Братство Плотвы (джен)

— Зараза, — проворчал ведьмак, внимательно осмотрев камень, на всякий случай поверил его медальоном и, не увидев должной реакции, отшвырнул его подальше. — Опять треснутый.

Камень был своеобразным сердцем заградительной статуи очередного уродца, установленной, видно, ещё во времена первого ангмарского королевства на забытом уже горном проходе. Но он был повреждён и утратил чародейскую силу — медальон Геральта не показывал ни малейшего присутствия магии. Хотя обычно уже в ста шагах от Безмолвных Стражей, как называл их дунадан Дарвунн, медальон реагировал бурнее, чем пьяный Лютик на декольте.

Ещё в Фасах-ларране ведьмак и Дарвунн обнаружили на обломках другого Безмолвного стража, разрушенного гондорцами и эльфами в дни изгнания Короля-Чародея тысячу лет назад, письмена на Чёрной речи. Дарвунн, знавший её несколько лучше Геральта, утверждал, что это заклятие, вселяющее в особый камень — Сердце стража — падших духов. Искомый чёрный камень валялся тут же, но он был давным-давно повреждён клинком эльфской ковки и магически мёртв.

— Судя по тому, что было начертано на этом камне... Ха! — обрадовался следопыт. — Есть способ испортить Стражей, не будучи при этом древним эльфийским героем из летописей!

— Пресвятой сандалией пророка Лебеды? — скептически спросил ведьмак.

— Проще, — усмехнулся Дарвунн. — С помощью доброго меча, к которому приложили руку коли не эльфы, так нуменорцы. Обычно порождения Тьмы уязвимы к ним, и здесь мы видим то же самое.

— С каких пор ты, следопыт Арнора, ветеран разведки, надежда и оплот, стал недооценивать магию? — сказал Геральт. — Особенно ангмарскую, с которой в основном и имеешь дело. К барьеру Радклиффа не подступишься без инклюза, которого у нас нет, и контрзаклинания, которого мы не знаем. Твои приятели не дадут соврать.

— Что хочешь предложить ты, Геральт из Ривии? — спросил его дунадан.

— Бомбу.

— Гоблинские горшки с горючей смесью? Ты смеёшься?! — не поверил Дарвунн.

— Нормальную человеческую алхимическую бомбу. Может, две — для верности. Для этого нужна смесь угля, серы и селитры, именуемая у нас зерриканской. Уголь нажжём здесь сами из дерева, селитру должно содержать дерьмо морровалей... — рассуждал ведьмак.

— А серы в Маленхаде полно под ногами, так? Теперь понимаю, почему Гальбарад и Бродяжник тебя прислали! — одобрительно воскликнул Дарвунн.

Так Геральт и Дарвунн направились в Маленхад, край минеральных озёр и сернистых источников, обозначающий южные пределы Ангмара. Эльфские и краснолюдские трактаты утверждали, что во времена расцвета Моргота, Чёрного врага мира, здесь дымила огнедышащая гора не хуже, чем в Мордоре. Но катаклизмы, произошедшие в процессе последней битвы с Морготом, сокрушили её, и на месте былого гигантского кратера образовалась котловина, насыщенная серой настолько, что водой из озёр Маленхада можно было только травиться.

Тем не менее на этой порченой земле существовала своя жизнь. Сернистые фумаролы, похожие на гнойные фурункулы, Враг знает чем притягивали насекомых, от мелкой мошки до кровопросцев и мух-серпиц размером с голову. Этими последними питалась фауна покрупнее — змеи, гигантские пиявки и слизни, черепахи. Крупные рептилии, в свою очередь, притягивали охотников — как орков, троллей и гоблинов из ангмарских крепостей в окружающих горах, так и горцев из Тирн Луиг. Шкуры для доспехов и шатров, панцири для щитов, мясо и железы для лекарственных снадобий нужны были и тем, и другим.

— Здесь даже не так пакостно, как я думал, — сказал Геральт. — Небо хотя бы похоже на небо, а не на смесь вишнёвой наливки и месячных.

— Только вот серой смердит, — ответил Дарвунн, которого несколько подташнивало. Уродливые ангмарские идолища из Раммас-Делуон, составляющие барьер Радклиффа, уже виднелись на горизонте, и цель, казалось, была близка. Но Геральту требовалось время, чтобы сделать курвину бомбу. А на это время обоим компаньонам и их лошадям нужна была прежде всего простая честная питьевая вода.

— Сначала придётся заехать-таки к горцам в Тирн Луиг, — продолжал рассуждать вслух Дарвунн. — Чтобы они хотя бы указали местные источники. А они, верней всего, просто так делать этого не станут. И если вспомнить, что молва о ведьмаке уже давно ползёт по Ангмару, расплачиваться придётся прежде всего твоими мечами и твоими Знаками. Ты ведь сам говорил, что работаешь за чеканную монету, Геральт из Ривии. Не почитаешь ли ты для себя зазорным выполнять поручения горцев, у которой её толком нет?

— Представь себе, Дарвунн, — ответил ведьмак дунадану. — Ведьмаки далеко не всегда принимали и принимают плату строго деньгами. Это может быть провизия и основы для эликсиров. Может быть оружие или сбруя. А может — информация или гарантии безопасности. Как это было в Огайре. Кроме того... Бродяжник пойдёт по миру, когда я вернусь в Эстельдин.

