Небесная Кузница Броктона/Brockton's Celestial Forge (джен)

Преамбула Чен

Чен сосредоточился на дыхании. Это была задача, которая отняла у него большую часть концентрации. Каждый вздох вызывал острые боли в туловище. Вероятно, сломаны ребра, но, учитывая все остальные травмы, он не мог с уверенностью сказать, сколько из них сломано и насколько сильно.

АПП не планировали, что он переживёт это. Он знал это. Живя в Броктон-Бей, чувствуешь темперамент членов банды. Это было необходимо, если ты был в «азиатском» сообществе. Сама идея создания азиатской банды была нелепой, такое могло произойти только с таким человеком, как Лун, который заставил это случиться.

В этом и была особенность города. Все сосредоточились на парачеловеческой стороне уравнения. Для них АПП были просто Лун и Они Ли, к которым теперь присоединились Марш и Бакуда. Барыги представляли собой трёх кейпов среднего уровня угрозы. Империя была ее лейтенантами и офицерами.

Вот что попало в новости, вот на что приезжали посмотреть туристы. Это было шоу, а не суть. Вы никогда ничего не слышали об участниках без способностей, кроме статистики, арестован Кейп и столько-то участников без способностей. Их упускали из виду, упрощали и игнорировали.

Но не Лун схватил его на улице. Бакуда не была тем, кто привязывал его к этому стулу. Не Они Ли сломал ему ребра. Не Марш била его до тех пор, пока он едва мог видеть. Точно так же, как не Толкач продавал наркотики на углах улиц, и не Кайзер разбивал витрины магазинов ради денег за защиту. Банды ухудшали жизнь каждого, но люди смотрели только на людей на вершине, а не на кучу насилия и эгоизма, удерживающую их там.

Кроме АПП, кроме Бакуды. Она ввергла это в хаос. Он чувствовал бомбы в его теле. Ее операция была еще более неосторожной, чем предыдущая бойня. По крайней мере три разреза были инфицированы. Ее это не волновало. Не ожидалось, что он проживет достаточно долго, чтобы это стало проблемой, а если это станет проблемой, то будет ли их это волновать, когда он выполнит его задачу?

Это был настоящий ужас ситуации. Не бомбы, а то, что эти бомбы представляли. Жестокий контроль, лишение последних остатков человечества, личного достоинства, которым мог обладать обычный человек в этом городе. Брать людей и превращать их в инструменты.

Это навевало воспоминания. Двадцать два года назад. Это было похоже на другую жизнь, и во многом таковой она и была. Он был студентом. Почти закончил университет и утопал в мечтах о молодости, о будущем. Он помнил протесты. Ху Яобан умер, и это казалось поворотным моментом для нации, шансом на новое будущее. И они собирались это осуществить. Группа ребят собиралась изменить мир сидячими забастовками и голодовками.

Потом в дело вмешались кейпы. Проправительственные, антиправительственные, оппортунисты, независимые, преступники, герои и злодеи. Внезапно никто не понимал, что происходит, за что кто борется.

Не раньше последствий. И.С.К поднялся, и в него влилась большая часть офицеров и коррупция старого правительства. Затем Янбань. Потом репрессии. Это было почти ностальгически. Это был не первый раз, когда его избивали, привязанного к стулу.

Но он выбрался, оставил свою старую личность и нашел новую жизнь в Америке, как и многие другие. Это была не самая легкая жизнь, но это была его жизнь, и она его чтобы поделиться с другими.

Или была его, чтобы поделиться. Мэй и Джун были в стороне от этого беспорядка. Они были в безопасности, даже если для этого пришлось оставить их с сестрой Мэй. Еще одна неделя в том доме, и его жена, вероятно, будет готова вернуться в Броктон-Бей, несмотря на бомбы и нападения.

Он потерял концентрацию на дыхании и почувствовал приступ кашля, пытаясь восстановить контроль. Каждый кашель вызывал приступы боли, исходящие из его сломанных ребер, настолько сильные, что на глаза наворачивались слезы. Дежурный охранник почти не взглянул на него. Какими бы ни были приказы этого человека, ему, очевидно, не велели уделять приоритетное внимание благополучию Чена.

Его мысли вернулись в прошлое, к хаосу протестов. Спустя годы он увидел репортаж с другой Земли или то, что произошло в мире, где было меньше кейпов. Каким-то образом, там было хуже. И снова проблема была не в кейпах, а в людях. Люди, которые сделали свой выбор, и другие люди, которым пришлось жить с его последствиями.

Он снова поймал себя на кашле, и на этот раз охранник выглядел обеспокоенным. Только когда ему удалось взять себя в руки, он понял причину дискомфорта этого человека.

Вдалеке послышались звуки конфликта. Крики, грохот и случайные выстрелы. Что-то происходило. Кто-то приближался.

Знание этого факта не принесло Чену никакого утешения. Его глаза метались по комнате, по различным местам, в которых он помнил, были спрятаны ловушки. Вся ситуация была разработана АПП, чтобы выманить врага, а Чен был приманкой.

Глупая идея. Если бы в мире существовала справедливость, Апейрон оставил бы его на произвол судьбы, но нет. Мужчина выследил его и бросился прямо в ситуацию, созданную специально для того, чтобы покончить с ним. Когда что-то случилось с трансляцией, Чен надеялся, что новый кейп смог пойти вразрез с планами АПП, но, похоже, ему не так уж повезло.

Все, что он мог сделать, это наблюдать за нарастающим напряжением его охраны по мере того, как звуки конфликта становились все ближе и ближе. Мужчина, ну, на самом деле ребенок. Ему не могло быть больше 16 лет, и он казался поспешно завербованным, вероятно, кем-то, кто вырос, романтизируя гангстерскую жизнь, а теперь был в ней по уши и совершенно не готов к этому. Это было видно по тому, как он подошел к двери комнаты, крепко держа его дешевый пистолет.

Какие бы мечты о засаде ни вынашивал мальчик, они умерли, когда взорвалась стена на противоположной стороне комнаты. Молодой участник банды неуклюже развернулся, возясь со своим пистолетом, но пара металлических рук проломила стену позади него и схватила его за шею. Раздался легкий электрический звук, и парень рухнул, как мешок с молотками.

Высокая роботизированная фигура едва виднелась сквозь бетонную пыль, а затем посмотрела на другую сторону комнаты, кивнула и продолжила путь по коридору. Чен изо всех сил пытался повернуть голову достаточно далеко, чтобы увидеть другую сторону. Там, во мраке, была едва различима безошибочно узнаваемая форма Апейрона.

Кейп снова изменил свой костюм: теперь на его длинном пальто появился капюшон, а на визоре — блестящие линзы. Костюм теперь имел поразительный, почти военный покрой, с острыми углами и тяжелыми устрашающими ботинками. Броневые пластины, украшавшие экипировку, также были обновлены, демонстрируя более сложную конструкцию и технические характеристики.

Это было мощное зрелище, но это зрелище принесло Чену совсем не облегчение. Он попытался заговорить, чтобы предупредить его о ловушках, но у него снова случился приступ кашля.

Вместо того чтобы войти в комнату, мужчина поднес руку к визору и покачал головой, прежде чем потянуться за одним из карманов, усеивающих его костюм.

— Извини за это. — прокомментировал он, сжимая предмет в одной руке, прежде чем подбросить светящуюся массу в воздух. Чен узнал магические эффекты, которые он использовал на складе, и напрягся, когда предмет полетел к нему.

Затем Апейрон оказался на другом конце комнаты и полез в другой карман.

— Еще раз извини, здесь полный беспорядок. Нужно немного больше времени.

Светящаяся масса ударила его снова, и тогда кейп оказался с кучей кабелей, оторванных от стены. Рядом с ним летала птица из парящих хрустальных пластин, когда он потянулся за еще одним из этих предметов.

— В последний раз, обещаю. Бакуда действительно поработала здесь.

И потом кейп стоял над ним. Охранника не было, и комната превратилась в развалины. Он вспомнил конец боя на складе. Сила, которая заморозила Хепри. Это была она, трижды. Теперь комната была вывернута наизнанку, и Апейрон стоял ближе, чем кто-либо мог бы, не запустив дюжину взрывов.

— Хорошо, я здесь со всем разобрался, но ты все еще в беспорядке; но я думаю, ты это знаешь. — Чен пошевелился, но кейп махнул ему рукой. — Не пытайся говорить. Я знаю, как выглядят твои ребра. — Он вздохнул, прежде чем продолжить. — Хорошо, плохие новости? Бакуда действительно не хотела, чтобы я повторил субботу с тобой. Здесь заложено как минимум пять бомб, и весьма скверных. Какая-то очень болезненная пространственная штука. Учитывая способ настройки пусковых механизмов, потребовалось бы пять хирургов, которые также были экспертами в области микроэлектроники и динамики сигналов, чтобы иметь надежду вывести их из строя.

Чен опустился на стул настолько, насколько позволяли его узы. Это было то, что он и подозревал, но услышав это, придало ситуации резкую долю реальности. По крайней мере, теперь Апейрон не будет больше рисковать собой и сможет пойти помогать людям, которых у него есть шанс спасти.

Он поднял голову и каким-то образом почувствовал, что кейп в маске улыбается ему. — Итак, по сути, я сверхквалифицирован. Хорошая вещь. Я боялся, что это будет сложно.

В руке мужчины закрутилось лезвие. Светящееся красным, он узнал скальпель того же типа, который использовался для спасения другой жертвы на складе, только на несколько миль дальше. Так же быстро появились ещё три инструмента, затем кейп приступил к работе.

Лезвия были настолько тонкими, что Чен не чувствовал порезов. Пытаться следить за работой было невозможно. Казалось, он двигался одновременно в трех направлениях, каким-то образом распределяя внимание между различными хирургическими участками, не теряя ни концентрации, ни навыков.

Работа шла быстро, быстрее, чем Чен мог себе представить. Даже устройство, имплантированное ему в череп, под кость, было удалено с меньшими усилиями, чем вросший волос. Кейп отложил в сторону коллекцию жестоких, веретенообразных устройств, которые держали в заложниках жизнь Чена, махнул лезвие через его путы, а затем положил перчатку ему на плечо.

— Извини, что откладывал это, но одним из триггеров в этих вещах был поиск целебных эффектов.

Светящиеся линии распространились от перчатки к остальному телу Чена. Это было лучше, чем в прошлый раз. Возможно, это была серьезность его травм, но заживление казалось более быстрым, целенаправленным и каким-то образом придающим энергию. Когда кейп убрал руку, Чен глубоко вздохнул, наслаждаясь отсутствием протеста в ребрах и способностью двигать лицом без боли. Даже его зубы были вылечены.

Он встряхнулся от изумления чудом и поднялся на ноги, глядя на более высокого кейпа. — Тебе не следует здесь находиться. Это была ловушка. Возможно, это все еще ловушка. Тебе не следовало рисковать, тратить на меня время.

По какой-то причине это, казалось, позабавило кейпа. — Я справлюсь. С ловушкой разобрались, а в остальном я хорош в многозадачности.

— Ты не можешь быть настолько хорош. — Технарь лишь пожал плечами.

— Мои дроны обыскивают это место, и мы находимся достаточно близко к серверам, чтобы я мог взломать их отсюда. Я раскрыл все маленькие секреты АПП. Это достаточно хорошо?

— Нет. — ответил Чен. — Есть другие места, другие люди, которые нуждаются в твоей помощи больше, чем я, в том, что они планируют.

Вдалеке послышался грохот, предположительно одного из роботов, о которых упоминал Апейрон, затем раздался предупреждающий крик. Апейрон атакует плацдарм. Кейп замечен. Нужна поддержка.

Звонок был на китайском языке, поэтому кейп не сразу его узнал. Похоже, у него была какая-то технология перевода или другие способности, которые позволили ему сложить вещи воедино, потому что он начал выглядеть очень неуютно.

Атакует. Использовалось настоящее время. И подтвержденные наблюдения, а не нападение роботов или кристаллических дронов.

— Что… — спросил Чен.

— Очень хорош в многозадачности. — пошутил человек перед Ченом.

Он атаковал плацдарм и штаб. Но он использовал силы и навыки, знаковые для Апейрона. Но они бы не звали на помощь, если бы на другом участке все не было серьезно.

— Как… — Он посмотрел на маску мужчины. — Какой из вас настоящий.

Мужчина потер затылок и почему-то выглядел изящно в его нервозности. — Может быть, я не столь настоящий, как тот парень.

Чен моргнул. Из всех теорий, которые были распространены, была ли эта неуместна? С каждым свершившимся чудом, было ли пребывание в двух местах одновременно слишком большим шагом?

— Ху. — засмеялся Чен. — Сунь Укун. — пробормотал он, вспоминая историю из детства.

Мужчина, казалось, что-то проверял в своей голове, затем кивнул. — Да, достаточно близко. Возможно, в некоторых местах ближе.

Он вопросительно посмотрел на кейпа или копию кейпа. — Что ты?

— Временный. — Мужчина увидел выражение лица Чена и быстро исправил свое заявление. — Но меня это устраивает, правда. Честно говоря, я просто хочу помочь, сделать все, что могу, пока я здесь.

Чен внимательно посмотрел на фигуру, затем кивнул головой. — Я понимаю.

— Я знал, что ты это скажешь. — Затем кейп вздохнул и ткнул ужасающие устройства, вырванные из тела Чена. — В конечном итоге, когда вы так сильно злите плохих людей, тогда у вас должно быть представление о том, как с этими вещами справиться.

Чен кивнул мужчине и был удивлен, когда получил в ответ внимательный взгляд.

— Ладно, я не хочу, чтобы это повторилось снова, поэтому я думаю, что это может быть приличным и в некоторой степени поэтичным способом вмешаться в ситуацию. — Руки кейпа-копии полетели, в мгновение ока разбивая бомбы на базовые компоненты. — Извини, это не будет моя лучшая работа, но я здесь разделяю внимание.

Комментарий о его лучших работах казался пустым, поскольку его руки летали и танцевали, создавая замысловатые узоры. Он почти не смотрел на свою работу, вместо этого оглядывал комнату, время от времени хватая кусок металла или пластика из разорванных им ловушек. Детали светились белым под его пальцами и формовались, как глина, а затем охлаждались в процессе мгновенной ковки. В его руках собрание слилось воедино в сочетание невероятной красоты и изящества, шедевр, формирующийся на глазах Чена.

Меньше минуты — и набор кровавой взрывчатки превратился в меч. Красиво украшенным цзянь с прямым лезвием. Мужчина опустил меч между ними, и он погрузился в бетонный пол, как в масло.

— Что? — начал было Чен, но мужчина прервал его.

— Технология бомб переработана в новое оружие. Это была отвратительная штука: пространственные складки до двухмерной плоскости, по сути суперсжатие и разрушение, как если бы всё медленно протягивали через бумажную мельницу. Ну, я подумал, что эффект подойдет для клинка, и я хорошо умею переделывать технологии, плюс это в некотором роде поэтично, так что вот и все.

Чен вопросительно посмотрел на меч. — Ты даешь мне технарский меч? Что ты сделал за минуту?

— О, нет. — весело сказал мужчина.

Чен был одновременно разочарован и немного вздохнул с облегчением. — Тогда…

— На самом деле это четыре оружия. — продолжил он. — Механически переключается на пистолет, лазерную винтовку и копье. Кроме того, он волшебный.

— Волшебный? — прямо спросил Чен.

Раздался вздох, который Чен расценил как признак долгих страданий.

— Ладно, другой парень как бы отрицает это, пытаясь все объяснить, но это сравнение с небесным мудрецом на самом деле ближе к тому, что мы делаем, чем любая выдумка об энергетических полях. Я имею в виду, что мне не нужно жить с мыслью, что я вдруг стал божественным волшебником, так что я могу принять это намного проще. Я также могу посмотреть кому-то в глаза и сказать: «Да, это волшебный меч, и я не собираюсь притворяться, что это что-то еще».

Чен подумал, как он начал этот день, и о своей нынешней ситуации. Казалось, каким бы ни было существование этого человека, он неплохо разбирался в вещах. — Как это работает?

Он чувствовал благодарность мужчины. — Это твоё. Типа, волшебным образом твоё. У тебя должна быть возможность призвать оружие.

Чен задумался, что он имел в виду. Что означало призвать оружию? Просто дотянуться до него мыслью…

Меч исчез в облаке золотых искр и появился в руке Чена. Он мог чувствовать оружие так, как никогда не мог себе представить. Это было важно и лично. Особенно его внимание привлекла маркировка на лезвии.

Что еще сказал мужчина? Винтовка. Оружие сдвинулось от мысли. Потом пистолет. Еще одна смена, на этот раз на пистолет. Затем третья принесла ему в руки идеально сбалансированное копье, затем снова принявшее форму меча.

Это было захватывающе. Сила, не похожая ни на одну другую. Он знал качество, силу. Он знал бы это только по его связи с оружием, даже без репутации произведений Апейрона.

— Почему ты сделал это для меня? — спросил он.

Кейп лишь пожал плечами. — Я мог бы дать тебе философию, но на самом деле я просто подумал, что ты можешь использовать это во благо. На самом деле это не такое уж большое усилие. Для меня, я имею в виду. После нападения на банк мы были довольно консервативны в раздаче вещей. Пока ты не собираешься вытворить Эгидарез, я думаю, у нас все в порядке.

Губы Чена выгнулись вниз при упоминании о том, что случилось с лидером Стражей, но он кивнул. Он не понимал мотивов Апейрона, но знал, что значит когда на вас возложено доверие.

Копия-кейпа, казалось, что-то обдумывала. — Одну секунду, если мы зайдем так далеко, тебе, вероятно, также понадобится броня.

Чен оцепенело кивнул. Он бы сказал что-нибудь о том, как можно сделать броню из того, что было под рукой, но это было до того, как ему подарили складной космический меч, сделанный из мусора и технарь-бомб.

Мужчина проигнорировал коллекцию металла и пластика, разбросанную по комнате, вместо этого охотился, пока не нашел клочок ткани, остатки обивки стула. Грубые, неудобные и практически разваливающиеся.

Затем кейп тряхнул тканью в его руке, превратив ее в красиво вышитый и сшитый на заказ костюм Тан. Полный костюм, брюки и туфли. Оно выглядело так, словно было сделано из шелка, а не из беспорядочной ткани, вложенной в него, и почти сияло в своем совершенстве.

Кейп увидел лицо Чена и пожал плечами. — Я могу сделать одежду довольно быстро. — Он снова посмотрел на одежду в своих руках. — Извини, это вышло неправильно. Тут есть элемент случайности.

Чен чуть не заплакал, когда объект совершенства был разобран у него на глазах. Затем его сердце воспарило, когда его переделали, только на этот раз с дополнительной особенностью, которую Чен не мог различить, помимо красного блеска, который несли некоторые нити.

— Вот и все. — Сказал он, передавая одежду Чену. — Это всего лишь одна звезда, но это должна помочь. А еще пуленепробиваемый, что приятно.

Кейп повернулся спиной, и Чен понял намек. — Одна звезда? — спросил он, снимая с себя потный и окровавленный комбинезон. По сравнению с ними одежда, которую сотворил технарь, походила на сон.

— Физически улучшающая одежда. Что-то что я недавно понял. Доводит носящего до пика человеческих возможностей. — Объяснения были излишними. Как только Чен надел костюм, он почувствовал прилив силы и энергии. Это было похоже на то, когда технарь исцелил его, только в совершенно новых масштабах. Он повернулся и увидел мужчину, протягивающего ему белый шарф.

— Сокрытие. Это обычно плащи, но это больше в твоем стиле. — Белый шарф создавал впечатление, будто кто-то сплел облако в физическую форму, и прекрасно дополнял золотой шелк костюма. Чен нечасто признавался, что был перегружен, но сейчас он стремительно приближался к этому состоянию.

— Что ты хочешь? — спросил он. — За это? — Это была сила, данная свободно, и он боялся, какой может быть цена. Апейрон казался хорошим человеком, но он был и сложным человеком. Это может привести к сложным условиям.

— Хорошо, простое требование. — заявил кейп, глядя на него сверху вниз. — Будь в безопасности.

Чен моргнул. — И все?

Ему ответили пожатием плеч. — Мы действительно не хотим, чтобы ты умер. Ты вроде как приличный человек, это не такие уж большие расходы, и, вероятно, это защитит тебя, так что да, это цена. — Мужчина сделал паузу. — Хотя было бы неплохо знать, что ты снова увидишь жену и дочь, поэтому я добавлю к условиям поездку за город.

Чен улыбнулся этому. Визит к родственникам. Что ж, были вещи и похуже, которые можно было потребовать в обмен на такую силу. Ему все равно придется поговорить с Мэй.

— Думаю, я могу согласиться… — Чен замолчал, когда мужчина напрягся и поднял руку.

— Я должен идти. — Сказал он мертвым голосом.

— Что? — спросил Чен сквозь грохот вдалеке.

— Чрезвычайная ситуация. Мне нужно идти. Чен, я не могу обеспечить безопасность этого места, я оставляю это на тебя. Пожалуйста, сделай все, что можешь, для людей здесь. — Мужчина вздрогнул и посмотрел в сторону, пробормотав «Блять» под дыханием.

— Сделаю. Я обещаю. — заверил он беспокойного кейпа.

— Черт, черт. Хорошо, спасибо, Чен. Последнее. Я понятия не имею, сработает ли это. Я едва это понимаю и буквально только что получил малейшее представление, которое предполагает, что это возможно, но вот так.

Чен напрягся, когда мужчина положил руку ему на плечо и посмотрел на него сверху вниз.

— Чен, я пытался понять этот принцип, этот эффект, но это своего рода личное выражение. Думаю, я смог это понять благодаря… размышлению. Ибо посредством размышлений мы достигаем ясности. Через это мы становимся образцом прогресса и решимости, дабы подняться над вызовами. Бесконечные в настойчивости и свободные от сомнений.

Серый свет начал окружать кейпа, вливаясь в Чена с волной энергии, превосходящей все, что он мог себе представить. Грохот стал громче, и он узнал в нем звук, который издал робот, когда прорвался сквозь стену в начале этого безумия.

— Чен, — неуверенно произнес мужчина. — Я освобождаю душу твою и по воле моей воздаю тебе должное.

Вспышка серого света, и стена позади мужчины развалилась на части. Робот открыл бронеотсек и практически налетел на кейпа, окружив его. Пять хрустальных ястребов пикировали и сформировались вокруг человека в броне, когда он напрягся, двигатели по его броне заряжались со звуком конденсаторов.

— Удачи. — Мужчина произнес эти слова металлическим голосом, прежде чем броситься прямо вверх, пробивая бетонный потолок, и, судя по звуку, еще несколько после этого. Хрустальные ястребы последовали за ним, оставив Чена стоять в облаке бетонной пыли, глядя на чистый участок неба через выход, который копия Апейрона прорвала через штаб-квартиру АПП.

Он ничего не сказал. Он чувствовал силу, дарованную ему, как от дарованных предметов, так и от проведенного ритуала. Теперь у него была сила. У него была ответственность. Апейрон занимался другими проблемами и доверил эту Чену.

Он позаботится о том, чтобы это доверие было оправдано.

* * *

41 Выбитие

Когда я направился к своей цели, я двигался так, как никогда раньше. Энергию нитей жизни нельзя было объяснить с помощью любого обычного набора физических законов. На коротких расстояниях я в практически телепортировался. Не на самом деле, но равносильно для всех целей, включая мою способность влиять на мир вокруг меня. Когда дело доходило до атаки или других сложных действий, я был быстрее, но не гиперзвуковым размытием, каким мог быть, когда сосредоточился на движении от точки к точке.

Когда дело дошло до покрытия больших участков земли, дело обстояло иначе. Я мог набрать скорость, но всплески снова были сосредоточены на движении от точки к точке. Таким образом, я мчался по крышам со скоростью, которой позавидовал бы Скорость, но не мог просто появиться в пункте назначения в мерцающем пятне.

Вероятно, это было к лучшему, учитывая, что мой мотороид и дроны все еще были ограничены в основном традиционной физикой, или настолько традиционной, насколько можно было ожидать от машин, которые постоянно изменяли законы массы, скорости и общего сохранения энергии. Я мог бы легко превзойти даже их максимальную скорость, но это было основано на соотношении тяги к весу и на том, что Флот мог сделать с помощью ядра эффекта массы мотороида.

Честно говоря, это было довольно много, но все равно ограничивало его в основном ньютоновскими реакциями.

Таким образом, я бежал по крыше через взрывающуюся зону боевых действий, а мой мотороид и дроны тянулись за мной на максимальной скорости. Перспектива обогнать их даже не рассматривалась. У меня был приличный шанс застать руководство АПП врасплох, но я сделал это и раньше, и кавалькада техноцветных разрушений вокруг меня была результатом этой конкретной победы.

Эта часть доков становилась опустошенной. Просто не было возможности смягчать слова по этому поводу. Территория АПП была заблокирована с постоянными эффектами, которые предотвращали любой ответ, кроме как с воздуха. Неоднократные удары наносились по районам, находящимся под контролем Империи и Барыг, и я мог только догадываться, насколько плохим будет ответ.

Нет, подождите. Не нужно было гадать. Баржа для вечеринок Скрип была переброшена откуда-то недалеко от моста Арчера и в настоящее время неслась к группам призывников АПП, которым не повезло оказаться на территории Барыг. Тем временем, реакцию Империи было сложнее определить точно, но ясное представление о том, что Крестоносец собирает полный призрачный легион, указывало на то, что они относятся к этому очень серьезно. Когда Протекторату, наконец, удалось развернуть их кейпов, их встретила очень богатая среда.

Я мог только надеяться, что они не займут позицию, позволяющую бандам бороться друг с другом, тем временем предпринимая символические усилия по смягчению последствий. Возможно, это и работало для них в прошлом, но Марш не играла по старым правилам. Тактика сдерживания больше не была жизнеспособной.

Мне повезло, что мне удалось сдержать большинство худших комбинаций эффектов. Благодаря этому не было бы семян кристаллических наростов, разносящихся вихрями по половине города, или волн реактивного материала, поглощающих целые улицы. Наслаивание взрывов, казалось, было создано для того, чтобы разрушить любые ограничители, над которыми работала Бакуда, и подтолкнуть их к новому уровню ужаса. Тем не менее, со стороны я сомневался, что мои действия были бы очевидны кому-либо, кроме Марш и Бакуды. Для всех остальных это, вероятно, выглядело так, будто я случайно бегал и устраивал случайные стычки с войсками АПП.

Это было еще одним напоминанием о том, насколько опасной была эта конкретная комбинация и насколько сильно ее недооценивали. Сотрудничество всего трех кейпов могло бы с минимальными усилиями стереть с лица земли весь город. И теперь похоже, что какие-либо ограничение, останавливающее их от полного буйства, были выброшены на ветер, в поисках возможности выбить меня.

Это напомнило мне о моем предыдущем разговоре с кейпами банды. Мне пришлось занять жесткую позицию просто из-за очевидной ловушки, таящейся в любом другом варианте. Меня немного беспокоило то, что это выглядело так, будто я сам приглашаю этот хаос или, по крайней мере, безразличен к нему. Вероятно, поэтому было принято решение выпустить видео. Я полагаю, что тотальная битва между Апейроном и АПП вызовет совсем другую реакцию, чем серия бомбардировок АПП. Я не знал точно, как изменится развертывание, но всего лишь задержка в несколько минут имела бы огромное значение для такого человека, как Марш.

Я уже мог видеть эффект. К счастью, благодаря моим первоначальным ударам, на пороге Протектората не было ячеек АПП, связывающих силы реагирования, но передвижение по этой части города все равно было кошмаром. Мои бега по крыше были практически невозможны, и я в основном мог игнорировать смягчающие факторы, такие как горение определенного здания, плавление или разрыв на куски, которые теперь плавали в каком-то гравитационном поле. Более традиционным силам героев будет трудно найти способ обойти этот беспорядок.

Мне пришлось помнить, что у них также не было моей техники сканирования и системы координации. Некоторые из взрывов были микроэмиссионными бомбами Бакуды, которые вывели из строя все активные электрические системы и коммуникации. Поскольку Марш руководила этим эффектом, любой, кто мог дать ясную картину боя, был отрезан, в результате чего те, кто отвечал на АПП, работали с ограниченной информацией, в основном состоящей из того, что содержалось в нашей недавней радиопередаче.

Это было то, с чем я мог помочь. Я мог помочь со многими вещами, но мои действия были ограничены. Беспорядок заблуждений и дезинформации, накопившийся вокруг моих действий, заметно ухудшался с каждым обменом мнениями, по крайней мере, в том, что касается местного офиса. Беспорядок предполагаемых способностей и влияний приводил в ярость, особенно после того, как Кузница дала мне примерные эквиваленты того, что они первоначально предполагали в качестве моих способностей. Что я должен был сказать теперь о моей способности к влиянию на разум, способностях эпицентра или создании меметических объектов?

Это была ситуация, когда каждая косточка моего тела не хотела ничего, кроме как спрятаться от всей ситуации, пока она не исчезнет или я не найду способ отделиться от нее. Это была плохая идея, когда начался этот бардак, и ужасная идея сейчас. Марш рассчитывала на неорганизованный ответ, по крайней мере, я на это надеялся. Вы никогда не знаете на что рассчитывают сильные умники, и это была одна из самых неприятных частей общения с ними. Тем не менее, это не изменило того факта, что не только Протекторат и СКП, но и все гражданские и даже военные силы по оказанию помощи понятия не имели, во что они погружаются. Это была проблема, с которой я мог справиться.

Сборка базы данных была тривиальной. Я нашел вариант хостинга и занялся сборкой интерфейса и структур данных. Как только это было сделано, я обошел любые политики, которые могли бы ограничить взаимодействие СКП с предоставленной мной информацией, просто сделав эту информацию доступной для всех.

Пост в ПЛО. Ссылки отправлены во все местные медиа-компании. Комментарии к каждой новости о текущем кризисе. Прямое сообщение Сталевару. И, чтобы показать, что я не выбираю фаворитов, я отправил электронное письмо на линию поддержки Протектората.

Вероятность того, что они доберутся до него до того, как кто-нибудь уведомит их об информации с других сайтов, была минимальной, но дело в том, что она все равно была отправлена им, что позволило мне избежать любых обвинений в том, что я обхожу их стороной во время кризиса. По ссылке представлена полная карта состояния зоны конфликта, клинические оценки действия активных бомб, дислокация действующих призывников, местонахождение раненых призывников и безопасные на данный момент маршруты передвижения.

