Небесная Кузница Броктона/Brockton's Celestial Forge (джен)

35 Заключительные слова

Первое, что пришло мне в голову, было: «Тейлор не может быть дочерью профессора Хеберт. Дочь профессора Хеберт учится в восьмом классе». Это верно. Дочь профессора Хеберт училась в восьмом классе и в следующем году перейдёт в Аркадию, не так ли?

В следующем году. Этот конкретный «следующий год» был два года назад. Конечно, сейчас она будет учиться в старшей школе. Остальной мир не остановился только потому, что моя собственная жизнь разваливалась. Последние два года были в таком тумане, что было невероятно легко забыть о прошедшем времени. Когда кажется, что ты никуда не движешься в жизни, ты теряешь счет времени.

Моей второй мыслью было: «Что случилось?». Дочь профессора Хеберт не была частой темой на наших встречах, но всякий раз, когда она упоминала о ней, это всегда была какая-нибудь история об этой любознательной, общительной, дружелюбной девочке. Тейлор не могла быть дальше от этого образа.

И, конечно же, ответ на вопрос о том, что произошло, был, очевидно, «профессор Хеберт». Я чувствовал себя ужасно, даже подумав об этом. Как будто потеря такого человека, как профессор Хеберт, могла быть каким-то незначительным событием. Произошло то, что Тейлор потеряла мать, и я наблюдал за последствиями этого.

И вдруг я прокручивал в голове весь откровенный разговор, каждое высказывание, сделанное без малейшего такта и деликатности. Я бессвязно говорил о ее матери, как будто это было пустяки, как будто я действительно знал ее в каком-то значительном смысле по сравнению с девочкой, которую она вырастила.

И тут меня осенила третья мысль. Дочь профессора Хеберт была суперзлодеем. Я даже не знал, как это обработать. Думая о профессоре Хеберт, а затем думая о том, как ее дочь обращается к парачеловеческой преступной жизни… Я думаю, что мой мозг на самом деле возвращал код ошибки при этой идее.

Честно говоря, я не совсем понимал мотивы Тейлор к выбору становления злодеем. Ее первоначальное снаряжение было лучше, чем у других Неформалов, а это означало, что у нее, по крайней мере, было достаточно денег до злодейства, чтобы покрыть элементы своего костюма, которые она не могла сделать сама. Очевидно, у нее был плохой опыт в школе, но у меня не было ощущения, что она делает это из какой-то обиды на общество.

Честно говоря, я не очень хорошо понимал, как человек становился суперзлодеем. Были очевидные причины, такие как триггер ужасных способностей в плохой ситуации и в конечном итоге совершение чего-то, от чего невозможно вернуться…

Если отбросить эту мысль, у людей были самые разные психологические и социологические причины на совершение преступлений, даже помимо воздействия способностей и пассажиров, но я не видел их в Тейлор. Или я не знал достаточно, чтобы увидеть их в Тейлор.

До этого момента незнание конкретных преступных мотивов Неформалов было второстепенной проблемой. Мой пассажир имел смутные представления о прошлом, конкретных событиях или общих целях. Это были общие вещи, и меня это не особо беспокоило. Конечно, это было до того, как я понял, что Тейлор — дочь профессора Хеберт.

Дочь профессора Хеберт наблюдала за мной, пока я барахтался во всей этой путанице когнитивного процесса. Все еще присутствовали оттенки горя и всплеска эмоций, которые я вызвал своим невнятным описанием ее матери, но на самом деле она, казалось, была немного удивлена ​​тем, насколько сильно меня потрясло это открытие. Конечно, я сначала обрушил это на нее, так что, вероятно, это была одна из тех вещей, в которых «как вы нам, так и мы вам».

Я чувствовал возрастающее давление, требующее сказать что-нибудь, что угодно, хотя бы просто чтобы заполнить тишину. Ничего не приходило мне в голову, потому что я внезапно оказался напротив дочери профессора Хеберт. Я начал этот день не подготовленным к встрече с дочерью профессора Хеберт. Я понятия не имел, как мне с этим справиться. Это была встреча, посвященная устранению путаницы в Интернете и планированию дальнейших действий, а не решению подобных проблем.

Путаница в интернете. О Боже. Люди думали, что я встречаюсь с дочерью профессора Хеберт. Они действительно считали, что у меня были отношения с дочерью профессора Хеберт.

Странно ли, что первое, что пришло мне в голову, было: «Как я собираюсь объяснить это профессору Хеберт?».

Я сглотнул и попытался прийти в себя. Повернувшись лицом к дочери профессора Хеберт, я вздохнул и начал говорить.

— Тейлор, я… — Я замолчал, осознав, что на самом деле у меня нет плана действий в этом разговоре. Что, черт возьми, я должен был здесь сказать? Что говорили люди в подобных ситуациях?

— Мне жаль, на счёт твоей матери. — Это было неплохо. Ну нет. Это была трагедия, но выражение было неплохое. Что еще? — И насчет того, что я сказал раньше, когда еще не знал, извини. О том, как это звучало, и если я что-нибудь сказал…

— Все нормально. — прервала меня она. Было ощущение… не знаю, может, облегчения, или снятия напряжения с ее стороны? Это была сложная ситуация со сложными эмоциями, и я не знал, как справиться с этим. — Это действительно так. — Она слегка шмыгнула носом. — Я знаю, ты не осознавал, но это было… было приятно слышать, как кто-то говорит о ней. Вот так.

Я не знал, что на это ответить. Почему я придерживался мысли, что семье профессора Хеберт будут даны щедрая поддержка, сочувствие и постоянные добрые слова в ее адрес? Мысль о том, что мои собственные неуклюжие полукомплименты похороненные в истории о том, как я провалил местную инженерную программу, были чем-то особенным, чем-то необычным для дочери профессора Хеберт, просто казалась безумной.

Заставив себя сделать шаг назад и взглянув на вещи со стороны, это имело какой-то ужасный смысл. Профессор Хеберт была великолепным учителем, но к настоящему времени более половины ее учеников закончили бы обучение. Преподавателям пришлось двигаться дальше, и было понятно, что никто не был достаточно близок или в состоянии, чтобы проверить ее семью.

По какой-то причине это меня очень разозлило. Я не знаю, может быть, это была вина за то, что я чего-то не сделал, или просто тот факт, что замечательный человек может исчезнуть и оставить зияющую дыру, и никто не позаботится о том, чтобы проверить тех, кто остался. Кое-что из этого я проработал с доктором Кэмпбеллом, в основном для того, чтобы опровергнуть идею о том, что проблемы, с которыми я столкнулся в университете, можно связать с одной конкретной вещью.

Но сейчас это было не важно. Черт, я понимал, что каждая проблема с Тейлором теперь стала проблемой с дочерью профессора Хеберт. Дочь профессора Хеберт каким-то туманным, но неоспоримым образом была важна для безопасности Вселенной. Дочь профессора Хеберт была замешана в чем-то еще, настолько плохом, что она подумала, что это именно то, на что я намекал, когда упоминал пророчество о конце света. Дочь профессора Хеберт была Хепри.

Дочь профессора Хеберт была в Неформалах.

Дочь профессора Хеберт ограбила банк.

Дочь профессора Хеберт держала в заложниках людей с помощью черных вдов.

Дочь профессора Хеберт госпитализировала Панацею.

Дочь профессора Хеберт разделала Стража.

Дочь профессора Хеберт находилась в кровной вражде с АПП.

У дочери профессора Хеберт была жестокая история с Луном.

Я думаю, что мой рот, возможно, немного изображал рыбу, пока я пытался все обдумать. Ситуация с Тейлор была сложной. Ситуация с дочерью профессора Хеберт выглядела невозможной.

Ладно, хождение кругами по ситуации ни к чему меня не приведёт. Я прочистил горло и начал снова.

— Тейлор, когда я говорил о том, как… твоя мать… помогала людям, я не хотел создать впечатление, что у меня есть какое-то реальное понимание. Это я просто оглядывался назад. Я ничего не имел в виду.

Прежде чем ответить, она внимательно посмотрела на меня.

— Эта штука о том, что как она поддерживала людей? — Она спросила. Я неловко кивнул ей. Она выдохнула, и ее лицо приняло горько-сладкое выражение. — Возможно, ты прав…

— Тейлор, я… — Я остановился, когда она покачала головой.

— Мама, — она сделала паузу. От одного лишь произнесения этого слова ее, казалось, пронзила боль. — Мама, ей нравилось помогать людям. Именно это она и сделала. Тот факт, что она не работала над тем, чтобы подготовить всех ко… всему? Это не плохо. Это не говорит ничего плохого.

Я кивнул. Верно. Она была замечательным учителем и поддерживала всех вокруг. Тот факт, что она не копала глубже, не является каким-либо упреком против нее. Тот факт, что мне нужна была дополнительная помощь и я не осознавал этого, был моей собственной ошибкой.

— Еще раз Тейлор, мне очень жаль по поводу твоей матери. — Это казалось неубедительным предложением, будто нужно было сказать нечто большее, но я не знал, как это сделать. До этого у меня было общее представление о том, как я буду поступать. Ничего в ситуации не изменилось, но внезапно мне показалось, что все, что я планировал, пришлось переделывать.

— Спасибо. — Ответ был искренним, но Тейлор выглядела… Я хотел сказать измученной, но Тейлор проявляла своего рода тонкую раздражённую усталость с тех пор, как я встретил ее. Своего рода напряжение, которое не было очевидным, пока оно не расслабилось. Тейлор выглядела измученной, но все было совсем по-другому. Я не знаю, как точно это описать. Может быть, как будто она смогла поставить что-то на землю, а не рухнуть под весом этого?

Ух ты, это было гораздо более поэтично, чем я хотел. Я действительно не знал, как справиться с тем, что здесь происходит. Это не было чем-то вроде эмоционального стресса, к которому я готовился справиться.

Вероятно, то же самое я видел и от Тейлор. Она не знала, как с этим справиться, и просто переживала последствия. Одна случайная связь обернулась для нас обоих миной.

Молчание затянулось, возможно, хуже, чем мое неуклюжее начало этого разговора. Я пытался найти способ перевести разговор от текущей явно болезненной темы к тому, чем мы на самом деле здесь занимались, надеюсь, не портя всё ещё больше. В конце концов Тейлор избавила меня от необходимости разбираться в этом конкретном вопросе.

— Это безумие, что ты ее знал. — Я смотрю на нее с удивлением. — То есть, за исключением моей семьи и друзей моего отца, я, наверное, никогда не ожидала… — Она замолчала. Я вздохнула, обдумывая, как ответить.

— Учитывая размер этого города, вероятно, многие люди знали профессора Хеберт. Они, вероятно, просто не узнавали тебя. — Так же, как и я. Роль профессора представляла собой странную смесь личных и профессиональных отношений. Это было ближе, чем в деловой среде, но были очень четкие границы, особенно в университетской среде. Я думаю, что профессор Хеберт, возможно, пару раз упомянула ее семью в классе, но люди не видели ее вне ее профессиональной роли.

— Или они не хотели вмешиваться. — Что, как мне казалось, я делал сейчас.

Боже, как это было странно? Я снабдил Тейлор магическим оружием, спас ее от нападения банды, несколько раз исцелил ее, но говорить о ее семье казалось слишком.

Она кивнула в ответ, и я стал искать способ продолжить разговор. Казалось, что мы оба хотели одновременно сбежать и довести дело до конца, и это было меньшим противоречием, чем кажется.

— Тейлор. — Я начал. Она подняла голову, чтобы посмотреть на меня. К этому моменту ее эмоции, казалось, улеглись. Не развеялись, но и не в беспорядке. Это было лучше, чем раньше. — Я… я имел в виду то, что сказал ранее. Я хочу помочь с тем, с чем ты имеешь дело. — Я был уверен, что это не та катастрофа, о которой меня предупреждал мой пассажир, но повторять это в данный момент казалось не лучшей идеей. — И со всем, что тебе нужно. — Я вздохнул. — Я не хочу вмешиваться в личное… Я имею в виду больше, чем уже сделал, но, судя по тому, что ты сказала, даже за пределами кейпов, если я могу чем-то помочь, я хочу это сделать.

Это казалось неубедительным предложением, но Тейлор, похоже, по крайней мере обдумывала его.- Эти вещи в школе? Я не знаю, есть ли что-нибудь. Это не то, из чего ты можешь вытехнарить решение.

Я кивнул и не стал настаивать на этом вопросе, пока Небесная Кузница упустила связь с созвездием Магии.

— Эм, остальное? Кейповская штука? — Она продолжила. — Я до сих пор не могу об этом говорить, но спасибо. Было приятно это слышать. Я имею в виду, приятно знать, что я могу рассчитывать на тебя. Для этого.

Я снова кивнул, когда она неловко закончила говорить. — Эта штука? — Она взглянула. Опять же, по выражению ее лица я был полностью убежден, что мы говорим о разных вещах. — Ты можешь мне что-нибудь сказать? Чем я могу помочь сейчас?

Тейлор медленно покачала головой. — Я так не думаю. Пока все не успокоится. — Она оглянулась на меня. — Об этом…

В ее тоне прозвучала обвинительная нотка. Я смотрел на нее немного нервно, отвечая. — Да?

Тейлор взяла себя в руки, вытерла что-то из глаза и вздохнула. — Послушай, все эти вещи, все, что ты делаешь? Я знаю, что ты, вероятно, не захочешь об этом говорить. Я понимаю. Но то, как ты действуешь, беспокоит Лизу. Действительно, очень беспокоит. И… я думаю, она может быть права.

Я съежился от этих слов, но заставил себя двинуться вперед. — Что… что Лиза сказала обо мне? — Тейлор нервно взглянул на меня. — Тейлор, я не глупый. Я знаю, что она это устроила. Она что-то пыталась добиться этим. Можешь ли ты рассказать мне, что?

Тейлор выглядела противоречиво. Она посмотрела мне в лицо, собираясь что-то сказать, но запнулась. Вздохнув, она начала говорить.

— Она сказала, что ты очень беспокоишься о Марш. Она боялась, что ты собираешься что-то попробовать, и это выведет ситуацию из-под контроля. — Она сделала паузу, прежде чем заговорить снова. — Она также сказала, что вы можете начать использовать более опасные технологии. Самовоспроизводящиеся или S-класса, вещи, которые могут вызвать внимание ударной команды.

Я неловко пошевелился от ее слов. Сплетница была самым могущественным и бесполезным умником, которого я когда-либо встречал. Она не могла предсказать своих врагов, или дать мне простую цель для выступления против Бакуды, или противостоять выключателю мертвеца, но, очевидно, она, по крайней мере, что-то получала о том, на что я способен.

