Возвращение завоевателя (джен)

— Нужно, — согласился Холмс. — Но как нам туда попасть? Портала ни у кого из нас нет, в министерстве нам точно никто не поможет: о переносе судебного процесса хлопотал начальник мракоборческого центра?

Ответа не прозвучало. Его просто никто не знал.

Пыл Гарри угас, и юноша глубоко выдохнул, вцепившись себе в волосы. Старый сыщик был прав: все они сейчас заперты на британском берегу Ла-Манша и никак не могут помешать Малфою и его сообщникам.

— Что же делать? — спросил он. Ему претила сама мысль о том, что они неспособны ничего предпринять.

— Думать, — спокойно проговорил Холмс, прикрывая глаза. — Может быть, кому-то из нас в голову придёт хорошая идея. Поэтому пока что мы будем думать.

— Над способом попасть во Францию? Зачем? —  заинтересованным голосом спросил Рон. Хотя Шерлок Холмс почти не демонстрировал им своих дедуктивных способностей с момента встречи — исключением, пожалуй, было вычисление кукловода, — но даже одного раза Рону хватило, чтобы восхититься этим человеком. А рассказ Гермионы и Гарри и вовсе прочно закрепил Холмса в ряду кумиров Рональда: узнавать огромное количество информации из мелочей с помощью логики умеет не каждый мракоборец. И тут этот человек предлагает такое: думать о том, как пересечь Ла-Манш! Причём коллективно! Глупость. Хотя Холмсу ведь больше ста тридцати лет, он старше Дамблдора. В таком возрасте даже самый умный человек будет творить глупости.

— Не зацикливайтесь на одном, мистер Уизли, — тон сыщика был всё тем же, что и вчера, почти не меняясь, — нам нужно не только предотвратить возвращение Вильгельма, схватить Драко и Руквуда, но и выявить всех причастных к заговору.

— Пусть этим занимается Кингсли! — воскликнул Рон. — Мы уже знаем о Долише и Робардсе! Как их отстранят, министр сам во всём разберётся: он ведь бывший мракоборец.

— Боюсь, что корни заговора слишком глубоко, Рон. В нём замешано куда больше людей, — покачала головой Гермиона. — Посуди сам: вряд ли палочку Руквуду передал Долиш или Робардс. Скорее всего, это сделал кто-то третий, возможно, под заклятием "империус". И вот что ещё: дядя говорил, что мало кто знает, где живёт Джулия Ватсон, и ещё меньше знают о рукописи её деда. Но Драко был с Стэмфордшире и быстро отыскал нужную тетрадь.

— Может, рассказал Руквуд? — вопрос, к удивлению почти всех, кроме хозяина дома, задала Лаванда, молчавшая до этого момента. — Он был сотрудником отдела тайн.

— Маловероятно, — отозвался Холмс, проглотив свой бутерброд. — В магических газетах публиковали биографические данные пожирателей смерти. Огастесу Самюэлу Руквуду в восемьдесят первом было всего шестьдесят. Так что о расследовании тысяча девятьсот третьего года он, скорее всего, не знал.

— Может, им рассказал кто-то из приходивших к вам тогда сотрудников отдела тайн?  — спросил сыщика Невилл.

— Я тоже так думаю, — кивнул Холмс. — И вчера, когда вы спали, я пытался вспомнить имена этих работников, но не смог. То ли они подчистили мне память, то ли это сделал возраст, всё без толку. Тогда я вновь пролистал дневник Ватсона и в разделе о расследовании похищения артефакта нашёл их имена: Роберт Ричардсон, Джек Семвилл и Корнелиус Фадж.

Последнее имя вызвало удивлённые возгласы. И немудрено: его обладатель принёс немало бед волшебному миру.

— Что? — переспросил Гарри. — Наш бывший министр? Но он же выглядит лет на пятьдесят!

— Может быть, это его предок, отец или дед, — пожал плечами Холмс. — В любом случае, нам нужно с ним поговорить. И с двумя другими тоже.

