Всё должно быть не так! (джен)

Утро первого учебного дня началось со звона колокола, разбудившего нас в шесть часов. Я проснулась с тяжелой головой после бессонной ночи, проведенной в размышлениях о словах Алисы. Мои руки больше не горели, но память о вчерашнем унижении была слишком свежа.

В спальне царила напряженная тишина. Никто не обсуждал вчерашнюю "церемонию посвящения", словно по негласному соглашению. Лаванда и Парвати держались вместе, перешептываясь и бросая на меня настороженные взгляды. Фэй и Софи молча собирались, избегая смотреть друг на друга. Мы все были связаны общим опытом, но это не делало нас друзьями — скорее, невольными соучастниками.

Я вспомнила первое правило Алисы: "Никогда не ходи одна". Но как найти компанию, если все сторонятся тебя? В обычной школе я привыкла к одиночеству, но здесь оно могло стать смертельно опасным.

В Большом зале я нашла Невилла, сидевшего в одиночестве на краю гриффиндорского стола. Он выглядел таким же потерянным, как и я.

— Можно присесть? — спросила я, указывая на место рядом с ним.

Невилл кивнул, с облегчением улыбнувшись.

— Как ты? — тихо спросил он, когда я села.

— Бывало и лучше, — честно ответила я. — А ты?

— То же самое, — он нервно оглянулся. — Я не ожидал, что здесь будет... так.

— Я тоже.

Мы замолчали, когда рядом с нами сел Симус Финниган. Его лицо все еще было покрыто следами от вчерашних фурункулов, хотя самих нарывов уже не было.

— Говорят, первый урок — трансфигурация с МакГонагалл, — сказал он, накладывая себе яичницу. — Мой кузен учился здесь три года назад. Он говорил, что она самая строгая из преподавателей.

— Строже Снейпа? — спросил Дин Томас, присоединяясь к нам.

— Снейп просто злобный, — пожал плечами Симус. — А МакГонагалл... она справедливая, но безжалостная. Особенно к своему факультету.

Я вспомнила холодные глаза профессора МакГонагалл, когда она стирала память моим родителям, и содрогнулась. Если это ее представление о справедливости, то я не хотела знать, что для нее безжалостность.

Завтрак прошел в нервном ожидании. Перси Уизли раздал нам расписания, и мы с Невиллом вместе отправились на первый урок. Класс трансфигурации находился на третьем этаже восточного крыла. Мы пришли одними из первых и заняли места в середине класса — не впереди, чтобы не привлекать внимание, но и не сзади, где легче стать мишенью для насмешек.

Когда прозвенел звонок, профессор МакГонагалл все еще не появилась. Вместо нее на учительском столе сидела полосатая серая кошка, внимательно наблюдавшая за входящими учениками. Как только последний студент занял свое место, кошка прыгнула со стола, и в воздухе превратилась в профессора МакГонагалл.

Раздались восхищенные возгласы. Даже я не смогла сдержать удивления — одно дело читать о трансфигурации в книгах, и совсем другое — видеть ее своими глазами.

— Трансфигурация — одна из самых сложных и опасных магий, которой вы будете учиться в Хогвартсе, — начала профессор МакГонагалл, обводя класс строгим взглядом. — Любой, кто будет шуметь на моих уроках, покинет класс и больше не вернется. Вы предупреждены.

Она взмахнула палочкой, и ее стол превратился в свинью, а затем обратно в стол.

— Вы не будете превращать мебель в животных в ближайшее время, — продолжила она. — Трансфигурация требует точности, концентрации и, прежде всего, магической силы. Не все из вас обладают достаточными способностями для этого предмета.

Ее взгляд остановился на Невилле, который съежился под ее пристальным вниманием.

— Но те, кто проявит старание и талант, будут вознаграждены. Те же, кто не сможет соответствовать моим требованиям...

Она сделала паузу, и по классу пробежал холодок.

— Давайте проведем небольшую демонстрацию, — внезапно сказала она. — Мистер Лонгботтом, выйдите к доске.

Невилл побледнел, но послушно встал и на дрожащих ногах подошел к учительскому столу.

