Зов предков (джен)

Зимние каникулы прошли отлично. Не считая небольших писем, которыми начали обмениваться Гарри и Волан-де-Морт. Письма были наполнены таким количеством яда, сарказма и оскорблений (как в тонкой, так и в прямой форме), что с 26 декабря по 8 января, между Блэк-хаусом и Малфой-мэнором с хлопком появлялись и исчезали домовой эльф Малфоя и домовой эльф Блэка (отправлять эльфов было быстрее, чем сов).

Вальпургиевы Рыцари решили свои личные дела, которые застопорились после заключения в Азкабан и исчезновения Волан-де-Морта. И уже в начале января в Малфой-мэноре остались только Малфои, Волан-де-Морт и появляющийся иногда, очень-очень занятой, Барти Крауч младший. Бывшие заключенные решили дела в Гринготтсе и ушли в свои родовые мэноры. Лестрейнджи, Мальсиберы и Долохов приглашали к себе Волан-де-Морта; но их письма пылились в каком-то углу, забытые из-за жаркого обмена взаимных оскорблений и пререканий между темнейшим Лордом и светлейшим Золотым мальчиком.

В ночь на 7 января, Волан-де-Морт получил очередное письмо от Гарри Поттера, и в гневе вышел из Малфой-мэнора и вернулся через два дня — чтобы собрать свои вещи и снова исчезнуть.

Письмо Гарри Поттера со словами:

“Что? До сих пор проживаешь у Малфоев? Не надоело нахлебничать?”

По дороге Волан-де-Морт взял два зеркала-связи, от Отдела тайн и ушел.

Через несколько дней Рыцари получили сообщения, что их Лорд живет в своем доме и не нуждается в их помощи. И не дайте духи, кто-нибудь узнает, что Волан-де-Морт хотел написать “подачки” вместе “помощи”.

— МОРДРЕДОВ ГАРРИ ПОТТЕР!

Раздался ужасный крик в огромном поместье Гонтов, где-то на западе, скрытый густыми непроходимыми лесами и высокими горами; поместье Волан-де-Морт смог забрать у гоблинов Гринготтса, не без помощи Слизерина и Певерелла.

А в Блэк-хаусе попеременно раздавались гневные крики и ругань вперемешку с радостным, но чуть более злобным хохотом.

Сириус всерьез хотел отправить крестника в Мунго, но его остановила Алексия.

— Что тебе не нравится? Смотри какой он живой! Ему в плюс будут эти письма.

— Какой плюс? — удивился Сириус.

— Руку набьет, и почерк станет лучше, — ответила Алексия, глядя на Сириуса как на идиота, который сам не понял этот самый плюс.

* * *

10 января во время завтрака, Гермиона взяла в руки газету “Ежедневного пророка”, охнула и сразу же сложила газету лицом к своим друзьям. На ее окрик головы повернули другие гриффиндорцы, и вскоре стол Гриффиндора зазвенел от напряжения и недовольства. Через три минуты стол Пуффендуя вторил Гриффиндору и там тоже начались недовольные шепотки, Когтевранцы держали в руках газеты с хмурыми лицами, а другая часть Орлов с любопытством смотрела на преподавательский стол.

МИНИСТЕРСТВО ПРОВОДИТ ПРОВЕРКУ ОБРАЗОВАНИЯ В ХОГВАРТСЕДОЛОРЕС АМБРИДЖ НАЗНАЧЕНА НА НОВУЮ ДОЛЖНОСТЬ ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНСПЕКТОРА

“Фадж все-таки это сделал” — подумал Гарри, глянув на равнодушные лица Ронвальда и Урсы за столом, Макгонагалл закрыла газету и опустила ее с недовольным выражением на лице, Дамблдор все также улыбался своей добродушной улыбкой.

“А почему бы ему не улыбаться?” — вдруг подумал Гарри, заметив спокойную и никак не изменившуюся реакцию директора — “Он остается директором Хогвартса, Верховным Чародеем Визенгамота и Президентом МКМ. А также, недавно подписал важный договор с самим Волан-де-Мортом. Будущее вселяет только надежду. Амбридж с Фаджем во всей этой кутерьме, просто букашки, которые пытаются что-то сделать”.

