Undertale Bronze (джен)

— ДЕГЕНЕРАТ ЕБУЧИЙ! Вот пока ты это делал, дебил, ёбаная сука, БЛЯДЬ, так все и происходило! ©

Выйдя из лифта, Ферг первым делом глянул поверх зарывающихся дверей. Он хорошо помнил карту, которую нарисовал по рассказам заказчика перед своим первым вояжем по Подземью. Обозначение «П3» и общий вид лифтовой трубы, завершающейся здесь округлой макушкой и парой металлических рогов неясного назначения, вполне совпадали с тем, что он слышал, а порой и видел в других заходах.

— Приятно вернуться на знакомую дорогу, — пробормотал он, мысленно добавив, что это всё ещё дорога в Подземье, и его путь, хотя и близок к завершению, всё ещё не завершен. Он нашёл взглядом золотую путеводную дымку и удивился, видя, как она то и дело собирается в прозрачное видение шагающего маленького ковбоя.

— Ага, — снова вслух произнес он, следуя за мерцающим миражом. — Интересно, это из-за близости к ЯДРУ или Барьеру… Хроноаномалия? — Решив в кои-то веки подтвердить звание своего рода учёного, он, озарённый внезапной мыслью, извлёк из инвентаря видавшую виды цифровую фотокамеру, добытую там же, где и значительная часть его арсенала, навёл на мерцающее видение и сделал снимок. Опустил камеру, открыл получившееся изображение, кое-как управляясь с маленькими кнопками в латных перчатках, несколько секунд смотрел в маленький экран под нарастающее сопение.

— Так… — тяжело произнёс он, и это было единственным озвученным вердиктом его исследования. Убрав камеру, он последовал дальше ещё более носорожьей трусцой.

Ноги и переменчивое видение хилого пескаря привели его к лестнице, которая, в свою очередь, привела его к знакомому сооружению. Навес в красно-белую клетку над светящимися уютным жёлтым светом стеклянными дверьми, два так же уютно освещенных окна над ящиками с зеленью, начало красной ковровой дорожки перед дверьми, которая, как он знал, продолжалась в вестибюле.

Отличалась только вывеска. То место, что он знал, как Отель МТТ, сейчас носило название ЖК «Подземный».

Ферг, впрочем, об этом не задумывался. Куда больше вопросов у него вызвало поведение маленького ковбоя.

Видение уходило в двери, сливаясь с их жёлтым уютом. Но точно такой же ребёнок в шляпе уходил в сторону подворотни. Туда, где, как Ферг помнил, находился магазин двух развязных девиц, приторговывающих найденным на свалке мусором — там он и купил шляпу и пистолет.

Сейчас перед входом в подворотню лежало несколько знакомых ему голубых перьев.

Ферг прокомментировал это одним из самых крепких выражений из одного из самых странных миров, в которых ему довелось побывать.

— Вот кокос… — пробормотал он.

* * *

Пройдя через заставленную мусорными баками подворотню (видимо, монстры достаточно развились от использования человеческого мусора, чтобы начать оставлять свой), Ферг поднялся на крышу. Путь освещали шарообразные фонари на вершинах установленных на парапетах столбиков, а вдалеке впереди виднелась промышленная громада ЯДРА. Ферг вздохнул. Кажется, его ждал очередной уровень-завод.

И тут он увидел Мартлет.

Крыша впереди формировала небольшую площадку, нечто, живо напомнившее Фергу ринг или дно бойцовской ямы — разве что почище. Мартлет стояла у края площадки, полуоборотом к человеку, и смотрела на далёкое ЯДРО. Видение — нет, видения — разворачивались позади неё. Ферг замер глядя на то, как другая, иллюзорная Мартлет снова и снова уходит с крыши вместе с маленьким ковбоем, сражается с маленьким ковбоем, обратившись гигантской птицей, снова и снова побеждает и проигрывает, как её со спины пронзает предательская колючая лоза, и как маленький человек вгоняет пулю за пулей в безумный оскал на соцветии Флауи…

Он снова достал камеру и сделал снимок. Делал снимки, всё приближаясь и приближаясь.

