Братство Плотвы (джен)

Мелуинен, Северное нагорье. Июнь 3018 г. Третьей Эпохи.

— И почему ты так воняешь... — пробурчал ведьмак, обращаясь к самому здоровому мешку, в который он с трудом запихал голову крупного скального тролля. Теперь её предстояло сдавать заказчикам, которым ароматы тролля точно бы не понравились.

Геральт, ведя в поводу Плотвичку с ценным грузом, двигался под ранним утренним обложным мелким дождиком вдоль Мелуинена — одного из рукавов реки Нурсир, или Печальной, что впадал в большое озеро Нен Харн. Где-то здесь, среди рощ, островов и озёр, притаился вольный эльфский городок Лин Гилиат, власти которого и снарядили ведьмака за зелёной башкой тролля Гурмагата, сожравшего местного почётного гражданина.

Вскоре вдалеке меж сосен показались и стрельчатые башни Лин Гилиата, который единственным в округе остался не задет ни двумя нашествиями ангмарцев, ни эпидемией чумы — хотя соседний артедаинский Мереност был тысячу лет назад вырезан орками и горцами вподчистую. Eldar объясняли это благодатью Элберет Гилтониэль, которой они с умом распорядились. У ведьмака были свои, менее лестные для них теории.

Наконец ривянин прошёл с добычей под чередой белокаменных арок с причудливым резным орнаментом. Эльфская стража, поморщив носы, пропустила Геральта на остров, на котором расположился городишко. Теперь ему надо было отыскать Гильдора Инглориона — местного можновладца, с которым полагалось решать вопросы о награде.

Милсдарь Гильдор, как обычно, имел пребывание в Там Гилиате — одной из лучших библиотек Западного Края и всего Средиземья, которая по невиданным капризам судьбы обнаружилась в этой глухомани к северу от Бри. Ведьмак думал поработать в этой библиотеке, где, по словам Элронда, было немало ценных алхимических рецептов. Но спокойно посидеть в Там Гилиате ему было не суждено.

— Что ж, я вижу, что Лахенн, наш хранитель рощи, отомщён. Благодарю тебя, ведьмак, что возвратил нам его ожерелье. Причитающиеся восемь золотых ты получишь у казначея Талиолланга. Кроме того — нам только что пришло письмо от наших северных соседей из Эстельдина, предназначенное для Геральта из Ривии, — сказал эльфский лорд, оторвавшись от написания какого-то философического трактата.

Геральт взял свиток в дырочках от соколиных когтей, протянутый ему Гильдором, и прочёл:

Ведьмаку из Ривии, что не вмешивается в политику

Рад слышать, Геральт Ривский герба Мост, что ты теперь пребываешь в Лин Гилиате у наших соседей-эльфов, ибо у нас сложилось положение, требующее содействия людей, поднаторевших в борьбе с чудовищами и иных рискованных делах.

Не далее как вчера точно такой же сокол, тяжело израненный, прилетел к нам в Эстельдин с дальнего севера и принёс послание от нашего товарища, которого мы все считали давно умершим. Хотя он жив, но определённо пребывает в опасности, и ему может потребоваться помощь, но мы несём немалые потери от ангмарцев и орков, и свободных рук в нашем воинстве почти нет — посему услуги ведьмака будут нам весьма кстати.

Награда будет оговорена отдельно. Дело не терпит отлагательств, посему рассчитываем на твоё прибытие в течение двух дней.

Бродяжник

— Зараза... — вырвалось у Геральта. Под "дальним севером" Бродяжник явно деликатно подразумевал Ангмар. А там после того, как ведьмак несколько раз расстроил планы Мордирита в процессе охоты на чудовищ, наверняка каждый нужник был оклеен его портретами с подписью "Взять живым или мёртвым!". На минуту задумавшись, Геральт оборотился к казначею:

— Так что там с оплатой за умиротворение тролля?

— Прошу прощения, сударь ведьмак, — пожал плечами Талиолланг, и охотник на чудовищ почувствовал неладное. — Но после того, как гномы из Отрикара приняли наш последний заказ, золота в сундуках уже не так много. Поэтому прими от нас половину награды деньгами, а ещё половину — плодом мастерства эльфов старых времён.

