Прекрасное далеко не будь ко мне жестоко (джен)

Даже сверху Илум выглядел как ледяной ад. Казалось, на экваторе планеты должно быть хоть немного теплее, но нет — куда ни посмотри, всюду простирались бескрайние ледяные поля. Холодные ветры, прорывающиеся сквозь скалистые ущелья, могли заморозить человека в считаные часы. Температура даже на экваторе редко поднималась выше нуля, а если и росла — то лишь для того, чтобы обмануть неосторожного путешественника мнимой оттепелью, за которой следовал новый удар мороза.

Как и полагалось по древним традициям Ордена джедаев, местное святилище было скрыто под землёй — массивное сооружение, уходящее вглубь скальных пород. Я прижался к иллюминатору, стараясь запомнить внизу как можно больше деталей, на всякий случай. Вот только куда ни падал мой взгляд, зацепиться было не за что. Под нашим кораблём всюду расстилалось белое безмолвие, пронизанное тусклым светом далёкого солнца.

Когда мы заходили на посадку в специальном ангаре, я заметил несколько шатлов Ордена. Видимо, не только меня решили облагодетельствовать. Уточнив этот вопрос у Кеноби, я узнал, что обычно за кристаллами прилетают не падаваны, а старшие юнлинги. Так что исключением из джедайских правил был я, а не все остальные.

Термокостюм, который я надел перед высадкой, надёжно защищал от непогоды, так что холода практически не чувствовалось. Однако я и без этого знал, как использовать Силу, чтобы сохранять тепло. Оби-Ван же вообще не стал надевать ничего, кроме стандартной джедайской робы, видимо, собираясь повыпендриваться перед местными.

Как я знал из информации, полученной от Великого Голокрона, у молодых джедаев, недавно получивших звание рыцаря, такое случалось неоднократно. Видимо, это был какой-то универсальный этап взросления — демонстративное пренебрежение опасностью, словно сама Сила должна оберегать молодых рыцарей от всего плохого.

Впрочем, чересчур довольное выражение лица Оби-Вана сразу же заставило меня позубоскалить на тему отмороженных частей тела.

— Интересно, — сказал я с ехидной улыбочкой, — если у вас, учитель, что-нибудь нужное отвалится от мороза, вы сможете прирастить это обратно с помощью Силы? Или рыцарям некоторые органы не особенно-то и нужны?

— Истинный джедай использует Силу, чтобы сохранять микроклимат своего тела, — произнёс Кеноби настолько важным тоном, будто цитировал Кодекс.

Я только фыркнул. Растрачивать магию на глупости, если можно использовать термокостюм, было, на мой взгляд, слишком нерациональным.

— И вообще, падаван, привяжи свой ядовитый язык, — сказал Кеноби, улыбаясь, — прежде чем кто-нибудь не привязал тебя за него к опоре звездолёта.

После испытаний мне пришлось ещё около месяца проторчать в Храме, пока Оби-Ван мотался по Корусанту, исполняя какие-то поручения Совета. Большую часть времени я проводил в ангарах или джедайских архивах, поэтому особо не следил за общественной жизнью, и теперь удивлённо таращился на толпу юнлингов, прилетевших раньше нас на Илум.

Оби-Ван помчался здороваться с местным начальством, а я тихо присел у ближайшей стены и, не собираясь ни с кем разговаривать, сделал вид, что медитирую. Так прошло несколько часов, когда наконец взрослые начали суетиться. Ко мне подошёл Кеноби, весь светящийся удовольствием от пребывания в новом для себя статусе.

Мне в руки торжественно сунули стандартный джедайский рюкзак, набитый сублимированными пайками, которые подозрительно были похожи по вкусу на бульонные кубики «Кнорр» или «Магги» из моего полуголодного детства. Сбоку на рюкзаке болталась фляга с водой и тонкое термоодеяло — на случай, если какой юнлинг вдруг не справится с илумским холодом.

— Удачи тебе, Энакин, — сказал Оби-Ван с отеческой улыбкой, за которой, как я чувствовал, скрывалось лёгкое злорадство.

