Упасть до дна (гет)

15 лет назад.

Гермиона подавилась воздухом.

— Что-что? Ты… что?

— Я тебя люблю, — глухо повторил Рон. Он смутился; его щёки порозовели. — Я очень хочу, чтобы ты стала моей девушкой, Гермиона. Если уж все думают, что мы пара, так почему бы ею не стать?

Он поднялся со снега, снова отряхнулся и присел напротив Гермионы. В его глазах читалась решимость. Кажется, он не намерен был отступать, а навязчивые намёки Лаванды по поводу пары «Рон и Гермиона» лишь подтолкнули его к ней. Рон не мог больше медлить с признанием.

— Рон, ты мне тоже очень дорог, — пролепетала Гермиона, выводя на снегу какие-то узоры, — но давай держаться в рамках дружбы. Возможно, я дала тебе повод думать, что ты... — она запнулась. Несколько раз вдохнула морозный воздух, решаясь произнести слова, от которых у Рона обязательно появится хмурое и недоброжелательное выражение на лице. — Рон, ты мне дорог как брат. Я тебя люблю, и хочу, чтобы у тебя всё было замечательно. Но я не та, кто мог бы составить тебе пару.

Рон весь побледнел. В глазах потух огонёк, губы сжались в тонкую нитку, брови сошлись на переносице. Ему сейчас больше всего на свете хотелось провалиться под землю. И зачем он только решился сказать ей о своих чувствах? Уж лучше бы молчал.

— Я понял, — угрюмо пробормотал он. — Я тебе не нужен… не нужен.

Гермиона покачала головой, закусив губу. Ей ещё не приходилось разбивать сердца, и никакого удовольствия она от этого не получила. Хотелось как-то поправить ситуацию, как-то утешить Рона, и она выпалила, не успев хорошенько подумать:

— Рон, мне, правда, очень жаль, но сердцу не прикажешь. Вот если бы всё это произошло раньше, тогда, когда я ревновала тебя к Браун. Знаешь, а ты мне тогда нравился… — Она осеклась, поняв, что сказала это зря. Может, не желая того, она подала Рону надежду, что былые чувства можно вернуть.

— Ты ревновала меня к Лаванде? — удивлённо вскинул брови Рон.

— Когда-то… — смущённо сказала Гермиона. — Впрочем, не бери в голову, это было тогда.

У Рона появился лёгкий намёк на улыбку, а в глазах вновь поселилась уверенность, что не ускользнуло и от Гермионы. Она не хотела этого, и при случае уже готова была вновь объяснить ему, что прошлого не вернёшь, а чувства не воскресишь. Особенно, когда на их месте уже живут новые, но об этом лучше никому не знать.

* * *

Возвращаясь в замок, Гермиона всё думала о словах Рона; они будто заевшая плёнка звучали у неё в голове: «Я тебя люблю, ты знаешь? Я тебя люблю». Она это знала, но никак не ожидала, что он признается ей, признается так скоро и прямо.

Рон молча шёл рядом, время от времени поправляя сползающую на глаза шапку. Он старался держаться поодаль от неё, отставая и плетясь где-то позади. Его варежки безнадёжно промокли, и он решил сосредоточиться на этой проблеме. Когда они поравнялись с избушкой Хагрида, то Гермионе захотелось зайти к лесничему, выпить чаю и поговорить. Она частенько в последнее время заглядывала к нему, просто так, без особого повода, и они о чём-то беседовали, обсуждали школьные новости. Ей нравилось проводить время вместе с улыбчивым, гостеприимным Хагридом. Гермиона поведала о своём желании Рону, но он запротестовал, сказав, что очень устал и хочет спать.

— Гермиона, давай сходим к Хагриду завтра? — предложил он. — Наверняка он уже спит.

Но Гермионе сейчас это было нужно. Она настаивала на своём, а Рон лишь долго возмущался, потому что не хотел в такой поздний час отпускать подругу одну. В итоге он сдался и побрёл в замок, а Гермиона пошла к дому Хагрида.

— Гермиона, — радостно воскликнул великан, открывая массивную деревянную дверь, — это ты! Я знал, что ты сегодня зайдёшь, но не думал, что так поздно. Тебя ж могут наказать.