— Ричардсон погиб в первую войну с пожирателями, — подала голос Ханна. — Говорят, будто он закрыл собой семью магглов. А Семвелл приходился мне дедом со стороны матери, он был шпионом Дамблдора в стане Геллерта Гриндевальда, был раскрыт и казнён за полтора месяца до дуэли сорок пятого года.

— Значит, из всех троих рассказать обо всём мог только Фадж. — Холмс постучал пальцами по столу. — Необходимо как можно скорее его найти, он может нам помочь.

— Наш отец работает начальником отдела магического правопорядка, он может знать адрес Фаджа, — произнесла Джинни.

Гарри посмотрел на Рона, на Гермиону, на Холмса. Юноше не терпелось последовать вслед за Малфоем, чтобы наконец схватить его и отправить в Азкабан, где этому хорьку самое место. Но из головы не выходили слова Люциуса Малфоя о Руквуде: "От вас ничего не останется... перед ним не будет препятствий, и он использует против вас все свои способности, а знает и умеет он многое". И если Холмс прав и Фадж может им помочь в борьбе с заговорщиками, то глупо было не воспользоваться этой помощью. Тем более, что Молли наверняка волнуется за них.

Возможно, те же самые мысли посетили и всех остальных, потому что иначе объяснить единодушное согласие сыщика, Малфоев и своих друзей с предложением Джинни Гарри не мог.

А пока он думал над этим, Гермиона была сосредоточена на деле.

— Вы вернулись в Нору или всё ещё находитесь в штабе Ордена? — спросила она.

— Второй вариант, — отозвалась Джинни. — После нападения на Нору отец и Билл убедили маму некоторое время не возвращаться домой. Они опасаются засады.

— Понятно. Рон, ты трансгрессируешь с Малфоями, Джинни — с Невиллом и Лавандой; Гарри и я перенесём дядю и Ханну! — Все команды были отданы чётким голосом, и, хотя главой Отряда был Гарри, он без слов подчинился подруге.

* * *

Предположения мальчика оправдались: едва они прибыли в дом на площади Гриммо, как им навстречу выбежала миссис Уизли. Увидев Гарри, Рона и Гермиону, женщина заключила их в объятия.

— Милые мои, слава Мерлину, вы живы! — миссис Уизли едва сдерживала слёзы. — Неужели никому из вас троих не пришла в голову мысль отправить патронус с ответом? Я так волновалась! Пока Джинни не прочла сообщение на монете, я придумывала себе ситуации одна хуже другой!

Бывшие гриффиндорцы понуро опустили головы. Оказавшись на Бейкер-стрит, они окунулись в распутывание заговора и обсуждение отношений между собой, позабыв оповестить Артура и Молли о своих делах.

Впрочем, стоило Молли посмотреть за спину своим родным и названным детям и увидеть там Малфоев, Невилла, Лаванду, Ханну и незнакомого мужчину, как радость на лице Молли сменилась сначала непониманием, а затем смесью страха и суровости.

— Что-то случилось? — спросила она с тревогой. — Кто этот человек? Почему здесь ваши друзья?

От пространных объяснений их избавил старый сыщик. Он выступил вперёд и, наклонившись к уступавшей ему в росте женщине, произнёс успокаивающим голосом:

— Моё имя Шерлок Холмс. Я сыщик и дядя Гермионы Грейнджер. По просьбе этих молодых людей помогаю им разрушить планы Драко Малфоя.

Услышав это, Молли вздохнула с облегчением:

— Какое счастье! А я подумала, что они решили устроить охоту за этим чудовищем Августом Руквудом! Знаете, мистер Холмс, — миссис Уизли повела гостей ко входу в гостиную, — я очень рада, что они решили обратиться к профессионалу и действовать под вашим руководством.

