Приключения Перри Поттса, фальшивого доктора и настоящего волшебника (джен)

В тот теплый весенний день ничто не предвещало неприятностей. Доктор, устроившись в шезлонге среди цветущих вишен, изучал небо, "гадал по полету птиц", как пояснил он Стивену, хотя помощник знал — так он маскирует свое нежелание двигаться с места.

Перестеленная черепица мягко поблескивала и перила крыльца янтарно переливались медовыми оттенками свежего лака. Сам Стивен, вооружившись метлой, разгонял с дороги опадающие лепестки, пока на их место тихо планировали следующие. Он тоже не хотел этого признавать, но процесс завораживал: лёгкие белые цветки, взмывая вверх, кружились, втягивая в свой балет и Стивена. Перри, краем глаза наблюдая за танцами своего помощника с метлой, никак это не комментировал, и во дворе царила гармония.

Пока их покой не был нарушен мерзким скрипом калитки. Входные двери в доме Поттса обладали своим характером и по-разному встречали гостей. Они могли приветливо позвякивать, мелодично гудеть, игриво посвистывать, или же вздыхать протяжно, не желая отворяться. Когда входил Стивен, калитки ограды и двери дома мурлыкали, как коты, а перед доктором все двери отворялись совершенно бесшумно, послушно следуя за его рукой. Теперь же створка отчаянно недовольно скрипела. Резкий, мерзкий звук сопровождался покашливанием, будто визитер сражался с упрямой калиткой, но твердо намерен был попасть внутрь.

Прислушиваясь к отчаянному протестующему скрежетанию, Стивен осмелился поинтересоваться:

— Может, мне стоит помочь?

— Кому? Калитке? — добродушно уточнил доктор, протирая платочком очки. — Думаю, не стоит, она отлично справляется сама. А если наш гость новичок в дверях, ему стоит только посочувствовать.

Тем временем визитер, протиснувшись в узкую щель, уже поправил форменный пиджак и шагал к дому, уверенно печатая шаг по светлой брусчатке. Посетивший их мужчина был высок и ухожен, наряжен в хороший темный костюм с длинным пиджаком, имел под мышкой официального вида папочку, а на груди — сияющую, совсем новенькую шестиконечную звезду. Образ дополняла аккуратная шляпа и ухоженные, начищенные до блеска лаковые штиблеты.

Подойдя к Перри, он снисходительно глянул на волшебника сверху вниз, пытаясь держаться высокомерно-элегантно. Склонив голову, он аккуратно подкрутил усики, такие же послушные, как и виски, — ни единому волоску не позволено покинуть свой пост, — и представился:

— Если я не ошибаюсь, вы доктор Перри Поттс. Меня зовут Освальд Осгуд. Я новый начальник полиции этого города.

— Правда? А что случилось со старым? — с неподдельным интересом поинтересовался Перри, не делая, однако, попытки подняться с места.

Полицейский, не дождавшись разрешения присесть, слегка поджал губы, но ответил:

— Ушел по собственному желанию. Хотя его заявление выглядело несколько… сомнительно. Шеф Мейсон просился на пенсию, судя по его формулировке… — Вытянув из папки потрёпанный лист желтоватой бумаги, он процитировал: — "В связи с усталостью от всяких странностей и из-за того, что постоянно подвергаюсь нападениям со стороны фруктов, овощей и садового инвентаря". Что бы это ни значило. В любом случае, в Метрополии решили удовлетворить просьбу и прислали меня на его место.

— Нападение садового инвентаря… похоже, восстание граблей стало последней каплей, переполнившей чашу терпения, — с грустью предположил доктор.

— Или груши-осы, те, полосатые, которые летали в августе. Благо, тогда никого не покусали, но перепугались знатно. Полосатые жужжащие летающие груши кого угодно испугают, — пожал плечами Стивен, опираясь на метлу.

— Но мне стало жаль груши, они лежали такие беззащитные, спелые, а осы их беспардонно грызли!

— Поэтому вы пожелали, чтобы груши смогли ударить в ответ.

Осгуд внимательно прислушивался к спору, а после скучающе предположил:

— Летающие груши — звучит весьма сомнительно. Мне трудно представить, чтобы это было… правдой, а не какими-то фокусами.

— Но доктор Поттс — волшебник! — возмутился обиженный за патрона Серпент.

— Плохой волшебник, — тут же поправил Перри.

— Я бы посоветовал вам воздержаться от своих фантасмагорий, иначе буду вынужден арестовать вас, как мошенника, — предупредил полицейский, и, сохраняя предельно официальный вид, величественно удалился. Хотя его уход был испорчен очередным сражением со скрипучей калиткой.

— А ведь я подозревал неприятности, стрижи летают уж как-то совсем странно, — кивнул Перри и, перевернувшись на бок, безмятежно задремал. Стивен, отставив метлу, принес шефу плед, но исподволь покосился на небо. Быстрокрылые птицы, расчерчивая в стремительном полёте облака, на мгновение выстроились в узнаваемую фигуру — череп с костями, тут же разлетевшись врассыпную. В принципе, это не было самым странным из того, что видел верный помощник Перри, поэтому он вернул метлу в чулан и отправился готовить на полдник свежие сконы и тушеные овощи с ложечкой мёда.

Нарезая картошку и вымешивая тугое пресное тесто, Стивен не мог отделаться от чувства сожаления — шеф Мейсон, пожилой начальник полиции, не был плохим человеком. Он хорошо знал привычки доктора и умудрялся достаточно оперативно на них реагировать — возвращать потерянные вещи, снимать с деревьев и крыш людей и животных, вовремя вызывать пожарных. Новый служитель закона с первой минуты проявил свой скептицизм, и Серпент не был уверен, какая реакция может последовать после очередного непредумышленного чуда. Чуткий нюх секретаря прекрасно распознавал не только готовность выпечки в духовке, но и грядущие неприятности, хотя и нельзя было сказать точно, кому они грозят.