Wish You Were Here (джен)

В библиотеке было сумрачно и холодно. Лингвисты, видимо, часто оставались здесь ночевать — в куче выживших звездолётовских подушек нашлась пара тёплых пледов.

Первый солнечный луч раннего утра упал откуда-то с потолка — то ли из пропущенной трещины, то ли из незамеченного окошка.

Ильсор подзарядил батарею и поставил чайник. У лингвистов была заварка, и вроде где-то завалялась шоколадка — Вей-Кан сладкого не ел, но всегда приносил сыну.

По каменному полу прошагали сапоги. Кто-то из военных шёл, стараясь сделать своё присутствие максимально заметным.

Ильсор подбросил в воздух лупу, заранее обведённую светящейся серебряной нитью. Они с братом так в детстве делали, когда хотели узнать, кто пришёл в гости, а выходить из комнаты было лень.

Лупа упала в подставленную ладонь, и на стекле мелькнуло чьё-то лицо с чёрной повязкой. М-да, надо навык восстанавливать — если б не эта повязка, Ильсор бы не узнал Мон-Со.

Комэск сегодня являл собой воплощение вежливости: он не только громко шёл, но и постучал по стенке шкафа, а затем уже поднялся по верёвочной лесенке в великанское кресло.

— Доброе утро! — Он, казалось, тоже не знал, с чего начать.

— Доброе утро! Чаю?

Мон-Со кивнул, и к стоящей на столике чашке прибавилась ещё одна.

— Гелли сказала, что вы обычно приходите сюда, когда вам надо подумать, — произнёс комэск, лишь бы развеять тишину.

Он обращался на вы к менвитам, на ты — к арзакам и штурману, а вот к Ильсору — то так, то этак, перескакивая подчас в одном предложении.

— Здесь нет ни людей, ни камер. Удобно размышлять.

— Что надумали? Я, похоже, взял на себя ваше дело. Теперь не знаю, как быть дальше.

Не знает? Да ещё и признаётся в этом кому-то?

— Под моим делом вы имеете в виду?.. — Ильсор не закончил.

— Вернуть арзакам свободу. Если хотите, могу как-нибудь рассказать, как я до этого докатился. Но сейчас важно другое. Благодаря генералу, мы остались без ресурсов. — Мон-Со, по-видимому, освоил искусство сарказма. — Из ста девяноста арзаков сто десять в лазарете. Есть ещё те, кто вообще не в курсе произошедшего — геологи, в частности, даже об усыплении не знают. И есть менвиты… которые ни ранвиша не смыслят в бытовой жизни лагеря. К тому же обе части экипажа нужно как-то… упорядочить, если это слово применимо к людям.

— Зачем вы мне об этом говорите?

— Вы — лидер арзаков. Нам придётся как-то сосуществовать в новых условиях и договариваться. Кажется разумным действовать сообща.

— Не думаю, что из меня выйдет хороший лидер, — признался Ильсор. — Я так-то ничего не смог сделать — они даже усыпили всех тайком от меня. Вернее, я принимал участие в разработке плана, но осуществили его без меня. Я, по их мнению, слишком долго откладывал.

— Можно узнать, почему?

— Сначала мы долго спорили, что делать с вами после, потом — всех ли усыплять… Среди нас тоже есть отмороженные… одержимые жаждой мести.

— Неудивительно. Но насколько я понял, ваше мнение для них имеет больший вес, чем собственные чувства.

Вновь сгустилась напряжённая тишина. Мон-Со пил чай, разглядывая книжные полки, Ильсор крутил чашку в руках, пытаясь найти на её дне совет.

Его мнение действительно имело значение. Неизвестно откуда, но все арзаки в экспедиции знали о нём то, что он сам предпочёл забыть.

Создавалось впечатление, будто некто неведомый и весьма могущественный поведал им правду и лишил менвитов возможности об этом узнать.

Наверное, раскрывать таких подробностей не стоило, но вспомнить было надо.

Вождь редко вмешивается в дела народа, но если уж вмешался, его непременно послушают.

У Ильсора не было причин не верить собственному прадеду, правившему арзаками без малого триста лет.

— Я готов сотрудничать с вами и постараюсь убедить остальных примириться, — сказал арзак, повернувшись к Мон-Со.

Комэск смерил его внимательным взглядом, кивнул и произнёс:

— Я обязуюсь нейтрализовать особо радикально настроенных. Эн-Рал нам больше не помешает, а вот Оро-Эна не нашли ни живым, ни мёртвым.

— Что будете делать, когда найдёте?

— Пристрелю на месте.

Ильсор ожидал другого ответа. Куда делся Мон-Со, которого все знали, и как давно он стал таким? Что должно было случиться с педантом и служакой, чтобы он подался в мятежники?

— Полагаю, пакт о ненападении мы заключили. Поговорим о более приземлённом?

Он что, ещё и шутить умеет? Ильсор потряс головой, но тут же замер. Не сочтёт ли Мон-Со этот жест за отрицательный?

Однако полковник не обратил на это внимания. Он настороженно к чему-то прислушивался. Вскоре Ильсор тоже различил голоса.

