Тень войны (гет)

Едва продрав глаза, Алина зашарила рукой по кровати, пытаясь нащупать вибрирующий телефон.

«Будь там в десять, не уходи без меня!»

Гласило сообщение от Жени.

Алина застонала. Больше всего ей хотелось повернуться на спину и заснуть, но усилием воли она заставила себя встать с кровати. К тому времени, когда в дверь постучали, Алине удалось привести себя в человеческий вид. На пороге стояла ухмыляющаяся Женя в белой форме.

— Как тебе?! — подруга покрутилась.

После бессонной ночи голова соображала медленно. Белая униформа. Алина припомнила, что Женя накануне говорила ей о цветах формы.

— Ты присоединяешься к кухонному персоналу?

Женя закатила глаза.

— Нет, глупышка. Мою заявку на пошив униформы для женщин наконец-то одобрили! Теперь я возглавляю отдел дизайна. Пусть я единственная сотрудница, но зато за результат можно поручится.

— А посол? Он ищет нового начальника штаба?

Женя удивленно взглянула на нее.

— О, ты не смотрела новости! Посол ушел в отставку.

— Ушел в отставку? Почему? — сразу насторожилась Алина. Если человек, привезший ее в Равку, внезапно потерял власть, это грозило неприятностями.

— Президент назначил его министром вооруженных сил.

— Серьезно?

Женя кивнула.

— В Равке он герой. Когда он стал послом, многие думали, он уйдет на пенсию.

Алина рассмеялась.

— На пенсию? Ему двадцать два!

— Вообще-то ближе к тридцати, но в любом случае это было бы заслуженно. Атаки Шу Хана и Фьерды становятся все ожесточеннее. Его возвращение на пост министра вооруженных сил — первая надежда за последнее время.

Когда они пришли в столовую, там кипело бурное обсуждение. Наверняка темой дня стали перестановки в правительстве.

— Почему ты не осталась начальником штаба?

— У военных уже есть квалицированные люди. Я буду помогать, чем смогу, но в основном наконец-то подарю женщинам Равки форму, которую они заслуживают. — Женя встряхнула волосами. — Если мы должны вести войны, то, по крайней мере, мы должны выглядеть стильно.

✵✵✵

Войдя в лабораторию, Алина увидела, что все сотрудники о чем-то переговаривались в небольших группках. Пройдя мимо нескольких из них, Алина примкнула к «Энерго Защите».

— Ты ничего не слышала? — Надя выжидающе посмотрела на свою начальницу.

Зоя тряхнула кудрями.

— Все, что я слышала — до следующей недели никаких изменений не будет.

Мария нахмурилась.

— До меня дошел слух, что «Энерго Защиту» расформируют.

— А я слышал, что нам дадут больше людей, — возразил Хэршоу.

Они оба уставились на Зою.

— Я располагаю такой же информацией, как и вы. А пока давайте делать свою работу. Не слишком отвлекайтесь. — Когда никто не шевельнулся, она обвела каждого взглядом. — Я серьезно. Принимайтесь за работу.

Алина подошла к своему рабочему месту. Материалов нигде видно не было.

— Обычно требуется пара дней, чтобы исполнить заявки, — пояснил Хэршоу. — Раз уж ты свободна, не хочешь взглянуть на наши крутые штуки?

Он отвел ее в угол лаборатории, где несколько человек, судя по всему, собирали новый аккумулятор.

— Здесь творится настоящее волшебство, — Хэршоу развел руками. — Одно дело — использовать энергию солнца, и совсем другое — создать емкость, где ее можно хранить.

— В таком случае расскажи мне поподробнее.

— Как ты уже знаешь, хранение энергии не зависит от ее источника — это значит, что батареи, которые мы разрабатываем для ветряных и речных турбин, подойдут и для солнечных панелей.

Хэршоу подвел Алину к доске, где карта Равки была поделена на тринадцать частей.

— Каждый из данных регионов будет получать энергию по централизованной системе. На основе метеоданных мы рассчитали, какое количество энергии необходимо будет хранить. Цель отдела — уменьшить сбои в подаче электроэнергии до пяти раз в год. Амбициозная задача, учитывая, что сейчас энергообеспечение крайне нестабильное, всего несколько дней в месяц.