Размышления Гарри были очень верными — Дамблдор вообще не беспокоился, как в общем-то и Макгонагалл. Директор и заместитель уже подготовились летом и осенью в такому исходу, но считали его только возможным. Благодаря помощи Ронвальда и Урсы, они нашли прекрасную преподавательницу магловедения, позвали Граббли-Дерг на этот год, и даже нашли на замену преподавателя по Прорицанию, если Фадж уволит Трелони после своей новоприобретенной власти.

Нововведения в школе касались не только образования, но и материальной стороны — все метлы в школе были заменены на новые от компании Чистомет; Вальпургиевы Рыцари добровольно пожертвовали школе потрясающие фолианты (безопасные) по истории, артефакторике, зельеварению, чарам и другим предметам; во главе Попечительского совета стоит свой человек; при содействии Адриана и Тома, в школе (в тайне от учеников, чтобы не мешались) проводятся ремонтные работы, благодаря которым лестницы перестали мешать и отправляют куда-надо, ступеньки не исчезают и многое другое, что может быть незаметно на первый взгляд, если не приглядеться.

Попытка Фаджа скинуть с поста директора школы — Дамблдора, больше походила на выходки танцующего ананаса — вроде перед глазами пляшет, но особо не мешает.

Дамблдор положил в рот любимые лимонные дольки и с наслаждением прикрыл глаза, не обращая внимания на торжествующий взгляд Долорес Амбридж.

* * *

Январь выдался нервным, Дамблдор и Макгонагалл не волновались, но эти личности совершенно забыли упомянуть об этом другим преподавателем и как-то их успокоить. Возможно все дело в несколько странном характере самого директора, который обожал смотреть разные шоу, или это был какой-то хитроумный план. Но появление Амбридж на уроках, и то, как она нервировала других преподавателей уже стали известны всей школе.

— У вас, ребята, уже был урок с инспекцией? — спросил Фред.

— Нет, — сказала Гермиона. — А у вас?

— Только что, перед обедом, — сказал Джордж. — Заклинания.

— Ну и как? — одновременно спросили Гарри и Гермиона.

Фред пожал плечами:

— Ничего особенного. Амбридж сидела в углу и что-то записывала в блокноте. Вы же знаете Флитвика — обращался с ней как с гостьей, как будто она ему совсем не мешала. А она говорила мало. Задала Алисии пару вопросов насчет того, как обычно проходят занятия, Алисия сказала: «Очень хорошо». На том и кончилось.

— Интересно было бы посмотреть, как она будет инспектировать на зельеварении, — глумливо захихикал Рон, и с ненавистью посмотрел на пустой пергамент, который должен был быть заполнен домашним заданием для Снейпа. Он бы ни за что не признал, что хорошая учеба по зельям важна лично ему. Ни за что!

Но желание Рона не сбылось, и он с Гарри встретили Амбридж на Прорицании. Долорес поднялась из люка и весело гомонивший до этого класс разом умолк. Тишина заставила оглянуться Трелони.

— Добрый день, профессор Трелони, — с широкой улыбкой сказала Амбридж. — Полагаю, вы получили мою записку с датой и временем инспекции?

Трелони кивнула с недовольным видом, повернулась спиной к гостье и продолжала раздавать “Оракулы снов”.

Гарри с каким-то предвкушением, краем глаза следил за движениями Амбридж и Трелони. Амбридж поставила кресло прямо позади кресла Трелони. Уселась, вынула большой блокнот из цветастой сумки и подняла голову, ожидая начала.

А Профессор Трелони сжала свою серебристую шаль и посмотрела на всех сквозь толстые увеличивающие очки.

— Сегодня мы продолжим изучение вещих снов, — сказала она, стараясь говорить, как всегда, таинственно, хотя голос у нее немного дрожал. — Разбейтесь, пожалуйста, на пары и с помощью «Оракула» попробуйте истолковать последнее ночное видение партнера.

