Красное солнце Дракона (гет)

Эймонд смотрел вслед Селене, пока она не скрылась за дверью.

Он жалел, что не пришел минутой раньше, ведь тогда он смог бы предотвратить низкую попытку Эйгона взять девушку силой.

Ее перепуганный взгляд, растрепанные волосы и окровавленная щека все еще стояли перед его глазами.

— Ты гнусный выродок, Эйгон. То, что ты пытался сделать, недостойно и позорит Дом Дракона. — Эймонд больше не мог сдерживать себя.

— Почему-то ты не был так категоричен, когда я насиловал служанок, — издевательски упрекнул Эймонда старший брат, оставаясь лежать на полу. Он приподнялся и опёрся на локти.

— Она принцесса, Эйгон.

— Думаю, дело не только в этом, братец. — Эйгон больше не улыбался. Он встал на ноги и с вызовом посмотрел брату в глаза. — Ты думал, я не узнаю?

Молния осветила комнату, будто подглядывая за начинающейся бурей между братьями.

— О чем?

— Ты много времени проводишь с моей невестой. И сегодня ты, как оказалось, покатал ее на Вхагар. Вы чудно полетали?

Раскат грома всколыхнул дождливые тучи, а порывистый ветер пытался увести их за собой, но они настолько сильно затянули небо, что ветру было не справиться.

— Ты хотел еще что-то сказать?

Эйгон смягчил взгляд, в то время как Эймонд напрягся еще сильнее.

— Ты мой брат, и я не хочу ссориться с тобой из-за женщины. Она, конечно, хорошенькая, но далеко не мой типаж. Но так вышло, что именно мне нужно на ней жениться. Если ты ее хочешь, я не против. После нашей первой брачной ночи я пришлю ее к тебе, и ты сможешь трахнуть ее.

Эймонд, не задумываясь, ударил Эйгона по лицу.

Таргариен-старший прикоснулся к разбитой губе, но резко убрал руку, исказив лицо от боли.

Дождь шел не переставая, должно быть он хотел очистить не только пыльные смрадные улицы, но и грязные изощренные умы людей…

— Ты говоришь о своей невесте, Эйгон, о девушке. Имей хоть каплю уважения к ней. Хотя о чем это я?! — Эймонд был в ярости.

— Ну я же прав. Ты хочешь ее. — Эйгон говорил тихо, наслаждаясь своей «победой». — Твое поведение говорит само за себя. Может ты уже отымел ее, прямо на драконе?

Повторный удар. На этот раз Эйгон упал, и кровь хлынула с носа, залив лицо теплой жидкостью.

— Я не ты, Эйгон. — Эймонд наклонился к наследнику Железного трона. — Мы хоть и родные братья, но не смей судить меня по себе.

Эймонд направился к выходу, но у самой двери резко остановился, услышав тихий смех брата.

— Я ошибался, — лежа в крови, повысил голос Эйгон, чтобы перекричать очередной раскат грома. — Ты не просто хочешь принцессу, ты влюбился в нее.

Эймонд молча вышел из комнаты, оставив Эйгона одного.

Дождь начал утихать, гроза становилась все отдаленнее…

* * *

На следующее утро Селену разбудил стук в дверь.

— Дочь, я могу войти? — раздался голос отца за дверью.

По крайней мере он не влетел в ее комнату, значит до него еще не дошли слухи.

Голос отца был тихим и спокойным, стало быть вчера Эйгон остался в живых после разговора с Эймондом. Слава Семерым!

Девушка надела халат с длинными рукавами, чтобы прикрыть синяки, и открыла дверь.

Мартелл сразу же увидел исцарапанную щеку, и его улыбка сменилась беспокойством.

— Селена, что произошло?

— В читальном зале было слишком темно, и я споткнулась о стул, — это первое, что пришло девушке на ум.

— Будь осторожна, — заботливо сказал отец. — Я могу сесть?

— Конечно!

Они сели на прикроватную софу.

— Вчера я весь день не видел тебя. На обеде тебя не было?

— Мне нездоровилось, и я решила отдохнуть, — опять вранье… Дорнийка никогда не обманывала отца, но сказать правду она не могла.