Талиолланг поднял из мешка и выставил на стол эльфский железный нагрудник, со вкусом оформленный и по размеру вполне подходивший Геральту.

— Это не самое лучшее творение кузней достославного Эрегиона, и цена ему как раз четыре гномьих золотых, не более. Во времена, когда Западный Край был юным, и Кольцо Всевластья ещё не диктовало свою чёрную волю...

— Полно, милсдарь подскарбий. Пригодится. А то тут один краснолюд в Отрикаре пытался рассчитаться со мной талисманом, дарующим двадцатипроцентные скидки у оружейников. Но когда я предложил ему испытать амулет на его кузене из мастерской через улицу — сразу передумал и расстался с деньгами, — с усмешкой ответил ведьмак.

Позавтракав на скорую руку, Геральт покинул гостеприимный Лин Гилиат. Не то чтобы ведьмак был большим энтузиастом дунаданского дела и возвращения короля, но со следопытами он предпочитал поддерживать хорошие отношения — не раз и не два их помощь в пустошах оказывалась очень кстати.

Дорога до Эстельдина, главной северной крепи дунаданов, пролегала почти прямо. Ещё недавно это были достаточно людные места, где на пастбищах было тесно от коров, а на полях от колосьев, но в последние лет двадцать орки и тролли своими набегами вытеснили многих кметов и хуторян. Те забросили хозяйства и перебрались в Каменье, Примостье, северные поля Бри, а то и вовсе длинными караванами пустились пытать счастья в Кардолане. Те же, кто остался, при случае охотно прибегали к услугам Геральта — правда, рассчитывались в основном жратвой.

Свернув у самой крупной из оставшихся ферм — хозяйства Гатсона — на восток, ведьмак ехал ещё с час, пока впереди, за лесом, не показался узкий скальный проход, перегороженный стеной с барельефными гербовыми арнорскими семиконечными звёздами. Снаружи стена выглядела заброшенной и безжизненной — но Геральт знал, что это заблуждение, стоившее жизни не одному орку или ангмарцу.

— Стой, ни с места! — услышал ривянин, подъехав на приличное расстояние. — Пароль!

— Зараза... — выбранился ведьмак, поняв, что забыл, как звучал пароль дунаданов в последний раз.

— Проезжай, убийца чудовищ! — со смехом крикнул ему сверху давний знакомец-следопыт Ленглинн. Геральт озадаченно посмотрел на него и спросил:

— Это вы что, в мою честь ввели новый пароль?

— Сегодня — да. Потому что кто же ещё в пустошах так часто поминает заразу? — ответил Ленглинн. Деревянные на скорую руку приделанные ворота отворились, и Геральт проехал по узкому, хорошо простреливаемому из луков коридору в просторный внутренний двор, частично занятый возами и палатками недавних беженцев с нагорья. Они дожидались здесь следующего конвоя на юг, подалее от ангмарцев, и затравленно косились на желтоглазого пришлеца в черном и с двумя мечами за спиною.

Ведьмак расседлал Плотву, отвёл её на конюшню, а сам направился в левую часть укреплённого комплекса, где находилась канцелярия коменданта. Этот пост занимал Гальбарад — правая рука Бродяжника, настоящее имя которого посторонним следопыты особо не разглашали. Но сегодня они ждали ведьмака оба.

— Mae govannon, милсдари, — слегка расшаркался Геральт. — Я получил письмо этим утром.

— Судя по тому, как быстро ты примчался, Гильдор Инглорион оказался слишком бережлив, — усмехнулся Бродяжник. — Но его понять можно — Лин Гилиату теперь грозят не только тролли с востока, но и орки из Мереноста и Нан Ватрен.

— Ближе к делу, — молвил ведьмак.

