Северный король (джен)

Путь в Хайгарден длился долго. К пятидесяти тысячам человек, большинство из которых были пешими, к тому же шли осадные орудия, которые ещё больше замедляли движение войска. Огромные онагры, требушеты и скорпионы, что собрали лорды Простора, возвращались вместе с Тиреллами обратно — в Хайгарден. И старший Тирелл, в отличие от своего младшего отпрыска, любил делать перевалы для подкрепления своего и так набитого желудка.

Кейтилин всё это не нравилось — но из-за возможного союза она терпела. Ей хотелось как можно быстрее направиться обратно в Риверран, обратно к Роббу и умирающему отцу, которого она так сильно хотела увидеть. Поначалу Кейтилин сильно переживала за Робба и отца, однако после того, как Тиреллы ей сообщили, что Робб победил у Окросса, разбив войско Стаффорда Ланнистера, её сердце немного успокоилось.

«Хорошо, молодец, Робб. Твоя победа закрепит мои слова о том, что именно с нами должны заключить союз Тиреллы — ни с кем другим», — думала Кейтилин.

После того, как ей доставили эту радостную весть, её пробрала гордость за Робба, который всё равно ещё казался ей ребёнком. Но теперь она больше верила в своего сына.

Ещё на Горьком мосту Кейтилин узнала, что в лагерь в день, когда они уже собирались уезжать в Хайгарден, к ним приехал сир Пармён Крейн — бывший рыцарь Радужной гвардии Ренли — и Эррен Флорент. Они оба уже присягнули Станнису и призывали остальных сделать то же самое. Но большинство лордов остались верны Тиреллам, а тех, кто хотел перейти к Станнису, Рендилл Тарли предал мечу; а самих Пармёна Крейна и Эррена Флорента заточил — и сейчас они вместе с войском едут в Хайгарден в кандалах.

С каждым днём они всё дальше и дальше пробирались в сердце Простора — и погода казалась Кейтилин всё теплее и теплее. Она уже давно сняла с себя тяжёлый серый шерстяной плащ, что стал непригодным в таких условиях. Перевал они делали каждый день и устраивали скромные пиры — по сравнению с теми пирами, что устраивал Ренли. Лорды и рыцари Простора ни в чём себе не отказывали: они ели жареную курицу, поросят и телятину вместе с свежевыпеченным хлебом (его пекли каждый день).

Кейтилин — как знатной даме — предложили ехать в карете, а бывшая королева, Маргери Тирелл, пригласила её ехать вместе с ней и дамами, что её сопровождали. Но Кейтилин любезно отказала им, потому что она не хотела находиться в их обществе и слышать разного рода сплетни, которые волновали лишь самих девиц, и издаваемый ими гул, да и сама Маргери не стала настаивать, зная, что женщине возраста Кейтилин наверняка не будет интересна их компания.

Кейтилин в карете всё время проводила, смотря в окошко и наблюдая за нетронутыми плодородными землями Простора, которые были усеяны пшеницей и другими яствами. Иногда, когда она считала, что слишком засиделась, Кейтилин предпочитала немного проехаться в седле. Вся дорога заняла три недели. Дорога Роз не была разрушена — и армии не приходилось пробираться по грязи, однако из-за того, что Тиреллы не хотели идти форсированным маршем, всё это не особо влияло на их скорость.

Когда они приблизились к Хайгардену — Кейтилин предпочла выйти из кареты и доехать туда верхом вместе со своими знатными спутниками. Вид Хайгардена ошеломлял: он не был похож ни на дурно пахнущую Королевскую Гавань с Красным Замком, ни на Риверран в окружении Трезубца, ни на пресловутый и холодный Винтерфелл, что стал ей домом. Красивый Мандер, отливающий бирюзовым цветом, возле которого находился сам замок, завораживал дух. От Хайгардена исходил сильный запах разных цветов, который перемежался с запахом Мандера.