Но каждый раз изображение на экране камеры демонстрировало одно и то же.

И наконец он сдался и снова убрал камеру. Тем более, что его движения привлекли внимание Мартлет.

— Ты пришёл… — только и сказала она, поворачиваясь и бросая на него печальный взгляд. — Неужели моё письмо до тебя дошло?

— Нет, — ухмыльнулся человек, и мембраны шлема превратили это в ужасающий хрип. — Вера прокладывает мой путь.

«Наверное», — добавил он про себя.

— Всю мою жизнь мне твердили, что люди — наши враги, — чирикнула Мартлет подавлено. — И… глядя на тебя… я не знаю, что и думать.

— Я никого не убил в этом временном потоке, — процедил человек, стараясь не смотреть на то, как иллюзорная Мартлет выцветает и стекает на землю, проиграв в очередной схватке. — Автоматоны не в счёт. Их можно починить. Кроме АКСИСа, но кого волнует какая-то Попытка в Инженерном Деле?

— Что? — удивленно переспросила Мартлет. — Я…

— Они ведь все выжили, верно? — продолжил Ферг. — Монстры, с которыми я столкнулся по пути сюда? Это ведь основа вашего примитивного определения милосердия, верно? Выжил оппонент в стычке или нет, а сопутствующий ущерб — дело житейское.

— Нет! — воскликнула монстр, сделав шаг к нему. — Это не так!

Ферг помолчал, но, не дождавшись от неё продолжения, продолжил сам.

— Весь мой путь сопровождался нападениями монстров. Ничего удивительного, я хорошо знаю вашу породу. Милосердные и сострадательные, вы поддержали своего короля в его порыве, который горько аукнется вам, когда вы выйдете на поверхность. Вы не знаете, что такое страх смерти, пока он не начинает дышать вам в лицо — иначе бы вы не бросались на людей с таким энтузиазмом, даже зная, что ваши товарищи уже пали от них. Вы не знаете этого бремени живых существ — помнить о смерти, носить её за плечами, бороться с ней. Вы жалуетесь на людей, требуя, чтобы они приняли, поняли и пожалели вас, но принять, понять и пожалеть кого-то другого, даже не обязательно человека… вам ведь не приходит это в голову, верно?

Он замолчал, восстанавливая дыхание и глядя на огорошенную его потоком сознания Мартлет. Поднял руку со штопором, нанизывая на него пикирующую воронью клоаку и завершая выступление твёрдым и чётким карком.

— Я мог бы многое сказать о вашем образе жизни и мышления, — сказал он, убирая штопор и отступая от монстра. — Но лучше приберегу это для вашего короля. Прощай, пичуга.

Он приготовился развернуться и уйти.

— Нет.

Он замер.

— Я не уверена, что понимаю всё… но я не могу позволить тебе пойти к Азгору.

В крыле Мартлет появился шприц с субстанцией синего цвета. Ферг уже видел такое в видениях вокруг и догадывался, что это такое.

Эссенция одной из захваченных монстрами человеческих душ.

Способ для души монстра обрести силу души человеческой.

Катарсис изощрённой формы паразитирования на человечестве, коей, по результатам наблюдения Ферга, являлось всё существование монстров.

— Ты всего лишь эгоистичный маньяк. Твоим грехам нет оправданий. — Мартлет занесла крыло, готовясь ввести эссенцию. — Тебя нужно ос…

— ТИД! — рявкнул Ферг, сорвавшись к ней в густом желе замедлившегося времени. Взмах левой руки ударил по её крылу, выбивая шприц и отправляя его в кувыркающийся полёт к сводам Подземья. В правую руку прыгнул револьвер, и шприц брызнул во все стороны, осыпаясь искрящейся и звенящей стеклянной пылью.

Время вернулось к нормальному движению. Испуганные глаза Мартлет встретились с холодным голубым сиянием линз шлема Ферга, за долю секунды оказавшегося почти вплотную к ней.

