Wish You Were Here (джен)

Пятнадцатого тарио Лон-Гор и не подозревал, что со следующего дня у него настолько прибавится работы. Ожоги, переломы, травматические сдавления… Арзаки, Арк-Мин, Рин-Сай, Лем-Ро…

Лон-Гор выгадал минутку, чтобы попить чаю, как вдруг в его кабинете чуть дверь не вылетела от ударов.

Это явились лётчики. Они приволокли Элар-Шена и Тин-Мора. У обоих — поражение электрическим током. Элару, можно сказать, повезло: молния попала в протез, а вот к Тин-Мору Гудвиния опять была немилосердна — удар пришёлся в грудную клетку.

Пока Лон-Гор осматривал лейтенантов и оказывал им первую помощь, Рен-Сай и Мей-Кион захлопывали ставни в кабинете и в палатах, а Сор-Ан докладывал. На лагерь напала какая-то красная дрянь. Тин-Мор огрёб вместо комэска. Ильсор и Дириэ закрыли всех щитом, а Кау-Рук увёл через портал. На последних словах эскадрилья сделала круглые глаза.

Кто-то заметил, что троих спасителей в лазарете нет. Даже Арк-Мину помогли сюда добраться, а эти трое и Мон-Со затерялись где-то по пути.

С чьего-то коммуникатора подключились к системе наблюдения. На пустой стене развернули голограмму. Увидели пропавших, а вместе с ними Гелли и Сиона. Наблюдали поражение красной твари.

— Это же Ваэри! — крикнул кто-то из арзаков.

К девушке сразу метнулись Гелли и Ол-Кет. Их накрыла жёлтая сфера. Камера переключилась на неизвестную женщину, стоявшую у колючей проволоки. Ну, как неизвестную? Лон-Гор был уверен, что ещё на Рамерии видел кого-то похожего. Эх, быстрее бы память вернулась!

Сзади послышался глухой возглас ужаса. Полковник обернулся. В лазарете стало на двух лётчиков меньше, зато из-за плеча Рен-Сая торчали ранвишевы уши. Превращение как защитная реакция? Раздолье для биологов!

Ехидничать никто не стал — вряд ли лётчики вообще обратили на товарищей внимание. Сейчас все, не отрываясь, следили за колдуньями.

Двое… вернее, даже трое на одну. И всё равно проиграли. Победительница принялась о чём-то разглагольствовать.

В оставленную открытой дверь лазарета залетела маленькая сине-жёлтая птичка. Она спикировала на плечо Элара и что-то яростно зачирикала. Лон-Гор знал, что многие животные здесь разумны, но не понимал ни слова.

— Янтарь, — сказал Рен-Сай. — Она повторяет слово «янтарь».

Элар-Шен, чуть приоткрыв глаза, полез во внутренний карман куртки, потянул оттуда медную цепочку, но тут же бессильно уронил руку. Проблемы с координацией… Хоть бы не навсегда.

Цепочку вытащил Сор-Ан. На ней оказался медальон, напоминавший кулон штурмана.

— Что с ним делать? — спросил Рен-Сай у птички. Та пожала крылышками.

— Гелли… — пробормотал Элар-Шен.

— Кто-то должен выйти к ведьмам и отдать его Гелли? — уточнил Сол-Дит.

— Не ходите туда! Там пекло!

Теперь в лазарет вломились ещё и пехотинцы. Трое. У одного были обожжены ноги.

— Можно из окна кинуть, — предложил Ирлен. — Менвитская палата как раз на вертолётную площадку выходит.

Кидать отправился Дер-Раох, как самый меткий.

В это время снаружи начало происходить нечто совсем уж странное. Пространство заполнил голубой свет. Из леса выплыл вытянутый кристалл, пульсирующий словно сердце. Вокруг него то и дело вспыхивали серебристые искры.

Кристалл пульсировал, с каждым разом становясь всё светлее и светлее, а потом резко выбросил в сторону недавней победительницы ярко-голубой луч. Этот луч держался минуты три и резко исчез. Голубой свет растворился в пространстве, и на клочок земли, над которым только что парил кристалл, упала девушка. Та самая, с предбоевого портрета.

— Элли! — вскрикнул кто-то за спиной Лон-Гора и с грохотом опрокинутой кушетки вымелся из лазарета.