— Нет, Хагрид, не накажут. Сегодня коридоры патрулирует Эрни Макмиллан, а у нас хорошие отношения. Он не доложит на меня.

— Ну, тогда ладно, — махнул рукой Хагрид, впуская гостью в дом. — Чай будешь?

— Буду, — улыбнулась Гермиона.

Хагрид поставил на печку чайник и затарахтел посудой. Он сегодня выглядел особенно довольным: улыбался, глаза блестели, а движения были уверенными и не такими неуклюжими как обычно.

— Хагрид, у тебя такой довольный вид!

— Гермиона, — заулыбался Хагрид, разливая чай по чашкам, — знаешь, сегодня был по-настоящему хороший день.

Гермиона сомнительно поджала губы: уж для неё-то день был, по меньшей мере, странным.

— И что тебя так обрадовало? — спросила Гермиона.

— Да ничего особенного, — смутился великан. — Просто я сегодня получил письмо от мадам Максим. Она приглашает меня во Францию.

— О, это чудесно!

— А ты сегодня наоборот, грустная какая-то. Тебя кто-то обидел?

— Нет, что ты, — помотала головой Гермиона. — Просто Рон только что признался мне в своих чувствах, а я сказала ему, что он дорог мне как друг. Теперь не знаю, как мне себя с ним вести. То есть, я догадывалась, что он ко мне что-то чувствует, но когда он признался… Наверное, будет меня избегать.

— Ох уж этот возраст, — добродушно протянул Хагрид, — все эти волнения. Не переживай, Гермиона! Это ж Рон. Он обидчивый парень, конечно, но вы дружите уже так давно. Думаю, всё будет хорошо.

— Хотелось бы, — вздохнула Гермиона, беря в руки чашку горячего чая.

Ей действительно стало легче.

Они пили чай, Хагрид рассказывал ей, как собирается провести ближайший урок ухода за магическими существами у третьекурсников, в печке полыхал огонь, а за окном кружился снежок. Вечер был уютным и приятным.

Когда Гермиона уже встала со стула, чтобы попрощаться с Хагридом и пойти в замок, он сказал ей на прощание:

— Если Рон будет тебя обижать или грубить тебе, ты сразу говори мне, я ему мозги-то вправлю.

— Хорошо, Хагрид, обещаю, — улыбнулась Гермиона, и затворила за собой дверь.

* * *

Утром Гермиону разбудило странное предчувствие. Она поднялась с кровати и посмотрела в окно: снег засыпал за ночь все дорожки, все крыши и притрусил ветки деревьев. Она улыбнулась этому белоснежному полотну за окном. Почему-то хотелось танцевать и веселиться. Давно уже она не испытывала такого. Последнее время её охватывало лишь чувство пустоты и тоски, но сейчас хотелось кружиться по комнате, подбрасывая в воздух подушку.

Одевшись и причесавшись, Гермиона спустилась в гостиную, где уже сидели Рон и Гарри с заспанными лицами.

— Доброе утро, — вяло поприветствовали её друзья.

— Доброе утро, ребята! — улыбнулась им Гермиона, и присела возле Гарри (С Роном она предпочла держать дистанцию, чтобы тому не захотелось ненароком к ней прикоснуться).

— Ты прям вся сияешь, как новенький галеон, — заметил Рон.

— Просто мне кажется, что сегодня будет хороший день, — сказала Гермиона.

— Почему ты так думаешь? — с недоверием спросил Гарри.

— Не знаю, но мне бы так хотелось.

— Сегодня первый урок у Снейпа, а это вряд ли поможет твоему хорошему настроению продержаться таковым до конца урока, — хмуро сказал Рон, пододвигая к себе свиток пергамента. — Ну, почему именно Снейп? У меня даже домашнее задание не готово, — он указал на пергамент.

— Если бы только Снейп, — хмыкнул Гарри. — Слизеринцы, Рон, нас ждут слизеринцы. Да уж, лучше бы я спал дальше.

— А вы сделайте так, чтобы слизеринцы не радовались вашим хмурым лицам, — предложила Гермиона. — Войдите в класс с довольными улыбками, пусть это их позлит.