— Ты действительно тупее яйца из-под курицы? — прохрипел он.

Мартлет пару раз глупо моргнула. Ответа от неё он так и не дождался.

Ему ответил кое-кто другой.

— А ну прекрати трепыхаться, чёртова птица!

Пронзительный голос откуда-то сзади сменился истошным карканьем и хлопаньем крыльев. Ферг развернулся, отскочив в сторону от Мартлет, выставил перед собой револьвер.

Из-за парапета на противоположном краю крыши на него с маниакальной улыбкой пялился Флауи. Рядом с его соцветием в хватке из колючих зелёных побегов бился и орал ворон.

— Просто БЛЕСК, — прошипел Флауи, продолжая улыбаться. — Наконец-то ты попался, здоровяк! Думал, можешь безнаказанно топтаться по МОИМ планам?

— Разве я не говорил тебе, — спокойно сказал Ферг, поднимая револьвер на уровень соцветия, — чтобы ты держался от меня подальше?

— Не-не-не! — захихикал цветок. — Пальцы на курке чешутся, а? Только не стоит дёргаться лишний раз. Если шевельнёшься — я разорву эту птичку в клочья!

— Да пожалуйста, — легко согласился человек. — Я и сам могу его укокошить. Только тебе не понравится то, что случится дальше.

Маниакальное выражение на соцветии Флауи сменилось растерянным.

— А? — переспросил он. — Что ты… А-а-а, — улыбка вернулась обратно. — Я понял. Ты блефуешь. Хочешь убедить старого доброго Флауи, что держать в заложниках твой пернатый способ СОХРАНЕНИЯ не имеет смысла, не так ли? НЕ ВЫЙДЕТ! — Он мерзко хихикнул. — Ты в моей власти. И теперь ты сделаешь то, что МНЕ нужно.

— Ч… что здесь происходит? — подала голос Мартлет, но на неё никто не обратил внимания.

— Так ты всё-таки догадался? — с долей восхищения спросил человек, опуская револьвер. — Как быстро?

— В пустыне, — несколько польщёно ответил Флауи. Ворон в его хватке затих, время от времени раздражённо крутя головой. — Я почувствовал, как ты смотрел на того зайца, увидел, как ты сделал с вороном… эту свою мерзкую штуку… и что-то поменялось. В мире и в тебе самом. До этого я только подозревал, потому что сам лишился этой способности с твоим приходом, но именно тогда я всё понял. Понял и начал ждать удобный момент.

— Очень неплохо, — одобрил человек. — Ты верно истолковал случившееся. — Он медленно убрал револьвер в инвентарь и достал штопор. — Вороны живут долго, и у них отличная память. А ещё они очень живучи и вездесущи, поэтому…

— Хватит читать мне лекции! — взорвался Флауи, и ворон в хватке его лоз снова заорал. — У меня нет времени выслушивать всю эту чушь!

— А зря, — кротко отозвался человек, поднимая штопор.

— Делай, что хочешь, — зловеще прошипел цветок, срываясь на крик, — но достань мне мои ДУШИ!!!

Ворон снова заорал. И откуда-то сверху донеслось ответное карканье. Глаза Флауи дёрнулись вверх, да так и застыли, расширившись от испуга.

Другой ворон, расправив крылья, опустился на поднятую вверх руку Ферга, завозился, мостясь на штопор и возвестил пронзительным карком о подключении нового соединения.

— Вороны вездесущи, — повторил человек, вынимая штопор из птицы и пряча его и ворона в инвентарь, — а эти вороны тем более. К сожалению, я не смог вернуться домой теми же тропами, что ходят они, как ни пытался. Но вот они прекрасно путешествуют между мирами… и так же прекрасно распространяют между собой информацию.

Он ухмыльнулся так, что это было слышно сквозь шлем. В его руке вновь появился револьвер.

