Багровый барсук (джен)

Махус и леди Мина встретились на вершине ступеней, спускающихся в Пещерный зал. Был вечер, и большинство обитателей аббатства ужинали на лужайках. Но двум северянам пришлось подождать.

Махус жестом пригласил белку идти впереди себя.

— Я удивлен, что настоятельница так долго не созывала совет, — сказал он. — Я бы подумал, что она захочет встретиться со всеми нами сразу после разговора с Уртфистом.

— Я слышала, что она провела весь день одна в своем кабинете. Думаю, она хотела подумать в одиночестве, прежде чем обратиться к нам за помощью.

— Что ж, полагаю, у нас есть время, — размыслил мечник. — Уртфист расставил своих зайцев по всем сторонам аббатства, но пока что он, похоже, доволен тем, что держит нас в осаде. У нас будет возможность обдумать всё.

К приходу Мины и Махуса все главы аббатства были на своих местах. В отличие от предыдущих советов, которые они проводили вместе, все места по обе стороны от настоятельницы были заняты. Двое опоздавших обменялись недоуменными взглядами, проходя вокруг и занимая два места, прямо напротив Ванессы.

— Хорошо, — сказала аббатиса, — теперь мы можем начинать. Махус, полагаю, леди Мина ввела тебя в курс дела и рассказала обо всем, что было между нами и лордом Уртфистом и его зайцами?

— Именно так, — кивнул Махус.

— Хорошо, — Ванесса посмотрела на свои лапы, сложенные на столе перед ней. — Я долго думала, что сказать. По правде говоря, то, что я услышала сегодня, меняет все. Я не знаю, насколько можно верить тому, что рассказал нам лорд Уртфист, но теперь я должна задуматься и о мотивах лорда Уртблада. Теперь мне ясно, что это стало враждой между двумя барсучьими лордами за трон Саламандастрона. Рэдволл не должен выбирать сторону в таком поединке. Это не наше дело.

Уртблад говорит, что ненависть его брата к некоторым зверям свела его с ума, а Уртфист обвиняет Уртблада в том, что он принесет всем нам погибель. И у каждого барсука есть множество стойких и благородных последователей. Кто из них прав? А может, они оба правы? Или, как я опасаюсь, каждый из них неверно оценил другого? Я предложила услуги Рэдволла в качестве посредника между двумя сторонами, чтобы помочь им найти мирный конец этому делу. Но дальше этого я не пойду. Если они не воспользуются нашей помощью, то я, как настоятельница, должна объявить Рэдволл нейтральным в этом конфликте и предоставить им самим решать этот вопрос по воле судьбы. Я беспокоюсь, что многие звери могут без нужды потерять свои жизни, но моя первая ответственность — перед теми, кто живет в этом аббатстве. Я не стану втягивать Рэдволл в борьбу за власть между зверями, чьи пути не похожи на наши, из-за крепости, которая находится в нескольких днях пути от Страны Цветущих Мхов. Не заблуждайтесь, если их битва зайдет так далеко вглубь страны, мы будем защищать наш образ жизни, как придется. Но мы не станем опускать клинок или тетиву в поддержку какой-либо стороны, если только не узнаем гораздо больше, чем сейчас.

Ванесса серьезно посмотрела на Мину и Махуса.

— Поэтому я считаю, что было бы неправильно позволить войскам любой из сторон оставаться в пределах аббатства. С некоторым сомнением, — ведь я считаю вас обоих друзьями, — я все же должна попросить вас и все ваши войска покинуть Рэдволл.

Двое северян обменялись коротким взглядом. Они не произнесли ни слова, но у Ванессы сложилось впечатление, что многое было сказано между ними одними лишь глазами.

Махус посмотрел на аббатису.

— Боюсь, мы не можем этого сделать.

— И я могу спросить, почему нет?

— Он прав, — поддержала лиса леди Мина. — Лорд Уртблад приказал нам остаться здесь, чтобы помочь защитить аббатство. Мы не можем ослушаться его, тем более сейчас, когда за вашими воротами стоит возможный враг.

