Написанному верить (джен)

Утро придавало храбрости и вселяло надежду, от которой к вечеру стоило избавиться, чтобы не сойти с ума от напрасных ожиданий. Но прямо сейчас весь мир принадлежал только ей. Гермиона и не догадывалась, как любила тихие завтраки, пока не повзрослела. Ее нехитрая жизненная философия гласила, что если ты можешь позволить себе не спеша пить чай с утра и смотреть в окно в полной тишине так долго, как того захочешь, то в жизни у тебя все не настолько плохо, как ты думаешь.

Уж она-то, вечно спешащая каждое утро всю свою жизнь, знала это наверняка. Уроки, погони, или требовательное «мама!» с самого утра, которое могло значить что угодно, от «смотри, как я умею» до извещения о полном горшке.

И вот сейчас она лениво просматривала утреннюю газету, попивая чай в постели. Дети уже как месяц с лишним были гриффиндорцами. А после того как Рон ушел из Аврората, необходимость вставать засветло и помогать мужу со сборами отпала, Гермиона позволяла себе понежиться в постели подольше.

Рон… они уживались. Ссоры первых лет болезни, как Гермиона называла этот период, и чуть дальше, когда они только стали родителями, до сих пор нет-нет, да и напоминали о себе. Они все-таки поторопились, но скорбь войны была так сильна, что многие тогда искали утешения друг в друге. Кто-то спустя время расставался, как Луна и Невилл, а кто-то продолжал и дальше стоически пестовать ячейку общества, как это делали они.

Иногда Гермионе казалось, что не будь Хьюго так трудно справиться с собственной магией, и им бы не пришлось жить так долго в Норе, у них было бы больше возможностей общаться и узнавать друг друга в этих новых для них родительских обязанностях. Но реальность была такова, что пока Рональд отважно ловил преступников, Хьюго жег проводку, бил стекла и откидывал детей от качелей одной силой мысли. Без присмотра Молли и ее волшебной палочки, Статут о секретности вмиг был бы раскрыт.

Правда была в том, что за всеми приключениями и борьбой с Темным лордом они с Роном и не заметили, что кроме этого у них почти нет точек соприкосновения. Первые годы спасало пережитая война, потом буфером стали дети. И пусть часто через крики, но они разговаривали. Последние же несколько лет можно было бы назвать даже счастливыми. Они оба устали от ссор, но их избегание привело к еще большему отчуждению между супругами. И постепенно нежность сменилась неловкостью.

Как-то Рон спросил у нее, что она хотела бы получить в подарок на день рождения: «Ты раньше часто носила украшения. Мне нравилось». Она, было, начала объяснять, что перестала их носить, когда появились дети, чтобы они не порвали их и не поранились. Рон парировал тем, что их дети давно выросли. Что она могла ответить на это? Она знала, что желание украшать себя напрямую зависит от желания жить.

Древние египтяне построили собственную цивилизацию вокруг культа смерти, но на свете нужно еще поискать более жизнелюбивый народ. У Гермионы не было суицидальных мыслей, но и вкус к жизни она утратила. Даже когда она хотела произвести впечатление, у нее получалась только аляповатая нелепица. А поплывшая фигура только усложняла задачу. Поэтому она отчетливо нервничала перед предстоящим визитом к Снейпу, практически кожей ощущая собственную неуместность рядом с этим мужчиной.

Вот уж кто сумел удивить! Чем больше Гермиона об этом думала, тем более невероятными казались ей перемены, произошедшие с ее школьным профессором. Он по-прежнему не был красив, но к ее почти сорока годам она поняла, что объективная красота штука довольно плоская и органично смотрится разве что в коммерческих каталогах. И, тем не менее, от Снейпа трудно было отвести взгляд, и она не могла не заметить, как на него реагируют женщины.