— Но даже если бы ты прикончил ворона — точнее, отправил бы его на перерождение — это бы ни на что не повлияло, — продолжил человек. — Я бы вернулся на одно из более ранних сохранений — например, до нашей первой встречи — и, преисполненный гнева из-за необходимости снова иметь дело со всеми ними, — он ткнул стволом во всё ещё недоумевающую Мартлет, заставив её вскрикнуть, — выкорчевал бы тебя с концами. А ты бы даже не вспомнил, за что. Просто случайный ворчливый старый засранец появляется из ниоткуда и прерывает твоё существование. Насовсем.

Флауи смотрел на него во все глаза. Затем его начало крупно трясти.

— Так что делай, что хочешь, — подытожил Ферг, снова убирая револьвер. — Отпускай ворона, убивай ворона, удирай, сражайся… но лучше последуй моему совету. — Он сделал шаг к Флауи. — Иди нахуй.

Цветок несколько секунд молчал, хмуро глядя на него. Затем распустил хватку побегов, и ворон, обиженно каркая, взмыл под своды Жаркоземья.

— И души ты мне не поможешь достать? — со слабой надеждой спросил цветок.

— Неа, — покачал шлемом Ферг. — Ты к такому ещё не готов. А уж мир и подавно. И восстанавливать твою душу я не стану.

— А ты можешь? — скептически поинтересовался Флауи.

— Однажды я уже это сделал, — пожал плечами человек. — Но тогда у тебя был друг за пределами Подземья. Друг, который хотел спасти вас всех, а тебя больше других. Он помог тебе выдержать груз всего того, что ты натворил. Сейчас такого друга у тебя не будет. — Он снял шлем, серьёзно взглянул на Флауи своими настоящими глазами. — А без него ты долго не проживёшь. Ещё и разобьешь сердца родителей во второй раз. Оно тебе надо?

Флауи хмуро глянул на него и отвёл соцветие.

— Ну и катись, — пробурчал он. — Иди, убивай моего отца. Заберу другую душу, в следующий раз не буду миндальничать.

— Я же говорил, — мягко ответил Ферг. — Мне вовсе не нужна душа монстр-босса, чтобы преодолеть Барьер. — Он хохотнул. — Кроме того… я тут вспомнил один фокус…

— О… О чём вы всё время говорите? — не выдержала Мартлет, набрасываясь на них. — Что всё это значит?

Ферг поморщился и поднял руку, в которой замерцал свет готовящегося заклинания.

— Шуму от тебя много, — произнёс он, — а пользы мало. Надо меняться, птичка.

Свет заклинания ударил в Мартлет, окутав её сферой лилового пламени. Флауи заинтересованно повернул соцветие и хихикнул.

— Не похоже, что что-то изменилось, — заметил он. — Это всё ещё птица.

— Ну да, — согласился Ферг. — Но теперь она занимает меньше места, меньше сотрясает воздух…

— Да, пожалуй, — важно закивал цветок. — А нестись она будет? Или сразу на бульон?

— Ко-ко? — подозрительно поинтересовалась Мартлет, по-птичьи вертя головой, но тут же отвлеклась, склёвывая брошенные Фергом крошки.

— И что, Азгора ты тоже… так?

— Так, да не так. — Ферг надел шлем обратно. — Не волнуйся, эффект временный… и да, если решишь атаковать его в таком виде, он тут же превратится обратно.

— Пффф, даже не думал, — протянул цветок пренебрежительным тоном, свидетельствующим ровно об обратном.

— Ну тогда бывай, шкодливый георгин, — Ферг махнул рукой, начав спускаться. — И постарайся впредь быть для людей настоящим другом. Для вашей братии это сложно, я знаю, но ты уж постарайся.

Но Флауи уже скрылся, и на крыше осталась только курица, сосредоточенно склёвывая остатки крошек и время от времени тихо кудахча.

В кои-то веки внутренний и внешний миры Мартлет сошлись в гармоничном соответствии.