Информация была получена из моих сенсорных снимков местности и сокращена до ключевых точек и соответствующих данных. Насколько люди будут этому доверять, еще неизвестно, но изображений было предоставлено достаточно, чтобы существовала приличная вероятность того, что это воспримут всерьез. По крайней мере, оно могло бы обеспечить столь необходимую поддержку для гражданских лиц, оказавшихся в зонах повышенного риска. И, надеюсь, это отвлечёт Марш настолько, что я смогу избежать того, что она планировала для меня.

Пока я размышлял об этом неприятном факте, мимо меня прошло созвездие Транспортных средств. По сути, я был неуязвим, и все же вражеские силы планировали меня убить. Моя прочность была хорошо задокументирована из моих предыдущих боев, и с тех пор она только улучшилась. Я должен был предположить, что Марш приняла это во внимание. Она рассчитала время отключения отслеживания до уровня, который предполагал улучшение после моей встречи с Дракон, и это было всего два дня назад. Я стал сильнее, но она строила её планы, исходя из предположения, что я стал сильнее.

И, несмотря на все это, у нее все еще был план убить меня. Ну, убить меня, заманить в ловушку, критически ранить или каким-либо образом вывести меня из ситуации. Самым тревожным было то, что я до сих пор понятия не имел, что именно она планирует. Тремя наиболее вероятными вариантами были ее собственная сила контакта, специальная бомба от Бакуды или новый сюрприз от Элита.

Думаю, я мог бы исключить возможность участия Элита. Я не видел никаких признаков его техники с тех пор, как начался этот бардак. Были доказательства его влияния, но даже стелс-генераторы, используемые для скрытия подземной штаб-квартиры АПП, имели признаки работы Бакуды, а не Элита. Размышляя об этом, я действительно не знал подробностей отношений этой пары с АПП. Первая ночь выглядела как наёмническая работа, возможно, с небольшими личными вложениями, судя по разглагольствованиям Элита. Они быстро отреагировали на мою атаку на финансовый центр, но все же как собственное подразделение. Они определенно были близки к АПП, но не были полноправными участниками и, похоже, не были вовлечены в этот заговор.

Бакуда была, безусловно, наиболее вероятным источником того устройства, которым они рассчитывали меня уничтожить. Я был значительно менее уязвим для ее экзотических предложений, чем в субботу, но некоторые все же могли ускользнуть от моей защиты. От времени и пространства было трудно защититься, но, к счастью, их также трудно было развернуть. Бомбы остановки времени Бакуды могли действовать вечно, но для их срабатывания требовался критический момент, и времени, чтобы сбежать, было более чем достаточно. Пространственные бомбы были чрезвычайно мощными и разрушительными, но их было сложно изготовить, а их дальность действия и эффективность были крайне ограничены. По сути, её нужно будет кинуть взрывчатку мне прямо на голову, чтобы это повлияло на меня, и я не собирался давать ей такого шанса.

Они Ли мог быть ужасающим механизмом доставки бомб, но все автоматизированные системы, которые у меня были, работали с политикой расстрела его на месте. Ему также нужно будет на самом деле взорвать меня, не запылившись самому, а также использовать что-то, чего я не мог бы избежать или танковать.

Наконец, есть Марш. Ее нападающие способности были, пожалуй, самым опасным, что АПП могли бы предъявить против меня. Когда дело касалось даже самых мощных бомб Бакуды, я обычно мог в некоторой степени противостоять им, уклоняться или противодействовать им. Всепространственный взрыв Марш нельзя было заблокировать или ему невозможно противодействовать. Быть близко к нему было бы разрушительно, а попасть под ее контакт эффект было бы смертным приговором.

Хорошо, что у меня не было намерения когда-либо допустить, чтобы такая ситуация произошла. Марш нужна была близость либо к ее атаке, либо к эффекту, который она произвела. Даже базового уровня ситуационной осведомленности было бы достаточно, чтобы убедиться, что я буквально не наткнусь на нее, и для нее были те же смертоносные меры, которые были приняты в случае любого ее появления, что и с Они Ли.

Это был факт, который я заставил себя принять. Я шел на это со смертельным намерением. Я не знал, какой будет официальная реакция, если мои действия приведут к гибели кейпов АПП. Логически можно было бы указать на разрушения и смерти, которые они причинили, и сделать простое заявление о необходимости, но, к сожалению, закон не работал таким образом, по крайней мере, в отношении кейпов. Приказа на убийство по-прежнему не было. Я, вероятно, мог бы бороться с этой проблемой, использовать общественное мнение, но я буду работать против укоренившейся структуры власти с обширными связями в средствах массовой информации. Я все еще был готов пойти на это, учитывая необходимость непосредственной ситуации и мира в целом, но я чувствовал, что вызываю какую-то кошмарную расправу со стороны Протектората даже за то, что осмелился рассмотреть это действие без их согласия.

Я покачал головой, приближаясь к месту назначения. Судя по перехваченным текстовым сообщениям, я направлялся к наиболее вероятному месту: судоходной верфи к северу от Залива. Не действующая, но одна из немногих, которые оставались в ограниченной эксплуатации.

Бунт, в результате которого возникло Кладбище кораблей, не полностью уничтожил судоходную отрасль Броктона, но вполне мог это сделать. Доки дальше на север были промышленными доками. Это был один из тех портов, которые соединяли железнодорожные грузовые артерии, проходящие через всю страну. Пассажирские поезда, возможно, и прекратились, но железнодорожные линии продолжали доставлять товары. Разгрузите судно на западном побережье, перевезите через всю страну и загрузите на восточном побережье, или наоборот. Более низкая стоимость, чем поездка на корабле в обратном направлении, и, по сути, целая индустрия, способствующая мировой торговле, которую никто не удосужился заметить.

Затем Левиафан нанес удар по портовым городам и потопил Кюсю. Военачальники Африки и Южной Америки. И.С.К. блокирует Китай, а все окружающие страны настороже против них. Торговля иссякла, и вам не нужно было столько же портов, чтобы справиться с потоком. Некоторые из них упали, и Броктон оказался одним из наиболее пострадавших.

До рецессии эта контейнерная площадка была бы новинкой. Сдерживание небольшого перелива из главных доков и, возможно, наблюдение за случайным небольшим контейнеровозом, обслуживающим сам город, а не его судоходную отрасль. После закрытия порта Лорда это был один из немногих доков, которые все еще действовали. И действительно, неудивительно, что АПП имели тут влияние, учитывая то, что они принесли в город.

В прежние времена профсоюз докеров, вероятно, усложнил бы эту задачу, но, учитывая состояние судоходной отрасли, я совершенно уверен, что они были довольны тем, что пришли, справились с грузом и ушли, не задавая вопросов. Если банде удалось откупиться от официальных проверок, то часть городской рабочей силы, находившаяся на последнем издыхании, не собиралась начинать моральный крестовый поход. Просто еще одно звено в цепи компромисса, которое позволило ситуации с бандами достичь такого уровня.

Когда я приблизился, я открыл разум для сети. Планы и чертежи имели ограниченное применение в районе, где не было ничего, кроме беспорядка из транспортных контейнеров. Я мог получить приблизительное представление о зоне, глядя сверху, но сканерам дальнего действия было бы сложно пробиться сквозь всё, и я, конечно, не собирался лично погружаться в лабиринт сконструированный АПП. Не тогда, когда любой контейнер мог вместить сюрприз от Бакуды, защищенный от моих сканеров.

По сети я также получал обновления от дубликатов. Благодаря нейронной связи и повышенной скорости обработки данных я смог получить более подробную информацию с помощью сжатых изображений и информации.

— Добрались до главной лаборатории. — сообщил первый дубликат, включая сильное чувство раздражения, сопровождаемое подробностями абсолютного испытания, которое он пережил, обходя слои мин-ловушек, и новую склонность Бакуды к защитным взрывам. В конце концов ему удалось прорваться через беспорядок обороны в самое сердце базы. К сожалению, не успев захватить ни одного кейпа.

— Тут есть какой-то люк, вероятно, ведущий в канализацию. Запечатано полем остановки времени. Я думаю, это было установлено еще до моего приезда сюда. Большая часть оборудования в лаборатории была выброшена, но один предмет выглядит как работа Элита. — Я быстро просмотрел снимки сломанной трапециевидной арки, все еще слабо светящейся зеленым светом. — Судя по компонентам, это может быть телепорт. Будь осторожен там. Либо Бакуда, либо Марш, либо обе могут ждать тебя.

Отчет дубликата также включал абсолютную атаку на протоколы безопасности, управляемые совместными усилиями его имплантата, омни-инструмента, брони и дронов. — Бакуда пытается взорвать лабораторию. Я сдерживаю ее, но это ее специализация. Я в курсе систем, которые они пытались стереть, и думаю, что смогу получить данные о выключателе мертвеца, прежде чем она сможет противостоять моему влиянию.

Я вздрогнул при малейшем намеке на вес кода, которым управлял дубликат. Тот факт, что он был полностью готов пойти на это и пройти до конца своего существования, снова вызывал беспокойство, но я не мог его винить. Не если это приблизит нас к борьбе с этим проклятым шифром.

— Удачи. — передал я.

— И от меня тоже. — повторил второй дубликат, а за ним последовал отчет, в котором описывалось его нападение на второй объект АПП и статус Чена. Этот беспорядок из взрывчатки, возможно, был худшей ловушкой, с которой Бакуда справилась до сих пор. Моему дубликату милосердно удалось спасти его, но это был мучительный опыт, требующий более инвазивной хирургии, чем я когда-либо мог себе представить.

После рассмотрения этих деталей я, по крайней мере, почувствовал себя немного лучше в отношении перспективы того, что мои дубликаты будут оперировать на мне в будущем. Даже настоящая операция на мозге по замене моего имплантата не была бы хуже, и произошла бы в гораздо лучших условиях.

— Бакуда также пытается вызвать детонацию этого места. На самом деле пыталась подорвать Чена с того момента, как я нашел его. Здесь проще заблокировать, но все же не так просто. Я обыскиваю это место в поисках информации, но большая ее часть в печатном виде. Кто бы ни вел их книги, он был старой закалкой. Это займет некоторое время.

— Понятно. — признал я. — Я направляюсь сейчас. Сначала фильтрующие силы. Я постараюсь спугнуть их или заранее принять какие-либо контрмеры.

Оба Дубликата выразили свою поддержку, а затем вернулись к своим собственным задачам. В идеале я бы сдерживал это нападение до тех пор, пока не смогу сначала отправить одного или обоих своих дубликатов, но я понятия не имел, как долго мой туманный элемент внезапности будет оставаться преимуществом. На самом деле я много ставил на этот ход. Город все еще горел позади меня. Ну, горел и подвергался другим воздействиям, связанным с экзотическими и разрушительными применениями физики высоких энергий. Дело в том, что эта попытка фактически обменивала мои усилия по устранению ущерба на шанс нанести обезглавливающий удар.

Мои сканеры дальнего действия смогли подтвердить активность на контейнерной площадке. Одного этого было бы достаточно, учитывая уровень деловых мест, подобных этому, который практически никогда не требовал каких-либо смен после обычного рабочего дня. С возвышения это было еще яснее. Все рабочие были азиатами, и все они явно были преданными членами банды. Я не думаю, что там было больше горстки людей, похожих на призывников.

Пока я обдумывал свой подход, созвездие Знания соединилось с последней силой из того же кластера, который дал мне возможность манипулировать памятью, создавать гигантских роботов и проводить ужасающие биологические эксперименты. Последний огонёк этого странного скопления подарил мне… еще больше гигантских роботов.

Биги.

Теперь я мог создать особый класс гигантских роботов, который назывался Биги. Если оставить в стороне название и тот факт, что эта группа способностей уже охватывала механику роботов класса «Мегадеус» высотой в сто футов (~ 30 м), тот факт, что в этой конструкции был второй уровень, был удивительным.

Это также было ужасающе.

Биги… ну, они не были обычными гигантскими роботами. Учитывая то, что я могу сейчас построить с точки зрения меха, это должно быть что-то действительно необычное, чтобы выделиться на фоне внепространственных турбин, световых мечей молекулярного разрушения размером с трехэтажное здание и реакторов, которые фундаментально изменили все принципы ведения войны. Биги как-то справились с этой задачей.

Биг это не только робот. Даже не «только» робот размером со здание, вооруженный достаточной огневой мощью, чтобы затмить дредноут времен Второй мировой войны. Это было нечто большее. Если это звучало так, будто я ходил по кругу, то это потому, что так оно и было. Мои предыдущие знания о гигантских роботах этой силы назывались Мегадеи. Биги были роботы, которые соответствовали этому названию.

У машинных духов Лабораториума была своя философия, касающаяся теологии технологии. Идея о том, что программы и алгоритмы — это не просто код. У них было духовное присутствие. Судя по тому, что я видел в их работе, и расширенному пониманию моих способностей полубога, возможно, в этом была доля правды. Аспект природы технологии, который немного выходит за рамки чисто физических принципов.

В случае с Бигами вы, по сути, взяли эту идею и выбросили слово «немного» в окно, заменив его на «чрезмерно» или, в крайних случаях, на «полностью». Биги были машинами-богами. Это были первобытные силы, привязанные к символам технологий и движимые задачами, выходящими за рамки способностей и понимания смертных. Это была технология, к которой мне было страшно даже прикасаться, нечто, даже сама мысль о существовании чего могла иметь огромные последствия.

Это была сила, простирающаяся до пределов вселенной, нечто такое, для чего человек должен обладать глубоким характером, чтобы иметь хоть какую-то надежду управлять таким творением. Доминус или непревзойденная сосредоточенность и решимость. И это было только то, что нужно для работы с этими машинами.

Я… я мог их создавать. Я мог штамповать божественные машины с небрежностью и непочтительностью, как любое творение Кузницы. Было почти кощунственно иметь возможность обращаться с этими силами таким вопиющим образом. Сам факт того, что эта сила поражала меня на уровне, приближающемся к моей реакции на предыдущую силу создателя монстров, говорил о том, насколько это было глубоко, опасно и смиряюще.

Я покачал головой и выбросил из головы образы физических богов. Мне нужно было спланировать атаку, и первые несколько секунд могли решить или разрушить эту операцию. Флот и Слежка предоставили мне данные и предложения и прекрасно отреагировали на мои инструкции. Это было просто. Пните муравейник и посмотрите, что из него выйдет, надеюсь, не утопая в противниках.

Возможное присутствие Они Ли превратило эту метафору в гораздо более буквальный смысл.

На последнем заходе на посадку мой мотороид начал почти вертикальный набор высоты, увлекая за собой мои дроны. Они были связаны кинетическими полями, и ядро мотороида с эффектом массы могло поддерживать их за пределами досягаемости даже моего модернизированного омни-инструмента. Подъем робота поднял их высоко над двором, преодолев абсолютный предел эффективной дальности действия оружия и систем поддержки.

В то же время он остается вне досягаемости чего-либо, кроме ракет класса «земля-воздух».

Выгодное положение также давало мне отличный обзор всей деятельности во дворе. Я мгновенно запомнил конкретную планировку, провел конкретный анализ ключевых аспектов и приступил к реализации своего подхода. Это была самая сложная часть, и от этого зависела большая часть плана. Если бы у меня была четкая цель, если бы Они Ли или Лун слонялись на открытом месте, тогда это было бы простым вопросом направления внезапной атаки. Если бы я знал, что мне нужно, и если бы это место не было забито новой технологией поля помех Бакуды, я мог бы тихо пойти и уничтожить свою цель. Если бы это место не представляло собой такой сложный лабиринт из, вероятно, заминированных контейнеров для хранения, я мог бы просто отравить это место газом и положить этому конец.

Что ж, последний вариант на самом деле подтолкнул бы меня к чему-то вроде предела. У меня был невероятный арсенал несмертельных боеприпасов, но были ограничения на мое снаряжение, и я не был вполне готов к массовому использованию против сложной структуры, разбросанной по нескольким блокам территории. Я, возможно, смог бы поймать всех, но это было бы в надежде, что ничего не сработает, не будет задействовано или не будет применена какая-то отчаянная мера до того, как газ подействует.

Нет, мне нужно было избавиться от кейпов. Это означало, что мне нужно было привлечь внимание и следить за реакцией. К счастью, мне очень хорошо удавалось как привлекать внимание, так и отслеживать реакцию.

Самой высокой точкой района был грузовой кран, возвышавшийся над двором. Мой мотороид и дроны заняли позицию незамеченными частично из-за того, что использовали его для прикрытия части их подъема, а частично из-за отсутствия наблюдателей, следящих за небом или, по крайней мере, за небом непосредственно над объектом. Они прошли весь подъем, не предупредив часовых, в чем я был уверен, наблюдая за их поведением и по электронной связи.

Когда я прыгнул с ближайшей крыши в импульсе энергии нитей и появился на поднятой стреле крана, гулкий звук металла заставил всех на контейнерной площадке посмотреть вверх.

То, что они увидели в обрамлении заходящего солнца, когда оно опускалось ниже над городом, было моей сияющей фигурой, идеально сбалансированной на самом конце стрелы крана, плащ развевался как от настоящего ветра, присутствовавшего на этой высоте, так и от усилий Гармент. В данном случае божественные ботинки обеспечивали мне опору и устойчивость, а это означало, что Гармент могла свободно совершать самые драматичные движения, которые она могла выполнить с помощью лично созданного ею плаща. Благодаря ее помощи и моим новым способностям в позе я стоял внушительным силуэтом, на который смотрели все участники АПП, находящиеся сейчас во дворе.

Это, должно быть, был ужасный момент для присутствующих. Некоторые обращались к своим товарищам за уверенностью, некоторые изрыгали ненормативную лексику, и неуверенность и паника распространялись по ним, как рябь. Некоторые потянулись к сотовым телефонам, отправляя отчаянные просьбы дать инструкции или совершая звонки, которые по большей части оставались без ответа. Это была ситуация, когда мне даже не требовалась Комм-Болтовня. Между моим омни-инструментом и мотороидом все прекрасно контролировалось и анализировалось. Гигантское облако электронной связи хлынуло на мои сенсоры, пока все пытались понять, что им следует делать, когда последний босс решил появиться у них на пороге.

К сожалению, этого было недостаточно, чтобы раскрыть местонахождение кейпов АПП. Ответы либо отсутствовали, либо были автоматизированы, либо были получены от других офицеров банды. Общую суть инструкции можно было выразить одним словом.

Бейтесь.

Даже несмотря на то, что присутствовали самые закоренелые ветераны АПП, я мог видеть их опасения, когда они выполняли приказы. Я не был уверен, насколько много они знают о генеральном плане, составленном для них, или о том, что нужно сделать, чтобы меня подавить. Я не был уверен, насколько широко распространилась моя репутация, или что обычный бандит, лишенный силы, думает о том, чтобы встретиться со мной напрямую. Что я действительно знал, так это то, что я был одет в сверхъестественно устрашающую одежду, идеально позировал и смотрел на них сверху вниз с насмешкой и ожиданием.

Сказать, что эффект был сильным, было бы преуменьшением. Если бы над ними не нависла угроза смерти, я думаю, половина сил дезертировала бы на месте. Секунды тянулись по мере обмена сообщениями. Если они и надеялись на какую-то блестящую координационную стратегию от Марш, то это не произошло. Ее либо не волновал этот конкретный инцидент, либо она проявляла крайнюю осторожность с точки зрения потенциального электронного воздействия.

Один из наиболее смелых членов банды вытащил стальную трубку со стреляющим узлом. Я мог распознать признаки самодельной ракетной установки. Подобное снаряжение было распространено среди призывников. Адаптация существующих материалов, а не тотальное изготовление технологии с нуля. Бакуда явно работала на количество, а не над качество, но это не делало ее творения менее опасными. Особенно, когда она могла использовать такое чрезмерное количество взрывчатки.

Я перевел взгляд прямо на него. На расстоянии более ста ярдов и частично в укрытии, и его движения вызвали немедленную реакцию. Я видел, как его охватило колебание. Действительно, это охватило здесь всех. Никто не хотел этого делать, но у них не было большего выбора, чем у бедных призывников в городе. Он прицелил трясущийся ствол, и я практически мог видеть размышление в его глазах. Преимущества нового визора: у меня улучшилось зрение, не закрывая ни одной части поля зрения. Наконец, бандит взял себя в руки и нажал на курок.

Из задней части пусковой установки раздался взрыв выхлопа, когда в меня полетела ракета. Должно быть, она была на три порядка более продвинутой, чем устройство, которое её выпустило, и явно предназначалась для нанесения серьезного ущерба. Вида атаки было достаточно, чтобы активировать больше оружия, и ракеты от десятков пусков начали освещать мои сенсоры.

Затем начался дождь огня.

Мой мотороид был на страже. Паря высоко над двором и управляемый Флотом, он наблюдал за всем происходящим. И теперь он действовал. Решительно. Двойные миниатюрные мультилазерные турели ожили и начали испускать поток мощных лазерных стрел. На отряд АПП обрушились сине-белые полосы света, скорее от ионизации воздуха, чем от самого луча. Оглушительные трески, по сути делавшие тот же эффект, что и раскат грома, эхом разнеслись по контейнерной площадке.

Результаты были разрушительными. Ракеты подхватывались в воздухе, некоторые взрывались с экзотическими эффектами, а некоторые просто превращались в шлак под действием мультилазерных лучей. Точные выстрелы, ставшие возможными только благодаря мастерски изготовленному оружию и точному нацеливанию ИИ, начали приближаться к членам банды. Слишком вытянутое оружие вылетало из рук, шлаковалось или разрывалось на части, оставляя владельца убаюкивать раны. Какая бы бравада ни удерживала войска на месте, она исчезла, когда они оказались под постоянным шквалом мощного лазерного огня.

Паника охватила собравшихся членов банды, как лесной пожар. К счастью, Флот пытался сохранить меньшую летальность против не-кейпов АПП. Я был немного менее милосерден, когда дело касалось людей, которые присоединились к группе по своей воле, а не были похищены и взяты в заложники в качестве солдат-рабов. Я имею в виду, что динамика в этом городе была ужасной, и у некоторых рядовых, вероятно, не было особой надежды избежать такой жизни, но я также видел отчет моего второго дубликата о том, что он нашел на база АПП. Бизнес, в котором они участвовали, и особенно характер того, что было контрабандно провезено с использованием таких контейнеров и объектов… ну, это навело меня на мысль, что травмы, не калечащие навсегда, были приемлемыми.

Солдаты АПП пытались укрыться, когда мощные лазерные стрелы поднимали в воздух шлейфы испаренного цемента при каждом промахе. Это было не просто шоу. Слежка следил за всем, пытаясь собрать воедино любые намеки на более крупный план или командную структуру. Я просматривал ее данные, когда Кузница установила соединение с созвездием Магии.

Это был огонь среднего размера под названием «Эта неопределимая вещь». Неопределимая вещь была душой. Это была сила, сосредоточенная на использовании душ и манипулировании ими. Каким-то образом это было на самом деле более жутко, чем сила алхимии Бельмонт, но при этом было более бесцеремонно в отношении своего предмета.

Помимо способности «манипулировать» душами, я мог создавать физические инструменты и контейнеры для их использования. Я также мог бы использовать их в качестве сырья для производства некоторых мощных предметов, которые были бы невероятно полезны, единственным недостатком которых было бы необходимое «сырье».

Эксферы были разновидностью кристаллов, которые действовали как универсальный усилитель. Они раскрывали весь потенциал человека, а затем умножал этот эффект на количество предыдущих владельцев кристалла. Именно в этой части «владельцев» и начались ужасные вещи. Если бы человек, использующий эксферу, потерял контроль, кристалл по существу съел бы его душу и превратил бы его в монстра. Вот откуда взялся этот усилитель. Вы получаете бонус в зависимости от количества людей, которые либо использовали кристалл до своей смерти, либо были им съедены.

Существовало решение всей проблемы «душепоглощающей трансформации в монстра». Сила также охватывала производство предмета, называемого ключ-крест. Он действовал как регулятор мощности не только для эксфер, но и для любого потенциально вредного источника энергии. Он автоматически ограничивал силу, чтобы обеспечить передачу только полезных эффектов. И он также использовал души в качестве сырья.

Итак, для полного раскрытия потенциала этой силы вам нужна была одна душа, чтобы создать эксферу, одна, чтобы сделать ключ-крест, а затем столько людей, сколькими вы готовы пожертвовать, чтобы максимально использовать свою силу. Черт, если вы готовы дойти до крайности, запихивая души в эксферу, вы могли бы повысить уровень этой штуки до Круксис Кристалла. В этот момент вы преодолеете любые пределы человечества и станете граничить на уровне небесного существа и, вероятно, серьезно повредите свой разум в процессе.

Все это было чудовищно на ошеломляющем уровне. Даже если оставить в стороне откровение, которое было полным подтверждением существования душ, возможность злоупотребления этой силой была ошеломляющей.

Был по крайней мере один аспект силы, который не был изначально ужасающим. «Эта неопределимая вещь» также рассказывала, как использовать души в качестве источника энергии. Это означало использование магии, механизмов или живых тел из энергии души. Хотя это могло быть столь же чудовищно, как и звучало, в этом не было необходимости. Душа, действующая как источник энергии, может быть вашей собственной. Запуск чего-либо силой своей души расширит ваше осознание этого чего-либо совершенно естественным образом. По сути, оно станет частью вашего тела, полностью понятым и контролируемым.

Механика силы души была сложной. Душа бесконечна, но ее можно уменьшить или увеличить. Никакое истощение не может фактически уничтожить душу, но ее производительность, свет души, уменьшится. Или её можно культивировать. Все это было очень близко к тому, что я ощущал от своей Ауры, почти до точки совпадения. Некоторый потенциал был, но недостаточный, чтобы отвлекаться от этой битвы.

Я решил пока игнорировать эту силу, а также прилагаемое оружие и броню, которые прибыли в мою мастерскую, и подал сигнал моим дронам. По моему указанию они сломали строй и нырнули в сторону контейнерной площадки. Пять обтекаемых кристаллических ястребов, волоча за собой грозовые тучи, устремились к и без того запаниковавшим бандитам. Результатом их удара стало опустошение совершенно нового уровня. Гром эхом разнесся между рядами контейнеров, и от точек их ударов разлетались поля искр.

Когда члены банды перешли в еще более высокий уровень паники, я переключил свое внимание на потоки данных. Благодаря прямой связи и датчикам дронов я мог начать пробивать стелс-технологии Бакуды. К сожалению, это подтвердило мои опасения относительно уровня ловушек и скрытых мин, которые были приготовлены для меня. Или я предположил, что они предназначены для меня, поскольку такой уровень высоко энергетической взрывчатки был излишним для кого-либо еще. Если бы Бакуда была здесь и проводила защитные взрывы, это был бы совсем другой бой.

Вместо этого она все еще пыталась отсечь мой первый дубликат от её уничтоженных файлов. Вероятно, она никогда не предполагала, что это станет проблемой. Серверы в лаборатории были ужасно разрушены, разрушены без всякой разумной надежды на восстановление. Дело в том, что мои навыки восстановления вышли далеко за рамки разумного. Я мог буквально исправить что угодно, как и мои дубликаты. Конечно, разделение внимания между сдерживанием все более агрессивных попыток Бакуды взорвать мастерскую и ремонтом микросхемы и восстановлением базы данных было испытанием.

То, что уже было извлечено из восстановленных баз данных, вызывало беспокойство. Как и ожидалось, там были данные о работе Элита. Они также содержали анализ различных кейпов, включая детальное сканирование их способностей. Я был готов поспорить, что каждый раз, когда кто-то из Протектората или Стражей сталкивался с АПП после присоединения Бакуды, каждое их действие записывалось и анализировалось. В ходе набора сил ей удалось превратить структуру сдерживания города в вектор для расширения её технарского понимания, и теперь все расплачивались за это. Это вызывало беспокойство, но не имело ничего общего с теми обрывками информации, которые мой дубликат собирал в поисках ее протоколов шифрования.

У Бакуды были данные Протектората. Я видел только те фрагменты, с которыми столкнулся мой дубликат, но по содержанию и форматированию было ясно, что это внутренняя и конфиденциальная информация Протектората. Судя по огромному количеству восстанавливаемых фрагментов, АПП удалось получить доступ к огромному объему данных.

Все указывало на использование Бакудой сканирующих бомб. Я думал, что они были развернуты в ответ на мои действия, но, если они были у нее во время атаки на Буровую установку, она бы смогла захватить целые базы данных, разобрать технологию до очень подробных чертежей и оставить пораженное оборудование в таком опустошенном состоянии, чтобы никто не заподозрил, что оно было скомпрометировано.

На серверах были фрагменты записей Оружейника, которые, возможно, объясняли некоторые достижения, которые я видел в ракетных технологиях Бакуды с субботы. Переход от гранат и минометов с редкими ракетами к отслеживающим микроракетам был огромным шагом, и его нелегко было осуществить. Специализация Бакуды, казалось, могла в некоторой степени охватывать механизмы запуска и доставки, но не до такого уровня, который позволял бы такую точность. Пока ей не удалось украсть технологию Оружейника.

Только технологии было бы достаточно плохо, но были и другие обрывки информации, которые, судя по всему, были украдены во время нападения на Буровую установку. Протоколы безопасности, шифрование связи, планы реагирования и оценки угроз. Информация, которая была бы опасной в руках непрофессионала и совершенно разрушительной, если бы ее передали сильному умнику. Внезапно координация действий Марш силами АПП против остального города приобрела гораздо больше смысла.

Это была интересная информация, но и я, и мой дубликат знали, что не это важно. Лаборатория была полна интересных данных и технологий. Прототипы бомб, сборочное оборудование, планы, чертежи и экспериментальная технология. Мы могли бы провести неделю, перебирая все, что собрала и накопила Бакуда, но она не собиралась давать нам такой возможности. Мой дубликат пытался восстановить базу данных, пытаясь помешать технарю, специализирующейся на бомбах, взорвать её бомбы.

Это была проигрышная битва. Другой возможности действительно не было. Он работал в самом сердце ее операции и боролся против всех контрмер, которые она смогла организовать в рамках её специализации. Он смог остановить ее, но не мог продержать вечно.