— Я не знала, что власть лорда Уртблада в Рэдволле превосходит мою собственную, — отрезала Ванесса. — Я понимаю причины, почему вы остались здесь, и в свое время я с ними согласилась. Теперь — нет. Дело в том, что само ваше присутствие провоцирует Уртфиста, и я считаю, что это создает больше хлопот, чем решает. По этой причине я вынуждена попросить вас покинуть нас.

Хвост Мины дернулся позади нее, вне поля зрения большинства жителей Рэдволла.

— Настоятельница, я подозреваю, что вы обращаетесь с этой просьбой только потому, что Уртфист велел вам это сделать. Не поддавайтесь его безумию. Не заставляйте нас выбирать между вами и нашим повелителем. Уртфист хочет именно этого. Не давайте ему победу!

Ванесса скривила рот.

— Должна признаться, я не знаю, додумалась бы я до этого сама, если бы Уртфист не подал мне эту мысль. Но я обращаюсь с этой просьбой не только потому, что он так велел, — прошу вас, отдайте мне должное! Как я уже сказала, я долго размышляла над этим, и мое решение не было легковесным. Но я настоятельница, и последнее слово должно быть за мной и только за мной! Я не выбираю ничью сторону — напротив, я считаю, что это лучший способ обеспечить нейтралитет Рэдволла. Я могу лишь предположить, что вы подчинитесь моему решению, независимо от того, согласны вы с ним или нет, — она пристально посмотрела на Мину и Махуса. — Или я ошибаюсь?

Махус пошевелился в своем кресле, выглядя явно обеспокоенным.

— Настоятельница, возможно, вы не совсем понимаете наше положение. За все сезоны, что я служил у лорда Уртблада, я ни разу не ослушался его приказа. По его приказу я должен оставаться в Рэдволле, чтобы помогать вам в обороне.

— Ты веришь, что он хотел, чтобы вы остались, даже если я решу иначе?

— Полагаю, он не захотел бы, чтобы я покинул свой пост, когда сама причина моего пребывания здесь стоит прямо за вашими воротами, — возразил Махус. — И вот еще что меня беспокоит. Уртфист поклялся истребить всех зверей под моим командованием. Может, мои лисы и лучшие мечники во всех землях, но против восьмидесяти зайцев Долгого патруля и их повелителя у нас не будет ни единого шанса. Нас перебьют до последних лис, крыс, ласок и землероек. Вы бы хотели этого, настоятельница?

— Лорд Уртфист поклялся, что не причинит вреда ни одному из вас, если вы согласитесь добровольно покинуть Рэдволл.

— Я была там, когда он давал это обещание, — вставила Мина. — Когда он произносил эти слова, в его глазах был красный оттенок ярости. Правда в том, что с момента своего прибытия он был очень близок к тому, чтобы полностью отдаться Кровавому Гневу. Можем ли мы быть уверены, что он сможет держать себя в лапах? Что, если он решит, когда мы окажемся за пределами этих стен, не выполнять данное обещание? Или если при виде нас он впадет в убийственную ярость, в которой его покинет всякий разум? В таком случае мы все будем убиты. Я не верю, что тот барсук сохранит рассудок, даже если он обещал искренне!

— Я верю, что он выполнит свое обещание, — ответила Ванесса. — В конце концов, он же Лорд-барсук!

— Который видит в нас смертельных врагов, — напомнил ей Махус. — Если вы ошибаетесь, то именно мы заплатим за это. Я не трус, аббатиса, и не уклонюсь от честного боя. Но я отвечаю за почти пятьдесят воинов. Я не стану рисковать просто так, подвергая их почти верной смерти.

— Я никого не прошу рисковать жизнью без необходимости, — заверила Ванесса двух северян. — Если не удастся найти способ, с помощью которого вы сможете покинуть это аббатство в полной безопасности, я не стану настаивать на этом. Но я верю, что это можно сделать.

— Как? — спросила Мина.

— Сейчас я не знаю, — призналась аббатиса. — Но мы поступим так, как всегда поступали жители Рэдволла: придумаем решение, которое сработает.

— Вы приказываете нам покинуть Рэдволл, — продолжила Мина, — или просто просите нас об этом?