* * *

Не глядя ни на кого, Ферг прошёл через ярко освещённый вестибюль — фонтан, вопреки его памяти, не уродовала заливающая ковёр статуя робота — и сунулся в лифт справа от дверей с вывеской «Всякая вкуснятина». Оказавшись внутри, он прислонился к стенке урчащей кабины и тяжело выдохнул. Оставалось всего ничего. Подняться до столицы, пройти через дом короля в тронный зал и… Он усмехнулся, но веселья в этом звуке не было. На его пути было, как минимум, одно неприятное местечко — хорошо освещённое, украшенное колоннами местечко. В этом месте обожал прятаться один низкорослый шутник, чтобы выскочить перед случайным прохожим человеком и осудить его грехи. Ферг считал, что до сих пор держался достойно, но понимал — в подобной ситуации он уже не сможет за себя ручаться. Особенно без…

Его мысли прервал спасительный звук раздвигающихся дверей. Он высунул голову из кабины, вышел, озираясь. Столица монстров выглядела совсем иначе. Ферг запомнил пустую и серую бетонную декорацию где-то на фоне и не особо интересовался у монстров впоследствии, как и кто мог бы жить в подобном. Этот же город выглядел… как город. Фонари на чугунных столбах с претензией на эстетику, мощёные тротуары и скамьи в стороне от них, брусчатка на мостовой и даже вполне по-человечески выглядящие каменные дома — этот Новый Дом произвёл на Ферга удивительно благоприятное впечатление.

— Ну вот, — произнёс он, шествуя по мостовой вслед за мерцающим маленьким ковбоем, — с этого и надо было начинать!

Народу на улице практически не было. Фергу повстречалась пара прохожих, и несколько раз ему казалось, что кто-то бросил на него взгляд из окна или с крыши, но никаких проблем это не вызвало. Он прошёлся по вполне столичного вида переулку, который здесь, должно быть, считался настоящим проспектом, несколько раз повернул, следуя видению, и вдруг замер.

Видение опять разделилось. Один маленький ковбой уходил прямо, минуя не слишком убедительную линию дорожных конусов. Втоорой сворачивал налево, удаляясь по хорошо освещённому переулку. Ферг присмотрелся. И в какой-то момент увидел.

Он пошёл налево. Прошёл по узкой дорожке с клумбами по бокам, густо поросшими цветами, оказался над городом на очередном узком мосту без перил, но, не обращая на это внимания, продолжал шагать, выйдя наконец к площадке на вершине квадратной сторожевой башни.

На краю, уцепившись корнями за зубцы башни, росло дерево с розовой кроной. Его опавшая листва послужила сценой, на которой перед Фергом развернулось очередное видение. Он смотрел, как Цероба оглушает Мартлет и Звездара, как бросается на маленького ковбоя, избивая его своим шестом с ушастым бубенцом на конце, терзает его тело и душу своей магией. Как, впадая в отчаяние от человеческого упорства, становится всё большим и большим чудовищем, пока, наконец, обессиленная, не падает перед ним на колени, в слезах переживая свою фрустрацию от невозможности отыграться на всём человечестве в лице маленького ребенка.

Он не слышал слов. Но он хорошо знал монстров.

Он видел злость на лице Звездара, когда маленький ковбой свершил своё правосудие, и в очередной раз убедился в правильности своего вердикта. Но то, что он увидел в ином варианте, подкосило его самого.

Маленький ковбой вырвал душу из своего тела и протягивал её монстрам.

Ладонь накрыла лицевой щиток шлема. Но это был не жест досады. Хилый пескарь не удовлетворился душевным пожертвованием и принялся раздавать свои вещи. Плечи Ферга затряслись, но не от смеха.

Он едва мог смотреть на одну из самых больших несправедливостей, что когда-либо творились на его глазах.

Но когда он отнял руку от лицевого щитка и, стянув шлем, взглянул на видение умирающего в одиночестве ребенка, его глаза были сухи — лишь вокруг упрямых губ, едва заметные под щетиной эспаньолки, залегли глубокие складки.

[ОБРЕЖУТ НИТИ! НО ТЫ ОСТАНЕШЬСЯ КУКЛОЙ. ПОЛОЙ ВНУТРИ, БЕЗ ЧУВСТВ!]