Гарри и Рон переглянулись и улыбнулись друг другу.

— Что тебе снилось? — спросил Рон, немного сдвинувшись, чтобы Гарри было легче следить за Амбридж, та встала и начала ходить за Трелони. Сам Рон сидел к ним спиной, и не мог повернуться. — Может тебе снилась драка с твоим другом по переписке? — усмехнулся Рон, Гарри ответил ему закатив глаза.

— Не дай Мерлин он мне приснится. Хватило уже, если честно. Мне снились нюхлеры.

— Ммм, — Рон заглянул в книгу, — у тебя украдут деньги, если верить книге.

— А что скажешь ты? — спросил Гарри шепотом, чтобы услышать о чем говорят Амбридж и Трелони.

— Что тебе приснился нюхлер, — ответил друг, Гарри озадаченно посмотрел на друга, театрально взмахнул руками и сказал:

— Что случилось, мистер “я провидец”? Ваше Око замылилось?

Рон не успел ответить, так как они услышали как Амбридж попросила Трелони предсказать ей что-то. Все замолчали и уставились на двух женщин.

— Спорим, предскажет смерть, — послышался за спиной Гарри шепот Симуса.

— О чем тут спорить? Конечно она скажет что-то об опасности, — ответил Дин Томас.

И они оказались правы.

— Я прошу вас сделать мне предсказание, — раздельно проговорила Амбридж.

— Внутреннее Око не зрит по приказу, — оскорбленно сообщила Трелони.

— Понятно, — проворковала профессор Амбридж и записала что-то в блокноте.

— Я... но... но... подождите! — Профессор Трелони пыталась говорить, как всегда, потусторонним голосом, но эффект таинственности был несколько подпорчен тем, что голос дрожал от гнева. — Кажется, я что-то вижу... что-то, вас касающееся... да, я чувствую что-то... что-то темное... большую угрозу...

Профессор Трелони наставила дрожащий палец на профессора Амбридж, а та, подняв брови, продолжала любезно улыбаться.

— Боюсь... боюсь, вам грозит большая опасность! — драматически возвестила профессор Трелони.

Пауза. Профессор Амбридж, по-прежнему подняв брови, смотрела на профессора Трелони.

— Ну что ж, — мягко произнесла она после очередной заметки в блокноте. — Если это все, что вы можете сообщить…

Рон засунул кулак в рот, чтобы не засмеяться, а Гарри серьезно следил за Трелони — та выглядела как обычно, и ему уже перестало казаться, что она как-то связана с Пророками. Если бы она была связана с ними, то Трелони постаралась бы и предсказала Амбридж что-то стоящее, или хотя бы логичное. Разве она не понимает, что может лишиться этой должности? Она не может этого не понимать — Амбридж пришла именно за этим — уволить старых преподавателей и поставить тех, кто подходит по мнению Министерства.

“Или она мастерски играет” — размышлял Гарри, собирая свои вещи и выходя из класса прорицаний, вдыхая более-менее чистый воздух после душной комнаты — “Либо она настоящая идиотка”.

В конечном счете, Трелони оказалась идиоткой.

Чьи-то женские крики вызвали интерес студентов, в вестибюле собралось полно народу, и на мраморной лестнице тоже стояла плотная толпа.

Посреди вестибюля, с палочкой в одной руке и пустой бутылкой из-под хереса в другой, стояла профессор Трелони, и вид у нее был абсолютно сумасшедший. На полу рядом с прорицательницей лежали два огромных чемодана. Профессор Трелони в ужасе смотрела на Генерального инспектора, Долорес выглядела до омерзительного довольной и все-также миленько улыбалась.

— Нет! — выкрикнула Трелони. — НЕТ! Это невозможно... так нельзя... я отказываюсь в это верить!