Холмс слушал её и кивал, а Гарри переглядывался с друзьями, посылая им взглядом указание следить за словами и не проговориться о связи Малфоя и Руквуда. Он слишком хорошо знал, что Молли, узнав об этой маленькой детали, приложит все усилия, чтобы не выпустить их из дома.

В гостиной помимо Артура находились Билл, Флёр, Перси и Джордж. Молли представила им Холмса и, напевая незамысловатый мотив какой-то песенки, отправилась на кухню, чтобы принести чай. Вежливый отказ детектива был проигнорирован: если Молли Уизли решала позаботиться о ком-то, то этого человека ждали сытная пища, тёплая одежа и неповторимый уют, который мать семейства из Норы, казалось, носила с собой.

Едва за ней закрылась дверь, Гермиона выхватила палочку и, установив заглушающие чары, коротко, но в то же время чётко, на пару с Холмсом, объяснила, что удалось узнать точно, о чём лишь догадаться и о стоящих перед ними проблемах.

— Разумеется, я знаю, где живёт Корнелиус, — ответил Артур на заданный вопрос. — Но в его дом не попасть так просто: он сильно навредил борьбе с Вол... тёмным лордом и ещё водил дружбу со многими пожирателями, брал взятки — в общем, личность он ненадёжная, и его жилище окружено чарами, антитрансгрессионными в том числе. Так что идти к нему придётся пешком.

— Но это долго! — вскричал Невилл. — А нам нужно во Францию, дабы король Гарольд Третий мог сразиться с духом Вильгельма и занять свой трон!

— Какой Гарольд?

— Не слушайте его! — поспешно сказал Гарри. — Невилл немного не в себе. Но во Францию нам и правда нужно — там Руквуд и Драко, а мы не знаем, как туда попасть.

— В чём проблема? — искренне удивилась Флёр. — Мои родители работают в министерстве магии Франции, к тому же обязаны Гарри спасением дочери. Если попросить, то они выполнят любую его просьбу.

— Я сделаю вам портал во Францию, а Флёр договорится с Делакурами, — подхватил Билл. — Но понадобится время.

На этом разговор оборвался: в гостиную вошла Молли, пришлось отменить чары и начать вести беседу о пустяках.

* * *

Во время второго завтрака Гарри оказался между Джорджем и Перси. Два брата то и дело переглядывались, смотрели на Гарри и, наконец, решились заговорить.

— Мы пойдём с вами во Францию, — не терпящим возражений тоном сказал Джордж. — Руквуд убил Фреда...

— У меня на глазах! — вклинился Перси. Гарри увидел, как сжатые в кулаки руки побелели, а его собеседник зажмурился.

— Мы хотим отомстить! — закончил прерванную мысль Фред.

Гарри не хотел отказывать, причина у братьев, на его взгляд, была стоящая, и лишние бойцы в битве не помешают. Поэтому он просто кивнул.

Когда Поттер встал из-за стола, Джинни схватила за руки его и Гермиону и повела в сторону, явно намереваясь поговорить. Гарри это обстоятельство даже обрадовало: чем быстрее они расставят в своих отношениях все точки над "и", тем лучше.

— Значит, вы двое теперь вместе? — в голосе было ни единого намёка на злость.  Только огорчение, любопытство и, что странно, облегчение.

— Ты не злишься? — удивилась Гермиона.

— На что, Гермиона? — Джинни подняла брови, демонстрируя удивление. — На то, что Гарри выбрал тебя? Я знала, что так будет, и до слова этой... — она проглотила ругательство, направленное в сторону миссис Малфой.

— В каком смысле? — не понял Гарри.

— Гарри, мне было приятно твоё внимание, но вы неразлучны с первого курса, как частицы одного целого. Я и Рон были бы только препятствием между вами, вы бы тосковали друг по другу, чего мне не хочется. Я люблю тебя, Гарри, а если любишь — отпусти. Мне будет намного легче знать, что ты счастлив.

— К тому же, — глаза Джинни сузились, а от щеки до щеки протянулась лукавая улыбка, — зная, что за тобой присматривает Гермиона, я буду спокойна: она сумеет уберечь тебя от наиболее опасных ситуаций.

