эрис собрал нас всех в Лондоне. Оттуда мы переместились портшлюсом.

— Ну что, — произнёс Сириус. — Вперед на родину предков?

— На мою родину, милый. На мою.

Появление наше не вызвало прям такого уж сильного удивления, несмотря на знатные фамилии моих друзей. В конце концов, праздник был на слуху. По крайней мере, в магическом мире. Встретивший нас волшебник что-то долго втолковывал про туристические пути, не давая Эрису вставить и слова. Минут через десять я не выдержала.

— Извините, нас не интересуют туристические путёвки. Мы чисто на праздник, — на русском перебила я. — Правила знаем. Не дикие. За своих ручаюсь.

Мужчина удивился и ещё раз пробежался глазами по списку. Рассмотрев мою фамилию, он изумился ещё больше.

— Славинская?

— Агась.

— Давно не слышал этой фамилии.

— Не хочу показаться грубой, но, может, опустим тему моей родословной? — умоляюще спросила я.

Собеседник хмыкнул, улыбнувшись.

— Понимаю. Что ж, теперь понятна ваша компания. Аккуратней будьте, — посоветовал он, скосив глаза в сторону Блэка.

— Будет. Не сомневайтесь, — прищурившись, ответил Сириус, уловив камень в свой огород, и поймал меня за руку. Из-за злости в его голосе почти не слышался акцент.

Гид развеселился ещё больше.

— Да, правду говорят, если иностранец хочет жениться на русской, он учит наш язык. Проходите, юные господа. Вручаю вас вашей подруге.

— А ты, оказывается, умеешь с людьми общаться, — произнёс Эрис, когда мы расположились в гостинице.

— А были сомнения?

— Ну как тебе сказать…

Я швырнула в него расчёской. Поганец увернулся. В комнату заглянула Жасмин.

— А что делать-то надо? Ты ж ничего не говоришь.

— Для начала переодеться, — улыбнулась я.

— Переодеться?

— Конечно.

Я вытащила её в коридор. Пришлось побегать по комнатам, чтобы собрать всех девчонок в одном месте. Одежду для парней я передала по пути Сириусу. Должны сами разобраться.

Отловив всех своих подруг, я разложила платья на кровати. Выбор мой пал на обычные белые, расшитые рунными оберегами по рукавам, плечам, вороту и подолу. Следом на каждое платье лег расшитый красный поясок.

Девочки смотрели на наряды несколько изумлённо, но спорить не стали, облачившись в предложенное.

— А пояс обязателен? — поинтересовалась Алиса.

— Да. Раньше и в обычные дни старались без пояса из дома не выходить. Считалось, что подпоясанного человека «бес боится». У нас до сих пор про человека, отбившегося от рук, говорят «распоясался». Ну а сегодня, в день, когда границы миров размываются, он, — я приподняла поясок и обвязала им талию, — ваш сильнейший оберег от нечистой силы. Итак, запоминаем главные правила: не страдать, не ныть, денег не брать, не давать и не поднимать, до утра не спать и близко к водоёмам не подходить.

— А с водоёмами-то что? — поинтересовался Ласэн, вошедший без стука, вызвав дружный визг.

— Коллопортус! — выкрикнула я, запирая дверь.

— Бесстыдник! — проворчала Жасмин.

— Ну, вообще-то мы одеты, — возразила Алиса.

— Все равно бесстыдник!

Мы рассмеялись.

— Завяжи, а? — сдалась наконец Лили.

— Чего так?

— У тебя красиво получилось.

Я хмыкнула, но подпоясала подругу. После этого мы вышли из комнаты.

— Стой, а обувь?

— Сегодня без обуви, — ответила за меня Вера. — Правило такое.

Я в это время заметила бесстыдника.

— Смотри, Проныра, будешь плохо себя вести, мы тебя сегодня русалкам сдадим.

— А вот и ответ на твой вопрос, — ухмыльнулся Рем. — Почему в воду нельзя.

— А деньги?

— Считается, что бедность притянут.

— А сон?

— Нечистая. Ещё вопросы?

— Да. Это что? — Сириус провёл пальцем по красным узорам на рукаве.

— Обереги. И пояс ваш из них сегодня самый сильный.

— А если нет пояса?

