Империус (гет)

Закат луны.

Еще несколько сирен начали завывать; разрывая воздух своим ревом и таким образом возвещая закат луны и отпирание всех замков. На мгновение Тонкс потрясенно замерла, сделав лишь шаг в коридор, ведущий к выходу: здание вдруг наполнилось новыми звуками. Затем отдаленный лязг отодвигаемых запоров эхом донесся до нее, и, улыбнувшись, она обернулась и посмотрела на покрытых каменной крошкой Гарри, Рона и Гермиону. В их глазах она прочла зарождающееся понимание.

«Мы сделали это. Ох Мерлин, мы дожили до утра!»

Потребовалась недюжинная осторожность и множество крайне аккуратных заклинаний, чтобы освободить Тонкс и Гермиону из-под нестабильных завалов, и еще больше времени ушло на расчистку безопасного прохода, выведшего их из обломков трех обрушившихся стен и рухнувшего потолка. Тонкс изо всех сил старалась сохранять спокойствие перед лицом осознания, что Петтигрю был на свободе, а Ремус совсем один охотился за Дольфом без всякой надежды на подмогу. Если их пути пересекутся…

Наконец, спустя пару вечностей, им удалось прокопать проход и выбраться из-под завалов, а затем, сжимая палочки в руках и превозмогая боль от полученных травм и усталость, отправиться на поиски блуждающих крыс.

Но теперь замки снова были открыты. Помощь скоро подоспеет…

Если только, конечно, помощь придет к ним, а не к пожирателям смерти.

«Нет. К этому моменту они уже нашли мою записку. И Кингсли знает, что что-то не так — он хорош, он надежен. Он и старина Грозный Глаз не подведут нас…

Я надеюсь.

Очень надеюсь.

Но пока…

Нужно найти Ремуса».

— Хвоста не видно? — громко, стараясь перекричать вой сирен, спросил Гарри.

Тонкс покачала головой.

— Теперь это и не важно! — заорала она в ответ. — Надо найти Ремуса!

Найти Ремуса, найти Ремуса, найти Ремуса…

Сирены внезапно смолкли, и громко произнесенные слова Тонкс разнеслись эхом в наступившей тишине. Снаружи, за крепкими входными дверьми справа от нее раздавался приглушенный шум заклинаний.

«Пожалуйста, пусть это будет наша подмога…»

Лицо Гарри потемнело.

— Но Хвост…

— Сейчас представляет опасность для Ремуса, а не для нас, — резко перебила его Тонкс. — То, что замолкли сирены, означает, что луна села, а, следовательно, оборотни трансформировались обратно. А это значит, что Ремус где-то там, безоружен, обнажен и вымотан. Если Петтигрю найдет его раньше нас…

Гарри блеснул глазами.

— Если эта крыса хоть пальцем тронет профессора Люпина, я…

Он замолчал, услышав внезапно раздавшийся шум. Топот ног, все ближе и ближе — яростный топот множества ног. Голоса, выкрикиваемые команды сливались в неразборчивую какофонию. А затем на стенах заплясали тени, когда фигуры в плащах ворвались в помещение…

Тонкс и три подростка выхватили свои палочки, намереваясь защищаться. Новоприбывшие люди сделали то же самое.

— Мракоборцы! Стоять на месте!

— Остолбе…

— Не двигаться!

— Импеди…

— Тонкс?

— Кингсли?

— Грюм?

— Поттер?

Наступила тишина. Шесть пар глаз моргнули.

Кингсли Бруствер широко улыбнулся, опустил палочку и вышел вперед.

— Тонкс! — поприветствовал он ее с явным облегчением. — Ты нас напугала! Мы увидели белые лица и предположили…

Тонкс провела пальцем по светлой пыли, покрывающей ее щеки.

— Небольшой инцидент с потолком, — пояснила она с такой же широкой улыбкой, ощущая невероятное облегчение. — Нас ненадолго завалило.

Кингсли хохотнул.

— Обрушила потолок? Даже зная тебя, я впечатлен.