— Стой, идиот! Там ещё опасно!

Лон-Гор обречённо поправил очки. Элар-Шен убежал, хотя врач вообще сомневался, что он сможет ходить, за ним понёсся Сор-Ан, а на выжженной вертолётной площадке всё ещё стояла фигура в чёрном платье.

* * *

Гелли неоднократно приходилось работать в авральном режиме, но никогда — на поле боя. Сейчас на самом деле больше всего хотелось лечь на землю и закрыть голову руками. Но надо было помочь Ваэри, заодно лишив противника поддержки.

Вживлять волшебные кристаллы в тело — какая гадость!

Они проглядывали из-под кожи на голенях, предплечьях, груди; на лбу ради кристалла вообще просверлили череп. Гелли надеялась, что это делали хотя бы под наркозом.

Что ж, за работу! Отобрать у майора нож. Успокоить майора, чтоб не дёрнулся спасать свою подопечную от злой арзакской ведьмы. Резать по-живому, потому что иначе никак. Хорошо быть колдуньей — ни перчатки не нужны, ни антисептики.

Начать с ног — их потеря, если что-то пойдёт не так, наименее страшна. Аккуратно выцарапать первый кристалл. Положить в кобуру от сканера, чтоб на земле не валялся. Прикрыть рану волшебной желтоватой плёнкой. Не отвлекаться — кажется, сфера-ловушка работает как щит.

Вторая нога. Плёнка. Проверить состояние. Раны в норме, насколько это возможно. Левая рука. Плёнка. Правая — плёнка. Грудь, ближе к ключицам. Ковырять осторожно, расположив нож почти параллельно телу, чтобы не влезть куда не надо. М-да, боевой нож пехотинца — это не скальпель. Неудобный, зараза! Раны в три раза шире, чем могли бы быть. Не отвлекаться. Правая половина. Плёнка. Левая половина. Неглубоко. Ключица треснула. Закрепить магией. Плёнка.

Самое сложное. Голова. В голове мозг. Мозг трогать нельзя. Так, а кристалл с ним случайно не соединён? Хоть бы нет!

По сфере пошли трещины. Хоо, если расколется, то они трое окажутся в эпицентре боя. Не отвлекаться!

Череп. Лобная кость. Ровно посередине. Кожу расковырять легко, а вот как этим ножом кость дробить? М-м-м… В 5500-х годах назад лоботомию и ножом для колки льда делали, но это через глазницу и вообще не то. Не отвлекаться.

Ножом можно подковырнуть, а потом надо вставить что-то для упора, чтоб кристалл обратно не лёг, и вытаскивать аккуратно… О, пуговица! Лон-Гор за такое голову без анестезии открутит.

Гелли зубами — так быстрее — оторвала пуговицу от рукава и, медленно и осторожно, загородившись от майора собственной спиной, подвела нож под кристалл. Приподняла. Шло легко, значит, с мозгом он связан не был. Подсунула пуговицу, подцепила пальцами кристалл и потянула на себя. Есть! Теперь убрать пуговицу и зарастить дыру. Безо всяких плёночек — голову надо лечить сразу. Всё!

Гелли подняла голову. Ух ты, она, оказывается, пропустила весь бой!

Сфера исчезла, зато прибавились три других. Та женщина стояла совсем близко и ухмылялась, рассматривая кого-то, кто лежал на земле у её ног.

Лицо этого кого-то было удачно повёрнуто в сторону Гелли. Девушка вздрогнула, увидев знакомые с детства черты. Мерит?! Нет, нет, это, кажется, девушка. Элли. Ильсор говорил, что его мать сбежала сюда. Значит, это её дочь Элли.

И что с ней сейчас будет? Её убьют? И ведь помочь некому!

Гелли огляделась в поисках вероятной помощи. Кроме неё самой, рядом сейчас был только Ол-Кет. Один глаз у него стремительно заплывал. В руке менвит держал медальон, похожий на штурманский. Медальон качнулся на цепочке, и Гелли заметила надпись: «Тиресии, невесте Бофаро и жёлтой фее».

Фее… Только что здесь была схватка колдуний. Розовая, фиолетовая… Магия этой гадины была оранжево-жёлтой. Как и у Гелли.