— Но знаешь, что, Гарри? — улыбка сползла с лица девушки, и щёку Поттера обожгла пощёчина. — Ты всё же дурно поступил со мной: клялся в вечной любви, называл единственной в своей жизни, ревновал меня ко всем парням, с которыми я говорила. Ты намекал на помолвку, а теперь ушёл к другой!

— Джинни... — начала Гермиона, но Уизли выставила перед её лицом ладонь.

— Молчи, Гермиона, — произнесла она холодно. — Я не хочу кричать ещё и на тебя! Я люблю тебя, Гарри, — вновь обратилась Джинни к парню, смотря в его виноватое лицо, — люблю всей душой. Я отпускаю тебя, но мне очень больно.

Она смахнула с лица слёзы, поглядела на сконфуженных и испуганных друзей.

— Я опасалась, что Гарри уйдёт к тебе, Гермиона, — продолжила она. —  И рада, что это случилось до рождения наших с ним детей. Вы красивая пара. Я искренне желаю вам быть счастливыми.

Джинни запустила руку в карман, достала оттуда золотое кольцо и передала его Гермионе.

— Обручальные кольца Поттеров похоронены с ними, — сказала она. — А это кольцо моей матери. Надень его на свадьбу с Гарри, маме будет приятно. Я же сохраню верность этому обормоту.

Она обняла по очереди Гарри и Гермиону, улыбнулась им, потрепала по волосам, и с души у них обоих будто свалился тяжёлый камень. Реакция Джинни вышла намного спокойнее, чем они предполагали. Ссориться с ней или с кем-то из Уизли им не хотелось. Пусть кто-то обвинит их в сентиментальности, Уизли стали их семьёй, и ссора с ними была бы тяжёлым испытанием.

* * *

Портал на другую сторону Ла-Манша был готов через несколько часов. К удивлению друзей, Билл отдал им два предмета: отколотую ручку кофейной чашки и старую порванную перчатку.

— Зачем нам два портала? — спросил Гарри, переводя удивлённый взгляд с Билла на Холмса.

— Мы с мистером Холмсом думаем, что вам лучше разделиться, — ответил Билл. — Рон, Джинни и остальные члены Отряда Дамблдора вместе с моими братьями отправятся во Францию. Там вы договоритесь с Делакурами о помощи в борьбе с Руквудом.

— Они не помогли нам в борьбе с пожирателями! — воскликнул Рон. Руки его снова сжались в кулаки, а лицо начало краснеть. — С чего бы помогут теперь?

— Флёр посоветовала упомянуть имя Гарри, — ответил ему старший брат, — именно он спас их младшую дочь, и девочка может повлиять на родителей.

— Тогда, может быть, во Францию ехать мне? — спросил Гарри.

— Нет, мистер Поттер, вы и Гермиона пойдёте со мной. — Рядом с Биллом возник детектив. — Ваше появление в своём доме Делакуры могут воспринять как манипуляцию, и у нас ничего не выйдет. Лучше пусть туда идут Уизли: они родственники и, возможно, сумеют договориться с Делакурами и без вашего имени. Мы с вами тем временем допросим Фаджа, а потом перенесёмся во Францию с помощью второго портала, чтобы можно было действовать сообща с остальными.

Гарри уже готовился возразить, но Гермиона дала ему знак замолчать. Парень повиновался и кивнул.

— Когда отправляемся? — задала вопрос Гермиона.

— Сейчас, пока миссис Уизли задремала. Артур её отвлечёт.

* * *

Следуя указаниям Артура, Шерлок Холмс, Гарри и Гермиона переместились в тихий посёлок, располагавшийся столь близко от Лондона, что, не живи в нём маги, расширяющийся город поглотил бы его.