— Верёвкой подвяжись, но распоясанным из дома ни ногой. А Эрис где?

— Здесь я.

— Ты почему не одет? — спросила я, заметив, что мантию он так и не снял.

— Мне-то зачем?

— Так мы одни идём? — показательно обрадовалась я. — Что ж ты сразу…

— Так! Никаких одни, — сощурился он, а затем вздохнул. — Ждите.

Спустя пару минут он вышел к нам одетый точно так же, как и парни. Белая расшитая рубашка, широкий пояс и льняные штаны. Скептически оглядев себя в зеркале, он произнёс:

— Кому расскажешь — не поверят. Жестокий принц Двора осени на детском празднике в компании человеческих детёнышей.

— Ты смотри, на празднике такого не ляпни, — посоветовала я. — Иван Купала — это древний славянский праздник, который изначально праздновался в день летнего солнцестояния и был связан с почитанием природных стихий. Это не детский праздник, как ты выразился, а день обновления и возрождения природы, символ силы и жизненной энергии. Считалось, что в этот день вода и огонь могут помочь очиститься от недугов и болезней.

— Но к воде ведь нельзя.

— Купаться нельзя, а умыться росой, облить друг друга можно. Баня опять же.

— А…

— Увидите. Опаздываем, а нам ещё венки плести.

— Так утро же.

— Эрис! Традиция. Венок надо плести с утра.

На этот раз никто спорить не стал, все пошли к выходу. На поляне в лесу приготовления шли полным ходом. Готовились костры, дрова для бани, девушки уже занимались плетением венков, целители разбредались группками по лесам в поисках трав и ягод, обладающих в эту ночь особыми свойствами.

Я разделила своих на группки, чтобы в каждой был тот, кто понимал язык. Ну и, если уж быть совсем честной, просто спровадила нашу мужскую часть куда подальше.

— Бросаешь? — прищурился Сириус.

— У вас Эрис есть. Да и праздник пока не начался. Походите, посмотрите, а мы венки сплетём.

— Зачем?

— Надо.

— Зачем?

— Во-первых, венок — важный атрибут для незамужней девушки. А во-вторых, погадать.

— Вы гадать будете?

— Конечно, будем. Всё, встретимся, когда всё начнётся.

— А где?

— А вот куда люди стекаться будут, туда и вы идите.

— Это что, костёр? — вдруг спросил Ласэн. Эрис напрягся, поймав брата за руку.

— Как ты говорила, — хрипло выдавил он, — день обновления и возрождения природы, символ силы и жизненной энергии?

Я свела брови, а затем рассмеялась.

— Это не Каланмай. Расслабьтесь. Никаких особых обрядов, про которые вы тут думаете, не будет.

— А костры…

— Чтобы прыгать через них.

Ребята синхронно обернулись ко мне, состроив недоуменное выражение лица. Я вздохнула.

— Пламя в ночь на Ивана Купала обладает особой очищающей и защитной силой. Костры, разведённые в эту ночь, отгоняют злых духов и помогают избавиться от проблем. Разжигаются они сегодня только трением и будут гореть до самого рассвета. Считается, что тот, кто осмелится перепрыгнуть через пламя, сможет вылечиться от всех болезней, обретёт счастье и удачу на весь год. Как правило, у костра собираются накануне праздника и под треск разгорающихся брёвен встречают Иванов день. Можно водить хороводы, петь песни, частушки, рассказывать истории. Влюблённые пары будут прыгать через пламя, стараясь не разомкнуть рук. Если у них получится, они будут неразлучны до конца жизни. Кроме того, в купальских кострах сжигают одежду больных людей, чтобы болезнь ушла и больше не возвращалась. Так что хватит время зря тратить. Вперед, навстречу старым русским традициям.

— Н-да, и после этого ты мне говоришь, что это не детский праздник? — Эрис расслабился и снова вернулся в своё ехидное состояние.

Я стукнула его по плечу.

— Ауч.

— Я тебе ещё раз повторяю, с выражениями поаккуратней. У нас народец простой. Пятьсот лет расправы ждать, как Кассиан, не станут. По тыкве сразу настучат. Всё, мы ушли. Рем, ты за старшего.