— Мы и так ходим по миру в прямом смысле этих слов, коли ты не заметил, — Дарвунну было не до ведьмачьих подколок.

Следопыт и охотник на чудовищ приближались к отвесным скалам, которые служили южной границей Маленхаду. Где-то здесь, ближе к середине царства сернистых озёр, к естественной чёрной базальтовой стене прилепился десяток шатров и полупалаток, полухижин, крытых толстыми шкурами быков-аурохов и местных рептилоидов. Это и был Тирн Луиг. Правили здесь всеми делами старейшины Отран и Мардлиган, которые быстро перевели разговор в деловое русло.

— Мы охотно наполним ваши фляги или бурдюки, но взамен на долю воды из нашего источника было бы справедливо получить долю вашей добычи. Сгодится всё — мясо и панцири маленхадских черепах, крылья болотных мух, жареные лапы кочунов. Но самое ценное, что тут есть — это шкуры огненных ящеров, которые ни огонь, ни вода не берут, — с ходу заявил новоприбывшим Отран. — Про твоего спутника, следопыт, сказывают, что он великий охотник. Теперь он сможет показать себя в деле.

— По рукам, — сказал Геральт, который уже строил планы на железы искомых ящеров для своей бомбы.

Хотя огненный змей и бескрыл, и поменьше дракона раз так в пять, это не делало его менее опасным противником. А вот знак Квен делал, мешая хищной рептилии изрыгать струйки пламени в ведьмака.

Геральт читал раньше, что лучше всего шкуры огненных змеев пробивались старинным оружием краснолюдов из Мглистых, но был убеждён, что стальной ведьмачий меч тоже может кой-чего сделать ящерам, особенно уязвимым, как все драконы и дракониды Средиземья, в области груди. Поэтому, защищаясь от огня и когтей хищника Знаком, он шёл на рискованные манёвры по самой кромке сернистого источника в Сальгайте, рассчитывая, что змей рано или поздно оступится и упадёт, обнажив хоть на минуту более мягкое подбрюшье.

Где-то на седьмой минуте этого танца так и случилось. Благодаря принятым своевременно "Волку" и нескольким лишним каплям "Грома" ведьмак нанёс удар рептилии прежде, чем она выбила ему меч когтистыми лапами. К счастью, меч Геральта оставил змею слишком болезненную рану, и ему тяжело было снова перевернуться на живот, прикрыв брюхо. Второй удар — более глубокий и с проворотом меча — стал окончательным.

Снимая со змея шкуру для уплаты горцам за воду и потроша его ради бомб и эликсиров, Белый Волк обнаружил в гнезде гада кое-что интересное — металлическую шейную гривну. С неё-то и началось очередное сомнительное ангмарское приключение на ведьмаковскую задницу, когда Геральт вернулся в Тирн Луиг.

— Дай-ка её мне, ведьмак, — протолкалась вперёд Лорнэ, статная охотница с медно-рыжей гривой. Рассмотрев гривну поближе, она сказала:

— Вот что значит гномий металл — даже узор отчасти ещё можно различить. Это похоже на гривну, которую носила моя сестра Мюирнэ, которую мы потеряли уже давно. Говорили, что она попалась в ангмарский плен, но теперь получается, что кончила она в брюхе змея...

Геральт тоже повнимательнее посмотрел на гривну и покачал головой:

— Сомнительно. Если бы её сожрал змей, то я вынул бы эту штуку из его желудка, разгрызенную на две части или больше. Но он просто подобрал её и утащил на всякий случай. Выходит, гривну уронили. На бегу это сделать сложно — значит, её пытались сорвать и за неё шла борьба...

— Дело говорит ведьмак, — кивнул Мардлиган. — Выходит, Мюирнэ всё-таки попала к паршивым оркам и их хозяевам-колдунам!

— Давно это было? — спросил Дарвунн.

— Да уж больше года точно, — пожала плечами Лорнэ. — Ушла она в одиночку на охоту на запад, значит, верней всего, утащили её в Байл Рова. А там самое гоблинское гнездо!

— Мало шансов, что твоя сестра жива, — сказал следопыт. — За год с лишним гоблины раз десять могли её съесть, когда гонять её на грязные работы станет невозможно, а надругаться надоест. Или ещё хуже — её отдали ангмарским чародеям для опытов, от самой мысли о которых кровь стынет в жилах.

— Мы должны это проверить! — не унималась горянка. — А если вам жалко воинов, чтобы спасать свою родную кровь, я одна пойду в Байл Рова и не вернусь, пока всё не разведаю!

— Зачем же одна? — спросил старейшина Отран. — Мы дадим тебе людей... и было бы славно, если бы с разведчиками пошёл кто-то вроде тебя, ведьмак. Ты достаточно ловок и силён для того, чтобы выйти живым из этого притона.

— Если так, — недовольно сказал Дарвунн, — то действовать мы будем настолько осторожно, насколько это вообще возможно. Пока во дворце наместника не знают, что мы с Геральтом здесь. Пусть Мордирит и его каргулы и дальше пребывают в блаженном неведении. Так что нападай только исподтишка и поменьше лезь на гоблинский рожон, гордая и прекрасная Лорнэ!