Под бубнёж его последних наставлений мы подошли к большим каменным дверям, за которыми уже начинались природные галереи. Подземный храм джедаев и так располагался на довольно большой глубине, а пещеры с кристаллами находились ещё ниже. Удивительно, но даже здесь чувствовался слабый поток морозного воздуха — видимо, местные породы были пронизаны скрытыми каналами, как кусок швейцарского сыра.

Рядом с нами галдела толпа юнлингов, забрасывая вопросами своих наставников. Внезапно я ощутил на себе чей-то колючий взгляд и заметил невдалеке троицу старых знакомых. Один из них тыкнул в мою сторону пальцем и что-то яростно зашептал остальным. Я презрительно хмыкнул. Видимо, даже завистники и неудачники получали шанс найти свой кристалл. Хотя, если подумать, в Корпусе Обслуживания тоже хватало бывших юнлингов, которым не повезло стать джедаями.

Просторный зал подземного храма наполнился тишиной, когда старый джедай-чангрианин выпустил Силу и поднял руку, тем самым призывая всех к вниманию. Его голос, глубокий и звучный, эхом разнёсся по каменным стенам.

— Услышьте меня, будущие джедаи! — обратился сразу к нам всем этот рогатый субъект довольно экзотического вида. — Поиск своего кристалла — не просто испытание. Это судьба!

В воздухе повисло восхищённое ожидание, юнлинги уставились на сородича Мас-Амеды словно домовые эльфы на Дамблдора.

— Там, в глубинах пещер, вас ждут не только кристаллы, но и опасность. Блисмалы. Лиски. Горгодоны, — весомо произнёс старый чангрианин, выделяя каждое слово. — А ещё многие другие твари, о которых вы, возможно, даже не слышали.

В толпе юнлингов начали задумчиво переглядываться, а я почувствовал, как по спине пробежал холодок предвкушения.

— У вас ещё нет светового меча… но у вас есть Сила, — продолжил свою пафосную речь старый джедай. — Используйте её. Доверьтесь ей. Она — ваш единственный союзник в этих пещерах.

Настоятель местного святилища тяжело вздохнул и покачал головой, будто собирался сказать что-то плохое. Впрочем, таким оно и оказалось.

— Каждый год обратно в Храм возвращается меньше юнлингов, чем нам хотелось бы, — сказал старый чангрианин со вздохом. — Мы не говорим об этом открыто, чтобы не сеять страх в юных сердцах. Но вы уже не дети. Вы — будущие защитники галактики. И сегодня вам придётся доказать, что вы достойны этого звания. В пещерах вас не станут сопровождать наставники. Там с вами будет только Сила. Она поведёт вас… если вы откроетесь её зову. Сила укажет вам путь… если вы будете слушать своё сердце. И она же защитит вас от всего… если вы будете этого достойны. На всё воля Силы, говорим мы обычно, и это не просто слова. Это наш путь, путь джедаев!

Голос старого чангрианина явно нёс в себе ментальную магию, наполняя головы присутствующих какой-то странной, почти гипнотической убеждённостью. Ни один из юнлингов не заволновался при словах о хищных тварях, поджидающих их в глубинах пещер. Вероятно, большинство из юнлингов наивно полагало, что кристаллы лежат прямо за дверью, аккуратно разложенные, как подарки на Йоль.

У меня за пазухой в специальном кармашке с клапаном были спрятаны несколько бескаровых шариков, украденных со склада и якобы нужных мне для тренировки телекинеза во время медитации. Я научился контролировать их полёт вокруг себя даже во сне, заставляя кружить с такой скоростью, что шарики, наверное, могли бы оставить вмятину в плите дюрастали.

Ментальная магия плюс телекинез — отличная комбинация. Особенно когда по дурацким джедайским правилам тебе запрещено брать с собой что-то серьёзнее сублимированного пайка. Булочки с маслом для голодного горгодона, вот что собой представляли юнлинги в пещерах. Хотя… если верить данным Великого Голокрона, все эти твари обычно держались подальше от мест, в которых предпочитали искать свои кристаллы будущие джедаи. Так что, возможно, мои желчные мысли были просто… предстартовым мандражем.

Огромные двустворчатые ворота бесшумно раздвинулись, открывая слабо мерцающий проход в полумрак пещер. Старый чангрианин крикнул, патетически взмахивая руками, будто гнал нас прочь. Его длинные рога колыхнулись от движения воздуха.