Алина кивнула.

— Огромные батареи, конечно, выглядят внушительно, но почему бы просто не разместить солнечные панели на крышах домов? Децентрализовать генерацию гидро- и ветроэнергетики невозможно, но в некоторых частях Африки распределенная генерация прижилась: правительство не строило электрические сети, так как каждый дом поставляет энергию.

— На то есть несколько причин. Во-первых, в этих регионах уже есть энергетическая система, мы просто не можем доставлять для них топливо, так как Фьерда и Шу Хан перекрыли большую часть торговых путей. Во-вторых, в твоем примере выполнялось важное условие, которого нет в деревнях.

Алина хлопнула себя ладонью по лбу.

— Солнце.

— Бинго. Учитывай не только безумную широту, но и тот факт, что люди живут в долинах, окруженных огромными горами. Количество прямых солнечных лучей даже летом не очень высоко, Старкова.

— Верно. Хорошо. Итак, мы используем центральную систему для каждого региона, возможно, с солнечными батареями в долинах. Лаборатория, где я училась, разрабатывала батареи на водной основе.

Хэршок покачал головой.

— Мы используем органические протонные батареи на основе хинонов.

Алина нахмурилась. Она слышала о таких аккумуляторах. Идея состояла в том, чтобы создать батареи, состоящие из компонентов, которые существенно проще добыть в природе. В качестве активного элемента применили органические соединения, известные как хиноны. Обычно они используются растениями в фотосинтезе. Изобретение, однако, еще далеко от совершенства.

— Почему место них не использовать водородные батареи?

Один их сотрудников фыркнул.

— Мы пытаемся обезопасить население, а не взорвать его.

Хэршоу пожал плечами.

— Органические молекулы намного безопаснее.

— Есть же меры предосторожности, снижающие риск непреднамеренного возгорания.

— Если говорить о необходимом нам количестве водорода, то Фьерде достаточно сбросить одну бомбу и… — Хэршоу сжал кулак, а затем резко растопырил пальцы. — Бум!

О саботаже Алина даже не подумала. Ей предстояло многому научиться.

✵✵✵

Алина обсудила с командой Хэршоу количество энергии, которое нужно будет аккумулировать. Все зависело от погодных условий в каждом регионе, и оставалось надеяться, что показатели будут ненамного больше, чем для энергии ветра. Но Алина предчувствовала проблемы. «Энерго Защита» располагала большой и очень подробной картой Равки: Алина часами просматривала карты высот на компьютере, прежде чем открыть код, используемый для расчета необходимой скорости ветра, и изменить его таким образом, чтобы получить информацию о требуемых солнечных потоках — Python давался ей легче, чем равкианский.

Затем она нашла информацию о количестве солнечных дней в каждом регионе и приуныла. В Равке всего три станции собирали метеоданные, и все они находились в долинах.

— Только не говори мне, что только сейчас осознала, что в Равке нет пригодных условий для солнечной энергетики.

Алина подняла глаза на Зою, которая, деловито подбоченившись, взирала на нее в притворном недоумении.

Алина вздохнула.

— Вовсе нет. Но, похоже, придется потратить время на установку станций для сбора метеоданных, а значит, у меня будет меньше времени на все остальное.

Зоя кивнула и села.

— Нам потребовалось шесть месяцев, чтобы настроить станции для сбора данных о воздушных потоках, у тебя нет столько времени. Выбери несколько мест и надейся, что они окажутся достаточно репрезентативны.

Алина хотело было возразить, но Зоя продолжила.

— Послушай, я не верю в этот проект. Но раз уж ты работаешь в моем отделе, то мне нужны результаты. И как можно скорее.

— Рабочий прототип будет готов в течение пары недель, после того, как я получу необходимые материалы.

— Прототип твоей университетской разработки — неплохое начало. Но нам нужно нечто лучшее. — Зоя вытащил тюбик ярко-красной помады и накрасила губы. — Славно поболтали. Давай как-нибудь повторим.

