Гарри Поттер и Портал в Ад (гет)

И опять это ожидание. Тоскливое, серое… Секунды складываются в минуты. Минуты складываются в часы. Часы складываются в дни. Дни складываются в… Нет! Гарри вскочил с кровати. Этого никак нельзя допустить! Он должен найти выход, чтобы вырваться отсюда! Сегодня, плывя на боте, он почувствовал Свободу. Теперь он знал, что она синего цвета, такого же, как море, без видимых границ переходящее в океан. Ну почему же здесь всё такое серое!..

— Нервничаешь, детеныш? — вдруг раздался голос над самым его ухом.

— Теперь я знаю, для чего пригласили вас, гарпий, в Азкабан! Чтобы развлекать болтовнёй узников, — с сарказмом сказал Гарри.

Сноп ослепительных молний тотчас влетел в окно. Но парень успел отпрыгнуть к стене так, чтобы избежать удара электрического разряда. Теперь он стоял прислонившись спиной к стене, под окном, расположенным высоко над полом, вне досягаемости гнева гарпии.

«Спать тоже лучше здесь», — решил он. Дождавшись, когда гарпия прекратила бушевать и улетела общаться с другими заключёнными, парень наконец отлепился от стены. Нужно было сюда переместить скамью ещё до темноты. Это оказалось неожиданно трудным — так называемая лежанка была на редкость тяжёлой и передвигалась еле-еле, царапая камни пола. Зато теперь узник имел возможность отвлечься от своих тяжёлых мыслей. Когда скамья была размещена так, как хотелось, то он встал на неё. Теперь Гарри смог дотянуться до окна, подоконник оказался на уровне его глаз. Он стал наблюдать, как синева Свободы постепенно приобретает всё более тёмные ночные оттенки.

Его оторвал от этого занятия лязг открывающегося окошечка. Парень оглянулся и увидел тарелку с дымящейся похлёбкой. С того момента, как нашлась его волшебная палочка, даже не смотря на то, что её тут же забрал следователь, всё как-то стало меняться в лучшую сторону. Так по крайней мере казалось юноше. Хозяин отеля угостил их тогда обедом, и Гарри подумал, что ни Фулл, ни Версетти не отказались от этого, только чтобы дать возможность ему, подследственному, хорошо поесть. Когда парень вернулся, в тюрьме как раз было время обеда. Он предусмотрительно вылил уже неприятно пахнущее содержимое своей миски в отхожее место. Зато теперь на ужин была свежая похлёбка, и даже в не такой уж грязной тарелке. И хлеб был свежим. Его старый сухарик лежал в углу камеры в ожидании какой-нибудь крысы. На вкус варево было неопределённо-пресным, но главное горячим. Это нужно было съесть, что бы не поддаваться пессимизму и не терять силы.

Уже в кромешной тьме Гарри лёг на постель. Версетти сегодня должен был встретиться с Дамблдором. Парень надеялся, что великий маг найдёт объяснение пропаже меча. А ведь это — самая главная улика… Хоть бы его найти! Постепенно Гарри погрузился в тревожные видения.

— Теперь мы с тобой оба попали в Ад, — говорит Сириус.

Они стоят на самой вершине горы, а вокруг необозримые дали, погруженные во тьму. Из-за того, что на крёстном чёрный плащ, Гарри различает его фигуру только по тому, что этот плащ развевается и трепещет на ветру.

— Это всё из-за Беллатрикс, — отвечает Гарри. — Но я не жалею, что убил её.

Сириус ничего не отвечает, но видно его улыбку на белеющем во тьме лице. Холодный ветер начинает пронизывать парня до костей.

— Я думал, что в Аду огонь и очень жарко, а здесь что-то холодновато… — пробует в свою очередь улыбнуться Гарри.

— Ты ещё не знаешь настоящего холода, — говорит крёстный.

