Дорога в ночь (джен)

Я иду, спотыкаюсь и падаю,

Поднимаюсь и снова иду…

Рунен кивнул и, быстро сократив расстояние между ними, медленно поднял левую руку, которая стискивала какой-то небольшой предмет. Пальцы аккуратно разжались, явив миру то, что они скрывали до этого. От увиденного и Ирдис, и Торвальд резко втянули в себя воздух, внутренне холодея.

— Нет… — хрипло выдохнул Торвальд, глядя на обгоревший кусочек плотной материи, безвольно распластавшийся на раскрытой ладони Рунена.

Ирдис же не вымолвил ни слова, неотрывно сверля взглядом то, что раньше было браслетом. Браслетом, с которым Дезмонд не расставался ни на секунду.

— Что это значит, Учитель? — непонимающе вопросил Рунен, в растерянности глядя на ещё более помрачневшие лица собеседников.

— Этого не может быть, — в неверии замотал головой Торвальд, всеми силами стараясь отогнать от себя худшие догадки.

Нервно сглотнув подступивший к горлу ком, Ирдис, наконец, вновь вступил в разговор. Два слова, что вырвались помимо его воли, прозвучали неожиданно резко, словно приговор:

— Это он.

— Нет.

— Торвальд.

— Нет! — привычные рассудительность и воинская выдержка изменили своему обладателю, рассыпаясь прахом под натиском осознания страшной действительности.

Им не нужно было ничего пояснять друг другу: оба знали, что то был за браслет, и сколько он значил для Дезмонда.

— Красивый, — восторженность в голосе Дезмонда была совершенно обоснована — искусное творение рук человеческого мастера могло поспорить в изящной простоте и ненавязчивой красоте со многими работами родственного молодому полуэльфу народа.

Торвальд не удержался от добродушного смешка: его друг иногда просто поражал своей детской непосредственностью. Сейчас же он и вовсе напоминал юную эльфийку, которая восхищалась новым украшением. Дезмонд же, уловив тайный смысл подобного поведения, сразу посерьёзнел и поднял глаза на веселящегося товарища:

— И ничего смешного тут нет.

— Да я разве против? — ничуть не смутившись, спросил Торвальд, с улыбкой глядя на полуэльфа.

А тот, похоже, искренне раздумывал над тем, чтобы обидеться.

— Это. Просто. Красивый. Браслет, — чётко отделяя каждое слово, постарался донести свою мысль Дезмонд. — Я тебе не принцесска, которая положила глаз на новую побрякушку, — сложив руки на груди, буркнул он.

— И в мыслях не было, — развёл руками его друг, чья ухмылка нисколько не сочеталась со сказанным.

— Своего отца я никогда не видел, а это всё, что осталось от него, — опустив голову, объяснил чуть позже Торвальд, когда «несправедливость» осталась в прошлом.

— Почему ты его не носишь?

— Не хочу во время боя никаких дополнительных предметов иметь на себе. Потерять не хочу.

Торвальд сам отдал браслет другу, который, будучи студентом-магом, не преминул попрактиковаться в нескольких следящих заклинаниях. Основаны они были, естественно, именно на принадлежности вещи определённому владельцу, и их тесной взаимосвязи. Надо сказать, в отдельных моментах Дезмонд тогда даже преуспел.

— Ирдис? — оторвавшись от созерцания браслета, Торвальд поднял отчаянный взгляд на своего собеседника. — Ведь тут могут быть варианты, так?

Ирдис же молча смотрел в глаза, что загорелись отчаянной верой, и осознавал, что, несмотря на весь свой опыт и знания, ощущал то же самое. Но он не хотел давать им обоим ложную надежду.

— Ты должен понимать, — собравшись с духом, начал опустошённый чародей, стараясь припомнить все возможные магические лазейки…

Но воспоминания о них сейчас разлетались прочь подобно пчёлам из разорённого улья. Либо же их просто не имелось в природе.

— Шанс на то, что он выжил, один из тысячи.

— Тогда он точно жив, — твёрдо заключил Торвальд.

* * *

Пустые перекрестки.

Я теряю память.

Новые миры с чистого листа…

Показалось ли ему?

Тень на ближайшем строении пропала настолько же внезапно, насколько и появилась. И он бы мог остановиться на этом выводе, если бы не запах — неуловимо разносторонний, но сплетающийся в единый аромат. Один из оттенков опознать удалось быстро, хоть он и немного отличался от привычного для Дезмонда. А он-то уже научился отличать его от остальных…

А для кого, собственно? Дезмонд ведь так и не смог назвать себя тем, кем он являлся. Не обычным чародеем, нет. По крайней мере, в одном он был уверен точно — запах мог принадлежать лишь одному существу. Лишь одно слово. Но Дезмонд так ни разу и не озвучил его.

«Почему же я до сих пор не обратился назад? — вопрос не покидал мысли полуэльфа, но и на него тот ответить не мог. — Возможно ли, что всё дело в неудачном перемещении?»

Решив, что пока сделать он, всё равно, ничего не мог, Дезмонд просто направился в прежнем направлении, старательно прислушиваясь к звукам вокруг. Уже то, что он каким-то непостижимым образом выстоял во время перемещения, представлялось довольно странным: собственная магия ещё в родном мире жгла чародея изнутри, норовя вырваться наружу и подвести в самый неподходящий момент. Тут же она не просто сработала, а ещё и совместно с другой — чуждой самой её природе. Это было, по меньшей мере, необычно, а по большей — откровенно абсурдно.