✵✵✵

Два дня спустя Алина сидела за рабочим столом и вглядывалась в цифры перед собой. Она неохотно признала, что предложение Зои было верным, поэтому взяла за образцы три горы с разными режимами ветра и осадков. Теперь оставалось выбрать из сотни вариантов оптимальное место для размещение солнечной батареи на каждой из горных вершин. Для этого она напишет программу, но сначала нужно понять, что произойдет с углом наклона солнечных лучей в течении года, а излагать все это на бумаге было мучительно.

Но не так мучительно, как полуночные раздумья.

Организм после перелета наконец-то адаптировался к новым условиям, и когда Алина забиралась вечером в кровать, то остро чувствовала, как ее теперешняя жизнь отличается от жизни в Америке. Она не скучала по Малу — почти — но все еще тянулась к нему, когда засыпала. Четыре года минуло с тех пор, как она засыпала в одиночестве, и каждый раз, когда пальцы касались стены, а не тела, сердце терзали одиночество и чувство вины. Поэтому она пыталась настолько себя вымотать перед сном, чтобы на размышления не осталось сил.

В дверь тихо постучали, и Алина встала из-за стола, чтобы открыть.

— Ты не спишь! Очень хорошо, я принесла оставшуюся форму, — возвестила стоящая на пороге Женя.

— Спасибо, — улыбнулась Алина.

— Кстати, в субботу вечером будет вечеринка для посла.

— Ура?

Женя закатила глаза и села за Алинин туалетный столик.

— Поскольку заняться холодными вечерами в Ос Альте нечем, рекомендую привыкнуть к тому, что вечеринки прочно займут место в твоем расписании. Кроме того, они не такие скучные, как государственные приемы: будут танцы.

Алина побледнела.

— Я… я не танцую.

Ей вспомнилось, как она посетила вечернее мероприятие для первокурсников. Она пришла туда, подумав, что это отличный способ познакомится с сокурсниками, и совершенно не ожидала танцев. Понадобилось три песни, чтобы она сдалась и вернулась домой. С тех она не пробовала танцевать.

— Не танцуешь? — Женя распахнула глаза от ужаса. — Ты вообще равкианка?

— Знаю-знаю, — простонала Алина. — Просто я никогда не училась.

Она смутно помнила, как маленькая, пробилась среди танцующих на свадьбе друзей родителей. Мелькнула голубая юбка, Алина потянулась к ней… и воспоминание резко обрывалось. Алина не возражала. Она старалась не впасть в бездну отчаяния после смерти родителей, поэтому задвинула воспоминания на задворки сознания.

— Мы должны исправить ситуацию до субботнего вечера. Нужно выучить несколько. — Женя принялась загибать пальцы. — Думаю, четырех хватит. Будешь брать уроки в четверг и пятницу.

— Не знаю, у меня много работы, — Алина кивнула на стопку бумаг. — Плюс уроки равкианского.

— Есть успехи?

— Не совсем, — призналась Алина. И это было еще мягко сказано. Учительница, по-видимому, думала, что если будет сверлить ее взглядом, то Алина сразу все выучит. Весьма сомнительный метод обучения.

— Тогда тебе надо расслабиться и потанцевать.

— Не уверена, что танцы будут расслабляющими.

— Все будет хорошо, — Женя обнадеживающе похлопала Алину по руке. — Я зайду за тобой завтра после урока. — У двери она обернулась. — Ты ведь умеешь вальсировать, правда?

И вздохнула, когда Алина покачала головой.

— Расти в Америке просто ужасно. Посмотрим, сможем ли мы исправить это допущение.

✵✵✵

Алина то и дело отвлекалась во время урока равкианского. Что не осталось не замеченным учительницей, и та бросала на нее пронизывающие взгляды. Алина добилась некоторых подвижек в том, чтобы выбрать места для тестирования солнечных панелей и почти воспроизвела «Солнышко», после того как получила необходимые материалы. Но работа продвигалась медленнее, чем она надеялась. Ей очень хотелось показать конкретные результаты к концу недели, но не вышло.