Теперь его фигуру начинает закрывать пелена снежной вьюги. Гарри становиться холодно до такой степени, что он чувствует, как начинают стучать его зубы. А вьюга уже толкает в спину с такой силой, что всё труднее удержаться на вершине и не скатиться вниз. Парень хочет взять Сириуса за руку, чтобы почувствовать себя увереннее, но как раз в этот момент на него обрушивается целая снежная лавина. Он не может устоять на ногах и со всей силы падает вниз, раздирая кожу на руках в тщетной попытке задержать это падение…

Гарри открыл глаза. А ведь действительно очень холодно! И больно… В кромешной тьме он с ужасом увидел, как от всего его тела поднимаются беловатые струйки и затягиваются в окно над ним. И с каждым мгновением он чувствовал, что весь его оптимизм, его надежды, его физические силы испаряются с этими струйками. Ему уже было так холодно, что он не ощущал ни рук, ни ног. Парень смутно осознавал, что если холод дойдёт до его сердца, то оно остановится. Что-то во всём происходящем было ему знакомо… Неужели это дементоры?!. Ледяная жуть уже начинала замораживать его мысли и подавлять волю к сопротивлению. Если он сейчас умрёт, Вольдеморт будет в восторге! Чёрт, так хочется жить! Или хотя бы ещё раз увидеть Уну…

Гарри сделал неимоверное усилие и перекатился на скамье. Руки и ноги не слушались совершенно. Ещё рывок и он упал на пол. От сотрясения ему удалось немного побороть это ледяное оцепенение. С трудом передвигаясь, он смог отползти дальше от окна. Уже от его рук исходили всё более бледные струйки. И только когда Гарри упёрся в металлическую дверь, наваждение прошло. Он оглянулся и увидел, как беловатое сияние, отделившееся от его тела, засасывает в окно, как в воронку. А потом опять наступила тьма… Парень сел и прислонился спиной к двери. Придётся скамью опять передвигать, на этот раз подальше от окна. Как можно дальше.

Теперь Гарри понимал, почему узники Азкабана сходят с ума… Так он просидел на полу до утра, не имея сил подняться. И опять до утра он слышал мольбы о помощи других заключённых.

Так, сидящим у двери, его и застал охранник, принесший завтрак.

— Мистер, я не советую вам оставлять кровать близко у окна, — довольно безразличным голосом сказал молодой охранник, оглядев камеру.

— Я уже понял это, — отозвался парень.

— Через полчаса допрос, — предупредил страж порядка и оставил заключённого опять одного.

Гарри поднялся, слегка умылся и поел. Твари! Эти гарпии и дементоры! Эти каменные стены, пропитанные человеческими страданиями, эти ночные кошмары… Нельзя им поддаваться! И опять он шагал по камере, разминая мышцы, когда за ним пришли.

— У-у! Что, мистер Поттер, к вам ночью приходил дементор? — это было первое, что услышал Гарри, как только переступил порог комнаты для допросов.

Сегодня Фулл был один. Парень был освобождён от связывающего заклинания и сел за стол.

— А почему вы так решили?

— Ну, я сужу по тому, как вы осунулись и по характерному синеватому оттенку кожи, — пояснил следователь.

Гарри в ответ только хмыкнул.

— Э-э… Принесите-ка нам горячего шоколада, — попросил Фулл. — Я знаю, эго здесь каждое утро подают директору.

Следователь подмигнул парню. Когда охранник вышел, он сказал:

— Ваш адвокат подойдёт немного позже. Давайте опять проанализируем ситуацию, которая обрисовывается на сегодняшний день, — Фулл уселся поудобнее. — Ваша палочка прошла проверку и теперь доказано, что по крайней мере с её помощью не было сотворено непростительных заклинаний. Вот свидетельские показания ауроров, подтверждающие, что у вас в руках не было другой палочки к моменту создания Бэллатрикс Лестрейндж заклятия «Империо» и идентичного заклятия, зафиксированного отделом, — следователь протянул через стол исписанные листки. — Так что, по-видимому, обвинение в использовании вами непростительных заклятий будет снято.

— Даже если мы не найдём меч? — тут же спросил Гарри.

— Скорее всего, да. У нас так же есть показания профессора Дамблдора, о которых я уже вам говорил, и есть архивные записи рода Версетти относительно свойств этого меча. Конечно, обвинение может настаивать на том, что нет прямых доказательств того, что вы использовали именно этот меч… Так что лучше бы этот меч нашёлся.

— Мистер Фулл, вы сегодня не сказали «лицо, выдававшее себя за Беллатрикс Лестрейндж». Значит ли это… — начал Гарри.