Однако уходить в раздумья о вечном у Дезмонда не было ни времени, ни желания: впереди теперь притаилась лишь неизвестность, и магу нужны были все его знания и умения, дабы выбраться и вернуться домой. И, на этот раз, без чьей-либо помощи или даже моральной поддержки. Именно поэтому странное, для кого-то даже пугающее существо теперь брело по пустынному переулку и постоянно озиралось, прислушиваясь к далёкому, монотонному гулу.

Внезапно Дезмонд краем глаза уловил какое-то движение и инстинктивно подобрался. К сожалению, он не удосужился привыкнуть к своей новой форме, а посему не успел вовремя отпрыгнуть в сторону, когда чёрная тень вылетела из ночного мрака и повалила его на твёрдое дорожное покрытие. Плечо пронзила резкая, колющая боль, которая заставила прижатого к земле зверя утробно зарычать. Он поднял голову, дабы лучше рассмотреть нападавшего, и поймал взгляд хищных глаз. Они, словно изнутри, зловеще полыхали красным пламенем. Дезмонд дёрнулся, попытавшись высвободиться, и сверху раздался ответный рык.

«Надо было больше тренироваться, — запоздало промелькнула досадная мысль. — Снова меня ловят сразу же, как попадаю куда-то».

И тут же в голову яркой вспышкой ворвалась идея, которая могла спасти его жизнь: Дезмонд вспомнил, как не так давно поссорился с Ирдисом, и, оставшись в одиночестве, не справился с эмоциями. В тот раз, правда, он обратился и едва не разнёс собственный кабинет, но выбирать не приходилось.

«Может сработать!»

Сконцентрировавшись, чародей постарался воззвать к своей магии. Он быстро нащупал слегка тягучее пламя, которое текло по жилам подобно расплавленному золоту. Дезмонд замедлил дыхание, расслабил до этого словно сведённые судорогой мышцы, заставив их пропустить через себя магический разряд… И ничего не произошло. Совсем.

Резкая боль вновь напомнила о себе, не давая свободы жгучей досаде, и сразу заставила Дезмонда направить всё своё внимание на одну вещь — он должен был выбраться оттуда живым. Возвратилось и осознание того, что, собственно, когти, которые пригвоздили незваного гостя к земле, никуда не делись. Наоборот, они впивались в светлую короткую шерсть с новой силой, оставляя на грубоватой коже неприятные порезы. Дезмонду ничего не оставалось, кроме как лихорадочно соображать и стараться найти хоть какой-нибудь выход. Когда в плечо кольнуло особенно сильно, он почувствовал внезапную ярость от собственного бессилия и, не сдержавшись, зарычал сквозь зубы, запрокидывая голову.

Показалось ли ему, или перед глазами, и правда, ненадолго вспыхнул яркий свет?

Прижатый к земле маг впился взглядом в странное, обросшее тёмной шерстью лицо напротив и увидел, как оно вдруг передёрнулось, а в нос ударил мерзкий запах палёной шкуры и плоти. Человекоподобное существо взвыло и резко отскочило в сторону. В недоумении ощутив, что давление пропало, Дезмонд быстро перекатился на живот и, подобрав под себя длинные лапы, вскочил. Он вытянулся во весь рост, выгнув шею дугой, и уставился на противника, который обхватил себя ранеными верхними конечностями. Дыхание с трудом вырывалось сквозь стиснутые кривоватые зубы, глаза будто ещё сильнее налились красным и с ненавистью смотрели на Дезмонда.

Тот более не отдавал себе отчёта о том, что творил. Его взор закрыло вязкой багровой поволокой, внутренности сжались в предвкушении: он получил контроль над ситуацией и теперь мог продолжить развлечение. Подобравшись, существо, что ранее было Дезмондом, отрывисто рыкнуло и бросилось на другое странное создание напротив, мимолётно уловив краем глаза изменения на «лице» Жертвы.

* * *

— «Интериус игнис¹».

— Что?

— «Внутреннее пламя», если проще выразиться. Ты слышал когда-нибудь о таком явлении?

Торвальд на некоторое время задумался, стараясь припомнить все особо занятные и не очень факты, которые раньше регулярно узнавал от своего друга-волшебника. Однако сейчас обрывки воспоминаний не были готовы послушно выстроиться в членораздельные мысли: нужно было решать, что делать дальше. Ирдис понимал это, вздохнул и, не дожидаясь ответа, пояснил:

— У каждого чародея внутри живёт сила — его магия. Она, подобно огню, не всегда контролируема, и может трансформироваться. Для некоторых это оборачивается не самыми приятными последствиями.

— Давай сейчас пропустим вступление, ладно? — перебил рассказ Торвальд, которому начало уже перестало нравиться. — Скажи прямо: что происходит с полуэльфом?

— Прямо? — как-то странно прищурился Ирдис, с сомнением глядя на собеседника.

— Эта сила не всегда трансформируется во что-то хорошее? Так, что ли? — предположил тот, сжав руки в кулаки.

— Он — анимир, — без обиняков прозвучало в ответ.

— Кто? — опешил Торвальд, не отводя взгляда от мудрого эльфа.

Ирдис на секунду замялся, подбирая слова, и объяснил:

— Кто-то вроде магического оборотня. И как раз этот факт меня и пугает: мы не можем знать наверняка, где он, и что случилось.

Он пожал плечами, потому как сам не был до конца уверен, насколько уместным было само упоминание оборотня: слишком редко чародеи сталкивались с анимирами, чтобы изучить природу подобного явления. Торвальд более не перебивал — просто слушал.

— Вернее, этих существ многие ошибочно сравнивают с оборотнями в их классическом понимании: большинство не видит различий, — нашёлся Ирдис. — Это практически приговор, если…

— Если кто-то узнает об этом, полагаю?

— Да. И если чародей не сможет совладать с собственной магией.

Ворона крик,

Путь напрямик,

И я растворюсь

В звездной пыли.