Чёрные травы (гет)

Моя тонкая, грустная, нежная —

Я почти готов…

— Как давно это было, да? — Джинни сидела на стуле, подтянув ноги к подбородку. Её поза вся дышала самой тоской, безысходностью.

— Десятая годовщина позади, — мокрые газетные лица радостно улыбались. Он тоже мечтал так улыбаться. Но не получилось. — Пройдёмся? Такая чудесная погода. Что скажешь?

Джинни настороженно посмотрела на него.

— А мне разве можно?

— Со мной да. Конечно…

На мгновение на её губах мелькнула улыбка. Она подошла к нему и провела рукой по плечу. От этого лёгкого касания он вздрогнул. Это не осталось для неё незаметным.

— Извини, — произнесла она, отстранившись. Не дав ей вновь замкнуться, он быстро поймал её руку и протянул Джинни к себе. Волосы её пахли персиковым шампунем, который Северус купил для неё. Он втянул носом этот аромат, не надеясь, что всё будет оставаться таким, как теперь, но желая унести с собой самое чёткое воспоминание об этом уникальном моменте.

— Тогда одевайся.

Пока она одевалась — выбирала из старомодных, преимущественно невзрачных чёрных нарядов Эйлин, — он вышел на улицу и наколдовал лужу воды прямо посреди садовых дорожек. И вылил туда припасённое в тёмном флаконе снадобье. Вороны, любившие пить воду из таких вот луж, оставшихся после полива, заинтересованно посмотрели в его сторону.

* * *

Почему он не подумал, что прогулка в Косом переулке — это плохая идея, тем более в разгар народных гуляний? Ведь именно сегодня было решено праздновать провозглашение нового свода законов, одобренного во втором чтении Визенгамота.

А на анфиладе театра, притаившемся за мраморной громадной Гринготса, возвели трибуну. И сам Лорд Волдеморт стоял, закутанный в длинную тёмную мантию, струящуюся по его худому телу, подобно тёмной, холодной воде. Его голос гулко нёсся над почтенно молчащей толпой. Что он говорил? То же самое, что и год, два, три назад. Что всё будет только лучше, врагов покарают, друзей вознаградят. И прочее, прочее…

— Пойдём, — Северус тронул Джинни за плечо. Её волосы были привычно забраны в высокий хвост, и уши беззащитно просвечивали розовым на свету.

— Послушаем, Северус, — она удержала его за локоть, заставляя остановиться на краю толпы.

Зелёно-чёрные знамёна трепетали на ветру, расправленные за спиной Тёмного Лорда; солнце попеременно скрывалось за тучами, и становилось сумрачно и холодно. Однако удивительнее было, что солнце возвращалось на выцветшее небо, будто жизнь не закончилась тогда, в мае девяносто седьмого. Северус смотрел и не верил, убаюканный гулом толпы и монотонными нотками голоса Волдеморта — то вверх, то вниз, — он не сразу сообразил, когда Джинни успела выхватить волшебную палочку из кармана какого-то рядом стоящего волшебника и, направив её на Волдеморта, выкрикнуть:

— Авада Кедавра!

Бесконечно долгие мгновения прошли, прежде чем зелёное пятно заклинания, словно капля яда с края дорогого хрустального флакона, слетело с конца волшебной палочки. И направилось горящим потоком вперёд, туда, где распростёр руки, словно проповедник перед своей паствой, Волдеморт.

…Заклинание, конечно, прошло мимо, точнее, первого мага Великобритании оттолкнул охранник — одна из фигур, затянутых в серое и тенью застывших рядом. Северус быстро прикинул траекторию луча. Уизли не попала бы, даже если бы Волдеморт, как приклеенный, замер на месте. У неё не было шансов. Какая-то волшебница закричала, толпа бросилась врассыпную, как овцы, завидевшие волка. Со всех сторон двинулись люди и схватили их быстрее, чем Северус успел сориентироваться.

Сотрудники магического правопорядка доставили их прямиком на нижний этаж Министерства. Джинни увели сразу, а его посадили в комнату для допросов. Палочку отобрали ещё в Атриуме. Северус сидел, сложив руки замком перед лицом. Принесли Сыворотку правды. Следователь с непроницаемым взглядом — мистер Фредерик Джус — принялся терзать его вопросами о причастии к покушению. Будь Северус и, правда, столь неосмотрителен, что попал бы на допрос без антидота, то он бы многое рассказал следователю о своих планах на сей счёт. Но он ещё по дороге смог открутить одну из многочисленных своих пуговиц, раскусив которую, он и получил нужное снадобье.

Нет, не знал о её планах. Да, предан только его темнейшеству. Да, был преступно невнимателен.

Его отпустили, и в ледяном коридоре Министерства, там, где каменные стены покрыты конденсатом, Северус на долю секунды оглянулся на мистера Джуса, прикидывая, успеет ли он выхватить чужую волшебную палочку.

