Ментальная магия (джен)

С момента окончания третьего испытания турнира трёх волшебников прошло три года, три совершенно мирных и богатых на приключения года. За это время многое изменилось и первыми изменения почувствовали именно школьники, ведь им добавилось несколько новых предметов. Это вернулись удалённые из программы этикет и законы магического мира, а вместе с предметами вернулось и понимание того что без исключения каждая капля магической крови безценна и всего то и нужно, что распорядиться ею с умом. Как в последствии говорил Сириус на партию, как он их называл, ретроградов было больно смотреть, они выглядели такими потерянными, а чуть позже стало ясно что они таки не врали и заклятье принуждения таки имело место быть. Выявилось это приблизительно через полгода после окончания турнира, и всплыло в связи с тем, что никто иной, как лорд Люциус Абраксас Малфой самолично ни с того ни с сего загремел в Мунго. Ну как загремел, экстренную бригаду вызвала его, Люциуса, жена, а затем было лечение и тут то и вскрылось, что все носители теперь уже пропавшей метки, как один находились под принуждением, но выглядело оно не как империо в чистом виде остаточные следы проклятья были обнаружены у всех без исключения последователей неназываемого и распространялись им непосредственно через метку. Ведь вплетённые в неё чары действовали таким образом, чтоб усилить в человеке все его низменные качества, возвести в абсолют и на фоне этого совершенно не замеченным оставалось то, что такой вот человек становился до безобразия внушаем. Именно поэтому носители метки в той или иной степени копировали взгляды её создателя. Она была создана с единственной целью и этой цели успешно достигла. И вот, лишившись подпитки от хозяина, метки начали разрушаться, а вместе с их разрушением слетали с чары, в следствии данного процесса носителя начинали одолевать кошмары, а измождённое десятилетиями такого вот подтачивающего воздействия сознание начинало идти в разнос. Первым не выдержал лорд Малфой, а в течении недели в Мунго загремели ещё трое.

К сожалению, помочь им не представлялось возможным и как следствие их ждало психиатрическое отделение больницы святого Мунго. На Драко Малфоя было страшно смотреть. Из парня будто бы ушла вся жизнь, он не то что не задирался, он и вовсе не жил, просто существовал, исключительно на автомате выполняя требуемое. В какой-то момент Гарри его стало до того жаль, что он, вняв просьбе Сириуса, который в свою очередь пожалев свою младшую кузину пообещал, что посмотрит, можно ли сделать ну хоть что-нибудь. Оказалось, что можно и по итогу Драко таки ожил, его мать была счастлива, а ещё больше воодушевились целители из святого Мунго, ведь мыслимое ли это дело — такой-то талант. Способности Гарри решили пока не афишировать во избежание, так сказать.

Седьмой курс, экзамены и прощальный пир. Озеро пересекли на лодках, а спустя три месяца в Лонгботтом мэноре наступил самый настоящий праздник и не просто праздник, а праздник с большой буквы. Ведь вернувшаяся из Мунго Августа Лонгботтом, как была села в кресло и изумлённый Невилл не веря своим ушам узнал, что его, его, Невилла, родители наконец-таки пришли в себя. Их лечащий врач говорил чудо, а стоящий рядом с ним главный целитель улыбался и поправлял коллегу, что это не чудо, но магия, ментальная магия.