Когда Гелли была подростком, Анниа иногда рассказывала ей о волшебстве. Существовали кристаллы и просто магия. Последней владели мужчины, и их, колдунов, могло быть довольно много. Кристаллы же давали силу женщинам. Поэтому число колдуний было ограниченно. Появилась фиолетовая ведьма Лио-Лай — фиолетовая ведьма Анниа умерла.

Может быть, стоит попробовать? Пока гадина разглядывает Элли, коварно напасть на неё со спины. Получится ли? И что будет, если Гелли после этого станет ведьмой?

Да плевать! Ведьмы — не зло, а Элли и всех спасать надо!

Вот только Гелли ни разу не использовала колдовства для убийств. Как бы это сделать?

Девушка поднялась с колен и поудобнее перехватила нож. Нет. Что-то гадина там про слияние болтала…

Верный сканер охотно прыгнул в руку. Прицелиться и измерить. Пульс запредельный. Странно, что этого не видно внешне. А если… Нож ни к чему — Гелли не хватит сил, чтобы всадить его под ребро, и роста, чтобы ударить в голову. Для удара в живот придётся зайти с другой стороны. Итак, пульс.

Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук.

Невроз у Рин-Сая и Лем-Ро. Принудительное обращение в животных.

Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук.

Зверское обращение с людьми и драконом.

Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук.

Издевательство над Ваэри. Попытка убить Элли.

Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук.

Колдуй, жёлтая волшебница. Напрягись немного — и ничего не заметишь. Тебя ждёт тахикардия. И смерть от инфаркта.

Тук-тук-тук-тук. Тук-тук-тук-тук.

Кардиограмма на сканере раскачивалась всё сильнее и сильнее. Гадина собралась сжечь Элли в жёлтом пламени, но вдруг зашаталась, судорожно глотая воздух. Обернулась, занесла руку для нового заклинания — уже в адрес Гелли… Но кривая кардиограммы неизбежно превратилась в прямую.

«Смерть».

Гелли уронила сканер одновременно с падением колдуньи на землю. Издалека слышался звон стекла — это разбивались сферы.

Так, работа ещё не закончена. Сейчас надо будет пол-экипажа лечить. Элли ближе всех.

Однако девушка, похоже, была в порядке — открыла глаза, села, схватившись за голову.

— Сканер показывает, что пульс высоковат, — сказала Гелли, подобрав прибор и рухнув на землю рядом с Элли.

— Ничего, отойду.

К ним подлетел Ильсор, который стиснул обеих в объятьях. Гелли улыбнулась и растрепала ему волосы — наконец-то сильное проявление эмоций, а то она уже беспокоиться начала, что он душевно умер.

Из замка выскочил Лон-Гор. За ним бежали… да много кто бежал!

Гелли огляделась. С одной стороны медленно вставала на ноги розовая колдунья. С другой Риэм обнимал свою ненаглядную подпалённую ведьму, а над ними мурчал дракон. Около замка, где собралась толпа, лётчики поднимали на ноги Кау-Рука и Сиона, кто-то затеял танцевать, пугая менвитов, Элар-Шен хромал по ступеням, Мон-Со обозревал бардак… А в паре шагов Ол-Кет обнимал рыдающую Ваэри.

Эх, работа-работа… Куда там опять сканер подевался?..

* * *

С жёлтой ведьмой было покончено. Вроде бы местечковый враг, а ощущение было такое, словно они войну выиграли.

Хотя так и было, наверное. Они выиграли войну против самих себя. От первого боя — идиотской драки лейтенантов — они прошли через поражения у чёрных камней, над Изумрудным городом, в собственной столовой до последнего — сражения волшебниц. И победили.

Они были менвитами. Вернее, только менвитов считали участниками этой необъявленной войны. Они сцепились с арзаками и проиграли — те взяли коварством. Но менвитский режим снова взял верх и покарал несогласных. Они зашли настолько далеко, что сами себе стали врагами.

Однако сумели повернуть назад. Теперь считались все и со всеми. Теперь экипаж погибшей «Диавоны» был единым целым и не делился на людей и имущество.

Они сплотились против общего врага, и каждый внёс свой вклад в победу: шаг вперёд, навстречу смерти, вовремя выставленный щит, брошенный из окна медальон, выдернутое из-под удара кресло… и силы колдуний. Колдуний обоих народов.

Неважно, кем был враг, — они объединились и победили.