Войско остановилось около замка — и солдаты начали разбивать там лагерь. Кейтилин вместе своими спутниками, как и другие знатные люди, вошла в замок. Она невзначай оглядывалась на мраморные колонны и издалека видела людей, которые катались на лодках по водам Мандера. Приём Тиреллам, возвращающимся из войны, которая — по мнению Кейтилин — только началась, организовали хороший.

«Они и скрестить мечи ни с кем, кроме как с друг другом, на турнирах не успели — но им всё равно организовали такой приём», — размышляла Кейтилин.

По краям дороги, что вела ко входу в замок, располагались зелёные ясеневые деревья. Кейтилин со спутниками вошла в замок через мраморный помост, который возвышался над глубоким рвом. Низ высоких стен выглядел зелёными из-за растений, что там росли. Хайгарден был самым красивым местом, которое Кейтилин видела за всю свою жизнь. Зелёные и жёлтые поля, полные ромашек, окружали замок. С первого взгляда можно подумать, что весь замок сделан из мрамора, — но это было не так. Замок состоял из двух уровней: на первом в основном жили крестьяне; на втором уровне жило уже само семейство Тиреллов вместе со всей своей челядью.

Проезжая через первый уровень, Кейтилин увидела большое количество мраморных фонтанов — с кристально чистой водой. Треугольные верхушки башен и купола были золотистого цвета, будто они и впрямь сделаны из золота. На каждой второй башне реяло огромное знамя с золотой розой на зелёном поле. У самых стен находились извилистые высокие подстриженные кусты, между которыми мог легко пройти человек.

На втором уровне было большое количество знатных дам, что встречали своих мужей и сыновей, которые возвращались с короткого похода Ренли Баратеона. В месте, где им помогли спешиться, Тиреллов встретили их домочадцы во главе с Оленной и Алерией Тирелл и с хромым сыном Мейса Тирелла — Уилласом Тиреллом, — который стоял, опираясь на трость. Последнего Кейтилин сразу узнала, так как среди них больше не было человека, одетого в богатые одежды, достойные наследника лорда Простора. Старшая леди Тирелл, как показалось Кейтилин, была скупа на любезности, ведь она даже не попыталась обнять своего единственного сына. Приняла в свои объятия она лишь своих внуков — Гарлана и Лораса — и позже Маргери, которая почти сразу после них подъехала в карете светло-песочного цвета из белёсо-кремового ясеня, украшенного розами. После приветствий своих потомков Оленна и Алерия Тиреллы вместе с Маргери подошли к Кейтилин — и говорить первой начала Маргери, представляя своей матери и бабушке Кейтилин:

— Бабушка, мама, познакомьтесь с леди Кейтилин Старк, матерью Робба Старка — хранителя Севера, лорда Винтерфелла и... — Маленькая королева сделала небольшую паузу, после продолжив: — И короля Севера и Трезубца. Я, в свою очередь, рада вам представить свою мать — Алерию; и бабушку — Оленну. — Кейтилин в знак уважения к пожилому человеку лёгенько склонила голову, Алерию же она поцеловала в щёку.

Оленна была одета в платье из шёлкового шантунга зелёного цвета, украшенного жемчугом, и носила головной убор из такого же материала, однако уже синего цвета. Алерия — высокая, статная женщина с гордой осанкой и с серебряной косой — была в более дорогом платье из штапеля, которое могли себе позволить немногие дамы из-за его цены и непрактичности.

— Я рада нашему знакомству, леди Старк, — с учтивостью начала Алерия.

— Я тоже этому рада, леди Алерия, — сказала Кейтилин.

— Да, да, да, все мы рады знакомству друг с другом, — взмахнув рукой, произнесла Оленна.— Как вы, леди Кейтилин? Сильно устали с дороги?

— Дорога была утомительна, но в компании приятных людей время летит незаметно.