Хромая, Грозный Глаз Грюм подошел к ним, своим ярко-голубым магическим глазом оглядывая внезапно ставшие тревожными лица Гарри, Рона и Гермионы. Он нахмурился и одарил их холодным взглядом.

— Поттер! — рявкнул он. — Адские зубы, Поттер, Дамблдор едва Хогвартс по камешку не разобрал в поисках тебя! А ты оказался здесь? — Теперь его обвиняющий взор обратился к Тонкс. — Девчонка, достаточно глупо было отправиться сюда за Люпином…

Но Тонкс, не дожидаясь окончания выговора, протестующе подняла руки.

— Не надо на меня так смотреть. Они уцепились за мой портал. Я их, черт побери, не приглашала! — Заметив обиженные выражения на лицах подростков, она поправилась: — Но, должна признать, они оказали большую помощь…

— Мне все равно, если они нарядились в балетные пачки и утанцевали две дюжины пожирателей смерти до потери сознания, — прорычал Грюм мрачно. — Когда Дамблдор и Макгонагл узнают об этом, их ожидает взбучка…

Глубокий голос Кингсли перебил Грюма.

— Сейчас это не важно, Грозный Глаз. Тонкс, расскажи, что случилось. Что тут стряслось? — спросил он, а затем куда более тревожным голосом неуверенно уточнил: — Ты нашла Ремуса?

Настолько кратко, насколько могла, Тонкс обрисовала сложившуюся в институте ситуацию.

— Так что нам надо найти Ремуса до того, как это сделает Петтигрю, — подытожила она. — И Дольф — Адольф — тоже где-то там. Мы как раз собирались отправиться на поиски, когда…

— Кингсли! Кингсли! — пронесся по коридору чей-то вопль. Взъерошенная и немного перепачканная Хестия Джонс вдруг появилась у тяжелой деревянной двери, ведущей к лифтам. — Кингсли, Грозный Глаз, идите-ка лучше сюда! — позвала она мрачным голосом. Профессор Голдштейн кое-что нашла.

— Ребекка? — переспросила Тонкс уже на ходу, инстинктивно присоединяясь к своим коллегам-мракоборцам. — Ребекка тут?

Кингсли кивнул.

— Она провела нас сюда по эвакуационному тоннелю. Твоя подруга Фелиция хотела сделать это, но мы решили не брать с собой больше штатских, нежели необходимо. С нами вернулась профессор Голдштейн и пара сотрудников службы безопасности: Фалконер и Аливард. Они сопровождают команду Билла Уизли, которая осматривает верхние уровни. Хестия, что ты нашла?

— Кровь, — хмуро ответила та, и по спине Тонкс побежали мурашки. — Много крови. Идите и посмотрите сами. — Темноволосая ведьма развернулась и быстро повела их к сидящей на корточках у шахты лифта, ведущего к уровню резидентов, хмурой Ребекке Голдштейн. Металлическая решетка, закрывавшая прежде вход в лифт, оказалась сорвана с петель и валялась рядом искореженной грудой металла.

Когда Тонкс и ее коллеги приблизились, Ребекка подняла голову и бледно улыбнулась. Не теряя времени, она перешла к делу.

— Кровь не человеческая, — сказала она тихо и поднялась на ноги, поморщив бледное лицо. — Это кровь оборотня, пролитая во время полнолуния.

Тонкс похолодела. Желудок словно бы ухнул куда-то вниз, а сердце пустилось вскачь — быстрее, быстрее. Другие оборотни сидели по клеткам, запертые. Если Ребекка права, только два оборотня могли пролить эту кровь…

Ей показалось, что наступила зима. Воздух стал обжигающе-холодным, а тело сковал страх: Ремус, где он? Почему он до сих пор не присоединился к ней? Принадлежала ли эта кровь ему? Образы терзали ее разум; его перекошенное во время трансформации лицо, в каждой черточке которого без труда читалась боль, а в глазах — ужас. И более свежие: вот он лежит в образе волка, а из ужасных ран течет кровь…

Хватит! Соберись! Впадая в истерику, ты ничем не помогаешь Ремусу…

Хестия Джонс стояла рядом с ней с довольно скептическим выражением на лице.