— Не стоило. Действительно, не стоило.

— Что значит «не стоило»? Пока дело касалось сохранения и сбора информации, мы могли справиться вдвоём. А теперь? Посмотри: ты под арестом, я под арестом — всё летит к Ниртаю!

Кау-Рук и Дириэ. Невольные свидетели их спора навострили уши, чтобы ничего не пропустить.

— Тем более, — продолжал Дириэ, — ты отдал ему кулон, значит, доверяешь. Я, конечно, понимаю, что ты привык выдавать информацию дозированно и без лишних подробностей, но ты хоть представляешь, как это тяжело? Это ведь у тебя есть возможность пойти поболтать с кем-нибудь просто так, побесить комэска, ещё что-то сотворить… А мой народ в рабстве, если ты забыл, и мне не остаётся ничего, кроме как быть двойным агентом. Надоело! И кстати, судя по тому, что я слышал в лазарете, он и так в курсе про кристаллы.

Мон-Со встал и исчез на лесенке, а Ильсор только вздохнул. Он знал, что Дириэ штурману скорее друг, но не подозревал, что они вместе над чем-то работали.

Очередной тандем с хитрым планом? Ну, пусть так.

Комэск вернулся, следом за ним появились Кау-Рук и Дириэ. Обоим выдали по чашке чая, технику досталась половина шоколадки. Интересно, полковникам сладости есть честь мундира не позволяет?

— Ты мне договорить не дал, — заявил штурман, пока Дириэ был занят шоколадкой. — Я вчера обещал всё рассказать — Ильсор и полковник подтвердят. Просто думал выдать информацию всем одновременно, чтобы они её одинаково узнали.

— Мог бы и вчера сказать, — буркнул техник. — Я думал, ты и дальше секретность изображаешь.

— Чучело, — вздохнул Кау-Рук и тут же огрёб подушкой в нос.

Мон-Со всё это время молча рассматривал обоих и вдруг спросил:

— Дириэ, ты случайно не в сотом наборе учился? Я про Академию Авиации.

— В нём. На курс младше вас. Куда ещё податься колдуну со способностью создавать карты? Вы меня всё-таки помните?

— Помню. Раньше не задумывался.

— Не было бы всего этого, штурманом бы он полетел, — заметил Кау-Рук. — Хотя нет. Не было бы всего этого, я бы просто открыл портал на Беллиору.

— Тот, куда Рин-Сай упал? — уточнил Мон-Со.

Ильсор слышал об этом от Дириэ: устанавливая пушку, лейтенант угодил в портал на Рамерию и застрял там почти на сутки, после чего его забрали Элли и Элар-Шен.

— Он тут один, — кивнул штурман.

— Тогда какого лысого демона мы летели сюда семнадцать лет? — вопросил комэск.

— Во-первых, я не говорил, что могу протащить через портал звездолёт. Во-вторых, портал односторонний, и, как развернуть его, я пока не понял.

— В-третьих, ему надоела Рамерия, — добавил Дириэ.

— В-четвёртых, мне нужно было найти принцессу Анниа, не привлекая внимания Верховного к Хранителям знаний.

— Принцессу? — переспросил Мон-Со.

— Мой полковник, вы потеряли вашу скрытность, — констатировал Ильсор.

Ну кто его просил называть её именно принцессой?

Молчание вернулось. Комэск обдумывал внезапное открытие, Кау-Рук и Дириэ сверлили друг друга взглядами, Ильсор ждал реакции.

Внезапно по библиотеке раскатилось эхо торопливых шагов, и голос кого-то из лётчиков крикнул:

— Мой полковник! У нас звездец! Вертолёты улетают!

Мон-Со прошипел что-то нецензурное и едва ли не прыжком спустился с кресла. Кау-Рук рванул следом.

* * *

…Лёд треснул. Кау-Рук снова что-то говорил, и теперь можно было различить отдельные звуки. За штурманом стояла высокая тень в белом плаще с капюшоном…

…В полумраке поблёскивали вертикальные железные прутья. В них отражались отсветы чадящего факела. За прутьями майор Оро-Эн вдумчиво кого-то резал…

…Вертолёты шли по воздуху боевым строем. Пушки посылали смертоносные лучи в бегущих по земле людей в синих, зелёных и фиолетовых комбинезонах. Вдали возвышался исполинский чёрный силуэт с белыми волосами…

— Элар!

…Пятикристальная звезда висела в темноте. Вокруг неё плавали женские фигуры: Лиона в чёрном комбинезоне, Элли в оранжевом костюме, Стелла в короткой белой юбке и нежно-розовой футболке…

— Элар, проснись!

…темноволосая женщина средних лет в лёгком зелёном сарафане и мрачная дева с белой косой, наряженная в тёмно-синий плащ. Они медленно перемещались вокруг кристаллов…

— Элар, Хоо, да что с тобой?!

…и застывали около них. Лиона — у фиолетового, Стелла — у розового, Элли…

— Элар!!!

Элар-Шен сквозь сон чувствовал, как его кто-то трясёт, но старался не отвлекаться, чтобы ничего не пропустить. Но увы, будитель оказался на редкость настойчив, и видение прервалось.

