Неправильно... или? (версия 2.0) (гет)

Что-то в окружающих людях и не только меня напрягало, но что именно — точно определить невозможно. Как бы то ни было, заседание началось. На этот раз также, как и в прошлый, не было никаких посторонних, кроме нашей команды, Совета, посла Удина и, конечно же, небезызвестного Сарена Артериуса, опять же в виде голограммы.

А в игре его не было во время повторного заседания. Хм… Это меняет дело, конечно, но пока что непонятно в какую именно сторону.

— Неужели наша бравая капитан Шепард все-таки нашла какое-то подтверждение моему якобы присутствию на Иден Прайм? — на Сарена тут же шикнул советник Валлерн, но Артериуса это не остановило.

Сделав шаг вперед, я подняла вверх руку. Инструментрон активировался, выдавая фрагменты поврежденной записи, которую смогла извлечь из отключенного гета девочка-кварианка. Я не задумывалась о том, как это выглядит со стороны. Глупо? Пафосно? Плевать, я просто хочу как можно быстрей прояснить эту ситуацию, не оттягивая «момент истины» и не делая никаких попыток отсрочить неизбежное за счет речи Удины, долгих препирательств посла с Советниками и даже болтовни Сарена.

Все вокруг замерли, словно окаменели. Замер и Совет, слушая и то ли веря, то ли не веря. Примерно на середине записи отключилась голограмма Сарена. Хм, что же, можно считать, что противник понял, что проиграл. Интересно, а что будет со мной?

— Ваше доказательство неопровержимо, — тихо произнесла азари. — Насчет Сарена. Что же касается существа из параллельного мира...

— Рин вам не существо, — резко перебил Найлус азари. Возникло ощущение, что сейчас СПЕКТР Совета практически поднял бунт, вместо Совета приняв сторону пришелицы из параллельного мира. Гаррус, Эшли, Кайден и Ричард за нашими спинами как-то подобрались и напряглись. — Она — человек и у нее есть имя.

Вот блин! Как бы не переросло это сейчас в какую-нибудь заваруху… Нет, мне, конечно, в целом плевать, что там решит по поводу меня Совет — надеюсь, что я сумею скрыться от них, но втягивать в это ребят… Уй блять, что же за кашу я заварила… Может быть, не надо было этого делать? Ай, поздно сомневаться.

— Найлус, пожалуйста не перебивай местное синее существо с щупальцами на голове, — я улыбнулась турианцу и сделала еще шаг вперед, окончательно отделяясь от остальной компании и становясь практически над самой пропастью. Внизу подо мной была стеклянная перегородка, под которой наблюдались далеко внизу какие-то растения с яркими синими и красными листьями, с какими-то неправдоподобными лианообразными стволами, производящими впечатление ползущим по полу и стенам змей.

Советники молчали — лишь азари странно нахмурилась. Ну да — существо в обмен на существо, что вы хотели? Что, так и будете молчать? Ладно, тогда говорить буду я.

— Итак, еще раз всем здравствуйте. Я человек, хоть и из другого мира, фактически ничем не отличаюсь от местных людей здесь, разве что некоторые говорят, что слишком рецессивная в плане внешности, ну да это дело вкуса — некоторым даже нравится. Звать меня Екатерина, обычно сокращали как Рин, собственно, поэтому так меня называют и сейчас. К имени Айрин Шепард я уже привыкла, с удовольствием на него отзываюсь и не буду против, если ко мне будут обращаться таким образом. Так что там насчет существа из параллельного мира? Право говорить у меня еще есть, или вы сами все за меня решите?

— Шепард, вы понимаете, что сам факт того, что вы попали из другого, как вы говорите, измерения, практически недоказуем? Вы сами бы в такое поверили?

— Хм… Советник… Тевос, если я не ошибаюсь. Можно к вам так обращаться, или предпочитаете, чтобы я называла вас матриарх, как принято у вашего народа?

— Не пытайтесь отвлечь меня и моих коллег от… — Тевос осеклась, когда поняла, что я говорю с ней на полузабытом азарийском диалекте, который представлял собой что-то вроде латыни в моем мире: вроде как и где-то важный язык, и в то же время — не особо нужный, а соответственно — никем шибко не изучающийся. Но инструментроны его переводили, что не может не радовать.