— Нормально вообще? — услышала я слова Эриса, уводя девочек туда, где уже занимались плетением венков. — И главное, я ж её слушаюсь.

Подруги тихо смеялись.

— И куда нам?

— Падайте, — ответила я, усаживаясь на траву.

На нас обратили внимание, но только как на иностранцев. Сидящая неподалёку девушка склонила голову.

— Здравствуй, что-то случилось? — на русском поинтересовалась я.

Она округлила глаза.

— Здравствуйте. Удивилась просто. Туристы обычно так, — она повертела рукой, зажав недоплетённый венок в другой. — В основном празднике не участвуют. А вы англичане?

— Лили, Алиса — да. Я наполовину, у меня отец русский. Вера и Жасмин вообще фэйки.

— Правда? — тут оживились и остальные.

— Правда, — кивнула Вера.

— А вы из какой школы?

— Хогвартс.

— А-а-а, понятно. Там тоже любят разных.

— Тоже? — по-английски спросила меня Лили.

Подаренный мною браслет помогал понимать иностранную речь, а вот говорить — увы. А вот наша собеседница английский знала.

— Колдовстворец каждое лето принимает самых разных студентов. Собственно поэтому, — девушка понизила голос, — собственно поэтому мы и не боимся теперь ходить вдоль водоёмов. Русалки-то у нас тоже учатся.

— Нея говорила, что к водоёмам нельзя.

— Нельзя, — подтвердила девушка. — Но это больше дань традициям и мера предосторожности. Нечисть, она, знаете ли, тоже не дремлет. Ну и молодёжь сейчас более, как это у обычных… Прогрессивная? Во избежание, в общем.

Мои слегка покраснели.

— Ага, — кивнула вторая, — особенно раз и фэйцы теперь здесь.

— Почему особенно? — вскинулась Жасмин.

— Да ты не подумай. Меня, кстати, Алёна зовут. Ты не подумай, у нас люди без предрассудков, просто ваше отношение к некоторым личным аспектам жизни молодых людей несколько отличается от нашего.

— Кхм, — Жасмин сменила тему. — А как венки плести?

— Не умеете?

— Дикие они у меня, — пояснила я девушкам, и мы принялись объяснять принцип плетения.

— Смотри, — я повернулась к Жасмин. — Плести нужно самой, поэтому повторяй за мной.

Я взяла василёк с прочным стеблем, положила на него ромашку и крест-накрест обвила её стебельком василька. Жасмин повторила.

— Так?

— Так. Только туже затягивай. Развалиться. Дальше по той же схеме. Берёшь любой цветок и обвиваешь им основной стебель. Цветов тут, благо, не меньше, чем в нашем Лесу.

Это было правдой. Русские маги, в отличие от муглов, смогли сохранить поля с луговым разнотравьем. И васильки, причём не только синие, но и розовые, белые, фиолетовые, даже жёлтые, и ромашки, и незабудки. Мак, хмель, мальва, любисток, калина, барвинок, тысячелистник, Иван-да-Марья, бессмертник. Традиционные двенадцать цветов росли практически в одном месте, что было очень удобно. Хотя иногда приходилось вставать, переходя с места на место. Приглядевшись друг к другу, девушки оттаяли и общались так, будто были подругами всю жизнь. Лили расспрашивала об отличиях Колдовстворца от Хогвартса. Они с Василисой оказались одинаково помешанными на учёбе. Жасмин продолжила разговор о различиях фэйцев и людей, аккуратно обходя слишком щекотливые темы. Потихоньку плелись венки, а я краем глаза посматривала в сторону костров, выискивая наших. Мало ли что им в голову взбредёт.

— Суженного высматриваешь? — насмешливо прищурившись, осведомилась Алёна.

— В числе прочих.

— Это как?

Я повернулась к собеседнице. Девушка доплела венок и надела его на голову. Он содержал все положенные двенадцать цветов, однако предпочтение девушка отдала ромашке.

— Помимо девочек у меня где-то там ещё два фэйца и пять человек. Один из них мой, как ты выразилась, суженный. В перспективе.

— Там же вроде старший есть, — присмотрелась Василиса к Эрису.

— Вот за этим старшим как раз таки и нужен глаз да глаз.

Девочки прыснули.

— Тоже англичане?

— Естественно.