— Тейлор, я не собираюсь использовать какие-либо технологии, которые вызовут ответ S-класса или отправят меня в Птичью клетку. — Я заверил ее. — Тебе не стоит об этом беспокоиться.

— У тебя есть такие вещи? — Она спросила меня напрямую.

Я вздохнул и подумал, как к этому подойти. — У меня есть опасная технология. У большинства технарей есть или есть что-то, что можно развивать в этом направлении. Помимо действительно специализированных технарей, обычно есть некоторые технологии, от которых они предпочитают держаться подальше. — Тейлор не выглядела особенно обнадеженной этим объяснением. — Я не создавал никаких самовоспроизводящихся технологий и не собираюсь развертывать в этом городе ничего S-класса.

Тейлор наблюдала за мной и медленно кивнула, по-видимому, не осознавая, насколько технической была эта правда. Растущий список угроз S-класса, составленный Слежкой, относится только к S-классу, если его использовать без ограничений. Пока ИИ находились на стадии разработки и не могли установиться на новое оборудование, они были лишь потенциальными угрозами S-класса, как и большинство других моих технологий. Хотя в моей мастерской были вещи, способные к самовоспроизведению, я не создал их. Тетра и Имульсия были получены благодаря моей силе. Другая моя самовоспроизводящаяся технология все еще оставалась всего лишь набором планов в моей голове.

Это не изменило того факта, что я имел в виду то, что сказал. Даже если бы я не обрушил на свою голову весь Протекторат, такая демонстрация была бы приглашением для Симург, не говоря уже о других сумасшедших, таких как Бойня Девять и Падшие. Я был непреклонен в отказе от подобных технологий и не собирался ломать их сейчас. Моя «обычная» технология была достаточно мощной, чтобы я мог справиться, не выходя за рамки.

Тейлор слегка улыбнулась при этом, и я почувствовал себя дерьмово. Я солгал дочери профессора Хеберт. Что еще хуже, я солгал дочери профессора Хеберт, потому что не мог доверить ей больше информации, как из-за абстрактной угрозы Симург, так и из-за ее криминальных связей. Криминальные связи дочери профессора Хеберт влияли на то, какой информацией я мог с ней поделиться.

Можно ли сломать электросхему в собственном мозгу или это просто причудливый способ сказать «аневризм»? Каким-то образом после этого разоблачения общение с Тейлор стало еще более напряженным.

— Но ты собираешься преследовать Марш? — Я кивнул. — Что в ней такого плохого? Я понимаю, что она опасна. Я имею в виду, я была там в субботу вечером. Я видела, что сделала Бакуда, когда Марш помогала ей. — Одна из рук Тейлора сжалась в кулак и слегка задрожала. Я напомнил себе, что мне действительно следует проверить, как она выздоравливает. Девушка прочистила горло. — Но по сравнению с Бакудой или с АПП в целом, что делает ее такой плохой?

— Она более чем опасна. — Я ответил. — Она пытается сделать что-то, что-то плохое. Примерно на паре уровней. Все, что я получаю от своей силы, говорит о том, что мне нужно разобраться с этим как можно скорее.

Тейлор выглядел неуютно. — Марш блокирует способности умников, верно?

Я кивнул. — Это то что я слышал. И у Сплетницы, похоже, до сих пор с ней проблемы.

— Ты уверен в своей силе? — Она спросила. — У неё ничего не было о ней до пресс-конференции, верно?

Я медленно вздохнул. Это было немного больше подробностей, чем мне хотелось бы рассказать, но я мог себе это позволить, чтобы решить проблему. — Моя сила не работает как идеальная машина предвидения. Если я не ищу что-то, оно мне это не покажет. Именно это и произошло с Марш. «Умник АПП» было недостаточно, чтобы вызвать мою силу. Как только я узнал о ней на пресс-конференции СКП, все встало на свои места.

Тейлор не выглядел убежденной. — Лиза, она думает, что ты, возможно, получил неправильное сообщение. Типа, сила Марш сбивает твою с толку и это создаст проблемы.

Я внимательно посмотрел на Тейлор, обдумывая, что собираюсь сказать. Сплетница не высказала совершенно необоснованной точки зрения на этот вопрос, по крайней мере, учитывая ту информацию, которой она располагала. Мне нужно было прояснить это, просто чтобы развеять любые серьезные опасения.

Конечно, правильное смягчение опасений приведет лишь к тому, что на передний план выдвинется новая куча проблем. Вероятно, было не очень хорошей идеей выдавать чувство далекой обреченности, которое Марш вызвала у моего пассажира. По крайней мере, не в столь конкретных терминах. Вместо этого я придерживался фактов, насколько мог.

— Марш очень опасна. — Я ответил ей. — Вся эта история с АПП? У меня такое ощущение, что все было бы не так плохо, если бы она не дергала за ниточки. Но даже если это не так, даже если я в чем-то ошибаюсь в этом вопросе, я видел, насколько сильной может быть ее сила умника. Не только от первоначальных атак, но и во всех других приложениях.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Тейлор.

— Хорошо, — начал я. — Знаете ту штуку, по которой я пошел за активами АПП? — Тейлор кивнул. — Я мог сделать это только потому, что Марш организовала торговую аферу и вовлекла в нее гражданских биржевых брокеров. Она проворачивала это прямо под носом Сторожевых Псов. Возможно, в конце концов они ее поймали, но это не изменило того факта, что ей удалось обмануть самый тщательно контролируемый рынок в мире.

Брови Тейлор поднялись при этих словах.

— А еще есть ограбления в субботу вечером, отключение электроэнергии, координация сил АПП и, вероятно, единственный раз, когда наемники Выверта столкнулись с чем-то, с чем они серьезно не могли справиться, и это было столкновение с обычными членами банды. — Я вздохнул. — И еще есть ее сила контакта.

Тейлор моргнула. — Сила контакта? Что насчет ее силы контакта?

— Она сильна. — Я ответил.

Тейлор нервно посмотрела на меня. — Как сильна?

— Очень сильна. Вероятно, что-то, что могло бы победить бугая высшего уровня. — Я объяснил.

— В смысле как Штурма? Славу? — Она спросила.

— Александрию. — Рот Тейлор открылся. — Эта сила — это своего рода взрыв, охватывающий множество вселенных. Я не видел её в действии, но судя по записям и анализу, который я могу собрать, это серьезный аннигилятор эффект.

— Что значит аннигилятор? — спросила она тихим голосом. — Понимаю, с таким именем это ничего хорошего, но как плохо…

— Сибирь.

Рот Тейлор закрылся со щелчком.

— У меня нет веских доказательств того, что она настолько сильна, — я покачал головой. — но все, что я получаю от своей силы и собственного анализа, говорит мне, что мы говорим именно об этом классе.

— Как ты собираешься справиться с чем-то подобным? — Тейлор посмотрела на меня с беспокойством.

— По большей части? — Я ответил. — Не попадая под удар. — По крайней мере, это вызвало призрачную улыбку со стороны девушки. — Найти ее прежде, чем она найдет меня, ударить первым и не оставить шансов для контратаки.

— Это возможно? Я имею в виду, с ее силой умника… — Тейлор позволила тишине затянуться между нами.

— Есть… стандартные способы обращения с умниками. В основном ограничение информации. — Я вздохнул. — На самом деле, то что Сплетница попросила меня отступить, может в этом помочь.

— Действительно? — Она спросила.

— Да, я имею в виду, что мне не нравится оставлять банды сражаться друг с другом, но это означает, что у Марш будет меньше информации обо мне и о том, что я могу сделать. В зависимости от того, как работает ее сила, это может иметь значение.

И даже если она была предсказателем или ясновидящей, она ничего не получила бы из моей мастерской. Мне просто нужно было позволить ситуации деэскалировать и подождать, пока АПП не совершит ошибку.

Тейлор медленно кивнула. — Итак, это твой план? Пусть они сражаются, пока ты не сможешь что-нибудь сделать против Марш?

Я вздохнул. — Это не идеальный план, но Сплетница была права, когда предложила его. Я… я не все обдумал так хорошо, как следовало бы. Вся эта ситуация развивалась очень быстро, и я пытаюсь с ней справиться.

— Потому что ты становишься сильнее. — Это было заявление, и в нем не было никаких вопросов или сомнений.

Я долго смотрел на нее, прежде чем кивнуть головой. — Я не могу объяснить точные детали, но да. Думаю, это очевидно.

— Лишь малость. — Она пошутила.

— Да, ну, теперь я во всем разбираюсь быстрее. Многие вещи, с которыми я раньше не мог справиться, открываются, но это также означает, что мне нужно тратить больше времени на управление всем. Я разрываюсь между тем, чтобы разобраться с беспорядком с АПП, и попытками создать то, что мне нужно, чтобы справиться с беспорядком с АПП. — Я объяснил.

Тейлор взглянула на меня так, что я почувствовал себя неловко, хотя и совсем не так, как те заблуждения, ради которых мы пришли сюда. Я признал, что, по сути, Бесстрашнил через трудности. Это не было таким уж откровением анализируя мои прошлые выступления, но заставить меня признаться в этом было совсем другое дело.

К счастью, она не задавала никаких дополнительных вопросов, ни о том, насколько быстро растет моя сила, ни на что я способен или что я смогу сделать. Я не знаю, уловила ли она мои чувства по этому поводу или просто не хотела ставить меня в такое положение, когда мне пришлось бы отказаться отвечать. Вместо этого она сменила тему.

— Завтра ты встречаешься с остальными Неформалами, верно? О долге? — Она спросила.

-Это верно. — Я ответил. — Сплетница всё устраивает. Собираюсь позвонить после того, как мы здесь закончим.

Тейлор выглядела задумчивой.

— Я не знаю, стоит ли мне тебе это говорить, но многие из них это воспринимают не очень хорошо. — Она призналась. — Я имею в виду, то что они должны такие деньги. — Она резко подняла взгляд. — Не пойми меня неправильно, все очень, очень благодарны за то, что ты появился, и за все, что ты сделал, но Неформалы… — Она сделала паузу и, казалось, обдумала свою фразу, прежде чем продолжить. — Они не самые жесткие из преступников. Многие из них здесь просто потому, что это место для них, потому что оно им помогает. Думаю, я хочу сказать, что многое будет зависеть от того, сколько ты хочешь получить за этот долг.

Я обдумывал этот вопрос. По сути, я хотел, чтобы они сидели сложа руки, пока я со всем не разберусь. Желательно абсолютно всем, включая кашу «Тейлор/конец света». К сожалению, я не видел, чтобы это произошло.

У них был босс, который хотел бы оставить их в игре или, если это было бы невозможно, предпринял бы шаги, чтобы минимизировать угрозу, которую они могли ему представлять. Даже их признания в его присутствии могло быть достаточно, чтобы он попытался заставить их замолчать.

Брайан был вовлечен в кейповскую игру репутаций, и рано или поздно ему захочется продемонстрировать силу ради своей команды. У него были еще какие-то обязательства, но информация об этом была от моего пассажира и поэтому чертовски расплывчата.

Алек был… ну, Алек был в беспорядке. Мой пассажир мог это подтвердить, и как только я преодолел ярость по поводу побега Бакуды, я понял, что в игре есть серьезные проблемы. Если Неформалы были для него чем-то вроде системы выживания или поддержки, то в результате потрясений он мог бы покинуть корабль.

Рэйчел, очевидно, была предана команде, по крайней мере, на поверхностном уровне, и мой пассажир, казалось, дал понять, что у нее есть какие-то обязательства, которые быстро достигли бы апогея, если бы ее работа была прервана. Я не уверен, во что человек в ее ситуации вкладывал деньги, но…

Собаки. Это были собаки. Очевидно, это были собаки. Рэйчел присматривала за собаками, больше собак, чем она использовала в своей работе, и поэтому ей требовалось финансирование. Кто-то вроде Суки, имеющий доступ к армии собак, должен был вызвать массовую тревогу, но у моего пассажира было другое чувство. Это были обычные собаки, за которыми она присматривала.

Злодей-парачеловек, обвиненный в убийстве, занимался спасением животных. Мне придется изменить свои требования по долгу, чтобы щенки не умерли от голода.

Пока я размышлял над этим, я почувствовал, как Кузница установила связь. Моя досягаемость достигла высокого уровня, но я снова подключился к огоньку, который поглотил только половину. Это была сила из созвездия Ресурсов и Прочности под названием «Надежная инженерия», и она была связана с моей силой Декаданса.

Эта сила касалась строительных технологий, которые прослужили бы смехотворное количество времени. Само по себе это позволило бы моей работе сохраниться на века. Дело в том, что у меня уже было «Построено на Века» и «Надежное изобретение», оба из которых продлевали жизнь моих изобретений на неопределенный срок. Можно было подумать, что подобные вещи сделают эту силу бесполезной, но было одно существенное отличие.

Эта сила заключалась не только в том, чтобы что-то не разрушалось веками, но и в том, чтобы она сохранялась веками. То есть, продолжая функционировать. А устройство не может работать без питания.

Казалось бы, мелочь, но эта технология дала понимание того, как растягивать источники питания до смехотворной продолжительности. Она ничего не могла сделать с боеприпасами или топливом, но любая форма батареи или автономного источника энергии могла быть продлена на срок, приближающийся к сроку существования Римской империи.

Во всяком случае, для умеренных потреблений. Для более энергоемких применений мне, возможно, придется жульничать с конденсаторами и циклами перезарядки, но он по-прежнему будет автономен и работоспособен на протяжении столетий.

Я отложил это, чтобы поработать над этим позже, и вернулся к Тейлор. Она наблюдала, как я обдумывал ситуацию с Неформалами, которая, казалось, слилась с размышлениями о моей новой силе. По крайней мере, это избавило меня от необходимости объяснять перед ней, почему я отключился.

— Тейлор, я не хочу, чтобы Неформалы раскололись, но многое из того, что я сделал, было основано на соблюдении моих соглашений. — Это было удобное прикрытие, особенно когда речь шла о загадочном боссе Неформалов. — Я не хочу, чтобы это вызвало проблемы, но я не могу просто уйти от этого. Не сейчас.

Она кивнула. Я думаю, она понимала идею того, когда что-то приписали вам и приходиться с этим разбираться. На самом деле, мы оба это понимали. Какова, черт возьми, наша репутация за пределами предполагаемых отношений? У меня была чрезмерная лояльность к контрактам и передовые технологии. О, и невероятная зрелищность благодаря тому, как обстоятельства моих выступлений постоянно совпадали. У Тейлор была ужасающая жестокость, хладнокровное поведение под давлением и общее впечатление, что она находится в другой лиге, чем остальная часть ее команды.

