Гарри Поттер и Наследник Основателей (гет)

* * *

Сейчас объявят следующего ученика... Остался только он, Энгуифер, и ещё один незнакомый мальчик, который на несколько дюймов выше их обоих.

Энгуифер с неприязнью смотрел на Гарри. Тот отвечал тем же.

Дэвиса Кёльна уже распределили на факультет огня. Как же ему хочется попасть туда же...

— Гарри Поттер!

Гарри сглотнул. А может он вообще ни к одному факультету не подходит? Что ж... Надо попробовать.

Он вышел вперёд на всеобщее обозрение учеников и вытянул правую руку к красно-сине-зеленому шару и коснулся его. Как у всех остальных прошедших ребят, шар засветился и переместил его в темную комнату. Чёрт! Что делать то нужно? Он взял в руки слабо светящийся шар и прошёл немного вперёд и попытался что-нибудь рассмотреть в этой темноте. Единственное что он различил, так это силуэт, который чуть светлее черного цвета. Наверное к нему..?

Он медленно подошёл к нему и в этом силуэте он разглядел... Директора?! Так ведь он же находится в зале... Или нет уже? Как же сложно!

Директор школы вытащил из кармана три светящихся камня цветов факультетов.

— Тот, который теплый — зажми. Тот, который жжется — отпусти.

Что-то странно... ну ладно. Он дотронулся до зелёного и тут же отпрянул. Действительно жжется. Значит ему не туда. Синий. Секунду ничего не происходило, но тут он словно загорелся огням и Гарри отскочил. Остался красный. А что, если он и сюда не подходит? Останется в комнате? Или его вытащат и скажут что произошла ошибка и ему лучше поплыть обратно домой к Дурслям? Ну уж нет. Только сумасшедший пожелает поехать к ним обратно.

Он взял в руки последний камень. Теплый! Он зажал его в руке и его переместило обратно в зал. Он поднял свой камень над головой, как и сделали остальные прошедшие до этого, и стол в красных и черных мантиях зааплодировал так громко, как не хопал никому раньше.

Гарри радостно подбежал и сел рядом с первокурсниками, которые удивленно и радостно смотрели на него. Наконец можно свободно выдохнуть. У него все получилось...

* * *

— Какого чёрта, Гарри, тебя понесло драться?!

— Я же сказал — потом!

— Ага. Главное сам не забудь.

— Так, все собрались? Новенькие? Отлично! Тогда за мной! И под ноги смотрите! Первоклассники, новички все за мной!

Поскальзываясь и спотыкаясь, семеро учеников Колдсберна шли вслед за Хагридом и первоклассниками по узкой дорожке, резко уходящей вниз. Их окружала такая плотная темнота, что Гарри невольно показалось, будто они пробираются сквозь лесную чашу. Все разговоры стихли, хотя вот Дэвис постоянно поглядывал то на Гарри, то на брата, то на их общего, частично побитого (заклинание сделало своё дело), врага. Они шли почти в полной тишине, только один мальчик, который один раз умудрился упасть — поэтому Джеймсу и Уильяму пришлось помочь ему, чтобы не отстал ото всех, — пару раз чихнул.

— Еще несколько секунд, и вы увидите Хогвартс! — крикнул Хагрид, не оборачиваясь. Первоклассники вытянули свои шеи, пытаясь побыстрее всё разглядеть, а старшие с интернетом смотрели по сторонам. — Так, осторожно! Все сюда подходите!

— О-о-о! — вырвался дружный, восхищенный возглас.

Они стояли на берегу большого черного озера. А на другой его стороне, на вершине высокой скалы, стоял гигантский замок с башенками и бойницами, а его огромные окна отражали свет усыпавших небо звезд. Да... Это больше, чем Колдсберн. По взгляду Дэвиса, Гарри определил, что тот думал о том же.

— По четыре человека в одну лодку, не больше. Новенькие по двое-трое — скомандовал Хагрид, указывая на целую флотилию маленьких лодочек, качающихся у берега.

Гарри, Дэвис и Атан по привычке оказались в одной лодке.