— Вы не знали, что все к этому шло? — сказала тоненьким голоском Амбридж. — Хоть вы и не в силах предсказать даже погоду на завтра, вы, конечно же, не могли не понимать, что ваш убогий стиль работы и неодобрение, которое я ясно продемонстрировала вам во время моих инспекций, делают ваше увольнение неизбежным!

— Вы н-не можете! — взвыла профессор Трелони; из-под ее огромных очков струились слезы. — Вы... н-не можете меня уволить! Я п-провела здесь шестнадцать лет! Х-хогвартс — м-мой родной д-дом!

— Он был вашим домом, — сказала профессор Амбридж, и Гарри с отвращением заметил, что ее жабье лицо растянулось в злорадной усмешке при виде того, как профессор Трелони, безудержно рыдая, рухнула на один из чемоданов, — но перестал им быть час назад, когда министр магии подписал приказ о вашем увольнении. А теперь будьте добры покинуть замок Вы нам мешаете.

Неожиданно он услыхал шаги. Отделившись от зрителей, профессор Макгонагалл подошла к Трелони и стала утешать прорицательницу.

— Ну-ну, Сивилла... успокойся... вот, вытри слезы... все не так плохо, как ты думаешь... тебе не придется покидать Хогвартс...

— Неужели, профессор Макгонагалл? — ледяным тоном осведомилась Амбридж, сделав несколько шагов вперед. — И кто же уполномочил вас сделать подобное...

— Я, — раздался звучный голос, и двери широко раскрылись, открыв всем вид на Дамблдора.

— Вы, профессор Дамблдор? — спросила Амбридж с каким-то особенно неприятным коротким смешком. — Боюсь, вы не понимаете ситуации. У меня имеется приказ об увольнении, подписанный мною и министром магии. Я решила, что профессор Трелони профессионально некомпетентна и освободила ее от должности.

Дамблдор продолжал улыбаться. Гермиона потянула Гарри за руку и с вопросом оглянулась на директора, Рон напряженно следил за событиями. Гарри одними губами ответил Гермионе “я все расскажу” и они замолчали, продолжая следить за происходящим.

— Разумеется, вы совершенно правы, профессор Амбридж. Как генеральный инспектор, вы имеете полное право увольнять моих преподавателей. Однако у вас нет права выгонять их из замка. Подобные решения, — продолжал он с коротким вежливым поклоном, — находятся во власти директора, и мне угодно, чтобы профессор Трелони осталась жить в Хогвартсе.

Ронвальд неожиданно появился за спиной троицы, и Гарри посмотрел на него.

— Не волнуйся, — сказал Ронвальд с улыбкой и вместе с остальными начал уходить, шоу закончилось.

Гарри в последний раз оглянулся на худую и жалкую фигуру Сивиллы Трелони, она продолжала сжимать в руке пустую бутылку Хероса и дрожала.

“Идиотка или Мастер?” — задал себе вопрос Гарри еще раз, переведя взгляд на улыбающееся лицо Дамблдора — “А впрочем какая разница. Дамблдор принял ее на работу, пусть и решает эту проблему”.

* * *

На следующий день, Трио получили хорошие новости — Хагрид наконец-то вернулся в школу. Хоть Макгонагалл и Ронвальд просили их не беспокоиться, они не могли спокойно сидеть, когда их друг исчез из школы и даже не отвечал на их письма.

В хижине их встретил Клык, радостно прыгая, он чуть не сшиб Рона. Дверь открылась и появилось румяное, бородатое лицо Хагрида.

— Проходите, проходите, — радостно заговорил Хагрид.

— Хагрид! Мы так рады что ты вернулся. Но где же ты был? — спросила Гермиона, принимая огромную кружку горячего чая с вареньем.

— У меня очень хорошие новости, — сказал Хагрид и немного покраснел.

— О, не томи! — попросил Рон.

— Ты снова будешь преподавать? — спросил Гарри.

— Нет-нет, — покачал головой Хагрид. — Я…в общем эта… летом отправился к Великанам…

— Великанам? — произнесли в унисон Золотое трио, уставившись на Хагрида.