Ванесса постаралась сохранить приятное выражение лица.

— Пока что считайте это просьбой. Если вы откажетесь ее выполнить, это уже будет не просьба. И мне придется всерьез задуматься о том, как это отразится на нашей вновь обретенной дружбе. Не заблуждайтесь, я действительно считаю вас друзьями, и многие из нас очень полюбили вас. И конечно, мы в большом долгу перед тобой, Махус, за спасение Сайруса. Но в сложившихся обстоятельствах, хотя мы и надеемся остаться с вами друзьями, мы не можем быть союзниками. Любую помощь, которая ускорит ваш путь, мы окажем с радостью. Надеюсь, когда-нибудь, когда эти два лорда перестанут угрожать друг другу войной, мы сможем пригласить вас обратно в наш дом, чтобы вы вновь насладились нашим гостеприимством. Но пока что этого не может быть.

— Как скажете, аббатиса, — довольно холодно ответила беличья леди.

— Мне нужно время, — произнес Махус. — Чтобы поговорить с моими солдатами. Если мы сможем найти способ покинуть Рэдволл в безопасности, мне будет легче рассмотреть вашу… просьбу. Но должен сказать, я не могу ничего придумать.

— У меня есть несколько идей на этот счет, — вызвался Александр. — Но я бы пока хотел немного покрутить их в голове.

— Я с удовольствием их выслушаю, — сказала Ванесса своему давнему беличьему другу.

— Настоятельница, — вставил Махус, — есть еще один вопрос, прежде чем я и мои войска сможем покинуть Рэдволл. Дело небольшое, по крайней мере, по сравнению с тем, что мы обсуждали до сих пор, хотя вы, возможно, не считаете его таким уж пустяковым.

Ванесса кивнула.

— Да, я знаю. Смоллерт.

— Если мне предстоит в скором времени покинуть Рэдволл, я не возьму с собой того ласку. Ему придется остаться в Рэдволле… так или иначе. Если вы больше не желаете оказывать ему покровительство и не хотите принять его в свою общину, вы должны сообщить мне об этом в ближайшее время, чтобы я смог наказать его должным образом.

— Конечно, — кивнула Ванесса. — Лично я склонна проявить милосердие, даже ценой того, что отныне он будет жить здесь, среди нас. Однако это — дело не только мое. Пусть я и настоятельница, но я не могу допустить, чтобы здесь жил зверь, чье присутствие пугает или тревожит других членов нашей семьи. В нашем лазарете есть мышонок, чье мнение по этому поводу не менее важно, чем мое. Прежде всего мы должны поговорить с ним. Тогда я смогу принять решение о том, останется ли Смоллерт или уйдет. Или, лучше сказать — жить ему или умереть.

* * *

Сестра Аврелия только что закончила зажигать лампы в лазарете на фоне надвигающихся сумерек. В окна все еще проникало достаточно летнего вечернего света, чтобы свет ламп еще казался тусклым.

Сайрус сидел на кровати, положив на колени пустую обеденную тарелку. Впервые Махус разрешил своему юному пациенту есть не только суп, овсянку и заварной крем. Кроты приготовили еще один пирог с репой и свеклой, а несколько выдр отвлеклись от караульной службы, чтобы помочь брату Хью приготовить самый большой пирог с креветками и луком-пореем, который когда-либо видел Рэдволл. Монах особо следил за тем, чтобы выдры не делали свое творение слишком острым. Мышонок наложил себе двойную порцию каждого блюда, а на десерт — щедрую порцию яблочного пирога с корицей.

— Подумать только, — заметила сестра Аврелия, убирая грязную тарелку, — ты ешь как заяц! Ты растолстеешь, если будешь и дальше есть так!

— А чего вы ожидали? Вы заставляете меня есть скучную еду с тех пор, как я очнулся! Я уже начал думать, что никогда больше не увижу настоящей еды!

— Надеюсь, ты не переусердствовал. Уверена, Махус придет позже и проверит, как ты себя чувствуешь. Судя по тому, как ты все это слопал, я не удивлюсь, что ты слишком напряг свои швы!