— Все расселись? — прокричал Хагрид, у которого была личная лодка. — Тогда вперед!

Флотилия двинулась, лодки заскользили по гладкому как стекло озеру. Все молчали, не сводя глаз с огромного замка. Чем ближе они подплывали к утесу, на котором он стоял, тем больше он возвышался над ними.

— Вау... — прошептал Атан, разглядывая светлые башенки на фоне темного, усыпанного звёздами, неба.

— Пригнитесь! — крикнул Хагрид, когда они подплыли к утесу.

Все наклонили головы, и лодки оказались в зарослях плюща, который скрывал огромную расщелину. Миновав заросли, они попали в темный туннель, который, судя по всему, заканчивался прямо под замком, и вскоре причалили к подземной пристани и высадились на камни.

Хагрид проверил лодки (все ли вышли из них) и повел их наверх по каменной лестнице, освещая дорогу огромной лампой. Новоприбывшие с интересом разглядывали какой-то домик; темный лес, находящийся за ним; поле для квиддича вдалеке (на которое старшие студенты с живейшим восторгом уже глаз положили); дерево, растущее рядом с замком, которое размахивало своими ветвями, будто прогоняя кого-то (что странно, потому что ветра никакого не было; насколько знал Гарри, так и должно быть). Вскоре все оказались на влажной от росы лужайке у подножия замка.

Еще один лестничный пролет и теперь они стояли перед огромной дубовой дверью.

— Все здесь? — поинтересовался Хагрид. Все утвердительно закивали.

Убедившись, что все в порядке, Хагрид поднял свой огромный кулак и трижды постучал в дверь замка.

Дверь распахнулась. За ней стояла высокая черноволосая волшебница в изумрудно-зеленых одеждах Лицо ее было очень строгим, и Гарри сразу подумал, что она чем-то напоминает их бывшую профессоршу по истории магии.

— Профессор МакГонагалл, вот первоклассники и новенькие, — сообщил ей Хагрид.

— Спасибо, Хагрид, — кивнула ему волшебница. — Я их забираю.

Она повернулась и пошла вперед, приказав младшим и старшим следовать за ней. Они оказались в огромном зале — таком огромном, что там легко поместился бы дом Дурслеев. На каменных стенах — точно так же, как в Колдсберне, — горели факелы, потолок терялся где-то вверху, а красивая мраморная лестница вела на верхние этажи.

Они шли вслед за профессором МакГонагалл по вымощенному булыжником полу. Проходя мимо закрытой двери справа, ребята услышали шум сотен голосов. Троица переглянулась — должно быть, там уже собралась вся школа.

Но профессор МакГонагалл вела их совсем не туда, а в маленький пустой зальчик. Толпе первоклассникам, а тем более старшекурсникам тут было тесно, и они сгрудились, дыша друг другу в затылок и беспокойно оглядываясь (по крайней мере младшие, старшие уже испытывали подобное чувство).

— Добро пожаловать в Хогвартс, — наконец поприветствовала их профессор МакГонагалл. — Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета. Факультетов в школе четыре — Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин. У каждого из них есть своя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании между факультетами — это огромная честь. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи. Церемония отбора начнется через несколько минут в присутствии всей школы. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями.

Ее глаза задержались на мантии первоклассника (который один раз упал), которая немного сбилась, а потом на лицах Энгуифера и Гарри, которые после драки, имели на челюстях пару несильных синяков, и не стерли остатки крови на лице. Гарри слегка дрожащей рукой стёр с лица засохшую кровь и попытался пригладить свои непослушные длинные волосы.

— Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами всеми, — сообщила профессор МакГонагалл и пошла к двери. Перед тем как выйти, она обернулась. — Пожалуйста, ведите себя тихо.

Несколько первоклассников с шумом втянули воздух.

— А как будет проходить этот отбор? — спросил один мальчик.

— Наверное, нам придется пройти через какие-то испытания, — ответил другой, светловолосый. — мой брат сказал, что это очень больно, но я думаю, что он обманул, как всегда.