«Интересно, у него кто-нибудь есть?» — подумала она, нехотя подходя к шкафу: «Конечно, есть! Такой мужчина не может быть один» — заключила она, придирчиво осматривая блузку. Ее тинейджерская одежда, очень быстро трансформировалась в мамочкин гардероб, который состоял из тех же вещей, плюс парадная мантия и рубашка «на выход». Все деньги, которые у нее имелись и выплаты, полученные после войны, она потратила на учебу. Зарплата Рональда покрывала их нужды, но разгуляться не давала. Дела пошли лучше, когда он стал заниматься магазином вместе с Джорджем, но к тому времени Гермиона окончательно смирилась с тем, что одеваться она так и не научилась.

Решив, что кремовая блузка, синие классические брюки и тренч в тон к ним будут приличным вариантом (фраза, лучше всего характеризующая жизнь, среди похороненных амбиций), она отправилась в душ.

* * *

Попрепиравшись с домовиками об обеде, он отправил сову с порт-ключом для Гермионы. Следовало обсудить все подробности предстоящей операции и составить список того, что понадобится в их путешествии. Часом ранее он уже получил данные от своего напарника по этому делу, шпиона Ее Величества, Феликса Янга. «Ох, мистер Снейп» — обеспокоенно наставлял его начальник, мистер Блэк: «Среди простачков поднялся такой ажиотаж! Но знали бы они, за чем охотимся мы!» — и многозначительно смотрел наверх. Еще одна проблема состояла в том, что Снейп до сих пор не знал, что конкретно он ищет. Как рассказал мистер Уилчер, мсье Джамаль сам толком не понял, что за сокровища попали ему в руки.

Северус появился в гостиной сразу, как только раздался хлопок перемещения:

— Добрый день, Гермиона! Добро пожаловать в мой дом.

— Здравствуйте, профессор… мистер Снейп… — женщина совершенно стушевалась, увидев бывшего преподавателя. Он был определенно хорош: в простых брюках, синем свитере с собранными до локтей рукавами и белой каемкой футболки, выглядывающей у горла. Мюли из светло — коричневой кожи довершали образ и придавали мужчине вид расслабленный и холеный.

— Северус, Гермиона, пожалуйста, нам с вами работать бок о бок совершенно на равных. Поэтому стоит отпустить некоторые условности.

— Хорошо — она возненавидела собственную стеснительность, грозившую перерасти в полноценную паническую атаку.

— Надеюсь, вы не голодны, мои домовики не слушаются меня. Но я подготовился, у меня есть вкуснейшие пирожные и отличный кофе. Впрочем, если вы предпочитаете чай… — он не успел договорить.

— Кофе вполне подойдет, спасибо, — и, подумав — что значит, не слушаются домовики?

— О, история весьма запутанная, но вам с вашим вкладом в дело освобождения эльфов она понравится, — Северус усмехнулся, вспомнив, как рьяно юная гриффиндорка ратовала за свободу этих магических существ — мой дед, Идгард Освин Принц, назвал своих эльфов именами значимых деятелей и богов античности. В самом этом факте нет ничего предосудительного, каждый волшебник волен давать такие имена своим слугам, какие захочет. Но старый Принц счел забавным преподавать домовикам древнюю философию. В результате мы имеем весьма причудливый сплав из внутренней потребности служить и внушенных ценностей великих греков. Мои эльфы свято верят, что труд облагораживает, а потому милостиво предоставляют мне такую возможность.

— С ума сойти! — искренне восхитилась женщина — Знаете, я не особенно скучаю по магии, но в такие моменты очень жалею, что не могу их видеть.

— Пустое, Гермиона. Кучка бесполезных полуросликов, сующих везде свой нос. Как будто и не уходил из Хогвардса.

— Кучка полуросликов победила Воландеморта! — не смогла не поддеть его бывшая ученица.

— И только это смогло примирить меня с вами — он со смехом вернул ей шпильку.

Она присела на край дивана и взяла предложенный кофе:

— Если честно, Северус, то я понятия не имею, чем смогу помочь вам в Италии. Я не сильна в археологии, и определять возраст предметов могу только приблизительно. Я — теоретик.

