Любовь - сложная штука. (гет)

— Вот оно как! — произнес Дамблдор улыбаясь, ему явно нравилась такая ситуация, это было интересно.

Гермиона лишь кивнула, смотря на директора и ожидая, что он еще что-то скажет. Когда профессору надоело загадочно улыбаться и рассматривать девушку он, наконец, продолжил разговор:

— Вы что-то говорили о своем перемещении ребятам, приведшим вас сюда? — Гермиона кивнула. — Что?

— Я сказала, что это был неудачный эксперимент, не уточняла какой и представилась я Эвельсон, а не Грейнджер. Директор, верните меня домой! — чуть не плача произнесла девушка последнюю фразу, она, наконец, отошла от первого шока и поняла, что с ней произошло. Она одна, в чужом времени, никого из родных, никого из друзей!

— Успокойся Гермиона, мы что-нибудь придумаем. — Начал утешать Дамблдор. — В конце концов, постараемся найти Моховик времени, — директор замолчал и задумчиво посмотрел в окно, после минутного молчания он продолжил. — Знаешь, я думаю, так должно было случиться, и ты вернешься домой только тогда, когда придет время. — Произнес он, но заметив в глазах девушки слезы, он поспешно добавил. — Но мы сделаем все возможное.

— Профессор, а что же теперь делать?

— Думаю, вам стоит остаться здесь и начать обучение на седьмом курсе Гриффиндора, пока мы что-нибудь не придумаем. Как вы на это смотрите? Всем скажем, что вы студентка из Америки, попавшая сюда после, как вы сказали, «неудачно эксперимента»? Так вот попав сюда, вы решили остаться и обучаться в Хогвартсе. На вопросы «Почему?» просто неопределенно пожимайте плечами.

— Хорошо, сэр. — Гермиона кивнула, взяв себя в руки.

— Вы не возражаете, если я все расскажу профессору МакГонагал?

— Хорошо, сэр. — На автомате проговорила девушка.

Дамблдор внимательно посмотрел на нее и положил руку ей на плечо.

— Все будет хорошо, мисс Эвельсон. Привыкайте к этому имени. Сегодня за обедом я вас всем представлю, а сейчас несколько часов вы можете пообщаться с ребятами, уверен, что ваши новые друзья вас ждут за дверью. — Он встал и ободряюще улыбнулся Гермионе и скрылся за дверью, за которой часом раньше скрылась мадам Помфри.

«— Давай, вставай, чего ты сидишь? — внутренний голос вновь напомнил о себе. — Ты здесь до девяностых просидеть собралась? Пойдем тренироваться в актерском мастерстве!

— Встаю, встаю! А ты молчи, разговариваю сама с собой! Мне в св. Мунго надо.»

Девушка покачала головой и, поднявшись с кровати, направилась к выходу. Директор не ошибся: Поттер, Блек, Эванс, Люпин и еще какой-то невысокий парень, Гермиона догадалась, что это был Петтигрю, и невольно скривилась при взгляде на парня, они все стояли и что-то оживленно обсуждая, ждали ее.

— Привет, Эвельсон, а мы тебя заждались! — Весело сказал Сириус, подходя к девушке и приобнимая ее за плечи, словно они знакомы не несколько часов, а несколько лет. — Идем, мы кажем тебе Хогвартс, ты же не покинешь нас, не осмотрев его? — Все ребята двинулись к лестнице.

— Да я вообще вас в ближайшее время не покину. — Выпутываясь из объятий, сказала Герм.

Все удивленно оглянулись на нее.

— Как?

— Ух ты!

— Почему?

— Здорово! — Одновременно раздались голоса гриффиндорцеф.

Гермиона впервые за этот странный день рассмеялась, глядя на них:

— А вот так! Так как я собиралась переезжать в Англию, директор предложил мне остаться и продолжить обучение в Хогвартсе, и я согласилась. — Она улыбнулась, глядя на всех, а ее новые друзья радостно заулыбались ей в ответ.

Сириус снова приобняв Гермиону подтолкнул ее к лестнице и голосом профессионального экскурсовода, начал рассказывать обо всем, что видел перед собой, а Грейнджер не осталась ничего, кроме как изобразить живой интерес.

* * *

— Черт! — Совсем неподобающе аристократу выругался Люциус. — Что ж эта девчонка не выходит у меня из головы? Сначала свалилась, как снег на голову, в буквальном смысле, а теперь я все время думаю о ее глазах! Какой взгляд… испуганный, удивленный. Откуда же она взялась? Черт! Я же Малфой, Малфоем плевать на всякое отрепье. — Слизеринец расхаживал по комнате, хорошо, что у старост были отдельные спальни. — Ну а ты чего смотришь? Лети давай, не буду я ничего писать! — Малфой махнул рукой на черного филина, но тот и не подумал улетать. — Вдохнув, юноша взял себя в руки и сел за стол, письмо отцу он обязан был написать, это вроде как один из пунктов кодекса семейства Малфой.

