Путешествие в прошлое (гет)

Игнотиус был в смятении. Из-за него, из-за него она останется одна! Будущее было ужасным.Впрочем, с учетом того, что его женой станет Лукреция Блэк, будущее и без войны было бы так себе. Он посмотрел на свое кольцо и поморщился. В душе поднималась буря возмущения, но Пруэтт знал, что это навсегда.

И не только из-за того, что путешественники во времени подтвердили его приговор. Отменить магическую помолвку нельзя без согласия того, кто проводил ритуал, а дед никогда не позволит ему жениться на полукровке. Пусть Минерва и принадлежит роду Росс, только вот отец ее маггл!

Дед в последнее время совсем слетел с катушек, ввязавшись в эту дурацкую компанию странных людей, которая считала магглорожденных волшебников причиной появления в волшебных семьях сквибов.Бред, чистейшей воды бред!

— О чем задумался, Тис? — спросила Милли.

— Ни о чем.

— Ты же понимаешь, что тебе никто не позволит… — она бросила задумчивый взгляд на рыжеволосую девушку, которая сидела в противоположном углу, и безуспешно, по всей видимости, пыталась писать эссе по трансфигурации.

— Да все я понимаю, Милли, просто… это отвратительно, — вздохнул он. — Она ведь не выйдет замуж из-за меня! Из-за меня у нее не будет ни семьи, ни детей!

— Знаю, Тис, но отменить помолвку ты не сможешь, как и уговорить на это деда с учетом его связи с этой странной группировкой, — напомнила она ему о разговоре с главой рода на летних каникулах.

Брат кивнул, продолжая тайком смотреть на Минерву. Та вдруг подняла глаза, и вспыхнула, заметив его взгляд. Чуть прикушенная губа выдавала ее волнение, как и покрасневшие щеки. Сидевшая рядом сестра лишь вздохнула, жалея, что брат, в отличие от того же Карлуса, не может жениться на той, кто нравится.

Все знали, что Поттеры никогда не женятся по расчету. У них никогда не заключали договорных браков, из-за чего их род считали странным и чудаковатым. Они могли жениться на магглорожденных, если хотели, а вот Пруэтты, как и многие другие семейства, всегда договаривались о браках лишь с чистокровными.

Сама Милли со страхом ждала своего приговора, и, хотя пока ее сердце было свободным, она понимала, что, если дед в мужья выберет того же Гойла или Крегона, лучше будет утопиться. Два урода, у которых на лице явно проступают следы вырождения. Тупые тролли. Жирные, потные… брр…

Лучше уж Лестрейндж, который хоть и имел отвратительный характер, но хотя бы на лицо был симпатичным. Или Эйвери. Несколько вариантов было приемлемым для нее. Возможно, стоит поговорить об этом с дедом и самой предложить кандидатуру из кого-нибудь из тех, от которых не тошнит?

Надо будет подумать. Да… подумать и поговорить с дедом, чтобы он не подписал брачный договор с кем-нибудь из этих тупых троллей, а то с него станется.

* * *

Гарри лежал на кровати и размышлял над тем, что случилось сегодня, и как ему выбираться из всего этого безобразия, не ввязываясь в войну. Было совершенно ясно, что сейчас все будут ждать человека, который избавит мир от Гриндевальда, и сидеть на попе ровно, как это было в их с Гермионой времени, в их войне.

Простые обыватели готовы были сбросить бремя войны на подростка, оправдываясь пророчеством, и сейчас будет происходить то же самое. Зачем им напрягаться, если есть человек, способный победить Темного Лорда?

Парень вздохнул. Как его все достало! Неужели он не заслуживает спокойной жизни, как все подростки? Сна не было, поэтому он спустился вниз, чтобы посидеть перед камином. Огонь всегда его успокаивал, возможно, удастся здесь заснуть?

У камина уже кто-то сидел. Гермиона. Она обернулась, услышав шаги.

— Гарри, ты почему не спишь? — спросила она.

