Грехи Альбуса Дамблдора (гет)

Вопреки ожиданиям Гермионы, Альбус аппарировал не в гостиную своего дома, а на другой конец деревни, чтобы сбить потенциальных преследователей со следа.

— Ну, — весело сказал Альбус, нехотя отпуская Гермиону и по-прежнему поддерживая Гриндельвальда за талию. — Раз-два, взяли? Эк ты его приложила.

— Левитировать его не можешь? — по-прежнему сердито сказала Гермиона.

— Слу-ушай, Грейнджер, — прищурился на нее Альбус, и Гермиона подумала, что недаром он в свое время будет жалеть Малфоя — сходство определенно было. — Ты, похоже, чистокровная до слизеринства. Как, по-твоему, магглы отнесутся к плывущему по воздуху бесчувственному телу?

— Ты такой умный, — огрызнулась Гермиона. — Тебе череп не жмет?

Альбус с похоронно серьезным лицом ощупал голову и жестом показал, что все в порядке. Гермиона прыснула. Долго сердиться на этот вариант Альбуса она не могла.

— Я, конечно, произнесу заклинание, — продолжал Альбус, — но видимость создавать все равно придется. Двигаться будем медленно. И огородами.

Гермиона Грейнджер для своего возраста повидала немало, и в своем времени уже почти утратила способность удивляться. Однако с Альбусом скучать не приходилось: даже в самом странном сне Гермионе не могло до этого привидеться, что она будет удирать от авроров вместе с Альбусом Дамблдором и тащить при этом на себе Геллерта Гриндельвальда. Пока Гриндельвальд в беспамятстве загребал ногами дорожную пыль, а Дамблдор старательно накладывал маскировочные чары, Гермиона подумала о том, что одного уголовника она уже на третьем курсе от тюрьмы спасала. Помогла бы она потом Дамблдору вытащить из тюрьмы его старого и очень опасного друга, если бы он попросил? Альбус по-прежнему что-то шептал себе под нос, иногда направляя их на новую тропинку, и разыгравшаяся фантазия Гермионы перенесла ее почти на век вперед...

В тени мрачной твердыни Нурменгарда, уже утратившей всех своих узников, кроме одного, седой и ссутулившийся Дамблдор осторожно ведет по склону горы бывшего Темного Лорда, потому что, с его точки зрения, несмотря на все свои ошибки, Геллерт заслуживает того, чтобы умереть в светлом доме на чистых простынях, а не в каменном мешке от Авады потерявшего человеческий облик злодея... Гермиона почти неслышно вздохнула и аккуратно поддержала своей головой мотающуюся голову Гриндельвальда.

— А мы пришли, — объявил Дамблдор, выворачиваясь из-под руки Гриндельвальда и оставляя его висеть в воздухе. — Мило, мило. Я сейчас буду вас ревновать, как говорит мой немецкий друг.

Гермионе наконец пришло в голову, что она и будущий Темный Лорд со стороны смотрятся как влюбленные голубки, и она довольно резко сбросила с себя руку Геллерта.

— Ну я просто дразнюсь, — тут же сказал Альбус. — Я на самом деле рад, что ты больше на Геллерта не злишься. Нельзя ненавидеть тех, кого жалеешь.

Едва войдя в гостиную, Дамблдор развил бурную деятельность. Он положил Геллерта на диван, в приказном порядке отправил Гермиону на кухню, на цыпочках сбегал наверх за каким-то зельем, влил несколько капель Гриндельвальду в рот, помянул Мерлина и дементоров и начал накрывать на стол. Гермиона с некоторым недоумением поставила чайник и даже решила что-нибудь испечь, потому что у братьев Дамблдоров в кухне было покати шаром.

— Скорее, скорее, — торопил Альбус из гостиной. — Ты нам сорвешь всю маскировку. Через пятнадцать минут мы должны быть похожи на чаепитие, а не на лазарет.

— Слушай, Альбус, — Гермиона с очень большим опозданием решила все-таки разозлиться на Альбуса за то, что он опять поставил ее к плите и еще командует, — с чего аврорам вообще к тебе идти? Ты что, первый уголовник на деревне?

— С того, — огрызнулся Альбус, мгновенно помрачнев, и Гермиона прикусила язык, вспомнив о судьбе его родителей. — Чем ты Геллерта шибанула?

— Я знаю два слова, — промурлыкала Гермиона, укладывая плюшечки на противень, — два непростительных слова...

Альбус в гостиной напряженно замолчал.

— Редукто и Экспеллиармус. И Ступефай невербалкой, — призналась Гермиона, выглядывая из кухни и вытирая руки о фартук. — Это коктейль. Это по-европейски.

Альбус усмехнулся, потом хлопнул себя по лбу и снова бросился вверх по лестнице.