— С ними все в порядке, сестра Аврелия! Но если вы беспокоитесь, то можете позволить мне выйти на улицу и подняться на вершину стены, чтобы посмотреть на зайцев. Это переварит часть моего ужина. Я буду очень осторожен, обещаю!

— Сегодня днем ты уже прогулялся по лазарету, и этого достаточно для одного дня. Ты выздоравливаешь лучше, чем ожидал любой зверь, но тебе все равно нужно успокоиться и позволить природе сделать свою целительную работу. Эти зайцы, похоже, будут здесь еще несколько дней, так что в конце концов ты их увидишь, не волнуйся, — Аврелия поставила посуду на поднос, чтобы ее отнесли на кухню. Вернувшись к сидящим Сирилу и Сайрусу, она спросила:

— Сайрус, ты уверен, что справишься с этим?

Они посмотрели друг на друга. Сирил ободряюще кивнул своему младшему брату.

— Ага...

— Очень хорошо. Пойду скажу настоятельнице, чтобы она привела его сюда.

Мышь-целительница быстро зашагала к двери лазарета и высунула голову в коридор. Они могли слышать приглушенный звук ее голоса, когда она разговаривала с кем-то снаружи.

Сирил наклонился к Сайрусу и взял брата за лапу.

— Не переживай, Сай. Смоллерт — неплохой ласка. Он очень сожалеет о том, что сделал. Вот увидишь!

Сайрус не видел нападавшего на него ласку с тех пор, как очнулся после операции. Настоятельница и остальные беспокоились о том, как такая встреча может повлиять на мышонка, и не хотели рисковать. Но теперь выбора не было.

— Ему нужна наша помощь, — продолжил Сирил. — Мы должны помочь ему. Ты должен, Сай.

Сайрус кивнул. Сирил уже обсуждал с ним это.

— Неужели Махус и вправду хочет его убить? Я думал, он хороший лис?

— Да, — сказал Сирил. — Он спас тебе жизнь. Но Смоллерт также убил крыса, и это требует его казни, по правилам лорда Уртблада. Единственный способ спасти его — чтобы настоятельница дала ему защиту Рэдволла.

— Значит, теперь он будет жить здесь? — спросил Сайрус.

— Точно. Махус исключит его из армии, я думаю, и тогда настоятельница объявит его рэдволльцем. Но она не сделает этого, если подумает, что ты будешь бояться его.

— Я понимаю, — сказал Сайрус. — Я не нервничаю, Сирил. Если ты говоришь, что он хороший зверь, я не буду бояться!

— Просто имей это в виду. И помни, что я буду рядом, а также настоятельница и сестра Аврелия.

Аврелия вернулась. За ней следовал Смоллерт, а по обе стороны от него — Ванесса и брат Джефф. Сзади шли два вооруженных мечника, но они остановились прямо перед дверью, давая рэдволльцам возможность побыть наедине с лаской. Лапы Смоллерта были развязаны.

Ванесса остановилась у подножия кровати.

— Сайрус, это Смоллерт. Он хочет тебе что-то сказать.

Сайрус посмотрел на ласку и обнаружил, что ничуть не нервничает и не боится его.

— Привет!

— Привет, — Смоллерт опустил взгляд, неловко переминаясь на лапах. Ванесса распорядилась, чтобы Смоллерт поменял свою помятую и грязную солдатскую одежду на нарядную тунику, подаренную выдрами. Смоллерт тоже искупался и как можно аккуратнее распушил шерсть, желая произвести хорошее впечатление. Сейчас он нервничал больше, чем Сайрус, и это было заметно каждому в комнате.

— Как ты себя чувствуешь, сынок? — продолжил он после нескольких неловких секунда.

— Я в порядке, — Сайрус на мгновение задумался, а затем добавил. — А ты как?

— Ну, у меня нет причин жаловаться. Я просто очень рад, что тебе лучше. Мне очень жаль, что так получилось. Я не хотел этого делать, честное слово, не хотел.

— Я знаю.

— Э…

— Хочешь присесть?

— Да?

— Тебе не нужно стоять, — Сайрус махнул лапой, приглашая Смоллерта присесть рядом с Сирилом на соседнюю кровать. — Тебе будет удобнее так.