— Вперёд, юные джедаи! Да пребудет с вами Сила!

Я бросил взгляд на группу рыцарей и мастеров, оживлённо беседующих с Оби-Ваном, и опустил лицо, скривившееся от злости.

«А вы, значит, дружной джедайской кодлой пойдёте медитировать над жареной бантой и бутылками забродившего виноградного сока?»

Но делать было нечего. Мысленно пожелав наставникам получить проблемы с кишечником, я побрёл в пещеры — вместе с толпой подростков, галдящих, самоуверенных и просто воодушевлённых словами чангрианина.

Я двигался медленнее других, сознательно держась в арьергарде группы. Центральный туннель уходил вглубь планеты подобно артерии, пульсирующей энергией неисчислимого количества разнообразных кристаллов. Периодически некоторые из юнлингов сворачивали в боковые ответвления — одни по зову Силы, а кто-то просто движимый наивной надеждой найти «тот самый» кристалл в первой же дыре. Их возбуждённые голоса постепенно затихали в лабиринте ледяных коридоров.

Никто не хотел задерживаться в пещерах дольше необходимого, но и вернуться без кристалла — можно сказать, с билетом в Корпус Обслуживания — было немыслимо для любого старшего юнлинга, которого привезли на Илум.

Я заставил себя сосредоточиться. Пальцы непроизвольно сжали бескаровые шарики в кармане, пока я сканировал окружение. Сила... Она была здесь повсюду, это я чувствовал. Кристаллы вокруг мерцали холодными огнями — голубые, зелёные, даже редкие жёлтые. Их было слишком много, и в то же время... ни одного подходящего.

«Найти камень, который резонировал бы с истинной сущностью нового Скайуокера? С душой Лорда Волдеморта? — Мои губы сами собой искривились в злобной усмешке, наверняка странно выглядевшей на детском лице Энакина. — Если бы джедаи знали, какие тени шевелятся в моей памяти... Что за кристалл сумел бы отразить непростой характер Тёмного Лорда? Может, Воскрешающий камень, да где его тут взять».

Вообще сразу было понятно, что найти камешек, соответствующий моей настоящей личности, — та ещё задачка. Скорее всего, мне бы подошёл кристалл, выращенный самостоятельно с помощью ситхских технологий. Но даже представить себе такой вариант было безумием. Один намёк на красный отблеск в клинке — и Совет устроит мне допрос с пристрастием. А ведь я, со своей недоразвитой техникой боя на мечах, пока даже сквиба Драллига честно победить не могу! Обидно, но факт. Взрослому джедаю, в том числе и такому молодому, как Оби-Ван Кеноби, я пока не соперник. Идиотизм ситуации жёг меня, великого мага, сильнее, чем овощное рагу тётки Клосьлии.

Где-то впереди раздался приглушённый возглас — кто-то из юнлингов, видимо, нашёл свой кристалл. Я заставил себя двинуться дальше, глубже в пещеры, где сапфировые сталактиты свисали, словно фрагменты гигантского светового меча, застрявшего в кишках неизвестного чудовища.

Все эти мрачные мысли кружились в моей голове, как рой ночных насекомых вокруг костра, пока я брёл по бесконечным ледяным галереям ледяных недр Илума. Постепенно моё состояние пришло в порядок. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь глухим эхом шагов и едва слышным журчанием воды, что кое-где просачивалась сквозь стены. И неожиданно я снова почувствовал себя юным волшебником, который ищет в катакомбах Хогвартса наследие своих великих предков. Вот только на новую встречу с древним василиском Салазара Слизерина рассчитывать не приходилось, здесь мне не там.

Интуиция лёгким касанием поиграла на струнах души, и я понял, что меня преследуют трое. Викуэй с его характерной ментальной подписью, похожей на воняющий кусок пропавшего мяса. Наутоланин, чьё присутствие отдавалось резким запахом гниющих водорослей. И человек — тот самый Каел Форнис, что тыкал в меня пальцем у входа в пещеры.

Троица завистников по-прежнему раздражала моё чувство прекрасного. Они следовали за мной, едва заметные для обычного джедая. Судя по светящимся аурам, старшие юнлинги испытывали небывалый азарт. Я ощущал, как колотятся их сердца, дрожат руки. Похоже, они предвкушали долгожданную месть.