— И по какой теме вы специализировались, если не секрет?

— Урбанистика. Я исследовала зарождение и становление городской цивилизации.

— Видите ли, Гермиона, — он внимательно посмотрел на нее — мне нужен именно историк. Вы обладаете и магическими знаниями, и маггловскими, что значительно повышает шансы на успех моего предприятия. Ну, а кроме того, я повторюсь, чистая удача, что вы мне встретились.

— Это почему? — она снова занервничала.

— Шумеры. Вам что-нибудь о них известно? — его взгляд стал еще внимательнее, и Гермиона совсем некстати вспомнила про ментальную магию.

— Конечно, я знаю о шумерах. Как и любой урбанист. Они были одними из первых, кто-то полагает, что первыми, кто создал городской тип культуры. Мы сейчас обязаны им очень многим.

— А что вам известно об их магической истории?

— Только то, что они были непревзойденными целителями. Собственно от их культуры мало что осталось, кроме письменности. Очень многое шумеры привнесли в зельеварение. Практически на каждом курсе в учебнике было хотя бы одно зелье, созданное в Месопотамии.

— А что, если я скажу, что в Италию мы едем добывать неизвестные магические артефакты Шумерского царства?

— Я скажу, что это невероятно! — просто удивительно, как быстро она могла включаться в работу, если дело было стоящим — А что это за артефакты?

— Мы не знаем. Но нам известно их местонахождение. Римские катакомбы.

— А конкретней?

— Рим. Катакомбы. Глубоко под землей. Среди останков — не вполне уверенно ответил Северус, начиная подозревать неладное.

— Сэр, вы же знаете, что римские катакомбы чрезвычайно обширны. Большая их часть до сих пор закрыта и не отреставрирована. А то, что открыто, посещается толпами туристов.

— То есть их несколько?

— Открыто к посещению всего четыре или пять. В каких конкретно катакомбах следует искать? Насколько я помню скелетов в Риме почти не осталось. Открытые захоронения есть в Палермо.

— Нет, мой информатор говорил про Рим, если только его самого не обманули…- А вот и еще один балл в пользу маггловской науки. Волшебники, в основной своей массе, мало чем интересовались, кроме магической составляющей мира.

— Значит, обойдем их все — сказал мужчина — Я буду в Италии под видом профессора истории, вы будете моей ассистенткой. Наша с вами задача — искать шумерские реликвии. Когда мы их найдем, мне понадобиться их оценка и описание. Велика вероятность того, что там будут их книги. Вы читаете клинопись?

— Немного. Но я подготовлюсь.

— Не сомневаюсь в этом — он улыбнулся ей — С нами так же будет работать мой коллега из МИ-6. Он — маггл. Его задача — прикрывать нас и британский дипкорпус. Так же нам будут выданы командировочные. Аванс я дам вам сейчас, чтобы вы смогли собрать все необходимое. Вот список и инструкции. Изучите их и сожгите — и он протянул ей несколько листов — я настаиваю, сожгите. В основном, мы будем заняты исследовательской работой, но нам нужно будет посетить и несколько приемов. Если не возражаете, я сам подберу вам вечерний наряд.

— Да, конечно — ее как будто бросили в ледяную воду. Она настолько плохо выглядит? У нее нет вкуса? Зачем она вообще на это согласилась?!

— Вашим родным вы скажете, что работаете на меня, помогаете мне с рукописями. Сомневаюсь, что последуют вопросы — не смог не съехидничать он — Инструктаж перед поездкой будет на следующей неделе. Я пришлю сову. И, Гермиона, — он сделал паузу и глубоко вздохнул — не волнуйтесь, вы достаточно компетентны. Я навел справки.

— Я ошиблась на ваш счет, Северус, вы все еще заставляете чувствовать себя неловко и пугаете до чертиков — произнесла она, направляясь к выходу.

— Рад, что удалось сохранить форму — засмеялся он, явно польщенный. Он так и не научился принимать комплименты.