— Да, по секретному заданию от Дамблдора. Я кое-чего там хотел узнать, вот так вот. И, ну, все отлично. Никаких проблем с великанами. Просто… вот так…вот…понимаете…какая бывает жизнь эдакая! — воскликнул в чувствах Хагрид, все молчали, позволяя ему самому обо всем рассказать. — Я в общем…эта… ухожу из Хогвартса.

— Что?! — закричали ребята и встали с места.

— Что случилось?

— Тебя уволили?

— Это из-за Жам…Амбридж?!

— Если из-за Волан-де-Морта, то волноваться ведь не о чем! — в волнении проговорился Гарри и все уставились на него с широко раскрытыми глазами. — Зря…зря я это сказал, — неожиданно пробормотал Гарри и глупо рассмеялся. — Я все расскажу. Но сперва пусть скажет Хагрид.

— Э... да…у меня вот… — Хагрид еще раз глянул на Гарри, словно впервые его встретил. — Я…брата встретил.

— Кого? — уточнил Рон.

— Младший…единоутробный братец… его зовут Грохх… совсем маленький еще… Его там, где я был — обижали. Вот я и решил его забрать… Рассказал об этом Дамблдору, хороший он человек, великий волшебник, век с ним не расплачусь, благодарность к нему неимоверная…

— Хагрид, что за брат? — перебила его Гермиона. — Это из-за него ты уходишь из школы?

— Не говори… — начал Гарри, глянув через окно хижины на темный лес. — Что ты его сюда привел?

— Что вы… что вы! — замахал руками Хагрид. — Дамблдор вот написал, не надо дескать, приводить брата сюда. Связался с кем-то, с Саламандером… ой такой хороший человек… столько о зверушках знает… сдружился с сыном его, и внук растет такой умный… Я вот всегда магозоологом хотел быть… Но судьба такая… Выгнали из школы, образование не получил, не мог я стать магозоологом. Но тут, вот как получилось, — и Хагрид счастливо рассмеялся. — Я получил работу в самом большом заповеднике в Африке!

Гарри, Гермиона и Рон радостно и удивленно закричали вместе с Хагридом и начали наперебой поздравлять его, обнимать и пожимать ему руку.

— Вот это да, Хагрид! Вот это удача! В том самом заповеднике? Чарли говорил что он огромный, и там живут всякие животные и существа, — тараторил взволнованный Рон.

— Наконец-то признали твой талант! Обязательно покажи им своих милашек, они будут под впечатлением. Соплохвосты заслуживают внимания, — улыбнулся Гарри.

— Это так тебе подходит! — с жаром воскликнула Гермиона, сдерживая слезы счастья. — Там наверняка есть опасные существа?

— О, их там много! Я вот с ними хорошо могу общаться. И Саламандер увидал как я с ними обращаюсь, и говорит “У тебя талант!”, — раскраснелся Хагрид, и начал в подробностях рассказывать как изменилась его жизнь за прошедшие 10 месяцев, считая с июля. И рассказал, как помогли его брату Грохху найти новый дом, где к нему хорошо относились. Показал свой пропуск как сотрудника заповедника и до самого отбоя принимал поздравления своих друзей.

— Но ты же будешь возвращаться в Британию, хотя бы летом? — спросила Гермиона.

— Ну или, можем ли мы пойти к тебе? — спросил с надеждой Гарри.

— Ой, конечно! Приходите в любое время! Я не сразу ухожу! До конца года останусь, чтобы сдать работу лесничего другому человеку. Мне еще надо попрактиковаться в некоторых заклинаниях и чарах, все таки, работа теперь у меня престижная, серьезная, — ответил Хагрид, поправляя свое пальто.

— О, уважаемый магозоолог! — сказал Рон с улыбкой. — Какого специалиста теряет школа.