— Боюсь, Гермиона, что такая гримаса на моём лице, — Рон натянул губы в неестественной улыбке и поднял брови, от чего стал похож на карикатуру, — их только насмешит.

Гермиона рассмеялась.

— А я сегодня ночью наблюдал очень странную картину, — задумчиво сказал Гарри.

— Где? — заинтересовался Рон.

— У входа в замок. Я не мог уснуть, поэтому просидел полночи у окна. Так вот, около двух часов ночи к воротам подъехала школьная карета и из неё вышли три человека: двое высоких в плащах, а один поменьше. Их встречал, если не ошибаюсь, Снейп. Они выгрузили из кареты какой-то большой чемодан и вошли в замок. Карета стояла у входа ещё минут двадцать, а потом двое высоких в плащах вернулись. Они со Снейпом ещё несколько минут о чём-то говорили, после чего карета уехала. Меня это заинтересовало. Нужно будет сегодня разузнать, что это было.

— Кого-то привезли в Хогвартс, — беззаботно сказал Рон, зачёркивая что-то на пергаменте. — Ничего странного.

— А почему среди ночи? И почему их встречал Снейп, а не Филч? — усомнился Гарри. — Да и на провожающих родителей те двое не были похожи, уж скорее на охрану какую-то. И вот что ещё странно: они не освещали себе путь ни палочками, ни фонарями, как будто не хотели, чтобы кто-то их заметил. Если бы не слабо горящий свет в окне прямо напротив ворот, то я бы тоже их вряд ли увидел.

А Гермиона ощутила, что её сердце пропустило удар, и поняла, что затаила дыхание. Кого-то привезли ночью, а встречал их Снейп? Двое уехали, а один с чемоданом остался в замке?

«Пусть это будет Драко», — взмолилась она про себя.

— Кто-то из учеников слизерина, очевидно, — предположил Рон, и замер. Посмотрел на Гермиону, на лице которой читалась задумчивость. Она подумала о том же, что и он. Вернулся Малфой.

— Эй, ребята! — позвал Гарри. — Вы чего?

— Кажется, я знаю, кто пожаловал к нам. И так некстати, — пробурчал Рон.

— Кто? — не понял Гарри.

— Малфой, наверное, — тихо сказала Гермиона. — Помните, Снейп говорил, что его забрали по семейным обстоятельствам? Так вот, он вернулся.

Это казалось невероятным. Просто вернулся? После того, что должно было ожидать его вне стен Хогвартса? После всех угроз Волдеморта?

«Вернулся под конвоем, — поправил голос. — Его доставили? Но кто? Люди из Ордена Феникса или… Пожиратели смерти? Если вторые, то зачем? Наверное, Драко, наконец, нашёл в себе силы и связался с Орденом Феникса. Да, так и есть».

Гермиона улыбнулась, но никто этого не заметил, так как Рон и Гарри строили догадки о тех обстоятельствах, которые заставили Малфоя покинуть школу на месяц.

* * *

Первым уроком у ребят была защита от тёмных искусств у Снейпа, а это означало, что Гермиона сможет окончательно убедиться в своих догадках, если в замок приехал действительно Драко Малфой.

Она рассеянно собирала сумку, кидая ненужные на сегодня учебники, а мыслями была где-то далеко. Прошёл целый месяц с того момента, как он исчез. Всё это время Гермиону мучили страшные догадки и ненужные сны. Она уже почти смирилась с тем, что он не вернётся, что она оказалась бессильна, но такое неожиданное известие запутало её мысли окончательно. Орден Феникса укрывал Драко всё это время — вот единственный вывод, к которому пришла Гермиона. А иначе почему он жив? Возможно, к Драко приставили охранника, что усложняло его жизнь в Хогвартсе. Её переполняло любопытство и восторг. Сегодня она всё узнает от него.

На урок Гермиона спешила как на праздник. Гарри не мог понять, что её так взволновало, а Рон догадывался, но не хотел об этом думать. Что-то ему не понравилось в её поведении. Слишком уж она довольна. Это же просто Малфой.

Когда ребята завернули за угол и увидели дверь в класс, у которой столпились гриффиндорцы, Рон схватил Гермиону за руку и отвёл в сторону.