— С добрым утром, Сор-Ан, — буркнул Элар. — Чего ты разорался?

Они, оказывается, уснули в обнимку. Теперь болели отдавленные руки, а шея сильно затекла. Странно, что ночью никто на пол не свалился.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Сор-Ан, зачем-то проверив пульс. — Ты дышать почти перестал.

— Всё нормально. Видимо, так мои вещие сны для других проявляются.

— И что ты видел? — Ответ Сор-Ана явно не успокоил.

— Пока непонятно. Единственное, что ясно: Оро-Эн, похоже, жив.

Сор-Ан сжал кулаки. Со вчерашнего дня Сестра заимел зуб на майора.

Элар похлопал приятеля по плечу и отправился умываться. Кажется, он официально вернулся в Ранавир. Пойти, что ли, лётчикам показаться?

Было ещё рано для всеобщей побудки, но эскадрилья уже добросовестно явилась на зарядку. Даже капитаны вылезли из лазарета. Сол-Дит всё время кашлял — Эн-Рал ему вчера чуть язык не вырвала, а Лем-Ро почти откровенно бездельничал — не восстановился ещё.

По пути каждый считал своим долгом замереть напротив вертолётов и озадаченно на них уставиться. Ночью кто-то пририсовал им злые рожи.

Элара лётчики встретили так, словно он никуда не пропадал. Кто-то предложил тренировочный бой, но лейтенант отказался — со своими протезом и привычкой бить ногами он мог запросто пол-эскадрильи в лазарет уложить.

После зарядки все привычно направились в столовую. Тут их ждало разочарование: завтрак-то некому было готовить.

— Кто-нибудь умеет? — с надеждой поинтересовался Мей-Кион.

Элар помахал рукой. Кто-то тут же сунул ему зелёную повязку — просто за компанию. Лётчики делали вид, что Мей-Кион ничего не спрашивал.

— Ну-у… мы можем научиться… — неуверенно протянул Рен-Сай. — Лучше так, чем эти ранвишевы сухари!

Его поддержали. Из состава эскадрильи выбрали четверых добровольцев, и они во главе с Эларом вошли на кухню.

— Что готовим? — спросил Сор-Ан.

По лицам лётчиков читалось, что они чувствуют себя невероятными идиотами.

Что готовить?

Элар прошёлся по кухне, заглядывая в шкафы. Крупы, хлеб, специи — всё, что перенесли для использования со склада «Диавоны». Что-то интересное могло быть в холодильнике, но готовить из продуктов оттуда гораздо сложнее. Проще всего, конечно, было бы взять концентраты, но их хранили на звездолёте и предпочитали игнорировать. Неудачная была идея, как выяснилось.

— Кашу, — ответил наконец Элар. — Предлагаю сразу на всех.

— На всех на завтрак… — Мей-Кион достал блокнот и углубился в расчёты. — Вообще на всех? Ладно. Так…

Он быстро что-то прикинул и протянул лист Элару. Тринадцатый взял карандаш и попытался высчитать пропорции воды и крупы. Какой именно крупы, кстати?

— Рисовая, манная, пшёнка, перловка? — перечислил он, вспомнив содержимое шкафа. — Овсянка?

Выбрали манную. Поставили воду греться. Завтрак сегодня будет на час позже, если брать менвитское расписание.

Мей-Кион как раз рассматривал его — к стене был приклеен совершенно не нужный график, который и так все знали.

В воду засыпали крупу и сахар — вот его было навалом в отличие от всего остального.

Оставалось только помешивать, пока не приготовится. Лица при этом у всех были как у детей, которые радугу впервые увидели.

— Ещё можно ягоды добавить, — вспомнил Элар, мысленно посмеиваясь над товарищами.

Он как-то спокойнее к готовке относился. Видимо, потому что простейшую еду ещё на Рамерии умел готовить — это здесь с пирожками экспериментировал.

На кухню заглянул кто-то из сержантов.

— Мы сегодня на всех готовим, — сказал ему Мей-Кион, злобно глядя в свою кастрюлю. — Ягоды найдите.

Из его части каши никак не желали уходить комочки. У Сор-Ана и Рен-Сая вообще что-то подгорало. Элар от комков почти избавился. Лучше всего получалось у Ни-Дея — его каша выглядела именно как каша.

Сержант вернулся через двадцать минут с ягодами, собранными в погнутый таз. Его же приставили их мыть и делить поровну.

Потом кто-то понёс завтрак в лазарет, а Элар и Мей-Кион остались разносить тарелки по столовой. Народ уже потихоньку собирался.

Ир-Лат и Кем-Нор клевали носами — либо легли поздно, либо вообще не ложились. Пехотинцы мерились синяками после вчерашнего. Майор Ол-Кет в гордом одиночестве сидел за офицерским столом, сверкая зелёными усами.

Вроде утро было спокойным, но как только все тарелки были расставлены, с вертолётной площадки послышался гул винтов.

Лётчики, не сговариваясь, выскочили на улицу.

Вертолёты скалились свеженарисованными рожами и улетали вдаль. Кабины были пусты.