Почти все первоклассники со стахом в голосах стали перешептыватся, повторять запомнившиеся заклинания из учебников. Атан тихо засмеялся, и брат с парой старших и младших учеников повторил то же самое. Гарри улыбнулся, но сдержал свой смех. Они (первоклассники) что, действительно думают что одиннадцатилентим детям, которые толком не умеют колдовать, позволят сражаться? Хотя... Наверное они сами такими же были...

Через несколько минут вернулась профессор МакГонагалл. Она строго посмотрела на первоклассников, и те поспешно заткнулись, смотря на профессора.

— Выстройтесь в шеренгу, старшеклассники за младшими вставайте — скомандовала профессор, обращаясь к первоклассникам и старшеклассникам, — и идите за мной!

Они стали строится по возрасту: за первоклассниками встали Уильям и Атан, за ними Джеймс (так как он пятиклассник), потом Гарри, Дэвис, Энгуифер и Грант (все четверо шестиклассники, поэтому расстановка для них смысла не имела), и они вслед за МакГонагалл вышли из маленького зала, пересекли зал, в котором уже побывали при входе в замок, и, пройдя через двойные двери, оказались в Большом зале.

Гарри даже представить себе не мог, что на свете существует место более красивое и странное место, чем Колдсберн. В Колдсберне было все иначе. Здесь зал был освещен тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели старшие ученики. За одним столом Гарри заметил Рона, Невилла, Гермиону и Джинни, которые послали приветственные улыбки. За другим столом сидела Луна с другими учениками в черно-синей мантии. Малфой в черно-зелёной мантии сидел в окружении тех же дружков, которые были с ним в поезде. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели и директор. Он видел уже его по карточке, и единственное, что он может сказать, так это то, что у него удлинилась борода и мантия поменялась на бирюзовую. Профессор МакГонагалл подвела первокурсников и новеньких к этому столу и приказала им повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам.

Перед Гарри были сотни лиц, бледневших в полутьме, словно неяркие лампы. Среди старшекурсников то здесь, то там мелькали отливающие серебром расплывчатые силуэты привидений. Чтобы избежать направленных на него взглядов (а таковых было больше всего), Гарри посмотрел вверх и увидел над собой бархатный черный потолок, усыпанный звездами.

— Его специально так заколдовали, чтобы он был похож на небо, — прошептала одна девочка своей сокурснице. — Я вычитала это в «Истории Хогвартса».

Было сложно поверить в то, что это на самом деле потолок Гарри казалось, что Большой зал находится под открытым небом. В их школе такого тоже не было.

Гарри услышал какой-то звук и, опустив устремленный в потолок взгляд, увидел, что профессор МакГонагалл поставила перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положила на сиденье остроконечную Волшебную шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потертая и ужасно грязная. Интересно почему, если с её помощью распределяют детей каждый год, то она по сути может быть грязной и потертой, но никак уж не в заплатках. Будто у детей на головах были большие шипы, и эти самые шипы дырявили шляпу.

Все собравшиеся неотрывно смотрели на Шляпу. На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. А затем Шляпа шевельнулась. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела:

В стародавние дни, когда я была новой,

Те, что с целью благой и прекрасной

Школы сей вчетвером заложили основы,

Жить хотели в гармонии ясной.

Мысль была у них общая — школу создать,

Да такую, какой не бывало,

Чтобы юным познанья свои передать,

Чтобы магия не иссякала.

«Вместе будем мы строить, работать, учить!» —

Так решили друзья-чародеи,

По-иному они и не думали жить,

Ссора — гибель для общей идеи.

Слизерин с Гриффиндором — вот были друзья!

Пуффендуй, Когтевран — вот подруги!

Процветала единая эта семья,

И равны были магов заслуги.

Как любовь несогласьем смениться могла?

Как содружество их захирело?

Расскажу я вам это — ведь я там была.

Вот послушайте, как было дело.

Говорит Слизерин: «Буду тех только брать,

У кого родовитые предки».

Говорит Когтевран: «Буду тех обучать,

Что умом и пытливы и метки».

Говорит Гриффиндор: «Мне нужны смельчаки,

Важно дело, а имя — лишь слово».

