Недетские игры (джен)

Г’Кар бежал по дому лорда Колтари, не разбирая дороги. Былая ярость ушла, и остался лишь безудержный ужас. Он понимал, что совершил страшное преступление: поднял руку на своего господина, и расплата за это не заставит ждать.

От страха он ничего не видел перед собой. Завернув за угол, Г’Кар с размаху налетел на леди Корил, идущую ему навстречу. Она взвизгнула, не разглядев, что за существо набросилось на нее, и рефлекторно оттолкнула его от себя. Потом, прищурившись, удивленно воскликнула:

— О, Великий Создатель! Это же Г’Кар! Что случилось, малыш? Ты весь в крови… Боги, мое платье!

Она уставилась на пятна крови, испачкавшие ее юбку.

А потом снова посмотрела на Г’Кара.

Он не выдержал ее взгляда и истошно закричал, вцепившись в подол ее платья:

— Я не виноват! Я не хотел, чтобы все так получилось, честное слово! Сам не знаю, что на меня накатило! Я не хотел ударить его, просто… вырвалось. А теперь они ищут меня, чтобы убить! Что мне делать? Добрая госпожа, что мне теперь делать?

Леди Корил изумленно покачала головой, слушая его сбивчивые слова, а потом схватила мальчика за руку и потащила за собой.

— Пожалуйста, не отдавайте меня им! — умолял Г’Кар, дрожа от ужаса. — Это вышло нечаянно…

— Сиди здесь и веди себя тихо! — сказала леди Корил, оставив его в небольшой темной комнате. — Я выясню, что можно сделать, чтобы смягчить твое наказание. Я верю, что ты не начинал первым. Успокойся, Г’Кар!

Она выскользнула через узкую дверь и заперла ее на замок.

Г’Кар, сжавшись в комок, улегся на пыльном полу…

* * *

Леди Корил быстро вошла в свою комнату, на ходу срывая с себя испачканное платье.

— Живей, живей! — прикрикнула она на рабыню, которая в недоумении смотрела на хозяйку. — Помоги же мне снять это! Твой сын в беде! Насколько я поняла, он только что поколотил молодого лорда Колтари…

— О, Г’Кван! — выдохнула нарнийка, всплеснув руками.

— Мне надо успеть к мужу до того, как его найдет мать мальчишки, — бормотала леди Корил, перебирая платья в шкафу. — Твоему сыну повезло, что я первая наткнулась на него. Мне удалось его спрятать. Его никто там не обнаружит, если он будет вести себя тихо. Но рано или поздно ему придется покинуть это убежище.

Мать Г’Кара не слушала ее слова, схватившись за голову руками.

— Что же с ним теперь будет? — раскачиваясь, причитала она.

— Я постараюсь помочь, — мягко сказала центаврианка, сжав ее запястье своими хрупкими пальчиками. — Но наказания ему не избежать… Я лишь могу попытаться сделать его менее суровым. На большее трудно рассчитывать при таких обстоятельствах. Но Г’Кар еще совсем ребенок, полагаю, это будут иметь в виду при вынесении приговора. Тебе лучше остаться здесь. Я сама этим займусь.

Леди Корил быстро причесалась и вышла за дверь.

Мать Г’Кара уставилась на свое отражение в зеркале, судорожно потирая израненные руки…

Джи’Ла с детства прислуживала леди Корил. Ее хозяйка была родом из небогатой семьи. Они приехали на Нарн в надежде устроить здесь новую жизнь. Корил тогда было всего двенадцать лет. Но жизнь на этой планете оказалась весьма суровой. В первые же месяцы пребывания здесь Корил чуть не утонула в коварном местном море.

Сначала ее семья пыталась поселиться в одном из городов на южном континенте, на морском побережье. Многие центавриане считали, что тамошний климат и природа немного напоминают родной мир.

Во время одной из прогулок, устав от удушающей дневной жары, юная Корил решила освежиться в воде, так заманчиво плескавшейся о берег. Она не знала то, что было известно самому маленькому ребенку на Нарне: море здесь даже в самый жаркий день остается холодным. Ледяная вода почти сразу сковала ее тело. Корил бы наверняка утонула, но ее спасла молодая нарнийка, оказавшаяся неподалеку.

Она вытащила бесчувственную центаврианку из воды и отнесла домой. После того незадачливого купания Корил долго болела. Неизвестно, что повлияло сильнее: болезнь или общее потрясение, но вскоре после этого у девочки выявились способности к предвидению и телепатии. Сей факт стал большой неожиданностью для ее родителей.