Единственный вопрос заключался в том, сможет ли он захватить выключатель мертвеца до того, как она сможет взорвать лабораторию.

И я, и второй дубликат общались с ним, оказывая всю возможную поддержку, а также решая свои собственные проблемы. Мои собственные действия включали наблюдение за контейнерной площадкой и управление дронами в их поиске и преследовании. Первый дубликат избегал открытой линии, пока он лихорадочно работал над ремонтом и декодированием компьютерного ядра Бакуды, переложив большую часть работы по противодействию мне и второму дубликату. Мы разделили между собой задачи по созданию помех и препятствий, пока постепенно информация о выключателе мертвеца начала собираться воедино.

Это была красота, шедевр коммуникационных технологий, отказоустойчивости, экзотической физики и ошеломляюще продвинутых математических принципов. Часть кода, служившая ключом, источником эффекта, была на порядки сложнее, чем то, что использовалось в полевых условиях. Я видел только его фрагменты, куски кодовой структуры, которая затмевала любой протокол связи, который я когда-либо видел.

Мой первый дубликат работал как молния, восстанавливая и анализируя данные со всей скоростью, которую позволяли наши навыки и силы. Тем временем я объединил свои усилия со вторым дубликатом, пока мы пытались сдержать удвоившиеся попытки Бакуды взорвать лабораторию. Я разделил свое внимание между нападением на АПП и полем цифровой битвы, пока мы пытались противостоять каждому из многочисленных и творческих триггеров взрыва Бакуды.

Мы теряли позиции против ее усилий. Постепенно сигналы просачивались, отвлекая наше внимание на попытку электронного обезвреживания сработавшего устройства. Пока он пытался противостоять этому взрыву, мимо него проскользнули еще три сигнала. Все это время мой первый дубликат пытался разобраться в сокровищнице кода, к которой ему был предоставлен доступ.

Я наблюдал, как ситуация ускользала от нас. Бомба, запущенная сверхнизкочастотной передачей, оставалась незамеченной, пока не достигла критической точки. Устройство было нейтрализовано, но не раньше, чем оно соединилось с дюжиной других, заставив их взорваться в результате цепной реакции. Мы боролись, но этого было недостаточно. Каждое устройство, которому мы противостояли, приводило к взрыву еще трёх, в то время как мой первый дубликат работал, не замечая разрушений, каскадом окружающих его.

Затем начались взрывы. Мощные, фиксированные взрывы, призванные полностью стереть здание с лица планеты. Непосредственно перед тем, как его поглотили бомбы, прозвучала последняя сжатая передача от моего первого дубликата, сопровождавшаяся чувством удовлетворения.

Потом его не стало, как и почти квартала заброшенной промышленной недвижимости. Со своего возвышения я мог видеть вспышку взрыва, за которой последовал оглушительный грохот ударной волны. Все сокровища, содержащиеся внутри, были потеряны, все, кроме того, что было спасено дубликатом, принесшим себя в жертву, и величайшее из которых содержалось в его последней передаче.

То, что он нашел, было меньше, чем я надеялся, но больше, чем я ожидал. Это был полный анализ крошечного участка кода. Недостаточно, чтобы заблокировать, подорвать или обойти его. Угроза смерти Бакуды все еще нависала, но не в такой степени, как раньше. Потому что анализ содержал крошечную, но важную часть структуры сигнала.

Причина, по которой выключатель мертвеца Бакуды было настолько невозможным, заключалось в ошеломляющем количестве взаимосвязанных эффектов, используемых для его передачи. Множество методов связи для каждого аспекта, что делает понимание практически невозможным. До настоящего времени. Мой дубликат сумел разобрать один аспект передачи. Механизм, используемый для связи с дистанционными бомбами. Способность Бакуды взорвать их требовала обратной связи. Хотя я и не смог взломать шифрование этого сообщения, теперь у меня было достаточно понимания эффектов, используемых для его обнаружения.

Я мог отслеживать бомбы Бакуды. Ну, не все, но я мог отследить бомбы, которые она вживляла своим призывникам. Это означало, что я мог отслеживать каждого заминированного участника АПП. Это была маленькая победа, но она все же имела значение. Без возможности свободно развернуть свои силы Бакуда будет фактически закрыта. Она все еще могла им угрожать, но была разница между захватом заложников и солдатами-рабами.

Мои сканеры уже распространяли карту собранных сил АПП. Решение Бакуды имплантировать каждого члена её сил погубит ее. Не имело значения, были ли они призывниками или карьеристами АПП, я знал их местонахождение.

Итак, что мне с этим делать? Я обдумывал свой следующий шаг, пока дроны преследовали АПП через ряды контейнеров и созвездие Алхимии проходило мимо в Небесной Кузнице. Я потерял один дубликат, и в настоящее время в городе не было активных сил. Это были те данные, которые позволили бы героям организовать эффективный ответ, но я не мог гарантировать, что они доверятся мне и будут действовать на их основе. Опубликование их публично, как я сделал с данными своего предыдущего сканирования, выдало бы тот факт, что я взломал эту часть сигнала. Я сомневался, что Бакуда сможет удаленно внести изменения в что-то настолько сложное, но предупреждение Марш дало бы ей возможность превратить то, что могло стать решающим ударом по АПП, в трясину.

К тому же это было не так-то просто отследить. Я мог бы с этим справиться, но чтобы воссоздать это, понадобится либо технарь, либо эксперт в области коммуникаций. Это резко ограничивает тех, кто сможет действовать на основе этой информации.

На самом деле, все, что я мог сделать, это отправить это Протекторату и СКП и надеяться, что они не напортачат. Я мог бы навести порядок после того, как разберусь с руководством АПП, но это, по крайней мере, позволило бы героям изменить ситуацию. Конечно, это при условии, что они действительно отреагировали на полученную информацию. Я решил также отправить это местной полиции, военным и силам чрезвычайной помощи. Знания о том, что несколько агентств имеют доступ к информации, может быть достаточно, чтобы подтолкнуть СКП к действию, а не к спирали анализа.

Я оставил Слежку заниматься отправкой информации, а сам сосредоточился на контейнерной площадке. Помимо рядов транспортных контейнеров, здесь было еще несколько зданий разных размеров. Одной из прискорбных особенностей стелс-технологии Бакуды был тот факт, что она блокировала обнаружение на большом расстоянии только что полученного сигнала детонации. Мои дроны могли обнаружить имплантированных членов банды на расстоянии нескольких десятков метров, но я не смог определить точное местоположение каждого члена банды на объекте.

Однако мне удалось использовать данные дронов, чтобы определить источники полей помех Бакуды. Мой второй дубликат, проходя через базу АПП, разобрал несколько подобных устройств и был с ними хорошо знаком. Настолько хорошо, что присутствия двух дронов в зоне поражения было достаточно, чтобы дать мне решение для нацеливания.

Мой пистолет выскочил из магнитной кобуры на бедре в мою руку. По мысленному сигналу он расширился, превратившись из своей компактной формы в форму, напоминающую мощную винтовку. Я взял огромное оружие в одну руку и протянул его в сторону контейнерной площадки. Передовые системы наведения, соединенные с моим имплантатом и дополненные моим технокинезом, направили оружие по прямой линии к первому из стелс-генераторов.

При нажатии на спусковой крючок активируется силовое поле, срезающее соринку размером с песчинку из боекомплекта оружия. Силовые поля были продуктом моей силы Оружедела, поля дезинтеграции, которые могли прорезать любой материал. Интеграция одного из них в мое личное оружие была единственным способом облегчить использование адамантия в качестве источника боеприпасов. В частности, вулканически выкованный адамантий, наполненный гравитационным Прахом, легированный до плотности осмия.

Пробивная сила оружия была почти неописуема, и поэтому его можно было просто направить в сторону генератора с уверенностью, что любое количество попавшего на пути материала будет столь же значительным, как выстрел через легкий покров весенних листьев.

Такой подход таил в себе опасность. Выстрелы, которые проходили через всё, ну, они проходили через ВСЁ. По сути, я рассчитывал на низкий профиль снаряда, чтобы свести к минимуму вероятность смертельного ранения любых непреднамеренных целей. Это был риск, на который я был готов пойти, имея дело с официальными членами банды, а не с захваченными гражданскими лицами.

Снаряд был выпущен из моего оружия с огромной отдачей, полностью обнулённой инерционной пластиной на моей груди. Комбинация нулевого элемента, материала высокой плотности и источника энергии в виде Рагнита — все это работало на мою способность Мода, обеспечивая мне сопротивление ударам и отдаче, обычно встречающееся только в стационарных огневых точках. Я смог выстрелить из переносного артиллерийского орудия одной рукой, сидя на кончике грузового крана, не сдвинувшись ни на миллиметр.

Без какой-либо явной отдачи сила выстрела не была очевидна, пока он не попал в стопку грузовых контейнеров и не пробил дыру в бетонном фундаменте двора. Скрытое устройство Бакуды, передающий диск размером с Wi-Fi-роутер, было разорвано на части под силой выстрела. Сразу же стало возможным детальное сканирование местности, включая расположение каждой имплантированной взрывчатки. Обнаруженных членов АПП быстро выслеживали дроны, выгоняли из укрытий с помощью мультилазерных выстрелов или уничтожали группами, избирательно применяя несмертельные боеприпасы.

Иногда это была микроракета с паутиной транквилизатора. Иногда это был рассеянный нокаут газ. Иногда это были магически усиленные электрошокеры дрона. Иногда это были иглы кристаллизованного успокоительного, выпущенные со снайперской точностью из вторичного оружия мотороида. Факт был в том, что выстрел за выстрелом разрушали поля, обеспечивавшие некоторую степень маскировки, целые участки двора были очищены от действующих войск. По мере того, как выстрел за выстрелом разрывал промежуточный материал, разрушая поля невидимости, площадь двора, скрытая от моих датчиков, уменьшалась.

Вероятно, именно поэтому мне наконец удалось вызвать реакцию лидеров АПП. Ну, я говорю «наконец», но прошло всего несколько мгновений. Я появился, обрушил на объект огонь и дронов, помог в перехвате сигнала Бакуды и начал быстро уничтожать их системы скрытности. Я почти уверен, что большинство рядовых сил не имели реального понимания того, что происходит. С их точки зрения я, по сути, появился, а затем мир превратился в чистый хаос.

Именно в этом хаосе я столкнулся лицом к лицу со злодеем, с которым сражался в самую первую ночь в качестве кейпа. Маска демона Они Ли выдвинулась из-под крышки транспортного контейнера и он поднял технарское пусковое устройство. Это было что-то вроде сжатой ракетной установки, меньшего размера, чем версия для стрельбы с плеча, но все же державшаяся обеими руками и нацеленная на меня. Рой ракет вырвался, оставляя за собой дым извилистыми линиями, когда они пролетели через контейнеры, чтобы приблизиться к моей позиции.

Затем рухнули в пыль, когда выстрел из моей винтовки пробил маску демона кейпа, превратив его и все его снаряжение в пепел.

Как бы приятно ни было видеть облако смертоносных боеприпасов Бакуды, испаряющееся в воздухе, это чувство было недолгим. На площадке появились еще три копии Они Ли и открыли огонь таким же роем ракет. Мне удалось уничтожить двух клонов, в то время как концентрированный лазерный огонь пробил хлипкое укрытие третьего и превратил его в пыль, но я знал, что будет дальше. Когда следующая группа копий вышла, чтобы запустить свои боезаряды, я уже двигался.

Я обратился к Тетре через Пульс Дракона и почувствовал, как ее волокна схватили мое тело. Красные линии вспыхнули на моем костюме, когда я бросился во вспышке багрового света. Я спрыгнул с крана, переведя винтовку в конфигурацию композитного твердосплавного/плазменного лезвия. Траектория моего прыжка, казалось, вывела меня за пределы двора, но вспышка серого цвета от плетения Праха моего костюма вызвала реакцию в земле подо мной. С приливом энергии каменный Прах поднял высокий ряд камней, разбросав контейнеры и отрезав южный конец складского помещения.

Монолит возвышался на добрых пятьдесят футов над землей и поднимался навстречу мне. Я перевернулся в воздухе и начал бежать по вертикальной поверхности, непрерывная реакция Праха заставляла все больше частей конструкции подниматься навстречу мне. В левой руке я достал из кармана патронташа железный осколок и маленький, но идеальной формы кристалл. Реагенты смешались и потекли в мой плазменный омниклинок как раз в тот момент, когда облако микроракет достигло максимальной скорости.

Мой мотороид и дроны работали так быстро, как только могли, чтобы проредить рой. Любой клон, хотя бы на секунды обнаженный, жестоко расстреливался из любого оружия, которое могло до него дотянуться. Целые облака активных боеприпасов исчезли, когда версия Они Ли, которая их поддерживала, была рассеяна. Оружие мотороида непрерывно стреляло смертоносным потоком, любой выстрел, не нацеленный на одну из копий кейп ниндзя, был направлен на шквал технарской смерти. Дроны проносились сквозь ряды, выпуская непрерывный поток электрических и кинетических взрывов.

И все же этого было недостаточно. Я знал, что этого не будет. Это был первый раз, когда я лично столкнулся с Они Ли при полной поддержке технологий Бакуды. На самом деле, на этот раз было даже хуже, чем то, что пережили другие кейпы или мои дубликаты. Тут были не несколько брошенных гранат или редкий тупой выстрел. На этот раз я столкнулся с Они Ли, вооруженным серьезным технарским оружием. Эта одинокая пусковая установка демонстрировала тот же уровень огневой мощи, что и отчаянная атака Бакуды на складе, только умноженная на количество раз, когда Они Ли мог телепортироваться на стартовую площадку, не будучи мгновенно убитым.

Это было следствием борьбы с объединенной технологией Бакуды, серьезного Элита, скомпрометированного Оружейника, скоординированных решительной Марш. Это был прогресс, который превзошел бы все, что я мог бы выдвинуть против него в субботу.

К счастью, это не стоит рядом с тем на что я способен теперь.

Формула Энергия, заложенная в оружие, заставила мой меч пульсировать силой. С каждым быстрым шагом по все еще проявляющейся стене созданной каменым Прахом энергия становилась сильнее, в то время как небо, полное смерти, надвигалось на меня. Как только я достиг середины растущего барьера, я повернулся и встретил надвигающийся натиск.

Созвездие Магии пролетело мимо, пока я готовил меч. В прошлый раз, когда я пытался это сделать, я понятия не имел, что делаю. Эффект формулы алхимии Эвермора был практически не проверен, я не был знаком с пределами рунических чар и владел клинком, который был непроизвольно расширен благодаря недавно полученной силе. Результатом стала самая мощная атака, которую мне когда-либо удалось, но ее едва удалось контролировать, и это было настоящим чудом, что я не перебил всех в хранилище.

Эти опасения теперь были ниже моих сил. У меня было лучшее оборудование, точный контроль и полное владение эффектом. Это не значит, что это не было опасно. У меня была веская причина, по которой я пытался это сделать, имея позади себя созданную стену высотой пятьдесят футов (~ 15 м) и толщиной восемь футов (~ 2,4 м). Тем не менее, я с полной уверенностью зарядил конденсаторы меча и быстро взмахнул им по горизонтали.

Сначала казалось, что ничего не происходит. Замах сопровождался скрежетающим звуком, похожим на звуковой эффект скрежета металла по металлу, который всегда добавлялся в фильмах и видеоиграх, как будто лезвие плохо вытягивалось при каждом разрезе. Это было незаметно, но можно было увидеть причину шума. Моя последняя попытка закончилась в плоскости разрушения, за которой последовал взрыв такого масштаба, который можно увидеть только на ядерных полигонах. Глядя на облако снарядов, я мог видеть, что такой эффект был результатом попытки совершить этот трюк с тупым, некачественно сделанным клинком.

В воздухе по траектории взмаха моего клинка наблюдалось искажение, похожее на плохой эффект разделенного экрана. Эффект быстро стал хуже: каждая сторона «изображения» рассинхронизировалась с другой. Ракеты войдут в разрыв искажения, и не вылетят с другой стороны, или будут двигаться с другой скоростью, чем они вошли. Все мое поле зрения, казалось, действовало по градиенту скорости: медленнее по направлению от среза и быстрее к нему.

Затем в воздухе была резкая рябь, когда эффект прекратился, и наступила полная сила удара. В такой тонкой плоскости содержалось так много энергии, что для объяснения этого потребовались новые и захватывающие законы физики. Искаженный эффект «разделенного экрана» превратился в ярко-белую линию. С внешней точки зрения она выглядела совершенно инертной и неподвижной, но воздействие на окружающий мир говорило о другом.

Все, что было в воздухе по обе стороны от разреза, было втянуто в эту белую плоскость, словно обломки, приближающиеся к горизонту событий. Казалось, что всё тащила сила ветра, но я мог сказать, что здесь были задействованы более сложные эффекты, и не только из-за проецируемых массовых полей и гравитационного Праха. Неизбежно каждый снаряд, выпущенный в меня, разрывался в этой светящейся трещине и улетал в небо.

Эффект от удара распространился далеко за пределы воздушного пространства контейнерной площадки. Это и послужило причиной возведения каменного барьера, он защитил остальную часть города от последствий. Вместо этого ужасный эффект вакуума, посылающий вихри ветра через контейнеры и поднимающий незакрепленные предметы в воздух, был ограничен непосредственной областью. По крайней мере, до тех пор, пока разрез не вышел за пределы двора, но, когда он был направлен вверх, на самом деле он был виден только как белая вспышка, за которой последовало искажение облаков.

Это была колоссальная демонстрация силы, небрежное отражение всех атак, направленных в мою сторону, и огромный ущерб окружающей среде, но я не рассчитывал, что этого будет достаточно, чтобы остановить Они Ли. Этот человек славился своей бездумной целеустремленностью. В лучшем случае это могло лишить его равновесия на несколько секунд, пока не пропадёт эффект удара. К счастью, я был к этому готов и уже в движении.

Я прыгнул со стены к ватерлинии. Отсутствие пришвартованных в настоящее время контейнеровозов облегчило эту задачу. Одновременное использование двух разных цепей Праха было другим делом. Это было то, чего я бы никогда не смог сделать, если бы Гармент не изменила дизайн моего костюма, сделав меня более гармоничным с моей Аурой. Кроме того, идеи «Этой неопределимой вещи» определенно нашли применение в использовании и природе Ауры. В сочетании с моим уровнем владения стихиями это позволило мне с легкостью управлять обоими эффектами.

Ледяной берег поднялся из воды, обеспечив устойчивую поверхность, чтобы направлять мой путь по двору. Другой рукой я призвал сотканный чистый гравитационный Прах и направил его серией импульсов через землю контейнерной площадки. Замысловатые узоры фиолетовой энергии змеились под рядами контейнеров, а затем, охватив всю территорию комплекса, превратились в ослепляющее фиолетовое сияние.

Пять светящихся дорожек гравитационного Праха вылетели из моего положения, и одним прикосновением все, что над ними, было поднято в воздух. Транспортные контейнеры, незакрепленное оборудование и члены банд беспомощно взлетали, как воздушные шары на день рождения.

Чтобы подчеркнуть метафору, некоторые из этих воздушных шаров я собирался лопнуть.

Пять копий Они Ли попав под действие гравитации, вылетели из укрытия и были быстро уничтожены либо моими дронами, либо мотороидом. Я мчался вдоль кромки воды, лед поднимался навстречу моим шагам, а ярость стихий обрушивалась на склад. То, что, вероятно, представляло собой тщательно организованный лабиринт контейнеров, превратилось в хаос, когда гравитационные поля подняли в воздух сотни тонн оборудования, смерчи ветра опустошили территорию, шипы земли разбросали баррикады, а бушующие реки усиленной воды смыли с дороги клонов и бандитов.

Если бы я был готов действовать смертельно, я мог бы высвободить накопленный огненный Прах и в кратчайшие сроки сравнять с землей весь объект. Однако, учитывая количество трупов, которое это могло создать из бандитов без суперспособностей, и, что более важно, потенциальную возможность убить Бакуду и активировать выключатель мертвеца, я был вынужден принять более консервативный подход.

Консервативный по моим меркам, то есть вместо того, чтобы просто превратить все в пределах двух кварталов в обугленный кратер, я обрушивал Прах, алхимию и эффекты омни-инструментов на Они Ли и любую часть контейнерной площадки, которую он осмелился использовать в качестве укрытия. Я танцевал между монолитами льда, камня, расплавленного металла и даже постоянными эффектами ветра, перемещаясь по объекту без какого-либо взаимодействия с ловушками Бакуды и полями смерти Марш. Каждый раз, когда некоторым из его клонов удавалось запустить шквал ракет, не будучи немедленно уничтоженными, они узнавали, насколько легко я могу запускать ослепляющие энергетические разрезы из моего меча. Небо над Броктоном начало выглядеть как лоскутное одеяло из синего и белого, поскольку повторяющиеся разрезы прорезали облака, вызывая искажения в атмосфере и, вероятно, в результате выбрасывая немалое количество воздуха в космос.

Несмотря на все это, мне не удалось нанести завершающий удар по Они Ли. Когда я в последний раз сталкивался с ним, я думал, что кейп быстро справился с его способностью телепортации и дублирования, но между Бакудой и тем, что Марш проинструктировал ему, он довел свою силу до предела. Насколько я мог судить, в качестве его основного «я» никаких действий не предпринималось, он просто оставлял копию, чтобы действовать, и переходил в безопасное место. По сути, это был принцип, который мне привили мои собственные дубликаты, только доведенный до абсолютного экстрима. Даже связи с «Пульсом Дракона» было недостаточно, чтобы отследить его оригинал до того, как он ушел, оставив после себя цепочку из пяти копий.

Несмотря на то, что ему удалось избежать удара, баланс боя изменился в мою пользу. От моих действий контейнерная площадка буквально перевернулась. Даже его самые большие концентрации заградительных огней не смогли преодолеть мою объединенную оборону, и у него заканчивались возможности для нанесения удара. Я приближался к нему, и он это знал.

Вероятно, именно поэтому после особенно интенсивного, но в конечном итоге тщетного нападения кейп отступил. Я не мог сказать куда, но был явный разрыв в появлениях, который заставил меня нервничать. Я поставил мотороид на наблюдение, отправил дронов в неповрежденные части двора и двинулся, чтобы уничтожить последнее из скрытых устройств Бакуды.

Один, два, три выстрела сбросили поля помех. Потом я потерял телеметрию. Более того, я потерял все воздушные наблюдения. Это произошло за долю секунды, и внезапно все пять дронов исчезли, а мой мотороид превратился в поток предупреждений и сообщений об ошибках, когда он упал на землю. Бортовая программа Флота была повреждена и не знала, что происходит. Слежка пыталась собрать ответ. Я почувствовал напряжение обеих программ и беспокойство моего оставшегося дубликата, когда он приготовился броситься ко мне.

Я не собирался дожидаться ответа. Не имело значения, что это была за атака. Все, что имело значение, это то, что она прорвала мою защиту. Мой мотороид был изготовлен из настолько прочных материалов, что едва ли на планете существовала сила, которая могла бы его поцарапать, и теперь он летел к земле, превратившись в искрящуюся развалину. Мои новые дроны были защищены кинетическими барьерами, которые были настолько прочными, что Чистоте пришлось бы приложить усилия, чтобы их уничтожить. Они разбились менее чем за секунду, едва успев заметить приближение атаки, которая их сбила.

Я не ждал. Слежка сможет просмотреть журналы датчиков позже. Мне не хотелось оставлять мотороид, но это был чистый магитэк, даже в его системах управления. То, чему они могли научиться из этого, было ограничено, и я предпочел бы противодействовать их методам обратного проектирования с помощью бомбардировок на большом расстоянии, чем подвергаться такой атаке.

Возможно, это была моя связь с Аурой, то смутное чувство опасности, которое она давала, но все говорило мне бежать. Уйти. Что какой бы ни была их последняя игра, что бы ни сбило одновременно шесть воздушных единиц, это не то, с чем мне хотелось бы столкнуться. Ни сейчас, ни когда-либо.

Я повернулся и побежал. Нет, я не бежал. Бегство задержало бы меня здесь слишком надолго. Я прыгнул. Я практически летал. Энергия нитей жизни хлынула через мое тело, когда я вылетел из контейнерной площадки, как пушечное ядро. Божественные сапоги пронзили землю подо мной, когда я оттолкнулся изо всех сил и помчался в сторону города.

Все мои чувства работали на максимальном уровне. Отчаянно высматривая все, что может представлять угрозу. Охота за причиной, вектором, который позволил совершить последнюю атаку. Мой мотороид едва начинал опускаться к земле, а я с отчаянной скоростью уносился прочь, оставляя за собой место этого боя. И я все еще не чувствовал себя в безопасности.

Не зря, как стало понятно. Мое тело столкнулось с фигурой, появившейся в воздухе прямо на пути моего прыжка. Это был удар, который должен был отправить меня в совершенно неконтролируемую смертельную спираль. К счастью, аспект «стабильности» моих божественных ботинок был серьезным волшебством, и его нельзя было победить такими вещами, как полное отсутствие рычагов воздействия. Вместо этого столкновение ничего не сделало мне, кроме потери импульса, когда форма взорвалась пеплом.

К сожалению, оказалось, что это и была цель или, по крайней мере, приемлемая цель действия. Потому что на моем пути появилась еще одна форма, и еще. Скорость падала все больше и больше, пока я пробирался сквозь копии, которые, казалось, пытались меня перехватить. Я изменил положение своего меча, чтобы сбить их прежде, чем они смогут столкнуться со мной, но я уже потерял большую часть скорости.

Они Ли. Конечно, это был Они Ли. Жертвовал собой, вероятно, по указанию Марш, чтобы держать меня в пределах досягаемости их атаки.

Тактика перехвата моего прыжка, возможно, сработала бы, если бы мое движение было настолько бессильным, как казалось, но у меня были ресурсы, которые я мог использовать. Даже без систем полета на уровне моего мотороида у меня были цепи гравитационного, ветрянного и огненного Праха, вплетенные в мой плащ и одежду, которые позволяли мне преодолевать любые помехи. Я был в процессе их активации, когда ужасная реальность ситуации дала о себе знать.

Я готовился к атакам смертников, но время и механика бомб Бакуды сделали вероятность того, что Они Ли попадёт атакой, маловероятной. Это я основывал свои оценки времени его телепортации на прошлых действиях и проявлениях во время недавних конфликтов. Это я по глупости счёл время как усложняюший аспект, когда Марш была в игре. И это я предположил, что в атаке будет задействована одна из бомб Бакуды.

Это была одна из самых безопасных ставок. Бакуда была комком извращенного эго. Мысль о том, что она позволит кому-то еще унизить человека, который ее разоблачил, который ее смутил, была безумием. Но, очевидно, Марш специализировалась на безумии и смогла убедить Бакуду отойти на второй план в их последнем нападении.

Потому что, когда Они Ли появился надо мной, затем рядом со мной, затем вокруг меня, а затем постепенно все больше и больше того, что можно было бы считать «вокруг» меня, он не держал в руках свою микроракетную установку. Он не держал в руках какую-то супербомбу Бакуда. У него вообще не было в руках никаких технологий.

Вместо этого каждая копия кейпа держала на руке толстую доску, напоминавшую пародию на щит. Пародия, потому что он не собирался ничего делать, чтобы защитить своего владельца. Не с этим туманным фиолетовым узором, искрящимся на нем.

Контакт сила Марш, этот всемерный взрыв, была нарисована на доске, которую держала каждая копия Они Ли. Каким-то невероятным образом Они Ли смог копировать смехотворно мощную атаку Марш. Они Ли смог телепортировать невероятно мощную атаку Марш. С помощью Они Ли смехотворно мощная атака Марш могла быть донесена куда угодно, до чего мог добраться Они Ли, и с ее помощью идеально рассчитана для взрыва на вершине жертвы.

Ну, в моем случае сверху, сбоку, снизу и вокруг. Созвездие Магитех пролетело мимо, когда я понял, насколько кошмарной на самом деле была эта ловушка. Они Ли телепортировался без каких-либо задержек. Не было никакой паузы, чтобы обдумать свое следующее место. Единственным объяснением было то, что он совершал свой первый прыжок, а все последующие прыжки уже были запланированы. Таким образом, я был фактически окружен кучей самых смертоносных атак, которые только могли быть, нанесенными на систему доставки, специально предназначенную для силы Марш.

Рассматриваемый предмет был почти два фута в ширину и несколько дюймов в толщину. Эта комбинация позволила распространить ее ударную силу на огромную площадь, а толщина обеспечила самый мощный ее вариант. Я получал информацию от магического сканера в визоре, но ничего хорошего. Змеиный след, который идеально дублировался на каждом из окружающих меня щитов, искрился до последних мгновений. Это самые последние мгновения. У меня была доля секунды до одновременного взрыва целого роя самого смертоносного эффекта, который только возможен от парачеловека.

Я едва успел среагировать. Без энергии нитей жизни, текущей через меня, у меня не было бы времени среагировать. В нынешнем виде потребовалось мое обучение, божественные рефлексы, изменения жизненных нитей, прямые улучшения от Тетры и вся сила «Одного дела за раз», чтобы иметь надежду предпринять какие-либо действия. В основном это позволяло мне пережить начало отупляющего ужаса с такой скоростью, которая впечатлила бы самого трусливого человека на планете.

Не ошибайтесь. Ужас был правильным ответом на эту ситуацию. Меня окружала смерть. Абсолютная, несомненная смерть. Вся моя рекламируемая непобедимость, прогресс от прочности куска стали, привязанного к моему запястью, улучшенный до гиперсплавов, затем металлов Небесной ковки, затем мифрила, затем зачарованных металлов, затем адамантия, затем гибридных материалов, созданных вулканом, затем полностью божественных материалов, ничто из этого не имело никакого значения против этой атаки.

Один такой эффект мог убить меня. Собранный взрыв из десятков копий превратил бы мое тело в консистенцию коренастой сальсы, по крайней мере, те его части, которые не были уничтожены многомерными эффектами взрыва.

Я смотрел смерти в лицо, и у меня было всего мгновение, чтобы найти выход. Потребовалось гораздо меньше, чтобы понять, что из этой ситуации нет выхода. Я был ограничен малейшими действиями, прежде чем эффект начнётся. Марш рассчитала время как можно точнее. Где бы ни был настоящий Они Ли, у него едва хватит времени, чтобы сбросить заминированную доску и спастись. Конечно, с Марш, что обычно считалось «едва хватит времени», по сути, было гарантией успеха.