Говорит Пуффендуй: «Мне равно все близки,

Всех принять под крыло я готова».

Расхожденья вначале не вызвали ссор,

Потому что у каждого мага

На своем факультете был полный простор.

Гриффиндор, чей девиз был — отвага,

Принимал на учебу одних храбрецов,

Дерзких в битве, работе и слове.

Слизерин брал таких же, как он, хитрецов,

Безупречных к тому же по крови.

Когтевран проницательность, сила ума,

Пуффендуй — это все остальные.

Мирно жили они, свои строя дома,

Точно братья и сестры родные.

Так счастливые несколько лет протекли,

Много было успехов отрадных.

Но потом втихомолку раздоры вползли

В бреши слабостей наших досадных.

Факультеты, что мощной четверкой опор

Школу некогда прочно держали,

Ныне, ярый затеяв о первенстве спор,

Равновесье свое расшатали.

И казалось, что Хогвартс ждет злая судьба,

Что к былому не будет возврата.

Вот какая шла свара, какая борьба,

Вот как брат ополчился на брата.

И настало то грустное утро, когда

Слизерин отделился чванливо,

И, хотя поутихла лихая вражда,

Стало нам тяжело и тоскливо.

Было четверо — трое осталось. И нет

С той поры уже полного счастья.

Так жила наша школа потом много лет

В половинчатом, хрупком согласье.

Ныне древняя Шляпа пришла к вам опять,

Чтобы всем новичкам в этой школе

Для учебы и жизни места указать, —

Такова моя грустная доля.

Но сегодня я вот что скажу вам, друзья,

И никто пусть меня не осудит:

Хоть должна разделить я вас, думаю я,

Что от этого пользы не будет.

Каждый год сортировка идет, каждый год...

Угрызеньями совести мучась,

Опасаюсь, что это на нас навлечет

Незавидную, тяжкую участь.

Подает нам история сумрачный знак,

Дух опасности в воздухе чую.

Школе «Хогвартс» грозит внешний бешеный враг,

Врозь не выиграть битву большую.

Чтобы выжить, сплотитесь — иначе развал,

И ничем мы спасенье не купим.

Все сказала я вам. Кто не глух, тот внимал.

А теперь к сортировке приступим.

Как только песня закончилась, весь зал единодушно зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырем столам. Рот ее исчез, она замолчала и замерла. Странная песня. И кажется не ему одному так показалось: весь зал стал перешептыватся. Даже преподователи переглянулись несколько раз.

Профессор МакГонагалл шагнула вперед, в руках она держала длинный свиток пергамента.

— Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнем. Джексон, Оуэн!

Светловолосый мальчик быстро вышел из строя и сел на табурет. Он одел Шляпу и она сползла ему на глаза. Секунд через десять, она выкрикнула:

— КОГТЕВРАН! — и стол Когтевранцев, где сидела Полумна, шумно поприветствовал их первого первоклассника, который осторожно снял шляпу с головы и подошёл к своему факультету.

— Джейсон, Ричард!

Темноволосый мальчик, который несколько раз упал во время пути к замку, на дрожащих ногах подошёл к табурету, тоже одел Шляпу и сел. Через минуту, которая, казалось, продлилась куда больше, Шляпа вынесла приговор:

— ПУФФЕНДУЙ!

Студенты в черно-желтых мантиях за другим столом разразились аплодисментам. Ричард мигом снял Шляпу с себя и помчался к тем.

Распределение шло достаточно долго, как показалось Гарри. Некоторых первоклассников определяли почти не касаясь Шляпы, а некоторым приходилось сидеть по одной-две минуте.

Кристофер Томпсон, Оливия Миллер, Питер Эдвардс присоединились к Пуффендую; Эмма Стоун, Мэтью Уилсон, Лора Миллер, Эндрю Уайт и Райан Харрис стали Гриффиндорцами. Ещё где-то двадцать-тридцать учеников, которых он уже не запомнил, наконец распределили по разным факультетам и остались только семеро старшекурсников. В зале начали перешептыватся и еще больше разглядывать новеньких.