— Но всё же вы поспешили поскорее покинуть эту огромную и медленную колонну во главе с моим сыном, и, вероятно, это было не из-за хорошей компании. — Увидев, что Кейтилин не собирается отвечать, Оленна продолжила: — И я вас всем сердцем понимаю: война — не место для женщин. Я это и Маргери говорила — но всё же она предпочла пойти со своим мужем, что объявил себя королём. — Она ненадолго повернула голову в сторону своего сына, который, хохоча, говорил с другими знатными лордами. — Кстати, о королях. Сколько их сейчас? Четыре? Пять? И если моя память меня не обманывает, то ваш сын тоже объявил себя королём и пошёл войной на Ланнистеров, которые с подлостью обвинили вашего мужа в измене.

— Робб не объявлял себя королём, — заметила Кейтилин. — Лорды Севера и Речных земель выбрали его своим королём, сочтя его достойным.

— Возможно, это говорит о многом, но да ладно, пойдёмте внутрь. Если я и дальше буду здесь стоять, то из меня уже можно будет пот вёдрами набирать. — Кейтилин не заметила ни капли пота на лице Оленны и решила, что она просто ищет причину, чтобы поскорее отсюда удалиться.

Оленна первой начала идти в сторону входа в замок, остальные же последовали за ней, в том числе и Кейтилин. Главный вход в чертог замка был сделан, на удивление Кейтилин, из светло-коричневого кедра; петли двери были позолочены. Внутри замок казался ещё более светлым и ярким. Все колонны — до единой — были сделаны из мрамора, а хрустальная люстра висела на потолке. Большие стеклянные окна, что доходили до пола, впускали в помещение свет.

Вслед за ними, шурша юбками, шли шесть служанок. Для довольно старой и ветхой женщины, которой казалась Оленна, — она, к изумлению Кейтилин, шла довольно-таки быстро. После недолгих разговоров они проводили Кейтилин в её покои, которые подготовили для неё заранее. И вместе с ней отправили трёх служанок, что должны были ей прислуживать и помогать во всём. Вечером же они пообещали закатить ещё один грандиозный пир по поводу их возвращения.

«Пиры, турниры... Они, кажется, ничего, кроме этого, не знают. Вокруг идёт война, многие голодают, да и зима близко. Но этого людям плодородного и тёплого Простора не понять».

Пир и вправду был грандиозным. Все мелкие и большие лорды со своими рыцарями собрались в огромном и просторном зале Хайгардена. Шуты танцевали и прыгали, выполняя разные трюки, в то время как музыканты, коих так сильно любили в Хайгардене, играли то «Дорнийскую Жену», то «Медведя и Прекрасную Деву». К вечеру замок начали освещать множество свечей и факелов.

Некоторые молодые лорды и рыцари выходили на террасу вместе с молодыми и доверчивыми знатными девицами, где предавались безобидным утехам. Робар Ройс, что отправился с ними, в отличие от других своих братьев по гвардии, что присягнули Станнису, играл с кинжалами, бросая их в воздух.

Лорас Тирелл, который до этого носил маску угрюмости, говорил с нескрываемой радостью на лице с одним молодым человеком, которого Кейтилин не узнала.

Женщины и девицы сидели отдельно от мужчин, которых было куда больше. Во главе одной такой группы сидела бывшая королева вместе с кузинами и другими дамами из знатных родов, близких ей по возрасту, рассказывая шутки и делясь с подругами сплетнями.

Кейтилин сидела вместе с Оленной, Алерией и Леонеттой Фоссовей — женой Гарлана Тирелла, прозванного Гарланом Галантным. Обсуждали они разного рода вещи: то войну, то королей. К разговору старшая леди Тирелл не проявляла особого интереса, и Кейтилин казалось, будто она готова встать и убежать отсюда.

После окончания пира Кейтилин в покои сопроводила Оленна Тирелл, за которой, не отставая, шли два её стража, что назвались Эрриком и Арриком, но Королева Шипов предпочитала называть их Правым и Левым. Оба они были семифутового роста и с широкими плечами. Они шли по просторным коридорам, стены которых украшали разного рода живописные картины, зачастую изображающие красоты природы Простора. После того, как они приблизились ко входу в покои Кейтилин, Оленна Тирелл поменяла русло их беседы, отклоняясь от обсуждения светских вещей:

— Турниры и пиры... Вам, похоже, это неинтересно, леди Кейтилин, я права?