Однако ей очень понравились люди. Надя и Мария были достаточно милы, когда рядом не было Зои, а с Хэршоу и его командой было приятно работать. Алина могла часами слушать, как Хэршоу объясняет механизмы сгорания в батареях: он говорил о преобразовании энергии с тем же пылом, как Алина о солнечной энергетике — словно это было неотъемлемой частью его самого.

Накануне Зоя, расстроенная темпами изготовления некоего прототипа, устроила выволочку сотруднику.

— Жаль, что мы не можем использовать горячий воздух, — пробормотал под нос Хэршоу. — Наш лейтенант снабдила бы всю Равку.

Алина фыркнула и сразу переключилась на работу, стоило Зое обернуться. Когда рискнула бросить взгляд на Хэршоу, тот ей подмигнул.

А сегодня вечером она увидится с Женей. Пусть Алина не сильно преуспела в своих начинаниях, особенно в изучении равкианского, но зато завела друзей.

✵✵✵

— Ладно. Сегодня мы попробуем кое-то другое, — Женя раскинула руки.

Алина оглядела комнату отдыха, которая, к счастью, оказалась пуста. Ранее Женя пыталась научить ее танцевать в маленькой комнате, и Алина набила синяки на ногах об углы. В пятницу вечером большинство солдат отправились домой на выходные. Те, кто не работал, предпочитали расслабиться в барах. Только пару человек читали на другом конце зала.

— Я заметила, что ты напрягаешься во время танца.

Алина пожала плечами.

— Я приехала сюда работать инженером, а не плясать с незнакомцами.

Женя поморщилась.

— Тебе нужно изменить свое отношение. И я принесла кое-что, что нам поможет, — с этими словами Женя вытащила из сумки бутылку. — «Столичная» более полувека помогает неуклюжим танцорам раскрепоститься.

Женя разлила водку по стаканам и протянула один Алине.

— Серьезно? Ты решила меня напоить?

— Не напоить, а помочь расслабиться, — поправила Женя.

Алина чокнулась с Женей и махом осушила стакан. Водка обожгла горло, и Алина закашлялась. Женя включила на ноутбуке песню.

— Хорошо, начинаем!

Алине пришлось признать, что танцы, которым учила Женя, были прекрасны: в простых движениях подруги было много плавности и грации. Женя помогала Алине разучивать шаги, считала ритм, напоминала, когда следует кружиться и сменить партнера. Все четыре танца были умеренными по темпу, двадцать четыре такта в минуту, и Алина потихоньку осваивала шаги.

По правде говоря, ей нравилось. Смущала только необходимость коснуться руки партнера.

Через полчаса Женя снова наполнила стаканы.

— Знаешь, не так уж и плохо.

— Конечно, ты же сама принесла водку.

— Я говорила о твоем шраме. Он не такой уж ужасный.

Алина покраснела.

— Так очевидно?

— Заметно, что тебе не нравится протягивать ладонь, а значит, мое внимание невольно обращается прямо к ней.

Алина рефлекторно провела по нему пальцем. Женя лукавила, шрам был уродливым: красным и узловатым. Алина всю жизнь его стеснялась и благодарила Бога за то, что оказалась левшой. Со временем она привыкла держать ладонь так, чтобы скрыть шрам. А танцы противоречили этому правилу.

— Он ужасен, — Алина неловко кашлянула.

— Как ты его получила? — шепотом полюбопытствовала Женя, оставляя Алине возможность притвориться, будто не услышала.

— Понятия не имею. Знаю только, что порезала ладонь… когда меня нашли.

Когда приемные родители привезли ее в Америку, врачи заключили, что лучше дать организму самому залечить порез, чем оперировать руку. Мал только закончил первую книгу о Гарри Поттере, когда заметил ее шрам, спустя год знакомства, и дал ей прозвище «девочка, которая выжила». Впрочем, точный удар по голени предостерег от воспоминаний об этом.

Женя помолчала, а затем улыбнулась.

— Еще по стаканчику?

Алина рассмеялась.

— Нет, думаю, я справлюсь. Давай попробуем еще разок.