— Грант, Остин!

Все как по команде затихли. Касающиеся походкой, Грант подошёл к табурету и одел Шляпу, которая сползла ему на лоб, но глаза ему не закрыла.

— СЛИЗЕРИН!

Слизеринцы засвистели и зааплодировали новому сокурснику. Шестиклассники даже потрудились встать со своих мест. Грант ухмыльнулся Энгуиферу и пошел к шестиклассникам Слизерина.

— Как мы и расчитывали, — прошептал Дэвис Гарри на ухо.

— Главное чтобы Энгуифер туда же попал, — ответил Гарри.

— Кёльн, Атан!

Весь зал снова стал шептаться. Ну конечно, о том что друзья Поттера переводятся в Хогварс, говорили и в поезде, и в газете. Атан пошел к табурету, но около него обернулся к Гарри и Дэвису, которые ободряющие ему улыбались, и кивнув сел и одел Шляпу. Она тут же сползла ему на глаза. Дэвис сжал кулаки, и по двигающимся губам, Гарри понял, что тот возможно молился богам и Мерлину.

— ГРИФФИНДОР!

Стол Гриффиндора разразился авациями громче, чем остальне столы до этого. Атан убежал в четвероклассникам и сел между ними. Он стал следить за дальнейшим распределинием.

МакГонагалл произнесла следующее имя:

— Кёльн, Дэвис!

Друзья переглянулись между собой и Дэвис вышел вперёд. Шёпот учеников прекратился, хотя Гарри понимал что не надолго. Дэвис просидел под Шляпой недолго, и она снова выкрикнула на всю округу:

— ГРИФФИНДОР!

Студенты с той же силой поприветствовали Дэвиса на своём факультете. Он убежал к шестиклассникам, по дороге взлохматив Атану волосы, и сел между с Гермионой и Джинни. Все трое, плюс Рон и Невилл, стали наблюдать за Гарри. Малфой со стола Слизерина тоже следил за ним.

Осталось четверо.

Следующим был Джеймс Ллойд. Его почти сразу распределили на Когтевран. После него на Пуффендуй распределили Уильяма, и тот побежал к нужному столу.

И вот осталось два человека. Оба с неприкрытой ненавистью взирали друг на друга. Гарри испытал чувство дежавю, ведь на их самом первом распределении они смотрели друг на друга ровно также. Все напряжённо наблюдали за ними, преподователи в том числе. МакГонагалл

— Поттер, Гарри!

Студенты снова начали перешептыватся с новой силой. Гарри медленно пошёл к табурету.

— Удачи, Поттер. Смотри не затяни распределение, как в прошлый раз...

Он резко обернулся. Энгуифер гнусно ухмылялся. Из-под губ стали видны острые клыки. Гарри уже привык к этому, поэтому ни сколько не напугался этого.

— Твои советы мне ни к чему, Энгуифер, — он сверкнув глазами, посмотрел на врага из-под лобья. — Лучше спрячь клыки свои, здесь если узнают твою причастнось к оборотням, то мало не покажется.

Он ухмыльнулся, увидев озлобленное лицо Энгуифера, и сел на табурет. Он не заметил того, что за ними двоими наблюдали в полной тишине. Он одел на себя шляпу, и та ни насколько не сползла ему вниз, как у всех остальных. Она подошла идеально! Было даже удобно. Очень.

— Хм... — услышал он тихий голос Шляпы. — Куда же мне распределить тебя, если у тебя все задатки..?

«Задатки чего?» подумал Гарри, нахмурившись.

— Я вижу много отваги, хороший ум. Причастнось к тёмным искусствам и одновременно к светлым. Талантлив, это видно. Умеешь применять хитрость. Странно... Это будет самый сложный выбор.

«Ничего не понимаю, почему сложный?» задумался он. А Шляпа, похоже, умеет слышать его мысли, потому что ответила:

— Как же не понимаешь? Храбрость, одновременно с трудолюбивостью и честностью. Хитрость и употребление тёмной магии. Развитый ум. И всего поровну. Неужели не понимаешь?