— Да, вы правы, — ответила Кейтилин. — Несомненно, пир был грандиозным и весёлым, но, к сожалению... пока мой сын воюет в Западных Землях... я не могу думать ни о чём ином.

— Да, мы, матери, всегда сильно волнуемся о своих детях. И, думается мне, вы прибыли к нам именно из-за этого, а не для того, чтобы поглазеть на красоты Хайгардена. — Оленна, как показалось Кейтилин, говорила очень спокойно и уверенно, будто она заранее подготовила свою речь.

— Вы проницательны. Хайгарден, очевидно, красив и очень хорошо пахнет. Но действительно здесь я не из-за этого. Прибыла я сюда из-за своего сына, что ведёт войну со Львами.

— Раз так, то мы, естественно, не откажем вам в слове. Завтра мы будем обедать на террасе Высокого Сада и будем рады с вами там переговорить. А пока вы отдыхайте: переговоры наверняка будут долгими. — Она поцеловала Кейтилин в щёку. Кейтилин ответила ей тем же. После прощания Оленна направилась восвояси, а Кейтилин отправилась в свои покои.

Комната Кейтилин была освещена свечами; в ней сильно слышалась вода с запахом роз. В комнате был вход на крыльцо, через который можно было увидеть бирюзовые воды Мандера, что отражал свет луны и звёзд. Кейтилин, распустив свои рыжие волосы и надев спальную одежду, улеглась в мягкую постель с мыслями о предстоящем дне.

«После переговоров — удачных или нет — мне стоит написать Роббу».

Кейтилин проспала, к её удивлению, долго — возможно, это из-за загруженного вчерашнего дня, который начался долгим маршем и закончился грандиозным пиром. Разбудила её служанка со словами, что уже наступил час козы и ей приказали подготовить Кейтилин к обеду. После того, как Кейтилин умылась, её рыжие волосы принялась расчёсывать одна из девушек, посланных ей в услужение. Когда та закончила, Кейтилин надела голубое платье из шёлка, украшенное золотыми нитями, и направилась в хвалёные и известные Высокие Сады Хайгардена.

Путь туда ей показался не таким долгим — даже после того, как она прошла все эти ступеньки, она ни на чуточку не запыхалась. Высокий Сад ошеломил её разум: вокруг было огромное количество разных цветов — от зелёных до фиолетовых. Сад был словно заполнен тенистыми беседками и мраморными фонтанами, имеющими форму различных животных и птиц. Терраса находилась на самом краю огромного сада, где открывался вид на просторные поля и войско, что находилось неподалёку от замка.

Первым её заметил Мейс Тирелл, бывший в молодости известным силачом и красавцем — высоким, широкоплечим, с густыми вьющимися каштановыми волосами. Со временем Мейс растолстел, а в его волосах появилась седина, но он был всё ещё видным мужчиной. Встав со стула, он поприветствовал Кейтилин:

— Здравствуйте, леди Кейтилин, присаживайтесь вон туда. — Он рукой указал на её место. Она направилась туда и села.

Стол был богат на яства. Посреди него стоял зажаренный поросёнок бронзового цвета, с яблоком во рту, а вокруг него располагались травы, чтобы он выглядел красиво на зелёном фоне. Медовые коврижки, единороги из жжёного сахара, лимонные завитушки и мягкий сыр. Также на столе находились кувшины, полные разных вин из Вольных Городов, и вина из самого Арбора. Сразу после того, как она села, паж спросил её, что она хочет выпить, но она предпочла воду, дабы не затуманивать разум.

— Как вы, леди Кейтилин? Хорошо ли выспались? Нравится ли вам запах вод Мандера? — спросила Алерия. На террасе их было четверо, не считая слуг и служанок.

— Всё прекрасно, леди Алерия, а запах вод Мандера вновь заставляет меня почувствовать себя молодой, как во времена, когда я сидела у окна в Риверране.