— Аналогичный вопрос могу задать и тебе, — улыбнулся он, протягивая ей руку, заставляя встать с кресла.

Он уселся в него сам, и вопросительно посмотрел на нее, протянув ей руку. Девушка покраснела, но села ему на колени.

— Гарри, сюда ведь могут войти, — пробормотала она, позволяя ему зарыться пальцами в волосы и притянуть к себе еще ближе.

— Мы помолвлены, так что…

— Такое здесь не приветствуется, Гарри, — напомнила она ему о том, что вообще-то, на дворе не конец двадцатого века, где на такое поведение всем плевать, даже если вы не помолвлены. — Пусть мы и помолвлены, но…

— Пару поцелуев, Герми, — прошептал он. — Мы с тобой даже не целовались еще толком.

Гермиона улыбнулась, хотя и была сильно смущена. Да, как-то быстро их отношения из дружеских переросли в помолвку, а сейчас…

— А Джинни? — спросила она.

— Джинни была просто попыткой забыть тебя, не думать о тебе в таком ключе, — шептал он, целуя ее в шею.

— Зачем? — отодвинулась она, прервал их ласки. — Зачем тебе нужно было это делать?

— Ты нравилась Рону, — ответил он со вздохом. — Я…

— Дурак ты, Гарри, — сказала она, обхватив ладонями его лицо. — Надо было спросить у меня, нравится ли мне Рон!

— Прости.

Девушка была зла. Она прижалась к его губам в яростном поцелуе, и Гарри тут же стал ей отвечать, сминая мягкие губы.

— Кхм-кхм… — послышалось вдруг со стороны.

Гермиона соскочила с его колен, но облегченно выдохнула, увидев Карлуса.

— Ну вы даете, — прокашлявшись, сказал он. — Я уже говорил это, но еще раз повторюсь. Не понимаю, как с таким отношением друг к другу, вы считали себя просто друзьями?

— Оба были идиотами, — пожала плечами Гермиона.

Карлус, услышав это, рассмеялся.

— Тебе тоже не спится? — спросил деда Гарри.

— Уснешь тут со всем случившимся, как же, — вздохнул он. — Мыслей в голове тьма-тьмущая, но самое главное, что делать? До Рождества придется делать все возможное, чтобы избежать твоего столкновения с Томом, а потом отец решит, что делать.

— А если послать ему мои воспоминания о том, как Том признается мне в убийстве Миртл и своих маггловских родственников? — спросил вдруг Гарри. — На основании моих воспоминаний его могут привлечь к суду?

— А как ты объяснишь свои знания? — спросила Гермиона. — Ты…

— Пророчество ведь было, так? — спросил Гарри, решаясь провести авантюру, которая попахивала реальным сумасшествием или тягой к самоубийству. — Из глубины времен…

Он смотрел на деда, словно спрашивал, понял ли он его задумку.

— Ты предлагаешь… — ахнул Карлус.

— Я предлагаю раскрыть себя перед Визенгамотом, — кивнул Гарри. — Лучше пусть Тома Реддла посадят сейчас, чем потом он убьет сотни волшебников из-за всей этой бредятины с превосходством чистой крови. Вы же понимаете, что это Пророчестве не обо мне и Гриндевальде, а обо мне и Томе Реддле!

— Нас посадят в Азкабан за использование маховика времени, — дрожащим голосом сказала девушка.

— Меня посадят, — возразил ей Гарри. — О тебе не будет сказано ни слова!

— Нет, не надо так рисковать, — покачала головой девушка. — Гарри, это ведь форменное самоубийство!

— Есть вариант получше, чем твое раскрытие, Гарри, — сказал Карлус, пораженный таким самопожертвованием внука. — Мы отправим твои воспоминания моему отцу, а он отдаст их главе ДМП. Одвин Галоп — его школьный друг. Они вдвоем что-нибудь придумают, и не смей даже упоминать свое путешествие в прошлое! Пусть хотя бы сейчас о поражении Темного Лорда позаботятся взрослые, а не кучка подростков.