— От знания мною любого языка этого мира, не так ли? И нет — не спрашивайте, откуда у меня эта способность взялась — до переноса сюда я хорошо разговаривала только на двух языках своего мира — русском и украинском, а знания английского, на котором, кстати, я свободно трещу сейчас, ограничивались школьной программой вроде «расскажи про улицу, на которой живешь». По поводу моей пришлости… ну, у меня с собой осталась пара вещей с того мира — могу дать посмотреть. Могу разговаривать на любом вашем языке… ну, может, на элкорском не смогу — у них же там язык тела, ферромоны и так далее. Теперь о главном: да, я таки человек, а не неведомая зверушка и, между прочим говоря, предпочитаю, чтобы ко мне относились по-человечески. Прошу заметить, что за время моего пребывания в этом мире я не творила всего того, что там полагается творить всяким плохим захватчикам из параллельных миров, которых вы, возможно, видели в ваших фильмах. Это я к тому, что если вы меня не будете обижать — то может, и пригожусь в будущем. Даже если отмести мои не шибко надежные знания о будущем, то Айрин Шепард все равно не перестанет быть вполне нормальным бойцом и биотиком.

— Какие еще доказательства у вас есть? — слишком жестко спросил Спаратус. — Если вы знаете о нашем мире, то должны, к примеру, сообщить нам о чем-то, о чем человек с вашим уровнем доступа просто не может узнать.

— Поддерживаю, — быстро произнесла Тевос. Валлерн лишь согласно кивнул.

Таааак, а вот тут уже малость скользко. Я знаю несколько тем, которые наверняка достоверны, то есть достоверны, если достоверно и все остальное, но… Брякнуть наобум, что ли, да при этом еще и так, чтобы они не догадались, что имеется в виду? Так, турианцу и саларианцу можно будет сказать так, чтобы не поняла Тевос, а азари, соответственно… хм, а пожалуй, есть идея.

— Я знаю про завесу над Тучанкой, про Киррахе и Солуса с Мелоном. Еще знаю про статую Атаме на Тессии, — произнесла я, складывая руки на груди.

Они замолчали, переглядываясь друг с другом. После этого азари вопросительно посмотрела на саларианца и турианца, те ей кивнули и… Блин, они что, телепатически общаются? Или за годы совместной работы надрессировались понимать друг друга с полувзгляда?

— Рин, нам троим хотелось бы поговорить с тобой. Желательно наедине, но…

Я оглянулась на капитана Андерсона. Он сделал едва заметный жест рукой.

— Я могу попросить, чтобы при разговоре присутствовал капитан Андерсон? В конце концов, в этом случае он сможет ответить на часть ваших вопросов, которые, возможно, не смогу объяснить я сама…

— Да, само собой. Против присутствия капитана Андерсона у нас не будет НИКАКИХ возражений, — при этом Валлерн так посмотрел на Удину, что я поняла: говоря «наедине», Тевос имела в виду прежде всего «без Удины».

Посол открыл было рот, чтобы что-то возразить, но понял, что это будет как минимум бессмысленно.

Советник Тевос что-то нажала на своем пульте и неожиданно прямо от небольшого возвышения, где находились эти трое, в нашу сторону выдвинулся мост. Широкий, удобный, практичный. Что-то такое было в первой игре по-моему. Блин, договорилась же сама с собой — не вякать больше про игру, ну, по крайней мере — не в собственных мыслях об окружающей обстановке.

— Мы с вашими друзьями будем ждать вас в посольстве, Шепард. И надеюсь, что у вас найдется минутка для разговора.

— Надейтесь-надейтесь, — пробурчала я, когда мы с капитаном уже оказались на помосте. Азари пошла первой, саларианец и турианец шли слева и справа от нас. Идти, впрочем, пришлось недолго — прямо за залом заседаний обнаружилось небольшое помещение — примерно как пятая часть кабинета Удины. Заставлено оно было какими-то ящиками и коробками, в углу, кажется, был и вовсе свален какой-то хлам. Единственным намеком на некую «цивильность» был небольшой стол, заставленный посудой, чайник и, конечно же — кулер с водой. Видимо, эти трое тут что-то типа курилки себе здесь устроили.

— А мне вот уже интересно — откуда обитатель параллельного мира смог узнать про маяк в храме и проект модификации генофага, — с интересом уточнил турианец, первым усаживаясь на свободный ящик и кивком головы предлагая Андерсону и мне сделать то же самое.