Бесцельно бродить в полумраке мне быстро надоело. Пещеры молчали, не предлагая ни опасности, ни интересных открытий. И тогда я решил — почему бы не использовать представившуюся возможность для эксперимента? Когда ещё получится безнаказанно проверить мои идеи о природе Силы?

В архивах джедаев оказалось много любопытной информации как практичной, так и нет. Моё подсознание всё это время продолжало неустанно анализировать сведения, полученные от Великого Голокрона. Две стороны одной медали — джедаи и ситхи — черпали Силу из общего источника, посредством мидихлориан в крови, но шли к могуществу диаметрально противоположными путями.

Джедаи в своих бесконечных медитациях стремились к абсолютному спокойствию, словно пытались избавиться от собственной человечности. Ситхи же, напротив, использовали исключительно свои эмоции, превращая боль и страдания в оружие. Вот только их путь не был безупречен: многие могущественные ситхи в конечном итоге теряли рассудок.

Но интереснее было другое — тонкая грань между природой двух Орденов. Стоило какому-нибудь джедаю по-настоящему прочувствовать простую эмоцию — гнев, страх, даже любовь — как тот моментально оказывался на скользком пути к Тёмной стороне. Как будто сама Сила толкала разумных на нарушение баланса.

У нас на Земле жили разные волшебники, но не было так называемого Падения. Тёмный маг оставался таким, даже работая в Мунго, а светлые волшебники, как правило, назывались светлыми только официально. Ещё будучи совсем молодым, я понял несложную истину: магия, или, как здесь говорят, Сила, в руках обычного волшебника всего лишь удобный инструмент. Такой же, как топор палача или скальпель целителя.

Любой выпускник Хогвартса спокойно мог создавать и разрушать, использовать лечебные чары и боевые проклятья. Но никто из волшебников обычно не сходил с ума, применяя заклинания противоположной полярности. В школе детишки спокойно использовали пусть и безобидные, но тёмные проклятья наряду с обычной нейтральной магией. И никто с пеной у рта не пытался убить всех вокруг, как обычно действовали местные «падшие».

Свет и Тьма всегда были не более чем философскими концепциями, удобными ярлыками для тех, кто боялся признавать простую истину: магия есть основа существования жизни. Её невообразимая природа определяется не догматами древних мудрецов, а способностями и желаниями тех, кто её применяет.

В этом заключался главный парадокс: джедаи, так яростно отрицавшие тёмную сторону Силы, сами создавали условия для её роста. Их страх перед эмоциями, слепое следование догматам — всё это становилось кормовой базой для той самой тьмы, которую они так безуспешно стремились победить.

«Похоже, малыш Томми, ты действительно надеешься восстановить равновесие в Силе, раз уж решил удариться в философский диспут с самим собой?» — подумалось мне, и вдруг моё тело неожиданно зацепилось ногой о торчащий из пола кристалл.

«Кишки Дамблдора! Никогда забывай, где ты находишься! — обругал я себя мысленно, с трудом удержав равновесие. — К Мордреду эту заумную философию! Лучше понаблюдаем, как поведёт себя будущая надежда и опора Ордена под влиянием негативных эмоций. Настало время для великого эксперимента».

Моё сердце наполнилось злобным предвкушением. Вначале следовало организовать будущим джедаям небольшую психологическую встряску, зажечь в них настоящие чувства, а потом понаблюдать, смогут ли они удержать свои задницы на светлой стороне Силы.

Зная в деталях ауры завистников, мне быстро удалось определить, какие камни на них резонируют. Я погрузился в потоки Силы и начал искать подходящие кристаллы.

Первый нашёлся уже в следующей пещере. Им оказался мефит, камень небесно-голубого оттенка, почти идеально подходивший наутоланину с его текучей и довольно невыразительной аурой. Такой кристалл однозначно усилил бы возможности своего осьминогоголового владельца.

Ещё чуть ниже, на следующем уровне, на мой зов откликнулся кристалл зелёного понтита, торчавший в ледяной стене под самым потолком. Этот довольно редкий камень немного подходил и к моей ауре. Мне пришлось почти десять минут работать шахтёром-скалолазом, чтобы извлечь этот упрямый камень из стены. Понтит хорошо резонировал с аурой викуэя, самого сильного юнлинга из троицы.