— А кто ж твой?

— Блэк.

Повисла тишина. Василиса склонила голову.

— А ты интересней, чем кажешься. Это ж надо, будучи полукровкой, Блэка отхватить.

— Не знаю, поможет ли это, — начала Алиса, — но она…

— Молчи! — я успела накинуть венок себе на голову и прикрыть ей рот ладошкой.

— Интересная реакция, — наблюдая за нами, оповестила Алёна. — Отец тоже из знаменитых чистокровных был?

— Морозова, что ли?

— Катунина?

— А может, Славинская? — судя по лицу Алёны, она шутила, но, заметив, что все мы молчим, удивлённо нахмурилась. — Брешешь.

— Я вообще-то молчу.

— Докажи.

— Вот ещё. Пойду травки пособираю.

Я поднялась с земли, поправив венок. Мой по большей части содержал васильки. Синие и белые. Девочки поднялись следом. Василиса поймала меня за руку.

— Не обижайся. Просто твой дед, как я знаю, и в Англии знаменит, а уж у нас…

— Я не мой дед.

— У нас уж исстари ведётся, что по отцу и сыну честь.

Я закатила глаза.

— Знаю. Потому и молчу.

— Стыдишься что ли?

— Я? Вы что совсем? Остерегаюсь. А то, знаете ли, у древних фамилий частенько врагов выше крыши. А оно мне надо?

— Разумно, — согласилась Алёна. — За травами-то пойдём?

Я кивнула. Разговор о моей родословной сошёл на нет, и даже косых взглядов в мою сторону не наблюдалось. Уже хорошо. Значит, просто удивились. Ох, деда, сдаётся мне, не всё ты рассказал.

* * *

К вечеру все начали стягиваться к кострам. Нужными травами мы к тому времени запаслись, венки были сплетены, а девочки приноровились к ходьбе босиком. С парнями мы столкнулись практически случайно. Они тоже пробирались к костру.

— О, а вот и вы, — обрадовался Ласэн и поймал Жасмин за руку.

— Ты чего?

— Прыгать будем.

Наши новые знакомые захихикали.

— Целеустремлённый молодой человек.

— Фэец, — поправил он на русском.

— О-о-о, — уважительно протянули девушки.

— Ты когда успела? — спросил Эрис, оглядев наших новых знакомых. — Как будто вас мне мало.

— Так, девушки, на этого субъекта внимания не обращаем. Он глубоко в душе притианский интеллигент.

Наши прыснули. Эрис выгнул бровь и попытался поймать меня за шкирку. Я увернулась.

— Будешь меня ещё перед человеческими женщинами позорить.

— Эрис, я, конечно, понимаю, что тебе такое слово, как «уважение», не знакомо в принципе, но ты хотя бы притворись.

— Так всё, хватит, — шикнула Лили. — На нас скоро оборачиваться начнут.

Вдруг раздался треск, и огонь пополз по поленьям вверх. То, как мы оказались в хороводе, даже для меня оказалось загадкой. Я лишь успела поймать за руку Эриса, который хотел убежать. Как маленький, честное слово. Вроде уже и открываться начал. А всё равно, чуть душу заденешь, и прячется. Хорошо хоть, как на Кассиана, не орёт. Всё какая-то радость.

Хоровод традиционно сопровождался песнями. И вскоре я заметила, как напряжение покинуло моего старшего названного брата.

На Ивана на Купала красна девица гадала:

«Где мой милый ненаглядный, где ты, лада моя?»

Закрывай калитку тихонько, ночью праздник, да какой.

Слышишь песен голос звонкий над кострами, над рекой?

Все дороги засветились, это было, не приснилось.

Вместе с искрами огня в воздух улетали все тревоги и проблемы. Чем быстрее кружился хоровод, тем легче становилось на душе. Именно поэтому я так и стремилась попасть на этот праздник. Народные гулянья всегда дарят ощущения защищённости и целостности. Помогают забыть о трудностях, вспомнить, что ты не один. Я почувствовала, как Сириус сжал мою ладонь, и развернулась. Хоровод распался, разбившись на пары, танцующие всё вокруг того же костра. Сириус улыбнулся.

— Теперь я понял. Сюда действительно стоило приехать.