«Нет. Я хочу в Гриффиндор. Только это имеет значение»

— А ты уверен? На Слизерине ты бы стал поистине великим. В Пуффендуе хорошим товарищем. В Когтерване научишься использовать любую ситуацию в свою пользу. Не хочешь?

«Нисколько. Гриффиндор — это то место, где сейчас мои друзья, то место, где учились мои родители и крестный. И это то место, куда мне нужно. Мне не нужна никакая слава. Я хочу... только отомстить Волдеморту»

— Что ж... Ты загнал меня в тупик. Пусть будет по твоему, учитывая... Неважно. Удачи тебе, Гарри Поттер... ГРИФФИНДОР! — прокричала она последнее слово.

Гарри облегченно улыбнулся и Гриффиндорцы, все до единого, поднялись со свих мест и зааплодировали так громко, как не хлопали никому. Что-то кричали, свистели, но это не имело значения. Сейчас он снял с головы Шляпу и побежал прямиком к Дэвису, который улыбался до ушей и терпеливо ждал его. Гарри похлопал Атана по плечам и подбежал к Дэвису и ребятам. Все сели и потихоньку все стихли, хотя многие тянули Гарри руки, чтобы пожать, что он и делал. Сейчас он был так рад, что выражать своё нежелание не хотелось.

Тем временем Энгуифера распределили на Слизерин. Ну а чего было ещё ожидать?

За преподовательским столом встал Дамблдор и все разговоры учеников тут же прекратились. От прочистил горло и начал:

— Добрый всем вечер. Нашим новым ученикам — добро пожаловать, наших старых учеников — с возвращением! Вас ожидает еще один год обучения волшебству... Сейчас начнется пир, а после я сделаю несколько объявлений. Налетайте! — он хлопнул в ладоши и на столе появилось море всяких разных блюд: ростбиф, жареный цыпленок, свиные и бараньи отбивные, сосиски, бекон и стейки, вареная картошка, жареная картошка, чипсы, йоркширский пудинг, горох, морковь, мясные подливки, кетчуп.

Из-за того что еды было очень много, казалось что это всё невозможно съесть за раз. Хотя наверное, Гарри сравнивал такое количество еды с едой Колдсберна. Он положил себе немного картошки с беконом. Рядом Рон и Дэвис навалил себе понемногу всего сразу.

— Гермиона, как думаешь, почему песня такая же, как в прошлом году? Она же всегда новые придумывает. — спросил темнокожий юноша напротив Джинни.

— Я сама не знаю. Об этом нас не предупреждали... Профессора кажется тоже шокированы не менее нашего.

— Странно... — протянул светловолосый парень напротив нее. — Кстати, ребят, забыли представиться. Я Симус Финниган. Это — он указал на темнокожего парня — Дин Томас. Эти две — Лаванда Браун — девушка с светлыми волосами улыбнулась, — и Парвати Патил — девушка с черными волосами просто кивнула. — остальных думаю знаете.

— Только мы с шестого курса, а Джинни с пятого, — добавил Дин.

— Приятно познакомиться, — ответил Дэвис за друга, который тщательно пережевывал бекон. Тот в подтверждение два раза кивнул.

Проглотив, Гарри наклонился к Дэвису.

— Слушай, мне Шляпа столько черт характера приписала — зашептал он, — и сказала что этих черт поровну. Как, чёрт возьми?

Друг пожал плечами.

— Не знаю. Меня она собралась распределись либо в Когтевран, либо в Гриффиндор, задатки Когтевранца видите ли. Но от первого я отказался. Бывает, наверное.

— Ага...

Слова Дэвиса немного успокоили о его исключительности, и все же ему казалось что это странно.

Через десять минут подали десерт. Гарри больше не смог проглотить что-нибудь и на него навалилась усталость, но посмотрев на друга Рона, он удивился: они положили себе ещё несколько кексов и пирожных. Какого размера у них желудки, не взорвутся случано от переедания? Он всерьёз задумался: не поспорили ли они на это? С таким рвением поедают...

