Повторная Атака (джен)

Мы едем на повозке, вокруг нас — встревоженные всадники с факелами, мы — это столь же знакомые, сколько уже давно чужие люди: Микаса, укрывающая Эрена одеялом, капрал Леви, Ханджи со священником под боком.

«Агх… Он знал?! Так он был в курсе, что внутри стен титаны? Серьёзно?» — Эрен стряхивает с себя одеяло Микасы, как и её заботу — ничего нового.

«Да. — О, я только сейчас понял, как я скучал по деловому тону Ханджи — Но до сих пор он об этом молчал. Теперь он едет с нами, чтобы посмотреть на реальный мир.»

Хм, я это уже видел, и в этом моменте истории уже был — довольно давно. Сейчас Эрен узнает, что церковь всё это время владела огромными знаниями о титанах и молчала. Чёрт, а ведь если бы они поделились информацией, если бы не были в сговоре и с военной полицией, и с правительством, всё могло бы повернуться совершенно иначе. Сколько же людей погибло просто из-за того, что бесполезные люди владели полезной информацией. Вот какой толк был от Культа Стен? Они вовремя сказали прикрыть от солнца разлом в стене? Пф, велика заслуга.

Но вот Эрен начинает распаляться, а я наконец понимаю, что это — всего лишь сон о прошлом.

Вспышка.

* * *

«Жан!» — обычный крик, но слышимый как будто из самой далёкой бездны мира.

Всего секунда, чтобы принять решение — никаких раздумий, планирования и длинного воображаемого списка с плюсами и минусами. Кто-то мне сказал однажды, что когда нет времени на раздумья и решать надо мгновенно — это и будет наш самый настоящий выбор. Именно он говорит о том, какой ты человек на самом деле.

Я выстрелил, и девушка, совсем молодая, лишь немногим старше меня, падает.

Надо же, из всех бесконечных вариантов снов мне приснилось моё первое убийство. Как же хреново было тогда — блевал три часа к ряду. Наверное, я пожертвовал всем именно в тот день, когда сделал выбор выстрелить. Что это говорит обо мне как о человеке? Что спасти Жана для меня было важнее случайной человеческой жизни? Выходит, я точно так же, как и Эрен, убивал ради друзей, разница разве что в количествах — мне его рекорд, надеюсь, не побить. И чем я тогда лучше его? Действительно ли три жизни за миллион — сделка, которую можно совершить? Человеческая жизнь для меня теперь всего лишь разменная монета.

Я вспомнил голубые глаза Энни, её перерезанное горло и попытался проснуться.

* * *

Не получилось.

Я снова в кадетском училище и сижу за одним столом с Кисом Шадисом, но уже немного постаревшим. Он рассказывает, как нашёл за стеной Гришу Йегера, и всю длинную и не слишком-то полезную для человечества историю их знакомства.

Гриша тоже причастен ко всему аду, что произошёл, ведь если бы он не… Да что-ж такое, опять это «если бы». Хватит. Любое из тысяч событий могло повернуться иначе, любой человек мог принять иное решение — но всё произошло так, как произошло. Но кого тогда винить? Виноват производитель мушкета, тот, кто создал для него порох, или тот, кто взводит курок? А может, виноват погибший — историю-то пишут победители.

Да и что за привычка искать виновных. Гриша не виноват. Даже Эрен не виноват — он всего лишь результат ошибок и решений многих и многих других людей. И так по цепочке весь мир — чист и непорочен, убийцы обелены, и даже титаны — не твари, а невинные овечки. Как хорошо никого не винить — от этой мысли я расплываюсь в улыбке, и наконец просыпаюсь.

* * *

Никогда мне не давалось это с таким трудом. Пробуждение усугублялось адской болью — у меня отрезаны руки. Чтобы не превратился.

— Ну наконец — Райнер сразу обратил внимание на моё шевеление.

Я сижу на громадной ветке, прислоненный к стволу. Лес гигантских деревьев — сюда же они забирали Эрена несколькими годами вперёд. Или назад? С такими временными путешествиями уже даже этого не сказать с уверенностью. На соседней ветви сидят Райнер и Бертольд, а на горизонте алеет закат. Я что, был в отключке почти сутки?!

— Итак, Армин. Вот уж от кого не ожидал ничего подобного, так это от тебя — он говорит медленно и устало, видимо, ещё не оправившись от превращения, но у него хотя бы все части тела на месте — Не потрудишься ли рассказать нам, почему ты убил Энни?»

— Ну, а вы мне в ответ расскажите, зачем разрушили стену? — конечно, я уже все знаю, а так сказал, чтобы дать им понять, насколько в курсе ситуации. Хотя, конечно, все карты я им раскрывать не собираюсь.

— Хах, ну разумеется, нет. Но мне кажется, кое о чём ты уже в курсе, не так ли? — Он улыбается, но как будто со злобой, отчего улыбка больше похожа на оскал.

— Совсем чуть-чуть, — улыбаюсь в ответ — Где мы?

— Снаружи от стены Роза. За нами даже не особо гнались, и преодолеть стену было не трудно. Тоже мне, профессиональная армия. — Райнер здесь совсем недавно, и ещё не успел проникнуться уважением к эльдийцам.