— Ой, ну что ты, — покраснел от смущения Хагрид, но ему было безумно приятно слышать такие слова. — Да и, Гарри прав, после Договора с Тем-самым, будущее будет только хорошим. Дамблдор пожелал мне счастья, и обещал что будет навещать. Как и другие. Вот, Сириус узнав, даже отдал мне свой мотоцикл и вот такой вот защитный артефакт. Древний очень. Я не разбираюсь. Мне Люпин все объяснил. Какие у меня друзья хорошие, ах! Жизнь так хороша! Так хороша! А дальше будет только лучше.

Гермиона и Рон быстро глянули на Гарри. И Гарри знал, что раз об этом заговорил Хагрид, значит друзьям уже можно рассказывать.

Когда до отбоя осталось 15 минут, они попрощались с Хагридом, и укрываясь от снега, пошли к замку.

Вернувшись в гостиную, Гермиона и Рон потянули Гарри в пустой уголок, Гермиона укрыла их разными чарами и они выжидательно воззрились на своего друга.

— Рассказывай.

Гарри улыбнулся, и через час Гермиона ахнула, неверяще глядя на Гарри, Рон застыл и наступила тишина.

— Вот так в общем, — заключил Гарри, поглядывая на друзей. — Никому ни слова.

— Да ты что! — возмутилась Гермиона. — Такое нельзя никому говорить. В особенности в школе такое обсуждать, когда повсюду ходит эта Жаба.

— Правильно-правильно, — поддакнул Рон. — Нужно место, куда она не попадет. Мерлиновы кальсоны! — воскликнул возбужденно Рон, его глаза блестели. — Какие новости! Шикарные!

— Да, я беспокоилась, что Волан-де-Морт, не дергайся Рон! Что он что-то сделает. Но ты рассказывал, что в дуэли его победил Лорд Слизерин. Поэтому я думала, что он затаится, чтобы что-то предпринять в будущем.

— Ага. Под защитой Мастеров, можно было бы не беспокоиться. Но этот, тот-самый, Вол…Вол… Этот короче! — не смог произнести его имени Рон. — Кто знал что он там делает. Никаких новостей ведь мы не знали, и газеты молчали. А тут вон оно что — Договор. Мирный договор. Потрясающе.

— Сегодня день хороших новостей, — похлопала в ладоши Гермиона со счастливой улыбкой.

— Значит, теперь ты никак не связан со всем этим? — спросил Рон у Гарри.

— Связан, — поморщился Гарри, и друзья напряженно замолчали. — Мы связаны магически.

— Магическая связь? — прошептал Рон. — Но это же… вроде хорошо… Он не сможет сделать тебе… убить тебя.

— Да, не может, — согласился Гарри.

Гермиона жевала губу, усиленно о чем-то размышляя.

— А с кем ты переписывался на зимних каникулах? — вдруг спросила подруга и Гарри застыл, его реакция говорила сама за себя. Рон открыл рот, а потом резко закрыл рот рукой, Гермиона наклонила голову и угрожающе взглянула на друга. — С ним? И ты принял те очки?

Подруга указала на магическое кольцо на руке Гарри — подарок Мастеров на Рождество — пространственное кольцо, где Гарри держал разные вещи, включая мантию-невидимку, карту Мародеров и те самые очки от Волан-де-Морта.

— Они действуют как детектор лжи, — ответил Гарри, и Гермиона заинтересованно выгнула бровь.

— Но откуда ты знаешь, что они не опасны?

— Между всеми сторонами магический договор, Гермиона, он мне ничего не сделает, — успокоил подругу Гарри.

— Где он нашел такие очки? — поинтересовался Рон. — Никогда о таких не слышал. Про очки Адриана узнал недавно, они также работают?

— Почти, — ответил Гарри, доставая из неоткуда (точнее из пространственного кольца) очки в черной оправе. — Он накапливает магию, и как только одеваешь, надо лишь прищуриться и начинаешь видеть — врет тебе человек или нет.

— А как? — спросила Гермиона.

— Я вижу огонек в сердце человека, и в зависимости от цвета и его движения, можно понять, — ответил Гарри. — Их собственноручно сделал Реддл.

