Бинго (гет)

Добби был ответственный, исполнительный и очень активный домовой эльф. Когда он вернулся с покупками, Гарри осознал всё это очень ясно — купленных Добби реагентов хватило бы на то, чтобы обследовать весь шестой курс Хогвартса и осталось бы на пятый. Ещё эльф где-то украл — Гарри был уверен, что в Косом переулке такие вещи не продаются — герметичные пакетики, в которые маггловские полицейские прятали улики с места преступления, и ящик с упаковками ватных палочек. А всё потому, что Гарри забыл указать Добби точное количество вещей по каждому пункту заказа, сказав лишь, что ему нужно “несколько штук”. “Несколько” в понимании Добби было много больше необходимого Гарри. Впрочем, ругать домовика он не стал — пусть лучше останется, чем не хватит.

Следующие два дня Гарри провел весьма насыщенно. Принесённые Добби зелья поначалу нашли пристанище на самом дне его сундука, под старыми мантиями, дырявыми носками и прочими испорченными предметами одежды, и Гарри очень надеялся, что тому же Рону — или не менее непосредственным Дину или Симусу — не приспичит внезапно поискать там чистый пергамент или новые перья. Их он на всякий случай выложил прямо на тумбочку и иногда с тоской поглядывал на регулярно уменьшающуюся стопку. Конечно, Рон мог искать в сундуке не только перья и пергаменты, но и от этого Гарри подстраховался: в первый день он с демонстративно, на глазах у друга, запихал в карманы отцову мантию-невидимку и Карту Мародеров, и это дало ему призрачную надежду на то, что до вечера Рон эту демонстративность не забудет.

Гарри не привык что-либо скрывать от своих друзей и что-то прятать, и он всегда легкомысленно относился к тому, что Рон, а потом и Симус с Дином периодически лазили в его сундук за пергаментами и прочими расходниками. Но сейчас ситуация изменилась — словосочетание «личное пространство» внезапно обрело для Гарри вполне определённый смысл. Проблема заключалась в том, что личного пространства у него, по сути, и не было. К тому же, пять лет совместного существования подсказывали: вздумай Гарри вдруг навесить на свой сундук замок или зачаровать его, Рон с Дином и Симусом в лепёшку разобьются, но вскроют. Не со злого умысла, а из здоровой гриффиндорской дури и любопытства.

Всё это довольно сильно нервировало Гарри, потому как больше всего он не хотел, чтобы Рон, Дин или Симус обнаружили, что он вдруг увлекся любовными зельями. Поэтому уже к вечеру следующего дня Гарри вновь вызвал Добби и попросил того до поры до времени спрятать все покупки куда-нибудь в укромный уголок и доставать только по его прямой просьбе.

Он отругал себя, что не подумал о таком использовании Добби раньше, но зато теперь, когда зелья оказались в недоступном для излишне любопытных и беспардонных друзей месте, Гарри смог спокойно выдохнуть и вплотную заняться другими, более важными проблемами.

Правда, пока Гарри караулил свой сундук, он успел прочитать довольно подробные и обстоятельные инструкции, поэтому в библиотеку он пришел во всеоружии — там были справочники, с которыми стоило ознакомиться, прежде чем начинать исследования. Он даже почти не обращал внимания на Гермиону, но пару любопытных взглядов, брошенных на него девушкой, все же заметил. Но она с ним не разговаривала, а Гарри не хотел делать первый шаг к примирению — во всяком случае, прямо сейчас, до того, как разберется с принесенным Добби добром.

Правда, это очень осложняло будущие проверки. Себя-то Гарри мог исследовать в любой момент, а вот с Гермионой так просто не будет. Не то чтобы в процессе требовалось добровольное сотрудничество проверяемого, но Гарри и мысли не допускал о том, чтобы оглушить Гермиону в коридоре, затащить в чулан для метел и там взять необходимые для анализов пробы.

Самым простым способом было бы отказаться от идеи проверить Гермиону самому и сообщить о своих подозрениях мадам Помфри. Но Гарри хотел дойти до конца самостоятельно.

* * *

Гарри снял с огня небольшую пробирку с прозрачным, как слеза, зельем-индикатором и специальным заклинанием перенёс в неё микроскопическую капельку слюны, снятую со стандартной ватной палочки. Три минуты ушло на первичную реакцию и ещё одна — вкупе со специальным заклинанием, — на завершающую.