— Ясно. И что дальше? — Снова пустой вопрос, лишь бы поддержать беседу. Ответ на него я тоже знаю.

— Ты отправишься на нашу родину. И умрёшь. — его плечи дёрнулись на этих словах, и я подумал, что мысль о скармливании ребёнка титану кажется для него не слишком вдохновляющей.

— Думаете, я с вами мило и спокойно прогуляюсь на жертвенный алтарь?

— Мы надеемся. Так или иначе, нас двое, ты один, и за тобой особо никто не торопится, да ведь?

Он уверен… Нет, он знает, что никто мне на помощь не придёт. Это знаю и я. Так какого чёрта мне теперь делать? Думай, Армин, думай.

Какова обстановка? Рассчитывать не на кого, это уж точно. Вся сила титана уходит на регенерацию, и превращение ближайшие несколько часов мне не светит, но я хотя бы точно знаю, что теперь на это способен. Какая сила мне досталась? Если я титан-прародитель, а всё пока намекает на это, то у меня есть возможность управлять титанами. Однако, где мне найти носителя королевской крови? Ближайший — Хистория, но до неё добраться теперь невозможно. Значит, брат Эрена, а он вообще на материке. Остаётся только дождаться встречи и попытаться прикоснуться к нему, что будет непросто. Выносил ли Зик свои идеи? Собирается ли сделать бесплодными всех потомков Имир, или ещё не пришёл к этому? Узнаю, когда встречусь с ним.

Мне следует быть паинькой и надеяться, что ребята дадут мне за это достаточно свободы.

План Зика был… Хреновый, ничего не скажешь. Но в той ситуации, в которой я нахожусь, это единственный способ спасти всех погибших. Даже если удастся сбежать, это не решит проблем — марлийцы просто вновь отправят титанов на Парадиз, и снова прольётся кровь. Выходит, Зик — моя последняя надежда.

Пока я размышлял, солнце уже зашло, а парни уже собрали вещи.

— Ну что, Армин, отправляемся? Я надеюсь, ты принял решение насчёт своих действий. — Райнер сурово смотрит на меня, как на младшего брата.

Похоже, думает, что для него я не угроза. Это он зря, конечно, но его можно понять — он ведь видит перед собой двенадцатилетнего мальчика, которого в рукопашном бою победил буквально в два приёма.

— Да, я пойду с вами и не буду оказывать сопротивления. Выбора-то у меня всё равно нет.

— Вот и славно. — он произносит это с недоверием, и рукой даёт знак напарнику.

Бертольд, так до сих пор не проронивший и слова и, судя по всему, в ближайшее время не собирающийся, завязал на моём поясе верёвку, отдал её конец Райнеру, и мы начали двигаться в сторону моря. Владелец колоссального всё время переминался с ноги на ногу, избегал моего взгляда, и даже ни разу не посмотрел мне в лицо. Я ведь убил его любимую. А вот Райнера, похоже, потеря Энни не сильно тронула — хотя скорее он просто старается не подавать вида.

Идти пришлось на своих двоих. За те несколько недель, которые мы провели на обучении, никто ещё не освоил в достаточной мере УПМ, так что ими мои противники решили себя не отяжелять. Я, конечно, тоже притворялся в пространственном маневрировании полным неумехой, чтобы не привлекать ненужного внимания.

— Как ты нас раскрыл, Армин? — Идти было долго, так что Райнер попытался завязать разговор и хоть что-нибудь выяснить.

— А вот об этом я уже буду рассказывать вашим командирам.

— Ага, значит, ты в курсе и о том, что мы военные, — он кивнул сам себе, будто бы ставя на этом вопросе галочку — Ну хоть что-нибудь ты нам расскажешь?

— Конечно! Например, могу рассказать о том, как с востока к нам движется титан.

— Агх, чёрт, уже ведь темно… Видимо, девиант — он говорил это всё себе под нос, как бы жалуясь. — Держи верёвку, Берт, мне придётся превращаться. Буду нас охранять.

И он охранял.

Бертольд, с унынием смотрящий себе под ноги всю дорогу, был не лучшим собеседником, так что я углубился в мысли: что же я, нахрен, натворил? Сейчас все мои ставки сводятся к удачному разговору с Зиком, а если что-то пойдёт не так… То меня просто съедят, а у Марлии появится возможность не только стереть с лица земли Парадиз, но и поставить на колени весь мир — с мощью прародителя возможно почти всё. И вновь события сводятся к невинным жертвам и к совершенной невозможности что-то изменить. Я так слаб… Нет, нельзя позволить этим мыслям сожрать мою уверенность. Я справляюсь, прорвусь, что-нибудь придумаю и спасу всех, кто должен был погибнуть. История принимает новый вектор, но так даже интереснее — больше поводов пораскинуть мозгами. Побуду оптимистом, ради разнообразия.

По пути нам встретилось четыре титана, активных даже ночью, и последнего, уже на фоне рассветных лучей, Райнер прикончил на исходе сил.

А до моря, тем временем, было ещё далеко.