Последний, кристалл релацита, я искал довольно долго и в итоге нашёл просто валяющимся на полу у стены. Этот невзрачный камушек, обычно используемый в начинке тренировочных мечей, идеально соответствовал посредственной ауре Каела Форниса. В тусклом свечении невзрачного кристалла я будто бы узнал отражение души самого юнлинга — такого же мерзкого и похожего на крысу. Чем-то этот Форнис напоминал мне молодого Питера Петтигрю.

Выбрав подходящее место для своего «эксперимента», я остановился в полукруглой пещере с естественным возвышением у дальней стены — чем-то похожей на увеличенную версию зала Совета. Разложив своё снаряжение с театральной аккуратностью, я приготовил ужин: довольно питательную смесь из бульонных кубиков. Достав из чехла столовые приборы, я не спеша принялся за еду. Три кристалла лежали передо мной, сверкая обманчивым блеском, словно дешёвые украшения в лавке мошенника с Татуина.

Через полчаса в пещеру, настороженно оглядываясь по сторонам, вошли будущие жертвы моего эксперимента. Все трое казались напряжёнными и подозрительными, но, похоже, были не в силах противостоять зову «своих» кристаллов. Их глаза сразу же нашли камни, лежавшие передо мной, и этот момент я использовал, чтобы усилить эмоции будущих джедаев.

«Как там говорил тот рогатый чёрт чангрианин? — мысленно позлорадствовал я. — Добро пожаловать на ваше главное испытание, юнлинги!»

Викуэй медленно перевёл взгляд с призывно сверкающего понтита на меня. Серые глаза массивного уродливого гуманоида сузились, а отталкивающая физиономия исказилась в злобной гримасе.

— Ну-ну, смотрите, кто у нас здесь. Энакин Скайуокер! — Голос викуэя звучал фальшиво-сладко. — Наверное, ножки натёр, сволочь?

Я вытряхнул на камни остатки невкусной каши и, облизав ложку, сунул её в чехол. Посмотрев в сторону воинственной троицы, я произнёс с преувеличенной небрежностью:

— О, привет, будущие уборщики, а вам что здесь нужно? Я думал, вы уже примеряете комбинезоны обслуживающего персонала. Или надеетесь, что найдутся рыцари, готовые взять вас, кретинов, в падаваны?

Наутоланин резко тряхнул щупальцами, его бирюзовая кожа покрылась тёмными пятнами гнева.

— Давай без дураков, Скайуокер! — негодующе пробулькал разумный осьминог. — У тебя, как я вижу, есть камни, которые подходят нам. Отдай их и вали прочь, пока цел.

— А с чего такая смелость, ребятки? — усмехнулся я, глядя в огромные чёрные глаза воинственно настроенного наутоланина. — Я об каждого из вас неоднократно вытирал ноги в Храме, так что же изменилось теперь?

Каел Форнис оскалился, его лицо снова напомнило мне крысу-предателя с Земли.

— Здесь тебе не Храм, Скайуокер, где ты мог бы пожаловаться наставникам, — выкрикнул Форнис, брызгая слюной. — Если не отдашь добром камни, мы сами заберём их, ублюдок! В пещерах может всякое случиться. Не забывай об этом… раб!

Судя по багровым сполохам в ауре черноволосого Форниса, сейчас Каел ближе всех находился к тому, чтобы сорваться с нарезки. Я почувствовал, как Сила вокруг нас сгущается, становясь почти осязаемой.

— Этот камень, — подхватила моя рука кристалл понтита, — стоит больше, чем все вы трое вместе взятые. Я рассчитываю продать его, когда мы с учителем отправимся в путешествие. К тому же этот камушек мне самому подходит немного. Так что я определённо не собираюсь отдавать его ничтожествам, которые в спарринге со мной не могут удержаться, чтобы не расплескать в штаны содержимое своего кишечника, хе-хе!

Я сунул тарелку обратно в рюкзак, по-прежнему удерживая камень в другой руке.

Викуэй, не отрывавший взгляда от понтита, достал острозаточенный нож — лезвие блеснуло даже в этом тусклом свете — и, выставив клинок в мою сторону, угрожающе прорычал:

— Последний шанс, дерьмо хатта!