— Сам?! — закричал Рон. — Это же трудно! Артефакторика не сильно развита…

— Не хочется этого говорить, — нахмурился Гарри, отдавая очки Гермионе, — но Реддл жутко умный и способный маг. Успел похвастаться, — сквозь зубы закончил Гарри, вспоминая те письма с уничижительным подтекстом по типу “я вот какой умный и столько умею, а что ты сделал кроме своего квиддича?”. — Сволочь он, все равно сволочь. Тварь самодовольная.

Гермиона и Рон перестали обращать внимания на беснующегося Гарри, испытывая очки правды и лжи Гарри.

* * *

Последним уроком в четверг была Защита, и Ронвальд попросил Гарри остаться после урока.

— Что-то случилось? — спросил Гарри, Ронвальд покачал головой, и повел его на верхние этажи. На восьмом этаже он оглянулся вокруг себя, и даже проверил заклинанием нет ли рядом никого, и указал Гарри на картину Варнавы Вздрюченного, тот пытался обучить троллей балету.

— Гиблое дело, — сказал Гарри, имея в виду занятие Варнавы.

— Да, но запомни этаж и картину, — улыбнулся Ронвальд, встал у стены напротив и прошел мимо нее трижды, когда перед глазами Гарри на месте пустой стены появилась дверь.

— Что? Что это? — спросил Гарри, когда Ронвальд открыл дверь и потянул его внутрь. Гарри оглянулся назад, и снова посмотрел за дверь — внутри была большая комната, с широкими окнами, высокими потолками и каменными стенами, наполненная полками с множеством книг и мягкими креслами в центре комнаты с низким столиком.

— Выручай-комната, — сказал Ронвальд, закрывая дверь и присаживаясь на кресло. Он вздохнул и посмотрел на комнату с нежностью. — Надо пройти мимо той стены, мысленно прося о чем-то. Например, я попросил, чтобы комната показала гостиную в Певерелл-мэноре. Здесь, именно в этой гостиной, мы вчетвером провели первую ночь в собственном доме. Больше не надо было возвращаться в приют. Наш дом. Первый из всех, — дополнил Ронвальд с улыбкой.

Гарри подошел к окну и увидел ночное небо с сияющими звездами.

— Комната даст тебе все, что захочет! Но взятые здесь вещи нельзя забрать из комнаты. Если только, — Ронвальд вскочил с места, потянул Гарри на выход, закрыл дверь, и снова прошелся мимо стены три раза.

— Что вы делаете?

— Новый запрос, — появилась черная большая дверь. — А вещи отсюда, можно забирать. Добро пожаловать в Хранилище старых вещей! Или комната забытых вещей.

Гарри зашел внутрь и замер в изумлении. Он находился в комнате величи­ною с большой собор, свет из высоких окон падал на город, окруженный высокими стенами сложенные кучей разных странных вещей.

— Все эти вещи здесь остались после всех студентов, что учились в школе. Эльфы оставляли здесь их вещи, которые они забывали. Есть тут и вещи, кото­рые прятали в этой комнате многие поколения обитателей Хогвартса.

Здесь были переулки и широ­кие улицы, уставленные шаткими грудами развалив­шейся мебели, которую убрали сюда для того, чтобы скрыть свидетельства неудавшихся попыток волшеб­ства, или принесли жившие в замке эльфы-домови­ки. Здесь были тысячи и тысячи книг — вне всякого сомнения, запрещенных, либо исчерканных, либо ук­раденных. Здесь были крылатые рогатки и кусачие тарелки, в некоторых еще теплилась жизнь, и они робко парили над грудами другого запретного хла­ма. Здесь были треснувшие пузырьки с загустевшими зельями, шляпы, драгоценные украшения, мантии, нечто смахивающее на драконьи панцири, закупо­ренные бутылки, чье содержимое еще продолжа­ло зловеще поблескивать, несколько ржавых мечей и тяжелый, заляпанный кровью топор.⁽¹⁾

— Чего тут только нет! Даже волшебные палочки. А книги какие старые и древние, — продолжал Ронвальд, пока Гарри тыкал пальцем в разные вещи.