Я думаю, что только в двух из них была моя вина.

— Итак, ты знаешь, как ты с этим управишься? — Она спросила.

Я пожал плечами. — Не наличными. У меня есть общее представление о том, во что это выльется, и я не хочу, чтобы Неформалы совершили какое-то безумное ограбление, чтобы попытаться отплатить мне. Наверное, то же самое, что и субботний вечер: работа, помощь, может быть, помощь в исследованиях.

Тейлор кивнула. Я думаю, она предчувствовала, как все будет происходить, но, наверное, было хорошо, что это подтвердилось. Она что-то задумала и улыбнулась.

— Знаешь, на самом деле мы так и не пришли к решению, как поступить с Интернетом.

Я посмотрел на нее, а затем издал короткий смешок. — Верно. Похоже, это как-то было забыто. — Я выдохнул. — Это все еще на твоём рассмотрении. Как ты хочешь с этим справиться?

Как ни странно, совершенно ниоткуда у нас появилось другое объяснение нашей связи. Я не знал, что я чувствую по поводу использования профессора Хеберт как объяснения публике, даже если оставить все детали. Как это будет выглядеть? Друг семьи? Долг перед родителями? Задолжал её матери?

На самом деле, ничего из этого не сработает. Не было ничего, что могло бы отговорить что-то подобное, когда оно началось, и утверждение о какой-либо связи, которую можно было бы романтизировать, означало бы просто вылить бензин в беспорядок. Единственное, что может быть хуже, чем люди, предполагающие, что у меня были отношения с дочерью профессора Хеберт, это люди, предполагающие, что у меня развиваются отношения с дочерью профессора Хеберт. Это каким-то образом позволило бы перейти от наблюдения за «отношениями» к болению за них.

У меня осталось ощущение, что мне нужно извиниться за все это перед кем-то, я просто не знал перед кем.

— Я думаю, — начала Тейлор. — Наверное, лучше всего сделать что-то среднее между первым и вторым вариантами. Типа, отрицание, если кто-то спрашивает, но в остальном не комментировать это? — Она выдохнула. — Я знаю, что это, вероятно, не улучшит ситуацию, но, похоже, это единственное, что не ухудшит ситуацию.

Я кивнул и почувствовал, что мы оба черпаем один и тот же опыт. Старшая школа во многих отношениях была настолько плохой, потому что она, по сути, представляла собой концентрированную версию худших сторон общества в целом. Была целая куча вещей, с которыми очень сложно справиться, а затем вы сталкиваетесь с ними несколько раз в день, не имея возможности отказаться.

Этот онлайн-беспорядок был, по сути, школьным слухом, доведённым до уровня общенационального внимания в социальных сетях. Мне не нравилось иметь дело с такими вещами, и Тейлор все еще явно боролась с этим. И все же она была права. Отсутствие комментариев и категорические опровержения или просто заявление о том, что предположения ошибочны, могут потушить огонь. По крайней мере, это, вероятно, будет держаться подальше от официальных каналов. Идиоты могли оставаться идиотами в Интернете столько, сколько хотели, при условии, что они не влияли на политику основных ветвей власти.

— Я могу это сделать. — Я сказал. — Скоро я начну разбираться в онлайне. Я могу принять эту политику.

Тейлор кивнула. — А что насчет другого? Ты действительно дашь мне все, что мне нужно?

Я медленно кивнул. — Я хочу помочь. И я доверяю тебе здесь. — На самом деле это не так. Или я вел себя так, будто доверял ей, хотя при этом у меня были серьезные сомнения, так было ли это на самом деле доверием? Было ли доверие набором действий или намерением? Эх, сейчас это не важно. — Если тебе понадобится помощь, я буду рядом, и если я могу что-то сделать, просто дай мне знать?

Брови Тейлор поднялись, когда она ответила. — Что-либо?

Мне не понравился взгляд ее глаз, когда она наклонилась вперед, поэтому я быстро уточнил. — Если что-то потребует оружия, то я тоже приду, это не подлежит обсуждению. — Она кивнула на это. — Я могу снабдить тебя другим оборудованием, но с этим могут быть свои проблемы. Все слишком кричащее или очевидное привлечет внимание, особенно по сравнению с другими Неформалами.

Не говоря уже о том, что это только усилило бы общественное впечатление, которое я пытался преуменьшить. Мне хотелось бы сказать, что судьба вселенной важнее, чем то, что меня считают извращенцем к подростку, но я не мог. О, с академической точки зрения я знал, что это так, но с точки зрения личной важности я хотел, чтобы это впечатление было уничтожено и похоронено как можно скорее, и это было до того, как я узнал, что оно касается дочери профессора Хеберт.

— Есть ли что-нибудь, что ты мог бы сделать так, чтобы это не было очевидно? — спросил Тейлор.

Я подумал о своей шпионской технике, о всех тех годах обучения миниатюризации функций, которые были загружены в мой мозг. Полностью сфабрикованное обучение, дополненное британским акцентом для создания настоящего шпионского ощущения, секретным агентством на заднем плане и личной опекой человека по имени майор Бутройд, который руководил всем шоу как мастер. По сравнению с другими силами, это было одно из наименее разрушительных психических изменений, которые я пережил.

Важным было то, что сила действительно открывала множество способов как для миниатюризации, так и для маскировки технологий, и это имело дополнительный потенциал, когда дело доходило до оснащения кого-либо.

— У меня есть идея. Я поработаю над этим сегодня вечером, и, возможно, у меня будет что-нибудь для завтрашней встречи. Это должно решить множество основных проблем. — Тейлор улыбнулась моему ответу.

— Эм, извини, если это немного личное… — Я махнул ей. Я думаю, что в какой-то момент мы как бы перешли границы личного. — Точно. Я хотела спросить, ну, вот об этом.

Она неопределенно махнула мне рукой, и мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, о чем она говорит.

— Что, моя физическая форма? Телосложение? — Я поднял руку и указал на нее. Глаза Тейлора следили за моим бицепсом, когда он поднимался и заметно изгибался сквозь куртку. Я быстро опустил руку.

Тейлор выглядела некомфортно по нескольким причинам. Тем не менее, она взяла себя в руки и посмотрела на меня.

— Лиза сказала, что ты, возможно, займешься технарством с живыми существами, мокрым технарством? — Я напрягся, и Тейлор остановилась, увидев такую ​​реакцию, но она продолжила. — Я знаю, ты сказал, что не строишь ничего, что могло бы обрушить на тебя Протекторат, но если это что-то опасное или нестабильное… — Я неловко поерзал, но Тейлор продолжила. — Послушай, если это так важно, как ты сказал, и так опасно, мне понадобится большая помощь. Это… это то, что я могла бы использовать? Безопасно?

Мне потребовалось время, чтобы проанализировать все, что сказала Тейлор, выделив страх и тени моего собственного беспокойства по поводу мокрой работы. Пока я обдумывал ситуацию, Кузница упустила связь с созвездием Транспортных средств. Поняв, о чем именно спрашивала Тейлор, ответ стал ясен.

— Конечно ты можешь. — Я ответил просто.

Лицо Тейлор просветлело, но все еще выражало беспокойство. — Это не что-то опасное, болезненное или что-то в этом роде?

— Ну, нет, с первым. — Я попыталась придать своему тону немного легкомыслия, но это явно не получилось. Выражение ее лица дрогнуло, но она заставила себя оставаться непреклонной. Я вздохнул, прежде чем продолжить.

— Тейлор, это от тренировки. — Я объяснил.

Девушка моргнула мне. — Что?

В основном это была правда. Тетра подвергала организм такому же стрессу, как и интенсивная тренировка, поэтому основная часть изменений произошла за счет ускоренных тренировок. Изменения, вызванные эволюцией божественности и жизненных нитей, были более сложными, и это не то, в что я хотел вдаваться, и вещи, которые я либо не мог, либо не хотел причинять другому человеку.

— Моя технология исцеления, та, которую я использовал в субботу? — Тейлор кивнула. — Она полностью восстанавливает организм. Это включает в себя ущерб от физических упражнений. Все это, все эти изменения? Они связаны с тем, что я могу провести интенсивную тренировку, восстановиться, а затем сразу вернуться к тренировкам. Это позволяет мне проходить месяцы тренировок за один день.

Тейлор скептически посмотрел на меня. — Это просто обычные упражнения?

— Ну, у меня есть несколько методов повышения интенсивности тренировок. — Я признался. — Это ускоряет процесс. Они могут стать немного нестабильными, и за ними нужно внимательно следить, но, кроме того, это всего лишь сжатый режим тренировок, поскольку не требуется время на восстановление.

Она медленно кивнула и выглядела немного разочарованной. — Итак, это не то, что я могла бы сделать. Не без этой технологии исцеления.

Мой разум внезапно вернулся к крошечному образцу нанитов, который я начал собирать еще… в пятницу вечером. Господи, это была напряженная неделя. Но все возможные варианты применения нанитов все еще существовали, а те конкретные наниты, которые игнорировали сохранение массы и энергии… Я улыбнулся. От нанитовых улучшений я отказался из-за того, что на их правильную настройку и программирование ушло бы много времени, но это больше не беспокоило. Это было то, чем мне нужно было воспользоваться, и это во многом помогло бы Тейлор остаться в живых.

Не только из-за конца света. Я действительно хотел помочь Тейлор. Очевидно, что-то с ней пошло не так. Это можно сказать о любом пути, который вел к триггеру. Я думаю, вы могли бы сказать то же самое о Неформалах или любом подростке-парачеловеке, но, зная хотя бы часть истории с Тейлор, это сделало ее личной. Я хотел, чтобы с дочерью профессора Хеберт все было в порядке, но с ней явно не все было в порядке.

— Тебе понадобится свободный доступ к исцелению. Возможно, я могу что-то с этим поделать, но пройдет некоторое время, прежде чем я смогу это решить. — Она выглядела обнадеженной, но в то же время немного встревоженной. — А пока я мог бы помочь тебе тренироваться. На самом деле простое восстановление после тренировки будет означать, что ты сможешь тренироваться сильнее и не беспокоиться о каких-либо повреждениях или травмах.

Она слегка улыбнулась этому. — Спасибо. Я не уверена, как мы устроим что-то подобное, но я ценю это.

Да, разные жизни, разные графики и общение взрослых с девочками-подростками, от которых я отчаянно хотел дистанцироваться.

— Мы можем что-нибудь придумать. — Я заверил ее. — До тех пор как ты держишься? Есть ли остаточное головокружение после субботнего вечера?

Она покачала головой. — Может быть, немного в первые пару дней, но оно довольно быстро спало. А в остальном всё было хорошо, так что это было просто…

— Просто что? — Я спросил.

Она вздохнула. — Мои силы? Они стали немного… другими с субботы.

Я чувствовал себя напряженным. Я до сих пор не совсем понимал, как вылечить Корону Полентия. Хорошо, может быть, между навыками «Физические науки», «Мастер настройки» и «Делай одно дело за раз» я справился бы с этим значительно лучше, чем в субботу вечером, но это все равно представляло собой серьезную проблему, а не проблему, которую я мог бы просто оставить на попечение свой целебной силы.

— Другими как? — Я старался сохранять ровный голос, когда спрашивал.

— Ну, я чувствую своих насекомых. — Небольшое облако мух вылетело из ее рюкзака и заняло позицию перед ней. — Я всегда могла сказать, где они, но получить что-нибудь еще было проблемой. У них плохое зрение, а остальные чувства были искажены.

— Были? — спросил я ровным голосом.

Тейлор кивнула, и мухи вернулись в ее сумку. — Я могу слышать через них. Не очень хорошо, но достаточно, чтобы определить наличие звука и некоторые общие характеристики его типа. Это становится яснее, правда медленно, но лучше. Думаю, со временем я смогу слушать через них, — она нахмурилась. — При условии, что это не является признаком того, что что-то идет не так.

Это не было чем-то неправильным. Мой пассажир ясно дал это понять. С его точки зрения, это было хорошо, очень хорошо, и хорошо, что это произошло раньше, чем ожидалось. Как будто это была какая-то важная часть того, что сделало Тейлор такой значимой в его глазах.

Вспоминая дальность действия, точность и умение работать в режиме многозадачности Тейлор, мне пришлось с ним согласиться. При условии, что она сможет одновременно обрабатывать информацию на этом уровне… ну, были люди с ясновидением слабее этого. Я все еще не видел, как это могло спасти мир, но это может быть большим шагом вперед. Это было большим шагом вперед.

Отвечая, я говорил осторожно, стараясь не передать энтузиазма моего пассажира.

— Я думаю, все в порядке. Корона Полентия развивает связи по мере того, как парачеловек получает контроль над своей силой, поэтому ты получаешь более прочную связь как со своим собственным мозгом, так и со своим пассажиром. Если с тобой все в порядке, я бы хотел еще раз использовать свое исцеление, чтобы убедиться, что все в порядке?

Тейлор кивнул, и я встал. Она поднялась и встретила меня на полпути вокруг стола. По ее подсказке я положил руку на её рукав. Электронный звук раздался, когда синие электрические линии распространились от моей руки по ее телу и одежде. Она посмотрела вниз и, казалось, собиралась спросить о них, но ее вопрос пошел в другом направлении.

— Ты упоминал моего пассажира? Я пыталась найти это, но информации было не так много, и все используют разные слова для описания вещей. Что ты имел в виду? — В ее голосе звучала осторожность, и мне стало интересно, как долго она готовилась к этому вопросу.

Я дал ей самый обнадеживающий кивок, который только мог, пока просматривал информацию, полученную от моих нанитов. Я решил, что будет лучше дать ей общую версию, без более душераздирающих подробностей.

— Силы — действительно сложная вещь. Для их работы необходимы все эти дополнительные процессы. Это не просто разбрасывание энергии, даже самая базовая сила имеет за собой большую точность и направление. Больше, чем может выдержать человеческий мозг.

— Так вот что такое пассажир? Существо, которое управляет твоей силой за тебя? — Она спросила.

Мои наниты сделали несколько ремонтных работ и проинформировали меня о состоянии ее мозга. — Они как бы разгружают и управляют аспектами силы парачеловека. Корона Полентия — это ваша связь с пассажиром. В связи и в том, как функционирует пассажир, задействованы какие-то межпространственные эффекты.

Это заставило Тейлора резко поднять глаза. — Значит, это штука из другого измерения, которая управляет силой?