— Большое дело для маленького человека, — прохрипел Ферг, приближаясь к видению. — Надеюсь, ты действительно верил в этот выбор, пиздюк.

Пиздюк смотрел сквозь него безучастным взглядом. Он дополз до зубчатой стены, за которой вдалеке виднелся замок и светлел проход к Барьеру, и теперь сидел, опершись иллюзорной спиной о холодный серый камень. Ферг подошёл ещё ближе и плюхнулся рядом, точно так же прислонившись к зубцу. Звякнули бутылки сарсапариллового рутбира, полетели вверх и были пойманы крышки. Доставать что-то крепче не было смысла — Ферг давным-давно был лишён способности напиваться.

— Ты же знаешь, где в итоге окажутся твои вещи? — спросил он, не глядя на видение, и сделал большой глоток. — На свалке, вот где! Как и память о тебе и твоей жертве! С глаз долой, из сердца вон! — Он сделал ещё один глоток, не ощущая вкуса. — Я знаю это! Я говорил с ребёнком, который упал после тебя! Никто не помянул твою жертву! Никто даже не заикнулся о человеке, что добровольно отдал жизнь ради того, чтобы монстры на шаг приблизились к свободе!

Можно было бы сказать, что в его голосе звучали слёзы.

Но способности плакать Ферг тоже был лишён давным-давно.

— Никто не принял нового человека мягче благодаря жертве предыдущего! — Он прервался на очередной глоток. — Знай ты заранее… будь у тебя возможность… хах… — Его речь скатилась в невнятное бормотание, пока он снова не взорвался. — Неужели там наверху тебе было хуже, чем здесь? Почему вас тянет на эту проклятую гору? Как вы вообще…

Он снова замолчал, лишь изредка прикладываясь к порядком полегчавшей бутылке рутбира. Маленький ковбой, лишённый шляпы и револьвера, всё так же смотрел в никуда угасающим взглядом. Его бутылка, само собой, оставалась нетронутой.

— Чувствую, что я пленён, — вдруг нараспев прошептал человек, глядя туда же, что и умирающий ребёнок рядом, — и тело не моё… Чувствую, что истощён, и тянет вновь на дно…

Он перестал петь и горько рассмеялся.

— Веришь или нет… — сказал он куда спокойнее, всё ещё не глядя на видение, — но эта песня всплыла в голове, едва я увидел, как ты… Боги, я даже не помню, в каком из миров мог её услышать. Может, я и вовсе сам её придумал в бреду?

Он наконец повернул голову и взглянул на неподвижного ребёнка рядом.

— Ты настоящий маленький храбрец, — сказал он, и, шурша, повернулся к ребенку, сев на колени. — Дети не должны принимать таких решений. Никто не вправе требовать от вас подобного. — Он снял латную перчатку и осторожно накрыл своей рукой бестелесную детскую ладонь. — Прости меня. Прости, что не смог поддержать. Что не оказался рядом в тот момент. — Он грустно усмехнулся. — Даже если ты, быть может, лишь игра моего больного разума — всё равно прости. Я не был рядом, когда ты умирал по-настоящему… но, возможно, это хоть немного поможет.

Он долго сидел рядом с видением тела, накрыв своей рукой иллюзию детской руки. Если бы хоть один монстр сунулся сюда, нарушая его священное бдение, Ферг, не задумываясь, убил бы его на месте. Но их никто не потревожил.

Ферг сидел, пока видение не исчезло — и какое-то время после. Потом встал, натянул шлем, глянул на нетронутую бутылку у зубца, на пустую бутылку в своей руке. Размахнувшись, швырнул её в город, подождал, пока обратно не донёсся звон разбившегося стекла. Наконец, тяжело ступая, поплёлся обратно к развилке.

Он мог поклясться, что за миг до исчезновения губы маленького ковбоя тронула умиротворённая улыбка.