— Как ты, дорогая? Как подготовка к свадьбе?

— Хорошо, отец, — улыбка была явно натянутой и грустной.

— Я растил тебя восемнадцать лет. И я вижу, когда что-то случилось. Расскажи мне.

Селена опустила глаза.

— Если бы можно было вернуть время вспять, ты бы женился на маме еще раз? Только с условием: в этот раз она не стала бы любовью всей твоей жизни.

Ее отец протяжно выдохнул.

— Я был наследником дома Мартеллов, будущим правителем Дорна. Это был мой долг. И я бы снова женился на твоей матери, ведь этого требовал от меня мой отец.

Селена поникла, хотя пыталась скрыть это.

— Но как твой отец, — продолжил Мартелл, — я хочу чтобы ты в первую очередь была счастлива. Если ты чувствуешь, что корона не принесет тебе счастья, то скажи мне. Мы завтра же уплывём домой и найдем тебе достойного мужа.

Конечно же отец заметил сомнения дочери.

— Ты готов пойти против короны?

— Ради твоего счастья я готов пойти на все, дитя мое.

Селена улыбнулась отцу, и они обнялись. В его объятиях принцесса всегда чувствовала себя счастливой маленькой девочкой. Она знала, что он сможет защитить ее от любых напастей.

— Спасибо за поддержку, папа, — прошептала Селена.

* * *

В Королевском саду собрались гости на завтрак, после чего был назначен турнир в честь будущей свадьбы.

Никто не мог пройти мимо, чтобы не спросить о царапинах принцессы. Селена пыталась мило улыбаться и повторять одну и ту же выдуманную историю о темной комнате и дурацком стуле.

Принцесса искала глазами Эймонда, но тщетно — он не появлялся.

В какой-то момент возле Селены возник Эйгон, положив руку ей на спину. Принцесса резко отпрянула от него и задела пожилую миледи в темно-сером платье.

— Извините, я…

— Моя невеста нервничает из-за свадьбы, леди Грейджой, — Эйгон приветливо улыбнулся, от чего дама растаяла как снег под ярким солнцем.

Таргариен повернулся к Селене.

— Улыбайся, милая, у нас скоро свадьба, — прошептал Эйгон, обняв Селену за талию, — а то гости подумают, что ты не рада приближающемуся событию.

— Не трогайте меня, — Селена пыталась вырваться, но Эйгон крепко держал ее.

Он прошептал ей на ухо:

— У нас завтра свадьба, и после я смогу сделать с тобой все, что захочу.

— Отпусти ее, Эйгон, — настойчиво сказал Эймонд. Он подошел тихо и незаметно.

— Не лезь, — грубо отрезал Эйгон, прижав Селену еще сильнее.

— Она еще не твоя жена, — Эймонд был непоколебим.

Эйгон отпустил Селену и сделал шаг в направлении Эймонда. Он говорил тихо, девушка не могла расслышать ни слова.

— А если нет, то что ты сделаешь? Начнешь драку у всех на глазах? Так давай, на нас уже и так смотрят. Ты ударишь меня, тем самым подтвердив слухи, которые уже витают в воздухе.

Эймонд был в недоумении — этим и воспользовался Эйгон.

— О-о-о! Ты еще не знаешь? — коварная ухмылка исказила лицо наследника. — Слухи о том, что ты любишь с пользой для себя проводить время наедине с невестой будущего короля. Тебя-то простят, а вот её… — Эйгон покачал головой. — Принцессе из знатного дома никогда не отмыться от клейма шлюхи.

Селена осмотрелась: на них искоса смотрели слишком много пар лишних глаз. Всем было очень интересно узнать причину столь недоброжелательного словесного поединка двух принцев, братьев по крови.

Увидев недопонимание, к ним подошел сир Коль, и Селена, пользуясь случаем, незаметно ускользнула.

Принцесса дошла до самого конца сада, который плавно переходил в огромный навесной балкон с видом на Черноводную.

От безысходности хотелось кричать.

Все, что она сейчас желала — это уехать отсюда. Уехать домой. Забыть все, что с ней произошло за это короткое время. Оставить столицу в прошлом.