Холмс и его юные спутники, не скрываясь, шли по посёлку. Большинство жителей, как магглов, так и волшебников, было на работе, а остальные почти не обращали внимания на посторонних, и к тому же на всех троих были чары невидимости, наложенные Биллом: разрушитель проклятий использовал ту разновидность колдовства, что позволяла им видеть друг друга, поэтому прятаться было глупо.

— Чем я здесь могу помочь? — шептал Гарри Гермионе. — Мистер Холмс умеет правильно допрашивать, ты владеешь легиллименцией, а я?

— У Делакуров ты бы принёс меньше пользы, — ответила девушка. — Делакуры — политики, и, если бы ты пришёл к ним, рассказал о побеге Руквуда и о Драко, то они могли бы и не помочь. Если ты упомянешь о Габриэль, они примут это за принуждение и выгонят тебя! Ты слишком благороден и честен. Лучше пусть этим займутся другие.

Холмс слушал их разговор, не прекращая смотреть на дорогу. Он был согласен со своей племянницей: сыщик хорошо помнил рассказ Гермионы о попытках добыть воспоминания Слизнорта, а сейчас, когда они одни против очень сильных врагов, ошибок нужно избежать любым способом.

Дорога к дому бывшего министра заросла травой, чистой осталась только узкая тропинка. Очевидно, к нему никто не ходил.

Повинуясь интуиции, Холмс дал детям знак остановиться и внимательно осмотрел местность у жилища экс-министра.

— За домом следят, будьте бдительны! — проговорил он, вытаскивая из кармана заблаговременно прихваченный на Бейкер-стрит револьвер.

— Мистер Уизли говорил, что Фаджа считают ненадёжным. Может, это мракоборцы? — спросил Гарри.

— Нет, — отрезал старик и подвёл Поттера к тропинке. — Видите, на тропе к дому видны следы сапог с одинаковым рисунком подошвы, но разного размера? Это — следы мракоборцев, они ведь представители закона и идут открыто. Министерство не особо утруждает себя сокрытием слежки за Фаджем. А немного в стороне, в кустах и на траве, я видел другие следы, две пары. Они не доходили до дома, обрываясь в удобных для слежки местах, и оставивший эти следы человек долго стоял на одном месте — след глубокий. И в кустах я нашёл огрызки яблок и куриные кости, и салфетки, испачканные чем-то сладким, а также старые номера газет. Последняя датирована вчерашним днём.

— А эти неизвестные наблюдатели ещё здесь?

— Нет, думаю, они отлучились по какой-то причине. Потому давайте поторопимся.

Стараясь ступать как можно тише, Холмс, Гарри и Гермиона проникли во двор, проклиная скрипучую калитку, и поднялись по ступеням на крыльцо.

Дверь была заперта изнутри, но, орудуя волшебными палочками, Гарри и Гермиона сумели её открыть и тут же были придавлены Холмсом к земле.

Над их головой пролетел луч заклинания, затем ещё один, и ещё. В прихожей стоял старый грузный человек, в котором, тем не менее, угадывался Корнелиус Фадж. Его покрытое морщинами лицо выражало крайнюю ярость. Он стоял у входа в свой дом, беспрестанно колдуя.

Гарри, продвинувшись чуть вперёд, послал в толстяка ватноножное заклятие. Словно предугадав это, их соперник, отскочил назад, оказавшись в гостиной, но потерял равновесие и упал.

Воспользовавшись этим, Гарри вскочил на ноги и бросился за ним, но Фадж откатился в сторону, ухватился за кресло, поднял туловище и, описав дугу, послал в Гарри ледяные шипы. Гарри сумел разбить их "диффиндо", но Фадж поднялся на ноги. Тотчас подпрыгнув, он послал заклятие в спешащую на помощь Гарри Гермиону. Луч ударился в поднятый девушкой щит.

А бывший министр скакал по комнате, как серна, перебегал с места на место, приседал и сыпал дождём из заклинаний в незваных гостей, пока вдруг не пошатнулся и не лишился чувств.