— А еще про Сарена, про то, что Найлуса на Иден Прайме должны были убить, про то, где именно искать доказательства вины Спектра…

— Бывшего Спектра, — резко поправил меня Валлерн, после чего сам сел, при этом подтянув на ящик ноги. — Сядь, как привыкла — знаю же, что неудобно, когда ноги болтаются.

Я с благодарностью глянула на саларианца и подтянула ноги на ящик, садясь по-турецки.

— Ну так вот, сначала я вам давайте про игру расскажу.

— Предпочли бы послушать про то, как ты здесь очутилась и заодно — про известное тебе будущее.

— Так будущее — это же и есть игруха из нашего времени. Я в нее резалась примерно год, верней, в три этих игрухи… Ай, ладно, начинаю по-порядку. Только не перебивайте, пожалуйста, а то собьюсь и потом мысль обратно не поймаю, а то и вовсе отвлекусь на дебаты о постороннем, и мы тут все до утра просидим.

Я принялась излагать. Про учебу, про игры, про Алику. Рассказала, как попала на Элизиум, как оказалась в итоге среди военных Альянса. Здесь ненадолго передала нить повествования в руки Андерсона — Советники-таки меня перебили и задали несколько вопросов моему начальству. Вроде как «почему он не сдал меня с потрохами куда-нибудь-куда-там-следовало», а начал помогать. Выслушали от него уже известный список причин, по которым капитан не нашел нужным обижать встреченную иномирянку и даже пригрел ее на своем корабле. Потом снова начала рассказывать я. Пересказала сюжет игры. Весь, от корки до корки, чтобы не возникало потом глупых вопросов и непоняток, хотя они все равно возникли, причем вопросы были такие же, как и у меня самой.

— И почему так важен был этот ваш персонаж? Что, Горн никто другой включить не мог?

— Ну, я так поняла, что это из-за того, что у Шепарда по итогам второй части куча синтетики в теле…

Азари деланно закатила глаза.

— Ты понимаешь, что понятие «куча синтетики в теле» применимо к двадцати процентам представителей мало-мальски развитых рас?

— Я-то может и понимаю, но по поводу третьего масса у меня тоже куча вопросов к его создателям по поводу употребляемых во время разработки игры веществ. Тут уж ничем помочь не могу — я всего лишь геймер, преданный фанат серии, хотя после третьей части уже и не такой преданный. В общем, по теме своей якобы избранности я сказать ничего не могу — может быть, просто разрабам надо было, чтобы герой не умирал до конца, а если и умер — то не подох как-нибудь банально, как это бывает, а так, чтобы со спецэффектами и… ну вы меня поняли, в общем, — я развела руками и сцепила эти самые руки в замок.

— Хорошая игра. Мне бы кто поиграть дал лет в шестнадцать в то, что о моем собственном будущем расскажет. Это же можно было такого наворотить, зная, где… как там у вас, терран, говорят — соломки подстелить?

— «Знал бы где упасть — соломки бы постелил», — произнесла я, глядя на Спаратуса. Турианец дернул мандибулами и уставился на меня, но не в глаза, а разглядывая с ног до головы. Я чуть повернулась боком — дескать, смотрите, не жалко, я же сделаю вид, что мне крайне интересна белая стена и вон то пятнышко на ней, находящееся под самым потолком.

— Итак, что у нас есть в итоге? — уточнила у всех собравшихся Тевос.

— Секундочку, я навел кое-какие справки, пока мы беседовали, — затрещал саларианец. — Будет очень интересно, — на инструментроны всех присутствующих в комнате поступил сигнал о получении пакета данных.

Я открыла его одной из первых. Просмотрела содержимое, снова изучила его уже во второй раз, потом принялась листать в третий, словно надеясь, что сейчас эта папка возьмет и исчезнет, а советник Валлерн признает, что все это было шуткой или очередной проверкой на прочность.

— Как забавно, капитан — пять лет назад практически в одно и то же время в разных концах галактики при самых разных обстоятельствах умирают терранки. Возраст у всех, как вы видите, относится к большому временному промежутку — от пяти лет и чуть ли не до пятидесяти. Все умирают при разных обстоятельствах, ничья смерть не признается криминальной, ничто этих женщин, девушек и девочек не объединяет… Хотя постойте. Все они обладают довольно редкой среди вашего вида рецессивной, как вы выражаетесь внешностью и, вдобавок — у них довольно интересные фамилии. Шепард и похожие на нее. Забавно, правда?