Я кивнул, и Тейлор выглядела так, будто ей действительно хотелось задать дополнительный вопрос. Вместо этого она покачала головой и перешла к другой теме.

— Ты также говорил что-то о том, чтобы стать ближе к пассажиру, когда Бакуда строила эту большую минометную штуку?

Я еще раз кивнул ей, оценивая состояние ее мозга и Короны Палентия. Сейчас это было намного легче понять, чем в субботу, но любые ремонтные работы должны были проводиться лично. Не существовало автопилота для исцеления такой многомерной нейронной структуры.

— Диапазоны Сечена. Поскольку ваш пассажир подключается в соответствии с условиями вашего триггера, все, что приближает вас к этому состоянию, может усилить соединение. — Я изобразил усталую улыбку и продолжил. — Это такая вещь, которая портит многих кейпов.

— Что ты имеешь в виду? — Тейлор, похоже, эта тема не нравилась, но она явно не хотела ее бросать.

Пока я отвечал, я изучил особенности белковых структур Короны Палентия.

— Сила — это очень важно для кейпов. Это, пожалуй, самое главное для большинства из них. Если что-то сделает их сильнее или, по крайней мере, даст почувствовать себя сильнее, они будут продолжать это делать. А поскольку условия, подобные их триггеру, могут это вызвать, а триггеры не совсем хороши…

— Они продолжают искать плохие ситуации. — Она ответила, складывая кусочки воедино.

— Верно. Это важная причина, по которой кейпы, особенно злодеи, идут на глупый риск, который не имеет смысла с внешней точки зрения. — Я изо всех сил старался, чтобы это не прозвучало как обвинение.

Или, конечно, другая причина заключалась в том, что их пассажиры были разумными и активно пытались разжечь конфликт, но когда все, что вам нужно было сделать, это настроить использование чьей-либо силы, чтобы вовлечь его в конфликт, дополнительные толчки обычно не требовались. Не тогда, когда вы учитываете тип людей, которые в первую очередь проходят через триггер.

Это было не то, что я был готов объяснить Тейлор. В дополнение к ужасу того, что к ее мозгу был подключен гигантский мясной компьютер, существовал еще один вопрос: откуда я об этом узнал. До сих пор я говорил о том, что присутствует в публичных теориях, даже если эти теории были немного неясными и не были общепринятыми. Мне не хотелось переходить от этого к тому, что я узнал из собственного опыта, ни сейчас, ни вообще.

Тейлор выглядела так, будто у нее есть дополнительные вопросы, но что бы это ни было, она либо потеряла самообладание, либо решила, что сейчас не время для них. Я был более чем благодарен за это и вытащил свои наниты.

— Твой мозг выглядит хорошо. Признаков повреждений нет. Труднее оценить твою корону, поскольку у меня нет базовых показателей для такого рода вещей, но нет никаких признаков того, что что-то не так. — Тейлор, казалось, почувствовала облегчение от этого.

— Спасибо. — Она сказала. — За осмотр и всё остальное.

— Осмотр ничего такого. — Я заверил ее. — И помимо предложения, я еще ничего толком не сделал.

— Нет, это не так. — Сказала она серьезным голосом.

Этот тон заставил меня почувствовать себя немного неловко, поэтому я сделал шаг назад и начал перебирать суть нашей встречи.

— Хорошо, итак, у нас есть план по поводу онлайн-беспорядка, я рассмотрю неочевидное оборудование и помощь в тренировках и сообщу тебе обновленную информацию на завтрашнем собрании Неформалов, и ты получила настолько чистое свидетельство о состоянии здоровья, насколько это возможно. Что-нибудь еще, прежде чем мы закончим?

Я говорил быстро и старался, чтобы все было как можно более легким и легкомысленным, но Тейлор, похоже, серьезно ко всему относилась. Я задавался вопросом, не пропустил ли я что-то. На самом деле, наверное, я пропустил много чего. Последние несколько дней были непрерывным чередованием одного события за другим, и это были просто внешние проблемы, даже не затрагивающие управление моими силами.

— Эм, есть одна вещь, которую ты мог бы сделать, если тебя это устраивает. — Тейлор посмотрела на меня с надеждой, и внутри меня закипел источник страха.

Двадцать минут спустя мы приближались к месту назначения, и оптимизм Тейлор сталкивался с непреодолимым страхом, который поглощал меня.

— Ты абсолютно уверена, что все в порядке? — Я не мог вспомнить, сколько раз я спрашивал об этом во время поездки. На самом деле, не было никакого уровня уверенности, который мог бы должным образом подготовить меня к этому.

— Все в порядке. Я заранее позвонила, чтобы убедиться, что все в порядке. — Она ответила.

Может быть, для нее это нормально. Я сомневался, что для меня это пройдет так же хорошо. Если бы это не была прямая и личная просьба, которая, очевидно, много для нее значила, я бы никогда не согласился. Я вздохнул, поворачивая за последний угол к месту назначения.

Я попытался отвлечься, просматривая связь, которую установила Небесная Кузница, когда мы выходили из библиотеки. Еще одна сила из созвездия Одежды, на этот раз под названием Светские Навыки. На самом деле это не имело никакого отношения к религии, так или иначе, а являлось силой по изготовлению одежды.

Это позволило мне использовать исключительно простые материалы и инструменты для создания совершенно невероятной одежды, и одежда, которую я производил, выглядела еще лучше, чем раньше. В сочетании с тем, что уже было возможно с помощью Руна Стада, это означало, что я, по сути, мог сделать потрясающую одежду из чего угодно, используя что угодно.

Гармент будет в полном восторге.

Этой мысли было достаточно, чтобы отвлечься, пока мы преодолели участок дороги и остановились за пределами пункта назначения.

— Тебя действительно это устраивает? — Я спросил еще раз. — Я бы понял, если бы ты захотела сохранить эту часть своей жизни в секрете.

Она только покачала головой. — Лиза и Брайан уже были здесь после того, как помогли мне добраться домой в субботу. Все будет хорошо.

Мне хотелось, чтобы у меня была её уверенность, когда я следовал за ней из машины, вниз по дорожке и вверх по ступенькам на крыльце, одна из которых скрипела под моим весом. Мне инстинктивно захотелось постучать, вероятно, как для того, чтобы отложить это на несколько лишних секунд, так и из вежливости, но Тейлор просто протолкнулась внутрь.

— Папа? — Она позвала. — Я дома.

Я задержался, но по ее подсказке пробрался внутрь как раз вовремя, чтобы увидеть, как из кухни выходит старший мужчина в очках. Он был высоким. Ну, выше Тейлор, ниже меня, но большинство людей были такими. Это ясно продемонстрировало его редеющие темные волосы. Он был не таким, каким я ожидал увидеть мужа профессора Хеберт, но опять же, я не уверен, чего я ожидал.

— Мистер Хеберт? — Я заговорил и попытался скрыть свою нервозность. — Меня зовут Джозеф Дурис. Я был одним из учеников вашей жены.

Когда я прокручивал в голове эту встречу, обычно именно в этот момент я представлял, что все идет не так. Мне было некомфортно общаться с кем-то возраста Тейлор, и все это казалось приглашением к ужасной неправильной интерпретации вещей. Я, вероятно, вообразил две дюжины сценариев катастроф, вытекающих из этого момента.

Вместо этого мужчина шагнул вперед и пожал мне руку, что свидетельствовало о его большом опыте в подобных вещах. Хватка была крепкой, но не сокрушительной, а это именно то, что могло бы произвести хорошее впечатление на того, кто судит о людях по их рукопожатию. Тейлор упомянула докеров, и я заметил в его поведении намеки на подходящую манеру.

— Приятно познакомиться. Спасибо, что подвез Тейлор домой и помог в субботу вечером. — У него была теплая, хотя и несколько усталая улыбка, и я мог поверить в его искренность. Это очень помогло мне успокоиться, и это, вероятно, был еще один навык, который он развил у докеров.

— Это не было проблемой. А в субботу мне просто хотелось бы сделать больше. Я сожалею о том, что случилось с Тейлор. — Я заверил его.

Мужчина разорвал рукопожатие и взглянул на дочь. — Всем в городе было тяжело. Я просто рад, что за ней присматривают. — Он полностью повернулся к Тейлор. — Есть новости из клиники?

Тейлор рассказала мне историю на обложке. Она была немного самодовольна тем, что фраза о «медицинском осмотре» на самом деле не была ложью. — Все выглядело хорошо. Порекомендовали еще несколько дней отдыха, но, судя по всему, я поправляюсь. Уже можно прекратить прием лекарств.

Я видел, как напряжение покинуло мужчину. — Это замечательные новости. И, пожалуйста, еще раз поблагодари Лизу. Это было невероятно великодушно со стороны ее отца.

— Сделаю. — Она подняла сумку. — Я просто брошу это наверх.

— У меня на кухне чай. Спускайся и присоединяйся к нам, когда будешь готова. — Она кивнула и проскользнула вверх по лестнице, а муж профессора Хеберт повел меня на кухню. Дом был уютным, но было ощущение, что чего-то не хватает. Большинство мелочей, которые объединяли дом, казались какими-то странными, как будто они устарели или были неуместны. Вероятно, я был бы прав, полагая, что виновата потеря профессора Хеберт.

Муж профессора Хеберт подвел меня к стулу у кухонного стола, где стояло несколько чашек и тарелка с печеньем. Прежде чем начать говорить, он взял чайник.

— Итак, ты работаешь на отца Лизы?

Это был ожидаемый допрос, к которому я был готов. Возможно, он был благодарен, что с Тейлор все в порядке, но он не был глупым человеком. Это была разумная мера предосторожности.

— Не регулярно. Я чаще работал с Брайаном. Честно говоря, я не так уж близок к группе. — Он кивнул, и я продолжил. — В основном я подрабатываю и занимаюсь ремонтом, поэтому мы несколько раз пересекались.

— Тейлор упоминала, что ты бросил университет? — Он задал вопрос настолько деликатно, насколько это возможно, и, по крайней мере, создал впечатление, что в нем не было никакого осуждения.

Я кивнул, пока он наливал чай. — На втором курсе. Программа мне не подошла, и я столкнулся с некоторыми другими проблемами… — Он махнул мне, прежде чем я смог продолжить.

— Это было… Это было после того, как умерла Аннет? — Я кивнул и увидел прежнюю боль в его глазах.

— Я… в университете была поминальная служба, но я не думал… похороны показались мне чем-то более личным… — Я замолчал, чтобы не заикаться дальше.

— Все в порядке. Дела тогда были плохи. Я просто ценю, как много она значила для всех. — Когда он говорил, его голос слегка дрогнул, но он быстро снова выровнял черты лица. — Итак, с тех пор ты подрабатываешь случайными заработками?

Это была одна из тех ситуаций, когда обмен информацией был бы лучшим способом успокоить его, и, к счастью, мне не нужно было ничего выдумывать или скрывать.

— Я ненадолго вернулся к родителям в Капитанские Холмы, а затем начал работать в городе. — объяснил я. — Розничная торговля неполный рабочий день, центр города.

Мужчина понимающе кивнул. По мере роста числа рабочих мест в Броктон-Бей эти должности были наиболее доступными и наименее востребованными в городе. Высокие стандарты и отсутствие прожиточного минимума или каких-либо льгот не были хорошей комбинацией. Оборот был довольно плохим.

— Тейлор упомянула, что ты хорошо разбираешься в машинах. Это пережиток твоей программы? — спросил он, и я постарался сохранить невозмутимое выражение лица на то, что мой уровень навыков описали как «хороший».

— Ремонтные работы оплачиваются лучше, чем розничная торговля. Это то, что я смог усвоить и развить. — Казалось, это вызвало у него некоторое одобрение. — В основном я разбираюсь с делами по мере прибытия, но я немного поработал в спортзале и помог после отключения электроэнергии.

— В какой спортзал ты ходишь? — Он спросил.

— Бэй Сити Бокс. — Я ответил и увидел признание на его лице.

— Я знаю это место. Ты работал с Дагласом Джеймсом? — Задавая вопрос, он слегка улыбнулся.

Я моргнул в ответ. Слышал ли я когда-нибудь фамилию Дага? Или когда-нибудь слышал, чтобы его называли Дагласом? — Я помогал Дагу с делами в тренажерном зале, но тренируюсь с одним из других тренеров. Мистер Лейборн.

Мистер Хеберт кивнул на это и, казалось, еще больше расслабился. Похоже, он что-то собрал. — Ты в основном там работаешь?

Я покачал головой. — Я помогал немного там, но в основном занимался доставкой, редким ремонтом и некоторыми автомобильными работами для одного из людей, которые координировали работу после отключения электроэнергии. Миссис Гартенберг.

Это вызвало немедленную реакцию у мистера Хеберт. — Это Мириам Гартенберг?

Я побледнел. — Я не уверен. Я не думаю, что кто-нибудь когда-либо упоминал ее имя. Она невысокая, пожилая женщина, э-э, она многим управляет и испекла…

— Мириам Гартенберг. — Сказал он уверенно, и в его глазах было понимающее выражение. О Боже, он собирался позвонить, чтобы проверить меня? Судя по выражению его лица, я готов поспорить, что так оно и было. По крайней мере, я думаю, что находился в безопасности в хороших книгах миссис Гартенберг, но это заставило меня задаться вопросом, насколько хорошо связана и уважаема эта женщина?

Его поведение слегка изменилось, и я почувствовал, что допрос завершился. — Еще раз спасибо за помощь Тейлор. В последнее время у нее были не самые легкие времена, и я рад, что люди были рядом с ней.

— Это не проблема, мистер Хеберт. Эм, я видел ее всего несколько раз, и я даже не знал ее фамилии до сегодняшнего дня. — Я признался.

— Я могу сказать, что для нее это очень много значило, когда она услышала о её матери таким образом. — Он мягко улыбнулся. — И, пожалуйста, после всего, что ты сделал, зови меня Дэнни.

В моем мозгу возникло ощущение звона, похожее на лопнувшую струну фортепиано. — Эм, мистер Хеберт, я не уверен, что смогу это сделать. У меня даже были некоторые проблемы с тем, чтобы не называть Тейлор просто «дочерью профессора Хеберт».

Это вызвало улыбку на его губах, не печальную ностальгическую улыбку, которую он носил, а настоящее веселье. — Действительно?

Я смущенно кивнул. — Честно говоря, когда я узнал, кто такая Тейлор, я понял, что все еще думал, что она учится в восьмом классе. Ваша жена упомянула о ней всего несколько раз, и я даже не задумывался о том, что произошло.