Вскоре перед ним стояла пробирка со светло-голубым зельем. Гарри нахмурился, пролистал методичку и инструкцию — такого оттенка в имеющейся у него литературе описано не было. Ясно было только одно — приворотное было, но какое-то не совсем стандартное, а это значило, что для подбора антидота требовались дополнительные исследования.

Самое интересное заключалось в том, что в качестве тренировки он исследовал свою собственную слюну.

Гарри уселся на стул и со всех сторон осмотрел пробирку с зельем. Цвет её оставался всё таким же, хотя, по идее, вообще никак не должен был измениться.

— То ли это я в чём-то ошибся, то ли меня травили приворотными, — озадаченно пробормотал он.

Взяв ещё один набор индикатора, Гарри начал процедуру заново, по три раза перепроверяя каждое своё действие. Результат не изменился — вскоре к первой пробирке присоединилась вторая, с совершенно идентичным по цвету зельем.

Глубоко вздохнув, Гарри прибрался в пустующем кабинете, в котором проводил свои исследования, и в очередной раз направился к Слагхорну.

* * *

— Здравствуйте, профессор, — поздоровался Гарри. — Я проводил исследования, о которых мы говорили недавно и… вот.

Он показал профессору две пробирки с абсолютно одинаковым на вид содержимым.

— Результат анализа моей собственной слюны, — пояснил он. — И мне он очень не нравится. Или я просто ошибся.

Слагхорн внимательно осмотрел каждую пробирку и для чего-то понюхал их содержимое — Гарри точно знал, что запах для этого анализа не имел никакого значения.

— Забавное сочетание, — наконец сказал зельевар. — Я верю, что ты делал всё по инструкции, да и одинаковый цвет этих тестов говорит об их идентичности. Я бы рекомендовал провериться у мадам Помфри, она может провести комплексное обследование и точно узнать, что именно к тебе применили. Но ведь ты же не хочешь огласки, я правильно понял твои намерения?

Гарри помотал головой.

— Да, профессор, я хотел бы сохранить всё это в тайне, — сказал он. — И был бы вам признателен, если бы вы...

— В этом можешь быть уверенным, Гарри, — перебил его Слагхорн. — Я никому не скажу. Что касается этих проб… я бы сказал, что это неправильно сваренное любовное зелье, кратковременный приворот. Ты его выпил примерно месяц или два назад… скорее, месяц… иначе у зелья был бы другой оттенок. Но сам цвет… сомневаюсь, что ты что-либо почувствовал. Возможно, легкое недомогание, головокружение. Не было ничего такого в означенный период времени?

Гарри напрягся, вспоминая. Почти все два последних месяца перед школой — июль и август — он провел в Норе. Дамблдор доставил его туда сразу после памятной встречи со Слагхорном, на которой тот согласился вернуться в Хогвартс на свою прежнюю должность. То есть… думать об этом Гарри не хотел, но выходило так, что приворотное зелье ему подлили именно тогда, когда он был у Уизли. И никого из посторонних там не было — только сами Уизли, Гермиона и Флер Делакур. Флер отпадала — Гарри не мог придумать ни одной причины, по которой француженке могло понадобиться решать его любовные проблемы, у нее и своих дел хватало. Гермиону тоже стоило вычеркнуть — Гарри был уверен, что её приворотное зелье было бы идеальным. Билл был занят в банке и с Флер, а мистер Уизли почти всё время проводил в Министерстве, возвращаясь в Нору только ужинать и ночевать, он даже забросил своё увлечение — коллекционирование маггловских предметов. После некоторых размышлений он исключил и близнецов — несмотря на всё своё показное раздолбайство, в зельеварении они разбирались на весьма достойном уровне и так ошибиться не могли.

Теоретически, неправильное зелье мог приготовить Рон, но Гарри отказывался думать о том, что его друг занимается чем-то за пределами школьной программы. У Рона и с программой были сложности, хотя СОВ по Зельям он всё же сдал, причем на ту же оценку, что и Гарри. Да и зачем бы ему это было нужно?