— А вы не подумали, — начал я, старательно изображая страх под маской смелости, — что, как только мы вернёмся наверх, я сразу расскажу учителю, как вы пытались украсть у меня камни? Что напали на своего же?

Эффект превзошёл ожидания. Грузный викуэй буквально затрясся от злости и страха. Багровые вспышки в ауре крысы Форниса стали ещё темнее, и только наутоланин, явно самый хладнокровный среди них, смертельно побледнел, осознав, какая волна эмоций захлёстывает его товарищей. Видимо, человек-осьминог ощутил тёмную сторону Силы, которую стали активно излучать ауры его приятелей.

— Успокойтесь, парни, — призвал к голосу разума более стойкий к внушению наутоланин. — Не будем уподобляться быдлу с нижних уровней Корусанта. Мы — будущие джедаи! Всегда можно договориться без драки…

Вот только никто из его друзей даже не обернулся. Оба приятеля человека-осьминога уже полностью отдались эмоциям. Не без моей посильной помощи, конечно.

С удовольствием наблюдая, как тьма меняет их ауры, я несколько раз подбросил кристаллы на руке. Мне захотелось ещё немного подлить масла в огонь, и я выкрикнул со страхом в голосе:

— Вам троим никогда не стать джедаями. Я ни за что не отдам вам кристаллы. Как только мы вернёмся наверх, я сразу расскажу всем, что мне угрожали. И тогда вы не просто отправитесь в Корпус Обслуживания… вас вообще выгонят из Ордена… С позором!

Я поднялся, отпихнул ногой рюкзак в сторону и, покрутив напоследок кристаллы в руке, демонстративно сунул их за пазуху.

— Пошли прочь, неудачники. Вам не место среди джедаев!

Последние слова подействовали как искры на порох. Я буквально видел, как тьма окутывала викуэя и Фортиса, искажая их черты. Наутоланин, единственный сохранивший спокойствие, бросился между ними, но было слишком поздно.

Внезапный блеск лезвия, влажный хлюп — и руки человека-осьминога инстинктивно хватаются за перерезанное горло. Фонтан крови окатил викуэя, чей рёв восторга разнёсся по пещерам. Глаза уже бывших юнлингов теперь горели неестественным жёлтым светом — эффектом «падения», что поразило их души. Фортис засмеялся. Громко. Визгливо.

— Что вы натворили, безумцы?! — крик из соседнего тоннеля прозвучал точно в нужное время.

Я ещё десять минут назад заметил другую троицу юнлингов и сумел точно рассчитать момент. Окончательно павший во тьму викуэй сыграл свою роль как нельзя лучше, зарезав собственного товарища у всех на виду.

А через секунду началась драка. Без дальнейших слов, без попыток оправдаться — Фортис метнулся ко мне. Его удар был неуклюжим, но быстрым. Я уклонился, позволив напитанному Силой кулаку проскользнуть мимо своего лица, а затем коротким, точным ударом в висок отправил толстяка в нокаут. Тот упал как подкошенный, стукнувшись головой о камни пола.

Теперь оставался только викуэй. С ножом и безумием в глазах, горящих жёлтым огнём. С кровью убитого друга на искажённом ненавистью лице.

Он бросался на меня, как хищный зверь. Я делал вид, что еле успеваю уворачиваться от лезвия ножа, свистевшего в миллиметрах от моего тела. Словно сам находился на волоске от смерти. Я должен был казаться жертвой гораздо более крупного викуэя. Впрочем, решив, что мой спектакль непозволительно затянулся, я незаметно со стороны ускорился. Три точных удара открытой ладонью, напитанной Силой — и второй «падший» недоджедай мешком рухнул на камни пещеры.

— Тебя не ранили, помочь исцелиться? — подскочила ко мне твилечка по имени Гида Хирани, девочка моего возраста, с которой мы периодически встречались на уроках лечебного дела.

— Они сошли с ума, — сказал я запыхавшимся голосом. — Пытались забрать мои кристаллы. Убили своего же. Мне пришлось защищаться. Лучше помогите мне связать этих двоих. Думаю, надо сообщить наставникам, что здесь случилось.

— От них несёт тёмной стороной, — отшатнулась Гида Хирани, передёрнувшись будто от озноба.