— Риверран... Я слышала, что там тоже очень красиво. И что воды Трезубца не уступают водам Мандера. — Алерия говорила это, глядя на пшеничные поля, которые простирались на горизонте.

— А как ваш батюшка, леди Кейтилин? Я слышала, что ему нездоровится. Я имела честь с ним несколько раз встретиться. Человек он упрямый — но стойкий и честный. Что бы ни случилось, мы желаем ему скорейшего выздоровления, — произнесла Оленна, расположившаяся на противоположной стороне круглого стола.

— Спасибо за пожелания. И да, ему и вправду нездоровится. Я уже больше месяца его не видела и не знаю, как он сейчас.

— Прискорбно, — сказала Алерия. — Надеюсь, вы скоро воссоединитесь с ним, как и с вашим сыном. Я слышала, что ваш сын одержал великую победу у Окросса. Поздравляю вас. Мы лишь желаем, чтобы он и дальше их одерживал.

— Благодарю вас, миледи, — ответила Кейтилин, тыкая в тарелку вилкой.

— Раз разговор зашёл о нём, то давайте начнём то, ради чего мы здесь собрались, — начала Оленна, хлопнув в ладоши, после чего слуги поспешили их покинуть. — Вы, я так понимаю, хотите союза с нашим домом, хотите те пятьдесят тысяч мечей и всё богатство Хайгардена, что ранее мы предоставили Ренли.

— Да, вы правы, леди Оленна. — Кейтилин в этот момент поняла, кто среди них главный и кто будет говорить. — Мой сын сейчас воюет с Ланнистерами, в Западных землях, однако, несмотря на его победы, Тайвин Ланнистер всё ещё очень силён и так же богат.

— Да, он богат, но дом Тиреллов — второй по богатству дом в Семи Королевствах. И если дело вашего сына и дальше так будет продолжаться, то мы скоро станем первыми, — восхвалялся Жирный Розан.

— Вы хотите союза, леди Кейтилин, союза с нашим домом. Мы понимаем, почему. С нашей помощью вы можете склонить чашу весов в свою сторону, кто бы ни оказался вашим противником: будь то Тайвин Ланнистер или же Ворчун Баратеон, — добавила Оленна, подняв руку и подставив её к подбородку.

— Лорд Станнис пока не выказывал нам свою вражду, — парировала Кейтилин.

— «Пока» — вы хорошо подметили это слово. Всем людям в Семи Королевствах известно то, какой он человек. И что если он победит кошек из Утёса Кастерли, то скоро выступит на вашего сына, что сейчас носит на своей голове Корону Зимы. Дабы забрать её у него — силой или же добровольно. — Оленна пристально смотрела на Кейтилин. — И я, как и вы, думаю, сомневаюсь в том, что ваш сын просто так отдаст корону, что ему дали его люди.

— Но с нашей помощью вы можете победить и Станниса, и Тайвина Ланнистера, — добавил Мейс Тирелл, ещё раз подметив свою мощь.

— Мы уже слышали о том, какой же отважный, умный и честный человек ваш сын. И что королевство под его началом будет процветать. Но давайте будем откровенны. — «Но... Нед всегда говорил, что не стоит обращать внимание на фразы, что звучали до этого слова», — подумала Кейтилин. — Предположим, мы поддержим вас и вашего сына. Будь против него Станнис Баратеон или Тайвин Ланнистер. Но что нам даст этот союз? — спросила Оленна.

— Если вы поддержите нас, то получите благосклонность короля, а после земли и богатства, — ответила Кейтилин.

— Благосклонность, — фыркнула Оленна, — много ли она будет стоить, когда Тайвин Ланнистер начнёт давить всё сильнее и сильнее? Ну и, конечно, богатства и земли. Мы, естественно, не откажемся от них, но сейчас мы хотим нечто иное.

«И что же?»

— Так что же вы тогда хотите? Скажите мне это — и я попытаюсь дать вам всё, что в моих силах, — предложила Кейтилин.