— Я плохого не посоветую.

Песня тем временем сменилась менее энергичной, и я снова запела, закружившись в общем хороводе. Об Эрисе я больше не тревожилась. Он окончательно сбросил свою напряжённость и вполне комфортно чувствовал себя в кругу ровесников. Ну, по людским меркам. А я и не заметила, как его стащили.

Ой, на Ивана Купала я венок заплетала,

Ой, на Ивана Купала в хоровод вошла.

Ой, на Ивана Купала я любовь загадала,

Ой, на Ивана Купала судьбу свою нашла.

Костры разгорались всё ярче. Не чувствовалось холода ночи, не было ощущения страха перед её темнотой, свет огня разгонял любую маломальски странную тень. Сириус не отпускал меня ни на минуту. Рядом с тем же рвением охранял свою Лили Джеймс. Ласэн и вовсе не отрывал от Жасмин взгляда, та, изменив традициям, сегодня не отталкивала его и лишь искренне смеялась, пытаясь подпевать. Рем взял на себя ответственность присматривать за Регом, но младший Блэк уже танцевал с Алёной. По-моему, они были ровесниками. Сириус, посмотрев в сторону брата, ехидно улыбнулся, но я не дала развить ему эту мысль, вернув внимание парня себе. Хоровод тем временем вновь разбился. Тут и там замелькали пары или одиночки, прыгающие через костёр. Я успела заметить, как мелькнули в толпе Ласэн и Жасмин. Пламя взметнулось вслед за ними, почувствовав энергию огневиков. Языки огня нырнули за ними во время прыжка, разбившись искрами о землю, и снова взметнулись ввысь. Рук ребята не разорвали. Поддавшись радостному порыву, Ласэн закружил Жасмин по земле. Девушка обхватила его за плечи одной рукой, второй придерживая венок. Она даже не повелела опустить её, лишь громко смеялась. В общем веселье их не замечали. Где-то слева радостно вскрикнула Алиса. Значит, Фрэнк внял моим словам и принял приглашение. Краем глаза я отметила, что и Эрис все же прыгнул, только в одиночку, но это как раз таки не было удивительным. Отвлёкшись, я почти пропустила момент, когда Сириус потянул меня к костру, но успела разбежаться достаточно для того, чтобы перемахнуть через пламя, крепко сжав руку парня. Следом за нами через костёр перепрыгнули Рег и Алёна. Я пока не знала, во что это выльется, но сегодня это не заботило никого. Сегодня решала судьба. Плела свои нити, соединяя судьбы молодых людей, даруя им счастье и долгую жизнь.

Лили пришлось долго уговаривать, в то время как Веру вдруг кто-то поймал за руку, и только после их приземления стало понятно, что Злотеус успел на праздник. Оглядев его, я с радостью отметила, что он выполнил все правила. Счастью Веры не было предела. Рем отметил присутствие зятя и то, что рук пара не разомкнула, и что-то сказал ему одними глазами. Злотеус кивнул. Праздник продолжался. Чем спокойней становилось пламя, тем переливчатей песни, тем медленней хороводы.

Купалинка-Купалинка, тёмная ночка,

Тёмная ночка, где же твоя дочка?

Тёмная ночка, где же твоя дочка?

Сириус старался не отпускать меня от себя, боясь потерять в толпе, но у женской половины нашей компании всё ещё было одно незаконченное дело.

Венки.

Венки использовали для гаданий на замужество. Их опускали на воду и смотрели, что будет дальше. Если венок тонул — это было плохим ознаменованием. Если прибивался к берегу — замужества в этом году точно не жди. Если же он быстро плыл по реке — жених не заставит себя долго ждать. Та девушка, чей венок плыл быстрее всех, встретит свою судьбу раньше остальных.

Вера опустила свой венок на воду в числе первых. Он содержал в себе по большей части барвинок — символ вечной любви и бессмертия души. Рядом опустила свои венки Лили и Алиса. Их плетение содержало в себе мальву и бессмертник соответственно. Венок Жасмин был почти наполовину сплетён из тысячелетника, что символизировало свободу и непокорность. Рядом опустили свои венки Алёна и Василиса. Сняла свой и я. Гадание, может, и не стоило воспринимать всерьёз, но только не в нашем случае.