* * *

Другой путь следования маленького ковбоя привёл Ферга к очередному лифту, окруженному пышными цветниками. Руна Дельта, раскинувшая крылья над створками дверей, ясно давала понять, куда везёт этот лифт. Ферг вошёл внутрь и спустя несколько секунд вышел в уже более знакомые серые декорации. Место засады морального эксгибициониста было прямо впереди. Он вошёл в освещенный теплым золотистым светом зал, пошёл медленнее, стиснув рукоять револьвера, водя стволом из стороны сторону. Прошёл колонну за колонной, мимо стрельчатых витражных окон, ожидая, что вот-вот навстречу ему кто-нибудь да выйдет.

Но никто не вышел. Ферг беспрепятственно добрался до входа в тронный зал, замешкался, глядя на другое ответвление, куда маленький ковбой не пошел. Решил проверить. По длинной лестнице спустился в маленький потаенный подвал, встав перед пятью маленькими гробами. На каждой крышке — по сердечку одного из цветов радуги, под ним — скупая эпитафия. В первый раз Ферг поднял лежащие в них тела заклинанием, явившись к королю монстров в окружении оживших напоминаний о его ошибках. Много позже он самолично отпел и похоронил их подобающим образом в новой столице монстров на Поверхности, навязав им память о жертвах их ресентимента.

Он мог бы вернуть их к жизни. Но он не был уверен, что они будут счастливы в том мире, в который он привёл их убийц.

— Не в этот раз, детишки, — прошептал он, отворачиваясь. — Простите, но не в этот раз.

* * *

Его Козличество уже ожидал в тронном зале. На вид он ничуть не отличался от того Азгора, которого Ферг встретил в первое посещение Подземья. Мощное тело, укрытое длинной сиреневой мантией, под которой, как он знал, скрывался золоченный доспех. Золотистая грива с торчащей из неё парой мощных белых рогов обрамляла покрытую белым мехом козлячью морду, влезая на неё бородой и усами. Король стоял на покрывающем пол зала цветочном ковре, глядя в окно — очевидно, на застывший под ним город. Довольно скромный для короля трон стоял чуть поодаль, за ним, у самой стены стоял накрытый белым полотном трон королевы. Там же чернел проход к Барьеру.

До конца путешествия Ферга оставалось несколько шагов и прыжок через козла.

— Ваше Козличество, Король Анальной Кровищи, — провозгласил он, садясь на невидимого пони. Он мог пройти мимо него незаметно, как слабое дуновение ветра.

Но он не хотел.

Король не повернул головы в его сторону, продолжая смотреть в окно.

— Подземье преисполнено красотой, — наконец произнёс он тоже хорошо знакомым басом. — Друзьями… Семьями… Надеждами… Мечтами… Или, по крайней мере… было.

Ферг подумал, не предложить ли Азгору прогуляться и проверить, как оно там сейчас, но промолчал. Король отвернулся от окна, прошёл на середину зала и наконец взглянул на Ферга.

— Не в их силах было тебя остановить, я прав? — спросил он.

— И не в твоих тоже, — ответил Ферг, выпрямляясь и снимая шлем. Так они и стояли друг против друга — человек и монстр, двое усталых битых жизнью стариков.

— Я надеялся, что этот день не настанет, — грустно пробасил Азгор. — Ответные меры были неизбежны…

— Вы настолько трясетесь из-за возмездия за убитых вами детей? — спросил Ферг с презрением, держа шлем под мышкой. — Успокойся. Этот день не настал. Я просто хочу пройти дальше. И я способен сделать это без твоей души.

— Я знаю, зачем ты здесь, но… — начал было Азгор.

— Как можно быть таким идиотом? — резко прервал его человек. — А, впрочем, нет, не отвечай, я знаю! Тебе никогда не хватало ни воображения, ни остроты мышления! Воистину, монстры имеют правителя, которого заслужили! — Он наставил на Азгора палец в латной перчатке. — ДЕГЕНЕРАТ ЕБУЧИЙ! Вот пока ты это делал, дебил, ёбаная сука, БЛЯДЬ, так все и происходило! Вы настолько неспособны понять людей, что предпочитаете иметь дело с немыми детьми? Потому что ни на какой настоящий диалог вас не хватает? И вы пытаетесь гнуть свою линию, даже когда у вас появляется шанс на нечто большее?