Я выбросил из головы механизм этой ловушки. Я перестал думать о том, как она была устроен, как этот атакующий механизм мог фактически убить любого кейпа на планете имел бы приличный шанс против Губителей. Я не думал о последствиях этого, того, что произойдет, если я потерплю неудачу, последствий и моей весьма вероятной смерти из-за единственной ошибки. Вместо этого я сосредоточился исключительно на том, чтобы найти выход из этой ситуации живым.

Я не смогу убить достаточное количество клонов Они Ли до взрыва. Мои рефлексы были не такими быстрыми, а все остальные методы атаки были слишком медленными. Не было никакой возможности очистить толпу.

Итак, я изменил свою цель с «невредимого» на «живого». Цель? Защитить голову и грудь. Все остальное было расходным материалом для защиты этих двух территорий. Если бы я оставил их хотя бы технически живыми, с функционирующим мозгом и достаточным сердцем и легкими, чтобы поддерживать его работу, тогда я мог бы исправить все остальное. Я не стал зацикливаться на том, как это будет выглядеть, а вместо этого сосредоточился исключительно на этой цели. Выйти из этого технически живым.

Меч был у меня в руке. Моя формула Энергия утратила свою силу, но это просто перевело клинок из категории «тактического оружия» в «невероятно смертоносное оружие». Одной секунды свободного времени было бы достаточно, чтобы превратить сгруппированные клоны в фарш. У меня не было этой секунды. Марш знала, что у меня нет этой секунды. Этот умник позаботилась о том, чтобы у меня не было этой секунды.

Я мог бы разрезать некоторых из них. У меня было достаточно времени для одного удара, одной дуги смерти, прорезающей скопление. Достаточно, чтобы прорваться сквозь толпу клонов, но недостаточно, чтобы спасти меня. Мне нужно было больше. И я был ограничен в своих возможностях.

О Прахе не могло быть и речи. Даже с улучшенным контролем Ауры в моем костюме я не мог активировать плетеные эффекты достаточно быстро, чтобы изменить ситуацию. Даже с моим мастерством владения элементарным оружием. Даже огненный Прах, с которым помог бы мой пирокинез.

Мне нужно было что-то, что могло бы начать атаку без промедления, что было бы смертоносным и что я мог бы направить. У меня была единственная опция, и я уже активировал ее. Эффект, который я смог применить быстрее всего, — это функции ближнего боя моего омни-инструмента на случай непредвиденных обстоятельств. Возвращение к его первоначальной цели, выпуск облака плазмы, чтобы освободить место для военного инженера, оказавшегося по уши в проблемах. То, как я использовал это против Убера, и то, как я использую это сейчас.

Времени на размышления не было. Все мои предыдущие мысли слились воедино в момент осознания ситуации. Как только я начал действовать, все ускорилось до истинного темпа. Ослепительный момент отчаянной паники, когда я пытался спасти свою жизнь от самой смертоносной комбинации сил.

Моя правая рука схватила плазменный клинок и взмахнула над головой. Для меня это было все равно, что двигаться сквозь суп, медленно прорезать каждую копию дубликатора, наблюдать, как ткань и плоть испаряются под сильным нагревом и энергетическими полями лезвия, прежде чем раствориться в облаке пепла. Взмах лезвия прошел по дуге через мою грудь и над головой, разрезая всех на своем пути и очищая самые опасные места от бомб.

В то же время мой омни-инструмент наполнился энергией, настроив свои системы на преобразование запасов омни-геля в облака высокоэнергетической плазмы. Даже взмахнув клинком, я почувствовал тепло горящего материала посредством пирокинеза. Эта вспышка сияющей силы, созданная машинами и направленная с помощью технологий. И теперь направленая по моей воле.

Вместо рассеянного облака горящего тумана, которое обычно сопровождало бы выпуск ближнего резерыва, эффект был ближе к замедленному видео удара молнии. Концентрированные щупальца высокоэнергетической плазмы вырвались из омни-инструмента, прорываясь сквозь сопротивляющуюся среду атмосферы.

Обычно это не было проблемой, но обычно вы не пытались нанести точный удар по дюжине целей менее чем за десятую долю секунды. Попытка направить тепловую энергию на такую скорость была подобна попытке протолкнуть воду через бетонную стену. Довольно удачная метафора: потоки плазмы разветвлялись и дергались в воздухе, пока не встретились с одной из своих целей. В этот момент волна силы прошла по пути уменьшенного сопротивления, уничтожая любого клона, которого коснулась.

Я понятия не имею, как это выглядело со стороны. Внезапное появление толпы в воздухе, за которой последовала вспышка синего меча и каскадный треск направленной плазмы? Будет ли это вообще узнаваемо при просмотре на нормальной скорости?

Честно говоря, я был слишком сосредоточен, чтобы беспокоиться. Все, что имело значение, — это направление моих атак. Каждый клон, который превращался в пыль, повышал мои шансы на выживание. Каждый лишний дюйм движения меча, каждый прилив тепла приближали меня к тому, чтобы пережить это. Я мчался против дюжины светящихся часов, которые заполняли мое поле зрения, и отчаянно пытался уничтожить еще одного клона, прежде чем искрящийся след достигнет конца своего пути.

И тогда это произошло. Пурпурно-синие взрывы разразились рябью по каждой поверхности. Копии, на которых они находились, были уничтожены эффектом, но их работа была сделана. Я почувствовал, как множество взрывов пронзили мое тело, разрывая, разгромляя, разбивая. Ничего не имело для этого никакого значения. Взрыв искромсал мой костюм, разорвал кожу, изрешетил плоть и раздробил кости.

Это был абсолютный водоворот разрушений, и не только из-за силы взрыва. Вся экипировка, которую я носил, превратилась в руины. Броневые пластины гнулись, коробились и ломались, микроманипуляторы заклинивали, деформировались и выгорали. Мой омни-инструмент сломался, и брызги концентрированного омни-геля поглотились хаосом. Мой костюм и плащ со всеми своими чарами, рунической работой и схемами Праха были разорваны, поместив меня в центр перегрузки стихийной энергии, которая была бы впечатляющей, если бы не конкурирующая мощь сгруппированного всемерного взрыва, которая была сосредоточена на моем теле.

А потом я резко упал. Я изо всех сил пытался дышать, моргать или думать, но мой отчаянный гамбит увенчался успехом, по крайней мере, в широком смысле. Я не был мертв. Я был достаточно жив, чтобы чувствовать, как мир рушится, и чувствовать, как земля приближается слишком быстро.

Мое тело ударилось о поверхность контейнерной площадки с мокрым шлепком. У меня было достаточно внимания, чтобы увидеть след дымящегося остова моего мотороида, который последовал моему примеру и врезался в землю на предельной скорости, выбрасывая дождь зеленых искр из места удара.

Искры и магитэк-излучение вызвали реакцию, быстрое движение привлекло мое внимание. Движение в сторону магитэк. Кейп. Нет, кейпы.

Я изо всех сил пытался повернуть свое тело в сторону движения. Боль, которую я испытывал, не подавалась описанию. Я даже не смог бы придумать на этот счет умной аллегории. Это было просто ужасно. Глубокая, личная боль, острая, жгучая и леденящая одновременно.

Учитывая состояние моего тела, это было неудивительно. Скорее всего, во мне не было целых костей. Я представлял собой скомканную массу из разрушенной плоти и испорченного оборудования. Мой костюм был в лохмотьях, позволяя мне видеть опустошенное состояние моего тела. Ну частично видеть. Мой визор частично пострадал от взрыва. Половина его исчезла, а другая половина разбилась, что сделало линзу бесполезной. Мой открытый глаз мог видеть, но по понятным причинам мое зрение было окрашено в красный цвет.

Тем не менее, после некоторых отчаянных движений я смог сдвинуться ровно настолько, чтобы увидеть начало движения. Фигуры приближались к моей позиции, пока созвездие Магии прошло мимо меня. Лидировал мужчина в красной маске демона. Они Ли с пусковой установкой на плече и профессиональной походкой. Никакого чувства гнева, гордости или решимости. Те же пустые манеры, с которыми он всегда вел себя.

Позади него я увидел гораздо более встревоженные формы членов банды АПП. Некоторые были вооружены, но некоторые имели при себе небольшое оборудование. Видеокамеры. Они записывали или, возможно, транслировали это. Что бы они ни держали в руках, они не выглядели счастливыми, находясь здесь, и причина была ясна.

Перед атакой контейнерная площадка была перевернута из-за воздействия Праха. Теперь он был вывернут наизнанку, воздействием того же Праха. Я мог точно видеть, что произошло. Миниатюризация позволила мне сконденсировать безумное количество цепей Праха в моем плаще и костюме. Те опасения, которые у меня были по поводу платьев Гармент, которые можно было считать тактическим оружием? Цепи в моем костюме были более сконцентрированными, эффективными и в десятки раз более многочисленными.

Это был арсенал, способный сравнять с землей город, и он только что был взорван. Внутри города. Ну, на окраине города, но это была маленькая милость. Атака Марш прорвала тщательно продуманную схему управления и выпустила во все стороны потоки сырого Праха, разлетевшиеся, как спицы колеса. Прямо с того места, где я лежал, я мог видеть миниатюрный ледник, проносящийся в залив, вместе с крошечным горным хребтом, полосой огня пятнадцати футов (~ 4,6 м) шириной, шипящую и искрящуюся на поверхности воды, глубокую выемку, прорезанную в землю и твердый, неподвижный слой тумана, результат выброса парового Праха.

Это было именно то, что тянулось через контейнерную площадку в залив. Мне не хотелось думать о том, что случилось с Доками.

Честно говоря, я не мог думать о том, что случилось с Доками. Я не мог ни о чем думать. Боль была слишком сильной. Вдобавок ко всем остальным эффектам, я теперь ощущал ощущение удара током по нервам и глубокую кипящую боль, распространяющуюся до костей. Это была комбинация всех типов боли, которые только можно себе представить, все они были усилены до одиннадцати и действовали одновременно.

Я знал, что мне нужно преодолеть это. Мне нужно было сосредоточиться, активировать свои наниты, вылечиться и вернуться в бой. Но я не мог. Это было слишком много боли, слишком много повреждений. Мне хотелось кричать, но я едва мог дышать. Вместо этого я ограничился неясными подергиваниями.

Я наблюдал, как ревущая стена огня от Праха расступилась, обнажая высокую фигуру. Десять футов ростом и покрыты серебряной чешуей. Лун появился. Специально сделал шоу из своего появления. На него были направлены две камеры, одна на меня и одна, фиксирующая реакцию его людей. Это будет смонтировано позже, или у него был какой-то режиссер, который координировал все? Кто-то с местного телевидения с бомбой в голове сидит в диспетчерской и говорит что-то вроде: «Перейдите к третьей камере. Теперь увеличьте масштаб, чтобы запечатлеть грандиозную казнь».

Я не знал. Я понятия не имел, что происходит. Я не мог сосредоточиться, чтобы получить доступ к имплантату, мой омни-инструмент был разрушен, и я понятия не имел, сохранилась ли какая-нибудь функциональность в разбитом мотороиде, кроме регулярных искр, которые вызывали синхронные вздрагивания Луна и Они Ли.

Лун. Лун был большим. Лун был частично усилен. Лун сражался. Он сражался с кем-то, чтобы подготовиться к этому. Марш это снова удалось. Она нашла для Луна противника и держала его подальше от меня, пока не была готова нанести удар. На вопрос о том, с кем он сражался, ответила форма, которую Лун тащил за собой.

Белый, золотой и красный. Нет, только бело-золотой. Красный был кровью. Триумф. Лун поднял бывшего Стража за одну ногу и отшвырнул его в сторону. Я не знал, как это было организовано. Изолировали его во время патрулирования, когда начались нападения? Пригнали на контейнерную площадку или взяли в плен и заставили сражаться? Это не имело значения. Все, что имело значение, это то, что Лун провел свой жертвенный бой. Как им удалось это скрыть, особенно участие кейпа, чья сила была супер-крик, я понятия не имел. Скорее всего, это какая-то стелс-технология.

Это не имело значения. Все, что имело значение, это человек-ящерица, идущий ко мне. Лун остановился впереди своих людей и ухмыльнулся своим деформированным клыкастым ртом.

— Итак… — Его голос был грубым, как будто исходил из горла, не предназначенного для человеческой речи. Тем не менее, он продолжал, позируя на ходу. — Могучий, пал. Выскочки, невежественные дети, которые думают, что могут бросить вызов Луну, что они знают, что такое сила. Они все учатся. Все, кто пытался противостоять мне, поплатились за свою наглость. Еще одно звено в цепи неудач.

Он указал в свою сторону когтистой рукой, и фигура поменьше вышла из тумана. Я узнал невысокий рост, военную форму зеленого и красного цвета и кроличьи уши. Хотя в последний раз, когда я их видел, они выглядывали из-под фуражки, а не из-под капюшона палача.

Театральность. Они устроили из этого шоу. Это было причиной множества камер, позирования, переодевания и огромного меча, который несла Марш. Лун знал, что я могу исцелиться, но он не знал пределов моей прочности. Он не собирался позволить всем увидеть, как он беспомощно бьется о сломанного кейпа, безуспешно пытаясь убить его. Очевидно, он был готов смириться с тем чтобы просто отдать приказ о тщательно продуманной казни, по крайней мере, по стандартам полевого конфликта.

Это был факт, за который я был отчаянно благодарен. Я не сомневался, что если на моей коже прорастут синие линии, они прекратят это, чтобы немедленно нанести смертельный удар. В данный момент я едва мог двигаться, не говоря уже о том, чтобы сражаться или уклоняться. Но был один фактор на моей стороне. Я был параноидальным ублюдком, и хотя я не был готов к этой конкретной ситуации, часть моего навязчивого беспокойства в настоящее время приносила дивиденды.

Наниты были не единственным моим методом исцеления. Это, несомненно, был мой лучший метод исцеления, а также наименее затратный и простой, но у меня было много других. Алхимия Эвермора в данный момент не сильно поможет. Несмотря на то, что я одержимо носил с собой компоненты, я был не в состоянии их смешать. Но это была не единственная форма резервной медицинской алхимии, которая была у меня при себе.

Лечебные зелья. С тех пор, как я отправился спасать Сталевара, у меня под рукой был запас лечебных зелий. И настоящие лечебные зелья «Врожденного таланта: Алхимик», и восстанавливающие зелья «Природной алхимии» постоянно хранились в запасах и, благодаря усилиям моих дубликатов, поддерживались на пике моих ремесленных способностей и силы.

Я, очевидно, не собирался вытаскивать пузырек с экстренным зельем из-под обломков своего оборудования, но это не имело значения. Для этих зелий важной задачей было доставить их в ваше тело. Питьё было, очевидно, самым удобным методом, но впрыскивание их в полость вашего тела, с помощью разрушительного многопространственного взрыва, также могло сработать.

Я имею в виду, что вместе с тем в меня попала куча битого стекла, но в моем нынешнем состоянии это меньше всего меня беспокоило.

Немедленное знакомство с моим запасом настоящих лечебных зелий, вероятно, стало основным фактором моего выживания. Красная жидкость этих зелий вызвала немедленное восстановление тела и, вероятно, боролась с повреждениями от взрывов Марш по мере их накопления.

Зелья природной алхимии имели гораздо менее магический эффект. Технически они вовсе не были магическими, а просто концентрировали природную энергию. Мои усиливающие зелья природной алхимии в настоящее время находились в искрящихся остатках моего мотороида, но лечебные зелья я держал под рукой. Как следствие, я находился под воздействием примерно полудюжины весьма мощных восстанавливающих эффектов, которые действовали гораздо менее эффектно, чем мое исцеление нанитом.

Это была сила, которую я никогда раньше не использовал и никогда никому не показывал. Я должен был надеяться, что этого отсутствия разоблачения будет достаточно, чтобы нарушить координацию чертового умника, которой была поручена мою казнь.

Пока Марш прогуливалась по двору, легко держа в руке свой огромный, практически декоративный меч, она не подавала виду, что была какая-либо срочность. Гигантский двуручный клинок держался в легкой хватке и раскачивался вперед и назад, его кончик оставлял на земле пурпурные следы, которые искрились и разрывались трещинами в тот момент, когда она переступала через них. Доверьтесь Марш, чтобы проявить зрелищность.

На самом деле, все в АПП вложили в это шоу больше работы, чем я ожидал. Я и сам создал несколько помпезных выступлений, но всегда преследовал другую цель. Выигрыш времени для второстепенной цели, предоставление людям возможности занять свое место или просто поиск информации. Я никогда не выпендривался ради того, чтобы выпендриваться.

Ну, никогда намеренно не выпендривался. Мои эстетические способности не оставляли мне большого выбора в этом вопросе. Даже сейчас, лежа в брызгах собственной крови, у меня было ощущение, будто я изображен на трагической картине эпохи Возрождения. Я едва мог двигать своим телом, но моя сила позирования заключалась в том, чтобы те слабые корректировки, которые я мог внести, выглядели хорошо.

У меня было ощущение, что это во многом было связано с спектаклем для АПП. Брайан сказал, насколько важна репутация для кейпов. Хотя мне и не удалось одержать решающую победу, я последовательно отгонял их силы. АПП была самой опасной и устрашающей силой в городе, но каждый раз, когда я сталкивался с их силами, они терпели поражение. Это было больше, чем убийство; это была демонстрация силы.

В частности, это была отчаянная попытка создать впечатление, что они обладают силой, контролем и владели ситуацией. По сути, все, что могло бы разбавить истиное впечатление, что они били наобум и нанесли удачный удар по кейпу, который в противном случае с радостью сразился бы с их объединенными силами в одиночку. Который на самом деле делал именно это еще мгновение назад.

Марш определенно играла перед камерами, направляясь ко мне. Я чувствовал, как действуют зелья, как самые худшие внутренние повреждения приходят в себя. Чем больше она будет тянуть это, тем выше мои шансы, но это была ужасающая перспектива, когда достаточно было одного удара этого дурацкого меча, чтобы покончить со мной навсегда.

Я действительно не могу переоценить, насколько глупым был этот меч. Даже несмотря на то, что мой разум терзала боль, меня сразу же привлекла непрактичность этого оружия. Это был неправильный размер для нее, но, честно говоря, почти любое лезвие, которое она найдет, будет слишком большим для человека ее размера, поэтому отсутствие эргономики было незначительной проблемой, но мои силы все равно были рады сообщить мне об этом. Он тоже был из нержавеющей стали, по крайней мере те ее части, которые не были дешевой эмалью или бесполезными украшениями. Это был ужасный материал для клинка, но Марш, опять же, не особо заботила традиционная прочность меча, с её то силой.

Внешний вид произведения был шуткой, оскорблением. Это был слишком продуманный беспорядок, что-то из плохого фэнтезийного фильма или видеоигры. Чрезмерно детализированные украшения на клинке, нелепая шипастая гарда, рукоятка, обтянутая материалом, который выглядел красиво, но явно не обеспечивал существенного сцепления, и по какой-то причине короткая цепочка, свисающая с навершия.

Это был стиль, а не содержание для человека, которому не нужно было беспокоиться о содержании. Очевидно, ей просто хотелось, чтобы большой страшный клинок нанес её последний удар. Я мог бы создать что-то, что соответствовало бы эстетическим направлениям, к которым стремился этот беспорядок, выглядело бы лучше и одновременно функционировало бы как настоящий меч.

Но ничто из этого не имело отношения к ситуации, это было просто следствием того, что силы крутились в моей голове. И, возможно, попытка отвлечься от отупляющей боли, которая все еще проносилась по моему телу, пока созвездие Размера упустило связь.

Юная злодейка хихикнула, когда она приблизилась, от чего черный капюшон сморщился, а ее кроличьи уши непочтительно затряслись. — Итак, мы здесь. Маленькие домино, все упали.

Я едва мог справиться с кашлем в ответ, капля крови вытекла и капала мне на подбородок. Демонстрация, казалось, только позабавила девушку, по крайней мере, до тех пор, пока таумический разряд моего разбитого мотороида не вызвал каскад реакций через собранние кейпов.

Они Ли слегка вздрогнул — тревожная реакция от обычно бесстрастного человека. Лун напрягся, затем повернулся к месту крушения с каким-то более разгневанным выражением, чем обычно было на его частично трансформированном лице. Рухнувший Триумф отреагировал драматически: герой дернулся, корчился и, наконец, его вырвало в ужасном шоу.

Я не знал, насколько это была реакция на магитэк-энергию и насколько на раны он получил, выходя один на один с Луном, пока я сражался с Они Ли. Я знал, что у него есть какой-то лечебный фактор и не такой уж ужасный рейтинг бугая. Если он еще не умер, то был хороший шанс, что он выздоровеет, по крайней мере, в зависимости от того, чем закончится остальная часть этой неразберихи.

В какой-то мере неудивительно, что реакция Марш на таумическую энергию была диаметрально противоположной реакции любого другого присутствующего кейпа. Вместо напряжения она, казалось, расслабилась, погрузилась в прилив силы и отреагировала почти с тоской, когда он прошел. Она приостановила движение, чтобы внимательно осмотреть место крушения, а затем снова повернулась к моему лежачему телу.

— Замечательно. — пропела она. — Ты действительно это сделал. Ты тоже это видел. — заговорщически прошептала она. Я почувствовал, как мое востанавливающееся нутро сжалось от последствий ее слов. — Но ты этим не воспользовался. Почему? Если ты мог вот так отодвинуть занавес, зачем двигаться дальше? — Она покачала головой. — Какой позор. Кто-то, кто может связаться с агентами, но решил двигаться дальше. Я не знаю, какой у тебя взгляд, как это сработало, но принять финишную черту за ступеньку? Я никогда этого не пойму.

Марш… Марш знала о пассажирах. Действительно знала. Она говорила не так, как человек, прочитавший теорию и работавший на основе абстрактных теорий. Отсылка на «отодвинуть занавес»: она их видела. Я не знал, как ей это удалось, но каким-то образом ей удалось взглянуть на механику цикла. Каким-то образом она видела, как все работает, механику, управляющую силами, и работала с целью достичь этого.

Мой пассажир это подтвердил. Это была ее угроза. Это была вещь «хуже, чем Губители», над которой она работала. Пассажиры. Источник сил. Марш по какой-то причине хотела получить к ним доступ. Не имело значения, каковы были ее намерения, возиться с этим было настолько опасно, что она могла бы просто пойти на обзорную экскурсию и все равно спровоцировать беспрецедентную катастрофу.

И у Марш была сила всемерного взырва. Если кто и мог угрожать царству пассажиров, так это она. Эта коротышка с ее детской манерой речи, нелепым костюмом и непочтительным поведением могла спровоцировать катастрофу беспрецедентных масштабов.

Марш наблюдала за мной, следила за моей реакцией. Даже когда ее лицо было сокрыто, я видел, как ей это нравилось. В умниках должно быть что-то такое, что заставляло их получать удовольствие от раскрытия того, как много они знают, невежественным и дезинформированным. Я был беспомощен, страдал от боли и паниковал из-за последствий ее слов, и она наслаждалась каждым моментом этого.

— Ох, —наклонилась надо мной и пропела она. — Это сожаление? Разочарование? Кто-то не схватил медаль, когда у него была возможность, и теперь она ускользает. — Мотороид снова вспыхнул, и Марш взглянула на него. — Ты вообще знал, что у тебя есть, или это было похоронено под всеми этими другими технологиями? Так много новых идей, что лучшая из них прошла мимо тебя.

Я снова кашлянул. Я чувствовал, как действуют зелья, и это было не самое приятное ощущение. Я никогда раньше не тестировал такую формулу, она была создана на основе понимания, дарованного моей силой, а не какого-либо практического опыта. Я знал, на что оно способно, но не знал, как оно будет действовать, как оно будет чувствоваться. Я чувствовал, как мое тело сжимается, но ощущение этого было почти хуже боли.

Нет. Нет, это не так. Ничто не было хуже этой боли. Ощущение исцеления отличалось от боли, но далеко не было таким ужасным. Это было похоже на миллион крошечных нитей, пронизавших мое тело. Оно было отчетливым, достаточно отчетливым, чтобы его можно было заметить среди комбо боли, впихнутого в мой разум, но уровень его неприятности даже не приближался к ужасному ощущению моих травм.

— Не волнуйся. — прошептала Марш. — Я позабочусь о том, чтобы это было использовано с пользой. Открывается так много дверей, и мы снова будем вместе, навсегда. — Она остановилась и посмотрела вниз. — Ну, не ты. Как жаль. Один навсегда. И у тебя могла бы быть вечность. — Она посмотрела на свой клинок, затем остановилась, прежде чем потянуться ко мне. — О, еще одно перед последним. Я обещала Бакуде сделать тебе подарок, специально от нее. К сожалению, она не успела подготовить свои игрушки до того, как ты решил послать этого грубого гостя-робота, так что придется сделать это.

Своим единственным ясным глазом я видел, как ее рука потянулась к моему лицу. — А теперь не дёргайся, иначе мы пропустим большой финиш.

Я приглушил боль и держался так неподвижно, как только мог, пока она проводила линию кончиком пальца в перчатке. Она начала с моего лба и двинулась прямо вниз, проходя мимо моего глаза. Через мой глаз. Ощущение было электрическим. Ее палец не двигался по поверхности, он слегка погружался под кожу. Проходя сквозь материал, он оставлял под кожей след, похожий на рой муравьев.

Ее контакт сила. Если это не было достаточно очевидно, я мог видеть по пурпурному оттенку, который покрывал мое зрение, когда водяной знак проходил сквозь мой глаз. Затем она отдернула руку, и я почувствовал, как метка начала искриться, ползла по моему лицу, вспыхивала перед моим взором и заканчивалась на моей щеке.

Потом она лопнула. Мое лицо раскололось от новой волны боли. То зрение, которое у меня было, потемнело, и я был ограничен тенями через разбитую линзу моего визора и тем, что я мог извлечь из других чувств, несмотря на боль. Первым делом Лун крикнул грубым голосом.

— Достаточно. Закончи это.

Когда мое зрение было заблокировано, я мог сосредоточиться на других вещах, не отвлекаясь. По большей части это была боль, ужасная боль, сжимавшая мое тело, но это было еще не все. Я был без глаз, но у меня были другие чувства.

Благодаря пирокинезу я все еще мог чувствовать жар вокруг себя. Все еще ревущая стена пламени, вызванная выбросом божественно усиленного Праха из моего костюма, когда произошла атака Марш. Маленькие капли тепла от тела, сигнализирующие о положении кейпов и бандитов АПП. Некоторые под воздействием моих предыдущих истощающих атак рухнули и были немного холоднее, чем активные участники, некоторые из них бегали, чтобы оказать помощь своим сбитым товарищам, а некоторые следовали за кейпами АПП, неся предметы с их собственными взрывами тепла. Оружие, припасы или видеооборудование. Различие между технокинезом и пирокинезом было неясным. Я мог чувствовать тепло, протекающее через оборудование, так же, как я мог чувствовать тепло, текущее по венам человека.

Все было пассивно. Я не мог ни на что повлиять, ни в моем нынешнем состоянии, ни с моим текущим фокусом. Все, что я мог делать, это смотреть и молиться. Молиться, что я смогу прийти в себя до того, как Марш подготовит массивный меч и ударит им по приказу Луна.

Лун. Этот массивный шар тепловой энергии стоящий как человек. Увидев это таким образом, я задавался вопросом, как я мог его пропустить. Как он смог спрятаться во время моей атаки, одновременно сражаясь в собственной битве? Как я мог упустить из виду этот канал, ведущий к бездонному колодцу пламени, стоящий на поле боя?

И не только пирокинез привлек мое внимание. Лун излучал жизненную силу так, как я никогда раньше не замечал. Пульс Дракона из его тела был совершенно другой формой существования. Это не тот цикл поступления, роста и выброса энергии, который характерен для большинства людей. Лун пылал жизнью и силой. Из него бил поток.

Того немногого, что я мог уловить в эмоциях, было более чем достаточно, чтобы уловить состояние его существа. Он был зол, и этот гнев был силой. Он не только был на уровне, который вызвал бы беспокойство у большинства кейпов в городе, но и фактически сдерживал себя. Природа его силы, возможно, воля его пассажира, была готова распахнуть шлюзы. Столкнувшись со сломанным кейпом в секундах от казни, его сила была на пределе. Она была готова к бою и следила за тем, чтобы Лун тоже был готов. Готов к войне. Готов к конфликту.

Конфликт. Неужели именно это происходило в городе? Пассажиры любили конфликты. Это была цель их существования. Все, что способствовало этому, поощрялось. Все, что позволяло им расти благодаря полученному опыту, было вознаграждено. Раньше я никогда не замечал этого, но никогда не был сосредоточен на Пульсе Дракона в присутствии силы, столь обнаженной в своих мотивах, как сила Луна.

Реакция на конфликт не должна была работать таким образом. Она была медленной, постепенной и в значительной степени непоследовательной. Я видел пассажиров, был полностью оповещён о механизмах их существования. Они не должны были так реагировать. Но пассажир Луна реагировал так, и, хотя резонанс был не таким явным, также было и у Марш и Они Ли. Их пассажирам понравился конфликт, который я предоставил, и информация, которую можно было получить, встретившись со мной. И когда пассажиру что-то нравилось, он делал все возможное, чтобы поощрить это.

Я знал, что мой пассажир не нормальный, но недооценил, насколько он нетипичен в глазах других сил. Что бы они ни получали, столкнувшись со мной, это было нечто, к чему обычный парачеловеческий конфликт не мог приравняться. По сути, я был ходячим диапазон Сечена для всех, кто со мной имел дело.

Значения этого открытия были радикальными, но я не мог на них останавливаться, так же как я не мог останавливаться на Кузнице, соединившейся с созвездием Инструментария, с незначительным огоньком, который предоставил мне столярную мастерскую. Вся связь с тепловой энергией моего окружения, потоками ци через мир не спасла бы меня, когда Марш поднимала свой дурацкий меч и ждала от Луна его сигнала.

Или я так думал. В совокупности я мог чувствовать энергетический узор окружающего меня мира, положение тела Марш, готовой нанести удар, Луна, поднимающего руку, чтобы подать ей сигнал, даже узор, распространяемый по двору угасающим светом солнца, когда оно опускалось за город. Я мог чувствовать все это вокруг себя, но я также мог чувствовать энергию внутри себя.