Ни один из наших венков не сбился с пути, ни один не накренился. Мой плыл быстрее всех, лишь на миллиметры от него отставал венок Веры.

— Что скажешь, Славинская? — раздался над ухом голос Эриса. Мой локоть он успел поймать. — Дерёшься?

— Будешь знать, как подкрадываться.

— Ты не ответила.

— А ничего удивительного, — заявила я, поймав руку Сириуса. — Молодой лорд сделал мне предложение ещё в мае.

— Вот как.

— Вот так.

Злотеус тем временем выловил венок Веры и, не побоявшись, надел его на голову. Струйки воды потекли по его лицу и волосам, падая на рубашку. Вера обернулась, вопросительно уставившись на меня.

— Есть такая традиция, не везде, но парень, выловивший венок из воды, может претендовать на поцелуй девушки, что сплела этот венок.

Услышав мои слова, Рег выловил из воды венок Алёны. Сириус тихо засмеялся.

— Теперь я верю, что он Блэк.

— Договоришься ты у меня, — пообещала я, но тут Сириус смог поймать мой венок и притянул меня к себе. Вернее, попытался.

— Так, молодёжь, — Эрис поймал парня за ухо. — Постыдились бы.

— Кого? Тебя, что ли? — поинтересовался Сириус, пытаясь отцепить руку Эриса от себя.

— Нормально. А меня что, уже можно не стыдиться? Она так-то мне сестра. Хоть и названная. Будь любезен, держи свои цапалки при себе, — Эрис разжал пальцы. — Ишь, распустились тут без меня.

Сириус поймал меня за руку и вопросительно посмотрел в глаза. Я кивнула, и мы покинули поляну. Ни Веры со Злотеусом, ни Ласэна с Жасмин, ни Фрэнка с Алисой, ни Лили с Джеймсом, ни даже Рега с Алёной видно не было. Рем прибился к Эрису, и фэец приобнял его, слегка похлопывая по плечу. Питера я в последний раз видела рядом с Василисой, думаю, сами разберутся, да и Эрис ни одного из нас из виду не упускает. Песнопение перешло уже на совсем спокойный, застольный лад.

Ой, по бережку быстрой реченьки шла девица-молодица.

Шла девица-молодица, в руках травы зеляны.

В руках травы зеляны, всё в веночек сплетяны.

Всё в веночек сплетяны, да в водицу брошены.

Ты плыви, судьба моя, в дальние да те края.

В дальние да те края, где рождается заря.

Можно было и, наверное, даже нужно заняться поисками цветка папоротника, но это ни одного из нас уже не волновало. По крайней мере сейчас. Особенно учитывая то, что под сердцем у меня загорелось ещё одно сердечко.

________________

«У нас уж исстари ведётся, что по отцу и сыну честь» — цитата из комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума».

«Иван Купала» («Волшебники двора»). Виталий и Наталия Осошник.

На Ивана на Купала красна девица гадала:

«Где мой милый ненаглядный, где ты, лада моя?»

Закрывай калитку тихонько, ночью праздник, да какой.

Слышишь песен голос звонкий над кострами, над рекой?

Все дороги засветились, это было, не приснилось.

«Ой, на Ивана Купала». Алёна Вялкова.

Ой, на Ивана Купала я венок заплетала,

Ой, на Ивана Купала в хоровод вошла.

Ой, на Ивана Купала я любовь загадала,

Ой, на Ивана Купала судьбу свою нашла.

«Купалинка» — белорусская народная песня. Наибольшую известность получила сценическая версия для пьесы «На Купалье» 1921 года, где слова написал Михась Чарот, а музыку — Владимир Теравский. (В переводе на русский язык).

Купалинка-Купалинка, тёмная ночка,

Тёмная ночка, где же твоя дочка?

Тёмная ночка, где же твоя дочка?

«Вдоль по бережку» — песня неизвестного исполнителя.

Ой, по бережку быстрой реченьки шла девица-молодица.

Шла девица-молодица, в руках травы зеляны.

В руках травы зеляны, всё в веночек сплетяны.

Всё в веночек сплетяны, да в водицу брошены.

Ты плыви, судьба моя, в дальние да те края.

В дальние да те края, где рождается заря.