— Невзгоды всех монстров не являются предметом для гордости… — пробормотал Азгор, будто погруженный в свои мысли. — Но сей конфликт — не наших рук дело.

— Это лицемерный самообман, — прорычал Ферг. — Люди способны принять свою ответственность. Вы свою ответственность вымарали из сердец и истории. С глаз долой, из сердца вон. Я знаю, как вы любите так делать. Даже память о твоём сыне будет вымарана. — Он замолчал, выравнивая дыхание. На морде Азгора застыло страдальческое выражение.

— Но я помню, — сказал человек тише. — Я помню, зачем я иду. К кому я иду. Ещё одно имя, которое вы вымарали из своих сердец.

Он выдержал паузу и выдохнул.

— Чара. Дитя, что вы приняли, как родное. Дитя, что я вернул к жизни. Дитя, что полюбило вас.

Он снова выдохнул, шумно втянув ноздрями аромат золотых цветов.

— Дитя, что стало звать меня отцом.

Он наконец замолчал, выжидающе глядя на Азгора. Между ними повисло тягучее гнетущее молчание.

— Твоя цель недосягаема, — наконец ответил Азгор. На его лицо упала тень. — Твоя судьба была решена с первым шагом в моё королевство.

Он выхватил огромный красный трезубец, откинул мантию. Доспех под ним, вопреки воспоминаниям Ферга, блеснул тусклой серостью стали. Ферг не смотрел на него. Он смотрел на маленького ковбоя, что вынул свою душу в точно таком же противостоянии с королём монстров.

— С помощью твоей ДУШИ мы будем свободны. Прощай.

— Прощай, — машинально отозвался Ферг, посылая в короля заклинание. Иллюзорного Азгора сдуло и развеяло потоком золотой мощи детского сердца, но настоящий Азгор, на секунду окутавшись сферой лилового пламени, остался на месте. Ферг опустил руку и посмотрел на шляпу на уровне своего пояса.

— Что-то ты всё-таки понял, малыш, — с улыбкой сказал он.

Подошедший Азгор ткнулся мордой в латную перчатку и требовательно взмемекнул.

— Ах, конечно, Ваше Козличество, — чопорно отозвался Ферг, вытягивая из инвентаря несколько разноцветных яблок и кочан капусты. — Не побрезгуйте, от щедрот человечества.

Азгор не побрезговал и, склонившись рогатой мордой, принялся аппетитно хрустеть.

Оставив короля монстров с его беззаботной трапезой, Ферг проследовал, наконец, по тёмному коридору, прошёл через ещё один портик и наконец оказался перед белой пульсацией Барьера.

Надев шлем, он постоял немного, глядя на сцену безнадёжного и несправедливого боя — видимо, последнее видение на этом отрезке путешествия. Видел он и другое — как маленький ковбой во главе пяти освобожденных душ проходит сквозь Барьер, отбрасывая возвращение монстров на почти недосягаемый срок. Одно уравновешивало другое, но, по большей части, ему уже было всё равно. Самое важное он увидел до этого.

«Ты медлишь, ты наслаждаешься, это — сумасшествие…»

И Ферг пошёл вперёд. Сначала медленно, упершись ладонями в нечто упругое, сопротивляющееся его продвижению, как желе сопротивляется продвижению ложки.

Затем — всё быстрее и быстрее, ускоряя шаг, растворяясь и бледнея в туманной белизне Барьера, пока не исчез совсем.

Подземье осталось позади.

Но кто знает, сколько ещё раз ему предстоит пройти через подобное?

Ферг старался об этом не думать. Как и всякий раз до этого.

У него была цель. А путь не имел значения.

---

Примечания:

Ну вот и всё. Ну вот и хорошо. Ну вот и заебись. Ещё один закрытый гештальт.

Наслаждайтесь жижей и оставляйте cumментарии.