— Я изначально считала эту войну, прозванную серыми мышами из Цитадели «Войной пяти королей», глупостью. И что в неё не стоит вмешиваться, однако мой сын поддержал Ренли Баратеона, — Мейс Тирелл недовольно на неё посмотрел, — и вступил в войну против Ланнистеров. Что ж, подоенные сливки обратно в вымя не вернёшь — так что нам придётся действовать. Вам также известно, что мой сын не просто так поддержал Ренли Баратеона. Он женился на Маргери и назвал себя королём, а её — королевой, но, к сожалению или к радости, он не успел консумировать брак. Ни для кого не секрет, что у чистюли Баратеона были весьма неоднозначные предпочтения. — После того, как Оленна договорила, Мейс Тирелл посмотрел на неё странным взглядом — но не проронил ни слова. — И если слухи не врут, то ваш сын уже помолвлен с одной из многочисленных дочерей Старого Хорька в обмен на его помощь и тот ужасный мост, через который прошла ваша армия, — вздохнув, закончила Оленна. Как показалось Кейтилин, эта ситуация её разочаровывала.

Кейтилин диву давалась от того, что Оленна сейчас сообщила. «Несколько месяцев в браке, но всё же не успеть подтвердить брак?» — мысленно изумилась она. Кейтилин уже знала о тех слухах, что ходили вокруг младшего брата короля, но всё же не обращала на них внимание, так как люди любят преувеличивать и искажать реальные факты.

Кейтилин не замедлила с ответом:

— Да, нам пришлось заключить эту помолвку тогда, когда того требовала ситуация и время. Мы тогда надеялись, что Ланнистеры, осознав всю угрозу, не тронут Неда. — В её голосе звучало немного злости, но после она уже с грустью продолжила: — Однако этот мальчишка, сидящий на Железном Троне и именующий себя королём, не осознал всю ситуацию и лишил жизни моего мужа.

— Это несправедливо, — сказала Алерия.

— Да, это несправедливо, но вы так и не ответили на мой вопрос: что вы можете нам такого дать за нашу поддержку? Ваш сын, что носит корону, уже помолвлен. Маргери, к досаде Мейса, не стать королевой. — Упомянутый пронизывающим взглядом смотрел на свою мать, но Оленна будто не замечала этого.

После того, как Оленна договорила, к ним прибыл паж и Королева Шипов у него спросила:

— Чего тебе? Не видишь, люди тут разговаривают.

— Прошу прощения, миледи, но я обязан был вас известить кое о чём. — Оленна оглянулась на своих собеседников, но после ответила пажу:

— Ну и о чём же? Говори, мне нечего тут скрывать. — Немного помедлив, паж всё-таки произнёс:

— В двух часах езды от замка дозорные заметили колонну из трёх сотен золотых плащей во главе с лордом Петиром Бейлишем из Перстов. И направляются они сейчас сюда.

«Петир во главе золотых плащей? Зачем ему здесь быть, если только.... не для того, чтобы заключить союз с Тиреллами от имени Ланнистеров. Да, точно ради этого. Он ведь теперь Ланнистеровская шавка и делает всё, что они прикажут. Когда же он к ним переметнулся? Человек, которого я почти считала братом, теперь идёт против моей семьи», — подумала Кейтилин.

— Интересно, ради чего же он сюда едет? — После слов Оленны паж, откланявшись, ушёл.

«Тебе понятно, зачем он решил прибыть. Я не верю в то, что ты не знала о том, что он сюда едет», — продолжила размышлять Кейтилин. Поняв, что надо действовать здесь и сейчас, несмотря на все преграды, Кейтилин вновь заговорила:

— Как я и сказала, мы заключили помолвку с Фреями из Переправы, когда того требовала ситуация, и Робб всё ещё не видел свою невесту. Он заключил эту помолвку по моему настоянию, и... — Кейтилин всё ещё думала о том, правильно ли она собирается сейчас поступить, ведь она поклялась перед богами — Старыми и Новыми. В это время все трое Тиреллов смотрели на неё, с нетерпением ожидая ответ.