— Что ж, друг мой ривянин, — начал издалека вожак дунаданов. — Несколько лет назад Голодир, один из наших лучших людей, самочинно ушёл в поход в глубь Ангмара.Я отговаривал его от этого отчаянного предприятия — достаточно было обычной посылки двух-трёх разведчиков помоложе его. Но Голодир у нас один из старейших, когда-то он был у меня наставником в бою на мечах — и счёл, что не мне, сопляку, хлопотать о нем. Он ушёл в горы, собрав с собою ещё нескольких воинов.

Наши посланцы и осведомители в Ангмаре долгие годы не могли найти никаких его следов. Но позавчера вечером раненый сокол принёс послание от Дарвунна...

— Кто это? — перебил Геральт.

— Он был в отряде Голодира. Три года подряд держал звание первого меча среди наших следопытов, — уточнил Гальбарад. — Оказалось, что он отбился от своих где-то в ущельях, но жив и прячется у горцев.

— Разве горцы не верные подданные Железной короны? — скептически спросил ведьмак.

— Горцы желали бы быть Ангмару только союзниками в набегах на юг. Но наместник Мордирит пытается их вышколить в смиренную тягловую скотину, обложить регулярной данью, обстричь когти и надеть намордники, — пояснил Бродяжник. — Словом, навести безупречный мордорский порядок. Дарвунн нашёл приют у тех горцев, у кого природное упрямство пересилило сладкоречивые обещания богатой добычи.

— И вы хотите, чтобы я вывел его обратно к вам, — заключил Геральт.

— Для начала — восстановить связь с ним и с воинством Голодира. Если оно ещё существует, — мрачно добавил Бродяжник.

— Хоть ты в письме и объяснил мне ваши трудности, но всё-таки — почему понадобился именно ведьмак? Тот самый, который признан врагом Ангмара наряду с вами обоими и которого в лучшем случае попытаются убить сразу, а в худшем — сдать какому-нибудь чародею на вивисекцию?! Вряд ли у такого человека больше шансов добраться до Дарвунна и не вляпаться в дерьмо самому, чем у ваших бойцов, — сказал охотник на чудовищ. — И потом, ты ведь знаешь, что я...

— Ты с самого начала не желал встревать в нашу войну с Ангмаром, но это не мешает ангмарцам при случае воевать с тобою, — хмыкнул верховный следопыт. — И проигрывать. Во многом слуги Железной короны вызвали к жизни немалую долю тех чудовищ и призраков, которых свободные народы теперь заказывают тебе.

— К тому же из каждых трёх-четырёх разведчиков, посылаемых за горы, мы почти всегда недосчитываемся одного-двух, — добавил Гальбарад. — А наши силы и без того невелики и рассеяны. Хоть про нас и говорят, будто мы видим в темноте как коты и в одиночку управляемся с небольшой ордой орков — тут ты нас превзошёл, ведьмак. Не знаю, как тебя учили в твоём Каэр Морхене и какими страшными заклятьями сделали из тебя то, что ты есть — но превзошёл. У нас нет и тени сомнения, что ты пройдёшь.

Геральт некоторое время молча раздумывал над предложением дунадан. Потом сказал:

— Двадцать пять гномьих золотых. И две бутылки доброго эльфского по моему возвращению, — подумал и поправился. — Нет, три.

Гальбарад тяжело вздохнул, но, увидев безапелляционный взгляд Бродяжника, только молвил:

— Ведьмак есть ведьмак... Что ж, ты всё получишь, когда снова объявишься в Эстельдине. Гномьи деньги в Ангмаре особо не в ходу, а ангмарскую монету сможешь заполучить у горцев. И ещё кое-что — следопыт протянул Геральту небольшую хартию. — Это список с карты того нильфгаардца, Йымма, который пришёл в Эриадор по твоим следам. Он будет тебе полезен.

Ведьмак понял, что дунаданы загрузили его действительно важным делом, раз никто не стал с ним торговаться. "Это и пугает", — подумал Белый Волк.

Вскоре Геральт уже выезжал через строго секретный восточный выход Эстельдина, запасшись эликсирами, лембасом, копчёным мясом, копчёным сыром и дополнительной флягой с водой во избежание магического отравления, которое в Ангмаре схлопотать было проще простого. А главное — он вёз два пакета от Бродяжника, один из которых предназначался милсдарю Дарвунну, а другой Голодиру. Ведьмак, впрочем, подозревал, что сможет ознакомить с приказами дунаданского командования лишь его скорбный призрак.