— Рон, что случилось? — недовольно спросила она, оглядываясь на дверь в класс.

— Чего это ты так радуешься, Гермиона? — прошипел Рон ей в ухо. — Думаешь, если он вернулся, то будет опять просить твоей помощи? Я бы не надеялся на это.

— Рон, что с тобой?

— Ничего. Просто всё это подозрительно, тебе так не кажется?

— Что именно?

— Его не было целый месяц, не понятно, где он скрывался всё это время, а теперь он появляется в школе! Зачем? Я бы на его месте убегал, не оглядываясь назад, но уж никак не спешил вернуться в Хогвартс.

— Мы ничего не знаем, — возразила Гермиона. — Не нужно забегать вперёд. Может, это вообще не он вернулся.

— Он, — уверенно сказал Рон. — Я видел его после того, как Гарри рассказал, что кто-то приехал ночью. Пока ты готовилась к урокам, я выходил из башни. Малфой стоял возле Большого зала в компании Нотта, Кребба и Гойла. Они о чём-то шептались и выглядели крайне подозрительно. Малфой ухмылялся и, кажется, хвастался своим дружкам чем-то, а они угодливо ржали.

— Рон, для тебя все слизеринцы выглядят подозрительно, — раздражённо сказала Гермиона. — Шептались, говоришь? У него что, не может быть друзей? Он просто с ними разговаривал, вот и всё.

Рон сомнительно покачал головой и усмехнулся.

— Нет, они выглядели именно так, как будто что-то замышляли.

— Всё. Хватит, Рон, — Гермиона разозлилась и оттолкнула Рона. — Не хочу больше это слушать. Ты его ненавидишь, я знаю, но это ещё не значит, что он что-то замышляет.

— А почему тогда он ещё жив? — прищурился Рон, преграждая ей дорогу.

— У меня есть кое-какие мысли по этому поводу, но тебе это будет не интересно, потому что ты уже всё себе объяснил, — зло сказала Гермиона, не глядя ему в глаза.

— Вот увидишь, что он ничуть не изменился, — бросил ей в спину Рон, когда она, услышав звонок, направилась в класс.

Студенты уже раскладывали на парте учебники, когда в класс вошли Рон и рассерженная Гермиона. Гермиона подсела к Невиллу Долгопупсу, и тут же стала оглядываться в поисках Драко. Он сидел за последней партой рядом с Дафной Гринграсс, которая противно хихикала, переговариваясь о чём-то с Блейзом Забини, сидевшем впереди неё. Драко читал учебник, не обращая своего внимания на царящий вокруг шум. Он был спокоен и сосредоточен. Немного бледноват, но в остальном это был прежний, надменный Драко Малфой. Гермиона немного удивилась, что он даже не взглянул на неё, не стал искать её глазами, но, видимо, ему было чем себя занять.

В класс вошёл Снейп, и ученики притихли, устремив свои взгляды на профессора.

— За опоздание не извиняюсь, так как я был занят важными делами, — начал он. — На сегодняшнем уроке мы поговорим о чарах, способных заставить человека сойти с ума, а точнее, о том, как защититься от них. Чары защиты довольно сложные, но если ими овладеть, то можно защитить свой рассудок от внешнего влияния. Конечно, это не спасёт, если вдруг вас запытали до сумасшествия, например, Круциатусом. И всё-таки, поскольку эти чары входят в учебную программу, — что я считаю абсолютно бесполезным, — то попрошу вас слушать внимательно. Я научу вас, как распознать воздействие этих чар и как защититься от них. На самом деле, они не применялись уже много лет, поскольку существует метод свести человека с ума намного изощрённее.

— А давайте лучше разучим сами чары, профессор? — криво усмехнувшись, предложил Драко. — Было бы забавно понаблюдать, как кто-то, — он взглянул на Невилла, — теряет рассудок. Я бы отдал за это два галлеона.

Гермиона насторожилась, разглядев в его взгляде настоящую, неприкрытую жестокость, которой раньше не было. Он не посмотрел на неё, как она ожидала, а вместо этого намеренно проигнорировал. Верхняя губа его немного подёргивалась.