— Я работаю лекарем в больнице Святого Мунго, — отрывисто заявила она. — Я повидала на своем веку много крови, и эта, на мой взгляд, ничем не отличается от человеческой. Как вы можете утверждать, что она принадлежит оборотню?

Ребекка состроила гримасу и плотнее запахнула плащ, подавляя пронзившую ее вдруг дрожь.

— По запаху, — ответила она мрачно. — Кровь оборотня, пролитая под полной луной, пахнет совсем иначе, чем человеческая — даже иначе, чем кровь оборотня в человеческом обличье. Она пахнет неприятно, горько и куда сильнее — вероятно, это как-то связано с проклятием. Я многие годы посвятила сравнению в лабораториях. Поверьте мне, я знаю.

— Сюда! Здесь еще кровь! — донесся до них настойчивый голос Гермионы — она сидела на корточках рядом с Роном у массивной двери, через которую они только что прошли. — Здесь, на полотне! И на ручке! — добавила она, когда Ребекка, Тонкс и Кингсли поспешно приблизились. — А Рон нашел пятна на полу.

Ребекка наклонилась.

— Это и правда кровь, — подтвердила она. — И… — Осторожно склонившись еще сильнее, она принюхалась. — Да, та же кровь — кровь оборотня. — Она выпрямилась. — Я предполагаю, что каким-то образом оборотень свалился в шахту лифта, а затем — выжил он или нет — кто-то протащил его через эти двери, задев их по пути.

— Думаю, вы правы, — согласился Кингсли, мрачно хмурясь. — Я только надеюсь, что это был Адольф, а не…

Он не закончил предложение. В этом не было нужды.

Тонкс показалось, что стало еще холоднее. Она задрожала.

«Ремус, где ты? Почему ты до сих пор не нашел меня?»

Ремус без сознания. Ремус в руках врага, который тащит его прочь, мучает его, убивает…

Хватит!

— Бруствер, Тонкс, — позвал Грозный Глаз, вовремя отвлекая ее от страшных мыслей. Обернувшись, она увидела, как волшебный глаз Грюма едва не физически буравит ближайшую стену. Гарри, плотно сжав губы, стоял рядом с ним. — Кажется, я что-то нашел.

Пожалуйста, пусть это будет Ремус, пожалуйста, пусть это будет Ремус…

Взгляд темного глаза Грюма устремился на коллег, когда они подошли к нему.

— Чувствуете, как здесь холодно? — проворчал он. — И как на ум сразу же приходят худшие мысли? Что ж, Поттер только что объяснил мне, почему. Прямо за этой стеной находится помещение, полное дементоров.

Разумеется. Тонкс закрыла глаза. Чертовы дементоры. Она и забыла…

— И сколько их? — тихо спросила Гермиона.

— Сложно сказать, — отстраненным тоном отозвался Грюм, но его пальцы подрагивали от испытываемого дискомфорта. — Может, дюжина или около того. В стае дементоров сложно определить, где заканчивается один и начинается другой.

Кингсли сжал в пальцах палочку.

— Я свяжусь с Министерством и вызову сдерживающую команду прямо…

— Джонс, займись этим. Иди в тоннель и пошли Элиаса Доджа, а затем возвращайся. Нам может понадобиться лекарь.

Казалось, Хестию оскорбил приказной тон Грюма, но на его «Живо!» она покинула помещение в поисках помощи.

Кингсли выглядел несколько сбитым с толку.

— Если нам потребуется лекарь, почему ты не позволил отправиться за помощью мне? Или же послали бы Гарри или…

— Потому что мне доводилось видеть патронус Джонс. Он просто жалок. Он и мухи бы не смог отогнать. — Судя по всему, Грюм пребывал в таком же «веселом» расположении духа, как и остальные. — Тогда как о патронусе Поттера в Ордене ходят легенды. — Он криво усмехнулся. — Кроме того, я считаю, что парень заслуживает возможности пойти с нами.

Тонкс смотрела на старого мракоборца, а внутри нее зрело крайне неприятное чувство.

— Пойти с нами куда? Грозный Глаз, не мог бы ты выражаться яснее?