— Шевелись, Плотва!

Сперва Геральт ехал по узенькой горной тропочке, затем спустился в густые хвойные леса долины Нан Амлуг. В этих краях обитало причудливое племя земляных великанов, которые, однако, уже знали ведьмака и показали ему самый безопасный маршрут в южные пределы Ангмара через горы — остальные кишели либо змеями и драконидами, либо орками, либо заставами вооружённых до зубов горцев.

Переночевав на великаньем становище — и спрятавшись за камень, чтобы местные обыватели ненароком не затоптали — Геральт на очередном пасмурном северном рассвете выдвинулся в места, где леса редели и открывалась холодная ветреная равнина, заканчивающаяся хребтом Рам-Дуат — естественной границей Ангмара на юго-западе. Хотя ведьмак как раз в его естественности сомневался — уж слишком отвесной стеной он вздымался над вересковой пустошью.

Где-то в середине хребта открывался малозаметный вход в ущелье, порой больше похожее на пещеру и такое узкое, что ривянин слабо понимал, как в него протискиваются великаны. Полчаса скачки по нему привели Геральта в долину Лема-Коти — северный форпост земляных гигантов. Дальнейший путь был для него тёмным лесом, и поэтому ведьмак развернул-таки карту покойного ефрейтора Йымма.

— Вот что значит — нильфгаардец. Ничего не забыл, — похвалил он своего несостоявшегося гонителя, попавшего в ангмарский плен, потом в ангмарскую армию, потом в дезертиры и к оркам Белой Длани, где он и нашёл свою смерть от руки Иорвета.

Настырный нильфский служака тщательно зарисовал все дороги, которые вели из Ангмара в Рам-Дуат. Среди них была и тропа в Огайре — селение горцев, в котором следовало искать Дарвунна. Геральт направил верную Плотву в очередное кишкообразное ущелье, невзирая на её протестующее ржание, и эта тропа во второй половине дня вывела его в небольшую долину, посреди которой не то на озере, не то на болоте разместилось искомое селение.

— Твою-то мать, — сказал ведьмак, приподняв голову. Здесь небо уже было затянуто прославившимися за пределами Ангмара багровыми облаками. Считалось, что они пропитаны испарениями, поднимавшимися в небо от северных плавилен, лабораторий и магически-обогатительных мастерских. И именно вести об их новом появлении заставили Голодира пуститься в его опасное предприятие.

"Курва, сколько же они успели наделать оружия, доспехов, деталей к осадным машинам, грёбаных амулетов, — думал Геральт. — И всё это только и ждёт момента, когда его пустят в дело". Только тут он понял зловещий смысл нависших над Западным Краем багровых туч.

Огайре оказалось довольно скверно построенным местечком, состоящим в основном из шатров из шкур и крытых шкурами же тесных деревянных хижин. Вдобавок прямо на въезде в него ведьмака обступила толпа явно недружелюбных бородачей, облачённых в те же шкуры, грубые тартаны, нагрудники из костей собственной добычи, а самые модные -в некрашеные накидки с бахромой.

— Стой, ангмарская собака! Держи своё оружие в ножнах и говори, с чем пришёл! — крикнул самый здоровый, потрясая копьём.

В другой обстановке Геральт просто применил бы знак Аксий и заставил бы нелюбителя собак отвести его к Дарвунну. Но он не хотел терять, возможно, единственных возможных союзников в поиске пропавшей экспедиции.

— Я пришёл к своему товарищу, которого вы подобрали. Тоже чужаку для вас. Он ходит в капюшоне, — с нулём эмоций в голосе сказал охотник на страховидл.

— Пока что пойдёшь к нашему тану, он уж решит, опасен ли ты нам и нашему гостю — а то всякие тут приходили за ним, да не всякие вернулись в Карн Дум! — рявкнул на него копьеносец.

И Геральт пошёл.