Мысль о завтрашней свадьбе наводила на Селену дикий ужас. А после свадьбы — брачная ночь. Касания Эйгона были ей противны, а ей придется спать с ним…

Селене так хотелось принять предложение отца, но она не могла так поступить. Дорну, который и так столетиями был в немилости у короны, никогда бы не простили столь надменный отказ в свадьбе. И чтобы не говорил Мартелл, долг Селены — принести своему королевству мир и процветание, а не пренебрежение.

— Принцесса Селена, поздравляю вас! Вы с принцем Эйгоном красивая пара, — вдруг раздался голос позади.

Селена обернулась и увидела юную девочку с длинными русыми волосами и милой улыбкой.

Они были знакомы, ведь члены дома Ланнистеров были частыми гостями на приемах в Дорне.

— Спасибо, миледи Лия, — хотя Селена не разделяла ее восхищения. — Рада вас видеть.

— О-о-о, мы вскоре будем видеться чаще, ведь я буду жить в Красном замке! — девчонка искренне была счастлива.

Селена озадачено посмотрела на нее.

— Я не понимаю.

— Я выйду замуж за принца! — аж пискнула Лия.

— Но принц Эйгон женится на мне, — принцесса была в растерянности.

— При всем моем уважении, принцесса, но вы меня не поняли. Я выйду замуж за брата принца Эйгона — за Эймонда.

Селена застыла. А чего она ожидала? Сама выйдет замуж за наследника, а Эймонд будет вечно бегать за ней?

— Принцесса, с вами все хорошо? — обеспокоено спросила Лия.

— Я…

— Мой принц, — Лия расплылась в улыбке.

К ним подошел Эймонд.

— Я пойду, — не медля ни секунды, Селена собралась уходить.

— Как вы себя чувствуете, принцесса? — спросил Эймонд, и тут же добавил, осознав, что они не одни: — После вчерашнего происшествия в библиотеке, — он слышал о ее выдуманной истории.

— Хорошо, спасибо. Я… мне нужно идти… простите, — и Селена быстрым шагом направилась в замок.

* * *

Слухи как пыль, тайно покрывают брусчатку узких улочек, крыши старых домов и даже остриё меча, нетронутое бравым рыцарем всего лишь считанные часы.

Слухи расползаются, как безликие тени в беспросветную ночь, заполоняя разум и мысли, от которых не убежать, ведь они настигнут поневоле, как бы ты не пытался от них спрятаться.

Сплетня как кусок тухлого мяса, на зловонный запах которого быстро сбегаются дикие гиены и кружат голодные стервятники, и каждый из них мнит себя достойным заполучить кусок побольше.

То, что считалось забытым, помнится; то, что испарилось, возвратится проливным дождем; то, что считалось тайной, теперь открытая тема для громких обсуждений и ярого осуждения теми, кто и сам погряз в болоте лжи и коварства.

Пока Селена оплакивала свое пожизненное заключение в оковах брака, грязные сплетни разрастались, словно невидимая липкая паутина, запутывая факты, очерняя честь принцессы, ставя под сомнение ее невинность.

Разорванного платья и растрепанных волос в полуночное время было больше чем достаточно для того, чтобы усомниться в пристойности принцессы.

Если бы служанка, которая увидела поздним вечером Селену в слезах, не заметила Эймонда, который спрашивал у гвардейца о возвращении принцессы в свои покои, то, возможно, исход был бы совсем другим.

И если бы по стечению обстоятельств их полет на Вхагар видела только преданная Отто Хайтауэру служанка, то никаких сплетен бы и не было. Но было бы глупо думать, что больше никто не видел молодых людей верхом на драконе.

Те, кто услышал наговор, помалкивали в присутствии королевской семьи. Но стоило им отвернуться, как сплетники перешептывались как грязные крысы, передавая ложную информацию следующему. Все ожидали реакции короля. И, несомненно, вместо свадебных фанфар каждый желал услышать свист топора…

Никому не было интересно смотреть турнир, ведь гнусная клевета уже запустила свои безжалостные когти в невинные души.

Отсчет к неминуемому исходу был неумолимо запущен…

* * *

— Эймонд, где ты был вчера поздним вечером? — после турнира, пока гости набивали животы лакомствами в шатрах в Королевском саду, Эймонд держал ответ перед королем и королевой в тронном зале.