Закончив писать письмо, Люциус отправился пройтись по замку. Ему непременно нужно было на кого-нибудь отвлечься, хотя бы встретить одну из своих «девочек на раз». Идя по коридору, ведущему из подземелий, он размышлял о том, что написал ему отец. Слизеринец должен был по окончанию седьмого курса жениться на Нарциссе Блек, а до этого на рождественских каникулах должно быть объявлено об их помолвке. Он скривился, Нарцисса была его другом, и как о девушке он, о ней даже не думал. Но, несомненно, эта прекрасная в своей холодной красоте слизеринка станет идеальной миссис Малфой, отец выбрал правильную кандидатуру. Но вот как же сама Цисс? Люциус знал, что девушка была влюблена, в какого-то семикурсника с Когтервана. Она хоть и была истинной аристократкой, она все же была девушкой, и слизеринцу было даже жаль ее, она была слаба, она поддавалась чувствам. Он знал, что в их чистокровном обществе нельзя любить, они должны жениться на тех, кого укажут родители, они не должны чувствовать, разум, лишь разум, и правила. И Люциус следовал этому. Иногда ему было грустно, хотелось, как и все подростки, поддаться страстям, но разве он мог? Он Малфой! Как же он порой ненавидел своего отца, за то, что тот с младенчества вбивал в него все эти чистокровные устои. И ведь он стал истинным аристократом: он презирал грязнокровок, предателей крови, ненавидел этих гриффиндоцев с их глупым благородством, он показывал всем, что он выше их, руководствовался только доводами разума, со слизеринцами держался подчеркнуто вежливо, как и его родители, во время званых ужинов. Для парня было неприемлемо ослушаться Абракаса Малфоя, он был для него авторитетом, поэтому Люциус в письме согласился с помолвкой и написал, что сделает так, как сказал отец.

Уже практически выйдя из подземелий, Люциус был остановлен девушкой, влетевший в него.

— Ой! — отозвалась она и всхлипнула. — Извини! — девушка подняла лицо, — Люц?

— Нарцисса? С чего ты тут слезы сопли развела? — Парень скривился, но девушку не оттолкнул, а легонько приобнял и протянул платок. Все же он умел чувствовать, хотя и старательно это прятал, но все же умел, а Цисса была его другом, и была ему дорога.

— Как же, Люциус? Тебе же уже пришло письмо от родителей? Я не хочу! Я люблю тебя, Люц, ты мне дорог, но Майк….я хочу быть с ним, хочу выйти за него! Люциус, что же делать? — Слизеринка расплакалась еще сильнее, уткнувшись носов в грудь Малфоя.

Тот вздохнув, начал медленно гладить девушку по голове.

— Все как-нибудь наладится. Я же не такая плохая партия, Нарцисса? А с твоим когтерванцем…, извини, но у вас ничего не выйдет. Ведь как только твои родители узнают об этом, они запрут тебя. Милая, мы не можем противиться их решению! Мы с рождения знали, что нам придется жениться, в твоем случае — выйти замуж, за такого же чистокровного волшебника. Твой Энистон неподходящая партия для тебя. И ты уверенна, что он тебя любит, что ты его любишь, что это не простое помутнение? Вы встречаетесь месяц, Нарцисса! О какой любви ты говоришь?

— Ты просто не знаешь, что значит любить! — девушка оттолкнула слизеринца. — Ты сам никогда не любил! Ты такой же бездушный, как твой папаша! Если бы ты сам любил, ты бы меня понял и сам бы стремился разорвать эту помолвку! — она уже кричала, постепенно отступая от парня.

— Замолчи, Нарцисса! — Глаза Люциуса гневно сверкнули.

— Не замолчу! Ты знаешь, что я права! Тебе никогда не понять меня. — Мисс Блек обняла себя за плечи и помотала головой. — Никогда…никогда…— она отступила еще на пару шагов и, развернувшись, резко скрылась за поворотом. Девушка знала, что вела себя недостойно, но она слабое существо, она могла держать холодную маску на лице, но когда-то надо было давать волю чувствам, обычно этого никто не видел, а сейчас свидетелем стал ее друг.

— Цисса стой! — крикнул Малфой, но девушка его не слышала. Он в бессильной ярости сжал кулаки.