— Да, это значит, что теперь её личность установлена. При обыске в особняке Лестрейнджей был обнаружен флакон с кровью, помеченный, как «Кровь Бэллатрикс». Эта кровь идентична крови тела, находящегося возле вас, когда…

— Значит, голову теперь тоже не обязательно искать? — перебил парень.

— Нда… Не всё так просто. В судопроизводстве есть оговорка, что дело с наличием обезглавленного трупа не может быть закрыто, пока голова не будет представлена суду, — озабоченно разъяснил следователь.

— А если эта голова никогда не будет представлена, дело никогда не будет закрыто? — в ужасе спросил Гарри.

— Бывают исключительные обстоятельства… Это всё решит суд.

Молодой охранник принёс на подносе две большие чашки с горячим шоколадом и поставил на стол. Фулл пододвинул одну чашку, затем сахарницу Гарри.

— Это лучшее средство от последствий встречи с дементором, — сказал он.

— Спасибо, я знаю, уже сталкивался с ними, — ответил Гарри.

Фулл дал возможность ему молча наслаждаться сладким ароматным шоколадом, а сам в это время просматривал какие-то документы. Парень чувствовал, как к нему возвращаются силы, а с ними и желание покинуть тюрьму. Через некоторое время пришёл Версетти. После приветствий он сказал:

— Профессор Дамблдор считает, что мистер Поттер мог потерять способность видеть меч из-за последствий действия смертельного заклятия террористки. Вот разрешение на проведение следственного эксперимента, — аурор протянул Фуллу документ с какой-то внушительной печатью. — А это специальное заклинание, которое надлежит выучить мистеру Поттеру, — второй листок он дал своему ученику.

— Угу, — следователь тут же впился в документ глазами. — … Вам разрешается, мистер Поттер, прочесть приложенное заклинание на месте происшествия, что бы попытаться вновь обрести способность видеть используемый вами меч.

— Эксперимент можно провести завтра, — предложил Версетти. — Гарри нужно время, что бы наизусть выучить заклинание.

Парень посмотрел в листок: там всё было написано по латыни.

— А может сегодня? После обеда? Я выучу! Просто ещё одна ночь в Азкабане…

— М-м. Я согласен, — заключил следователь.

Он пододвинул парню вторую чашку шоколада и как бы нехотя сказал:

— Мистер Поттер, остаётся главное обвинение: в преднамеренном убийстве Лестрейндж, при недоказанном факте самообороны.

Гарри даже не стал пить вторую чашку.

— Сколько мне могут дать лет за преднамеренное убийство? — спросил он.

— До 25 лет тюрьмы Азкабан… — ответил Фулл. — Но ведь есть различные обстоятельства…

— Какие?

— Лестрейндж совершала террористический акт, а на этот счёт есть оговорки…

— Мистер Поттер действовал в состоянии аффекта, ведь на его глазах был убит аурор, — подхватил Версетти.

— Э-э, да. Это тоже… И потом «Аваду» она всё-таки создала... В общем, это можно сократить до 10 лет.

— 10 лет! — вскричал Гарри.

В его голове вихрем пронеслись его бессонные ночи в обществе гарпий и дементоров. Сириус Блэк выдержал 13 лет в Азкабане только благодаря тому, что он был анимагом. А он, Гарри, разве сможет выдержать такие ночи и не известно ещё какие дни 10 лет…

— Я не хотел вам говорить… Но нужно, что бы вы были готовы и к такому повороту событий: есть силы, стремящиеся поднять дело об убийстве Седрика Диггори, и вновь выяснить роль в этом деле мистера Поттера, — Фулл опустил глаза. — Я знаю, министр всячески пытается этому препятствовать…

— Я не убивал Седрика! — Гарри уже окончательно потерял самообладание.

— Это очевидно, но доказательств этому опять нет… — совсем печально ответил следователь.

— Ведь вполне известно, какие здесь задействованы силы! — возмущённо сказал Версетти. — Неужто влияния министра, которого, между прочим, и защищал мистер Поттер, не хватит, что бы не объединять эти два дела?

— Есть надежда, что хватит, — вздохнул Фулл. — Так, допивайте ваш шоколад, и отправляйтесь учить заклинание!

Теперь, казалось, ароматное содержимое чашки утратило свою восстанавливающую силу. Как ни крути, а в Азкабане ему всё же сидеть придётся! Или остаётся уповать на какое-нибудь чудо.