Я медленно подошёл к безжизненному телу наутоланина, с интересом рассматривая смертельную рану. Удар викуэя оказался на удивление точным — он едва не отсёк голову человеку-осьминогу полностью.

«Как нехорошо... — вспыхнул внутри запоздалый мандраж. — Физическая мощь у этих нелюдей действительно впечатляет».

Я вспомнил один из самых печальных эпизодов детства Энакина Скайуокера. Это произошло на Татуине, перед тем как я осознал себя в его теле. Викуэй, работавший в охране Джаббы Хатта, и его приятель-гаммореанец чуть не убили маленького Энакина. Они смеялись, как дикие гиены, не замечая ни боли ребёнка, ни слёз Шми Скайуокер. Их гнусные морды были масками жестокости, а глаза — стекляшками, лишёнными сострадания. С тех пор я ненавидел похожих на кабанов гаммореанцев и уродливых викуэев.

«Кажется, я начинаю понимать Палпатина, который выбирал главных помощников исключительно из людей, — подумал я про себя. — Мы, люди, — высшая раса во всём этом галактическом зверинце».

Я отбросил лишние мысли и перенёс телекинезом всю троицу на одеяло. К нам с Хирани подошли остальные юнлинги, и мы все вместе потащили мёртвого наутоланина и его неудачливых убийц в сторону выхода из пещерного комплекса.

Примерно через час мы встретили четверых счастливчиков, уже отыскавших нужные кристаллы. Наша компания немного пообщалась, и Гида Хирани вернулась к поискам вместе со своими товарищами. А я с новыми помощниками потащил дальше скорбную ношу. Конечно, лучше было бы прикончить всех троих ублюдков и оставить их тела гнить в пещерах. Однако меня успокаивало то, что теперь никто из взрослых джедаев не сможет даже подумать, будто я в чём-то виноват.

У самого выхода из ледяного лабиринта пещер дежурили двое джедаев. Одним из них оказался Оби-Ван Кеноби. Ничего объяснять не потребовалось. От аур викуэя и Форниса по-прежнему несло тёмной стороной Силы, как от грязных носков Долохова, а ещё не окоченевший труп наутоланина подтверждал, что всё серьёзно. Да и окровавленный нож, зажатый в руке викуэя, был красноречивее любых слов — полагаю, даже для самого предвзятого ко мне магистра Совета.

— Ты-то хоть хоть нашёл нужный кристалл? — спросил Оби-Ван. Его голос звучал отстранённо, а глаза мрачно скользили по телам троицы.

Мне не хотелось говорить, что на Илуме нет кристалла, который идеально подошёл бы мне. Поэтому я достал ценный понтит и уверенно заявил:

— Вот он, учитель. Мне лишь потребуется много медитировать, чтобы наполнить его энергией.

Кеноби с интересом рассматривал кристалл понтита, пытаясь понять, насколько тот соответствует моей ауре.

— Мы в ближайшее время отправляемся в Неизведанные Регионы, — внезапно произнёс Оби-Ван, наконец вернув мне камень. — Пойдём, сообщим магистру Мас-Ерону, что мы улетаем. Пока ты исследовал пещеры, Совет получил сигнал бедствия с забытой планеты... Какой-то древний передатчик джедаев внезапно ожил.

Кеноби бросил взгляд на мои волосы и недовольно вздохнул:

— Будь так добр, Энакин. Как закончишь медитировать над своим кристаллом, собери меч и заплети наконец падаванскую косичку!

— Да, учитель, как скажете, — ответил я, опустив голову в почтительном поклоне, за которым скрывалась едва заметная усмешка.

Историю с дракой пришлось рассказывать несколько раз. Вначале и потом, когда вернулась Гида Хирани с остальными. Допрос очнувшихся старших юнлингов лишь подтвердил наши слова, и Викуэя с Фортисом заперли на одном из кораблей, чтобы решить их участь уже на Корусанте. Совет джедаев должен был вынести им окончательный приговор. Но думаю, ничего хорошего бывших юнлингов не ждёт.

Мне их было немного жаль, прямо как Хагрида в своё время. С тёмной стороной Силы ребятки не справились. А ведь она может быть полезным инструментом. Правда, только когда ты контролируешь её, а не она тебя.