Снейп махнул на него рукой:

— Мистер Малфой, это, безусловно, интересное предложение, однако мне нельзя обучать вас таким чарам.

Кажется, Снейп сказал это с каким-то сожалением.

— Жаль, очень жаль, — притворно расстроился Драко. — Урок был бы куда интереснее, если бы вы нам показали всё на конкретном примере. — Он так и сверлил несчастного Невилла глазами.

Слизеринцы рассмеялись, а гриффиндорцы злобно косились на Малфоя.

— Вернёмся к теме урока, если вы не возражаете, мистер Малфой, — сказал Снейп.

Весь урок Драко вскакивал с места и шутил, что безумно нравилось слизеринцам, с ненавистью поглядывал на Рона, делал высокомерные замечания всем ученикам. Один раз Снейп чуть не лишил Слизерин пяти балов, но Малфой пообещал, что не будет больше выкрикивать с места, и профессор ему поверил.

Когда Снейп ненадолго покинул класс, ученики решили разыграть весёлое представление, хвастаясь выученными заклинаниями. Наколдованная кем-то подушка то подлетала до потолка, то пускалась вскачь по классу, то кружилась вокруг парты. Драко не упустил возможности воспользоваться общим возбуждением, и проходивший мимо Рон получил заклинанием в спину, повалившись на пол. От резкого звука удара о пол ученики стали оглядываться. Поднявшись с пола, Рон чуть не кинулся на Драко, но вовремя вернувшийся профессор схватил его за руку, а у Малфоя забрал палочку. Гермиона, наблюдавшая за шалостью Малфоя, сидела сейчас в недоумении.

Снейп отнял у Гриффиндора десять очков, на что Рон попытался возразить, сказав, что Малфой начал первый, пустив в него заклинанием, но профессора не интересовали такие подробности. За всё это время Малфой ни разу не взглянул в сторону Гермионы, как будто её и вовсе здесь не было.

Гермиона была шокирована такой резкой переменой в его поведении, ему как будто поправили память, будто и не было тех дней, когда они строили спасительные планы. А ей казалось тогда, что Драко изменился, что он не настолько плох, каким она знала его раньше. Но, оказывается, всё это было иллюзией. Малфой даже стал ещё невыносимей, чем прежде, ещё озлобленней. Может, Рон был прав? Может, она ему была нужна, чтобы избежать участи Пожирателя смерти, а сам он никогда и не думал меняться?

Гермиона невнимательно слушала профессора, не вникала в тонкости разучиваемых чар, а просто ждала, когда закончится урок. Ей хотелось убежать, а ещё больше хотелось устроить Драко скандал и обо всём расспросить его. Может быть, он так ведёт себя специально? Но зачем? Хотелось поскорее во всём разобраться, поговорить с ним. Может быть, она делает поспешные выводы.

* * *

Когда урок закончился, а Снейп задал целую гору домашнего задания, ученики начали шумно собираться. Гермиона проследила за тем, как ведёт себя Малфой: он, по-прежнему ухмыляясь, громко рассказывал что-то Блейзу Забини, и Гермиона могла поклясться, что расслышала «ты видел лицо этого рыжего олуха?» в этом шуме. Она неторопливо складывала книги и свитки пергамента в сумку, дожидаясь, когда слизеринцы начнут расходиться, оставив Драко одного. Он же совершенно не торопился, как будто Снейп лично отдал ему ключи от кабинета. Забини, Нотт, Крэбб и Гойл не желали отходить от своего приятеля, а продолжали хохотать над его шуточками. Снейп раздражённо поторопил учеников и, держа в руках кипу каких-то бумаг, вышел из класса.

— Гермиона, что такое? — Гарри непонимающе смотрел на подругу. — Ты так хочешь составить компанию слизеринцам?

— Что?.. Нет, Гарри, я, кажется, где-то потеряла своё перо, — сказала она первое, что пришло ей в голову.

Между тем, слизеринцы уже стали оглядываться в сторону капающихся гриффиндорцев, а Гермиона кидала нервные, быстрые взгляды на Малфоя.

