Гарри Поттер и Портал в Ад (гет)

Весь остаток вечера Рон ублажал своё Эпиорухси: уж он и мазал его размокшими конфетами, и покатал его по паласу, от чего на скорлупу сейчас же налип всякий мусор, большую часть которого составляла линяющая шерсть Косолапсуса. Домовые Эльфы каждую ночь старательно вычищали комнаты от этих рыжих шерстинок, но на следующий день огромный пушистый кот, валяясь по полу, сводил их старания к нулю. Вот он-то активно и помогал парню выполнить желание яйца, цепляя Эпиорухси лапой и на приличной скорости перекатывая его из одного угла гостиной в другой. Парни посылали куда подальше и яйцо, и Косолапсуса, и Рона в придачу, когда кто-нибудь из них врезался им в ноги. Девчонки с визгом поджимали ножки, когда яйцо... нет, это же рыжий... Уизли (!), ползающий на четвереньках, оказывался где-то у них под юбкой. В общем, веселились все, кроме обладателя яйца с такими желаниями, с упорной последовательностью оказывающимися не заветными.

— Рон, ты бы его хоть помыл!— сказала Гермиона, глядя на Эпиорухси.— Оно скоро станет мохнатым, как Косолапсус!

— Вот ещё!— заявил парень.— Мало того, что я делаю то, что оно пожелает, так ещё мне нужно делать то, что оно не желало!

— Ну, как хочешь. На твоей же подушке оно спит,— заявила девушка.

Рон поморщил нос и унёс это несносное яйцо в туалет.

— Это ещё что!— сказал Симус, сидевший рядом с компанией.— Мне пришлось потчевать своё навозом из конюшни! Я потом тоже искупал яйцо по собственной инициативе. Но это желание, слава Мерлину, оказалось заветным!

— Поделись этим с Роном,— посоветовал ему Гарри.— Может ему станет легче от сознания, что не он один оказался в дурацком положении.

— Гарри,— поманила его пальчиком Уна,— мы тут тоже хотим поделиться с тобой нашими соображениями.

Три головы, две чёрных и одна каштановая, склонились друг к другу так, что почти касались лбами.

— Гарри, мы считаем, что стоит попробовать сварить это зелье по рецепту Парацельса,— заявила Гермиона.

— Да вы обе сошли с ума!— тут же сказал Гарри.— Это же бред, а не рецепт!

— Это так кажется только на первый взгляд,— парировала девушка.— Мы хорошо поразмыслили над каждым ингредиентом и решили, что тут просматривается определённая довольно мудрая логика.

— А вот какая, например, логика в толчёных ракушках какого-то Мормер...

— Моресмертника? Извини, Гарри, но зелья, действительно, не самая твоя сильная сторона!— ответила девушка.

— Мало того, считается, что этот моллюск поедает тела утопленников,— начала объяснять Уна, а Гарри почувствовал, как при этих словах нехорошо сжался его желудок.— Во-первых, это своеобразная связь с потусторонним миром...

— Ага, такая же, как у Раскоряченного Могильника, который, по-видимому, всасывает корнями свеженький трупный яд!— перебил парень.

Девушки переглянулись.

-Да ты схватываешь суть на лету!— сказала Уна.— Только он не Могильник, а Раскорячник.

— Так я оказался ПРАВ!— воскликнул Гарри, чувствуя, как его скрученный желудок продирается к горлу.

— Не нужно так болезненно на это реагировать,— посоветовала Гермиона.

— А во-вторых, раковина Моресмертника закручена в двойную Спираль Мироздания, а это многого стоит, если ты хочешь общаться с потусторонним миром,— невозмутимо продолжила Уна.

— Гарри, это редкий шанс — испробовать такое потрясающее зелье в деле!— сказала Гермиона.— Мы поможем тебе подобрать ингредиенты.

— Готовку зелья мы берём на себя,— подхватила Уна.

Гарри и раньше-то было трудно спорить с умеющей аргументировать Гермионой, а теперь, когда она объединилась с Уной, спорить с ними оказалось вообще бесполезным занятием.

— Рон меня оборжёт,— тоскливо сказал Гарри.

— За это мы ему поручим доставать самые... неприятные составляющие зелья,— предложила Гермиона.