Немного печали добавилось оттенку к веселью, но не изгнало его полностью. — Возможно, я сам немного виноват в этом. Кажется, что дети так сильно растут, когда ты не смотришь. — Я уловил нотку сожаления в его тоне.

Это была деликатная тема, но у меня, вероятно, не было бы лучшего шанса спросить. — Тейлор упомянула, что у нее проблемы в школе. Она не вдавалась в подробности, но недавно произошло что-то плохое?

Лицо мужчины внезапно стало пепельным. — Я понимаю, что она не хочет об этом говорить. Некоторое время у нее были проблемы, и в начале семестра произошел инцидент. — Он выплюнул последнее слово. — После этого Тейлор попала в больницу, и школа пообещала вмешаться и убедиться, что все изменится, но я не думаю…

Он замолчал, и я понял почему. Доверять школьной администрации управлять делами, исправлять ситуацию, которая, в первую очередь, развилась под их надзором, на это было мало надежды. Без юридических требований или угрозы серьезного судебного разбирательства ничего не будет сделано.

— Мистер Хеберт, если я могу чем-то помочь… то есть чем-либо, пожалуйста, дайте мне знать. — Я сглотнул. — Все, что я могу сделать, даже если просто помощь механика…

— Спасибо. Я ценю это, и это… это приятно знать, что Аннет по-прежнему так много значит для людей. — Его голос дрожал, но он казался спокойнее, чем когда я впервые увидел его. Он взглянул на дверь и улыбнулся.

— Заходи, Тейлор. Я налью тебе чаю.

Разговор перешел на более легкие темы, светскую беседу и обсуждение других «друзей» Тейлор. Завтра мистер Хеберт вернется на работу, что без сомнений поможет Тейлор тайком пробраться на встречу с Неформалами. Разговор был беззаботным, и я в основном отодвигался на второй план и позволял Тейлор поговорить с ее отцом. Они даже поделились некоторыми историями о профессоре Хеберт, и почему-то у меня возникло ощущение, что для этой пары это значимое событие.

Тейлор проводила меня до двери, пока мистер Хеберт убирал посуду.

— Спасибо. — Дочь профессора Хеберт выглядела одновременно облегченной и неловкой. — Я знаю, это было неловко, но я думаю… я имею в виду, это было тяжело…

— Я понимаю. — Я заверил ее. Какие бы проблемы ни возникли, подобное их не решит, но может стать шагом к чему-то более здоровому для них обоих. — Я позвоню Лизе позже, уточню дела. Она, вероятно, тебе все расскажет.

— Верно. — Она кивнула. — Увидимся. И спасибо.

Было странно, когда меня благодарили за что-то, что казалось таким незначительным. На самом деле я ничего не делал, кроме как появился и существовал. Я почувствовал, что динамика там была не такой уж здоровой. Было ощущение родительской дистанции, возникающее из-за незнания, как с чем-то справиться. Я был знаком с этой конкретной динамикой и проблемами, которые она могла вызвать.

Пока я уходил, Небесная Кузница упустила связь с созвездием Знаний. Я выехал из жилого района Доков в сторону своего района и оставил машину в спортзале, прежде чем вернуться в свою квартиру.

Я чувствовал себя опустошенным от всего этого опыта, но в то же время и легче. Это было напряженно и не совсем комфортно, но это имело значение. Вещи, которые меня беспокоили, постоянно таились на краю моего сознания, в то время как я избегал смотреть на них, потому что понятия не имел, как с ними справиться? Внезапно они показались выполнимыми. Не все было решено, но достаточно, чтобы я был уверен в своей способности справиться хотя бы с остальными. Я действительно чувствовал, что могу справиться со своими проблемами.

Когда я в последний раз чувствовал себя так? Так долго все казалось таким непреодолимым, новый ад нагромождался поверх чуть менее свежего ада. Теперь у меня был выход. Мне предстоял трудный путь, и не все имело простое решение, но я, по крайней мере, чувствовал, что смогу с этим справиться.

Только когда я открыл мастерскую, я осознал большую разницу. Чувство напряжения, которое у меня было с тех пор, как я проснулся, исчезло. Какой бы духовный эквивалент перенапряжения я ни испытывал, события дня исправили это.

Я не был уверен, когда именно это чувство ушло. Это ощущение определённо ещё было значительным, когда я вышел из мастерской, но когда я проснулся, все было не так плохо. Это были утренние события или просто естественное выздоровление? В любом случае, дискуссия с Тейлор и ее отцом затронула некоторые вопросы. Я не знаю, было ли это на самом деле своего рода «духовным возрождением», или же общение с людьми имело какой-то эквивалентный питательный эффект, но я знал, что чувствую, что выздоровел.

Более чем выздоровел. Я чувствовал себя лучше. Точный способ работы «Эльфийских чар» был немного туманным, но в нем присутствовал метафизический компонент. Не как бензобак, скорее как своего рода духовная сила. Вид этих деревьев, невероятная, неземная красота этого света были для меня самым большим источником такой силы, но не единственным. Я мог черпать силы и из других частей своей жизни.

Похоже, это была еще одна ситуация, в которой разобраться со своим дерьмом должно было стать приоритетом. Вы не могли проявить духовную силу, если вы были несосредоточенным и нерешительным беспорядком. Если бы я когда-нибудь хотел иметь возможность петь для невидимого, мне нужно было бы научиться чувствовать себя комфортно.

Также преодолею свой страх петь публично. Серен Синатра, возможно, значительно улучшило мои навыки пения, но я все еще не был достаточно уверен, чтобы попробовать это на практике. Возможно, когда я буду достаточно уверен в своем духе, чтобы попытаться пройти третий уровень зачарования, я смогу попробовать, но сейчас я не был готов начать петь хиты 80-х.

Открытие двери восстановило связь с ядром моего компьютера, позволив Флоту и Слежке обновиться новыми собранными данными. Через свою нейронную связь я смог просмотреть статус мастерской. Похоже, мой последний набор дубликатов потратил некоторое время на улучшение сетевого взаимодействия различных систем. Я мог удаленно получить доступ к критически важным частям оборудования мастерской, как в гараже, так и в ангаре, и даже к некоторым лабораториям.

Жесткой связи с Лабораториумом еще не было. Эти древние компьютеры все еще были пугающе продвинутыми, и хотя присутствующие ИИ машинного духа не были такими, чтобы экспоненциально развиваться и выходить из-под контроля, они все равно оставались невероятно сложными и оптимизированными программами. Остальные мои системы были не совсем готовы к такому воздействию.

Кроме того, временами они могли быть очень самоуверенными. Серьёзно, очень самоуверенными. Сварливый, вероятно, можно было бы выразить так. Полагаю, это связано с выполнением нескольких тысяч лет процедур оптимизации в ограниченной системе, но было реальное ощущение, что солнце погаснет задолго до того, как я смогу изменить решение, принятое кем-либо из старых машинных духов в той лаборатории.

Я направился в мастерскую, следуя знакомой дорогой к Лаборатории алхимика. Это была знакомая схема: как можно быстрее получить набор дубликатов, а затем выяснить, что нам следует делать. Это было странное разделение ответственности, учитывая, что я просто перекладывал решения на другие версии себя.

Я остановился как вкопанный, когда добрался до лаборатории. Я знал, что лаборатория обновляется в зависимости от моего уровня навыков. По мере того, как мои силы давали мне новые знания и способности, лаборатория росла, добавлялось оборудование и даже поставлялись дополнительные реагенты. Я видел, как её модернизировали, добавив в неё все: от внутренних садов до химического оборудования космической эры. Я знал, что мне следует ожидать обновления, учитывающего возможности моих новых алхимических знаний.

Я просто не ожидал клеток.

Значительно расширился отдел лаборатории с кругами трансмутации. Упрощенные формулы дали мне базовое представление о ремесле, главным образом сосредоточенном на повышении эффективности трансмутационных установок. Алкагестия предоставила мне совершенно новый способ восприятия мира, позволила лечить и облегчила трансмутацию на расстоянии, которую можно было использовать в бою. Остальное покрыли Продвинутые формулы.

Я просто не ожидал, что это будет так ужасно.

Трансмутация человека, черт возьми, трансмутация любого живого существа представляла собой огромный риск во всех школах алхимии. Алкагестия погрузилась в эту концепцию с ощущением жизненной энергии и искусством исцеления, но я практически ничего не мог сделать с живым существом, когда у меня только были Упрощенные Формулы. Они были слишком сложны и продвинуты, чтобы даже мечтать о попытке трансмутации.

Продвинутые формулы открыли огромные возможности. Я не ограничивался базовыми формами и рекомбинацией простых соединений. Мое понимание трех стадий трансмутации, понимания, деконструкции и реконструкции расширилось до самых высоких уровней искусства. Я мог в одно мгновение создавать машины, использовать алхимию в бою и даже влиять на живые существа.

Именно для этого была создана эта лаборатория. Существовал аспект этого искусства более высокого уровня, в котором живые существа использовались для создания чего-то огромного значения. Я не знал, какова конечная цель, но моих навыков было достаточно, чтобы работать над ее достижением, а это означало, что моя лаборатория была создана для проведения исследований. И от формы оборудования я был готов поспорить, что оно было предназначено для людей.

Сказать, что мне было некомфортно от этого, — ничего не сказать. Даже на небольшую территорию, явно предназначенную для животных, было неприятно смотреть. Я был рад этой силе. Мгновенное изготовление, потрясающие боевые возможности и серьезное улучшение производства на всех уровнях. Вместо этого меня приветствовало это.

Было очевидно, что моя сила не придерживается моральных позиций. Она не просила меня использовать это оборудование, она просто предоставляла возможность. Действительно, я даже не смог бы его вырвать. Лаборатория имела поддержку Указа и восстанавливалась сама, если что-то было удалено. В лучшем случае я мог бы переставить всё, чтобы минимизировать присутствие.

Я оторвался от крайне тревожного дополнения и принялся принимать зелье дублирования. Когда мои дубликаты вышли, первый оглянулся на меня и сказал то, о чем мы все думали.

— Пиздец.

Я издал единственный сухой смешок. — Именно.

Черт возьми, я действительно был настроен оптимистично, прежде чем это обрушилось на меня.

— Да, я понимаю. — добавил второй. — Но это не так уж и плохо. Пиздец, конечно, но неэтичная наука повсюду. Тот факт, что у нас есть для этого возможности, не означает, что мы обязаны поддерживать эту идею.

— Он прав. — Первый добавил. — На нашем уровне трансмутация достаточно сильна и без того, к чему стремится эта чушь. Нам не нужно в это углубляться, и мы не должны избегать столь полезной силы только потому, что применения более высокого уровня ужасны.

Я посмотрел на десятиконечный круг с цепями, прикрепленными к каждому концу. Ужасны было верно. И все же они, или я, были правы.

— Мы приведём это в порядок, насколько сможем. — предложил второй. — Ты пойдешь проверить Гармент, может быть, позаботишься о звонке Сплетнице?

Я кивнул и оставил их в лаборатории. По какой-то милости мои дубликаты были невыносимы только в хорошие или хотя бы нейтральные времена. Они ни разу не попытались меня пнуть, пока я лежал, и это я оценил. Хотя склонность моих дубликатов прикалываться надо мной вызывала у меня беспокойство по поводу моего психического состояния, тот факт, что они знали, когда остановиться, также обнадеживал.

Я нашел Гармент в ее текстильном отделе, работающей за недавно добавленным набором мониторов с каким-то сложным программным обеспечением для редактирования, которым управляла Слежка. Увидев меня, она помахала мне рукой и сделала несколько вопросительных жестов.

— О, все прошло очень хорошо. — Я подумал, стоит ли мне поделиться подробностями, но затем решил, что Гармент, вероятно, будет самым надежным доверенным лицом. — Оказывается я знал ее мать. Она была одним из моих профессоров в колледже. Мой научный руководитель.

Гармент сделала заинтересованный жест, а затем сообщила что-то Слежке, в результате чего серия видеоклипов была перетасована.

— Она умерла на втором курсе. Дорожная авария. Я думаю, это очень сильно ударило по ней и ее отцу. Я не знаю всех подробностей, но, вероятно, это как-то связано с тем, как прошёл её триггер.

Гармент выглядел сочувствующе и жестом предложила мне продолжать.

— Я постараюсь ей помочь. Да, как с остальными вещами, так и вообще. Посмотрим, как пойдет дело после завтрашней встречи.

С этими словами Гармент взволнованно указала на экран, и Слежка показала несколько скриншотов из субботней трансляции Убера и Элита. В частности, кадры Неформалов на поздних стадиях боя. Она обратила внимание на сгоревший костюм Регента, изорванную и неполную мотоциклетную кожу Мрака, костюм Сплетницы с отсутствующими большими частями и Тейлор, которая выглядела самой собранной из группы, но с которой у Гармент явно были проблемы.

— О, я не знаю, сменили ли они уже свои костюмы. — Гармент оживилась от волнения. — Но даже если они этого ещё не сделали, я не уверен, что ты сможешь это сделать.

Было больно видеть выражение замешательства Гармент при этой идее.

— Послушай, ты только начинаешь… — Слежка связалась с моим имплантом и отобразила ту же информацию на одном из экранов. Был создан аккаунт Гармент, а также официальные удостоверения личности и юридические документы, которые можно было получить в центральном офисе. Думаю, подтверждение личности не было для нее большой заботой. Также была заметка об одобрении различных кредитов для малого бизнеса и запросов от местной компании по недвижимости.

Гармент каким-то образом удалось выглядеть самодовольной перед лицом этой информации.

— Хорошо, ты в основном готова, но сейчас деликатный период. Если ты начнешь шить одежду для суперзлодеев, это может запятнать тебя ассоциацией. — Она сделала туманный жест, и я понял ее смысл. — Делать это анонимно может сработать, но у людей есть способы разобраться в этих вещах. К тому же, твои дизайны не совсем трудно узнаваемы.

Гармент на самом деле выглядела гордой от этого заявления, но продолжал выражать беспокойство по поводу изображений на экране. У меня было ощущение, что она не хочет, чтобы я общался с кем-то недостаточно одетым. Кроме того, что бы я ни говорил по этому поводу, будет как минимум полдюжины концептуальных эскизов новых версий каждого из их костюмов и, возможно, прототипов, сделанных в ее свободное время.

— Смотри, мы можем вернуться к этому позже. — Язык тела Гармент предполагал согласие, но также и то, что решение еще далеко не решено. — Над чем ты здесь работаешь?