— Но мы не можем просто так отправить ему воспоминания! Вдруг кто-нибудь перехватит сову? — спросила Гермиона. — Лучше всего будет сделать сквозное зеркало, как было у Сириуса и твоего отца, чтобы никто кроме нас не смог им воспользоваться!

— Ты сможешь сделать такое? — спросил восхищенно Карлус.

— Могу, это несложно, — кивнула девушка, улыбнувшись. — Зеркало отправишь отцу совой, и укажешь там время встречи, а остальное мы скажем ему потом.

— Отличный план, и без глупого самопожертвования, — одобрительно кивнул Карлус. — Гарри, ты не будешь ни с кем сражаться без надобности, только если прижмет!

Тот кивнул, но все еще был готов раскрыться, лишь бы покончить с этим безносым уродом раз и навсегда!

* * *

Минерве было больно. Больно и обидно, что он никогда не сможет быть с ней. Его родня никогда не допустит их брака, а теперь, когда состоялась его помолвка с представительницей рода Блэк, то и подавно стоит затолкнуть все свои девичьи мечты куда подальше.

Сегодня Игнотиус был мрачен больше обычного. Смотрел на нее своими невозможными глазами, и в них девушка видела свой приговор. Приговор на одиночество, на унылую жизнь без него. Она чувствовала, что начинает плакать.

Как же было страшно! Страшно и больно осознавать, что ей никогда не познать счастья, как это случилось с Дореей Блэк и этой новенькой. Они выйдут замуж по любви, а она… Что ждет ее? Одиночество? Брак с нелюбимым?

Она поняла, что не сможет уснуть. Вытерла слезы, и направилась вниз, но застыла, услышав разговор Певерелла, Поттера и Дагворт-Грейнджер.

- Пророчество ведь было, так? Из глубины времен…

Минерва едва не выдала себя вскриком. Ох, Мерлин! Неужели?! Дальнейший разговор доказал, что Гарри с Гермионой действительно попали в прошлое. Только вот Пророчество… Том Реддл станет Темным Лордом? Ничего удивительного она в этом не видела, так как никогда не велась на его смазливое личико.

Она собралась было уходить, но нечаянно зацепилась за брошенную кем-то из детей игрушку.

— Кто здесь? — спросил Карлус злым голосом.

— Не волнуйтесь, это всего лишь я, — поспешила выйти из своего укрытия Минерва. — Простите, я…

— Так, мисс Макгонагалл, придется вам дать обет о неразглашении! — решительным тоном сказал Поттер. — Вы ведь понимаете, что услышали то, что не предназначено для чужих ушей?

— Надо было накрыть себя антиподслушивающими чарами, — фыркнула она. — Обет я дам, но хочу знать всю историю!

— С такими темпами о нашем путешествии во времени будет знать весь Хогвартс, — пробурчал Певерелл.

— Надо быть осторожными, мы что-то совсем забыли о чарах конфиденциальности, — пробормотала Гермиона. — Спасибо, что указали на эту оплошность, профе… кхм… мисс Макгонагалл.

— Профессор? Ты ведь хотела сказать профессор? — ахнула Минерва.

— Так, давайте не будем говорить ничего, пока не будет клятвы. Мисс Макгонагалл, завтра в Выручай-комнате после уроков мы все расскажем, — сказал Карлус. — В нашу тайну, правда, посвящены еще и Пруэтты.

— Пруэтты? — побледнела девушка. Находиться в одной комнате с Игнотиусом? Это же будет пыткой!

— Да. Так, все спать, завтра все обговорим, а пока Непреложный Обет, чтобы никто посторонний не смог вас прочитать.

Минерва кивнула. Она была полна любопытства, взбудоражена этой тайной, и послушно взмахнула палочкой, произнеся клятву о неразглашении! Подумать только, завтра она узнает будущее!