— Только попробуй, — процедил следователь сквозь зубы, уперев в Снейпа выжидающий взгляд. Снейп отвернулся, чуть ссутулив внезапно уставшие плечи.

Он пришёл домой, не понимая, как еще жив, как дышит. Над Паучим Тупиком нависло серое небо с грязными разводами туч. А между грядками посаженных Джинни цветов и овощей, бессильно раскинув глянцевые крылья, лежали вороны. Их перья щекотал лёгкий ветерок, а серые брюшки доверчиво простирались к небу, медленно вздымались и опадали.

* * *

Спящий особняк Малфоев, казалось, навсегда оправился от былых дней запустения и вновь завлекал в объятия роскошных залов и прохладных коридоров, застеленных дорогущими коврами, новых гостей.

— Северус, мы везде тебя ищем! Домовик сказал, что ты пришёл. Вот же остолоп, не додумался проводить тебя в сад! Мы накрыли там стол. И господин уже прибыл, — мягко щебетала Нарцисса, приближаясь к Снейпу, замершему возле портрета Абракаса Малфоя в главном холле.

— Нет, это моя вина, Нарцисса. Я задумался и просто не успел ещё присоединиться к вам.

— Ну что, пойдём? — он предложил ей руку, и когда Нарцисса оперлась на неё, медленно пошёл в сторону выхода.

Тисовая аллея вскоре осталась позади, и они окунулись в журчащую прохладу сада. Щебетали редкие птицы, где-то бежала вода, поливая цветочные клумбы, жужжали насекомые, привлечённые сладким запахом. Мелодично постукивали каблучки Нарциссы о камень садовых дорожек.

— А вот и он, — воскликнула Беллатриса, и глаза её привычно злобно блеснули из-под всклокоченных вороных кудрей.

— Милорд, — Северус низко склонился перед мужчиной со змееподобным лицом, что расслабленно облокотился на спинку плетеного кресла. Милостиво кивнул, и тогда Северус смог подойти к Лестрейндж, чтобы оставить на тыльной стороне худощавой ладони свой поцелуй. Сел в поодаль поставленное кресло и попытался вслушаться в слова прерванного разговора. Впрочем, слова быстро стихли, а Тёмный Лорд обратил на Снейпа тяжёлый взгляд красных глаз.

— Северус, я разочарован. Выходка твоей служанки едва не стоила мне хорошего вечера, — протянул Волдеморт лениво. — Тебе следовало быть внимательнее! А ещё лучше: не выгуливать её в такой важный день.

— И, тем не менее, позвольте заметить, мой Лорд, — тихим, но звучным голосом вставил Рудольфус Лестрейндж, вытягивая ноги вперёд. Северус навострил уши. — Подсудимая не сказала и слова об участии Снейпа в покушении. Мы всегда знали, что такого рода прислуга — весьма опасное приобретение.

Северус буквально почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. Как они получили эти слова? Веритасерумом или пытками? Лорд недовольно цыкнул, что его так вероломно перебили.

— Я очень сожалею, милорд, — с трудом Снейп изобразил на лице раскаяние. — Мне просто казалось, я достигну более высокого уровня послушания, если буду иногда давать девушке небольшие поблажки.

Беллатриса прыснула, очень быстро переходя на знакомый визгливый смех.

— Северус, ничему тебя жизнь не учит. Не стоит идти на поводу у женщин — и будет тебе счастье, — досадливо поморщился Волдеморт, полностью утрачивая интерес к разговору. Снейпу хотелось бы спросить, что стало с Джинни, но едва ли сейчас было подходящее для этого время.

— Давайте пить чай! — воодушевлённо пригласила Нарцисса, когда в воздухе материализовался домовик с подносом.

— Какой интересный травяной аромат, — удивлённо произнёс Волдеморт, приложив край чашки к губам. Белый тончайший фарфор просвечивал на свету, а по ребристому бочку стелился узор из васильков. Голубых, как глаза Нарциссы Малфой, которые округлились, словно чайные блюдца, стоило Тёмному Лорду сделать глоточек и, закатив глаза, уронить чашку из ослабевших рук прямо на короткую траву газона.

Пара мгновений все потрясённо замерли так, что с пугающей отчётливостью стали слышны пронзительные крики белых павлинов вдалеке. Беллатриса взвизгнула и почти рухнула на колени рядом с креслом Тёмного Лорда, чудом поддерживавшим его безвольное тело. Грудь Волдеморта медленно поднималась вверх-вниз, а яблоки глаз перекатывались под веками. Он спал беспробудным сном. Снейп спокойно отставил чашку в сторонку и впервые за годы, прошедшие с ранних школьных лет, громогласно расхохотался.