Обычно на Приме Центавра детей с телепатическими генами вычисляют еще до рождения и начинают готовить к будущему предназначению с первых дней жизни. Но родители Корил постоянно скитались по колониям и не смогли вовремя провести нужные тесты. Ведь это было достаточно дорогим удовольствием. Телепату, тем более, провидице, требовалось особое обучение, которое, естественно, было им не по карману. Поэтому девочку забрали из семьи на воспитание в богатый род Колтари, который согласился оплачивать ее обучение, в обмен на то, что она становилась их собственностью и провидицей Рода.

Когда юная Корил покидала свою семью, то взяла с собой в качестве служанки ту самую нарнийку, которая спасла ей жизнь. Правда, об истинных причинах такого решения она умолчала. Рабыню звали Джи’Ла, и она очень быстро стала ее самой близкой подругой. Обе девушки никому не признавались в том, что в тот памятный день Джи’Ла помогла тонущей Корил лишь потому, что услышала ее мысленный призыв. Эта мольба была настолько сильной, что нарнийка не смогла ее проигнорировать. Впоследствии связь между ними стала только крепче. Корил могла почувствовать, что происходит с ее рабыней, и наоборот.

Когда обучение закончилось, юную провидицу выдали замуж за лорда Колтари, важного чиновника, жившего в Г’Камазаде. Этот город считался самым неспокойным на Нарне. Сопротивление пустило в нем глубокие корни. Корил долго не могла привыкнуть к местным суровым нравам. Центавриане здесь особо жестко относились к нарнам.

Сначала она пыталась протестовать и даже заступаться за домашних нарнов-рабов, но ее никто не слушал. Две старшие жены лорда Колтари даже подняли ее на смех. Лишь статус провидицы послужил защитой от более резких высказываний по поводу ее странного взгляда на жизнь

Для ее нарнской рабыни наступили тяжелые времена. Корил с горечью видела, как Джи’Ла становится все более замкнутой и отстраненной. В ее глазах затаился страх, хотя центаврианка старалась сделать так, чтобы с ее служанкой обращались как можно мягче. Это было необходимо для ее собственного душевного спокойствия.

Вскоре рабыня вышла замуж за слугу лорда Колтари, и ее отношения с хозяйкой стали еще более прохладными. Корил первое время грустила, но потом смирилась, понимая, что рано или поздно это все равно случилось бы. Она чувствовала себя ужасно одинокой, ибо в этом городе ей было не с кем поговорить по душам, кроме верной рабыни.

Однажды первая жена лорда Колтари, леди Миро, придралась к нарнийке, укорив ее в излишне фамильярном отношении к хозяйке. Джи’Ла стала еще более сдержанной. Она стала называть хозяйку строго по официальному титулу. Это очень задевало Корил.

На днях она решила попытаться вернуть прежнее доверие. Рабыня сперва уклонялась от откровенного разговора, но потом все же сдалась. Корил была очень рада этому. Ей показалось на мгновение, что вернулись прежние времена, когда у них не было друг от друга секретов. Они проговорили весь вечер…

А на следующий день леди Корил застала сына хозяина за его игрой в Шон’Вак. Центаврианка физически ощутила всю боль и страх своей рабыни. И ее тогда охватила такая бешеная ярость, что она была готова броситься на мальчишку и отлупить прямо там. Ей удалось отстоять свою рабыню, но цена, которую пришлось за это заплатить, смущала. Корил чувствовала себя виноватой в том, что сын Джи’Ла обречен на такие мучения.

По отношению к Г’Кару она испытывала странное чувство. Этот мальчик ее пугал. Когда она столкнулась с ним в дверях дома, то ей открылось необычайно сильное и тревожное видение. Корил не могла пересказать увиденное, и не могла истолковать его однозначно. Но она до сих пор дрожала, вспоминая ту волну боли и ненависти, что исходила от того ребенка. Такой маленький мальчик, и такие сильные эмоции. Она чувствовала, что случится что-нибудь ужасное, если не изменить эти чувства, не убрать из его души эту ненависть…

«Я не могу стоять в стороне, — думала леди Корил, быстро шагая по коридору. — Я должна это исправить, иначе случится что-то непоправимое…»

Подойдя к дверям кабинета мужа, она поняла, что опоздала. Леди Миро уже стояла там.