Это был удар по моему лицу. Этот мелочный акт садизма, эта последняя травма вызвала ответную реакцию. Пульс Дракона позволил мне почувствовать энергию моего тела, то, как она меняется в зависимости от состояния здоровья и травм. Когда Марш расколола мне лицо, я почувствовал разрушение, поскольку мое тело было повреждено. Затем я почувствовал, как часть его вернулась обратно. Часть энергии, проходящей через мое тело, мгновенно восстановилась. Регенерировала. Немедленное выздоровление, которое было возможно только у формы жизни, чьи целебные способности не поддавались никаким физическим объяснениям и пониманию.

Меня окружили бомбы невероятной мощности, каждая из которых взорвалась внутрь. Результатом было разрушение, и поверхность моего тела была уничтожена. Это было чудо, что все мои конечности все еще были прикреплены, хотя в некоторых случаях это было еле-еле. Меня удерживала божественная прочность и лечебные зелья, которые были единственными эффектами, позволившими мне пережить взрыв и шрапнель моего снаряжения, вонзившегося в мое тело.

Из-за паники, боли и угрозы смерти я забыл, что именно входило в мое снаряжение. Кто входил в мою экипировку. Извивания в моем теле были вызваны не природным алхимическим зельем. Возврат жизненной энергии после того, как сила Марш расколола мое лицо, не была моей собственной. И красная прядь, свисающая у меня изо рта, не была кровью.

Когда последние лучи солнца скользнули за город и двор погрузился в глубокие тени заката, я открылся силе, которая была заложена во мне. Я почувствовал это знакомое присутствие. Теплого, заботливого, слегка капризного взгляда на мир нигде не было. Вместо этого он был растерян, напуган и зол.

Я расширил свой разум посредством Пульса Дракона и почувствовал связь с моей собственной жизненной энергией. Масштаб ущерба, переданный по связи, довел этот гнев до полной слепой пылающей ярости. Лун опустил руку, и Марш приготовилась взмахнуть своим последним клинком.

И мир стал красным.

Пылающий багровый свет, исходивший от моего тела, не был обычным освещением. Оно имело физическое присутствие. Аура вырвалась из моего лежачего тела, взметнув ветер и пыль и заставив обычно уверенную злодейку пошатнуться, соскользнуть назад и изо всех сил пытаться удержаться на ногах.

Пульсирующей энергии хватило, чтобы оттолкнуть мое тело от земли. Я боролся и твердо стоял на ногах, чувствуя, как мое туловище поднимается под тяжестью вытекающей вперед силы. С приливом энергии мое тело перевалилось через колени, выпрямилось, а затем сгорбилось вперед, в то время как пылающие красные нити извивались из моих ран.

Нити жизни могут черпать силу из двух источников. Бионейронная энергия и кровь. До этого момента Тетра подвергалась воздействию только нейронной энергии. Иногда в экстремальных количествах, а иногда до такой степени, что представляла серьёзную угрозу для окружающих, но она всегда была ограничена, ограничена тем, что можно было направить через поверхность тела. Через контакт с кожей.

Энергия, которую можно было получить из крови, находилась на совершенно другом уровне. Моя собственная прочность эффективно свела на нет любую вероятность случайного воздействия, даже когда я использовал ее в полевых условиях. Затем, в одно мгновение, Марш организовал взрыв, который поместил нити жизни, прилипнувшие к поверхности моего тела, глубоко внутрь моих тканей.

Взрыв нанес Тетре ужасный ущерб, но нити могли регенерировать, как ничто другое во Вселенной. Ущерб от взрыва был разрушительным, но от этой атаки она смогла быстро оправиться. И она оказалась в странном, пугающем мире.

Окруженная медиумом величайшей силы, с которой она когда-либо сталкивалась, но отрезанная от всего, что она знала. Я был слишком ранен и испытывал слишком сильную боль, чтобы чувствовать ее через Пульс Дракона, оставляя ее одну, в панике и злости. Ей хотелось привычного, она хотела знакомого и хотела быть в безопасности.

Затем Марш расколола мне лицо и и Тетра смогла понять, что происходит. Что мне было больно. Что я был в опасности. Что мне нужна помощь.

Это жгучие вспышки багрового света, действующие как физическая сила на мир, отчаянное трепетание ее нитей, когда она изо всех сил пыталась удержать мое тело вместе, чистая, безграничная ярость, пылающая внутри нее на тех, кто хочет причинить вред ей, мне, нам, это был результат того, что все эти вещи собрались воедино.

Тетра была сильна в её базовой форме, просто благодаря силе, которую она могла вытягивать с поверхности моего тела. Теперь она обвилась вокруг моих органов, через мои мышцы, в мои вены и параллельно моим нервам. Она была окружена кровью, самой настоящей формой силы для существа, состоящего из жизненных нитей. Кровь. Нет, более того. Это была божественная кровь. Вся сила моей физиологии полубога, которая позволяла мне с незначительными усилиями переносить ее поверхностные истощения, теперь вливалась в нее, сила крови, усиленная божественным ихором.

У нее не было контекста того, что она сейчас переживала, и я был рядом с ней. Сила нитей жизни уже опьяняла, но это было за пределами всего, что я чувствовал раньше. Это действительно вызвало у меня смех. Ну, влажный, тяжело дышащий звук, пожалуй, самое близкое, что я мог издать в данный момент. Ощущений, проходящих через меня от энергии нитей, было достаточно, чтобы изгнать боль из моего тела. Это была ее первая кровь. Подождите, первая кровь греческого полубога. Греческая первая кровь. Что было…

— Прото… Айма… — пробормотал я греческую фразу с безумной ухмылкой на мойм осунувшемся лице, горящая прядь жизненных волокон свисала из уголка моего рта. Мне не нужно было видеть, действительно я не мог видеть, но мог чувствовать присутствие окружающих.

Страх. Повсюду был страх. От реакции Пульса Дракона до простой биологической реакции, когда кровь стекает с лиц бандитов, вызывая падение температуры их кожи. Даже Они Ли и Марш проявили осторожность и растерянность.

Но не Лун. Что бы он ни чувствовал, невозможно было прочитать в потоке восторга, исходившего от его силы, его пассажира. Волнение по поводу предстоящего конфликта было ощутимым, как он ни пытался его сдержать.

Какое бы заклинание ни было наложено; Марш была первым, кто преодолел это. То, что умник времени попытается вернуть себе инициативу, имело смысл. Она подняла дурацкий меч и указала на меня. — Ты…

Ее голос замер, когда я выпрямился, слишком сильно, и почувствовал, как моя голова дернулась назад. Поставив ноги на ногу, я потянулся вперед и наклонил голову к ней лицом. К моему телу прилипли клочки костюма, перемежающиеся открытыми ранами и сломанным снаряжением. Лицо, которое я склонил к ней, было скрыто половиной визора, клочками маски и глубокой вертикальной раной там, где должен был быть правый глаз. Я чувствовал тепло светящихся волокон Тетры, когда они зигзагом пересекали зазор, пытаясь закрыть его.

Тот же эффект происходил по всему моему телу: красные волокна отчаянно пытались закрыть раны, усилить повреждения или просто дико метались по воздуху, пытаясь найти какую-нибудь опору.

Я не мог видеть Марш, но чувствовал ее. Чувствовал положение ее тела, ее движения и даже ее намерения и враждебность через Пульс Дракона. Моя воля, мой гнев соединились с Тетрой. Она была причиной этого. Она заплатит.

Она поправила лезвие и открыла рот, чтобы что-то сказать, но это заглушил звук взрывающегося бетона. Мое движение оставило борозду в фундаменте контейнерной площадки, где я только что стоял. Мое внезапное появление сотрясло землю под ногами Марш. Она, вероятно, потеряла бы равновесие, если бы не тот факт, что я сжал запястье ее руки, держащей меч, в тисках.

Я чувствовал ее ум, ее силу, ее энергию в работе, ищущую выход из ситуации. Способ повернуть ситуацию в её пользу, как она всегда это делала. Этого не произойдет. Свободные нити из ран на моей руке обернулись вокруг запястья Марш, прожигая ее костюм и заставляя кролика кричать и трястись. Я развернул руку и нанес удар, поймав умника в бок, не отпуская хватки.

Даже несмотря на скорость моего движения, я мог видеть, как она пытается повернуть свое тело, чтобы поглотить силу. Сила ее способности рассчитывать время, действующая даже тогда, когда она подавлена. В лучшем случае это спасло ее от мгновенной гибели от удара. Я почувствовал, как хрустнули кости, когда мой кулак коснулся крошечной злодейки, как в ее туловище, так и в руке, где я держал ее. Удар кровавым движением вырвал ее из моей хватки и отправил в полет, болезненно подпрыгивая по бетону, прежде чем остановиться замертво на грузовом контейнере.

Недолго думая, я снова бросаюсь вперед, бросаясь на Луна прежде, чем огромный кейп успел отреагировать. На этот раз не было ни сложных приемов, ни изящных маневров, ни стратегии. Просто прямой удар. Прямое попадание в центр его массы.

Чешуя разбилась под силой моего удара, и лидер АПП полетел. Никакого подпрыгивания по бетону как с Марш не было. Он вылетел по прямой линии, которая погрузила мужчину в транспортный контейнер, обрушив его и окружающие его штабеля на него.

Во дворе царила тишина. Я знал, что мне нужно нанести удар, чтобы остановить их. Чтобы прикончить Луна, прежде чем он станет сильнее. Покончить с Они Ли и устранить угрозу, которую он представляет. Чтобы убедиться, что Марш останется мёртвой навсегда. Но я не мог.

Потому что боль вернулась.

Я упал на колени и закричал. Мое тело наконец-то стало достаточно целым, чтобы выразить полную агонию, которую я чувствовал. Я позволил каждой унции ужасного чувства, охватившего мое тело, влиться в этот звук и воззвал к небесам. Клянусь, я видел, как вокруг меня тряслись контейнеры.

Я не знала, почему мне было так больно. Да, я был ужасно ранен и удерживался в одном куске с помощью щупалец инопланетного паразита, но это не должно объяснять, почему мои раны не причинили самой серьезной боли. Она исходила отовсюду.

И тогда я увидел это.

По обнаженной плоти, по крайней мере по тем частям, которые были достаточно неповрежденными, чтобы ее можно было увидеть, пробежала горящая красная линия. А затем неровная желтая линия пробилась на поверхность. Потом серая трещина. Затем резкий зеленый поворот. Затем угловатая синяя цепочка многоугольников.

Прах. Когда Марш расколола меня, как пиньяту для вечеринки, и разослал во все стороны мощные эффекты Праха, не весь он был выброшен наружу. Точно так же, как Тетра была введена в мое тело, часть Праха, вплетенного в мою одежду, вселилась в мою плоть.

Я знал, что Прах можно использовать, внедрив его в свое тело. Я знал и даже не пытался это сделать. Это произошло потому, что этот процесс был одновременно опасным, трудноконтролируемым и чрезвычайно болезненным. Даже если бы вы смогли выдержать урон, сама природа Праха активировала бы все болевые рецепторы, с которыми он столкнулся. Это был мучительный процесс и последнее средство.

И это при условии, что вы вводите в ограниченную область или используете пару кристаллов. Это не значит, что вы можете взять божественно улучшенный Прах и загнать его в глубокие ткани своего тела. Неудивительно, что я был в агонии. Я нес кучу Праха, которая стреляла без какого-либо направления и контроля.

Я беспомощно наблюдал, как узоры Праха, всплывшие на поверхность, начали светиться, искрить, дымиться, покрываться инеем или, в случае одной линии каменной пыли, начали сливаться с бетоном под моей рукой. У меня не было контроля над Аурой, чтобы управлять этим. Фактически у меня вообще не было контроля над Аурой. Всю мою работу с этой силой облегчали тренировочные колеса, которые служили моим костюмом и щитом. Теперь костюм был в клочьях, а щит разбит.

Нет. Нет, щит не был разбит. Я не знал, откуда я это узнал, но, несмотря на то, что искривленные остатки адамантиевого браслета на моем запястье были ясно видны, я знал, что со щитом все в порядке. Это… это были руны. Привязка к Душе. Это было больше, чем просто базовая эмуляция, эффект телепортации. Это было волшебство, сотворенное божественным совершенством. Настоящая имитация силы Мисс Ополчение, и Мисс Ополчение не теряла доступ к оружию только потому, что оно получило урон.

Я чувствовал связь. Связь между мной и символом моей Ауры. Мне это отчаянно было нужно, как способ получить доступ к моей Ауре, чтобы смягчить ущерб от Праха в моей системе. Эта потребность, острая необходимость сделали связь еще сильнее.

Это будет непросто. Это не было похоже на вызов оружия с расстояния нескольких футов. Это было восстановление его истинной формы после катастрофического ущерба. Возвращение к началу, к запредельной идеальной форме, которая была придана предмету.

У меня заканчивалось время. Прах распространялся, становясь сильнее. Даже несмотря на то, что остатки моего костюма были прочными и помогали мне выдержать повреждения, боль сделала бы меня недееспособным. Кузница любезно сообщила мне, что созвездие Одежды установило связь, «Супер Морские Улитки». Маленький аквариум с десятью особенными морскими улитками, чьи раковины могут усиливать одежду… сбивающим с толку образом.

Отложив это в сторону и борясь с болью, я поднял левую руку в воздух. По ней плясали горящие линии дюжины оттенков, пока Прах продолжал распространяться. Мои пальцы содрогнулись от боли, и моя рука сжалась в искривленный коготь. Я прикусил язык и сосредоточился на связи. Оно было рядом. Я мог достичь его. Оно придёт, если я воззову, если я прокричу.

— ТРАВМА!

Светящаяся серая масса вырвалась из моего тела, деформировалась вокруг моей руки и превратилась в перчатку и щит моего оружия Ауры. Металлическая перчатка с когтями простиралась от кончиков моих пальцев до локтя. На предплечье был установлен диск из зазубренного металла, гнездо жестоких зазубрин, шипов и бритв, окружавших светящуюся сетку фонаря. Под щитом рядом с крюком была установлена катушка с колючей проволокой.

На моих глазах красные нити волокон Тетры начали обвивать черный металл щита и перчатки. Казалось, нитями управляли в равной степени любопытство и волнение, и волокна переплетались по поверхности, через суставы и по краям лезвий. После последнего поворота масса закрепилась, придав черному металлу багровый узор и соединив его с нитями жизни, пронизывающими мое тело.

Было серое мерцание и Прах, пробегавший по моему телу, ну он не столько успокоился, сколько удерживал положение. Боль превратилась из оцепеняющей в просто мучительную. Это было похоже на то, как тяжесть упала с моих плеч, и последним усилием воли я поднялся на ноги и вызвал своих нанитов.

Я почувствовал, как дрожь пробежала по толпе АПП, когда синие линии медленно растеклись по моему телу. Затем я увидел их реакцию, когда наниты закрыли трещину на моем лице и восстановили мой глаз. Раны, которые Тетра пыталась зашить, затянулись сами по себе, а кости и мышцы восстановились. Беспорядок, который представлял собой мой торс, был быстро починен, благодаря чему я остро осознал, в каком опасном состоянии я нахожусь, и как мне повезло, что я избежал немедленной смерти.

И как я еще не выбрался из леса. Тетра все еще была внутри моего тела. Наниты не смогли разрешить эту ситуацию. Она фактически слилась с несколькими частями моего тела, включая жизненно важные органы. Обширное обучение, которое я провел с ней, и ее воздействие на мою кровь вызвали определенную биологическую путаницу. Извлечение будет деликатным, целенаправленным процессом, с которым я не смогу справиться, без сосредоточения внимания.

И была еще одна проблема. Кровь. Тетра все еще была окружена моей кровью и не понимала ее важности и того, как регулировать свое поведение. Она все еще собирала кровь, чтобы подпитываться, и будет продолжать до тех пор, пока кровь не закончится. Я не заметил, насколько у меня кружилась голова, пока нанитовая реставрация не обратила эффект вспять. Теперь стала понятна реальность ситуации.

Я только что получил силу Портного. Я знал, на что способны жизненные нити и как с ними работать. Как безопасно с ними работать. Частично это означало знание опасностей работы с ними, рисков, которые они могли представлять.

Идея слияния человека с нитями жизни была теоретически возможна, но это была в высшей степени теоретическая идея. Идея о том, что, возможно, каким-то образом можно вызвать некую форму симбиоза. В идеальных условиях. Если вы начали очень рано и постепенно развивались на протяжении всего периода детского развития. Попытка сделать это на старшем ребенке была просто пыткой, которая закончилась бы неудачей. Попытка на взрослом была просто сложной формой казни.

Моя физиология защищала меня от некоторых худших последствий, но были определенные проблемы, с которыми невозможно было справиться. Скорость, с которой мои наниты могли восстанавливать кровь, в настоящее время была быстрее, чем Тетра потребляла ее, но она становилась сильнее, а это означало, что ее истощение ускорялось. Не быстро, но последовательно. Если этот бой затянется, я начну терять позиции. Две догадки о том, что произойдет, если у вас кончится кровь, и первая не в счет.

Из размышлений меня отвлек звук ломающегося металла. Серебряные когти пробили один из контейнеров в куче, образовавшейся в результате удара Луна. Сгусток огня вырвался наружу, когда разрыв стал шире, вскрыв сталь и обнажив усиленного Луна ростом более двенадцати футов (~ 3,7 м), окутанного огнем. Его тело начало отходить от человеческой формы, с пальцеходящими ногами и вытянутой шеей, а также с выражением нечеловеческой ярости на лице.

Я почувствовал стремление Тетры атаковать и уничтожить его, но заставил себя сдержаться. Это был плохой матч. Лун приближался к моменту, когда он мог исцелить практически все, и быстро продвигался вперед. Гораздо быстрее, чем обычно. Встреча силы с силой только ускорит этот рост. Все оборудование, которое я подготовил для этого, было разрушено. Быстрая проверка моего щита показала, что взрыв Марш достиг даже моего подпространственного кармана, повредив хранившееся там оборудование.

Дурацкий всемерный взрыв.

Мне нужно было ударить его достаточно сильно, чтобы свалить с ног одним выстрелом, но в присутствии Они Ли я не был уверен, что смогу это сделать, а любой затянувшийся конфликт только ухудшит ситуацию. Если бы я был в лучшем состоянии, я, возможно, смог бы что-нибудь изготовить или использовать алхимию, но это было просто невозможно, поддерживая наниты, сдерживая нечеловеческий гнев Тетры и управляя Прахом в моей системе.

Разумнее всего было бы убедиться, что Марш мертва, отступить и воссоединиться с моим оставшимся дубликатом. Все еще было трудно сосредоточиться на имплантате, но он сообщил мне, как только узнал о нападении. Помощь приближалась. Мне не нужно было ввязываться в драку.

Затем я почувствовал подергивание в правой руке. Мои глаза опустились, и я замер. Порванная и испачканная белая перчатка стягивалась, залачивая выбившиеся нити и соединяя разорванные участки ткани. Я почувствовал то же самое действие под перчаткой на левой руке. По моему телу остатки моего костюма начали перемещаться, превращаясь из рваных лоскутов в как можно более модную композицию. Нити переплетались, материалу придавались новые формы, и даже некоторые выступающие нити жизни были включены в дизайн.

Дизайн. Гармент. Гармент была повреждена. Не просто несколько дырок и разрывов на платье, которое она пилотировала, но и серьезные повреждения перчаток, самой сути ее существа. Я никогда не беспокоился о ней, когда она была со мной. Моя сила укрепления Моды распространялась на всю одежду, которую я носил, включая перчатки Гармент. Когда они были связаны со мной, они были одними из самых прочных предметов на планете.

И взрывы Марш прорвали эту прочность как ничто. Я не знал, что произойдет с Гармент, если перчатки будут повреждены, но сейчас я это видел. Перчатки служили средоточием и якорем духа и сил Гармент. С ними в клочьях она имела лишь часть своей прежней силы.

То, что было бы быстрым ремонтом с использованием вызванных материалов, было медленным и тяжелым перетягиванием ткани. Тем не менее, даже в своем ослабленном состоянии, даже будучи поврежденной и сломленной, она пыталась мне помочь. Чтобы сделать то, что она могла.

Гнев горел во мне. Ярость, которую я сдерживал, вырвалась наружу. Возможно, мне удалось бы держать это под контролем, но Тетра чувствовала то же самое. Она не понимала всех нюансов, но знала, кто такая Гармент, ей нравилась Гармент, и она знала, что Гармент была ранена.

Пульс Дракона, связывающий нас, превратился в петлю обратной связи, усиливающую ярость друг друга, гнев от имени человека, испытывающего гнев, повторяющийся до тех пор, пока ярость не стала ощутимой. Пока я не сиял, как красное солнце, и не был готов обрушить разрушения на своих врагов. Я боролся против силы Луна и своих собственных ограничений. Даже если наниты восстановят меня, в конце концов Тетра опередит их и принесет катастрофу нам обоим. Но Гармент была ранена. Все это не имело значения. Все, что имело значение, — это избить виновного. Все, что имело значение, — это остановить Луна до того, как у меня закончится кровь.

Прежде чем мое тело иссохнет. ⁽¹⁾

Лун попытался двинуться первым, уронив своё тело и переместившись для атаки. Я полетел к нему прежде, чем он успел, столкнулся с его туловищем и отправил его скользить по земле, в то время как я зацепился за его лицо и шею. Я хотел с грохотом обрушить колючую массу своего щита на его шею, но он внезапно двинулся. Пара костных наростов на спине давала ему достаточно рычагов, чтобы повернуть тело в сторону и защитить голову.

Вместо этого масса усиленного Аурой адамантия врезалась в его руку. Щит не был предназначен для рубящих ударов, это было слишком жестокое оружие для этого. С силой моего удара и остротой материала он пробил плоть руки Луна, но сделал это как мясорубка. Полная противоположность чистому порезу: на месте его левой руки осталась рваная кровавая культя.

Дракон взревел и плюнул мне в лицо огненной струей. Я проигнорировал это и перевел правую руку с отчаянного царапания лица и шеи Луна на крепкую хватку на его поврежденную левую руку. Одним рывком я оторвал придаток от оставшихся прядей внутренностей, которые прикрепляли его к туловищу Луна, а затем опустил его, как дубинку.

В этот момент рост Луна составлял четырнадцать футов (~ 4,3 м), а рука была почти такого же размера, как и я. Это не имело значения перед лицом силы нитей жизни, но имело значение для человека-дракона, который принял удар оружия, которое удерживало около шести процентов веса его тела прямо в лоб.

Голова Луна откинулась назад и ударилась о тротуар. К сожалению, с той скоростью, с которой мы все еще двигались, и из-за змееподобной шеей Луна, его голова была затянута под тело, а затем зацепилась, заставив его тело перевернуться, сбив меня с него.

Я развернулся и приготовился двинуться, чтобы прикончить его, но был встречен видом Они Ли, вставшего со своей микропусковой установкой. Меняя цели, я бросился вперед и превратил копию в пыль, только чтобы увидеть еще две версии кейпа на стопке ящиков.

Они открыли огонь из пусковых установок, и я остро осознал отсутствие у меня оружия дальнего боя. Я прибегнул к запуску крюка, держа одну руку на колючей проволоке, чтобы контролировать ее. Это действие наполнило атаку Прахом, который продолжал кипеть на поверхности моего тела, превращая её в искрящуюся горящую линию смерти.

Быстрый взмах отправил проволоку сквозь приближающуюся атаку. Даже с Аурой мой контроль был недостаточно хорош, чтобы поймать все ракеты, но дуговая энергия Праха позаботилась обо всех, до которых я не мог дотянуться.

Это означало, что у меня была возможность увидеть именно то, что Бакуда приготовил для меня в этом лаунчере. Не все ракеты взорвались, но те, что взорвались, были ужасающими. Искаженное пространство, удаленные области материи, нечто, похожее на крошечные черные дыры, и, конечно же, эффект остановки времени, ракета слишком повреждена, чтобы правильно развернуть содержащуюся в ней тюрьму времени.

Я собирался прикончить Луна, но меня перехватили новые копии Они Ли. Некоторых мне удалось поймать до того, как они успели начать атаку, уронив их либо безоружными ударами, либо краями моего щита. Представив, какова дальность моего броска, он начал появляться дальше, чтобы занять огневые позиции. Мой крюк и колючая проволока снова были задействованы, сжигая и разрезая копии.

Казалось, что я был подавлен числом, но Тетра, как ни странно, начала повторять мои действия. Горящие нити вытянулись из швов моих прежних ран и ударили по копиям кейпа. Горящая проволока и светящаяся нить прорезали ночь, обращая в пепел каждую копию, к которой они прикасались. С помощью Тетры оборонительная позиция превратилась в непрерывную битву, в которой я преследовал телепортатора через ряды контейнеров, несмотря на разрушения, вызванные как моим предыдущим нападением, так и массовым выпуском Праха.

Они Ли телепортировался на грани человеческого восприятия, сбрасывая копии в тот момент, когда формировалась предыдущая. Я сокращал их почти так же быстро. Прах обжигал мою кожу, превращая простые удары во взрывы стихийной мощи. Целые команды клонов были уничтожены одним ударом. Ракеты сгорали или замораживались в воздухе, и Тетра действовала независимо, уничтожая любую копию, встретившуюся нам на пути.

Я бежал вдоль контейнеров, подпрыгивая между монолитами ледяного или каменного Праха, или раскачивался на пути своего крюка. Это был уровень мобильности, который доводил настоящего телепортера до предела. Предел, которого он наконец достиг, когда я бросился в небо из стопки транспортных контейнеров и заметил кейпа убийцу, собирающего дубликаты на снайперской позиции, идеально подготовленной для того, чтобы устроить засаду на пути, по которому я собирался идти.

Крюк врезался в землю в центре клонов, после чего сразу же последовал удар разъяренного кейпа с телом, извивающимся красными нитями, покрытым светящимися шрамами и одетым в лучшую попытку Гармент на сшитый в полевых условиях наряде «Варварский шик». Не то чтобы у них было время оценить это, пока я крутился, используя все оружие, имеющееся в моем распоряжении. Проволока и нити жизни пронзили клонов, оставив меня в облаке пепла. Я приготовился к следующему появлению, последующей атаке, но ее не произошло. Потом я увидел стену.

В частности, энергичные красные брызги, выплеснутые на стену контейнеров. Они Ли с его быстрой телепортацией наконец-то оказался на мгновение слишком медленным. Атака застала его врасплох. Может быть, не полностью, но достаточно, чтобы нанести серьезную травму.

Ускользнул ли он, чтобы зализать раны, или готовился к последней отчаянной атаке? Как бы то ни было, он уже был не в лучшей форме. Судя по брызгам, это был довольно серьезный порез. Либо он бежал за медицинской помощью, либо через несколько минут истечет кровью. В любом случае, это дало мне достаточно времени, чтобы заняться Луном.

Рев и звук крыльев летучей мыши ответили на эту мысль. С двумя тяжелыми ударами над контейнерной площадкой поднялась фигура Дракона из Броктон-Бей, серебряная чешуя которого подсвечивалась последними лучами солнца.

Несмотря на слухи, на самом деле не было подтверждено, что у Луна могут вырасти крылья. Мнение большинства людей по этому поводу было в основном «конечно, почему бы и нет?». По сути, если Лун дошел до полета, он был настолько далеко от вас, что с таким же успехом можно было бы положить этому конец. Не оставайтесь здесь, чтобы сфотографироваться, просто оставьте его в покое.

Честно говоря, это был хороший совет. Это было более быстрое продвижение, чем Лун когда-либо демонстрировал раньше. Затягивание этого дела только усложнит его подавление. Отступление было лучшим вариантом.

И тогда Кузница решила сделать мне еще один подарок. С момента моего прибытия в этот конфликт я получил несколько способностей, ни одна из которых не имела ни малейшего отношения к текущей ситуации. Похоже, Кузница хотела наверстать упущенное, причем в самый неподходящий момент.

С избытком.

Сила была еще одной из созвездия Инструменария. Это был крошечный огонёк под названием «Производство Armor-Shift», которая представляла собой небольшую машину для моей мастерской, которая принимала любую часть брони, помещенную в нее, и давала ей возможность изменять форму, чтобы приспособиться к любым изменениям в теле ее владельца. В комплекте также были две крошечные силы. Первая называлась «Артист боевых искусств: Муай Тай». Она предоставила все основы тайского бокса, а также несколько передовых принципов и техник. В ней также была уникальная особенность: рассказывалось о том, как применить эту технику к другой форме.

Если закономерность не была очевидна из первых двух способностей, то, над чем они работали, стало ясно с третьей. Это дало мне случайную силу под названием «Изменение зверя! — Иностранцевия», и вдруг я стал чуть менее человечным. Ещё одна сила исказила мою генетику, на этот раз даровав нечто, называемое геном зоантропа. Генетическая особенность, облегчившая превращение человека в гибрид человека и животного. Потенциально любое животное, которое существует или существовало в истории планеты.

Это был совершенно научный способ сделать человека оборотнем или вообще кем угодно. Я был «природным» зоантропом, но здесь был инженерный потенциал. Было возможно создать искусственные версии этого состояния, особенно с помощью моих сил и знаний. Еще одно бесплатное чудовищное усиление, которое я мог внезапно наложить на людей.

И это была сила. Даже без запуска трансформации я чувствовал энергию, силу и инстинкты, горящие под моей кожей. Это было состояние, усиленное нитями жизни. Тот аспект генетического прогресса, который был специфичен для энергии жизненных нитей, сочетался с уникальными особенностями гена зоантропа, поднимая его на новые высоты силы и новые высоты ярости.

И это выражалось сейчас. Ген зоантропа мог проявить себя как угодно. Любое возможное животное. И какое животное мне досталось? Не волк, тигр, медведь или акула. Ничего такого, что можно было бы увидеть в геральдике или в качестве талисманов спортивных команд. Даже не то, о чем люди бы слышали. Нет, моя форма была неясной, запутанной и имела сомнительную полезность. Я надеялся, что это не был комментарий в мой адрес.

Моя форма зоантропа была иностранцевией. Саблезубый динозавр-волк, живший четверть миллиарда лет назад. Было бы даже несправедливо называть его динозавром, поскольку он предшествовал даже самым ранним экземплярам. Это был хищник с самого начала творения, вне времени и чего-либо узнаваемого, но все еще целеустремленный и опасный.