Я сглотнула.

— Получается, что кто-то их… убрал?

— Получается, что да, — ехидно ответил мне саларианец. — И, кажется, в плане значимости рецессивных терранок с фамилией на «Ш» у тебя никаких сведений нет.

— Ну… Я… Я не знаю. Найлус говорил, что Сарен целенаправленно спрашивал обо мне. Честно говоря — в какой-то момент я даже подумала, что он сам или кто-то из его помощников… ну, тоже, как и я — из другого мира залетел. Но когда мы все-таки спасли Тали поняла, что нет — если бы он знал, то помешал бы.

— А если знает не он, а Властелин? — быстро спросила у меня Тевос.

— Так вы что… Вы мне верите? — кажется, у меня глаза стали похожи на блюдца. Андерсон, сидящий рядом со мной, тоже выглядел немного удивленным.

— Двадцать лет назад наши предшественники не поверили в один довольно бредовый рассказ двух военных Альянса. Про это, вы думаю, знаете. Если бы ими тогда были приняты соответствующие меры и проведено нормальное расследование — возможно, не было бы Иден Прайм, — вздохнув, произнес турианец.

Я внимательно посмотрела на троицу, встречи с которой так боялась. При общении один на один они вообще оказались куда менее страшными, чем представлялись поначалу. И не такими, если честно, величественными, как казались издалека. Азари явно пришлось приложить много усилий, чтобы замазать синяки под глазами. Валлерн все время проводил, уткнувшись в инструментрон — даже для разговора со мной он не поднимал голову и не смотрел в глаза, а тараторил, не отрываясь от основного дела. Спаратус же явно грешил «выпадением в астрал без подстраховки», причем уже неконтролируемым, что бывает исключительно с большого недосыпа. Хм, ненормированный график у них, что ли? Да уж, это вам не мозгоеб Удина — тут явно люди, то бишь инопланетники, въебывают по двадцать часов в сутки для блага галактики. К таким Советникам я невольно проникалась симпатией. Да, а еще — они по отношению ко мне сейчас были очень, очень дружелюбны. И было видно, что это дружелюбие не притворное. Они… Кажется, они хотели наладить со мной хорошие отношения. Так как этого же самого хотела и я — не стоит удивляться тому факту, что эти самые отношения пусть и с некоторым скрипом, но все-таки налаживались.

Уточняли детали, спрашивали в основном про ближайшее будущее. Как было в игре? Как нашли Сарена? Что уже отличается?

В общем, было видно, что они, как и я сама, даже с учетом некоторых сбывшихся игровых моментов полны скепсиса по отношению ко всему последующему. Но и отметать полученные у меня сведения в сторону не собирались.

Про Канал Сарен уже упоминал. Я рассказала про Ил и про потайной ход на Цитадель, который представляет собой монумент ретранслятора в Президиуме.

— Это невозможно. Монумент ретранслятора построен всего лишь сорок три года назад по инициативе волусов. Не спрашивайте, капитан, зачем им это было нужно, и какая особенность культуры этого народа потребовала сооружения столь интересного памятника прямо перед входом в Башню, но учитывая вклад волусов в развитие экономики нашей галактики… — азари сделала многозначительную паузу.

— Интересно девки пляшут. Это что — в случае чего с Ила выкинет с другого места, или вообще турне на Ил не будет? — принялась размышлять вслух я.

Советники переглянулись между собой, словно договариваясь о чем-то. Заметив это, я мигом стала максимально серьезной и рискнула все-таки спросить.

— Ладно, рассказать я вам рассказала, но… что делать в итоге будем?

— Соломку стелить, — флегматично отозвался Спаратус. — Капитан Шепард, можно вопрос, как турианец человеку.

— Можно, — кивнула я.

— Тебя вообще… как там у вас, терран, говорят-то… Не напрягает, что тебя неизвестная сила сначала проэкзаменовала, потом перекинула в другой мир неизвестно кому на поживу?

— Проэкзаменовала? — с интересом спросила я.

— Была у нас детстве сказочка. Вроде как Духи способны менять судьбу конкретного турианца, давая ему возможность заслужить славу. Но сначала надо было пройти испытание, чтобы подтвердить свои важные качества. В твоем случае речь идет о Силе, Доброте, Смелости и Уме. Сначала победить превосходящего противника.