Раньше ему было бы параллельно на такие слова, но он менялся, он взрослел, он многое понимал. Холодное и надменное выражение лица вернулось, но в глубине души он знал, что Нарцисса права: он никогда никого не любил и, увы, Цисса не была той кого бы он смог полюбить. Но ведь это не нужно для хорошей жизни? Его родители же живут, и живут хорошо, все знают, что Малфои благополучная семья. А любовь? Не было ее в его семье, были лишь правила и уставы, и Люциус был уверен, что никогда не полюбит, потому что это не нужно, от этого не будет пользы.

* * *

— Ну а это Большой зал, здесь мы едим, здесь проводятся праздники. Собственно, с замком мы закончили. — Сириус улыбнулся, и все его слушатели зааплодировали, весело смеясь.

— Спасибо за экскурсию, мистер Блек! — Гермиона чуть склонила голову, хоть она и знала о замке все, Сириус очень забавно рассказывал обо всех достопримечательностях замка.

— А я и не представляла, что ты столько знаешь о Хогвартсе. — Лили выглядела удивленной.

— Молодец, Бродяга, даже мне понравилось, — добавил Ремус.

Джеймс просто смеялся, уж кто кто, а они с Бродягой знали замок практически от и до. А Петтигрю стоял и подобострастно улыбался, глядя на Сириуса.

— А теперь пора на обед. — Сказала Эванс, поглядывая на Гермиону. — Ты сядешь с нами? — новенькая чем-то очень нравилась гриффиндорской старосте, а возможно она хотела с ней подружиться. Ведь у Лили было мало подруг, большинство девушек завидовали ее успехам и тому, что она встречалась с Поттером.

— Конечно. Если вы не против? — обратилась девушка к парням, те лишь закивали головой, выражая, что они только «за».

Ребята только собрались войти в зал, как их настиг насмешливый тягучий голос:

— Кого я вижу! Наша знаменитая гриффиндорская компашка и мисс «Свалившееся недоразумение». Вы явно нашли друг друга.

— Вали отсюда, Малфой, пока я не подпортил твою аристократическую физиономию. — Зарычал Блек.

— Молчи шавка дворовая, тебе слова не давали. — Голос слизеринца был спокоен, будто он вел светскую беседу, а не сыпал оскорблениями.

— Скажите, а он так разговаривает, потому что завидует вам или он просто ничего собой не представляет и пытается так самоутвердится? — Спокойный, полный любопытства голос Гермионы разнесся над холлом.

Первым со смеху покатился Поттер, потом Блек и тут же подключились остальные.

— Хотя я склоняюсь к обоим вариантам. — Добавила девушка, глядя в гневно полыхающие глаза Малфоя.

«Так тебе! Что сынок, что папаша. Но тут следует отдать должное, Драко все время хватался за палочку, а Люциус, видно, не такой трус, каким будет его сын» — Думала девушка, продолжая смотреть слизеринцу в глаза.

— Мы еще поговорим, — сказал Люциус, сдерживая злость, рвущуюся наружу, и прошел в Большой зал.

— Молодец, Эвельсон! — Джеймс легонько хлопнул ее по плечу. — Так с ним и надо! Но не ожидал, честно. — Ребята дружно пошли в Зал, а Лили взяв за руку Гермиону, потащила ее к своему месту.

— Садись!

— Спасибо, Лили. — Девушка улыбнулась будущей матери ее друга, налила себе соку и взяла пироженное. Со всеми этими потрясениями она совершенно забыла, что ничего не ела с похода на Косую аллею, казалось с того времени прошла вечность.

Зал постепенно заполнился учениками и когда все уселись, со своего места поднялся Дамблдор.

— Прошу внимания! — Произнес он, и подождав пока все успокоятся, продолжил, — С сегодняшнего дня, к нам присоединяется новая студентка — Гермиона Эвельсон, с Америки. — Гермиона встала, смущенно улыбнувшись и быстро села. — Она будет учиться на Гриффиндоре. Надеюсь, мисс, вам у нас понравится.

За столом львиного факультета все зааплодировали, да и за столами других факультетов тоже, только со стороны слизеринцов, кто-то несколько раз вяло хлопнул в ладоши и все. Дамблдор сел, и студенты продолжили прием пищи.

Гермиона поймала себя на том, что то и дело бросала взгляд на стол Слизерина, неосознанно ища Малфоя. Неожиданно наткнувшись на холодный взгляд серых глаз, девушка резко отвернулась, но потом осторожно, снова посмотрела на Люциуса.

— Мы еще поговорим. — Прочитала она в его глазах, а слизеринец злорадно усмехнулся и встав из-за стола, покинул зал.