— В библиотеке, — уверенно ответил Эймонд. Он стоял прямо, держа руки за спиной.

— Что ты там делал? — у короля раздувались ноздри от злости и ярости.

— А чем, по-твоему, там занимаются, отец? — принц старался быть сдержанным.

— Ты был в библиотеке с принцессой Селеной! — громко сказал Визерис.

— С чего ты это взял, отец?

— Это был не вопрос, Эймонд! Вчера к себе в покои принцесса возвратилась в разорванном платье и… — король осекся. — Ты шел следом! Как мне это понимать, Эймонд? — Визерис кричал. Злость и отчаяние взяли верх.

— На что ты намекаешь? — слова Эйгона о грязных сплетнях сегодня за завтраком оказались правдой и дошли до короля.

— Я не намекаю, я утверждаю! — Король стукнул кулаком о подлокотник трона. — Я думал, полет на драконе это единственное твое необдуманное действие, но как оказалось, ты часто общался с принцессой и проводил с ней время наедине.

Эймонд посмотрел на мать, которая тут же опустила взгляд.

— Я не трогал её. — Ошеломленный упреком отца Эймонд повысил голос и развел руки в стороны.

— Теперь это уже неважно. Слухи расползлись, Эймонд. Уже весь двор знает о том, что ты сделал.

— О чем? Ничего не было! Это Эйгон пытался… — Эймонд был в отчаянии от злостной клеветы.

Эймонд не мог осознать того, что говорит король; то, что отец верит, что он, его сын, мог сделать такое — надругаться над принцессой, девушкой, невестой своего родного брата…

— Хватит! — заорал король. — Не впутывай Эйгона в свое бесчестие. — Король вытер пот со лба.

— Если в замке есть тот, кто наплевал на честь, так это твой старший сын. — Эймонд кинул прямо в лицо отцу истину, которую от короля всеми силами пыталась скрыть Алисента.

Визерис отреагировал на слова сына лишь молчанием. Он потер глаза — усталость и нервы давали о себе знать.

— У меня только что был сложный разговор с Мартином Мартеллом. Он требовал твою голову. И если бы ты не был моим сыном, я сам лично преподнёс бы ему такой подарок.

— Я поговорю с ним, — Эймонд хотел уже уходить.

— Нет! — Визерис встал. — Ты больше ни на шаг не приблизишься ни к нему, ни к принцессе, особенно к принцессе. Ты меня понял? — король говорил четко и раздраженно.

— Как же ты заставишь меня остановиться? Запрешь в темнице или отошлешь к дяде на Драконий Камень? — ехидно спросил Эймонд.

— К сожалению, ни к одному из этих вариантов я уже не смогу прибегнуть.

— К сожалению? Я знал, что ты меня любишь, отец, — грубо съязвил Эймонд.

— Свадьба отменена! — Эти слова эхом раздались в пустом зале. — Завтра корабль Мартеллов уплывает домой в Дорн. Ты опорочил не только принцессу, но и Дом Дракона, Эймонд, — тихо и грустно произнес король. — Уходи с глаз моих.

— Ты тоже веришь в то, что я мог это сделать, мама? — отчаянно спросил Эймонд, глубоко дыша.

Алисента молчала, лишь виновато смотрела на сына — она чувствовала, что часть вины за то, что происходит сейчас, лежит на ней.

Обида сдавливала горло, но принц нашел в себе силы противостоять королю.

— Я не делал этого, отец. Я… — Эймонд сглотнул — ему было нелегко открываться людям, особенно собственным родителям, — я люблю её.

Визерис сел. Потрясенный взгляд отца Эймонд видел впервые.

Алисента опустила взгляд в пол — ее подозрения оправдались. Она догадывалась о чувствах сына, но надеялась, что его влечение к принцессе не перерастет в нечто большее.

Эймонд не ждал понимания со стороны родителей — он и сам знал, как это прозвучало. В Вестеросе каждая знатная леди готова стать женой Таргариена, но Эймонд полюбил невесту своего брата.

— Иди в свои покои, Эймонд. Тебе запрещено покидать их, — Визерис сказал это совсем тихо.