— Превосходящего?! Это те быдланы с района превосходящие? Да их разве что младшеклассники не могли отлупить, ну или те, кому…

— Кому Смелости не хватает, ее самой, я про это и говорю. Слушай, капитан, я и так себя чувствую не особо умной личностью, когда пересказываю тебе твою же собственную историю, но с точки зрения наших легенд, не порти последнее настроение вопросами не по делу.

— Простите, — я моментально стушевалась и продолжила слушать разглагольствования Советника. Что удивляет — также внимательно слушали Андерсон, Тевос и Валлерн. Хотя уж последние двое наверняка имели представление о турианском фольклоре. Или же не знали? Валлерн, вон, даже инструментрон прекратил терзать, вместо этого принявшись барабанить пальцами по поверхности ящика, на котором сидел. Тевос это, кажется, немного раздражало, но сказывалась привычка, поскольку одергивать коллегу она не спешила.

А Спаратус тем временем принялся рассказывать так, словно на мгновение перестал быть Советником и оказался вдруг эдаким мудрым учителем, который должен растолковать непутевой ученице, почему стоит уделить внимание определенному жизненному моменту, про который я, признаться, на фоне всего происходящего за последние два с лишним года, и думать перестала.

— Победить превосходящего противника — это Сила. Проявить участие в чужой судьбе, при этом не преследуя никаких корыстных целей — это Доброта. Проверка на Смелость — отсутствие страха перед неизвестным и непонятным. А об Уме свидетельствует тот факт, что при «выборе параметров» ты говорила о действительно важных вещах. Ведь прекрасно известно, что физические характеристики можно наработать упорным трудом, а вот силу не предать, не струсить и не сбежать, как и возможность встретить тех самых, верных и преданных друзей… Это не так-то просто получить, Шепард. И знаешь — я рад, что тебе это удалось.

Я вскинула голову, внимательно посмотрев на Спаратуса глаза в глаза.

— Не смотри так. Или ты не поняла одну простую вещь? Вся твоя команда, пока ты стояла в подходящей позе и воздействовала на наш слух той гетской записью, тихонько так стояла за твоей спиной и выбирала себе цели для стрельбы на случай, если вдруг их любимого и дорогого командира кто-то посмеет тронуть хоть пальцем.

Я вздрогнула, вспомнив странное поведение Найлуса, Эш, Кэя, Рича и Гарруса. Последний-то меня и вовсе знает несколько часов, мы же только парой слов буквально перекинулись… Ага, и вместе прошли так называемое «крещение огнем» в «Логове Коры», а следом — и в том переулке, когда Тали вызволяли.

— Когда вы сейчас сказали, поняла. Спасибо.

— Еще один момент Шепард. Почему ты не сбежала? С учетом того, что мы узнали сейчас… Возможно, одна рецессивная терранка действительно единственное, что может остановить Жнецов… Что тогда? Никто ведь не будет тогда слушать твои вопли в стиле «я не хочу умирать», — глаза Спаратуса недобро сощурились. Валлерн и Тевос с тревогой посмотрели на своего товарища, но вмешаться не успели — я соскочила со своего места, вставая в полный рост прямо напротив турианца.

— А с чего вы взяли, что кто-то будет вопить? — практически прошипела я, не мигая уставившись на него глаза в глаза. — Меня выбрала эта Алика, меня, получается, выбрала такая Смерть. Пусть забирает. Но других я не отдам. Ни кого-либо из своей команды, ни кого-либо вообще. И так войнушка будет, в которой куча народу подохнет, а то и в хасков превратится. А сбежать… Вы бы сами смогли жить зная, что за вашу жизнь отданы миллиарды других? Я вот не смогу, поэтому если все действительно пойдет по игре — полезу в пекло до конца. Так что давайте, решайте, куда вы там меня: по сюжету дальше отправите, или под замок посадите на исследования какие-нибудь. Но ради всех известных богов — кончайте уже грузить такими вот вопросами: я все решила, когда отказалась вернуться обратно и, по-моему, я уже об этом вам говорила.

— Хаотичный добропорядочный, — прочитал Валлерн на своем инструментроне. — Какой ужас, коллеги.

Геймерская квалификация из моего времени? Ой, а вдруг они…

— Не надо на нас смотреть с такой надеждой, капитан — мы не «залетные». Хотя вам, скорей всего, могло показаться странным, что мы не скрываем друг от друга скелеты своих рас, как это, теоретически, должны были делать, — протараторил Валлерн.