— М-м-м… спасибо, парень. Это очень мило с твоей стороны. Ты очень вежливый зверь.

Сирил подвинулся на матрасе, освободив место для Смоллерта.

Ванесса и Джефф обменялись взглядами. Почему они не подумали об этом? Конечно, Смоллерт показался бы мышонку менее угрожающим, если бы сидел. Мало того, что Сайрусу пришлось самому придумывать это, так он, похоже, предложил это скорее для пользы ласки, чем для своей собственной!

— Так ты останешься с нами в Рэдволле?

— Я бы хотел этого, сынок. Но ты не против? Потому что если нет, то мне не придется.

— Думаю, я бы не возражал, — ответил Сайрус. — Все звери тут говорят, что с тобой все в порядке, а они знают тебя лучше, чем я.

— Ты не сердишься на меня за то, что я тебя порезал?

— Это был не очень хороший поступок, мистер Смоллерт, сэр.

Взгляд Смоллерта опустился на колени.

— Я знаю. Это было очень плохо, и я хотел бы, чтобы этого никогда не случилось. Ты сможешь простить мне это?

— Думаю, да. Правда, все произошло так быстро, что я мало что помню, — Сайрус сделал паузу. — А почему ты это сделал?

— Я никогда не хотел причинить тебе вреда, парень. Я гнался за тем нехорошим крысом, Волкорамом. Он схватил тебя и поставил перед моим мечом. Когда я понял, что он сделал, и что сделал я, было уже слишком поздно.

— Похоже, для тебя это тоже произошло очень быстро, — задумался Сайрус. — Ты бы убил Волкорама, если бы меня там не было?

— Да, думаю, я бы так и сделал.

— Так что в каком-то смысле я спас ему жизнь.

Ванесса и Джефф снова обменялись взглядами. На этот раз Смоллерт тоже посмотрел на них. Что они скажут Сайрусу, если он попросит о встрече с Волкорамом или поинтересуется, где тот крыс находится сейчас?

К счастью, Сайрус этого не сделал.

— Почему ты пытался убить его?

Смоллерт вытер лапы о бедра, явно испытывая неловкость от того, что его заставили признать свое преступление.

— Ну, мы сражались — как тренировка, Махус приказал, — и он укусил меня. Это было против правил лорда Уртблада, и мне было весьма больно, так что я очень разозлился. Я погнался за ним, но прямо тотчас он схватил меч и отрубил мне ухо, — Смоллерт провел лапой по перевязанной ране. — Что ж, это два серьезных нарушения — укусить и использовать клинок против товарища по оружию, но даже не думал так. Когда я увидел свое ухо у него в лапе, я просто погнался за ним, мне хотелось отплатить ему тем же. Я выхватил у него меч и начал размахивать им, и тогда я сразил старину Спига. Позже говорили, что Волкорам подтолкнул Спига, но я не мог утверждать наверняка. Волкорам побежал, я погнался за ним… и следующее, что я помню, — у меня в лапе окровавленный меч, а он держит тебя перед собой, и твоя ряса вся раскромсана там, где я тебя порезал, — Голос Смоллерта надломился, и ему пришлось на мгновение взять себя в руки. — Это было как кошмарный сон — стоять и смотреть на то, что натворил. Я никогда раньше не причинял вреда ни одному доброму зверю. Мне казалось, что мое сердце сжимают когти. Я знал, что если бы тебя прикончил, то не хотел бы жить сам.

Сайрус вынул свою лапу из лапы Сирила и, наклонившись, погладил расстроенного ласку по колену.

— Все в порядке. Сестра Аврелия говорит, что я скоро поправлюсь. Я бы уже встал и пошел, но она пока не разрешает. Но я чувствую себя прекрасно.

Ванесса решила, что увидела достаточно.

— Ладно, Смоллерт, мы не хотим утомлять юного Сайруса. Пойдем, мы оставим его отдыхать.

Ласка начал подниматься, но Сайрус умоляюще посмотрел на Ванессу.

— Мать настоятельница?

— Да, Сайрус?