Оставались только Джинни и миссис Уизли. Гарри помнил давний разговор на кухне Норы, когда миссис Уизли рассказывала Гермионе и своей дочери о своем опыте в варке любовных зелий. Правда, это означало, что главным подозреваемым становилась Джинни, но и её мотивов Гарри понять не мог. Да, когда-то она теряла дар речи в присутствии Мальчика-Который-Выжил, а её братья подшучивали над её детской влюбленностью. Но сейчас от той застенчивой девочки не осталось и следа. В прошлом году у Джинни были неплохие отношения с равенкловцем Майклом Корнером, сейчас она была занята Дином. Джинни была в команде Гриффиндора по квиддичу на хорошем счету, заменяла Гарри, когда тому Амбридж запретила играть, активно занималась в АД, а потом храбро сражалась с Пожирателями Смерти в Отделе тайн… В общем, Гарри, не мог поверить, что Джинни зачем-то понадобилось подливать ему приворотное. Хотя в какой-то из августовских дней ему действительно нездоровилось.

— Нет, — покачал он головой, — не припомню ничего подобного. Наверное, совсем небольшое головокружение было.

— Да, пожалуй, — с сомнением произнес Слагхорн.

— Профессор, а можно определить, — Гарри указал на пробирки, — на кого был направлен этот приворот? Ну, кого я должен был…

— Полюбить? — помог ему Слагхорн. — Эх, молодой человек, если бы любовь было так просто вызвать, — он вздохнул. — Нет, всё, чего можно этим добиться — страсть, кратковременная страсть, которая охватывает человека, но лишь до того момента, пока ему не дадут противоядия. В твоем случае противоядия, кажется, не нужно, но для успокоения совести советую принять стандартное средство. Надеюсь, оно у тебя есть? А что касается твоего вопроса об объекте страсти.... к сожалению, я вынужден ответить на твой вопрос отрицательно. Будь это качественное зелье, ты бы уже знал, кто подлил его тебе, а поскольку оно не сработало… нет, неизвестно, на кого оно направлено. Но, возможно, это и к лучшему.

В этом Гарри не был уверен, но Слагхорну он решил об этом не говорить.

* * *

Противоядие у Гарри было, и он выпил его сразу же, как только вышел от Слагхорна. Немного постоял у стены, ожидая каких-либо изменений, но ничего не произошло, и он отправился в гостиную Гриффиндора.

Удивительно, но тесты на любовные зелья показали, что всё очень непросто. Его пытались опоить — результаты исследований показывали это со всей очевидностью, но кто и зачем, было непонятно. Подозревать миссис Уизли и Джинни не хотелось, потому что это означало, что придется разругаться с этой семьей, а более близких людей в волшебном мире после гибели Сириуса у Гарри не было, кроме того, он и не верил, что кто-то из Уизли мог решиться на такой поступок — они всегда были добры к нему и поддерживали в разных сложных ситуациях. Да и обвинять без доказательств не стоило, а доказательств не было.

Слагхорн попросил оставить пробирки с результатами тестов, пообещав подумать, как можно получить из них какую-либо ценную информацию. Гарри не был уверен, что у профессора что-либо получится, но определенная надежда на талант зельевара у него была, а других способов выяснить правду он не придумал.

Кроме того, сейчас он начал размышлять над тем, что проверка Гермионы становится необходимостью. Если уж у него нашлись любовные зелья в организме, то её внезапное влечение к Рону… Гарри запретил себе додумывать эту мысль — если и Гермиона находится под действием приворотного зелья, то с Уизли нужно будет расставаться, причем со скандалом. А скандал обязательно ударит и по ним с Гермионой.

Но оставалась проблема недоступности подруги. Они в ссоре, и получить её слюну на анализ будет очень сложно. Гермиона никогда не плевалась и даже не мусолила в задумчивости кончик пера, как это делали многие другие ученики. Просто попросить её плюнуть в баночку тоже было нельзя — из-за последних событий Гермиона сразу же пошлёт Гарри куда подальше, если вообще соизволит услышать его просьбу.

Внезапно Гарри замер. Его осенило. Для одного мазка ватной палочкой достаточно, чтобы Гермиона буквально мгновение простояла с открытым ртом. Открытый рот он обеспечит — Гарри ещё не знал, как, но в своих способностях удивить Гермиону не сомневался. А всё остальное было делом тренировки.

Правда, у него будет только одна попытка, провернуть этот фокус во второй раз Гермиона ему точно не позволит. И поэтому следовало как следует подготовиться. Как минимум, заранее отработать процедуру забора материала.

На лице Гарри расплылась шкодливая улыбка.