«Прости меня, Нед, прости, что я сейчас запятнаю честь дома, которой ты так сильно дорожил. Но ведь и ты когда-то через неё переступил — тогда, когда ты принёс этого мальчишку с войны. И сделал ты это ради своей крови. Но, несмотря на это, я была твоей любящей женой, носила имя Старк и терпела Джона как могла. Но, даже взяв твоё имя, я осталась Талли. „Семья, долг, честь“ — разве не так звучит девиз моего дома? И семья стоит первой, а честь — третьей».

— И? Не томите нас, леди Кейтилин, — сказала Оленна с нетерпением.

— И раз этого теперь требует ситуация, то по моему настоянию он её же отменит. — В лицах этих троих Кейтилин увидела наслаждение от победы, которую они так долго ждали, и она продолжила: — Раз иным способом нам не получить поддержку Хайгардена и невинность вашей внучки не опорочена, то Робб женится на Маргери Тирелл и объявит её своей королевой. — После её слов Оленна с довольным лицом откинулась на спинку стула. Но Мейс Тирелл всё ещё выглядел неубеждённым.

— Но раз вы разрываете помолвку с Фреями, то что вам помешает сделать с нами точно так же? — спросил Розан.

«То, что вы можете дать десять раз больше мечей, чем Уолдер Фрей. Что в этом такого непонятного?» — уже мысленно добавила она.

— Мейс, заткнись, — произнесла Оленна.

«Ну хоть она это понимает», — подумала Кейтилин.

— Да, я отменяю помолвку с Фреями. И раз вы хотите знать, что нам помешает сделать точно так же с вами, то это то, что помолвка — это не свадьба. И вы, в отличие от Фреев, что тянут со свадьбой до окончания войны, можете так не делать.

«Истинная причина не в этом — но мне не стоит лишний раз подчёркивать их превосходство».

— Теперь мы довольны вашим ответом, — добавила Алерия. И Кейтилин с облегчением выдохнула.

— Но нам всё же предстоит обговорить детали нашего союза, — предложила Оленна. — Как и где нам соединить наши армии? И не менее важный вопрос: когда и где обвенчается Маргери с вашим сыном?

— Я не очень хорошо разбираюсь в военном искусстве, но даже мне понятно, что моему сыну в скором времени понадобятся люди, которые заменят ему тех, кого отзовёт обратно Уолдер Фрей после того, как узнает о нашей договорённости. А отзовёт он все четыре тысячи, что ранее дал.

— Четыре тысячи и уродливый мост с двумя замками по обеим сторонам. Довольно дёшево вы оценили руку вашего сына, — усмехнулась Оленна. — И всё же вы правы: четыре тысячи — немалое для вас число. И вашему сыну в скором времени понадобится им замена.

— Около наших стен находятся все те пятьдесят тысяч, что мы можем вам дать. — Розан говорил это с восхищением на лице, указывая рукой на огромный лагерь, что тянулся за горизонтом. — Из Хайгардена в Западные земли, где находится ваш сын, идёт сначала Океанская дорога, а позже — Морская. Через которую мы можем отправить свою армию на помощь моему будущему зятю. — Оленна поспешила перебить его:

— Да, да. Мы можем, но, думаю, такие вопросы стоит оставить на долю более опытных полководцев, которые, в отличие от тебя, выигрывали битвы. — Оленна хлопнула в ладоши — незамедлительно прибыли слуги, что ранее удалились по её же приказу. — А пока давайте пообедаем в честь закрепления союза дома Тиреллов и дома Старков — к тому же я жуть как хочу попробовать этот сыр. — Оленна, улыбнувшись, добавила: — Кстати, обсудим земли и богатства, что вы ранее предложили.

«Они всё обдумали до мельчайших деталей; они изначально надеялись на брачный союз и корону для Маргери. Я даже теперь не до конца верю той показухе, что устроил Розан». — Мысленно вздохнув, она потихоньку принялась за обед.