Не пойман - не вор (джен)

— Откуда ты здесь взялся? — недоумённо воскликнул Эверетт Финли, несолидно тараща глаза. — Сперва этот в гордом одиночестве, — кивок в сторону чинно сидящего в кресле Нотта, на всякий случай спелёнутого внушительной верёвкой, — потом ты из воздуха появляешься. Мы уж решили, что он, скотина, запер тебя где-то, а сам ноги пытается сделать. Но нет, уселся, на часы поглядывает, и всё, — а тебя нет и нет.

— Долго меня не было?

— Что значит «долго»? — ещё больше изумился старый товарищ. — Мы же контору шерстить пошли, а вы здесь остались. У них тут порядок — как в аптеке, даже искать скучно. С полчаса провозились, наверное, но не больше. Входим — этот сидит, а тебя нет.

— Вас не было две минуты и сорок восемь секунд, — сообщил Шеклболту Нотт. — Рад вас видеть, господин аврор.

— Вас не спрашивали, — рявкнул Финли и обеспокоенно вгляделся в лицо Шеклболта. — Ты как?

— Нормально.

— Нашёл что?

— Нашёл, но меньше, чем хотелось бы. Для суда и оглушительного штрафа достаточно, но не уверен, что хватит на Азкабан, — медленно проговорил Шеклболт, глядя поверх плеча Финли на застывшую в кресле фигуру. — Решать не нам, конечно, но... что поделаешь, не пойман — не вор.

Интересно, почему Нотта так перекосило от этих слов?

* * *

— Я не голоден, обедайте без меня, — Ратна Патил всегда угадывала настроение мужа мгновенно и безошибочно, по мимолётному жесту и мельчайшим интонациям, и поэтому просто улыбнулась, решив ничего не спрашивать. Что-то у Санкара не ладилось, и сейчас лучше не приставать.

Мужчина плотно прикрыл дверь кабинета, но вместо того, чтобы сесть в любимое кресло, принялся протаптывать дорожку в дорогом кашмирском ковре, не в силах унять раздражение. Последнее время он не оправдывал того имени, что носил — удача перестала быть к нему благосклонна.

Не сказать, чтобы его дела дали серьёзную трещину, но все начинания оборачивались нелепостью. Он почти посадил этого мерзавца Нотта — но тот выкрутился, сыграв на суде очередную жертву Империо Тёмного Лорда. Ах, какое разочарование испытал тогда Патил! Прошло уже около месяца с того фарса, называемого правосудием, а Санкар всё не мог успокоиться. Несчастных рабочих, правда, вернули в Британию, и даже, кажется, выплатили неплохие деньги, — во всяком случае, лечение в Мунго министерство точно покрыло из своего кармана. Поговаривали, что каждый из них ещё получил по одному неплохому алмазу, но это было скорее сплетней — такая щедрость чрезмерна даже для министерства. Но лечение и подъёмные — уже немало. Это хорошо, это достойно, после таких вестей Санкар опять начал чувствовать гордость за свою новую родину, но всё равно было чрезвычайно досадно знать, что Азкабан так и не пополнился ещё одним узником. Вот ведь скользкая тварь этот ушлый белый — даже аврорат обломал об него зубы.

Правда, алмазные рудники Нотт всё же вынужден был продать — и Патил, предвидя такой шаг, сделал всё, чтобы прибрать их себе. Ему удалось — разумеется, через изящную цепочку подставных покупателей, ведь Санкар был бы последним, кому Нотт согласился бы их уступить. Всё получилось, новоиспечённый владелец удовлетворённо потирал руки и прикидывал, как наладить добычу и обработку совершенно законными способами, утешая себя тем, что хоть в чём-то Нотт наконец проиграл.

Но не тут-то было.

Нет, шахты никуда не делись, но несколько дней назад из Индии пришло тревожное известие о том, что алмазная жила исхудала — совсем как полноводный поток, внезапно и беспричинно иссохший до тонкого ручейка. Сперва Санкар не придал этому значения — порода залегает неровно, алмазы редки, так что спады в добыче — дело вполне будничное. Он распорядился нанять ещё больше работников, чтобы поймать, наконец, ускользающую от него капризную удачу, но результаты оказались плачевны. Жила иссякла, и за эту неделю не было обнаружено ни камушка. Да что там камушка — даже следов прежнего изобилия не наблюдалось. Алмазы были, да, — но самые обыкновенные. Тоже неплохо, но совсем не то, что ожидалось.

В приоткрытое окно неожиданно влетела небольшая почтовая сова — обычная, каких десятки, — но Патил почему-то разволновался ещё сильнее и не сразу смог отцепить небольшой свёрток с письмом. Птица сразу убралась восвояси — ответа никто не ждал. Что бы это могло быть?

Осторожно развернув упаковку, Санкар не поверил глазам — ему на ладонь выкатился солидного размера алый алмаз и тускло заблестел шершавой неогранёной поверхностью. В короткой записке было всего несколько слов: «На удачу. Оправдывайте своё имя, мистер Патил — творите её, а не воруйте у других».

Подписи не было, да Санкар и не ждал. Он всегда умел читать между строк, и с лёгкостью угадал отправителя.

Он не знал одного: этим же вечером похожая сова доставила ещё одну посылку. Адресат развернул её с тем же недоумением, но с куда большей осторожностью — профессия неизбежно накладывала свой отпечаток и не способствовала легкомыслию. Точно такой же камень вызывающе алел на широкой тёмной ладони, а приложенная записка гласила: «На память о первом деле аврора Шеклболта».