Через час, к удовольствию Жени, они прогнали все четыре танца, и перешли к вальсу. Женя проинструктировала насчет шагов и положения рук. Алина была благодарна, что подруга, сжав ее ладонь, ничего не сказала про слабую подвижность двух крайних пальцев.

Вальс давался не так легко, и спустя сорок минут и два стакана водки Женя плюхнулась в кресло и откинула голову на спинку.

— Танцы утомляют.

— Без шуток, — Алина присела рядом. — Каков вердикт?

— Лучше, чем вчера. Продолжай в том же духе и сможешь принять участие в национальных соревнованиях.

Водка делала шутки смешнее, и Алина прыснула. Она пережила первую неделю. Хотя она уехала из Штатов восемь дней назад, казалось, что пролетела целая жизнь. Она повернулась к Жене.

— Почему ты возишься со мной?

— Потому, что ты ужасно танцуешь.

— Нет, я имею ввиду, зачем ты вообще мне помогаешь? Ты могла просто показать мне лабораторию и распрощаться, а вместо этого сшила форму, таскаешь бутерброды и учишь танцевать.

— Ты сомневаешься в моих благородных мотивах. Американская приемная система суровее, чем мне казалось.

— Я не сомневаюсь в тебе… — Алина покраснела. Ей трудно было подобрать слова, и алкоголь не помогал делу. — Не каждый день кто-то старается для меня. Мне просто хотелось понять, почему.

Женя повернулась к ней.

— Я начала работать с Морозовым, когда он еще был сержантом. Я следовала за ним через подразделения, должности, континенты. Он одержим идеей сделать Равку лучше. Он не эмоциональный человек.

Алина хмыкнула. Это еще мягко сказано.

— Он увлечен своей идеей, но я не видела в нем надежды. Пока он не встретил тебя.

Женя встретилась с ней взглядом, и Алина вздохнула.

— Выбор солнечной энергетики для Равки кажется настоящей авантюрой.

— Возможно, но рискованные планы генерала, как правило, срабатывают, — Женя ухмыльнулась. — Хотелось бы мне видеть лицо Назяленской, когда «Солнышко» заработает.

✵✵✵

— Как она?

— В порядке.

— Что-нибудь примечательное?

— Она сказала, что есть небольшой прогресс. Похоже, она мало спит.

— Акклиматизация. Новости от лейтенанта?

— Зоя показала жест пальцем, так что не понятно, что она пыталась донести. — Вздох. — Шутка.

— Я так и понял. Как обстоят дела в остальном?

— Хорошо. Ужасно.

— Ты справишься?

— Постараюсь.

— Дай мне знать, если не сможешь.

— Да, генерал.

✵✵✵

Алина изучала грамматику, когда к ней заглянула Женя.

— До вечеринки еще два часа.

— Знаю, но мне захотелось кое-что попробовать.

Женя подтащила второй стул к столу и скомандовала:

— Протяни руку.

Алина послушно протянула руку.

— Нет, другую.

Вдохнув, Алина положила правую руку на колени Жене. Подруга тем временем достала из сумки тюбики и набор кистей.

— Можно твой ноутбук на минутку?

Женя быстро ввела в поисковик запрос, затем развернула ноутбук к себе экраном.

— Что это? — нахмурилась Алина.

— Серия «Шерлока», — Женя взяла ладонь Алины и кисть. — Это займет некоторое время.

Спустя час побежали финальные титры, и Женя встала, потягиваясь. Алина боялась отвести взгляд от экрана монитора. Сердце билось, как птица в клетке.

— Можешь взглянуть.

Собравшись с духом, Алина посмотрела на свою ладонь. А потом на Женю.

— Это?

— Не так уж и плохо?

Алина чувствовала шрам, но визуально…

— Спасибо, — прошептала она, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

— Но это не значит, что нужно экономить на водке, — заметила Женя. — Без нее ты плохо танцуешь. А теперь вставай и иди одеваться. Нас ждет вечеринка.

✵✵✵

Как и торжественный обед неделей ранее, вечеринка проходила в президентском дворце. В это раз их провели по коридору справа в бальный зал, который размером был больше, чем исследовательская лаборатория. Высокий потолок оформлен мозаикой; стены расписаны фресками с изображением исторический личностей Равки, а панорамные окна открывали изумительный вид на Ос Альту. Перед одной из картин готовился к выступлению оркестр. Через десять минут зал наполнили люди.