— Ты бы только видела, что этот пятнистый гаденыш сделал с моим сыном! — воскликнула она, размахивая руками. — А я ведь говорила ему, что эта затея добром не закончится! Все нарны — опасные злобные твари! Они совершенно не годятся для игр! Ох, я готова убить этого пятнистого щенка собственными руками! Ух, попадись он мне! Идиоты-охранники! Упустили его! Ничего нельзя им доверить!

Леди Корил молча передернула плечами.

— Да чтобы я еще раз подпустила нарна к моему ребенку! — продолжала бушевать первая жена. — Их всех надо уничтожить! Они лишь отравляют нам жизнь на этой мерзкой планете. А этот нарн опять подтвердил мои худшие предположения. Он явно умственно неполноценный! Просто сумасшедший! К тому же сегодня к нам приходили гвардейцы из патруля и интересовались его родителями. Я вот подумываю, не отдать ли всю эту семейку на перевоспитание? Ведь наверняка и они такие же полоумные…

— Прошу прощения, но ваш сын сам спровоцировал нарна на агрессию! — резко сказала леди Корил, устав слушать первую жену. — Особенно, если учитывать характер его «игр»…

— Нарны всегда агрессивны, милочка! — прервала ее леди Миро. — Наши ученые давно это установили! Их невозможно перевоспитать. Злобность — часть их физиологии. Мой муж слишком мягко к ним относится. Надеюсь, что сегодня он изменит свое мнение!

— Но он же еще совсем ребенок, — тихо возразила леди Корил. — Конечно, его нельзя сравнивать с нашими детьми, но… я полагаю, что нам следует быть более снисходительными по отношению к тому, что он совершил…

Первая жена насмешливо прищурилась.

— Мне известны твои странные взгляды, Корил. Но, на твоем месте, я бы их не афишировала. Сейчас это не в моде. Ты должна помнить, что именно из таких детенышей вырастают хищные звери, которые взрывают наши базы, убивают наших колонистов. Надо преподать этому сопляку хороший урок на будущее. Потом уже будет поздно. Он осмелился поднять руку на своего господина. На центаврианина! Такое прощать нельзя!

* * *

Лорд Колтари внимательно выслушал рассказ жены о случившемся. Лицо его постепенно мрачнело.

— Мальчишку нашли? — коротко спросил он.

— Ищут, — ответила первая жена. — Ты же знаешь, что у нас ничего не могут сделать толково!

— Сумасшедший дом! — буркнул лорд Колтари. — Когда его найдут, пусть немедленно доставят ко мне в кабинет! И еще: приведите его родителей. Мне надо кое-что выяснить…

Испуганную и дрожащую мать Г’Кара привели в кабинет лорда Колтари.

— Ну-с, голубушка, признавайся, куда спрятала своего щенка? — сурово спросил хозяин. — Ведь мальчишка не мог просто раствориться в воздухе. Наверняка ему кто-то помог скрыться. Кто же, как не родная мать?

Он сурово смотрел на рабыню, поджав губы.

—И советую не тянуть с ответом, иначе мне придется помочь тебе вспомнить, — зловеще добавил он.

Нарнийка испуганно посмотрела на леди Корил, которая пришла вместе с ней. Та быстро подошла к мужу.

— Мой господин, прошу, не наказывайте мою рабыню. Она ничего не знает и ни в чем не виновата. Если… если вы пообещаете, что отнесетесь к ее сыну снисходительно, то я… скажу, где он находится.

Лорд Колтари изумленно уставился на жену.

— Что?! Это сделала ты?! Но зачем?!

— Мне стало его жалко, — ответила она, взяв мужа за руку. — Ведь он всего лишь маленький ребенок! Мы должны дать ему шанс исправиться…

— Где он? — сурово спросил лорд Колтари.

—Ты обещаешь, что сохранишь ему жизнь? — настаивала леди Корил.

—Где он? — повторил он, встав с места. — Этот мальчишка совершил тяжкое преступление и должен быть наказан. Если я этого не сделаю, то все наши слуги выйдут из повиновения. Ответь мне, жена, иначе мне придется вызвать охрану и предать огласке то, что ты совершила. Это опозорит мой род, но, если иного выхода нет, я пойду на это!

— Обещай, что не тронешь мальчика! — твердо потребовала Корил, глядя на него. Губы ее дрожали, но она не отвела взгляда.

Лорд Колтари гневно сверкнул глазами, а потом криво улыбнулся.

— Хорошо. Я не трону его. Даю слово. Это тебя устроит? Так где же мальчишка?

Леди Корил поманила его за собой.

Мать Г’Кара побежала следом…