Уна развернула свиток с рецептом и сказала:

— Я думаю, что пока трудность заключается в растительной части рецепта.

— У нас в классе есть отличный консультант по этой части,— сказал Гарри.

— Только выпиши отдельно названия растений, прежде чем консультироваться,— предложила Гермиона.— Я думаю, что не стоит никого больше посвящать в твой план.

Тут вернулся недовольный Рон, сунул Эпиорухси в угол дивана и сверху прикрыл его подушечкой.

— Что пишешь?— поинтересовался он у Гарри, видя, что тот составляет список растений.

— Да вот выписываю кое-что из рецепта.

— Как?! Ты согласился на эту авантюру?— воскликнул он.

— В-первых, это не авантюра,— авторитетно заявила Гермиона.— А, во-вторых, не кричи на всю комнату.

— Гарри, когда тебе понадобится утренняя урина, я всегда готов!— рот Уизли растянулся до ушей.

— В этом твоя помощь не понадобится, можешь успокоиться,— сказала Герми.

— Здесь понадобится только пять жидкостей, взятых у самого медиума,— подхватила Уна.

— Какие это пять жидкостей?— удивился Гарри.— Я там ничего такого не видел.

— Ну как же? Вот смотри,— девушка стала подчёркивать ноготком строчки рецепта.— Вот, кроме урины ещё и слеза, кровь...

Гарри переглянулся с Гермионой: оба вспомнили, что уже приходилось использовать его кровь, когда склеивали осколки разбитого Зеркальца Связи.

— Ой, ещё слюна,— недовольно продолжил читать Гарри.— А эта пятая жидкость... Что это за слово по латыни?

Девушки как-то сразу обе смутились. Уна вообще отвернулась, закусив губу.

— Ну, это понадобится только в конце,— сказала Гермиона.— У тебя ещё будет время узнать перевод по словарю.

Тут к ребятам подошёл Адриан, и обсуждение рецепта на этом закончилось.

* * *

Каждую ночь в течение этой недели Гарри и Ундина ложились спать слишком уж поздно. Парень видел, что у девушки появились тени под глазами.

— Уна, нужно чтоб ты выспалась хотя бы в выходной!— заявил он.

И они решили сегодня лечь пораньше. Пожелание " спокойной ночи " Ундины было таким, что Гарри захотелось всю ночь простоять здесь на лестнице и ещё, и ещё раз получать такие пожелания. Это место – развилка двух деревянных лестниц – было последним связующим звеном между прощающимися мальчиками и девочками Гриффиндора. Не удивительно, что обычно именно здесь надолго застревала эта парочка. Когда Унди, наконец, ушла, Гарри поднялся по лестнице, ведущей в спальню мальчиков. И тут он услышал за спиной стук каблучков, а затем окрик:

— Гермиона, помоги, пожалуйста...

Гарри, стоя на верху лестницы, видел, как Рон догнал Гермиону, в руках у него было всё то же яйцо Эпиорухса.

— Понимаешь...— начал он.— Это дурацкое яйцо пожелало, чтобы его поцеловали... Ну, я его поцеловал... А оно ещё на меня накричало и сказало, что имело ввиду, чтобы его поцеловала девочка... Ну, а я же не девочка...— Рон мялся.

— Значит, ты хочешь, чтобы Я его поцеловала?— спросила Гермиона, поднимая свои красиво очерченные брови.

— Ну да...— было видно, с каким трудом Рону даются слова.

— Вот ещё!

Этот здоровяк смущался оттого, что ему приходилось обращаться к девушке с подобной просьбой.

— Ну, пожалуйста, Гермиона... Оно сказало, что это его заветное желание...

— Ну, ладно,— согласилась, подумав, Гермиона,— Дай сюда!

Она взяла в руки яйцо Эпиорухса, вытянула губы трубочкой и поцеловала его.

— Ой,— запищало яйцо,— Как чудесно! Исполнилось моё заветное желание!

— Ура! Ты спасла меня, Гермиона,— закричал Рон.

Потом он резко придвинулся к девушке и крепко обнял её.

Гарри вцепился в перила. " Ну, давай же, Ронни!»— мысленно подбадривал он друга.