— Не мог бы Смоллерт остаться еще на некоторое время? Я не так уж устал после такого ужина, и мне бы очень хотелось поговорить с ним еще!

— Ну, я не знаю… — но нельзя было отрицать умоляющего взгляда в широко раскрытых глазах мышонка. — Ладно. Но только ненадолго. Сестра Аврелия останется с тобой, если тебе что-нибудь понадобится. Когда вы закончите разговор, те два лиса у двери проводят Смоллерта обратно в его покои.

— Спасибо, аббатиса.

Смоллерт посмотрел на Сайруса со смесью надежды и трепета.

— О чем еще ты хотел поговорить?

— Расскажи о том, каким ты был в моем возрасте, — попросил Сайрус.

Смоллерт нахмурился.

— Сайрус, ты не хочешь ничего об этом слышать. У нас, хищников, несчастное детство. Вот почему многие из нас вырастают плохими.

— У тебя наверняка были хорошие времена, когда ты был маленьким, — упорствовал Сайрус. — Любимые занятия, или друг, даже если всего на день или два. Любимая еда, любимое время года…

Постепенно на губах Смоллерта появилась тоскливая улыбка.

— Да, было немного веселья, — пробормотал он. — Очень мало, но, полагаю, от этого оно было еще более ценным, да? Помню тот осенний день, когда воздух был хрустящим, а в воздухе витал лесной дым и веял ветерок от готовящихся пирогов… Мне было не больше трех или четырех сезонов, это была первая осень, которую я помню, и все краски леса Северных земель были вокруг меня…

Сирил тоже улыбнулся: Смоллерт погрузился в свои воспоминания, как заблудившийся и усталый странник, нашедший наконец дорогу домой, и старший брат понял, что все будет хорошо, по крайней мере, в том, что касается Сайруса и Смоллерта.

* * *

В коридоре Ванессу и Джеффа встретили Арлин, Маура, Александр и леди Мина. Всем не терпелось узнать, как все прошло.

— Смоллерт только что принес пользу своему делу, — объявила Ванесса. — Сайрус совсем не боялся его и даже попросил остаться, когда я предложила ему уйти!

— Я бы сказал, что Сайрус действительно привязался к этому ласке, — кивнул Джефф. — Не думаю, что он будет возражать против того, чтобы Смоллерт остался в Рэдволле.

— Теперь, — спросил Арлин, — вопрос в том, есть ли у кого-нибудь из нас возражения?

— Меня несколько беспокоит перспектива того, что среди нас будет жить ласка, — сказала Маура. — Смоллерт чуть не убил Сайруса, пусть даже это был всего лишь несчастный случай. Что, если он снова сделает что-то подобное, после того как Махус уйдет, а никто из наших не сможет спасти малыша?

— Хорошая мысль, — согласился Джефф. — Зверь, однажды доказавший, что способен совершить зло, вполне может сделать это снова.

— Это один довод, — согласилась Ванесса. — Но есть и другой: Смоллерт искренне раскаивается в случившемся и никогда не желал Сайрусу зла. Это Волкорам поставил Сайруса на пути этого меча. Есть ли в Рэдволле зверь, подобный тому крысу? Мы знаем, что нет. И поэтому шансы на то, что Смоллерт в будущем снова совершит подобное злодеяние, на мой взгляд, очень малы.

Как мне кажется, мы должны задать вопрос: заслуживает ли Смоллерт смерти? Потому что, не сомневайтесь, смерть — это именно то, что его ждет, если мы лишим его защиты этого аббатства. Тот самый мышонок — и его единственный кровный родственник в Рэдволле — теперь простил его. Я чувствую, что и Сирил, и Сайрус будут очень расстроены, если мы позволим Махусу казнить Смоллерта, и это может повлиять на выздоровление Сайруса. Мы не можем так рисковать. И если эти два брата могут простить Смоллерта, то, конечно, и мы сможем!

— Ты говоришь, словно уже решила предложить Смоллерту убежище, — заметил Джефф.