Над ним стоял Холмс. Пока Гарри и Гермиона сражались, сыщик сумел оказаться за спиной министра и огрел его по голове рукояткой револьвера.

— Почему он напал на нас? — спросил Гарри, оглядывая скромное и даже бедное жилище бывшего министра.

— Вероятно, тоже заметил за собой слежку, — пожал плечами Холмс. — И заметил давно, раз готовился к бою. А тут мы пришли, не постучавшись. Ладно. — Старик положил оружие на край стола. — Приводите его в чувство, нам нужно спешить.

Гермиона направила на Корнелиуса палочку:

— Энервейт.

Фадж застонал и открыл глаза.

— Поттер? Грейнджер? — простонал он, озираясь по сторонам. Когда его глаза нашли Холмса, Корнелиус выдохнул. — Мистер Холмс? Спустя девяносто пять лет вы нашли меня. Что вам нужно?

— Задать вопросы, мистер Фадж, — улыбнулся Холмс. — Когда вы заметили слежку за собой?

— Три-четыре недели назад, — был ответ. — Я заметил человека в кустарнике у дома, он наблюдал за моим жилищем. Я сначала думал, что Бруствер подстраховался. Но этот наблюдатель скрылся при появлении мракоборца. Вернулся после ухода алой мантии, причём не по тропе. Я вышел во двор — он спрятался. На следующий день всё повторилось. Я испугался, пожаловался Кингсли, а он ничего не сделал! Из-за этого я не выхожу из дома! А как вы догадались о подготовке?

— Я заметил во дворе множество следов, в том числе ваших, но входная дверь была накрепко заперта изнутри. Тропинка просматривается через окно, калитка скрипит, но мы под заклятием невидимости. Мракоборцы ходят открыто, а слежка за вами обнаруживается легко. Вы услышали калитку, но никого не увидели и подумали, что мы — враги.

Фадж кивнул.

— Мы пересекались лишь раз, вы догадываетесь, что нас интересует?

— Да. Артефакт Арманда.

— Чтобы сэкономить время, я расскажу, что знаю: после победы над Волан-де-Мортом вы, пытаясь получить какую-нибудь должность, пошли в министерство магии, там рассказали кому-то высокопоставленному о мече Арманда, о том, что артефакт может возродить Вильгельма Завоевателя. Так?

— Вы правы, но всё, что мне удалось получить — это ежемесячные двести галлеонов! Я разозлился и рассказал о своей борьбе!

— Какой борьбе? — спросил Гарри.

— Не притворяйся, будто ничего не знаешь! — Фадж мгновенно переменился в лице: исчезнувшая ярость вернулась, взгляд сделался жёстким, губы задрожали, а голос охрип. — Ты — реинкарнация Гарольда Годвинсона!

— Вы верите в эту чушь... — устало произнёс Гарри.

— Это не чушь! У меня есть доказательства! Слушай: Тот-кого-нельзя-называть не сумел тебя убить, а сам погиб! Неужели ты думаешь, что твоя мать, магглорождённая волшебница, могла наложить столь сильные чары на тебя? Неужели веришь Дамблдору? Нет, тебя хранили высшие силы; ты победил опаснейшего колдуна, который был сильнее и старше тебя! Как? Ты просто должен свершить нечто более великое! Даже когда тебя травили, имя "Гарри Поттер" всё равно было у всех на устах, ты мог одним словом заставить своих друзей без раздумий следовать за тобой! И самое важное: в тысяча шестьдесят шестом году, перед битвой с королём Норвегии при Стамфордском мосту, к Гарольду явился волшебник, вручивший английскому владыке меч и шлем, с которыми тот был бы непобедим. Гарольд победил, но вернул подарок волшебнику, считая, что свою землю может защитить и без волшебства. Он был разбит при Гастингсе Вильгельмом Бастардом и погиб в бою через две недели после победы над норвежцами. Но было предсказано, что он вернётся, изгонит захватчиков и воцарится над маггловским и магическим мирами!