— Это действительно странно, но…

— Но вы же не скрываете свои собственные скелеты в шкафу от своих друзей, верно? А по поводу классификации… Есть у нас один деятель, который информацию какую угодно достает. Одна беда — она этот, как там у вас, терран, говорят… — снова включил любимую присказку Спаратус.

— Задрот, — услужливо подсказала я. — Плавали, знаем, сама такая. А можно будет…

— Нет! Не хватало мне еще, чтобы вы вдвоем с джойстиками круглые сутки сидели, я вашего брата знаю, — затрещал саларианец, которого явно напугало мое желание познакомиться с тем техником, который обладает любовью к играм жанра РПГ.

Итак, что мы имеем? У нас есть Совет, который ну ни черта не соответствует игровому. Эти товарищи друг другу действительно товарищи, да и мне, похоже, тоже. Замороченные, вечно уставшие, недосыпающие, но при этом не обладающие надменностью и той тупоголовостью, что у них была в игре.

— Сейчас мы поступим так. Вы двое вернетесь к послу Удина. Думаю, не надо говорить о том, что ему нежелательно знать, о чем велся разговор.

— Я как раз ищу повод послать его к какой-то матери, причем надолго и всерьез. Про «Цербер»-то в голове инфу держим теперь, да? — хмыкнула я.

— И не только про него. Сам по себе он довольно…

— Мерзкий тип, — вздохнула я.

Мы впятером обменялись друг с другом взглядами, полными понимания и сочувствия. Больше всех сочувствовали Андерсону — именно он провел с послом все то время, что я носилась по Цитадели в поисках улик по делу Сарена.

— Когда вы вернетесь к послу Удина, мы свяжемся по официальному каналу и сообщим, что нам надо все обдумать. Пока что займемся поиском Лиары Т'Сони и будем мониторить ситуацию по Торианину и Бенезии — я так понимаю, именно эти трое важны для дополнения сведений о местоположении Канала.

— А что будете делать, если Канал первыми найдут Властелин и Сарен? — тихо произнесла я.

— Это не твоего ума дело, капитан, — с укором произнес Спаратус. — Постараемся, чтобы в этом случае число жертв было сведено к минимуму и, думаю, что ты тут нам не помощник: явно не сильна в технических системах и, вдобавок, на момент начала нападения на Цитадель наверняка будешь очень далеко. Если бы мы знали, где именно находится выход из Канала, то просто разрушили бы его — случайная транспортная авария наделала бы шума, но в целом — мало кого удивила. А так нам придется только надеяться на то, что вы действительно найдете интерфейс Стража и вовремя прибудете на Цитадель до того, как сюда прибудут эти Жнецы.

Внезапно Советник чуть оттопырил мандибулы и сделал двумя пальцами воздушные кавычки.

— Нет, только не это, пож… пожалуйста… — я с трудом сдерживала улыбку, но в конце концов она все-таки проявилась отчетливо на физиономии.

— Капитан Андерсон, хочется прояснить еще один момент. «Нормандия» единственный в своем роде корабль, который лучше всего подойдет для быстрых и тихих военных операций, на которых специализируется Шепард. И Альянс будет не в восторге даже если мы его… Как там у вас, терран, говорят… Отожмем официальным способом.

Я почувствовала растерянность и странное отчаяние. Мне НЕ НАДО было, чтобы мне отдавали «Нормандию». Нет, правда, я все понимаю — это хороший корабль, команда мне знакома (правда, большая часть этой команды с радостью перепилит мне глотку тупым пластиковым ножиком, но это детали), но… Но это же неправильно!

— Думаю, что посол Удина будет рад передать Шепард именно этот корабль. Об этом я позабочусь.

— Но… — робко вякнула я.

— Тебя «Нормандия» не устраивает? Джокер был бы расстроен, услышав, что его любимая птичка вдруг оказалась чем-то недостойна великого капитана, — с издевкой произнес Андерсон.

— Да нет, дело не в «Нормандии», а в том, что… Ну это же ваш корабль! Я, получается, вас с него выгоняю… Это же… подло и… Почему вы ничего не сделали, чтобы этого не допустить? Я же вам все рассказала именно для того, чтобы…

Чтобы не злился в будущем, если подстава все-таки произойдет за то, что я его не предупредила. А то и вовсе принял меры, чтобы этот корабль мне не дали, а он…

— А меня никто и не выгоняет. Я сам тебе этот корабль отдаю. И надеюсь, что в туманность Омега тебя не потянет за приключениями.