И у него была цель. У меня была цель. Лун висел над контейнерной площадкой, пылая, как второе солнце. Меня не волновало, насмехается ли он надо мной или пытается затянуть конфликт. Меня не волновал лимит на время приданный истощением крови. Меня не волновал тот факт, что у меня не было конкретного плана, как с ним разобраться, кроме как «ударить его сильнее». Я направлял исцеляющие наниты, сдерживал массивное вторжение Праха в мое тело с помощью едва контролируемой Ауры и изо всех сил пытался регулировать эмоциональную связь с Тетрой. Не осталось ничего, что могло бы справиться с новым набором первобытных хищнических инстинктов, расцветших в моем теле.

Я встал и взревел, что привлекло внимание Луна и остальных членов банды, которые все еще карабкались по площадке, выполняя старые приказы, заботясь о раненых товарищах и по какой-то причине все еще записывая конфронтацию далеко за пределами точки любой полезности для пропаганды банды.

Мой рев понизился и приобрел гортанный характер. Контейнеры грохотали, а мой кровавый рев эхом разносился по всему комплексу. Щетинистые волосы развевались по моему телу, и я почувствовал, как положение моих костей изменилось. Одежда, которую я носил, возможно, была тенями их прежней сущности, но она все еще была создана моей силой. Они всегда будут подходить по размеру, даже если человек, носящий их, превратится в оборотня эпохи Лопингиан. Мое лицо вытянулось в морду, а зубы превратились в саблеподобные клыки. Мышцы расширились, приобретя новые характеристики и силу, а на моих руках и ногах выросли когти.

Я присел, впившись когтями ног в сталь контейнера подо мной. Остатки моих божественных ботинок сместились настолько, что это стало возможным. В частности, получение стартовой платформы. Мое новое тело, чудовищная форма, покрытая сиянием нитей жизни, нанитов и Праха, свернулось, как пружина, и взлетело в воздух, прямо на путь порхающего человека-дракона.

Лун заметил, что я приближаюсь, и сделал символическое усилие, чтобы избежать моего нападения. Символично и в конечном итоге бесполезно, учитывая скорость, с которой я двигался. Её можно было отнести к категории «ослепляюще быстро» под воздействием жизненных нитей. Добавление Праха, Ауры и гена зоантропа означало, что надежды не было. Я инстинктивно воспользовался свежими знаниями тайского бокса и встретил летящую фигуру Луна матью всех ударов коленом, направленных прямо ему в грудь.

Не имея возможности противостоять удару, крылья Луна сложились, когда нас обоих понесло над бухтой. Мой удар разбил броню его груди, но отсутствие сопротивления было на руку Луну. Большая часть воздействия силы была переведена в скорость, когда мы неслись над водой. Лун боролся с моим восьмифутовым (~ 2,44 м) ростом. Меньше половины его размера, но значительно сильнее. Его отчаянные удары были совершенно неэффективны против моей силы, когда я вцепился в его туловище, открыл рот шире, чем могло бы справиться любое существо, не являющееся наполовину крокодилом, и вонзил свои саблевидные зубы в его змеиную шею.

Чешуя, призванная защитить его, разбилась и прогнулась под силой моего укуса. Я действовал, руководствуясь чистым инстинктом, немедленно меняя хватку и используя силу челюсти, чтобы наносить ему удары коленями и локтями. Лун взревел и повернул голову, пытаясь щелкнуть на меня ртом, полным пылающих зубов. Пламя было проигнорировано, и я почувствовал, как его чудовищные металлические клыки деформировались или разбивались под моей прочностью.

Удара моего щита, пока мимо проходило созвездие Магии, было достаточно, чтобы заставить его отступить назад и схватить меня обеими руками. Он оторвал меня, вместе с кусоком его шеи. Я уже мог видеть, что она начала заживать, признак того, что мы приближаемся к критическому уровню его роста. Отчаянным движением он швырнул меня к поверхности залива и быстро взмахнул крыльями, чтобы набрать высоту.

Благодаря повышенной звериной ловкости мне потребовалась доля секунды, чтобы прийти в себя. Еще немного, чтобы спланировать мой следующий шаг, и еще часть, чтобы привести его в действие. К тому времени, как я достиг поверхности воды, мои ноги уже были подо мной, готовые нанести удар. В тот момент, когда я встретил жидкость, я пнул ее со всей силой, которую только мог.

Это было похоже на то, как будто взорвалась бомба. Вода потекла прочь от моих ног. Клянусь, я мог видеть обнаженное морское дно после удара. Но всего на мгновение я полетел обратно в воздух, прямо на Луна.

Кейп теперь стал больше, по меньшей мере двадцать футов (~ 6,1 м), и вырастил второстепенные крылья, чуть меньше первых. То ли они улучшили его ловкость, то ли он просто был более подготовлен, но на этот раз ему действительно удалось увернуться от моей атаки. Он сложил крылья и откатился в сторону, одновременно подняв руку, чтобы выстрелить струей огня. Это не было похоже на его предыдущие попытки: не на рассеянный взрыв умеренного пламени. Вместо этого огонь пришел как струя резака, только направленная как сфокусированное оружие дальнего действия.

Возможно, я тонул в доисторических инстинктах, управлял лечением нанитами, содержал арсенал Праха и сдерживал расцвет эволюционной энергии жизненных нитей существа, которое медленно убивала меня, но это не означало, что я собирался позволить простить что-то такое. Лун пытался использовать огонь. Против меня. Случайная, небрежная, рассредоточенная и ленивая версия манипуляции пламенем. Искусство жизни, творчества, используемое как грубый инструмент. Несмотря на все способы, которыми я был отвлечён, это меня оскорбило.

Я извернулся в воздухе, позволяя потоку течь мимо меня. Потом я протянул руку и схватил его. Обжигающий воздух струился под моими руками, не сбрасывая хватку. Я использовал поток в качестве рычага, развернул свое тело и прыгнул по линии огня прямо к летающей форме Луна.

Это уникальный опыт — видеть чистый шок на лице существа, которое три стадии трансформации назад оставило всякую практическую человеческую выразительность. Вид отвисшей клыкастой Х-образной пасти, когда доисторический человек-волк взбирается вверх по потоку огня, чтобы ударить его по лицу, согрел мое сердце так, что не имело ничего общего с моей близостью к тепловому эффекту, который мог расплавить сталь в мгновение.

Челюсть Луна превратилась в порошок под силой моего удара, и удар унес вместе с собой большую часть его головы. Кейп беспорядочно качнулся, уступая мне дорогу и оставив меня лететь в небо. Я перекатился, чтобы стабилизоваться, и увидел фигуру Луна. Повреждения головы не прикончили его, хотя, вероятно, этого было достаточно, чтобы раздробить содержимое его черепа.

Верно. Я приглушил противоречивые фокусы и инстинкты, с которыми имел дело. Кейп-регенератор. Это означало, что где-то в теле есть ядро. Обычно голова, но не всегда и обычно не для серьёзных регенераторов. Без сомнения, другие люди пытались положить конец трансформации Луна черепной травмой, и, вероятно, для них это прошло так же хорошо, как и для меня.

Мне потребовалось время, чтобы оценить безумную высоту, которой я достиг, когда моя скорость упала, оставив меня висеть в воздухе над заливом. Лун зашипел подо мной, повреждения на его голове медленно исчезли, но, помимо непосредственного боя, передо мной был весь город. Вышка Протектората стояла над бухтой, все еще обожженная и сломанная после субботнего нападения. Со свой высоты я мог видеть, как работают призывники АПП. Пожары, случайные взрывы, мигающие сирены и наличие более экзотических эффектов. Застывший во времени беспорядок, которым была мастерская Бакуда, выделялся, как и скопления огней, облаков и разноцветных вспышек там, где территория АПП граничила с территориями, контролируемыми Барыгами и Империей. Однако никто из них не мог сравниться с последствиями удара Марш по мне.

Место, где это произошло, было ясно видно — прямо на западном краю контейнерной площадки. Было ясно, что это был центр вспышки разноцветных эффектов Праха, простирающейся от точки удара на несколько блоков. Каждый эффект, который я вплел в этот костюм, был яростно высвобожден в образе, который можно было отобразить на карте города.

Светящиеся линии потрескивающего элкетрического Праха, пылающий след огненого Праха, многочисленные ледяные стены или каменный Прах, создающий либо линию монолитов, либо внезапную трещину в земле. Водяной Прах, раскалывающий землю, образующая новый водный путь, или ветрянной Прах, создающий коридор ураганных условий. Гравитационный Прах сжимает деревья и здания почти до коллапса или заставляет все на своем пути летать.

К счастью, эффект был ограничен «промышленными» районами северных доков, которые в настоящее время были по-настоящему промышленными только с точки зрения зонирования, а не экономики. Тем не менее, было мучительно видеть, как далеко распространились последствия. Это было не так преднамеренно опасно, как оружие Бакуды, и, к счастью, большая часть действительно опасных выбросов Праха, огненного, электрического или даже нового магматического были направлены в сторону бухты или кладбища лодок. Северный конец Залива прорезала полоса ледяного Праха, и по земле действовали всевозможные стратегические типы Праха, но в основном это должно быть повреждение имущества в районе с небольшой активностью.

По крайней мере, я мог сказать, что мой взорвавшийся гардероб нанес меньше ущерба, чем скоординированные атаки Бакуды.

Момент моего зависания истек, и я снова начал падать. Я нацелился на Луна и увидел, что дракон почти оправился от моей последней атаки. Я выстрелил крюком, и он врезался в бронированную спину человека-дракона. Прежде чем он успел среагировать, я бросился к нему, используя колючую проволоку, чтобы придать своему движению вращение. Вытянув щит, я пронесся мимо Луна, вонзая зазубрины и шипы своего щита в его позвоночник со всей скоростью, которую позволяли мое ныряние и вращение. Я прорвал его насквозь, оставив кровавое месиво на его позвоночнике и разорвав одно крыло.

Он удерживал себя огненными вспышками, стараясь направлять их в сторону от меня, в то время как его крыло заживало с ужасающей скоростью. Моя траектория продолжилась в сторону бухты, но вторая веревка крюка отбросила меня к ледяной стене, которая простиралась от контейнерной площадки.

Я приземлился на вершину замерзшего монолита и посмотрел на выздоравливающего лидера банды. Лун боролся за высоту, стараясь держаться подальше от меня, пока, я полагаю, не набрал достаточно сил, чтобы нанести мне урон. Я сомневался, что это произойдет, но я работал в других пределах и достиг бы своих раньше, чем он достиг своих. В этот момент я бы оставил город на милость полностью усиленного Луна, и полному альянсу кейпов Броктона было бы трудно остановить это.

Внезапное сообщение прорвалось сквозь хаос моего разума, коды приоритета пронеслись прямо от моего имплантата к моему серому веществу.

— Отойди!

Мой второй дубликат был здесь. Было легко забыть, что несмотря на кажущуюся жизнь после нападения Марш, прошли всего лишь минуты. Темп боя, особенно под действием улучшений, был безумным.

Как и первый ход моего дубликата.

Мир покраснел, и звук истерзанного воздуха эхом разнесся по городу. Багровый луч прорезал небо и ударил Луна в самую точку. Я мог видеть тень его фигуры в луче, тлеющий силуэт в белом поле. Частицы отвалились от его тела, и я узнал полное выражение оружия, открытого на максимальной мощности и на максимально долгое время.

Когда его наконец пришлось отключить, в воздухе повисла почерневшая, истощенная фигура. Обломки крыльев не могли удержать его в воздухе, хотя слабые струи пламени были направлены в сторону океана, в попытке удержаться в полёте. Его правое предплечье и большая часть левой ноги отсутствовали, и он выглядел полумертвым.

Но Лун исцелялся. Два лазера могли бы прикончить его, но в данный момент, когда он достиг высоты более двадцати футов, этого было просто недостаточно.

Вероятно, поэтому мой дубликат решил ответить повторным маневром, который обычно называют «все ракеты». Пожалуйста, поймите, это ни в малейшей степени не преувеличение. Он выпустил всё, независимо от того, имело ли это отношение к текущей ситуации. Если боеприпас можно было загрузить в одну из пусковых установок мотороида, то теперь он летел в Луна.

Результатом стало поле смерти, на фоне которого дублированные рои ракет Они Ли выглядели консервативно. Более двухсот боеголовок, запущенных в миниатюрной форме и развернувшихся в воздухе по пути к цели, обрушились на обугленное тело лидера банды паралюдей.

Я отдам должное Луну. Учитывая ту жизнь, которую он прожил, и количество времени, которое он провел в сообществе кейпов, он, очевидно, узнал смерть, когда увидел, что она летит к нему. Он немедленно изменил направление потока огненных струй, удерживающих его в воздухе, и нырнул прямо к воде.

Я наблюдал, как быстро заживающее тело Луна исчезло под волнами, а за ним последовал рой ракет, по сравнению с которым попытка бомбардировки Бакуды, предпринятая в понедельник днем, выглядела как фейерверк. Я вцепился в вершину ледяной стены, когда начались взрывы. И продолжились. И продолжились еще немного.

Ракет действительно было много.

Мне стало известно о попытках связи со стороны моего дубликата. На самом деле, я узнал, что были предприняты попытки связи практически с того момента, как я попал в засаду, устроенную Марш. Совокупность отвлекающих факторов не позволяла мне даже заметить их, не говоря уже о том, чтобы разобраться в ситуации. Мне повезло, что мой дубликат оказался там и смог подойти. Он даже связался с местными властями по поводу Триумфа и предупредил их о Марш — обе критически важные задачи, о выполнении которых я был слишком отвлечен, чтобы даже подумать. Я сосредоточился на различных личных кризисах, с которыми сталкивался, и старался выделить достаточно мысленного пространства для ответа.

— Я… в… порядке… — попытался я. Взаимодействие с моим имплантатом было трудным. Простое составление слов для отправки в этом формате внезапно стало серьезным усилием. — Ситуация… плохая. Кое-что… От исцеления…

— Я знаю. — Ответил мой дубликат. — Не волнуйся, у меня есть полная информация о событиях и твоём текущем состоянии здоровья.

Я нахмурился и попытался разобраться в журналах вызовов. — Как…?

— Матрица наноботов. — ответил он. — Когда я не смог связаться с тобой или с твоими копиями Флота или Слежки, я смог связаться с зарождающимся искусственным интеллектом нанороботов в твоей системе. Они знали, как взаимодействовать с нейронным имплантатом благодаря отключению процессоров, поэтому могли держать меня в курсе ситуации.

Я заметил мотороид дубликата, летевший ко мне с строем дронов, и без необходимости махнул им когтистой рукой. Между постоянным круговоротом моей крови, энергией жизненных нитей, животными инстинктами и огромным количеством Праха, все еще находящейся в моем организме, я чувствовал… Ну, головокружение было бы преуменьшением. Мне повезло, что я все еще был работоспособен.

Я покачал головой. Это было важно. — Наноботы… не смогут… рассказать вам всего. Есть что-то… Через Пульс Дракона… Лун или его пассажир. Это ответ на угрозу. — Я вздохнул и снова сосредоточился. — Мы его разгоняем… Это не похоже ни на что другое… Растет быстрее… Меньше ограничений. — Я посмотрел на залив. — Этого может быть… недостаточно.

Мотороид остановил инерцию взрывом двигателей и направил сканеры в сторону отсека. Ответ дубликата был всем необходимым подтверждением.

— Ебать.

Мне не пришлось просить разъяснений, поскольку поверхность воды прорвалась. То, что вышло наружу, приводящееся в движение главным образом струями огня из передних и задних конечностей, очевидно, прошло через ад. Тот факт, что рана быстро заживала, похоже, не слишком утешал существо, которое больше походило на набор сырых гамбургеров, прикреплённых к скелету, чем на какое-либо живое существо.

Лун вернулся. Он исцелялся. И он зол.

— Вот. — Пришло сообщение моего дубликата. — Возьми зелья. Они должны, по крайней мере, ослабить давление со стороны Тетры.

Летающий костюм начал выдавать несколько зелий. Глядя на флаконы, я кратко обдумывал, как с ними обращаться, прежде чем просто бросить их скопом в свою первобытную волчью пасть и жевать, как горстку леденцов. О, преимущество чрезвычайной прочности и регенерации.

Я мгновенно почувствовал облегчение, поскольку системы организма, которые я изо всех сил старался сохранить перед истощением Тетры, получили мощный импульс. Это успокоило меня до такой степени, что я смог по-настоящему оценить, насколько я облажался.

Лун был ростом более тридцати футов (~ 9,14 м). Он был ростом с Левиафана, со всей мощью, которую влекло за собой это состояние. Настоящий Губитель, о котором шла речь, не смог одолеть его в таком же состоянии. Возможно, это была травма, отчаяние и психическое напряжение, но я не знал, как мы с этим справимся. Сама тяжесть силы, исходящей от Луна, была оглушительной, по крайней мере, по стандартам Пульса Дракона. Это было настолько ошеломляюще, что я даже не мог чувствовать ци моего дубликата изнутри брони.

Нет, я определенно не мог чувствовать ци моего дубликата. Внутри доспехов не было и следа этого. Его вообще не было внутри доспехов. Он прислал пустой костюм. Это означало, что я столкнулся с Губителем Луном с горсткой оборудования, пустым мотороидом и серьезным медицинским кризисом.

— Где… ты? — Я изо всех сил пытался отправить сообщение своему дубликату.

— Ладно, не злись.

Я обдумал его ответ и решил, что да, я определенно разозлюсь. — Что ты… делаешь?

Его ответ пришел в виде быстрой строки данных. — Когда я увидел, что Лун набирает обороты, я решил, что нам понадобится дополнительная помощь. Я не знал, почему он стал таким сильным, но в любом случае это своего рода академический подход. Кроме того, я знаю, что ты, вероятно, хотел быть первым, кто будет водить его, так что извини, что прервал очередь.

Я смотрел на быстро восстанавливающееся тело Луна, возвышающееся над заливом, и размышлял, какой будет подходящая реакция на ситуацию, подобную этой. Затем я подумал, что сможет применить мой дубликат. Потом я перестал думать, потому что увидел именно то, что он сделал.

Почти пятьдесят футов (~ 15,24 м) суперкерамического композитного сплава гундария пролетели над моей позицией и врезались в лидера банды. Во второй раз за день я увидел по-настоящему шокированное выражение лица, которое на самом деле не должно быть способно на выражения, а тем более на шок.

Мобильные доспехи можно было развернуть прямо со склада за несколько минут. Вопрос о том, как это работает, был одним из тех аспектов Кузницы, на который не было ответа. Это просто работало. По сигналу от меня или моих дубликатов костюму потребуется минута, чтобы подготовиться к запуску, а затем еще несколько минут, чтобы прибыть в пункт назначения. Маршрут, по которому он прошел, механизм перемещения из запечатанной мастерской в реальный мир или то, где именно он вошел во внешнюю вселенную, — все это Кузницу не волновало. Доспехи могли быть развернуты, если их призовут, и мой дубликат призывал.

И в результате теперь он вел гигантского робота в бой с Луном. Мобильный доспех пикировал на Луна, четыре 60-мм пушки «Вулкан» обстреливали его тело со скоростью Гатилинга. Ущерб был незначительным с учетом регенерации Луна, но отвлек его, когда дубликат направил Gun-EZ на таран.

Впервые в бою Лун оказался вне своей весовой категории. Мобильный Доспех был выше него почти на двадцать футов (~ 6,1 м) и бил на полную мощность. И снова попытки биться с воздуха обернулись против Луна, когда простая ньютоновская физика привела к тому, что его перенесли через залив и подальше от города.

Должен признаться, я более чем завидовал тому явному восторгу, который испытывал мой дубликат, когда он пилотировал нашего гигантского робота в схватке с огромным монстром. Это была малая проблема, и я был безмерно благодарен за эту ситуацию. Я вздохнул и попытался успокоиться.

И вдруг обнаружил, что мне стало намного легче сохранять спокойствие.

Кузница только что установила еще одну связь. Это была сила среднего размера из созвездия Качества под названием «Секрет Стали». Сама сила на самом деле была инструкцией по эксплуатации, текстом по японским методам кузнечного дела. Если точно следовать им, то можно будет производить предметы, которые значительно превосходят то, что должно быть возможно, исходя только из их материала и мастерства. Лезвия, которые могли прорезать сталь, почти неразрушимую броню и простые инструменты, которые работали не хуже современных технологий.

Но не это было важным в этой силе. Подобно тому, как Производитель Armor-Shift был довольно простым предметом с огромными разрушительными дополнительными способностями, настоящее значение Секрета Стали заключалось в силах, которые были с ним связаны.

Во-первых, Секрет стали был немедленно применен к моему фонарному щиту. Более того, это фактически создавало эффект, при котором щит продвигался вместе со мной по мере того, как я рос в навыках и силе. Каких навыках, спросите вы? Ну конечно полное понимание ниндзюцу которое мне даровали только что, включая использование моего щита-фонаря, или, точнее, его проволочного компонента, в качестве моего метафорического «меча» или выражения наступательной силы.

И это не было базовым ниндзюцу. Оно включало в себя полноценную «скрытность и обман» сторону дела, а также введение в манипулирование ки. В смысле манипуляции с ки для волшебных ниндзя трюков. О, и теперь у меня была ки, что, по сути, было новым вариантом того, что я делал с контролем ци или Пульсом Дракона.

Расширенное понимание ки на самом деле было действительно важной частью способностей. Эта сила дала мне понимание Сэй Ки, или внутренней энергии. Это искусство обучало механике внутреннего спокойствия, сосредоточенности и ясности мысли в бою. Все вещи, в которых я отчаянно нуждался прямо сейчас. С одним вздохом я почувствовал, как растаяло напряжение, связанное с уравновешиванием стольких конфликтующих сил. Я мог сосредоточиться, мог думать и действительно мог нормально функционировать, даже при нынешнем физическом напряжении.

Это напряжение также было немного смягчено другой силой. Тело Мастера, или тело мастера боевого искусства. Я еще не дошел до конца, не дошел до «освоения», но того, что мне было даровано, было достаточно, чтобы уменьшить стресс от нитей, внедренного Праха и моей собственной трансформации в зоантропа.

Сила также пришла с философией. Кацудзинкен, животворящий кулак. Вопреки всем разрушительным и подавляющим психическим изменениям, которые я пережил, это было то, что я мог полностью принять. Это была простая точка зрения: вы должны защищать тех, кто не может защитить себя, и улучшать жизнь окружающих. Что целенаправленное убийство не является чем-то, чего следует добиваться, оно было сродни поражению. За этот мир стоило бороться.

Пожалуй, больше всего утешало то, что это был набор принципов, а не обязательств. Я был свободен принять или отвергнуть идеалы философии, сбиться с пути и попытаться найти дорогу назад. Важным был тот факт, что это имело последствия, которые способствовали реализации его идеалов. Соблюдение принципов давало спокойное поведение и способность успокаивать людей, а также давало возможность вести диалог перед сражением.

Это было все, чем я пренебрегал, и именно то, что мне было нужно в качестве кейпа. К сожалению, это не совсем то, что мне было нужно в данный момент. Глядя на залив с вновь обретенным спокойствием и сосредоточенностью, я увидел почти восстановленного Луна, противостоящего моему дубликату. Время для диалога прошло, и вряд ли он в любом случае окажется продуктивным против Луна.

К миру и ненасилию стоило стремиться, но применение силы для защиты другого было вполне приемлемо в рамках этой философии. Мне придется бороться, чтобы победить, сделать все возможное, чтобы остановить Луна и защитить жителей этого города. Если бы это положит конец его жизни, это не было бы победой, но это позволило бы тем, кто живет под его ярмом, познать меру мира. Я мог бы принять личный проигрыш ради безопасности тех, кто не мог бороться за себя.

С ясным разумом я почувствовал связь моего имплантата с копией Слежки на удаленном хабе и версией Флота, работающей на мотороиде. Я также узнал признаки взаимодействия моих нанороботов с нейронным имплантатом и другими системами моего тела. В ответ на выражение обеспокоенности со стороны Слежки, Гармент дернула одежду моего сокращенного костюма, к большому облегчению ИИ.

Я сделал последний вдох и сосредоточился на своем Сей Ки. Механика была все еще незнакома, ощущения странные, но я мог чувствовать взаимодействие сил внутри моего тела. Силой воли я смог разорвать связь между моей генетикой зоантропа и все еще струящейся энергией жизненных нитей.

Первобытные инстинкты ослабли даже сильнее, чем было изначально. Я вдруг почувствовал контроль над состоянием, перемены. Мои кости сдвинулись, когти исчезли, а тело приняло человеческую форму.

Ну, за исключением выдавливающихся нитей, узоров активного Праха и трассировки цепей из набора нанитов, изо всех сил пытающихся сохранить весь этот беспорядок живым и в вертикальном положении.

Вдалеке мобильный костюм вытащил обе лучевые сабли. Сабля, выданная Степенью Анахайма, представляла собой массу плазмы высокой энергии, связанную в I-поле частиц Миновского. Ничего, кроме тепловой энергии, и сомнительной пользы против Луна.

Лучевая сабля из «Экзотической совместимости» была совершенно другим зверем и, если не считать внешнего сходства, едва ли заслуживала того, чтобы находиться в одной категории с плазменным мечом Степени Анахайма. Это было связанное ионизационное поле заряженных частиц, которое заставляло любую материю, подвергавшуюся его воздействию, разрываться на части. Это был меч распада, против которого термическое сопротивление ничего не значило.

Именно так мой дубликат противостоял восстановленному Луну. Плазменный клинок в левой руке его костюма начал искажать форму, растекаясь по рукоятке в широкой плоскости. Комбинация технокинеза и пирокинеза, создающая плазменный щит, защитное дополнение к клинку разрушения в его правой руке. Импровизированный лучевой щит, который можно было использовать для физической и энергетической защиты.

Лун нырнул к костюму и быстро осознал глупость этой стратегии. Выпущенные огненные залпы были отражены пирокинетическими способностями моего дубликата или горящим щитом, защищающим его робота. Когда кейп-зверь приблизился, чтобы схватиться, лучевая сабля вылетела наружу, пронзив туловище Луна и оторвав руку и одно из его четырех крыльев. Дракон едва избежал второго удара, отбросившись назад силой своего пирокинеза, но костюм запустил ракеты и преследовал его.

Я сосредоточился на текущей ситуации. Мой разум не был достаточно ясен, чтобы создавать или выполнять алхимию, но, по крайней мере, я больше не бросался вслепую в бой со злодеем, который становился сильней от людей, слепо бросающихся в бой с ними. Мой дубликат участвовал в воздушной меха-дуэли с человеком-драконом, чему я все еще завидовал, но если только его меч дезинтеграции не выполнит исключительно удачный удар и не зацепит ядро Луна, это будет только сдерживающим действием, которое только усугубит ситуацию.

Я понятия не имел, как исправить эту ситуацию, но, к счастью, я был не единственным, кто мог. Я открыл протоколы связи для своего дубликата и ИИ и поднял вопрос.

— Нам нужен способ победить Луна. На этом этапе будет принято все, что причинит меньший ущерб, чем он может нанести, если проскользнет мимо нас. Нам нужно решение, а возможности у нас ограничены.

Мой дубликат вмешался первым. — Ты был прав насчет того, что он быстро растет. Он испускает много энергии. Вероятно, вскоре это станет угрозой броне доспеха, физической или термической, хотя я могу смягчить ее с помощью пирокинеза. Я работаю над модернизацией на местах, но не уверен, что смогу опередить его.

Было странно услышать идею модификации используемого устройства со стороны. Я знал, что могу выполнить такую работу, но слышать, как это говорит кто-то другой или использовать это в боевой стратегии, было немного тревожно.

— К тому же, у меня осталось меньше двадцати минут. — продолжил Дубликат. — И учитывая твое состояние, я не хочу, чтобы ты выпил еще одно зелье вне лабораторных условий. Не с таким большим количеством Праха в твоей системе. Он может лопнуть следующую партию, как только они сформируются.

Это была мрачная мысль. Еще один таймер, с которым мы работали. И хотя недавние силы помогли моему разуму и телу пережить этот беспорядок, я знал, насколько ужасной была ситуация, и знал, что не смогу продержаться вечно. Нам нужно было решить эту проблему и вернуться в мастерскую, чтобы найти способ исправить ситуацию.

— Решение нынешнего конфликта, скорее всего, будет включать в себя эффективное сдерживание, удаление врага из районов, представляющих угрозу для гражданского населения, или полное уничтожение без возможности восстановления. — указала Слежка. — Первый и второй варианты маловероятны при имеющихся ресурсах, третий вариант возможен, но потребует крайних мер.

Я сглотнул, когда Флот вмешался со своим собственным предложением для третьего варианта. У матрицы наноботов также были некоторые идеи, в основном связанные с довольно крайними алхимическими принципами. Меня не очень устраивала эта идея, и тем более то, что ее предложили мои ИИ, но я принял необходимость.

По крайней мере, Лун в настоящее время находился вдали от берега и изолирован от города. Какие бы действия нам ни нужно было предпринять, можно было сделать без вмешательства со стороны города. Любой план по удалению, сдерживанию или подчинению разбушевавшегося Луна был бы деликатной операцией, и было милостью, что мы могли действовать без сопротивления.

Это, конечно же, был момент когда над городом прогремел звуковой удар, заставивший меня поднять глаза и увидеть, как инверсионный след превратился в пикирование вниз. Путь, по которому не пойдет ни один коммерческий авиалайнер. Флот предоставил мне данные сканера, а Слежка услужливо сообщила мне, что Дракон прибыла на шесть минут раньше предполагаемого времени прибытия.

Я выругался себе под нос, когда костюм Дракон повернулся туда, где мобильный доспех участвовал в воздушной битве с Луном, который теперь был ближе к тридцати пяти футам (~ 10,67 м), чем его предыдущие 30 (~ 9,14 м). Если он рос в ответ на угрозу, то Дракон не поможет делу. Созвездие Знания прошло мимо, пока я обдумывал свое следующее действие.

Пока я наблюдал, как Лун нырнул достаточно близко, чтобы порезать одну из пластин туловища мобильного доспеха, только чтобы отступить под ударом струй пламени, когда лучевая сабля почти оторвала ему шею и плечи. Тем временем след выхлопных газов реактивных самолетов, сигнализирующий о прибытии Дракон, становился все ближе и, казалось, ускорялся.

