Far far away (гет)

В учебном чате нас ждал сюрприз. Он был весьма неприятным. Чат жужжал новостями и новыми правилами. Всем ученикам, которые летели с окраин или автономных планет, на которых не было Лорда, предписывалось вернуться домой без посещения Хогвартса. Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер были объявлены вне закона.

Отматывая ленту сообщений и новостей, мы с ужасом узнали, что во время отхода для телепортации Снейпом был сбит Линкор Дамблдора. Мужественный директор взял на себя основные силы противника и увёл их в глухой космос, но его схемы ориентации в подпространстве были нарушены, и он не смог войти в прыжок. Снейп преследовал его на своём крейсерском корабле и был тем, кто пробил основную защиту Линкора и уничтожил корабль.

С подачи захватившего власть Тёмного Императора Лорд Северус Снейп, директор Академии Слизерина, назначен Верховным Джедаем Хогвартса. Больше нам в общих чатах делать было нечего — только самостоятельное обучение по тем материалам, что у имеются у нас на обоих кораблях. Гарри вышел из анабиоза ещё в подпространстве и перенастроил учебную программу. Гермиона ему помогала создавать разные щиты — на всех уровнях от физического до ментального — вокруг наших кораблей.

Я же, разбуженный ребятами, вывел корабль в ближайшей точке, найдя обитаемую планету — нам надо было обдумать дальнейшие действия. Для анализа ситуации Гарри активировал Хёдвиг — этот робот оперировал огромной базой данных и мог подсказать выход.

После долгих споров — Гермиона настаивала на поисках лояльных Лордов, Гарри склонялся к полёту к любому из действующих Кристаллов силы, кроме Хогвартса — остановились на моём предложении собрать как можно больше информации, перебираясь по окраинам или неизученным территориям Вселенной.

Я вывел нас из очередного прыжка на одну из окраинных планет. Тут связь была очень слабая, здесь не было Джедаев, зато в изобилии присутствовали штурмовики Империи. На мои опасения Гарри вдруг махнул рукой — вокруг нашего космолёта стоят мощнейшие щиты, а эти последователи Тёмного Императора получают информацию только по старым каналам, за счёт световых волн: скорее всего, они даже не знают, что нас надо ловить.

Каждый из нас работал над своей ниточкой кода, в том числе вплетая те обрывки, которые Гарри уничтожил, когда проткнул насквозь Джаабббу своим световым мечом. И они никак не хотели складываться в картину. Гермиона подключила всех своих роботов, которые одновременно проверяли максимум каналов хранения и передачи информации.

Я чувствовал себя бесполезным — мы уходили всё дальше от обитаемой Вселенной, управление кораблём было минимальным, с ним легко справлялись автопилоты. Меня ужасно злило, что я не особо могу помогать Гарри и Гермионе в поисках — я всегда был плохим механиком, и Силы, как у Гарри, во мне с гулькин нос. Что прикажете? Утомительно, знаете ли, просто смотреть, как эти двое бок о бок сидят перед экранами транслятора и что-то тихо-тихо обсуждают.

В конце концов я не выдержал — я понимал, что у нас ничего не получится. Вселенная огромная, искать в ней несколько обрывков схем, особенно в таких помехах — это верх безумия. А война-то уже сейчас идёт. И мы в безопасности под сильными щитами, кочуя с одной окраины на другую. А что скажешь про моих родителей? Вдруг они в опасности?

 * * *

В один из периодов активности я выпросил у Гермионы ключи доступа к управлению её шаттлом и покинул их. Уже отлетев на приличное расстояние, я понял, что поступил в высшей степени опрометчиво и глупо. Да, сейчас я смотаюсь к родителям, а дальше что? Я оставил двух своих друзей один на один с проблемой — теперь я точно не смогу им помочь. Ведь мы меняли координаты следующей окраины произвольно, поэтому куда они шагнули после моего отлёта, мне было неизвестно.

— Ну как ты, малыш? — этот вопрос вместо облегчения вызывал у меня неуместную панику и отвращение. Для мамы, что бы я ни делал, каким бы ни был, я всегда останусь маленьким. Стало тошно, но раз уже сам предпочёл искать контактов с близкими, связь не прервал и стал выяснять, что происходит.

Собрав совет Джедаев, мои родители окружили всю нашу планету щитом, связав его со щитами союзников, ведь в нашей системе есть гораздо более массивное жилое скопление Лорда Малфоя. Родители утверждали, что именно около звезды, на обитаемых планетах Малфоя, квартирует сам Тёмный Император. Я очень испугался, но они заверили меня, что даже если Малфои и помнили, как называется наша планета, то вычислить они её не смогут даже случайно.