— Кстати, а зачем вас приглашал профессор Слизнорт? — спросила Гермиона, обращаясь к Гарри. Остальные прислушались. Им Невилл не сказал ничего?

— Хотел узнать, что на самом деле произошло в Министерстве, — ответил Гарри.

— Все хотят! — фыркнула Гермиона.

— Ага, — сказал Дэвис. — Все хотят узнать, правда ли, что ты Избранный...

— Об этом много говорят и среди призраков, — вмешался в разговор призрак в разговор, наклонив к Гарри не до конца отрубленную голову, так что она угрожающе закачалась над гофрированным воротником.

— Это Почти Безголовый Ник, призрак башни Гриффиндора. — объяснила ему шепотом Джинни. — Но многие зовут его просто Ник.

— ...Я, однако, заверил призрачное сообщество, что если ты будешь на Гриффиндоре, в чём я не сомневался, то буду не намерен донимать тебя расспросами.

— Большое дело, ты ведь и так уже мертвый, — заметил Дэвис.

— Ты всегда тактичен, как затупившийся топор, — оскорбился Почти Безголовый Ник. Он взмыл в воздух и полетел к дальнему концу гриффиндорского стола.

Тем временем еда исчезла и за преподавательским столом Дамблдор поднялся на ноги. Разговоры и смех в зале почти мгновенно стихли.

— Снова самого доброго вам вечера! — Дамблдор с широкой улыбкой раскинул руки, как будто хотел обнять всю школу.

— Что у него с рукой? — охнула Гермиона.

Не она одна обратила на это внимание. Правая рука у Дамблдора была такая же почерневшая, безжизненная. По залу зашелестел шепоток. Дамблдор все правильно понял, но только улыбнулся и одернул фиолетовый с золотом рукав, прикрыв свое увечье.

— Не о чем беспокоиться, — сказал он беспечно. — А теперь... Первая новость, о которой уже все в курсе, к нам в школу перевелось семь учеников из другой, закрывшейся, школы...

— Она у него такая была, когда мы видели его летом, — зашептал Рон Гермионе. — Только мы думали, он ее уже вылечил... Или мадам Помфри могла ему помочь.

— Она как будто омертвела, — сказала Гермиона, болезненно поморщившись. — Некоторые травмы невозможно исцелить... Древние проклятия... А бывают еще яды, для которых не существует противоядий...

Древние проклятия? Это подтверждает догадку Гарри. Только от чего, интересно, такая травма?

— ...а школьный смотритель, мистер Филч, просил меня объявить о категорическом запрете на любые шуточные товары, приобретенные в магазине под названием «Всевозможные волшебные вредилки». Желающие играть в команде своего факультета по квиддичу, записывайтесь у деканов факультетов, как обычно. Кроме того, нам требуются новые комментаторы, желающие пусть также записываются у деканов. В этом году мы рады представить вам нового преподавателя. Профессор Слизнорт — Слизнорт встал, сверкая лысиной в свете свечей, его обтянутый жилетом живот отбрасывал тень на весь стол — мой бывший коллега, согласился снова преподавать у нас зельеварение.

— Зельеварение?

— Зельеварение?!

Слово эхом разнеслось по Большому залу. Ученики переспрашивали друг друга, сомневаясь, правильно ли они расслышали. Видимо, на этом предмете был другой преподаватель...

— Зельеварение? — хором повторили Рон и Гермиона.

— Тем временем профессор Снейп, — Дамблдор повысил голос, перекрывая ропот в зале, — возьмет на себя обязанности преподавателя по защите от Темных искусств.

— Нет! — сказал Рон так громко, что сразу несколько голов повернулись к нему.

Тому было наплевать; вне себя от ярости, он смотрел на преподавательский стол. Почему все так реагируют? Гарри посмотрел в ту сторону. Снейп не вставал, как Слизнорт, а лишь лениво поднял руку, благодаря за поздравления от Слизерина. И тут черные глаза профессора встретились с его зелёными. Снейпу он не нравится, кажется — настолько холодным был его взгляд... Только почему? Ведь он ничего ещё не сделал.