— Эй, Поттер, ты решил заночевать в этом классе со своими друзьями? — издевательски спросил Блейз Забини. — Или вы так жаждите записаться на дополнительные уроки у Снейпа? Что, совсем плохи дела с предметом?

— Не твоё дело, Забини, — буркнул Рон.

— Тогда убирайтесь отсюда, — резко сказал Теодор Нотт.

— Ещё чего! С каких это пор этот кабинет принадлежит тебе? — Руки Рона сжались в кулаки, что не осталось незамеченным со стороны Гойла; он уже доставал из кармана волшебную палочку.

— Рон, перестань, — попытался исправить положение Гарри, но Рон злобно смотрел на слизеринцев, и видно было, что он хочет ввязаться в драку, отомстить Малфою за недавний инцидент.

— Рон, пойдём, — аккуратно коснувшись плеча Рона, сказала Гермиона, и Драко это увидел.

Он заметил её руку на плече Рона, и его губы неприятно скривились, как будто он увидел что-то отвратительное для себя. Взгляды Гермионы и Малфоя встретились. Он всё-таки посмотрел на неё. Он бросил на неё обжигающий, ненавидящий взгляд.

Рон и не думал уходить, и слизеринцев это веселило. Крэбб и Гойл перешёптывались и показывали пальцами на Рона. Гермиона и Малфой продолжали сверлить друг друга взглядами. Она смотрела непонимающе и удивлённо, а он с презрением и обидой. Забини первый заметил их переглядки, и уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но Драко, заметив это, опередил его:

— Чего смотришь, Грейнджер? Тебя не учили в детстве, что невежливо вот так пялиться на людей? Впрочем, чему могут научить магглы. — И почти неслышно прошипел: — Чёртова грязнокровка!

Последнюю фразу услышала, похоже, только одна Гермиона.

Крэбб и Гойл заржали. Рон начал терять последнее самообладание, и единственным препятствием на пути к немагической схватке с Малфоем был Гарри — он удерживал друга за предплечье. Гермиона инстинктивно отступила назад, как будто Малфой угрожающе замахнулся на неё рукой.

— Малфой, а ты вообще молчи! — бросил ему Рон, пытавшийся вырвать свою руку из хватки Гарри.

Драко приподнял брови в наигранном удивлении:

— Малютка Уизли, ты что-то сказал? — просюсюкал он. — Заступаемся за свою подружку? Как это по-гриффиндорски. — Драко похлопал в ладоши. — Молоде… Ты что делаешь?

Рон всё-таки вырвался из хватки Гарри. Он бросился к Малфою, но того вовремя обступили Крэбб и Гойл. Рона это не остановило. Он почти вплотную приблизился к слизеринцам и достал волшебную палочку; Крэбб и Гойл тоже направили свои палочки на Рона. Малфой перестал ухмыляться и боязливо косился на сжимающую палочку руку Рона. Гойл злобно сказал:

— Отойди, Уизли, иначе заколдую!

— Попробуй! Давай, чего же ты ждёшь? Страшно, да? — издевался Рон, сжимая свою палочку очень крепко.

— Рон, прекрати! — испуганно сказала Гермиона. — Не видишь, что ли, они специально тебя провоцируют. Лучше пойдёмте отсюда.

Но Рон её не слушал. Гарри попытался оттащить его от слизеринцев, но тщетно.

— Рон! — прикрикнула Гермиона.

— Если вы так спешите, то можете идти, — бросил Рон Гарри и Гермионе.

Гарри сообразил, что нужно делать. Он достал палочку и произнёс:

— Протего.

Между Роном и слизеринцами возник незримый щит. Драко и Блейз рассмеялись. Гермиона подошла к Рону и умоляюще прошептала:

— Рон, пожалуйста, пошли.

— Не пойду я никуда! — возмущённо сказал Рон.

Если бы не звонок, прервавший назревающий конфликт, они, наверное, и вправду подрались бы. Но поскольку начался следующий урок, у них не было другого выбора, как покинуть класс. Слизеринцы, самодовольно усмехаясь и корча рожи, направились к выходу. Гарри, Рон и Гермиона, дождавшись, когда они скроются из виду, тоже поторопились на занятия.