На самом деле это было результатом того, что костюм падал с крейсерской высоты около 40 000 футов. Самолет, который, казалось, полз по небу, на самом деле мчался в воздухе на безумных скоростях, просто издалека он выглядел мирно. То же самое можно сказать и о костюме Дракон. Издалека по небу медленно ползла спокойная белая точка. На самом деле кошмарный механический зверь летит к вам.

По сигналам Флота от датчиков мотороида я мог видеть структуру костюма. Это была новая модель длиной около сорока пяти футов (~ 13,72 м), и создавалось впечатление, что она предназначалась для локальных операций, а не для ее обычного быстрого реагирования. На самом деле, она, возможно, перегрузила турбины, чтобы вовремя добраться до города. Вероятно, она уже была в пути, когда началась атака.

И теперь она направлялась в мою океанскую битву с Луном, а не для того, чтобы оказать какую-либо поддержку ситуации в доках. Слежка сообщила мне, что эта новая модель называлась Цетус, так что, возможно, битва на воде была бы подходящим ходом для костюма, названного в честь морского чудовища.

Был предел тому, что я мог понять о конструкции и вооружении костюма в его нынешнем виде. Все было сложено до минимального профиля для облегчения аэродинамики. Он выглядел как ее обычный четвероногий дизайн с впечатляющим дополнительным вооружением и длинной «шеей» и «хвостом».

Это была не та ситуация, с которой я хотел иметь дело. Я все еще не был уверен в точной природе психического воздействия, под которым находилась Дракон, но было совершенно ясно, что она была вынуждена противостоять мне. Был шанс, что она отдаст приоритет Луну, но я не сомневался, что как только с ним разберутся, она набросится на меня.

Была также проблема, заключавшаяся в том, что Дракон вступала в битву в новом костюме, который она построила после того, как заявила о своем намерении преследовать меня. Я не знал, чем была вооружена эта штука, но можно было с уверенностью сказать, что снаряжение будет в большей степени ориентировано на противодействие моим способностям, чем способностям Луна.

Возникла вспышка дискомфорта, когда баланс между внедренным Прахом, нитями жизни, новой генетикой и нанитами слегка сместился. Я вздохнул, чтобы сосредоточиться, ощущая цифровую или духовную связь с Флотом, Слежкой, Тетрой, Гармент и даже матрицей наноботов. Это напомнило мне, что я был не один. Сей ки мог помочь мне сосредоточиться, Кацуджинкен мог смягчить мой подход к ситуации, а люди вокруг меня могли помочь. Хотели помочь.

Я открылся для их помощи, для всего, что они могли сделать. Их возможности были ограничены, но они хотели помочь всем, чем могли. Гармент делала все возможное, чтобы скрепить мой костюм, и это было все, что она могла сделать, и за что я был ей благодарен.

Тетре удалось осознать, что слепая всепоглощающая ярость, которая резонировала между нами, не помогала ситуации. Она пыталась контролировать свои чувства, но все еще была напугана, неуверенна и растеряна. Я постарался ее успокоить и выразил ей благодарность за модерацию эмоциональной связи.

Слежка работала в ограниченном объеме. Она работала с копией на удаленном хабе QEC и версией, запущенной на омни-инструменте моего дубликата. Флот делил с ней пространство обработки мотороида и данные датчиков, а также средства управления дроном, но она находилась в более ограниченном положении, чем привыкла. В основном она предоставляла сводки отчетов по городу и анализ других датчиков с чувством раздражения из-за того, что не могла сделать большего.

Удивительно, но Флот не управлял гигантским роботом. Быстрая проверка подтвердила, что основная версия Флота задокументировала мобильный костюм по прибытии в мастерскую, но не внесла изменений и не установила удаленную копию. Он был разочарован этим примерно так же, как и я, но был рад оказать поддержку, основываясь на гораздо более обширной истории тактического моделирования, чем можно было предположить. Вероятно, именно отсюда и пришло его предложение против Луна, и, к сожалению, нам, возможно, действительно придется сделать это.

Я был впечатлён, увидев уровень вовлеченности и продвинутого развития, продемонстрированный матрицей наноботов в моей системе. Божественные нанотехнологии предприняли действия по управлению связью, когда я был фактически выведен из строя, следили за моим состоянием здоровья, обеспечивали умеренную поддержку и в ограниченной степени независимо взаимодействовали с Флотом, Слежкой и Тетрой. Это был неожиданный союзник, которому я был благодарен.

И мне понадобится вся поддержка, которую я могу получить. Мне нужно было вступить в этот бой, чтобы поддержать своего дубликата и избежать помех со стороны Дракон. Хм. Я бы сражался и с Луном, и с Дракон. Это точно не могло сбить с толку. Я выбросил это из головы, одобрил различные предложения и дал сигнал к выходу.

Когда Флот запустил мой мотороид в небо, а за ним тянулись дроны, я посмотрел с ледника на плещущиеся волны залива. Самой сложной частью этой борьбы было то, что окружающая среда работала против меня. Сражаться с летающим противником над водой было не лучшим решением, но это также был лучший способ избежать сопутствующего ущерба.

Не то чтобы я не был готов к такого рода вещам. В дополнение к системам полета мотороида у меня было полдюжины способов справиться с моей ограниченной трехмерной мобильностью. Просто они были либо недоступны, либо неприменимы в данной ситуации.

Прямое воздействие полей массового эффекта, Праховых плетений, микродвигателей или элементарного оружия — все это зависело от того, чтобы эти вещи действительно находились в состоянии, которое не представляло собой разрушенный беспорядок. Я не был готов к почти полной потере оборудования. У меня были и другие варианты, но они полагались на возможность сосредоточиться либо на алхимии, либо на пирокинезе, и в тот момент о моем сосредоточении нечего говорить.

Итак, мои возможности полета были ограничены, но это не означало, что я не мог действовать. То, что я собирался попробовать, вероятно, было технически возможно ранее в бою, но только если бы я был готов смириться с полным отсутствием контроля и точности. Если бы мои ботинки были целы и невредимы, возможно, я мог бы их использовать, но они работали с пониженной мощностью.

Уменьшенная мощьность чего-то, что было на уровне богов, все еще была довольно впечатляющей, и в сочетании с моей последней силой этого было более чем достаточно, чтобы справиться с этим. Я напрягся, а затем бросился к заливу, пока Кузница пропустила связь с созвездием Ресурсов и Прочности.

В тот момент, когда я коснулся воды, я ударил ногой и начал быстрый шаг, который вывел меня на путь, следующий за моим мотороидом. Просто бежать по воде было несложно. Любой, кто мог двигаться со скоростью семьдесят миль в час, смог бы справиться с этим.

Ладно, возможно, это было сложно, но я работал с другим набором стандартов.

Дело в том, что есть большая разница между способностью оставаться над поверхностью, сохраняя скорость, и фактически иметь какое-либо чувство контроля или маневренности во время действия. Мои ботинки могли справиться с этим и, конечно, сейчас помогали, но по большей части это было результатом моего нового обучения ниндзюцу.

Даже если оставить в стороне сверхъестественные применения ки, которые были возможны благодаря этому искусству, оно невероятно специализировалось на грации и точности. Мастер ниндзюцу мог бы справиться с этим без какого-либо внешнего оборудования или поддержки. Я был не совсем на том уровне, но моих навыков было более чем достаточно, чтобы действовать в данных обстоятельствах.

Я пронесся над волнами, не оставив ни единой полосы пены, отмечающей мое прохождение. Фактический опыт был странным и трудным для описания. Я бы сказал, что самая близкая аналогия — это попытка бежать по грязному полю в гладких ботинках. Требовалось постоянно прилагать усилия, чтобы оставаться в вертикальном положении и контролировать направление своего движения, но я мог это сделать.

Я мог бегать по воде.

И я фактически гонялся с Дракон к месту боя. Ну, если называть это боем, это сильно недооценивает зрелище наблюдения за тем, как гигантский робот с ракетным двигателем и лазерным мечом ведет воздушную дуэль с демоническим горящим существом-ящерицей.

Лун, по крайней мере, научился бояться лучевой сабли мобильного костюма, но теперь пытался обойти это. Он использовал свой меньший размер в своих интересах, комбинируя свои крылья с тягой огненных залпов, чтобы обойти ракетную тягу доспеха, пытаясь ударить со слепых углов и с незащищенных сторон. Он с радостью врезался бы в горящий щит костюма, извергая огонь и щелкая своей змееподобной шеей, прежде чем его либо отбросило бы, либо ему пришлось бы уклоняться от удара лучевой саблей.

Флот оказывал поддержку с помощью мотороидного оружия и творческого использования дронов, но из-за израсходованных более тяжелых боеприпасов лучшее, что он мог сделать, — это попытаться создать возможности для удара моего дубликата. Были некоторые надежды на успех, заключавшиеся в объединении электрических атак дронов в вспышку молнии олимпийского масштаба, но Луну удалось вывести из строя одного из дронов при последней попытке удара, и он был начеку для этой тактики теперь.

Вот в чем дело. Лун боролся умно. Это было не то, что можно было ожидать от человека, известного как «гневный дракон», но это было вполне в его силах. Бугаи на самом деле не были глупыми, и это было вдвойне важно для тех, кому удалось стать лидерами банд, контролирующих большую часть большого города. В этой борьбе время было на его стороне, а не на нашей. Мне нужно было вмешаться в конфликт, и, надеюсь, до того, как вмешается Дракон.

Когда я добрался до места происшествия, мои возможности были несколько ограничены. Я был гигантским шаром силы нитей жизни, но с ограниченными возможностями ее применения. Мой щит был фантастическим инструментом защиты и мобильности, но никогда не предназначался для прямого нападения. Я все еще потрескивал от опасного количества Праха, но его было трудно применить осмысленно.

Мне нужно было оружие, и я нашел ответ на эту потребность из неожиданного источника. Источник, который оказался чрезвычайно верным союзником на протяжении всего этого испытания.

Мои наноботы ответили на мой вызов. Их интеллект был слишком примитивным, чтобы справиться с реальной речью, но он был достаточно развит, чтобы распознать потребность и предложить способы ее удовлетворения. Наноботы были спроектированы как сборочная система, но конструкции, служившие их основой, были одними из самых продвинутых, к которым мне был доступен. Они были способны на невероятную полезность, о чем свидетельствует представленное ими предложение.

ИИ был прост, но понимал свою цель. Таким образом, точно так же, как Флот развлекался, создавая эксплуатационные симуляции любого транспортного средства, а Слежка собирала и анализировала все возможные данные, наноботы работали над подготовкой к сборке. Они были связаны с ядром компьютера и таким образом копировали, анализировали и оценивали каждый проект, хранящийся в этой системе. И хотя это не было бы эквивалентно произведениям, созданным с использованием моих способностей, они могли имитировать эту технологию.

Я решил доверить механику проектирования, выбора и сборки матрице. Я не мог активно участвовать в этом, не в моем нынешнем состоянии. Я мог попасть на битву и мог сражаться. Все остальное я был готов делегировать. А делегировать это нужно было быстро, так как я стремительно приближался к месту конфликта.

Ну, примерно к ста футам (~ 30,48 м) под место конфликта. Таковы были последствия воздушной дуэли. Наверное, мне повезло, что это не происходило у потолка полета ни одного из бойцов.

Кроме того, было ясно, почему мой дубликат выбрал Gun-EZ. «Лео», помимо того, что он был менее мощным, не смог бы выдержать такой уровень воздушного боя. Я был удивлен, что Gun-EZ работал так хорошо, и подозревал, что это могло быть результатом тех «модификаций», о которых упомянул мой дубликат.

Наноботы просигнализировали, что готовы начать эмуляцию оружия. Я дал им добро и быстро установил траекторию, а затем прыгнул.

Любая надежда на внезапную атаку умерла, когда голова Луна качнулась в сторону мощного взрыва на поверхности воды, а затем быстро переместилась, чтобы следить за кейпом, летящим к нему со скоростью рельсового снаряда. Я почувствовал, как наноботы текут через мою систему к моей правой руке, просачиваясь сквозь дыры в перчатке Гармент и принимая форму клинка.

Но дело было не только в этом. Волокна Тетры вытягивались из моего тела и обединялись с наноботами, из которых формировался меч. Я быстро понял, что произошло. Наноботы не прекратили анализировать технологию только потому, что они вышла из мастерской. Они наблюдали за взаимодействием нитей с моим щитом и за тем, как Тетра смогла имитировать мои проводные атаки. Они экстраполировали это, каким-то образом свзяались с Тетрой и нашли способ интегрировать усиление жизненных нитей в то, что в противном случае было бы довольно простым мечом.

Наноботы были великолепны, но был предел тому, что они могли сформировать, используя себя в качестве строительных блоков. Даже на базовом уровне они не могли сделать кромку острее самого маленького компонента. Хотя оно все же было на много острее, чем обычное лезвие, оно не было мономолекулярным.

Нити жизни были субмономолекулярными. Их структура имела базовый уровень, который был ближе к пространственному искажению, чем к живому существу. Это были загадки физики, способные на невероятные подвиги, и наноботы были полностью готовы этим воспользоваться. С подкреплением Тетры то, что в лучшем случае было бы коротким мечом, превратилось в чудовищно длинный рубящий инструмент из блестящего красного металла.

Это было однолезвийный клинок, умеренно тонкий, но в основном по сравнению с его длиной. Почти десять футов (~ 3 м) клинка, оружие, которое было бы совершенно невозможно использовать ни в какой ситуации, кроме боя на открытом воздухе. Он приобрел форму, когда я выстрелил в небо, и завершил свое формирование, как только я достиг дальности удара.

Не знаю, знал ли он, что будет, или просто научился постоянно быть начеку, но при первом же признаке моего прихода Лун откатился в сторону, пряча крылья за спину и поднимая вверх все четыре конечности, чтобы защитить себя. Таким образом, атака стоила ему только руки и ноги, а не, скажем так, разделила разницу.

Я проскочил мимо и оценил ущерб. Бойня против него имела лишь посредственную пользу. Лун был совершенно счастлив сражаться без каких-либо конечностей, и эти проклятые штуки отрастали так быстро, что это не причиняло ему никаких неудобств. Именно по этой причине Лун имел репутацию человека, которого невозможно остановить.

Тем не менее, уже прошел тот момент, когда отступление было каким-либо привлекательным вариантом. Около пяти футов назад Лун достиг точки, где он мог сравнять город с землей. Прямо сейчас моим единственным реальным вариантом было довести это дело до конца, так или иначе. Если бы я не смог остановить Луна до того, как мои различные таймеры достигнут нуля, результаты не сильно отличались бы от тех, если бы я ушел сейчас. Чем бы это ни закончилось, я был в этом до конца.

Рев турбин эхом разнесся над водой, привлекая мое внимание к прибытию Дракон. Она изо всех сил тормозила воздухом, переключаясь с аэродинамической формы своего костюма на форму, подходящую для работы с вертикальным взлетом и посадкой. Когда она двинулась к нам, подняв оружие в полную готовность, я на мгновение задумался, попытается ли она попытаться схватить меня и оставить Луна в его ярости.

Вместо этого ее первый залп был нацелен на лидера АПП. Из корабля были выпущены концентрированные лазерные залпы, пушки, стрелявшие заряженными частицами, молниеносные пушки, набор ракет, взрывающихся в сдерживающей пене, и своего рода луч твёрдого света. Не потребовалось больше минуты, чтобы понять, что большая часть этого оружия была разработана для высокой эффективности против технаря, а остальная часть была разработана для борьбы с очень прочными целями.

Возможно, у Луна не было никаких технологий, которые можно было бы вывести из строя, но его нервная система, похоже, не получала удовольствия от воздействия такого большого количества электрической энергии. Я сомневался, что сдерживающая пена поможет, но луч твёрдого света ударил его, как грузовик, отбросив его еще дальше от города.

К сожалению, после того как Лун был временно выведен из боя расстоянием, Дракон повернулась ко мне. Мой дубликат взлетел, и я контролировал падение так, чтобы приземлиться на плечо мобильного доспеха. Мой мотороид и оставшиеся дроны окружили меня, когда мы встретились с костюмом Дракон.

— Привет, Дракон.

Не имело значения, что мы находились на расстоянии пятидесяти футов друг от друга или что я говорил обычным голосом, когда меня окружал сильный ветер и рев ядерных ракет и реактивных турбин. Не имело значения даже то, что могли существовать определенные протоколы разговора со мной.

В этом заключалась сила Кацуджинкена. Философия мира, обладающая силой, подкрепляющей ее принципы. Бой не мог начаться без возможности диалога. Реальный шанс, а не компромисс. Лун откатился прочь, но у него не было возможности прийти в себя, пока мы разговаривали. Мы не попали бы в засаду и не упустили бы критическую возможность. Мы были защищены от любого фактора, который сделал бы попытку обсуждения неприемлемым риском.

Это была сила в действии. Это не был временный эффект, по крайней мере, ничего такого, что можно было бы измерить или злоупотребить. Мы все еще разговаривали в то время, когда разговаривали. Мир не замер, но в то же время ничего не происходило. Это было ближе к кат-сцене из видеоигры или, может быть, к сцене диалога.

Дело в том, что благодаря этой силе я, наконец, мог попытаться избежать еще одного недоразумения, которое еще больше усугубило бы плохую ситуацию и позволило бы злодеям города завоевать больше территории.

— Апейрон. — Голос Дракон звучал радостно, хотя ее костюм принял агрессивную позицию. — Признаюсь, я не ожидала от тебя чего-то такого уровня. Я должна научиться не недооценивать тебя.

— Уверяю тебя, это была реакция, настоящая самооборона. — Я посмотрел на летящую фигуру Луна. — Хотя я признаю, что кое-что от меня ускользнуло.

— Я вижу. — Три типа энергии, танцущие по моей коже с разной степенью интенсивности, должно быть были некой подсказкой. — После того что случилось в доках возникло некоторое беспокойство по поводу твоего состояния.

Это напоминание на мгновение нарушило внутренние силы, которые я пытался сбалансировать. Мне напомнили о таймере, на котором я находился. Лечебные зелья моего дубликата уже заканчивались, и я не смогу вечно опережать истощение Тетры. Он был прав: мне нужно было вернуться в мастерскую и получить надлежащую медицинскую помощь.

Что касается комментария Дракон о доках, Слежка подтвердила трансляцию АПП и значительную реакцию на нее как на местном уровне, так и в Интернете. У меня не было времени вдаваться в предположения, но, вероятно, это будет хуже, чем последствия субботнего вечера.

— Уверяю тебя, я держу ситуацию под контролем. — соврал я. — И что касается нашей предыдущей встречи, уверяю тебя, я оставлю подробности при себе.

— Это вряд ли имеет отношение к нынешней ситуации. — Это было сказано так, чтобы прозвучать пренебрежительно, но я мог услышать тяжесть облегчения в ее голосе. Что бы ни сдерживало ее, у этого были некоторые трещины в контроле. К счастью, я уже привык иметь дело с людьми с ограниченными способностями к общению. Было облегчением узнать, что что-то находится под контролем.

Даже если это был бы всего лишь второй уровень контроля, призванный убаюкать меня ложным чувством безопасности. Но эй, паранойя была обычным явлением при общении с властилинами. Я видел это своими глазами в Броктонском СКП.

— Как скажешь. — уступил я. — Скажи мне, у тебя действительно есть что-нибудь, что может остановить или удержать Луна в этом состоянии?

— Местные правила прямо запрещают любое взаимодействие с тобой по этому или любому другому вопросу. — ответила она раздражённым голосом. — Хотя в интересах публичного заявления о потенциальной опасности оружия, я не оборудована какими-либо значительными боеприпасами, по крайней мере, такими, которые могли бы вывести из строя Луна в его нынешнем состоянии, или какими-либо мерами сдерживания такого уровня, которые могли бы его сдержать. — Прежде чем она продолжила, последовала пауза. — Такое заявление следует интерпретировать как публичное в интересах общественной безопасности, а не направлено и не должно быть воспринято как указание на координацию с запрещенными лицами.

Я улыбнулся под маской. — Конечно. — А потом нахмурился. Это было плохо. Мои возможности и сроки сокращались. Мне нужно было действовать быстро, а это означало решительные действия. — Итак, твой план — прогнать его?

— Это единственный подходящий вариант. Продолжающаяся битва может увеличить расстояние между ним и городом, и время, необходимое для возвращения, приведет к потере большей части его силы. — ответила она.

Это был исключительный маловерятный план. Идея о том, что между городом и Луном можно было бы создать достаточно места, даже с оружием Дракон, была маловероятной, был также тот факт, что Лун становился быстрее по мере того, как он набирал обороты. Если бы к тому времени, когда он вернулся в Броктон, он сохранил хотя бы половину своего нынешнего уровня, никто бы не смог его остановить.

Я перевел взгляд со своего места на плече на голову, на Gun-EZ, а затем на свой мотороид. Казалось, что эти отчаянные планы, возможно, придется воплотить в жизнь.

Мне просто хотелось, чтобы Флот не был в таком восторге от этой идеи.

— Возможно, мы можем что-то сделать, чтобы решить эту проблему. — предложил я.

— Мы? — спросила Дракон.

Я прикусил язык и покачал головой. Кацуджинкен и Сэй Ки могли бы помочь мне сосредоточиться, но я все еще находился в состоянии сильного стресса. — Не беспокойся об этом. Просто знай, что так или иначе это будет доведено до конца.

Костюм покачал головой. — Я не могу ни с чем согласиться, но продолжу свои первоначальные цели и могу заявить, что Лун останется моим главным приоритетом на время этого конфликта.

Итак, отсрочка и признание того, что любое перемирие, под которым мы работали, действительно будет временной мерой. При этом казалось, что время, которое Кацуджинкен мог украсть во имя мира, истекло. Лун собрался с силами и проложил путь к нам. Турбины Дракон взревели, и я сменил хватку, когда мой дубликат включил термоядерные ракеты доспеха

Созвездие Транспортных Средств пролетело мимо, когда мы направились навстречу чудовищному главарю банды. Время, выигранное атаками Дракон, в долгосрочной перспективе не принесло нам никакой пользы. Кейп теперь стал еще больше и заживал с пугающей скоростью.

Дракон в костюме, созданном специально для воздушного боя, вырвалась вперед и открыла еще один залп. Лун был готов к этому, отражая меньшие атаки и сумев принять луч твёрдого света как скользящий удар. Это заставило его дико закружиться, но он смог удержаться на месте.

Он прекратил вращение и повернулся к Дракон, сверкая руками и зубами. За время боя его пламя сменилось с оранжевого на ослепительно-белое. Его базовые атаки в настоящее время превосходили режущий луч, который он пытался использовать против меня.

Дракон перевернулась, но обжигающее пламя оставило светящиеся следы на фюзеляже ее скафандра. Я знал, что произойдет, еще до того, как она это сделала. Какие бы внутренние датчики Дракон не установила в своих костюмах, они не превосходили мою способность автоматически обнаруживать недостатки и дефекты в машинах. Она повредила свои турбины, чтобы прибыть вовремя, и внезапное тепловое расширение вызвало нагрузку на подсистемы, которые были скомпрометированы из-за напряжения ее полета.

Из-под костюма Дракон пошёл клуб дыма, она мгновенно потеряла маневренность и начала изо всех сил пытаться удержаться в воздухе. Лун резко развернулся, готовый приблизиться к технарю.

Мне даже не потребовалось согласование с моим дубликатом, чтобы решить, что делать. Ракеты мобильного доспеха перегрузились, отправив нас вперед на огромной скорости. В тот момент, когда Лун потянулся к Дракон горящими когтями, в него врезался светящийся плазменный щит, связанный I-полем. От удара он качнулся в воздухе и сбросил меня с плеча доспеха.

На самом деле это был скорее прыжок. Я все еще был достаточно собран, чтобы продумать динамику воздействия и воспользоваться ею. Вытянутый щит врезался в тело Луна, заставив его голову дернуться вперед. В то же время я перевел свой огромный клинок двумя руками вниз и поднялся в воздух.

Нити, соединяющие лезвие с моим телом, ощущались странно, особенно при смене хвата, но они также давали новые возможности. Я сосредоточился благодаря ясности, обеспечиваемой моим щитом, и привлек свою Ауру. Прах отреагировал на Ауру совершенно уникальным образом. Точный контроль мог сделать все, что Праховое плетение могло сделать, используя всего лишь флакон с активированными кристаллами.

Я не собирался делать что-либо столь грандиозное. Моя цель была намного проще. По моему организму проходило опасное количество Праха, а также активных нитей жизни и, вероятно, множества других опасных материалов. Я ничего не мог с ними поделать, но мог направить Прах. Особенно, если бы у меня был вектор, через который можно было бы его отправить. Например, сеть нитей, проходящих через все мое тело, ведущих к оружию, готовому погрузиться в титанического летающего монстра.

Я понятия не имел, хорошая ли это идея и представляет ли она какой-либо разумный способ использования Праха. Что я действительно знал, так это то, что я хотел, чтобы эта штука вышла из моего тела, и у меня был для этого идеальный вектор и идеальная цель. По моему телу вспыхнули десятки пятен Праха, когда они были активированы и направлены на мой меч. Огромный клинок пульсировал, а затем раздулся, когда целые кристаллические образования начали пронизывать его длину. Боль и раздражение, которые пришли с этим, исчезли и направились к объекту моей ярости.

В третий раз я увидел очень человеческое выражение удивления на нечеловеческом лице, когда я бросился вперед и вонзил энергичное, горящее лезвие из жизненных нитей в лоб Луна.

В настоящее время Лун был ростом около сорока футов (~ 12,19 м), и каждый дюйм его тела озарялся разрядом энергии. Клянусь, я мог видеть его скелет сквозь плоть, как в мультфильме. Чешуя треснула и оторвалась от его тела. Одно крыло почернело от обморожения, а часть плеча окаменела. Коготь взорвался порывом ветра, когда гигантский кейп дико замахнулся, выпустив при этом вспышки бело-синего пламени.

Барахтанья заставили меня отлететь от его головы, фактически расколов его череп пополам, когда меня отбросило в небо. Удар уничтожил почти все следы Праха из моего тела, и я почувствовал себя опустошенным в совершенно новом смысле.

Теперь стало ясно, что Прах был ужасен для моего тела, повреждая меня так, как я никогда не думал, но стресс от него, особенно когда он смягчался другими эффектами, вызывал реакцию адреналина, которая поддерживала меня. По сути, это то же самое, что случилось с Неформалами в субботу, но вышедшее на новый ужасающий уровень. Я был переполнен химическими реакциями на стресс, а теперь эти химические реакциями прекращаются.

Я посмотрел на обугленное, дергающееся тело Луна и позволил себе мгновение надежды, надежды, что мы наконец-то нанесли достаточно урона, чтобы положить конец этому безумию. Мобильный доспех все еще был с ним в бою и в этот момент готовился к финальному удару.

А потом все пошло не так.

Лун все еще стрелял зарядами перегретой плазмы. Сказать, что он бил вслепую, было бы слишком любезно, учитывая состояние его головы. Лучше было бы сказать «случайно» или, может быть, инстинктивно. Дело в том, что нацеленные взрывы можно предсказать и избежать. Случайные взрывы нельзя.

Разве нет поговорки о том, что лучший фехтовальщик в мире не боится сражаться со вторым лучшим, он боится сражаться с худшим? Тот, кто никогда раньше не держал меч и понятия не имеет, что делает. Кто-то кто с такой же вероятностью нанесет удар себе, как и по его противнику, или и то, и другое.

Случайные взрывы. Вот как один из когтей Луна пробрался сквозь щит к боковой стороне мобильного доспеха, пылая, как солнце. Именно так поток распыляющей плазмы смог пробить броню, предназначенную для такого класса войны, которого мир никогда не видел. Вот так взрыв реакторного материала вылетел через дыру, пробившую доспех, разрушая пластины туловища, обжигая и деформируя суставы. Вот так сфокусированный плазменный взрыв Луна пробил корпус мобильного доспех и потянулся в сторону далекого города. Вот так погасли щит и сабля, отключились термоядерные ракеты, и пятидесятифутовая боевая машина начала падать к поверхности океана.

Я висел в воздухе, полумертвый, и наблюдал, как самая сильная атака, которую я когда-либо наносил, исцелялась трясущимся безмозглым зверем, который больше походил на юлу фейерверков, чем на любого серьезного противника. Возможности Дракон были ограничены, поскольку она старалась уклоняться от случайных взрывов. Я не осознавал, насколько плоха была ситуация, пока она не выпустила залп ракет.

Ракеты пронеслись по воздуху, приближаясь к кейпу АПП, затем начали вести себя хаотично, затем искрили и, наконец, полностью вышли из-под контроля, то сгорая, то преждевременно детонируя, то улетая в случайном направлении.

Сенсоры Флота подтвердили мои опасения. Частицы Миновского. Gun-EZ получил повреждение ультракомпактного термоядерного реактора Миновского. Разлом наполнил территорию частицами Миновского. Хуже того, они были взорваны в направлении города. Частицы Миновского не имели большого распространения, но очень хорошо сохраняли сцепление. По крайней мере, мы видели полосу пораженного пространства, простирающуюся через залив и, вероятно, в часть города. Я уже мог видеть, как в Северных доках погасли огни электричества, обозначая участок шириной примерно в два квартала, врезавшийся в город. Осложнения моего боя создают еще больше проблем для жителей Броктона.

Я не уверен, что Лун вообще заметил эффект разрушения, поскольку его голова достаточно восстановилась, чтобы снова сосредоточиться на Дракон. Я обнаружил, что меня подвешивает один из оставшихся дронов, пока я наблюдал за развитием конфликта. Поле частиц мешало обычной связи, но присутствие дрона было гарантией того, что мой дубликат все еще жив.

Это означало, что мой мотороид тоже был цел. Я посмотрел на Флота, отрезанного от нормального общения, но узнал его инициативу по тому, как был расположен мотороид. У нас не было выбора, и время истекало. Мы переходим к последнему средству.

Оставалось только поставить Луна в позицию.

Я уставился на чудовищное существо, которое сейчас сражается с Дракон. Я был не в состоянии справиться с этой ситуацией. Я был морально и физически истощен. Я действавал на остатках адреналина, нанитах и исчезающих лечебных зельях. Мое тело прошло через такой ад, что я даже не был уверен, кем я являюсь, и я просто упустил связь с созвездием Времени. Я был худшим человеком, который мог принять участие в этом бою.