Оказалось, что Гармент восприняла отсутствие возможности для стрима как возможность перейти к более сложным формам медиа. В частности, отредактированный контент. Создавалось почти полнометражное видео на YouTube под названием «Создание вечернего платья позднего регентства с использованием исторических техник (сшито вручную)».

Как я и предполагал, название придумала Слежка.

Я посмотрел немного вступления, пока Кузница пропустила соединение с созвездием Магитех. Все было довольно хорошо составлено, и, я думаю, это было влиянием Гармент. Слежка проделала отличную работу, но это была для нее новая территория, и у нее не было лучшего понимания темпа и того, как делать переходы.

Может, нам стоит устроить вечер кино? Черт, если бы мы смотрели их с трона, мы могли бы просмотреть большинство фильмов менее чем за пять минут. На самом деле это может быть очень полезно для развития ИИ, но не с точки зрения необработанной информации об оптимизации, а с точки зрения контекста ситуаций.

Я дал несколько рекомендаций по редактированию видео и предоставил его Гармент для загрузки. Я сомневаюсь, что это было бы полезно в качестве обучающего видео, учитывая скорость и уровень навыков, с которыми работала Гармент, но с ее мастерством зрелищности просто наблюдать за тем, как собирается такое платье, имело развлекательную ценность.

Быстрая проверка показала, что мои дубликаты все еще работали в Лаборатории Алхимика, но худшие из пополнений были переведены на менее заметные места. Я бы никогда не смог запретить моей Лаборатории иметь клетки, но, по крайней мере, мы могли избежать впечатления, что эксперименты на людях были обычным явлением.

Я проскользнул в свой кабинет и обнаружил, что один из дубликатов починил стол. А также внес несколько небольших улучшений в остальную часть декора, отражающую изменение уровня мастерства с момента постройки.

Без постоянных обновлений в моей мастерской возникал своего рода пестрый эффект от сочетания оригинального оборудования, ранних и поздних обновлений, при этом все имело заметно разное качество. Все, что становилось слишком заметным, обрабатывалось одним из дубликатов в свои 20% времени, но обычно это включало добавление какой-то новизны или внутренней шутки.

Я уселся в кресло, взял омни-инструмент, закрепил линию и позвонил на номер Сплетницы с эмулированной сим-карты моего «рабочего телефона».

— Привет, Джо. — Она подняла трубку на втором гудке, и ее голос звучал уже не так напряженно, как в прошлый раз, когда я разговаривал с ней.

— Привет, Лиза. Я говорил с Тейлор. Мы разобрались во всем. — Последовала пауза, затем я услышал долгий вздох облегчения в трубке.

— Приятно слышать. — На заднем плане послышался шорох. — И мне странно говорить это, но спасибо, что не выбежал посреди ночи с каким-то сумасшедшим супероружием.

На это я немного сардонически ухмыльнулся. — Без проблем. Рад ничего не делать в любое время.

Я слышал пыхтение, и как она пробормотала «если бы», прежде чем она продолжила.

— У меня все готово к завтрашней встрече. Ты можешь прийти к убежищу в полдень? — спросила она. У меня такое ощущение, что она либо вытягивает детали, либо уравновешивает множество других факторов.

— Без проблем. — Мне не особенно нравилась Сплетница, но я хотел, чтобы все сложилось так же сильно, как и она. Не было причин усложнять ситуацию.

— Верно. И просто для подтверждения: ты не собираешься просить оплату наличными, когда придёшь? — Ее голос звучал уверенно, но не самодовольно. Она не собиралась испытывать судьбу в этом вопросе.

— Ну, а есть ли шанс на то, что вы сможете покрыть хотя бы самую низкую смету за эту работу? — На линии воцарилась тишина. — Нет, я не буду просить денег. Мы можем уладить это работой и другими подобными вещами.

— Я так и думала, но будет хорошо подтвердить это остальной команде. — Я полагаю, что лучше быть связанным договором с определенной степенью свободы, чем позволить сборщикам долгов преследовать вас. — Я дам тебе знать, если что-нибудь изменится, а в остальном увидимся завтра. — Она прочистила горло. — И, пожалуйста, воздержитесь от банд до тех пор.

— Без проблем. Увидимся завтра. — Разговор закончился, и было приятно задуматься о том, что на этот раз я не объяснился перед Сплетницей, пока она была в полудюйме от краха. После того беспорядка, в котором оказалась Тейлор, напряженные переговоры о долге с группой суперзлодеев казались положительно расслабляющими.

На самом деле, учитывая, что моя единственная цель заключалась в том, чтобы они не погибли в ближайшие несколько дней, я был довольно уверен в своих шансах. Пока я не прикладывал достаточно давления, чтобы команда развалилась, у меня все было хорошо, и я мог избежать этого, просто творчески распределяя долги.

Я нашел время, чтобы просмотреть остальную часть моей повестки дня. Вещи накапливались до такой степени, что даже двух дубликатов было недостаточно, чтобы справиться с ними. Я сделал быстрое решение, и я направился к прихожей. Там я нашел новый шкафчик с лабораторным халатом и маленьким энергетическим пистолетом.

Пистолет представлял собой короткое оружие с закругленным прямоугольным стволом, обернутым вокруг фокусирующего излучателя. По общему мнению, это не особенно впечатляющее огнестрельное оружие с точки зрения урона, хотя оно довольно надежное даже без преимущества моих способностей, и его легко изготовить или модифицировать.

Настоящей жемчужиной были боеприпасы. Их количество было крайне ограничено, но пистолет питался от небольшого желто-черного цилиндра. Я мог бы сказать, что это было, даже без использования моих чувств полубога, огромных технических знаний или передовых систем сканирования. Это потому, что оно было напечатано сбоку.

Ядерная батарея.

Лазерная пушка питалась от крошечного термоядерного реактора, который мог поместиться в нечто размером примерно с D батарейку. Он выдавал напряжение 1040,8 вольт постоянного тока, и его энергии было достаточно для тридцати выстрелов. У меня были и другие источники питания, но ничего более дешевого, простого и универсального, чем этот.

Я перешёл в Лабораториум, где меня снова приветствовали электронные щебетания черепов, а теперь и цифровые приветствия духов машин. Черепам потребовалось всего несколько минут, чтобы обнаружить новую технологию, и после неоднократных настойчивых подталкиваний я передал оружие и источник питания на сканирование.

Оружие было достаточно полезным, хотя и не особенно впечатляющим по меркам Лабораториума. Настоящее мясо появилось в результате анализа ядерной батареи. Она использовала ряд изотопов водорода и была способна поддерживать реакцию термоядерного синтеза и генерировать электрический ток в результате этого, и все это в крошечном корпусе.

И снова Лабораториум не был особенно впечатлён технологией, но все равно старательно ее задокументировал. Я также получил комплименты по поводу лабораторного халата, хотя и с предположением, что в красном цвете он будет смотреться лучше.

Халат был интересной вещью. В нём не было ничего технически продвинутого и никакого волшебства, но с ним был связан определенный эффект. В лабхалате было легче сосредоточиться, по крайней мере, на технических предметах. Обычно это было бы слишком незначительно, чтобы заметить, но при неоднократном наблюдении за тем, как я надевал и снимал предмет одежды, эффект определенно был.

Это было похоже на то чувство, которое вы испытываете, когда носите более профессиональную одежду и меняете свое поведение, чтобы учесть это, по сравнению с тем, когда вы бездельничаете дома в более удобной одежде. Как будто кто-то взял этот эффект и усилил его, чтобы дать ощутимые результаты.

Я понятия не имел, насколько сильным был эффект и можно ли его повторить. Это было полезно иметь под рукой, и надевание лабораторного халата при входе в мою мастерскую казалось более научным, что, собственно, и было основой эффекта. Независимо от того, как это работало, я был убежден, что Гармент в кратчайшие сроки тщательно расследует все дело.

Потратив некоторое время на просмотр остальных результатов Лабораториума, я перешел к обновлению зелья дублирования. Наиболее тревожные аспекты дополнений к лаборатории были передвинуты в сторону так, что они стали почти незаметными, а мои дубликаты предоставили большое количество алхимических заметок, прежде чем уйти на свои 20% времени.

Полный спектр доступных трансмутаций был действительно впечатляющим, и это было только на начальном уровне. Были рекомендации по множеству направлений исследований, касающихся энергетических балансов, температурных манипуляций, агрессивных массивов деконструкции и быстрого фазового сдвига.

Степень универсальности этой силы была очевидна по тому, как мастерская непрерывно грохотала с тех пор, как началось 20% времени дубликатов. Слежка была очень полезна, предоставив мне обновленные карты, документирующие добавление коридоров, лифтовых шахт и целых комнат.

Я принял это с юмором и выпил еще одно зелье, когда дубликаты исчезли из моего цифрового сознания.

— Итак, критические проекты? — Я спросил их.

— Снаряжение Тейлор и усовершенствование нанотехнологий? — Ответил первый. Так близко к дублированию шансов на разные цели было не так много, но я все равно предпочел проверить.

— Я отправлюсь в нанотехнологическую лабораторию. — Второй предложил.

— И я могу приступить к проектированию оборудования. — Первый отозвался.

Я кивнул. — Хорошо, и я…

— Аиша хотела бы поговорить с вами.

Все трое в страхе посмотрели на голограмму Слежки. Модернизация сети мастерской означала, что дроны не были строго необходимы. Оба ИИ могли создавать голограммы своих аватаров в любом месте, до которого доходила сеть. Похоже, Слежке понравился этот опыт, хотя в основном я видел, как Флот использовал его для создания голографических пейс-каров для своих уменьшенных гонок Формулы-1.

Оба дубликата повернулись ко мне с выражением лица, говорящим о том, что они очень рады, что в этот момент не были мной.

— Похоже, я приму этот звонок. — Они сочувственно кивнули мне и исчезли в мастерской. Я вздохнул, прежде чем открыть ссылку на Аишу на моем омни-инструменте.

— Хорошо, что случилось? — Я спросил.

— Что? Почему ты считаешь, что что-то случилось? — сказала она возмущенным тоном.

— Потому что ты мне позвонила? — Мой ответ ей явно не понравился.

— Ничего не случилось. Это просто… — она посмотрела в сторону и выглядела встревоженной.

'Ничего не случилось'. Верно. — Что именно? — Я спросил.

— МойпапахочетпознакомитьсясГармент. — Она выпалила слова так быстро, что я едва мог их понять.

Мне потребовалось время, чтобы обдумать ее запутанное заявление. Когда я наконец разобрал это, я решил, что не мог расслышать это правильно.

— Извините, что?

Прежде чем ответить, она пожевала губу. — Окей, мой отец сегодня выписался из больницы, и, ну, ты знаешь, как вещи Гармента отличаются от того, что я обычно ношу?

— Самую малость. — саркастически сказал я, вспоминая ее джинсовые шорты, сетчатые колготки и топ без рукавов. Судя по записям аварийных мусоросжигателей, я думаю, что Гармент могла сжечь этот наряд, пока никто не видел.

— Ну, он, очевидно, заметил, — призналась она.

— И ты рассказала ему о Гармент? — Честно говоря, я ожидал большего от Аиши.

— Сначала нет, но он проверил остальные вещи и увидел этикетку. Он слышал об этом из спортзала, поэтому мне пришлось что-то придумать. — Она выглядела более чем смущенной ситуацией.

Я вздохнул. Видимо, мне следовало ожидать большего от Гармент, хотя попытки помешать ей гордиться своей работой, вероятно, были бы безнадежными. — Итак, что ты ему сказала?

— Я сказала, что столкнулась с Гармент возле спортзала, и она сшила мне одежду.

— И он купился на это? — Я спросил.

— Не с таким количеством нарядов. — Она вздохнула. — Я сказала ему, что она скоро открывает магазин и хочет, чтобы я помогала. Для этого и были созданы эти наряды.

На самом деле это было удивительно правдоподобно. — И он хочет с ней встретиться?

— Да, сказал, что если я собираюсь на нее работать, он сначала хочет с ней встретиться. — Она нервно поерзала. — Наверное, он также хочет ее поблагодарить.

— Что? Почему? — Я спросил.

— Потому что ему очень нравятся эти наряды. — Она кричала. — Ну, по сравнению с тем, что я носила раньше. Он уже раз пять похвалил меня за них. Это странно.

— Я думал, тебе понравились эти платья?

— Ну, нет, если моему отцу они нравятся тоже. — Она потянула подол облегающей блузки, которая была на ней. — Этот наряд ему понравился меньше всего, и он всё равно сказал, что он выглядит хорошо.

Я вздохнул. Еще одно напоминание, что ей тринадцать лет.

— Хорошо. Я поговорю с Гармент. Наверное, она сможет что-нибудь организовать. Вероятно, через пару дней мы найдем для нее место, так есть ли у твоего отца сотовый телефон, на который она сможет написать?

— Да, я передала номер Слежке. — Голограмма улыбнулась и отобразила строку цифр.

— Хорошо. Скажи своему отцу, что она что-нибудь придумает, и мы пойдем дальше. Вероятно, мы сможем сыграть так, будто ты не подходишь для этой работы, и таким образом тебя уволить. — Я предложил.

— Эм, — заикаясь, пробормотала Аиша. — На самом деле, я бы не отказался помочь. Я имею в виду, если ей это нужно, и это нормально. — Она подняла руку и провела ею по бриллиантам, украшавшим ее заколку для волос. — Я знаю, что это не проблема, если Рен помогает мне, но это было очень важно, когда она могла меня видеть. Если ей понадобится помощь или что-то в этом роде, я бы с удовольствием помогла.

Я был удивлён такому предложению, но постарался не показать этого. — Я поговорю с Гармент, узнаю, что ей нужно. Сейчас я даже не уверен, как будет выглядеть магазин, но мы можем что-нибудь придумать.

Она улыбнулась этому. — Спасибо. И передай спасибо Гармент.

— Сделаю. Я рад, что твоему отцу становится лучше.

Она закатила глаза. — Как будто что-то могло удержать этого человека.

Я ответил ухмылкой. — Верно. Поговорим позже.

— Позже. — Она пошутила с улыбкой.

Я глубоко вздохнул, когда телефон отключился. Это будет еще один беспорядок, с которым придется иметь дело. Было ли безопасно для Аиши появляться на публике рядом с кейпом? Я имею в виду, быть публично связанной? Гармент вряд ли будет делать много, и у нее, вероятно, будет несколько сотрудников. Я не был уверен, каковы законы о детском труде и чем именно будет заниматься Аиша.