* * *

Весь урок по травологии Гермиона провела в задумчивости. То, что произошло, никак не укладывалось у неё в голове. Драко как будто подменили… снова. А может быть, ему просто-напросто стёрли память? Кто и зачем — это уже был второй и третий вопрос, но очень было на то похоже. Нужно было прояснить всё как можно скорее. Поговорить с Драко казалось Гермионе не достаточным, поэтому она раздумывала о другом варианте действий. Нужно было проследить за ним. Хотя ей не нравилась даже сама мысль об этом, но по-другому, видимо, выяснить, что же с ним приключилось, не получится.

В перерыве между уроками Гермиона узнала расписание занятий у Слизерина, и теперь с нетерпением смотрела на часы.

Время тянулось невозможно долго. Гарри и Рон уже закончили сортировать свои растения, и профессор Стебль подошла к ним, чтобы проверить результат. Гермионины же травы давным-давно лежали по своим коробкам.

— Мистер Поттер и мистер Уизли, мята и спорыш у вас находятся в одной коробке, а это неправильно. Я просила вас рассортировать растения по свойствам. Положите мяту к лирному корню, и будьте повнимательнее, — сказала профессор Стебль. — Мисс Грейнджер, замечательно, десять баллов Гриффиндору.

Наконец, когда мелодичный звонок оповестил студентов об окончании последнего на сегодня урока, Гермиона первая вскочила с места, покидала в сумку учебники, и выбежала из класса.

Она успела как раз вовремя — из кабинета по заклинаниям высыпали довольные слизеринцы. Малфой и его компания вышли последними и направились в сторону подземелий. Гермиона осторожно последовала за ними, но её осторожность оказалась лишней, потому что слизеринцы возбуждённо о чём-то спорили, не замечая преследования. Завернув за поворот, компания остановилась около статуи Салазара Слизерина, за которой и спряталась Гермиона. Она теперь отчётливо слышала каждое слово слизеринцев. Спор шёл явно о магглорождённых. Часто упоминаемое слово «грязнокровки» заставило Гермиону стиснуть зубы, чтобы не зарычать от злости.

— А знаешь, Блейз, ты не прав, — сказал Теодор Нотт, — грязнокровки вообще не должны иметь никаких прав. Сегодня ты им даёшь свободу выбора, а завтра они займут твоё место. Нет, это не правильно.

— Ну, я всего лишь предположил, что некоторые из них могут быть полезны, и можно использовать их очень даже выгодно для себя, — поспешил оправдаться Забини.

— Грязнокровки полезны? — рассмеялся Нотт. — Ты это серьёзно? Да от них только вред. Посмотри, сколько их сегодня учится в Хогвартсе! Нет, нет и ещё раз нет. Их нужно истребить.

— Ну, я бы не был столь категоричным, — сомнительно протянул Забини.

— Ох, Блейз, ты меня пугаешь, — обеспокоенно вставила Милисента Булстроуд. — Ты защищаешь этих… паршивок?

— Нет, что ты, милая Милисента! — в наигранном испуге раздался голос Забини. — Бог мой, это было бы уж слишком! Просто мне кажется, что кое-где они бы могли быть полезными. Например, в уборке по дому или чистке обуви.

Слизеринцы рассмеялись.

— Мне кажется, — продолжил Забини, — что их место как раз где-то на уровне с домовыми эльфами. — Он замолчал, задумавшись. — Или ниже.

— А ведь это отличная мысль, — согласилась Булстроуд. — Популяция домовых эльфов значительно уменьшилась за последние годы, а грязнокровок по всему миру как грязи.

— Как же точно сказано, — со смешком сказал Нотт. — Грязнокровок как грязи. Драко, а ты чего молчишь? — удивлённо обратился он к приятелю. — Кажется, тема порабощения грязнокровок была твоей самой любимой, а ты даже не принимаешь участия в таком интересном разговоре. Тебя как будто подменили.

Драко хмыкнул.

— Я вот думаю — она сама выйдет, или нам её заклинанием оттуда вытаскивать?

— Ты о ком? — не понял Забини, оглядываясь по сторонам.

— Об одной из тех, о ком вы только что так увлекательно рассуждали, — медленно проговорил Малфой. — Грейнджер, хватит уже прятаться. Выходи.