Но я был единственным, кто мог это сделать. Пусть Лун и был большим, но он не был достаточно силен, чтобы причинить мне боль. Его огонь, возможно, стал сильнее, но он возился с искусством, для которого я был рожден. Возможно, он был ужасен, но у меня было праведное дело.

Я мог это сделать, потому что мне нужно было это сделать. Когда напряжение Праха, атаковавшей мое тело, исчезло, я сосредоточил свое внимание и потянулся к матрице. Меч был разобран и впитан в мое тело. По сигналу мой щит снова принял форму браслета. Я связался с зарождающимся искусственным интеллектом нанороботов и отправил их начать новое строительство.

Серебряно-золотая жидкость вытекла из моих плеч, приняв форму направленных репульсоров. Личный полет на уровне, на который раньше у меня не было фокуса и ясности. Развевающиеся нити жизни успокоились и обвились вокруг моей плоти, давая мне временный прирост их и без того впечатляющей силы. Я вдохнул и почувствовал жар огня Луна, его поистине опасную способность, но он не мог полностью ее контролировать. Раньше я мог только чувствовать жар и защищаться от него. Теперь я был его хозяином.

По сигналу дрон освободил меня из своего массового поля, и я упал в сторону конфликта. Репульсоры на моей спине выстрелили, швырнув меня вниз, как пулю. Лун был настолько занят Дракон, что почти не отреагировал на мое присутствие, уклоняясь в своей обычной тактике.

Явно не ожидая моей корректировки курса в воздухе. Или внезапный переход в форму зоантропа.

Лун был размером с обычный городской дом, поэтому, пожалуйста, поймите, что сражаться с ним было все равно, что сражаться с архитектурой. Ущерб, который я причинил ему, больше походил на вандализм, чем на травму. Я карабкался по его телу и царапал его, используя когти для захвата и репульсоры, чтобы удержаться на ногах. Даже несмотря на то, что мои удары могли оставить огромные кратеры из разбитой чешуи и измельченной плоти, этого было недостаточно, чтобы остановить его.

Я знал это. Я знал его силу, его размер, его регенерацию. Луну не потребовалось много времени, чтобы полностью игнорировать мое присутствие. Муравей, ползущий по ноге, или комар в ухе. Раздражает, но ничего в сравнении с угрозой, исходящей от Дракон.

Именно на этом он был сосредоточен, и именно это подсказало ему, что что-то не так. Лун такого размера был способен выделять такое количество тепла, которое могло бы вскипятить сталь. Ему потребовалось не более нескольких ударов, чтобы понять, что у него не достаёт в области огневой мощи, и отправиться искать причину.

Найти было гораздо проще. Даже если вы возвышаетесь над кем-то на высоту здания, вы не можете не заметить его, когда он бегает с миниатюрным солнцем в руках.

В этом и заключался смысл пирокинеза. Контроль. Направление. Цель. Не случайное разбрасывание пламени, а направленное действие. Когда дело доходило до манипулирования пламенем, интенсивность была гораздо важнее обёма, и это была настоящая проверка мастерства. Любой, обладающий силой огня, мог извергать пламя. Несколько человек могли руководить этим. Когда дело дошло до концентрации, это было настоящим испытанием вашего мастерства в этом искусстве.

И это то, что я сделал. Выкачивал пламя из огненных взрывов, маневренных взрывов и ауры Луна и концентрировал их в кусок твердой тепловой энергии шириной два фута.

Осколок светящейся плазмы в моей руке превосходил все, о чем Лун мог мечтать. Это было нечто, что едва могло существовать в обычных условиях. Даже если бы все проводящие свойства были приостановлены, одна лишь энергия излучения уничтожила бы любой материал на Земле на том расстоянии, на котором я держал его.

Лун посмотрел вниз и с ужасом наблюдал, как из его активного пламени вытекали следы белой плазмы, питая осколок в моих руках. Он поднялся на дыбы и поднял руку, чтобы оттолкнуть меня.

И был встречен звуком термоядерных ракет и плазменным щитом в лицо.

Полевой ремонт. Мой дубликат сумел сдержать и устранить поломку реактора. Я был впечатлен этим подвигом, но ошеломлен, когда увидел состояние мобильного доспеха.

Он был починен, но не посредством обычного ремонта. Взорванная секция закрылась, но при этом приобрела вязкую органическую текстуру. Весь костюм двигался с неестественной плавностью, и то, что раньше казалось неподвижными ограниченными суставами, имело рисунок жилистой мускулатуры.

Это были наноботы. Они предназначались для производства, но их базовая конструкция представляла собой сплошные нано-рои серой слизи. Это был тип технологии, который мог поглощать и усваивать без ограничений. Крохотная выборка из них могла бы разрушить и превратить в оружие целый город. При правильном направлении они были более чем способны справиться с мобильным доспехом.

И их направляли. Знакомый набор контурных линий был разбросан по поверхности мобильного костюма. Знак нанитового контроля моего дубликата, управления ремонтом и, как я с изумлением наблюдал, модернизацией доспеха.

Gun-EZ был великолепной машиной, но плохо вооруженной. Чтобы привести в порядок его арсенал, требовалось провести капитальный ремонт. Имея на борту нанотехнологическую колонию, в этом не было необходимости.

Оружие и артустановки вырастали из поверхности мобильного доспеха. Десятки видов вооружения, все разные и все безумно мощные. Прежде чем Лун смог действовать, он обнаружил, что его бомбардирует полный залп лазерного огня, экзотической энергии, твёрдого света, энергетического топлива, концентрированной плазмы, ракет и всплесков экзотической физики.

Что бы он ни планировал, оно было потеряно под тяжестью огня. Мобильный доспех поднял руку со щитом и подал мне сигнал.

— Готов!

Я кивнул и оттолкнулся от взорвавшегося монстра, придав еще больше импульса поднятию зверя в воздух. Тщательно рассчитывая время, я швырнул осколок концентрированной тепловой энергии в грудь Луна, как раз в тот момент, когда мой дубликат довел свой пирокинез до предела, расширяя лучевой щит мобильного костюма в размерах и силе.

Осколок ударил Луна и высвободил свою энергию одним ослепляющим взрывом. На самом деле единственной сопоставимой силой был бы ядерный взрыв, но он, как правило, был менее целенаправленным. Особая форма заряда подняла Луна в небо на тысячи и тысячи футов вверх. Мой дубликат удерживал плазменный щит от силы, из-за которой выхлопы ракеты выглядели как легкий ветерок.

Когда взрыв утих, Лун превратился в точку в небе, ошеломленную, горящую и, вероятно, тяжело раненую точку на высоте коммерческого авиалайнера.

Дракон вытащила свой костюм из-под прикрытия нано-улучшенного мобильного щита. Ее основные системы все еще работали, но я мог сказать, что некоторые из ее технологий не справлялись с воздействием I-поля частиц Миновского.

У меня возникло ощущение, что она пристально посмотрела на мобильный доспех, прежде чем заговорить через внешние динамики. — Что… — Она сделала паузу и повернулась к теперь уже довольно биологически выглядящему лицу мобильного доспеха. — Кто это?

Глаза костюма сверкнули, и он заговорил через собственные внешние динамики. — Это не имеет отношения к данной ситуации. Лун являются приоритетом.

Честно говоря, я не знал, был ли это мой дубликат или слышал ли я первые произнесенные слова наноботов. В любом случае, Дракон, похоже, приняла ответ.

— Этого было недостаточно. — прокомментировала она. — Теплостойкость и прочность. Он восстановиться и нападёт на нас. — Я слышал беспокойство в ее голосе, когда она говорила.

— Это не должно было прикончить его. Это должно было увести его из города. — объяснил я. — Более разреженный воздух также поможет уменьшить сопутствующий ущерб.

— Что ты… — попыталась спросить она, но синий свет в небе прервал ее.

— Тебе нужно сгруппироваться для этого. Будет плохо. — предупредил ее я и вцепился в плечо мобильного доспеха, когда он нырнул к воде. Она удерживала позицию долю секунды, прежде чем нырнуть за нами.

Я едва мог видеть, что происходит, это было слишком далеко, и у меня не было никаких данных с датчиков. В любом случае мне действительно не нужно было это видеть, учитывая тот уровень планов и симуляций, которые Флот предоставил в поддержку своего предложения. Он, или, по крайней мере, его копия, работающая на мотороиде, не переживет этого, но его это устраивало. Это был дублированный мотороид, и я уверен, что лучшего способа уйти он не мог себе представить.

Когда дубликаты показали мне ядро эффекта массы, которое они планировали установить в мой новый мотороид, я пошутил насчет сверхсветового мотоцикла. Ну, Флот не воспринял это как шутку. Для Флота это было очень серьезно и заслуживало пристального внимания и моделирования. И поэтому, когда прозвучал призыв к любым планам, которые могли бы подавить Луна, Флот был готов.

Я никогда не ожидал, что он предложит сверхсветовой таран.

Наш путь вывел нас из I-поля, что позволило мне снова связаться с моим дубликатом, что означало связь с Слежкой и с Флотом. Я мог просматривать данные датчиков с его позиции, находящейся так высоко в воздухе, что была видна кривизна Земли и можно было видеть, как небо менялось с синего на черное. Я мог видеть парящую форму Луна, почерневшего и раненого, но все еще отказывающегося умирать. Я мог видеть, как он повернул голову скелетной змеи в сторону голубого свечения заряжающегося массового поля Флота, когда мотороид перешел из формы робота в форму мотоцикла. Я мог видеть коридор проекции эффекта массы, переворачивающий законы физики с ног на голову. И я чувствовал удовлетворение Флота, выражавшееся в окончательной передаче данных для всех остальных его копий, прежде чем он включил двигатель и запустил мотороид на релятивистских скоростях.

Лун был пятидесяти футов ростом, быстро регенерировал и безумно вынослив. Он противостоял Губителю, бросил вызов силам И.С.К и удерживал Броктон-Бей почти десять лет. В полной силе невозможно было предсказать, что он сможет пережить, что потребуется, чтобы сбить его с ног, но, глядя на эту синюю полосу, которая превратилась в брызги горящего белого света, рвущегося к горизонту, я думаю, что он похоже встретил своего соперника.

Затем мои опасения были больше похожи на «Ох, черт, ударная волна», поскольку последствия запуска сверхсветовой боеголовки в атмосфере, даже в разреженной атмосфере, стали очевидны. Взрывная волна отбросила нас обоих к воде, причем основной удар принял на себя доспех. У меня было достаточно времени, чтобы увидеть, как костюм Дракон затонул, прежде чем я сам погрузился в воду, и шок вернул меня обратно в человеческий облик. Я поднялся, сумев протолкнуться через поверхность воды одним взрывом силы, подкрепленной нитями жизни, и силой моих импровизированных двигателей. Плавая над заливом, я ощущал последствия нападения.

Море расступалось. Ну, не буквально, но через него прошел эффект ударной волны. Я наблюдал, как волна поднималась по мере приближения к городу, поднимаясь достаточно высоко, чтобы захлестнуть Залив и затопить прибрежные районы центра города. Как ни странно, расположение эффектов Праха, сосредоточенное в Северных доках, действовало как волнолом, не позволяя последствиям взрыва достичь берега.

Это была милосердно низкая цена атаки, и именно поэтому мы настаивали на как можно более высокой высоте. Удар на уровне моря вызвал бы волну уровня цунами на город и, вероятно, на все побережье отсюда до Бостона.

И я только что убил кого-то. Конечно, он был монстром, но это все равно было преднамеренное убийство. Даже если я не нажал на курок, я подписал смертный приговор. Хотя каждый аспект моего менталитета был готов отвергнуть это событие или поздравить меня с ним, мой Кацуджинкен заставил это чувствоваться провалом.

Я был отчасти благодарен за это. За то, что в Кузнице существовала какая-то сдерживающая сила, которая считала человеческую жизнь ценной. Важной. Даже если мне пришлось чувствовать себя дерьмом из-за спасения города от Луна, по крайней мере, я чувствовал себя дерьмом по правильной причине.

Да, и связь с созвездием Инструментария. Призматическая лаборатория, дополнительная мастерская, специализирующаяся на экзотическом свете и цветах. Очень экзотическом. Также некоторые дополнения. Свеча, которая действительно могла отогнать смерть на десять минут, но только раз в десять лет. И два набора «связей», отношения с группами людей, которые посылали небольшие подарки и знаки привязанности. И группы, которые я получил, были кальмарами-монстрами и… демонами?

Меня отвлекло от тревожных размышлений, когда я получил сообщение от своего дубликата.

— Отношу доспех обратно в Мастерскую. Твоя машина скоро должна быть здесь. Она отвезет тебя домой.

Прежде чем я успел попросить разъяснений, я услышал звук репульсоров. Не приближение репульсоров, а звук, сразу и прямо надо мной. Я поднял глаза и обнаружил парящий надо мной знакомый набор фиолетовых доспехов.

Я улыбнулся, увидев. — Дубликат связался с тобой?

Низ ее шлема убрался, и Аиша улыбнулась мне. — Не могла позволить тебе захватить всё веселье. — Она повернулась к небу, где все еще были видны последствия самоубийственного удара Флота. — Лун мертв?

— Вероятно. — признался я.

— Хорошо. — начала она спокойно, прежде чем вернуться ко мне. — Итак, ты выглядишь дерьмово, и другой парень сказал, что ты, вероятно, упадешь в обморок, как только все это закончится. — Я слегка покачнулся, оставив контроль над моими репульсорами матрице наноботов, которые их сконструировали.

— Ага. — признался я. — Примерно так.

— Верно. — Она уверенно кивнула, но я услышал беспокойство в ее голосе. — Эм, еще не проверяла это, но думаю, что смогу накрыть своей силой кого-нибудь еще, при условии, что ты не будешь двигаться, говорить или что-то в этом роде. — добавила она неопределённо.

Я устало кивнул ей. — Если нет, то броня оснащена технологией скрытности. Если мы будем осторожны, у неё получится скрыть нас.

— Что ж, мне придется поверить тебе на слово. Большую часть вождения на этой штуке выполняет Мини-Флот, а я едва могу справиться со шлемом самостоятельно. — О верно. Сколько времени она носила костюм, несколько часов? Если это. — И он невыносимо этим гордится. — Она указала на небо.

Я снова обернулся, чтобы посмотреть, но почувствовал, что у меня кружится голова. У меня сильно зашкаливал адреналин, и я не хотел думать о том, что произойдет, если я потеряю сознание и потеряю нанитовое исцеление.

— Блять. — воскликнула Аиша. — Ладно, просто обмякни или что-то в этом роде. Мы можем это решить.

Мне было не очень комфортно, когда меня вытаскивали из моей великой победы, как мешок картошки, но другого выхода не было. Активация Аишей своей силы на другом человеке была сложным процессом: было несколько случаев, когда я паниковал и пытался активировать свои собственные репульсоры, прежде чем просто поглотить их по ее настоянию.

Действительно, было бы лучше, если бы я ничего не делал, не говорил и даже не смотрел, пока она меня тащила. Очевидно, это требовало большой концентрации, так что на самом деле Флот занимался «полётом» частью вещей. Несмотря на это, ей удалось незамеченной довести нас до задней двери магазина Гармент, а затем помочь мне найти ключ от мастерской в одной из задних комнат студии.

К этому моменту истощение Тетры уже значительно превысило то, что могли покрыть мои наниты. Я был в полубессознательном состоянии, у меня кружилась голова, и я едва замечал дубликата, который встретил меня у двери. С этого момента все превратилось в серию звуков и размытых изображений.

— Помогите мне доставить его в клинику. Дроны могут помочь, но мне нужно успокоить его.

— Он все время говорил о доках, о контейнерной площадке. Там разбился его мотоцикл, а другие АПП…

— Мы с этим разберемся. Сюда. Уложи его на медицинскую койку.

— Что должно случиться?

— Это беспорядок. Черт, это беспорядок.

— Что это за красная штука? Оно сделало это? Он никогда не говорил мне об этом.

— У меня не будет времени объяснять. У меня остались последние минуты. Вот, помогите мне снять с него эти перчатки.

— Верно. Подожди, это Гармент? С ней все будет в порядке?

— С ней все будет в порядке. Она бы зажила за день, но я могу ее починить. Слушай, мы можем починить что угодно. Это сила. И вот, возьми это.

— Что мне с этим делать? Я думала, они на мне не сработают?

— Это так. После того, как я исчезну, убедись, что он выпьет это. У нас их полно, и Флот и Слежка смогут помочь. Наверное, Гармент тоже, если я смогу… Да!

— Слава Богу. Ты в порядке?

В комнате возникло ощущение движения, и я почувствовал, как пальцы в перчатках ласкают мое лицо. Я попытался сосредоточиться, но мои глаза были тяжелыми, а зрение приобрело темно-красный оттенок.

— Черт, я думаю, он вырубается.

— Ты имеешь в виду…

— Нет, вот-вот потеряет сознание. Мне нужно перехватить наниты. — Я почувствовал руку на своей груди, и внезапно фокус, который я заставлял себя удерживать, больше не был нужен. Еще один груз снят с моих плеч. Я мог расслабиться. — И нам нужно больше лечебных зелий. И сканеры. Черт, чтобы это исправить, потребуется серьезная работа.

— Что я могу сделать?

— Слушай Слежку. И Флота, и следующий набор дубликатов. Им придется принять во внимание это. Убедись, что он сможет принять зелье. Оно не должно дублировать Тетру…

— Тетра?

— Красная штука. Ты еще с ней не встречалась.

— С ней?

— Позже или следующие ребята объяснят. Дело в том, что это большая проблема, и она не будет копироваться вместе с ним. Дайте им достаточно времени, и они смогут это исправить. Если нет… Что ж, слушай Гармент и Слежку и делай все, что в твоих силах.

Мне не понравился тон этого заявления, но разговоры в комнате звучали всё дальше и дальше. Последнее, что я помню перед тем, как погрузиться в сон, — это ощущение руки в перчатке, сжимающей мою собственную руку успокаивающе.

* * *

Способности Jumpchain в этой главе:

Ценные воспоминания: Бигс (Big O) 300:

Вы обладаете знаниями, связанными с каким-либо конкретным понятием — построением Мегадеев, природой воспоминаний, Бигами или созданием химер. Компания Paradigm будет заинтересована в вас, защитит вас и предоставит вам средства, если вы будете работать на них.

Эта неопределимая вещь (Tales of Symphonia) 300:

Даже если вы не можете это описать, вы все равно можете манипулировать этим. Теперь вы можете создавать физические инструменты и контейнеры для душ, а также получать знания о том, как использовать душу в качестве источника энергии для магии, механизмов и живых тел. При наличии соответствующих ресурсов (сырых душ) вы можете создавать Эксферы и Крест-ключи, которые затем могут привести в действие упомянутые вещи вместо вас.

Все, что питается от души пользователя, им близко известно, населено душой так же, как тело населено душой. Оно во всех отношениях становится продолжением личности, к добру или к худу. Хотя душа бесконечна, ее можно уменьшать и увеличивать. Позаботьтесь об этом.

Легендарный наряд (Tales of Symphonia) бесплатно:

Этот наряд прочный, стильный и, несомненно, ВЫ.

Сомнительно практичное оружие (Tales of Symphonia) Бесплатно:

Ты бьёшся с этим? Действительно? И торговцы будут продавать вам все новые и новые смертоносные улучшения? Если хотите, это может быть хорошо сделанное обычное оружие.

Мастерская: Деревообработка (Склад) 100:

Каждая покупка этого предмета добавляет в вашу Мастерскую Личной Реальности необходимую для выполнения определенного типа ремесел, который необходимо указать при покупке. В комплект поставки входит базовый набор инструментов и расходных материалов. Подходит для ремонта или создания всяких вещей, хотя любые сложные детали или нестандартные материалы придется привозить со стороны. Дополнительные покупки могут добавить в вашу Личную Реальность различные типы Мастерских или расширить существующие. Все, что построено в одной из этих мастерских, подлежит восстановлению в исходном состоянии в течение 48 часов в случае повреждения или разрушения.

Раковины морских улиток (Splatoon) 300:

У вас есть небольшая размножающаяся популяция, насчитывающая около 10 суперморских улиток, больших улиток с кристаллическими коническими раковинами. Улитки гермафродиты, но живут около 15 лет. Они больше, чем кажутся, хотя и оказывают неоценимую услугу: их панцири можно использовать для наделения шляп, рубашек и пар обуви дополнительными слотами способностей или перераспределения способностей предмета одежды с тремя полными слотами. Это убьет Морскую Улитку, но если вы будете осторожны, чтобы поддерживать популяцию, то в конечном итоге у вас может быть целый гардероб одежды с тремя слотами. Кроме того, они очень вкусны, если их правильно приготовить.

Производство Armor-Shift (Bloody Roar) 100:

Небольшая машина, достаточно большая, чтобы вместить один или два массивных наплечника, которая придает любым частям доспехов или одежды, помещенным внутри, определенное качество: когда их владелец меняет форму, доспехи и одежда меняют форму вместе с ним/ней.

Изменение зверя! : Иностранцевия (Bloody Roar) Бесплатно:

Вы можете свободно получить доступ к своей форме Зоантропа, став чудовищным гуманоидом, представляющим собой ужасающую комбинацию человека и зверя. Рептилии, млекопитающие, птицы, амфибии, рыбы, не важно какие. Если оно существовало при жизни Земли, вы можете выбрать его. (Да, сюда входят динозавры. Нет, не микроорганизмы.)

Мастер боевых искусств: Муай Тай (Bloody Roar) Бесплатно:

Выберите одно боевое искусство из истории Земли и различных культур. Теперь вы знаете основы этого искусства, а также некоторые более сложные приемы. Еще более полезно то, что вы знаете, как применить это боевое искусство к своей форме Зоантропа и объединить их в смертельный стиль боя. Принимаются также борцовские формы и танцы, если они теоретически могут быть использованы в бою.

Секрет стали (Самый сильный ученик в истории: Кеничи) 400:

Иллюстрированное руководство, созданное величайшим мастером оружия, которого когда-либо знал мир. В нем подробно описаны приемы, методы и настройки, необходимые для создания оружия с использованием традиционных японских технологий. Однако этот текст выходит за рамки этого, и если следовать инструкциям, его можно использовать для ковки оружия, доспехов и инструментов, которые намного лучше, чем все, что можно было бы сделать даже с помощью самых передовых металлургических технологий. Созданные объекты, хотя и состоят из стали, будут значительно прочнее стали и смогут выдержать удары мастера боевых искусств. Лезвия, изготовленные с использованием этих методов, будут сверхъестественно острыми и смогут прорезать камень, сталь и, возможно, даже больше, при должной силе и тренировке. Такое клинковое оружие почти никогда не потеряет своей остроты и практически не требует ухода. Броня, изготовленная с использованием этих методов, практически неразрушима и никогда не ржавеет и не подвергается коррозии. Обычные инструменты будут работать с такой эффективностью, что даже примитивные инструменты смогут совершать подвиги, эквивалентные высокоразвитым современным технологиям. Например, коса, изготовленная с помощью этих технологий, могла бы убрать все поле за то же время, что и комбайн, а простая мотыга могла бы выполнить работу прицепного плуга.

Кацуджинкен (Самый сильный ученик в истории: Кеничи) Бесплатно:

Те, кто следует путем «Кацудзинкен», или «кулака, дающего жизнь», считают, что истинная цель боевых искусств — защитить тех, кто не может защитить себя, и улучшить жизнь окружающих. Люди, придерживающиеся этой точки зрения, рассматривают смерть своего противника как равносильную поражению и чуждаются тех, кто целенаправленно убивает. Встав на этот путь, вы развиваете доброе и спокойное поведение, способное успокоить любого. Пока вы придерживаетесь этой философии, вы сможете провести краткий, но содержательный диалог со своим противником перед любым актом открытого боя.

Сэй Ки (Сильнейший ученик в истории: Кеничи) Бесплатно:

Ки — это жизненная сила, энергия или дыхание, которая течет через все живые существа. Мастера боевых искусств используют свою Ки для совершения удивительных подвигов силы и способностей, а мастера могут направить свою Ки на эффекты, поистине сверхчеловеческие.

Те, кто использует Сей Ки, стремятся сосредоточить свое Ки внутрь. В бою это приводит к внутреннему спокойствию и сосредоточенности, которые хорошо подходят для вдумчивых действий и осознания окружающей обстановки. Те, кто владеет Сей Ки, смогут овладеть техниками, которые полагаются не на силу или гнев, а на смекалку, талант и мастерство. Пользователи Сей с большей вероятностью будут предлагать новые изобретательные решения в бою, и у них часто будут моменты прозрения, которые могут повернуть безвыигрышную битву в их пользу.

Оружие (Самый сильный ученик в истории: Кеничи) Бесплатно:

Мастера боевых искусств, вступающие на путь владения оружием, будут стремиться овладеть физическим оружием, чтобы улучшить свой боевой стиль. Они, как правило, гораздо более смертоносны, чем невооруженные бойцы, но оказываются в невыгодном положении, если их разоружены или пойманы без оружия. Всякий раз, когда вы сражаетесь оружием, соответствующим вашему боевому искусству, вы обнаружите, что постоянно наносите больше урона и наносите более точные удары, чем если бы вы сражались без оружия.

Боевые искусства Ниндзюцу (Сильнейший ученик в истории: Кеничи) Бесплатно:

Все, кто входит в этот мир, знают, по крайней мере, основы выбранного ими боевого искусства, а также его различные сильные и слабые стороны. Чем больше стилей вы выберете для изучения, тем больше времени потребуется, чтобы объединить их в единое и полезное целое. Вы также можете выбрать любое боевое искусство из реального мира, не указанное здесь, если пожелаете. Однако вы останетесь новичком в своем стиле, если не сможете каким-то образом найти мастера или достойного спарринг-партнера.

Ниндзюцу — боевое искусство, которое, как полагают, когда-то практиковали синоби Японии. Этот стиль основан прежде всего на точности, скрытности и обмане. Его пользователи особенно искусны в смешивании своей ки, что позволяет им выполнять маневры и приемы, которые неподготовленному глазу кажутся волшебством. Это одновременно безоружное и вооруженное боевое искусство.

Тело Мастера (Самый сильный ученик в истории: Кеничи) Бесплатно через 10 лет:

Вы обладаете телом мастера. Вы почти неутомимы и способны сражаться днями без сна и с ограниченной едой. Вы никогда не задыхаетесь и сможете заниматься активной физической деятельностью даже после экстремальных упражнений. Теперь вам доступен безграничный логарифмический рост вашей физической силы, выносливости, скорости и ловкости.

«Меч» — Фонарь-Щит (Сильнейший ученик в истории: Кеничи) Бесплатно:

Вы получаете «меч». Это не обязательно меч в буквальном смысле слова; скорее это инструмент, который вы носите с собой в бою и которому доверяете.

Однако если вы выбрали оружие, вы получите оружие ближнего боя на свой выбор. Оно действует и функционирует так, как если бы оно было создано с использованием «Секрета стали», что делает его более прочным, чем большинство видов оружия, созданных с использованием современных металлургических технологий. По мере того, как вы становитесь мастером, оружие также будет улучшаться, позволяя вам бить немного сильнее, размахиваться немного быстрее и наносить удары с большей точностью, чем с любым другим обычным оружием. К тому времени, когда вы достигнете статуса мастера, вы сможете использовать это оружие с роботизированной точностью, способное разрезать или пробить современный танк. Конечно, без этого оружия вы не сможете сделать почти половину из этих вещей, но это цена, которую приходится платить, когда встаешь на путь оружия. Вместо этого вы можете выбрать существующее оружие, для получения этих преимуществ, но оно должно быть совместимо с вашим боевым искусством.

Призматическая лаборатория (Fallen London) 400:

Принцип острого наблюдения — свет! И с этой целью вы создали рабочее пространство из линз, жидкостей, существ и кристаллов, чтобы сосредоточиться на воссоздании фантастического спектра света. Ах, невозможная палитра: такие цвета можно увидеть только в Подземноморье! Возможно, вы не всегда будете производить что-то подобное, но со временем вы изготовите их чернила и линзы.

Андреевская свеча (Fallen London) Бесплатно:

Та свеча, которая была у тебя так давно. Сейчас она кажется тяжелее, возможно, она питается твоими грехами, возможно, она тоже изменилось, как и ты. Андреевская свеча больше не догорает, поскольку действительно сопротивляется всем попыткам ее потушить. Но в случае вашей внезапной и смертельной травмы он вспыхнет ярким пламенем, давая вам еще десять минут жизни и действий, пока он сгорает от фитиля до огарка. Она не излечит ваши травмы, но предотвратит образование новых. Если вы выживете и сможете обратить вспять свою фатальность, свеча не обновится и обновится только в начале нового прыжка или через десять лет после искры. Свет, который она излучает, — настоящий свет Подземноморья, напоминание о твоём пребывании в Пятом городе.

Связи: Ад (Fallen London) Бесплатно:

Ты приглянулся этим янтарноглазым Дьяволам. От самых западных залов до Посольства Брасса на Ледибоунс — нет ни одного искусителя, который не знал бы тебя. Среди их подарков — никогда не остывающая медь, ядовитое вино, приглашения на маскарад, химикаты и несколько душ в бутылках, потреявщихся в архивах. Нельзя взять с Связи: Церковь.

Каждые две недели они будут присылать тебе подарки в качестве оплаты за какую-то непонятную услугу. Подобные фракции могут присутствовать в будущих прыжках.

Связи: Rubbery Men (Fallen London) Бесплатно:

Ссалошагош? Как это пишется? Они рискуют быть забитыми камнями и суровыми взглядами, пробираясь к твоему жилищу, но по каким-то чуждым меркам это того стоит. В их скользких подарках можно найти янтарь разных цветов, крошечные необычные черепа и мелочь из древних городов. Нельзя взять с Связи: Революционеры.

Каждые две недели они будут присылать теюе подарки в качестве оплаты за какую-то непонятную услугу. Подобные фракции могут присутствовать в будущих прыжках.

---

Примечания:

Следующие главы — интерлюдии с реакциями и последствиями на то что творилось в этой главе, плюс того что произошло пока меха сражался с кайдзю.

---

1) [https://www.youtube.com/watch?v=uc7EcuqVhPE&list=LL&index=4]

Вернуться к тексту