— Именно так, — сказала Ванесса. — Я поговорю с нашими юными звонарями после того, как Смоллерт вернется в свою комнату, чтобы убедиться, что у них нет никаких сомнений на его счет. Судя по тому, как сейчас обстоят дела, я не ожидаю ничего плохого. Убедившись в этом, я сообщу Смоллерту, что мы будем рады оставить его у нас.

— Настоятельница, я думаю, вы совершаете ошибку, — заговорила Мина. — Этот зверь не заслуживает второго шанса, тем более среди существ, которым он так жестоко навредил.

Ванесса бросила на беличью леди острый взгляд.

— Тогда это моя ошибка, Мина. Но тебе-то точно не пристало возражать.

— Почему вы так говорите, аббатиса? — озадаченно спросила она.

— Только сегодня мне рассказали о целом племени карликовых землероек, которых лорд Уртблад однажды истребил. И ты призвала нас не обращать внимания на эту «ошибку» и простить ее.

— Это несравнимо!

— Правильно, Уртблад поступил похуже. Но как мы можем забыть о его убийстве землероек, если мы даже не можем простить Смоллерта? Если проступки Уртблада можно простить, то можно простить и грех низшего зверя, которого в любом случае нельзя мерить меркой барсучьего лорда. Или ты не согласна?

Шерсть Мины взъерошилась:

— Ваша точка зрения верна. Для жителей Рэдволла. Я просто не разделяю ее. Но не мне отныне жить со Смоллертом, поэтому я больше ничего не скажу.

— Я тоже, — вставила Маура. — Моя настоятельница сказала свое слово, и я подчинюсь ее решению. Но, Ванесса, я буду очень внимательно следить за ним, пока сама не убежусь, что он не представляет опасности для наших малышей. Если он хоть на одну лапу оступится, я буду рядом, чтобы уличить его!

— Я и не ожидала от тебя иного. И ты будешь не единственной, кто за ним наблюдает. Смоллерт должен будет пройти испытательный срок, чтобы показать, что он подходит для того, чтобы стать полноправным жителем Рэдволла. Я прослежу, чтобы он понял это, когда буду говорить с ним завтра. Но после того, через что он прошел, у меня есть ощущение, что он нас не разочарует.

— Надеюсь, что нет, Несса, — подытожил Джефф.

Она посмотрела на Александра.

— Итак, Алекс, на совете ты упомянул, что думаешь, как Мина, Махус и остальные смогут безопасно покинуть Рэдволл?

Алекс кивнул:

— Я придумал план, который, как мне кажется, сработает. Большая загвоздка в том, что для этого потребуется сотрудничество лорда Уртфиста. Но если он действительно так сильно хочет, чтобы войска Уртблад покинули Рэдволл, и серьезно относится к своему обещанию не причинять им вреда, если они уйдут добровольно, то он должен принять его. Мы, конечно, захотим обсудить это с Махусом, но раз уж вы здесь, леди Мина, позвольте мне передать это вам…

* * *

Вечером того же дня идея Александра обсуждалась с Махусом. Лис-мечник согласился с леди Миной, что это разумный план, при условии, что Уртфист согласится.

Ванесса вместе с Александром и Маурой отправилась на встречу с Уртфистом у северных ворот. Час к этому времени был уже поздний, но барсучий лорд и его зайцы были на боевом посту и совершенно не казались сонливыми. Уртфист, Тревеллер и майор Саффорд выслушали настоятельницу, после чего барсук дал свое согласие.

— Я поклялся не беспокоить их, если они покинут Рэдволл, — хмыкнул Уртфист, — а я — зверь слова. В глубине души я предпочел бы видеть их мертвыми, но это может случиться довольно скоро, если их отпустят бродить по землям, где наши пути когда-нибудь снова пересекутся вдали от Рэдволла. Пока же я удовлетворен тем, что аббатство очищено от нечисти моего брата. Я согласен на ваши условия, аббатиса. Но вы уверены, что не ожидаете предательства от этих злодеев? Я бы не стал доверять им.

— Вы и ваши зайцы будете прямо за нашими стенами, лорд. Если они будут доставлять нам неприятности, мы просто откроем ворота и пригласим вас протянуть лапу.

Уртфист кивнул.