Тот предпочел проигнорировать ее второй вопрос.

— К коридору, начинающемуся в дальнем конце этого помещения, — вдруг ответил он. — Я плохо вижу через дементоров — из-за них у меня затуманивается зрение, — но я разглядел достаточно, чтобы знать, что там находится Питер Петтигрю. Вышагивает по проходу перед помещением с дементорами туда-сюда, как ошпаренный кот, — объяснил он, и его настоящий глаз заблестел. — Итак? Не желаете ли вы все присоединиться ко мне и устроить охоту на крыс?

Не более тридцати секунд ушло у трех мракоборцев, трех подростков и профессора института, чтобы добраться до двери в нужный коридор. Мотивация — сильная штука.

Здесь было очень холодно, но, учитывая присутствие дюжины дементоров в каких-то нескольких метрах от них, сложно было ожидать иного.

Ремус, лежащий в луже собственной крови в аллее Хогсмида; его горло разорвано Каином… Пробирающий до костей, тошнотворный ужас, который она испытывала, сидя на больничной койке и слушая рассказ Ремуса о смерти Сириуса… Жестокий смех Беллатрисы, когда она посылала заклинание за заклинанием в свою племянницу…

Нет.

Поцелуй… Губы Ремуса на ее губах… Ремус, наконец признающий, что любит ее…

Счастливые мысли. Думай. Тебе нужны счастливые мысли.

Стоящая рядом бледная как смерть Гермиона держалась за дрожащую руку Рона, словно от этого зависела ее жизнь. Глаза Гарри были распахнуты, а подбородок выпячен вперед, свидетельствуя о том, что парень сражался со своим потоком болезненных воспоминаний. Губы Ребекки дрожали, тогда как она стояла, опустив голову. Кингсли, тяжело дыша, глядел на массивную дверь, отгораживающую их от нужного коридора. Только на лице Грюма не отражалось никаких эмоций, хотя его настоящий глаз словно бы ввалился в глазнице, пока он водил палочкой по воздуху и что-то шептал на латыни.

«Ненавижу дементоров. Я ненавижу их».

— На эту дверь наложены чары, — нарушил ворчливый голос Грюма ледяную тишину. — Он совсем не стремится к компании.

— Он один? — отрывисто спросил Кингсли.

Грюм покачал головой.

— Еще двое… нет, трое. Но мне кажется, они все без сознания. Проклятые дементоры! — Грюм страстно выругался. — Ничего не разобрать!

— Кто там?

Тонкс замерла. Глаза стоящего рядом Гарри полыхнули гневом.

Этот писклявый голос сложно было не узнать.

— Кто там? — уже куда неистовее допытывался голос. — Кто это?

— Мы из Ордена, Петтигрю, — по-деловому ответил Кингсли. — Все кончено, здание окружено. Сдавайся сам, и мы не причиним тебе вреда.

— С другой стороны… — проговорил Грюм вовсе не так безэмоционально. — Если не сдашься, я пробью дыру в твоих хлипких чарах и на практике узнаю, сколькими способами можно спустить шкуру с крысы. И, зубы преисподней, парень, это будет приятно!

— Вы не можете войти, — совсем уже писклявым голоском отозвался Петтигрю. — Убирайтесь!

Как следует врезать Петтигрю в челюсть — вот тебе и приятная мысль…

— Ты не в том положении, чтобы требовать! — заявила Тонкс, подходя ближе к коллегам. — Давай же, Симона, сдавайся. Тебе не…

— У меня Ремус Люпин!

Ей показалось, что ее ударили — сильнейший ответ на удар, который она планировала направить на Петтигрю. Желудок словно бы сжался в тугой комок, кровь застыла в венах. Нет. Нет, пожалуйста, он не мог…

— У меня Ремус! — пронзительно прокричал Питер. — Он здесь, со мной! Он мой узник! — Он захихикал, и Тонкс затошнило от этого горького и жалкого звука. — Если хоть кто-то войдет в эту дверь, я убью его! Вы меня слышите? — Теперь его голос звучал истерично, отчаянно. — Переступите порог, и Ремус Люпин мертв!