Я повернулся к голограмме. Я мог бы сделать это в цифровом формате, но Слежка, похоже, пыталась развивать языковые навыки и навыки взаимодействия, поэтому было правильным потворствовать этому.

— Не могла бы ты проинформировать Гармент о ситуации и начать составлять соответствующие правовые кодексы, касающиеся управления бутиком и трудоустройства несовершеннолетних? — Я спросил.

Аватар Слежки улыбнулась. — С радостью. Я начну немедленно.

Голограмма погасла, и я обнаружил активность в сети, пока она занималась своими делами. Еще раз: сложно, но решаемо. Я мог бы с этим справиться. Это было хорошее чувство — не быть подавленным жизнью.

Я почувствовал, как Небесная Кузница снова двинулась, а созвездие Качества приблизилось. Я снова достиг своего максимального уровня досягаемости, но каждый раз, когда я достигал этой точки, меньший огонёк поглощал её часть, возвращая меня обратно на средний уровень.

На этот раз этого не произошло. Одна из крупнейших точек в созвездии качнулась ко мне. В ужасном мучительном ощущении каждая унция досягаемости была оторвана. Задействованная сила не была похожа ни на что, что я испытывал раньше. Я действительно мог чувствовать взаимодействие сил, когда огромное количество энергии противостояло попыткам моей силы схватить её.

Я сильно недооценил силу более крупные огней. Это были не обычные силы. Это меняло правила игры. Я смотрел, как огонь сопротивляется моей силе, словно привязанная звезда. Медленно, очень медленно моя рука вытащила её из положения. Остальная часть созвездия Качества ушла вдаль, и на меня падала точка света с силой сверхновой.

И она упала.

…в мире есть нечто большее, чем вы думаете. Даже то, что мы понимаем о мультивселенной, не совсем верно. Вселенная — это не единое существование. У реальности есть текстуры: основная сторона, с которой мы сталкиваемся каждый день, и обратная сторона мира. Сторона, которая существует под тонким слоем традиционной физики, управляющей «нормальной» реальностью.

Я не знаю, как я сюда попал. Я думаю, что меня взяли, что мое существование здесь как-то обеспечили. Это место было не для людей.

Мое присутствие здесь было загадкой, но загадкой, имеющей определенную цель. Земля вокруг меня была идеальной. Невероятно идеальный остров, пышный и зеленый, с далекими лесами, полями и нетронутой травой. Это было место, которое никогда не видело руки человека.

До настоящего времени.

Вот почему я был здесь. Мои руки работали, они создавали и придавали форму материалу под опекой существа, которого я даже не мог понять. Существо, старое, как само время, проявленное по воле самой планеты и направленное исключительно ко мне. Личность, существо, сущность было огромным, подавляющим источником воли и силы.

Это было фейри. Одно из великих Фейри, существ, которые имели такое же отношение к изображениям цветочных духов, как искры костра имели отношение к взрывающейся галактике. Это было выше сил, и оно было здесь и смотрело, как я работаю.

Эта земля была вне распада, вне возраста, вне времени. Не просто удалена от них, в этом месте не существовало самих понятий. Я работал, каждая попытка постепенно улучшалась. Мои руки учились быстрее, чем могла уследить моя голова. Я изучал принцип, а не практику. Каждая итерация, каждая попытка становились ближе. Движения слегка изменились, включив в мою работу еще больше невозможной природы этого места.

Дни весеннего солнца и запах лета сменились ночами осенних ветров и зимних звезд. Я проработал их все. Это место было за пределами сна, за пределами усталости. У меня сменился учитель, и я работал. Целый пантеон великих фейри наблюдал за моей практикой, давал советы и улыбался моим успехам.

Я работал при свете сумерек, переходящих в рассвет. Я работал при чистых полуденных лучах. Я работал, пока солнце погружалось в колодец янтарного золота, растекавшегося по небу. Я работал, пока пурпурный бархат вечера растворялся в ясном сиянии ночи, полной алмазных звезд.

И я делал это снова.

И снова.

Не было ни скуки, ни раздражения, ни притупления интереса. Это потребовало бы времени, а времени здесь не существовало. Во всяком случае, не в традиционном смысле. Я работал, возможно, неделю, а может быть, и всю жизнь Вселенной.

И я закончил.

Я понимал результат, а не процесс. Мои руки поняли процесс. Они знали, что было сделано, и посредством бесчисленных повторений, бесконечных усовершенствований они сделали это. Больше работы не требовалось.

Моя работа была завершена. Больше попыток, чем могло уместиться в памяти смертных, привело к созданию одного совершенного творения, объекта настолько совершенного, что он не мог быть создан руками смертных.

Потому что он не был.

При подтверждении качества моей работы мне показали почерк. Волшебные буквы, которые могли обозначать предмет только самого высокого качества. Доказательство моего творческого мастерства. Сертификация моей работы как действительно превосходящей возможности смертного человека.

Я ахнул, опираясь на стойку лаборатории. Воспоминания об этой силе не были похожи на другие. Они не тускнели. Я не думаю, что они когда-нибудь смогут исчезнуть. Я посмотрел на свои руки, едва узнавая их. Там была сила. Невероятная сила, превосходящая возможности любого человека.

Сила, которую мне жестоко навязали.

Я вздрогнул от этого опыта. Раньше мне вставляли воспоминания, но это были всего лишь воспоминания. Они были не я. Я не думал, что на самом деле жил как инопланетный робот, или вел межзвездную войну, или годами тренировался у британских специалистов-шпионов. Это были выдумки, которые включали в себя какое-то смутное представление обо мне. Но это…

Это действительно произошло.

Не прямо сейчас. Меня не просто увезли в сказочную страну, чтобы научить правильно делать вещи. Это было как с моим имплантатом: казалось, что он находился там уже много лет.

В какой-то момент в моей жизни меня забрали. Меня учили феи. И теперь все, что я делал вручную, было НАМНОГО лучше, чем все, что мог сделать человек.

Сила называлась «Мастер-ремесленник». Это имя, возможно, было самым большим преуменьшением во всей Небесной Кузнице. Она применялась ко всему, что я создавал вручную, и масштабировалась в зависимости от того, сколько процесса считалось сделанным мной вручную.

Я мог бы собрать набор Ikea, и поскольку всю работу выполняли мои руки, результат стал бы лучше. Заметное улучшение, но не более того, на что способна мебель. Доски не делал, крепеж не делал, детали не красил. Каждый момент, когда в строительстве участвовала другая рука или машина, уменьшал эффект, который я мог оказать.

Это не было близко к тому, что произошло бы, если бы я сделал что-то полностью вручную. Не имея ничего другого, направляющего инструменты, я мог связать с конструкцией силы, о которых едва понимал. Результат… ну, он не был бы человеческим. Это было за пределами возможностей смертных. То, что ни один человек не смог бы создать. Именно для этого и нужны были волшебные буквы. Если бы я сделал что-то полностью вручную, это больше не было бы частью человеческого мира.

Это стало бы Божественным Конструктом.⁽¹⁾

Я почти рассмеялся. Я только что овладел алхимией. Трансмутация на уровне, о котором я раньше только мечтал. Способность мгновенно создавать все, что я могу себе представить, из всего, что я могу понять. И вдруг новая сила сделала так, что единственным способом достичь истинных высот моего мастерства стала работа вручную.

Алхимия не устарела, просто она не будет производить мое лучшее оборудование. В лучшем случае я бы использовал её для подготовки материалов, быстрого создания менее важных предметов или для множества боевых применений. Это действительно что-то говорит о моей силе, когда я получаю полный контроль над формой и природой материи и обнаруживаю, что она затмилась в течение пары часов.

Созвездие Времени прошло мимо, пока я осознавал последствия своей последней силы. Опыт, неисчислимое количество времени, потраченное на постоянную работу, чтобы попытаться достичь совершенства, — это то, что должно было меня беспокоить. На поверхностном уровне это было слишком похоже на личный опыт, но реальные детали были совсем другой историей.

Великие Фейри не имели в своих действиях никакого злого умысла. Не было ни насмешек в ответ на ошибки, ни осуждения. Они знали, что я человек. Создание человеческих дел не было против меня. И каждое улучшение, каждый успех, каждая маленькая победа были отмечены. Признаны. Не было никаких причин преуменьшать усилия или недооценивать достижения. Никаких признаков того, что я не должен гордиться своими достижениями.

Этот опыт был неприятным из-за своей внезапности и явного вторжения в мою жизнь. С точки зрения того, через что я на самом деле прошел, это вызывало меньшее беспокойство, чем многие другие мои способности. Если бы я не ЗНАЛ, что это произошло, это могла бы быть одна из самых приятных способностей, которые я получил.

Это была настоящая сила Небесной Кузницы. Не мелкие улучшения во времени изготовления или остатки механических знаний. Это была одна из великих огней, горящих звезд, затмевавших все остальное. Истинная сила.

Сама мысль об этом, о том огромном количестве таких сил, ожидающих меня, была одновременно воодушевляющей и абсолютно пугающей.

Мои размышления были прерваны звуком шагов, приближающихся к лаборатории алхимика. Я обернулся и увидел, как мои дубликаты сделали несколько неуверенных шагов в комнату.

— Хей. — Я предложил неубедительно.

— Эм, хей. — Я мог видеть тяжесть этой силы на них обоих.

— Мы хотели проверить, у тебя все в порядке? — Я повернулся ко второму и пожал плечами.

— Наверное, примерно так же, как и у вас. — пошутил я.

Это вызвало у него улыбку. — Так плохо, да?

Я лишь пожал плечами в ответ. — Думаю, мы знали, что что-то подобное произойдет. Если малые силы могли нанести такой сильный удар, как мы чувствовали раньше, то большие …

— Ага. — Отреагировал первый. — Надеюсь, они не все будут такими.

Я слегка кивнул, и над нами воцарилась умеренно комфортная тишина.

В тишине было очень легко услышать стук высоких каблуков, бегущих по цеху со скоростью, которая была бы самоубийством для любого, кто не двигала свою обувь силами телекинеза. Мы втроем обернулись и увидели, как Гармент ворвалась в лабораторию и бросилась ко мне.

— Привет, Гармент. — Я махнул на ее беспокойства. — Да, я в порядке. Это был просто большой шок. Действительно большой шок.

Гармент выглядела облегченной, но в то же время и несколько взбудораженной. Я заметил, что она держит в руках альбом для рисования, и улыбнулся.

— Гармент, насколько это личное беспокойство и насколько ты хочешь использовать мою новую силу, чтобы создавать одежду, превосходящую уровень навыков смертных? — спросил я кривым голосом.

Гармент устроила масштабное шоу, демонстрируя свой абсолютный ужас от этой идеи и, возможно, то, как мне должно быть стыдно за то, что я даже предложил ее. Я пристально смотрел на нее, пока театральность не иссякла, и она неохотно указала, что соотношение примерно 50/50.

— Верно. — Я тепло улыбнулась ей. — У меня есть куча дел, о которых нужно позаботиться, но я собрал воедино несколько идей, и мы сможем опробовать их позже.

Гармент взволнованно оживилась, но прежде чем уйти, сделала последний обеспокоенный жест. — Да, я в порядке. Ты можешь идти.

— Он в порядке. — предложил первый.

— Не волнуйся, — заверил второй. — Мы присмотрим за ним.

Она помахала рукой обоим дубликатам, прежде чем отправиться в свою личную студию. Я выдохнул, когда она ушла.

— Итак, что сначала? — спросил второй дубликат.

Я покачал головой. — Это полный переворот. Практически все необходимо перепланировать, чтобы задействовать как можно больше ручной работы.

— И разве это не будет весело? — пошутил первый. — Есть идеи, как вручную построить коммуникатор квантовой запутанности?

— Нет, если мы не сможем настроить микроманипуляторы чтобы быть примерно в миллиард раз точнее. — предложил второй.

— Эй, могу я оставить это вам двоим? — спросил я.

Они кивнули. — Конечно, мы все спланируем. Чем ты собираешься заняться?

Я мрачно улыбнулся им. — Я выхожу в интернет. Слишком долго оставлял это дело. Пришло время посмотреть, чего я могу достичь, общаясь с людьми.

Первый ответил на мою улыбку. — Ну, сегодня это сработало. Возможно, тебе повезет, и эта серия продолжится.

— Ага. — добавил второй. — Кроме того, что самое худшее что может случиться?

Я кисло взглянул на него, а оба дубликата разразились смехом. Боже, лучше бы ему не сглазить меня. Покачав головой, я оставил их работать и направился к компьютерному трону.

Пришло время выйти в Интернет.

* * *

Аддендум Крис

Крис сморщил нос, следуя за Бесстрашным. Спустя три дня после пожара буровая установка все еще пахла горящим металлом. Он не знал, какая технология использовалась для модернизации буровой платформы и перемещения ее в бухту, но чем бы они ни обрабатывали конструкцию, при горении она становилась особенно едкой.

Часть этого, вероятно, была остатком более странных взрывов бомб. Они Ли использовал вещи более традиционные, чем те, что использовала Бакуда в хранилище, но все же были и отклонения. Части установки были расплавлены или выглядели так, будто их кто-то вычерпал ложкой для мороженого. Лужи какой-то зеленой слизи и стены с паукообразными узорами электрических ожогов.

Его сюда послали не за этим, но именно это привлекло его внимание. В отличие от Дина и Карлоса, он никогда не работал на буровой установке. Когда он присоединился к ним полтора года назад, Стражи уже действовали в штаб-квартире СКП. Возможно, это имело бы значение, если бы он находился в том же здании, что и Оружейник, и имел бы другого технаря рядом для работы.

Возможно, но почему-то Крис в этом сомневался.

Бесстрашный поднялся на более высокий уровень, где лестницу убрали. Крис активировал репульсор в своих поножах и преодолел расстояние одним прыжком, отталкиваясь от вонючих нижних уровней. Герой Протектората оглянулся на него и улыбнулся. Он не проверял его, после стольких успешных прыжков. Это заставило Криса почувствовать проблеск гордости.

Он все еще чувствовал себя ужасно из-за банка. Эта катастрофа и ее последствия… это было ужасно. Хуже того, в основном это была его вина. Он был так горд и так рад продемонстрировать свою генераторную пушку. Единственная блестящая вещь, которую он построил за две недели приема лекарств, от которых у него кружилась голова, он чувствовал беспокойство и тошноту. Он был так рад продемонстрировать это, что даже не подумал.

Когда он прочитал стенограммы, он увидел это. Апейрон специально вызвал его. Как он обострил ситуацию, как он делал ставку на то, что Неформалы не причинят вреда своим заложникам, даже когда он использовал против них оружие класса А. Что их больше заботят жизни мирных жителей, чем его.