— Зачем… что вы хотели? Я не понимаю. Это же настоящее сокровище! — воскликнул Гарри.

— Вот именно, это сокровище, — улыбнулся Ронвальд. — Мы решили, что знание о такой комнате поможет тебе в твоих будущих свершениях или разных шалостях, без вреда другим людям, — строго закончил Ронвальд, и сразу улыбнулся.

— Спасибо, — прошептал Гарри.

А уже через неделю, собравшись в Выручай-комнате с Роном и Гермионой; интерьер комнаты был похож на гостиную Гриффиндора, — они заговорили о серьезных вещах. И Гарри смог подробнее рассказать им обо всем, что знал о договоре между тремя сторонами, о своих родственниках и даже поделился тайной о Пророках.

— Реддл казался раньше ужасным, в масштабе так и есть, но лично для тебя, Пророки опаснее, — нахмурилась Гермиона, благодарная что друг все им рассказал. Не сразу, но рассказал.

— Как ты держал в себе все эти секреты и тайны? — поражался Рон.

— Я не держал их, Рон. Со мной обсуждали, мне рассказывали, вводили в курс дела, чтобы я знал точно, что происходит и что делать, — ответил Гарри с улыбкой. — Они не скрывают от меня ничего связанного со мной, и я решил, что тоже не должен. Но, есть некоторые вещи, которые я не хочу рассказывать. Они слишком личные.

Рон ободряюще улыбнулся другу, а Гермиона понимающе кивнула головой.

— У каждого из нас есть свои личные секреты, которые не хочется рассказывать даже самым близким, — сказала Гермиона, нервно убирая волосы за ухо. — У меня есть, точнее был, один секрет. И я хотела признаваться вам в том, что я… чувствую и решила.

Рон застыл и поглядел на удивленного Гарри и нервную Гермиону, которая схватила какой-то огромный фолиант и держала на коленях.

— У нас вечер признаний? Я тоже должен что-то сказать? — сконфуженно спросил Рон, и Гермиона с остротой глянула на рыжего друга.

— Замолчи! Не порть мне тут настрой, у меня столько времени ушло на то, чтобы набраться смелости!

— Я молчу, молчу, — и Рон показательно закрыл рот рукой. Гарри тоже промолчал.

Гермиона вздохнула, и быстро произнесла:

— Мне нравятся девушки, — и скрыла лицо за огромной книгой.

Минуту стояла тишина. И Гермионе казалось, что ее сердце слишком громко стучит, или это просто кровь быстрее течет по венам от нервов?

— Это Крам виноват! — неожиданно выдал Рон, и Гермиона от удивления опустила книгу и спросила:

— При чем тут Крам?

— Ты разочаровалась в парнях из-за него, — уверенно ответил Рон, и выражение его лица было такое…такое… Гермиона не могла описать! Но выглядел он сейчас до нельзя раздражающим.

— Правда? — удивился Гарри, Гермиона бросила на него уничтожающий взгляд. Ее глаза прямо кричали “Почему ты соглашаешься с ним?!”.

— И это все, что вы скажите? — спросила Гермиона, немного успокоившись, и потерла виски.

— Хорошо-хорошо, я найду тебе самую классную девушку в мире, — ответил Рон.

— Наверное, ей больше брюнетки не понравятся, — добавил Гарри.

— Почему? — искренне удивился Рон.

— Из-за Крама. Надо искать блондинок, — закивал головой Гарри.

— Рыжие тоже не подойдут. Иначе, чего это она о моей сестре даже не подумала. Значит блондинки.

— Да, блондинки.

— Невероятно... — в шоке сказала Гермиона, и у нее невольно вырвалось: — Как вы догадались...

— Ха! Я так и знал! — весело сказал Гарри, и дал Рону пять.

1) Отрывок полностью из 24 главы книги "Гарри Поттер и Принц-полукровка".

Вернуться к тексту