— А не слишком пафосно для трёхсот тридцати человек? — вопросил Кау-Рук, по-совиному наклонив голову.

— Что ещё, по-твоему, я должен им сказать? — скривился Мон-Со, скомкав лист и сунув его в карман кителя.

— Всё кончено, ребята, танцуем! — предложил штурман под хохот Дириэ, Элли, Гелли и Ильсора.

Прошло три дня. Ранавир привели в порядок, насколько это было возможно при отсутствии нормальных рабочих рук и сломанной к демонам идеологии. Отчёты печатал матерящийся Ол-Кет, мусор растаскивали все вместе, вкусности пострадавшему дракончику тоже носили все.

Вчера по предложению Элли состоялась вылазка в Жёлтую страну. Вертолётов не было, и помощь предложил Карфакс. Лётчики до сих пор пребывали в блаженном восторге, а пехота над ними хихикала.

В бывшем логове Виллины нашли лабораторию и кучу исследовательских журналов, в которые тут же зарылся весь Гражданский корпус. Тут народу тоже было над кем похихикать — все работали в одном месте, а Лиона и Риэм куда-то исчезали. Но результат исследований колдуньиных журналов они предоставляли исправно, так что придраться было не к чему.

Мон-Со пока не знал, что там Гражданский корпус наисследовал, но Лон-Гор пребывал в перманентной ярости, а это о многом говорило.

Гелли осваивала основы волшебства под руководством мышиной королевы Рамины — Элар не врал, когда упомянул её.

Тин-Мор, подставившийся под удар вместо Мон-Со, пришёл в себя и должен был полностью восстановиться примерно через месяц. Остальные раненые, включая Ваэри, тоже выздоравливали.

Привыкать к новой жизни экипаж будет ещё долго, но неунывающий Сор-Ан в них верил и не уставал это повторять. Вчера Юнсар сказал-таки своему напарнику, что он уже всех достал, но Сестру это замечание только обрадовало.

— Сердце подсказывает мне, что тебе не нужно им ничего говорить. Они и без речей всё понимают.

Сегодня были похороны Анниа. Её тело по рамерийской традиции сожгли, а прах развеяли над приютом Аграната. Сейчас все, кого её дети позвали, просто сидели на берегу озера и перебрасывались редкими фразами. Ильсор что-то рассказывал Гелли, Дириэ и Кау-Рук высчитывали координаты Рамерии, Элли рисовала портрет Страшилы Трижды Премудрого. Как оказалось, он был оживлён Виллиной, а все оживлённые существа умирают вместе с тем, кто дал им жизнь.

Дровосек и Смелый лев молча наблюдали за ней, но сейчас железный правитель решил вновь поговорить с Мон-Со.

— Речами же, — продолжил Дровосек, — иногда можно сделать лишь хуже.

Мон-Со кивнул в ответ и встал. Ему хотелось пройтись по выщербленным тропинкам древнего кладбища. Казалось, где-то здесь лежит ответ на вопрос, что делать дальше.

По сторонам дороги стояли статуи — живые лица замерли под тончайшими каменными вуалями. Мужчины, женщины… Все — старики маленького роста. Однако в самой глубине, почти у гор, можно было заметить статуи, больше похожие на арзаков и даже менвитов. У одной из таких стоял Элар, замотавшийся в свой любимый шарф.

Статуя не пережила тысячелетий — она напоминала скорее кривую колонну с неровным шаром наверху, чем фигуру человека. Точно можно было сказать лишь две вещи: это статуя менвита и у неё на поясе закреплены каменные ножны. Вот они как раз хорошо сохранились. Из этих ножен торчала залепленная сухой землёй рукоять.

— Чую, что это нечто важное, но не могу до него дотронуться, — поделился Элар.

Мон-Со пожал плечами и стряхнул с рукояти землю. Видимо, каменные ножны лишь на ней и держались — они рухнули на землю вместе с пылью. По камням проскрежетал длинный кинжал.

Комэск поднял его и рассмотрел, прежде чем вернуть на место. Хорошо сохранился: не потерял ни блеска, ни остроты — кровь выступила на пальце от лёгкого касания. На лезвии блеснула гравировка «Манрей мен Дилиант».

— Зря вы это, мой полковник, — усмехнулся Элар, сверкнув глазами.