— Спасибо, — тихо произнесла я, почему-то так и не заставив себя посмотреть на него глаза в глаза. Нет, как бы там ни было, я все равно теперь себя на корабле буду чувствовать не в своей тарелке. Да и экипаж наверняка теперь будет готов меня на куски порвать. Андерсона-то все любят, а вот меня как-то… не очень, мягко говоря.

— Капитан, у нас не было времени ознакомить вас с вашими полномочиями. Вы не Спектр и у нас, к сожалению, пока что недостаточно веских причин дать вам это звание. Но надо полагать, вы уже поняли, что все проблемы и обстоятельства, связанные с этим моментом, легко решит ваш друг Крайк. Если вам потребуется расширить команду за счет привлечения специалистов... Когда наш агент говорил вам о том, что Спектры берут что хотят и кого хотят — поверь, в этом вопросе он ни капли не преуменьшал.

— Гаррус и Рекс. И еще Тали, — понимающе произнесла я. — Не пойдет. За полномочия, конечно, спасибо, но если они не захотят помогать мне сами — ничего хорошего по принципу «делай из-под палки» не выйдет. Но если вдруг они согласятся и мне понадобится помощь, чтобы официально узаконить их статус моих помощников — я обязательно вспомню о ваших словах, Советник.

— Одна проблема с этими «хаотичными добропорядочными», — вздохнул Валлерн, припечатывая правую руку ко лбу. Хм… Странно, жест этот у него отработан. Неужели так много «проблемных» среди подчиненных? Хотя… Вспомнить того же Артериуса, так еще неизвестно, кого считать проблемным.

— Ах, да, вот еще что, капитан Шепард. Конечно, я мог бы установить протокол Кейзар незаметно для вас самих, но раз уж мы начали сотрудничать — считаю это действие неразумным. Получу ли я ваше согласие — вот в чем вопрос.

— Делайте, — я пожала плечами и протянула руку, чтобы отстегнуть свой инструментрон. Однако Валлерн просто протянул мне на цепочке небольшую круглую пластину с цепочкой и застежкой.

— Думаете, это будет надежней? — с сомнением уточнила я, вспоминая кучу нательных крестиков, серебряных цепочек и прочих украшений, которые без конца рвались, терялись и за которые я регулярно получала от матери пиздюлей (ну да, где же было додуматься, что просто не стоит вешать не слишком аккуратному и бережливому ребенку на шею дорогие вещи).

— Не думаю — знаю. Можете попробовать на досуге перепилить омни-клинком, но предыдущим экспериментаторам это не удалось. Хочу сказать, что если вы наденете это, то автоматически будете передавать мне информацию о вашем местоположении. А в случае, если с вами что-то случится — вся информация, записанная специальной программой вашего инструментрона, будет мгновенно продублирована и передана этим устройством сюда, — саларианец щелкнул пальцами по собственному инструментрону.

— Даже если поблизости не будет информационного буя? — с удивлением уточнила я.

— Даже если не будет информационного буя. Вы даже не представляете, какие тут существуют технологии, — ехидно ухмыльнулся Валлерн.

— Ладно, — я легко застегнула кулончик на своей шее и убрала его под броню — туда, где висели жетоны, выданные Альянсом.

— И пока не забыл, капитан… Я оформлю вам допуск на испытательные полигоны. Надо же вам и вашей команде где-то потренироваться, опробовать новое снаряжение…

— Какое еще снаряжение?

— А это вам Крайк пусть рассказывает — его обязанность.

— Хорошо, Советник, спасибо.

— Знаете наши имена — давайте уже по ним обращайтесь. А то надоело дергаться от каждого вашего «Советник» и гадать — кому из нас троих адресована та или иная реплика.

— Хорошо, сов... Валлерн.