— И что? — не поняла Гермиона.

— Волшебник, подаривший меч королю, был очень похож на Годрика Гриффиндора! — закричал Фадж. Изо рта у него потекли слюни, глаза забегали. — Он тогда исчез из Хогвартса вместе с Распределяющей шляпой! Это не простое совпадение! И сам посуди, Гарри, ты ведь сумел убить василиска в Тайной комнате мечом Гриффиндора, верно? Это знак! Годрик дал тебе шанс вновь взять свой клинок, чтобы испытать тебя. Ты готов! Скоро ты соберёшь армию и прогонишь своих врагов из Англии, будешь править! Но если ты объединишь простецов с волшебниками, произойдёт катастрофа! Не надо, не надо, Гарри! Я пытался это предотвратить, устранить тебя, прости, только... Ты мне не веришь? А вот ОН поверил!

Фадж не договорил: раздался звон оконного стекла, и в бывшего министра попал луч заклятия.

Старик упал замертво. Подбежав к окну, Гарри увидел убегающего человека. Не медля, юноша выхватил палочку и выпустил по нему "остолбеней". Бегун упал на землю, а Гарри с Гермионой и Холмсом бросились к выходу.

Когда они выскочили на улицу, таинственный человек уже поднялся на ноги. Поттер послал в него обезоруживающее заклятие, но незнакомец отбил его. Присоединившаяся к Гарри, Гермиона попыталась наколдовать "левикорпус" но таинственный человек уклонился, нагнувшись вбок и послал в неё связывающее заклятие, а затем, резко выпрямившись, напал на Гарри.

Верёвки опутали Гермионе ноги, и она упала на землю, вынужденная наблюдать, как их противник теснит Гарри.

А Гарри мог только уворачиваться. Он пытался отвечать, но незнакомец отбивал все его заклинания.

Грянул выстрел. Враг схватился за руку.

Холмс с револьвером в руке подбежал к незнакомцу, но тот схватил палочку здоровой рукой, выпустил густое облако дыма и исчез. Холмс и Гарри едва успели разглядеть его чёрные с рыжеватым отливом усы и бороду, голубые глаза и шрам на губе. 

— Быстрее, бежим! — крикнул Холмс.

Гарри подхватил связанную Гермиону, прижав её к себе как младенца, и ринулся за ним.

— Мы ошибались! — крикнул сыщик, перейдя на спокойную ходьбу через несколько минут бега. — Руквуд не кукловод!

— Почему? — удивилась Гермиона, которую Гарри нёс так, как если бы это была не девушка, но драгоценная хрустальная статуэтка.

— Фадж заметил за собой слежку четыре недели назад. Вероятно, в министерство он ходил тогда же: в доме у него давно не убирались, жил Корнелиус бедно, а значит, экономил на чём мог. И все четыре недели не покидал дома, боясь за свою жизнь, а Руквуд сбежал две недели назад. И ещё: думаю, о рукописи Ватсона рассказал не Фадж: с похода в министерство он жил в четырёх стенах; трансгрессировать был не в силах, значит, ни с кем больше не встречался. Вероятнее всего то, что некий "Он", поверивший Корнелиусу, заинтересовался артефактом и узнал всё о нашем расследовании в архивах отдела тайн. Он, скорее всего, и есть наш таинственный теневой руководитель заговора.

На окраине деревни Гарри догадался опустить Гермиону на землю и развязать её. Когда девушка встала на ноги, все трое взялись за руки и перенеслись на площадь Гриммо.

Оказавшись в бывшей штаб-квартире Ордена феникса, Холмс передал подросткам портключ.

— Отправляйтесь к Делакурам, — проговорил он. — Постарайтесь выследить Руквуда и взять его живым, он может знать того, кто стоит за всем этим. И помешайте Драко, разумеется: это — ваша главная цель, без достижения которой личность кукловода значения не имеет.

— А ты, дядя?

— Я останусь в Англии и попытаюсь вычислить "Его".