Женя направилась к барной стойке и принесла Алине две рюмки водки, а затем взяла выпить себе.

— Не опозорь меня, Старкова, — Женя чокнулась с ней.

Сделав глоток, Алина закашлялась, и Женя легонько похлопала ее по спине.

— Ты привыкнешь.

Присутствующие разделились на две большие группы. В одной Алина смутно разглядела посла, в другой — президента. Иван, выделявшийся благодаря своему росту, стоял в стороне и скучал. Они подошли к нему, и Иван с Женей тихо заговорили на равкианском.

Кто-то врезался в Алину сзади. Обернувшись, она увидела перед собой лейтенанта.

— Смотри куда идешь, сержант.

— Эм…

— Она стояла на месте, Зоя, — с легкой улыбкой перебила Женя. — Похоже, это ты налетела на нее.

Зоя сузила глаза.

— Правда? Тебе лучше следить, чтобы кто-нибудь не врезался в тебя.

— Это угроза?

— Звучало похоже?

Женя рассмеялась.

— Даже я не думаю, что ты настолько глупа, чтобы угрожать мне в присутствии Ивана.

Зоя оглядела телохранителя и хмыкнула.

— Я почти уверена, что справлюсь с ним.

Женя закатила глаза.

— Ты же знаешь, что траханье чьих-то мозгов не считается?

Иван многозначительно прокашлялся.

— Стоит попробовать, — Зоя небрежно пожала плечом и ушла.

Алина проводила ее взглядом.

— Похоже, ты ладишь с ней так же хорошо, как я.

Женя не успела ответить, как оркестр взял вступительный аккорд. Алина успела поймать сочувствующий взгляд Ивана, когда Женя схватила ее за руку и потащила на танцплощадку.

— Иван не танцует? Может, мне составить ему компанию?

— Ни за что. Я посвятила часы своей жизни, чтобы научить тебя танцевать, и ты будешь танцевать.

— А почему Иван не идет?

— Он упакован по полной. Американцы ведь так говорят? Или только в кино?

Алина порылась в памяти.

— Что это значит?

— У него пистолет, — объяснила Женя. — И судя по всему, никто не учить мужчин с оружием танцевать.

Танцоры выстроились в позиции и заиграла музыка. Алина следила за движениями Жени и смогла успешно выполнить все движения, не выставив себя дурой. Несколько песней спустя тело, согретое водкой, уже двигалась само по себе.

«Так вот что это значит — принадлежать».

Быть самой собой, а не жертвой войны.

На какое-то время Алина позволяла себе растворится в море людей и взглянуть на танец по-новому: как на отдельную вселенную со своими законами.

Музыканты сделали перерыв, и Алина воспользовалась возможностью перевести дух. Пока она обмахивалась веером, улыбающаяся Женя взяла у официанта два бокала шампанского.

Оркестр заиграл вальс, и Женя, поклонившись, протянула ей руку. Алина сосредоточилась на шагах, боясь оступиться.

— Перестань смотреть на ноги. Смотри на меня, — посоветовала Женя.

Алина подчинилась, и подруга повела их по кругу, мимо бдительного Ивана, мимо распахнутого окна. На танцполе яблоку негде было упасть, но опытные танцоры легко обходили друг друга. Вокруг президента и генерала собирались люди.

Спустя несколько мелодий не совсем трезвый президент завел длинную речь на равкианском. Пока он говорил, Алина разглядывала присутствующих. С одной стороны стояли члены политической группировки: мужчины солидного возраста в дорогих костюмах и женщины с аккуратным макияжем и в платках со стразами, прикрывавших волосы. Некоторые гости носили военную форму. И в тех, кто был одет в вечерние костюмы, тоже угадывались солдаты. Слева находилась группа, не принадлежащая ни к военным, ни к политикам. Когда речь президента в очередной раз прервали пьяные возгласы, Алина спросила у Жени, что это за люди.