— Ваша бабушка, Августа Лонгботтом, была одной из моих лучших учениц, — сказала МакГонагалл, глядя на него сверху вниз. — Посмотрим, унаследовали ли вы ее талант. Вот спичка, — она положила перед ним маленькую спичку. — Превратите ее в иголку.

— Но... мы еще не проходили... — пролепетал Невилл.

— Формула заклинания — Acus Transformo. Движение палочки — точный тычок и плавный поворот по часовой стрелке. У вас одна минута.

Невилл поднял палочку дрожащей рукой. Я видела капли пота на его лбу.

— A-acus Transformo, — произнес он, делая неуверенное движение палочкой.

Ничего не произошло. Спичка осталась спичкой.

— Еще раз, — холодно сказала МакГонагалл. — И сосредоточьтесь.

Невилл повторил попытку, но результат был тем же. После третьей неудачной попытки профессор МакГонагалл покачала головой с явным разочарованием.

— Я так и думала, — сказала она. — Похоже, вы унаследовали не таланты вашей бабушки, а... другие качества.

Она взмахнула палочкой, и Невилл вскрикнул от неожиданности. Его уши начали удлиняться, нос превратился в маленький пятачок, а на лице появилась щетина.

— Как видите, класс, — обратилась МакГонагалл к нам, пока Невилл в ужасе ощупывал свое изменившееся лицо, — трансфигурация человека гораздо сложнее, чем неодушевленных предметов. Но иногда внешность должна отражать сущность.

По классу пробежал нервный смешок. Невилл стоял перед нами, наполовину превращенный в свинью, его глаза были полны слез унижения.

— Вернитесь на место, мистер Лонгботтом, — сказала МакГонагалл. — Эффект продлится час. Может быть, это поможет вам лучше понять природу трансфигурации.

Невилл, спотыкаясь, вернулся на свое место рядом со мной. Я хотела что-то сказать ему, как-то утешить, но боялась привлечь внимание МакГонагалл.

— А теперь, — продолжила профессор, — каждый из вас получит по спичке. К концу урока я ожидаю увидеть прогресс. Те, кто не справится... — она многозначительно посмотрела на Невилла, — получат дополнительное задание.

Я с удвоенным усердием принялась за работу. Теперь это был не просто урок — это был вопрос выживания. Я сосредоточилась на формуле заклинания, представляя, как спичка меняет свою структуру, становясь металлической и острой.

— Acus Transformo, — произнесла я, делая точное движение палочкой.

К моему облегчению, спичка изменила цвет и стала серебристой. На одном конце появилось заострение, хотя ушка для нитки еще не было.

— Смотрите все, — внезапно сказала МакГонагалл, подходя к моей парте. — Мисс Грейнджер добилась прогресса. Вот что значит правильная концентрация.

Я почувствовала на себе взгляды одноклассников — некоторые с завистью, другие с неприязнью. Рон Уизли, сидевший через проход, пробормотал что-то, похожее на "выскочка".

К концу урока только мне удалось полностью превратить спичку в иголку. Гарри Поттер и Дин Томас добились частичных изменений. Остальные не справились с заданием.

— Пять баллов Гриффиндору за успех мисс Грейнджер, — объявила МакГонагалл. — И минус пять баллов за позорную демонстрацию мистера Лонгботтома. Те, кто не справился с заданием, напишут эссе о базовых принципах трансфигурации, два фута пергамента, к следующему уроку.

Когда мы выходили из класса, Невилл все еще выглядел наполовину свиньей. Другие ученики показывали на него пальцами и хихикали.

— Не обращай внимания, — тихо сказала я ему. — Это пройдет через час.

— Дело не в этом, — прошептал он в ответ. — Если я не научусь трансфигурации, она сделает что-нибудь похуже в следующий раз. Моя бабушка говорила... она говорила, что в прошлом году один первокурсник так и остался наполовину жабой до конца семестра.

Я содрогнулась, представив такую перспективу.

— Я помогу тебе, — решительно сказала я. — Мы будем заниматься вместе.

После обеда у нас было сдвоенное зелье со Слизерином. Все гриффиндорцы нервничали — слухи о профессоре Снейпе и его ненависти к нашему факультету ходили по всей школе.