Было видно, как сильно парень прижимает к себе девушку, не смотря на то, что ему явно мешало яйцо гигантской птицы. «Ой, он сейчас раздавит это Эпиорухси!"— Гарри зажмурился, ему даже показалось, что он слышит треск скорлупы.

— Исполни и моё заветное желание,— быстро сказал Рон и поцеловал Гермиону.

" Молодец!"— мысленно воскликнул Гарри.

Рон пользовался тем, что руки девушки были заняты, но Гермионе всё же удалось высвободиться из объятий парня. Она была ошеломлённой, губы у неё дрожали, девушка сказала только:

— Ты... ты...— сунула ему в руки яйцо Эпиорухса и убежала в спальню девочек.

Парень сразу сник и поплёлся по ступенькам в спальню мальчиков.

— Прости, Рон,— сказал Гарри,— я случайно всё видел.

Тот только махнул рукой. В комнате он положил на тумбочку Эпиорухси и повалился на свою кровать лицом вниз. Хорошо, что в спальне никого ещё не было. Гарри сел рядом с ним.

— Не расстраивайся так, Рон,— сказал он.

— Она меня не любит,— ответил в подушку тот.

— А я думаю, что как раз наоборот,— ответил Гарри.— Просто у нашей Герми характер такой, как у этого яйца Эпиорухса... Рон, может тебе не стоит так драматизировать всё это? А главное, не показывай ей, что ты ревнуешь, или сердишься, или переживаешь. Будь, как всегда, весёлым, шути, смейся...

Рон перевернулся на спину и уставился в потолок.

— Да уж " смейся ", когда на душе гаргульи скребут!— пробубнил он.

Гарри невольно тоже взглянул на потолок, как будто там он мог увидеть этих горгулий.

— А ты не относись к ней как к девушке,— предложил Гарри,— относись к ней всё время как к другу, и тебе будет легче с ней общаться.

— Нет,— сказал Рон,— тогда я вообще никогда ничего не сделаю.

— Ну, хорошо, тогда в самый нужный момент представь себе на её месте кого-то другого, друга...

— Тебя?— с сомнением спросил Рон.

— Ну почему меня? Джинни, например... Вот ты мог бы сказать: " Джинни, сестрёнка, я люблю тебя "?

— Наверное, мог бы, хотя она, конечно, посмеялась бы...

— А ты подойди к Гермионе, представляя, что это Джинни, и скажи эти же слова так же, но подставляя имя Гермионы вместо Джинни.

— Ладно,— тяжело вздохнул Рон.— Попробую.

Гарри вспомнил свои переживания по поводу Ундины и представлял себе, что чувствует сейчас его друг.

* * *

На следующий день, видя натянутость отношений между Роном и Гермионой, Гарри твёрдо решил поговорить с лучшей подругой один на один. Он всё время прокручивал мысленно свой разговор с ней.

После уроков он сказал Уне:

— Унди, я должен поговорить с Гермионой.

— Ты меня предупреждаешь, чтобы я не ревновала?— улыбнулась она.

Гарри улыбнулся ей в ответ, взял её руки, поднёс к своему лицу и поцеловал её ладони. " Наплевать, если кто-то видел,"— подумал он.

Ему удалось убедить Гермиону поговорить с ним наедине. Девушка хмурилась, но согласилась. Они пошли во двор. Но тут начал опять накрапывать дождь, и ребята зашли в теплицу. Вроде бы недавно Гарри был здесь с Уной, но с тех пор, казалось, прошла целая вечность.

Девушка подозрительно покосилась на Гарри. Она медленно шла вдоль ряда кадок с Кусачими розами.

— Гермиона... я хотел бы с тобой поговорить о нас...— её брови слегка приподнялись, но она ничего не сказала.

— О нас троих: о тебе, Роне и обо мне..— продолжал Гарри.— Мы дружим уже пять лет и, я думаю, что заслужил, чтобы ты поделилась... сказала, как ты к нам с Роном относишься.