— Дивизионники, — в тоне подруги сквозило презрение.

В конце выступления президента зал зааплодировал. Алина внезапно почувствовала себя подавленной и, извинившей перед Женей, скользнула на другой конец зала. Встав у стены, она наблюдала, как пары кружатся в танце. Вальс оказался менее упорядоченной вселенной, чем народные танцы.

— Наслаждаешься весельем на расстоянии?

Алина вздрогнула, когда над ухом раздался вкрадчивый голос. Генерал стоял совсем рядом, опершись на стену, и пристально смотрел на нее. В небрежной позе, в том, как он игнорировал людей, поглядывавших в его сторону, чувствовалась властность.

— Что-то вроде того, — пробормотала Алина, краснея. — Как тебе удалось вырваться из толпы?

Генерал приподнял бровь.

— Я отослал всех прочь.

"Ах".

Алина обратила взгляд на танцпол, старательно удерживая себя от того, чтобы взглянуть на генерала, хотя замечала, как других люди бросали на нее удивленные взгляды. В груди разгорался жар. Когда заиграла новая мелодия, генерал оттолкнулся от стены и протянул ей руку. Алина разрывалась между желанием сбежать и узнать, что ждет ее подразделение. В конце концов любопытство взяло верх.

Ну и еще подкупала возможность потанцевать с чертовски привлекательным мужчиной.

Алина приняла руку, и генерал повел ее на танцпол. Она сильно нервничала, но генерал оказался превосходным танцором и чутким партнером.

Правда, Алину смущало молчание, и она отчаянно соображала, как завязать разговор.

— Поздравляю.

— С чем?

— С повышением. Это же повышение?

— В некотором роде, — генерал обогнул нетрезвую пару. Алине показалось, что она узнала дядю президента.

— Я слышала, что «Энерго Защита» и другие подразделения будут реорганизованы.

Генерал приподнял уголок губ.

— Ты слышала.

— Ходят слухи. В зависимости от источника нас ждет или нечто хорошее, или же катастрофа.

— И ты серьезно относишься к этим слухам?

— Хочешь сказать, они ошибочны?

— По крайней мере, один из вариантов.

Снова воцарилось молчание, во время которого Алина корила себя за неумение вытягивать нужную информацию, когда ее внутренний монолог прервал генерал.

— Как прошла первая неделя?

Алина пожала плечами, из-за чего немного сбилась с темпа, но уверенная хватка генерала на талии помогла выровнять ритм.

— Привыкаю. И чем больше узнаю, тем отчетливей понимаю, что нас ждет много проблем. Равка действительно не лучший кандидат для использования солнечной энергии.

— В противном случае твоя помощь не понадобилась бы. Я слышал, что уже достигнут прогресс в репликации «Солнышка», — спустя пару аккордов произнес генерал.

— И ты серьезно относишься к этим слухам?

Мгновение генерал смотрела на нее, а потом тихо рассмеялся. Что-то внутри встрепенулось при этом звуке.

— Верно, но в основном я всю неделю заполняла бесконечные бланки в трех экземплярах.

Генерал кивнул.

— Еще какие-нибудь жалобы?

Алина решила, что генерал легкомысленно отнесся к ее замечанию, но, взглянув на его лицо, она не увидела веселья.

— Я… эм… почти уверена, что лейтенант меня ненавидит.

— Назяленская.

Алина кивнула.

Несколько мгновений спустя мелодия закончилась. Генерал отпустил ее с легким поклоном.

— Спасибо за танец, Алина.

— Я хотела узнать, что планируется для моего отдела, но каким-то образом ты ничего не выдал.

Губы генерала изогнулись в подобии улыбки.

— Или ты слушала невнимательно, Алина.

✵✵✵

Вскоре ее нашла Женя и сообщила, что задержится, так что в казарму Алина отправилась одна. Вернувшись к себе, она стерла косметику с ладони, обнажив шрам. До окна долетали звуки Керамат Седзет: люди возвращались, кто с вечеринки, кто из баров. Уже погружаясь в сон, Алина осознала, что сегодня не потянулась к Малу. Заснула она с улыбкой.