— А Джинни-то? — хлопотала вокруг меня мама, когда я пришвартовался к верхним докам. Наша планета обогревалась силой раскалённого ядра, но была скудна в плане биосферы и полезных ископаемых. Она находилась на дальней орбите от Светила, смотреть на нашу звезду мне было неприятно — мыль о том, что Император обосновался около моей звезды, пугала. Мама же, по- домашнему суетясь в кубрике Гиппогрифа, продолжала исторгать из себя бесконечный поток новостей. — Ты слышишь? Она и Невилл организовали сопротивление учеников. Да, они получают ментальные удары за каждый акт неповиновения в чатах, но общение при обучении дало возможность поддерживать друг друга и свои семьи новыми связями, щитами, методами. Это так уместно, так здорово…

Я боялся уходить на поверхность планеты — следил за всеми новостями и слухами. Ребята хорошо прятались. В своём беспокойстве я перестал ревновать — как бы ни случилось, я сам оставил их вдвоём. Я приму любое их решение, лишь бы только опять увидеть их обоих живыми. С затаённой гордостью я отметил, что мой метод хорошо спрятаться отлично работал — никакой информации о том, где сейчас Гиппогриф, не поступало.

Неожиданно поисковые программы дали сбой: мой транслятор стал что-то быстро записывать, выдавая мне капли терабайт одну за другой. Но все они были заблокированы на какой-то сложносоставной ключ. Под конец внятно и чётко я услышал голос Гермионы: «система Форест, планета Дин». Заводя двигатели, я проверял все источники — послание было закодировано именно на шаттл Гермионы. Оставалось только надеяться, что никто не перехватил информацию.

Я бросился туда сразу же: надо было как угодно попросить у ребят прощения и поделиться своей странной находкой. Хотя, вполне возможно, это было ловушкой. Гарри разберётся, я не сомневался. Гермиона проверит подлинность и чистоту информации — это её конёк. Сила Гарри поможет раскодировать ключ.

Мне пришлось сделать несколько витков вокруг планеты, прежде чем я увидел Гиппогрифа на радарах. Я послал код доступа на сближение. Мне повезло — в тот момент в рубке дежурил Гарри, и он разрешил пришвартоваться, предварительно спросив, кто попался ему в первый день знакомства. Я порадовался его осмотрительности. Мы уже какое-то время беседовали, когда я почувствовал, что к нам присоединилась Гермиона. Она молча села около стола. Мне было очень неловко:

— Я всё выяснил, у наших более или менее всё в норме, главное — все живы. Пока я выяснял, я получил какое-то странное послание, но оно требует отдельного ключа. Гарри, Мио, посмотрите, что тут можно сделать?

Они опять засели за экраны трансляторов — как будто ничего и не было, я никуда не уходил. Но теперь я смотрел на них с умилением и чувствовал себя дома.

— Пока тебя не было, — впервые обратилась Гермиона лично ко мне, — Гарри вычислил и нашёл код настоящих чертежей вместо тех, которые передал нам Дамблдор. Представляешь, они нашлись здесь, на Гиппогрифе! Они хранились в том неисправном андроиде, которого даже Сириус никак не мог отключить, помнишь? Приходилось держать его в одной из кают.

Гарри лишь кивал словам подруги, задумчиво перебирая камушки и просматривая коды:

— Да, Герми, ума не приложу, кому пришло в голову принести сюда одного из роботов Тёмного Императора. Может, это был Снейп?

Терминал вдруг остервенело принялся выдавать информацию на все экраны. Гарри засыпал оставшиеся бусины терабайт. Мы попробовали по разному — кто-то гениальный создал ключ на голос Гарри, причём говорить ему надо было и об Императоре, и о Снейпе. Выглядело очень подозрительно, но информация того стоила: она была от Дамблдора!

На терабайтах хранилось детальное описание жизни Тома Марволо Реддла из семьи Мракс. Сложив всю полученную информацию, Гарри узнал, что надо поискать оставшиеся части в Банке и в самом Хогвартсе. Потому как ещё две были затребованы Императором и сейчас находятся в работе.

Вскрыть систему Банка оказалось не просто, но помогла та таинственная штука, которую искали Штурмовики всё это время — это не был дезинтегратор, как думали ребята вначале. Это был записанный на одного из роботов неизвестным взломщиком список кодов к разным важным хранилищам информации, в том числе и к Банку.

Гермиона задумчиво осматривала получающуюся голосхему Звезды Смерти:

— Гарри, но здесь больше, чем мы нашли. Если схем всего семь, то почему мы видим почти 70% вместо 60?

Гарри и Гермиона кружили вокруг схемы, я в этом плохо понимал. Мог только оценить гений Тёмного Императора — создавать искусственную планету, способную к перемещению в гиперпространстве, с настоящим раскалённым ядром — такая работа заслуживала вознаграждения, если бы не была направлена на разрушение.

— Получается, есть что-то ещё, Герми… — задумчиво произнёс Гарри, — может, ключ?

— Я бы хранила отдельно схемы и ключи к щитам!

— Думаю, так оно и есть — это ключ к щитам. — Гарри обнял и поцеловал Гермиону в нос. Та захихикала и прижалась к нему. Мне было завидно счастье этих двоих, но я не решался приблизиться, пока они, посмотрев на меня одинаково лукаво, не раскрыли объятия.

— Давайте, гении, — нежно пробурчал я, — на вас уже лица нет. Ложитесь-ка в анабиоз сейчас. Время прыгать к Хогвартсу. Я проведу нас.