Дамблдор прокашлялся. Многие отвлеклись на разговоры; по всему залу обсуждали поразительное известие о том, что Снейп наконец-то дождался исполнения своей заветной мечты. Так вот в чём

дело... Словно не замечая, какую сенсационную новость он только что сообщил, Дамблдор ничего больше не сказал о перемещениях в штате преподавателей. Выждав, пока установится абсолютная тишина, он заговорил снова.

— Далее... Как известно всем присутствующим в этом зале, лорд Волдеморт и его сторонники снова действуют в открытую и собирают силы.

При этих словах Дамблдора молчание сделалось натянутым, как струна.

— Мне хотелось бы всячески подчеркнуть, насколько опасна сложившаяся ситуация и насколько важно, чтобы каждый из нас заботился о безопасности Хогвартса. Магическая охрана замка за лето была усилена, у нас появились новые, более мощные средства защиты, но тем не менее все мы, и ученики, и преподаватели, должны быть крайне осторожны и не допускать ни малейшей беспечности. Поэтому я прошу вас, в целях безопасности соблюдайте все ограничения, о которых будут говорить вам учителя, пусть даже это покажется вам обременительным, и в особенности строго выполняйте правило о запрете ученикам выходить после отбоя из своих спален. Заклинаю вас — если заметите что-нибудь необычное или подозрительное в замке или за его пределами, немедленно сообщайте об этом кому-либо из преподавателей. Я верю и надеюсь, что вы будете постоянно помнить о своей безопасности и о безопасности других учеников.

Голубые глаза Дамблдора обвели взглядом зал, и он снова улыбнулся.

— Но сейчас вас ждут уютные, теплые постели, какие только можно пожелать, и главная ваша задача на данный момент — хорошенько выспаться перед завтрашними уроками. А потому давайте скажем друг другу: «Спокойной ночи! Пока!»

С грохотом начали отодвигаться скамьи, сотни учеников потянулись из Большого зала по своим спальням. Гарри не спешил — ему совсем не хотелось идти в общей толпе, где на него будут таращиться все, кому не лень, да еще, чего доброго, оказаться рядом с Энгуифером или Грантом. Ведь Энгуифер наверняка рассказал о случившемся в поезде своему дружку. Он притворился, будто завязывает шнурки на кроссовках, дожидаясь, пока основная масса гриффиндорцев уйдет из зала. Гермиона унеслась выполнять обязанности старосты — показывать дорогу новичкам, а Дэвис, Атан, Рон, Невилл и Джинни остались с Гарри.

— Гарри... По секрету говорю вам всем, раз уж вы тут. О том что случилось в поезде, Энгуифер не помнит. Я стёр ему память.

— Стёр память?

— Что?!

— А что случилось?

— Тихо! — шикнул Дэвис. — Я пока никому из вас, кроме Гарри и Атана сильно не доверяю, но прошу вас. Сохраните это в секрете. Завтра расскажем вам получше.

— А Гермиона? — спросил Рон. — Ей можно доверять, клянусь чем угодно!

— Я почему-то и сам так решил, поэтому ладно. Но больше никому ни слова!

Ребята закивали. Большинство детей вышло из Большого зала.

— Пошлите, — сказала Джинни и все двинулись к дверям. — Если вы хотите нам что-то рассказать, то лучше лечь пораньше, чтобы утром никого не было.

Уже когда они добрались до своих спален, Гарри ощущал множество разных чувств, чего раньше с ним не было. И у него появилось несколько вопросов и заметок для себя: Во-первых — почему песня та же самая, как говорит Дин? Во-вторых его немного смущает то, что ему приписала Шляпа. Согласитесь, странно. А в-третьих новая компания. Почему так быстро они нашли общий язык в поезде? Обычно он, Дэвис и Атан держались только втроем и никого к себе не брали в компанию. Но Рон, Гермиона, Джинни, Невилл и Луна. Они начали все общаться чуть ли не сразу. Нет, они не друзья, просто одноклассники, вот и всё. Или нет?

Подумать как следует он не успел. Укрывшись теплым пледом, Гарри моментально заснул ...