— Прекрасно смотришься, — сказал он громким шепотом и скрылся в своей комнате, прежде чем Гермиона успела ответить ему какой-нибудь колкостью.

Геллерт Гриндельвальд с трудом открыл глаза и увидел перед собой Гермиону.

— Ой, — только и смог сказать будущий Темный Лорд, инстинктивно вжимаясь в подушки.

— Вставайте, Геллерт, — приказала Гермиона. — Я вам плюшек приготовила.

Гриндельвальд понял игру слов и вжался в подушки еще больше.

— Вы притворщик и большая сволочь, Геллерт, — светским тоном сообщила Гермиона, подавая Геллерту Гриндельвальду руку. — Рекомендую вам попритворяться еще полчаса, если не хотите угодить в Азкабан.

В этот момент в дверь забарабанили авроры.

— А мы тут плюшками балуемся, — весело сообщил Дамблдор, открывая дверь. Трое авроров на крыльце подозрительно взглянули в комнату, где в теплом свете свечей Гермиона и Геллерт пили чай с плюшками, и переглянулись между собой.

— Альбус Дамблдор, если не ошибаюсь? — наконец спросил старший. — Вы опекун Арианы Дамблдор?

— Это я, — ответил Дамблдор, мгновенно помрачнев.

— Вы находились в этой комнате в течение этого часа? — деловым тоном спросил аврор. Альбус Дамблдор кивнул.

— Насколько я понимаю, ваши гости могут быть свидетелями, — продолжал аврор, и Дамблдор обреченно кивнул снова. — В таком случае, нам придется побеспокоить вашу сестру.

— При чем тут его сестра? — возмущенно сказал Гриндельвальд, резко вставая из-за стола и подходя к своему другу. — Вы не можете видеть девушку в такой час ночи.

— Ваше имя? — скучно осведомился аврор.

— Я Геллерт Гриндельвальд, — высокомерно заявил будущий Темный Лорд, оттирая Альбуса плечом, и Гермиона начала понимать, почему, несмотря ни на какие неприятные его черты, Дамблдор мог считать этого человека своим другом. — Мы тоже смотрели заклятья. Это не могла сделать девушка, которая даже не носит палочку.

— Вы англичанин? — таким же сухим тоном спросил аврор, и Гриндельвальд раздраженно дернул головой в ответ. — Я попрошу вас предъявить ваши дорожные документы. И воздержаться от суждений о том, на что способна Ариана Дамблдор.

— У нее и без палочки сил хватит, — подтвердил молодой аврор с квадратной челюстью и крестьянским лицом. — Дело ее у нас на доследовании лежит, о том, что она убила...

В этот момент Гриндельвальд выхватил палочку и полоснул говорящего по горлу фиолетовым лучом.

Примерная студентка Гермиона Грейнджер подумала, что если катиться по наклонной, то с музыкой, и, встав плечом к плечу с будущим Темным Лордом, вступила в бой с представителями законной власти.

— Гермиона, вы примете мои извинения? — тихо спросил Геллерт Гриндельвальд, когда они аккуратно складывали авроров в углу. Альбус в это время сидел с проснувшейся Арианой, в очередной раз с горечью понимая, сколь мало магическая наука может помочь несчастной заблудившейся душе.

— Приму, черт с вами, — проворчала Гермиона. — Вас и без меня жизнь накажет. Укладывайте их рядышком, сейчас буду менять им память.

— Обливейт можно снять, — напомнил Гриндельвальд.

— Не учите ученого, — рассеянно отмахнулась Гермиона, начиная сосредоточенно плести паутину сложных заклятий. — К моей фальшивой памяти Вольдеморт не подкопается.

— Вы умеете делать ложную память? — с интересом спросил Геллерт, когда Гермиона закончила.

— Чего я только не умею, — с грустью ответила Гермиона, вспомнив, как хорошо это заклятие получилось у нее в первый раз. Тогда она вышла из родного дома, где двое чужих людей с лицами ее родителей собирались в Австралию, и заплакала. — Натерпелась я от вашего брата.

— У меня нет брата, — уточнил Геллерт, который все же не знал всех идиом великого и могучего английского языка.

— Я в переносном смысле, — пояснила Гермиона. — Я левитирую их на дорогу. Вы сможете помочь Альбусу?

— Помочь? — Геллерт зло усмехнулся. — Думаю, со временем я смогу ему помочь. Когда я найду то, что ищу, маги наконец смогут не скрывать свою силу от тех, кто ниже их. И тогда Ариана будет счастлива.

— Знаете что? — вспыхнула Гермиона, разворачиваясь в дверях. — Когда через пятьдесят лет вы будете сидеть в тюрьме и перебирать в памяти все свои кровавые грехи, вспомните, пожалуйста, и мои слова: Геллерт, вы самонадеянный дурак! Прекратите молоть языком и пойдите помогите Альбусу, если можете.