Возможно, если бы он оставил пушку в своей лаборатории, все пошло бы не так плохо. Неформалы все равно могли бы уйти, но у них все еще был бы Эгида. Может быть, даже еще был бы Дин.

Это жгло его. Костюм порезали, вся работа, которую он вложил в него, пропала, и он ничего не мог с этим поделать. Он был под замком, никакого нового строительства. Он не мог изготовить детали, необходимые для ремонта, даже если бы у него было свободное время. Поэтому его друг отправился искать технаря получше, пока он сортировал мусор.

Был проблеск надежды. Даже после того, как его ховерборд был разрезан, он смог сохранить компоненты, сохранив всю работоспособность. Его тщательно смонтированные рукавицы-двигатели и репульсорные поножи работали лучше, чем когда-либо работал его ховерборд. Теперь он действительно мог двигаться, стать трудной мишенью в середине боя, а не парить над полем боя, как наименее эффективная артиллерийская платформа в мире.

Летать он точно не умел, но все время находил новые применения. После переработки пары ядер из неудачного кинетического пистолета у него хватало сил скользить по земле, а то и по воде.

Это верно. Вместо того, чтобы его тащили сюда, он добрался своим ходом, плывя по ватерлинии, как судно на воздушной подушке.

— Нужен перерыв? — спросил Бесстрашный. Солнце начало опускаться над городом, и с буровой установки открывался потрясающий вид.

— Конечно. — ответил Крис. — Думаю, мы добрались до башни связи, вторичного энергоядра и того, что осталось от лаборатории Оружейника.

— Мы хорошо успеваем. — Он расположился на стальном выступе, и Крис присоединился к нему. — Я рад, что мы смогли вытащить тебя сюда.

Бесстрашный был искренен в своих похвалах, и Крис это ценил, но быть хорошим в чем-то подобном казалось неоднозначным благословением. Это лишь подтвердило то, о чем он беспокоился с тех пор, как смог переработать его доску.

Протекторату нужен был кто-то, кто мог бы оценить ущерб на Буровой установке. Из-за всех этих систем ремонта, которые означали, что они либо послали его, либо ждали, пока Оружейник встанет на ноги, либо вызвали помощь извне. Видимо решили, что он лучше, чем ничего, или, по крайней мере, лучше, чем что-то, что в лучшем случае добавит недельную задержку.

Но, глядя на поврежденные системы, он это видел. Он мог оценить ущерб, это было правдой, но более того, он мог видеть, как изолировать поврежденные компоненты, модифицировать их для совместной работы и объединить во что-то новое.

Это действительно привело к тому, чего он так боялся. Крутыш, золотой технарь, мальчик, который стилизовал себя в честь Героя, был технарём-мусорщиком.

Все проблемы, с которыми он боролся, отсутствие концентрации, дискалькулия, незавершенные проекты — при таком подходе ничто из этого не имело значения. Он мог взять свою сломанную технику, свои недоделанные проекты, свой мусор и объединить их во что-то новое. Оглядевшись вокруг, он увидел, как это сделать с системами буровой установки. Понадобилось бы еще немного модифицировать их, но после этого он мог бы бросить их в кучу мусора и начать работать.

Это было ужасное чувство, когда он наконец узнал его специализацию и стыдился её.

— Тебя что-то беспокоит? — спросил Бесстрашный. Должно быть, у него что-то было видно на лице. Крис быстро исправил свои черты лица, но было ясно, что на данном этапе это не поможет. Он вздохнул и повернулся к герою Протектората.

— Просто я в последнее время сильно облажался. Банк был просто… — Он не знал, как продолжать. Его тело все еще болело после падения, и это казалось оправданным. Если он был ответственен за этот беспорядок, то было и к лучшему, что он пропустил Панацею.

Вместо этого ему пришлось получить обычное лечение, и все его травмы были задокументированы женщиной из Молодёжной гвардии. Очевидно, это была стандартная практика, но в случае чего-то плохого они всегда приглашали Эми, прежде чем им требовалось серьезное лечение. Он никогда раньше даже не видел форму серьезной травмы.

Конечно, Эми была недоступна после встречи с Апейроном. Этот новый технарь, этот хороший технарь, пускал волны с момента своего прибытия.

— Банк был не очень хорош. — признался Бесстрашный. — Но ты извлек из этого урок. Ты принял выговор как профессионал и вышел из него сильнее. Кроме того, я сомневаюсь, что найдется кто-нибудь, кто скажет хоть слово против тебя, не после Галереи.

Крутыш улыбнулся на это. Деннис, возможно, был тем, кто получил официальную похвалу, поскольку он был лидером, но впоследствии все получили восторженные отзывы. Возможно, это даже скребёт немного времени с его запрета на строительство. Он даже предоставил Дракон планы технологии, которую импровизировал. Это была самая сильная похвала для технарей.

— Я рад, что все прошло так хорошо. — ответил он. — Нам повезло.

— Нет, — возразил Бесстрашный, — вы поступили умно. Вы извлекли уроки из предыдущих ошибок и в следующий раз добились большего. Это самое главное.

— Это был Стояк. Я просто согласился с этим.

— Лидеры хороши настолько, насколько хороши люди, с которыми они работают. Вы все внесли свой вклад.

Это должно было звучать банально, но Бесстрашный всегда мог отлично передать эти строки. Это действительно напомнило Крису старые кадры выступлений Героя.

— Эй, о лидерах. — спросил он. — Сталевар снова командует или они все еще не пускают его?

— Нет, он официально вернулся. Время в лазарете засчитывается как действующая служба, поэтому у него был обязательный отдых. — ответил Бесстрашный. — Он провел некоторое время, звоня бостонскому директору и его друзьям в нескольких разных городах.

— Разве он не находится под запретом или что-то в этом роде? — Крис слышал об этом из третьих рук. Видимо, ему не полагалось ничего упоминать об Апейроне и о том, как он выбрался из бухты.

— Ему нужно, чтобы при его звонках присутствовал агент Протектората или СКП, но никаких проблем не возникло. Я был там, когда он разговаривал с другом из Сан-Диего, и они просто говорили о том, какие рестораны он хотел бы посетить, когда снова увидит ее.

Крис кивнул. Он знал, что со Сталеваром происходит нечто большее, но ему казалось, что он постоянно отстает на три шага от всех остальных. Это было естественное состояние технарей. Вы проводили так много времени в лаборатории, что вам приходилось догонять реальный мир.

Если только вы не Апейрон.

— Эй, а что со Сталеваром? Это не насчет той властелинской штуки, да? — Бесстрашный выглядел немного неловко после вопроса Криса.

— Эта «властелинской штука» находится на стадии оценки. СКП все еще собирает данные и пытается связаться с людьми, которых он спас. — Кейп, похоже, не был особенно доволен сложившейся ситуацией.

— Верно. Разве кто-то из них не напал на агентов, когда они пытались их взять? Я слышал, что некоторые из них получили ранения. — Несмотря на серьезность вопроса Криса, Бесстрашный улыбнулся в ответ.

— О, да. — Ответив, он посмотрел на залив. — Я думаю, это была госпожа Масуда. Семидесятипятилетняя бабушка, которая скоро станет прабабушкой. Она возражала, когда прибыли агенты, чтобы отвезти ее на обследование.

— Семьдесят пять? — Крис раскрыл рот. Бесстрашный только пожал плечами.

— Очевидно, Апейрон может излечить артрит и остеопороз, а также несколько других недугов, которые раньше замедляли ее работу. Никто не ожидал, что она окажется такой проворной. — Его лицо стало мрачным. — Кроме того, она выросла в Калифорнии. Думаю, в 1942 году ей было шесть лет. — Он посмотрел на Криса. — Ты знаешь свою историю?

Крису потребовалась минута, чтобы сопоставить дату, место и национальность имени. — Интернирование? — спросил он. Бесстрашный медленно кивнул.

— Она была совершенно непреклонна в том, чтобы не приходить добровольно. Это будет беспорядок. — покачал головой он. — Нехороший ход от департамента и не то, что сейчас нужно директору.

Крису было немного не по себе, когда ему предоставили такую ​​информацию. В Протекторате все всегда выглядело как минимум профессионально. Прямо сейчас идиот мог видеть, что все разваливается. ОН мог видеть, что все разваливается, но была разница между этим и тем, что самый могущественный герой, действующий в настоящее время в городе, фактически признался ему в этом.

— Ты думаешь, что эти обвинения правдивы? Я имею в виду Панацею, этого техника из СКП и всех людей на складе… — Мысль о том, что так много людей подверглось риску, не была утешительной.

— Это маловероятно, но нам придется довести эти вещи до конца. — признался Бесстрашный. — Властелины, их может быть сложно оценить. Просто посмотри на Канарейку.

— Та певица, которая напала на своего бывшего парня? — На самом деле она не была той певицей, которую слушал Крис, и, если не считать той песни прошлым летом, которая слишком много транслировалась по радио, она на самом деле не была в его поле зрения. Пока не вышел отчет.

— Они так думали, но один из умников Сторожевых Псов изучил случай, пока они проводили первоначальную оценку Апейрона. Вот почему им пришлось отменить суд. — объяснил Бесстрашный.

— Значит, все было не так плохо, как они говорили? — с надеждой спросил Крис.

— Нет. — ответил Бесстрашный серьезным голосом. — На самом деле все намного хуже.

— Что? Как?

Бесстрашный покачал головой.

— Оказывается, ее эффект властелина — это не прямой контроль над разумом. Она делает людей внушаемыми, и не только ей. И эффект сохраняется еще некоторое время после этого. Вот как произошла история с ее бывшим парнем. — Крис кивнул, и Бесстрашный продолжил. — Видимо, некоторые это поняли и начали выслеживать людей, уходящих с ее концертов. Людей, подвергшихся воздействию на этом уровне, можно было уговорить практически на что угодно. Некоторые из них были такими, как продажа товаров по завышенной цене или контракты со звукозаписывающими клубами, но некоторые были намного хуже…

Крис сглотнул, думая о том, что люди могли бы попробовать с таким эффектом в игре. Он достаточно патрулировал доки, чтобы наткнуться на свою долю преступлений, не соответствующих возрасту.

— Обвинения расширены. Они охватывают несколько штатов, поэтому их судят на федеральном уровне. Они также пытаются предъявить обвинения людям, которые воспользовались ситуацией, а также звукозаписывающей компании и промоутеру концерта, что приведет к гражданским искам. — Он покачал головой. — Пройдут месяцы, прежде чем они соберут всё дело.

Крис понимающе кивнул. Это был случай с подтвержденным властелином и набором ясных обстоятельств, и им еще понадобятся месяцы, чтобы разобраться, кто и как пострадал. Если бы все было именно так, вероятно, пройдут годы, прежде чем они получат однозначный ответ по Апейрону.

Никто не знал, что происходит с этим технарём, особенно другие технари. Он был в сети Протектората, чтобы узнать, что говорят другие технари, и, по сути, это была куча ничего. Просмотр каждого кадра, оценка и кусочки информации о технологии ни к чему не привели.

Это приводило его в бешенство, потому что на него кричало что-то такое, чего быть не должно. Как будто его технология представляла собой комбинацию базовой, простой для понимания механики, экзотической физики и чего-то просто невозможного. Это даже не говоря о его специализации.

Вы понимаете, что люди ничего не знали, когда они начинают разбрасываться «занимательными» теориями. «Он технарь, который работает над выполнением контрактов и может построить для этого все, что ему нужно». «Он технарь, который может построить что угодно, лишь бы это выглядело хорошо», что особенно резко контрастирует с его собственной недавно открытой специализацией по сбору мусора. «Он технарь, который может сразу же копировать других технарей» или «не технарь, а просто сочетает технологии с помощью другой силы». «Он создает технологию, копирующую парачеловеческие силы, и начал с Александрии». «Он — дитя любви Александрии и Героя».

Крис чувствовал себя особенно плохо из-за последнего. Не потому, что он боготворил Героя и возражал против этой ассоциации, а потому, что часть его хотела, чтобы это было правдой. Каким бы противоречивым и раздражающим ни был Апейрон, мысль о том, что где-то все еще существует связь с Героем, что он не оставил их полностью, ему отчаянно хотелось, чтобы это было правдой. Каким бы маловероятным это ни казалось. Вероятно, именно поэтому так много других людей не позволили этой идее умереть.

Крис вздохнул и поднялся на ноги, глядя на янтарное небо. — Наверное, нам следует подвести итоги.

— Верно. — Бесстрашный поднялся рядом с ним. — У вас комендантский час, верно?

Крис сморщил нос и окинул кейпа грязным взглядом. Мужчина рассмеялся, и Крис присоединился к нему. Он покачал головой и последовал за мужчиной к вышке связи.

Возможно, он не Апейрон и не великий технарь, но он сделает все возможное, чтобы помочь.

Это было все, что он мог.

* * *

Примечания:

Способности Jumpchain в этой главе:

Надежная Инженерия (Дюна) 300:

Десять тысяч лет застоя в технологиях — это очень долгий срок… и теперь вы знаете, как применить уроки этих тысячелетий для создания всего, что у вас есть. Массового производства больше не существует, и даже относительно обычные предметы производятся как шедевры качества, потому что, помимо очевидных дешевых вещей, они созданы для того, чтобы служить дольше, чем человек, использующий их. Ожидайте, что все, что вы создадите вручную, прослужит столетия, если вы потратите на это немного больше времени. Учитывая то количество времени, которое вам предстоит провести… вам может понадобиться такое качество.

Светские Навыки (Red Dwarf) 200:

Выросши в обществе, в котором религия пыталась обуздать естественные инстинкты кошколюдей к тщеславию и красивой внешности, вы научились создавать потрясающую одежду и наряды из самых простых материалов и инструментов, и не волнуйтесь, все они будут выглядеть фантастически.

Мастер-ремесленник (Король Артур) 600:

Благодаря обучению фейри, все, что вы делаете вручную, намного лучше, чем все, что может сделать обычный человек. Доспехи почти неразрушимы и легче, чем должны быть, лезвия острее, тупое оружие обладает большей силой, луки и арбалеты могут стрелять дальше, и их легче отвести назад. Даже обычные предметы, такие как корзины, работают лучше, хотя вы не можете придать предметам мистическую силу, не будучи волшебником или кем-то в этом роде.

---

1) [Судя по TYPE-MOON вики Divine Constructs переводя как «Божественное Оружие», но тут речь идёт не только об орудиях, так что…]

Вернуться к тексту