Почему-то я заметила еще одну интересную вещь. Может быть, обратила внимание на нее потому, что эта тема была поднята в разговоре с Гаррусом. Настоящие лидеры — уверенные в себе, сильные люди, никогда не требовали регулярно подчеркивать их статус. Андерсон все время выдавал «отставить», когда заходил в столовую и видел, что все там находящиеся вскакивают со своих мест. Троица советников, которым уж точно можно было по статусу «понтоваться», выбрала в качестве собственной комнаты отдыха место, увидев которое, наверное, даже конторская шобла из третьесортной фирмы принялась кривить рожу (ни мебели, дескать, нормальной, ни пространства для маневра). Спектр Индриа, которой, казалось бы, понтоваться и понтоваться, быстро перешла на «ты» и также, как и советники, разрешила называть себя по имени. Для турианского командира капитана Нейра не считалось зазорным во время увала погонять по стадиону с собственными подчиненными. Наверное, перечислять увиденные мною примеры уважаемых и, в то же время — не понтующихся начальников, я теперь могу очень долго. И почему-то начинаю относить сама себя к таким же. Конечно, я командую не армией, не корпусом Спектров и даже не отрядов на два десятка рыл — у меня в подчинении пока что всего лишь трое, ну с Найлусом — четверо. Но почему-то все равно от осознания того, что для кого-то я — друг, любимый командир и так далее по списку, на душе становилось тепло. Приятно знать, что есть люди, которые за тебя в огонь и воду, определенно приятно.

Попрощавшись с Советниками, мы с капитаном Андерсоном отправились к лифту, ведущему из Башни. В молчании прошла поездка к Президиуму на этом самом исчадии ада с заунывной музыкой. Разговор начался только в аэрокаре. Да и то, как сказать, разговор…

— Сэр, а может, не надо все-таки…

— Надо, Шепард, надо. Команда за тебя горой, лица все знакомые, друг с другом сработались. Тебе сейчас достаточно проблем с формированием десантной группы — уж не заставляй меня беспокоиться еще и о том, как ты с экипажем разборки устраиваешь.

— Разборок не будет. Они меня просто прибьют, как только узнают, что… Вас ведь любят, а меня… Прессли того же вспомнить.

— А вот зря ты так. Уж не знаю, заметила ты, или нет, но на «Нормандии» ты как под микроскопом. Все видят результаты твоих действий там, на земле. Все составляют мнение, которое в процессе может меняться. Спасенная колония, в которой у многих из наших бойцов либо друзья, либо семьи, многое может изменить в том числе и для тебя.

— Вы хотите сказать, что…

— На тебя хоть кто-нибудь после происшествия с маяком косо посмотрел?

— Да не смотрела я по сторонам, чтобы соображать — косо там, или не косо…

— А надо иногда по сторонам смотреть, капитан, надо, — Андерсон отвернулся к окну и принялся разглядывать проплывающую под нами зелень. — А то вот так не заметишь, как кумиром для всех станешь, а потом будешь локти грызть за упущенные хорошие моменты. С командой я поговорю, чтобы они не настраивались против тебя из-за моего ухода, а дальше все от тебя зависит. Имей в виду — зубрить придется быстро и много, даже с учетом того, что основная твоя работа будет проходить на земле, а в воздухе и Прессли справится.

— Так может Прессли капитаном бы и сделали. Или вас бы оставили — все ведь точно также было бы…

— Если останусь я, или на мое место придет кто-то из Альянса, то корабль нельзя будет поднимать в воздух без разрешения этого самого Альянса. Удина такому будет очень рад и поспешит на тебе отыграться. А так… Официально судно будет вроде бы как в Альянсе Систем, но при этом — подчиняться весь экипаж будет тебе, а ты фактически Спектр, хоть пока что и не утвержденный официально.

— Вот в том то и дело, что не утвержденный.

— А ты как хотела? Чтобы все и сразу? Работать надо, Шепард, работать.

— Буду работать, куда же я денусь. Сейчас бы побыстрей от Удины отмотаться…

— Если твоя компания уже не отмоталась от посла с летальным для него исходом, — ехидно произнес капитан Андерсон.

— Они могут, да…

Снова меня пробило на смех. До самого Посольства я занималась тем, что ржала. Над прошлыми страхами, над такими же сильными страхами будущего. Над попыткой представить Удину, задушенного собственным галстуком и подвешенным Найлусом и Эшли на какой-нибудь люстре. Над тем, что именно выскажут мне Ричард и Кайден по поводу того, что я оставила их наедине с послом… на сколько там, кстати? Поняв, что с советниками мы разговаривали почти пять часов, я мысленно вздохнула и приготовилась оформлять заказ на гроб. Для себя, или для Удины — пока что было неясно.

Примечания:

Очень сильно расширила разговор с Советниками, очень. Прошу пардона за много диалогов и ничерта описаний.