Гермиона сильно смутилась. Она стояла вполоборота к парню и не смотрела на него. Девушка дразнила пальцами бутоны розовых цветов, а они раскрывали свои нежные лепестки, в самом центре которых скрывались острые зубки, делали резкий выпад, пытаясь укусить, но их стебельки были ещё слишком короткими. К тому же Гермиона была проворной. Помолчав, она сказала:

— Ну, во-первых, я всегда считала вас моими самыми лучшими друзьями... А во-вторых... наверное, Гарри, я относилась к тебе больше, чем к другу — это было первые три года... А потом Рон повзрослел, так изменился... Я уже не представляю себя без его приколов, без его улыбочек. Я знаю, что как бы мне не было трудно или плохо, Ронни всегда разобьётся в лепёшку, но поднимет мне настроение... И он ещё с четвёртого курса стал проявлять эту дурацкую ревность... В общем, я, наверное, больше стала думать о Роне, чем о тебе...

— Гермиона, а как же Виктор Крум?— спросил Гарри.

Девушка улыбнулась и всё же посмотрела на Гарри. Тут самый большой бутон поднапрягся и дотянулся до неё, но его добычей стала лишь завитая каштановая прядь. Бутон замотался из стороны в сторону, выплёвывая волосы.

— Ну, Виктор меня действительно любил. Это было очень приятно. И потом, мне хотелось, чтобы вы оба, наконец, оценили меня не только как друга...— Гермиона опять отвернулась, и парень увидел, как она залилась нежно-розовым румянцем.— А вот этим летом, не знаю, почувствовал ли ты, было что-то такое между нами...

— Я почувствовал, Гермиона,— парень сам смутился, вспоминая все свои неясные, но такие трепетные ощущения этим летом.— И если бы ты сделала хоть один шаг мне на встречу... Всё могло быть между мной и тобой по-другому...

Гермиона совсем покраснела, она нервно грызла свой палец.

— Это правда, Гарри?— наконец спросила она.

— Да, правда... Но раз ты не сделала шаг мне на встречу, значит, тебе кто-то мешал?

-… Рон.

— Вот именно, Рон... Неужели, Герми, ты не чувствуешь к нему...— Гарри не знал, как закончить.

— Чувствую. Но я привыкла, что мы всегда втроём... Наверное, я хочу, что бы вы оба были моими...

— Мы и так твои,— ответил парень.— Но только немного в разном качестве.

Девушка села на перевёрнутое ведро, закрыв ладонями лицо. Парень опустился перед ней на корточки.

— Гермиона, я только об одном тебя прошу: постарайся не мучить его. Он уже третий год места себе не находит из-за тебя...

Девушка молчала. Тогда парень убрал её руки от лица и увидел, как на её щеках появились мокрые дорожки.

— Это не Рон мне помешал, а я помешал Рону этим летом,— сказал он, глядя в эти карие глаза, полные слёз.— Ты сама сказала, что с четвёртого курса думала именно о нём. Но теперь я не мешаю вам.

Гарри притянул к себе девушку, и она уткнулась ему в плечо. Он почувствовал, что его футболка начинает промокать на плече от слёз Гермионы.

Гарри дал ей возможность выплакаться, он обнимал её, слегка покачиваясь, как успокаивают ребёнка. Так они сидели довольно долго, потом он полил ей из лейки. Гермиона умылась, и они медленно пошли погулять по теплицам. Парень намеренно больше не возвращался к этой теме. Да, это была чудесная девушка среди красивых розовых цветов, так и тянущихся к ней. Неделю назад Гарри мог только мечтать о таком. Но теперь всё было по-другому, и другая девушка была смыслом его жизни.

Когда Гермиона успокоилась, она сама сказала:

— Гарри, у меня такое чувство, что мы с тобой сегодня расстались навсегда.

— Что за глупости? Я твой друг и всегда буду рядом,— Гарри провёл рукой по волосам девушки.— Ты сомневаешься в этом?

Гермиона улыбнулась, отрицательно замотала головой и сказала:

— Ну, идём в замок. Рон и Уна заждались нас.

— Спасибо, Герми, что ты у меня есть,— сказал Гарри, напоследок опять притягивая девушку к своей груди.

Когда они вернулись в гостиную Гриффиндора, Рон подозрительно посмотрел в их сторону. Гарри и Гермиона вели себя, как обычно. Но когда они пошли на ужин, Рон тихо спросил друга:

— Вы что, говорили обо мне? Я не просил этого!

— Нет, Рон, в основном мы говорили обо мне,— ответил Гарри.

— О тебе?— удивился тот.

— Всё нормально, не бери в голову!— и парень положил руку ему на плечо.